Обмен мужьями Правдивая история нестандартной любви

Пролог

Я была на работе и читала в Gmail очередную кольцевую переписку между:

• мной

• моим мужем

• его девушкой

• моим парнем

• и его женой.

Как в какой-нибудь загадке, пять человек могут быть четырьмя, поскольку жена моего парня и девушка моего мужа это одно и то же лицо. В мире открытого брака и полиамории это называется quad: отношения четверых.

Наша четвёрка многолика и многоязычна. У нас представлены Испания, Франция, Англия и Швеция. Среди нас есть интроверты и экстраверты, люди возвышенные и практичные. Это порождает как страстный раскол, так и могучее слияние, порой волнующее, а порой болезненное. Конфликты и непонимание ведут к слезам и спорам. Несколько раз я оказывалась на краю пропасти с мыслями о том, что всем нашим мечтам о более высокой, «умноженной» любви приходит конец, но в последний момент получала передышку. Но радость, которую мы получали взамен всей этой головной боли была экспоненциальной.

Мы были друзьями в квадрате.

Я любила двух изумительных мужчин. Моя со-жена любила тех же двух изумительных мужчин. А они любили нас обеих. Мы вместе смеялись и вместе плакали. Если я была счастлива, мой муж и парень оба были счастливы, моя со-жена была счастлива. Мы все отражали счастье друг другу, подобно мерцающему стеклу, греясь в лучах того, насколько уникальны и невероятны наши отношения и какими они ещё могут стать. Мы были на вершине блаженства, мы были самим воплощением совместимости.

Но верным было и обратное. Уродливая и саморазрушительная жестокость свивалась в порочный круг с разочарованием, неуместной верностью и ревностью. И в тот день я дошла до крайней точки кризиса. До конца.

“Луиза, ты сделала графики для нашего восьмимесячного прогноза бюджета? Нам нужно пересчитать наши вложения в фонды в Тихоокеанской Азии и вложить их в Oracle.”

“Сандерс пытается урезать операционные расходы. Скоро полетят головы, надо раздуть прогноз процентов на двадцать и, возможно, мы избежим самого ужасного.”

Я была занята любовью и конфликтом, который пылал во мне столь сильно, что я удивлялась: почему больше никто не слышит воя. Но, поскольку они не слышали, мне приходилось обсуждать, каким образом искусственно раздуть прогноз бюджета, что потребует трёх часов доработки “в последнюю минуту” для того, чтоб в последний момент загрузить его в корпоративную информационную систему. Так, в то время, как мои коллеги в моём совершенно обычном офисе обсуждали совершенно обычные последствия задержки загрузки иллюстраций в нашу совершенно обычную систему управления ресурсами, мой мозг пытался сохранить сколь-нибудь приемлемую степень нормальности в моём совершенно необычном мире.

Я больше не доверяла своим суждениям, так как всё, что я однажды сочла правдой, перевернулось вверх тормашками. Я пыталась поддержать то, что я считала высоким идеалом, возможностью любить без границ, бросая вызов семье и обществу. Но делая это, я оказалась под угрозой потери себя. Моя психика ломалась.

Мой отец всегда говорил мне: “Всё, что не убивает, делает тебя сильнее”. И в тот день я спросила себя: “Как узнать, в какой момент оно убьёт тебя?”

И возможно ли вовремя остановиться?