Глава 23. На чистоту

По дороге домой мне позвонила Катерина Пална. Разумеется, она увидела мое заявление на столе Дана. Разумеется, не могла промолчать по такому поводу.

— Ты из-за невесты уходишь? Да, Леночка? — допрашивала она меня проникновенно сочувственным тоном.

— Нет, конечно, — врала я, — Мне место предложили. Должность спокойная, деньги хорошие.

Кого я обманывала? Пална сама мой срочный составляла. Больше в нашем городе получали только топ-менеджеры, до которых я точно не доросла. Да и сметно-секретарская моя зарплата была Палне известна. В общих чертах — так точно.

— Нельзя так, Лен. Нельзя. Такие вещи нужно сначала обсудить. Вот Даниил Ильич вернется…

— Мне некогда ждать, пока он вернется, — перебила я, — Вообще, я хочу в отпуск. Или за свой счет вместо отработки.

— Так и писала бы заявление на отпуск с увольнением.

Я чуть не завыла. Господи, ну почему не додумалась? Отпуск с последующим увольнением — это же идеальный вариант. Теперь точно не отвяжешься от встречи с Ерохиным. Вряд ли мне повезет и его не будет в офисе. Все равно придется ехать переписывать.

— Завтра приеду, напишу новое, — обрубила я совсем невежливо, — Катерина Пална, я за рулем. Мне неудобно говорить.

Пока отключала вызов, услышала, как секретарь кричит: «Большая ошибка, Леночка».

Припарковавшись у дома, заскочила в ближайший магазин, взяла бутылку вина. Подумала, и добавила еще одну. На пути к подъезду позвонила Мила. Я уже знала, о чем будет разговор.

— Лена! Как так? Ты уволилась?

Я ждала, что она сразу же возмутится: «А кто будет возить меня на работу!», — но Мила ограничилась удивлением.

— Уволилась, Мил. Ты скоро там заканчиваешь? Дуй домой, обмоем это дело. Я винишка взяла, сейчас роллы закажу.

— Ты с ума сошла?

— Нет.

Врать Милке про выгодное рабочее предложение я не стала. Она меня быстро на чистую воду выведет.

— Дуй, домой, Мил. Все расскажу, — пообещала я от души.

На меня накатила тоска, даже какая-то апатия. Разумеется, Катерина Пална уже разнесла все свои догадки обо мне, Дане и визите его матери с невестой. А потом еще мое заявление. Пазл сошелся, а я стала главной героиней сентиментальных сплетен нашего коллектива. Что мне терять теперь? Тем более, работать я там не собираюсь. Расскажу Милке. Не все. Частично. Пусть знает. Она ведь тоже спала с Даней.

Я усмехнулась. За то время, пока я работала с Ерохиным, она очень вяло поддерживала теорию об их связи. Мы вообще почти не общались из-за моего смещенного графика. Даже известие о командировке Мила восприняла спокойно, без лишних вопросов. Сама она стала ночевать дома реже. Все больше проводила времени у родителей.

К тому времени, как Милка вернулась с работы, я уже успела уговорить бокал вина и съесть больше половины роллов. Почему то заказала немного.

Соседка моя сразу смела почти все, что осталось в коробках, заглотнула залпом бокал вина и выдала.

— Знаешь, Лен, не спала я с Ерохиным.

Ну… что и требовалось доказать.

— Знаю, — махнула я на нее палками, — А я вот спала.

— Я так и подумала, — закивала истово Мила.

— Вся контора это обсуждает, да? — я спрашивала для галочки, и так было понятно.

— Это самая популярная версия, — подтвердила соседка, — Ты не знала про невесту?

Я отрицательно покачала головой, глотнула еще.

— Блин, я голодная, — пожаловалась Мила, — Давай еще закажем.

— Да, конечно. Что-то я не рассчитала.

Мы быстренько оформили себе заказ и продолжили болтать. Забавно, но меня не трогали все эти слухи больше. Пусть говорят, что хотят. Какая разница? Ну, спала я с боссом. А кто бы отказался? Вы нашего Даню не видели что ли? Вон Мила даже виртуальный секс с ним выдумала для красного словца. И нормально. Сидит, цедит вино и ничего ей не делается.

Раздался звонок домофона, и Мила пошла открыть доставщику, а я пока заводила на ноуте старые серии ситкома, который мы обе любили.

Милка пропала куда-то, и я уже решила сходить проверить. Только вот доем последнюю Филадельфию. Но тут, как раскат грома, прогремел голос Дана:

— Здравствуйте, Леночка.

Ролл свалился в соус. Я подняла глаза.

Ерохин стоял у входа в комнату, подпирал косяк, как обычно, с видом победителя всего и всех. Немного портили картину контейнеры с едой, которые он держал в руке. Но в принципе и с ними хорош гад.

Не запылился. Похоже, заранее уверен в успехе. Зовет на вы и улыбается как наглый хитрый котяра. Окей, Данечка. Я готова сыграть. И намерена обыграть босса… последний раз.

Я подцепила ролл и отправила его в рот, прожевала. Только потом проговорила:

— Добрый вечер, Даниил Ильич. Чем обязана?

— Ехал мимо. Дай, думаю, заскочу. Перекусим, поболтаем, обсудим ваше нелепое увольнение.

Дан поставил на столик контейнеры, потянул за галстук, ослабляя, скинул пиджак на диван, присел рядом со мной.

— Вы так проницательны, Даниил Ильич, — продолжала я ломать комедию, глядя, как он раскрывает палочки и проверяет содержимое контейнеров, — Я как раз думала о том, чтобы переписать заявление. Мне нужен отпуск с увольнением.

Он повернул голову, обжег меня взглядом, но при этом мягко рассмеялся.

— Хитро, Леночка. Чтобы не дорабатывать положенные две недели? Даже умно, пожалуй. Жаль, что умная мысль так поздно вам в голову пришла, правда? Никак теперь вам от меня не отделаться.

— Похоже на то, — я хмуро проводила в его рот ролл.

— Если не секрет, — жуя промямлил Дан, — Что за вакансию вам предложили?

— Сметчица в «НиколСтрой», — брякнула я первое, что пришло в голову.

Ерохин не унимался.

— Сомневаюсь, что там больше платят.

— Я не могу разглашать цифры. Это коммерческая тайна.

— Конечно-конечно.

Я не выдержала. Даже хмельная голова не гарантировала железных нервов. Мои точно были обычными и сдали.

— Дан, — проговорила я, стараясь быть спокойной, — Просто подпиши заявление.

Он и не думал спорить.

— Я подпишу, Лен, — бросил палочки на стол, пригубил вина из моего бокала, — Только другое. Увольнение с переводом. Так ты не потеряешь стаж и… Ох, ну ты же сама знаешь, наверно. Изучала ведь трудовое право факультативно.

— Какой еще перевод?

— В бухгалтерию. Ты же хотела и заявку подала. Там есть место.

— Нет там мест.

— Скоро будет.

— Откуда ты знаешь?

— От Палны, конечно, — Ерохин лучезарно улыбался, — Белова скоро в декрет уйдет, на больничных пропадает постоянно. Тебя как раз в суть дела введут местные.

Я ушам своим не верила. Ну и дела. Может зря я старательно избегаю промывания костей в конторе. Это может быть полезным. Хотя… теперь-то какая разница.

— Нет, Даниил Ильич, — вернулась я к чопорности, — Это уже неактуально. Я хочу отпуск и увольнение.

Подобрав ноги, я отползла в уголок дивана Подальше от него. Дома было тепло, но у меня по коже забегали мурашки. Дан снова смотрел на меня и от его пристального взгляда стало совсем не по себе.

- Хватит чудить, Лен. Если честно, за то, что ты пустила мою мать в мою квартиру тебя нужно по статье уволить.

— Это по какой статье?

— Вредительство? — неуверенно произнес Ерохин.

— Нет такой статьи, — я, наконец, разозлилась.

Встав с дивана, уперла руки в бока и начала отчитывать его:

— Мог бы спасибо сказать, Дань.

— О, спасибо, дорогая.

— Я тебе услугу оказала.

— Да, конечно. Медвежью. Кто тебя просил?

— Им было некуда идти.

— В городе куча отелей.

— Ты шутишь? Она твоя мать!

— Где-то я сегодня уже этот аргумент слышал.

— Слушай, Ерохин, — меня совсем понесло, — разбирайся сам со своими бабами. Мне нужно было забрать вещи, я их подбросила. Это банальная вежливость.

— Да, я помню. Ты у меня такая вежливая и услужливая последнее время. Не знаю, куда деваться, — он тоже встал и повысил голос.

— Ты чего на меня вообще орешь?

— Это я еще не ору, а возмущаюсь.

— С какой стати?

— С такой, что ты обещала быть дома, когда я вернусь. У меня дома, Лен!

Я набрала воздуха в грудь. Господи, дай мне сил. Что за человек? Совсем стыд потерял или мозги отшибло кирпичом на стройке?

Я напустила на себя равнодушно деловой вид и как можно более спокойно и тихо проговорила:

— Дань, угомонись, а? Ну, примчалась твоя невеста с матушкой сюрпризом — бывает. Заканчивай это выступление. Ты мне ничего не должен, ничего не обещал. Ну потрахались и разбежались. Не проблема, правда.

Сама себе поставила твердую пять. Так его. Лицо Ерохина вытянулось, подтверждая, что опять в шоке от меня.

— Серьёзно? Не проблема? Еще скажи, что ты всегда так делаешь.

Я только глаза закатила и хмыкнула.

— А твое заявление, Лен? — продолжал наседать он.

— А что с ним?

— Если нет проблем, зачем увольняешься?

Я открыла рот, но он не дал сказать.

— И не смей нести эту чушь про «НиколСтрой».

— Думай, что хочешь. Мне плевать.

Я собиралась уйти к себе в комнату, надеясь, что он отстанет. Но Дан не дал мне и шагу ступить. Он схватил за руку, притянул к себе. Я пискнула и уперлась ладонями ему в грудь, а потом начала хлопать ими звонко и сильно, чтобы больно было. Попыталась уклониться, но его сухие жесткие губы нашли мои. Вырываясь и отворачиваясь, я старалась избежать его поцелуев, но Дан не отпускал и продолжал попытки.

— Чертовски устал от твоих игр, Ленка. Хватит. Прекрати, — требовал он, сжимая меня все крепче, а потом начал уговаривать, — Выслушай меня, малыш. Ну же… тихо, тихо…

Я перестала лупить его по груди. Скомкав в кулаках рубашку, пыталась трясти за грудки. Сил не осталось. По щекам наконец побежали слезы, а изо рта вместо рыданий вырвался истеричный смех.

— Невесту из Англии ты собрался объяснять? Серьезно? Ах-хах, Дань. Это чертовски смешно. Я даже послушаю.

Он прижал меня к себе крепко-крепко и не отпускал, пока я не успокоилась. Только когда я перестала икать от смеха и остановила воду из глаз, затихла в его объятиях, Дан ослабил хватку. Он провел пальцем по щеке, проговорил:

— Прости, что все так вышло. Я не знал, что они прилетят сегодня. Про Эл и вовсе не знал.

Воздух вылетел из моего рта свистящим порывистым ветерком, я снова была готова разрыдаться. Он не знал?! Он извиняется за то, что не знал.

Следующее признание добило меня.

— Я люблю тебя, Лен.

Снова сжала его рубашку в кулаках. Ткань даже затрещала. Хорошая такая ткань. Наш дешевенький хлопок уже порвался бы. Отпуская напряжение, я заставила себя расслабиться.

— Я тоже тебя люблю, Дань. Но все уже было, понимаешь? Невеста из Лондона. Родители, которые спят и видят свадьбу. Я буду опять любовницей. Почетное второе место. Нет.

— Нет, — повторил Дан, соглашаясь, при этом почему-то кивнул.

Я стала выбираться из его объятий. Разумеется, он не отпустил.

— Пожалуйста, Дань. Ты же хороший человек. Уйди, а? Не доставай меня. Влада хватило с его лестными предложениями.

— Не могу, Лен. И у меня даже предложения нормального нет. Разве что руки и сердца, но ты же пошлешь, да? Так что приберегу я свой суповой набор пока.

— Что?

Я совсем перестала понимать, что он несет.

— Эллисон не моя невеста, малыш. Разве что в больном воображении моей матери. Иногда ей удается убедить в этом Дэвида, а он уже доносит информацию до Эл.

— Испорченный телефон какой-то, — буркнула я.

— Так точно. А на конце провода сегодня оказалась ты. Мне жаль, родная. Правда.

Он отстранился, чтобы заглянуть в мои заплаканные глаза.

— Я сказал, что люблю тебя, кстати, — улыбнулся Дан.

— Я кстати слышала. И ответила взаимностью.

— Круто, — он заулыбался как мальчишка.

— Она правда тебе не невеста?

— Правда, Лен. Клянусь.

Это сработало, как заклинание. С меня упали тяжелые доспехи. Я больше не хотела от него защищаться. Во мне не осталось сарказма и недоверия. Не осталось желания играть, изображать из себя что-то. Я стояла и смотрела на него. Как будто первый раз видела.

Я встала на цыпочки, закинула руки Дане на шею, притягивая, чтобы поцеловать. Он тихо охнул мне в губы.

— Я тебя люблю, Ленка. Люблю, — шептал он, отрываясь от моих губ на мгновение, — мне твоих заскоков с головой хватает. Никаких невест больше не надо.

Я улыбалась, продолжая целовать его. Сердце стучало так громко и часто, а внутри было тепло и сладко. Дан поднял меня на руки и понес в спальню. Когда он уложил меня на кровать, я вспомнила, что живу тут не одна.

— А Мила… — начала я.

— Тссс, — зашипел Даня, — У нас есть час-другой. Я отправил ее покататься.

— Что? Отдал свою машину?

— Да.

— С ума сошел? Она отвратительно водит. Если не разобьет, то обязательно поцарапает.

— Да черт с ним, плевать.

Дан стащил с меня трусики, и я тут же с ним согласилась.

— Люблю тебя, Ленка, — шептал он, целуя меня, кусая, щекоча, — Люблю заразу.

Я извивалась и дергалась, смеялась, как дурочка, отвечая:

— И я тебя, Дань. Люблю. Люблю.

Он улыбался, снова целовал меня и ойкал, когда я щипала его за бок, заваливая на спину.

Никогда мне не было так весело во время секса. Но наше счастье не было тихим. Хотелось сделать его именно таким. Веселым и горячим.

Думаю, даже если бы Милка была дома, я не смогла бы сдержаться и быть тихой. Мой черт был счастлив и не желал это скрывать. А может и не черт это вовсе, а я сама. Именно мне хотелось этих игр и дразнилок. Сейчас, в постели с тем, кого так сильно люблю. И в самом начале, когда мы оба были осторожны и смелы одновременно, когда только-только узнавали друг друга.

— Ты смерти моей хочешь, — как всегда пожаловался Дан.

Я сидела на нем сверху, не двигаясь. Лишь сжимала внутри, улыбаясь коварно и соблазнительно. Он держался недолго. Сначала заставил меня лечь на него, а потом и вовсе перевернул на спину. Я не возражала. Дан стал двигаться резче, быстрее, и я поднимала бедра в такт.

Он притормозил в самом конце, давая мне вдоволь насладиться разрядкой, прежде чем отпустил себя.

— Не могу поверить, что ты выгнал Милку из ее же квартиры, — возмущалась я, глядя, как Даня без лишнего стеснения раскладывает на кровати остатки еды и прихлебывает вино прямо из бутылки.

— Я скотина, знаю. Сегодня день такой, — каялся он, — Но не при ней же разговаривать. Пришлось быть обаятельным гадом. Слава богу, она вся передо мной трепещет. Начальство же. С тобой такое уже не проходит.

Я фыркнула.

— Никогда со мной такое не проходило.

— Ой, какая короткая память, — засмеялся Ерохин, — Да ты краснела и бледнела от одного моего взгляда.

— Не было такого.

Я засмеялась и взяла ролл прямо руками. На Дана глядя. Да и палочки он не прихватил, как и бокалы.

— Конечно-конечно, — он не стал спорить, — Кстати, я поживу у тебя, ага?

— Что? С какой стати? Нет-нет, Дань.

— Да-да, Лен. Сама виновата — у меня с твоей легкой руки теперь мама.

— Но…

— Ничего не знаю. Сегодня я точно у тебя. Уверен, Мила не будет против, — он подмигнул.

— О, да. Не выгонит — это точно.

— Уже хорошо. Завтра можно будет в отель заехать. Аккурат в мамин номер.

— А почему ты не можешь жить с мамой?

Я прикусила язык и тут же решила, что это слишком личное, добавила:

— Извини, это не мое дело, наверно…

— Твое, Лен, — мягко поправил Ерохин, — Не надо стесняться спрашивать. Я не хочу от тебя ничего скрывать. Больше не хочу. У меня с мамой непростые отношения. Я ее люблю, благодарен и все такое, но она до сих пор хочет все решать за меня.

— А она и раньше решала?

— Да.

— Что именно?

— Какая школа, какой профиль класса, универ, специальность. Пыталась даже после учебы, но к тому времени я подрос и обнаглел.

— Она была против Дэвида?

— Категорически.

— Почему?

— У меня к выпуску было отличное предложение от нашей конторы. Мама считала, что нужно его принять, а не гоняться за эфемерными знаниями какого-то англика. А я Дэвида чуть ли не год доставал, навязываясь на обучение. И он согласился.

Дан замолчал, потер щетинистую щеку, словно размышлял, стоит ли продолжать. Я молча смотрела на него, не решаясь вставить хоть слово, но истово желая, чтобы он рассказал мне все.

— Правда чуть сам не отказался из-за Полины, — рассмеялся он натянуто, взглянул на меня с прищуром, — Ты же знаешь про нее, да?

— В общих чертах, — кивнула я, смущаясь.

— Что именно? — уточнил Дан.

— Вы встречались, а потом она вернулась к Владу.

— Договаривай, Лен, — попросил он, — Ты знала это, и думала, что я тебя использую, чтобы мстить Самойлову.

— Да.

— Тебя не смущал мой коварный расчет?

— Нет, — я потупилась, — Меня все устраивало, пока не…

— Не что?

Даня поднял мою голову, заставляя смотреть в глаза.

— Пока я не начала влюбляться в тебя.

— Бедная девочка, — хохотну он, — Значит, ты издевалась надо мной, потому что влюбилась?

Я кивала, а он посмеивался, легонько целуя меня в губы.

— Я чуть не рехнулся от твоих игр, Ленка.

— Ты и должен был, — нагло заявила я.

Даня засмеялся.

— Какая же ты зараза. Люблю тебя, малыш. Со всеми фокусами и заскоками.

И тут я поняла, что нужно быть честной тоже.

— Дань, я ведь не такая на самом деле. Я тихая и обычная. Я не хочу никаких игр. Ты же привык к Европе, Москве, шикарной одежде, вечеринкам, ослепительным женщинам… Тебе станет скучно со мной.

— Это вряд ли, — Ерохин щелкнул меня по носу ласково, — Но мы в любом случае обязаны проверить.

Собиралась поспорить, но Дан не дал мне возразить.

— Ты разве не видишь, Лен, я тоже скучный и спокойный. Я сюда приехал, чтобы остановиться, жить тихо и мирно. Подальше от шума и бешенного темпа мегаполиса. Мне не нравятся ослепительные женщины. Я пробовал — вообще не мое. Мне с тобой хорошо, малыш. Пожалуйста, прекрати себя принижать. Я достаточно хорошо изучил себя и тебя, и знаю, что все у нас получится. Знаю, что хочу жениться на тебе, хочу с тобой детей…

— Дань… — не сдержалась, всхлипнула.

— Я люблю тебя, Лен. Люблю. Прекрати плакать. Ты слишком часто из-за меня рыдаешь.

Он стирал мои счастливые слезы, пока они не высохли.

— Ты такой умный, что мне приходится верить, — проговорила я смеясь.

— Вот и верь. Я же гений. По версии моей мамы, но все же.

Он скорчил умилительную гримасу, и мы вместе рассмеялись. Но Дан быстро стал серьезным.

— Рискую показаться ветреной барышней, которая меняет мнение по сто раз на дню, но тебе придется пойти со мной на вечеринку, Лен.

Я тут же скисла. Мне было так хорошо с ним сейчас. Без третьих лиц, без лишних глаз. Хотелось наслаждаться этим тихим счастьем как можно дольше. Представила себя при параде в шикарном особняке Кочиных под пристальными взглядами местных светских львиц и львов. Поежилась.

— Не хочу, Дань, — закапризничала я.

— Надо, Лен. Про нас и так уже все знают благодаря Палне. И это будет очень удачный момент для знакомства с моей мамой. Ей придется вести себя более менее адекватно на людях. Кроме того, это отличный вариант для прессы.

У меня голова закружилась.

— Пресса, мама, Пална, — перечисляла я страдальческим голосом, — еще невеста твоя. И Влад с Кочиной. Это слишком много, Дань.

— Она мне не невеста, Лен, — в очередной раз заявил он, — Элли приглашена, как и мама. В качестве друга Полины. Когда они все подружились, я не знаю.

Похоже, он сам был не в восторге от происходящего. Меня снова кольнуло ревностью. Что там было вообще, когда Дан в Англии жил? Домыслы Палны не давали мне покоя, а Дан еще и разрешил спрашивать. Поэтому я набралась смелости и выпалила:

— Ты бросил Полину ради Элли?

Даня засмеялся.

— Бросил? Хах, ну это громко сказано. Наверно выглядело именно так. Я спал с Полькой, Лен. Это правда. У нее что-то сдвинулось в голове, и я хотел чего-то кому-то доказать, а потом приехала Эл. Нас почти обвенчали мать и Дэвид. Но все так быстро затухло. Можно сказать, не начинаясь. Я вернулся в Россию, а наши родители, наверно решили, что их мечты в силе. А Полина почему-то плакалась всем подряд, что я ее соблазнил.

Я прекрасно знала, что сдвинулось в голове у Полины. Дан изменился со студенческих времен. Похоже, ей хотелось попробовать все аспекты его перемен. Я ее понимала отчасти. Перед Даней сложно устоять. Думаю, она до сих пор кусает локти. Вспомнив фото, которое показывала Мила, я еще сильнее убедилась в своей правоте. А еще поняла, что идти на прием нужно обязательно, иначе на фоне сплетен о наших неуставных отношениях появятся еще и подробности о невесте из Англии и старой подруге по университету. Чувство собственности, которое я подавляла, наконец, орало благим матом: «Давай детка, покажи всем, что это твой мужчина».

— Ладно, Дань, я пойду, — выдала я смело.

— Круто, — он опять улыбался, как мальчишка.

Но поцелуй, которым вознаградил меня за смелость бывший босс, был совсем не детским. Он превратился в нечто большее, и это затянулось надолго. Даня никак не мог остановиться, а я, как всегда, черпала вдохновение в его силах. Казалось, мое тело было способно дарить ему удовольствие бесконечно. Возможно, потому что я получала столько же в ответ.

Среди ночи скрипнула дверь, и мы с Даней захихикали, как подростки, понимая, что вернулась Мила. Он шикал на меня. Я на него. Но каждый все равно срывался на стон, когда эмоции и чувства зашкаливали.

— Мы ужасные люди, — проворила я, засыпая.

— Да, отвратительные, — не спорил Дан, — Но ты вали все на меня. А я воспользуюсь служебным положением.

— Какой же ты гад, Ерохин.

— Какой? Красивый, сильный, до безобразия обаятельный.

— И любимый, — выдохнула я, посмеиваясь из последних сил.

— Мммм, — довольно протянул Даня, весьма обрадованный моим эпитетом.

Я обняла его покрепче, и мы одновременно заснули.

Загрузка...