Оберег от испанской страсти

Глава 8

– Дадим вам пятьдесят процентов скидки, – заявил Борис, когда мы с Риной вышли из раздевалки.

Я промолчала, а мать Ивана ринулась в бой:

– После такого приключения вы обязаны нас вообще бесплатно принять!

– Спасибо, больше я сюда ни ногой, даже если денег за посещение дадут, – возмущенно воскликнула я.

– Почему Таня оказалась на улице? – догадалась спросить Рина. – Меня же вынесло в бассейн у раздевалки.

Борис прижал руки к груди:

– Честное слово, это не моя вина. Хозяин купил для развлекательного центра здание бывшего аквапарка. Сделал крышу в виде дельфина, ремонт. Но кое-что переоборудовать не успел.

– И какого черта тогда он открыл заведение, не подготовив его? – возмутилась свекровь.

– Не ко мне вопрос, – лепетал Борис, – обращайтесь к боссу. Могу лишь объяснить, что случилось. В аквапарке на улице был небольшой бассейн размером с джакузи.

Я чихнула.

– Оригинальная идея – устроить водоем в толпе.

– Предприятие с горками, фонтанами, каскадами имело огромную территорию. Там, где под открытым небом был бассейн, никто не ходил, только посетители развлекались, – пустился в объяснения дельфин третий, – аквапарк разорился. Новый собственник приобрел только здание. Земля ему не нужна, ее кто-то другой купил, вроде торговый центр возводить будут. В уличный водоем вели две горки. Одну направили в бассейн при раздевалке. Вторую туда же отвели. Строители отрапортовали о полном выполнении задания, но сейчас, благодаря Татьяне, чьей красотой, умом, фигурой, грацией, добротой, милосердием я восхищаюсь, мы увидели, что второй спуск… М-да. С ним косяк вышел, он на улицу, как раньше, ведет. Вы наши первые лучшие посетители. Разрешите от имени руководства преподнести вам наши золотые карты постоянных клиентов. Теперь вы можете с тридцатипроцентной скидкой каждый день отдыхать в лучшем центре Москвы «Дельфино…».

– Кретино, – перебила сладкоголосого менеджера Рина, хватая меня за руку. – Вообще-то минуту назад вы обещали ополовинить счет. А сейчас всего треть снимаете. Врун. Уходим!

Мы поспешили на парковку, Борис плелся за нами и бубнил:

– Скидка распространяется даже на буфет.

Дойдя до моей машины, менеджер подпрыгнул:

– Где ваши костюмы?

– Вы про юбку, парик и тапки? – спросила я.

– Обувь одноразовая, она спишется. Остальное подлежит сдаче, – заявил Борис, – в случае невозврата налагается штраф в размере двухсот тысяч рублей.

Я нырнула в джип.

– Не хочу в этой жути справлять Ванин юбилей, – сказала Рина, устраиваясь на сиденье.

– Приятно, что наши мнения совпадают, – ответила я.

– Давай никогда никому не расскажем, куда ходили, – попросила свекровь, – гадючье место.

– Отличная идея, – согласилась я.

– Да, да, сегодня мы никуда не ездили, – прощебетала Рина, – я весь день сидела дома. Не переживай. Найдем ресторан. Иван забьется в восторге.

– Может, поискать традиционное заведение? – предложила я. – Без креатива с горками, батутами и прочим? Просто стол с вкусной едой, небольшая культурная программа… ну… фокусник, например… или музыкант… Речи, танцы, подарки…

– Гениальная идея, – восхитилась свекровь, – ты очень умна. Меня почему-то занесло в развлекательный центр. Оно нам надо? Нет! Просто посидим, выпьем, поедим, песни споем… Таняша, я тебя обожаю. Такой формат легко найти. Трактиров сейчас как бешеных белок на болоте.

Я ухмыльнулась. Никогда не видела болота с бешеными белками. Рина – мастер странных выражений. Позавчера она в магазине попросила самый вкусный зефир, «тот, что похож на ванильно-кофейное мыло». И, самое интересное, ей вмиг его притащили.

– Оливье, холодец, пожарские котлеты, – радовалась свекровь, – ну ее, итальянскую кухню. Надоела горькая руколла с помидорами. Селедочки с лучком хочется, да с вонючим растительным маслицем. Пельмешек! Возвращайся в офис, небось тебя там обыскались.

Я посмотрела на телефон.

– Пока никто не звонил. Что у меня на голове после купания в бассейне?

Рина махнула рукой:

– Как обычно! Волосы дыбом.

– Я всегда укладываю их феном, – вздохнула я.

– А они опять дыбом встают, – не сдалась свекровь. – Не переживай, главное не то, что на голове, а ее содержимое, ум! Вот прямо сейчас начну нормальный трактир искать. Довези меня до машины, я бросила ее в начале парковки.

Я нажала на педаль газа, проехала метров двадцать…

– Стоп, – скомандовала свекровь, выскочила из джипа и скачками понеслась к своей голубой малолитражке, на дверцах которой красовались портреты наших французских бульдогов Мози, Роки и кота британской породы по имени Альберт Кузьмич.

Я вмиг добралась до офиса, поднялась в свой кабинет и спросила у Димона:

– Что-нибудь узнал о сладкой парочке, Анне и Константине?

– Я нарыл разное, – ответил Коробков. – Куда ты подевалась? Только не ври про обед.

– И не собиралась сказки сочинять, – улыбнулась я. – Никак ресторан для юбилея Ивана не найдем, ты же помнишь, что праздник – секрет для него.

– Трактиров в Москве сотни, – удивился Димон, – проще задачи нет.

– Я так же думала, – пригорюнилась я, – но времени совсем нет, а воз и ныне там. Так что у нас с Лавровой?

Коробков открыл свой ноутбук.

– Ну для начала ей намного больше лет, чем она сказала.

– В прессе сообщили, что певице двадцать с небольшим, – напомнила я.

– Врушка она, – усмехнулся Димон, – но фантазии о возрасте меня не удивляют. Многие розовые бутончики при детальном изучении оказываются пожухшими кактусами. Ложь о возрасте невинна и объяснима. А вот сказки о родителях-гадах настораживают.

– Так, – протянула я, – продолжай.

Димон начал доклад:

– Помнишь, Игров заявил, что никакой информации о биографии Анны у него нет? Она ничего о себе не сообщила, пригрозила уйти, если продюсер будет требовать сведения о личной жизни. Но на сайте звезды выложен рассказ об ее детстве. Слезы текут по щекам, когда его читаешь. Новорожденную девочку, завернутую в рваную тряпку, нашли на ступеньках приюта. Кто произвел ее на свет, неизвестно. С ранних лет малышка проявляла интерес к пению и игре на музыкальных инструментах. В год она играла на детском ксилофоне, потом потянулась к роялю. Директор интерната, злой человек, запрещал воспитаннице трогать музыкальные инструменты.

– Почему? – удивилась я.

– Боялся, что она их сломает, – ухмыльнулся Димон, – поэтому Аня ночью шла в кладовку и там играла. В три года она сочинила первую песню в стиле кантри.

Я рассмеялась.

– И что? Кто-то верит в этот бред?

– Некоторые люди считают, что один певец родился с жабрами и с помощью них оглушительно орет, – развеселился Димон.

– Игров придумал легенду про композиторские способности малышки, – усмехнулась я, – решил убедить публику, что его подопечная, как Моцарт, с горшка на табурет к пианино пересела. Ну и вызвал жалость враньем про приют. Или она на самом деле подкидыш?

– Вольфганг Амадей играл на клавесине, – уточнил Коробков, – в случае с Анной ложь все, а не только музыкальная часть. Анна Лаврова не была сиротой. Ее настоящая фамилия Ливрова. Родители не подбрасывали ее младенцем на порог дома малютки. Регина Львовна и Григорий Петрович педагоги, они преподавали в одной из школ Московской области. Отец давно скончался от инфаркта, мать до сих пор в добром здравии. Детство Ани прошло в небольшом городке Васюкино, она ходила в гимназию, где работали родители. Получив аттестат, Анечка подалась в Москву, и длительное время о ней не было ничего известно. Ливрова не устраивалась официально на работу, нигде не училась, не регистрировалась. Похоже, Анна снимала квартиру и служила за «конвертик». Потом вдруг имя красавицы всплывает в полицейской сводке. Аня была задержана во время облавы в нелегальном ночном клубе, на самом деле банальном публичном доме. Ливрову доставляют в отделение, оформляют привод, но потом ее отпускают. Девица снова погружается во мрак. Фамилия Ливрова более нигде не появляется. Зато через некоторое время откуда ни возьмись выныривает госпожа Лаврова, певица, которая исполняет под гитару песни собственного сочинения. Но ей меньше лет, чем Ливровой.

– Превратить «и» в «а» очень просто, – пробормотала я.

– Она не стала портить паспорт, купила фальшивый, – уточнил Димон, – его легко приобрести. Серьезной проверки он не выдержит, на работу в ФСБ с ним не возьмут, а для предъявления хозяину трактира, в котором петь хочешь, в самый раз. Знаешь, где я нашел Анну? Есть портал, где толкутся исполнители пятой руки. На телик таких не зовут, на радио не приглашают, сольных концертов в Москве они не дают, пресса о них не пишет. Это черные рабы шоу-бизнеса. Выступления подобных «звезд» стоят недорого, райдера у них, как правило, нет. В силу скромного гонорара этот контингент востребован на непафосных свадьбах, днях рождения, корпоративах. Вот там, среди прочих, до сих пор числится Анна Лаврова, ей двадцать лет, она готова петь за небольшие деньги два часа, если заплатят, еще будет пахать сколько потребуется, исполнит любые песни по вашему заказу. Фото с присутствующими, автографы – даром. Интересная деталь. Думаю, нынешняя звезда не сказала Игрову про то, как раньше искала работу, или забыла про объявление. Поэтому оно и висит. Телефон там дан давно неработающий. У Анны есть загранпаспорт, вот он оформлен на фамилию «Ливрова», и дата рождения в нем правильная. Аня с ним летала отдыхать туда, где не нужна виза.

– А Никите на кастинге предъявила фейковое удостоверение, – отметила я.

– Конечно, она же не попала бы на конкурс по возрасту, – объяснил Димон. – Игров четко указал: прослушивает лишь тех, кому не исполнилось двадцати пяти. Аня выглядит намного моложе своих лет, она талантлива, понравилась Никите Сергеевичу, тот начал раскрутку новой протеже. С момента попадания Анны в продюсерский центр ее жизнь дивно изменилась. На голову красавицы рухнула слава, полились деньги.

Димона прервал звонок моего мобильного, из трубки зазвучал хриплый женский голос:

– Вас беспокоит Ната, помощница Игрова. Никита Сергеевич велел находиться на связи, оказывать вам полное содействие. Предоставлять любую информацию. Босс уехал в Питер, вернется через три дня. Потом отправится в Минск.

– Перелетная птица, – пошутила я.

– Скорее уж передвижная, шеф на поезде любит ездить, – вздохнула Ната, – у Никиты Сергеевича масштабные планы – создание в России, а в дальнейшем и за рубежом, культурно-развлекательных центров новой формации.

Меня передернуло. Интересно, как долго я буду ежиться, услышав слова «культурно-развлекательный центр»?

– Для вас я всегда доступна, – продолжала Ната, – в любое время дня и ночи можете меня дернуть. Запишите номер, он не определяется. Звоню не со служебного сотового, а с личного.

– Вы хорошо знали Аню? – поинтересовалась я.

Ната издала смешок.

– Хорошо ее никто в центре не знал. Впрочем, могу кое-что рассказать. Наверное, лучше не по телефону.

– Можем встретиться в городе, – предложила я, – или в нашем офисе. Выбирайте.

– Второе предпочтительнее, – определилась собеседница, – вся Москва меня знает. Только сядем за столик, народ потянется. Не подумайте, что я популярная медийная личность. Нет, просто я цепная собака Игрова, а вот он разным людям постоянно нужен. А как поступает проситель с шавкой хозяина? Он ее гладит и угощает шампанским. Хорошо, что я не пью совсем, иначе бы алкоголичкой стала. Если я сейчас прикачу? Как?

– Если для вас это не поздно, то милости прошу, – обрадовалась я.

– Вам самой не надо домой? – осведомилась Ната.

– У нас работа не нормирована, – пояснила я.

– Аналогично, – ответила Ната и отсоединилась.