Нублик

V. ЖЕЛТЫЙ ДОМ ВО ДВОРЕ

Напевая веселую песенку, девочка вприпрыжку перебежала через улицу, миновала забитый ящиками двор и распахнула дверь желтого дома.

— Посмотрите, что у меня! — закричала маленькая девочка. — Бабушка! Мама! Папа! А у меня собака! Можно, она будет жить у нас в кухне?

Бабушка, мама и папа приняли кандидата в кухонные жильцы с явным предубеждением.

— Что это за собака? — спросила бабушка.

— Где ты ее нашла? — спросила мама.

— У кого она раньше жила? — спросил папа.

А маленькая девочка в голубом платье в это время уже давала собачке молоко. Она налила его в блюдечко и теперь с восторгом смотрела, как лакает розовый язычок.

— Это хорошая собака, — ответила она бабушке.

— Я нашла ее во дворе булочной, — ответила она маме.

— Раньше она ни у кого не жила, — ответила она папе.

Сказав все это, девочка взглянула на своих родных. Сразу же стало заметно, кто остался доволен ответом меньше всего — папа. И девочка в подтверждение добавила:

— Ну конечно, она ни у кого раньше не жила. Ведь у нее нет ошейника.

Трое взрослых наклонились к собаке. То, что у нее нет ошейника, они увидели сразу. Но их интересовало, не было ли у нее ошейника прежде.

Шерстка на шее собаки была гладкой. Не заметно было никаких следов ошейника.

— Вот видите, — тоном победителя сказала девочка. — Ну, что я вам говорила! Ведь она ничейная. Так что я могу оставить ее у нас. Ты ведь позволишь, мама?

Мама посмотрела на свою маленькую дочку. Она не имела ничего против симпатичной гладкошерстой собачки. Но если уж брать в дом нового жильца, то маме, как и подобает взрослым практичным людям, хотелось извлечь из этого пользу.

— Я бы позволила, если бы знала, что впредь бы станешь более послушной. Но ты должна спросить разрешения и у папы.

— Я буду впредь более послушной, — тут же ответила девочка и повернулась к отцу:

— А ты позволишь, папа?

— Я мог бы позволить, — сказал папа, внимательно посмотрев на девочку. Но, как и подобает взрослым практичным людям, он тоже поставил свое условие. — Если ты перестанешь теребить свой нос. Однако ты должна спросить и у бабушки.

Но бабушка была доброй, как и все бабушки, и она не поставила никаких условий.

— Да что там я, главное, чтобы у тебя была радость, — ответила бабушка. И на этом вопрос был решен.

Что же небольшая пятнистая собачка думает о новом доме сама, никто не стал спрашивать. Маленькая пятнистая собачка кончила лакать молоко. Она вылизала блюдце и принялась обнюхивать ножки стула. Она воспринимала этот желтый дом как временное пристанище, где можно отдохнуть. Хотя ее и привели на скакалке, она не считала себя узником.

Теперь вся семья могла рассмотреть собачку повнимательнее.

— У нее красивая морда, — похвалил папа. — И мягкие шелковистые уши. Если смотреть снизу, — папа присел на корточки рядом с собакой, — кажется, что она самая настоящая такса.

— А если смотреть сверху, — мама встала на табуретку, чтобы достать из стенного шкафа коврик для нового жильца, — то, по-моему, гончая.

— Она вовсе гончая такса, — сказала их дочь, смотревшая на собачку с нормальной высоты. — Правда ведь, бабушка?

И добрая бабушка согласилась со своей внучкой и на этот раз.

— Да, внученька, да, — сказала бабушка. — Конечно, гончая такса, если ты так думаешь.

Самой же собаке было все равно, кто она. Собака собиралась лечь. Она так устала, что не стала дожидаться коврика. Она поскребла пол под стулом один раз левой лапой и два раза правой. Она собралась было улечься, как вдруг что-то насторожило ее. Нублик повернул голову к двери, за которой скрылся глава семейства. И не напрасно. Он не ошибся. Нублик тявкнул. Словно приглашая женщин за собой, он побежал к полуоткрытой двери, распахнул ее и исчез в комнате. И сразу же раздался лай.

Когда бабушка, мама и дочка подошли к дверям, они увидели раскрытую дверцу печки, главу семейства, поспешно тушившего папиросу, и собачку, внимательно следившую за его действиями.

Мать смотрела на собачку с явным одобрением. Но когда она перевела взгляд на отца, одобрения в нем уже не было.

— Как же так, Армин, — сказала мать. — Ведь ты обещал не курить в комнате. Нам совсем не хочется дышать табачным дымом, неужели ты этого не понимаешь?

— Нет здесь никакого дыма, — стал оправдываться отец. — Я пускал дым в трубу.

Но мать не успокаивалась.

— А как же собачка почуяла дым? — спросила она. — Видишь, залаяла. Поди ко мне, собачка, я дам тебе кусок сахара.

Махая хвостом, Нублик заковылял вслед за хозяйкой на кухню. Он понимал, что им остались довольны. И Нублик решил показать, на что он еще способен. Рядом с дверью в комнату стояла пара больших ботинок. Нублик взял один ботинок в зубы и стал ждать, что на это скажут.

Тут уж мама маленькой девочки просто руками всплеснула.

— Вот видишь, Армин, — сказала она многозначительно. — Даже собака понимает, что ботинкам здесь не место…

И она дала Нублику целых два куска сахара.

Отец, насупив брови, смотрел, как собака грызет сахар.

— Какая странная вытянутая морда, — пробормотал он. — Такие морды бывают обычно только у безнадежно глупых собак. И какие безобразные уши! Я еще ни разу в жизни не видел собаки с такими безобразными ушами.

Нублик оставил его слова без внимания. Кто знает, может, он их вовсе и не понял. Как уже было сказано, он очень устал за этот долгий и трудный день. Поскольку же теперь под стулом лежал коврик, то Нублик, продолжая грызть сахар, залез туда.

И маленькой девочке пора было спать. Перед тем как забраться в постель, она пришла еще раз погладить Нублика.

— Спи спокойно, и пусть тебе снятся красивые сны, — пожелала девочка собаке, растянувшейся под стулом. И провела по ней рукой от головы до лап. Нублик только засопел в ответ, потому что он уже видел красивый сон. Он видел много серых котов, которых он гнал по дворам.

— Собачка спит, — сказала девочка маме, которая подошла поправить одеяло. — Собачка заснула раньше.

— Спит, — отметил про себя и глава семейства, пришедший спустя некоторое время на кухню. Осторожно переступая ногами в шлепанцах, он приставил к плите низенькую табуретку. Стараясь не шуршать, выудил из кармана коробку папирос.

Чиркая спичкой, он случайно глянул на пол. И тотчас почувствовал, как по его спине пробежал мороз. Один глаз у собаки был открыт. Глаз следил за ним. Медленно открылся и второй глаз. Собака подняла голову. Тут уж не оставалось никаких сомнений, что произойдет вслед за этим.

— Тсс! — прошептал глава семейства. — Не смей лаять! Молчи! Я пошел!

И он ушел, чтобы последнюю за день папиросу выкурить во дворе. А Нублик, успокоившись, опустил голову на лапы, закрыл сперва один глаз, потом другой. И вот он уже видит красные машины, которые мчатся под рев сирен над крышами домов и верхушками деревьев. Затем увидел, как он разматывает шланг, тянет канат. И еще он увидел, что бежит от пылающих искр, пока пожарник Черноголовкин не взял его на руки, завернул во что-то мягкое и унес в теплую комнату.

Однако несли его уже не во сне. Нублик понял это, когда вместо теплого коврика под ним оказался холодный тротуар, вместо кухни ветреная улица, а вместо Черноголовкина высокая мужская фигура, удалявшаяся от него поспешным шагом.

— Гав! — вопросительно тявкнул Нублик. Он и в самом деле не понимал, что все это значит.

А в ответ ни звука, лишь молчание желтого дома.