Обреченные на любовь. Очерки по кинологии

Бродяга

Антей, тот самый, которого в свое время выгнал из дома Дик, подрос и стал красавцем. Очень крупный даже для восточно-европейской овчарки, необычайно смышленый и какой-то заведомо доброжелательный к окружающим: будь то люди, собаки, даже кошки.

Игрун он был неутомимый. Так, в игре, освоил к году полный курс обучения, только на задержание ходить отказался. И охранял тоже понарошку: рычал грозно, но глаза смеялись. И, если охраняемую вещь у него пытались отобрать настойчиво, хватал ее сам и отбегал: попробуй, мол, отбери.

И как-то раз, перед Новым годом, Антей, вдруг не послушал подзыва и ушел в ночь. Ушел деловой походкой, не оглядываясь.

Вернулся через неделю. Отощавший, грязный. Поскреб лапой дверь, прошел в ванную, где ему вытерли лапы, потом на кухню — стал над миской. Слопал двойную порцию и завалился спать почти на сутки. Причем вел себя так, будто отлучился на минут ку.

После этого он начал исчезать ежемесячно. Всегда отсутствовал не более недели-полутора. И всегда приходил независимо, без малейшего угрызения совести.

К. Лоренц пишет о таких «волчьих» собаках, что они «…интересны своей независимостью, но хозяину особой радости не доставят, так как они — неисправимые бродяги и лишь время от времени снисходят до посещения дома своего владельца (слово „хозяин“ тут явно не подходит). И возрастом такие собаки часто становятся опасными, так как, лишенные типичной собачьей покорности, они могут искусать или сбить с ног человека, словно другую собаку».

Забегая вперед, скажу, что Антей с возрастом остался неизменно добродушным, его доброжелательность ко всем живым существам не подверглась ни малейшим изменениям.

В городе бродячей собаке небезопасно, и я до сих пор удивляюсь, как Антей адаптировался в сложном окружении транспорта, собаколовов и просто собаконенавистников. Впрочем, мне довелось наблюдать за ним, когда он переходил проспект. Просто наглядное пособие для ГАИ по поведению пешеходов. Именно на переходе у пешеходной дорожки, внимательно сверяя свои действия со светофором. И никогда я его этому не учил!

Так, как Антей своих сторожевых обязанностей не выполнял, а у нас росла дочка, и во время отлучек мы должны были быть спокойны за квартиру, мы завели дожонка Ардона.

Во время очередного визита Антей Ардона радостно обнюхал и тут же начал его обучать приемам борьбы: покусывал за лапы, подшибал грудью, подставлял зад при ответной атаке. Покажет, а потом провоцирует на повторение, а сам поддается. Этакий тренер по самбо.

Бывавший часто в гостях геолог пристал к нам насчет покупки Антея. У него, дескать, свой дом, двор, там псу будет хорошо. Ладно, продали за чисто символическую цену. Через неделю Антей хладнокровно поскребся в дверь. А ведь геолог жил в другом конце города.

Пять или шесть раз отдавал я Антея новым хозяевам в разные концы города и пригорода. Дольше всего он отсутствовал последний раз. Я уж подумал, что он прижился у нового владельца. И как раз мы квартиру поменяли, переехали в другой район. Я позванивал на старую квартиру, узнавал — не появлялся ли пес? Нет, не приходил.

Спустя два месяца в дверь поскреблись. С тем же независимо хладнокровным видом Антей прошел в ванную, подождал, пока вытрут лапы, застыл над пустой Ардоновской миской, навернул двойную порцию и завалился у батареи, безмятежно посапывая. Обрывок цепи на ошейнике пояснил мне его долгое отсутствие.

Но как он вычислил наш переезд, наш новый адрес?!

Собачьи личности многообразны, некоторые их поступки говорят о пробуждающемся интеллекте. Знакомый доберман, с которым у меня были приятельские отношения, встречая меня всегда приносил из миски кость. Какое другое животное добровольно отдаст пищу?!

Во время войны в Киеве немцы репрессировали еврейскую семью, а принадлежащую им овчарку мобилизовали. Через два года из-за повреждения железнодорожных путей группа вывозимых детишек была немцами определена в полуразрушенное здание. Ночью охрану несли в основном собаки. И вот, чудом выжившие дети из этой еврейской семьи, девочка семи лет и мальчик четырех, были разбужены прикосновением холодного носа. Овчарка узнала их, мгновенно сообразила, в каком они бедственном положении и несколько минут спустя явилась с вареной костью.

Каждую ночь носила она им пищу из собственной миски: картошку, куски мяса. И, что характерно, делала это крадучись, тайком от новых хозяев.

В тридцатые годы на дальневосточной границе пограничники встретили проходившую банду пулеметами, рассеяли их, а часть загнали в болотистый кустарник.

На задержание пошла группа овчарок. Некоторые были бандитами подстрелены, некоторые вернулись ни с чем. Лишь одна сука спустя час вывела первого бандита. Выяснилось, что у него раздроблены кисти рук. Еще полчаса, и собака ведет второго. Кисти также разможжены. За сутки овчарка задержала и привела 15 (!) бандитов. Она, как сообразили потом, подкрадывалась к ним ползком, мгновенно прокусывала кисть, потом вторую и недвусмысленным рычанием направляла в дорогу.

Я уже рассказывал про пса, закапывавшего надоевший апорт. Разве это не зачатки мышления!

Довелось мне жить в маленьком поселке Мотыгино, расположенном на границе слияния Ангары и Енисея. Во дворе многоквартирного дома, где я жил, обитало несколько отличных охотничьих лаек. Неизменно добродушные к человеку, они тщательно оберегают двор от визитов других собак, любых животных. И вот принесли мне ребятишки сорочонка, я его выкормил, через некоторое время Сара, так мы птицу назвали, стала крупной и нахальной. По квартире ходила строго пешком, изредка перепархивая.

Со временем Сара расширила зону обитания — стала выходить во двор. Идет, например, жена белье вешать. Сара — за ней, скачет по ступенькам подъезда, шагает вразвалку по двору.

И вот что интересно. Достаточно было один раз пояснить собакам, что сорока хозяйская, что она не дичь — те стали к ней относиться с уважением. Несмотря на то, что Сара наглела до того, что таскала кусочки из их мисок. Они при виде такого беспредела только смущенно прижимали уши и отворачивались — терпели.

К. Лоренц считает, что «…собаки, даже заядлые охотники, удивительно легко усваивают, что они не должны трогать других животных, обитающих в этом доме. Самые отпетые кошконенавистники, которые, несмотря ни на какие наказания, продолжают гоняться за кошками, без труда выучиваются не покушаться в доме ни на кошек, ни на других животных…». Возможно, тут мы сталкиваемся с извечной и широко распространенной в мире животных особенностью поведения, а точнее сказать, запретом. Известно, что ястреба и другие хищные птицы не охотятся возле, своего гнезда. О волках сообщалось, что они не трогают ланей, выращивающих свое потомство в непосредственной близости от их логова. Мне представляется вполне возможным, что именно этот вековой закон «перемирия» и объясняет, почему наша домашняя собака у себя дома ведет себя так сдержанно с самыми разными животными.

Повествование о собачьих личностях было бы не полным, не упомяни мы о дворнягах, метисах. В этом плане интересны первые поколения от двух разных пород. Например, овчарка с догом (так, кстати, пытались вывести «московского дога»), или шотландская овчарка с немецкой. Мне доводилось даже видеть дога с боксером. И совсем неплохие были щенки.

В Красноярском железнодорожном питомнике одно время «подливали» караульным кавказским овчаркам кровь волка. Щенки получались суше, подвижней, с более звонким лаем. Ведь кавказец при высоких сторожевых качествах обладает одним недостатком — слишком глухим, плохо слышным на расстоянии, голосом.

О волках, динго, содержании их в домашних условиях мы еще расскажем, тут хочется упомянуть только о том, что небольшая примесь волка к любой породе дает положительный эффект. Но далеко не всегда.

А вот чистокровные дворняги, в коих давно и прочно замешана разнообразная кровь, весьма интересны. Как крупные представители, так и мелкие, декоративные.

Они почти не подвержены болезням, великолепно адаптированы к среде обитания: будь то город, деревня, весьма смышлены, работоспособны, обладают прочной, уравновешенной нервной системой. Оно и ясно — жесткий естественный отбор. Наглядные примеры для экологов. В связи с этими рассуждениями хочу рассказать об одной дворняжке.