Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море

Битва за «Днепр» ^{(15 августа – 18 августа)}

15 августа в Одессу прибыл учебный корабль «Днепр», на котором находились 600 моряков-добровольцев из Севастополя. Из Одессы «Днепр» должен был эвакуировать в Новороссийск мирных жителей и 4 тыс. т зерна. Моряки были направлены для пополнения 1-го морского полка, а командир корабля, капитан 2-го ранга Моргунов и военком корабля полковой комиссар Бубличенко направились к комиссару Одесской ВМБ, полковому комиссару Дитятковскому и попросили его рассказать экипажу корабля, как моряки защищают Одессу на суше. Комиссар базы согласился, но когда он прибыл на борт «Днепра», выяснилось, что вместо эвакуируемых и зерна корабль принимает на борт значительные количества каких-то военных. Еще больше военных находилось на причале, ожидая своей очереди. Количество грузившихся поразило военкома базы – из них можно было сформировать как минимум один батальон, при этом многие из них были вооружены, и на причале имелись даже станковые пулеметы.

«Непонятно, – удивился командир «Днепра», – моряков доставляем сюда, – а красноармейцев забираем отсюда». У руководившего погрузкой прокурора Приморской армии бригадного военюриста Корецкого удалось выяснить, что эвакуация производится по решению Военного совета армии.

Дитятковский связался по телефону с контр-адмиралом Жуковым, являвшимся командиром Одесской ВМБ и по совместительству, начальником гарнизона Одессы.

Д: – Известно ли вам о посадке на «Днепр» войсковых частей?

Ж: – Нет,

Д: – Что будем делать?

Ж: – Поговорю с командующим армией или членом Военного совета.

Ни командующего армией, ни члена Военного совета Жуков разыскать не смог и дал Дитятковскому новые указания.

Ж: – Посадку допускать нельзя.

Д: – Но часть военнослужащих уже на борту, а на причале их еще не меньше тысячи.

Ж: – Приостановите посадку. Еду в штаб армии.

Через некоторое время Жуков прибыл к трапу в сопровождении начальника штаба Приморской армии генерал-майора Шишенина. Под его нажимом Шишенин отдал распоряжение прекратить погрузку.

Тогда комендант Одесского порта капитан-лейтенант Романов доложил, что военнослужащие были приняты и на другие транспорты, которые уже ушли из Одессы в Севастополь. Транспорты эти были немедленно установлены, ими оказались «Армения», «Кубань», «Пестель», «Азов» и «Восток». После чего Жуков немедленно доложил о них командующему Черноморским флотом. Октябрьский приказал транспорты ввести в Казачью бухту, задержать и организовать немедленное их обследование на предмет выявления дезертиров.

После такого решения командующего флотом армейскому руководству и дальше делать вид, что ничего не происходит, становилось уже просто неудобно. Реакция командующего Приморской армией генерал-лейтенанта Софронова была молниеносной.

В порт был отправлен ЧВС Приморской армии Воронин, который при объезде порта, произведенном им совместно с Жуковым, разьяснил последнему, что ВС армии проводит эвакуацию из Одессы наиболее ценных специалистов, не нужных при обороне города. Одновременно член Военного совета вынужден был признать, что у отправляющихся командиров и красноармейцев действительно имелось при себе много оружия. Также выяснилось, что кроме рядового и начальствующего состава Приморской армии в Новороссийск направляются и довольно много сотрудников органов милиции и НКВД, также имеющих при себе стрелковое оружие и гранаты.

Вечером того же дня Жуков и Дитятковский были вызваны к Софронову. В присутствии члена Военного совета армии дивизионного комиссара Воронина, повышенным тоном, не предлагая вошедшим сесть, командующий армией поинтересовался:

– Вы что, решили установить двоевластие в Одессе? Для вас не обязательно решение Военного совета армии?

– Мы не знали, что Военный совет армии решил отправить из Одессы более двух тысяч бойцов. Знаем только о категорическом указании Военного совета Юго-Западного направления, подписанном Буденным, Хрущевым и Покровским: Одессу не сдавать ни при каких условиях. Вы же отправляете бойцов и командиров из Одессы, причем с оружием, – ответил Жуков.

– Это специалисты, – сухо сказал Софронов. – Мы решили отправить их в тыл. Ваше дело выполнять решения Военного совета, а не срывать их.

– Флот прислал в Одессу добровольческий отряд. В нем тоже немало ценных специалистов, – не выдержал Дитятковский, – электрики, минеры, радисты, дизелисты…

Но Софронов в дискуссию вступать не стал и лишь объявил Жукову:

– Вы освобождаетесь от обязанностей начальника гарнизона Одессы. Эти обязанности возлагаются на полковника Коченова, начальника восемьдесят второго укрепленного района. Завтра получите приказ.

– Есть! – ответил Жуков и снял пенсне. – Разрешите быть свободным?

– Да.

17 августа решение командующего армией было оформлено соответствующим приказом, который ввиду важности принимаемых решений был подписан и членами Военного совета армии.

17 августа 1941 г № 003 Действующая Армия

Для подготовки обороны г. Одесса и порта

1. Непосредственное руководство подготовкой и организацией обороны возложить на начальника 82 управления УР полковника Коченова.

2. Назначить Начальника 82 управления УР Начальником гарнизона, 82-е Управление УР штабом обороны г. Одесса с передачей ему всех функций штаба начальника гарнизона Одессы.

3. Контр-адмирала Жукова освободить от обязанностей начальника гарнизона г. Одесса.

4. Оборону г. Одесса и порта организовать согласно утвержденного мной плана.

5. Органам местной власти организовать бесперебойное снабжение местного населения продовольствием, водой, медико-санитарным обслуживанием.

6. Штабу обороны проверить и организовать охрану и местную противопожарную оборону города и порта. На случай общего городского пожара для изоляции некоторых районов от пожара организовать подвижные пожарные команды.

Но инцидент этим, конечно, исчерпан не был. В тот же день освобожденный от обязанностей начальника гарнизона Жуков вместе с Дитятковским телеграфировали Военному совету флота и вице-адмиралу Левченко, что Военный совет Приморской армии спланировал эвакуацию из Одессы 2563 военнослужащих, 437 винтовок и 11 пулеметов. Доклад был составлен с флотской обстоятельностью. В нем упоминалось и об острой нехватке стрелкового оружия и живой силы на оборонительных рубежах города, а также о том, что несмотря на неоднократные доклады Жукова Военному совету Приморской армии, в порту и на станции скапливалось большое количество неразгруженного оружия и боеприпасов, которое затем было уничтожено налетом вражеской авиации. При этом моряки не забыли указать и то, что Военный совет армии считает, что, препятствуя посадке на транспорты военнослужащих, командование базы создает в осажденном городе двоевластие. В заключение моряки просили «принудить Военный совет Приморской армии к решительным действиям и прекратить эвакуацию рядового и младшего начсостава из Одессы».

Одновременно Военный совет Черноморского флота доложил о случившемся главнокомандующему Юго-Западного направления маршалу Буденному, а также адмиралу Кузнецову и маршалу Шапошникову, правда, уже в несколько иных выражениях. Командование флота сообщало, что «Военный совет Приморской армии начал эвакуацию войск из Одессы с оружием и на транспортах, предназначенных для перевозки женщин, детей и ценных грузов. 16 августа на транспортах… Военным советом армии было направлено больше двух тысяч человек бойцов и командиров. С огромными трудностями удалось их высадить с транспортов, но все же 600 человек начсостава и бойцов с пулеметами, винтовками, гранатами и боезапасом были задержаны в Севастополе». Далее Воен-ный совет ЧФ в ярких красках описывал, что «..в Одесском порту царил хаос, был огромный наплыв войск. Они требовали посадки на транспорты, причем предьявляли документы, подписанные начальником тыла и прокурором армии от имени военного совета», делая вывод что, «…Военный совет Приморской армии не собирается защищать Одессу до последнего бойца, так как большое количество оружия вывозилось. Имея это оружие, можно было сформировать новые части из местного населения и поставить их на защиту города» и просил принять решительные меры по наведению порядка в Приморской армии и в городе, вплоть до отстранения от должностей тех руководителей, которые не выполняют решений высшего командования.

Сколько частей можно сформировать, используя вывозимые 437 винтовок и 11 пулеметов, Военный совет флота, естественно, не сообщил. Развитие дальнейших событий показало, что командование флота вкладывало в слова «защита до последнего человека» совершенно конкретный смысл и в случае критического развития событий было готово посылать в бой даже практически безоружных людей, не имеющих никакого вооружения, кроме нескольких гранат, как это произошло 24 августа.

При этом член Военного совета ЧФ Азаров на всякий случай послал из Николаева с отходившим самолетом в Одессу находившемуся там заместителю наркома ВМФ, армейскому комиссару 2-го ранга Рогову записку с кратким изложением ситуации и просьбой поддержать Жукова.

Получив такой доклад, вице-адмирал Октябрьский приказал командиру Одесской военно-морской базы «на все отходящие из Одессы и Очакова пароходы, как военные, так и гражданские, сажать только раненых, женщин, детей и стариков» и запретил «принимать на корабли и вывозить из Одессы и Очакова не только военных, но и гражданских лиц, способных носить оружие, от 18 до 55 лет». При этом командующий флотом, «учитывая, что дезертирство идет под видом всяких командировок», распорядился «никаких документов для данной категории лиц не принимать», за исключением приезжающих «из высших штабов и центральных учереждений» и учредил собственную «контрольно-комендантскую службу». Об этом приказе он уведомил командующего Приморской армией и просил Военной совет Южного фронта утвердить его распоряжение.

В ответ Военный совет Приморской армии донес главкому Юго-Западного направления Буденному, командующему Южным фронтом Тюленеву и наркому ВМФ Кузнецову о недисциплинированности контр-адмирала Жукова, который, нарушая приказ по армии, снимает всех военнослужащих с пароходов. Софронов и Воронин просили отменить распоряжения командующего Черноморским флотом и указать ему, что все решения Военного совета армии по эвакуации обязательны и для флота.

Задействовав все доступные им способы влияния на ситуацию, обе стороны, сознавая, что размах конфликта уже сопоставим с накалом боевых действий, с тревогой и надеждой ожидали вмешательства в склоку Ставки Верховного Главнокомандования.

И такое вмешательство не заставило себя долго ждать.

Создание ООР ^{(19 августа)}

Уже в ночь на 19-е августа Ставка издала директиву, подписанную Сталиным и Шапошниковым:

Командующим Одесским оборонительным районом назначить контр-адмирала Жукова с непосредственным подчинением его командующему Черноморским флотом.

Контр-адмиралу Жукову подчинить все части и учреждения бывшей Приморской армии, все части Одесской морской базы и приданные ей корабли.

Задачи:

а) Одесский район оборонять на рубеже Фонтанка, Кубанка, Ковалевка, Отрадово, Первомайск, Беляевка, Маяки, ст. Каролина-Бугаз до последнего бойца;

б) при организации обороны уделить особое внимание созданию и развитию оборонительных инженерных сооружений.

Создать тыловые оборонительные рубежи и привести в оборонительное состояние город:

в) мобилизовать и использовать все способное население для обороны города и района; создать запасные части;

г) изъять из тыловых частей и учреждений весь излишний начальствующий состав и использовать их для службы в строю;

д) установить в городе и в районе жесткий порядок и соответствующий режим для гражданского населения. Всех немцев в районе взять на особый учет и под жесткий контроль;

е) выявить в районе и городе наличие вооружения, военной техники и другого военного имущества, использовать для обороны и донести.

Все ненужное для обороны имущество эвакуировать. Эвакуацию производить во всех случаях лишь с разрешения контр-адмирала Жукова (…)

4. Получение подтвердить.

Вся полнота военной власти в Одессе этой директивой передавалась контр-адмиралу Жукову, бывшему ранее комендантом Одесской ВМБ и по совместительству начальником Одесского гарнизона. Теперь он назначался командующим Одесским оборонительным районом. При этом Приморская армия как бы упразднялась и именовалась в директиве «бывшей», хотя прямого распоряжения о ее расформировании не было. Каким образом контр-адмирал будет решать задачу обороны «до последнего бойца» и как будет командовать вверенными ему частями Приморской армии, Ставка не уточнила.

Директива, помимо вопроса о командовании, полностью перешедшего теперь к флотскому начальству, ставила и точку в затянувшемся конфликте, ставшем причиной его передачи. Все нужное и пригодное для борьбы с врагом должно было использоваться на передовой, а что нужно и что не нужно для обороны города – теперь решал флот.

В соответствии с директивой Ставки командование ООР на следующий день отдало собственный приказ, запрещающий выезд из Одессы всем, способным носить оружие:

О запрещении выезда из Одессы лицам в возрасте от 18 ло 55 лет

Ввиду того, что за последнее время участились случаи отъезда и попыток к выезду из Одессы лиц, способных носить оружие, ПРИКАЗЫВАЮ:

1. На все транспорта, военные и торговые, сажать только раненных, женщин, детей и стариков по специальным пропускам.

2. Не принимать на транспорта гражданских лиц и военнослужащих в возрасте от 18 до 55 лет, какие бы документы они ни предъявляли.

3. Не допускать на территорию порта лиц, не имеющих специальных пропусков. Всех лиц, проникших на территорию порта и пытающихся незаконно выехать, арестовывать и сдавать коменданту города.

4. Разрешить организованный выезд рабочих, служащих и курсантов, эвакуируемых вместе со своими учереждениями по особому плану.

5. Начальнику охраны тыла Одесского оборонительного района выделить в распоряжение военного коменданта торгового порта наряд для контрольно-пропускных постов, патрули для охраны порта в соответствии данных мною ранее указаний и приказать нач. облмилиции выделить дополнительный наряд у ворот Торгпорта.

6. Личную ответственность за исполнение этого приказа несет начальник охраны тыла Одесского оборонительного района.

Основание: Приказание военного совета Ч.Ф. от 18.8.41 г.

Однако Военному совету Черноморского флота и эти, предписанные указанием с самого верха, меры показались недостаточными, и он сформировал постоянную оперативную группу из политработников, которая тут же отправилась в Одессу под началом ЧВС ЧФ, бригадного комиссара Азарова, назначенного членом Военного совета создаваемого Одесского оборонительного района.

Вообще командование флота постоянно подчеркивало, что для успешной обороны Одессы необходим переход всей власти в городе к военно-морскому командованию. Нарком ВМФ Кузнецов предложил командующему ЧФ, вице-адмиралу Октябрьскому, предупредить контр-адмирала Жукова, что, исходя из опыта Николаева, он должен командовать как военными, так и гражданскими учреждениями, к не желающим подчинятся принимать меры на месте, и если понадобится – применять оружие.

Член Военного совета ЧФ, дивизионный комиссар Кулаков впоследствии вспоминал, что «командующий ООР облекался всей полнотой власти в районе Одессы. Ему подчинялась как военно-морская база с приданными кораблями, так и сухопутные войска – Приморская армия. Он был обязан мобилизовать и использовать для обороны города и района все способное к этому население, направить в строй весь излишний состав тыловых частей и учреждений».

Командование Приморской армии, скорее всего, узнало о телеграмме Ставки по своим каналам. Сразу по получении телеграммы Ставки Жуков вместе с Дитятковским снова были вызваны к генерал-лейтенанту Софронову. И снова при разговоре присутствовал ЧВС Приморской армии Воронин.

– Жалуетесь? – поинтересовался Софронов, выглядевший, впрочем, по впечатлению моряков, значительно подобревшим.

– Не жалуемся, а излагаем свою точку зрения, – уточнил Жуков.

– К чему нам ссориться, дело-то у нас общее, – заметил Софронов.

В ответ Жуков поинтересовался, знает ли Софронов о решении, принятом Ставкой и, услышав:

– Никаких решений мы не получали, – достал телеграмму и протянул ее командующему армией. Прочитав телеграмму, Софронов несколько занервничал, передал телеграмму Воронину, и перейдя на «ты», сказал последнему:

– Читай. – Прочитав телеграмму, Воронин не смог скрыть нахлынувших чувств и заявил:

– Не понимаю, что мне теперь делать в Одессе. Уеду.

– Не стану задерживать, – не отказал себе в маленьком удовольствии продемонстрировать, кто здесь теперь хозяин, Жуков.

– А я солдат и никуда не уеду, – заметил Софронов. – Готов подчиниться. Дадите дивизию – буду командовать дивизией.

Доведя до сведения Военного совета Приморской армии принятое Ставкой решение, Жуков не избежал искушения попытаться и вовсе обойтись без командования Приморской армией. Свой первый приказ, ставящий боевые задачи частям ООР, он отдал войскам напрямую, в ночь на 20 августа. Командование Приморской армии, узнав о нем только из докладов, сделанных по телефону командирами дивизий и учитывая, что в директиве Ставки армия была названа бывшей, всерьез задумалось о том, сохранится ли дальше Приморская армия как оперативное объединение.