Обнаженная и мертвая

Глава 8

После обеда я оставил автомобиль на горе над Пайн-Блафс и поднялся пешком к дому Нины Росс. Перепрыгивая через цементный барьер, я надеялся, что на этот раз дверь будет закрыта и мне придется позвонить.

Нина открыла буквально через мгновение. Она не изменилась, но ее карие глаза как бы утратили приветливое выражение.

— А, это вы, лейтенант! — произнесла Нина зловещим тоном.

— Да, это я, мисс Росс, — ответил я. — Думаю, между рыночным полицейским и сыщиком нет особой разницы. Оба они тратят свое лучшее время на то, что задают людям смешные вопросы.

— Извините меня, — прошептала она, покраснев. — Входите.

— Благодарю вас, — проговорил я невинным тоном, следуя за ней в комнату.

Нина была одета в темно-зеленую рубашку и чрезвычайно короткие белые шорты, целиком открывающие ее длинные загорелые ноги. Она предложила мне сесть, я сел, затем предложила выпить, и я, поблагодарив, согласился.

— Не хочу показаться невежливой, лейтенант, — сказала Нина после долгого молчания, — но я с минуты на минуту жду одного человека. Так не думаете ли вы, что…

— Джонни Кристала? — предположил я.

— Точно, — подтвердила она, закусив губу.

— Великолепно. Мне как раз надо его повидать. Это сэкономит мое время.

— Я счастлива, — сказала она тупо.

— Вы не получили чемоданы, которые одалживали Диане Эрист?

— Нет, — ответила она, пожав плечами. — И признаюсь, немного об этом жалею. Это были превосходные чемоданы.

— В самом деле, досадно. Вы не думаете, что Диана могла оставить их в больнице?

— Мало вероятно, по-моему. Уезжая, должна была взять их с собой. Впрочем, я справлялась. Старая жаба, с которой мне пришлось иметь дело, заверяла меня, что у Дианы был только один чемодан, и по ее описанию — не из моих. Но кто знает? Может, обслуживающий персонал там тоже ненормальный?

— Ваши чемоданы, которыми Диана или воспользовалась, или нет, по-видимому, находятся в том месте, где она провела неделю после выхода из клиники. Но это, к сожалению, не продвигает наши дела. — Я отпил виски и широко улыбнулся Нине. — Мисс Росс, я должен извиниться перед вами за вчерашнее.

— В самом деле? — спросила она, хмурясь.

— Я упрекнул вас за то, что вы до последней минуты не спрашивали меня, почему я подумал, что жертвой были вы. Помните?

— Помню, лейтенант, — ответила она тихим голосом.

— Так вот, я был не прав. Слишком многого хотел! Я был прав, задав вам этот вопрос, но ошибся в причинах.

Некоторое время Нина смотрела на меня потухшими глазами, затем довольно искренне воскликнула:

— Но я ничего не понимаю из того, о чем вы говорите!

— Если вы удержались от того, чтобы задать вопрос, который сам собой напрашивался, так это потому, что у вас не было никакого желания вмешиватьс в это дело, — объяснил я, взвешивая каждое слово. — А не потому, как я думал сначала, что вы заранее знаете ответ.

— Это слишком жалкие извинения! — враждебно бросила она.

— Согласен. Но у вас, как и у Марджи Трейверс, нечиста совесть из-за каких-то личных дел. Вас давит стыд. Вот почему мое присутствие вас так нервирует.

Нина растерянно посмотрела на меня. Если бы не загар, то, вероятно, было бы видно, что она побледнела.

— Не понимаю, на что вы намекаете? — пролепетала Нина.

— Могу я задать вам один вопрос, немного интимный?

— Какой же?

— Вы в самом деле художница по костюмам?

— Конечно. Почему вы об этим спрашиваете?

— Я подумал, что это просто прикрытие, дающее возможность Джонни оплачивать дом и ваши счета.

— Вы меня оскорбляете, лейтенант. — В глубине ее глаз вспыхнуло бешенство.

— Давно ли вы знаете Джонни Кристала?

— Это мое дело.

— Мисс Росс! — грозно произнес я, нахмурив брови. — Вы думаете, я задаю вам вопросы для развлечения? Я расследую убийство, а случилось так, что жертвой оказалась одна из ваших подруг.

— Извините, лейтенант, — прошептала она. — Я знаю Джонни год, может быть, больше.

— Как и чем он зарабатывает на жизнь? Вам известно это?

— Разумеется. Он помощник директора каких-то складов в Пайн-Сити.

— Фирма «Трейверс и Бладен», — вздохнул я. — Я скажу вам правду, мисс Росс, хотя сомневаюсь, что вы расположены ее выслушать.

— Правду о Джонни? — спросила она, резко вскинув голову.

— Эта фирма сплошная фикция. Она принадлежит банде гангстеров. Трейверс и Бладен занимаются незаконными операциями, проводимыми гангстерами в районе Сан-Диего. Трейверс исчез, и я уверен, что он мертв, убит, как и Диана Эрист. Теперь во главе сектора стоит Бладен и его правая рука Джонни Кристал!

— Я не верю вам, — закричала Нина, зарыв ладонями уши, как это делают дети. — Я не хочу этому верить!

— Чему ты не хочешь верить, кошечка? — произнес из вестибюля яростный голос.

— Джонни! — Нина вскочила с кресла, побежала навстречу Кристалу, кинулась к нему в объятия, стала его целовать, плача и смеясь одновременно. — Милый! — воскликнула она, теснее прижимаясь к нему. — Лейтенант рассказывает о тебе ужасные вещи, я больше не могу! Теперь ты здесь, вбей ему обратно в глотку всю его ложь!

Я с удовольствием отметил, что лоб Джонни украшает огромная разноцветна шишка, как раз между глазами. Он все еще держал Нину в объятиях, но его глубоко сидящие голубые глаза сверкали ненавистью. Однако надменность Джонни несколько отдавала боязнью.

— Вы в великолепной форме, Джонни, — с удовольствием констатировал я. — Конечно, кроме лба. Должно быть, наткнулись на стену или что-нибудь в этом роде?

От слепой ярости у него расширились зрачки, и он задрожал всем телом.

— Подожди, осел, будет и на моей улице праздник, — бросил Кристал придушенным голосом. — Ты попадешься мне, легавый! Даю честное слово, что прикокошу тебя, даже если мне придется ждать десять лет. Я тебя угроблю! — Неожиданно он выпустил девушку из рук, повернулся и в приступе ярости принялся колотить кулаками в стенку.

Нина Росс с округлившимися глазами медленно отступила, натолкнулась на кресло, с которого встала, и, ошеломленная, застыла, не отрывая взгляда от Джонни.

Мало-помалу удары, наносимые Джонни по стенке, стали терять свою ярость. Наконец вообще прекратились. Он облокотился о стену, уронил голову на руку и беззвучно заплакал. Нина Росс ласково его позвала:

— Джонни!. — Потом медленно перевела умоляющий взгляд на меня:

— Сделайте что-нибудь, лейтенант!

— Попросите его рассказать вам про Марджи, жену Трейверса, — зло посмеиваясь, предложил я. — Марджи в жизни Джонни — целая эпоха. Только два месяца назад она перестала быть ему нужной. Спросите его, каким образом он открыл Марджи, что Диана Эрист была любовницей ее мужа. По его мнению, это было подло, так поступать с женщиной, подобной Марджи, поэтому он остался с ней.

— Нет, нет! — воскликнула Нина в отчаянии. Слезы так и текли по ее щекам. — Нет, я не хочу, не хочу!

— Спросите его, каким образом он воспользовался Марджи, заставив ее шпионить за мужем. Спрашивайте, что же вас останавливает? — процедил я. — А потом, когда муж исчез, Марджи стала ему не нужна. Целый месяц женщина сидела взаперти, а он не соизволил ее даже навестить. Наконец он пришел, она побежала ему навстречу, обняла его, поцеловала. А теперь спросите-ка его, что он сделал в этот момент.

Нина плакала, но вдруг замолчала и отрицательно покачала головой. Тогда взорвался:

— Ну, Джонни, выкладывай! Расскажи, как ты ударил Марджи по лицу и что этот удар свалил ее с ног.

Плечи Нины вздрагивали, она все время потирала лоб рукой, как будто надеялась, что это придаст ей сил.

— Его нельзя выпускать к людям! Он должен выходить к ним только на поводке! — с отвращением сказал я.

Джонни с видимым усилием оторвался от стены и, пошатываясь, направился к двери.

— Нет, Джонни! — простонала Нина, бросаясь за ним. — Не уходи! Ты не можешь вот так уйти! Не надо… — Она догнала его и обняла сзади.

Кристал, не ожидая этого, чуть не упал от толчка девушки. В ярости он грубо вырвался из ее рук:

— Оставь меня в покое, гадюка!

Его рука поднялась и опустилась. Обратной стороной ладони он ударил Нину по лицу. Звук удара походил на выстрел. Девушка упала на пол, а Кристал, как слепой, вышел из дома и пошел по цементированной площадке.

Нет ничего хуже, чем любить таких парней, как Джонни Кристал, — им нечего дать взамен. Я мог бы помешать тому зверю дать Нине пощечину, но, как все женщины в подобных обстоятельствах, она испытывала прилив материнской любви. А чтобы убить материнскую любовь, до сих пор не придумали ничего лучшего, чем хорошая затрещина. Судя по выражению лица Нины Росс, когда я помогал ей подняться, дело было в шляпе.

Через четверть часа, со щеками, еще мокрыми от слез, она слабо мне улыбнулась. Правда, улыбка получилась несколько кривая, потому что губа у нее распухла от удара. Дрожащим голосом Нина прошептала:

— Это называется шоковой терапией. Не так ли?

— Но есть некоторое утешение, — заверил я ее. — До конца ваших дней, когда вам будет попадаться плохой человек, один из тех типов, которые тратят время на то, чтобы рассеивать иллюзии женщин, вы сможете себе говорить: «Но бывают люди еще хуже, как например, Эл Уилер!»

— Я должна быть вам очень благодарна, — грустно сказала она.

— Не правда, малышка. Обычно люди не любят тех, кто их спасает от самоубийства, корсаров и Джонни Кристалов, населяющих этот мир. А меня вы будете ненавидеть еще больше, потому что я пока не закончил.

— Сейчас вы мне откроете, что у него в Монтане жена и семеро детей? — спросила Нина неуверенным тоном.

— Это было бы слишком просто. Нет. Я хочу, чтобы вы сказали мне, почему у вас и Марджи Трейверс нечистая совесть? Чего вы обе стыдитесь? Что произошло?

Она покраснела и отвернулась:

— Нет, не могу!

— Нина, если дело в каком-нибудь эксперименте, который вы провели вместе с Марджи, то, рассказав мне об этом, вы, может быть, спасете ей жизнь. Марджи Трейверс сегодня утром ушла, оставив мне письмо. Ей надо решить серьезную проблему, личную Проблему. В случае удачи обещала вернуться. Если вы и Марджи были в заговоре с Дианой Эрист, вы, может быть, поможете мне найти убийцу Дианы, рассказав об этом. Если вы чистосердечно признаетесь, что между вашим секретом и убийством Дианы нет ничего общего, не будем больше говорить об этом.

Она медленно повернула голову и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Проклятый тип! — сказала наконец спокойным тоном. — Вы правы во всем.

— Это будет легче, чем вы думаете, — подтолкнул я ее тоном старшего брата, который мне чертовски не шел.

— Ну, — глубоко вздохнула она, — так вот. Я познакомилась с Дианой через агентство, которое рекомендовало мне ее как модель. И мы с ней хорошо поладили. Короче, стали регулярно видеться. Однажды, когда Диана была у меня, приехал Джонни. Оказалось, что он знает Джеймса Эриста, дядю Дианы. Эрист, как объяснил нам Джонни, — демонолог. Тогда я даже не представляла, что это такое! Приблизительно двумя месяцами позже Джонни снова напомнил об этом. Мы как раз вели одну из тех высокоинтеллектуальных бесед, которые вдохновляются мартини. Тема была приблизительно такая: человечество — это сборище карликов, которых мы, естественно, превосходим во всех отношениях… И тут Джонни спросил меня, не хотела ли бы я поприсутствовать на оргии!

Сначала я подумала, что он шутит, и рассмеялась. Но потом поняла, что Джонни говорит серьезно. Объяснил, что это организует Джеймс Эрист. Будет шесть человек, все в масках, которые выдаст Эрист. Инкогнито гарантировано.

У меня не было никакого желания туда идти. Мы стали спорить, и спор перешел в ссору. Джонни заявил, что между нами все кончено, потому что понял, что ошибся во мне как дурак. Короче говоря, я уступила. Боялась, что потеряю его, если стану и дальше упорствовать.

— Оргия, говорите? Это слово меня всегда заставляет улыбаться: оно вызывает представление о толстых римских сенаторах, возлежащих в изнеможении в то время, как прекрасные рабыни топчут им животы.

— Вы далеки от понимания, что это такое, лейтенант, — прошептала Нина. — В общем, оргия должна была состояться у Эриста в Парадайз-Бич. Вы были там?

— Вчера.

— Не надо заблуждаться насчет его замка. Внешне он кажется совсем маленьким, однако внутри — огромный. Там колоссальный погреб. Когда спустилась туда по лестнице, у меня по спине побежали мурашки… Маленька дружеская вечеринка должна была состояться в пятницу и начаться ровно в полночь. Но мы приехали туда к одиннадцати — Эрист хотел, чтобы мы успели приготовиться. В момент отъезда я так нервничала, что Джонни предложил выпить. Мы выпили по три или четыре рюмки. И все-таки, когда приехали, думала, что умру от страха, даже хотела вернуться, но Джонни мне помешал. Вскоре появилась Диана Эрист и приготовила всем выпивку. Затем приехала какая-то рыжая дама. Как я потом узнала — Марджи Трейверс. И наконец, явилс еще один совершенно тронутый тип с сумасшедшими глазами и фигурой Аполлона. Так что Джонни или солгал, или ошибся, что инкогнито гарантируется. Короче, когда прибыл тронутый, Эрист объявил, что все собрались. Тогда я поняла, что он тоже будет участвовать в оргии. Нас было полдюжины, то есть четное число, что Эриста, как он сказал, вполне устраивает. Я не знаю, что было подбавлено в вино, которое мы пили, возможно, какой-нибудь наркотик, но почему-то очень быстро все сдерживающие центры у нас отказали. Без десяти двенадцать Эрист велел нам раздеться, и мы все поторопились оголиться. Затем он раздал нам отвратительные, отталкивающие маски, но мы нашли их очаровательными. — Нина вздрогнула, помолчала, но продолжила:

— На секунду я пришла в себя, когда старалась убежать от кошмарного создания — абсолютно голого мужчины с головой петуха. Чертовщина! Я даже завыла, но никто меня не услышал. Впрочем, если бы они и слышали, ничего бы не изменилось. Эрист следил, чтобы все развлекались. Нам обещали оргию, мы ее получили при ярком неоновом свете. Я не могу вам сказать, сколько времени это продолжалось. Но потом наступил момент, когда Эрист, ударив в ладони, потребовал молчания. Мы собрались вокруг него, я подумала, что он хочет предложить нам новую игру. — Нина вдруг побледнела. — Но именно тогда орги превратилась в… в…

— В черную мессу? — подсказал я. Она кивнула:

— Эрист облачился в черное длинное одеяние и совершенно ужасную маску рогатого сатира. Воцарилось молчание. В погребе не было слышно даже нашего дыхания… Он произнес несколько слов, которые я не поняла, затем, закричав от ужаса, стал просить у черного принца принять новичков, готовых вступить в ряды поклонников Сатаны. Странно, но тогда это меня нисколько не смутило. Вино уничтожило все препятствия, и я была совершенно безвольная. Потом Эрист сделал знак помешанному, который вырядился в маску барана, они пошли в глубь подвала и вернулись оттуда с черным алтарем. Вокруг него поставили черные свечи и зажгли их. Затем Эрист объявил, что новички сейчас принесут жертву сеньору Сатане, и показал на меня. Я не знала, чего от меня ждут, а из-за вина совсем не заботилась об этом. Эрист отдал помешанному и Джонни какой-то приказ, который я не слышала, но неожиданно они подняли меня за ноги и руки, положили на черный алтарь. Меня держали так крепко, что я практически не могла двинуться. Эрист в маске наклонился надо мной, и вот тут, несмотря на вино, мне вдруг стало страшно. А он достал из-под сутаны длинный нож с обоюдоострым лезвием и стал произносить что-то вроде молитвы. Помешанный отпустил мои ноги, пошел на другой конец подвала, а оттуда вернулся с живым цыпленком, и, прежде чем я поняла, что случится, Эрист ударил цыпленка ножом, его кровь потекла на меня… — На лице Нины появилась гримаса отвращения. — Я стонала, плакала, умоляла Эриста разрешить мне встать. Но меня держали до тех пор, пока из цыпленка не вытекла вся кровь.

Диану, судя по всему, вся эта сцена совсем не поразила, Джонни тоже. Что касается помешанного, то мне кажется, она доставила ему несказанную радость. Марджи Трейверс Эрист оставил на самый конец. Она противилась еще яростнее меня. Я даже подумала, что Марджи обезумела. Диана помогала мужчинам держать ее, но даже трое они не могли с нею справиться. Но чем больше Марджи противилась, тем больше Эрист впадал в экстаз. Он не переставал причитать: «Прекрасный новичок! Идеальный новичок!» Когда Марджи дали наконец подняться, она не могла идти. Эрист принес ей стакан вина, а она выплеснула его ему в лицо. В течение двух секунд казалось, что он не верит своим глазам, затем решительно направился в глубину подвала и вернулся оттуда с длинным хлыстом. Однако Джонни уговорил его не сечь Марджи…

— Сомневаюсь, — проворчал я.

— Все кончилось вот таким образом, — заключила Нина. — Это был первый и последний раз, когда я присутствовала на черной мессе. Думаю, что и другие тоже, исключая, конечно, помешанного. — Неожиданно она подняла голову и улыбнулась. — А знаете, когда про это рассказываешь, все получается ужасно смешно и нелепо.

— Это верно, — согласился я и добавил:

— Спасибо, что вы мне рассказали.

Нина, как мне показалось, облегченно вздохнула.

— Скажите, а вы не знаете, что за профессия у Джеймса Эриста? — спросил я.

— У него ее нет, — не колеблясь ответила она. — Он в отставке.

— А вам не кажется, что он слишком молод для отставки?

— Ушел в отставку раньше положенного, если верить Диане. Она говорила, что он самый грязный из всех, кого только когда-либо носила земля, и очень ленив, чтобы зарабатывать себе на хлеб. Все искал какие-то странные пути, чтобы создать себе состояние, но все его планы неминуемо рушились. По словам Дианы, он лежит под фиговым деревом и ждет, когда фиги сами упадут ему в рот, не протянет даже руку, чтобы их сорвать.

— Благодарю, Нина, — повторил я, поднимаясь.

— Позвоните мне на будущей неделе. Может быть, я буду к вашим услугам, если окажется, что смогу жить без Джонни Кристала. Я провожу вас, лейтенант.

— Зовите меня Эл, — предложил я.

Я оставил ее у дверей и стал спускаться по почти вертикальному откосу, ведущему к дороге. На середине спуска Нина вдруг окликнула меня:

— Эл!

— Да?

Я глянул через плечо и неожиданно для себя понял, что под таким углом зрения в Нине есть что-то возбуждающее.

— Может, вы не станете ждать будущей недели и позвоните мне раньше? — крикнула она. — После всего того, что вы сегодня сделали, кто же будет застегивать мне лифчик?

— Если возникнут с этим затруднения, позовите меня, я тут же примчусь, — отозвался я.

— Если будут затруднения, то я и сама примчусь с лифчиком в руках!

Нина помахала мне, повернулась и вошла в дом. Я прошел метров десять и вдруг сообразил, что никогда еще не видел, чтобы ее очаровательный задик так кокетливо вихлялся. Возвращаясь домой, она позаботилась, чтобы я не пропустил ничего из этого спектакля. Интересное наблюдение.

«Честное слово, лейтенант Эл Уилер, — весело сказал я себе, — перед вами, кажется, открываются новые перспективы!»