Обрывая нити

Пролог

Ветер развевал седые волосы, но старик не пытался спрятаться от непогоды. Наоборот, он подставлял старое, покрытое глубокими морщинами лицо невидимым потокам и казался окаменевшей статуей. Его глаза были прикрыты, а руки расслабленно лежали на коленях, которые служанка заботливо обернула теплым пледом. Можно было подумать, что старик спит, но это не так, и тот, кто приблизился к креслу с высокой спинкой, отлично это знал.

— Все сидишь? — сиплым голосом спросил пришедший, тяжело опускаясь в стоящее рядом второе кресло.

— Можно подумать, мне остается что-то еще. — Голос старика был тихим, а в открывшихся глазах мелькнула затаенная тоска.

— Мог бы приехать ко мне в гости, — откидывая не менее седую прядь, горько усмехнулся пришедший. — Помнится, я тебя вызывал высочайшим указом.

— Зачем? Позлить твою молодую супругу тем, что не в состоянии сделать придворный поклон.

— Ну, не такая уж она и молодая, — скривился незваный гость.

— Ну да, — старик внезапно расхохотался, — всего лишь на тридцать четыре года моложе тебя.

— А, — махнул рукой гость и сделал жест слуге, жмущемуся у дверей балкона. Тот мигом подскочил и услужливо наполнил гостю бокал густой бордовой жидкостью.

— Вот, — многозначительно покачал пальцем старик, — вот именно поэтому я не отвечаю на твои приглашения с указами и не приезжаю больше во дворец. В противном случае у тебя просто не будет повода навестить меня.

— И дать наконец женушке возможность поиграть в королеву, — пригубив вино, договорил за хозяина гость. — Знаешь, как я тебе завидую?

— Чему именно? — снова подставляя лицо ветру, спросил старик.

— Тому, что ты так и не женился.

— Просто на моих плечах не лежит бремя королевства, и я так и не встретил ТУ САМУЮ женщину.

Старик замолчал и прикрыл глаза, а я невольно потянулась к нему, желая поправить прядь волос, упавшую на покрытый глубокими морщинами лоб. Сейчас я была в своей истинной ангельской сущности и никто из присутствующих не мог меня заметить. А убраную прядь восприняли бы за результат порыва ветра.

— Ты не прошла запланированное слияние с душой, — раздалось за моей спиной, и я резко отдернула руку, так и не коснувшись до боли родных волос.

— Зачем ты пришел? — спросила я, и поразилась тому, насколько глухо прозвучал мой голос.

— Варахиил беспокоится о тебе. — Отец сел на перила балкона рядом со мной, — ему не нравится, что ты постоянно приходишь сюда. Это чужой мир, нам здесь не место.

— Вам здесь действительно не место, — безразлично ответила я, замечая, что Альберт все же начал засыпать, и служанке пора уводить его в помещение. Да и ветер усиливался…

— Аэлина, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь…

— Понимаешь? — взвилась я, вскакивая с перил и разворачиваясь к отцу лицом. — Не ты ли каждый раз, вторя Варахиилу, говоришь, что ангел не может испытывать к смертному реальных чувств? Не ты ли твердил мне, что скоро все пройдет? Что мне просто нужно набраться опыта. Посмотри на меня! — Я раскрыла свои огромные крылья, демонстрируя отцу их безупречную белизну. — Через сколько человеческих жизней ты заставил меня пройти, чтобы доказать, что я не права? Сколько чужих чувств, сколько боли и страданий! Вот только ты вместе со своим хваленым архангелом Варахиилом ошибся. Никакая чужая боль не может заглушить мою. Мою собственную боль! Мою и его! — я указала рукой на Альберта, которого служанка вместе со старым королем аккуратно уводили с балкона. — Посмотри на него. Меня не было в его жизни. Я сделала все, чтобы Яна не попала сюда, но разве это сделало его счастливым?

— Ты не можешь уйти, — спокойно сказал отец, прекрасно понимая, что я собралась сделать. — Они не отпустят тебя. Не повторяй моих ошибок.

— Ошибок? — усмехнулась я. — Так вот кем ты меня считаешь.

— Не передергивай, — нахмурился отец, сердито складывая руки на груди, — ты прекрасно меня поняла. Это чужой мир. И магия, которая здесь заменяет нас, рано или поздно уничтожит тебя.

— Этот мир — мой, — твердо сказала я, глядя ангелу прямо в глаза. — И вы не сможете мне помешать. Я буду бороться за него до последнего. И ты либо со мной, либо против меня, но больше я на ваши ангельские уговоры не ведусь.

Отец тяжело вздохнул и отвел глаза.

— Хорошо, я постараюсь тебя прикрыть. Но ты же знаешь, что они за тобой все равно придут. Подумай хорошенько, пока еще есть время. Если ты проиграешь, тебя могут лишить крыльев. Ты же понимаешь, что это означает?

В ответ я лишь хмыкнула:

— Уж лучше без крыльев, чем без души.

Глава 1. Промашка по-ангельски

Светящиеся нити времени скручивались, переплетались и изгибались, ослепляя меня вспышками ключевых событий. По-хорошему мне бы замедлиться, рассмотреть, что и где именно изменялось и какие линии приводили к поворотным точкам, но я спешила. Сейчас для меня было важно затеряться в хаосе чужих времен, а не разбираться в них.

Ангелы не могли не знать, куда я уйду, но вряд ли догадались в «когда». Затеряться во времени было моим единственным шансом. И я им воспользовалась, петляя как заяц, то ныряя чуть ли не в доисторические дебри, то возвращаясь в еще не произошедшее. Время этого мира было не такое, как земное. Если дома мы практически властвовали над ним, то здесь всем управляла магия. Как и предупреждал отец, она вытягивала из меня силы, но я была непреклонна. Даже если останусь совсем беспомощной, не вернусь назад.

Сделав последнюю петлю, я решила, что этого достаточно, и нырнула в пространство.

Снег оказался глубже, чем я предполагала, и вместо грациозного приземления у меня получилось «ой», а моя ангельская попа второй после ног поздоровалась с промерзшей почвой.

А ведь я рассчитывала на лето.

Ну, хоть с местом не промахнулась, подумала я, видя перед собой замершие струи воды, спускающиеся со скалы. Водопад Кай-Рий определенно спал. И это было еще одной сложностью.

К тому же проблемой стало то, что я слишком глубоко провалилась в снег и наружу у меня торчали только руки-ноги-голова, ну и крылья. И как отсюда выбираться? Сугробу явно очень понравилась моя пятая точка, и он никак не хотел с ней расставаться. До такой степени, что я, кряхтя, как столетняя человеческая бабка, раз пять почти выбравшись, проваливалась обратно.

— Да что же это такое?! — взвыла я, понимая, что даже ангельские силы не в состоянии справиться с коварным сугробом. Пришлось руками разгребать снег, чтобы была возможность хотя бы повернуться и попытаться по-другому выбраться из коварной ловушки. Минут через пять усердного копания мне удалось перевернуться набок и подтянуть к себе колени. Так, полдела сделано. Вот только я опять застряла и потому решила не пытаться встать, а выползать из сугроба на карачках, задом наперед.

Неимоверными усилиями мне наконец удалось выбраться, чтобы, обернувшись, тут же столкнуться взглядом с незнакомым мужиком.

Угу, мужиком. А я на карачках. Задом наперед. И тога моя ангельская чуть ли не на голову задралась. А под тогой-то ничего нет.

Вот как, даже будучи ангелом, я умудряюсь попадать в такие ситуации, а? Спрашивается, что он тут делает? Зимой, в лесу, возле замерзшего водопада.

Поднявшись, я царственным жестом расправила тогу и, вновь взглянув на так и сидящего истуканом мужика, тоже слегка опешила. Незнакомец в толстой, явно крестьянской шубе сидел над лункой и, видимо, ловил рыбу. Вот только, насколько я знала, таковой в Кай-Рий не водилось.

— Ты что здесь делаешь? — грозно спросила я мужика, помня, что вежливость в этом мире имеет определенные статусные различия.

— Э, — задумчиво выдал тот, почесав спутанную бороду. Затем, посмотрев на свои руки, словно опомнился и, тыкнув в мою сторону неким подобием удочки, все же ответил:

— Дык как бы рыбу ловлю.

— И как? — спросила я, одновременно пытаясь вспомнить, что забыла сделать. Было у меня такое чувство, что я о чем-то запамятовала. О чем-то очень важном. — Много наловил?

— Пока ничего, — хлопнул глазами рыбак, продолжая глазеть на меня с открытым ртом.

— Что ж так? Только начал, что ли?

Что же я забыла?

Мужик своим присутствием сбивал с мысли, и я никак не могла сосредоточиться. Еще и уставшей была, как зебра после дружеских посиделок со львами.

— Дык с утра как бы сижу, — ответил рыбак.

— Плохой, видать, из тебя рыбак, — кивнула я мужику, опять мысленно пробегаясь по своему квесту и проверяя, насколько хорошо затирала свои следы во времени и пространстве.

— Не-е, — протянул мужик довольно. Видимо, он уже успел отойти от моего эпического появления. — Просто тут рыбы отродясь не бывало.

— Что? — вот теперь я уставилась на мужика с открытым ртом. — Так зачем же ты здесь сидишь?

— Жена сказала, — пожал плечами странный рыбак.

Ой, дурак. Мысленно хлопнула я себя ладошкой по лбу. Я, конечно, разных идиотов за множество своих жизней встречала, но что бы такого!

— Беги домой, — шепнула я бедняге ангельским нашептыванием.

Глаза мужика расширились, и он, бросив удочку, как лось, ломанулся через сугробы.

Ангельское нашептывание — один из наших основных инструментов. Мы не можем заставить человека что-то сделать, вложить в его голову какую-либо мысль и вынудить действовать так, как нужно нам. Свобода воли превыше всего. Но мы вполне способны нашептать. Дать лишь отголосок мысли, заставить обратить внимание на какую-либо вещь или деталь, позволить человеку почувствовать, что что-то идет не так, зародить сомнение или, наоборот, уверенность.

Дождавшись, когда сверкающие пятки только что обнаружившего у себя рога мужика скроются за деревьями, я направилась к водопаду. Как буду разговаривать с ним, я еще не представляла, но больше добыть нужную мне информацию было не у кого.

Глава 2. Бывает ли случайность "случайной", или клыкастый блинчик

Я свободно могла распахнуть крылья и избавиться от неожиданной ноши, но мне совершенно не хотелось быть слоном в посудной лавке. Мало ли что там. Я и так на водопаде излишнее внимание к себе привлекла. Да, проснувшись, я наконец вспомнила, что так беспокоило меня в первые минуты пребывания у водопада. Я забыла спрятать крылья! А учитывая, что меня видел человек, это непозволительная промашка. Теперь он наверняка не станет молчать, а пойдет рассказывать всем подряд, какое чудо перед ним предстало. Еще и Альберту с Одуэлом я умудрилась на глаза попасться. Но если детям, пусть даже высокотитулованым, могут не поверить, то когда те же слухи пойдут по окружающим водопад деревням… В общем, вместо того чтобы спрятаться, я только наследила.

Слегка отодвинув крыло, я попыталась рассмотреть, а где вообще нахожусь? Вчера я была настолько уставшей, что все делала практически на автоматизме, не задумываясь и не глядя.

К моему удивлению, что-либо рассмотреть не получилось. Мое зрение хоть и острое, но даже оно не способно что-либо видеть в абсолютной темноте. Зажигать огни, как местные маги, я не умела, а земных спичек или фонарика, само собой, не захватила. Оставалось только одно.

Ангельское сияние, как и голос, давно никто не использовал в материальном мире. Люди Земли в своем техническом прогрессе настолько шагнули вперед, что даже боги не решались попадаться им не глаза. Да и смысла в прямом управлении человеком больше не было, ангелы немало сил положили на это и добились своего.

Сильно сверкать я не стала. Не фонарик. Да и самой за сильным сиянием много не рассмотреть, в глаза бьет. Потому раскрыла сияние лишь чуть-чуть, на уровне флюорисцентных грибов. Но как бы ни выравнивала его, все равно что-то мешало обзору. Не выдержав, я махнула рукой и поняла, что это что-то материальное, а не странный пещерный эффект. Преграда оказалась довольно мягкой и приятной на ощупь. А еще какой-то длинной. В общем, я не удержалась и слегка дернула.

— Мура-а-ау! — оглушительный вопль раздался прямо над ухом, а потом меня попытались укусить.

— Ой, — отозвалась я, сообразив наконец, что то, за что дернула, было чьим-то хвостом. Неужели хозяин пещеры рискнул вернуться, после того как я довольно бесцеремонно выволокла его наружу?

Пока я удивленно хлопала глазами, бедное животное пыталось прогрызть мое крыло. Причем то, с каким остервенением оно это делало, меня уже пугало. Поранится же!

Зверь рычал, выл, шипел и фыркал, но не сдавался. И это при том, что края у моих перьев невероятно острые, и порезаться о них ничего не стоит. Мне и так было стыдно, что я выгнала посреди ночи на мороз несчастную животинку, а если он себе еще и пасть об меня порежет, вообще же сдохнет. Попыталась достать пещеровладельца, но куда там. Грот был маленький, узкий, с низким потолком и больше напоминал нору. Нормально развернуться я не могла, а стряхнуть взбесившееся животное никак не получалось. Я могла спрятать крылья, но в этот момент можно было поранить животное еще сильнее. Пришлось выбираться наружу, где, нормально раскрыв крылья, я имела хоть какой-то шанс избавиться от храбреца, не побоявшегося напасть на заведомо более сильного противника. Или глупца…

Оказавшись на свежем воздухе, я наконец дотянулась до крыльегрыза и тут же замерла от удивления. Животное было не больше сенбернара. Оно отчаянно махало лапами, пытаясь добраться до меня, длинный хвост с силой бил по моим рукам, вся морда зверя была в крови, но главное не это. Каждое темное пятнышко на серой шкуре оказалось до боли мне знакомо.

— Бас, — не веря собственным глазам, охнула я. — Басик!

Не обращая внимания на грозный и одновременно отчаянный рык, я прижала Баса к себе. Бедный кот не понимал, что происходит, и упорно пытался вырваться, но я была просто не в силах отпустить его.

Бас!

Уж кого-кого, а его я совершенно не ожидала встретить в этом времени. Я не знала, сколько живут горные чаурские коты, даже не задумывалась об этом, но столкновение с Басом здесь в первый же день было просто чудом.

И это меня отрезвило.

Нет, я не отпустила кота и по-прежнему крепко прижимала к себе теплую серую кусучую шубу, но радость от встречи уже не мешала мне думать. Чудес не бывает. Как и озарений с интуицией. На Земле всем этим являемся мы, ангелы. Ведем человека к нужным местам и людям, нашептываем о предстоящей опасности и даем подсказки. Но здесь. Кто здесь настолько могуществен, чтобы привести меня прямо к Басу? Существу, за которое я готова порвать весь мир. Существу, по которому скучала не меньше, чем по Альберту. К тому, кто был для меня опорой и вернейшим помощником. К тому, кому я доверяла всегда и без остатка.

Бас продолжал шипеть и вырываться, меня же больше беспокоило состояние его пасти и когтей. Этот остолоп, судя по размеру и абрису морды, на данный момент весьма малолетний, все-таки серьезно поранился.

—Тш-ш, — шепнула я, не зная, как еще успокоить разбушевавшегося кота. — Не обижу.

Бас на секунду замер, но рычать и скалиться не перестал.

— Дурашка ты, — усмехнулась я, зарываясь лицом в кошачий мех. — Идем морду тебе лечить.

Вообще-то мне было очень стыдно. Ведь как бы там ни было, получается, что я вчера вышвырнула лучшего друга на мороз. И если бы не его знаменитое упрямство и наглость, неизвестно, чем бы эта ночь закончилась. Ночи в горах всегда опасные, а для молодых особей особенно.

Глава 3. Коварные яйца, или Мужикам в горах не место

Ближайшее человеческое жилье нашлось за три горы. Это было довольно странное поселение из пяти небольших домиков, но из труб вился дымок, что являлось явным признаком наличия человеческой деятельности. А большего мне и не нужно было.

На этот раз я вспомнила, что представать перед незнакомыми людьми в образе ангела не следует, а потому приземлилась прямо в лес, за пару сотен метров до домов. Если бы не боялась выдать своего присутствия, я бы перешла в истинную ангельскую сущность, которую не способны ощутить люди. Взяла бы нужный мне предмет и спокойно переместилась к Басу. Но проблема в том, что в этом состоянии все ангелы хорошо ощущают друг друга. И любому, даже самому слабому крылатому не составит труда перенестись ко мне. Так меня находил отец, когда я, незримая, являлась к Альберту, таким же способом он нашел меня когда умерла Яна, в жизни которой мне довелось пройти свой первый путь.

Какая одежда в ходу в этом времени, я не знала, поэтому не придумала ничего лучше, как принять облик мужика-недотепы, которого встретила на водопаде. И тут же очень удивилась. В огромных лохматых подобиях валенок было весьма удобно идти по снегу. Не то что босиком.

Дабы не напугать жителей горного хутора, я шла, не скрываясь, и даже несколько шумно. Расчищенных тропинок к домам не было, поэтому пришлось пробираться по снежной целине, время от времени изучая подснежное пространство. Причина такого любопытства была весьма банальна: никакое ангельское чутье не способно не дать мне споткнуться о спрятанные под снегом коряги. Их было так много, что в какой-то момент у меня закралось подозрение, что пути подхода к домам кто-то специально заминировал.

Добравшись наконец до дверей самого большого дома, я весьма деликатно постучала. А то мало ли кто здесь живет, еще обидятся, а искать новую деревню у меня не было ни малейшего желания.

На стук никто не ответил, но моего слуха было достаточно, чтобы угадать, что за дверью кто-то притаился.

— Хозяева, — крикнула я. — Откройте доброму человеку. Обещаю никого не обидеть.

Не успела я договорить, как створка резко распахнулась, а мне в лицо полетело что-то белое. Неужели опять сова?

Пока я пыталась понять что к чему, на голову мне опустилось нечто весьма твердое, а, судя по звуку, еще и звонкое.

— Ты че так слабо бьешь? — послышался шепот из-за двери. — Смотри, как стоял, так и стоит.

— Да где же слабо? — возмутился второй голос. — Вон, лопату даже сломала.

Получается, то, что свалилось мне на голову, было лопатой. А то, что мне сейчас закрывает обзор, по-видимому, простыня.

— Дай-ка я, — снова послышался шепот, и вместе с громким «э-эх» мне на голову снова что-то опустилось. — Ой! Кочергу погнула.

— Дура. Топор неси. Пока не убег.

Ломать топор я не хотела. Мне же у этих «добрых» женщин еще нож просить. Но и пугать я их тоже не собиралась. А самое главное, мне стало безумно интересно, зачем они пытаются привести меня в бессознательное состояние. Поэтому, недолго думая, я решила немного им подыграть и, прикрыв глаза, качнулась, а затем весьма красиво (надеюсь) грохнулась в не слишком утоптанный снег позади себя.

Гостеприимные хозяйки тут же облегченно вздохнули, а затем забегали и затопали вокруг меня.

Волокли меня очень волнительно. Вперед ногами. При этом хозяек абсолютно не заботило, что они пару раз на меня наступили, три раза грохнули о ступеньки и один раз что-то на меня уронили. Впрочем, чего еще можно было ожидать после лопаты и кочерги.

— Беги за Омелькой, — пытаясь прислонить меня к чему-то, шепнула почитательница топора. — Остальные тоже пусть готовятся.

Любопытство продолжало раздирать меня на кусочки. К чему готовятся? Навредить они мне точно не смогут, как и задержать. В любой момент я могла встать и просто уйти, но желание проникнуться чужими помыслами было сильнее. К тому же мне по-прежнему нужен был нож.

Через некоторое время вокруг снова зашумели, зашушукались и затопали, а потом с моей головы сдернули уже успевшую надоесть мне простыню.

Шесть деревенских красавиц стояли передо мной постойке смирно. При этом все они были в длинных домотканых рубахах, расшитых непонятными бусинами разного размера и совершенно невероятных форм. Вышивка отчаянно кричала: «Я растительный орнамент», — но цвет нитей намекал, что изображенные там растения уже прошли через чей-то пищеварительный тракт. На головах девиц были венки, готовые посоперничать с вороньими гнездами, а местами выглядывающие перья заставляли подозревать, что в процессе их создания пострадала не одна птичка. И не факт, что эти страдания были связаны с созиданием. Скорее всего, венки были банально отняты у ничего не подозревающих каркающих носителей удобрений.

Подозрительно счастливые лица представительниц захолустной горной деревни сверкали боевым раскрасом. Последний наверняка был нанесен при помощи весьма экстравагантного, но не менее действенного метода из серии, что было на столе, в то и шмякнулась лицом. Во всяком случае, теперь я точно знала, что у местных модниц есть в запасе свекла и морковка, а еще, по-видимому, сажа и луковая шелуха.

— Какой-то он старый и страшный, — шепнула одна из самых молоденьких «красавиц», дернув за рукав натужно улыбающуюся соседку. — Может, подождем следующего?