Нянька для рок-звезды

Виталик: Пока ты здесь.

Они какое-то время молчат.

Виталик (примирительно): Ладно. Давай на время забудем про дела сердечные. Есть другой насущный вопрос: где он взял эту дрянь?

Ника: Я уже думала об этом. Есть одна мысль.

Виталик: Ну и?

Ника: В последнее время Саша все время был с нами, ни с кем не контактировал…

Виталик (хмурясь): Кто-то из своих? Техперсонал?

Ника (с сомнением): Сегодня утром к нему заходил Антон. Вроде как о концерте переговорить. Он никогда не делал этого раньше. И ушел как-то слишком быстро. Буквально зашел и вышел. Я не говорю, что это он. Но… Блин. Пускай это и на уровне интуиции…

Виталик (деловито): Ты можешь это проверить?

Ника (вставая): Да. И думаю, надо сделать это прямо сейчас.

Виталик (согласно кивая и доставая мобильный): Давай. Я посижу с ним. Мне есть чем тут заняться — надо уладить вопросы с прессой.

***

Ника торопливо входит в отель. В холле ее жду Данила, Сергей и Дима. Они подрываются к девушке навстречу и хором: «Как он?» Ника отмахивается, бросая на ходу: «Пять минут».

И стремительно направляется в сторону номера Антона. Громко стучит. И едва открывается дверь, с силой толкает его в грудь, да так, что парень отлетает к противоположной стенке, цепляется за кровать и падает на пол.

Антон (ошарашенно): Ты что, спятила? Я Виталику пожалуюсь, ты, чокнутая стерва!

Ника (со злой усмешкой на губах): Попробуй.

Она, игнорируя вопли Антона, начинает методично обшаривать ящик за ящиком в его комнате, перетрясая все вещи. Когда подходит к его рюкзаку, Антон делает неверное движение в сторону девушки. Ника отталкивает его и вытряхивает содержимое рюкзака, откуда среди прочего барахла выпадает небольшой пакетик с таблетками.

Ника: Значит, это все-таки ты… Идиота кусок.

Антон (визгливо): Это мои лекарства! Какое право ты имеешь…

Ника: То есть, у тебя есть рецепт, и ты все сможешь объяснить Виталику?

Антон поджимает губы и молчит.

Ника: В общем, слушай сюда, ублюдок: сейчас ты соберешь вещи и исчезнешь с глаз долой раз и навсегда. Ты просто исчезнешь — тихо и бесшумно. Мышкой прошмыгнешь так, чтобы никто тебя не заметил. Ребятам не нужна эта тупая возня в прессе. Сашке не нужен еще один скандал. Считай, тебе дико повезло. Ты всё понял?

Антон беспомощно кивает головой.

Ника отпускает его, тяжело дыша. Она неподвижно наблюдает, пока Антон в ужасе хватает свои вещи и засовывает их в рюкзак. Он, не глядя на девушку, выскальзывает за дверь. Ника на секунду присаживается на кровать, пытаясь справиться с накрывшим ее приступом бешенства. Затем спускает в унитаз таблетки. Делает глубокий вдох и выдох, поправляет выбившиеся из хвоста пряди волос. Набирает Виталика.

Ника: По ходу дела, это все-таки был Антон. Но я его уже не застала — номер пустой, вещи в спешке собирались. Все раскидано. Слинял, в общем.

Виталик: Ах ты ж… (Далее следует заковыристая матерная фразочка, не поддающая дешифрации). Ладно, оно, может, и к лучшему, что сам сообразил — дело в его случае пахнет керосином. Да и в Сашкином тоже. А нам это не нужно, ибо… Слушай, завтра Саше придется пообщаться с прессой — такое событие замолчать не получится. Официальная версия: Киселев слишком рано вернулся к концертной деятельности после болезни. Так как ранее мы уже отменяли концерт по этой причине, то срастается. Закажи на завтра, на час дня конференц-зал.

Ника: Да, сейчас сделаю. Как он?

Виталик: Спит, чума болотная… Я скоро буду.

Ника: Мне приехать на замену?

Виталик: Не стоит. Он под наблюдением врача. Пусть отдохнет.

Ника отключает мобильный и выходит из номера, хлопнув дверью.

***

Девушка направляется в холл, где ее ждут ребята. Она сразу поднимает руку вверх, останавливая готовую обрушиться на нее лавину вопросов.

Ника (спокойно): С ним все в порядке. Официальная версия: он еще не выздоровел после ОРВИ. Завтра пресс-конференция на эту тему.

Данила (с досадой): Да мы уже в курсе. Виталику позвонили. Жалко, Антона не застали… Я б с ним поговорил по душам.

Ника (сухо): Вам нужны разборки?

Дима (после паузы): Не очень.

Сергей (прищуривая глаза): Ты как-то подозрительно спокойна. Не верю, что у тебя нет желания отмудохать этого мудака.

Ника сжимает и разжимает кулаки, но молчит. Данила, заметив это, ухмыляется. Девушка ловит его взгляд и пожимает плечами.

Ника: Мне надо конференц-зал заказать. Дань, не составишь компанию?

Данила согласно кивает и следует за Никой.

***

Часом спустя Даня и Ника сидят в ресторане за столом друг напротив друга, перед ними стоят чашки с кофе.

Ника (требовательно): Давай начистоту: с Сашей уже случалось подобное?

Данила (тяжело вздохнув): Ви, то, что я тебе сейчас скажу, должно остаться между нами. Особенно Алу не надо знать, что я посвятил тебя в некоторые подробности его жизни.

Ника: Это понятно.

Данила: Когда мы только приехали в Москву, Шурик словно с цепи сорвался: тусовки, вечеринки, девки, странные друзья… Трэш и угар, одним словом. Его как будто подменили: был этаким мальчиком-ромашкой, стал придурком без царя в голове. Мы-то понимали, что он переживает расставание с тобой.

Ника поджимает губы.

Данила: А потом с Шуриком случилось что-то странное: одним махом все это закончилось. Лежал целыми днями на диване в своей комнате, почти не ел, дерганным стал, нервным. Мы с Серегой вызвали его на прямой разговор: ну что нам ловить в Москве, если он отменяет один концерт за другим? Мы на старте карьеры, нами наконец-то заинтересовались, а он на попятную. В общем, допытались, что его мучают приступы паники, и он банально гитару в руки не может взять — руки дрожат. Потащили его силой к невропатологу. Тот сказал, что это вегетативный криз, проще говоря, панические атаки. Развиваются на фоне сильного стресса или сильных переживаний. Прописал ему курс лекарств, направил к психологу, объяснил, что их можно контролировать — просто надо научиться с этим справляться. Мы полгода с ним возились, как с ребенком малым, честное слово.

Ника (тихо): Уверен, это из-за меня?

Данила (доверительно): Ви, я знаю это. Мы сначала думали, что он из-за Тёмы так убивается. Но, как оказалось, смерть друга он смог принять достойно, как мужчина, а разрыв с тобой — нет. Я не знаю, что между вами произошло — он так и не рассказал. Просто бросил, что больше не нужен тебе. Мы еще когда уезжали, очень этому удивились. Вы же с ним как сиамские близнецы были… В принципе, где-то я его понимаю: если у меня Машку отнять, я тоже расклеился бы.

Ника кладет голову на сложенные замком ладони. Перед ее глазами вдруг всплывает картинка, где они с Алексом сидят рядом на скамейке во дворе в компании друзей, но между собой почти не разговаривают — им это не нужно. Достаточно одного взгляда, междометия, улыбки, и они уже понимают, что хотел сказать другой. Одни и те же жесты, синхронные движения.

Ника (вздыхая): Сиамские близнецы… Как я могла забыть это?

Данила: Ви, слушай, сердцу не прикажешь — я всё понимаю. Ты увлечена Митей, и это понятно — такой он человек. Но я тебя очень прошу — пожалей Ала. Не демонстрируй это хотя бы так открыто.

Ника (вспыхнув): Даня! Да плевать я хотела на Митю!

Данила (растерянно): Тогда извини, я вообще ничего не понимаю.

Ника (помолчав): Митя классный, и… Мне правда он нравится, но сейчас, когда мы уже пообщались некоторое время, я понимаю, что мы могли бы с ним стать хорошими друзьями, но не более того. А Саша… Он все еще где-то у меня под кожей. И… И мне страшно. Вот скажи мне, как твоя жена относится к тому, что ты все время в разъездах, что тебя никогда нет рядом, что вокруг постоянно крутятся красивые девчонки?

Данила: Эээ… Не знаю. Никогда не задумывался над этим. Она дочь моряка… Наверное, нормально. Иначе не вышла бы за меня замуж.

Ника (потерянно, с тоской): А я все время думаю об этом… И понимаю, что не смогу так. Очередной разрыв — только вопрос времени.

Данила (протягивает руку и дотрагивается до ее ладони): Ви, ты слишком много думаешь. Живи настоящим.

***

Алекс выходит из дверей больницы. Он еще бледноват, но уже спокоен и собран — даже слабо улыбается при виде Виталика и Ники. Девушка подходит к нему и молча обнимает.

Алекс (прячет лицо у основания ее шеи, шепчет): Спасибо.

Ника ничего не отвечает — только сильнее стискивает его в объятиях. И лишь затем неохотно отстраняется, безотрывно глядя на Алекса.

Алекс (пожимая руку Виталику): Спасибо за то, что ты с нами. За все семь лет, что ты со мной.

Виталик (видно, что растроган, но вслух произносит только): Сука ты, Киселев… Ладно, поехали, нас ждут шакалы.

***

Конференц-зал отеля.

Алекс, свежий, улыбчивый, сидит по центру за столом, рядом с ним — остальные музыканты, чуть позади устроился Виталик, внимательно следящий за ходом разговора. Ника стоит в другом конце зала, прислонившись к стене так, что ее никому не видно.

Перед группой с микрофонами наготове расположились представители прессы.

Журналист: Вчерашний концерт был прерван весьма неожиданным образом. Что произошло?

Алекс: Как вы знаете, недавно я перенес тяжелую форму ОРВИ, осложненную ларингитом. Нам даже пришлось отменить один концерт, но я очень хотел выступить на фестивале «Питерское лето», поэтому лечился по ускоренной программе, чтобы не разочаровать наших поклонников. К сожалению, мой организм не выдержал нагрузки и на вчерашнем концерте решил сыграть со мной дурную шутку.

Журналист: Но есть свидетели, которые утверждают, что это был не просто обморок, а нечто более серьезное. Что вы скажете на это?

Алекс (спокойно, никак не меняясь в лице): Есть свидетели, которые утверждают, что видели НЛО. Что вы скажете на это?

По залу проходит смешок.

Журналист (настойчиво): Но ведь в прессе уже мелькали сообщения о том, что у вас были проблемы с алкоголем, запрещенными препаратами и вы даже попадали в больницу…

Алекс (пожимая плечами): Если верить прессе, то я уже женат. Причем трижды. Причем на семи разных девушках. Паспорт показать?

Журналист (улыбаясь): Нет, не надо. То есть, вы утверждаете, что все эти разговоры — не более чем домыслы?

Алекс: Мне лестно, что ваша братия пытается записать меня в так называемый «Клуб двадцати семи», навязывая мне ореол этакого непонятого гения, убивающего себя алкоголем и наркотиками. Но все прозаично: я просто еще не справился с простудой.

Журналист (сдаваясь): Хорошо. Пусть так. Недавно вы выступили на фестивале «Питерское лето», и, наверное, все вокруг согласятся, что это было одно из ваших лучших и эмоционально насыщенных выступлений. И не в последнюю очередь благодаря девушке по имени Вероника Белая. Кто она такая?

Алекс: Кто такая Вероника Белая? (Он оборачивается к друзьям, лукаво вскидывая бровь). Кто такая Вероника Белая?

Музыканты смеются.

Алекс (пожимая плечами): Пускай для вас она останется девушкой-загадкой.

Журналист: Но в эстонской прессе писали, что она ваш телохранитель и более того, вы вместе живете.

Алекс (смеясь): Опять вы на прессу ссылаетесь… То есть, вы мне хотите приписать некую тайную любовь?

Журналист: Ну, не знаю. Разве это не так?

Алекс: Вероника Белая — наш хороший друг, по стечению обстоятельств она действительно сейчас выполняет в нашей команде функции моего телохранителя, так как является мастером спорта по самбо. Именно поэтому мы живем вместе, но в разных комнатах. А если хотите узнать более интимные подробности — обращайтесь к моему другу, музыканту Мите Иванову. Она его девушка, и скоро они уезжают в Тибет. Я удовлетворил ваше любопытство?

Журналист разочарованно кивает.

Ника, услышав последнюю фразу Алекса, тихонько покидает зал и направляется в номер. На ее лице застыло странное выражение: такое ощущение, что она готова разрыдаться.

***

Алекс возвращается в номер с пресс-конференции. Он долго стоит у двери, рассматривая сидящую на диване Нику. Затем садится рядом с ней. Они молчат, каждый думая о своем, и смотрят в разные стороны.

Ника, не глядя, находит ладонь Алекса и сжимает ее — он отвечает взаимным рукопожатием.

Алекс (искренне): Извини меня. Я напугал вас всех. Поступил крайне безответственно.

Ника (мотает головой): Ничего не объясняй.

Алекс: Но я сделаю это, иначе ты будешь думать, что я действительно… слабак и… Просто понимаешь…

Он встает, делает несколько шагов по комнате, запускает руки в волосы, замирает.

Алекс: По приезде в Москву меня мучали сильнейшие приступы панической атаки. Тогда я научился их контролировать.

Ника внимательно его слушает, не подавая вида, что уже в курсе истории.

Алекс: После нашего с тобой разговора меня снова накрыло. Мои таблетки закончились, и я не знал, что делать. Окончательно запаниковал.

Ника (повышая голос): Саша, ты мог поговорить со мной.

Алекс (горько усмехаясь): Ну уж нет! Я не хотел давить на жалость.

Ника (подрываясь с дивана): Какая жалость, идиот ты тупой!

Ника заламывает руки — ее лицо искажается от сильных эмоций. Она подходит к Алексу, хватает его за вырез рубашки и легонько встряхивает.

Ника (почти истерично): Ты понимаешь, что я могла потерять тебя? По-настоящему! Я! Могла! Потерять! Тебя!

Ника вдруг осознает сама, что только что озвучила вслух. Она замирает на мгновение, вглядываясь в красивое лицо Алекса, и с лихорадочной поспешностью целует его. Ее губы горячими прикосновениями обжигают кожу его лица, лба, шеи. Алекс обхватывает ее лицо ладонями, останавливая горячечный поток. И прикасается к ее губам сам. Нежно, глубоко, страстно.

И вот они уже вдвоем тонут в океане неосознанных желаний, годами копившихся в их сердцах. Его руки скользят по ее спине, она же, путаясь в пальцах, пытается расстегнуть его рубашку. Алекс стягивает с Ники футболку, жадно вдыхая аромат ее тела.

Они движутся вперед, по направлению к дивану. Задевают журнальный столик, приземляются на него. Алекс оказывается сверху. Он на секунду отстраняется от Ники, скользя жадным взглядом по изгибам ее тела. Ника слегка приподнимается, вновь находит его губы. Они переворачиваются в несдержанном порыве, и уже оказываются на полу. Ника наконец справляется с пуговицами, высвобождая Алекса из рубашки.

Алекс (порывисто прижимаясь к Нике всем телом, чувствуя тепло ее кожи): Я сейчас с ума сойду.

Ника (бормочет бессознательно): Я люблю тебя… Люблю.

Алекс издает тихий стон удивления и накрывает ее губы, втягивая в очередной голодный поцелуй. И в этот момент звонит мобильный.

Ника (с трудом отрываясь от губ Алекса, тяжело дыша): Это твой.

Алекс: Черт с ним.

Но Ника уже протянула руку за телефоном — она бросает быстрый взгляд на экран и вдруг меняется в лице.

Ника (холодно, кидая мобильный Алексу): Я думаю, тебе стоит ответить.

Она быстро встает и натягивает футболку. Алекс непонимающе смотрит сначала на нее, потом на экран телефона, где высвечивается фотография красивой шатенки со сложенными в воздушном поцелуе губами и надписью: «Л. Любимая».

Алекс (чертыхаясь): Твою мать… Ви! Подожди!

Он подскакивает и бросается за девушкой, но та уже пулей вылетела за дверь. Алекс с силой ударяет в стену кулаком и с раздражением проводит по разблокировке экрана.

Алекс (язвительно): Привет, Лола! Опять деньги нужны?.. Что? Какого… Как уже здесь? Что ты вообще здесь делаешь?!

***

Ника выбегает на крыльцо гостиницы, останавливается и, не обращая на посторонних людей, сгибается пополам, обняв себя двумя руками.

Ника (зло): Какая же я дура, боже, какая дура!

Она выпрямляется. Напротив нее останавливается такси, из которого выходит шикарная шатенка в умопомрачительном сарафане из летящего шифона. Она поправляет сложную укладку, снимает солнечные очки и, смерив Нику равнодушным взглядом, исчезает в холле.

Ника (скептически хмыкая ей вслед): А вот и любимая…

Финальные титры

Алекс, лежа на кровати, закинув ногу на ногу, под акустическую гитару тихо поет кавер на песню Radiohead «Creep».

Серия 10. Дорогая Лола

Интро

Короткое новостное видеоинтервью со светской тусовки

Алекс в концертном костюме, держит микрофон в одной руке, в зубах зажата сигарета, постоянно отвлекается, чтобы пожать руку проходящим мимо знакомым.

Журналист: Скажите, в каких отношениях вы находитесь с известной телеведущей Лолой Лукиной?

Алекс: В самых тесных. Мы помолвлены.

Журналист: Но вас последнее время практически не видят вместе. Даже сегодня вы порознь.

Алекс: Наши рабочие графики редко совпадают. Это нормально.

Журналист: То есть, нам все-таки ждать в ближайшем времени свадьбу?

Алекс: Если вам больше нечем заняться — ждите.

Место: Питер

Номер Киселева и Белой.

Алекс стоит у окна в комнате Ники и с крайне раздраженным видом курит в приоткрытую форточку. Дверь номера распахивается, и в него гордой походкой знающей себе цену женщины заходит шатенка, числящаяся в его телефоне, как «Л. Любимая». Она театрально раскидывает руки с сумками в стороны и восклицает: «Привет, дорогой!»

Алекс (продолжая сердито смотреть в окно): Что тебе опять от меня нужно, Лола?

Лола (саркастично): Я рассчитывала на более теплый прием!

Алекс (язвительно): Удивительно, что ты вообще на что-то рассчитывала, приехав сюда.

Лола (с наигранной обидой): Ал, я вообще-то волновалась.

Алекс (наконец оборачиваясь): Лола, к чему этот спектакль?

Девушка отбрасывает в угол комнаты сумки, стирает с лица голливудскую улыбку и деловито осматривается.

Лола (не без толики презрения): Что-то у тебя номера с каждым разом все проще и проще. Виталик включил режим жесткой экономии?

Алекс: Тебе какое дело?

Лола (подходит к нему вплотную, отбирает сигарету и тыкает наманикюренным пальцем в грудь): Слушай сюда, мальчик, я потратила свое время и приехала к тебе, как только узнала, что у тебя проблемы. Ты можешь проявить хоть какое-то уважение ко мне и не строить из себя обиженного жизнью козла?

Алекс (ничего не отвечает на ее реплику, лишь кивает головой на свою комнату): Я там живу, можешь располагаться.

Лола (примирительно): Так бы сразу. Ладно, к черту лирику, к делу. Это Виталик попросил меня приехать. Мы же официально все еще с тобой помолвлены. Он просил, чтобы я снялась с тобой на паре-тройке фотографий для глянца. Типа мы такая офигенно счастливая пара, у нас все в порядке, ты бодр, здоров и доволен жизнью рядом со мной. И еще я должна дать пару комментариев вдогонку вашей сегодняшней пресс-конференции о том, что у тебя никогда не имелось проблем с алкоголем и запрещенными препаратами, но всегда было слабое здоровье, ты сильно устаешь и прочее-прочее-прочее. Что, в общем-то, не так далеко от правды.

Алекс (насмешливо): Тебе так нужны деньги?

Лола (фыркнув): Не хами, Киселев. Денег на сегодняшний момент у меня предостаточно. Я делаю это просто так, из хорошего отношения к тебе. В память о нашем прошлом.

Алекс (ерничая): Это очень благородно с твоей стороны.

Лола (спокойно): Знаешь, а ты мог быть более вежливым после того, как ты поступил со мной.

Алекс (снова раздражаясь): Слушай, чем ты недовольна? Я оставил тебе квартиру в Москве, оплатил все твои долги в бутиках. Что не так?

Лола (потеряв самообладание): Ты не любил меня!

Алекс отворачивается. И долго молчит.

Алекс (после паузы, уже сухо): Где должны быть съемки?

Лола (мгновенно успокоившись): На улице, типа мы гуляем, в бутике в процессе шопинга, на выходе из ресторана, типа после романтического ужина.

Алекс: Когда?

Лола: Прямо сейчас. У меня не так много времени.

Алекс: Хорошо. Сейчас приведу себя в порядок.

Лола: Да уж, сделай одолжение. А то выглядишь, как разнорабочий с мясокомбината.

В номер возвращается Ника. Она замирает в нерешительности на пороге. Лола профессионально сканирует ее изучающим взглядом.

Лола (разочарованно): И вот из-за этого весь сыр-бор? Алекс, а планка-то значительно упала.

Алекс (сквозь зубы): Закрой рот, Лола.

И скрывается за дверью своей комнаты, оставив двух девушек тет-а-тет.

***

Лола и Ника сидят друг напротив друга, замкнув презрительными взглядами цепь взаимной неприязни. Лола бесцеремонно рассматривает соперницу, скривив губы в полупрезрительной усмешке. По сдержанному выражению лица Ники трудно что-либо понять, но в ее глазах застыла очевидная угроза.

Наконец Лола решает разрушить затянувшееся молчание.

Лола (на пафосе, протягивая руку): Я Лола Лукина, успешная модель, известная телеведущая и светская львица.

Ника (равнодушно): Ника Белая, неудачница. (И отвечает на пожатие девушки, сжимая кончики ее пальцев.)

Лола (несколько надменно): Хорошо, что ты признаешь это.

Ника (хмыкнув): Плохо, что ты этого не признаешь.

Лола: О, типа остроумная?

Ника (отпуская ее пальцы): Типа не нарывайся.

Лола (насмешливо скривив губы): Угрожаешь?

Ника (пожимая плечами): Предупреждаю. У меня хорошо поставлен удар. Особенно левой.

Лола (с веселым смешком): Забавно. Пока меня пытались только за волосы оттаскать. Не более.

Ника: Так это у тебя парик?

Лола (хохочет): Подколола. Молодец.

Из своей комнаты выходит Алекс: он причесан, просторную рубашку и джинсы сменил на обтягивающее поло и строгие брюки, на ногах — мокасины.

Алекс (быстро оценив обстановку): Что у вас тут?

Ника (с медовой улыбочкой): Ведем светскую беседу, а что?

Алекс сначала смотрит на нее, потом переводит взгляд на все еще улыбающуюся Лолу. Та энергично встает, взбивает руками локоны.

Лола (азартно): Ну что, за дело, любовничек?

***

Парк, сверкающий на солнце молодой весенней зеленью.

Алекс с Лолой делают уже пятую проходку подряд по укромной аллее. Они улыбаются, обмениваются фразами, которые никто не слышит, обнимаются. Рядом с ними работает фотограф, действиями которого активно руководит Виталик. Он просматривает кадры, недовольно качает головой, меняет ракурсы, командует парой, что им делать и как себя вести. Но у Лолы с Алексом это выходит всё хуже и хуже. Раздражение музыканта уже готово вот-вот прорваться бурным фонтаном словесного водопада — он нервничает, дергается. Лола терпеливо пытается подстроиться под него.

Данила с Сергеем в этот момент гоняют мяч с какими-то пацанами дошкольного возраста, Ника с Димой сидят на уютной лавочке неподалеку, наблюдая за ходом съемки.

Ника (ревниво): Мне всегда казалось, что влюбленные должны выглядеть несколько более романтично.

Дима (с легким удивлением): Ви, какие влюбленные? Это сплошной фейк.

Ника (недоверчиво): Что?

Дима (поясняя очевидное, как неразумному ребенку): Обман, всё это — сплошной обман. Неужели ты не в курсе? Алекс с Лолой два года как расстались, но Виталик по каким-то своим тайным соображениям считает, что им до сих пор нужно числиться помолвленными.

Ника: Их отношения зашли так далеко?

Дима (фыркнув): Идея с помолвкой возникла, когда они уже разбежались.

Ника (с недоумением): Зачем нужен этот цирк?

Дима (пожимая плечами): Лоле — для статуса и селф-пиара, Алексу это вообще не нужно, но Виталик считает, что так у него есть постоянный повод кинуть кость прессе, чтобы в нужное время переключить их внимание. Как сейчас, например. Не секрет, что основная масса фанатов Алекса — это девицы пубертатного возраста, которые пачками готовы скупать журналы и часами висеть в социальных сетях, лишь бы узнать о нем еще хоть что-то новое. Поэтому достаточно забросить пару-тройку фотографий влюбленного Алекса и его невесты — как про инцидент в клубе сразу все забудут.

Ника (с любопытством взглянув на Диму): Тебе, похоже, тоже все это не очень-то по душе.

Дима (фыркнув): Мое мнение вряд ли кому-то интересно.

Ника (после небольшой паузы, задумчиво): Странный ты тип, Дима… Сколько с тобой общаюсь — вообще ничего о тебе не узнала.

Дима: Что именно тебя интересует?

Ника: Ну, не знаю… Откуда ты родом, есть ли у тебя девушка?

Дима: Я коренной москвич в хрен-знает-каком поколении. Девушки у меня нет, не складывается как-то. Наверное, слишком много требований…. С такой, как Лола, я точно ни за что не сошелся бы.

Ника (с надеждой): Она тебе не нравится?

Дима (качая головой): Нравится, даже очень. Шикарная баба. Но это не мой уровень, очевидно же.

Ника (поскучнев): Понятно.

Дима (оживляясь): Вообще, она и не уровень Алекса. Что Лола тогда в нем нашла — непонятно. Это Ал благодаря ей стал звездным парнем — стильным, остроумным, этаким героем поколения. А поначалу… Одет, как подросток из подворотни, волосы вечно торчат в разные стороны, прыщавый, маленький, худой. Я когда к ним на прослушивание пришел и впервые увидел его — едва дар речи не потерял. Они в одно мгновение стали звездами, буквально, взорвали все чартры. Их клип «Я не такой, как ты считаешь» крутили по всем каналам нон-стопом. Я ожидал увидеть кого угодно, но только не эту шайку-лейку. Он все выглядели, как школьники. Но Алекс… Это был полный… У него когда поначалу брали интервью, он мог часами думать над ответом, уйти глубоко в себя и там остаться. Журналист сидит, терпеливо на него смотрит, а тот уже в космосе. Потом включится и начинает нести полную чушь, не связанную с вопросом. Или как начнет сыпать цитатами из каких-то древнегреческих трудов… Неадекват конкретный. Помню, Виталику, который тогда только-только начал работать с ними, стоило огромных трудов донести до журналистов, что вообще писать надо.

Ника (улыбнувшись): Узнаю Сашу.

Дима (продолжив с воодушевлением): Я, честно говоря, так до сих пор и не понял, почему Ал взял меня в группу. На прослушивании были гитаристы куда сильнее и профессиональнее, но, по мнению Ала, они не подходили. А мне и музыка-то «Амстердама» не очень нравилась — мне казалось, что ей не хватает глубины. Но очень нравились тексты Ала — наверное, поэтому и пришел. Хотел просто посмотреть на него. Алекс даже не дослушал меня. Прервал посередине и такой: «Окей, ты нам подходишь». А неделю спустя он познакомился с Лолой, точнее, она с ним. На закрытой вечеринке в клубе. У них были странные отношения: Лола наизнанку выворачивалась, чтобы угодить ему, возилась с ним. Он именно тогда из Саши и превратился в Алекса. Заставила всю группу сменить имидж, таскала нас по нужным мероприятиям — ввела в тусовку, так сказать. Алекс жутко бесился из-за всего этого, но терпел. Он вообще как будто не любил ее, а терпел. Никогда не видел, чтобы Ал ее целовал. А Лола… За ней такие мужчины ухаживали! Виталик вообще от нее без ума. Всё жалел, что Алекс никак не может понять, как ему повезло. Да мы все так думали, если честно. Три года длился их роман. И Лола не выдержала все-таки. Хотя, конечно, Ал оставил ей квартиру в Москве. Просто переписал на нее, без выяснения отношений — они ее вместе покупали.

Ника (задумчиво): Покупка квартиры — серьезный шаг, вообще-то.

Дима (отмахнувшись): Не для Ала. Его материальное словно не касается.

Ника (осторожно): А ты не очень-то любишь Сашку…

Дима: Нет, ошибаешься. Если я кого и люблю, ценю и уважаю, так это Ала. Поначалу я, правда, его не понимал. Моментами он меня просто раздражал своей несобранностью. И это его вечное выпадание из реальности… Ты с ним разговариваешь, пытаясь донести мысль, а он тебя не слышит. Вообще. Но однажды мы приехали в Калининград — у нас там пара концертов должна была пройти. Все ребята по домам разъехались, мне же светило тусить вместе с Виталиком в гостинице. А приехали на две недели. Так Ал такой: «Не фига, ты поселишься у меня, и точка». Помню, как меня поразила его библиотека.

Ника (согласно кивая): Да, библиотека у Сашки дома шикарная.

Дима (с мягкой улыбкой): В стенах родного дома Ал оказался таким простым, сердечным, что ли. Тогда я понял, что вся эта шумиха вокруг него, весь этот образ, созданный журналистами и фанатами, — это не он. И ему тяжело дается звездный статус.

Ника: Я понимаю, о чем ты говоришь.

Дима: За те две недели мы по-настоящему сдружились. Смотрели фильмы Джима Джармуша, пили вино, ездили на море… Его везде узнавали, на всё — карт-бланш, но он не обращал на это ровным счетом никакого внимания. Просто отдыхал в родном городе. Кстати, странно, что мы тогда ни разу не пересеклись с тобой.

Ника (грустно): Нет, не пересеклись бы. У меня были причины избегать Сашу.

Дима: Это я уже понял. Вообще, сейчас для меня Ал — это возможность правильно считывать других людей. По тому, как они к нему относятся, как на него реагируют — очень многое можно сказать о самом человеке.

Ника (удивленно): Как это?

Дима: Не знаю, как объяснить. Просто Алекс такой человек: он как истина, которая не требует доказательств. Люди могут его любить или ненавидеть, и по ним можно сказать, что они любят сами и чего боятся.

Ника: Интересно. И что ты тогда скажешь обо мне?

Дима (помолчав): Ты ненастоящая. Все, что ты говоришь, делаешь, как себя ведешь — маска, защита. Я не могу понять, кто ты. И я тебя не обвиняю в этом, поверь, я сам такой же. Но в одном в отношении тебя я уверен точно: вы с Алексом зависимы друг от друга, причем очень сильно. И знаешь, что я еще скажу: рядом с тобой Ал проявляет чувства, настоящие. Это я вижу впервые.

***

Ника сидит в ресторане в гордом одиночестве: то ли обедает, то ли ужинает — по времени уже не понять. Перед ней красуется фирменное блюдо от шеф-повара, на которое девушка взирает с некоторым то ли изумлением, то ли ужасом.

— Что, высокая кухня не для плебейского желудка? — раздается у Ники над ухом голос Лолы, которая отодвигает стул за ее столиком и садится напротив нее.

Ника (скептически): Нам обязательно общаться? Мы можем тупо игнорировать друг друга. Я, если что, в этом мастер.

Лола (с энтузиазмом): О нет, нет, нет! Разве я упущу возможность поиздеваться над возлюбленной своего экса? Я ведь так и не успела сказать тебе, что твой стиль — родом из 90-х эпохи рынка, а этот дикий хвостик на голове — просто поминки по хорошему вкусу.

Ника (втыкая вилку в нечто, отдаленно напоминающее мясо): Прежде чем говорить — лучше вспомни: отличный удар левой.

Лола: Ахахаха… (Прищурив глаза, недоверчиво.) Ты что — устроишь драку прямо в ресторане? Это как-то пошло, не находишь?

Ника (с глумливой ухмылкой): А мне не нужно устраивать драку — достаточно ткнуть тебе незаметно в солнечное сплетение, и вуаля: официант, тут дама перебрала, унесите тело, пожалуйста.

Лола (уверенно): Не думаю. Ты же не хочешь выставить себя не с лучшей стороны перед Алексом?

Ника (резко): Тебя не должны заботить мои отношения с Сашей.

Лола (с сарказмом): Так отношения все-таки есть? Прекрасно. Интересно, когда вы занимаетесь сексом, он, наверное, каждый раз восклицает: «О, детка, какие чудные заросли»!

Ника (хмыкнув): Ты зациклена на внешности — это пунктик.

Лола (с видом знатока, глаголящего истину): Потому что мужиков интересует только три вещи: попа, ноги и сиськи. Ты проигрываешь по всем трем пунктам.

Ника (насмешливо): Тебе, что ли, проигрываю? Сомневаюсь. И вообще: а как же богатый внутренний мир?

Лола (издевательски): Когда мужик думает головой ниже пояса, а чаще все он именно ей и думает, ему начхать на твой внутренний мир.

Ника (задумчиво): Вот смотрю на тебя и думаю: сидит передо мной красивая девушка, у которой есть всё. Чо ты злая-то такая?

Лола некоторое время молчит, внимательно вглядываясь в Нику.

Лола (тихо и честно): Потому что здесь (она показывает рукой на сердце) пусто. Знаешь, каково это?

Ника: О да, прекрасно знаю. (Она замолкает, подперев голову ладонью.) Может, выпьем?

Лола: Ты серьезно?

Ника: Ну да.

Лола: А давай! Официант! (Пауза). Что пить будем? Может, текилу?

Ника: Абсолютно да.

Официант приносит им запотевший бутыль серебряной текилы, нарезанный лимон и соль, наливает им по одной. Собирается унести бутылку, но Ника тормозит его, жестом предлагая оставить ее.

Лола (одобрительно): А вот это уже по-нашему.

Ника (усмехаясь): По-вашему — это как? Гламурно и по-светски?

Лола: Не-а, по принципу: «Бабы — дуры не потому, что дуры, а потому что бабы».

Ника: Принимаю за тост.

Девушки чокаются, слизывают с руки соль, выпивают, морщатся, закусывают лимоном. Одновременно выдыхают: «Хорошо пошла!». И снова наполняют рюмки.

Лола: И давно ты знакома с Алексом?

Ника: С пяти лет.

Лола (изумленно): Да ну на фиг!

Ника: Ну, про тебя-то я уже знаю — Дима рассказал.

Лола (отмахиваясь): А, ничего ты не знаешь. Я с подругой на спор пошла с Киселевым знакомиться, сказала, что он у меня с руки есть будет через пять минут… Три года прошло — а с руки, сука, я ела.

Ника (с искренним сочувствием): Печалька.

Лола (грустно усмехаясь): Еще какая печалька! Сашка же был как щенок, выброшенный на улицу. Весь такой… чмошненький, убогий. Весь в себе. Он же со словарем толковым спать ложился!

Ника (с неподдельным интересом): Ну и зачем ты тогда с ним встречалась?

Лола (откровенно, перестав окончательно жеманничать и кривляться): Влюбилась в него как последняя дура. И все ждала, когда ж он оценит меня, такую прекрасную и великолепную! Не оценил. Еще это его благородство… Так раздражает. Господи, хоть бы поскандалил напоследок! Чувства какие-то проявил! Дарственную на квартиру подписал не глядя. Лишь бы оставила его в покое.

Девушки замахивают еще по стопке. И сразу же еще по одной. У обоих уже заблестели глаза, а жесты стали более порывистыми.

Ника: Может, просто не судьба?

Лола (фыркая): А ты у нас, значит, судьба?

Ника (вздохнув): Я… Не знаю. Еще не решила. Я девять лет думала, что он меня бросил. А он девять лет думал, что я ему изменила. Девять лет мы злились друг на друга и пытались друг друга забыть. Разве после такого случаются хэппи-энды?

Лола (с раздражением): Я тебя сейчас придушу через стол!

Ника (расплываясь в улыбке): Ты же против драк в ресторане.

Они одновременно заливаются хохотом и снова выпивают.

Лола (задумчиво): На самом деле, я тоже ничего не знаю про хэппи-энды. Внешне вся моя жизнь — сплошной хэппи-энд, но по факту… Я никогда не любила тех, кто любил меня, а меня никогда не любили те, в кого влюблялась я. А еще вокруг меня постоянно вращается столько странных людей… И у меня нет подруг. Ни одной. Все они остались в Ростове-на-Дону, откуда я родом.

Ника (хмыкая): Лимита…

Лола: Вся Москва — одна сплошная лимита.

Ника (оглядываясь по сторонам): Ты знаешь, вот после пятой рюмки я вдруг поняла… Мне не нравится это место, и я не хочу здесь сидеть.

Лола (оживляясь): Предлагаешь вылазку?

Ника (двигая многозначительно бровями): По барам?

Лола: Танцы и текила?

И хором: О да, детка, да!

Лола: Только эта… Не обижайся. Но тебе надо переодеться.

Ника: Черт.

Лола: Спокуха. Сейчас все уладим — за мной!

***

Через пять минут, пройдя через номер потерявшего дар речи Виталика, девушки вваливаются в общий номер Алекса и Ники.

Лола деловито перебирает вещи Ники, постепенно мрачнея. Залезает в гардероб Алекса и вытаскивает оттуда белую рубашку. Ника накидывает ее и с недоверием смотрит на себя в зеркало. Лола достает из своего багажа красивый ремень и лихо подпоясывает им Нику, подкатывает ей рукава, делает пикантное декольте на груди, цепляет на запястья несколько браслетов. И оценивает получившийся образ профессиональным взглядом.

Лола (командным голосом): Так! Джинсы оставляем, верх — хорошо, нужны туфли!

Ника (радостно): У меня есть!

И протягивает Лоле коробку с подарком Алекса — та заглядывает внутрь и присвистывает от изумления.

Лола (себе под нос): Ни хрена себе простушка… Откуда у тебя такие туфельки?

Ника (пожимая плечами): Алекс подарил.

Лола (с довольным видом): Сукин сын, все-таки мои уроки стиля не прошли даром! Хоть что-то. Ты знаешь, сколько они стоят?

Ника отрицательно мотает головой.

Лола: Вот и прекрасно. Будешь спокойнее спать. Так, теперь давай-ка разберемся с твоими волосами и макияжем.

В самый разгар работы салона красоты имени Лолы Лукиной в номер заходят Алекс с Данилой и застывают на пороге, разинув рты.

Алекс (ошарашенно): Что здесь происходит?

Лола (торжествующе): Мы идем гулять!

Алекс (с подозрением): Ви, ты с ума сошла?

Лола: Виталик нас отпустил, кстати.

Ника: Все в порядке, Кисель. Мы тут накатили по одной и решили, что всё тлен.

Лола: Да, а раз так — есть смысл прошвырнуться по барам!

Данила (сочувствующе): Ну всё, Киселев, тебе хана.

Алекс (провожая взглядом уходящих девиц): Кисель?

Ника оборачивается к нему и посылает воздушный поцелуй. Алекс хватает ее за руку, задержав на пороге.

Алекс: Слушай, я так понимаю, вас уже не остановить. Так что, на, возьми мою карту, пин-код — число и месяц твоего рождения.

Ника (недоверчиво): Шутишь?

Алекс (слабо улыбаясь): Это единственная комбинация цифр, которую я точно не забуду. И будьте осторожнее. Я тебя очень прошу.

Ника (убирая карту в карман рубашки): О-укей.

И она выскальзывает в коридор.

Данила: Даже не знаю, за кого из них двоих тебе действительно стоит волноваться.

Алекс: За себя, по ходу дела. Блин, как такое вообще может быть?

Данила: Это женщины — не ищи логику в их поступках.

***

Лола (жестикулируя со стопкой текилы): Я тебе говорю, для девушки внешний вид очень важен. Допустим, тебе повезло, и у тебя хорошая кожа, миленькое личико. Но все это недолговечно. Тебе сейчас сколько?

Ника: Двадцать семь.

Лола (тыкая в нее стопкой): Ага, хорошо! Сейчас ты привыкла воспринимать свою внешность, как должное. А вот в тридцать пять ты проснешься одним не очень прекрасным утром, взглянешь на себя в зеркало и подумаешь: «Епти, откуда эти мешки под глазами? Куда вообще поплыло мое лицо!»

Ника громко фыркает от смеха и давится текилой.

Лола (настойчиво): Думай о себе уже сейчас! Правильный уход там, крема, регулярное посещение косметолога — всё просто, но зато потом тебе проще будет справляться с признаками старения.

Ника: Боже, ты с таким чувством об этом говоришь!

Лола (сухо): Мне тридцать пять.

Ника (округлив глаза): Не верю!

Лола (самодовольно): Вот и я о том же. Мужчины любят глазами и в большинстве своем избегают умных баб — они их пугают, так что нужно уметь притворяться дурочкой.

Ника (пьяно скалясь): Ты мне сейчас советы, что ли, даешь?

Лола (отмахиваясь, со вздохом): Скорее, делюсь опытом.

Ника: В моем мещанском мирке он мне вряд ли пригодится.

Лола: Глупости! Вот все говорят, что шоу-бизнес жесток, но поверь мне, всё везде одинаково, хоть в шоу-бизнесе, хоть в придорожной забегаловке. Размах только разный.

Ника (с неподдельным любопытством): А ты делала пластические операции?

Лола (цокая языком): А то ж! Я не знаю ни одну бабу среди своих приятельниц, кто хоть что-нибудь да не поменял в своей внешности. Если есть деньги и возможности — почему бы не использовать их? Я так считаю. Правда, в меру. А то есть такие оттюнингованные куклы… Хотя и на них спрос имеется.

Ника: И что же ты меняла в своей внешности?

Лола: Так, по мелочи. Нос слегка выправила да форму груди подкорректировала.

Ника (восторженно): У тебя силиконовые сиськи? Блин, всегда хотела потрогать!

Лола (подставляя грудь): Пожалуйста.

Ника осторожно нажимает на поверхность аппетитных выпуклостей известной телеведущей, тут же отдергивает руку и взрывается хохотом.

Ника: Они как настоящие!

Лола (закатывая глаза): Они и есть настоящие, просто версия 2.0. Выпьем?

Ника (с чувством): За тебя!

Лола: За тебя!

Ника: Ну что, двинем дальше? Подожди, я расплачусь. Киселев дал мне свою карту.

Лола (бормочет): Скотина щедрая… Прямо ненавижу его за это.

***

Лола и Ника шумно вваливаются в следующий бар и, решительно рассекая пространство, направляются прямиком к барной стойке.

Хором: Текилы!

Выпивают, оглядываются и вдруг замечают, что в баре отдыхают в основном парни неформального вида возрастом до двадцати лет. И все они сейчас пожирают глазами двух глянцевого вида девушек.

Лола: Так, сюда мы опоздали лет на десять. Не наш контингент. Уходим!

Ника: Чо они на нас так смотрят?

Лола: Не обольщайся. Мамочек засекли, которые могут их на халяву выпивкой угостить. Пошли, говорю!

***

В очередном баре. Щеки у обоих девиц порозовели, блеск в глазах приобрел странный масляный налет, жесты потеряли точность.

Лола (требовательно): Давай на брудершафт! За нас, красивых!

Они чокаются и совершают уже многократно повторенный ритуал распития текилы. Лола порывисто наклоняется к Нике и припечатывает ее глубоким поцелуем к спинке сидения, обняв одной рукой за шею и притянув к себе. Отстраняется. Ника, расширив глаза, удивленно выдыхает.

Ника (обалдев): Что это было?

Лола (удовлетворенно): Никогда раньше не целовалась с девушкой. По-моему, приятно, не?

Ника: По-моему, странно.

Лола (деловито): Тебе, кстати, идет мой цвет помады. Оттеняет кожу. Давай-ка перекрасим тебе губы.

Ника (рассмеявшись): Ты сумасшедшая, в курсе?

Лола: Есть немного. Ну что, поехали дальше?

Ника: Поехали.

Лола (вздергивая палец вверх): Подожди, я сейчас вызову лимузин.

Ника (с сомнением): Эммм, по-моему, это лишнее.

Лола (со значением): Мы гуляем — лимузин добавит шарму.

***

Девушки выходят на улицу, где их уже ждет отливающий белизной шикарный лимузин, как лайнер возвышающийся среди других припаркованных автомобилей. Они садятся.

Лола моментально открывает люк на крыше, тащит за собой Нику, и вот они, раскинув руки навстречу прохладному воздуху, плывут по сверкающему ночными огнями Невскому проспекту. Мимо них пробегают подсвеченные витрины бутиков, мелькают исторические памятники, подмигивают фарами встречные автомобили.

Лола (с наслаждением): Как же давно я уже так не отдыхала! Без фальши, без косых взглядов, без перешептываний за спиной…

Ника: А я вообще никогда так не отдыхала.

Они переглядываются и снова смеются.

***

И снова бар.

Лола (сидя на высоком барном стуле, слегка нависая над Никой, придерживаясь за стойку): Слушай, можно я задам тебе один вопрос касательно Алекса и обещаю, мы больше не будем о нем вспоминать.

Ника (кивает так, что у нее шея хрустит): Давай!

Лола: Ты его любишь?

Ника (хлопая себя по лбу): Ну е-мое…

Лола: Ну, у вас же типа отношения, не?

Ника (со вздохом): Да какие отношения? У нас даже это… Мы даже этим, как его, сексом еще ни разу не занимались.

Лола: Да ладно! (Она так хлопает ладонями по деревянной поверхности стойки, что аж бармен вздрагивает и оборачивается к ним.) Я его оттрахала в первый же вечер!

Ника (поморщившись): Умоляю, только не надо подробностей.

Лола (настойчиво): Так любишь или нет?

Ника (сдаваясь): Люблю.

Лола: Тогда объясни мне, причем здесь Митя Иванов?

Ника (подпирая щеку рукой): А-а, видела статью? Не знаю. Не знаю я, причем здесь Митя Иванов. Всё так сложно и запутанно. Долго рассказывать. Но я собираюсь… собиралась уехать с ним через пару недель в Тибет.

Лола (восхищенно): Вот у вас Санта-Барбара! Ладно, я тебе позвоню, и ты мне все потом расскажешь… На трезвую. (И уже с досадой.) Вот же ж этот Митя! Терпеть его не могу.

Ника: Почему?

Лола: Когда мы встречались с Алом, он был моим кошмаром. Знаешь, стоило ему приехать, как всё! Алекса нет — сутками где-то с ним пропадал. Я даже как-то, скажу тебе по секрету, пыталась его соблазнить, назло Алу, чтобы показать ему, какая дрянь — этот Митя.

Ника (заинтересованно): И что?

Лола (пожимая плечами): И ничего. Он влепил мне пощечину и назвал шлюхой, что в тот момент, в общем-то, наверное, было правдой. (Вздыхает). Поехали дальше.

***

Девушки неверной походкой проходят к столику в ирландском пабе. Плюхаются на мягкие сидения, наваливаясь друг на друга. К ним подходит официант.

Официант: Что будете заказывать? Я могу вам предложить свежий «Гинесс».

Лола (еле ворочая языком): Мальчик, ты смерти нашей хочешь? Не, мы сегодня по текиле отлетаем.

Официант уходит. У Лолы начинает трезвонить телефон.

Лола: Два часа ночи. Какая свинья может звонить в два часа ночи приличной девушке?

Она не глядя отключает мобильный. Но через секунду он начинает надрываться вновь. Лола подносит к уху телефон и выдает феноменальный по своей заковыристости ответ, суть которого сводится к тому, что «не хрен мне звонить, когда я отдыхаю». Ника прыскает в кулак. Лола откладывает телефон, но он опять верещит на весь бар. Лола наконец смотрит на экран и присвистывает.

Лола: Черт, это же мой пиар-менеджер Вовка. Эээ, неловко вышло.

Она отвечает на звонок, что-то быстро объясняя своему партнеру. Прячет телефон.

Лола: Хорошо, что позвонил. Я совсем забыла про завтрашнюю работу.

Ника: Ты работаешь?

Лола: Я не работаю, я вкалываю, как ломовая лошадь. Откуда, как ты думаешь, у меня деньги?

Ника (многозначительно): Ну…

Лола (с достоинством): Я никогда не была содержанкой и никогда ею не буду.

Ника: Достойный ответ. Уважаю. За это выпьем!

Они чокаются.

Ника: Интересно, а мне кто-нибудь звонил?

Она достает телефон и пытается сфокусировать на нем взгляд. Лола наклоняется к ней и через плечо Ники смотрит на экран мобильного.

Лола (удивленно): Пять пропущенных звонков от Киселева. Вау! Да он волнуется! Ну-ка, давай сфоткаемся и выложим фото в Инстаграм, успокоим его.

Лола обнимает Нику за плечи, подтягивает к себе, прижимаясь к ее щеке, «делает правильный ракурс» и фотографирует.

Лола (высунув кончик языка от усердия): Так. Теперь подпись: «Не волнуйся, малыш, мы живы».

Ника (смотрит на фото и фыркает): Ну и… А мы пьяны!

Лола: Отлично, самое время выбраться на танцпол. В клуб!

Ника: Поддерживаю.

***

Модный ночной клуб. Вечеринка в разгаре. Танцпол. Девушки лихо отплясывают по самому центру, привлекая к себе всеобщее внимание. Но как только звучит некое подобие медленного танца, они быстро ретируются в бар.

Лола (кричит, пытаясь переорать музыку): А я тебе говорю! Алекс любит тебя! Я не слепая, видела, как он смотрит на тебя. Ну что тебе еще надо?

Ника (отчаянно размахивая руками): Ты не понимаешь! Ты привыкла к такой жизни, когда вокруг тебя полно людей. Но я-то нет! Раньше Саша всегда был только моим, а сейчас… Боже, я один раз почитала, что пишут про него фанатки…

Лола: Ну и пускай себе пишут. На то они и фанатки.

Ника: Но рано или поздно Саша поймет, что я не та, кто ему нужен. Я ничего из себя не представляю, пойми! Ну, посмотри, какие девушки обычно с рок-звездами! Я не могу… Я не хочу, чтобы он снова разбил мне сердце.

Лола: Какая ж ты дура! Киселев тебя любит. Я три года была с ним рядом — он ни разу не взглянул на меня так, как сегодня смотрел на тебя! Он же каждое твое движение ловил взглядом!

Ника (расстроенно): Блин, да что вы на меня все давите… Ну я сама разберусь, что мне делать. Вот ты реально можешь дать мне гарантию, что в один прекрасный момент я не застану его в постели с какой-нибудь особо назойливой поклонницей лет на десять младше меня?

Лола (задумавшись): Нет, подруга, не могу. Я сейчас живу с парнем. Он младше меня на восемь лет, как и Киселев, в общем. Начинающая рэп-звезда. Красивый, падла, в постели на все сто выкладывается… Люблю скотину эту — сил нет. И что ты думаешь? Я на каждой вечеринке пасу его как ревнивая мамочка.

Ника (с жаром): Вот, вот и я о том же! А ведь Саша постоянно в разъездах находится! Ну не буду же я с ним всю жизнь таскаться по турам?

Лола (убежденно): Хотя, знаешь, Киселев не такой — он неиспорченный.

Ника (с горьким сарказмом): Лола, у тебя устаревшие данные. Он при мне в соседней комнате занимался черт знает чем с первой встреченной после концерта девкой, да еще такой вульгарной…

Лола (зло): Вот скотина! А знаешь, что? Пошли эти мужику в жопу — все они козлы!

Ника: Это тост?

Лола: Это самый лучший тост.

Они снова выпивают.

Лола (пьяно): Мне кажется, вот та барная стойка просто ждет нас! Если мы на ней не станцуем — вечер прошел зря.

Ника (с восхищением): Ты — точно сумасшедшая, но я согласна.

***

Через десять минут сопротивляющихся, еле стоящих на ногах, девушек выводят под руки на улицу охранники клуба и оставляют их на пороге.

Лола (поправляя прическу, кидает вдогонку): И музыка у вас говно!

Ника (смеется, согнувшись в три погибели): Боже, вот это ночь!

Лола (успокаиваясь): Я, если честно, надеялась, что ты ему двинешь.

Ника: Ну уж нет, это не моя весовая категория. В драку лезть тоже с умом надо.

Лола (смотрит на свой «ролекс» и с сожалением): Четыре утра. Мне пора.

Ника (непонимающе): Куда?

Лола: В аэропорт. У меня же сегодня вечером мероприятие — какая-то сраная презентация непонятно чего, но я там ведущая. В шесть утра есть самолет на Москву — надо проспаться.

Ника (уныло): Ммм… А как же твои вещи?

Лола (отмахиваясь): Скажи Киселеву, пускай отправит на мой адрес — он в курсе, куда.

Ника: Черт, как быстро-то все закончилось. Я провожу тебя до аэропорта.

***

Девушки стоят в аэропорту, в зале ожидания, обнявшись, всем весом повиснув друг на друге.

Ника (с мировой скорбью на лице): Твой рейс объявили.

Лола (с не менее тоскливым видом): Давай прощаться.

Ника (шмыгнув носом): Пока.

Лола: На самом деле, было здорово. Так приятно побыть в компании человека, перед которым не надо держать марку, ну и… Ну ты понимаешь.

Ника: Ага.

Лола наклоняется и целует ее в щеку, оставив яркий след помады. Трет ее щеку. Спохватывается.

Лола: Слушай, запиши мой номер телефона… Позвоню тебе. Как-нибудь повторим.

Ника: Пишу.

Лола: Пиши меня под моим настоящим именем Лариса… Нет, Лара Любимая.

Ника (недоуменно): Как-как?

Лола: Любимая… Это моя фамилия.

Ника хлопает глазами и вдруг тихо начинает смеяться.

Лола: Что?

Ника: Ничего… А, подожди. Забери браслеты и пояс.

Лола: Оставь себе на память. У меня этого барахла…

Они еще раз обнимаются.

***

Ника тихо пытается открыть номер, но у нее никак не получается правильно поднести к двери электронный ключ. Дверь распахивает Алекс.

Ника (пытаясь сделать вид, что она еще ничего, бодрячком): Опа… Привет! Ты чего не спишь?

Алекс (скептически разглядывая подругу): Да так…

Ника заходит в комнату, пытается скинуть туфли.

Алекс (помогая ей разуться): Ну, как погуляли?

Ника: Хорошо.

Она, держась за Алекса, доходит до дивана и падает на его мягкую поверхность лицом вниз. Алекс наклоняется к ней, но Ника уже спит. Он цокает языком, улыбается, затем подхватывает ее на руки и относит в свою комнату. Осторожно раздевает, накрывает одеялом, быстро целует в висок и уходит в комнату Ники.

Финальные титры

Алекс со сцены поет кавер на песню Keane «Try again».

Серия 11. Ревность и предубеждения

Интро

Отрывок из интервью Алекса Киселева женскому журналу «Наш мир».

— Что, по вашему мнению, недопустимо в отношениях между мужчиной и женщиной?

— Ревность. Ее не должно быть. Если она есть — значит, есть недоверие. А это плохой фундамент для счастливой совместной жизни.

— Вам приходилось ревновать?

- Да.

— Какие качества вы цените в женщинах?

— Самостоятельность, цельность натуры, сердечность, доброту, заботливость… И, наверное, авантюризм. Мне нравится думать, что рядом будет женщина, которая в любой момент готова нырнуть за мной в омут с головой.

— Вы говорите о какой-то конкретной персоне?

- Да.

Место: Питер-Калининград

Ника открывает глаза, видит перед собой вмятую в кровать подушку, шевелится, пытаясь встать. Запутывается в одеяле, едва не падает, чертыхается, садится и со стоном хватается за голову.

«С добрым утром!» — слышит она сначала голос Алекса, затем видит его улыбающееся лицо. Он присаживается прямо перед ней на пол и протягивает ей стакан с какой-то жидкостью и несколько таблеток.

Ника (недоверчиво берет в руки стакан): Что это?

Алекс (мягко): Растворимый аспирин, цитрамон и белый уголь. Мой фирменный антипохмелин. Я там принес тебе еще томатный сок с сельдереем и куриный бульон. Но сначала это.

Ника (охая, закидывает в рот таблетки и залпом выпивает аспирин): Вот это у меня сейчас высадка десанта происходит… (Пытается встать с кровати.) Который час?

Алекс (помогая ей подняться): Час дня.

Ника (удивленно выдыхая): Фигасе…

Алекс (со смешком): Торопиться все равно некуда. Сегодня свободный день. Завтра еще один концерт здесь играем, а потом уже в Москву.

Ника (со стоном): Слишком много информации.

Алекс (успокаивающе): Ничего, сейчас полегчает. Доверься профи.

Ника слабо улыбается, ловит добродушный взгляд Алекса.

Ника (с подозрением): И что — нотаций в духе: «Как ты могла!» — не будет?

Алекс (пожимая плечами): Не-а. Иногда требуется уйти в отрыв и ни о чем не думать.

Ника хмыкает, опять охает и направляется в ванную.

***

Получасом спустя Ника сидит на диване перед телевизором — перед ней на журнальном столике уже стоит пустой стакан с соком. Она медленно пьет куриный бульон и смотрит старую советскую комедию. Алекс сидит на подоконнике и курит, выпуская дым в окно. Он не сводит глаз с Ники, но девушка его словно не замечает. Ей будто неловко, и она сама не понимает, как себя вести с ним. Наконец Алекс выкидывает бычок, спрыгивает с окна и усаживается рядом с Никой, сложив руки на груди.

Алекс (сочувствующе): Ну как ты?

Ника: В норме. Правда есть ощущение, что текила где-то еще в районе ушей плещется, но в целом — могло быть и хуже.

Алекс вдруг утыкается лицом в ее шею и трется носом, словно мартовский кот.

Ника (вопросительно): Ммм?

Алекс, никак не реагируя на удивление девушки, целует ее возле ключицы, потом поднимается выше, прикусывает мочку уха.

Ника (явно теряя контроль): Что ты делаешь?

Алекс (продолжая ее целовать): Кажется, мы вчера не закончили.

Ника отставляет в сторону бульон, смотрит на Алекса, затем решительно наклоняется и ловит его губы. Поцелуй выходит затяжным, жадным и глубоким. Они медленно опускаются на мягкую поверхность услужливо распахнувшего свои объятия дивана.

Ника (шепотом): Хочу тебя…

Алекс (кусая ее за предплечье): Как я тебя хочу! Ты даже не представляешь!

Ника (глупо хихикнув): Ну, почему же не представляю? Очень даже чувствую.

Алекс тихо смеется, стаскивает с нее футболку. Снова целует. И в этот момент звонит телефон Алекса.

Ника (закатывая глаза, возмущенно): Да ладно!

Алекс (стягивая с себя майку): Даже брать не буду.

Ника (серьезно): А вдруг что-то важное? Если это не очередная «любимая» — ответь. Весь этот день — наш.

Алекс (останавливаясь): Обещаешь?

Ника с улыбкой кивает, с удовольствием разглядывая Ала. Он взъерошивает волосы и тянется через Нику за мобильным. Смотрит на экран и удивленно присвистывает.

Алекс (с искренней радостью): Это Мишка звонит! Мишка, наш друг Мишка!

Ника: Вот это да! (И нетерпеливо.) Давай-давай, ответь уже!

Алекс (и не думая освобождать Нику из-под веса своего тела, проводит по экрану большим пальцем): Привет, дружище! Какими судьбами? Что? (Он смотрит изумленно на Нику). Не может быть! Я вас поздравляю!

Ника кивает ему головой, мол, что там такое случилось?

Алекс (лукаво смотрит на нее): Когда, говоришь, свадьба?

Ника (распахнув глаза): Свадьба?

Она сталкивает с себя Алекса, тянется к мобильному и кричит: «Дай мне, дай, дай, дай мне телефон!»

Алекс (невозмутимо, ловко уворачиваясь от попыток Ники отобрать у него мобильный): В эту пятницу? Хорошо, конечно, мы будем. Да плевать, что-нибудь придумаем!

Ника в итоге роняет Ала на пол, седлает с победным видом его бедра и нависает сверху, мол, сам сдашься или применить пытки? И в качестве предупреждения проходится легкой щекоткой по его ребрам.

Алекс (громко хохотнув): Миш, тут одна сумасшедшая, но чертовски горячая девчонка у меня телефон из рук вырывает — поговори с ней. Я на громкую связь переключаюсь.

Ника (прижимаясь к Алу): Мишаня, привет!

Миша (ошарашенным голосом): Елки-моталки, Ви! Так ты правда с этими оболтусами зависаешь?

Ника (со смешком): Ну да, так получилось.

Миша: Лилька тебя обыскалась! Сейчас позову ее. Лиль… Лиля! К телефону.

Лиля (с недоумением): Алло!

Ника (звонко): Привет, подруга!

Лиля: Ах ты ж, девочка моя пропащая! Я все телефоны оборвала, разыскивая тебя! (И начинает тараторит.) У меня тут просто катастрофа: платье привезли не то, уже третьего тамаду меняем, меню никак согласовать не можем. Ты мне нужна! Срочно! Я не представляю, что кто-нибудь еще может быть свидетельницей, кроме тебя! Ви, ты приедешь?

Ника вопросительно смотрит на Алекса — тот кивает головой и отвечает за нее.

Алекс: Лиль, она приедет!

Лиля (взвизгнув): Сашка!!! Я так рада тебя слышать! Вы все-таки вместе! Ребята, вы тоже сможете приехать?

Алекс: Да, Лилечка, конечно, мы приедем. Но только в пятницу. Раньше — никак. А Нику я отправлю к тебе прямо сегодня же.

Ника в этот момент наваливается на Алекса, с чувством его обнимает, стискивая в объятиях так, что его последние слова превращаются в невнятную кашу.

Лиля: Что, Саш, что? Не расслышала.

Алекс (куснув шутливо Нику за шею): Извини, меня тут одна преданная фанатка уже замучила.

Ника с наигранным возмущением хлопает Алекса по оголенному плечу, но тот лишь фыркает с довольным видом и показывает язык. Ника не выдерживает и быстро чмокает его в губы.

Лиля (с надеждой): Ребята, мы с Мишей вас очень ждем. Вы сыграете у нас на свадьбе?

Алекс (оглаживая свободной рукой талию Ники): Конечно, сыграем. Что за вопросы?

Миша: Тогда ждем вас в пятницу, роспись в четыре часа дня во Дворце бракосочетания.

Лиля (требовательно): Ви, а ты вылетай ко мне немедленно!!! Или я сойду с ума!

Ника (успокаивающе): Хорошо, хорошо, уже вещи собираю.

Они шумно прощаются. Алекс отключает мобильный.

Ника (возбужденно): Вот это новости! Лиля с Мишей женятся. Вау! Столько лет вместе… Созрели наконец-то.

Алекс (ссаживая с себя Нику и вставая с пола): Молодцы, что тут скажешь… Ладно, надо заказать тебе билеты да с Виталиком поговорить. Его сейчас удар, наверное, хватит.

Ника (загадочно): Подожди. Успеешь.

Алекс останавливается на полпути к двери и оборачивается к Нике. Девушка, поднявшись, недвусмысленно кивает в сторону его комнаты, подходит к нему, берет за ремень джинсов и ведет за собой. Алекс на ходу подхватывает ее на руки и целует.

Дверь за ними закрывается, позволяя зацепить лишь краткое мгновение их обоюдной страсти.

***

Алекс в расслабленной позе сидит на полу в центре комнаты и делает необходимые звонки. Из ванной доносятся звуки воды. Музыкант иногда бросает рассеянные взгляды в ту сторону и улыбается своим мыслям.

Неожиданно начинает трезвонить мобильный Ники. Алекс оглядывается на него. На экране высвечивается фото Мити и его имя. Он хмурится и отключает телефон девушки. Но тот через мгновение начинает звонить вновь.

Алекс задумчиво смотрит на него и подбирает чужой мобильный.

Алекс (сухо): Алло. Да, Митя, это я. Она занята… Нет, не перезвонит. Послушай, и тебе тоже не стоит больше ей звонить. Серьезно. Да, считай, я добился своего… И тебе удачи. Прощай.

Он отключает мобильный в тот самый момент, когда из ванной комнаты выходит распаренная и довольная жизнью Ника.

Ника (заметив в руках Алекса свой телефон): Кто это был?

Алекс (глухо): Тебе звонил Митя. Я ответил.

Ника (хмурясь): Что ты сделал?

Алекс (упрямо): Я попросил его больше тебе не звонить.

Ника (сердито): А по какому праву ты это сделал?

Алекс (зло): По такому, что ты — моя, и я не намерен ни с кем тобой делиться!

Ника (взрываясь): Я не твоя собственность, и это мое дело — с кем я могу общаться, а с кем нет.

Алекс (уперто): С Митей не можешь.

Ника (с деланным спокойствием): Это еще почему?

Алекс (срываясь на крик): Потому что ты, спустя всего час знакомства, хотела уехать с ним в Тибет! Потому что я ревную! Потому что он мой друг, но я выбрал тебя! Потому что ты должна была сама ему сказать, что мы теперь вместе! И я не понимаю, почему ты не сделала этого до сих пор!

Ника (тихо и жестко): Саша, во-первых, не повышай голос. Во-вторых, я еще просто не успела этого сделать. (Запнувшись, помолчав.) Я, в общем-то, до последнего момента не была уверена, что мы действительно вместе.

Алекс (раздраженно): В чем еще ты не была уверена? Может, Митя — твой запасной вариант? Типа, посмотрю, вдруг с Киселевым не сложится — уеду в Тибет с Ивановым. Так, что ли?

Ника (медленно): Что ты несешь?

Алекс (отбрасывая в сторону все телефоны): Ви, я люблю тебя! И многое могу простить. Я простил тебя еще до того, как узнал, что прощать-то, собственно, нечего было. Но я сделал это, несмотря ни на что. В отличие от тебя. Скажи мне честно, ты все еще сомневаешься?

Ника (выдержав паузу): Да. Я все еще сомневаюсь.

Алекс встает, проходится по комнате, поджав губы, бросает отстраненный взгляд в окно и выходит из номера, громко хлопнув дверью. Ника запускает руки в мокрые волосы, присаживается на диван и выдыхает с тоской: «Санта-Барбара, не меньше».

***

Алекс с Виталиком сидят в ресторане отеля, пьют кофе.

Алекс (осторожно): Так что, мы едем на свадьбу? Я ребятам еще не говорил, чтобы не расстраивать зря, если что.

Виталик (отмахиваясь): Да поедете, конечно. Нам всем нужно отдохнуть. Я вам билеты на шесть утра в пятницу закажу. По времени успеваем: ближайший концерт в Москве — только во вторник. Я тоже на пару дней домой слетаю.

Алекс (удивленно): Ты разве не поедешь с нами?

Виталик (устало): Что я там делать буду?

Алекс (усмехаясь): Бухать. С нами.

Виталик (делая глоток кофе и качая головой): У меня уже здоровье не то. Ты, главное, сам там поаккуратнее будь.

Алекс (сердечно): Виталь, как друга прошу — поехали с нами.

Виталик (слабо улыбнувшись): Нет, Киселев, дайте уж и вы мне вольную.

Алекс (помолчав): А что насчет Вероники?

Виталик: Порядок. Я уже давно уладил вопрос с этим их местным типа авторитетом. Шпана это, а не авторитет. Глупости. Пусть летит спокойно в родной город.

Алекс (накрывает руки Виталика ладонями): Спасибо тебе.

Виталик (встает, выходит из-за стола и хлопает Алекса по плечу): Да не за что. У меня работа такая. Оплачиваемая.

Алекс хмыкает и смотрит вслед Виталику, потом устало трет лицо руками и так сидит еще какое-то время.

***

Ника со спортивной сумкой через плечо выходит в коридор — навстречу ей идет Алекс. Он молча протягивает девушке распечатанную бронь на билеты и скрывается за дверью их общего номера. Ника мнется у двери, но гордость берет верх, и она идет на выход из гостиницы. В холле ее ждут Данила, Дима и Сергей.

Ника (с широкой улыбкой): Ну что, малыши? Увидимся в пятницу?

Данила (воодушевленно): Обязательно. Отожжем-жем-жем!

Сергей (мечтательно): Блин, Мишка женится. Даже не верится. Никогда не думал, что он будет первым.

Данила (укоризненно): Слышь, я вообще-то уже женат. Причем два года как.

Сергей (отмахиваясь): Ты не в счет. Повезло, что на тебя вообще хоть кто-то обратил внимание.

Данила (хватает Сергея за шею и яростно натирает ему макушку): Значит, ты меня уродом считаешь, мартышка ты крашеная…

Пока ребята бодаются, как молодые бычки, Ника подходит к Диме и обнимается с ним.

Дима (тепло): До встречи, девушка-загадка.

Ника (грустно улыбается): До встречи, загадочник.

***

Солнечный теплый день. Калининградский Дворец бракосочетания. Перед входом выстроилось множество машин, толпятся возбужденные радостным событием люди.

Подъезжает лимузин, из которого первым под улюлюкание и аплодисменты гостей с апломбом выходит Миша в кремовом костюме. Он огибает машину и распахивает дверь, подавая руку своей без пяти минут жене Лиле. Та — в красивом свадебном платье, расшитом стразами, со шлейфом. Ее голову украшает венок из живых цветов, волосы уложены в локоны, которые воздушным водопадом ниспадают на ее открытые плечи.

Вслед за ней из лимузина выходит Ника. Ее волосы убраны в высокую прическу, она в обтягивающем, нежном жемчужно-сером платье сложного оттенка, которое делает ее хрупкой и маленькой. Лицо девушки светится радостью. Она помогает невесте дойти до входа, где на молодых отовсюду сыпятся поздравления. Ника вглядывается в толпу, но не видит ребят. По ее лицу пробегает легкая тень.

Будущие молодожены, родители и друзья входят в зал под трогательную музыку, непривычную для этих стен. И тут гости замечают, что вместо обычных музыкантов живой музыкой на этот раз жениха и невесту встречает группа «Амстердам» в полном составе. Лиля в восторге хлопает в ладоши — это сюрприз для нее. Ника улыбается.

Алекс, в темно-синем строгом костюме и белой рубашке, начинает тихо петь. Гости аплодируют, девушки, приглашенные на свадьбу, заходятся в возбужденном перешептывании. Начинается церемония…

***

«И я объявляю вас мужем и женой!» — заканчивает свою речь объемная женщина в громоздком сложном наряде.

Гости чокаются бокалами с шампанским, молодожены целуются. Ника, не замечая праздничной суеты вокруг, смотрит только на Алекса. Тот откладывает гитару, от души поздравляет молодоженов и отходит в сторону. К нему между делом уже пробиваются девицы, чтобы получить автограф. Он с дежурной улыбкой быстро расписывается на нескольких обрывках бумаги, но потом кивает головой, мол, не у меня праздник, не я главное событие дня. И выходит на улицу перекурить, где уже постепенно собираются гости для фотосессии перед Дворцом бракосочетания.

Ника собирает все подаренные букеты и относит их в машину. Когда же ей наконец-то удается справиться с ними и уложить так, чтобы ни один из них не был поврежден, она поворачивается и видит перед собой Алекса. Они смотрят друг на друга какое-то время. Алекс подается слегка вперед и обнимает ее за талию, Ника берет его лицо в ладони. Они целуются, прислонившись к дверце машины.

«Да что ты все нас-то фотографируешь, идиот! — раздается возле них голос Лили. — Вот это, это надо фотографировать!»

Алекс с Никой оборачиваются и видят, как Лиля отбирает фотоаппарат у несчастного фотографа и пытается их запечатлеть.

Лиля (просит с фотоаппаратом наготове): Ну, пожалуйста, еще один раз поцелуйтесь для меня! Боже, этот кадр будет моим самым лучшим подарком на свадьбу!

Алекс смеется, прикоснувшись ко лбу Ники своим. Девушка смущенно отворачивается, но в следующий момент они снова целуются. Не замечая, что за ними чуть поодаль пристально наблюдают ребята из группы.

Дима (пафосно): И вот Ромео обрел свою Джульетту!

Сергей (фыркая): Нахрен Ромео! Они там все умерли в конце.

Данила (обнимая жену за талию): Я так счастлив за них за всех, что щас расплачусь, честное слово.

***

Огромный свадебный кортеж несется в сторону Светлогорска — Алекс с Никой сидят в лимузине, вместе с молодоженами.

Миша: Даже не знаю, какое из сегодняшних событий важнее — то, что мы женимся, или то, что вы, ребята, вместе!

Алекс (с улыбкой): То, что вы женитесь. Это очевидно.

Ника сидит, спрятав счастливое лицо на плече у Алекса, и изредка бросает исподтишка хитрый, довольный взгляд на Лилю, которая ей то и дело подмигивает. Их распирает от желания посплетничать, так как в процессе приготовления к свадьбе времени на это не хватило.

Алекс обнимает Нику за плечи — по его лицу сложно сказать, о чем он думает, но видно, что музыкант принял какое-то решение, и оно не дает ему покоя. Он взволнован.

***

Под открытым небом на территории отеля, расположенного возле самого моря, молодоженов и гостей ждут накрытые столы, тамада и праздничная программа. Для группы «Амстердам» специально приготовлена небольшая импровизированная сцена с инструментами.

Тосты, тосты, тосты… Шум прибоя, назойливо-жизнерадостный голос ведущего, безудержное веселье, то и дело возникающий волной спонтанный смех, аплодисменты. И вот уже гости отходят на перекур, кто-то продолжает сидеть за столом и общаться, перекрикивая музыку. Особенно энергичные товарищи оттачивают мастерство верхнего брейка на танцполе. Ника о чем-то шепчется с Лилей, временами заботливо поправляя ей волосы.

Алекс с Мишей стоят на краю обрыва, смотрят на море и курят. К ним подходит Данила, обнимает Мишу за плечи.

Данила: Ну что, дружище, как ты вообще?

Миша (пожимая плечами, с улыбкой): Нормально. Вот недавно открыл второй магазин по продаже компьютерной техники — дело потихоньку набирает обороты.

Алекс (тихо): Не жалеешь о том, что ушел из группы?

Миша (честно): Не-а, ни разу не пожалел, хотите — верьте, хотите — нет. Все это не для меня. Я люблю быть дома, люблю этот город. Я здесь сам себе хозяин, у меня много друзей, приятелей. Я вообще крутой, кстати, круче вас! У меня в друзьях — сама группа «Амстердам».

Данила и Алекс громко смеются.

Миша (мечтательно): Да вот и с Лилькой все как-то срослось.

Алекс (с легкой улыбкой): Детей хотите?

Миша: А то! Смысл жениться, если не заводить спиногрызов? (Он помолчал). Спасибо вам, что приехали.

Данила (хлопнув его по плечу): Да ну какие вопросы! Спасибо, что пригласил.

Друзья возвращаются к столу в тот момент, когда тамада объявляет: «А сейчас я хотел бы пригласить на сцену наших замечательных гостей — друзей жениха и невесты — группу «Амстердам», которая исполнит песню «Единственный, кто знает ее». Именно эту композицию молодожены выбрали для своего первого танца в качестве мужа и жены».

Музыканты выходят на сцену под аплодисменты гостей. Алекс подходит к микрофону.

Алекс (поставленным голосом, лукаво прищурив глаза): Всем еще раз привет! Не так давно мы исполняли эту песню на фестивале «Питерское лето», где мне аккомпанировала моя девушка — Вероника Белая. Я хотел бы пригласить ее на сцену, потому что без нее эта композиция теряет смысл.

Ника цокает языком и выразительно смотрит на Алекса, но Лиля на правах невесты и вообще главного человека вечера силой выталкивает ее к сцене. Девушка, слегка покраснев от внимания, идет к ребятам. Алекс передает ей гитару, сам берет в руки бубен.

Алекс (расслабленно, с видом человека, привыкшего быть на сцене и держать внимание зала): Вообще, эта вещь должна звучать под одну гитару, но для вас, дорогие наши Миша и Лиля, мы сделали новую аранжировку. Итак, приглашаем вас на ваш первый танец. И от души поздравляем!

Со сцены раздаются первые аккорды песни. Алекс поет, бросая время от времени влюбленные взгляды на Нику. Девушка отвечает на них, но каждый раз смущенно прячет глаза. Миша и Лиля кружатся в танце под чарующую мелодию, где в этот раз лидирует соло-гитара Димы.

Солнце уходит на закат, лаская море последними лучами солнца, загораются первые огни. И невозможно передать всё очарование этого трогательного момента, когда сердца двух влюбленных бьются в унисон в ритме проникновенной мелодии. В какой-то момент друзья молодоженов запускают в небо китайские фонарики, которые, поднимаемые жаром огня, взмывают ввысь.

В конце песни Алекс на секунду отходит, о чем-то просит Нику, та согласно кивает головой. Он возвращается к микрофону.

Алекс: Специально для Лилии и Михаила мы приготовили сет из наших лучших песен, тех, что были написаны, когда все мы еще ходили в школу и зависали на даче Ви.

Миша поднимает руку вверх в победном жесте. Лиля аплодирует.

Алекс: Помнится, у Миши была любимая вещь — «Выходи на танцпол и сделай мой день». Мы давно ее не играли. С момента отъезда из Калининграда. Так что, Миша, просим тебя на сцену. Это твоя песня — тебе ее и играть.

Миша встает и машет отрицательно руками, но гости уже кричат: «Давай, Мишка! Давай!» Он нехотя выходит на сцену, показывает кулак Алексу, но тот хлопает с улыбкой его по плечу. Ника передает гитару Мише и забирает бубен у Алекса, отходя немного в сторону.

Алекс (с неподдельной гордостью и искренним волнением): Дамы и господа! В первый и последний раз, единственный и неповторимый состав группы «Амстердам» родом из 2005-го года! Мы здесь и мы вместе! Желающих приглашаю потанцевать!

И он начинает петь заводную и немного злую, но очень танцевальную композицию «Выходи на танцпол и сделай мой день». Как только заканчивается песня, Миша хочет уйти со сцены. Но Алекс удерживает его, Ника передает ему бубен и забирает гитару. Они продолжают концертный сет, чередуя быстрые композиции с медленными. Гости танцуют, аплодируют — все это сопровождается бесконечными вспышками фотоаппарата.

В финале концерта Алекс вручает Мише конверт.

Алекс (с широкой улыбкой): Это наш скромный взнос в копилку вашего будущего семейного счастья.

Миша (удивленно): Эээ, ребята, еще и подарок? А сколько мы вам должны за выступление?

Алекс смеется, музыканты обнимают по очереди друга, и они все вместе спускаются со сцены.

Неугомонный тамада произносит очередной тост — гости пьют. Начинаются забавные конкурсы, в которых Ника принимает активное участие. Царит дружественная, теплая атмосфера. Звучит заводной твист, и Ника вытаскивает на танцпол Алекса, который, как выясняется, в общем-то, не так уж и плохо двигается.

Твист сменяется медленной мелодией кавера «Несчастного случая» на песню Джо Дассена «Если б не было тебя». Алекс обнимает Нику за талию, приглашая на танец. Она кладет руки ему на плечи и прижимается всем телом.

Ника (шепчет ему на ухо): Замечательный вечер, правда?

Алекс: Правда. Пойдем, прогуляемся?

***

Алекс и Ника незаметно покидают гостей и не спеша идут к обрыву. Останавливаются на краю, любуясь умиротворенным морем. Алекс поворачивается к Нике, долго смотрит на ее профиль, потом становится на одно колено. Девушка недоуменно следит за его действиями — до нее медленно начинает доходить осознание происходящего. Алекс достает из кармана маленькую бархатную коробочку и распахивает ее, протягивая Нике. Там мерцает чистыми гранями кольцо с небольшим бриллиантом.

Ника (испуганно): Саша… Что? Что ты делаешь?

Алекс (взволнованно): Ви, я не хочу больше с тобой ссориться. Ни по какому поводу. И уж тем более я не хочу тебя больше ревновать. Я просто хочу быть с тобой. Я предлагаю вместе с этим кольцом руку и сердце, и, мне кажется, сейчас самое подходящее время, чтобы сделать это.

Ника (мотая головой): Нет, нет, нет. Саша, нет! Зачем это?

Алекс (хмурясь): Ви, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

Ника (растерянно): Это как-то неправильно. Подожди. Это очень быстро. Боже, да мы вместе и дня не провели.

Алекс (настойчиво): Ви, мы с пяти лет вместе. Сколько еще нужно времени?

Ника: Нет, Саша, нет, ты не понимаешь. Я не могу так. Я… Прости.

Алекс (встает с колен, мрачнея): Что не так?

Ника (нервно): Это какая-то игра. Ты и я… Все слишком быстро. Я не могу сказать «Да!». Это… Это неправильно. Это неправда.

Алекс (пристально смотрит на нее, затем медленно произносит): То есть, ты отказываешь мне?

Ника (заламывая в отчаянии руки): Я не знаю… О боже, ну зачем так гнать лошадей? Неужели это все из-за того звонка Мити?

Алекс (взрываясь): Да причем здесь Митя! К черту Митю! Я хочу, чтобы ты стала моей женой!

Ника молчит. На ее глаза наворачиваются слезы — она беспомощно их смаргивает, расстроенно глядя на Алекса. И молчит. Тогда Алекс захлопывает коробочку с кольцом, размахивается и в сердцах бросает ее что есть сил в море.

Ника (кричит): Что ты делаешь?!

Алекс (жестко): Уже ничего. Я уже ничего не делаю. И больше ничего делать не буду. Жди своего прекрасного принца на белом коне сколько влезет. С меня хватит! Приятного вечера!

Он разворачивается и уходит, зло пиная песок под ногами.

***

Алекс доходит до стола, где сидит вся группа, молча наливает себе в рюмку водки и залпом выпивает ее.

Дима (с подозрением): Ты чего? Случилось что?

Алекс (пожимая плечами): Нет, ничего не случилось. Всё просто прекрасно.

Он опять наливает водку и снова выпивает, даже не поморщившись.

Данила (деликатно): Может, тост хотя бы подождешь?

Алекс (едко ухмыляясь): А зачем? Мне и так норм. У меня поводов выпить — хоть отбавляй. Последние два месяца я вел себя как идиот, недавно чуть сам себя не отправил на тот свет, потерял хорошего друга, и все из-за кого? Из-за девушки, которая только что отказалась выйти за меня замуж. Поздравьте меня!

Алекс закидывает еще рюмку водки, не глядя на раскрывших от удивления рты друзей.

Сергей (озабоченно) Ал, ты бы это, потише — возьми себя в руки.

Алекс (раздраженно): Я не хочу брать себя в руки. Дайте мне просто нажраться.

Дима: Ну, нажрешься — а дальше что? Проблему это не решит.

Алекс (хмыкнув): Сегодня — решит.

И он снова выпивает. Прихватывает с собой бутылку водки со стола, чужую пачку с сигаретами и неровной походкой бредет в удаленный тихий угол территории отеля.

Дима (с беспокойством): И чего теперь от него ждать? Еще одного срыва?

Данила (расстроенно): А не смешно, блин.

Дима (нахмурившись): А я и не смеюсь. Я на полном серьезе. Пойду-ка я за ним пригляжу.

Дима уходит вслед за Алексом.

Сергей (с недоумением): Ничего не понимаю. Они же только что выглядели как два голубка. Что это опять было?

Данила (тяжело вздыхая): Крышу рвет у Ала — вот что. Блин, ну Ви-то могла бы голову включить хоть ненадолго!

В этот момент мимо их столика проходит Ника — у нее слегка покрасневшие глаза, но на лице застыла словно приклеенная, странная, отчужденная улыбка.

Данила (тихо зовет ее): Ви…

Девушка не обращает на него никакого внимания — доходит до своего места за столом возле невесты и присаживается рядом. Лиля ей что-то говорит, отчаянно жестикулируя, Ника согласно кивает головой, очевидно не понимая, что ей говорит подруга, и смотрит прямо перед собой. Лиля, увлеченная происходящим, совсем не замечает ее расстроенного вида. Она подзывает к себе рукой тамаду и что-то быстро шепчет ему на ухо, явно довольная затеей.

Тамада (выходит в центр и объявляет): Оказывается, у наших подруг Лилии и Вероники было веселое прошлое. Как утверждает невеста, в свое время ее подругу Ви никто не мог перепить, особенно на спор.

Среди гостей пробегает шум одобрения.

Тамада: Да, да, вот так! И наша невеста предлагает сегодня вновь сразиться в импровизированном алко-рестлинге с непобедимой Ви! Итак, прошу поставить сюда стол и два стула. Принесите также водку и рюмки. Ника, прошу вас выйти сюда.

Ника, как робот, встает и на автомате идет к столу. Ей явно все равно, что происходит.

Тамада (призывно): Дорогие гости, кто готов сразиться с непобедимой Ви?

Издалека доносится нетрезвый голос Алекса: Я! Я готов!

Он идет, на ходу отталкивая Диму. Садится за стол и упирается тупым взглядом в наполненные страданием глаза Ники.

Тамада (бодро): Прекрасно. Становится все интереснее, не правда ли?

Гости хлопают в ладоши, музыканты переглядываются.

Данила (выругавшись себе под нос): Добром это не кончится.

Тамада разливает алкоголь. Ника и Алекс выпивают, продолжая пожирать друг друга взглядами. Откидывают рюмки в сторону — те разбиваются. Официант подбегает и приносит новые. Рюмки наполняются — Ника и Алекс пьют. Гости аплодируют. Рюмки летят в сторону. Так повторяется еще несколько раз, как вдруг Алекс встает. Его немного уводит в сторону, но он ловит равновесие и поднимает рюмку вверх.

Алекс (пьяно ухмыляясь): Глупо в такой день пить без тоста! Так вот, я хотел бы сказать тост. Да, тост. И посвятить его непобедимой Ви… Я люблю эту девушку так давно, что уже и не помню, когда вообще влюбился в нее. Потому что она совершенство. Для меня. Для меня она совершенство.

Раздаются редкие хлопки в ладоши, но Алекс останавливает их жестом. Тон его речи и манера разговора уже начинают вызывать подозрение, что все не так чудесно.

Алекс (задумчиво): Но вот ведь в чем штука… Я-то, оказывается, недостаточно хорош для нее.

Ника (умоляюще): Саша, не надо, прошу тебя.

Алекс (выпячивая нижнюю губу, удивленно): А что такого? Здесь наши друзья. Все свои… Так вот, о чем я… Ах, да! Я недостаточно хорош. Я сделал ей предложение, и это не было спонтанным решением. Потому что если я на ком и женюсь, то только на Ви. Но она мне отказала.

Пробегает легкий вздох удивления. Данила хлопает себя ладонью по лицу. Сергей отворачивается. Дима напряженно замирает. Лиля с Мишей непонимающе переглядываются.

Алекс (скривившись в неприятной улыбке): И в чем же причина? Она во мне сомневается! Н-да, наверное, я не подарок. А вообще кто подарок? Тут есть подарки?

Он пьяно оглядывается.

Алекс (отмахиваясь): А впрочем, какая разница… Так вот! Я тут сейчас подумал на досуге, пока в одиночестве дегустировал один напиток… Подумал, почему так? Почему она готова уехать на край света с первым встречным, но не хочет быть со мной? (Он обводит гостей мутным взглядом и вдруг с победным видом восклицает.) И понял! Потому что я изменился, я другой, я чего-то смог добиться в этой жизни, я долбанная рок-звезда, я ушел вперед, я оставил прошлое там, где ему и должно быть — в прошлом. А она — нет. И она не смогла принять это, не смогла принять меня тем, кто я есть сейчас. Она так зациклена на том, что было! Она не может перевернуть лист и по-новому взглянуть на этот мир. Она застряла и не продвинулась вперед ни на миллиметр. (И очень агрессивно.) У нее нет ничего, вообще ничего!

Ника (в отчаянии): Саша, я тебя очень прошу: не говори того, о чем потом пожалеешь.

Алекс (его речь уже теряет разборчивость): Да ты что? А о чем мне жалеть? О чем мне еще жалеть? Пожалей лучше себя. Подумай о своей жизни — скучной, серой, убогой жизни, в которой нет ничего, кроме воспоминаний и обид. И вообще, знаешь, что: я отпускаю тебя. Я не буду больше тебя любить. Я переживу это. Кстати… Кстати, ты еще можешь позвонить Мите. Он любит спасать… Спасать прекрасных дам.

Ника встает и отвешивает ему пощечину. Алекс понимающе кивает головой и разводит театрально руки в стороны, выплескивая жидкость из рюмки. Выходит из-за стола и кланяется.

Алекс (с апломбом): Признаю свое поражение, дамы и господа!

Он хватает руку Ники, поднимает ее вверх, потом отпускает и, не произнеся больше ни слова, идет по направлению к отелю. Дима срывается за ним.

Ника (выпивает свою рюмку водки, оглядывает гостей и спокойно произносит): Ну, шоу закончено. Где мой приз?

Растерявшийся тамада сует ей в руки бутылку водки.

Ника (начиная истерично хохотать): Смешно, очень смешно.

Ее смех плавно перетекает в рыдания. К ней подбегает Лиля, хватает ее за талию, показывает тамаде, чтобы он продолжал программу, и уводит девушку в отель.

***

Номер новобрачных.

Ника (всхлипывая): Лиля, извини нас, извини за этот спектакль. Я не думала, что всё так выйдет. Я не хотела испортить самый лучший день в твоей жизни.

Лиля (заботливо вытирая салфеткой потекшую тушь вокруг глаз подруги): О чем ты говоришь? Какие глупости. Я такая дура — ничего не заметила. Ты правда отказала Сашке?

Ника (громко шмыгнув носом): Да.

Лиля (жалобно): Но почему, Ви? Ты же… всю жизнь его любишь. Сколько я тебя помню.

Ника (вытирая слезы, убито): Я растерялась, понимаешь? Он стоял передо мной — такой красивый, как… Как солнце. И я так испугалась. Потому что рано или поздно он сказал бы мне всё то же самое, что и сейчас, во время этого тупого конкурса. Господи, как я ненавижу его за это!

Лиля (зло выплюнув): Да придурок он конченный! Звездная моча, видать, в голову ударила!

Ника (удрученно качая головой): Нет, Лиля… К сожалению, он прав. Я действительно никто. И моя жизнь и вправду серая и убогая. Меня нигде ничто не держит. И он публично об этом всем рассказал. Публично унизил.

Лиля (упрямо): Чушь! Ты — замечательная. Ты верный друг, ты умница, красавица. Вспомни, ты всё всегда делала лучше всех!

Ника (опустив голову, тихо): В этом-то и проблема — делала… Я раньше всё делала лучше всех. А после смерти брата, после его отъезда… Ну кем я стала? Официанткой? Боже, я правда застряла в прошлом.

Лиля (уперто пытаясь подбодрить): Ну, Ви, ты же сильная, ты всё можешь исправить!

Ника (сухо сглотнув): Не хочу я ничего исправлять… Он даже не дослушал меня — просто швырнул кольцо в море и ушел.

Лиля обнимает подругу — та утыкается ей в плечо. Так они сидят некоторое время в полной тишине.

Ника (отрывается от плеча подруги, вытирает слезы и почти уверенно): Знаешь, а ты права. Я сильная. Я всё исправлю. Я завтра уеду отсюда, от него. Я могу начать новую жизнь. С чистого листа. Я могу окончить университет, могу придумать план.

Лиля (ошарашенно): Куда ты поедешь?

Ника (пожимая плечами): Не знаю. Вот возьму и позвоню Мите!

Лиля (всплеснув руками): Господи, да кто такой этот Митя?

Ника (с легкой улыбкой): Неважно. Но я могу с ним уехать. Что мне терять?

Лиля (в категоричной форме): Знаешь, что? Для начала тебе нужно поспать.

Ника (покорно): Да, наверное… Я рада за тебя и Мишу. Вы хорошая пара и всегда ею были. У вас всё будет хорошо.

Лиля (крепко обнимая подругу): У тебя тоже всё будет хорошо. Я это знаю.

Лиля целует Нику в щеку и уходит. Ника смотрит какое-то время прямо перед собой, потом падает лицом в подушку.

***

Алекс открывает глаза. Он лежит на кровати, рядом с ним спит Дима, зажав в руках, как плюшевого мишку, пустую бутылку. Алекс морщится от похмельной боли, встает. Вспоминает произошедшее и хватается за голову. Подбегает к двери номера, но останавливается, заметив записку на полу. Судорожно хватает ее, раскрывает и читает:

«Дорогой Саша! Дорогой и любимый! Я не сказала «да» не потому, что не люблю тебя и не потому, что сомневаюсь в тебе. Я сомневаюсь в себе. Ты был прав во всем. В каждом своем слове. И я принимаю это. Я уезжаю. У меня есть план. Я постараюсь сделать свою жизнь настоящей. Я буду искать свое будущее. Я больше не буду помнить о прошлом.

Я верю, что ты будешь счастлив.

Я знаю, что ты будешь счастлив.

И я тоже отпускаю тебя.

Но не могу обещать, что перестану любить.

Прощай.

PS: Извинись, пожалуйста, за меня перед Виталиком».

Алекс несколько раз перечитывает письмо, опускается на пол прямо перед входной дверью и закрывает лицо руками.

Финальные титры

Алекс стоит на сцене перед пустым залом. Щурится от света прожекторов. Где-то вдалеке играет музыка. Он поет кавер на песню Counting Crows «Colorblind».

Серия 12. Прости, но не прощай

Интро

Отрывок видеоинтервью из шоу «Звезды спрашивают звезд». В залитой светом студии друг напротив друга, с микрофонами в руках, сидят на обычных стульях Алекс и Митя. Они переглядываются, обмениваясь хитрыми улыбками — между ними словно есть телепатическая связь, которую сложно не заметить.

Митя: Какой бы ты дал совет себе, семнадцатилетнему?

Алекс: Не делать поспешных выводов. Хотя знаешь… Что бы я ни сказал себе в том возрасте, я бы сам себя и не послушал. В возрасте семнадцати лет мы все слишком умные и самоуверенные — понимаешь, о чем я?

Митя: Безусловно. Ты доволен своей жизнью?

Алекс: Довольный всем человек — мертвый человек. Это не про меня. Я всегда в поиске. У меня много планов и куча идей в голове. Как можно быть довольным жизнью в таком случае? Нет, нет, иногда мне кажется, что мой мозг просто взорвется от переизбытка существующих возможностей.

Митя: Есть совет, который ты бы дал зрителям?

Алекс: Чувак, мне двадцать семь лет — я бы сам выслушал чей-нибудь дельный совет. Хотя нет! Кое-что я могу сказать. Ищите своего человека. И если у вас это получится, не отпускайте его ни при каком раскладе. Потому что… Потому что только тогда вы обретете цельность.

Место: Москва

Самолет, совершающий перелет по маршруту Калининград-Москва.

Алекс сидит у окна, подперев рукой щеку, и без всяких эмоций смотрит в иллюминатор на бескрайнее море ослепляющих белизной облаков. Рядом с ним в кресле дремлет Дима. Впереди расположились Данила с Сергеем — у них печально-отрешенный вид то ли с похмелья, то ли от общей безрадостной обстановки.

Самолет трясет — он попал в турбулентность. Дима открывает глаза, ловит и ставит на место поехавший по откидному столику в сторону прохода стакан с водой. Смотрит на Алекса.

Дима: Может, скажешь хоть что-нибудь? Ты уже сутки молчишь.

Алекс (глухо): Хватит, наговорился уже.

В щель между сиденьями выглядывает Сергей.

Сергей: Ал, слушай, ну ты в курсе, да, что мы, если что, переживаем за тебя и все такое.

Алекс (спокойно): Жизнь самоубийством заканчивать не планирую. Это чтоб вы не переживали и все такое.

Дима (примирительно): Ладно, не хочешь говорить — не надо. Но, если серьезно, дай знать, если совсем хреново будет.

Алекс (вздохнув): Уже совсем хреново. Но для вас это даже хорошо. В таком состоянии я сейчас как выдам на-гора офигенный альбом, пропитанный горечью и страданием. И мы снова на волне успеха! Снова номер 1!

Дима (не без сарказма): Мы и так номер 1.

Алекс (с тоской): Печаль. И некуда стремиться.

***

В зале прилета ребят встречает Виталик. Он по очереди пожимает руку каждому из них, обводит взглядом и недоуменно хмурится.

Виталик: Не понял, а где Ника?

Алекс (пожимая плечами, с индифферентным видом): Где-то по дороге в Тибет, видимо. Кстати, она просила извиниться. Неустойку по ее договору, если что, вычти из моего гонорара.

Виталик (отмахиваясь): Да ладно тебе. Какой там договор — филькина грамота. Как ты?

Алекс (тоном умирающего лебедя): Бодр и полон сил. А что, незаметно?

Виталик (скептически оглядывая понурую фигуру бледного Алекса): Да уж, заметно. Ладно, поехали заселяться в гостиницу.

***

Дима останавливается перед дверью номера Алекса, мнется.

Дима (неуверенно): Слушай, ты сейчас один будешь в двухместном номере… Хочешь, я с тобой поживу?

Алекс (безразлично): Валяй. Будешь контролировать?

Дима (несколько смущенно): Нет. Просто… Ты всегда добр ко мне — хочу отплатить той же монетой.

Алекс (задумавшись): Слушай, а помнишь, я тебе зачитывал выдержки из трудов Платона об Афродите земной и Афродите небесной?

Дима (с подозрением): Ну?

Алекс (глубокомысленно): С Афродитой земной у меня как-то всё не срастается, может, пора переключиться на Афродиту небесную, по завету Платона?

Дима (прифигев): Ты о чем?

Алекс (прямо): Я любви мужчины к мужчине. С мужиками, ведь, как-то проще, не?

Дима (с кривой улыбкой): Ага, шутишь, значит. Понятно. Это хорошо. Только я, пожалуй, в своем номере остановлюсь.

Алекс (хмыкая): Вот и я о том же.

Дима (себе под нос, не без восхищения): Надо же, мастерски отшил.

Алекс проходит в свой номер, кидает багаж на полпути. Находит чистые листы белой бумаги на комоде и ручку. Плюхается прямо в верхней одежде в кресло и начинает что-то быстро писать.

***

Знаменитый московский клуб. Камерный концерт группы «Амстердам».

Публики не так много — это закрытое мероприятие, в числе гостей, можно сказать, избранные из светской тусовки. Алекс, сидя на полу сцены, под акустику исполняет новую песню — душевную и очень проникновенную вещь о том, как порой просто потерять любовь. Когда он заканчивает, в зале царит долгое молчание — гости под впечатлением, и лишь после паузы раздаются аплодисменты. Алекс встает, рассеянно кланяется, откладывает гитару, закуривает сигарету и уходит со сцены.

Он направляется в бар, игнорируя приветственные рукопожатия, садится возле стойки и заказывает себе виски. «Все тлен, да, Киселев?» — раздается над его ухом женский голос. Алекс вздрагивает, оборачивается и видит Лолу, сияющую в очередном бесподобном дизайнерском наряде. Рядом с ней стоит красивый, статный парень в модном полуспортивном прикиде и обнимает ее за талию.

Алекс (без эмоций): Привет, Лола.

Лола (с гордостью): Знакомься, это мой Рома, надежда нашей рэп-сцены.

Алекс безучастно пожимает руку парню, который с интересом его разглядывает.

Лола (усмехнувшись): Дашь пару советов новичку?

Алекс (без ехидства): Да, конечно. Рома, слушайся во всем эту тетю. Больше советов нет.

Лола что-то шепчет на ухо своему кавалеру — тот понимающе кивает и уходит, оставляя их наедине.

Лола (осторожно): Где твоя чудесная Ника? Надеялась увидеть ее сегодня.

Алекс (хмуро): Нет больше моей чудесной Ники. Я облажался. Можешь, выпить за это.

Лола (пытливо): Где она?

Алекс: Не знаю. Наверное, с Митей.

Лола (заглядывая ему в лицо): Что, больно, когда не ценят твою любовь?

Алекс (поднимая на нее глаза): Больно. Очень больно.

Он залпом выпивает виски.

Алекс (тихо, не глядя на Лолу): Прости меня. Прости за всё.

Лола меняется в лице, с которого вдруг исчезают лоск и напыщенность, а вместо них проступают морщинки и какая-то вселенская усталость.

Лола (искренне): За эти слова, Киселев, я действительно готова простить тебе всё. Мне жаль, что у вас ничего не вышло.

Лола целует его в щеку и уходит. Алекс, опустив голову, исподлобья смотрит ей вслед. Затем достает мобильный телефон, находит номер Ники в контактах, набирает его и обреченно выслушивает всю ту же фразу: «Абонент вне зоны действия сети». Он закуривает. К нему подходят ребята из группы.

Данила: Ну что, в отель?

Алекс (мотнув головой): Нет, я еще немного здесь посижу.

Дима: Я с тобой.

Данила: Тогда мы с Серегой спать. Надо прийти в себя до фестиваля.

Он хлопает на прощание Ала по плечу и тянет за собой Серегу — Алекс кивает, заказывает себе и Диме виски.

Дима: Которая по счету пачка сигарет?

Алекс (пожимает плечами): Не считаю.

Дима (с укором): Связки бы свои пожалел.

Алекс (немного раздраженно): Дим, со мной все в порядке, если ты об этом. Хватит уже включать заботливую мамашу — не твоя это роль.

Дима (хмыкая): Не, не моя. Мне, по большому счету, по фигу. Не охота просто без работы остаться. Знаешь, я уже как-то привык быть звездой.

Алекс (вяло улыбается): Звезда я, а ты — так, подмастерье.

Дима (толкает его плечом): Слышь, звезда, все хотел тебя спросить: почему ты тогда на прослушивании выбрал меня?

Алекс (просто): Потому что ты нестандартно мыслишь — ты слышишь музыку по-другому, в обход общепринятых канонов. Это то, чего нам не хватало на тот момент. То, чего не хватало мне.

Дима отворачивается, барабанит пальцами по стойке, пытаясь скрыть накатившие эмоции.

Дима (оживившись от пришедшей ему в голову идеи): Слушай, помнишь нашу игру: прежде чем выпить рюмку — расскажи четверостишие.

Алекс (качая головой): Оу, ну тогда я буду в дрова, а ты трезв, как стеклышко.

Дима (задорно): Ну, это мы еще посмотрим!

Алекс (принимая вызов): Тогда поехали. (И громко). «Я, гений Игорь Северянин, своей победой упоен: я повсеградно оэкранен! Я повсесердно утвержден!»

И выпивает рюмку, ударяя дном о стойку.

Дима (морщась): Кто бы сомневался! Ладно, тогда так… «О, закрой свои бледные ноги!»

Алекс (хмыкая): Брюсов… Как пошло. Лови в ответ нобелевского лауреата… «Гул затих. Я вышел на подмостки. Прислонясь к дверному косяку, я ловлю в далеком отголоске, что случится на моем веку».

Дима (с азартом): Ладно, за Пастернака получите Бродского… «Ни страны, ни погоста не хочу выбирать. На Васильевский остров я приду умирать. Твой фасад темно-синий я впотьмах не найду. Между выцветших линий на асфальт упаду».

Алекс чокается с Димой — они пьют. К ним подходят две гламурного вида дамочки с сияющими глазами.

Дима (услужливо): Чего вам, красотки?

Девушки: Ничего. Просто хотим стихи послушать. Это ваши?

Алекс (закатывая глаза): Тц… Дожили.

Дима смеется, закрыв лицо рукой.

Алекс (с ухмылкой): Нет, девочки. Не наши. Но послушать можно.

Через несколько минут вокруг них уже собирается небольшая толпа, аплодирующая любителям поэзии после каждого рассказанного четверостишия. Дима с Алексом кланяются и продолжают пить.

***

Друзья выходят из бара. Алекс в плаще нараспашку, с волочащимся по земле шарфом, размахивает бутылкой и громко декламирует:

«Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочел до середины:

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся».

Дима (засовывает два пальца в рот и залихватски свистит): Мандельштам. Хороший ход!

Алекс (передает ему бутылку): Да, а осталось ли вам чем крыть, дорогой господин?

Дима: А то!

И он очень эмоционально, срывающимся голосом зачитывает:

«Ловлю дрожащие, хладеющие руки;

Бледнеют в сумраке знакомые черты!..

Моя ты, вся моя — до завтрашней разлуки,

Мне всё равно — со мной до утра ты.

Последние слова, изнемогая,

Ты шепчешь без конца, в неизреченном сне.

И тусклая свеча, бессильно догорая,

Нас погружает в мрак, — и ты со мной, во мне.

Прошли года, и ты — моя, я знаю,

Ловлю блаженный миг, смотрю в твои черты,

И жаркие слова невнятно повторяю…

До завтра ты — моя… со мной до утра ты…»

Алекс, потрясенный этим стихотворением Блока, вдруг присаживается на скамейку, закрывает лицо руками. Потом поднимает страдальческий взгляд на Диму.

Алекс: Ну зачем ты так?

Дима (виновато): Прости. Просто это мое любимое.

Они делают по глотку из бутылки.

Алекс (грустно): Я так никогда в жизни не напишу.

Дима (успокаивающе): Так, мне кажется, уже никто не напишет… Пошли, пока нас полиция не загребла. Это столица.

***

Алекс останавливается посреди гостиничного холла, ловит равновесие, наматывает вокруг шеи шарф и вдруг выдает: «Вспомнил! Вспомнил еще одно!» Он делает паузу, становится в позу и раскатисто зачитывает:

«Послушайте!

Ведь, если звезды зажигают -

значит — это кому-нибудь нужно?

Значит — кто-то хочет, чтобы они были?

Значит — кто-то называет эти плевочки

жемчужиной?»

Дима (с досадой восклицает): Как мы могли забыть про Маяковского!

Из своих номеров выглядывают Виталик и Данила.

Виталик (с подозрением оглядывая подопечных): Это что еще за новости?

Данила (со смешком): Это не новости, это поэтический кружок имени Аристарха Федоровича Боборыки в работе.

Виталик (изумленно): Чего?

Данила: Это прикол у Ала с Димоном такой: пока стих не расскажешь — не выпьешь. Они так до утра могут.

В этот момент Дима спотыкается и падает. Алекс с трудом его поднимает и доводит до двери номера.

Данила: А нет, кружок уже прекратил свою работу. Значит, не придется до рассвета слушать их высокоинтеллектуальные вопли.

Алекс (закрывая за Димой дверь): Даня, ты ущербный человек.

Данила: Даже не спорю. Иди спать, Шурик.

Алекс (заплетающимся языком): Да иду я, иду.

***

Аэродром Тушино. Крупнейший рок-фестиваль «Макси-music».

До начала еще несколько часов. На сцене в процессе саундчека одну группу сменяет другая. «Амстердам» в полном составе расположился в своей палатке, укрывшись от солнца. День выдался жарким.

Дима лежит на спальном мешке, подложив под голову скомканную кофту, и дремлет. Сергей и Данила лениво играют в шахматы. Алекс сидит в пластиковом белом кресле, на нем смешная панама с полями, светлая майка и обрезанные по колено джинсы. Он обмахивает себя самодельным веером. Напротив него стоит Виталик и сверяет плэйлисты.

Виталик (удивленно): Саш, а почему в твоем плэйлисте заявлено несколько песен дуэтом с Митей Ивановым? В моем этого нет.

Алекс (равнодушно): Потому что я хотел спеть несколько песен дуэтом с Митей Ивановым.

Виталик (возмущенно): А почему я не в курсе? И где тогда твой Митя?

Алекс (вяло): Я не знаю, где Митя. И, возможно, лично уже не узнаю. Буду по сообщениям в Твиттере следить за его жизнью. Если попадется что-то интересное — расскажу.

Виталик (сердито): Киселев, прекрати дурака валять!

Алекс (раздраженно): Ну что ты от меня хочешь услышать? Вычеркни эти песни из моего плэйлиста. И дело с концом.

Виталик с недовольным видом качает головой. Но стоит ему только поднести ручку к бумаге, как входные шторки тента приоткрываются, и внутрь заглядывает Митя. Свежий, бодрый, улыбающийся, словно жара ему нипочем, в белом поло, светлых льняных брюках, на ногах дорогие трендовые мокасины на босу ногу, на голове соломенная шляпа модели «трилби».

Ребята замирают от удивления, потом оборачиваются к Алексу, ловя его реакцию. Киселев замирает в кресле, затем резко подрывается, втягивает Митю в палатку и крепко обнимает.

Алекс (недоверчиво вглядываясь в лицо друга): Ты все-таки приехал…

Митя (со своей фирменной широкой улыбкой): Ну, не знаю, кто я тебе теперь — друг или враг, но слово я свое всегда держу. Обещал приехать на фестиваль — приехал.

Алекс (торопливо): Виталь, ничего не вычеркивай! Дуэт с Митей остается.

Данила (пиная Диму): Слушайте, ребятки, а пойдемте, послушаем разогрев «Пилотов» — хочу звук со стороны заценить.

Дима (приоткрывая глаз): Хрен тебе. Я отсюда до начала выступления не выйду.

Данила (с легкостью приподнимая его): Нет, выйдешь. Тебе точно надо звук заценить. Виталик, ты тоже с нами.

Ребята толпой выходят, оставив Алекса и Митю наедине.

Митя (хмыкает): В деликатности твоим друзьям не откажешь.

Алекс: Угу.

Они еще раз с чувством пожимают друг другу руки и присаживаются в пластиковые кресла.

Алекс (неловко, с паузами): Слушай, Митя… Извини меня за то, что я… такой хреновый друг.

Митя (передергивая плечами): Мы оба хреновые друзья, раз из-за девушки на раз решили похоронить дружбу.

Алекс: Н-да… (И помедлив, едва слышно). Как она?

Митя (приподнимая бровь): Кто?

Алекс: Ви.

Митя (удивленно): Я не знаю. У тебя хотел спросить то же самое.

Алекс: Разве… Разве она не с тобой?

Митя (подавшись вперед): Ал, я с ней разговаривал последний раз неделю назад. Она позвонила мне вечером после того, как ты меня отфутболил с ее телефона. Попросила прощения за то, что морочила мне голову и была не до конца откровенной. Собственно, на этом всё.

Алекс (занервничав): Где же она тогда?.. Господи, что я натворил! Митя, ты бы знал, что я ей наговорил!

Митя (хватая друга за руку): Ал, успокойся. Повторю тебе то, что ты сказал мне: Ви взрослая, самостоятельная девушка — с ней всё будет в порядке.

Алекс (взволнованно): Митя, нет, ты не понимаешь! Пока я думал, что она с тобой, мне как-то легче было принять тот факт, что она уехала. Я мог списать всё на ее легкомысленность, не знаю, обвинить ее в неверности, а что теперь? Получается, она просто уехала от меня!

Митя (грустно): Я так понимаю, теперь вы в расчете. Ты в свое время сбежал от нее, теперь она — от тебя.

Алекс замирает, уставившись на друга.

Алекс (в отчаянии): Ну и где мне ее искать?

Митя (мягко): А надо ли? Может, просто дашь ей время?

Алекс (с тоской в голосе): Я должен хотя бы извиниться. Даже если все кончено, я должен извиниться. Я так виноват.

Они молчат, каждый задумавшись о своем.

Митя (меняя тему разговора): Слушай, помнишь, ты все время твердил о том, что мы должны записать вместе альбом?

Алекс (рассеянно): Ну да, а что?

Митя (оживленно): Я тут подумал, поразмышлял и понял, что не хочу ехать в Тибет и вообще больше никуда не хочу ехать. Аккумулировал все свои средства и решил купить чудный старый домик в пригороде Питера. Я давно его уже присмотрел. Да все играл с этой мыслью, как с далекой мечтой. А тут вдруг решил: а почему бы не сделать на втором этаже студию? За лето я бы там всё подготовил, и в сентябре мы могли бы записать там альбом. Такой, знаешь, с ольдскульным звучанием, в духе шестидесятых, «Битлы» там, «Роллинги» и прочая романтика. Чисто для души.

Алекс (задумчиво): Знаешь, мы с концертами через пару недель завязываем. Я мог бы помочь тебе оборудовать студию — вложились бы на двоих.

Митя (с воодушевлением): Замечательно!.. А на первом этаже, знаешь, я хочу сделать ремонт и обустроить нормальное жилье. Осесть хочу.

Алекс (дернувшись на стуле): А музыканты? Митя, нам нужны будут музыканты!

Митя (возбужденно): Не-а, я уже всё продумал. Я — на ударных и клавишах, ты — на гитаре и басу. Единственное, для моей задумки еще один гитарист нужен.

Алекс: Дима?

Митя (мотая головой): Нет, нет, нет! Кто-то попроще, наивнее, без музыкальных заморочек. Дима — уже сложившийся музыкант.

Алекс: А, я понял, о чем ты говоришь!

Митя: У меня уже есть несколько заготовок — их докрутить осталось. И нужно, чтобы гитарные партии играл такой вот наивнячок.

Алекс (мечтательно): И петь можно все пополам, как у «Битлов».

Митя (поднимая палец вверх): Да-да-да!.. (И спохватившись.) Слушай, давай хоть пройдемся по песням, что мы сейчас играть будем.

Алекс (очнувшись от планов): Ах да, концерт, точно… (И искренне). Я рад, что ты приехал.

Митя (тепло): Я тоже рад… Слушай, еще: напиши Ви песню с извинениями. Она обязательно услышит ее. И поймет.

Алекс (задумавшись): Хорошо. Я попробую.

Митя: И давай так — никаких больше недомолвок. Говори мне всегда правду, как есть.

Алекс (прищурившись): Правду? Ну, вот тебе правда, друг: у тебя отвратительные девчачьи штаны.

Митя (усмехнувшись): Молчал бы, модник-огородник.

Они выходят из палатки. Но не успевают сделать и пары шагов, как к ним подбегает девчонка лет восемнадцати с микрофоном в руках, за ней следует оператор, не намного старше нее.

Девушка: Здравствуйте, я Рита Болотина, канал «Молодежный». Мы хотели бы задать вам несколько вопросов пред концертом.

Алекс (добродушно): Валяйте.

Журналистка (тараторя): Алекс, как вам сегодняшний день?

Алекс: Жарко. Экстремально жарко.

Журналистка: Вы уже готовы к выступлению?

Алекс: Мы всегда готовы.

Журналистка: На прошлом фестивале в Санкт-Петербурге вы всех удивили заменой в своем основном составе. Будут ли сегодня сюрпризы?

Алекс (кивая головой на Митю): Как видите, рядом со мной мой хороший друг и великолепный музыкант Митя Иванов. Догадайтесь сами.

Девушка (оборачиваясь к камере): Только что мы побеседовали с вокалистом самой крутой группы страны «Амстердам» Алексом Киселевым. С нетерпением ждем их сегодняшнее выступление.

Алекс кивает головой, поднимает руку вверх, прощаясь, и они с Митей идут по направлению к сцене. Шустрая девушка-журналистка догоняет их с просьбой дать автограф. Алекс быстро расписывается на протянутом ему диске. Девушка забирает его и взамен сует бумажку со своим номером телефона, призывно глядя на музыканта. Алекс вздыхает, отходит от юной журналистки, комкает лист бумаги и прицельным движением запускает его в мусорный бак.

***

Концерт группы «Амстердам» в разгаре. Алекс объявляет в микрофон Митю Иванова — он появляется под бурные аплодисменты, приветственно поднимая руки вверх. Они вместе поют несколько песен Мити. В конце обнимаются и кланяются.

***

Два месяца спустя

Ника выходит из аэропорта Храброво в Калининграде, волоча за собой внушительный чемодан на колесиках. Ловит такси, укладывает свой багаж, плюхается на заднее сиденье, называет адрес и тут же набирает номер телефона.

Ника (немного раздраженно): Да, мам, я долетела, всё в порядке… Мам, ну какие оладушки? Ты и так за два месяца меня откормила, как хрюшу. Я на два килограмма поправилась. Сейчас придется сгонять лишнее в спортзале… Мам, я помню про свою травму, я буду аккуратно заниматься. Ну а иначе как я стану тренером? Мне надо восстановить форму… Да, да, как только придет расписание из универа — я тебе сразу позвоню. Да не пойду я на очку — мне диплом для галочки нужен. Всё, мам, вечером позвоню.

Ника отключает мобильный, задумчиво глядя на родные просторы области, проносящиеся мимо.

Получасом спустя она заходит в квартиру, ставит чемодан, идет в гостиную и автомате включает радио. Заходит в ванную комнату, умывается. Краем уха цепляет последнюю фразу ди-джея и замирает с полотенцем в руках: «А сейчас мы хотим представить вам новый сингл любимой группы нашего радио «Амстердам» — «Прости, но не прощай».

Ника вылетает из ванной, подбегает к радио, делает громче звук. И с печальной улыбкой на лице слышит очень простые, но понятные ей строки: «Есть слова — их не вернуть, но есть время, чтобы вспомнить. Есть слова — их не забыть, но я буду верить. Я ищу твой взгляд среди других, я ловлю твою улыбку в танце солнечный лучей. Есть одна любовь, она носит твое имя. Твой постскриптум — моя боль, разлюби меня, если знаешь, что не будет больше встреч».

Ника медленно садится на диван, перебирает плед руками — по ее лицу текут слезы.

***

Ника открывает глаза от пронизывающих все пространство комнаты ярких солнечных лучей. Она садится на кровати, с любовью рассматривает знакомую с детства обстановку. Потягивается. И вздрагивает от звонка телефона. Тянется за ним, смотрит на экран, где высвечивается незнакомый номер.

Ника (настороженно): Алло?

С той стороны трубки доносится деловитый голос Виталика: Привет, Ника!

Ника (мгновенно просыпаясь): Виталик? Как? Как ты узнал мой номер?

Виталик: Легко. Не самая сложная задача. Как ты?

Ника (все еще удивленно): Хорошо. У меня все хорошо.

Виталик (бодро): Рад это слышать. Слушай, я вообще тебе по делу звоню, голубушка.

Ника (моментально среагировав): Я больше никого охранять не буду.

Виталик (смеясь): Я не за этим звоню. У меня к тебе другое предложение. Слушай, тут одному коллективу, точнее, дуэту музыкантов нужен гитарист. Выслушав их требования, я понял, что ты идеально подходишь.

Ника (округляя глаза): Виталь, ты белены объелся? Какой из меня гитарист?

Виталик (уверенно): Именно такой, как нужен: умеющий играть, но без наработанной техники и большого опыта. Им нужен свежий и простой звук.

Ника (не без любопытства): Что за дуэт?

Виталик: Пара ребят. Ты их не знаешь. Но они классные — простые, искренние. Я слышал их материал — они написали двенадцать просто волшебных песен. Для записи не хватает тебя.

Ника (твердо): Я польщена, конечно, что ты так высоко оцениваешь мои способности, но у меня есть свои планы. Учеба ждет — я тренером по самбо хочу стать. Вернуться к истокам, так сказать.

Виталик (напористо): Ну и замечательно! Становись, учись. У тебя не займет это много времени — буквально неделю-две. А деньги хорошие. Слушай, соглашайся! Ты же все равно согласишься — зачем тратить время на уговоры?

Ника (вздохнув): Куда ехать?

Виталик (довольно): Вот это другой разговор! В пригород Питера. Я сейчас смской пришлю все входные данные. Сразу езжай туда — телефона там нет, мобильные они не слышат. Но они все время там, круглыми сутками, пока альбом пишут. Как быстро сможешь собраться?