Няня для главы сыскной полиции

Глава 1. Маша и медведь

Две недели назад

Управлять машиной, когда в одной руке у тебя помада, а во второй стаканчик с тыквенным капучино и так не просто. А если в это время на приборной панели разрывается телефон, то ни о какой концентрации на дороге не может быть и речи.

А я, между тем, опаздывала на интервью в один очень известный журнал. Где мне обещали посвятить целый разворот и для сьемки пригласили итальянского фотографа.

Ну не сказка ли?

Прочитав имя на дисплее, я как-то умудрилась попасть по нужной кнопке и услышала из динамика бодрое приветствие.

– Славик, у тебя пять минут! – уставившись в зеркало, я вернулась к прерванному занятию. А именно – стала наносить на губы последние штрихи.

– Машенька, детка, где ты ходишь? Тебя тут все потеряли. Светка Книжникова пока грызет карандаш, но скоро примется за меня. Я своей пятой точкой чую.

– В дороге я. Еду уже, – машину немного повело на скользкой трассе, из-за чего мне пришлось бросить помаду на соседнее кресло и взяться за руль. – За городом была, в детокс-клинике. Они меня на конец месяца записали. Так что ты там окошко подготовь. Я на недельку выпаду из потока.

– Помечу в календаре, – тут же отозвался парень и, понизив голос, продолжил. – Слушай, сегодня со мной одна крупная компания связалась. Хотят купить у тебя рекламу. За пост обещаю восемьсот кусков. Есть, правда, кое-какие нюансы, но надо брать!

Если Славик говорит, что надо, я обычно верю ему на слово.

Несмотря на жеманность и щуплый вид, он обладал безошибочным нюхом и бульдожьей хваткой. Именно они в свое время свели сироту из детского дома, у которой кроме смазливой мордашки, сокрушительного обаяния и подвешенного языка за душой не имелось ни гроша. И такого же нищего тусовщика, перебивающегося случайными подработками везде, где придется.

Путь наш был тернист. Дружба, основывающаяся на взаимовыгоде, шатка. Но результат, к которому мы в итоге пришли, стоил вложенных усилий.

Я – звезда инстаграма с шестью миллионами подписчиков, и получающая в неделю столько, сколько большинству людей даже не снилось. А он мой продюсер, имеющий с моих контрактов очень большой процент.

– И что это за реклама?

– Понимаешь, – замялся Славик. – Это не совсем твоя история… рекламировать нужно майонез. Но мы будем идиотами, если откажемся.

– Майонез? – я зависла на мгновение, уставившись перед собой. – Славик, мы будем идиотами, если согласимся. Я! Я буду идиоткой!

– Машенька, детка, не кричи. Это вредно для нервной системы. Ну да, не совсем обычно. Тебе придется надеть на себя костюм майонеза. Но погоди отказываться. Я узнавал, там есть проем для лица. Мы так тебя накрасим, что ты станешь самым горячим майонезом в истории всех майонезов. Ну и о деньгах не забывай.

– Ты издеваешься? – прорычала я и так дернула рукой, что брызнула на белую кофту остатками кофе. Настроения это, естественно, не прибавило. – Ульяне Морозовой до сих пор ставят лайки под постом, где она обсмеяла мое платье от Жантье. А оно, на минуточку, стоило пятьсот кусков. От костюма майонеза у ее подписчиков случится самая настоящая истерика!

– Да какая разница, что пишет эта дурочка? Она завидует твоим гонорарам.

– У нее на целых двадцать два подписчика больше, чем у меня!

– Это боты.

– Я тоже хочу ботов. Купи! – всхлипнула, прекрасно зная, как он не любит, когда я так делаю.

– Хорошо, куплю, – тяжело вздохнул Славик на другом конце. – Тем более у нас через неделю новый марафон, они тебе пригодятся. Завтра начнем прогрев аудитории!

– Прогрев? Что ты на этот раз придумал? Учти, снова разыгрывать любовный роман я не хочу. У последнего качка, которого ты выбрал, ужасно воняло изо рта, когда он лез меня целовать. Еле отбилась.

– Никаких романов, это вторично. У меня новая, гениальная в своей гениальности идея! – восторженно произнес парень, явно ожидая от меня не меньшего воодушевления.

– Делись!

– Нам нужно создать небывалый ажиотаж. Сделать действительно стоящий инфоповод. Скажем, что ты попала в аварию. Но не простую… это скучно, – сочинял на ходу Славик. – К примеру, ты направлялась домой. Из леса на трассу вышел медведь. Пытаясь его объехать, ты врезалась в дерево. Мишка спасен, ты в больнице. Не волнуйся, есть у меня знакомые в одной частной клинике. Несколько твоих фото с нарисованными синяками и ссадинами, естественно, утекут в сеть. В инстаграме на пару дней наступит тишина. Все будут на ушах. Ну а я пока поищу, кому продать твое первое после инцидента интервью.

Кажется, заявив о бульдожьей хватке Славика, я забыла упомянуть о его богатом воображении. Которое, конечно, очень помогало нашему общему делу. Но чаще вгоняло меня в уныние и тоску.

– Славик, а может ну его, этот марафон? Перенесем на пару месяцев? Я еще от прошлого не отошла. Мне нужно отдохнуть на Мальдивах…

– Какие еще Мальдивы? – всерьез удивился он. – Вселенная дала нам шанс собрать миллионные охваты. Проверь свой директ, там же куча сообщений от твоих фанатов.

– Да знаю я, видела, – выдохнула я, наблюдая через лобовое стекло, за пролетающими по бокам елками. – Просто, я не в ресурсе. А там столько дел… Опять ежедневные съемки, учить текст. Чакры эти, трансформации, энергия – перемешалось все в голове. А она у меня из-за жесткой диеты и так еле работает.

– Машутка, – бррр, ну вот зачем он? Знает же, что я терпеть не могу, когда меня так называют. – Успокойся. Вдохни поглубже. Все проблемы решаемы. Вот отснимем новый марафон и рванешь на свои Мальдивы. А если что-то вылетит из головы, или перепутаешь, так невелика беда. Ты же не научную диссертацию защищаешь. В крайнем случае скажем, что у тебя открылся третий глаз. Ему виднее.

Не выдержав, я громко прыснула.

– Славик, для тебя в аду уже заготовлено особое место.

– Ага, и называется оно – трон, – присоединился к моему смеху парень. – Ладно, обсудим все, как приедешь. Кстати, когда это будет?

Потянувшись вперед, чтобы открыть на телефоне карту и проверить маршрут, я на секунду отвлеклась от дороги. А когда вновь подняла голову, не поверила глазам.

Прямо посреди трассы, на задних лапах стоял самый настоящий медведь.

Задаваться вопросом – как он здесь очутился, времени не было. Крутанув руль вправо, я нажала на тормоз. Но вместо того, чтобы остановиться, машина резко рванула вперед. Прямо на деревья.

Последнее, что я услышала, прежде чем меня проглотила вязкая и липкая темнота – это голос из динамика:

– Маша? Ты где?

***

Пробуждение было внезапным.

Никакой бодрости или прилива сил, как у меня часто бывает после сна. Наоборот. Я чувствовала вялость и такую неимоверную усталость, что захотелось перекатиться на другой бок и снова уснуть.

Возможно, я бы так и сделала. Но внезапно ноздрей коснулся запах, которого в моей спальне быть не могло. Сырость и тухлость. Словно Зоя Ивановна – женщина, что два раза в неделю убирается в моем доме – забыла, что такое стирка, и как часто нужно проветривать помещение.

С трудом разлепив глаза, я уставилась вверх и зависла. На белом потолке растеклись черно-зеленые пятна, а вместо моей хрустальной люстры – ничего.

Меня топили, а я не в курсе? Соседи сверху затеяли ремонт? Кажется, пришло время позвонить консьержу.

Приподнявшись на локтях, я почувствовала, как голова наливается свинцовой тяжестью. С груди сползло грязное одеяло из красных лоскутков, открывая мое голое тело.

Односпальная кровать оказалась такой узкой, что непонятно, как я ночью не свалилась на пол. В углу комнаты расположился огромный сундук. А рядом с ним табурет, на котором лежало нечто, отдаленно напоминавшее женское платье.

Быстро облизав пересохшие губы, я судорожно вздохнула.

Квартира – если ее можно так назвать – не моя. Как я здесь очутилась – не ясно. А последнее, что всплывало в памяти – гипнотизирующий взгляд исполинского медведя.

Сильно напрягаться, к счастью, не пришлось. Воспоминания быстро слепились в четкую картинку. А за ней последовало осознание. Я попала в аварию.

Бегло осмотрела себя. На теле ни царапины, а значит отделалась ушибом головы. Меня, скорее всего, обнаружил кто-то из местных и притащил к себе. С минуты на минуту примчится скорая. Не нужно паниковать. А также думать о том, зачем меня раздели и куда подевались все мои вещи.

Ступая на цыпочках по холодному полу, я схватила с табурета платье и быстро натянула его на себя. Шерстяная ткань повисла мешком, царапая мою нежную кожу.

Затем метнулась к сундуку. С трудом приподняв тяжелую крышку, я едва не пустилась в пляс, обнаружив на дне плотные колготы и истоптанные башмаки.

Не успела я обуться, как дверь едва не снесли с петель. Она с грохотом ударилась о стену, а внутрь, без стука, ворвалась высокая рыжая женщина, в таком же нелепом, как у меня платье.

– Ты еще не собралась, дрянь такая? Бока отлеживаешь, пока я спину гну? – ее голосок напомнил мне дятла Вуди. С крючковатого носа свешивалась мерзкая бородавка. Рот скривился в страшном оскале. А запах немытого тела разил наповал.

Вылитая Баба-Яга из детской сказки.

Резко замахнувшись, она ударила меня по плечу.

– Ай, больно же! – воскликнула я, уворачиваясь от очередного удара. – Кто вы такая вообще?

Мой вопрос застал ее врасплох. Застынув посреди комнаты, она захлопала глазами.

– Кто я такая? – с нескрываемым изумлением в голосе переспросила женщина.

– Да, и куда дели мою одежду? Я в аварию попала, а вы руки распускаете.

– Совсем ополоумела, дьявольское ты отродье? Мачеху свою не узнаешь? – и кто из нас двоих повредился головой? Я, или эта странная женщина?

– А скорая когда приедет? Мне врач нужен.

– Кнут тебе нужен, да покрепче! Жаль у меня времени нет реверансы разводить. Собирайся, давай, работа ждать не будет, – она толкнула меня к выходу, а следом бросила дырявую шаль. – Вернешься без денег, всю спину исполосую, да на мороз выгоню. Поняла?

Обычно я за словом в карман не лезла. Детство в приюте научило давать сдачи и не только словесно. А тут как почувствовала, что, если сейчас заикнусь о своем полушубке и дизайнерских батильонах, меня на месте прибьют.

Похоже, я попала к городской сумасшедшей. Но ничего. Главное на улицу выйти и поймать такси. А на нем сразу в полицейский участок. Пусть возвращают мои вещи и снимают побои. Или побои не в участке снимают? Ладно, спрошу у таксиста.

Присмотреться к квартире у меня не вышло. Заметила только, что выглядела она, как избы на картинах, что висят в музее. И утварь не новее: масляные лампы, аляпистые занавески. А это что? Железный утюг?

Раритет… Похоже, она еще и воровка. Ничего, не долго ей на свободе куковать осталось.

– Да иду я, иду. Хватит меня толкать, – не выдержала я очередного тычка в бок и развернулась к ней лицом.

– Поговори мне еще! – ударом ноги распахнув входную дверь, «мачеха» толкнула меня в грудь и захлопнула дверь прямо перед моим носом.

– Вот… тварь, – захотелось пнуть по деревянной конструкции, но я быстро передумала. Не хватало мне разборок с этой ненормальной. Я еще от аварии не отошла.

Злость отступила. Больше из-за холода, что в секунду пробрал до костей. Пришлось завернуться в выданную шаль, хотя я планировала выкинуть ее в ближайшую урну.

– Эй, посторонись! – раздался за спиной мужской голос и мимо пролетела запряженная лошадью повозка.

Я едва успела отскочить и, не удержавшись на ногах, приземлилась в сугроб. А когда подняла голову, позабыла обо всем.