Обида. Вина

Магическое сознание и обида

Реализм мышления — понятие сложное. Он, прежде всего, состоит в признании вещей, независимых от нас, когда они на самом деле независимы и наоборот. А если же вещь зависит от нас, а мы обращаемся с ней как с независимой, то мы безответственны. А когда мы признаем ее независимой, то мы глупцы. Глупость и безответственность дополняют друг друга. Нереалистичность мышления состоит в том, что мы считаем вещи, зависимыми от нас, в то время как они от нас не зависят. Этим мы позволяем относить нас к разряду самонадеянных глупцов.

Если под вещью понимать именно поведение этих вещей, то проблему зависимости и независимости вещей от нас придется поставить иначе. Чем определяется поведение мое и вещей? В том и другом случае приходится признать существование информационной основы поведения как человека, так и вещей. Магия состоит в признании тождества нашей мысли и духовной реальности вне нас. Одно из значений слова «духовный» состоит в определении его как некоего программирующего начала в упомянутом поведении вещей. Следовательно, приходится признавать, что магия состоит в принятии идеи, что программы нашего поведения и программы поведения мира имеют одну и ту же природу, и мы можем силой мысли влиять на поведение вещей. Известно, что сознание древних было магическим. В какой степени свойства магического сохранились в нас сегодня? Они проявляются в установке на то, что мир зависит от нашей воли. Главное, чтобы эта воля была сильна. А. Шопенгауэр даже написал книгу, назвав ее «Мир как воля и представление».

Наши обиды питаются энергией магического сознания, атавизмы которого еще остаются у нас до зрелости и даже старости. Магия, как мы уже сказали, состоит в первобытном отождествлении сущности мира с сущностью души. Поскольку путем мысли и воли мы регулируем свое поведение, то легко начинаем верить, что и движение мира тоже регулируется чьей-то скрытой мыслью и волей. Поскольку эти сущности считаются одинаковыми, то возникает убеждение, что с помощью мысли и желания можно управлять ходом внешней жизни, достаточно для этого хорошо сосредоточиться и правильно совершать магические действия. Кроме колдовства на этом держится многое другое в людях.

Магическое сознание в полной мере развивается в младенчестве: стоит ребенку закряхтеть или издать какой-то звук, как вселенная (мать, отец, близкие) приходят в движение для осуществления его воли. Ребенок чувствует себя центром своей вселенной, «приводит ее в движение», координирует свою связь с нею, поэтому любые препятствия со стороны вселенной вызывают гнев, обусловленный сопротивлением «нереального». У ребенка нет границ между Я и не-Я. Ребенок — величайший маг. Поэтому ребенок не реалистичен. Это размытое Я без границ, «океаническое чувство», естественно и допустимо для младенца, но не для взрослого, Однако атавизмы этого чувства в нас сохраняются и проявляются в эмоциях. На это как на источник эмоций впервые, к недоумению психологов обратил внимание писатель и философ Ж. П. Сартр.

Итак, обида возникает от потери чувства реальности. Другой человек способен обидеть меня лишь потому, что я отрицаю его реальность, его самостоятельность, его свободу; возмездие наступает немедленно: он оказывается реален, и притом реален совсем по-иному, чем ожидается мною. Если же не на словах, а на деле я признаю его реальность, он не может мне причинить обиды, даже если и укусит. Но эта боль не будет обидой, если я его признаю кусачим.