Очаровательные. Новый год в Ранийске (СИ)

Глава 11

Лена Медведева

Согревая ладони о стаканчик с дымящимся, ароматным яблочным глинтвейном, внимательно следила за весело катающимся на ледовом катке сыном, рядом с которым, будто скала-ледокол, заложив оголенные мощные руки за спину, с невозмутимым лицом рассекал мой личный греховный наркотик и супруг в одном лице — Бернар Бьорн.

Напряглась, чуть сильнее сжав стаканчик, когда при очередном резком повороте сынишка вывернул неправильно ногу и чуть не растянулся на льду, однако Бер успел его подхватить. Вздернув за руку вверх и подпихнув вперед звонко рассмеявшегося сына, с улыбкой покачал головой и, разогнувшись, бросил в мою сторону красноречивый взгляд.

Улыбнулась в ответ, замечая, что не я одна любовалась мужчиной, но и еще несколько дамочек у перекладин кидали на него жадные, восторженные взгляды. И я их даже не осуждала, трезво оценивая природную красоту своего мужа. Высокий, атлетически сложенный, черная кожаная безрукавка на заклепках и узкие в цвет штаны чудо как ему шли. Как сказала бы Лара — брутальненько так. Короткие черные волосы, твердый взгляд неестественно ярких медовых глаз. Несведущему человеку и в голову бы не пришло, что это не линзы, а настоящий цвет глаз.

А уж компания милого, задорного малыша и их нежные отношения только добавляли ему сто очков вперед. Так я прекрасно понимала их попытки привлечь к себе внимание такого шикарного со всех сторон, к-хм, самца.

Дамочки, перехватив наши с мужем теплые переглядывания, заметно расстроились и, кисло переглянувшись между собой, презрительно фыркнули в мою сторону и наконец убрали свои липкие глазенки с моего мужа. Вот и славненько. А то понимание пониманием…

Нет-нет, я действительно их не осуждала, как и еще парочку пускающих слюни девчонок, но это не значило, что я не горела желанием накинуть на Бера паранджу, а всем особо глазливым подпортить физиономии. Внутренне еще как горела, а вот внешне, как обычно, оставалась невозмутимой, за что, по словам Бернара, нужно благодарить кого-то из моих оборотно-снежных предков.

Я усмехнулась и отсалютовала украдкой утирающим слюни и оценивающе поглядывающим в мою сторону более юным, чем дамочки, девчонкам стаканчиком, с весельем замечая их смущение и натуральное бегство с ледника, с наслаждением сделала из чуть помятого стаканчика медленный глоток. Хорошо, что жидкости в нем оставалось чуть больше половины, а то точно бы расплескала.

В этот момент мое внимание привлек Бернар, подхватывающий сына на руки и кружащий его вокруг своей оси. По ледовому катку, перекрывая негромко играющую музыку, разнесся очередной звонкий смех.

Сердце сжалось от щемящей нежности и любви к маленькому существу. Еще несколько лет назад я и подумать не могла, что вообще способна на подобные чувства. Но в мою размеренную жизнь, «выбив с ноги дверь», ворвался мистер Чертова Карамель, перевернув все сверху донизу, и у меня словно раскрылись глаза, окрасив этот серый мир в разноцветные яркие краски.

[Криоген — Rickey F, Баста]

Выдохнув клочок пара, оглянулась на виднеющуюся утопающую в ярких новогодних огнях ночную предновогоднюю ярмарку в самом сердце старой Столицы, куда мы договорились отправиться после катка, чтобы прикупить подарки на свалившийся, будто снег на голову, уик-энд.

Покачала головой, выбрасывая пустой стаканчик в урну.

Илария в своем духе.

Но, честно признаться, за приглашение я ей была благодарна.

Именно что-то такое требовалось всем нам. Будто некая перезагрузка.

Заметив, что Бернар с сыном направились в мою сторону, пошла к ним навстречу.

— Мама, ты видела? — подпрыгивая от переполняющих его эмоций, подбежал ко мне Микаэль. — Видела, как папа меня закружил? Вот та-а-ак, — мальчик несколькими быстрыми движениями покрутился вокруг себя. Черты детского личика исказились, приобретая звериные, медовые глаза на несколько секунд тускло засветились. Увидев это, Бер нахмурился и загородил сына от любопытных взглядов своей широкой спиной.

— Микаэль, контроль!

— Ой… — испугался ребенок, резко останавливаясь и зажмуриваясь. Его личико сгладилось, вновь становясь человеческим.

— Осторожнее, — придержала его за руку и кивнула, не заостряя на возникшей проблеме внимание: — Конечно, видела, — легонько щелкнула по теплому носику. — Еще немного ― и ты сам будешь кататься, как папа.

— Несомненно, — важно покивал Бер. — Но не забывай о контроле. Ты сильнее своего зверя. Об этом всегда нужно помнить, сын.

— Я стараюсь, папа, — твердо ответил мой малыш. — Стараюсь.

Потрепав ребенка по шапочке, Бер кашлянул:

— Гм. Ну что, ярмарка?

— Да! — радостно вскрикнул Мик. — Мы пойдем выбирать подарки! Чур, я сам выберу подарок Снежке!

— Договорились, — хмыкнула я.

— Ты не голоден?

— Не очень. Сначала подарки — потом еда.

— Хорошее решение, — одобрил Бер. — Ну что, идем?

— Идем, — облепили мужчину с двух сторон и, весело обсуждая предстоящую поездку, направились к манящей огнями ярмарке.

Однако, как показали дальнейшие события, решение оказалось хреновым. Уж лучше бы мы сразу направились в какой-нибудь ресторанчик: и целее нервы остались, и сытый желудок.

Но, как говорится: знал бы, где упасть — подстелил бы соломку.

Медленно прохаживаясь между выставочными рядами предновогодней ночной ярмарки, без особого интереса рассматривала разложенные на деревянных столиках различные поделки, не забывая поглядывать на идущего впереди с сыном на шее Бернара и вместе с тем раздумывая над приглашением Иларии.

Она упоминала, что помимо нас отправляла приглашения Леонардо и Алине, Льяне с Адрианом и Лизавете с мужем. Если насчет последних я не волновалась, то вероятность присутствия на, скажем так, посиделках, к-хм, «дяди» Лео в душе помимо воли вызывала вполне определенные опасения.

Да что там говорить. Несмотря на то, что мне с огромной долей вероятности ничего не грозило, в его компании я вряд ли смогу расслабиться, да и за Мишутку неспокойно. Все же Микаэль будет не единственным ребенком, Лара и Айсар сто процентов возьмут с собой Снежку, а значит, детским проказам быть. Уж я-то этих двоих знаю.

Мало ли что тому самому Стражу взбредет в голову. Вдруг какая проказа окажется «опасной».

Нервно вздохнула, бездумно потянувшись к одной из безделушек на прилавке, в тот момент совершенно не видя, что даже собралась взять. Однако не я одна в тот момент потянулась за, как оказалось позднее, елочной игрушкой в виде деревянной красной машинки, чем-то похожей на анцийский экспресс.

Одновременно с чьей-то закованной в дорогую перчатку из белой кожи рукой ухватившись за игрушку, дернула ее на себя. Рядом раздался тихий ох.

— Прошу прощения. Эм, мисс, вы будете брать эту игрушку? Если же нет, то…

Голос на удивление показался знаком. Взглянув на говорившую, удивленно вздернула брови:

— Алина? Что ты тут делаешь?

Пара самого опасного из мужчин, коих я знала, вместо ответного приветствия или ответа на машинально вырвавшийся от изумления вопрос, к моему недоумению, вдруг побледнела и отшатнулась, нервно посмотрела поверх моего плеча.

Мне на миг показалось, что она быстро спрятала себе что-то за спину, но внимание на том моменте не заострила, потому как все мысли заняло осознание, кто именно, скорей всего, находится за моей спиной.

Сердце ушло в пятки и резко поднялось к горлу, забившись в нем с утроенной силой. Едва не выронив деревянную машинку, сжала ее крепче, так, что ее части больно впились в кожу. Уже предчувствуя, кого я увижу, медленно, медленно обернулась, находя шествующего к нам с каменной морд… лицом самого мистера Льда, за спиной которого маячили в черных одеждах, словно вороны, четыре мордоворота, и судя по ледяному, будто лезвие самого острого ножа, взгляду мистера Фроста, встреча навряд ли будет теплой.

[Derniere Dance — Indila]