Очень смертельное оружие

Советская сторона провела собственное расследование, и выяснилось, что за секунды до катастрофы перед русским самолетом промелькнул французский истребитель "Мираж". Его полет в этом районе не был запланирован, тем более в непосредственной близости от такой огромной машины. Разумеется, "Мираж" не сбивал советский самолет, но не вызывает сомнений то, что именно он спровоцировал его гибель.

Разумеется, что после столь зрелищной аварии на авиасалоне ни о какой продаже "Ту-144" за рубеж не могло быть и речи. Британцы закупили самолеты у французов, и вполне возможно, что пилоту того "Миража" присвоили звание героя Франции.

Ни Советский Союз, ни Россия никогда не требовали нового расследования обстоятельств той давней катастрофы. В любом случае это не помогло бы продать русские самолеты, зато возникла бы дополнительная напряженность в отношениях с Западом. И вот, через много лет, восстановлена некая жуткая справедливость: "Конкорд" упал всего в семи секундах сверхзвукового полета от того места, где разбился русский "Ту-144".

- Ты полагаешь, что это не было случайностью? - поинтересовалась я.

- Может, это была случайность. А может быть, и нет.

- Но почему ты об этом упомянул? Гибель самолетов имеет какое-то отношение к делу, которым ты занимаешься?

Сианон уклончиво пожал плечами.

- Ладно, будем считать, что тебе удалось меня заинтриговать, - вздохнула я. - Так к чему все-таки ты рассказал мне эту историю?

- Ты слышала когда-нибудь про электромагнитные бомбы? - Полицейский снова перескочил на новую тему.

- Естественно, - с умным видом кивнула я. - Я даже сделать такую бомбу могу.

- Ты можешь сделать электромагнитную бомбу?

- А что тут сложного? Берешь кусок металлической трубы, набиваешь его взрывчаткой, подсоединяешь к одному концу детонатор, а затем помещаешь трубу в цилиндр с проволочной спиралью и проволочной антенной на противоположном детонатору конце. Через спираль пропускается электрический ток, создавая магнитное поле. Вот и все. Как только срабатывает детонатор, взрывчатка обеспечивает необходимый выброс энергии и прогоняет через антенну электромагнитный импульс.

Взрыв такой бомбы в зависимости от ее мощности останавливает работу всех электронных приборов в радиусе нескольких сот метров. Обычно бомбу взрывают над объектом на высоте около ста метров. Чтобы вывести бомбу на нужную высоту, можно использовать слегка модифицированную ракетницу или установку для запуска фейерверков.

Электромагнитные бомбы обычно применяются для борьбы в сфере бизнеса. С их помощью можно внезапно вырубить компьютеры конкурентов или на короткий срок прервать работу биржи. Такая практика получила название "мягкого убийства". Ничего невозможно доказать, нет ни трупов, ни гильз, и, естественно, обнаружить виновников происшествия тоже невозможно.

Кроме того, электромагнитные бомбы или системы электромагнитного излучения можно использовать при ограблении банков, поскольку они делают бесполезной самую совершенную охранную сигнализацию. Компьютерные сети мгновенно вырубаются от импульса, выпущенного с расстояния в сто метров. Об этом пока еще мало известно, поскольку банковские компании, чтобы не вызвать паники среди вкладчиков, не решаются признать факты нападения и свою уязвимость перед электромагнитными преступниками.

- Откуда ты всего этого набралась? - изумился Ляо.

- Пообщаешься с мое со спецназовцами, еще не такого наслушаешься, махнула рукой я. - Постой! Но ведь с помощью электромагнитных бомб можно запросто сбивать самолеты, причем не оставляя никаких следов. Ты поэтому рассказал мне про "Конкорд"?

- Эксперты не исключают возможности, что гибель "Конкорда" была связана с применением электромагнитного оружия, - сказал полицейский. - Эту версию, как и в случае с ограблениями банков, предпочитают не доводить до сведения общественности, чтобы не вызвать панику. Вообще электромагнитные бомбы и генераторы электромагнитных импульсов имеют гораздо более широкий спектр применения, чем выведение из строя компьютеров конкурентов или охранных систем.

С помощью электромагнитного оружия можно взрывать электрические подстанции, оставляя без света целые районы, обесточивать военные ракетные установки. Американская армия уже применяла некоторые виды электромагнитных бомб при бомбардировках Югославии. В настоящее время американцы проводят испытания сложных генераторов "Маркс" для многократного испускания боевых импульсов с борта самолетов и танков. Но это еще не все. Существует особая разновидность электромагнитных бомб, взрыв которых является почти полным аналогом ядерного взрыва.

- Ядерного взрыва? - удивилась я. - Вот это круто! Я про такое и не слышала. А как это делается?

- В данном случае используется эффект сверхпроводимости, возникающий при сверхнизких температурах. Идея электронно-ядерной бомбы предельно проста. Для создания сверхпроводимого резонансного контура сделанная из специального материала катушка индуктивности погружается в жидкий гелий или жидкий водород, температура которого колеблется между -272 градусами Цельсия и абсолютным нулем.

В контур, как в аккумулятор, начинают закачивать энергию. Теоретически в сверхпроводимый контур энергию можно закачивать до бесконечности. Энергия электромагнитной бомбы такого класса в миллионы раз превышает энергию мощного конденсатора.

Как только контур извлекается из жидкого гелия, состояние сверхпроводимости исчезает, и энергия начинает искать выход. В небольшом объеме вещества оказывается заперто невероятное количество пытающейся высвободиться энергии. За доли секунды катушка индуктивности разогревается до температур, сравнимых с теми, что возникают при ядерном взрыве, и испаряется. Температура настолько велика, что, как и при ядерном взрыве, начинают рваться молекулярные и атомарные связи. Это явление во многом сходно с ядерным распадом, с той разницей, что при взрыве электромагнитной бомбы не выделяется радиоактивное излучение.

В остальном действие ядерной и электромагнитной бомб почти аналогично. Небольшая килограммовая катушка индуктивности при своем испарении полностью выжигает все вокруг в радиусе около пятидесяти метров, причем в окрестностях взрыва материя переходит в состояние плазмы, а ударная электромагнитная волна распространяется на расстояние до десяти, километров, уничтожая все электронные системы, в том числе сбивая ракеты, самолеты и вертолеты. Более мощная бомба, естественно, приводит к гораздо более масштабным разрушениям. В итоге электромагнитное оружие может оказаться значительно более эффективным, чем самые мощные ядерные или водородные бомбы.

- Теоретически, несомненно, все просто, - заметила я. - Конечно, я не специалист по сверхпроводимости, но, насколько я понимаю, хитрость заключается не столько в сверхнизких температурах, сколько в материале, из которого сделана катушка индуктивности, и в способе закачки энергии. Вряд ли подобную бомбу так легко изготовить.

- Проблем действительно хватает. Тем не менее нашелся ученый, ухитрившийся создать относительно легкую в изготовлении конструкцию. И знаешь, кто он?

- Надеюсь, ты мне об этом скажешь.

- По еще не проверенным до конца сведениям, это некто Семен Тетерин, сын одного из членов экипажа "Ту-144", погибшего во время катастрофы на авиасалоне в Ле-Бурже.

- С ума сойти, - оценила я. - Чем дальше, тем интереснее. Поправь меня, если я ошибаюсь, но, похоже, бомба Тетерина имеет непосредственное отношение к безопасности Индонезии.

- Угадала.

- Кто-то собирается взорвать в Индонезии бомбу?

- Нечто в этом роде.

- Но кто? Извини, конечно, но Индонезия вроде никому особенно не нужна.

- Насколько я понимаю, это сделают сами индонезийцы.

- А зачем?

- Наивный вопрос. Подобные вещи обычно делаются из самых лучших побуждений. Забота о благе нации и все такое прочее.

- Странно, что я сама об этом не подумала, - усмехнулась я. - Меня удивляет только то, что Тетерин решил продать свое изобретение именно индонезийцам. Индонезия ведь бедная страна. Арабы или китайцы заплатили бы гораздо больше.

- Честно говоря, меня это тоже удивляет. Видимо, у Тетерина на это были свои причины.

- Будет лучше, если ты расскажешь мне все по порядку.

С океана донесся пронзительный гудок пароходной сирены. Я обернулась. По волнам в направлении порта мягко скользил четырехпалубный океанский лайнер, на носовой палубе которого, сверкая на солнце мощными стальными лопастями, стоял большой сине-белый вертолет.

- Первый раз встречаю корабль с вертолетом, - заметила я. - Ты не в курсе, он пассажирский или военный?

- Ни то, ни другое. Это частная яхта, - ответил Сна нон.

- Яхта? - удивилась я. - Интересно, чья? Я видела яхту короля Испании, но по сравнению с этим монстром она просто скорлупка.

- "Абу Захид" принадлежит арабскому миллиардеру Халеду Бен Нияду. Возможно, ты слышала о нем. Эта яхта всего на один фут короче "Абдул Азиза", самой большой в мире частной яхты, принадлежащей королю Саудовской Аравии Фахду. Похоже, стервятники слетаются на добычу.

- Халед Бен Нияд? - повторила я. - Это тот самый миллиардер, который поддерживает экстремистские исламские течения и финансирует террористические группировки и вооруженные выступления мусульман в разных странах?

- Он самый, - кивнул Ляо. - Многие арабские наемники, воюющие в Чечне, оплачиваются его деньгами. Естественно, тут дело не столько в религии, сколько в политике и финансовых интересах. Российская нефть составляет серьезную конкуренцию арабской нефти, а тот, кто контролирует Кавказ, контролирует и нефтяные месторождения. Бен Нияд частый гость в Юго-Восточной Азии, особенно в регионах, где мусульмане воюют с представителями других религий. Война отличный источник доходов.

- Кстати, что ты имел в виду, говоря, что стервятники слетаются на добычу? Ты полагаешь, что Бен Нияд оказался здесь из-за электромагнитной бомбы?

- Не думаю, что он решил просто позагорать на модном курорте. На Бали нет ни террористов, ни мусульманских движений, так что скорее всего Халед каким-то образом пронюхал об изобретении Тетерина и решил сам заполучить его.

- И он не боится так спокойно разъезжать повсюду на своей яхте? удивилась я. - Наверняка у него немало врагов.

- Вряд ли ему стоит чего-то опасаться. "Абу Захид" снаряжен почище военного крейсера. Под надстройками палубы замаскированы ракетные установки, пушки, торпеды и мощные радары. Кроме того, никто не знает, присутствует ли на яхте хозяин. Халед меняет свою внешность, как хамелеон, и не любит позировать перед фотокамерами. Яхта зарегистрирована на подставное лицо, а благодаря славе Халеда даже пограничники не решаются проводить досмотр "Абу Захида". Филиппинского таможенника, осмелившегося осмотреть спальню Бен Нияда, на следующий день вместе со всей семьей скормили акулам в Южно-Китайском море.

- Псих, - задумчиво произнесла я.

- Кто? Халед?

- Ты, а не Халед, - вздохнула я. - Ты хоть представляешь, во что ты меня втравил? Неужели у тебя напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?

- Нечего было в го проигрывать. Сама виновата. - огрызнулся Сианон. - Это тебя потянуло на приключения.

- Да уж, приключение что надо. В Москве расскажу - не поверят.

Я завороженно следила, как огромная яхта бросает якорь на приличном расстоянии от берега. Похоже, Бен Нияд, если, конечно, он находился на борту, решил на всякий случай не заходить в порт.

- Теперь я от тебя точно не отстану, пока ты не расскажешь мне все, заявила я.

- О, да ты не одна!

К нашему столику стремительно приближалась Адела. За ее спиной маячил Стефанос Иродиадис. Глаза подруги сверкали от любопытства.

- Ах ты, тихоня! - воскликнула она по-русски. - Сама мне все уши прожужжала о спокойствии и здоровом образе жизни, а стоило мне отвернуться, как ты кокетничаешь с мужчиной. Кстати, это случайно не робот? Я не могу представить себе человеческое существо, способное напялить на себя черный костюм и галстук при такой жаре.

- Это японец, - ответила я тоже по-русски. - Помесь робота с бизнесменом.

Стив подошел поближе и, поздоровавшись со мной, с любопытством уставился на Сианона.

- Господин Йошинори Сукиебуси из Мацуямы, - представила я. - А это мои друзья. Адела и Стив.

Я чуть не прибавила: "Аделу ты уже знаешь", но вовремя прикусила язык.

Ляо типично японским жестом слегка склонился в поклоне.

- Сукиебуси? - недоверчиво повторила Адела. - Ты сказала: "Сукиебуси"?

- Это фамилия, - пояснила я. - Можешь звать его Йоши.

- Друзья зовут меня Йоши, - снова склонившись в вежливом поклоне, сообщил полицейский. - Вы тоже из России?

- Я - да,- кивнула Адела. - А Стив - грек. Мы познакомились на Вали.

- Бали - чудесный остров, - сообщил господин Сукиебуси. - Для меня это лучший остров на земле, потому что здесь я встретился с Ириной.

Я вздохнула. Комплимент был примитивным, но, надо отдать должное, играл Сианон просто великолепно.

Ляо взглянул на часы.

- К сожалению, я должен идти. Ирина, ты не возражаешь, если мы встретимся вечером?

- Позвони мне в отель после обеда, и мы обо всем договоримся, - сказала я.

- У меня есть отличная идея, - неожиданно вмешался Стефанос. - Я слышал, что сегодня в Батубулане, это селение у подножия Гунунг Агунга, состоятся ритуальные танцы "сангхьянг". Говорят, это незабываемое зрелище. Танцоры входят в транс и полностью перевоплощаются в свиней, обезьян или лягушек. Почему бы нам всем вместе не поехать туда?

Я взглянула на Сианона. Полицейский чуть заметно отрицательно качнул головой, но я сделала вид, что не заметила этого. Я читала о подобных ритуальных перевоплощениях и даже видела фотографию, на которой южноамериканский индеец, превратившийся в выдру, одними зубами, без помощи рук ухитрялся вылавливать рыбу из реки. Неужели я упущу такое зрелище?

- Я с удовольствием поеду, - решительно заявила я. - Всегда мечтала посмотреть нечто подобное. Йоши, ты ведь присоединишься к нам?

Сианон метнул на меня яростный взгляд.

- Разумеется, - вежливо улыбнулся он.

* * *

Адела со Стивом отправились плавать на виндсерфинге, а я решила воспользоваться временной передышкой и спокойно прогуляться по пляжу, не думая ни об электронных бомбах, ни об арабских миллиардерах, ни о безопасности Индонезии.

Я задумчиво брела по кромке прибоя, наслаждаясь щекочущей прохладой омывающих щиколотки волн и периодически наклоняясь, чтобы получше рассмотреть выброшенную на песок ракушку или морского ежа. Время от времени я останавливалась, оглядываясь вокруг и стараясь запечатлеть в памяти лица и яркие одежды местных жителей, звуки и запахи бурлящей вокруг жизни.

Ненадолго отвлекшись от созерцания ракушек, ежей и окрестных пейзажей, я поймала себя на том, что с неприличным любопытством рассматриваю мужчину, сидящего на темно-синем полотенце метрах в трех от меня. Если бы он был красавцем с мускулами Шварценеггера, я еще могла бы понять свой необычный интерес, но мужчина был самым обыкновенным - примерно среднего роста, загорелый, ни толстый, ни тонкий, - словом, совершенно нормальный, разве что излишне волосатый. Так чего ради я пялюсь на него, как на икону?

Лицо мужчины из-за близорукости я видела не слишком хорошо, оно было повернуто в профиль и казалось мне незнакомым. Да и с какой стати я должна встретить на Бали кого-то знакомого? Маленький индонезийский остров - это все-таки не московское метро.

И вдруг я поняла, что именно привлекло мое внимание. Этот узор, образованный волосами на плечах и лопатках, я уже где-то встречала. С тех пор как в детстве я увидела в учебнике биологии портрет волосатого человека, шерстяному покрову которого запросто могла позавидовать моя собака, я стала исследовать атавизмы, с азартом отыскивая их признаки у своих знакомых и пытаясь определить, сопровождается ли наличие шерсти, миниатюрных хвостиков и дополнительных сосков соответствующими отклонениями характера. Поскольку представители сильного пола с густыми волосами на спине и плечах встречались не так уж часто, они производили на меня сильное впечатление, и обычно я запоминала очертания атавистической растительности намного лучше, чем черты их лиц.

Задумчиво глядя на смуглую волосатую спину, я принялась перебирать в памяти всех своих знакомых. Озарение снизошло на меня совершенно неожиданно, и я с трудом удержалась от восторженного вопля. Как же я сразу не сообразила? Это ведь Марк Симония, мой темпераментный грузино-еврейский поклонник, а ныне известный сионистский деятель' Теперь понятно, почему я не узнала его лицо. Он же сбрил бороду! Хотелось бы знать, что потребовалось на Бали ортодоксальному еврею? И разве может ортодоксальный еврей сбрить бороду? На мгновенье я задумалась о том, бывают ли ортодоксальные евреи без бороды. К сожалению, я была не слишком подкована в этом вопросе. Виденные мной по телевизору сионисты, традиционно кучкующиеся у Стены Плача, все как один были бородатыми и носили большие черные шляпы.

- Привет сионистам! - незаметно подкравшись к Марику сзади, воскликнула я.

Поэт подпрыгнул на месте, и его рука отточенным движением метнулась к сумке. Мне показалось, что под сдвинутой в сторону одеждой блеснула вороненая сталь пистолета. Впрочем, я могла ошибиться. Зачем Марику пистолет?

Рука Симонии так и осталась в сумке. Раскрыв рот и не говоря ни слова, он тупо уставился на меня.

О, страна моя,

Каменисто-песчаная Африка!

Медный твой пряник сосу,

Как налитые женские груди...

процитировала я. - К сожалению, это все, что я запомнила из твоих стихов. Кстати, я использовала эти строчки в одной из своих книг. Ах да, ты ведь даже не знаешь, что я теперь пишу книги. А ты, говорят, стал знаменитым сионистом, - вдохновенно тараторила я. - Кстати, я забыла, как заканчивается это стихотворение?

Слышатся крики и лай.

Это охота идет на меня,

сдавленным голосом произнес мой бывший поклонник. - Что ты здесь делаешь?

- То же, что и ты. Отдыхаю. Удивительно, до чего тесен мир. Никогда бы не подумала, что встречу тебя на балийском пляже. А это правда, что ты стал важной шишкой среди ортодоксальных евреев?

Марик вынул руку из сумки, не забыв прикрыть одеждой привлекший мое внимание предмет.

- С чего ты взяла?

- Дима Штейнман сказал.

- Ерунда все это. Нашла кому верить. Димка всегда был треплом. И вообще я грек.

- Грек? - удивилась я. - Вот это новость! С каких это пор?

- С тех пор, как получил греческое подданство.

- В последнее время стало модно получать греческое подданство, - заметила я. - Половина русской мафии уже греки. Ты что же, эмигрировал в Грецию из Израиля?

- Прекрати говорить об Израиле. Я не хочу вспоминать об этом периоде своей жизни. И вообще меня зовут Максимилиан Коксос.

- А я вот пока только фамилию изменила. Теперь я Волкова. Кстати, ты не должен был брать имя Максимилиан.

- Почему? - удивился Марик.

- Потому что Марк и Макс слишком созвучны. Шпионы никогда не берут схожие имена или имена с совпадающими инициалами, поскольку по созвучию иногда их можно вычислить.

- Ты что, спятила? Какие еще шпионы? При чем тут они?

- Не обращай внимания, - лучезарно улыбнулась я. - Просто я теперь пишу детективы, в том числе про секретных агентов. Ты не представляешь, до чего я рада тебя видеть. Такое ощущение, что ничего не изменилось и мне снова восемнадцать лет.

Опускаясь на песок рядом с Мариком, я сделала вид, что у меня подвернулась нога, и неловко плюхнулась на его сумку. В ней действительно оказался пистолет, по крайней мере, предмет, вонзившийся мне в ягодичные мышцы, очертаниями весьма его напоминал. В последний момент я сообразила, что только полная идиотка может так с размаху плюхаться на оружие. Если пистолет заряжен и не дай бог не поставлен на предохранитель, он ведь может выстрелить. Один мой знакомый спецназовец случайно прострелил себе таким образом бедро.

К счастью, пистолет не выстрелил, и я сползла с сумки на полотенце, гадая, какого размера у меня теперь появится синяк.

- Извини, - сказала я. - Надеюсь, я тебе ничего не помяла. Кстати, как мне теперь тебя звать - Марик или Макс?

- Лучше Макс. Я уже привык к этому имени.

- Где ты остановился?

- В индивидуальном бунгало отеля "Бесаких". Извини, мне очень хотелось бы с тобой поболтать и вспомнить старые добрые времена, но, к сожалению, я должен идти. Очень рад был снова тебя увидеть.

- Думаю, мы еще встретимся. Бали маленький остоов.

- Пока.

- Пока.

Я сидела на песке, глядя в спину удаляющегося поэта. Вернее, это раньше он был поэтом. Кем же он стал теперь? Марик, как и во времена нашего романа, держался очень прямо, стараясь казаться выше ростом. Подошвы его "вьетнамок" были толщиной по меньшей мере в пять сантиметров. Хоть в чем-то он не изменился.

Куда еще толкнуло его самолюбие "мини-мужчины"? Когда мы были знакомы, Марик не был религиозен. И все же, в надежде сделать карьеру, он эмигрировал на "родину предков", заделался ортодоксальным евреем и сионистом. Видимо, ему наскучило быть петухом в маленьком израильском курятнике. Кем же он стал теперь? С его феноменальными способностями и знанием языков ему прямая дорога в спецслужбы. Только в какие спецслужбы? Израиля? Видимо, Израиля. Арабы и евреи неразлучны, как инь и ян. Сначала около острова причаливает яхта Халеда Бен Нияда, вооружающего арабских наемников и террористов, а затем я встречаю на пляже бывшего сионистского деятеля, а ныне греческого подданного с пистолетом в пляжной сумке. Для полноты картины не хватает только китайцев и русской мафии. Кажется, я уже начинаю скучать по соотечественникам.

Моя милая родина! Сейчас Москва казалась мне самым безопасным городом на свете. По крайней мере, там я точно не встречу Бен Нияда, прогуливающегося на своей яхте по Москве-реке. А если отстроить трехметровый бетонный забор, вокруг дома и поставить по углам парочку пулеметов, так уж точно можно будет чувствовать себя в полной безопасности. Главное - намотать на забор побольше колючей проволоки под током.

Погрузившись в ностальгию, я перевела взгляд на океан и вздрогнула. Затем я закрыла глаза, ущипнула себя за предплечье, открыла глаза и снова увидела ту же самую картину. Передо мной, прямо как на иллюстрации в школьном учебнике, лениво разрезал морскую гладь знаменитый атомный ледокол "Ленин". На самом деле названия я не могла толком разглядеть, потому что буквы сливались перед глазами, но вроде бы в слове было пять букв, а первая из них очертаниями напоминала русскую "л".

Я вскочила и побежала к воде. Войдя в нее по колено, я указательными пальцами слегка раздвинула в стороны уголки глаз, корректируя таким образом зрение. Буквы стали более четкими. Действительно "Ленин"! '

- Сгинь, навязчивый мираж! - сказала я.

Ледокол исчезать не пожелал.

Я уже слышала о том, что в последнее время среди экстравагантных американских миллионеров вошли в моду морские прогулки на частных ледоколах. Впавшая в нищету Россия с удовольствием распродавала направо и налево бывшую гордость советского флота в среднем по 10 миллионов долларов за семидесятиметровый корабль.

Этот ледокол явно не мог быть подлинным ледоколом "Ленин". Просто он на него похож. И наверняка ни одному американскому миллионеру не пришло бы в голову дать своей яхте имя вечно живого вождя пролетариата. Скорее всего, таким образом проявил свое чувство юмора какой-нибудь "новый русский". Я присмотрелась к флагу, развевающемуся над корабельными надстройками. Флаг был Панамский. Неудивительно. Панама - налоговый оазис и огромное количество кораблей предпочитает ходить под Панамским флагом.

Вид копии знакомого с детства корабля вызвал новый приступ ностальгии по доперестроечным временам, когда каждый пенсионер мог купить себе колбасу, на улицах не стреляли, а слово "инфляция" было знакомо лишь узкому кругу специалистов. Впрочем, в те времена я ненавидела советскую власть и жаждала свободы.

Только ностальгии мне сейчас не хватало! Я решительно зашагала к гостинице, вспомнив о припрятанном у меня в чемодане лучшем антиностальгическом средстве.

* * *

С газетного снимка на меня снова смотрел убитый на Сицилии легендарный киллер русской мафии Сергей Адасов. Теперь, увидев Марика без бороды, я поняла, что сходства между ним и Сергеем практически не было. Только глаза.

Я развернула газету, решив прочитать продолжение статьи:

"В биографии знаменитого киллера есть много неясных моментов. Известно, что он выполнял специальные задания во время войны в Афганистане, был ранен, получил Звезду Героя Советского Союза.

После окончания войны Адасов уволился в запас, хотя ходили слухи, что его увольнение было вынужденным. При невыясненных обстоятельствах был убит полковник Буркалов, также служивший в Афганистане в авиационных войсках. Убийцу найти не удалось, но некоторые косвенные улики указывали на Адасова.

Несколько раз милиция арестовывала Адасова, но ему каждый раз удавалось бежать. Сергей дважды бежал из тюрьмы, один раз - из зала суда и один раз - из следственного изолятора.

Есть основания предполагать, что Адасов работал не только на мафию, но и на ФСБ, поскольку некоторые из его побегов было невозможно осуществить без помощи лиц, имеющих отношение к правоохранительным органам.

Точное число жертв русского киллера #1 неизвестно, но оно перевалило за несколько десятков человек На счету Адасова смерть целого ряда представителей криминальной элиты, в том числе воров в законе, возглавляющих отделения русской мафии за рубежом".

Значит, Герой Советского Союза превратился в киллера. Что ж, это в порядке вещей. Издержки перехода к "дикому" капитализму.

Русская газета сделала свое дело. Ностальгия как-то незаметно исчезла, а мои мысли вернулись к грузино-еврейскому поэту, превратившемуся в грека и зачем-то таскающему пистолет в пляжной сумке. От него, видимо, по ассоциации, я переключилась на Стива.

Забавно, что новый поклонник Аделы тоже оказался греком. Видимо, опять сработала теория парных случаев. А что, если он такой же грек, как и Марик? Конечно, это маловероятно, но чем черт не шутит? Как бы это выяснить?

Зачем мне понадобилось это выяснять, было совершенно неясно. Просто я подумала, что было бы здорово, если бы Стив тоже оказался каким-нибудь мафиози или секретным агентом. Если бы меня попросили объяснить, что хорошего я могла найти в том, что Аделин приятель оказался преступником или шпионом, вряд ли я нашла бы что ответить, за исключением того, что это было бы забавно. Что ни говори, а писатель детективных романов - скорее диагноз, чем профессия.

Единственным греческим словом, которое я помнила, было "калимера" "здравствуйте". Греческого словаря у меня при себе, естественно, не было, так что проверить господина Иродиадиса на знание языков мне, похоже, не удастся. Впрочем, это и к лучшему. Если он только прикидывается греком, на это у него должны быть свои причины, и вряд ли Стиву понравится, если я начну совать нос в его дела. Я и не собираюсь. Хватит с меня истории с электромагнитной бомбой, в которую втравил меня Ляо Сианон.

В дверь номера постучали.

- Кто там? - поинтересовалась я по-английски.

- Это Стив. Стефанос Иродиадис.

"Помяни черта..." - подумала я, отпирая дверь.

- А где Адела? - спросила я.

- Принимает душ. Я рад, что застал тебя.

- Почему? - удивилась я.

- Я принес тебе подарок.

- Подарок? Мне?

- Я могу зайти?

Я посторонилась, пропуская Стива в комнату.

Он вытащил из сумки перевязанную ленточкой коробку и протянул ее мне.

- Что это?

- Разверни - увидишь.

Я развязала ленту и сняла крышку. На красном бархатном фоне тускло блеснула сталь клинка. В изогнутую особым образом рукоятку были вставлены обточенные в форме кабошона кусочки бирюзы.

- Рентджонг? - изумилась я. - Ты подарил мне рентджонг? Он старинный или это копия?

- Это рентджонг для ритуальных танцев. Ему более пятисот лет. Адела мне говорила, что, помимо детективов, ты пишешь книги о восточных боевых искусствах, но я не предполагал, что ты знаешь, как называется это оружие.

- Я видела рентджонг на фотографии. У него особая, пистолетная форма рукоятки. Я хорошо его запомнила, потому что не так часто можно встретить нож, который держат не рукой, а пальцами ноги.

- Рукой его тоже можно держать, - заметил Стив, - хотя это выглядит менее зрелищно.

- Но ведь наверняка это очень дорогая вещь. Чего ради ты решил подарить его мне? Вряд ли ты делаешь это только из-за моих прекрасных глаз.

- Это просто подарок.

- Нет, это не просто подарок. Я не могу его принять.

- Можешь. Это тебя ни к чему не обязывает. У меня действительно нет задних мыслей.

- Извини, но я не верю в подобный альтруизм.

- Тогда считай, что я делаю это из благодарности,

- Из благодарности? За что? Мы никогда раньше не встречались, так что вряд ли я могла оказать тебе услугу, стоящую антикварного рентджонга.

Иродиадис задумчиво посмотрел на меня.

- Ты веришь в прошлые жизни?

Я тихо застонала и расслабленно плюхнулась в кресло. Только этого не хватало. Еще один псих, сдвинутый на эзотеризме.

- Я была знакома с тремя парнями, настаивавшими на том, что в прошлой жизни они были царем Давидом. Кроме того, я успела пообщаться с перевоплощениями бога Тота, Чингисхана, Евы Браун и египетской царицы Хатшепсут. Мадам Хатшепсут утверждала, что она может запросто читать древнеегипетские иероглифы, но, к сожалению, только в тот момент, когда у нее над головой висит летающая тарелка и посылает ей в мозг специальный электронный луч. Моя мама решила быть оригинальной, и в прошлой жизни она была всего лишь лошадью и исполнительницей танца живота. Как, спрашивается, после этого я могу не верить в прошлые жизни?

- Не стоит иронизировать, - серьезно сказал Стив. - Однажды, можно сказать, что это было в прошлой жизни, ты, даже не подозревая об этом, спасла меня от смерти. Я привык платить свои долги.

В его голосе было что-то особенное. Я подумала, что Иродиадис не слишком напоминает шизанутых поклонников эзотерических учений. Странно все это.

Впервые с момента нашего знакомства я внимательно взглянула на Стива. На меня спокойно и сосредоточенно смотрели красивые темно-серые глаза. Снова этот разрез глаз! Точно такой же, как у Марка Симонии или как у убитого на Сицилии Сергея Адасова. Еще одно совпадение? Или... Нет, этого просто не может быть.

- Как я спасла тебя?

- Разве это имеет значение?

- Для меня да.

- Возможно, когда-нибудь ты узнаешь об этом.

- Почему не сейчас?

- Считай, что я пытаюсь пробудить твое любопытство, а может быть, даже и симпатию. Признайся, я ведь не очень понравился тебе во время нашей первой встречи.

- Дело не в этом. Просто мне показалось, что ты проявляешь ко мне излишний интерес. Поскольку ты, насколько я понимаю, ухаживаешь за Аделой, я давала тебе понять, что мне это неприятно.

- Значит, ты хорошая подруга, - усмехнулся Иродиадис.

- Просто я считаю, что мужчин на свете несравнимо больше, чем подруг.

- Я вовсе не собираюсь ссорить тебя с подругой. Когда вы регистрировались, я увидел вас обеих в холле гостиницы и сразу узнал тебя. Если честно, я познакомился с Аделой, чтобы побольше узнать о тебе

- У тебя на все есть ответ.

- Так ты принимаешь мой подарок?

- Да. Но только при условии, что когда-нибудь ты расскажешь мне захватывающую историю о том как я в прошлой жизни спасла тебя. Кстати, кем я была в прошлой жизни - женщиной или мужчиной?

- Ты была такая же, как сейчас.

Я встала с кресла и взяла из коробки рентджонг.

- Спасибо за подарок. Он просто великолепен.

- Мне нужно идти. Адела, наверное, уже одевается. Мы зайдем за тобой в пять, чтобы поехать в Батубулан.

Стив повернулся и направился к двери. Нацелив ему в спину острие рентджонга, как дуло пистолета, я негромко, но угрожающе произнесла по-русски: "Руки вверх!"

Иродиадис на мгновение замер, и я увидела, как напряглись мышцы у него под рубашкой. Напряглись - и тут же расслабились. С обаятельной улыбкой Стив повернулся ко мне.

- Ты что-то сказала?

- Я сказала: "Руки вверх", - я вновь перешла на английский. - В детстве я просто обожала играть с оружием и постоянно брала пленных.

Иродиадис шутливым жестом, поднял руки.

- Сдаюсь. Будем считать, что ты взяла меня в плен.

- Договорились, - засмеялась я. - Значит, до пяти?

- До пяти.

Стив махнул на прощанье рукой и вышел в коридор.

Когда за ним закрылась дверь, улыбка сползла с моего лица. Стефанос Иродиадис знал русский язык, но он явно предпочитал, чтобы окружающие об этом не догадывались. Он хорошо разбирался в холодном оружии. Он оказался на Бали в тот момент, когда акулы преступного мира готовились вцепиться друг другу в глотку из-за электромагнитной бомбы Семена Тетерина. И, главное, этот редко встречающийся разрез глаз. Точно такой же, как у Марка Симонии и русского киллера #1. Действительно ли его имя было Стефанос Иродиадис или на самом деле мнимого грека звали Сергей Адасов?

* * *

Пообедав в ресторане отеля, я направилась в местный супермаркет, где приобрела полдюжины яиц в пластиковой упаковке, четыреста граммов молотого красного перца, пачку соли и клейкую ленту Подобно спецназовцу Витюне, я решила заняться изготовлением "оружия ниндзя".

Конечно, было бы разумнее .купить баллончик с нервно-паралитическим газом, но в супермаркете они, к сожалению, не продавались, а мотаться по Бали в поисках газового баллончика было попросту лень, тем более что я понятия не имела, где его искать. Кроме того, после успешной атаки на русскую мафию, проведенной с помощью яиц контуженого спецназовца, я стала относиться к вооружениям ниндзя с особой нежностью.

Конечно, яйца моего производства не могли сравниться с Витюниными, поскольку вместо взрывчато-дымовой смеси я собиралась начинить их своеобразным эквивалентом слезоточивого газа. При желании я, конечно, могла на скорую руку сварганить примитивное карманное взрывное устройство из продающихся повсюду вполне безобидных ингридиентов, но, опять-такии, было лень, да и душа у меня как-то не лежала к профессии взрывника.

В детстве я успешно и, к счастью, без особых травм прошла через этап увлечения взрывчатыми веществами и даже изготовила несколько симпатичных бомбочек, которые опробовала на заброшенном кладбище. После того как у меня в руках взорвался заряд бертолетовой соли, чуть не лишив меня зрения, я потеряла интерес к диверсионно-подрывной деятельности и решила выбрать себе более безопасное хобби. В результате я переключилась на конструирование моделей ракет, которые запускала в воздух при помощи холостых охотничьих патронов двенадцатого калибра.

Вернувшись в номер, я разложила покупки на тумбочке, надела очки для подводного плавания, завязала нос сложенной в четыре раза трикотажной футболкой и принялась смешивать соль и перец в пропорции пятьдесят на пятьдесят.

Опустошив яйца, я аккуратно через сделанную из бумаги миниатюрную вороночку сыпала в скорлупки рыжеватую смесь. Наполнив очередное яйцо, я заклеивала дырочку лейкопластырем, а мысли мои тем временем были заняты последним разговором со Стефаносом Иродиадисом.

Не исключено, что я все нафантазировала. Стив вполне мог оказаться самым обычным богатым греком, решившим закадрить для своей коллекции очередную русскую туристку при помощи дорогих подарков и загадочных рассуждений о прошлых жизнях.

Мое предположение о том, что Иродиадис и Сергей Адасов - одно и то же лицо, основывалось лишь на сходстве разреза глаз и на том факте, что Стив напрягся, когда я по-русски сказала ему: "Руки вверх". Любой нормальный полицейский, услышав о моих подозрениях, поднял бы меня на смех. А что, если проверить, есть ли у Стефаноса шрамы от пластических операций? Говорят, Сергей Адасов не раз ложился под нож пластического хирурга. Шрамов я вроде не заметила, хотя старалась внимательно рассмотреть лицо грека, но это еще ничего не значит. Хирурги прячут почти незаметные следы от надрезов под линией волос, да и вообще современная пластическая хирургия творит чудеса. Говорят, иногда от операции вообще не остается следов.

Ладно, пусть я идиотка, но предположим, что все-таки Стив - это Сергей Адасов. Он заявил что в прошлой жизни я, не подозревая об этом спасла ему жизнь. Судя по всему, Иродиадис не имел в виду реинкарнацию. Тогда все логично.

Сергей Адасов, русский киллер #1, был убит на Сицилии. Стефанос Иродиадис, греческий подданный, не имеет ничего общего с Сергеем Адасовым кроме одной маленькой детали: в прошлой жизни Стива звали Сергеем, и, чтобы заработать на жизнь ему приходилось убивать.

Оставалось только сообразить, когда я могла случайно столкнуться с Сергеем Адасовым и спасти ему жизнь, даже не подозревая об этом. Это мог быть какой-либо ничем не примечательный эпизод, на который я даже не обратила внимания. Я лихорадочно пыталась припомнить какие-либо странные или необычные события из моего прошлого и угадать, в какой момент наши пути пересеклись. Нет, ничего не выйдет. Нужна хоть какая-нибудь зацепка.

Расстроившись, я чуть сильнее сжала пальцы, и хрупкая скорлупка предпоследнего яйца, наполовину наполненная жгуче-соленой смесью, треснула.

- Черт, - выругалась я и сжала скорлупу в руке, окончательно раздавливая ее. И тут меня осенило.

Витюнины яйца! Вот когда я могла, не подозревая об этом, спасти Сергея!

У меня перед глазами возник джип, выруливающий из подворотни, окружающие его иномарки, люди с автоматами, выстрелы... Я, естественно, при своей близорукости не смогла разглядеть лицо водителя джипа, а уж тем более запомнить его. В то же время Адасов, если, конечно, это он был в машине, имел прекрасную возможность запомнить меня, тем более что у него, в силу его профессии, должна быть хорошая память на лица.

Когда я начала направо и налево разбрасывать взрывающиеся яйца, он, воспользовавшись дымовой завесой, запросто мог улизнуть. Возможно, я и ошибалась, но в любом случае другой версии у меня не

- Ап-чхи! - громыхнуло у меня за спиной.

Я обернулась.

- Ап-чхи! - снова чихнула Адела, в недоумении уставившись на меня.

Я сообразила, что в очках для подводного плавания и с завязанным футболкой лицом действительно выгляжу несколько оригинально.

- А-ап-чхи! Чем это ты тут занимаешься? - поинтересовалась подруга. - И чем у тебя так воняет?

- Это красный перец, - пояснила я. - Он наиболее едкий.

Адела снова чихнула и потерла слезящиеся глаза.

- Лучше пойдем ко мне в номер. Думаю, тебе придется кое-что объяснить.

Чихая и чертыхаясь, подруга выскочила из номера. Мне оставалось только последовать за ней. Тарелка со зверской смесью и скорлупка последнего, еще не заполненного яйца остались лежать на столе.

* * *

- Насколько я помню, ты собиралась вести спокойную, размеренную жизнь, прочихавшись, отплакавшись и отсморкавшись, раздраженно сказала Адела. - Чем это ты занимаешься?

- Да так, ничем особенным. Начиняю яйца смесью соли и перца.

- И давно у тебя появилось подобное хобби?

- У меня всегда была склонность к кустарному творчеству. Это успокаивает.

- Успокаивает? С каких это пор тебя успокаивает красный перец?

- У каждого свои странности, - пожала плечами я.

Адела подошла к зеркалу и с ужасом посмотрела на отразившиеся в нем опухшие, покрасневшие веки и ноздри.

- Боже! Ты превратила меня в чудовище! - простонала она.

- Промой лицо холодной водой, и чеез пятнадцать минут все пройдет, посоветовала я.

Метнув на меня яростный взгляд, подруга прошествовала в ванную.

- А где Стив? - поинтересовалась я.

- Пошел к себе. Вернется к пяти часам.

- Как у тебя с ним? Все в порядке?

- Не меняй тему. Ты так и не объяснила мне что происходит.

- Что ты имеешь в виду?

- Какого черта тебе потребовалось набивать яйца солью и перцем?

- На всякий случай, - пожала плечами я. - Индонезия - бедная страна. Туристов здесь грабят и похищают. А так, если у меня потребуют кошелек, я суну руку в карман, раздавлю яйцо в кулаке, швырну смесь в глаза бандиту и убегу. Действует безотказно.

- На Бали никого не грабят и не похищают, - заметила Адела. - Остров живет за счет туризма. Никто не станет резать курицу, несущую золотые яйца. Кроме того, я слишком хорошо тебя знаю. Ты пока еще не впала в маразм, и ты слишком ленива, чтобы без необходимости заниматься подобной ерундой. Во что, интересно, ты вляпалась? Это связано с японцем?

- При чем тут японец? Он просто подсел утром ко мне за столик. Я вообще его не знаю. Ни во что я не вляпалась, успокойся. Лучше расскажи мне о Стиве. Как развивается ваш роман?

Адела возмущенно фыркнула:

- Скажешь тоже: роман! Странный он какой-то

- Странный? - ухватилась за определение я. - В чем это выражается?

- Ты можешь себе представить, что он даже не попытался переспать со мной?

- В таком случае я знаю огромное количество еще более странных мужчин. Конечно, это не оправдывает Иродиадиса, но хотелось бы напомнить что вы знакомы всего около суток. Возможно, Стив просто старомоден, или бабушка в детстве объяснила ему, что делать женщинам сомнительные предложения можно лишь на третьем свидании.

- Все равно он странный. И еще он расспрашивал меня о тебе. Он делал это как бы между прочим, но я чувствовала, что ты его интересуешь.

- Греки вообще от природы любопытны, - заметила я. - За редкими исключениями, вроде женоненавистника Сократа, они, в силу своего горячего южного темперамента, интересуются не только женщинами, но иногда даже козами.

Адела возмущенно посмотрела на меня.

- Еще не хватало, чтобы он променял меня на какую-нибудь козу. Хотя с нынешними мужчинами я вообще ничему не удивлюсь.

- Вряд ли это произойдет, - утешила я подругу. - На Бали козы практически не встречаются.

- А чем занимается твой японец? - переключилась на другую тему Адела.

- Выращиванием искусственного жемчуга. Похоже, он очень богат.

- А что, если нам махнуться, - неожиданно загорелась новой идеей подруга. - Ты возьмешь себе грека, а я японца.

- Не пойдет, - покачала головой я. - Мой японец умеет играть в го, а твой грек наверняка даже не знает, что это такое.

- Подумаешь, го! Зато Стив умеет играть в "гоп-стоп". Мы вчера на пляже играли.

- В "гоп-стоп"? Вдвоем и на пляже? - изумилась я. - Но ведь это командная игра, к тому же играть надо за столом, а не на песке.

- Мы как-то обошлись без стола. Стив проиграл мне двадцать три поцелуя.

- А ты случайно не спутала "гоп-стоп" с бутылочкой? Мне до сих пор не приходилось слышать, чтобы в "гоп-стоп" играли на поцелуи. Во времена моего детства проигравший залезал под стол и кричал петухом.

- Но у нас не было стола, - пожала плечами Адела. - Не мог же Стив залезть под песок и оттуда кричать.

- Признайся, ведь это была твоя идея. Это ты его научила играть в "гоп-стоп".

- Какая разница, кто кого научил. Я просто пыталась немного его расшевелить.

- Бедный Бобчик, - вздохнула я.

- А Бобчик-то тут при чем? -возмутилась подруга. - Я что, не имею права в "гоп-стоп" поиграть? Ты же собираешься играть в го со своим японцем, и я не читаю тебе по этому поводу морали.

- Ладно, - сдалась я. - Я тоже не собираюсь читать тебе морали.

За стеной раздались какие-то странные звуки.

- Ты слышишь? - насторожилась Адела. - Кажется, это из твоего номера.

Я приложила ухо к стене.

- Ап-чхи! - донеслось оттуда. - Ап-чхи! Ой! Ап-чхи!

- Ну, что там?

- Похоже, горничная зашла убрать номер.

- Здорово! - расцвела улыбкой подруга. - Дай-ка послушать.

Адела прижалась ухом к стене.

- Так ты им своим перцем всю прислугу в отеле переморишь, - хихикнула она. - Смотри, как бы в этот раз _тебя_ не посадили за убийство.

* * *

Вулкан Гунунг Агунг, "гора богов", широким конусом закрывал небо. Шоссе, по которому мы ехали, устремлялось прямо к нему. Вулкан казался неестественно широким, неестественно большим и неестественно мрачным.

Кругом золотились рисовые поля. Высохшие после цветения стебли своей яркостью соперничали с укутанным легкой дымкой солнцем. Среди сияющих золотом стеблей торчали расщепленные сверху бамбуковые палки. В расщепы были вставлены плетеные тарелки с укрепленными над ними покрытиями из черного пальмового волокна. На тарелках лежали платки, пропитанные благовониями, соленые фрукты, фаршированный перец, сласти, рисовые пирожки, завернутые в банановые листья. Все эти дары предназначались Деви Сри, беременной богине риса.

В разбросанных повсюду миниатюрных домашних храмах, как и много веков назад, крестьяне, со страхом и мольбой обращая взор к небу, вновь и вновь совершали жертвоприношения богам, умоляя их позволить урожаю благополучно созреть и быть убранным.

В этом году боги благоволили к смертным. Погода стояла на удивление благоприятная, и урожай обещал быть просто небывалым.

- Богиня риса любит, когда небесные феи спускаются с небес на землю и на одну ночь завладевают нежными, грациозными телами маленьких балийских девочек, - рассказывал Стив, аккуратно объезжая выбоины на узкой грунтовой дороге, неторопливо взбирающейся вверх к закрывающему горизонт величественному конусу Гунунг Агунга.

- Похоже, ты хорошо знаком с местными обычаями, - заметил Сианон.

К моему облегчению, в этот раз господин Сукиебуси решил "выйти в свет" по-простецки, без черного костюма, один вид которого напоминал мне о тепловом ударе. Он был одет в идеально отглаженные полотняные брюки кремового цвета, белую рубашку и светло-коричневый галстук.

- Мне приходилось и раньше бывать на ьали, - пожал плечами Иродиадис. Это удивительное место Достаточно слегка углубиться за линию отелей и пляжей, как ты попадаешь в другой мир, нетронутый техническим прогрессом и туризмом. Здесь даже время течет по-другому. Все кажется вечным и неизменным. Крестьяне продолжают так же искренне весить в бесчисленных богов и духов, как верили их Предки. Они молятся, приносят жертаы богам и с одинаковой радостью празднуют свадьбы и похороны Им не нужны психоаналитики, философы и политики Все ясно, просто и определенно, как зерна очищенного риса. Иногда мне хочется самому превратиться в такого крестьянина и подчинить свою жизнь заранее известному распорядку, пребывая в уверенности, что завтра этот мир будет в точности таким же, как сейчас. Завтра, и через месяц, и через год, и через сотни лет...

- Но ведь это до безумия скучно, - возразила Адела.

- Слишком бурная жизнь тоже иногда утомляет. - Наверное, в прошлой жизни ты был балийским крестьянином, - заметила я. - Вот тебя и тянет на историческую родину.

- Возможно, - согласился Стив.

Машина въехала в небольшой поселок. Иродиадис затормозил на его окраине.

- До площади нам лучше пройти пешком, - сказал он, - Танец девочек должен вот-вот начаться. За ним последует сангхьянг.

Когда мы подошли к площади, одетые как богини маленькие бронзовокожие девочки, напоминая ожившие статуэтки, плавно двигались в ритме танца. В центре площади стоял котел, в котором священнослужитель сжигал дурманящие коренья. За его спиной полукругом располагались празднично одетые матери танцовщиц. Их лица были припудрены рисовой мукой. Хлопая в ладоши, женщины пели. Мотив был исполнен нежности и казался легким и изящным, как крылья тропической бабочки.

Немного поодаль от матерей прямо на земле сидели отцы в набедренных повязках с черно-белым шашечным рисунком.

Продолжая танцевать, девочки двигались по кругу, поочередно склоняясь над котлом, чтобы вдохнуть дым благовоний и кореньев. С каждым кругом юные танцовщицы все больше пьянели. Их движения становились менее уверенными, но, даже впадая в транс, они не прерывали своего танца.

Неожиданно мягкий напев женщин прорезал громкий гортанный выкрик жреца. Девочки дернулись, как от удара кнутом. Вслед за священнослужителем сидящие полукругом мужчины принялись поджаривать дочерей неистовыми пронзительными выкриками. От звука их голосов дети конвульсивно содрогались. Танец постепенно переходил в судорожные, почти эпилептические подергивания.

Девочки кружились и бились, как мотыльки, захваченные водоворотом. Одна за другой они обессиленно падали на землю и оставались лежать без движения, как мертвые, в своих золотых украшенных цветами венках-коронах и роскошных шелковых нарядах,

Подходя к отключившимся танцовщицам, жрец обмахивал их веером. Матери осторожно поднимали своих дочерей и ставили их на ноги. Не открывая глаз, дети вновь вступали в ритм танца. Их голова бессильно лежала на плече, а пальцы медленно раскрывались, двигаясь, как лучики морской звезды.

Напев женщин зазвучал громче. Их голоса набирали силу. Жрец подбросил в котел еще несколько пригоршней кореньев и дорогих пряностей, и дым, сопровождаемый молящим, заклинающим напевом матерей, устремился в небо, в обитель фей и богов.

- Матери приглашают божественных фей завладеть телами их дочерей и пойти вместе с ними к храму, к реке, к полям, чтобы благословить всю местность и приумножить добрые силы, необходимые для хорошего урожая, - прошептал мне на ухо Стефанос. - О том, что фея вошла в тело девочки, можно узнать по судорогам, сотрясающим тело танцовщицы. В этот момент мир богов и мир людей чудесным образом соединяются, хотя и ненадолго - всего на одну ночь.

Одна за другой девочки конвульсивно вздрагивали. По их телу прокатывались волны судорог, потом они расслаблялись и вновь опускались на землю с просветленно-безмятежными лицами.

Матери аккуратно помогали маленьким феям встать и уводили их, заботливо поддерживая за талию.

- Удивительное зрелище. Оно прямо завораживает, - сказала я. - Ритм пения действительно вводит в транс. У меня даже возникло искушение присоединиться к танцорам и тоже пообщаться с небесными феями.

- Было бы неплохо понюхать то, что у них там горело в котле, мечтательно произнесла Адела. - По всему видно, забористая штука.

- А когда начнется сангхьянг? - полюбопытствовала я.

- Прямо сейчас, - ответил Иродиадис. - Как только девочки окончательно разойдутся. Сангхьянг - танец только для мужчин.

- Мужчины тоже собираются войти в контакт с богами? - спросила я.

Стив отрицательно покачал головой.

- Скорее с мышами и саранчой, - усмехнулся он.

- С мышами и саранчой? - удивилась я.

- Главная опасность для созревающего риса исходит от мышей и саранчи, пояснил грек. - Очень часто они уничтожают весь урожай перед самым его сбором. Чтобы удержать мышей и саранчу от столь злонамеренных действий, балийские крестьяне символически приглашают их в деревню и развлекают танцами сангхьянг. В сангхьянге выражается безудержная фантазия балийца. В период важных религиозных празднеств, когда перед смертными являются высочайшие боги, он представляет собой воплощение религиозного благоговения. В то же время, если речь идет о сохранении его пищи, балиец становится символом раскованной природы, свирепым или смешным животным, поведение которого веселит публику.

Глядя на античный профиль Стива, слегка размытый в начинающих быстро сгущаться тропических сумерках, я чувствовала себя полной идиоткой. Мое буйное воображение явно перехлестывало за все мыслимые и немыслимые пределы. Образ богатого грека, любящего путешествовать и столь глубоко знакомого с обычаями и традициями балийского индуизма, никак не вязался в моем представлении с прошедшим афганский ад безжалостным киллером русской мафии. Все-таки лучше оставить воображение для книг, а в реальной жизни опираться только на факты, без всяких бредовых домыслов и безумных фантазий.

- Не двигайся, пожалуйста, - попросила я Иродиадиса. - У тебя в волосах запуталось какое-то насекомое.

Мягким движением пальцев от уха к виску я приподняла густые черные волосы грека.

- Все в порядке. Оно улетело, - сказала я.

На мгновение я ощутила предательский холод в солнечном сплетении.

В сумерках тоненький шрам у корней волос был почти неразличимым. Я сочла бы его оптической иллюзией, причудой воображения, если бы подушечки моих пальцев тоже не почувствовали предательскую выпуклость.

Стив не был похож на человека, столь озабоченного своей внешностью, чтобы улучшать черты своего лица при помощи пластических операции. Конечно, и этому могло найтись приемлемое объяснение, но меня оно уже не интересовало. Теперь я была полностью убеждена в том, что очередной ухажер Аделы не кто иной, как неуловимый киллер Шакал, он же Сергей Адасов.

Вокруг площади "включили освещение", то есть зажгли чадящие просмоленные факелы. Жрец кинул в темную пасть котла новую порцию кореньев, и сангхьянг начался. Танцоры, одетые в панцири из пальмового волокна, под монотонное пение мужчин деревни принялись поочередно вдыхать наркотический дым По доносящемуся до нас запаху я определима, что горящий в котле состав на этот раз был иным. Он казался острым и в то же время горьковатым, без примеси приторно-сладкого аромата благовоний.

Вскоре один из мужчин опустился на землю и под усилившееся пение начал с хрюканьем бегать на четвереньках изображая дикого кабана. Кто-то из односельчан высыпал на землю корм для свиней, и под громкий хохот и грубоватые шутки товарищей "кабан" принялся с жадностью пожирать его.

Двое мужчин, вошедших в состояние транса, изображали обезьян. Они качались на ветках, комично почесывались и, отлавливая в своей шерсти невидимых блох, поедали их.

Еще один танцор, перевоплотившись в лягушку, оглушительно квакал, напоминая целый лягушачий квартет. Звуки его "лебединой песни", отражаясь от склонов Гугунг Агунга, многократно повторяясь, медленно затихали вдали.

Танец кончился, и мы побрели к машине. По контрасту с освещенной факелами площадью дорога в первый момент показалась нам совершенно непроглядной, но глаза быстро привыкали к сумраку ночи, и света огромной яркой луны со слегка надкушенным краем оказалось достаточно, чтобы без затруднений ориентироваться на местности.

- Какая восхитительная ночь, - мечтательно вздохнула Адела. - Так и кажется, что вот-вот на землю спустятся божественные феи, а мыши и саранча, насладившись устроенным для них представлением, будут чинно расходиться по своим домам на рисовых полях, с видом знатока обсуждая достоинства и недостатки актеров. После того, что мы увидели здесь, автомобиль кажется мне сатанинским порождением безумной цивилизации белых людей.

- У меня возникает точно такое же чувство, - кивнул Стив. - Именно поэтому я предпочитаю оставлять машину у въезда в деревню.

- Кто-нибудь догадался захватить воду? - спросила я. - Очень пить хочется.

- У меня в багажнике есть несколько бутылок, - ответил Иродиадис. - Тебе минералку или кокаколу?

- Лучше минералку.

- А мне кока-колу, - сказала Адела.

- Сейчас достану. Держи, - Стив протянул мне прозрачную пластиковую бутылку.

Он держал бутылку за горлышко, я протянула руку, чтобы взять ее снизу, на мгновение залюбовавшись игрой лунного света на изогнутых пластиковых боках.

Мне показалось, что Стив попытался вырвать бутылку из моей руки. Я машинально сжала пальцы, удерживая ее, и с удивлением увидела, как с двух противоположных сторон бутылки прямо над моими пальцами из круглых отверстий хлещут струи воды.

Со стороны деревни послышался короткий болезненный вскрик.

Иродиадис резко толкнул меня вниз, падая рядом со мной. Его рука рванулась к щиколотке, и в ней оказался небольшой никелированный пистолет.

Вслед за ним упал на землю Сианон, подмяв под себя стоявшую рядом с ним Аделу.

- Ты что, спятил, извращенец японский? - возмутилась подруга, целясь кулаком в глаз господина Сукиебуси.

- Лежи смирно, - рявкнул Стив. - В нас стреляли.

- Стреляли? - изумилась Адела. - Что еще за чушь? Я не слышала никакого выстрела.

Со стороны деревни раздался крик, переходящий в исполненный невыразимого горя почти нечеловеческий вой.

- Похоже, кого-то подстрелили, - мрачно сказал Сианон.

- Адела, Ирина, быстро обползите джип, - скомандовал Иродиадис. - Не поднимаясь с земли, откройте заднюю дверцу с противоположной стороны, заползите в машину и ложитесь на сиденье или на пол. Ни в коем случае не поднимайте головы. Надо срочно сматываться отсюда.

- Мы не можем ехать, - возразил Сианон. - В деревне кого-то ранили. Может быть, потребуется отвезти раненого в больницу. Я схожу посмотрю.

- Совсем спятил? А если крестьяне решат, что это мы пристрелили кого-то из их односельчан? Ты догадываешься, что они с нами сделают?

- Они так не решат. Убийцы не предлагают свою помощь.

- Ты умеешь стрелять?

- Мой двоюродный дедушка был камикадзе, - гордо сообщил Ляо. - В нашем роду все мужчины умеют обращаться с оружием.

В душе я поаплодировала индонезийскому полицейскому. Даже в такой ситуации он не забывал о своей роли.

Из-под штанины на другой ноге Стив извлек револьвер и протянул его Сианону.

- Ты всегда ходишь смотреть фольклорные танцы с подобным арсеналом? изумился полицейский.

- Индонезия полна неожиданностей, - пожал плечами Иродиадис. - Я просто пытаюсь быть к ним готовым,

- Я схожу в деревню с Йоши, - сказала я.

- Даже не думай, - возразил Иродиадис.

- Никуда ты не пойдешь! - рявкнул Сианон. - Забирайтесь в машину, как велел Стив, лежите там и не рыпайтесь, пока я не вернусь.

- Тоже мне, раскомандовался, - недовольно проворчала Адела, с независимым видом ползком огибая джип. - А еще говорят, что Бали - безопасное место. Если так пойдет и дальше, не исключено, что я тоже стану сторонницей здорового образа жизни.

Ляо бесшумно растворился в темноте.

Иродиадис внимательно обследовал машину на предмет наличия бомбы, хотя, с моей точки зрения, не имело никакого смысла стрелять в нас, если нас собирались взорвать.

Стив, похоже, тоже понимал это, но на всякий случай решил подстраховаться.

Сианон вернулся через несколько минут.

- Пуля попала в грудь девочке-фее, - мрачно объяснил он. - Убита наповал. К сожалению, мы ничем не можем помочь. Поехали отсюда.

- Пригнись на всякий случай, - велел ему Стив. - И держи пистолет наготове.

Заняв место на сиденье водителя, грек опустился пониже, так, чтобы голова была укрыта за спинкой кресла, и тронул машину. Минут пять мы двигались в полном молчании. Все было спокойно. Нас никто не преследовал, и больше в нас не стреляли.

- Еще несколько минут, и можно будет сесть нормально, - сказал Иродиадис. - Хотел бы я знать, кому предназначался этот выстрел.

Я подумала, что тоже была бы не прочь получить ответ на этот вопрос.

* * *

- Это было предупреждение, - сказал Сианон. Мы неторопливо шли вдоль черной кромки прибоя. Из осторожности полицейский не хотел говорить о том, что произошло, в гостиничном номере, и мы, простившись с Аделой и Стивом, вышли прогуляться.

- Я тоже думаю, что это было предупреждение, - согласилась я. - Выстрел был только один, и пуля прошла точно через центр бутылки, между моими пальцами и пальцами Стива. Скорее всего, выстрел был произведен из снайперской винтовки с глушителем, поскольку, если бы стреляли из пистолета с глушителем, был бы слышен хотя бы тихий хлопок, но пуля прошла совершенно беззвучно. Девочка пострадала чисто случайно. Пуля попала в нее или на излете, или рикошетом. Вряд ли снайпер стал бы целиться в ребенка. Вполне вероятно, что это была специальная-винтовка со встроенным глушителем, поскольку обычный глушитель отрицательно влияет на точность выстрела.

Ляо с удивлением взглянул на меня:

- Откуда ты набралась всего этого?

- Не забывай, что я пишу детективы.

- Не исключено, что все было так, как ты описала. Непонятно только, кому предназначалось это предупреждение - тебе или Стиву. Кстати, что тебе известно об Иродиадисе? Любопытные у твоей подруги знакомые. Обычный бизнесмен не носит на щиколотках пистолеты.

- Ничего не известно, - соврала я. На всякий случай я решила не распространяться о своих подозрениях. Я ведь могла ошибиться. - Адела познакомилась с ним вскоре после того, как мы прибыли в отель. Инициатива исходила от Стива. Я при их встрече не присутствовала. Попробуй проверить Иродиадиса по своим полицейским каналам. Для начала было бы неплохо незаметно взять у него отпечатки пальцев.

- Именно так я и собираюсь поступить. Ладно, уже поздно. Мне пора. Надо сделать еще кое-какие дела. Завтра утром я тебе позвоню.

- Ну уж нет! - Я вцепилась в рукав полицейского. - Так не пойдет. Ты все время увиливаешь от разговора. Ты мне обещал рассказать обо всем, что связано с бомбой Тетерина. Я ожидала, что ты сделаешь это перед поездкой в Батубулан, но ты нарочно появился в самый последний момент. Теперь у тебя, видите ли, дела. Завтра ты еще что-нибудь придумаешь, а я не хочу больше ждать. Кстати, кем были парни, которых убили в "Саду многообразия"?

- Ведется расследование. Точно еще ничего не известно, - снова уклонился от ответа Сианон.

- Но что-то тебе должно быть известно. У них были при себе какие-нибудь документы? Ты знаешь хотя бы, из какой они страны?

- Документов при себе у них не было, но есть подозрение, что это были русские.

- Подозрение или уверенность? На чем основано это подозрение?

- Извини, но мне действительно надо идти. Как только я что-то узнаю, сразу же сообщу тебе.

- Так я тебе и поверила!

- Придется поверить. У тебя просто нет другого выхода.

Лицо полицейского приблихилось к моему, и его губы коснулись моей щеки.

- До завтра.

- Иди к черту, - проворчала я, глядя вслед растворяющемуся в темноте силуэту.

* * *

У дверей своего номера я столкнулась с Аделой.

- Предательница! - возмущенно заявила она.

Подруга выглядела одновременно и злой, и напуганной.

- А что я такого следала? - удивилась я, отпирая дверь.

Алела влетела в комнату и с разбега плюхнулась на кровать.

- И у тебя хватило совести оставить меня одну в такой момент?

- В какой момент? По-моему, это _ты_ оставила меня одну и с самого момента приезда только и делала. что развлекалась со своим греком. Кстати, и сейчас я оставила тебя не одну, а со Стивом.

- Это не _мой_ грек.

- Ладно, я готова изменить формулировку. Ты развлекалась с чужим греком.

- Ты представляешь, этот негодяй, вместо того чтобы утешить меня, спокойно попрощался и отправился спать.

- Не вижу в этом ничего противоестественного. Время-то позднее. И вообще я не понимаю, что с тобой происходит. С чего это ты вдруг так возжаждала моего общества?

- Ты что, совсем бесчувственная? Нас всех чуть не убили.

- Не преувеличивай. Убили девочку-фею. Вполне вероятно, что к нам этот выстрел не имел никакого отношения.

- Ты сама-то веришь в то, что говоришь?

- Верю, не верю - какая разница. Что с тобой происходит? Ты ведь не в первый раз сталкиваешься со смертью. Когда взорвался самолет Педро Гонсалеса, ты отнеслась к этому гораздо спокойнее.

- Тогда все было по-другому. Тогда я была совершенно уверена, что к нам этот взрыв не имеет никакого отношения. Гонсалес сам был похож на преступника, и взрыв мог быть обычным сведением счетов. Смерть девочки - совсем другое дело Мы видели, как она танцевала, радовалась празднику своему красивому наряду. Казалось, у нее впереди долгая прекрасная жизнь - и в один миг все обошлось. Почему? Она ведь никому не сделала зла.

- Ты отождествляешь эту девочку с собой?

- Сама не понимаю, что со мной происходит. Что-то я совсем расклеилась. Мне жалко девочку-фею, жалко себя, жалко тебя. Пуля ведь могла попасть в любого из нас.

Адела всхлипнула и уткнулась лицом в подушку. Я легла на кровать рядом с ней и погладила подругу по голове.

- Эта девочка ничего не почувствовала. Она была счастливой, уходя к своим богам, феям и духам. Она ощутила сильный толчок, а потом просто заснула - вот и все. Она не страдает, страдаешь ты.

- Думаю, ты права, - шмыгнула носом Адела. - Не понимаю, чего я вдруг так раскисла. Наверное, я просто устала.

- Тебе надо хорошенько выспаться. Завтра ты все увидишь в другом свете.

Я не ожидала, что Адела так быстро последует моему совету. Она еще раз шмыгнула носом, свернулась калачиком на постели, а потом тихо и равномерно засопела.

Не желая будить подругу, я аккуратно вытянула у нее из кулака ключ от ее номера и, тихонько захлопнув за собой дверь, вышла в коридор. Эту ночь я решила провести в комнате Аделы.

Я приняла горячую ванну, надеясь, что после этого я тоже засну, как младенец, но это оказалось не так просто. Теперь я была полностью убеждена в том, что мои дурные предчувствия сбылись и в конце концов я оказалась именно там, где и должна была оказаться. Действительно, от судьбы не убежишь. Я ожидала неприятностей в Москве, а неприятности, оказывается, подстерегали меня на другом конце света. На чем была основана эта иррациональная уверенность, я вряд ли смогла бы объяснить. Так говорила моя интуиция. Как ни странно, подобное положение дел меня вполне устраивало.

С того момента, как соседи надумали линчевать меня за похищенного козла, судьба явно подталкивала меня в каком-то одной ей ведомом направлении. Чего ради она это делала - совершенно непонятно, да, в общем-то, и не важно. В результате я оказалась на роскошном тропическом острове в самом центре таинственных событий, в которые были замешаны финансирующий террористов арабский миллиардер; убитый на Сицилии легендарный русский киллер, в прошлом Герой Советского Союза; ортодоксальный еврей, неожиданно превратившийся в грека; русский изобретатель, из мести угробивший французский "Конкорд" и, возможно, собиравшийся взорвать половину Индонезии при помощи своей электромагнитно-ядерной бомбы, а также индонезийский полицейский, успешно прикидывающийся японским бизнесменом. О чем еще может мечтать писатель детективных романов? Уж это подарок так подарок!

Ах да, я ведь чуть не позабыла о ледоколе "Ленин". Вряд ли этот шедевр советского кораблестроения болтается в здешних водах исключительно из любви к тропическому климату. Надо будет узнать, кому он принадлежит.

По сравнению с участниками разыгрывающегося на Бали спектакля я выглядела совершенно безобидной. Просто мелкая сошка, с любопытством наблюдающая за развитием событий. А раз так, то нечего и волноваться. Кому я нужна? Я чувствовала, что худшее из того, что могло случиться, уже случилось. В дальнейшем все зависит только от меня. Если я буду осторожной и не стану лезть на рожон, то ничего страшного со мной не произойдет.

Окончательно успокоившись на этой мысли, я сама не заметила, как уснула.

* * *

Оглушительный визг вонзился в мои барабанные перепонки, как рог быка в тело зазевавшегося тореадора. Я испуганно подпрыгнула на кровати. Визг, доносящийся из-за стены, перешел в истошные прерывистые крики. Послышался скрип, звук ударов, что-то упало.

Я потрясла головой, пытаясь сообразить, что происходит, и тут до меня дошло, что крики доносятся из моего номера. Адела!

Я отшвырнула в сторону одеяло и, нащупав впотьмах халат, накинула его на голое тело. Пулей вылетев в коридор, я повернула ручку двери моего номера и дернула ее на себя. Дверь не открылась. Конечно! Я захлопнула ее, уходя, а ключ оставила внутри, чтобы Адела, когда проснется, могла выйти. Крики тем временем становились все громче и истошнее. Двери номеров в коридоре начали распахиваться. Из них высовывались заспанные встревоженные люди.

"Ее пытаются убить! - с ужасом подумала я. - Вернее, не ее, а меня. Это же мой номер!"

Подруге удалось наконец добраться до двери, и она колошматила в нее кулаками, отчаянно взывая о помощи на родном русском языке.

- Ключ! Поверни ключ! - заорала я по-русски, но, похоже, Адела уже ничего не соображала.

Прекрасно понимая, что пытаться выбить дверь босой ногой далеко не лучшая идея, я все же решила пожертвовать собой и изо всех сил врезала пяткой по дереву. Дверь содрогнулась, но не поддалась. Зато теперь и я подвывала в унисон с Аделой, прыгая на одной ноге и мысленно кляня себя за глупость.

Из соседнего номера выскочил мускулистый мужчина.

- Отойдите от двери! Сейчас я выбью ее! - крикнул он по-английски, отодвигая меня в сторону.

- Адела! Немедленно отойди от двери! - на всякий случай закричала я по-русски, надеясь, что подруга сообразит-таки отодвинуться в сторону.

Мужчина разбежался и, крякнув, плечом высадил дверь.

К счастью, Адела успела отскочить.

Дрожащая, как испуганная болонка, подруга вылетела в коридор и с коротким стоном бросилась на шею своему спасителю, бормоча слова благодарности и заливая слезами его мускулистое плечо.

Спаситель, слегка растерявшийся от столь бурного выражения чувств, в свою очередь обнял Аделу, бормоча принятые в подобных случаях слова утешения. При этом он вытягивал шею, пытаясь заглянуть в номер и определить, что же послужило причиной паники.

Меня этот вопрос интересовал не меньше, чем его. В номере было тихо и темно. Я зажгла свет и осторожно шагнула в прихожую. Спаситель сделал движение, явно желая последовать за мной, но Адела в этот момент, в благодарность за проявленное мужество, покрывала его лицо восторженными поцелуями, а прерывать подобный порыв ему было явно неудобно.

В номере никого не оказалось. Матрас на кровати был сдвинут в сторону, а на полу валялась разбитая настольная лампа. На всякий случай я заглянула в ванную комнату, в шкаф, под кровать, но никого там не обнаружила. Затем я столь же безрезультатно обследовала балкон и вернулась в коридор, гадая, что же могло приключиться с моей подругой. Балконная дверь оказалась незапертой. Возможно, кто-либо проник в комнату через нее, а затем тем же путем сбежал?

К Аделе, ее спасителю и собравшимся вокруг них зевакам уже успели присоединиться пара горничных, представитель службы безопасности и менеджер гостиницы. Зеваки с готовностью объясняли менеджеру, что случилось.

- Там никого нет, - проинформировала я собравшихся.

Я тронула Аделу за плечо, пытаясь привлечь ее внимание.

- Кто на тебя напал?

Адела вздохнула и неохотно отлепилась от мускулистого торса мужчины.

- Не знаю, - сказала она. - Честное слово, не знаю.

- Не знаешь? - удивилась я. - Конечно, ведь было темно. Ты не смогла его разглядеть. Это был мужчина?

- Нет, - покачала головой Адела.

- Неужели женщина? - изумилась я.

Подруга снова покачала головой:

- Понятия не имею, что это было. Какое-то жуткое существо. Оно звенело и светилось в темноте и еще на нем были человеческие черепа, а потом оно вцепилось когтями мне в грудь.

Окружающие с нарастающим любопытством прислушивались к нашему диалогу.

- Оно? - переспросила я. - Нельзя ли поточнее? Что ты имеешь в виду?

Адела всхлипнула и снова задрожала.

- Не знаю, что это за тварь. Я слышала звон и видела огромные светящиеся зубы. Прямо на моей кровати, представляете! Может, это был гуманоид?

- С вашей подругой часто такое случается? - мрачно оглядывая валяющуюся на полу покореженную дверь, поинтересовался менеджер гостиницы. - У нашего отеля безупречная репутация, и до сих пор на наших клиентов не нападали светящиеся гуманоиды с черепами, вонзающие когти им в грудь.

- Вы что, намекаете, что я полоумная? - вызверилась на него Адела. Хотела бы я посмотреть, что запели бы вы, окажись на моем месте.

- Уж кто-кто, а я бы не оказался на вашем месте, - возразил менеджер. - К счастью, мне не мерещатся звенящие черепа. Пить меньше надо. Еще одна подобная выходка, и вам придется переехать в другой отель. Кроме того, вам придется заплатить за испорченную дверь.

- Это вам придется заплатить за нанесенный мне моральный ущерб, окончательно разъярилась Адела. - Я же говорю, что оно вцепилось когтями мне в грудь. Не верите - смотрите!

Подруга, как матрос, идущий на амбразуру, рванула блузку на груди.

Менеджер сделал вид, что отводит глаза, но не удержался и, по-птичьи наклонив голову, уставился на грудь Аделы. В глазах нашего спасителя отразилось одобрение.

- Но у тебя там нет никаких отметин от когтей, - заметила я.

- Как это нет?

Отведя возмущенный взгляд от менеджера, подруга оглядела свою грудь и нервно запахнула блузку.

- Ой! Где же они? - растерянно пискнула она.

- Возможно, вам приснился кошмар? - великодушно предположил спаситель. Со мной иногда такое случается.

- И вы каждый раз устраиваете подобные представления? - язвительно поинтересовался менеджер.

- Подождите минутку. Пожалуйста, постарайтесь не шуметь, - попросила я, заходя в прихожую и выключая в номере свет.

- Вы что, совсем спятили? - покачал головой менеджер.

- У Аделы не бывает галлюцинаций, - сказала я. - По крайней мере, до сих пор не было. Я просто прошу пару минут тишины. Давайте проведем эксперимент. Было бы лучше, если бы мы отключили свет еще и в коридоре.

- Ладно, - проворчал менеджер. - Похоже, вы все здесь ненормальные. Я выключу свет на пару минут, но сразу после этого вы прекратите морочить людям головы и заплатите за нанесенный отелю ущерб.

Он отдал распоряжение на бахаса Индонесиа сотруднику службы безопасности, тот удалился, и несколько секунд спустя мы оказались в полной темноте. Слышалось только прерывистое дыхание окружающих меня людей.

В тревожной тишине тоненько звякнул колокольчик.

- Ой! - тихо пискнула Алела. - Это оно. Я же говорила!

Я почувствовала, как она отодвинулась, снова прижимаясь к освободившему ее мужчине. Я бы тоже сейчас с удовольствием к кому-нибудь прижалась.

Звон колокольчика стал пронзительным и непрерывным. К нему добавилось негромкое царапанье когтей по каменным плитам пола.

Раздавшееся слева угрожающее утробное урчание заставило меня похолодеть от страха. Я не сразу сообразила, что это урчит в животе у стоящего рядом со мной менеджера.

Звук когтей приближался, и неожиданно в темноте вспыхнула призрачным зеленоватым светом огромная светящаяся пасть, уснащенная острыми крокодильими зубами. Над пастью мерцали узкие зловещие глаза, а внизу мерно покачивались из стороны в сторону миниатюрные человеческие черепа. Они тоже светились.

Рядом со мной обреченно охнул менеджер, а затем послышалось мягкое журчание льющейся воды.

Именно черепа окончательно меня успокоили. Подобные приколы мы нередко проделывали в альпинистском лагере на Кавказе. Правда, за неимением светящейся краски, мы вырезали зловещие маски из выдолбленных тыкв или арбузов и вставляли внутрь свечу. Задрапировавшись простыней и держа в руках светящуюся голову монстра, один из шутников подстерегал случайных прохожих за поворотом на узкой горной дороге, а остальная компания, лежа в кустах, затаив дыхание, внимала пронзительному визгу перепуганных насмерть туристов.

Я шагнула навстречу адскому созданию и, нащупав в прихожей выключатель, нажала на него.

С пола на нас задумчиво таращился среднего размера варан с колокольчиком на шее и ожерельем из пластмассовых черепов, которые обычно вешают на брелоки. Черепа были покрыты светящейся фосфорной краской. С помощью той же краски на теле варана неизвестный юморист изобразил огромную оскаленную крокодилью пасть и глаза.

- В-ва-варан, - дрожащим голосом проблеял менеджер.

- Варан, - подтвердила я.

Я представила, что стало бы со мной, если бы среди ночи ко мне на грудь взобралось подобное светящееся чудище. Скорее всего, спросонья я отреагировала бы в точности, как Адела. Хотя, возможно, я бы все-таки сообразила зажечь свет.

Лица свидетелей явления демонической сущности были бледнее развешанных на варане черепнов. Даже державшийся наиболее мужественно Аделин спаситель выглядел слегка обескураженным.

Подруга бросила торжествующий взгляд на менеджера, по безукоризненно отглаженным белым брюкам которого расплывалось позорное мокрое пятно.

- У вас, разумеется, не бывает галлюцинаций, - злорадно произнесла она. Ну, так кто был прав? Уж теперь-то ваша гостиница заплатит мне за моральный ущерб.

* * *

- Ты не шутишь? Тебе в номер действительно подкинули светящегося варана с черепами? - недоверчиво спросил Сианон.

Мы завтракали на террасе маленького пустого кафе. На этот раз господин Сукиебуси был даже без галстука. Все-таки тропическая жара давала о себе знать.

- Не веришь - спроси у Аделы.

- Да нет, я тебе верю. Только все это больше похоже на бред. Какому придурку могло прийти в голову отлавливать варана и раскрашивать его фосфорной краской?

- Ты не думаешь, что это могли быть проделки местных? Возможно, светящийся варан используется в каких-либо колдовских индонезийских ритуалах. Нечто вроде индонезийского вуду.

- Этого еще хватало! - возмутился Ляо. - Ни одному нормальному балийцу в голову бы не пришло совершить нечто подобное.

- Кто же тогда это сделал? И главное, зачем? Я никого здесь не знаю. Я не замешана ни в каких темных делах. Если кто-то хотел меня напугать, то зачем ему это понадобилось?

- Сначала в тебя стреляют, но промахиваются, потом тебе подбрасывают светящегося варана, - задумчиво произнес Сианон. - Вывод очевиден: ктото настойчиво намекает на то, что тебе следует как можно быстрее убраться с острова.

- Ты считаешь, что выстрел был предупреждением мне, а не Стиву?

- После истории с вараном я в этом почти уверен.

- Но кому я мешаю? И почему, если я кому-то мешаю, меня просто не убьют? Это ведь намного легче, чем отлавливать ящера, раскрашивать его и контрабандно протаскивать в гостиницу.

- Ты меня об этом спрашиваешь?

- Тебя, кого же еще? Во-первых, ты полицейский, а во-вторых, все это началось сразу же после того, как ты предложил мне поиграть в секретных агентов.

- Я не предлагал тебе поиграть в секретных агентов, - с легким раздражением произнес Ляо. - Может быть, для тебя это и игра, а я забочусь о безопасности своей страны, и, возможно, не только своей страны.

- Кстати, о безопасности твоей страны. Ты до сих пор так и не объяснил мне, что здесь происходит. Может быть, если я буду знать, что к чему, мне будет легче понять, кому и зачем потребовалось пугать меня.

Сианон вздохнул:

- Ладно, уговорила. Надеюсь, ты понимаешь что информация, которую я тебе сообщу, строгоо конфиденциальна?

- В самом деле? А я-то собиралась немедленно поместить ее на новый сайт в Интернете.

- Ты можешь хоть к чему-то относиться серьезно?

- Я постараюсь, если ты перестанешь обращаться со мной, как с законченной идиоткой.

- Ненавижу женщин, - вздохнул Ляо.

- И писателей, - напомнила я. - Ладно, колись. Обещаю отнестись к твоей строго конфиденциальной информации со всей подобающей серьезностью.

- Когда я учился в школе в Джакарте, у меня был друг по имени Унтунг, сказал Сианон. - В переводе его имя означало "счастливая судьба". Он сделал головокружительную карьеру, и вскоре после того, как я получил назначение на Бали, мой друг стал советником по вопросы национальной безопасности президента Индонезии. Мы потеряли контакт, и я был крайне удивлен, когда неделю назад официант в ресторане передал мне записку, в которой Унтунг назначал мне свидание в полночь в "Саду многообразия". Меня это удивило, поскольку "Сад многообразия" на ночь закрывается, да и вообще все было как-то странно.

Мы встретились, и Унтунг рассказал мне, что однажды он чисто случайно подслушал разговор двух правительственных чиновников и заподозрил возможность антиправительственного заговора. Вместе со своим другом, полковником службы безопасности, он попытался провести собственное расследование. Им удалось кое-что узнать, но два дня назад его друга убили. Больше он не мог никому доверять. Обратиться к президенту он тоже не мог, поскольку у него не было никаких доказательств. Опасаясь за свою жизнь, он взял отпуск и незаметно исчез из Джакарты.

Унтунг поделился со мной кое-какой информацией, но, к сожалению, не всей. Он объяснил, что должен прояснить кое-какие детали, прежде чем мы сможем выработать окончательный план действий. Мы договорились встретиться через два дня, но Унтунг не пришел. А еще через неделю сумбавские рыбаки обнаружили тело моего друга неподалеку от острова Нуса-Пенида.

- Мне очень жаль, - сочувственно вздохнула я. - Но ты так ничего толком и не объяснил. О каком антиправительственном заговоре идет речь?

- Ты имеешь представление о том, что такое инь и ян?

- Естественно, - пожала плечами я. - Это два противоположных начала, которые, согласно канонам китайской философии, присутствуют во всех предметах и явлениях. Только я не совсем понимаю, какое отношение инь и ян имеют к антиправительственному заговору.

- В балийской философии тоже есть свои инь и ян, - объяснил Сианон. Только они называются каджа и келод. Каджа - это добро, а келод - зло. Они являются отражением противоположности и двуединства всего существующего: неба и земли, чистого и грязного, мужчины и женщины, дня и ночи земли и моря, богов и демонов.

- Я никогда не могла понять только одного - заметила я. - Почему это во всех восточных учениях женщина обязательно попадает в ту же категорию, что зло или грязь, а мужчина неизменно ассоциируется с чистотой и добродетелью.

- Потому что так устроен мир, - усмехнулся Ляо. - Тут уж ничего не поделаешь.

- Интересно, к какой категории относятся писатели детективных романов? задумчиво произнесла я. - Наверняка к той же, что и женщины.

- Я бы отнес их к глубокому келоду, - заметил полицейский.

- А это еще что такое?

- Если келод - это зло, то глубокий келод - это зло в квадрате. Остров Нуса-Пенида, около которого нашли тело моего друга, расположен в самом глубоком келоде. Это место, от которого отвернулись боги. Там обитают лишь демоны и злые духи моря, поэтому балийцы никогда не плавают околоострова.

- А что, интересно, твой друг делал около острова Нуса-Пенида?

- Этот остров имел отношение к заговору. Правительство Индонезии построило там Военный завод и секретную военную лабораторию.

- Самое подходящее для этогоместо, - соглпасилась я. - Полная гарантия того, чито местные жители не станут проявлять излишнее любопытство. И что же производят в этой лаборатории?

- Ничего, - сказал Сианон.

- Ничего? Как это - ничего?

- Ничего стоящего внимания. В основном петарды и фейерверки. Но все это происходит в условиях самой глубокой секретности.

- Петарды и фейерверки? - недоверчиво переспросила я. - В условиях глубокой секретности?

- Вот именно, - подтвердил Сианон.

- Но зачем? Я, конечно, понимаю, что Восток - дело тонкое, но это уже слишком. Зачем правительству строить на острове секретную военную лабораторию для того, чтобы тайно производить петарды и фейерверки?

- Ты же у нас пишешь детективы. Вот и подумай.

Думать особо и не требовалось. У нас в России тоже сплошь и рядом проворачивали подобные штучки. Правда, про сверхсекретный завод по производству фейерверков я пока не слышала. Но все еще впереди.

Однажды со своим испанским приятелем я полчаса спорила о том, чье правительство больше и успешнее ворует. Он считал, что испанское, а я, как и следовало ожидать, патриотично утверждала, что в сфере воровства российские политики оставили далеко позади иберийских социалистов и демократов. Никто не хотел уступать, и в результате мы оба остались при своем мнении. Интересно, если объявить конкурс на самых вороватых политиков, какая страна получила бы первое место?

- Элементарно, Ватсон, - усмехнулась я. - Ваши военные с кайфом разворовывают бюджетные деньги. Все как в России. Странно, что наши ребята до производства фейерверков на секретных объектах пока не додумались, да и то, наверное, потому, что у нас с секретностью плоховато. Если на сверхсекретном заводе вместо оружия станут производить фейерверки, через два дня рабочие завода начнут толкать эти фейерверки из-под полы на улицах, а через неделю средства массовой информации примутся вопрошать о том, куда катится Россия и ее вооруженные силы.

- Вам нет нужды производить фейерверки на секретных объектах, - сказал Ляо. - В России есть ученые высочайшего класса, но возникают проблемы с секретностью. Вам гораздо выгоднее зарабатывать деньги на военных технологиях или на продаже военных тайн за границу. В Индонезии ученых маловата зато секретности - хоть отбавляй. Если рабочий скажет хоть слово - на следующий день и он, и его семья - трупы. Без всякого суда и следствия. Все об этом знают. Так что наши умники из военного ведомства не только тянут из бюджета миллионы долларов на разработку секретного оружия, но и дополнительно подрабатывают, нелегально приторговывая фейерверками.

- Но если все так строго засекречено, как ты говоришь, ты-то откуда знаешь про фейерверки? Может быть, там все-таки производят оружие?

- Во-первых, об этом мне сказал Унтунг. А вовторых, если бы там действительно производили секретные военные разработки, о заводе на Нуса-Пенида вообще бы никто не упоминал. Тем не менее ктото намеренно распускает слухи. Ничего конкретного не говорится, но оппозиционная партия намекает на то, что ведущиеся на острове разработки крайне опасны, и в любой момент может произойти катастрофа, угрожающая жизни тысяч людей.

- Дай-ка я угадаю, - сказала я. - Дыма без огня не бывает. Если катастрофа должна произойти, она произойдет.

- Вот именно, - кивнул Сианон. - Если завод вместе с островом взлетит на воздух, то, во-первых, никто никогда не докажет, что в течение трех лет в секретной лаборатории производили фейерверки, а во-вторых, вина за случившееся целиком ляжет на правительство Индонезии.

- А это означает государственный переворот?

- Ты опять угадала.

- Есть только одна вещь, которую я не понимаю. Если аферу с секретной лабораторией затеяли члены правящей партии Индонезии, а оппозиция явно не могла провернуть нечто подобное, то зачем правящей партии свергать саму себя, устроив грандиозную катастрофу на Нуса-Пенида?

- Не будь наивной. Президен и многие члены правительства - всего лишь марионетки, которыми управляют мало известные публике люди. В результате переворота место у руля власти займут новые марионетки, которые будут приносить тем, кто дергает м ниточки еще большие доходы. Ты что, никогда не видела как члены правящей партии переходят в оппозицию? Ваши коммунисты, когда это стало выгодно обозвали себя демократами. Если потребуется, они с той же легкостью объявят себя зелеными, коричневыми или серо-буро-малиновыми.

- Как я понимаю, взорвать секретную лабораторию собираются с помощью бомбы Тетерина.

Ляо кивнул.

- Но ведь электромагнитная бомба должна стоить бешеных денег, а это значит, что Деньги, украденные из бюджета, уйдут на ее оплату. Это непрактично. Остров наверняка можно уничтожить намного более дешевыми способами.

- Обычная взрывчатка не годится. Она не уничтожит всех улик. А от взрыва электронной бомбы половина Нуса-Пенида превратится в плазму, остров выгорит дотла но зато соседние острова не пострадают. Возможно, на Бали и Ломбоке откажут электронные системы - вот и все. Зато правительству после этого уж точно придет конец.

Электромагнитная бомба такого уровня - это принципиально новый вид оружия. Если она будет взорвана на Нуса-Пенида, станет известно, что Индонезия обладает оружием, эквивалентным ядерному за исключением радиоактивного излучения. Это резко поднимет престиж страны в глазах всего мира. Кроме того, при необходимости Индонезия сможет продать бомбу другим странам, так что вложенные деньги вернутся с лихвой. Все будут в выигрыше. Пострадает только нынешнее правительство.

- А тебе-то какое дело до правительства? На смену одним ворам придут другие. Все политики одним миром мазаны. Вряд ля оппозиция намного хуже правящей партии, а Бали далеко от Джакарты. Кто бы ни находился у власти, ты будешь, как и раньше, спокойно работать в полиции.

- Мне глубоко плевать и на правительство, и на оппозицию, но государственные перевороты, особенно в Азии, чреваты гражданской войной. Кроме того, при взрыве погибнет много людей, потерпят катастрофу самолеты и вертолеты, находящиеся в радиусе электромагнитного действия бомбы. Разве этого мало? Кроме того, я хочу отомстить людям, убившим моего друга.

- То есть ты, как я понимаю, действуешь один, на свой страх и риск, а я, как последняя дура, тебе помогаю.

- Выходит, так.

- Давай немного погуляем, - предложила я. - Мне надо на некоторое время отвлечься от проблем государственной безопасности Индонезии.

- Ты не хочешь подумать о том, что я тебе рассказал?

- Сейчас не хочу, - вздохнула я. - Я слишком ленива для того, чтобы много думать. У даосов есть хорошая пословица: "Если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть, как мимо проплывает труп твоего врага". Это означает, что одного и того же результата можно добиться, как затрачивая много усилий так и вообще не затрачивая их. Если некоторое время ты не думаешь о какой-то проблеме, но в то же время и не забываешь о ней, подсознание незаметно обрабатывает полученную информацию, а потом к тебе просто приходит ответ. Я всегда поступала так, когда занималась математикой. В го тоже существует подобная тактика. Некоторые люди пытаются рассчитывать все ходы, а другие играют "на красоту", то есть интуитивно определяют ход, который кажется им красивым. Обе тактики применяют с одинаковым успехом, но игра "на красоту" требует знаачительно меньших усилий.

Сианон удивленно посмотрел на меня.

- Я этого не знал, - сказал он. - А ты как играешь - "на красоту"?

- В начале и в середине игры да.. А в конце уже приходится считать. Но финал просчитывается намного легче. Остается не так уж много вариантов продолжения.

Полицейский допил свой кофе и встал из-за стола.

- Ладно, пойдем погуляем. Мне тоже стоит от влечься Я все время, как заведенный, думаю об этом деле. Иногда мне кажется, что ^ уже превращается в манию.

- Не стоит слишком много думать, - убежденно произнесла я. - Иначе ты превратишься в компьютер на двух ногах. С некоторыми русскими сыщиками происходят подобные вещи.

- Не люблю компьютеры.

- Полностью разделяю твои чувства, - понимающе кивнула я.

* * *

На скамейке под усыпанным ярко-фиолетовыми цветами деревом целовались юноша и девушка. Они были совсем юными, черноглазыми и бронзовыми, как статуи их богов. Обнявшаяся пара казалась естественной частью пейзажа. На девушке было яркокрасное платье, ее густые иссиня-черные волосы опускались до ягодиц. Юноша протянул руку, сорвал цветок и вставил его в волосы своей возлюбленной.

- Если забыть о том, что здесь происходит, может показаться, что Бали самое романтичное и спокойное место на земле, - заметила я.

- Это не балийцы, - сказал Сианон.

- Что?

- Эта пара на лавке не балийцы. Местные жители сказали бы, что это "плохие люди с Явы". Балийцы не романтичны и не выказывают публично своих чувств.

- Не романтичны? - удивилась я. - А как же насчет любви?

- Возможно, тебя это удивит, но в языке нашего острова нет ни одного слова, обозначающего любовь, - усмехнулся Ляо.

- Ты серьезно? А как же тогда они объясняются в любви?

- Никак. Балиец просто не знает, что это такое Романтическая любовь преимущественно европейское изобретение. Романтика любви - это не более чем путь к желанной цели в обществах, которые возвели между полами строгие моральные барьеры. Там где секс считается грехом, романтические грезы облагораживают и прославляют любовь. Чем слабее становятся религиозные и моральные барьеры, тем меньше романтики остается в отношениях. Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть американские фильмы. За редкими исключениями их романтика - это секс и иногда в дополнение к нему брачный контракт.

- А как же балийцы тогда... - я ненадолго задумалась, выбирая подходящую формулировку, - договариваются между собой?

- С этим как раз проблем не возникает. В отношениях мужчины и женщины для балийца важен не романтизм, а простое обладание друг другом. Коренные жители Бали не знают ни поцелуев, ни подготавливающих слов, а лишь ощущение теплоты и нежности, которое возникает при трении лиц и ведет к все большей близости.

Мальчик становится мужчиной после того, как ему подпиливают зубы. Считается, что подпиливание шести верхних передних зубов удерживает молодого темпераментного мужчину от безрассудного проявления страстей. Нижние зубы, наоборот, остаются нетронутыми, чтобы полностью не убивать его чувственную жизнь. Смысл заключается в том, чтобы найти золотую середину между страстью и аскетизмом, между чувством и разумом.

Призывные вопросы мужчины всегда конкретны. Он спрашивает: "Хочешь спать со мной?" или просто: "Хочешь?"

В большинстве случаев девушка принимает решение заранее, еще до того как услышит вопрос. Глаза ее вспыхивают, и она убегает, позволяя избраннику быстро догнать себя. Любовная игра напоминает скорее игру зверей, чем влюбленных людей. Они быстро сходятся и наслаждаются радостью жизни. У них есть для этого много времени.

Легкость, с которой партнеры находят друг друга, делает любовную тоску на Бали исключительно редким явлением. Если девушка не хочет быть с молодым человеком, он быстро находит утешение с другой. Как только он встречает ту, которую искал, то не мешкает с браком, поскольку главная цель жизни балийца рождение ребенка, в особенности сына.

- А потом?

- Что ты имеешь в виду?

- Как они живут потом, когда поженятся?

- У супругов очень мало общего. Женщины не сидят с мужчинами за одним столом. Даже во время вечернего танца или на спектаклях ваянга [театр теней] мужчины и женщины сидят отдельно. Вместе держатся только неженатые пары. После свадьбы все меняется.

- Но это скучно.

- Для тебя, но не для них. Такова традиция. Это удобно. Уверяю тебя, балийские пары живут намного лучше и спокойнее, чем женившиеся по любви европейцы. На острове, за редкими исключениями, не бывает убийств на почве ревности, драк и скандалов. В семьях царит гармония и покой. Каждый знает, чем он должен заниматься. Чтобы угодить богам, люди должны быть счастливыми. Балийцы счастливы. На свой лад, конечно, но счастливы.

- А тебе хотелось бы жить так, как они?

- Даже если бы хотелось, я бы не смог. Я ведь тоже "плохой человек с Явы", вдобавок я наполовину китаец. Я не принадлежу к этой культуре.

- Кажется, я понимаю, чем этот остров так очаровал Стива. В то время как вокруг царит хаос, Бали живет своей спокойной размеренной жизнью, как века или даже тысячелетия назад. Это создает иллюзию стабильности и гармонии.

- Иллюзия всегда остается иллюзией, - заметил Сланон. - Любовь - это тоже иллюзия.

- Вроде ты только что сказал, что не принадлежишь к балийской культуре.

- В том смысле что, в отличие от балийцев, мне известно понятие любви. Но это вовсе не означает, что я романтик. Скорее наоборот. Для меня любовь - это зубная боль в сердце.

- В сердце... - задумчиво произнесла я и остановилась, тупо уставившись на полицейского.

На мгновение у меня в груди возникло какое-то странное чувство. Чувство или мысль, которую я не могла уловить.

- Что с тобой? - Ляо тоже остановился и удивленно посмотрел на меня.

- Повтори свою последнюю фразу.

- Зачем?

- Просто повтори.

- Любовь - это зубная боль в сердце, - пожав плечами, повторил Сианон. Вообще-то это придумал не я, а Гейне. Я только слегка изменил формулировку.

- Сердце имеет свою резонансную частоту, - сказала я.

- Резонансную частоту? О чем ты?

- Электромагнитная бомба уничтожает только те объекты, резонансная частота которых совпадает с частотой ее резонансного контура, - объяснила я. Обычные электромагнитные бомбы используются для уничтожения электронных приборов, поэтому я даже не подумала о человеческом сердце.

- Ты хочешь сказать, что электромагнитные бомбы могут влиять и на человека?

- Не влиять, а убивать. Если резонансный контур бомбы настроить на частоту сердца человека, то электроника не пострадает, но зато погибнут все люди, находящиеся в радиусе действия.

- Черт, я этого не знал, - сказал Ляо.

- Пару лет назад я читала, что подобными разработками занимались сторонники апартеида в Южной Африке. Они пытались создать электронное оружие массового уничтожения, которое воздействовало бы на негров, но оказалось бы совершенно безопасным для белых. Кажется, они тоже собирались использовать резонансную частоту сердца, но риск, что пострадают белые, все же был слишком велик. Ты совершенно уверен, что электромагнитная бомба, которую собираются взорвать на Нуса-Пенида, не предназначена для уничтожения людей? В противном случае половина населения на Бали и Ломбоке погибнет.

- Про это мне ничего не известно, - покачал головой полицейский. - Я понятия не имел, что излучение бомбы может влиять таким образом на живые существа. Но я бы не исключал возможность того, что пострадают люди. Индонезия- мусульманская страна, а Бали - единственный остров, на котором отсутствует мусульманство. Господствующая религия здесь - балийский индуизм. Некоторых лидеров экстремистских мусульманских группировок не устраивает подобное положение вещей. Если в результате государственного переворота к власти собираются прийти именно экстремисты, они вполне могут уничтожить население Бали, свалив это на правительство.

- Этого только не хватало, - вздохнула я.

- Все обстоит еще хуже, чем я думал.

- В любом случае сегодня нас не взорвут, - сказала я.

- Откуда ты знаешь?

- Посмотри на море. Именно там находится залог нашей безопасности, - я указана на белеющий у горизонта "Абу Захид". - Халед Бен Нияд тоже мусульманский экстремист. Вряд ли твои заговорщики решатся его уничтожить. Хотя, с другой стороны от религиозных фанатиков можно ожидать чего угодно. Может, они принадлежат к конкурирующим течениям.

- Ты забыла про клетку Фарадея, - мрачно сказал Ляо. - В клетке Фарадея Халед будет неуязвим для изучения бомбы.

- Тогда ему и экипаж яхты придется запихивать в клетку, - возразила я. Вряд ли он захочет лишиться команды. Это, конечно, не так сложно сделать, но все-таки хлопотно. Скорее он предипочтет отплыть на безопасное расстояние. Думаю, что мы делаем из мухи слона. Трудно поверить, что кому-либо придет в голову превратить Бали во вторую Хиросиму.

- Ты правильно сказала, что от религиозных фанатиков всего можно ожидать.

- Я просто пытаюсь быть оптимисткой, - объяснила я. - Как-то не хочется все время дергаться в ожидании, что тебя взорвут.

- Оптимизм и пессимизм расходятся только в дате конца света, - мрачно усмехнулся Сианон.

- Давай лучше сменим тему. Тебе удалось получить отпечатки пальцев Стива?

Ляо отрицательно покачал головой.

- Пока нет. Я надеялся снять отпечатки с дверцы его джипа, но, когда я пришел на стоянку, машины там не было.

- Кстати, я давно хотела узнать у тебя одну вещь, но все забывала. Около острова бросил якорь ледокол "Ленин". Ты случайно не в курсе, кому он принадлежит?

- А разве ты не знаешь? - удивился полицейский.

- Не знаю, раз спрашиваю.

- Твоему соотечественнику. Это частная яхта Якова Михеева, известного в криминальном мире под кличкой Яша Мухомор. Яков возглавляет группировку русской мафии, контролирующую Австралию и острова Океании.

- Так я и думала, - вздохнула я. - Наверняка очередной бывший коммунист, быстро перестроившийся в соответствии с требованиями времени.

- Ты почти угадала. Согласно досье Интерпола, в прошлом Мухомор был парторгом Сорочинского завода по производству резиновых изделий. Был арестован за кражу пятисот коробок презервативов, с чего и начался его взлет на криминальный Олимп.

- Действительно, взлет, - согласилась я. - От шершавого советского презерватива до атомного ледокола. Широкий диапазон. Любят русские люди житть с размахом. Интересная все-таки штука судьба. Только подумай: мужик, читавший лекции о мерзостях загнивающего капитализма горстке алкоголиков с презервативного завода, теперь контролирует Австралию и острова Океании. Это же биография почище рокфеллеровской. А ты все полицейским работаешь.

Сианон неодобрительно посмотрел на меня.

- С каких это пор ты стала петь дифирамбы преступникам? - поинтересовался он.

- Я вовсе не пою им дифирамбы. Просто мне приятно, что наш доморощенный Яша с Сорочинского презервативного завода контролирует целый континент. Преступник - он, конечно, всегда преступник, но свой преступник как-то милее, чем иностранный. Если электромагнитная бомба и должна кому-то достаться, я бы предпочла, чтобы ее получил русский Мухомор, а не шизанутый арабский террорист или рвущиеся к власти индонезийские мусульмане-экстремисты. Яше уж точно в голову не придет взрывать Бали или Нуса-Пенида. Пойми меня правильно. Ты ведь, когда смотришь футбол, наверняка болеешь за индонезийскую команду.

- Я не смотрю футбол, - огрызнулся Ляо. - А эта чертова бомба вообще никому не достанется!

- Не достанется так не достанется, - примирительно сказала я. - Не стоит из-за этого так переживать В мире слишком много бомб, чтобы расстраиваться из-за них. Все-таки маловероятно, что бомба Тетерина будет настроена на резонансную частоту человеческого сердца. Рано или поздно, через год или через десять лет, такое оружие получат и страны третьего мира и террориста. Мы, конечно, можем попытаться что-нибудь сделать, но, согласись, в борьбе с такими противниками у нас нет никаких шансов. Слишком могущественные организации охотятся за этим изобретением. Что ни говори, а даосская стратегия "Если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть, как мимо проплывает труп твоего врага" в данном случае кажется мне наиболее разумной.

- Значит, ты предлагаешь мне просто сидеть на берегу океана и ожидать, пока мимо меня проплывут трупы Халеда Бен Нияда, Яши Мухомора и индонезийских заговорщиков?

- Почему бы и нет? - пожала плечами я. - Судя по тому, как складывается ситуация, нельзя исключить подобный вариант развития событий. Не вызывает сомнения лишь одно: чем меньше активности ты будешь проявлять, тем больше вероятность того, что мимо индонезийских заговорщиков не проплывет твой собственный труп. Бездействовать ты, естественно, не согласишься, на это я и не надеюсь, нс хотя бы не лезь на рожон.

- А что, если их специально стравить? - мечтательно произнес Сианон. Собрать всех гадов в одну кучу и подорвать электромагнитной бомбой. только где-нибудь подальше от Вали.

- Блестящая идея, - согласилась я. - Остается неясным лишь один маленький вопрос: "Как?"

* * *

Аделу я обнаружила на пляже перед отелем. Позабыв о ночном происшествии, она, как роза под действием аспирина, расцветала от комплиментов мускулистого красавца, высадившего дверь моего номера.

Как выяснилось, красавца звали Билл и у него была собственная строительная фирма в Миннесоте. Спрашивать в присутствии Билла, куда подевался Стив, было не слишком удобно, так что я пожелала парочке хорошо провести время и отправилась в свой номер.

Растянувшись на кровати, я закрыла глаза и снова задумалась над вопросом, кому и зачем потребо

валось сначала в меня стрелять, а потом подбрасыватьъ мне варана. Или все-таки стреляли не в меня, а в Стива, и промахнулись чисто случайно? Если Иродиадис и Шакал действительно одно и то же лицо, а в этом я была уверена по крайней мере на 99 процентов, очередь желающих пострелять в него могла бы протянуться от дверей моего номера до соседнего острова.

Если бы предупреждение ограничилось только светящимся вараном, я бы не сомневалась в том, кто это сделал. Столь живописный жест на Бали мог совершить лишь один человек, а именно мой бывший поклонник, грузино-еврейский поэт, неожиданно из сиониста превратившийся в грека. Необузданному полету его фантазии завидовала черной завистью раже я, отнюдь не страдающая недостатком воображения.

С другой стороны, совершенно непонятно, чем Симонии могло помешать мое присутствие на острове. Неужели он до сих пор не может меня простить? Хотя за что, собственно говоря, он должен меня прощать? Ну, не переспала я с ним в молодости, уязвила его самолюбие, но ведь это не смертный грех.

Если у него остались тяжелые воспоминания о нашем несостоявшемся романе, можно было мягко намекнуть, что он не хочет со мной общаться. Я бы не стала навязывать свое общество человеку, не желающему поддерживать со мной знакомство. Марик это знал. Нет, дело тут явно не в наших прошлых отношениях.

Ладно, допустим, варана все-таки подбросил Марик, но зачем ему понадобилось в меня стрелять? Стрелять и при этом промахнуться. Это имело смысл только в том случае, если Симония действительно переметнулся в спецслужбы. В Индонезию он приехал по фальшивым документам, поэтому мое присутствие на острове является для него потенциальной угрозой. Мне известно, что на самом деле он вовсе не Максимилиан Коксос, и я могу случайно или намеренно проболтаться об этом кому не следует.

Если задание Симонии связано с электромагнитной бомбой, он не может позволить себе никакой ненужного риска. По идее, при таком раскладе был быразумнее ликвидировать меня. Так поступил бы любой нормальный шпион. Эти агенты спецслужб ради интересов национальной безопасности родную маму на куски разрежут и не поморщатся не то что вывшую подружку. Выходит, Марик по старой дружбе напревал на инструкции и решил меня предупредить? Очень мило с его стороны.

Неожиданно я поняла, что мне просто необходимо еще раз увидеться с Симонией. Конечно, сам он ни за что не признается, что выстрел и варан - его рук дело, тем более что от выстрела погиб ребенок но кое-что я, возможно, смогу прояснить. Марик обязательно даст мне понять, что мне следует как можно быстрее убраться с острова.

Вытащив из тумбочки нафаршированные солью и перцем яйца, я сунула их в сумочку - вдруг пригодятся! - и, выяснив у портье, где находится отель "Бесаких", бодрым шагом направилась в указанном направлении.

Как я и опасалась, человек по имени Максимилиан Коксос в отеле не регистрировался. Мой бывший поклонник обманул меня. Он явно не горел желанием встречаться со мной еще раз. Если Марик соврал насчет отеля, он вполне мог назваться вымышленным именем. Возможно, он вовсе не Коксос и даже не греческий подданный. Но в то же время и не ортодоксальный еврей. Бороду-то он сбрил, а еврей-ортодокс без бороды все равно что Ленин без плеши.

С другой стороны, непонятно, зачем Марину потребовалось называть мне новое, вымышленное имя? Никто его за язык не тянул. Или он не хотел, чтобы я назвала его Марком Симонией? Бред какой-то!

Как же мне теперь найти Марика? Я, конечно, могла обзвонить все отели острова, спрашивая не останавливался ли в них Максимилиан Коксос, но, во-первых, мне было лень этим заниматься, а во-вторых, интуиция подсказывала мне, что толку от этого все равно не будет.

Еще один вариант - обратиться за помощью к Сианону, но тогда придется объяснять ему, кто такой Марик, рассказывать о своих подозрениях. Не хватало^еще, чтобы Ляо попытался арестовать поэта за убийство. Пуля попала в девочку чисто случайно, к тому же неизвестно, кто на самом деле стрелял. Лучше обойтись без полиции.

Больше ничего толкового мне в голову не приходило, поэтому я решила некоторое время вообще не думать, а просто посидеть в теньке под пальмой, ожидая, пока интуиция подкинет мне очередную бредовую идею.

Сказано - сделано. Выбрав симпатичную пальмочку, я уселась на землю, прислонившись спиной к стволу, и стала с любопытством наблюдать за маневрами фантастически красивого изумрудного жука, деловито пробирающегося между травинок.

Интересно, ощущает ли жук, что я за ним наблюдаю? Вряд ли. Неожиданно мне пришло в голову, что, возможно, кто-нибудь еще, столь же чуждый поему восприятию, как я восприятию жука, в свою очередь наблюдает сейчас за мной. Кем может быть этот наблюдатель? Демоном из глубокого келода или, наоборот, добрым балийским богом? Воображение разыгралось настолько, что мне показалось, будто я чувствую на себе чей-то тяжелый внимательный взгляд.

Я поежилась и встряхнулась, пытаясь избавиться от неприятного ощущения. Оно немного ослабело, но не прошло. И тут меня осенило! Если действительно в меня стрелял Симония, он должен был следить за мной. Возможно, Марик и сейчас за мной следит. Если так, то мы вполне можем немного поиграть.

Я деловито посмотрела на часы, потом встала, отряхнула юбку и быстрым шагом направилась к "Саду многообразия". По пути я несколько раз демонстративно озиралась, словно бы проверяла, нет ли за мной слежки, хотя со своей близорукостью я смогла бы обнаружить лишь открыто преследующую меня на расстоянии пятидесяти метров пожарную каланчу. Я надеялась, что Марика, если он, конечно, в данный момент наблюдает за мной, заинтересует мое несколько странное поведение, и он сочтет своим долгом выяснить, куда это я направляюсь.

В "Сад многообразия" я проникла через дырку в ограде и по знакомым тропинкам направилась к хорошо изученной мной во время первого посещения модели балийского храма.

Храм представлял собой окруженное высокими прямоугольными стенами пространство, заполненное пагодами, молельнями, колокольней и прочими культовыми сооружениями. Проникнув в храм через чанди бентар - символизирующие дуалистичность мироздания украшенные крыльями ворота, я пересекла первый внутренний двор и поднялась по лестнице на самую верхнюю крытую террасу нгурах алит - молельни для священнослужителей.

Спрятавшись за резными деревянными столбами, я получила возможность с высоты наблюдать как за внутренними двориками храма, так и за тем, что происходит за оградой. Марика я пока не заметила, но странное ощущение того, что за мной кто-то следит, не проходило.

Меня все больше охватывала смутная тревога. Метрах в трехстах отсюда находился китайский храм, в котором два дня назад произошло двойное убийство. Я разминулась с убийцей лишь на пару минут и поэтому осталась в живых. Так чего ради меня снова потянуло сюда? Захотелось новых приключений на свою голову?

Я пожалела о том, что не захватила с собой подаренный Стивом рентджонг. Впрочем, если здесь неожиданно появятся бравые ребята с пистолетами, от рентджонга все равно толка не будет, да и обращаться я с ним не умею. На всякий случай я вытащила из сумочки нафаршированное солью и перцем яйцо и сжала его в кулаке. Это, конечно, не оружие, но все"аки кое-что.

Ненадолго отвлекшись, я чуть не упустила из тдаМярска. Он осторожно пробирался по внутреннему дворику между молельней для божественного воплощения Гунунг Арунга и падмасаной - троном бога солнца Сурьи. Я уже собиралась покинуть свой боевой пост и, незаметно подкравшись сзади, напугать поэта, как в ворота крадучись проскользнул мужчина европейского типа. Предмет в его руке я, присмотревшись, идентифицировала как пистолет с глушителем. За кем, интересно, следил этот тип - за мной или за Мариком?

На мгновение я замерла, не зная, как мне поступить - крикнуть, предупредив Симонию, или, в целях собственной безопасности, прикинуться ветошью и молчать. Пока я решала эту сложную проблему, Марик благополучно миновал мое убежище и стал внимательно рассматривать паруман - место пребывания богов и душ предков.

Мужчина бесшумно пересек двор и, остановившись под молельней, в которой я пряталась, тихонько свистнул. Марик резко обернулся и замер, увидев нацеленное ему в грудь дуло пистолета.