О возвращении забыть

Глава восьмая. Зона. Мертвый город. 26-27 апреля 2016 года

Не зря Полтора слыли в Зоне профи и отличными проводниками - свое дело они знали хорошо и вели заказчиков решительно и скоро.

Тагил шел первым, редко останавливаясь и что-то обдумывая, нечасто бросая гайки и почти не доставая ПДА и КПК. Зато его оружие всегда было наготове!

За ним строго по его рекомендациям топали Роман, Герда, Кот, и замыкал цепочку Вовчик. Пацан так часто оборачивался назад, что, казалось, он идет спиной вперед. Его арбалет готов был прошить любую опасность десятком стрел из обоймы. За спиной кроме ранца, какие носят школьники на Большой земле, покоился в глубокой кобуре обрез 12-го калибра, явно заряженный не "бекасом".

Шли открыто, резво, дисциплинированно. В начале пути Тагил получил на руки А-Сертификаты на себя и сына, бережно спрятал их в целлофан и рюкзак. Теперь они грели ему спину не хуже артефакта, что еще больше вдохновляло и подгоняло. Спокойствия не становилось меньше оттого, что такие драгоценные бонусы у него в кармане. Тагил даже предполагал, что выстрелить в спину заказчик всегда сможет, особенно достигнув точки назначения. Такие истории бывали в Зоне. Поэтому сталкер был вдвойне начеку. Плюс сына предупредил, если что - валить незнакомцев на фиг при первой угрозе с их стороны.

Реку Припять переплыли на спрятанной в камышах лодке. Но без весел, шеста и тычки. Причину Тагил пояснил сухо и кратко:

- Нельзя на воде шуметь! Иначе она нас услышит и заберет.

На вопросы троицы, кто, как и почему "нас заберет", Тагил молча жестом приказал сохранять тишину.

Перебирались как на пароме. Оба берега ранее были, оказывается, соединены тросиком, утопающим в мутной воде реки и в кустах. Нашли конец, натянули, сели в лодку, поплыли, перебирая трос руками. Медленно, но, действительно, очень бесшумно. Добрались, вылезли, стравили трос, который снова скрылся под водой. Замаскировав его конец и лодку, потопали дальше.

Кода вдалеке показались первые строения Мертвого города, Кот ехидно заметил:

- Ха, такая прогулка мне по нутру! Да еще за такую мзду!

- Не накаркай, турист! - бросил через плечо Тагил нарочно громко, чтоб слышали все.

- Это и так была прогулка. Но до сих пор.

Они встали на опушке кустарниковой зоны. Справа возвышались холмы, лесные колки, грунтовки и бетонки, "лэпки", свалки и всякие постройки, переходя к северу Зоны в территорию Армейских складов и Радара. Слева тянулись пустоши, казалось, до горизонта. Хотя в пасмурный день и дождь не очень-то было видно, но бинокль Герды вырисовывал смутные очертания какого-то объекта, утопающего в лесном массиве.

Прямо через огромное, слегка холмистое, почти без единого кустика поле проглядывали призрачные строения и башни, телеграфные столбы и что-то высокое, блестящее. Все пространство до Мертвого города пестрило и рябило различными аномалиями и дымками, словно прошел большой субботник и кругом тлели кучки осенних листьев.

- Ого! Что это, Тагил? - спросила Герда, изучая местность в бинокль.

- Поле чудес! - буркнул сталкер, жуя сухарь с изюмом и тоже разглядывая территорию перед ними.

- Очень смешно! Как в сказке про Буратино? - съязвил Кот, закуривая сигарету.

- Почти так и есть, - Тагил повернулся ко всем заказчикам, - только это поле не сказка, а Буратино давно погиб в Зоне! Был такой сталкер.

Всем стало сразу как-то не по себе. Кот перестал курить, поперхнувшись дымом, и закашлял, Герда опустила бинокль и облизнула сухие губы, Роман провел ладонью по лицу и задержал ее на бандане, почесывая седую голову.

- Бать, кажется хвост за нами! - отозвался пацан, тряхнув оружием.

- Уверен? - Тагил вмиг стал еще суровее и огляделся.

- Почти, - Вовчик опустился на корточки, - блин, а я только подумал, присядем и похаваем!

- Мужики? Что случилось? - Герда вперилась пытливым взглядом в сталкеров, благо они оказались рядом.

- Хреново, туристы! Накаркали еще больше, чем думалось! - Тагил сделал еще шаг, подойдя к женщине. - Ваши?

- Что "ваши"? Вы про что щас?

- Спрашиваю, ваши идут? Прикрытие? Или вторая, запасная команда?

- Да что вы?! Нет, конечно! Никакой команды, никого, кроме нас, нет, отвечаю! - Герда даже перекрестилась.

- Ну-ну, - Тагил выдержал ее чистый взгляд и торопливо стал собираться и давать указания, - так, Вовка, ставь закидушку здесь, в кустах, потом идем вправо по опушке. Там переходим по границе Поля чудес, между всяких прикрытий. Здесь, если прямо, - все чисто, простреливается, а стрелы и дробь впустую будут! Туристы, мои указания выполнять четко и строго, зазря не палить, не шуметь, глядеть под ноги, а не в горизонт. Надеюсь, оптики у них нет, хотя, блин, маловероятно!

Сталкер говорил, а сам что-то набил на КПК, сверил, прикинул расстояние, курс. Достал из рюкзака моток лески, резинку, свинцовое грузило, еще кое-что.

- Вы на рыбалку собрались? - Кот снова кашлянул.

- Ты, блин, парень, будешь кашлять, обратно пойдешь, на хер! Понятно? Ща всех собак привлечешь сюда, бронхитный мой! Чуешь, че говорю?

Кот сдержал новый позыв, зло зыркнул на Тагила, заметил недобрый взгляд Герды и отвернулся.

- Если у нас гости, то эта закидушка остановит их, накажет и обозначит. - Тагил кинул пакет с вытащенными "рыболовными" хохоряшками сыну, а сам проверил оружие. - Вочик, удачи и будь хитрожопее своих врагов!

Отец подмигнул, отвернулся и призвал остальных:

- Все, быстро-быстро уходим!

Герда недоуменно состроила физиономию - типа, ниче се отец с сыном оригинально прощается! Щелкнула языком и вместе со всеми устремилась вдоль опушки бегом.

Почти не брякая оружием и снарягой, они шустро удалились на север. Пацан тоже очень резво и продуманно собирал ловушку, метнулся в куст, потом по траве к другому. За пять минут он соорудил нечто хитроумное, поправил ветки, примятую травинку желтого цвета, хмыкнул и понесся вслед своим товарищам, придерживая у бедра станину арбалета.

Сообщение на КПК: "Будем на месте к ночи. Все по плану. Утром ждем. Без фокусов. Ребята серьезные".

Высокий рослый человек в кожаном плаще до пят, с капюшоном на голове стоял за стволом осины и в бинокль наблюдал за местностью. На спине висел рюкзак тоже из кожи, снайперская винтовка "винторез", длинное охотничье ружье с одним стволом. В одной руке палка - ровная, прямая, из композитных материалов, служившая не только посохом, но и дополнительным оружием. В другой - бинокль.

Желтоватое хмурое морщинистое лицо плохо виднеется из-под краев капюшона. Высокие берцы со шнуровкой, такие же черные, как и все одеяние, чуть продавливают гнилой мох, присыпанный старыми прошлогодними листьями.

Туман в низине рассеялся, рваной ватой удаляясь к холмам, а холодный свет солнца, прятавшегося за редкими тучами, только начал обозначать на земле Зоны силуэты фауны и флоры.

Человек не шелохнулся, когда в двадцати метрах слева протопал кабан, телом и уродливой клыкастой мордой раздвигая ветки кустов и ломая тонкие деревца. То ли животное сильно было поглощено своими заботами, то ли человек в плаще стоял тихо и сливался с деревом, но кабан не заметил его и удалился восвояси.

Ухмылка пробежала по лицу и исчезла. Бинокль снова поплыл по сторонам, уменьшая расстояние в несколько раз. Поле чудес, завод Росток, очертания Мертвого города, Армейские склады.

- Тагил, ты, что ли? Ну-ну, - шепнули тонкие губы, - опять туристы?!

Человек спрятал бинокль, постоял минуту и осторожно, но достаточно быстро зашагал к опушке леса на север.

- Слышь, Кетчуп, они в натуре ща свалят!

- Не ссы, Укроп, я следы хорошо чую! Веду за здорово живешь!

- Ну гляди, красный, вона пахан в спину дышит, печенку сразу вынет за лажу! И я на хрен подвязался с тобой?! Во напряг, ёп!

Двое бандитов в коричневых куртках, с рюкзаками и в спортивных штанах с начесом, сложив руки в наколках на оружии, висящем через шеи, медленно шли сквозь кусты русла Припяти.

За ними поодаль с отставанием в полсотни шагов топали полтора десятка других во главе с Басмачом. Последний в Зоне слыл среднего пошиба фраером с репутацией отвратной и поганой. Бандит из этой же группировки, но жадный, борзый и вечно злой, как слепой пес. Он повел своих отморозков вслед ушедшим с туристами Полтора, намереваясь обшмонать их в конечной точке, в коей, по слухам, кроме их хабара должно быть еще что-то ценное и секретное.

Внешним видом бандиты не отличались от всех остальных любителей легкой наживы, халявы и дармового чужого хабара в Зоне. Спортивные теплые костюмы, куртки, треники, зимние кроссовки у большинства из них, словно команда олимпийского резерва приехала в эти края позаниматься спортом на природе. Некоторые были одеты в хэбэ и брезентовые комбезы либо плащи из дерматина и макинтоши. Вооружение не отличалось изысканностью и в основном состояло из ружей и обрезов разных калибров, карабинов и винтовок типа "Сайга", "Тигр", СКС, автоматов АКСУ, АК-47, "Гадюка" и "Волк". Только Басмач мог похвастаться СГИ-5, какие имели наемники или небедные вольные сталкеры. Гранаты различных войн, стран и времен, пистолеты, ножи. Короче, все то, что на чёрном рынке и в Зоне продавалось-покупалось подешевле либо отнималось у небогатых одиночек, а то и вовсе снималось с их трупов.

Бандиты Басмача были просто бандитами! Кочующими по Зоне и считающими именно себя ее хозяевами. Только вот пасовали перед военными, военсталами, наемниками да долговцами, завидев их, и ретировались поскорее, дабы не обрести на свою задницу еще одной щели и не получить свинца в башку. Про "Монолит" вообще речи не велось - для Басмача эта силовая структура была из области фантастики с примесью кошмара.

С Басмачом отправился боец из "Отваги", тот рыжий детина, которого "обидел" в подвале "Теплого Стана" Тагил. Если бы это случилось втихаря, а не на глазах десятка человек, то тихо бы и замялось. Ан нет! Пара острот и язвительных подколов со стороны фраеров и наемников раздраконили забыченного верзилу по кличке Скандинав. Он очухался после нокаута Тагила, наслушался "советов" и, смяв в кулаке железную кружку от чая, сам напросился в поход. Басмач не удивился, что тот подкатил к нему с просьбой сходить с ними вслед Полтора, принял его, ведь дополнительный ствол никогда не бывает лишним в таком деле.

И сейчас Скандинав угрюмо топал позади главаря банды, желая только одного - поскорее расквитаться с обидчиком и сразу вернуться обратно, прочь от этих убогих, чужих мест. Его экипировка выглядела чуть лучше, чем у остальной братии: комбез с броником, шлем мотострелка, АКМ-74, "Глок" да новые берцы от НАТО. Басмач положил глаз на его снарягу, надеясь, что в первой же стычке амбала завалят, а его шмоном займется именно старший группировки.

Главарь шел не спеша, доверяя своим лучшим отмычкам, слушал в наушнике MP3 шансон да щелкал семечки. Скандинав, Турандот и Пугало пыхтели в спину. За ними - остальная братва. По пути собирали артефакты мелкого и среднего пошиба, которых действительно прибавилось после Вспышки, отпугивали редких мутантов различными способами, кроме огнестрела, дабы не выдать себя. Да всю дорогу лузгали семечки, орехи, курили да попивали пивко.

Неожиданно впереди раздался крик, громко хлопнуло что-то, как будто простая детская петарда, зашуршали кусты и послышались стоны и ругань.

Прибавили шаг, взяв оружие наизготовку, но соблюдая ход гуськом. Пригнулись, кто пополз, кто присел на корточки, озабоченно зыркая по сторонам.

Басмач жестом приказал своим лучшим дружкам-телохранителям Турандоту и Пугалу стеречь фланги, а Скандинаву проверить "фэйс". Сам замер идолом, глядя перед собой. Даже перестал слушать музыку и убрал семечки.

Впереди, метрах в пяти, на примятой возле ободранных кустов травке корчился Укроп, держась за кисть левой руки. Отсутствие трех пальцев и кровища кругом не так смутили Басмача, как лежащий крестом Кетчуп с почти отрезанной головой. Кровь еще хлестала из ровной прямой раны на его шее, тело уже затихло от конвульсий, только стонал и ныл рядом Укроп, бинтуя руку как попало откуда-то взявшимся скотчем.

- Идиот! Ловушку профукали, уроды! Ну, Тагил, ну, падла! Я тебе лично кадык вырву за такие фокусы, мля!

- Он мой, Басмач! - отозвался Скандинав, поводя стволом по сторонам. - Ты же обещал, что я с ним сам разделаюсь!

- Обещал, - главарь сплюнул и внимательно осмотрел кусты, за которыми открывалось Поле чудес, - шавки поганые, растяжку натянули! Ладно, хоть не лимонку сунули, а то и этому черту хана бы щас, да и нас, глядишь, покоцало бы. Турандот, помоги шохе этой! Х... ли он ревет как босота?! Хабар Кетчупа лямзай себе.

Басмач придвинулся ближе к кустам, пока Турандот возился с Укропом. Взял в руки остатки хитроумного капкана. Резинка, леска на сома, обрывки жгута, красная от крови стальная тонкая проволока, которая, видимо, срезала не только трахею Кетчупу и пальцы Укропу, но и верхушки кустов. Как бритвой.

- Гандоны хитрожопые! Ну, смотрите, Полтора, я из вас "минус четверть" сделаю! Скоро поквитаемся, скоро...

- Пахан, они, кажись, срисовали нас, - перебил главаря Пугало, опустив трубку-монокуляр, - помахали ручками, ёп, да ноги сделали. Ща сам зазырил, зуб даю!

- Е...! Усе, пацаны, берите это чудо - и валим вдоль опушки за ними, - Басмач встал, пнул по ноге Укропа и зло сплюнул на труп отмычки, - покеда, Кетчуп! Ты верняк Кетчуп, весь в нем уделался, мля!

Полтора довольно хмыкнули, наблюдая картину Репина "Бандиты влипли", помахали приветственным жестом (Вовчик даже средний палец показал) и по команде Тагила поспешили прочь, в низинку, отделяющую шлагбаум дороги на Армейские склады от грунтовки к Мертвому городу. Герда тоже удивленно цокнула языком, потрепала Вовку по голове, отметив его способности, и устремилась вслед Тагилу.

Возле заброшенной (как, впрочем, и все здесь, в Зоне) полусгнившей свинофермы Тагил высмотрел химеру, поедающую остатки псевдоплоти. Дал знак ожидать - враг был им не по зубам, да и шухер наводить в нейтральной полосе "Свободы" и с бандитами на хвосте не хотелось. Ждать и сидеть в бездействии - так тоже не катило.

Тагил пристально осматривал территорию, покрытую редкими деревьями, густым кустарником, пятаками высокого борщевика и ржавеющими остовами сельхозтехники. Что-то кумекал про себя, мурлыкая под нос мелодии Цоя, взглянул на оружие туристов.

- Кот?

- Я.

- Подствольник твой нужен позарез, - шепнул Тагил, протягивая руку, - дай-ка сюда.

- Ага, щас-с! - Кот отдернул от себя автомат с толстым набалдашником гранатомёта. - Оружие - вещь личная, давать его в руки...

- Сюда дай! - строго приказал сталкер.

Кот сдвинул брови, взглянул на Герду - та кивнула. Автомат клиента перекочевал к проводнику. Он осмотрел подствольник, вытянул шею, всматриваясь в местность за их прикрытием, состоящим из двух бетонных колец:

- Твоя импортная игрушка на скока бьет по максималке?

- Э-э... метров 200 шарахнет, если не прицельно.

- А навесом?

- Что?

- Еп... ясно, - сталкер отдал оружие хозяину, - значит так, братцы кролики, готовность номер один. Оружие на предохранители, закрепить амуницию, чтоб ничего не отпало, не брякало. Щас побежим быстро и легко, аки ангелы! Ясно?

- Да, но... как же химера? - Герда недоуменно пожала плечами.

- Ее Кот отвлечет, - сказал сталкер сухо и добавил, заметив испуганный немой вопрос Кота: - Когда скажу, стреляй один раз из подствольника навесом во-о-н в те кусты. Это должно отвлечь химеру, она поскачет туда, чтоб разобраться с источником шума, а мы деру прямо по ложбинке и влево от этого обгорелого комбайна. Бежать как в школе на уроке физкультуры на пятерку. Кот за нами, но по моей команде. Выскочим раньше или будем бежать медленно - сожрёт химера нас с потрохами. План ясен?

Все закивали. Начали готовиться к забегу.

- Когда понесемся, будьте наготове. Если дам команду к бою - значит не падать и прятаться, а в шеренгу на одно колено и стрелять в мутанта по очереди парами: я и Кот, затем, пока перезаряжаемся, Герда и Роман. Никаких ручных гранат и пистолетов! Не поможет от химеры, и не успеете! Она прыгает нехило. Вовка, ты на подстраховке и секи тыл. Всем ясно?

- Да.

- Ясно.

- Ничего себе!

- Надеюсь, успеем скрыться вон за тем холмом! - Тагил зычно высморкался, нисколько не смущаясь женщины, и перевесил свой автомат удобнее для бега. - Смотрю, здесь не только территория "Свободы", но и химеры! Ядрена вошь.

Как только группа приготовилась к бегу, сталкер еще раз осмотрелся вокруг, перекрестился и дал знак. Кот кивнул и выстрелил из подствольника вверх и вбок. Затихли, не высовываясь, - химера могла среагировать на хлопок из ствола.

Вдалеке рванула граната, метров даже около трехсот, за кустами жимолости и шиповника с красными цветками и трехсантиметровыми шипами. Зона, ёп!

Тагил осторожно выглянул. Три секунды, пять.

- Пошли, кролики! Бегом.

Кот успел после выстрела зарядить новую гранату и, закинув автомат за спину, выскочил из-за укрытия.

Бежали как негритянские легкоатлеты. Четко, сноровисто, быстро. Сто метров, двести, триста... Холм, поросший гигантским борщевиком, уже обогнули, задыхаясь, на четвертой сотне метров.

- Руками... мля... не трогать... их, - крикнул на бегу Тагил, махнув на огромные зонтики растений, - ожоги... кирдык!

Проскочив старый трактор, затянутый каким-то вьюном, несколько железок сельхозинструментов, попадали на сухую пожухлую траву.

- Никаких привалов. Позже. Валим отсель еще дальше! - бросал команды Тагил. - Подъем. Вперед, быстрым шагом. Справа "гравитация", берем влево. Вовка, держи тыл.

- О-о, смотрите, - Роман, утирая пот со лба, показал в сторону аномалии, - артефакт какой-то, кажется, это "рубин".

- Уходим, некогда!

- Так он дорогой, тысяч на...

- Валим быстро, иначе химере рассказывать будешь про цены на "рубин", - бросил Тагил, хотя сам сглотнул слюну, глядя на краснеющий артефакт, - живее!

Снова перешли на бег, метров триста, точно след в след за Тагилом. Обогнули пару аномалий, спугнули двух кабанов, вбежали в низкорослый лесок из яблонь и калины.

- Это парк на окраине Мертвого города... бывший парк, - бросил через плечо Тагил, - Вовка, чё там?

- Чисто, батя! - отозвался пацан, держа арбалет уже не за спиной.

- Хорошо. Шагом, кролики! Пронесло.

- Неплохо ты придумал, Тагил! - Герда одобрительно покивала.

- Так. Парк пройдем, куда вас дальше вести, туристы? - спросил сталкер, словно не заметив похвалы женщины. - Через час на водонапорку выйдем, а там улица Войнича будет - почти центр.

- Нам... это... к Энерготехникуму надо. Там площадь должна быть за фабричными корпусами, за ней...

- Знаю. Помню, батя, - прервал Герду Вовчик, шустро шагая замыкающим, - там год назад кровосос конченый висел в проводах. Не знаю, как сейчас. Да, батя?

- Ну и слух у мальчика! - поразилась женщина, перепрыгивая скелет собаки.

- А то! - Тагил обернулся, кивнул сыну, дескать, да, помню. - Знаем место это. Если еще он висит там, конечно!

- Да мы как-то и без кровососа обойдемся! - отозвался Кот, едва успевая за Гердой.

- Надеюсь, - вздохнул Тагил и резко присел.

Все пригнулись как по команде, вертя головами и стволами, бледнея и холодея от неизвестности и неожиданности - сзади вдалеке раздалась беспорядочная стрельба. Там, где трапезничала химера.

Но Тагил присел не от этого. Он заметил иное.

Далеко на юге на фоне светлых бетонных стен овощехранилища длинной цепочкой шли люди. Много людей. Очень много по местным меркам.

Старший дозора группировки "Свобода" коренастый крепыш Богдан, по прозвищу Кубарь, встрепенулся, получив сигнал Зрячего. Разведчик сообщил, что видит людей в количестве пяти на удалении в полкилометра к югу.

Кубарь потянулся, отгоняя дрёму, запросил подробности. Сам, держа микрофон, другой рукой отковыривал кусочки грязи с наколенников.

- Не могу определить статус и клановую принадлежность, но трое похожи на сталкеров, двое на туристов или ученых. Одна, кажись, баба! - докладывал Зрячий, слывший на Армейских складах самым зорким и умелым разведчиком.

- Опа на! Баско! - ответил старший. - Что еще?

- Снаряга у сталкеров так себе, у туристов неплохая. Вроде несут че-то. Типа приборы или аппаратуру. Туман, етить, мешает! Не рассеялся полностью.

- Чё? Кто там отсосался? Не слышу, говори громче!

- Не могу, Кубарь! - голос в наушниках стал еще тише. - Тут псевдоплоти рядом пасутся, скоты! Услышат, выдам себя.

- А-а, лады. Ясно. Говоришь, ведут проводники туристов? - Кубарь встал, оглянулся.

- Типа того. Хабар есть, и, видно, нехилый! Ценный.

- Баба, ученые, приборы? И куда прут? Точнее давай.

- На юг, строго к Мертвому городу, меж нами и Дикими.

- Ну что ж, будем брать туристов, етить! Паспортный контроль, етить. Не фиг по нашей территории сапогами чавкать! Зрячий?

- Я.

- Следи, веди их дальше. Я доложусь Фиге. Ща решим в две минуты, как и чё! Конец связи.

Не успел Кубарь переключиться на другой канал, весело подмигивая напарнику по дозору Севке Вишне, как новый сигнал от Зрячего заставил его нахмуриться.

- Кубарь, это снова я!

- Чего еще?

- Они не одни, ё-моё! Хвост за ними.

- Кто там еще пасет их?

Молчание. Треск в эфире.

- Кто, спрашиваю в хвосте?

- Ё-моё! Бандиты. Не один. Несколько. Вижу двоих, далее еще с десяток. Ого! Больше. Е...! Рыл двадцать. Гуськом втихую идут. Явно секут тех туристов!

- Ни фига се, туристы! Взвод фраеров за двумя туристами и тремя сталкерами? Чё-то мутотень какая-то!

- Ага. Баба и... пацан с арбалетом. Кубарь, так это ж по ходу...

- Полтора! - закончил за того старший свободовец. - Ясно. Опять за свое семейка взялась! Надо было их тогда, осенью, псам скормить все-таки! Будут тут, етить их, водить народ, левых всяких по Зоне, по нашим злачным местам! Ну, смотрю противника набирается не маленько, да, Зрячий?!

- Так оно, Кубарь!

- Ладно, секи и этих, - Кубарь взглянул на Вишню, оторвавшись от микрофончика, - чеши к Фиге, скажи, пусть пацанов поднимает, работенка есть! Скажи, два десятка фраеров да пяток жертв аборта среди них. Правда, Полтора! Третий, поди, Бодайбо - он вечно с ними ошивается! Всё, дуй к Фиге. Пулемет прихватите. Больше не надо! Положим коричневых махом! Всё, я здесь жду вас.

- Понял, бегу!

Свободовец зажал автомат М-4 и понесся в сторону шлагбаума и складов. Кубарь поёжился от холода и снова присел на пень.

В это же самое время и от холмистых отрогов Диких территорий в оптику электронного прибора "Спектр-2" за "туристами" и их хвостом наблюдал шедший параллельным курсом Пятерня со своими парнями. Пока Мизинец из группы Пятерни добивал сзади последнего из трех слепых псов, нарушивших покой наемников, ломая прикладом карабина СКС хребет мутанту, Средний и Пятерня следили за передвижением далеких целей.

Конечно, банда Басмача не входила в планы Пятерни, и он вообще расстроился, уже полчаса созерцая в оптику два десятка фраеров, но это обстоятельство только лишний раз убеждало в важности и ценности первоначального объекта слежки - группы Тагила.

- Ню-ню, лезьте в мышеловку, котлеты! Скоро амба вам всем! - процедил сквозь зубы Пятерня, лежа на хвое под кустом калины с необычно крупными красными ягодами.

- Вроде не осень, шеф, а плоды калины как сливы! - констатировал Средний, лежа рядом и рассматривая куст над собой и ягоды-переростки.

- Ага, слопай ягодку, сынок, поглядим на любителя слив! - зло ответил старший, перевалился на бок и протянул "Спектр-2" Среднему. - На вот, теперь ты зри их, не упусти! Им еще километр чапать до ближайшего укрытия.

Пятерня оглянулся на остальных, разобравших сектора наблюдения и прикрытия. Мизинец закончил с псом, ножом вырезая у него какую-то часть тела, Безымян держал фланг, через прицел винтовки ИЛ-86 осматривая местность. Указат с пулеметом бдил тыл.

Большим среди них был сам Пятерня, а все вместе составляли Кулак, тату коего носил каждый из членов группы.

- Мизинец, канай оттуда! Харэ тушу потрошить, и так весь устряпался как на скотобойне!

- Иду, шеф. Я тут для амулета клык заимел. Известно, что седьмой клык слепого пса ящик пива стоит на чёрном!

- Звиздец, коллекционер! - скривился Пятерня и закрыл глаза...

Вертолет типа "Хаски" медленно крутил лопастями, видимо разогревая движки. Кругом суетились мастера техобеспечения вертодрома, сновали солдаты, автокары, мобильные станции техобслуживания, электропогрузчики и заправщики.

Майор Хокс швыркал горячий кофе из стальной кружки, глядя в мутное окошко мобильного штаба на всю эту суету. Высокий, сутулый, чуть ли не горбатый, с лысой головой, белёсыми бровями, конопатыми руками и в униформе рейнджеров США, офицер был похож на гоблина-альбиноса. Золотые коронки всех зубов, шрам на шее от щеки до ключицы, короткий маникюр, прямой пронзительный взгляд каких-то желтоватых зрачков дополнял образ героя фэнтези и навевал воспоминания о сказках Скандинавии про троллей. Одним словом, мужчина слыл некрасивым, никто его не любил, да и он, впрочем, женщинами не увлекался. Но, говорят, мужик должен быть чуть красивее обезьяны! Вот Хокс и был таким.

Вообще, он являлся выходцем из Ирландии, но эмигрировал еще в юности в Штаты, осел там, вступив в вооруженные силы США.

Теперь к своим сорока двум годам он стал майором спецподразделения рейнджеров Восточного блока НАТО, вот уже полгода расквартированного под Львовом.

Задания, если они и возникали, выполняли быстро, слаженно и успешно. То агентов или ученых доставить в Зону, то эскорт-услуги и сопровождение VIP-гостей, охрана делегаций НАТО, ОБСЕ и ООН, олигархов, имеющих интересы на Украине. Были и мокрые дела, в основном в Зоне. Ликвидировать кого-то, обычно неугодного главаря группировки или зарвавшегося барыгу. Раз пришлось найти и убрать посредника между "НовоАльянсом" и "Монолитом", который слил налево инфу об одной из тайн этих двух структур.

И вот сейчас майор и его парни находились в состоянии ожидания вылета в Зону, отчего боевой дух возрастал, а аморальные качества усиливались.

Попросту говоря, отряд Хокса давно стал оружием черных делишек сильных мира сего, а не солдатами страны, защищающей свои национальные интересы и безопасность.

Рейнджеры превратились в наемников, выполняя порой грязные поручения, получая деньги, и, надо отметить, неплохие деньги. Но Хокс не давал расслабиться своим подчинённым, а чтобы хоть как-то уйти от ожирения, лени и пофигизма, заставлял все бонусы за задания перечислять на карты и отправлять на родину, семьям. Плюс постоянная физическая нагрузка, тир, психологические тренинги.

За полгода отряд потерял одного бойца, были раненые, но показатели выживания занимали высокие уровни.

Во всем контингенте НАТО на Украине группу Хокса знали и уважали. Четкое выполнение задач, слаженность действий, беспринципность, жесткость на грани жестокости - все это почиталось среди военных Восточного блока НАТО и было присуще рейнджерам Хокса.

- Майор, есть разрешение, - оторвался от наушников сержант спецсвязи, - распоряжение бригадного полковника на сбор и вылет через 10 минут. Полетите в полной ночи. Удачи вам!

- Отлично, сержант! - Хокс подтянулся, поставил кружку на подоконник и бодро развернулся на выход.

Сидящий у двери капрал Блум встал по стойке "смирно".

- За мной, капрал, - бросил ему майор, проходя мимо, - поднимай парней - и на взлетную. Сбор у вертушки. Вперед.

Капрал ответил по уставу и нырнул из блока связи наружу вслед за командиром.

Через 8 минут шестнадцать бойцов в рыже-жёлтом камуфляже и полной боевой выкладке грузились на вертолет.

Последним внутрь военного транспорта вошел Хокс, обернулся на пару секунд, обвел взглядом вертодром, словно прощаясь с этим местом, и шагнул вовнутрь. За ним закрыли дверцу, и вертушка, ускоряя работу винтов и усиливая гул, оторвалась от площадки.

Коршун легко и плавно парил над бескрайними землями Зоны. Его не смущали ни пасмурная погода, ни серость местности под крыльями, ни темень лесов и ненаселенных пунктов этой страшной вымершей территории. Его никто не трогал, не охотился на него, потому что в небе, кроме коршуна и ворон, больше некому было взяться. Поумневшие редкие люди там, внизу, уже никогда не палили в птиц, сберегая патроны и не вызывая лишнего шума. Всякая тварь в Зоне знала - шум здесь сродни смерти. Зона не любит шума! Мутанты там, на проклятой и мертвой земле, тоже не могли навредить пернатым, не имея возможности подняться в небо. И только злыми, вечно голодными взглядами провожали этих счастливых свободных существ.

Коршун зорким оком фильтровал черно-грязное покрывало Зоны, высматривал не только крыс и тушканов-недоростков.

Что-то необъяснимое и неподвластное его маленькому мозгу творилось сейчас там, на земле. Вроде бы еще ничего конкретного, но странным образом в одно место из разных направлений стекались черные точки - люди и мутанты. С востока, севера и юга к серому, в дымке пожаров и аномалий Мертвому городу приближались двуногие, а с запада в него струей втекала стая слепых псов до полусотни голов.

Что их всех так влекло сегодня в это заброшенное мертвое место?! Зомби и скелетоны, призраки и мутанты, населявшие город, бродили по серым улочкам и площадкам, заросшим мать-и-мачехой, осотом и чернобыльником, оберегая свои владения.

Коршун засмотрелся на одну высокую фигуру на краю лесного колка, черную и неподвижную, и не заметил высотной спиралевидной "воронки". Аномалия чавкнула, словно живой хищник, и коршун мгновенно исчез в ней, оставив коричневое перо, вертляво устремившееся вниз.

- Кубарь, я Зрячий. Как слышишь меня?

- Слышу, слышу тебя, Зрячий! Докладывай.

- Туристы галопом проскочили ферму и химеру. Кажись, удачно! Теперь ушли за сельхозсвалку прямиком к городу. Вы-то где, ё-мое?!

- Да выдвинулись уже. Идем. Как они химеру-то прошли?

- Не видел. По низинке. Всего раз стреляли. Вроде "вогом".

- Странно. Мимо Стража наших земель?!

- Химера жива, цела. Вижу ее в оптику.

- Ёп... Не понял я ваще-е!

- Я у фермы, в кузове "газона". Жду вас.

- Что бандиты?

- Не понял тебя, старший.

- Бандиты где, спрашиваю?

- Да залегли вдоль низины. Видать, кумекают, как быть!

- Мы мимо колонки старой проходим, где вечная "электра". Где фраеры эти?

- Колонка? Понял. Тады рядом почти, метрах в полутораста к югу, в низине.

- Ясно, перестраиваемся. Достанешь? Поддержишь, если че?

- Так химера ж тут! Кубарь, как я? Сразу смекнет, откуда палю.

- Ясно. Конина, ёп! Сиди, жди. Когда парни повоюют... Отбой.

Парни и повоевали!

Предупрежденные свободовцы рассыпались подковой, охватив пригорок, рощицу за шлагбаумом КП и дорогу через деревушку Чернятки, владения скелетонов. Остальных стрелков в центр, к кустам рябин и ольхи. И вовремя.

Поломавшие головы бандиты не нашли ничего лучшего, как дернуть через холмы, по краю земель "Свободы", надеясь на легкий незаметный проскок, и обогнуть Стража за фермой. Итак, след туристов и Полтора простыл, а еще нагонять их бегом придется.

Огромная, еще не старая, вечно голодная и злая химера смахивала на некоего стража, часового-мутанта, бдительно и надежно охранявшего местность полкилометра на полкилометра. Исключая, конечно, случай с Полтора, где ее нахально обманули! Мускулистое, покрытое волдырями и остатками щетины тело гигантской рыси-мутанта постоянно вибрировало, меняло цвет и источало тошнотворный мускусный запах. Пока пасть, усеянная отвратительными клыками и резцами, перемалывала плоть сдохшей жертвы, бесформенные уши и особые сегменты у головы бдели, держали под контролем всё вокруг, мгновенно посылая в двойной мозг чудовища рефлексы. Химера не боялась никого и любила всех и все... пожрать! Зверь был настолько плотояден и неразборчив в еде, что в необъятном желудке его иногда находили совсем неудобоваримые предметы - оружие, обувь, элементы снаряги и даже игральные карты и домино. И можно было догадаться, кем и сколькими трапезничал Страж земель "Свободы"!

В свою очередь, непредупреждённые бандиты гурьбой высыпали из низинки за пригорок, хотя Басмач со своим окружением немного приотстал. Так, на всякий случай! Как обычно.

Укроп с подвязанной к шее культёй в кровавых бинтах, обходя столбик завихрения высотой метра три на пятачке травы, первым увидел матовый блеск зеленого гранатомёта в кустах.

Укроп никогда не отличался сообразительностью и уравновешенностью, хотя и слыл в банде глазастым отмычкой. Он дико заверещал, словно в "зыбь" наступил. Но тем не менее спас этим друганов!

Кто успел упасть, кто нырнул и покатился обратно в низинку, а Укроп и еще двое лохов не успели...

Несколько стволов из разных точек ударили по ним почти прицельно. Укропа вообще изрешетило всего от ног до головы, в которую угодила снайперская пуля в 9 мм. Его двое товарищей также повалились мёртвыми, причем один угодил в столбик вихря. "Смерч", а это был он самый, махом закрутил отброшенного пулями бандита. Завертел так, что его тело и конечности замотало, будто это была бабушкина прялка или бигуди. Но бедняга уже не узнал новой боли, так как мгновенно умер секундой раньше.

- Валим, на хер, отсюда-а, - заорал Басмач, увлекая своих на другую сторону низинки, - ща здесь полный шухер...

- "Свобода", падлы-ы! - кричал главарю Турандот, перескакивая через высокую крапиву и кусты.

- Шухер, пацаны-ы!

- Атас-с!

Бандиты, как муравьи от кислоты, сыпанули вверх на ту сторону низины, забыв, что выдали себя и туристам и химере. И жопы подставили Зоне!

"Свобода" не стала преследовать фраеров. Зачем выдавать себя Стражу да светиться перед бандой и туристами! Бойцы в пятнистых зеленых униформах притихли в своей засаде, не двигаясь с мест.

Химера в пять секунд преодолела путь до бетонных колец, выскочила в низинку, рыча и дёргаясь всем телом из стороны в сторону. Запахи и тепло шли отовсюду, и, куда бросаться, оба мозга зверя не могли сообразить.

Бандиты, перестав орать и материться, ушуршали стометровку к окраине Поля чудес, кишащей и артефактами и аномалиями. Свободовцы затихли манекенами. И только кусок мяса в обертке вертелся шаурмой в аномалии.

Химера сделала шаг, другой в сторону "смерча". Уж больно вкусно пахла жареная плоть, издавая сладковатый приторный запах. Но чутье мутанта и опыт подсказывали: нельзя. Зверь отступил, схватил клыками труп Укропа из лужи крови и небольшими скачками рванул в свое пристанище под деревом. Через полминуты он снова стал Стражем.

У Пятерни чуть глаза не вылезли из окуляров бинокля от увиденного. Рядом тихим матом сопровождал наблюдение Средний, прильнув к оптике винтовки СГИ-5.

Откуда-то из ложбинки между городской свалкой и гумусной ямой бывшего совхоза по одному, а где по двое появились как черти из табакерки люди. Они и вправду были похожи на чертей - черно-смуглые, грязные, невысокие бредущие оборванцы. Не зомби, не скелетоны. Натуральные азиаты - китайцы, узбеки, таджики, киргизы. Вооруженные как бандиты, но какие-то зачуханцы, да еще и в количестве, не укладывающемся в голове. Для Зоны полторы сотни человек с оружием скопом в одном месте - это было немыслимо! Со времен военных зачисток с привлечением армейских подразделений и техники, где число участников операции достигало сотен солдат, такого, как сейчас, больше не знали, не видели.

Азиаты тем временем миновали заросшую лебедой и крапивой узкоколейку, упирающуюся в склады совхоза, и ручьем потекли в обход.

- Сколько насчитал?

- Идут и идут, мля! Шеф, чё же это такое?! У меня галюники?

- Ну, тогда и у меня тоже, ёп! - шепнул Пятерня. - Я полтораста отметил. Охренеть!

- Азиатский корпус Хо Ши Мина? Прут, будто аномалий нет и мутантов. Как их Зона терпит?

- Помолчи, Средний. Ждем, следим. Потом им в хвост.

- Шеф, ты чё? Их же там...

- Помолчи, сказал! Считай лучше и морды запоминай - врага надо знать в лицо! - хмыкнул Пятерня и глубоко задумался.

- Как же в лицо? Они все на одну рожу, узкоглазые!

- Ждем, мля! Всё.

Тагил, справившись с недоумением, повернулся к своим попутчикам:

- Армия Трясогузки а-ля Мао Дзе Дун пересекает наш путь и входит в город. Как вы смотрите на это, господа заказчики? Это тоже не ваши?

Троица переглянулась, пожимая плечами. Кажется, им чужды были те незнакомцы количеством почти в две роты, что и отразилось на их растерянных лицах.

- Нет, наших тут не может быть! - констатировала Герда, переминаясь с ноги на ногу. - Тагил, что делать? Их же много. Сможешь что-то сделать, придумать?

- Ну-у, можно Шао-Линь устроить, чемпионат по ушу или карате!

- Я серьезно, сталкер! - более сердито сказала женщина.

- Одно знаю - не хрен сидеть тут перстами на открытом месте и ждать, когда азиаты в цепь встанут и на нас двинут! - ответил Тагил, соображая что-то свое.

- Почему азиаты? - отозвался Роман.

- Дайте ему оптику, пусть зазырит, - кинул сталкер и глянул на сына, - Вовка, дуй вперед, ужом ползи, лети голубем, но аккуратненько выследи, куда они в городе двинут, в каком направлении. Сообщишь мне сигналом или на КПК, только шифром нашим, понял?

- Да, бать!

- И аномалий стерегись, сын!

- Батя, чё как маленькому-то? Не первый раз уж...

- После Вспышки могут новые появиться, незнакомые. Гляди в оба! Всех касается.

Сталкер серьезно оглядел спутников, затем подтолкнул пацана:

- Давай, дуй, Вовка! Фейерверк-то у тебя есть или дать?

- Найдётся. Ну все, покеда всем! - бросил малец и, пригнувшись, осторожно побежал мимо кустов и щитов объявлений в конце парка.

- Сидим, курим пять минут, а то потом нельзя будет! - сказал Тагил, уселся на полурассыпавшийся бордюр и достал пачку папирос.

- Почему потом нельзя? - Роман выпятил губу, полез за своим "Кэмелом".

- Смеркается, ночь впереди. Любой огонек за милю видно будет! Да, проводник? - улыбаясь и вытряхивая карман, ответил за Тагила Кот.

- Правильно, Котяра! Молодец, садись, пять! - пошутил сталкер, затягиваясь и пуская первое облачко дыма. - Хоть кто-то тут соображает!

- Да ладно уж, - Роман обиженно выпятил губу еще дальше, надул щеки и искоса взглянул на женщину, - вроде не дураки!

Герда вместо сигарет достала банку немецкой тушенки, махом вонзила нож, вскрыла ее, стала ковырять и острием подцеплять куски неплохого мяса - без жилок, сисек-писек и почти без жира. Она смачно жевала за обе щеки, снова поддевала любимое лакомство всех сталкеров и с ножа ловко снимала мясо чувственными губками, помогая язычком слизывать с лезвия остатки.

Тагил прищурил глаз то ли от дыма, то ли от удовольствия наблюдать за ней, но взгляда не отводил. Бросала на него хитрые игривые взоры и она, продолжая трапезу и показушные движения. Все испортил Кот:

- Сладко хаваешь, милая!

- За собой следи, несладкий мой! - парировала Герда.

Но, видимо, кончилась тушенка или сбился озорной настрой - женщина вздохнула, намеренно подольше и смачнее облизывая губы, и отбросила в траву пустую банку. Обтерла нож, убрала. Выпила из фляжки воды, повернулась боком к сталкеру и заговорила:

- Тагил, нас и вывести надо будет тоже. Подождешь денёк? Договоримся, а?

- Опс.

- Чё нас выводить, чай, не дети?! - удивился Кот, зыркая на женщину и сталкера. - Сами дойдем, я путь запомнил. А?

- Бандиты, химера, китайцы, тащить груз - тоже все на тебе будет? Всё сам осилишь, дорогуша? - вопросом ответила Герда, даже не обращая внимания на предложения товарища, а пристально изучая мимику сталкера, пытаясь понять, что он сейчас думает, что гоняет, чем живет.

- Я грузчиком не нанимался. Вовка тоже. Химеру второй раз так не проведешь, - медленно проговорил Тагил, докуривая папиросу.

- Ясно. Ну, лады, сталкер! Нет, так нет. Умолять не стану - поищем кого-то более сговорчивого! - Герда играла, проверяла.

Она сняла бандану, поправляя волосы, снова стала надевать косынку. Тагил пожал плечами, затушил окурок, поднял банку, выброшенную женщиной:

- Не оставляйте следов, господа туристы! Вычислят махом.

- Так ночь же почти уже, какие следы?! - опять напомнил о себе Роман.

- Ядрён батон, слышь, ты, умник?! Смотри и запоминай, - с этими словами Тагил бросил пустую банку метра на три в сторону, - видишь её?

- Ну да, - шепнул очкарик, конфузясь в очередной раз, - блестит.

- Вот-вот. Ночью многое видно, несмотря на темень. Плюс она щас сожрала тушенку, а это запах мяса. Нож вытерла о штанину, пальцы в жире. Да от нее хавчиком полкилометра нести еще будет! Тут любой мутант пристроится в кильватер, мля! Еще есть вопросы или предложения?

Тишина была ему ответом.

- Всё, покурили, пожрали, языками покалякали - теперь подъём. Пока не спустилась ночь, дойдем до укрытия - и спать до утра. Завтра трудный день будет, чую! Сегодня прогулка была, да и только! И окурки замаскировать живо! Все, пошли.

Попутчики засуетились, готовясь к выходу, пряча следы перекура. Только Герда хмыкнула и тихо шепнула почти в затылок Тагилу:

- Не пожрали, сталкер, а покушали!

Проводник цыкнул и пошел первым. За ним поплелись остальные, причем женщина тщательно вытирала на ходу губы, пальцы и бедро, внемля замечанию профессионала.

Четыре фигуры скрылись в темноте парка, слегка освещаемого аномальными воздушными всполохами и слабо пробивающейся сквозь тучи луной. Следов на старом асфальте не осталось, только отливала жестяным блеском банка из-под тушенки, лежащая в траве в стороне от дорожки.

Прозвище Бодайбо к сталкеру прилипло ещё пару десятков лет назад, до Зоны. Он тогда нанялся в старательскую артель "Саха" дизелистом, работал вахтами. Сезон золотодобычи короткий - с мая по октябрь, у некоторых специалистов типа его - месяцем раньше и позже, так как нужно приезжать раньше всех - с геологом и мастером настраивать драгу к летней работе. После октября - демонтаж. И на зиму до апреля - лафа-а! На Большую землю. С карточкой, на счету которой пол-лимона. Но и судьба золотодобытчика - атас! Непогода, комары с мошкой, отсутствие нормального быта и при этом тяжелая работа с насосами и в дизельной, где всегда что-нибудь ломается, а мастер орёт словно медведь-шатун по тайге. Начальник артели ваще царь и бог - и премией одарить может, и кулаком по морде, если план срываешь или портачишь со своим железом.

Вкалывал в районе "Золотого треугольника" - Бодайбо - Алдан - Олёкма. Девять лет бобылем, без семьи, без дома, черствея душой и старея телом. Прокуренный, закодированный три раза от проклятой водки, отчаявшийся и уставший больше морально, чем физически, Бодайбо, как его прозвали местные друганы по артели и якуты, решил покончить со всем этим одним махом. Как-то знакомый поведал о таинственной территории под Чернобылем, где "поле дураков", романтика и адреналин, что полностью завладело его разумом. Он собрал пожитки и с товарищем рванул на Украину. Так Бодайбо стал сталкером, причём неплохим, на счету которого в Киеве, в отличие от скоропостижно погибшего товарища, имелась неплохая сумма, а благодаря навыкам и знаниям, полученным ещё со времён таёжных "туров", авторитет и слава его в Зоне росли.

Уже здесь он сдружился с Тагилом, вместе излазили Зону вдоль и поперёк, позже появился пацан, которого отец привёз с Большой земли для становления личности. Общие дела у Бодайбо с Тагилом случались редко, в основном Полтора бродили одни, но если они нуждались в прикрытии, а на кону маячили хорошие бонусы, то Тагил звал в помощь товарища. Либо Бодайбо просил их составить компанию. Часто приходилось выступать в роли проводников, но заказы на артефакты или органы мутантов тоже появлялись нередко.

На этот раз Полтора пошли одни и повели в Мёртвый город трёх заказчиков с Земли. Странного в этом ничего не было: они постоянно предупреждали друг друга о планах и предстоящих маршрутах. Так, в целях взаимовыручки, на случай возникшей необходимости в помощи. Полной надежды на КПК не было, поэтому и пользовались простым проверенным способом. Это как уезжающая в отпуск семья оставляет ключи от квартиры соседям - только надёжным и честным людям!

Тагил вкратце поведал товарищу о своих планах: когда, куда, с кем. Вовчик торчал здесь же, рядом, почти не обращая внимания на шепот мужчин, потягивающих пивко, вяло ковырял вилкой в макаронах и катал свою вату в голове.

Полтора ушли с троицей клиентов рано утром, сразу после Вспышки. Обещали вернуться через три дня. Вроде ничего подозрительного и опасного ни в их компании, ни в маршруте. Но вечером того же дня на КПК Бодайбо, который сам свалил в недалекий походик, пришло сообщение! Странное и непонятное: "...Если и дойдём до места... обратно никак. Они не те... не одни".

Бодайбо затушил угли, расправил нахмуренный лоб и в который уже раз послал запрос товарищу. Связи с Полтора не было, либо сообщения просто не доходили до адресата по каким-то причинам. Район их маршрута от Янова через Росток до Мёртвого города слыл ясным и чистым эфиром и прекрасной связью. Это не Болота или ЧАЭС, где хрен достучишься до абонента!

Бодайбо смачно высморкался, вытер лицо платком и подхватил снарягу и оружие. Выглянул в щель, осмотрел местность, вылез наружу из старого ржавого баркаса и осторожно, но сноровисто снял и прибрал в рюкзак сигналку - обыкновенную растяжку, только вместо гранаты - жестяная банка из-под кофе, набитая горючей смесью и петардой. Кстати, такие штуки его когда-то научил мастерить Тротил - не зря в ВДВ служил, причём в десантно-штурмовом полку.

После того как Вспышка ночью временно разогнала тучи и свинцовый тон небосвода Зоны, сейчас пасмурное утро и дождик-ссыкун вмиг вернули сталкера в явь и обыденность типичных будней. Он накинул капюшон брезентовой куртки, поправил респиратор на лице и, взглянув в сторону разбитой понтонной переправы через Припять, зашагал к ней вдоль берега.

На помощь Тагилу и его сынишке, которые явно нуждались в таковой. Это Зона! Здесь так!

Китайская армия. Азиатский корпус. Войско Чингисхана. Золотая орда. Как только не называли их те немногие, кто узнал про двигающийся внутрь Зоны, в район Янтаря, сводный отряд рекрутов-интернационалистов.

Всего неделю назад в торговых рядах Киева появились люди монголоидной расы, в черных коротких кожанках, кепи, в золоте, на дорогих тачках и объявили набор в некую коммерческую структуру недалеко от столицы.

Они также посетили строительные и овощные базы, трущобы пригорода, палаточный городок гастарбайтеров на окраине Киева. Под видом нанимателей от учредителя фирмы, занимающейся якобы сельхозработами, они записывали всех подряд - молодых и пожилых, здоровых и больных, но всех только азиатской внешности. Обещали хорошие заработки в короткий срок, а главное - помощь в продлении временной прописки, что так остро стояло в среде эмигрантов. Для пущей уверенности и спокойствия каждому явившемуся в условленное время на сборный пункт выдавали подъемные - по 500 гривен. Народ воспрянул и приободрился. Одежду посоветовали взять потеплее. И всё. Всё-ё!

Набралось сто семьдесят человек - выходцы из Средней Азии, Монголии, Китая, частично из Бурятии и Тувы. Были и кавказцы, и молдаване, и калмыки. Не все раскосые, но все полубомжи, бездомные и безработные.

На КП у Кордона построили, выдали противогазы ГП-5, вещмешки и рюкзаки, пайки, по аптечке, дождевики-клеёнки и оружие. Последнее не отличалось изыском - дробовики разных калибров и размеров, мелкашки, пистолеты, ракетницы, ящик гранат на ораву и колюще-режущее железо. Палки, шесты, факелы, фонарики, лопатки. Сделали всем по уколу от радиации. И сообщили истинную цель и маршрут. Зона отчуждения. От Кордона к Мертвому городу между Свалкой и Агропромом пешим топом 8 км по пересечённой местности до НИИ, где им определят основную работу. Оружие и прочую снарягу - для возможной обороны от зверей и бандитов.

Сразу с десяток гастарбайтеров зароптали, заволновались. Им достаточно пояснили, что, дескать, валите к черту. Но сдаете деньги, барахло - и своим ходом до Киева, а это сто с лишним кэмэ. А здесь, кто дойдет молча, по штуке гривен на месте и по штуке в обратку, в Киев. Народ покивал, поплевал, пошушукался, но согласились все.

На рассвете 26 апреля пошли вытянувшейся вперед цепью друг за другом. Впереди два местных хохла, два сталкера-любителя по кличкам Палас и Копчик. За ними трое из крутых киевских - Сузуки, Пончик и Кастет. Затем вся орава вольнонаёмных, замыкающими - братья Лапа и Коготь. У сталкеров были автоматы, у Пончика пулемет РПД-42, Кастет вообще надыбал где-то ППШ, чем постоянно хвалился и бравировал.

Топали нормально, без истерик, нытья и дезертирства. Азиаты вообще слыли смирными и податливыми, немного вонюкали кавказцы, но их, семерых, не воспринимали всерьёз, а мата Сузуки хватало, чтоб заткнуть им рты.

Когда на отряд напала стая слепых псов, азиаты палили как ошалелые. Мутанты, потеряв половину, в шоке от канонады поспешно скрылись в кустах Болот.

Потом были нападки псевдоплотей, кабанов, тушканов. Снова собаки, стаи крыс, волки. Отряд повергал в бегство зверей Зоны шквалом дроби и картечи, исступленно расстреливая их из всех стволов. Полдесятка покусанных в счет не шли. Их подлатали и шли дальше. На точке между Агропромом и Свалкой ложбина с аномалиями безвозвратно забрала двоих. "Трамплин" и "жарка". Не оправившись от ужаса смерти товарищей, в "зыби" погряз третий. Он истошно орал и плакал, прося сначала о помощи, а потом просто пристрелить его. Аномалия сдавила его так, что брызнули глаза, а вены на шее и лице полопались. Так и осталось тело молдаванина торчать по пояс раскуроченным из серого пятна "зыби" размером два на три метра.

Испуганные азиаты двигались дальше, молясь Будде, Аллаху и прочим идолам Большой земли. Никто из них не знал про Зону, не умел толком стрелять и выживать в боевых условиях. Никто и не соображал, что здесь творится.

Хуже стало на душе, когда на Янтаре напоролись на квад "Долга". Обалдевшие бойцы в черно-красной униформе не могли поверить своим глазам, а потом ушам, слушая лепет авангарда чужаков.

Палас и Копчик молча курили, держа пальцы на скобах автоматов и следя за разборками своих старших с долговцами. Когда Сузуки и Кастет обступили командира квада, пытаясь на своем блатном жаргоне доказать свою правоту и якобы честные намерения, бойцы "Долга" почти незаметно рассредоточились, беря на мушку головную часть отряда незнакомцев. Это разгадал Пончик, поводя пулеметом по фигурам противника.

Обстановка накалялась. Долговцы понимали, что тягаться с двумя ротами чужаков не хватит сил, патронов и времени для перезарядки, но и знали главную свою задачу - любыми способами искоренять всю нечисть Зоны, начиная с мутантов и заканчивая двуногими отбросами общества.

Вызывать подмогу тоже не хватало времени. И командир квада видел, что отряд новоприбывших понимает это.

Поговорили нехорошо, но до срыва не довели.

Обе стороны смекнули, чё почём, и разошлись. Долговцы пошли к Диким территориям, явно прокачивая ситуацию, план и обрывая связь с базой, а "войско Батыя" направилось дальше, к Мертвому городу.

По пути напоролись на зомби. Полтора десятка обеспокоенных психов, завидев людей уже на близком расстоянии, окрыли беспорядочную стрельбу. Сузуки даже не успел слова сказать, приняв бывших военных-стройбатовцев за мирный дозор типа долговцев, - пуля попала ему в щеку и вырвала на затылке кусок черепа. Рядом убитыми попадали еще трое, пока отряд не ответил пальбой из всех видов допотопного оружия.

Кучку зомби смело как метлой.

Пока азиаты оплакивали и ворошили мертвых товарищей, перезаряжались и, щебеча галками, обсуждали скоротечный бой, четверо зомби снова поднялись и разрядили в сторону непрошеных гостей остатки обойм из АКСУ.

Этого никто не ожидал! Даже недавние отмычки Палас и Копчик, забыв, что этих ходячих мертвецов необходимо добивать контрольными, от испуга и неожиданности попадали в грязь. Азиаты залегли всей цепью, причем один упал в "жгучий пух", заорал, катаясь по дерну, и замолк через минуту. Аномалия, висевшая на кустах бузины и ниспадавшая космами на землю, сожгла беднягу до костей. Завоняло жареным мясом, приторный сладковатый запах окутал местность. Народ зашептался и запричитал.

В авангарде Пончик быстро разобрался с зомби, положив их очередью из РПД-42. Кастет приказал одному из туркменов пойти и добить извивающихся уродов, что тот и сделал.

Мертвых Сузуки и пятерых гастарбайтеров обшмонали, положили рядышком друг к другу и прикрыли срезанными ветками. К истлевшему от "жгучего пуха" трупу побоялись притронуться, поэтому оставили его как есть.

Потопали дальше.

По-настоящему страшно стало на подходе к Мертвому городу. В бывших пригородных садах перед овощехранилищем повстречали псевдогиганта. Это вечно злое и сильное чудовище хоть и считалось малоподвижным и тихоходным, зато отличалось живучестью и невиданным методом обороны. И нападения тоже!

Не успел Палас крикнуть и предупредить, что мутанта беспокоить не нужно, как Кастет пустил очередь из ППШ в тушу зверя, ковыряющегося в кустарнике.

Народ обалдел, поняв, что никакого урона пули этому уроду не нанесли. И запаниковал, чуть не бросившись врассыпную. Мутант дико зарычал, повернулся и потопал к обидчикам. Его массивное коричневое тело размером с приличного буйвола, только на коротких толстых ногах и с безобразной мордой, двинуло, ломая кусты и мелкие деревца. В него начали стрелять. Двое, четверо, затем почти десяток людей. Он только вздрагивал, свирепо рыкал и пер локомотивом дальше. Метрах в семи от стрелков зверь резко топнул гигантской лапой, и ближние четверо азиатов разлетелись в стороны. Кто-то заорал, где-то тонко завизжал кореец, Палас с Копчиком, даже не стреляя, побежали прочь. Пончик, в прошлом вышибала в киевском ресторане, зычно матерился, пытаясь совладать с заклинившим пулеметом. Кастет тоже, выпустив остаток диска из "Шпагина", искал в траве отброшенный ударной волной зверя запасной магазин. Пара таджиков заверещала, пятясь назад и схватив ружья за стволы, словно палки.

Вдруг один китаец, видимо возомнив себя мастером кун-фу, стрелой побежал к чудовищу с палкой наперевес. И, о чудо, ему удалось достичь цели на глазах изумленных и напуганных товарищей! Он с разбегу вонзил острый конец шеста в ухо твари, углубив его чуть ли не на полметра. Псевдогигант взревел движком "Белоруса", дернулся и двинул двуногого врага задней частью туловища. Хрустнули кости нападавшего, тело его мешком отлетело метров на пять и затихло в нелепой позе, говорящей о неминуемой кончине.

Мутант снова зарычал и шмякнул лапой о землю. В воздух взвились листья, трава, куски почвы, пыль. Тела мертвых, раненых и живых отбросило на десяток метров, ломая им кости, разрывая кожу и внутренности.

Пулемет расшиб в кровь лицо Пончику, повергнув в падение хозяина, Кастет катался по траве, зажимая живот, один казах вынимал из глаза обломок ветки.

Какой-то китаец скомандовал скучковаться, мигом построив группу ближайших к нему соратников в две шеренги. Первая припала на колено, ощетинившись стволами дробовиков, вторая, стоящая, дружно приставила приклады к плечам. Китаец резко крикнул, и залп нижних стрелков чуть не опрокинул мутанта, разорвав ему бок. Пока чудовище приходило в себя и поворачивалось к обидчикам, прогремел гром стволов верхнего ряда. Морду псевдогиганта как автогеном срезало. Месиво плоти, кожного покрова и крови разинуло пасть. Очень немаленькую такую пасть! И застонало.

Китаец, как оказалось позже, на родине у себя дослужился в армии до офицера, затем его выгнали за пьянку. Он четко отдавал команды и молниеносно оценивал ситуацию. Ростом выше земляков-коротышек, с лицом, усеянным морщинами, он махал смуглыми руками, жестами призывая к исполнению своих ЦУ. И взвод азиатов слушался его беспрекословно!

Пока одна шеренга перезаряжала оружие, другая стреляла. Дружно, точно, единовременно. Как на учениях на стрельбище.

Залп. Снова. Еще. Еще.

Мутант споткнулся, топнул, но эффект был уже не тот. Уже не шквал, а так - сильный ветер, крысам, может, помеха.

Пончик утер кровь, размазав ее по лицу, справился с затвором РПД-42 и застрочил в здоровый невредимый бок твари. Ствол пулемета-раритета выпустил длинную, в 47 пуль, очередь.

Когда эхо пальбы, криков и рева рассеялось вместе с дымом и пылью садовых почв, псевдогигант лежал на брюхе, утробно гудел, агонизировал и пускал кровавые пузыри. Тело его представляло собой тушу со скотобойни - все в крови, мясо выворочено, не видно целого места.

Азиаты радостно заголосили, обнимаясь и прыгая. Они восторженно хвалили своего земляка, сплотившего их в организованный отпор, а также Пончика, пытающегося насадить запасной диск на пулемет. Он сидел в позе лотоса, отрешенно принимая похвалы и благодарности. Лицо красное и потное, ссадина на лбу, зуб выбит. Дрожащие пальцы непослушно справлялись с железом оружия, а разбитые губы шептали одно:

- Завалили! Завалили!

Бывшего офицера звали так сложно, что вернувшиеся сталкеры-отмычки дали ему прозвище КНР.

- Мао КНР, так теперь отзывайся, понял? - хлопал китайца по плечу Палас.

- Пониль, пониль, - отвечал тот и широко улыбался, обнажая ровные белые зубы.

Вечерело.

Отряд выстроился в прежнюю цепь и двинул из садов вдоль овощехранилища в обход.

Через час азиаты вошли в город.

***

Внезапно взвившаяся в черноту ночи ракета заставила инстинктивно присесть и проследить за ее падением всеми четырьмя парами глаз. Когда отблески ее пропали, Тагил повернулся к спутникам:

- Вовка направление показал, где это войско татаро-монгольское находится и куда двигает. Идем параллельно. Соблюдаем тишину. В этом городке тварей как вшей под мышкой. Кот, держишь зад!

- Понял.

- А Вовка как? - спросила шепотом Герда.

- Примкнет позже к нам, - пояснил сухо Тагил и, блеснув в темноте зрачками, добавил: - Пошли.

Они крались вдоль складов на задах овощехранилища, где недавно прошла китайская армия. Натоптали порядком, разогнав местную живую мелочь и показав тропу, свободную от аномалий. Сталкер смело и достаточно быстро вел группу туристов, затем встал в стойку, как борзая на охоте. С минуту он вглядывался в местность между водонапорной башней и аллеей Славы, примыкающей к райкому (Мертвым городом этот райцентр стал позже, уже после Первой Вспышки). Прислушивался. Среди многозвучия ночного города он четко улавливал нужное и отсеивал прочее.

- Пошли.

Снова двигались извилистым путем, прижимаясь к стенам зданий и кустам, избегая открытых мест. Артефактов почти не находили, видимо, их уже пособирали другие. Так, подобрали пару "стекляшек" и "слезу", обошли "газировку" и "ржавые волосы". Последних в городке росло немало.

- Стоп, - остановил всех сталкер через двести метров, - все, харэ, надо ночевать, вот место подойдет. А то и вы валитесь с ног, и темень опасная. Залезем, не дай бог, ещё во что-нибудь в конце пути! Вот корпус водокачки, вышка. Вон там детский сад. Там войско азиатов остановилось, видите?

- Не-а.

- Нет.

- Там они, - сообщил Тагил, - на ночлег встали. Всё, сворачиваемся. Пошли.

Группа проникла в полуоткрытые ржавые ворота, миновала площадку, захламленную за тридцать лет и поросшую бурьяном, и очутилась внутри административного корпуса.

Здесь все было опутано и забито "жгучим пухом", "ржавыми волосами" и "газировками", кое-где били "электры", в углу коридора зарождался "студень".

Турникет проходной показался Тагилу подозрительным - какой-то он целый за тридцать лет, ни плесени, ни пыли. Луч фонарика высветил и пару скелетов рядом с ним. Один принадлежал мутанту, другой человеку. Хотя нет, не человеку, а зомби, от которого остались полусгоревшие брюки и галстук да пряжка от ремня.

- Так, стойте тут, Кот держи тыл, вы оба коридор. Я пройду, гляну, где нам заночевать, - сталкер шагнул к старому лакированному столу, - и смотрите, в меня не пальните с перепугу!

- Ясно.

- Вовка может подойти - Кот, не угробь мальчонку! Все. Тишина. И стоим на месте, никуда не суйтесь. Турникет опасен.

- Мы что, здесь, в этом бедламе, ночевать будем?

- Да.

- Мда-а-а!

Тагил стал перелезать через стол, предварительно сыпанув на него горсть канцелярских кнопок. Вроде нормально. Мебель не выдержала веса мужчины и рухнула, сложившись карточным домиком. Сталкер отделался легким испугом и синяком на руке.

Троица заказчиков взволнованно переглянулась и снова уставила стволы в стороны.

Тагил чертыхнулся и попер дальше. Вскоре он скрылся за поворотом коридора, хрустя берцами по битому стеклу первого этажа.

Когда звук его шагов стих, Кот полуобернулся к женщине:

- Утром дойдем до места, там, судя по навигатору и разведданным, футбольное поле старое. Вертушка сядет там, я так понимаю?

- Правильно понимаешь! - шепнула Герда! - Давай тише, Кот!

- Да ладно, чё уж сейчас скрывать? Мы же их завалить не хотим?

- ???

- Не понял!

- Роман, ты что думаешь? - женщина глянула на седой висок товарища, вглядывающегося в "газировку" метрах в пяти от себя.

- Зачем их ликвидировать? Пацан совсем. Да и сталкер нормальный, не отморозок обезбашенный. Фартовый, видно. Честный. Таким жить да жить! Да и ничего они не знают. Зачем убивать?

- Ладно, посмотрим еще до завтра. Хотя ЦУ шефа помните? Ни одного свидетеля.

- Так эти Полтора свидетели чего? Довели, помогли выжить нам. Больше ничего не знают, не видели. Нехай сваливают восвояси! - отозвался Кот, пытаясь закурить.

- Убери сигареты. Нельзя же! - бросила Герда.

- Ой, да ладно тебе, дорогая!

Кот опустил ствол автомата, повисшего на ремне через плечо, попытался чиркнуть зажигалкой.

- Эй, - раздался почти детский голос снаружи, из-за двери, висевшей на одной петле, - не нужно этого делать!

Все дёрнулись от испуга, выставляя оружие на звук.

- Свои, свои, не пульните, ёпрст!

В дверном проеме обозначился силуэт Вовки. Пацан держал арбалет в боевом состоянии, аккуратно входя в помещение. Он уклонился от патлы "ржавых волос", вошел вовнутрь, встал рядом со взрослыми:

- Батя где?

- Туда утопал, - кивнул Кот, держа сигареты и зажигалку в кулаке, - осмотр здания. Ты как, пацан?

- Пучком все! Ладно, ждем его, - Вовчик присел на радиатор батареи отопления, достал КПК, стал там что-то шурудить.

- Какой красноречивый подросток! - усмехнулась Герда.

- А то! - Вовка глянул на всех троих, на секунду оторвавшись от занятия. - Вас от забора слышно. Хотите зомби навлечь на себя?

- Нет. А что слышал-то? - ехидно хмыкнул Кот, теребя сигарету.

- Ничего. Про сигареты и курево. Нельзя, батя же предупреждал вас, поди?

- Ну. Было. Так тут не улица, не поле вроде!

- Вон в том углу, за дядькой Романом, аномалия стрёмная. "Чернушка".

- Опс.

- Е...!

- Не вижу ничего! А вы?

- Я тоже. С чего ты взял, парень?

- Вовка!

- Что?

- Вова меня звать! - пояснил юный сталкер, пиликая кнопками КПК, будто в тетрис играл. - "Чернушка". Она самая! Тень в тени, чернь в черноте. Приглядитесь. Всего квадратный метр площадью, а опасная, зараза-а! Реагирует на искру, огонек, факел. Завидев таковые, выстреливает пучком паутины, прочной, как стальная проволока, черной и липкой, как смола гудроновая. Уродует того, кто осмеливается изменить равновесие в цепи "темень-темень" живым огнем. На фонарик, свет КПК, блестящие предметы не стреляет, только взводится. Не терпит огонь в буквальном смысле этого слова!

Все трое, потеряв дар речи и всякую смелость, с открытыми ртами слушали пацана, щелкающего клавишами КПК. Затем перевели взгляды на угол коридора позади Романа. И действительно, метрах в трех среди непроглядной тьмы чуть-чуть выделялось пятно чёрной краски на уровне от плинтуса до трети высоты стены. Чёрное на чёрном!

- Звиздец!

- Господи Иисусе!

- Убери к чертям собачьим свою зажигалку, Кот! - процедила строго сквозь зубы Герда.

- Да понял, понял!

- И что мы вот так стоять будем, ждать?

- Ща батя позовет, пойдем. Пока ждем, - ответил Вовка.

- И что именно с человеком делает эта стреляющая паутина? - шепотом спросил Роман, боясь своего голоса в тишине коридоров.

- Ну, говорят, оплетает курящего, например голову, и сжигает. Источник огня, короче, гасит. Этакий пожарник!

- Смешно? Мне нет!

- Ну, мне так-то тоже! - улыбаясь в темноте, промолвил парень.

Наступило молчание, прерываемое звуком клавиш КПК. "Гости" истуканами застыли на перекрестке коридоров, с нетерпением ожидая сталкера.

И тот вскоре явился. Сначала шаги, шорох, хруст, затем луч фонарика, мелькавший по стенам. Тагил выглянул из-за угла невдалеке:

- Ну что, живые еще, кролики?

- Шуточки, ёпрст! - отозвалась Герда облегчённо.

- Вовка пришел?

- Здесь я, батя. Всё пучком!

- Лады. Пошли за мной, на второй этаж. Жду вас.

Троица чуть не сорвалась бегом, толкаясь и громыхая берцами по остаткам стола. Вовка прыснул в кулак, закрыл КПК и поплелся вслед остальным.

Кабинет главного инженера Водоканала отличался чистотой, убранством и нормальным запахом в отличие от остальных комнат и приемной. Даже стекла в окнах остались целыми, переклеенные липкой лентой крест накрест на военный манер. Стол буквой "Т", стулья, шкаф-сервант, сейф, картина с Горбачевым на фоне Кремля. Странно, но все это сталкеры не использовали на дрова. Или не было здесь никого до сих пор с Первой Вспышки!?

- Роман, зашторь окна. Кот, давай с тобой раздвинем мебель под спальные места. Вовка, постой на шухере. Гердочка, займись хавчи... то есть ужином, - раздал ЦУ Тагил.

- Хорошо!

- Ладно.

- Курить охота! - шепнул Кот, глядя на сталкера. - Можно?

- Ща задраим окна, кури, - ответил Тагил, собирая со стола запыленные чертежи и бумаги, - если дамочка разрешит!

- Иди там дыми, - показала Герда на приемную, - если "чернушки" этой не боишься!

Кот испуганно стал озираться вокруг, ища чернь в черни, но, кажется, все было чисто.

- Кого? - недоуменно удивился Тагил, убирая графин и стаканы.

- "Чернушку", бать! Внизу была, на входе, в углу, - ответил сын.

- Ого! Не заметил. Молодца-а!

- Ни хрена себе! Не заметил он! - цыкнул Кот, помогая двигать столы. - А здесь-то нет таких аномалий?

- Не ссы. Нет, - усмехнулся сталкер, работая, - другие есть, покажу потом, а то кто пойдет помочиться ночью, залезет в дерьмо!

- Мда-а, - недовольно буркнула Герда, - одни джентльмены!

Вовка заулыбался и скрылся в приемной. Роман задернул окна плотными портьерами, повернулся, доложился. Тагил похвалил его, а вместе они в три пары мужских рук передвинули шкаф и сейф.

- Ляжем когда, задвинем полностью вход. Чтоб спокойно было спать!

- Хорошо! - вздохнула женщина, варганя на листе ватмана незамысловатый ужин.

Вскоре вкусно запахло, Тагил принес ведро неизвестно откуда взявшейся воды, обмыли лица, руки, сели перекусить. Натовские пайки слыли в Зоне неплохой едой.

Тагил попросил всех сходить в туалет в соседний кабинет бухгалтерии, напротив приемной через коридор, что все и сделали охотно и быстро.

- Сейчас ложитесь спать, никаких беспокойств, тревоги, страхов! Я уйду, за мной закроете на ключ дверь и...

- Как уйдешь?! Сталкер, ты чё? Сбрендил? - Кот аж поперхнулся галетой.

- Надо разведать вокруг. Куда и как утром шагать.

- Как куда? Войнича, 13, где ваш кровосос висит, - встряла Герда.

- Ну, это ясно! Рядом, метров триста, в детсаду целая армия чужаков. Я должен узнать их намерения, настрой, вооружение, маршрут. Спрошу пойду, кто такие, куда направляются!

- Охренеть!

- Ужас! Ты серьезно, Тагил?

- А то! У меня свои методы дознания! Короче. Вовка с вами тут...

- Батя!

- Да, Вовчик, я один прогуляюсь! Отдыхай со всеми. Устали, вижу! Закроете дверь, задвиньте шкаф, сейф. И спите до рассвета. Только чтоб тихо у вас тут и без огня! И не обращайте ни на какие звуки внимания - мутантов, людей, стрельбу. Спать всем! Вовка, ты за старшего! Пока не довели клиентов. А там, господа туристы, потом как хотите. Кем хотите, тем и командуйте! Ясно все?

- Ну, это... ясно, - отозвался Роман.

- Пацан за старшего? А чё, круто! Ему я доверяю! - вторил товарищу Кот.

- Как скажешь, проводник! - согласилась Герда.

- Батя, там "чернушка" и у ворот "электра" сдвинулась, кажись! - предупредил сын отца, прижался к нему, задрал голову. - Бать! И береги себя!

- Все пучком, Вовка! Так говорится? - улыбнулся сталкер и потрепал макушку сына. - Всё. Я пошел. И никакой тут самодеятельности. Хороших снов, кролики!

- Да уж каких хороших? - вздохнула Герда и теплым взглядом проводила Тагила. - Береги себя, сталкер! Ты мужик что надо!

Тагил подмигнул, что не все увидели в темноте, и вышел за дверь. Дождавшись, когда отскрипят передвигаемые шкафы, он вздохнул и зашагал по коридору второго этажа на выход.

Вдалеке раздалась канонада стрельбы, сопровождаемая редкими взрывами. Тагил приостановился, вслушиваясь в темп боя, хмыкнул, кивнул и более быстрым шагом пошел дальше.

После Четвертой Вспышки удивительно мало было радиации. Датчики не трещали истошно, кожа не зудела и не чесалась, рот не сох, глаза не щипало. Будто и не было никакого катаклизма! Но гон мутантов все-таки прошел, стихия с ЧАЭС прокатилась по Зоне волнами, а аномалии и артефакты появились новые либо поменяли свое местоположение старые. Но опять же! Никакой радиации! Почему?

Это Басмач отметил сразу, еще по пути сюда, в Мертвый город. В паре мест датчики Гейгера показывали опасность от радионуклидов, поэтому приходилось надевать защитные средства. Глотали пилюли. Но не более того.

Здесь, в городе, вообще было чисто и здоро´во, словно и не было зараженной территории, аварии на ЧАЭС и очередной Вспышки. "Что-то поменялось в мире?" - бандит чесал голову от дум и пытался понять, что он пропустил или еще не знал.

КПК всех пацанов в банде молчали, только изредка приходили дежурные сообщения от Регистратора насчет погоды, ЧП в том или ином районе, изумительных находках или потерях.

Час назад группировка Басмача выбралась из Поля чудес, насобирав две дюжины нехилых артефактов, в том числе "рубин", "зорьку" и "мамины бусы", но потеряв в аномалиях двоих. Аномалии оказались новыми и неизвестными, а после потери двух хороших проводников, Кетчупа и Укропа, тем более приходилось плохо и муторно. Эти чёртовы свободовцы и химера загнали их, фраеров, в смертельное, хотя и богатое Поле чудес, поэтому как последние чмори они брели по холмам, искаженным миражами, мерцаниями и переливами воздуха. Скопище аномалий и ловушек пришлось пройти насквозь, потратив все болты, нервы и силы, а также оставив в этой грёбаной земле двух реальных пацанов.

"Но, зуб даю, как я рад, что здеся нет радиации!" - думал главарь, поглядывая в окно на дерущихся скелетонов, что-то не поделивших между собой.

Банда час пробивалась с боем по улице 50-летия Комсомола, удаляясь все дальше и дальше от маячивших на горизонте свободовцев, но сталкиваясь все с новыми врагами. Верные Турандот и Пугало всегда были рядом, поливая свинцом нападавших, а Скандинав держал Басмачу зад. Остальные бежали позади парами, только успевая менять обоймы и друг друга в стрельбе, этим самым давая перезаряжаться и продлять себе жизнь.

На них перли все, кому стало не лень в это время в данном месте. Крысы и тушканы, псевдопсы, зомби, скелетоны, снорки.

Надо отдать должное, братва в банде подобралась не хилая, не шохи, не щипачи, не жулье мелкое, а бывалые, закоренелые валеты и тузы, нюхавшие и ранее кровь, порох и соль драк. Да и Басмач со своей троицей не прятался за спины корешей, кулаком отряда пробивая путь вперед. Он твердо знал, что сзади дюжина корефанов стойко отражает атаки этих тварей, сбегающихся на шум со всего квартала.

Миновали здание администрации и столовую, забежали в бетонный круг высохшего фонтана, расплодившего ракожаб, пожиравших труп зомби. Сапогами и ботинками разогнали этих жутких членистоногих размерами с гантель, клацающих клешнями и прыгающими как лягушки.

Заняли круговую оборону. Передышка, перезарядка, починка и медпомощь легкой степени не помешали. Имелись покусанные и те, у кого заклинило оружие. Пулемет накалился и шипел. Трое дружно помочились на него. Бинтовались, кололись, глотали анаболики. Меняли и заряжали магазины. И грубо ругались. Благо в детском саду "Черепашка" в ста метрах к западу никто их не слышал. Детей там давно не было.

Снорки тоже подзывали своих уханьями и воем, готовя атаку. С фланга замаячил кровосос. С тыла топали зомби, десятка полтора. Хорошо, что без оружия. Местные гражданские.

Басмач лихорадочно соображал, куда валить дальше. Уже стемнело, и устраивать здесь Брестскую крепость никто не желал.

- Гранаты шмаляем, как свистну. Пугало, ты на стрёме, валишь их очередями, пока пусто не станет! Мы, пацаны, помчимся через зомбяр этих и вон до той харчевни. Всем видно?

Народ закивал. Пугало сник, понимая, что может втухнуть по самые карманы.

- Держись, кореш, королем будешь! Скандинав, береги маслины, орудуй лопатой. Вон за той будкой припадай и жди Пугало, прикроешь его. Усвоил?

- Ага.

- Ну, пацаны, погнали, а то бакланы эти вконец ох...ли!

Басмач окинул генеральским взором братву, свистнул и бросил первым РГД-5, присел за бетон и плитку фонтана. Полдесятка гранат загромыхали вокруг, сея осколки и ударные волны.

Снорки, ринувшиеся в атаку, опешили, завыли, истошно завопили, вмиг смешавшись и сбившись. В их кучу прицельно начал долбить ПК Пугала, а остальные ринулись в сторону ковыляющих зомби. Турандот высмотрел кровососа, которого нельзя было оставлять в тылу у себя, пока все рвут когти, очередью из АКМ срезал мутанта и устремился за корешами.

Пока оседали пыль и дым от взрывов, дюжина бандитов пронеслась полста метров, сметая зомби как крапиву косой. Рубили, кололи, пинали, сбивали с разбегу, прыжками и хитрыми кульбитами и поворотами. Скандинав прикладом и берцами крушил уродов, только один успел вцепиться грязными длинными ногтями ему в предплечье. Удар, и черепушка зомби треснула, брызнув черной кровью.

- Амбал, прикрой корефана! - крикнул Басмач на ходу.

- А-а, суки-и! - орал Скандинав, поглощенный боем.

Прорвались.

Сзади перестал стучать пулемет Пугала, но он ловко перемахнул бордюр фонтана, побежал к своим, размахивая ПК, как дубиной. Наперерез ему ринулся раненый кровосос, рыча и переливаясь оттенками видимой глазу плоти. Мимикрия нарушилась, но добрее и слабее мутант от этого не стал. Он стремительно сужал круг и приближался к бегущему бандиту.

Скандинав попытался прицелиться, но мешали азарт боя и дрожь раненой руки. Рытвины от ногтей зомби оказались глубокими и кровоточили.

- Стреляй, брателло! - орал Пугало, спотыкаясь о трупы зомби и строительный хлам улицы. - Мочи гада-а!

Скандинав выпустил очередь. Мимо. Еще. Косо.

- Стреляй, мля-я! - истошно вопил бандит.

Отваговец настолько увлекся кровососом, что не заметил с другой стороны от удирающего бандита крадущегося снорка. Мутант мотнул головой, трубка противогаза болтанулась, он напружинился и прыгнул.

В это время Скандинав наконец-то попал в кровососа, который подломился, упал в трех метрах от Пугала. Споткнулся и бандит. Тяжело дыша, он размахнулся пулеметом, чтоб сокрушить зверя. И в этот миг на него наскочил снорк.

Раздался крик, от которого застыла в жилах кровь. Даже бандиты, добежавшие до кафе "Блинная", обернулись и замерли. Уж кто-кто, а они слыхивали предсмертные крики.

Скандинав хаотично перезаряжал обойму автомата, не попадал, клинил, цеплял. Руку саднила рана, адреналин в крови кипел и рвался наружу. В берц правой ноги бойца впились зубы раненого зомби, подползшего сзади.

В двадцати метрах от него катался в пыли и крови Пугало, пытаясь отбиться от мутанта. Его ор перерос в хриплый мат, затем в булькающий рев. Подоспели еще два молодых снорка. Рычал и пытался встать кровосос. Вот они устроили свару над телом бандита, нога которого еще агонизировала, а между ладоней, зажимающих горло, хлестала кровь.

Скандинав воткнул нож в глаз зомби, застонал от боли, от отчаяния и страха. Он вскочил, забыв нож в черепе урода, и побежал к кафешке, даже не глянув в сторону Пугала.

И только чадящая смоляным дымом резиновая автопокрышка на тротуаре редкими всполохами огня озаряла картину трапезы пяти снорков над телом Пугала...

Пятерня угрюмо жевал кусок вяленого мяса, терпеливо перенося боль, когда Мизинец перебинтовывал ему плечо. Средний находился рядом, в окно наблюдая через ПНВ за улицей. Территория больничного комплекса пустовала, пока не видно было опасности и темнело очень быстро. Горящий автобус на углу поликлиники озарял часть контролируемой взглядом наемника местности. Да потрескивала "электра" у ворот в больницу, на третьем этаже которой и засели временно "серые гуси".

- Дверь там что? Кто держать будет? - сердито спросил Пятерня.

- Я подпорку сделал и банку-стекляшку поставил, - не оборачиваясь, доложил средний, продолжая наблюдение, - брякнет, если чё!

- Скоро ты? Мотай живей!

- Ща, шеф! Как в лучших домах! - Мизинец залепил бинт, поправил рукав командиру и встал.

Они засели в одной из палат больницы, гонимые силовиками "Свободы", еле отбились от трехкратно превосходящего количества противника и сейчас зализывали раны и строили план.

Полчаса назад напоровшись на штурмовой отряд свободовцев у витрин универсама, что между Аллеей Славы и поликлиникой, они сразу потеряли Указата. Того снял снайпер анархистов, засевший на памятнике героям Великой Отечественной. Видимо, он там прятался ранее, потому что парни заметили бы его передвижения, значит, это был дозор "Свободы".

Указат с простреленной шеей свалился в заросли шиповника, где его мигом накрыли крысы и аскариды, дерясь за добычу с визгом и шипением. Товарищи не могли ничем помочь, потому что опытный снайперюга клал пули так четко и точно, что не давал поднять головы. И план наемников он разгадал сразу, когда Мизинец рванул влево, чтобы отвлечь стрелка, а Безымян вскинул пулемет мертвого Указата, посылая длинную очередь по памятнику. Средний с командиром ломанулись кустами от крыльца магазина, но снайпер словно ждал этого, не обращая внимания на отвлекающие маневры.

Он выстрелил два раза. Оба раза попал. Ворошиловский стрелок!

Одна пуля пробила плечо Пятерне, но он не упал, а мужественно добежал до укрытия, опираясь на Среднего. Другая пуля поразила кисть Безымяна навылет, отчего пулеметчик дернулся, завалился на гнилые листья клумбы и, корчась на земле, замычал в конвульсиях. Кровь обильно хлынула из раны, заливая одежду и почву под кустами.

Мизинец, пробежав десяток метров, залег за урной и велосипедом, приткнувшимся рядом.

Выстрел, еще. Наемники понимали, что время играет против них, что снайперу нужна перезарядка, а его подмога где-то близко.

- Рассосались по периметру, отвлекаем, уходим, - в микрофон гарнитуры крикнул Пятерня, зажимая рану, - Указата не трогать, Безымян, ты чё там корчишься?

- Шеф, рука, мля-я! - раздалось в наушнике.

- У меня тоже, и чё? Я брейк не кривляю, на хрен! Подъем, прикрывай, е...!

Вдруг внутри универсама раздались выстрелы, со звоном полетели остатки витрин, крошки бетона, фонтанчики разрывов на цементном бордюре, осколки керамики.

Вот и подмога!

Мизинец проворно перекатился, прыгнул и нырнул за железную тумбу для афиш. Тут же на месте его лежки взлетели брызги бетонной пыли и крошева, велосипед задергался от пулевых попаданий, урна звонко затряслась.

Приклад пулемета Безымяна расщепило, шлем помяло, бронежилет тоже выдержал пару пуль, ногу пробило в двух местах. Он закусил до крови губу, зажал кровавой ладонью раны на ноге, застонал, закатив глаза. Инстинкт самосохранения погиб первым - наемник так и не удосужился отпрянуть в сторону, уйти из сектора обстрела.

Еще две пули разных калибров угодили в него. Он начал ползти, лицом буравя плодородный слой клумбы. И тут из почвы вылезла угреобразная головка, в слизи и грязи. Без глаз. Как огромный дождевой червь. Ткнулась в ухо человеку, в кровавые разводы на щеке, выгнулась, пискнула и с силой вонзилась ему в глаз.

Наемник зарычал на манер раненого кровососа, отпрянул, попытался подняться, но очередная пуля повергла его снова на землю.

Земляной мутант снова и снова впивался в уши, глаза, рот, нос бойца, кусая, выдирая куски кожи и плоти. Чернобыльская аскарида шипела, хлыстом била беднягу в уязвимые места и раны, кусала и впивалась, не обращая внимания на пули вокруг, иногда попадающие в наемника. Тот корчился и мычал, ёрзая по гнилым листьям.

Еще две аскариды вылезли из почвы и сразу принялись за дело. Это было страшное зрелище!

Пальба из нескольких точек магазина и от памятника обещалась быть долгой и кучной, а еще смертельной.

- Средний, давай шашку! - крикнул Пятерня, отстреливаясь. - Отходим к поликлинике. Живо-о!

Рядом матом орал напарник, поливая из автомата магазин. Мизинец бросил две гранаты, а потом стал бить очередями в сторону памятника. Боец нутром ощутил, что завалил минимум двоих зеленых.

Вылетела дымовая шашка. Через минуту сумерки улицы и крыльца заволокло облаками сизого дыма. Бросив еще две гранаты в витрины, наемники побежали к зданию рядом. Безымяну уже ничем нельзя было помочь - он затих, обвитый черными петлями аскарид.

Вслед беглецам стреляли редко и уже не прицельно.

Так они проникли в поликлинику, ошпарились в "киселе", опалились в "жарке", плюнули на артефакт "колючка". Насквозь пробежали здание, кишащее крысами, и пересекли мини-парк больницы. Там они упокоились только на третьем этаже, смогли передохнуть и оценить исход боя. Позорного и неудачного для них, профессионалов, боя!

Азиаты на ночлег встали лагерем в детском саду, буквально спустя полчаса после того, как в этом месте пушечным ядром пронеслась банда Басмача, отбиваясь от мутантов.

Детский сад, некогда зелёный, благоухающий цветами и украинскими фруктами, теперь был сер, пуст и молчалив. Никто много лет не оглашал корпус и веранды заведения озорным смехом, кислым плачем, мелодиями Энтина и Ефремова, многоголосьем ребятишек и стишками вслух.

Иногда здесь останавливались бродяги, сталкеры, долговцы, захаживали сюда бойцы "Чести" и "Силы". Мутантов тут не водилось по двум причинам. Вся территория детсада "Черепашка" по периметру была окружена забором из хорошо сохранившейся сетки-рабицы на столбах и в придачу густыми зарослями шиповника и диких роз, шипы которых могли проколоть насквозь ладонь. А еще как-то недавно один из сталкеров по прозвищу Чертежник спустил в трубу, служащую колонной-основанием для высокого шеста с флагом, артефакт "компас". Он сделал это, говорят, специально, осознанно, будучи в здравом уме и в порядке. Сталкер долго искал по Зоне этот ценный, дорогой артефакт, потратив много сил, нервов, денег, крови и пота.

Многие по барам и у костров гадали, зачем бывший интеллигент, инженер-энергетик из Славутича так упорно ищет именно "компас". Вскоре разгадка явилась народу.

Чертежник потерял левую руку, глаз и двух товарищей-отмычек в районе Агропрома в схватке с бандитами, а затем со сворой слепых псов. Но зато там нашел объект своих поисков.

Похоронив на скорую руку (оставшуюся правую) спутников, вконец измочаленный, выдохшийся и больной, с простреленной ногой, кровавой культёй и бинтом через голову а-ля Кутузов, сталкер двинул в свой последний путь.

И никто не смог его остановить!

Потому что отец шел к своему ребенку!

Оказывается, в 84-86-х годах в этот садик ходила его дочка, маленькая белокурая Сонечка. Девочка перешла в среднюю группу, когда случилось это. Чернобыльская катастрофа оставила тогда многих родителей бездетными, а детей сиротами. Только одних сразу, других позже.

Чертежник до Вспышки был умным, честным коммунистом, имел хорошую, любимую работу, добрую, хозяйственную жену и милую красавицу дочурку. Государство дало им все - работу, жилье, права и здоровье. Хотя потом все это и отняло проклятой политикой, гонкой и безалаберностью, вылившимися в аварию на ЧАЭС!

В тот день ошалелый инженер прибежал домой, чтобы забрать своих на автобус и в колонне беженцев убраться с этой вмиг ставшей опасной зараженной территории. Грохот взрыва и последующий гул слышали все, кто находился в десятикилометровой зоне от эпицентра. Только почему-то доблестная и славная компартия Советского Союза посчитала необязательным сообщать народу о страшной аварии и смертельном выбросе. Время утекало водой под камень, люди, животные и звери заражались, получали критические дозы, вдыхая мертвый воздух, потребляя убийственную воду. И только на другой день исполкомы и милиция решили сообщить об угрозе и эвакуировать население! Но было уже слишком поздно!

Он не обнаружил дома своих девочек! Нехорошо засосало под ложечкой, когда сигналы отъезжающего транспорта участились, крики на улице возросли, а по квартирам заметались дежурные дружинники, милиция и комсомольцы - ярые помощники партии и Ленина. За ними вслед носились по опустевшим домам мародеры и воры.

Собрав небогатый скарб, всё только самое необходимое, инженер окончательно понял, что с его супругой что-то неладно. Сотовых телефонов и КПК тогда не было и в помине, а городским стационарным они тоже еще не обзавелись, стояли в очереди на 1987 год. Он, спотыкаясь и потея, побежал к соседям по площадке. У них имелся домашний телефон. В квартире с распахнутой дверью хозяев не оказалось, трубка аппарата разбитой валялась на полу, провод обрезан, кругом беспорядок и следы не только поспешного бегства, но и борьбы.

Медленно, боясь обнаружить что-то ужасное, под дикий стук сердца инженер открыл дверь ванной комнаты.

На полу в луже крови лежала его супруга. То, что он увидел, настолько потрясло молодого человека, что сознание помутилось, ноги ослабли, и его тело рухнуло рядом с трупом жены.

Сколько он пробыл в обмороке, трудно помнилось. Ножевые раны шеи и груди женщины говорили об отчаянной борьбе с убийцей, потере крови и немыслимых мучениях, выпавших бедняжке. Видимо, она тоже побежала искать телефон, чтобы позвонить мужу на работу и узнать подробности далекого взрыва, новости и его планы. Спросить совета умного супруга, что делать дальше ей, кто из них заберет дочурку, а кто поможет их родителям, живущим недалеко. Но в уже покинутой квартире кто-то был чужой. И плохой!

Она пыталась убежать, бороться, спастись. Но враг оказался сильнее! Хладнокровно и жестоко он гонял ее по квартире и кромсал, резал, протыкал молодое нежное тело холодной острой сталью.

Пока она не умерла!

Кто он был, этот гад?!

Долго муж просидел у тела любимой женщины. Женщины, родившей ему свою копию, симпатяшку доченьку.

Дочь!

Инженера как током ударило. Как же она там, среди...

Он вскочил, вскрикнув от боли в застывших жилах. Держась за стены, двери в кровавых брызгах и разводах, поплелся к выходу, но застопорился. Жена! Вернулся, понял, что щёки щиплет от слёз, утёрся. Поискал взглядом тряпье, увидел полотенце, накрыл им лицо любимой. Отпрянул, замер. Снова наклонился, отогнул край материи и поцеловал женщину в лоб. Разве лишь лоб не был в крови! "Прощай, милая, прощай, моя хорошая!"

Ноги несли его со скоростью сломанного самоката. Как назло, конечности налились свинцом и не слушались хозяина. Черепахой он буквально вполз в детсад "Черепашка", не видя никого кругом, не слыша привычного многоголосья ребятни.

Дверь, лестница на второй этаж, снова дверь, раздевалка, знакомая группа. Никого. Разбросанные игрушки, листки бумаги, книжки. Разбитая чашка. Перевернутый трехколесный велосипедик, на котором детишки по очереди катались после сон-часа.

Инженер устало вышел, в раздевалке сел на скамеечку, открыл, скорее на автомате, чем осознанно, шкафчик с утёнком. Запасной носовой платочек. Сменные колготки сложены в углу, зеркальце в розовом пластике оправы. И одна туфелька. Одна! Их купили той осенью в универмаге в Киеве. Такие были только у нее, золотистые, из натуральной кожи, с лучиками солнца на взъёме. И сейчас в шкафу лежала только одна туфелька. Только одна! "Солнышко моё, ты где-е?"

Закончился вдовец-муж, включился отец. Мозг упорно не хотел понимать и принимать утраты. Мозг отключился, кипел, застывал, снова кипел. Как остолоп, как манекен он вышел из садика, еле передвигая ноги, безвольно опустив руку с зажатой в кулаке туфлей, сгорбившись и пустив из угла рта слюну. Рубашка порвана, в крови и грязи, брюки мятые, пыльные. Видок как у зомби, с которыми впоследствии ему не раз придется встречаться.

Он плелся ходячим трупом по асфальтной дорожке у здания детсада. Не заметил, как сделал три круга по территории. И тут его взгляд уперся в предмет возле трубы с древком высокого флага. Нет, не красное знамя, развевающееся от ветра, привлекло его внимание!

Взгляд стал осмысленным, глубоким и еще более жалким. Он наклонился и поднял вещицу. Голова задергалась, спина затряслась от тихого плача.

В его руках оказалась вторая туфелька, пара к той, что он нашел в шкафчике дочки...

Прошли годы, многие годы. Инженер стал сталкером по прозвищу Чертежник. Неплохим сталкером! Его знали многие, а слухи о нем и его истории ходили даже за пределами Зоны. Но он так и не нашел свою дочь! Было ясно одно: ее нет в живых.

И в память о ней, с любовью пронесенной сквозь десятки лет, уже пожилой отец снова и снова приходил в Мертвый город, в детский садик "Черепашка", ночевал здесь, проводя самые страшные часы суток в Зоне на месте, где последний миг своей жизни провела его дочурка, его ненаглядная кудряшка.

И чтоб звери и люди не гадили здесь, не глумились над этим святым местом, он тщательно и долго прибирался, наводил чистоту. Восстановил безопасность сада, ограждение, вымел мусор, поддерживал порядок в помещениях здания. И, отыскав "компас", замуровал его в трубе-колонне, рядом с которой последний раз видела свет и мир маленькая белокурая девочка - его дочь.

И никаким тварям, ни двуногим, ни прочим, не хотелось лезть сюда, быть тут, портить воздух и землю. Потому что "компас" источал отпугивающие, отворотные, ментальные волны. В этом артефакте воссоединились души его дорогих, любимых девчат...

Долговязая фигура в черном плаще, не вынимая острый конец посоха из агонизирующего тела в гнилой листве под кленом, чуть склонилась.

- Тихо, тихо! Уходи в землю, уходи в Зону! - монотонно шептал незнакомец, лицо которого было не различить из-за глубокого капюшона на голове. - Зона заберет тебя! Ты чужой здесь, иноземец! Нельзя сюда! Уходи-и!

С этими словами он сильнее надавил посох. Умирающий заморгал выпученными глазами на смуглом лице, рот скривился и покрылся кровавой пеной, лицо исказилось предсмертной гримасой.

Китаец выгнулся последний раз и затих.

Высокий незнакомец выпрямился, перекрестил убиенного, с легкостью выдернул пластиковую палку из его груди. Затем развернулся и пошел прочь.

Не забрал ни худой рюкзак, ни обрез МЦ-21, не обшмонал карманы мертвеца. Просто взял и исчез в надвигающейся темноте.

Бодайбо от увиденного, кажется, сам умер, впившись в ствол вяза и толстую ветку, на которой восседал в пяти метрах над землей. Он побоялся сглотнуть слюну, провожая косым взглядом черный плащ. Чего кривить душой, он пугался даже смотреть в спину незнакомца, бесшумно ускользающего вглубь аллеи.

"Призрак Черного сталкера! Верняк! Атас!" - мелькнуло в голове.

Наступила мертвая тишина. Во всех смыслах этого слова!

Сталкер сидел столько, что затекли ноги и поясница. Надо было срочно сваливать отсюда. Но куда? Ночь. Слева заглохла перестрелка, вправо ушел этот таинственный убийца. Прямо - лагерь интернационального сброда. Назад? Струсить и бежать? Не-е, надо найти Полтора, выяснить, где они, что и как! С татаро-монгольским игом их нет точно, сзади тоже - оттуда Бодайбо сам пришел. Значит, либо слева, где закончился бой, либо в тех мрачных строениях фабрики, куда уплыл черный плащ. "Ну уж нет, только не туда!"

Сталкер медленно слез с дерева, присел, прислушался. Китаёзы не торопились прийти и сменить своего часового или окликнуть его на худой конец.

"Конец-то, действительно, стал для него худым!" - мелькнуло в голове сталкера.

Он проверил, отключен ли КПК, чтобы не пискнул в ненужный момент, переложил оружие в другую руку и осторожно, почти на корячках пополз влево. Туда, где стреляли!

По лицу Зрячего тремя ручьями тёк пот. Ужасно не хватало воздуха и хотелось пить. Но еще больше хотелось жить! Хоть как, хоть где, но жить! А еще было очень страшно! Как никогда. Потому что в затылок ему, закрытый только банданой цвета хаки, упирался ствол, а твердый, сухой, строгий голос чужака овладел не только разумом свободовца, но, казалось, и его гениталиями. Зрячий ощущал, как тает и хладеет его "хозяйство" между ног, как слабо в коленях и шевелится от мурашек ткань штанов. Он чувствовал, что холодный металл на затылке - это некое продолжение и часть кого-то кошмарного и хладнокровного. И от этого лучшему следопыту "Свободы", попавшему так глупо впросак, становилось хуже и тошнее. И он "поплыл".

- Последний раз тебе вопрос! Сколько вас и зачем?

- Пятнадцать... было... щас одиннадцать осталось. На наемников напоролись. А здесь выслеживаем группу туристов-ученых с тремя сталкерами. Кажись, с ними Полтора. Ценное что-то ищут или, наоборот, пустышка, не знаю! Ищем их...

- Зачем? Они вам насолили?

- Ну... нет. Так. По территории нашей прошлись без спросу, да в глаза им глянуть, куда и зачем прут сразу после Вспышки.

- Ты уверен, что они по вашей территории прошли?

- Ну... да.

- Точно уверен? - голос стал более строгим.

- Нет, в общем-то, не прошли. По нейтральной топали.

- Вот-вот, и я о том же! А кто тебе сказал, что там вообще ваша территория?!

- Ну-у... - свободовец замолчал, снова сглатывая ком в горле, - не знаю, так повелось, наверное...

Зависло молчание. Где-то недалеко, между корпусами, рыкнул зверь, затем тугим протяжным эхом раздался стон. Зомби! Так гнусавят только они.

- Как кличут тебя? - голос сзади будто не обращал внимания на тьму города, кишащую тварями и двуногими убийцами, отчего лежащему на плите стало страшнее и холоднее.

- Зрячий.

- Ясно, - задумчиво сказал незнакомец, тут сердце и гениталии следопыта окончательно сжались в точки, но голос неожиданно продолжил: - Слушай сюда! Если хочешь еще пожить на этом свете, ты должен уйти из Зоны, покинуть ее навсегда! Хочешь жить?

- Да-да... конечно... хочу! - залепетал свободовец.

- Раздевайся!

- Что?

- Я сказал, раздевайся, мля!

Снова где-то рядом ухнул мутант, завыл зомби, затем еще один. Будто переговаривались, но протяжно, громко, открыто постанывая.

- Совсем? - ошарашенно спросил Зрячий, переходя на шепот.

- Нет. Оружие, броник, снарягу, всю экипировку, рюкзак долой. Сам оставь противогаз и нож. Обувь оставь себе. И вали отсюда! Ясно излагаю?

- Да... да, конечно!

Свободовец стал снимать из положения сидя все, что на нем было. Он сморщился, понимая, что вмиг сейчас распрощается со всем своим неплохим скарбом, а с одним ножом и в футболке пойти прочь в ночь - это верная смерть. Но более скорая и неминуемая смерть - если не послушаться и не отдать все! Зрячий не считал себя Рембо или Джеки Чаном, чтоб броситься врукопашку на незнакомца явно сильнее его и вооруженного, поэтому смиренно выполнил указания. Очень хотелось надеяться на то, что он не зарежет его, Зрячего, прямо сейчас, когда все снято и отдано. Было жутко страшно, но никак не стыдно и не позорно. Стыд придет позже, а в эту минуту хотелось жить и исполнить все, что просит чужой.

- Знаешь, где твои?

- Да.

- Топай туда, к ним. И молчи, иначе засмеют! А насчет погони или преследования я не боюсь - ночь, зверьё, аномалии и сам Мертвый город не позволят вам и десятка шагов сделать! И еще. Если вернетесь из города на типа "свои" Армейские склады - собирай манатки и вали из Зоны. Ты хороший стрелок и боец-следопыт, но второго шанса Зона тебе не даст! Понял?

- Да.

- Иди. И передай своим, что в соседнем с их ночлегом здании, в водонапорной башне, замурованы до полусотни скелетонов. Пусть не лезут туда. А то выпустят горе себе и всем на голову! Ясно?

- Да.

- Все. Чеши отсюда и не смей оглядываться!

- Да-да. Благодарствую!

Зрячий засуетился, сгорбленно подался прочь, боясь обернуться и получить пулю. Он нырнул за угол корпуса и замер, прислушиваясь. Его не преследовали. Хорошо!

Свободовец от озноба съёжился и огляделся. Ночь полновластно вступила в свои права, накрыв и город, и Зону. Градусов семь-восемь, темень кое-где хоть глаз выколи. Но зачастую все-таки улицы подсвечивались, обнажая футуристические картины разрухи и ужаса. Источники подсветки весьма различались: отблески кострищ, неизвестно кем поддерживаемых, но не людьми; мелкие очаги пожаров; аномалии; множество артефактов после Вспышки, дающих небольшие свечения.

Звуков море - тихих и приглушенных, далеких и близких душераздирающих, резких и монотонных, громких и сильных. Но вся эта какофония резала по ушам и мозгу так, что слабому хотелось сразу застрелиться.

Ночь в Мертвом городе имела еще одну дополнительную усугубляющую своей жути - на любой посторонний, "не родной", не местный звук здесь сразу откликались другие, а затем привлекались их источники. Стоило отвисшей ставне окна от времени, ветра и ржавчины в петлях отпасть, брякнув о землю, как на этот звук и к этому месту начинали стекаться мутанты.

Зрячий дышал через раз, боясь спугнуть ночь, чтобы ночь не обратила внимания на него, не увидела его, человека, здесь.

Нож в руке не придавал никаких сил и уверенности. Ноги подгибались и коченели. Рядом осыпалась гадская штукатурка, опылив ноги свободовца и его разум. Он чуть не умер от разрыва сердца. Он понял, если не уйти отсюда в течение минуты, то точно сдохнет от собственных потуг и переживаний.

Зрячий определил примерное направление, глубоко, но тихо продышался и отпрянул от стены. Какие болты, детекторы, осторожности?! Сейчас главным было быстрее добежать до товарищей, найти их, спрятаться за их телами, в самой гуще толпы. Залезть в костер с ногами и головой, ибо только огонь мог сберечь его от всякой нечисти и холода.

"И зачем я, на хрен, ваще сунулся в дозор и разведку, оторвавшись так далеко от лагеря?! Позарился на артефакты, ёптеть!" - корил себя следопыт, пробираясь через заросшую ограду клумбы.

Он действительно отправился в дозор по поручению Фиги, но, завидев "слёзы" и пару "ломтей мяса", увлекся как грибник, встретивший полянку белых. Так и оторвался от своих аж метров на двести, что по местным меркам в городских чащобах Зоны равносильно "очень далеко".

И что сейчас? Пояс с артефактами, любимая снайперка, прочее оружие и снаряга потеряны, душа в пятках, а товарищей не видно, никто его не хватился, не вспомнил о нем.

Зрячего и правда никто не искал! Забаррикадировавшись от псов и зомби, шныряющих по бывшей транспортной площадке возле водонапорной башни, со стволами в обнимку и "пионерским" костром у входа в склад группа "Свободы" пыталась скоротать ночь, чтобы утром, если все нормально, двинуть в обратку.

Какие на фиг Полтора и туристы? Какие преследования? И так потеряли четверых, да еще двое раненых вон в углу жмутся. Срочно на базу, в тепло и безопасные стены. Артефакты собирать, мзду с прохожих брать да фраеров гонять.

Стрелять не хотелось, дабы не привлекать всех тварей города, а особо наглых зомби и скелетонов, лезших в щели ворот и на баррикады, часовой отгонял факелом на длинной палке.

Бойцы-анархисты откровенно дрожали и матерились, проклиная Зону, старшего и этих туристов, которые, видимо, сгинули на тот свет. Фига как мог поддерживал дисциплину и уровень настроения, хотя "Свобода" и в мирных условиях не могла похвалиться оными.

Поэтому, когда одна из фрамуг склада на втором этаже скрипнула и оторвалась, а в нее полезла размытая фигура в обносках скелетона, народ чуть не разрядил туда все боезапасы. Фига вовремя остановил своих людей, сам чуть не отдав концы. Понимая, что скелетоны не могут лазить в окна, он отмел мысль и о наемнике - с ними они, свободовцы, вроде разобрались. А ночью лазить по Мертвому городу могли только мутанты или...

- Зрячий, ты, что ли?

- Я-я, братцы-ы, я-я! - чуть не заревел от радости и счастья следопыт, скатываясь по доске вниз и бросаясь к товарищам и спасительному костру.

Вертолет снова затрясло в невидимой турбулентности, стенки и внутренности его завибрировали, нагоняя жуть и волнение даже на бывалых солдат. Они прижимались друг к другу, закрыв глаза и вцепившись в скамейки, оружие и вещмешки. Лампа в салоне мигала, динамик гудел, давление ощутимо закладывало уши и сжимало виски.

Хокс не считал себя изготовленным из стали, не родился роботом на каких-нибудь конвейерах Японии или США, поэтому его мутило и плющило так же, как и остальных рейнджеров в этом геликоптере. Он заставил себя взглянуть в иллюминатор и побледнел еще больше.

В красно-черной пелене ночного небосвода Зоны после недавней Вспышки мигали и сверкали всеми цветами спектра грозы и аномалии. Протуберанцы последних творили в воздухе невообразимые вещи, разрывая его и наполняя электричеством и брызгами плазмы. Высокие кривые вихри струились от черной земли к тучам, поднимая лесной мусор и прочую шелуху с поверхности Зоны. "Смерчи" бушевали в основном в верхних слоях атмосферы Зоны в контакте с молниями. "Воронкам", "пузырям", "гравимостам" и "трамплинам" не было счета.

Отблески аномалий и молний слепили глаза даже в очках, а грохот стоял такой, что в нем тонул гул вертушки.

Пару раз их долбануло, отчего ненадолго сбился ритм движков, а мозги военных чуть не разорвало. Пилоты справились, но дали понять, что это все уже критический уровень.

Хокс приказал снижаться и искать ближайшую площадку для посадки, но вдруг в борт ударила аномалия лилового цвета. Вертолет швырнуло, рокот винтов нарушился вместе с гулом двигателей, свет в отсеке погас.

Раздались первые возгласы и ругань, молитвы.

- Срочно снижайся! - крикнул Хокс пилоту.

- Падаем, - бросил тот, дергая тумблеры и рукоятки панели.

- Иисусе! Парни, хватайтесь, группируйтесь, оружие под ноги, мешки в охапки. В охапки мешки! - заорал майор, сам принимая позу эмбриона.

Метрах в пятидесяти до земли пилотам удалось выровнять вертушку и рвануть ее по дуге вверх. Это спасло от падения, но не дало снова взлететь. Не хватило тяги. "Хаски" выстрелил из турбины форсажный сноп, рявкнул и стал заваливаться вновь.

И снова пилоты до вздутия вен на лбах и висках перегружали транспорт и пассажиров, выводя их в безопасную плоскость. И они победили!

Вертолет недовольно заревел, зашумел, крутанулся, затрясся и почти плавно плюхнулся в пышные кусты боярышника, не повредив ни одного элемента оснастки.

Взлетели вороны, оставшиеся в живых после ураганного ветра от упавшей с неба железной махины, каркая, понеслись прочь, подальше от этого клочка земли, от этих кустов и места, называемого в Зоне Янтарём.

Полночь опустилась на Мертвый город не только нулевым часом, но и необычно серой мглой, какофонией различных шумов и звуков и достаточным количеством жертв, кровью и пороховым дымом.

Первая после Вспышки полноценная ночь в Зоне выдалась жаркой и последней для многих её обитателей. Погибли двое из пяти наемников Пятерни, преследовавшие группу Тагила в таинственное место Мертвого города. Оставшиеся трое бойцов в сине-черных комбезах, латая раны, укрылись в здании больницы, чтобы утром продолжить поиск Полтора. Теперь, после потери парней Пятерни, Тагил с туристами стали еще более дорогой целью, раз их преследовали такие силы, как "Свобода", азиаты и бандиты. Он поклялся отомстить свободовцам и найти туристов, чтоб вытряхнуть из них все секреты.

Отряд "Свободы" тоже понес потери - четырех человек, в пылу боя закиданных гранатами наемников. Зеленые передислоцировались и ушли к складам и водокачке, по пути напоровшись на зомби. Заночевали в одном из фабричных зданий, выставив в дозор Зрячего. Но тот вскоре вернулся чуть ли не голым, напуганным и жалким. Анархисты Зоны еще не знали, кто оказался этим хитрым, ловким призраком в ночи, сумевшим "сделать" неслабого Зрячего.

А это был Тагил, ушедший в ночь на час "погулять". Он со своим сыном Вовкой полсуток вел в Мертвый город "туристов" - трех учёных или тех, кто скрывался под личностью учёных. Заночевали в опасной близости от "Свободы" и бандитов, в корпусе Водоканала. Сталкер вернулся из разведки со снарягой свободовца Зрячего.

Бандиты, возглавляемые Басмачом, потеряли шесть человек, в бессильной злобе преследуя и проклиная Полтора и богатых туристов. С ними сдружился силовик из "Отваги" Скандинав, любитель адреналина и артефактов, обиженный на Тагила и продавший душу фраерам во имя поиска сталкера, чтобы отомстить ему. Банда остановилась в Блинной. Тая злобу и скрипя зубами.

Бандиты всегда оставались бандитами!

Большой сводный отряд гастарбайтеров из Киева, собранный почти принудительно и с помощью лживых обещаний, нахрапом прошел треть Зоны и ночью оказался в Мертвом городе, в детском саду. Быстрый, наглый поход по Зоне стоил им двадцати жизней. Но, кажется, эта проблема не интересовала теневого вдохновителя операции, пославшего 170 вооруженных азиатов в смертельную дыру!

Летучий отряд рейнджеров с майором Хоксом не дотянул до контрольной точки десантирования на бывший стадион около спортклуба на улице имени 50-летия Комсомола, что в трёхстах метрах от АтомгипроНИИ, где находилась лаборатория с элементами XL-установки. Их вертушка накрылась и упала... Герда очень ждала их прибытия и помощи к утру 27 апреля.

Были еще два фигуранта тех суток после Четвертой Вспышки. Один из них - сталкер Бодайбо, отправившийся в пекло назревающей заварушки на помощь другу Тагилу и его сыну после таинственного сообщения на КПК. Враги были кругом, но хитроумный и опытный сталкер ловко проник в город и заночевал в универсаме, где недавно воевали "Свобода" и наемники. Ему нужно было найти Полтора. Найти их живыми и успокоиться, ибо дружба, преданность и взаимовыручка среди сталкеров сильнее всего на свете!

И неизвестный странник в чёрном одеянии, тоже блуждающий по Зоне с неопределенной целью, не раньше и не позже очутился в Мертвом городе. Какие принципы двигали им, пока никто не знал! Потому что увидеть его и остаться живым - мало кому удавалось в Зоне!

Этой глубокой страшной ночью плохо спали, напугавшись и намучившись за день, не только гости Мертвого города!

Ютился в глубоком водостоке акведука Лиманска командир погибшего квада Аперкорт. Здоровяк сломал одну руку и вывихнул другую, растянул лодыжку и сильно ударился головой. Гематома вылезла в полвиска, кровоточила и ныла, не позволяя спать, есть, думать. Его боевой товарищ недавно умер, отчаянно борясь за жизнь, но перелом шейного позвонка - штука абзацная! Долговец так и пребывал в полубессознательном состоянии рядом с трупом Копотя, не в силах выбраться наружу по отвесной стене сливного колодца. С обречённостью и смирением он ожидал развязки и конца. Такого глупого и неожиданного конца своего существования!

В каморке "Теплого стана" на градирне маялся и готовился к смерти отличный сталкер Бродяга, корчась в спазмах и тошноте. Адская боль рвала все внутренности и рвалась наружу, организм словно пытался переродиться, сбросить старую шкуру и вывернуться наизнанку. Мужик ужасно страдал, моля всех святых о быстрой смерти. И смерть уже дышала ему в лицо!

Ночью, уже под утро, на КПК всех, кто находился в Зоне, пришло странное сообщение. Без подписи, без обращения - просто сжатый, ёмкий текст. И то, что там было написано, одних повергло в шок, других расположило к размышлениям, а третьих заставило резко изменить свои планы и цели.

"Срочно в мертвый город. Улица Войнича, 13. Там то, что ты ищешь. И это только твоё..."

И кому из тысячи семисот тридцати человек, пребывающих в настоящее время в Зоне, могло прийти в голову написать такое?! Такую чушь... но такую сладко-манящую, магнитную чушь! И уж никто точно не догадывался, что скинул по сети это сообщение совсем не безымянный абонент, а "Монолит".