По рассудку. Дух человеческий не есть субстанция, отдельная от чревес, органов и членов человека, но тесно пристает к ним, ибо духовность следует всему сцеплению от наружных до сокровеннейших и затем всему сцеплению и каждому волокну сердца и легкого, посему когда связь между телом и духом нарушена, дух остается в форме, в которой был пред этим человек, лишь происходит отделения субстанции духовной от субстанции материальной; отсюда явствует, что Дух имеет также сердце и легкое, как человек имея их в Мире, посему же у него подобные движения и подобные ощущения и также речь; ощущения, движения и речь не существуют без легких. Духи имеют также атмосферы, но они духовны. Как страшно заблуждаются назначающие душе особенное место, в мозгу ли, в сердце ли, ибо душа человека, которая должна жить по смерти, есть его дух.

3. Биение его сердца и биение его легкого наитствуют в пульсацию сердца и дыхание легкого у человека в Мире. Это также может быть доказано по опыту и по рассудку.

По опыту. Пока человек живет в Мире, он обладает двойным дыханием легких и двойной пульсацией сердечной; он этого не знает, не зная, что человек есть дух относительно своего внутреннего, и дух есть тоже человек; что те и другие движения постоянно существуют у человека и что движения духа наитствуют в оба телесные движения, - мне дано было познать по ощущению. Я был приведен однажды к этим двум движениям, когда у меня были Духи, которые сильным внушением могли отнять у разумения всякую способность мысли и вместе с тем возможность дышать; дабы мне это не повредило, я был приведен к дыханию моего духа и явно чувствовал его согласование с дыханием Ангелов небесных; отсюда стало очевидно, что Небо в общем и каждый Ангел в частности дышат, и насколько терпит разумение, настолько же терпит и дыхание, ибо внушение, которым располагают иные дурные Духи, стесняет одновременно дыхание и разумение, и это называется удушением тела и отсутствием духа (animus); также было Ангелам даровано направлять дыхание мое, однажды уменьшать и постепенно останавливать дыхание моего тела, пока лишь оставалось дыхание моего духа, которое я ощутил; сверх того я дышал в духе, каждый раз, как был в таком же состоянии, как Духи и как Ангелы, и сколько раз я не был вознесен в Небо, столько же раз я был в духе, а не в теле и был иным, как телом, так и духом. Что же касается удаления жизненности легкого и тела и поддержания жизненности духа, см. в Трактате о Небе и Аде (449).

По рассудку. По этому живому опыту можно видеть, что каждый человек, обладая двойным дыханием, одним внутри другого, может по разумению мыслить рационально и даже духовно и тем отличаться от животных; он может быть также просвещен в разумении, вознесен в Небо и дышать с Ангелами, таким родом быть преобразован и возрожден. Где внешнее, там и внутреннее: это должно быть в каждом действии и в каждом ощущении, внешнее составляет общее, а внутреннее - частное, где общего нет, там нет и частного, отсюда у людей есть движение систолическое и дыхательное, как внешнее, так и внутреннее: движение внешнее, которое природно, и движение внутреннее, которое духовно; таким способом воля совместно с разумением может производить движения телесные и разумение, может производить с волею ощущения телесные. У животных есть также пульсация общая и особенная, дыхание общее и дыхание особенное, но у животных и общее и особенное природны, между тем как у человека внешнее природно, а внутреннее духовно. Одним словом, каково разумение, таково и дыхание, потому что таков человек; дух мыслит разумением и действует волею: дабы эти духовные действия могли ввестись в тело и успособить человека мыслить и желать природно, надобно, чтобы дыхание и пульсация духа сочетались с дыханием и пульсацией телесными и дабы было наитие одного в другое, иначе нет сообщения.

4. Жизнь телесная, которая природна, существует и зиждется на этом наитии и прекращается с удалением и отделением его. Человек по смерти такой же человек, каким был и ранее; но он становится по смерти человеком-духом, потому что его духовность, или субстанция его духа, была присоединена к его природе или материи тела, так точно и так тесно, что нет ни одного волоконца, ни одной основы или мельчайшей ткани, где бы человечность духа не соединялась с человечностью тела, и так как жизнь всего и жизнь частей единственно зависит от двух универсальных движений, систолического от сердца и дыхательного от легкого, то явствует, что когда эти движения прекращаются в теле, природные, которые материальны, отделяются от духовных, которые субстанциональны, ибо не могут работать совместно; то, что есть самою действующею силою, то есть дух, удаляется от всего приводимого в действие, то есть от природных, и человек становится другим человеком; в этом смерть человека и смерть есть воскресение его (см. в Трактате о Небе и Аде некоторые подробности по этому предмету, изложенные согласно живому опыту 445-452, 453-460, 461-469).

Представляется, что человек уже умер, когда прекратится дыхание, но он не умер, пока не прекратилось биение сердца, что происходит позднее; что человек не умер до того, доказывает жизнь ребенка в утробе и также жизнь взрослых в обмороках и удушиях: в таких состояниях сердце сохраняет свои систолы и диастолы, но легкое остается в бездействии, а все-таки люди живут, хотя лишены ощущения и движения и вовсе не сознают жизни; причина в том, что тогда дыхание духовное продолжает существовать, но никакое телесное дыхание ему не соответствует, поэтому и нет взаимности двух жизненных движений сердца и легкого, а без соответствия и взаимодействия их нет жизни в ощущении и никакого действия; как оно с природною жизнию тела, так же и с духовною жизнию духа; если воля и разумение, или любовь и мудрость не действуют совместно, то не происходит никакого действия рационального; если разумение или мудрость отделяются, то воля с любовью как бы замирают, однако бессознательно живет она, хотя разумение замкнуто, как это случается с потерявшими память: иначе, если отделяется воля или любовь, тогда конец с духом человека, как и тогда, когда сердце перестает биться. Мне даровано было узнать, что разлучение духа с телом происходит обыкновенно на второй день после последней агонии, тем что я разговаривал на третий день по агонии с некоторыми умершими, которые тогда были духами.

5. Человек тогда из природного становится духовным. Природный человек совершенно отличается от человека духовного. Различие так велико, что человек не может быть одновременно духовным и природным. Не знающий, что такое дух в естестве своем, может думать, что дух есть только более чистая природа, называемая в человеке рациональностью, но дух выше рациональности; он отличается от нее, как свет дневной от осенней вечерней тени: но отличие и разница могут быть познаны лишь тем, кто в том или в другом Мире, в природном и духовном и кому даровано по очереди быть то в том, то в другом и изучать один посредством другого; но той способности, которою я был одарен, я познал, каков человек природный и каков человек духовный, который есть дух. Для сведения опишу оное в немногих словах: во всем, относящемся к мысли и ее речи, и во всем относящемся к воле и ее действию, человек природный имеет субъектом материю, пространство, время и количество; эти сущности у него устойчивы и определены; без них у него нет идеи мысли и затем ее речи, нет чувства воли и ее действия. Для человека духовного эти сущности не суть субъектами, но для него они объекты, потому что в Мире духовном есть предметы, подобные тем, которые в Мире природном; есть земли, селения, поля, сады и леса, есть дома, распределенные на комнаты, и в этих комнатах все потребное, есть одежды женские и мужские, как в Мире, есть столы, кушанья, напитки, как в Мире, есть животные, одни кроткие, другие вредные, есть, следовательно, пространства, времена, числа и меры, все это сходно с тем, что в Мире, так, что невозможно глазу отличить, а между тем все это видимости, видимости мудрости, если они от разумения Ангелов и видимости перцепции любви, если они от их воли: ибо они создаются в одно мгновение Господом и в одно мгновение рассеиваются; они остаются или не остаются в зависимости от постоянства или непостоянства Духов и Ангелов, у которых они суть видимостями; это оттого, что эти видимости суть объекты их мыслей и чувств, субъектом же есть то, в силу чего они появляются, то есть присущее мудрости и любви, таким образом духу: например, когда они видят пространство, то они мыслят по пространству, когда они видят сады и в этих садах деревья, плоды, кусты, семена, то они мыслят не по видимостям, но потому, в силу чего эти предметы появляются, и тому подобное; отсюда происходит, что мысли духовных совершенно иные, чем мысли природных, точно так же их чувства, а настолько иные, что они трансцендентальны и не входят в идеи природные, разве отчасти во внутреннюю рациональную идею и не иначе как абстрактно и с заменою количества качеством; очевидно, что Ангелы обладают мудростью, непонятною и неизреченною для природного человека. Так как таковы их мысли, то у них и соответственный язык, отличающийся от языка людского так, что не сходен с ним ни в одном слове; то же самое с их письменностью, которая хотя подобна буквенной письменности людей в Миру, но не может быть понята ни одним человеком в Мире; каждая согласная в ней есть мысль, и каждая гласная есть чувство; гласные изображаются точками; ручные работы, которые бесчисленны, и отправления должностей тоже отличаются от работ и должностей людей природных в Мире; эти представления не могут быть описаны словами языка человеческого. По этому легкому очерку можно постичь, что природное и духовное различаются между собою, как тень и свет. Но тем не менее есть многочисленные различия видимостей, так как есть духовно чувственные, духовно рациональные и духовно небесные; так же дурные и хорошие духи; различия зависят от чувств и исходящих от них мыслей, и видимости суть по этим различиям. Из этого видно, что человек из природного становится духовным, лишь только телесные легкое и сердце прекратят свои движения и через это тело материальное отталкивается телом духовным.

VIII. Нет и не может быть ни одного Ангела, ни одного Духа, который бы не родился человеком в Мире. Что Ангелы не рождены непосредственно и что все, которые в Небе сперва родились людьми и стали Ангелами по жизни, проведенной в Мире, показано в Трактате о Небе и Аде (312-318), и то, что никакой Ангел не мог существовать, не будучи рожден в Мире и оное согласно с Божественным порядком, - видно по следующим Предположениям: 1. В человеке ангельский дух. 2. Дух такой может быть образован только в человеке. 3. И не может быть порожден и размножен порождениями. 4. Отсюда Духа и Ангелы обладают возможностью состоять и жить вечно. 5. И присоединяться и присочетаться к роду человеческому. 6. Таким порядком могло существовать Небо, которое есть цель творения.

1. В человеке ангельский дух. В Христианстве известно, что человек рожден для Неба и даже, если он живет хорошо, то должен войти в Небо и там быть в обществе Ангелов, как один из них; известно также, что ему дана душа или дух подобного же ангельскому качества, и что он должен жить вечно; что этот дух, рассматриваемый в себе, есть мудрость, исходящая от Господа по любви к Нему, и Ангелы обладают тем же духом; отсюда очевидно, что в человеке ангельский дух; к тому прибавить, что дух этот есть сам человек, ибо каждый человек по духу есть человеком, и каков дух, таков и человек; тело, которым этот дух облечен и покрыт в Мире, в себе не человек, ибо тело не может получать собою мудрость, исходящую от Господа, ни любить Господа, но может это по своему духу; посему тело отделяется и отбрасывается, когда дух должен отойти и стать Ангелом. Человек тогда входит в ангельскую мудрость, потому что открываются высшие степени жизни его духа; ибо в каждом человеке есть три степени жизни, низшая степень природна и в этой степени человек в Мире, вторая степень духовна, в этой степени каждый Ангел низшего Неба; третья степень небесна, в ней каждый Ангел высших Небес: и человек есть Ангел в меру открытия в нем в Мире двух высших степеней мудростью, исходящею от Господа, и любовью к Нему, но человек не ведает в Мире, открыты ли эти степени, прежде чем он не отделится от степени первой, которая природна, и это отделение совершается смертью телесной; мне дано было видеть и слышать, что он тогда обладает мудростью, как Ангел, хотя этого не было в Мире; я видел в Небе многих лиц мужского и женского пола, которых я знал в Мире, и которые, живя в нем, верили с простотою тому, что Господь говорил в Слове, и с этим сообразовали свою жизнь, и когда я услышал их в Небе, то слова их были неизречены; то же сказано было об Ангелах.

2. Такой дух может быть образован только в человеке. Потому, что наитие идет от первых в последние и сочетанием с последними в посредствующие; Господь этим связывает все предметы творения, посему он назван Первым и Последним; оттого же он Сам пришел в Мир, облекся человеческим телом и в нем прославился, дабы управлять через первые одновременно с последними всею вселенною, как Небом, так и Миром. То же самое с каждым Божественным производством; оно так, потому что в последних все существует совместно, ибо все последовательного порядка в нем обретается в порядке сплошном, от чего предметы сплошного порядка суть в постоянной связности с предметами последовательного порядка; отсюда очевидно, что Божественность в последнем в полноте своей. Что такое последовательный порядок, и каков он, и что такое сплошной порядок, каков он, видно выше; поэтому очевидно, что всякое творение было совершенно в последних, и всякое Божественное действие простирается до последних и в них творит и созидает. Что ангельский дух образуется в человеке, видно по образованию человека в чреве, затем по образованию его по рождении и по закону Божественного порядка, в том, что все возвращается от последнего к первому, от которого исходит и человек к своему Творцу. По образованию человека во чреве: очевидно по сказанному выше, где показано, что во чреве до рождения человека вполне сформирован по жизни исходящей от Господа для восприятия от Него жизни, для восприятия любви будущей воли и для восприятия мудрости будущего разумения, которые составляют вместе дух, могущий стать ангельским. По образованию своему после рождения в том, что уготованы средства, дабы человек мог стать таким духом; в самом деле, каждый народ имеет религию, присутствие Господне повсеместно и есть сочетание по любви и затем по мудрости, следовательно, есть во всяком человеке возможность, образования от детства до старости для Неба, дабы стать Ангелом. Потому, что законы Божественного порядка в том, чтобы все возвращалось от последних к первому, от чего исходит. Можно это увидеть по каждому предмету, сотворенному в Мире: семя есть первое дерево, по семени дерево всходит из земли, пускает ветви, цветет и производит плоды и в них слагает семя; таким образом оно возвращается к тому, от чего исходит; то же самое с каждым кустом, с каждым злаком, с каждым цветком. Семя есть также первое животного и оно до рождения образуется в чреве или яйце, затем возрастает и становится животным и, достигнув зрелости, имеет тоже в себе семя; таким родом все в царстве животных, как и в царстве растительном, поднимается от первого к последнему и от последнего возвращается к первому, от которого исходит. То же самое с человеком, с тою однако разницею, что первое животного и растения природно и, следовательно, поднявшись, оно ниспадает в природу; напротив того первое человека духовно, как его душа, могущая воспринять Божественную Любовь и Божественную Мудрость; это первое, отделясь от тела, ниспадающего в природу, может лишь возвратиться к Господу, от которого в нем жизнь; другие образцы этого факта существуют также в обоих царствах животных и растительном; в растительном растения вновь возникают из праха и в животном царстве происходят метаморфозы с червями, обращающимися в куколок и мотыльков.

3. Ангельский дух не может быть порожден, ни размножен порождениями, иначе как в человеке. Человек, знающий, каковы суть субстанции в духовном Мире и каковы они относительно материи в Мире природном, может легко увидеть, что нет порождений ангельского духа иначе, как в тех и по тем, кто живет на земле - последнем деле творения; но так как неизвестно, каковы субстанции в Мире духовном относительно материи в природном Мире, то это будет сказано теперь. Субстанции в Мире духовном представляются, как если бы они были материальны, но они не материальны и, будучи не материальны, они не устойчивы; они суть соответствия чувств Ангелов и продолжают существовать с этими чувствами или с Ангелами, и с чувствами рассеиваются; то же самое было бы с Ангелами, если бы они были сотворены в духовном Мире; но сверх того у Ангелов порождения и размножения не могут быть иные, как духовные и относящиеся к любви и мудрости, такие как у душ людей, зачатых сызнова и возрожденных; наоборот, в природном Мире суть материи, через которые и по которым могут производиться порождения и затем формация, следовательно, размножения людей и затем Ангелов.

4. Отсюда Духи и Ангелы обладают возможностью состоять и жить вечно, потому что если Ангельский Дух устойчив, то он берет это из того, что рожден человеком в Мире; в самом деле он удерживает с собой из сокровенностей природы связь (medium) между духовным и природным, которою заканчивается, дабы состоять и продолжаться; через эту связь он имеет отношение в природе и соответствующее ей.

5. Через этот медиум Духи и Ангелы могут присоединяться и присочетаться к роду человеческому, в самом деле, есть сочетание, и там, где сочетание, должно быть посредство; что есть такое посредство, знают Ангелы, но так как оно исходит из сокровенностей природы, слова же речи принадлежат к последним проявлениям природы, то оно может быть описано лишь отвлеченностями. Теперь по этим соображениям явствует, что

6. Ангельское Небо, которое било целью творения, не могло осуществиться иначе, и что таким образом род человеческий есть питомник и запасной склад (promptuarium).

IX. Божественная Любовь есть Божественное Добро и Божественная Мудрость есть Божественная Истина, потому что все творимое любовью есть добро, и все получаемое мудростью есть истина, отсюда очевидно, что Божественная Любовь по проявлению, которое есть действие (usus), называется Божественным Добром, и Божественная Мудрость по проявлению, которое есть действие, называется Божественною Истиною; ибо проявление заключается в действии и получении, одно присуще любви, другое присуще мудрости; каждое проявление есть действие и действие есть то, что называется добром и истиною, но добро есть сущность действия, а истина есть его форма. Бесполезно входить в дальнейшие пояснения и выводы, потому что каждый по рассудку может видеть, что любовь творит, и мудрость поучает, и творимое любовью есть добро, и поучаемое мудростью есть истина; затем также, что добро, творимое любовью, есть действие и истина, поучаемая мудростью, есть также действие. Расследуй только в себе самом, что такое любовь без добра в проявлении и что такое добро в проявлении без действия; разве эта любовь есть что-либо и это добро есть что-либо? Но в действии это что-либо; любовь существует в действии, подобно тому, как и мудрость посредством истины, ибо она поучает, а любовь творит. Отсюда теплота, исходящая от Солнца, которым есть Господь, называется Божественным Добром, и свет, исходящий от этого Солнца, называется Божественною Истиною; они так называются по явлению, ибо эта теплота есть явление любви и этот свет есть явление истины, и они суть та и другая действием, ибо эта теплота оживляет Ангелов и этот свет их просвещает и тому подобное.

В предыдущей статье было сказано, что такое Божественная Мудрость. Божественная Мудрость есть то, что называется Божественным Провидением, а также Божественным Порядком; Божественные Истины суть законы Божественного Провидения, о котором было сказано выше, а также законы Божественною Порядка, эти законы с одной стороны относятся к Господу, а с другой к человеку и к соединению той и другой стороны. Божественная Любовь имеет предметом привести человека и привлечь к себе, и Божественная Мудрость имеет предметом научать человека пути, по которому он должен следовать, дабы прийти к сочетанию с Господом. Господь поучает этому пути в Слове и главным образом в Десятословии; почему перстом самого Бога были начертаны две скрижали, из которых одна относится к Господу, другая к человеку, и та и другая к сочетанию; дабы этот путь был известен, Десятословие будет объяснено в последующем*.

Человек, будучи преемником Божественной Любви и Божественной Мудрости, обладает волею и разумением: волею, в которую он должен воспринять Божественную Любовь, и разумением, в которое он должен восприять Божественную Мудрость, Божественная Любовь в волю жизнию и Божественную Мудрость в разумение учением; но как совершается восприятие через учение в жизнь и через жизнь в учение, в этом исследование, которое будет преподано насколько возможно отчетливее в пояснении Десяти Заповедей.

____________ * В Трактате под заглавием: Учение Жизни для Нового Иерусалима по Заповедям Десятословия, изданном в 1763 году. - Прим. перев.

X. Есть взаимное сочетание любви и мудрости, или, что то же самое, воли и разумения, затем также чувства и мысли, и подобно тому добра и истины. В том тайна еще не открытая: рассудок может открыть, что сочетание есть, но не взаимность сочетания; рассудок может открыть, что есть сочетание, потому что он не может существовать иначе, как по сочетанию чувства и мысли; никто не может мыслить без чувства, и желающий расследовать постигает, что чувство есть жизнию мысли, и каково чувство, такова мысль: если одно разгорячается, разгорячается и другая; если одно остывает, остывает и другая; когда человек в радости, его мысли веселы, когда он в печали - они грустны; когда предается гневу - мысли его мятежны и тому подобное; проникни мыслию высшею в свою низшую мысль, обрати внимание и ты увидишь.

Есть и подобное сочетание любви и мудрости, потому что каждое чувство присуще любви и каждая мысль - мудрости; затем подобное сочетание воли и разумения, ибо любовь присуща воле и мудрость разумению, и сочетание добра и истины, так как добро принадлежит любви и истина - мудрости, как было доказано в статье предыдущей (см. изложенное в Учении Нового Иерусалима 11-27).

Что сочетание взаимно - может быть тоже заключено по чувству и мысли в том, что чувство производит мысль и мысль воспроизводит чувство; но это может быть особенно заключено ко взаимному сочетанию сердца и легких; ибо как было показано в ст. VII и VIII, у человека есть полное соответствие между сердцем и волею, и между легким и разумением; мы можем по сочетанию сердца и легкого научить сочетание воли и разумения, и, следовательно, сочетание любви и мудрости. Из параллелизма этих двух постановлений можно видеть: 1. Жизнь воли сочетается с жизнию разумения. 2. Сочетание взаимно, и каково оно. 3. Жизнь разумения очищает, совершенствует и возбуждает волю. 4. Жизнь воли взаимодействует с разумением во всяком движении и жизнь разумения взаимодействует с волею во всяком ощущении. 5. Подобно тому в звуках и речи. 6. Одинаково у добрых и у злых, с тою разницею, что у злых жизнь воли не очищается, не совершенствуется и не возбуждается жизнию разумения, но что она испорчена, развращена и загрубелая. 7. Любовь, которая есть жизнию воли, составляет всю жизнь человека.

Но надобно прежде знать, что под жизнию воли разумеются любовь и чувство, а под жизнию разумения - мудрость, наука и ум; надобно также знать, что сердце, со всеми своими сосудами во всем теле, соответствует воле, и их кровь соответствует любви и ее чувствам, составляющим жизнь воли; что легкое с трахеей, гортанью и надгортанным хрящем, наконец, с языком, соответствует разумению и что дыхание, производимое впусканием воздуха через гортань и дыхательное горло в бронхи легкого, соответствует жизни разумения; надобно это знать, дабы истина была ясно и правильно усвоена посредством соответствий. Прихожу к параллелизму.

1. Жизнь воли сочетается с жизнию разумения. По сравнению параллели видно, что жизнь воли, которая есть любовь, наитствует в разумении, составляя его сокровенную жизнь; что разумение воспринимает ее внезапно и воля через наитие своей любви в разумение, производит сперва чувства, которые суть свойства воли или любви, затем перцепции и, наконец, во взаимодействии мысли с идеями. Что это так, можно увидеть по сочетанию сердца с легким; сердце правым ушком посылает всю свою кровь в легкое и окровавливает его сосуды, отчего легкое из белого, каким оно есть, представляется кровавым; сердце посылает свою кровь внешнею крайнею тканью, называемою сердечной оболочкой, и эта ткань окружает сосуды до самой сокровенности легкого и дает ему способность дышать; дыхание производится наитием воздуха в бронхи и их попеременными движениями.

2. Сочетание взаимно и каково оно. По параллели можно видеть, что разумение отсылает жизнь любви, воспринятой от воли, но не путем, по которому получило ее, а по другому пути, стороною. Это взаимное сочетание может быть вполне схвачено по взаимному сочетанию сердца и легкого, ибо эти оба сочетания себе подобны. Сердце своим правым ушком посылает кровь в легкое, как сказано было, и легкое, получив ее, отсылает ее в левое ушко сердца, таким образом, другим путем, и сердце с мощною силою разносит ее от своего левого желудочка во все стороны, через аорту в тело, а через сонные артерии в мозг; посредством артерий с их разветвлениями сердце направляет активную жизнь во всем теле, ибо сила активная сердца заключается в артериях: эта кровь артериальная течет затем со всех сторон в вены, через которые она отливает к левому желудочку сердца и оттуда опять идет как и прежде в легкое способом обоюдным; эта циркуляция крови в человеке непрерывна, потому что кровь соответствует жизни любви, а дыхание - жизни разумения. По сказанному очевидно, что есть взаимное сочетание любви и мудрости и что любовь самая жизнь и единая жизнь человека.

3. Жизнь разумения очищает жизнь воли. Оное очевидно не только по соответствию с легким и сердцем, но потому, что человек через родителей своих родится в зле и затем любит плотское и мирское более, чем небесное и духовное, следовательно, его жизнь, которая есть любовь, дурна и нечиста по природе; каждый по рассудку может видеть, что эта жизнь не может быть очищена иначе, как разумением, и что она очищена истинами духовными, нравственными и гражданственными, составляющими разумение; даже по сему дарована человеку возможность постигать и мысленно подтверждать вещи, противные любви его воли, и не только видеть, что они противны, но мочь удержаться от зла, если он взирает к Богу, и таким образом удалять порчу и нечистоты своей воли, что есть очищение. Это может быть иллюстрировано очищением крови в легких. Что кровь, посылаемая сердцем, очищается, известно анатомам, потому что кровь вливается из сердца в легкое в большом количестве, чем отливает из легкого в сердце, и потому, что вливается необработанная и нечистая; а отливает исправленная и чистая, затем потому, что в легком есть пористая ткань, в которой кровь очищает свои нечистоты и отбрасывает их в пузырьки и разветвления бронхов; слизь в ноздрях и во рту по большей части оттуда происходит, так же как и газы; поэтому очевидно, что густая кровь из сердца очищается в легком. Эти факты могут иллюстрировать сказанное, ибо кровь от сердца соответствует любви воли, которая есть жизнь человека и дыхание легких - перцепции и мысль разумения, которыми производится очищение. Жизнь разумения совершенствует и возбуждает жизнь воли. Когда любовь воли, составляющая жизнь человека, очищается от зол через разумение, то человек из плотского и мирского становится духовным и небесным, и тогда истина Неба и Церкви становятся предметами его любви и питают его душу; таким образом жизнь воли обновляется и по ней образуется жизнь разумения; следовательно, та и другая усовершенствованы и возбуждены; это творится в разумении и разумением по воле, ибо воля есть сам человек; подтверждается оное соответствием с сердцем и легким. Легкое, соответствующее разумению, не только очищает кровь от ее осадков, как было в предыдущем сказано, но и питает ее воздухом, ибо воздух полон носящихся веществ и запахов, однородных с материей крови; есть также бесчисленные кровяные нервные сплетения в долях бронхиальных, которые привычно насыщаются жидкостями, в которые они погружены, отсюда кровь приобретает мощность и блеск и становится артериальной, такой, какою вливается из легкого в пазушину сердца. Что воздух питает новыми элементами легочную кровь, очевидно по многим исследованиям; в самом деле, есть испарения, вредящие легким, и есть укрепляющие их; таким образом, одни из них пагубны, другие живительны; есть даже много существ, живущих долго без земной пищи, следовательно, одною воздушною пищей; есть некоторые роды животных, как медведи, ехидны, хамелеоны, другие, продолжающие жить без другой пищи. По этим соображениям очевидно, что легочная кровь питается воздухом; следовательно, жизнь разумения совершенствует и возбуждает жизнь воли по соответствию.

4. Жизнь воли действует совместно с жизнию разумения в каждом движении и взаимно жизнь разумения действует совместно с жизнию воли в каждом ощущении. Что воля и разумение действуют совместно в каждом проявлении телесном, так же, как сердце и легкое, было сказано выше, но что воля первенствует в производстве движений и разумение первенствует в отправлении ощущений, еще показано не было. Воля первенствует в движениях вследствие функции, выполняемой ею, ибо действуют и творят по желанию, разумение первенствует в ощущениях по отправляемой им должности в том, что оно перцептирует и вследствие того ощущает; но не может существовать ни движения, ни ощущения без взаимодействия того и другого. Это же видно по взаимодействию сердца и легкого: сердце первенствует и легкое содействует ему, что очевидно по мускулам в том, что артерии действуют, а малые оболочки воздействуют через связки, артерии сокращаются посредством волокон, производимых в действие мозгом, и растягиваются посредством малой плевы через проникающие связки; артерии зависят от сердца, а связки, исходя по продолженности, от диафрагмы и брюшины или из других мест, входят в попеременное движение легких; из этого очевидно, что в движениях кровь сердца первенствует и дыхание легкого ему содействует. Когда дыхание в легочных мускулах содействует через означенные связки, которые участвуют в его движении, то эти связки даже составляют общую оболочку мускулов и также оболочки двигательных волокон и проникают оттуда к minima, вследствие того есть реакции общие и особенные, и особенные могут быть размножены разнообразными способами под общим, по закону вещей во всем. То же самое с волею и разумением. Что легкое первенствует в ощущениях и сердце содействует ему, очевидно, по исследованию, подтверждающих оное, органов ощущений; но так как затруднительно разобраться в их тканях и описать здесь невозможно их разнообразия, то достаточно сказать, что все органы ощущений соответствуют вещам аналогичным в разумении; так орган зрения соответствует уму, орган слуха послушанию, орган обоняния перцепции, язык - мудрости, осязание - перцепции в общем.

5. Подобно тому в звуках и речи. Было сказано в предыдущем, что производство любви по воле в разумении суть сначала чувства, затем прозрения (перцепции) и наконец мысли; известно, что все звуки существуют от легкого, и что есть разнообразные звуки: одни, извлекающие немного от разумения, другие - более, иные много; звуки, извлекающие мало от разумения, суть звуки пения и музыки, извлекающие много - суть внешние звуки речи; сама речь делает эти вариации очевидными через артикуляции звука, которые суть слова. Что есть соответствие звуков и речи с жизнию воли, которая есть любовь, и с жизнию разумения, которая есть мудрость, может быть также угадано по звуку, который таков, как чувство любви, и по речи, которая такова, как мудрость разумения; это ясно прозревается Ангелами и смутно людьми; есть соответствие самого звука с общим чувством любви в разумении и соответствие вариаций звука, каковы пение и музыка с вариациями чувства по любви воли в разумении; вариации звука, извлекающие очень мало от разумения, соответствуют перцепциям, вариации звука, извлекающие более, соответствуют вариациям перцепций, вариации извлекающие мало от разумения, соответствуют мысли и вариациям мысли, представления же мысли имеют соответствия со словами; это сказано вообще. Есть два легкие, называемые доли, источники их дыхания называются бронхами, канал, которым заканчиваются они, - трахеей, или дыхательной артерией, верх этого канала - гортань, отверстие для звука - надгортанный хрящ, отсюда продолжение в ноздри и в язык, и выход через отверстие губ; все это в сложности суть принадлежности легкого с его дыханием и звуками и, вместе взятые, они соответствуют разумению по воде; то, что относится в них к звуку, соответствует разумению, а то, что относится к движению, соответствует воле.

6. Это происходит у добрых и у злых с тою разницею, что у злых жизнь воли не очищена, не усовершенствована и не возбуждена жизнию разумения, но она испорчена, извращена и огрубела. У каждого человека есть воля и разумение, и также есть взаимное сочетание воли и разумения, следовательно, у злых, как и добрых, но любовь воли различна у каждого, так же как мудрость разумения, в такой степени, что у добрых и у злых оно противоположно; у добрых есть любовь добра и затем разумение истины, но у злых есть любовь ко злу и затем разумение лжи. И потому что у добрых любовь воли не только очищена разумением, но еще усовершенствована и возвеличена, как было доказано выше, явствует, что у злых любовь воли испорчена, извращена и огрубела разумением; во внешнем кажется, что есть между ними сходство, потому что внешние симулируют и лгут, но во внутренних несходство.

Предмет этого, таков как он в себе, может быть освещен соответствием сердца и легкого. У каждого человека есть сердце и легкое, а также соответствие взаимное между сердцем и легким, и у каждого кровь сердечная очищается в легком и напитывается воздухом посредством носящихся элементов и запахов, но совершенно различным образом у добрых и у злых; каковы у добрых и у злых очищение и питание крови в легких, можно заключить по поучению очевидностью. В духовном Мире добрый Дух с наслаждением вдыхает ноздрями испарения душистые и тонкие, и чувствует отвращение к испарениям гнилистым и зловонным; наоборот, злой Дух с наслаждением втягивает ноздрями испарения гнилистые и зловонные и отвращается от благовонных и нежных; посему в адах есть запахи смрадные, затхлые, каловые и трупные и подобные им другие, и это потому, что каждый запах соответствует перцепции, идущей у каждого от чувства любви. В Небесах обратное. По этим соображениям очевидно, что у людей в Мире кровь посредством воздуха питается веществами однородными и очищается разнородными с нею; в сокровенность кровь человеческая духовна, но в крайних она плотская, посему те, кто духовны, питают ее тем, что в природе соответствует духовности, чисто же природные питают ее тем, что в природе соответствует плотскому; отсюда у людей различие крови столь же велико, как и различие любви, ибо кровь соответствует любви, что очевидно по вышесказанному.

7. Любовь, которая есть жизнию воли, составляет всю жизнь человека. Полагают, что мысль составляет жизнь человека, но это любовь; так полагают, потому что мысль, а не любовь, видна человеку. Если удалишь ты любовь или какой-либо ручей любви, именуемый чувством, то перестанешь мыслить, похолодеешь и замрешь; не то, если ты лишен мысли, что происходит при потере памяти, во сне, в обмороке, в удушье и с младенцем в утробе, все состояния, в которых человек, хотя не мыслит, но живет, пока сердце бьется, ибо сердце соответствует любви; то же самое с волею и разумением, ибо любовь есть принадлежность воли и мысль - принадлежность разумения. Что любовь составляет всю жизнь человека, было пояснено соответствием сердца и легкого, и им было сказано, что как сердце в утробе образует легкое для дыхания и через дыхание для речи, так же любовь образует разумение, дабы оно мыслило и по мысли говорило; было показано, что любовь по себе производит чувства, к которым относятся намерения, и чувство же образует перцепции мысли, к которым относятся представления, и через мысли - память, и все это вместе взятое и чему соответствуют в подобной серии все действия легкого есть принадлежность любви и разумения. Как любовь образовала разумение для действия мысли и речи, так же она образовала все другие функции жизни для их действий: одни для действия питания, другие для действия хилофикации и кровопроизводства, иные для действия деторождения, для ощущения, для деятельности, для передвижения, - функции, в которых единая образовательница - любовь, жизнь направляет: формация производилась сердцем и его кровью, потому что кровь соответствует любви и сердце ее преемнику, черева же, органы и члены всего тела суть вещи, в которых функции действий были образованы любовью посредством сердца: человек, способный к глубокому исследованию, может видеть, что в черевах, в органах и членах есть прогрессия действий от первого к последнему, подобные таким прогрессиям в легких. По этим и по предыдущим соображениям очевидно, что любовь в(ми составляет всю жизнь человека и от нее исходит жизнь разумения, что таким образом человек есть своя любовь и свое разумение по любви и согласное с любовью.

XI. Любовь к Господу существует в милосердии и мудрость существует в вере. Мыслящие только природно, а не духовно по предмету любви к Господу и милосердия к ближнему, мыслят и не могут мыслить иначе как то, что Господь должен быть любим, как личность и ближний так же, как личность; но мыслящие природно и духовно прозревают, и по прозрению мыслят, что злой так же, как и добрый, может любить Господа как личность и ближнего как личность, и что если злой любит, то он не может быть взаимно любим, но если добрый любит, то может; отсюда человек духовно-природный заключает, что любить Господа - это любить то, что от Него исходит, что есть в себе Божественность, в которой Господь, что в этом заключается делать ближнему добро, и что так, а не иначе, возможно быть любимым Господом и сочетаться с Ним любовью; но человек природный не может мыслить духовно о предмете этом, если точно не изложен он перед глазами. Различие это будет установлено в статьях о Любви и Милосердии. 1. Любовь к делам есть милосердие. 2. Господь есть a quo (от чего исходит) и ближний ad quem (к кому относится). 3. Любовь к Господу существует в милосердии, потому что она существует в делах. 4. Дела состоят в исправлении своей обязанности и в исполнении своей работы в данной форме с верностью, искренностью и справедливостью. 5. Есть службы общие, которые суть также делами милосердия. 6. Дела становятся делами милосердия лишь у того, кто борется против зол, происходящих от ада. 7. Потому что это зло противоположно любви к Господу и милосердию к ближнему. 8. Дела, имеющие первою и последнею целью собственное благо, не суть делами милосердия.

О Мудрости и Вере. 1. Вера есть не что иное как истина. 2. Истина называется истиною, когда она прозреваема и любима и она называется верою, когда она ведома и мыслима. 3. Истины веры относятся с одной стороны к Господу и с другой стороны к ближнему. 4. Вообще истины поучают, как должно приблизиться к Господу, дабы сочетаться, и затем, как Господь творит дела через человека. 5. То и другое поучаемо истинами духовными, нравственными и гражданственными. 6. Вера заключается в знании этих истин и в мышлении о них, милосердие - в желании их и исполнении. 7. Посему, когда Божественная Любовь существует у человека в милосердии, состоящем в желании и исполнении этих истин, то Божественная Мудрость Господня существует у человека в вере, состоящей в знании их и в мышлении. 8. Сочетание милосердия и веры взаимно.

О Любви и Милосердии

1. Любовь к делам есть милосердие. Во всем вообще и в частности есть троичность цели, причины и явления; цель есть a quo (от чего исходит), причина (per quod) (чем совершается), а явление in quo (во что впадет цель); и когда цель причиною в явлении, тогда она осуществляется. В каждой любви и в каждом чувстве любви есть цель и цель стремится выполнить или желает выполнить то, что любит, акт есть ее явление. Господь есть цель a quo (от чего исходить), человек - причина per quod (через что действует), а действие - явление in quo (в чем осуществляется цель). Господь есть цель a quo потому, что Божественная Любовь стремится или желает постоянно творить дела, то есть добро для рода человеческого; человек есть причина per quod потому, что он обретается или может обретаться в любви к действиям, и в этой любви направляется или желает творить дела, и потому, что дела суть явления, в которых существует цель; дела называются также добром; отсюда очевидно, что любовь к делам есть милосердие, которое человек должен оказывать ближнему. Что во всем и в частности есть цель, причина и явление, можно познать по чему бы ни было; например, если человек делает что-нибудь, он говорит в себе или другому, или другой говорит ему: Зачем ты делаешь это? то есть какая твоя цель; Чем ты это делаешь? то есть каким средством, причиною; И что ты делаешь? и это есть явление; цель, причина и явление названы причиною конечною, причиною посредствующею и causatum; закон причин в том, чтобы цель была всем в причине и затем всем в явлении, ибо сама цель есть естество причины и явления; подобно тому Господь, потому что Он цель, есть в сем в любви к делам или в милосердии у человека, и затем всем в делах, творимых человеком, то есть в делах, творимых посредством человека; отсюда в Церкви должно веровать, что всякое добро от Бога и никакого нет добра от человека, и что добро, исходящее от Бога, есть само добро; явствует, что оказывать милосердие это творить дела или добро, которое есть делами, и таким образом любовь к делам есть милосердие.

2. Господь есть a quo (от кого исходит) и ближний есть ad quem (к чему относится). Господь есть тот, от Кого исходит и существует любовь к делам и милосердие; что очевидно по сказанному выше; ближний есть ad quem (к кому относится), потому что относительно ближнего должно иметь милосердие и относительно его оно должно выполняться. Так как сказано, что ближний есть ad quem, то будет сказано, что такое ближний и кто ближний. Ближний в смысле обширном есть люди вообще, в менее обширном Церковь, отечество, общество большое и малое и в смысле тесном - согражданин, товарищ, брат; творить дела для тех и других по любви - это оказывать милосердие ближнему, ибо это их любить; любить потому, что любовь к добру и любовь к ближнему не могут быть разделимы; человек может по любви к делам или по милосердию делать добро врагу или злому человеку, но он творит для них дела исправления или примирения, действия весьма различные и совершаемые различными способами (Мат. V, 25, 43, 44. Лук. VI, 27, 28, 35).

3. Любовь к Господу в милосердии, потому что она существует в делах. Господь тому Сам поучает у Иоанна в таких выражениях: Имеющий Мои заповеди и творящий их, тот Меня любит. Если кто Меня любит, слово Мое соблюдает. Нелюбящий Меня слова Мои не соблюдает (XIV, 21, 23, 24). В том же: Если вы соблюдете заповеди Мои, то вы пребудете в Моей любви (XV, 10). Соблюдать "Мои постановления", "Мои слова" и "Мои заповеди" - это творить добро милосердия, которое есть дела ради ближнего. И в Том же: Иисус трижды сказал Петру: Любишь ли ты Меня? И трижды Петр отвечал, что любит. Иисус трижды сказал: Паси Моих агнцев и Моих овец, (XXI, 15, 16, 17). Пасти агнцев и овец это дела или добро милосердия у проповедников Евангелия и любящих Господа; отсюда очевидно, что любовь к Господу существует в милосердии, потому что существует в делах; затем, что сочетание любви к Господу с милосердием к ближнему таким образом сочетание Господа с человеком, обретается в делах, и какова и как велика любовь к делам, таково и так велико сочетание, ибо Господь, в делах, как в добре, от Него Самого исходящем, и человек любящий дела в делах как бы сам собою, признавая, что он в них по Господу, а не сам собою; в самом деле человек не может любить Господа сам собою и не может сам собою творить дела, но Господь его любит и делает, чтобы в нем любовь возвращалась к самому источнику, что он любит Господа сам собою; в этом любовь к Господу; через это также видно, как любовь к Господу осуществляется в милосердии или любви к делам.

4. Дела состоят в исправлении своей должности и в исполнении своей работы в данной форме с верностью, прямотой и справедливостью. Смутно понимается, и то немногими, что собственно разумеется в Слове под добром милосердия, называемым делами и даже плодами, а здесь действиями (usus); по буквальному смыслу Слова веруют, что оное состоит в подаянии бедным, в помощи убогим, в добре вдовам и сиротам, и в подобном другом; но это действие не разумеется под плодами, делами и добром милосердия, но разумеется выполнение своей обязанности, своей должности и своей работы в данной форме с верностью, прямотою и справедливостью; поступая так, приносят пользу людям вообще, следовательно, отечеству, обществу большому и малому, согражданину, товарищу и брату, которые суть ближние в смысле обширном и тесном, как было выше сказано; ибо тогда каждый, будь он священник или правитель и чиновник, негоциант или ремесленник, каждый день творит дела, священник проповедью, правители и чиновники управлением, купец торговлей и ремесленник своей работой; например, судья, судящий в данной форме с верностью, прямотой, справедливостью, творит добро ближнему каждый раз, как судит, священник, когда поучает, также и другие. Что такие действия разумеются под добром милосердия и делами, - очевидно по управлению Господнему в Небесах; там, так же как и в Мире, каждому поручены какие-нибудь функции или служба, или какая-нибудь должность или работа, и каждый там пользуется великолепием, роскошью и благополучием по мере того, как он действует с верностью, прямотой и справедливостью, праздный или ленивый не принимается в Небо, но он отброшен в ад, либо в пустыню, где живет в недостатке всего и в уничижении; эти занятия в Небесах называются добром милосердия, делами и службой. Кто в Мире верен, искренен и справедлив в своей деятельности или работе, так же верен, искренен и справедлив по выходе из Мира и принят в Небо Ангелами; у каждого небесной радости по мере верности, искренности и справедливости; причина в том, что дух (animus), привязанный к работе любовью деятельности, удержан весь и обретается в духовном удовольствии, которое есть удовольствием верности, искренности и справедливости; он отклонен от удовольствия обмана лукавства, затем - от удовольствия исключительных собеседования и бражничанья, удовольствия праздности, а праздность есть изголовье дьявола. Каждый видит, что Господь не может обитать в такой любви, но обитает в любви другой.

5. Есть общие действия, которые суть также делами милосердия. Реальные и настоящие дела милосердия суть деятельность каждой функции и каждого управления, как было сказано выше, дела, которые становятся добром милосердия; в них существует любовь к Господу или в них сочетается эта любовь, когда человек творит с духовными верностью, прямотой и справедливостью, сущими у любящих дело для дела и верующих, что каждое добро от Господа. Но кроме этих действий есть другие общие, например: верно любить супруга, надлежаще воспитывать детей, благоразумно управлять домом, поступать справедливо со слугами; такие дела суть делами милосердия, когда оные творятся по любви к ним и относительно супругов, по любви взаимной и целомудренной. Есть еще и другие общие действия, как жертвовать даяния полезные и обязательные для Церкви, такое добро становится добром милосердия, насколько Церковь любима, как ближний высшей степени; между общими действиями еще расходы и труды по построению и содержанию сиротских приютов, больниц, мест общих упражнений и подобных других, действия в которых степень количественная безразлична; помогать убогим, вдовам и сиротам потому только, что они убогие, вдовы и сироты, и подавать нищим потому только, что они нищие, суть действия милосердия внешнего, называемого состраданием, но не действия милосердия внутреннего, разве лишь, насколько они извлекают свое начало из самого действия и любви к действию, ибо милосердие внешнее без внутреннего не есть милосердием, внутреннее совершает, что оно становится реально милосердием; в самом деле милосердие внешнее действует по внутреннему разумно, меж тем как милосердие внешнее без внутреннего действует неразумно и очень часто несправедливо.

6. Дела становятся делами милосердия лишь у борющихся против зол, которые происходят от ада. В самом деле действия, творимые человеком, пока он в аду, то есть пока любовь, составляющая его жизнь в аду, и исходит от ада, не суть делами милосердия; ибо эти дела не имеют ничего общего с Небом и в них Господа нет, жизненная любовь человека в аду и исходит от ада, пока человек не борется против зол, которые суть там и исходят оттуда; это зло представлено в Десятословии и будет рассмотрено в Пояснении его; такие действия, творимые под видом милосердия или под видом набожности, описаны в Слове; творимые под видом милосердия у Матфея в таких словах: Многие Мне скажут в тот день: Господи, Господи, не Твоим ли Именем мы пророчествовали, не Твоим ли Именем бесов изгоняли и не Твоим ли Именем единые дела творили? Но тогда скажу Я им открыто: Я не знаю вас, отойдите от Меня, делатели беззакония (VII, 22, 23); творимые под видом набожности у Луки: Тогда вы начнете говорить: Мы ели перед Тобою и пили, и на наших площадях Ты учил; но Он скажет: Говорю вам, Я не знаю, откуда вы, отойдите от Меня вы все делатели беззакония (XIII, 26, 27). Они были также представлены пятью безрассудными девами, не имевшими елея в своих светильниках; пришел супруг и им сказал: Я вас не знаю (Мат. XXV, 1 - 12). В самом деле, пока адское и дьявольское зло не удалено борьбою, человек может творить дела, но в них не будет никакого милосердия и затем никакого благочестия, потому что они внутренне искажены.

7. Ибо эти дела противоположны любви к Господу и милосердию к ближнему. Все действия, сущие по естеству своему делами милосердия, идут от Господа и творимы им посредством человеков, и тогда в действии Господь сочетается с человеком или любовь к Господу сочетается с милосердием к ближнему; что никто не может творить дела иначе как по Господу, тому Он Сам поучает у Иоанна: Кто пребывает во Мне и Я в нем, приносит много плода, ибо без Меня вы не можете делать ничего (XV, 5); плод - это действие. Действия, творимые человеком, не боровшимся или не борющимся против зол, происходящих от ада, противоположны любви к Господу и милосердию к ближнему, потому что зло, внутренне сокрытое в этих действиях, противоположно Господу и, следовательно, любви к Нему и затем противоположно любви к действию, которое есть милосердие; в самом деле ад и Небо не могут быть совместно, потому что они противоположны; они один против другого, и творящие такие дела не любят людей вообще, ни Церкви, ни отечества, ни общества, ни согражданина, ни товарища, которые суть ближним в смысле обширном и тесном; что это так, стало очевидным для меня по многим свидетельствам. Таковы действия внутри творящего их человека, но вне человека они тем не менее суть действия, возбуждаемые даже Господом у человека для блага общего и частного, но не творимы Господом они; посему действия такие не вознаграждаются в Небе; но вознаграждаются в Мире, как и быть должно.

8. Действия, имеющие первою и последнею целью собственное благо, не суть делами милосердия. Цель есть все явления и все действия. Господь есть этой целью и по этой цели действие делом милосердия, что было доказано выше в этой статье; когда же человек есть своей целью, то есть собственное благо его, то он есть всем в явлении и всем в действии; отсюда происходит, что его действие не есть действием по естеству, но есть действием по виду и в этом действии есть жизнь от плоти, но нет жизни духа.

О Мудрости и Вере

1. Вера есть ни что иное, как истина. В Христианстве по умалении милосердия стало неизвестно, что милосердие и вера - одно, следовательно, что нет веры там, где нет милосердия и нет милосердия без веры; от этого неведения произошла такая слепота, что перестали знать, что такое милосердие и что такое вера и стали их разъединять не только в мысли, но и в учении, и через это разделять Христианскую Церковь, которая в себе едина, на несколько Церквей и различать их по догматам отдельной веры. Когда у человека милосердие и вера разъединены, то неизвестно, что милосердие и что вера; в самом деле должно быть милосердие, дабы была вера и вера должна поучать тому, и милосердие являть оное, а вера видеть. Если милосердие и вера разъединены, то нет ни того ни другого в человеке, как если бы ты удалил светильник, то удалил бы свет и наступила бы тьма, посему под верою разумеется то, во что человек верит, не видя; утверждают, что следует верить тому-то и тому-то, и едва ли кто скажет: Я не вижу; но говорит: Я верую; никто таким образом не знает, верен ли вопрос или неверен, следовательно, слепец ведет слепца и оба падают в яму. Что вера есть не что иное, как истина, - признается, если говорят, что истина есть принадлежность веры и вера - принадлежность истины, но если спрашивают о чем-либо, истина ли оно, то отвечают: Это дело веры, и спрашивающий не разыскивает более. Каждый с закрытыми глазами и замкнутым разумением принимает за истину все, составляющее верование, в котором он родился. Такое ослепление никогда не называлось древними верой, но называлось верою то, что им возможно было по какому-либо свету в мысли признать за истину; отсюда в языке еврейском истина и вера выражаются одним и тем же словом, и это слово - Аминь или Амуна.

2. Истина становится истиною, когда она прозреваема и любима, и называется верою, когда она ведома и мыслима. Защитники веры отдельной хотят, чтобы им верили, что вопросы духовные не могут быть схвачены человеческим разумением, будучи недосягаемы для него; но не отрицают же они просветления (просветление, не отрицаемое ими, здесь разумеется под перцепцией) и таким образом факта, что истина становится истиною, когда она прозреваема и любима; любовь к истине делает то, что воспринятая истина становится истиною, ибо любовь дает жизнь; это просветление есть прозрение, потому что истина в свете и разумение человеческое может подняться в свете; каждая истина в свете, потому что свет, исходящий от Господа как Солнца, есть сама истина; отсюда каждая истина блестит в Небе, и Слово, сущее Божественной Истиною, дает Ангелам общий свет; по сему самому Господь назван Словом и Светом (Иоан. I, 1, 2, 3). Мне дано было знать по многим очевидностям, что человеческое разумение может быть вознесено в этот свет, даже разумение не любящих истину, лишь бы они желали знать, или любящих славу из-за знания, с тою разницею, что любящие истину обретаются актуально в свете Неба и, следовательно, в просветлении и прозрении истины при чтении Слова, между тем, как другие не суть ни в просветлении, ни в прозрении истины, но только в подтверждении своих принципов, не зная, истинны или ложны они; еще с другою разницею, что любящие истину при чтении Слова и мысли по нем удерживают постоянно свою умозрительность в самом принципе и изыскивают таким способом верность предмета до подтверждения его, между тем как другие соглашаются с вопросом по сведению в памяти, не желая знать, истина ли она, и ежели они желают славиться ученостью, то подтверждают вопрос Словом и рассудочностью; и таков гений учености, который есть тщеславием, что может подтвердить всякую ложь, в такой мере, что она представляется себе самому и другим как истина; отсюда в Церкви ереси, диссидентства и апологии догматов, не сходных между собою; отсюда также то различие, что обретающиеся в любви к истине суть в мудрости и становятся духовны, между тем как другие остаются природны и безумствуют по предмету духовных сущностей. Истина называется верою, когда она ведома и мыслима, потому что внутренне воспринятая истина становится принадлежностью памяти, которой верят; отсюда еще очевидно, что вера есть не что иное, как истина.

3. Истины веры относятся с одной стороны к Богу, с другой к ближнему. Все истины относятся, как к своим универсальным предметам, к этим трем, а именно: над ними к Господу и Небу, с ними рядом к Миру и к ближнему, и под ними к дьяволу и аду; истины поучают человека, как он может быть отдален от дьявола и ада и соединен с Господом и Небом, и это жизнию в Мире, в котором он, и жизнию с ближним, с которым он; тою и другою жизнию совершаются всякое разлучение и всякое соединение; дабы человек был удален от дьявола и ада и соединен с Господом и Небом, ему надобно знать, что такое зло и затем ложь, потому что они, суть дьявол и ад, и также знать добро и по нем истины, потому что оные суть Господь и Небо; зло и ложь суть дьявол и ад, потому что они от оных исходят, и добро и истины суть Господь и Небо, потому что они от оных исходят. Человек, не зная ни тех ни других, не видит никакого пути, чтобы выйти из ада, и никакого пути, чтобы войти в Небо; истины поучают этим путем и поучающие истины даны человеку в Слове и происходят от Слова; так как от Мира выбирают путь выхода из ада и входа в Небо, а человек живет в Мире и живет в нем с ближним, то жизнь в Миру и есть путь, которому истины поучают; если жизнь человека согласна с истинами Слова, то путь, ведущий в ад и исходящий из ада, замыкается и путь, ведущий к Господу, и исходящий от Господа открывается, и жизнь человека становится жизнию Господа в нем; это разумеется под словами Господа у Иоанна: Я есмь путь, истина и жизнь (XIV, 6). Наоборот, если жизнь человека противоположна истинам Слова, тогда путь, идущий от Неба и ведущий в Небо, замыкается, и путь, ведущий в ад и исходящий из ада, открывается, и жизнь человека становится не жизнию, но смертию. Что жизнь Господа в человеке есть жизнию милосердия к ближнему и что сочетание заключается в любви к делам, было сказано выше по предмету милосердия; так как истины поучают этой жизни, то очевидно, что они относятся, с одной стороны, к Господу, а с другой - к ближнему.

4. Истины учат, как приблизиться к Господу для сочетания с Ним и затем, как Господь творит дела через человека. Как приблизиться к Господу, было сказано прежде и будет распространено в Пояснении Десятословия, но как творит Господь дела через человека, будет сказано теперь. Известно, что человек сам собою не может делать никакого добра, которое бы было добром в себе, но только через Господа, ни, следовательно, никакого действия, которое бы было действием в себе, ибо действие есть добро: явствует, что Господь творит через человека всякое действие, которое есть добром, и желает, чтобы человек творил добро как бы сам собою. Это было показано, но как должен человек делать добро как бы сам собою, тому также учат истины Слова, и так как истины учат тому, то очевидно, что истины принадлежат науке и мысли, а добро принадлежит воле и действию; таким образом истины становятся добром через делание и желание; в самом деле, что человек желает и делает, то называет он добром, и что человек знает и мыслит, он называет истиною; сущность действия, то есть добро, есть желание, мысль и знание, сложность этой троичности в последних есть добро, имеющее форму внешнюю по истинам в мысли и форму внутреннюю по любви в воле. Но как творит Господь у человека дела, которые суть добром, было сказано и показано в объяснении Законов его Божественного Провидения.

5. То и другое поучаемо истинами духовными, истинами нравственными и истинами гражданственными. Во-первых, будет сказано, что такое истины духовные, истины нравственные и истины гражданственные, во-вторых, что человек духовный есть также нравственный и добрый гражданин; в-третьих, что духовность заключается в нравственности и гражданственности; в-четвертых, что ежели она отделена, то нет сочетания с Господом. 1. Что такое истины духовные, истины нравственные и истины гражданственные. Истины духовные суть истины, поучаемые Словом и Богом, что Он един. Творец вселенной, что он бесконечен, вечен, всемогущ, всеведущ, вездесущ, промыслив, что Господь относительно Человечности есть Сын, что Бог Творец и Господь - одно, что он Искупитель, Преобразователь, Возродитель и Спаситель, что он Господь Неба и Земли, что он Божественная Любовь и Божественная Мудрость, что он само добро и сама истина, что он сама жизнь; что все, присущее любви, милосердию, добру и также мудрости, вере и истине, от Него исходит и ничего от человека, и что затем ни один человек не имеет заслуги в какой-либо любви, в каком-либо милосердии, ни в каком-либо добре и в какой-либо мудрости, вере или истине, и, следовательно, он Один должен быть боготворим; и сверх того, что Слово есть святая Божественность, что есть жизнь по смерти, что есть Небо и ад, Небо для живущих хорошо и ад для живущих дурно, и многие другие истины доктрины по Слову, например о Крещении, о Святой Евхаристии. Эти истины и подобные им суть, собственно, духовные истины. Нравственные истины суть истины, поучаемые Словом о жизни человека с ближним, жизни, называемой милосердием, который добро, сущее делами, относится вообще к справедливости, к честности, к искренности, к прямоте, к целомудрию, к умеренности, к правдивости, к осмотрительности, к благорасположению; истинам жизни нравственной противоположны разрушающие милосердие несправедливость, бесчестность, неискренность и плутовство, сладострастие и неумеренность, ложь, коварство, недружелюбие, ненависть, месть и недоброжелательство. Оные также названы истинами нравственной жизни, потому что все признаваемое человеком, что оно так есть, будь это зло или добро, человек помещает в число истин, ибо говорит, что истинно это есть зло или это есть добро; в том нравственные истины. Истины гражданственные суть гражданские законы государства или области, которые в сложности относятся ко многим предписанным актам справедливости и обратно к различным актам существующих насилий. 2. Человек духовный есть также нравственный и добрый гражданин. Многие, и по ним другие, полагают, что люди духовные это люди, знающие наименованные здесь духовные истины, что рассуждающие о них еще более духовны, прозревающие их по какому-либо разумению - наиболее; но не в том быть человеком духовным; это только знать, мыслить, говорить по знанию и прозревать по дару разумения, присущему каждому человеку; одно это не делает человека духовным, недостает любви, исходящей от Господа, а любовь, исходящая от Господа, есть любовь к делам, называемая милосердием; в милосердии Господь сочетается с человеком и его соделывает духовным, ибо тогда творит человек дела по Господу, а не по себе самому; сему Господь поучает в таких местах Слова и в таких изречениях у Иоанна: Пребудьте во Мне и Я в вас; как виноградная ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне. Я семь лоза, а вы ветви. Кто пребывает во Мне и Я в нем, приносит много плода, ибо без Меня вы не можете делать ничего (XV, 4, 5); плоды суть действия или добро милосердия; добро же милосердие есть не что иное, как нравственное добро, отсюда очевидно, что человек духовный есть также нравственный человек. Что нравственный человек есть также добрым гражданином, то это потому, что законы гражданственные суть сами действия в актуальности, действия, называемые исполнением должности, работой, делами. Возьмем, например, седьмую заповедь Десятословия: Не укради; духовность в этой заповеди не отнимать ничего от Господа, относя к себе и говоря, что оное от самости человека, затем также не похищать неправдами у другого истин веры; нравственность в ней - это не поступать с ближним неискренно, несправедливо и лукаво и не похищать его богатства; гражданственность - не красть. Кто не может видеть, что человек ведомый Господом и потому духовный есть также нравственный и добрый гражданин? Еще для примера пятая заповедь: Не убей; духовность этой заповеди не отрицать Бога, следовательно. Господа, ибо отрицать - это убивать и распинать Его в себе; затем также не разрушать в человеке жизни духовной, ибо это душу убивает его; нравственность - не иметь ненависти к ближнему и не желать мстить ему, ибо ненависть и месть носят смерть в себе; гражданственность - это не убивать его телесно. Через оное видно опять, что человек духовный, который есть ведомый Господом, в то же время нравственный и гражданин; но иначе с ведомыми самим собою, о которых будет речь. 3. Что духовность заключается в нравственности и в гражданственности, есть вывод из сказанного, что Господь сочетается с человеком в любви к действиям или в милосердии к ближнему. Духовность должна быть в человеке, дабы он был спасен и она по Господу не над человеком и не вне его, но внутри его; эта самая духовность может быть в одном знании человека, и отсюда в его мысли и в его речи, но ей должно быть в его жизни, а жизнь - это желать и творить; посему, когда знание и мысль становятся также желанием и делом, то тогда есть духовность в нравственности и в гражданственности. Если скажут: Как я могу желать и делать? - Я отвечу: Борись против зол, которые от ада, и ты пожелаешь и будешь творить не сам собою, но по Господу, ибо когда зло удалено. Господь творит всяческое. 4. Когда оные отделены, то нет сочетания с Господом. Это можно видеть по рассудку и по опыту. По рассудку. Если человек, обладающий такою памятью и таким разумением, что может все знать и прозревать все, относящееся к истинам Церкви и Неба, не хочет ничего исполнять, не скажут ли о нем, что это человек интеллигентный, но не прямодушный и тем более достоин наказания? Из того явствует, что отделяющий духовность от нравственности и гражданственности сам не духовен, не нравствен и не гражданин. По опыту. В Мире духовном есть подобные люди; я говорил с некоторыми из них по их смерти и узнал, что им были известны все сущности Слова и затем множество истин, и они полагали, что из-за своего знания будут блестеть в Небе, как звезды; но когда их жизнь была исследована, то найдена исключительно плотской, мирской и адской по злу и мерзостям, которые они в себе мыслили и желали; затем все знаемое ими из Слова было отнято у них, они были предоставлены своей воле и отброшены в ад, к подобным себе, где они держали речи невероятные по своим мирским мыслям и совершали постыдные дела по любви, которая была в них.

6. Вера состоит в знании этих истин и в мысли о них, а милосердие в желании их и делании. Что истина называется верою, когда человек ее знает и мыслит о ней, было доказано выше, но истина становится милосердием, когда человек ее желает и творит, что будет доказано теперь. Истина есть, как семя, которое вне земли и рассматриваемо как семя, но которое, будучи вложено в землю, становится растением или деревом, облекается в их форму и затем принимает другое название; истина есть также, как одежда, которая, отдельно от человека, есть только ткань, приноровленная для тела, но надетая, есть платье, в котором человек. То же самое с истиною и милосердием; пока истина только в знании и мысли, она только истина и называется верою, но когда человек ее желает и творит, то она становится милосердием, совершенно так, как семя становится растением или деревом, или как ткань становится одеждою человека. Знание и затем мысль суть тоже две способности, отличные от воли, и, следовательно, от действия и могут быть от них отделены, ибо человек может знать и мыслить многое, чего не желает и затем не делает; разъединившиеся они не составляют жизни человека, но в соединении составляют; то же самое с верою и милосердием. Это будет иллюстрировано сравнением: свет и теплота в мире суть две вещи различные, которые могут быть в разъединении и в соединении; они разъединены в пору зимы и соединены летнею порою; разъединенные, не составляют жизни растительной, то есть не производят ничего, но в соединении составляют и производят. Другое сравнение: легкое и сердце в человеке суть две вещи различные, движения которых могут быть отделены и совместны: они отделены в обмороках, в удушьях; отдельно они жизни человеческой телесной не производят, но в соединении производят. То же самое со знанием и мыслью человека, которым принадлежит вера, и волею и делами, которым принадлежит милосердие; легкое соответствует мысли и затем вере, подобно тому и свет; а сердце соответствует воле и затем милосердию, подобно тому теплота. По этим сравнениям можно видеть, что в вере отдельно от милосердия не более жизни, чем в знании и мысли отдельно от желания и дела; жизнь в оном состоит только в том, что человек желает мыслить и производить, что он говорит, таким образом, верит.

7. Посему, когда Божественная Любовь Господня существует у человека в милосердии, состоящем в желании и творении истин, тогда Божественная Мудрость Господня существует у человека в вере, состоящей в их знании и мышлении о них. Что такое Божественная Любовь Господня и что такое Божественная Мудрость Господня, было сказано выше, было также изложено о милосердии и вере и о сочетании Господа в любви к делам, которая есть милосердие у человека; теперь будет речь о сочетании Господа с верою у человека. Господь сочетается с человеком в милосердии и по нем в вере, но не в вере и по ней в милосердии; причина в том, что сочетается Господь с человеком в любви его воли, составляющей его жизнь, отсюда Господь оживляет истины мысли, называемые истинами веры и их сочетает с жизнию. У человека первые истины, называемые верою, еще не оживлены, ибо принадлежат одной памяти и затем мысли и речи; они присоединены к его природной любви, которая приобретает их по желанию знать и по желанию выставлять свое знание или ученость и возбуждает их для мысли или речи; но эти истины впервые оживлены, когда человек возрождается, что совершается жизнию, соответственной истинам, жизнию, называемой милосердием, тогда открывается в человеке внутренний дух, в котором совершается сочетание Господа с человеком, и затем оживляются истины первого и последующего детства и первой юности человека; тогда совершается сочетание Божественной Любви и Божественной Мудрости с милосердием у человека и происходит, что как Божественная Любовь и Божественная Мудрость в Господе одно, так же одно милосердие и вера у человека. Но по предмету этому будет сказано подробнее в пояснении Десятословия.

8. Сочетание милосердия и веры взаимно, что было вполне пояснено, где трактовалось о взаимном сочетании любви и мудрости, иллюстрированном соответствием взаимного сочетания легкого и сердца.

XII. Господь Своею Божественною Любовью и Своею Божественною Мудростью оживляет все сущее в Небе и в мире до последних, одно для того, чтобы жило, другое для того, чтобы было и существовало. Глаз видит вселенную, дух мыслит о вселенной, сначала, что она была сотворена, затем, кем она была сотворена; дух, мыслящий по глазу, полагает, что она была сотворена природою; дух, не мыслящий по глазу, полагает, что она была сотворена Богом; дух, держащийся самой середины, полагает, что она исходит от Существа, которого он себе не представляет, прозревая, что она не может происходить из ничего, но этот дух погружается в природу, предавая беспредельности идею пространства и вечности, идею времени; таковы внутренне природные; мыслящие попросту о природе как созидательнице, суть природные внешние; мыслящие попросту, что Бог есть Творец вселенной, суть внешне духовные, а мыслящие с мудростью по религии, что Бог есть Творец вселенной, суть внутренне духовные; они и предыдущие мыслят по Господу. Теперь для прозрения и таким образом для знания, что все было сотворено Богом, Который есть Господь от вечности. Сама Божественная Любовь и Сама Божественная Мудрость, таким образом Жизнь сама, следует отчетливо произвести выводы, что будет сделано в таком порядке: 1. Господь есть Солнце в Ангельском Небе. 2. От этого Солнца начало всех вещей. 3. Через это Солнце всегда есть присутствие Господне. 4. Все сотворенное было сотворено на служение самой Жизни, которою есть Господь. 5. Души жизни, души живущие и души растительные по жизни, исходящей от Господа, оживлены действиями и соответственно действиям.

1. Господь есть Солнце в Ангельском мире. До сей поры это было неведомо, ибо не ведали, что есть духовный Мир, отличный от Мира природного, что тот мир над нашим миром и между ними общее такое, как между предыдущим и последующим, и как между причиною и явлением, затем не знали, что есть в Мире духовном Ангелы и Духи, что те и другие - человеки, подобные во всем человекам нашего мира, с единственною разницею, что они духовны, тогда как люди природны, затем также, что там все предметы начала духовного, тогда как здесь они начала как духовного, так и природного; не зная всего этого, не знали также, что для Ангелов и для Духов есть иной свет и иная теплота, чем для людей, и что там свет и теплота извлекают единство свое от их Солнца, как свет и теплота извлекают естество свое от нашего солнца, что таким образом естество света и теплоты их Солнца духовно, естество же света и теплоты нашего солнца природно, к которому однако присоединено духовное, исходящее от их Солнца и просвещающего разумение человека, так же, как природное освещает его глаза. По всем этим соображениям очевидно, что Солнце Мира духовного есть то в естестве своем, из чего берет начало все духовное, Солнце же Мира природного есть в естестве своем то, из чего берет начало все природное; духовное не может извлекать естество свое иначе, как от Божественной Любви и Божественной Мудрости, ибо любить и быть разумным - духовно; природное же не может извлекать естества своего иначе, как от чистого огня и чистого света; отсюда явствует, что Солнце Мира духовного в своем бытии есть Бог, которым есть Господь от вечности, что теплота, исходящая от этого Солнца, есть любовь и свет, исходящий от этого Солнца, - мудрость. До сей поры не было откровения об этом Солнце, хотя оно подразумевается в Слове в многих местах, где солнце поименовано, потому что оно не должно было открыться, пока не совершился Последний Суд и Новая Церковь, которая есть Новый Иерусалим, не была учреждена Господом; много есть причин, по которым не было ранее откровения, но здесь не место оное представлять. Когда известно, что Ангелы и Духи суть человеки и что они живут между собою, как люди в Мире, и суть совершенно над природою, между тем, как люди суть внутри природы, можно по рассудку заключить, что у них иное Солнце и от этого Солнца берут свое начало все любви, вся мудрость и затем вся жизнь истинно человечная. Что это Солнце мне являлось и также в нем Господь, видно в Трактате о Небе и Аде (116-140) ив статье о Планетах и Землях во Вселенной (40, 41, 42).

2. От Солнца этого начало всех вещей. Никто не может полагать, что вселенная от вечности, ни что она произошла из ничего, и затем нельзя отрицать, что она была сотворена и была сотворена неким, и что этот некто есть Само Бытие в себе бесконечное и вечное, Сама Любовь, Сама Мудрость и Сама Жизнь, что есть общий центр, из Которого он созерцает и управляет всем, как предстоящим и всему споспешествует, что есть сочетание с ним и соответственно сочетанию любви и мудрости, есть благополучие и блаженство, что этот центр является перед Ангелами, как Солнце, и эта видимость огня и пламени есть видимость Божественной Любви и Божественной Мудрости, исходящих от Бога, которыми существует все духовное и через духовное, посредством Солнца Мира, все природное. Дух человеческий, могущий по разумению вознестись в свете правды, может видеть, если захочет, что вселенная сотворена Богом таким и единым. Затем, так как есть два Солнца, одно - Мира духовного и другое - Мира природного. Солнце Мира духовного, действующее от первых до последних, и Солнце Мира природного от средних до последних, то очевидно, что Солнце Мира духовного, в котором Бог, и которое исходит от Бога, сущего самою жизнию, есть то, по чему все было соделано и сотворено, а Солнце Мира природного, в котором огонь и которое из огня, лишенного жизни, есть то, по чему были сотворены только предметы ниже посредствующих и которые в себе мертвы; посему признавать природу, которая в себе мертва, это боготворить огонь, который в Солнце Мира; так поступающие мертвы; но признавать созидающую жизнь это поклоняться Богу, который в Солнце Неба, и поклоняющиеся живы; мертвыми называются люди, которые в аду, а живыми, которые в Небе.

3. Через это Солнце есть присутствие Господне повсюду. В Церкви по Слову известно, что Вездесущее присуще Господу; было сказано выше, в предыдущем, что такое Вездесущее и каково оно; здесь будет сказано, как оно понято быть может. Оно может быть понято по соответствию Солнца Мира с Солнцем Неба и затем природы с жизнию, - соответствие, служащее таким сравнением; всякий знает, что солнце Мира повсюду в своем Мире и его присутствие проявляется светом и теплотою, присутствие такое, что хотя на расстоянии, оно как бы обретается в нем; различие в том, что теплота, выделяемая им, в самом начале - огонь и затем свет, выделяемый им, в самом начале - пламя; все предметы сотворенные этим солнцем, суть его преемники, более или менее совершенные, согласно формам и расстояниям; отсюда происходит, что все произведения природного Мира произрастают соответственно присутствию солнца и увядают по отсутствию его; они растут по мере того, как теплота составляет одно со светом и увядают по мере того, как теплота не составляет одно со светом. Но солнце это действует, таким образом, в предметах, которые ниже его и называются природными, и не производят решительно ничего в предметах, которые выше его и называются духовными; в самом деле, производить в низшем - согласно с порядком, ибо это действовать в вещах, собою произведенных, но оперировать в высших вещах или в том, из чего исходят, - противно порядку; Солнце Неба есть то, из чего исходит Солнце Мира, и предметы духовные суть то, из чего исходят природные; по этому сравнению, по Солнцу, может быть видимо в некотором роде присутствие. Но присутствие Небесного Солнца универсально не только в Мире духовном, где Ангелы и Духи, но также в Мире природном, где люди, ибо люди не получают от чего-либо иного любовь своей воли и мудрость своего разумения, и без этого Солнца не жило бы ни одно животное и не существовало бы ни одно растение; о предмете этом смотри в предыдущем (стр. 96-98). Присутствие этого Солнца проявляется также теплотою и светом, но теплота его в естестве своем есть любовь, и свет его в естестве своем есть мудрость, которым подвластны свет и теплота Мирского Солнца, придающая им то, посредством чего они существуют и состоят в природе. Но присутствие Солнца Неба теплотою и светом духовным отличаются от присутствия Солнца Мира теплотою и светом природными в том, что присутствие Солнца Небесного универсально и господствующе, как в духовном, так и в природном Мирах, между тем как присутствие Солнца Мира специально только для Мира природного и в нем оно подчинено; затем также, что присутствие Солнца Неба не есть в протяжении пространства и времени; протяжение пространства и времени было сотворено с природою, отсюда присутствие Солнца Неба есть вездесущее. Присутствие Солнца Неба в самом себе неизменно; в самом деле, Солнце Неба всегда на своем востоке и в своем могуществе, но в преемниках, которыми суть по преимуществу Ангелы, Духи и человеки, оно не постоянно и не могуще, ибо изменяется согласно восприятию; в этом оному Солнцу соответствует Солнце Мира, потому что оно также постоянно в своем месте и в своей силе, но для земли, которая преемник, оно становится непостоянным и не в силе, ибо видоизменяется по вращению земли около своей оси, от чего происходят дни и ночи, и по движению ее вокруг Солнца, производящему весну, лето, осень и зиму; отсюда видно соответствие природных Мира с духовными Неба. Присутствие Солнца Небесного в Мире природном может быть также иллюстрировано присутствием разумения и воли в теле человека: что разумение мыслит, то уста произносят мгновенно, что воля предполагает, тело совершает мгновенно; в самом деле дух человека есть его духовный Мир и тело есть его Мир природный, отсюда древние называли человека микрокосмом. Поняв все это, человек разумный может видеть и постичь божественное оперирование, и духовное наитие в предметах природы, рассматривает ли он дерево с его плодом или растение с его семенем, наблюдает ли он червя с его куколкою или выходящим из нее мотыльком, или пчелу с ее медом и воском, и какое-либо другое животное, он может видеть безумство видящих и постигающих в этих чудесах одну природу.

4. Все сотворенное сотворено на служение Жизни самой, которою есть Господь. Сначала будет сказано нечто о жизни и затем о сотворении всего на служение жизни. Жизнь есть любовь и мудрость, ибо насколько человек по мудрости любит Бога и ближнего, настолько он живет; но Сама Жизнь, сущая жизнию всего, есть Божественная Любовь и Божественная Мудрость. Божественная Любовь есть Бытие Жизни и Божественная Мудрость есть ее Существование: то и другое во взаимном соединении есть Господь; как Божественное Бытие, так и Божественное Существование суть бесконечны и вечны, ибо Божественная Любовь бесконечна и вечна и Божественная Мудрость бесконечна и вечна; но эта мудрость и эта любовь могут иметь сочетание с Ангелом и человеком, хотя нет соотношения между конечным и бесконечным; так как это входит с трудом в разумение, то будет пояснено, как может быть какое-либо сочетание, хотя бы не было соотношения. Нет никакого соотношения между природным и духовным, но есть сочетание по соответствиям; нет также соотношения между духовным, в котором Ангелы последнего Неба и небесных, в котором Ангелы высшего Неба, но есть сочетание по соответствиям: подобно тому нет соотношения между небесным, в котором Ангелы вышнего Неба, и Божественностью Господа, но тем не менее есть сочетание по соответствиям. Было пояснено, что Божественность бесконечна и вечна, и так как оная есть всем в любви и в мудрости у Ангелов и у людей, и так как те и другие были сотворены преемниками жизни исходящей, следовательно, конечными, Господь же не сотворен, есть жизнию в себе и затем самою жизнию, посему хотя человек и по нем Ангелы и Духи должны размножаться вечно. Господь тем не менее дает им эту жизнь и от себя ведет их в мельчайших особенностях, как доказано выше, где говорилось о Божественном Провидении; в оном вечное, и где вечное, там бесконечное. Потому что нет соотношения между бесконечным и конечным, человек должен остерегаться мыслить, что бесконечное есть как "ничто"; нельзя сказать о ничто, что оно бесконечно и вечно и имеет с чем-либо сочетание; ничто не творится из ничего, но Божественные бесконечность и вечность суть само Бытие, по которому конечное было сотворено и с которым имеет сочетание. Но это может быть показано различными способами по сравнению духовных с природными, между которыми нет соотношения, хотя есть сочетание через соответствие. Таковы между собою причина и явление, таковы между собою предыдущее и последующее, таковы между собою степени высшая и низшая, и таковы между собою любовь и мудрость людей и Ангелов; однако любовь и мудрость Ангелов, хотя неизреченные и непостижимые для человека, суть конечными и касаются бесконечности только соответствиями. Что все было сотворено на служение жизни, которою есть Господь, следует в порядке из того, что человек и по нем Ангелы были сотворены для восприятия жизни от Господа и суть лишь преемники, хотя по свободе, в которой они содержатся также Господом, им представляется, что они не преемники; но они преемники, как добрые, так и злые, ибо свобода, в которой они состоят, тоже от Господа. Жизнь человеков и Ангелов - это понимать, и затем мыслить и говорить, также желать и затем делать, и это все присуще жизни, исходящей от Господа, будучи явлениями жизни. Все сотворенное в Мире было сотворено для пользы (usus), для довольства и даже для услады людей, иное более, другое отдаленнее; теперь, так как оное было сотворено для человека, явствует, что оное служит Господу, который есть жизнию у человеков. Представляется, что сотворенное в Мире служит для добрых, потому что они живут по Господу, но не для злых, тем не менее оно служит в употребление, в довольство и в усладу как для одних, так и для других, ибо Господь сказал, что возносит Солнце на злых и на добрых и посылает дождь на праведных и неправедных (Мат. V, 45); что у злых нет по себе самим никакой жизни и что они ведены Господом, того не сознавая и не желая, можно видеть, где говорится о находящихся в аду.

5. Души жизни, души живущие и души растительные по жизни, исходящей от Господа, оживлены действиями и согласно действиям. Под душами жизни разумеются человеки и Ангелы, под душами живущими разумеются животные, которые также в Слове названы живущими душами, и под душами растительными разумеются деревья и растения всякого рода; что души жизни или человеки и Ангелы оживлены жизнию, исходящею от Господа, было изложено в предыдущем; что души живущие или животные оживлены жизнию, исходящею от Господа, было тоже изложено в предыдущем, подобно тому души растительные, ибо эти души суть действия, сущие последними явлениями жизни, а души живущие, суть чувства различного рода, соответствующие жизни обретающихся в Мире духовном, они по соответствию могут быть названы жизнями посредствующими; под оживлением разумеется не только, что они живут, но также, что они суть и существуют; если они постоянно оживлены, то есть живут, суть и существуют по Господу, то потому, что творение раз совершенное тем не менее продолжается через наитие, исходящее от Солнца Неба; если бы не было оттуда возобновляемого небесного наития, все бы погибло без этого наития; наитие Мирского Солнца ничто, оно есть причиною орудийной, тогда как то наитие есть главной причиной: есть соответствие теплоты и ее действия с жизнию любви Господней, и есть соответствие света и его действия с жизнию мудрости Господней; ибо Божественная Любовь, исходящая от Солнца Неба, есть теплотою в Мире духовном, и Божественная Мудрость, исходящая от этого Солнца, есть светом; этой теплоте и этому свету соответствует теплота и свет Солнца Мира, ибо все есть соответствием. Каким образом Господь, своею Божественною Любовью и своею Божественною Мудростью, которые суть самою жизнию, наитствует на сотворенную вселенную и оживляет ее, будет также сказано в немногих словах. Божественное исходящее есть то, что вокруг Господа является Ангелам как Солнце; отсюда исходит Божественность Господня через духовные атмосферы, сотворенные им для низведения света и теплоты до Ангелов и приспособленные к жизни не только духа их, но также и тела, дабы они, получая через свет интеллектуальность, затем также видели и дышали по соответствию; ибо Ангелы дышат как и люди; и дабы через теплоту они получали любовь и также ощущали, и их бы сердце билось по соответствию, ибо Ангелы пользуются, как люди, биением сердца; эти атмосферы уплотняются по степеням раздельным, о которых было сказано, спускаясь до Ангелов низшего Неба, для которых они также приспособлены; отсюда происходит, что Ангелы Неба вышнего живут, как в чистой ауре, Ангелы среднего Неба, как в эфире и Ангелы низшего Неба, как в воздухе; под этими атмосферами в каждом Небе суть земли, на которых они живут, там их дворцы и их дома, райские сады и сверх того возделанные поля, цветники и места, полные зелени, которые каждое утро возобновляются, так как каждый предмет находится в соответствии с любовью и мудростью, воспринимаемыми Ангелами от Господа. Все оное духовного происхождения и ничего нет от природного начала; духовное начало есть жизнь по Господу. По соответствию с этими предметами сотворены предметы, видимые в природном Мире, где они подобны тем, с тою разницею, что они также начала духовного, но в то же время и природного начала; природное начало добавлено, дабы они были материальны и устойчивы в цели порождения рода человеческого, что возможно лишь в последних, где полнота творения, и дабы по роду человеческому, как рассаднику, существовали обитатели духовного Мира, которыми суть Ангелы; эта цель есть первою и последнею целью творения. Все же полная идея творения или существования вещей в своем порядке через жизнь, которая есть Господь, не может быть дана по причине тайных законов, известных в Небе, которые мне были сообщены, но будучи слишком глубоки, не могут быть описаны иначе, как томами, и так едва ли будут поняты; вот однако они в итоге: Солнце Неба, в котором Господь, есть общий центр Вселенной, и все, присущее вселенной, есть перифериями и перифериями до последней. Он Собою Одним управляет ими как целым продолженным, но управляет посредствующими, соответственно последним, и непрерывно оное оживляет и приводит в активность так же легко, как человек своим разумением и волею оживляет и приводит в активность свое тело; наитие в действиях и по действиям в их формах.

Загрузка...