Новый старый 1978-й. Книга восьмая

Глава 7

«В состоянии ли вы представить себе процесс, посредством которого вы, органическое существо, <…> постепенно растворяетесь в пространстве, а затем благодаря обратному изменению условий появляетесь вновь?»

Артур Конан Дойль «Дезинтеграционная машина»

Вдохновлённые мыслью о покупке замка Лидс, мы сели в машину и сказали водителю, что сейчас едем в Мейдстон. Этот городок стоял на реке Медуэй. Офис адвокатской конторы, указанной нам Томом, находился на пешеходной улице Бэнк-стрит. Поэтому нам пришлось выйти на стоянке из Роллс-Ройса и пройтись немного пешком. Многие прохожие нас узнавали, особенно меня. Теперь я был не только звездой поп-музыки, но и героем, защищавшим Букингемский дворец от мятежников.

Вывеску адвокатского бюро «Коллинз и сыновья» мы увидели сразу. Дверной колокольчик возвестил всем о нашем приходе, поэтому девушка за секретарским столом подняла на нас глаза и в них проявилось узнавание, от чего её улыбка стала ещё шире.

— Лорд Эндрю и леди Sweet, леди, — сказала она восторженным голосом, — мы рады приветствовать вас в нашем скромном бюро. Меня зовут Китти. Чем мы можем вам помочь?

— Я бы хотел приобрести замок Лидс, — ответил я и Китти чуть ли не подпрыгнула от радости, потому, что, видимо, они долго не могли его продать.

— Мистер Мортимер сможет вам быстро с этим вопросом помочь. Проходите в кабинет номер три, я его сейчас предупрежу о вашем приходе.

Мы все вчетвером прошли в указанную комнату, где интеллигентного вида мужчина лет сорока в больших круглых очках за пятнадцать минут оформил нам все документы и принял у меня выписанный при нём чек на три миллиона фунтов стерлингов. Я даже не стал пытаться снизить цену, чем заслужил дополнительное уважение адвоката. Видимо, им был обещан небольшой процент от сделки и поэтому любое уменьшение цены продажи могло больно ударить по размеру их комиссиионных.

Провожать нас вышли и Китти, и адвокат. На улице я сказал своим жёнам:

— Поздравляю всех с величайшей покупкой в истории современного мира. Мы купили не только замок. Мы купили телепорт, который стоит в дестятки раз дороже самого замка.

— И когда мы сможем куда-нибудь переместиться? — спросила самая любопытная Маша.

— Как только вернёмся в Лидс. Мы уже являемся хозяевами замка. Поэтому мы можем делать в нем, что захотим.

— А куда можно переместиться? — спросила Солнышко.

— А куда бы ты хотела?

— Домой, в нашу квартиру?

— Я тоже хочу посмотреть, как вы живёте, — сказала радостная Ди, понимая, что если всё удасться, то ей не придётся вообще расставаться с нами.

— Что ж. Чего хочет женщина, того хочет Бог. Значит, переместимся в нашу московскую квартиру.

Мы вернулись в замок Лидс, где нас ждал Том. Он сразу понял, что сделка прошла удачно и я стал его новым хозяином.

— Что прикажете подать на обед, лорд Эндрю? — спросил он учтиво.

— Ничего не надо, Том, — ответил я и протянул ему четыреста фунтов. — Вот твоя месячная зарплата. Мы через два часа уже уедем, у нас вечером концерт. А вот леди Диана будет часто сюда приезжать и жить здесь, пока мы будем в отъездах.

— Понял. Спасибо за деньги, Ваша милость. Жалко, что вы приехали совсем на немного. Тут бывает очень мало народу. Иногда так хочется с кем-нибудь поговорить.

— Что ещё нужно для замка, чтобы он продолжал оставаться таким же красивым?

— У меня есть список необходимого, что нужно купить в первую очередь. И нужны ещё двое слуг мне в помощь.

— Сам найдёшь себе помощников или мне обратиться в фирму по набору персонала?

— Сам всё сделаю. У меня жена очень хозяйственная и сын всё сам делать умеет.

— Хорошо. Считай, что они приняты на работу. По триста фунтов в месяц им хватит?

— Конечно хватит. Спасибо за заботу, Ваша милость. Они с завтрашнего дня приступят к работе.

— На какую сумму ты составил список, Том?

— Почти на семь тысяч фунтов, лорд Эндрю. Можете посмотреть. Это только цена необходимых материалов, без стоимости работ. Мы с сыном и женой сами всё будем делать.

— Отлично. Вот тебе чек на семь тысяч и завтра же приступайте к работе. А мы пойдём ещё походим по теперь уже нашему замку.

Я сразу повёл за собой мой женский табор к нужной мне лестнице. И вот что странно, голос я больше не слышал. Меня никто не звал, но я надеялся, что дверь теперь будет открываться и без зова. По пути я увидел полку с разными нужными в хозяйстве вещами, среди которых были два фонарика, работающие на батарейках. Мне они были не нужны, а вот моим подругам просто необходимы. Они же будут в темноте спускаться вниз по ступенькам, да и в тайной комнате-зале было темно. Только когда на полу появится светящийся круг с символами, тогда им более-менее станет видно, что у них находится под ногами.

Дойдя до начала спуска вниз, я выдал Солнышку и Ди по фонарику, а Машу взял за руку, чтобы она случайно не споткнулась и не упала. Мы с Машей начали спуск первыми, остальные две мои жены включили свои фонарик и тоже пошли за нами.

— А там внизу никого нет? — спросила любопытная и немного пугливая Маша.

— Никого, — ответил я, уверенно шагая вниз. — Я же там был и всё тщательно проверил. Так что не бойся и смело иди за мной.

Солнышко и Ди светили себе и Маше под ноги, поэтому они тоже спокойно спускались. А я под мерный перестук их шагов стал думать о том, что многие специалисты по телепортации утверждали, что она не перемещает оригинал, а создаёт его копию в самом передающем устройстве. Но если это всё обстоит именно так, то возникают многочисленные парадоксы. В таком случае меня волновал вопрос идентичности моей копии и оригинала, то есть аутентичности самой копии. В этой связи я задумался о возможном создании моих дублей на случай внезапной смерти. Но я точно знал, что сознание неотделимо от тела и является порождением динамических атомных взаимодействий в нём. И ещё я был на сто процентов уверен, что невозможно создать идеальную копию и полностью дублировать человеческое сознание. В любом случае, неотличимая копия есть, всего лишь, адекватная замена оригиналу.

Вот я всё это сейчас и проверю эмпирическим путём, то есть на практике. А вот и Белая дверь.

— Это вход в твой зал? — спросила Ди, молчавшая весь спуск вниз.

— Да, — ответил я. — Эта дверь закрывает проход к телепорту. Я подозреваю, что эта дверь уже стояла задолго до строительства это замка. А саму лестницу построили намного позже XII века. Я думаю лет триста-четыреста назад.

— А мы, получается, находимся глубоко под дном озера? — спросила Солнышко.

— Молодец, что задала такой вопрос. Да, именно глубоко под озером мы сейчас стоим. И обратите внимание, что здесь абсолютно сухо.

— И что это значит? — спросила Маша, аккуратно потрогав дверь.

— Это значит, что озеро люди создали намного позже этой двери и зала за ней. То есть, оно рукотворное.

— Да, сколько тайн за одну поездку, — резюмировала Солнышко. — Ну что, мы идём?

— Конечно. За этим мы и пришли. Никто не желает вернуться?

Ответом мне были три одновременных и даже синхронных отрицательных кивка головами. Вот что значит одна семья. Даже слаженность в жестах начинает у них непроизвольно получаться.

Я положил кисть правой руки на дверь и процедура повторилась, только раза в три быстрее. Я так понимаю, что проверку я ещё в первый раз прошёл. Был взвешен, оценён и признан имеющим право войти внутрь. Поэтому сейчас процедура проверки мне уже не требовалась. Дверь, как и прошлый раз, открылась не во всю ширь, оставив только узкую щель. А как, интересно, мои жёны будут проходить месяце на шестом беременности? Но этот вопрос был чисто риторическим, поэтому я смело шагнул в проем и потянул за собой Машу, так как в темноте она не видела, а другие девчонки не спешили расстаться со своими фонариками. С ними они чувствовали себя более уверенно и спокойно.

За нами пролезла Ди, а потом Солнышко. Они своими фонарями стали водить из стороны в сторону, освещая пол, потолок и стены зала. Стены их всех очень заинтересовали, так как они сразу поняли, что это какие-то очень древние письмена. Я решил в этот раз не заморачиваться с символами, так как у меня ещё будет время ими заняться. Да и голос ничего о них не сказал, значит, они особой роли в процессе телепортации не играют. Они, скорее всего, имеют отношения к строителям этого зала, а вот голос может вообще принадлежать представителям другой, ещё более древней, цивилизации. Про инопланетное происхождение голоса я старался даже не думать. Поэтому необходимо разобраться сначала с самим телепортом, а уж потом со всем остальным. Он сейчас является приоритетом.

— Ух ты, как тут здорово, — сказала пришедшая в себя Солнышко. — И где этот твой телепорт находится?

— Сейчас увидите, — ответил я и направился в центр зала, где при моём приближении загорелся круг и возник светящийся знак Соломона.

— Вот это да! — воскликнули все три моих красавицы, застыв от удивления.

— А мы все сразу сможем переместиться? — спросила Ди.

— Не знаю. Будем пробовать. Так, заходите все в круг и крепко держитесь за меня.

Они выполнили мой приказ и обхватили меня руками. Я представил себе нашу четырёхкомнатную квартиру и гостиную, а потом сосредоточился. Но ничего не произошло.

— Давайте по-порядку, то есть по одной, — сказал я и огляделся ещё раз по сторонам, в надежде, что голос подскажет мне выход., но он молчал. — Начнём с Солнышка. Она остаётся со мной, а вы выходите за границу круга. Готовы? Начали.

Я опять повторил действия, только ещё, дополнительно, закрыл глаза и сказал Солнышку тоже сделать это. Она крепко вцепилась в меня и уткнулась мне лицом в плечо. Когда я открыл глаза, то мы с ней стояли в центре гостиной нашей московской квартиры. Ура! У меня получилось!!

— Мы в Москве, любимая, — сказал я Солнышку и поцеловал её. — Можешь открыть глаза.

— Не может быть, — воскликнула она и округлила глаза от удивления и восторга. — Я хочу посмотреть в окно.

Она подбежала к окну и убедилась, что мы в Москве.

— Это какая-то фантастика, — сказала Солнышко и с любовью провела рукой по слегка запылившемуся столу. — Я чувствую, что я дома и одновременно не дома. Это что-то невероятное.

— Значит, всё работает, — подытожил я. — Давай я попью воды, а то что-то в горле пересохло, а потом займусь девчонками.

Я пошёл на кухню и открыл холодильник. В его дверце стояла бутылка «Боржоми», я открыл её и стал пить прямо из горлышка. Ко мне пришла, слегка прибалдевшая от всего произошедшего, Солнышко и тоже стала пить из моей бутылки. Тут не только воду, тут стакан водки в себя опрокинешь и ничего не почувствуешь. Состояние такое у нас с ней было. Один сплошной стресс и нервы, ну и безумная радость, конечно.

— Так, ты остаёшься здесь и засекаешь время на своих часах, — дал я задание своей старшей жене. — Мне нужно точно знать, сколько я буду отсутствовать. И внимательно смотри за моим состоянием.

— Это как? — спросила она.

— Следи за тем, как я буду исчезать. Это будет мгновенный процесс или я буду медленно таять в воздухе. Это очень важно знать.

— Поняла.

— И как только я исчезну, никуда из кухни не выходи. Я буду телепортироваться опять в гостиную, поэтому она должна быть свободна. Ладно, девчонки ждут. Я начинаю.

Солнышко приготовилась и я в точности повторил предстартовую процедуру, ощущая себя неким космонавтом, правда, без скафандра. Глаза я открыл уже в замке, в той же комнате, откуда всё началось. Я появился неожиданно и девчонки вздрогнули, так как сосредоточенно смотрели в центр круга, ожидая меня.

— А мы боялись, что ты не вернёшься, — сказала Маша и поцеловала меня.

— Как я мог бросить своих любимых котят и не вернуться, — ответил я, гладя и целуя своих ласковых кошечек. — Сколько времени меня не было?

— Минуты четыре, — ответила Ди и улыбнулась счастливо, понимая, что её мечта вот-вот сбудется.

— По моим часам столько же. Как мы с Солнышком исчезли?

— Мгновенно. Вот вы стояли и вот вас уже нет. Мы даже крикнуть ничего не успели. И появился ты также, как вспышка.

— Значит, пока всё идёт отлично. Теперь я беру с собой Машу. Она испугается, оставшись одна. Ди, тебе-то одной здесь страшно не будет?

— У меня есть два фонаря, но ты постарайся не задерживаться.

— В этот раз я постараюсь вернуться в течение минуты. Маш, заходи в круг.

Маша зашла в круг и, счастливая, прижалась ко мне. Ну точно, испуганный ласковый котёнок. Ну что ж, вперёд туда, где нас ждёт Солнышко. И Солнышко действительно нас ждала. Она сразу увидела из кухни наше появление и бросилась в гостиную. Сколько же радости было у девчонок, это просто что-то нечто. Как будто год не виделись.

— Вы не виделись пять минут, а визгу от вас, как будто целую вечность были друг без друга, — сказал я, глядя на этих двух милых резвящихся котят.

— Мы очень волновались, а поэтому нервничали, — сказа Солнышко, когда немного успокоилась. — Ведь слыханное ли дело, из Лондона в Москву за пять секунд добраться. Даже если кто узнает об этом, то ни за что не поверит.

— Вот и не вздумайте никому говорить. За этот секрет вас просто убьют и даже я могу не успеть вас спасти. Маша, это тебя больше остальных касается.

— Я всё поняла. В этот раз я не подвиду.

— Хорошо. Тогда я отправляюсь за Ди.

Ди меня ждала и дождалась.

— Две с половиной минуты тебя не было, — сказала она, посмотрев на часы.

— Я мог бы быстрее, но эти две радостные подруги долго прыгали от счастья, что снова оказались вместе. Теперь настала твоя очередь.

Ди прижалась ко мне не как котёнок, а уже как самая настоящая кошка, хорошо знающая себе цену. Да, два года разницы между ней и остальными моими жёнами, а уже ведёт себя, как взрослая женщина. Рядом с королевским дворцом быстро взрослеешь, это точно.

Ну вот и все три мои красавицы снова вместе. Только не в Англии, а уже в Союзе. В нашей московской квартире. Солнышко с Машей провели экскурсию для Ди по нашему скромному, по меркам лондонского пентхауса, жилищу. Я их предупредил, чтобы не очень шумели. Бдительные соседи могли вызвать милицию. Поэтому они спокойно прошлись по комнатам, а я помыл руки и ушёл на кухню. Уже хотелось есть, поэтому я открыл холодильник и достал разные банки с ветчиной, оливками, крабами и икрой. Правда хлеба не было, пришлось использовать крекеры в качестве его заменителя.

На запах еды пришли голодные девчонки и тоже присоединились ко мне. Я достал ещё две бутылки томатного сока и начался настоящий пир. Все сидели за одним домашним столом и улыбались. И только здесь, на кухне, я почувствовал, что у меня есть уже не две, а три жены. И Ди, судя по её одухотворённому лицу, поняла, что она член новой большой семьи. У нас у всех было такое чувство, что это происходит не наяву, а во сне. Маша даже ущипнула Солнышко, чтобы проверить, что это всё правда.

— Да, — сказала Ди, — чем ближе приближался момент расставания, тем мне становилось всё грустнее. А теперь грусть исчезла, потому, что теперь в любой момент я могу к вам переместиться, стоит только захотеть и доехать до замка Лидс.

— Ты можешь, вообще, там постоянно жить. После официальной свадьбы и последующих за ней протокольных мероприятий, полностью переезжай туда и живи. Запиши мои два телефона и звони, как соскучишься, и я за тобой прилечу. Согласны, девчонки?

— Конечно, согласны, — ответили они, счастливые от мысли, что они вообще теперь могут не расставаться и даже ночью, все вместе, спать в одной постели.

— И спать будем в нашей спальне, — высказала Солнышко приятную для всех новость.

— Так здесь же кровать меньше, — с улыбкой, вспомнив наши сексуальные игры, заявила Ди.

— Пошли проверим, — предложила гостеприимная Маша.

Мы встали из-за стола и прошли в спальню. Наша, казавшаяся раньше огромной, кровать была раза в полтора меньше той, которая стояла в лондонском пентхаусе. И мы легли сверху на покрывало и стали примерять, как мы будем спать тут вместе.

— Если Маша во сне особо ногами толкаться не будет, — сказал я, смеясь, — то будет нормально.

— Ах так, — заявила ржущая Маша и схватила подушку. — получи, вредитель.

Закончилась наша веселая баталия, естественно, сексом. Секс — это лучшее средство от стресса. А мы все сегодня много волновались, да и с утра всем его хотелось. Главное, что и уже знакомые всем игрушки для взрослых лежали в прикроватной тумбочке. Где только мой «друг» не побывал, куда я его только не засовывал. Сбылись мои и его мечты. Главное, что все остались довольны. Я даже сравнил вчерашний секс с Грейс Келли и сегодняшние наши любовные игры вчетвером. Ведь если сложить возраст всех трёх моих жён, то получится возраст одной Грейс. Но я своих девчонок на одну княгиню Монако никогда не поменяю. Опытность в сексе — это хорошо, но молодость и упругое тело — лучше.

Джакузи у нас не было, пришлось всем мыться по очереди. Подвое это делать было нельзя, так как я мог достаться кому то одной и другие две жены могли обидеться. Поэтому первыми мылись Солнышко и Маша, потом пошла Ди, а за ней и я. Срочно надо покупать джакузи и ещё один халат для Ди.

— Я сегодня или завтра свой захвачу, из дома, — сказала она. — Я туда должна буду заехать и кое-какие вещи взять.

— Вместе заедем, — сказала безапелляционно Маша. — Ты у нас в гостях была, теперь мы к тебе в гости поедем.

— С удовольствием приглашаю вас к себе.

— И ты сможешь показать Солнышку и Маше свою комнату? — спросил я Ди с улыбкой, зная, что там находится.

— А что с ней не так? — спросила любопытная Маша.

— Сейчас уже можно не стесняться. Она вся обклеена фотографиями с изображениями Эндрю.

— Прямо как и моя комната, — добавила Маша. — Мы все были влюблены в него и мечтали о нём. И наша мечта сбылась.

— А Солнышко я выбрал первой, — сказал я и посмотрел на неё. — Она меня тоже полюбила за музыку, но нравился я ей ещё до того, как стал известным.

— Да, — сказала Солнышко и поцеловала меня, а потом и все остальные. — Это было в конце марта и прошло с этого момента всего чуть больше двух месяцев.

— Обалдеть, — воскликнула Маша и задумалась, — а кажется, что прошёл год. Ну полгода, так точно.

— Ладно, красавицы мои. Пора собираться. О том, что с нами сегодня произошло, никому ни слова не говорить. Ни Серёге, ни своим родителям. Это, я думаю, всем понятно. Почему я это говорю второй раз? Да потому, что мы теперь практически, неуязвимы. Мы в любой момент можем мгновенно исчезнуть и нас никто не сможет найти. Я, если честно, очень волновался за моих будущих детей. Но теперь я за них и их мам спокоен. Главное, нам надо стараться держаться вместе. Ди грустила, что мы скоро уедем в Америку и сможем увидеться только в сентябре. А теперь она сможет и в Америке с нами быть.

— Это правда? — спросила поражённая Ди.

— Я ещё до конца не разобрался с этим телепортом, но уверен, что это возможно. Мы смогли преодолеть расстояние в две с половиной тысячи километров по прямой за несколько секунд. Эта мгновенная телепортация сможет нас также перенести и в любую точку земного шара.

— От таких перспектив у меня аж дух захватывает, — сказала восторженно Маша. — А я сидела на соседней парте за тобой и даже не догадывалась, что через два месяца смогу перемешаться по всему миру со скоростью света.

— А я сидела с Андреем рядом за одной партой и почти год назад в него влюбилась.

— Мне это радостно слышать. Я всех вас тоже очень люблю, но нам уже пора.

Мы быстро прибрали в квартире, так как нас было уже четверо, и приготовились к переносу в замок Лидс. Перед отправкой мы ещё раз простились с нашей квартирой, в которую вернёмся через два дня и я стал переправлять девчонок по одной в подземную комнату замка. Процесс протекал без осечек и довольно быстро. Уже не было радостных встреч и испуга при расставаниях. Теперь Солнышко оставалась последней, как хозяйка нашей квартиры. Я специально старался максимально ускорить весь процесс, поэтому мы уложились в минуту. Это было очень хорошо. Но хотелось научиться перемещаться всем сразу, чтобы в случае опасности никого не оставлять без защиты.

Это было похоже на старинную русскую головоломку, где надо было переправить волка, козу и капусту в лодке на другой берег реки. Я, конечно, не волк и никого есть не собираюсь, но лучше было бы переправить всех разом. Надо спросить у голоса, который со мной общался. Но он молчал, а я не знал, как его вызвать. Для меня очень многое в этом было пока непонятно.

Когда я успешно перенёс Солнышко, то голос неожиданно опять раздался в моей голове.

— Молодец, — сказал бесцветный и безэмоцианальный, похожий на искусственный, голос. — Ты оказался умнее, чем твой предшественник.

— Я могу сразу перенести всех трёх? — решил я воспользоваться случаем и спросить о том, что меня очень интересовало.

— Можешь, но ищи решение сам.

— Кто ты?

— Ты пока не готов к этим знаниям. Те, кто построил этот зал, называли меня Богом.

— Ты не бог и я это точно знаю.

— Что ещё раз подтверждает, что ты умнее своего предшественника.

— Когда этот предшественник был здесь?

— Когда строили этот зал. Всё, твои вопросы на сегодня закончились.

Ну вот, а я только собрался всё узнать. Конечно, мне очень хотелось задать миллион вопросов, если не больше, и сразу решить все мировые глобальные проблемы. Типа что появилось раньше: яйцо или курица? Не так серьезно, конечно, но многое хотелось спросить.

— Ты чего задумался? — спросила меня Солнышко.

— Размышлял о тех письменах на стенах, — ответил я ей более-менее правдоподобно. — Ну что, поднимаемся?

И мы пошли по ступенькам вверх. Да, лифта здесь явно не хватает. Получается, что лет триста назад владелец замка решил зачем-то углубиться в этом месте под землю и наткнулся на Белую дверь. Открыть её не смогли, поэтому так и оставили это дело. Есть у меня подозрение, что рыли не просто какой-то погреб. Именно тогда новым владельцем этого замка стал, вероятно, один из «видящих» и он слышал зов. Но он был слабый и перстня Соломона у него не было. Поэтому открыть дверь у него так и не получилось.

А вот по поводу народа, который построил этот подземный зал, я тоже имел некоторые мысли. А мысли эти уходили в очень древнюю историю. Испокон веков остров Великобританию постоянно завоёвывали. Сначала его захватили некие доиндоевропейские племена, которых древние римляне называли пиктами, то есть «раскрашенными». Пикты — загадочный народ, населявший в древности территорию Британии от Фёрт-оф-Форта до северной окраины Шотландии, а также земли Гебрид. Историки считают их предками шотландцев, но само их происхождение окутано тайнами. Некоторые исследователи причисляют этот воинственный народ к кельтской ветви, а вот другие видят их потомками одного из колен Израилевых.

Существует древняя легенда, которая гласит, что у фараона Рамзеса II была дочь по имени Скота. После того, как израильтяне перешли Красное море, принцесса не захотела оставаться без своего народа и покинула Древний Египет. Затем более тысячи лет блуждала по Ближнему Востоку в поисках собственной земли обетованной, прошла всю Испанию и направилась в Ирландию. Добравшись до северного побережья Ирландии, она, наконец, нашла то, к чему так долго стремилась, — земли, позже названные в её честь Шотландией, то есть земли Скоты. Скотты и пикты, по одной из версий легенды, были потомками Скоты и её мужа Гателы, царя скифов.

Римляне ничего с этими пиктами сделать так и не смогли и просто отгородились от них стеной, которая называется Адрианов вал, существующей, местами, и поныне. А потом, в IX веке пикты, якобы, объединились со скоттами и затем или ассимилировались, или исчезли.

А на стенах подземного зала изображены символы протосинайской письменности, прародительницы финикийского и арамейского письма, в том числе и иврита. А это период 1500 лет до нашей эры. Значит, один из еврейских патриархов всё это построил. А когда у нас был исход евреев из Египта? Правильно, 1400 год до нашей эры. Получается, что часть евреев двинулась в другую сторону и прошла через Испанию и прибыла на Британские острова.

Пока всё сходится. Значит, англичане — это потомки евреев. В подтверждение моей теории следует вспомнить книги очень известных английских историков. В 1649 году Джон Сэдлер, учёный и мыслитель эпохи милленаризма, личный секретарь Оливера Кромвеля и член Государственного совета парламента, опубликовал свой труд под названием «Права Королевства», в котором утверждается «израильская генеалогия для британского народа». И ещё я хорошо помнил «Наше Израильское происхождение» Джона Уилсона (1840-е годы) и «Семитское происхождение народов Западной Европы» Джона Пима Йитмана (1879 год).

Но самое поразительное и основополагающее в моей теории — это английский королевский трон, на котором восседают во время коронации английские Короли и Королевы. А под этим троном лежит знаменитый камень Иакова. А кто такой Иаков? Иаков (Израиль) (1652–1505 годы до нашей эры) — это третий из библейских патриархов. Он использовал этот камень как подушку, когда спал и видел Лестницу в Небо. Так написано в Ветхом Завете в первой Книге Бытия: «И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его».

Библейский пророк Иеремия перевёз камень Иакова в Ирландию, откуда он попал потом в Шотландию. C древних времен камень Иакова был обязательным атрибутом коронации всех шотландских монархов. а с 1308 по 1996 годы находился под королевским троном в Вестминстерском аббатстве. На нем проводились инаугурации еще до того момента, когда шотландцы и пикты объединились в одно королевство под властью Кеннета I.

Ну вот, все звенья головоломки встали на свои места. Евреи, пикты, камни и письмена. Осталось их только расшифровать, но этим я займусь позже. Когда я поставил ногу на последнюю ступеньку, то в голове раздался голос:

— Ты гораздо умнее, чем я думал, «видящий».

Значит, я на правильном пути. Главное, чтобы о нашем телепорте никто не узнал, а с письменами я разберусь.

— Том, — обратился я к своему дворецкому, которого по советскому партийному этикету я должен называть домработником. — Мы уезжаем и завтра постараемся опять приехать.

— До свидания, лорд Эндрю и высокочтимые леди, — ответил высоким стилем Том, гордый тем, что его новый хозяин является целым лордом и герцогом.

Когда мы подошли к машине, которая стояла во дворе замка, Маша спросила:

— Мы же завтра в Глостер собирались, мой замок смотреть.

— Туда ехать далеко, — ответил я. — А утром мы должны быть на похоронах четырнадцати погибших вчера английских солдат и королевских гвардейцев. Но у меня есть идея, чем заменить поездку в машин замок.

— Ты хочешь приехать сюда, — догадалась Солнышко, — и куда-то снова перенестись.

— Умничка. Только не куда-то, а прямиком в Ниццу. Вы хотите в Ниццу?

Ответом мне был визг, писк и миллион слюнявых поцелуев. Нет, это не котята, это щенята какие-то получаются. Главное, что породистые, с хорошей родословной. И экстерьер у них хороший. Даже первый помёт у них скоро будет. От этих мыслей я заржал и девчонки стали меня спрашивать, над чем я смеюсь. Пришлось рассказать это забавное сравнение их со щенками.

Теперь мы заливались от смеха уже все четверо. Особенно всем понравилась информация про помёт. Сразу начались обсуждения, как лучше купать грудничков и я им всем сказал садиться в машину.

До Лондона мы доехали за тридцать пять минут. Но поехали мы не в отель, а на квартиру Ди за её вещами. Там нас встретила служанка, которая обрадовалась нашему приезду.

— Леди Диана, — обратилась она к своей хозяйке после того, как поздоровалась с нами, — поздравляю вас с предстоящей свадьбой и вам ещё звонила ваша мама и сказала, что приедет не шестого, а пятого числа.

Ди это сообщение нисколько не расстроило. Она теперь знала, что сможет каждый день видеться с нами. Поэтому ни предстоящая свадьба, ни более ранний приезд матери её не волновали. Мне показалось, что свою свадьбу с принцем Чарльзом она вообще никак не воспринимала как свадьбу. Она мне недавно сказала, что её настоящая свадьба уже была, когда нас всех четверых обвенчали в церкви и я ей надел обручальное кольцо на палец.

А потом мы прошли в такую знакомую мне спальню, где мы с Ди занимались любовью. Она была, попрежнему, обклеена и увешана плакатами с моим изображением.

— Да, — восхитилась Маша, — сильно же ты Андрея любишь.

— А вы, что, не любите? — ответила вопросом на вопрос Ди.

— Значит, вот где ты нам изменял? — смешно изобразив суровый вид обманутой жены, сказала Солнышко.

— Было дело, каюсь, — ответил я, притворно раскаявшимся тоном. — Но теперь мы вместе.

Ди быстро собрала свои вещи, которые ей могли понадобиться, если она будет жить в замке Лидс. Да и в Москве некоторые из них могут пригодиться. Служанка предложила нам всем выпить кофе и мы согласились. А потом сидели на кухне и весело болтали. Мне казалось, что Ди приехала сюда не только ради того, чтобы забрать нужные ей вещи, а с целью проститься с местом, где она провела своё детство и юность. Она, конечно, ещё будет сюда приезжать, но раз девушка переезжает к мужчине жить с вещами, значит она настроена очень серьёзно. Важно было то, что Ди расставалась с домом без грусти. Ее так захватила любовь ко мне и жизнь со мной ей казалась такой интересной и захватывающей, что никакого сожаления она не испытывала.

— Очень хорошая у тебя квартирка, — сказала Маша, как очень большой специалист по квартирам, которых она до этого видела всего три, не считая квартир подружек. — Но у нас лучше. А главное, с нами веселее. Я теперь вообще не представляю, как я могла каждый день ходить в эту скучную школу. К черту эту школу. Мы свободны, как ветер. Мы Звезды мировой эстрады, а теперь у нас есть самая великая тайна.

— Маш, при посторонних об этом старайся вообще не говорить вслух, — я напомнил Маше, да и всем остальным, что лучше всего вообще не использовать слово «тайна» в наших разговорах, так как это слово заставляет любого находящегося рядом человека навострить уши и начать внимательно слушать разговор.

— Поняла. Значит, будем говорить о любви.

— А что о ней говорить? — спросила улыбающаяся Солнышко. — Ей лучше заниматься.

Мы рассмеялись, вспомнив, как мы совсем недавно ею занимались за тысячи километров отсюда. А завтра мы попробуем перенестись в Ниццу. Я понял общий принцип переноса и теперь надо будет его проверить. Я могу телепортироваться только в то место, в котором я сам побывал и которе знаю очень хорошо. Но всё приходится делать через портал, находящийся в замке Лидс. Это базовая, отправная точка или некий транспортный узел. Для того, чтобы переместиться в другое известное мне место, мне достаточно сосредоточиться и портал меня туда перенесёт. Но вот минуя портал, по моим прикидкам, я не мог попасть из одной точки в другую, даже если эти точки уже были «заякорены». Наверняка, существует какой-то способ, чтобы перемещаться минуя портал, но я в этом пока не разобрался.

О телепортации в истории есть много задокументированных фактов. Самая ранняя телепортация из известных была описана античным греческим писателем Флавием Филостратом в своей книге «Жизнь Аполлония Тианского». В I веке н. э. император Домициан учинил в Риме суд над философом Аполлонием. Подсудимый исчез прямо из зала суда на глазах у императора и заседателей, и объявился в тот же день на расстоянии нескольких дней пути от Рима. Первая достоверно подтвержденная телепортация, записанная в Хрониках ордена святого Августина, произошла утром 25 октября 1593 года. В этот день на главной площади Мехико появился солдат в форме незнакомого пехотного полка, который был расквартирован на Филиппинских островах. Он смог рассказать только то, что за несколько мгновений до этого нес караульную службу при дворце губернатора в Маниле, который только что был предательски убит. Солдат не имел ни малейшего представления, как оказался в Мехико. Учитывая то, что расстояние между этими двумя городами составляет около семнадцати тысяч километров, ему не поверили. Он был арестован как дезертир и распространитель ложных слухов. Но несколько месяцев спустя чиновники, прибывшие с Филиппин, подтвердили рассказ солдата.

Но это были случаи спонтанной телепортации. Так их назвали люди, незнакомые с телепортами. Телепорт не может сработать спонтанно. Значит, им кто-то пользовался в этот момент и того солдата, который случайно оказался рядом с ним, переместило в ту точку, о которой он сильно в этот момент думал. Следовательно, у него был небольшой процент крови «видящих», поэтому его и смогло перенести, можно сказать, самопроизвольно.

Из осмысленно проведённых многочисленных телепортаций я вспомнил интересный случай с послушницей одного испанского католического монастыря в течение одинадцати лет, с 1620 года по 1631 год, более пятисот раз перемещавшейся в Центральную Америку, чтобы проводить христианские проповеди среди местного населения. Она вела дневник, в котором описывала Землю, как голубой вращающийся шар. Естественно, ей никто не верил, но вернувшиеся из Центральной Америки французские путешественники и миссионеры подтвердили, что рассказы Марии, а так звали послушницу, о быте племени джумано соответствуют действительности. Более того, индейцы точно описали внешность «госпожи в голубом», как они ее называли, и показали путешественникам чаши, которые та им подарила. Позднее удалось выяснить, что такие чаши изготовили специально для монастыря, где обитала Мария Фернандес Коронель.

Католический священник Алзоно де Бенавидес, начавший обращать индейцев племени джумано в христианство, жаловался в письмах Папе Римскому Урбану VIII и королю Испании, Португалии и Алгарве Филиппу IV из династии Габсбургов на то, что кто-то уже до него обратил их в христианскую веру. Индейцам, к которым он приходил, были хорошо знакомы основные каноны христианства. Помимо того, у них оказались кресты, четки и даже чаша для причастия. Все это, по их словам принесла и раздала им «госпожа в голубом», в которой легко было угадать сестру Марию.

Из последних случаев телепортации всем известна история так называемого Филадельфийского эксперимента, проведённого в 1943 году, в ходе которого был телепортирован на 320 км американский эсминец «Элдридж» В основе эксперимента лежала теория Эйнштейна, который полагал, что невидимость корабля как на радарах, так и визуально, может быть достигнута при помощи электромагнитного поля высокой мощности, сгенерированного вокруг материального объекта определенным образом.

Современная история телепортации началась в 1993 году, когда американский физик Чарльз Беннетт математически, пока только при помощи формул, доказал теоретическую возможность мгновенных квантовых перемещений, то есть телепортации. А затем это было подтверждено опытным путём в 2007 году.

А вот этот Белиал, Король демонов, тоже умел прекрасно телепортироваться. Причём, из своего мира в наш и обратно. И, возможно, этому способствовал перстень царя Соломона. Значит, не всё так просто с этим перстнем. Надо будет завтра проверить одну идею, только что пришедшую мне в голову.

— Ди, ты готова? — спросил я будущую принцессу.

— Да, — ответила она. — Я все вещи собрала. Их немного, но они все нужные. Могут и в Москве, и в замке пригодиться.

— Тогда поехали. Надо будет немного отдохнуть в номере и затем ехать на стадион. У нас добавилось пять новых песен, не считая моих двух с Монсеррат Кабалье, и мы их включим в новую программу. Поэтому прогоним их быстро и посмотрим, что у вас с танцами к ним получается.

Ди предупредила служанку, что вернётся домой послезавтра к приезду мамы. После чего мы покинули её гостеприимную квартиру и отправились в отель. Нам очень повезло, что специально для нас выделили машину на полдня. Завтра тоже надо будет договориться о такой услуге. Я понимал, что она не из дешёвых, но за неё платит принимающая сторона, то есть Стив. А у нас с ним денег теперь было много.

Ну вот и наш отель. Да, где мы только сегодня не побывали. Тепер домом его называть нельзя, так как мы два часа назад посетили наш настоящий дом в Москве. Портье, как только мы вошли, сообщил мне, что звонили Стив, Тедди, а также звонили журналисты из разных газет и телевизионных каналов и просили организовать для них пресс-конференцию. А мне это надо? Если честно, то не очень. Но, как говорят французы, «Noblesse oblige», что в переводе означает «положение обязывает».

— Сообщите, пожалуйста, всем, — ответил я портье, ожидавшему моего ответа, — что конференция состоится в понедельник в девять часов утра. У нас будет только полтора часа свободного времени и после этого мы сразу поедем в аэропорт.

Пресс-конференция — вещь непростая, но в самолёте мы сможем после этого спокойно отдохнуть. Вопросов к нам накопилось много у пишущей и снимающей братии, поэтому надо будет постараться полностью удовлетворить их потребности в информации. Мои подруги всё слышали, поэтому ещё раз повторять ничего было не нужно.

Стив, наверняка, звонил по поводу дискотеки, а Тедди обещал к сегодняшнему дню доделать свой документальный фильм о наших гастролях в Париже и о нашем триумфальном награждении четырьмя «Грэмми» в Лос-Анджелесе.

Придя в номер, я первым делом позвонил Стиву домой.

— Привет, — сказал я в трубку, когда услышал его голос. — Звонил?

— Звонил, — ответил Стив. — Тут со мной связались из Ниццы и сказали, что вопрос с наследством решён. Законным наследников виллы признан Артур Кларк, проживающий в США. Так что они готовы всё оформить на тебя, как только будет оплачен предварительный договор, который ты с ними лично недавно подписал.

— Отлично. Спасибо, что предупредил. Передай им, что я завтра с ними свяжусь и всё оплачу. Я решим сам это сделать. У тебя теперь забот много, а у меня со временем сейчас попроще.

— А деньги?

— Привези, мне их, пожалуйста, завтра в девять. Извини, что гоняю тебя с ними дуда-сюда.

— Ничего страшного. Я сам хотел завтра на работу пораньше заехать. Мне надо подбить итоги наших дискотек и полностью рассчитаться с тобой.

— Ну и отлично. Сегодня вечером сам-то будешь на стадионе?

— Куда я теперь денусь? Надо будет деньги собрать. В этот раз народу собирается чуть больше.

— Чуть — это сколько?

— Минимум на пять тысяч. Тебя и полковника Кинли считают национальными героями. Правда, полковник со сцены не поёт и с ним особо не встретишься, а вот на тебя все хотят посмотреть. Ты ныне лорд и герцог Кентский, так что поздравляю. И поздравь от меня Sweet. Теперь ваши концерты и дискотеки хотят увидеть все. А на ваши диски опять начался ажиотаж. Мы собираемся ещё пятьдесят миллионов дополнительно с понедельника начать печатать. Очень много заказов к нам поступило на них из Европы и Америки. И даже из Азии мне звонили по поводу них.

— Да, новостей много. Только поздравления я передам не только Sweet, но и Maria. Она тоже теперь герцогиня Глостерская.

— Да, лихо ты повоевал вчера. Я так понимаю, это Королева тебя так наградила?

— Да, она. Это гораздо лучше, чем всякие медальки на грудь вешать. Ещё учти, что к тебе, как к руководителю европейского направления EMI и нашему куратору, творческий народ скоро валом повалит.

— Так уже у меня четыре известных исполнителя прислали свои предложения работать именно с нами. Так что расширяться будем и твою француженку загружу по полной.

— Она не моя, а моего друга. Но ты делаешь всё правильно. Пусть работает по максимуму, чтоб ерундой в отсутствии Сереги не страдала. Сам знаешь, откуда ты её вытащил. Кстати, она намекала, что будет просить тебя отправить её с нами в американское турне.

— Уже выпросила и я дал своё согласие.

— Вот ведь девка какая пробивная. Без Сереги и десяти дней прожить не может.

— Так она ещё и более того выпросила. Я её в Москву на стажировку к Маргарет во вторник отправляю и она уже из Москвы с вами полетит в Нью-Йорк.

— Ну ты даёшь. У Сереги своя девушка в Москве есть. Что он там с ними двумя будет делать?

— То же, что и ты с тремя.

— Да, уел. Только ты о моих делах особо не распространяйся. Ди у нас отдельной графой проходит. Сам понимаешь, почему.

— Прекрасно понимаю и поэтому говорю, что они со Sweet лучшие подруги.

— Вот и правильно. Нам лишние проблемы не нужны. И завтра мы с тобой должны обсудить, как мы будем совместно действовать по поводу Великой Ложи.

— У тебя появились новые идеи?

— Да, и тебе не надо будет никуда летать.

— Это было бы очень хорошо. А то дел что-то очень много навалилось.

— Хорошо, что я о Ложе вспомнил. Собирай завтра на восемь вечера заседание Ложи. Надо будет оставшимся вправить мозги, нарезать задач и пусть усиленно работают. Назначь Великого Меченосца своим заместителем и пусть их постоянно контролирует. Он мужик преданный нам, поэтому спуску им не даст. И зарплату ему большую посули с премиями.

— Понял. Я его хорошо помню, он исполнитель толковый. Тогда до завтра, если сегодня не увидимся.

Я разговаривал со Стивом из своего кабинета, чтобы не забивать моим подругам их красивые головки всякой ненужной информацией. А теперь можно и Тедди позвонить.

— Привет, Тедди, — поприветствовало я своего главного клипмейкера. — После концерта и перестрелки я тебя не слышал и не видел. Как у тебя дела?

— Нормально, — довольным голосом ответил он. — На концерте я был, куда же без меня. Правда, немного опоздал. По поводу MTV даже в праздник пришлось встречаться. Телевидение должно круглосуточно работать и показывать. У него выходных не бывает. Я сидел почти рядом с королевской ложей. Когда началась стрельба, я свалил в сторону деревьев. Я же не герой, в отличии от некоторых. Это ты, говорят, сразу в двух местах умудрился отличиться. А я за деревьями прятался. Все побежали и я побежал.

Я чуть не засмеялся в трубку над этой фразой. Прямо как Василий Алибабаевич из фильма «Джентльмены удачи».

— Я так понял, что ты по поводу фильма звонил? — спросил я с надеждой.

— И по нему тоже. Фильм завтра будет полностью готов. Я привезу тебе кассету, всё сам увидишь. А в понедельник он выйдет по ВВС1 в 19:00, только вы уже в это время в Москве будете.

— Ничего страшного. Мы его завтра здесь посмотрим. Слушай, у меня идея. В понедельник в девять утра в моём отеле состоится наша пресс-конференция. Не хочешь свой фильм там анонсировать?

— Отличная мысль. А я ещё думал, как мне так исхитриться и его бесплатно отрекламировать.

— Ну вот. Правильно говорят, что одна голова хорошо, а две — лучше.

— И по MTV могу тебя обрадовать. Нам в понедельник дают лицензию и выделят частоты. Мне страшно повезло. Благодаря моей известности и связям, мне удалось выкупить уже существующую частоту. Поэтому нам не потребовалось время и куча денег на разработку новых.

— Я всегда верил в тебя и знал, что раз ты взялся за это дело, то оно будет сделано в срок и в лучшем виде.

— Спасибо. Деньги внесены, штат я почти набрал. Здание для телестудии нашла Лиз. Она там будет моим заместителем работать.

— Рад, что всё отлично получилось. Как восприняли создание нового музыкального канала твои знакомые?

— Многие с завистью, но большинство уже хотят с нами сотрудничать. И именно потому, что одним из учредителей являешься ты.

— Про рекламу на канале не забывай. От неё основная прибыль нам поступать будет.

— Помню. Уже есть три предложения, так что начинаем во вторник работать.

— Значит, можно тебя, меня и Стива поздравить с рождением нашей мечты. Ну и Лиз, конечно.

— Уже можно. Во вторник мы все соберёмся и отметим в студии это событие. Жалко, что без тебя.

— Ты знаешь, у меня появилась возможность пользоваться бизнес-джетом, поэтому я, возможно, и прилечу в Лондон во вторник. Когда первый клип будет запущен?

— В 19:00. Было бы здорово, если бы ты прилетел. Это ведь как день рождения получается.

— Я попробую решить этот вопрос. Выходит, тебя следует ждать в гости где-то завтра ближе к вечеру. Правда, в восемь у меня заседание Великой Ложи. Давай тогда встретимся у меня в девять. Не поздно?

— Нет. Мне Стив говорил, что ты теперь Великий Мастер, а он твой заместитель и Великий казначей. Поздравляю. Да, и с титулом лорда и герцога Кентского тоже.

— Благодарю. Раз мы с тобой всё обсудили, то тогда до завтра.

Да, новостей точно набралось много. Надо как-то всё это упорядочить в голове. Теперь с телепортом всё будет намного проще. Я не стал Тедди говорить правду, а придумал версию о наличии у меня бизнес-джета. Ничем другим моё неожиданное появление в Лондоне во вторник вечером обьяснить будет просто невозможно.

— Так, красавицы, — обратился я к своим подругам, — у меня к вам будет очень серьёзный вопрос. Сколько чемоданов потребуется, чтобы перевезти всё наше барахло в Москву?

Девчонки задумались, а через минуту Солнышко ответила:

— Штук двадцать. Ну может двадцать два.

— Да, хорошо прибарахлились, — сказал я и внимательно посмотрел на этих двух шопоголиков женского пола, которые скромно опустили свои красивые глазки. — О таком количестве сразу сообщат руководству. И чем это может закончиться для меня, а значит и для вас, вы догадываетесь?

— Ну да, — ответила Маша. — Суслов, как об этом узнает, сразу вызовет тебя на ковёр.

— Точно. Но есть выход и вы знаете какой.

— Телепорт, — подключилась к разговору более старшая, а значит, лучше соображающая Ди.

— Правильно. Мы завтра едем в замок Лидс и отвезём туда большую часть чемоданов с вещами, а потом пустыми их вернём назад.

— Здорово, — ответили все.

— Тогда начинайте собирать вещи.

— А можно я тоже свои вещи отвезу в Лидс. Я не хочу их везти домой или куда либо ещё.

— Вот это очень правильная мысль. Теперь твоей штаб-квартирой будет замок и, поэтому, именно там тебе лучше хранить свои вещи. Тогда чего сидим? Кого ждём?

И сразу после этих слов три мои красавицы развили очень бурную деятельность. Поэтому через час все чемоданы, которые мы привезли из Москвы, были заняты, а вещей, которые мы собирались отправить завтра, было ещё много. Но выход был мгновенно найден. Я вызвал коридорного и попросил у него шесть сумок, в которых они привозят чистое бельё из прачечной. Конечно, с возвратом. За двадцать фунтом он радостью сбегал и принёс огромные сумки с логотипом отеля. Ещё через час всё было аккуратно упаковано и я сказал:

— Завтра, сразу после похорон, мы заезжаем в гостиницу и забираем подготовленные чемоданы и сумки. Придётся брать минивэн. Оттуда это всё перегоняем в Москву, а Ди в это время выбирает себе комнату, распаковывает свои вещи и развешивает их там по шкафам. Она будет заниматься своими делами, а мы — своими. А потом все вместе переносимся в Ниццу. Надеюсь, что с Ниццей всё получится успешно. Там нас ждёт наша вилла и я её должен буду выкупить.

— Ура! — опять закричали три моих леди, как это было в замке Лидс.

— С машиным замком Беркли вопрос пока откладывается. Но мы его обязательно на днях решим. Если завтра у меня получится всё то, что я задумал, то телепортироваться нам станет намного проще.

Девчонки повисли у меня на шее, а Солнышко потом сказала:

— Ещё не было случая, чтобы у тебя что-нибудь не получалось. Ты же сам сказал, что ты баловень судьбы.

Я посмотрел на своих трёх жён и подумал: а это я их выбрал или они меня? И на ум пришёл фильм «Иствикские ведьмы», который снимут в 1987 году по одноименному роману Джона Апдайка. Там тоже были три женщины, которые однажды поняли, что если они втроём чего-либо захотят, то это обязательно произойдёт. И они захотели идеального мужчину, который бы подходил каждой из них.

И вот появляется Дерил, (его роль исполнил Джек Николсон) от которого все три подруги сходят с ума и начинается соперничество за него. Но он их смог убедить, что они ему одинаково дороги. И самое для меня интересное, что все три женщины оказываются беременными.

Да, меня опять куда-то занесло не туда. Это я их выбрал и точка. Ну и они тоже, будем считать, в этом процессе поучаствовали.

— Слушайте, — сказал я и все красивых личика повернулись в мою сторону, — а я опять есть хочу.

И мы устроили себе нормальный ужин, потому, что то, что мы съели в Москве, уже всё переварилось, да и что мы там особого съели. Кофе с печеньем у Ди за еду не считается. Мы в Москве ещё успели активно сексом позаниматься и сожгли массу калорий, которые необходимо было срочно восполнить. И у нас ещё четырехчасовая дискотека впереди, поэтому нам нужна энергия и много. С энергетиками я буду разбираться по приезде в Москву. В связи с обнаружением телепорта, возможно я и сам перемещусь в Бангкок. Или, всё-таки, Вольфсона с Наташей туда отправить?

При мысли о Наташе у меня потеплело на душе. И вот как с ней теперь быть? Я-то думал, что Ди останется в Англии и Солнышко с Машей, привыкшие жить вчетвером, тонко намекнут мне, что им вдвоём скучно и не найти ли ещё одну подругу. Я, конечно, повозмущался бы, но потом милостиво согласился. А теперь этот план трещит по швам. Но у меня появилась одна идея. Её реализация будет зависеть от завтрашнего успеха моих новых способов телепортации.

— Солнышко, — обратился я к своей старшей жене, — позвони Серёге и скажи, чтобы через двадцать минут спускался вниз. Кстати, Женька договорилась со Стивом и он её посылает с нами в Америку.

— Вот что любовь, с нами, девушками, делает, — выдала умную фразу Маша.

— И не только в Штаты, но и в Москву на стажировку.

— Молодец, Женька, — подтвердила Солнышко, посмотрев на Ди. — Мужика далеко от себя отпускать нельзя. Он, обязательно, себе найдёт какую нибудь принцессу.

— Или герцогиню, например, Кентскую или Глостерскую, — ответила Ди и все рассмеялись.

А я подумал, что не просто так Женька и в Штаты, и в Москву с нами решила смотаться. Что за любовь у неё такая и к кому конкретно, это ещё очень большой вопрос.

— Ещё позвони и сообщи Вольфсону о нашем скором выезде, — добавил я, понимая, что Александр Самуилович должен, как следует, научиться организовывать такие многолюдные дискотеки, чтобы в Москве у нас никаких осечек не было.

Мои жёны очень неплохо справлялись с обязанностью секретаря, если только я их не отрывал от просмотра любимых мультфильмов. Но сейчас телевизор был выключен, поэтому моя просьба была быстро выполнена. Я не командовал ими, им самим было приятно мне помогать. Я же не просил их вкрутить лампочку в люстру или починить унитаз. Всё, что было связано с общением по телефону или просто болтовней, они делали с большим удовольствием.

Автобус нас уже ждал, так как транспортными вопросами нашей группы занимался Вольфсон. Пусть учится и привыкает, это ему пригодится. Ну кто бы сомневался, что Женька будет уже здесь раньше всех. Вчера её не взяли на королевский концерт и теперь она решила первой занять место в автобусе, чтобы её опять не забыли.

— Поздравляю с высокими дворянскими титулами, Ваши милости, — съязвила эта француженка вместо нормального приветствия. — И с победой над мятежниками. Я очень обиделась, что вы вчера меня не взяли с собой.

— Вот поэтому и не взяли, что капризы у тебя на первом месте, а понимание порядка на втором, — ответил я, начиная заводиться.

— Извини, Эндрю, — ответила Женька, понимая, что её эскапада может закончиться для неё плохо. — Я очень хотела попасть на этот концерт.

— А пулю ты не хотела схлопотать? Я Серёге всё объяснил и он понял. А ты, я вижу, нет. О тебе же заботились. Я и Вольфсона поэтому не взял, потому, что только мы с Королевой знали, что будет мятеж и готовились к этому.

— Я поняла. Ещё раз извини.

Мои подруги прекрасно знали меня и никогда так себя не вели. Они видели, что ещё чуть-чуть и я бы послал Женьку на три буквы. А потом я бы позвонил Стиву и уже он послал бы её тоже, но точно не в Америку, а тем более в Москву. Да, нахлебается с ней Серега. По мне, так его московская Жанна лучше Женьки.

Тут в наш автобус зашёл Серега и сразу сказал:

— Здорово ты вчера вломил этим гадам. Да, и с новыми титулами тебя и Солнышко.

— Спасибо. Как сам?

— Нормально. Дискотеку сейчас отыграем и завтра отдых. А потом домой.

Вольфсон с порога тоже стал поздравлять и меня, и Солнышко. Пришлось озвучить ему и новый титул Маши, чему он тоже был рад.

— Спасибо, что вчера не взяли меня на концерт, — поблагодарил Вольфсон. — Я, как вы знаете, не боец, поэтому был бы вчера всем только обузой.

— Это нормально, — ответил я, посмотрев на Женьку и давая этим понять, что некоторые люди понимают и благодарят за заботу о них, а другие — нет.

— Ваша задача сегодня будет посложнее. Вы будете каждый час обходить бары, охрану и наблюдать за тем, что твориться на поле и трибунах. Вы должны увидеть каковы достоинства этой схемы организации дискотек, так и её недостатки.

— Хорошо, сделаю.

— И всё фиксируйте на бумагу. Сегодня будет ещё больше народу. Основное внимание уделите вопросам безопасности. Как действует охрана на входах, как внутри стадиона. И подумайте, как можно было избежать того случая, когда пьяные полезли к вам.

— Так я сразу могу сказать. На трибунах не было охраны.

— Вот. Значит, сегодня организуйте её и там. Нас в «Лужниках» нечто подобное скоро ждёт.

— Но там же спиртное не будут продавать во время вашего выступления.

— Пронесут на себе или в пакетах. Да и вокруг самого стадиона будет организовано много точек общепита, в которых будут продавать некрепкий алкоголь. Вот вы знаете, как проносят водку на футбольные матчи у нас в стране?

— Нет.

— В треугольных пакетах из под молока. Оттуда откачивают молоко и закачивают шприцем водку. И проносишь себе спокойно такой пакет на любой спортивный матч и пьёшь во время игры.

— Лихо придумано.

— Им неинтересно нести водку в себе. Им нравится распивать её именно на стадионе. Да и на футбольные матчи с запахом алкоголя не пускают. Так что всё подмечайте и вырабатывайте свою систему именно для наших условий.

Вот так мы и ехали, обсуждая организационные вопросы. В Москве надо будет пригласить к нам на работу какого-нибудь толкового бывшего охранника из «девятки». Пусть наберёт ещё троих-четверых таких же и создаст нашу собственную службу безопасности. Я, конечно, теперь сам лучше любой СБ с любой угрозой справлюсь, но внешне всё должно выглядеть солидно.

Ну вот он, наш футбольный стадион. А фанаты уже толкутся возле центрального входа, поджидая нас. Завидев наш автобус, они достали самодельные плакаты, на которых было написано, что они любят «Demo» и что «Лорд Эндрю — герой». Ну да, не полковник же на стадионе будет выступать, а второй главный участник подавления мятежа и спаситель Королевы. Значит, точно, народу сегодня будет больше, чем прошлый раз. Журналистов в этот раз видно не было. Или мы рано приехали, или уже все знают, что послезавтра мы дадим расширенную пресс-конференцию, где и ответим на все их вопросы. Но на самой дискотеке они с фотоаппаратами точно будут. Ха, как в воду глядел. На стадионе было намного круче, там стояли несколько телевизионных камер.

— Нас что, по телевизору будут показывать? — забеспокоилась Маша.

— Нам к этому не привыкать, — ответил я. — Просто не обращай на них внимания.

А сам подумал, что вот Стив какой жучила. Мог бы и заранее предупредить. Хотя они могли только час назад об этом договориться. Главное, что денег получим больше. Траур завтра, а сегодня англичане хотят радоваться и веселиться. Ведь победу над мятежниками необходимо именно сегодня отпраздновать. Вот интересно, вчерашний день объявят национальным праздником или нет?

Сцена была в том же состоянии, в котором мы её оставили прошлый раз. Всё уже было готово к выступлению. Мы переоделись ещё в отеле, поэтому сумки с остальными концертными костюмами отнесли в нашу импровизированную гримерку-раздевалку. Гримироваться нам было не надо, так как девчонки накрасили сами себя перед выездом. Вот за это я и люблю дискотеку. В начале девятого зайдёт солнце и вообще на твоём лице никто ничего не увидит. Это тебе не танцы на площадке какого-нибудь дома культуры, где свет могут вообще не выключить и танцуй себе при полной иллюминации.

— Ну что, — спросил я у своего друга и двух подруг, — готовы устроить лондонцам настоящий праздник? Надеюсь, в этот раз, обойдёмся без стрельбы.

— Готовы, — дружно ответили мои солистки и клавишник, так как Ди я уже отправил на прежнее место на трибуну, а Вольфсон с Женькой пошли работать и выполнять поставленные мною задачи.

— Тогда давайте сначала прогоним пять новых песен и посмотрим, как они будут звучать. Мы их поставим в середине выступления. Так, Солнышко, начинаем с твоей «Boys», потом моя «Radio». А затем ма́шина «Maria Magdalena» и мои две. Поехали!

Получилось очень хорошо. Да, наш профессиональный уровень заметно вырос и мы можем теперь, прямо с колёс, играть и петь. Но с танцами, всё равно, надо работать. Для дискотеки сойдёт, а вот для «Одеона» или «России» надо ещё отточить синхронность и слаженность движений. Эти песни уже вовсю звучали на музыкальных радиостанциях Англии и были очень популярны у молодежи, поэтому мы были за них спокойны.

Вот и светотехники наши знакомые подтянулись, а за ними многочисленная охрана. Всё, как и в прошлый раз. Мы согласовали порядок исполнения песен. Их набралось уже на полные четыре часа, так что музыкальный марафон предстоял нам на довольно длинную дистанцию. Но теперь я буду внимательно отслеживать, уже сразу после первых двух часов выступления, состояние, прежде всего, моих девчонок, ну и Сереги, конечно, тоже. В любой момент я смогу им послать волну дополнительной энергии, которая откроет у них второе дыхание и снимет усталость. Они это знали, поэтому были теперь полностью уверены, что выдержат.

Мы ушли в свою комнатку, чтобы посидеть перед долгой музыкальной дорогой. Шум голосов с поля нарастал, что говорило о том, что народ уже готов нас встречать. И мы вышли к ним, чтобы больше не томить их. Ответом на наше появление на сцене был дружный рёв пятидесяти, а похоже, и более, тысяч глоток фанатов нашей группы. А затем несколько десятков тысяч стали скандировать «Demo!» и «Andrew is a hero!». И я сразу, на волне экстаза толпы, сообразил и скомандовал Солнышку открывать дискотеку её песней «Holding Out for a Hero», чтобы показать, что они уже нашли своих героев в нашем лице.

Вот это да! Чтобы завести так толпу с первых же звуков песни, это надо уметь. Ещё Солнышко даже не начала петь, а толпа, узнав песню, стала радостно реветь. Я глянул на трибуну и увидел, что Ди уже сидит там не одна. Рядом с ней находились Вольфсон и Женка, которые тоже ревели вместе со всеми. Да, вот так точно уловить момент и правильно использовать слово «герой» — такого до нас не делал никто. Даже наша троица на трибуне поддалась всеобщему ликованию. А Солнышко была просто в полном восторге. Так её ещё никто и нигде не встречал.

И мы ответили ликующей толпе сумасшедшим драйвом. Это надо было видеть. Почти шестьдесят тысяч человек двигались ритмично и синхронно под наши песни. Мы и сами завелись конкретно, и начали чувствовать усталость только в конце третьего часа. Танцующим было проще. Они уходили на перекур, потом могли пойти выпить пива или махнуть коктейль и в состоянии алкогольного кайфа продолжать танцевать. А мы делали только совсем маленькие перерывчики между песнями, меньше минуты, чтобы перевести дух.

Почувствовав усталость девчонок, я их взбодрил энергетической волной, от которой они сразу повеселели. Серёгу тоже пришлось поддержать, но чуть позже. В начале одиннадцатого вечера я почувствовал некие странные импульсные возмущения в общей массе радостных аур. Их было три. Эти люди пришли сюда гораздо позже, я это чувствовал, и целенаправленно двигались с разных сторон к сцене. Оружие они пронести с собой не могли, так как на входах перед стадионом стояли дуги металлодетекторов. Но вот что-то они с собой несли, это точно.

Ну не бутылки же с водкой, которые они собирались выпить за моё здоровье прямо перед сценой. Вот оно, бутылки! Они несли бутылки с бензином или, как их обычно называют, с «Коктейлем Молотова». Забавная параллель получается: и в барах коктейли, и у этих троих тоже коктейли, только очень опасные. Огромная масса людей мешала мне просканировать их мысли. Но вот они подошли ещё ближе и я смог разобрать, что это не боевики ИРА, а сочувствующие им гражданские. Один из них был родственником, погибшего вчера при штурме Букингемского дворца, мятежника. Значит, мстить мне сюда пришли.

Они собирались, прямо перед телевизионными камерами, бросить зажженные бутылки на сцену и, желательно, поближе ко мне. По площадям я здесь работать, как во дворце, не мог. Да и убивать их было нельзя. Следовательно, надо их ауры точечно вычленить и не дать им поджечь бутылки, иначе сами могут вспыхнуть, как живые факелы. А этого тоже, категорически, допускать было нельзя. Вот ведь какая непростая задачка мне в этот раз попалась. Но я с ней справился. Я выделил их сознания среди танцующей толпы и послал, одновременно, три довольно сильных импульса боли.

Их это согнуло в дугу и стало неслабо корёжить. Танцующие рядом участники дискотеки, приняв их за сильно перепивших, подхватили их под руки и оттащили за границу футбольного поля, где находились медики. На стадионе работали сразу три медпункта и вдоль трибун дежурили несколько бригад врачей. Вот им теперь пусть и объясняют, откуда у них в куртках оказались бутылки с горючей смесью.

А дискотека подходила к своему завершению. Ряды танцующих редели и переходили на трибуны, где можно было посидеть и отдохнуть. А мы этого позволить себе делать не могли. Мне пришлось ещё раз поддержать ребят волной энергии, так как за две песни до окончания выступления они резко выдохлись. Прямо, как заводные игрушки, у которых кончился завод. Я сам уже чувствовал усталость, но мои беременные солистки были для меня важнее, чем я сам. Я защищал своих любимых женщин и своё будущее потомство.

Да, англичане надолго запомнят этот четырёхчасовой музыкальный марафон. И это всё непрерывно снимало телевидение. Я так понял, что это была прямая трансляция. Я представляю, как четыре часа миллионы телезрителей смотрели на своих экранах это музыкальное шоу. И очень удачно получилось, что все его считали концертом в честь победы над мятежниками. И главным героем и вчерашних, и сегодняшних событий был я.

С последними аккордами из танцующих просто, как бы, вышел весь воздух и многие из них даже сели на пол. Вот что значит танцевать до упаду. Но мои девчонки держались молодцом, благодаря моей подпитке. Но прореветь возглас благодарности от полученного удовольствия многотысячная толпа смогла. Всё, праздник закончился, о чем я возвестил публику. Мы поклонились друг другу, при этом несколько перебравших танцоров даже упали. Затем мы все вчетвером помахали в, направленные в этот момент на нас, телевизионные камеры, как бы прощаясь и с телезрителями, и ушли в раздевалку, где сразу повалились на диваны. Говорить что-либо не было никаких сил, они все были потрачены на выступление. А потом к нам ворвалась Ди и, не стесняясь никого, сходу впилась своими губами в мои.

— Это было умопомрачительно, — воскликнула она и поцеловала затем Солнышко и Машу, и даже Серёгу, но это был дружеский поцелуй в щеку.

За ней влетела Женька и процедура целования повторилась, только в обратном порядке. Но Женька, начав с Сереги, закончила мной, поцеловав не в щеку, а в губы. Чувствовалось, что она давно об этом мечтала, но этого никто из присутствующих не заметил. Значит, эта зараза попрётся в Штаты, всё-таки, из-за меня, а не из-за Сереги. Ну и на кой черт мне это надо? Мне сейчас хотелось только одного: отдыха и джакузи, и желательно всё вместе и побыстрее.

Всё, гастроли в Англии закончены и в этом плане можно расслабиться. Осталось только завтра продержаться, а послезавтра в начале шестого по Москве мы будем уже дома. Хоть мы сегодня уже были дома и завтра туда собираемся опять попасть, но это совсем не то. Хотелось, по-настоящему, прилететь на самолёте домой, чтобы через десять дней опять улететь. Кочевая жизнь артистов засасывает и становится нормой их жизни. Без перелетов и переездов она превращается в серую и будничную череду дней. Один раз услышав счастливый рёв пятидесятитысячной толпы при твоём появлении на сцене, ты будешь стремиться испытать это чувство ещё раз и ещё.