Очерки по истории географических открытий Т. 5. Новейшие географические открытия и исследования (1917–1985 гг.)

Завершение открытия бассейна Нила

Для разграничения своих колониальных владений в Экваториальной Африке Франция и Великобритания в 1919 г. создали совместную комиссию. Основной объем работ по картированию пограничной полосы длиной более 2,5 тыс. км пришелся на долю французского офицера П. Бульнуа, служившего в британской армии. Но караванной дороге Хартум — озеро Чад во главе партии топографов в конце 1921 г. он достиг деревушки близ 12°30' с. ш. и 22° в. д., сделав ее своей базой.

Съемка проводилась двумя отрядами: один направился к северу, другой к югу. За пять месяцев, продвигаясь на верблюдах, северный отряд заснял 400 км плоской безводной пустыни с редкими холмами («джебелями»). Отряд описал невысокую безымянную возвышенность, с которой берут начало вади Ховар, бывший левый приток Нила, и ряд других пересыхающих рек, стекающих во все стороны, кроме северной. Бульнуа обследовал также южную часть плато Эннеди, открытого Ж. Тильо. Отсутствие источников питьевой воды вынудило съемщиков вернуться на базу.

Южный отряд положил на карту верховья двух правых притоков р. Шари, в том числе Аук, восточное окончание хребта Бонгос и 300 км плоского водораздела между бассейнами конголезской р. Котто и вади Эль-Араб (система Нила). Общая протяженность маршрута составила 750 км: работы были приостановлены близ местечка, расположенного у 8°30' с. ш. и 25° в, д.

Задача второго сезона, начавшегося в конце 1922 г., заключалась в открытии и картировании конго-нильского водораздела. В этой безлюдной местности, покрытой густым тропическим лесом, верблюдов сменили буйволы и ослы; на них пришлось нагрузить до 40 т продовольствия. Отсутствие дорог и даже трон вынудило взяться за топоры — в течение полугода люди прорубали путь в непроходимой лесной чаще, страдая от малярии и питаясь несвежей пищей.

Главная трудность, однако, состояла в отыскании водораздела: двигаясь по обе его стороны, исследователи добирались до истоков каждой реки и речки, принадлежавшей бассейнам Конго и Нила. Работая таким методом, Бульнуа и его съемщики разграничили системы великих африканских рек на протяжении более 600 км, до пункта близ 6°30' с. ш. и 27°30' в. д., отделив р. Мбому и ее притоки (система Конго) от нильской р. Джур с ее «сателлитами». За открытие водораздельной линии длиной около 1 тыс. км П. Бульнуа получил Золотую медаль Королевского географического общества.

Изучение бассейна Нила продолжил исследователь Аравии офицер Р. Чизмен, занявший пост британского консула в Судане. В начале 1926 г. он добился разрешения правительства Эфиопии на проведение съемки Голубого Нила в пределах Эфиопского нагорья. Дело в том, что на картах первой четверти XX в. течение реки от озера Тана до границы с Суданом показывалось пунктиром[39]. Иными словами, истинное положение значительной части важнейшего притока Нила, как ни странно, оставалось неисследованным. Эту работу Чизмен выполнил с караваном мулов в два этапа: на первом (начало января — середина апреля 1927 г.) он заснял речную дугу от водопада Тис-Эсат вниз вдоль глубокого каньона до пункта, где закончил съемку Б. Йессен; на втором (конец февраля — середина марта 1929 г.) он закартировал оставшуюся часть до границы с Суданом, пропустив, правда, небольшую (25 км) петлю. Чизмен установил, что Голубой Нил проходит в глубоком и сравнительно узком каньоне[40] и образует только один водопад; он описал также р. Малый Аббай, отметив на нем несколько невысоких водопадов.

Вероятно, после Чизмена за Голубым Нилом закрепились два названия — «Последний незавоеванный ад» и «Эверест рек». Впервые пройти этот «ад» на лодках с исследованием берегов — такая задача стояла перед британским военным инженером Д. Блэшфорд-Снеллом, возглавившим крупную (70 ученых разных специальностей) научную экспедицию. Все сотрудники прибыли в столицу Эфиопии Аддис-Абебу в конце июля 1968 г. и приступили к «завоеванию» реки. От единственного моста через нее в августе они спустились на четырех лодках до устья р. Дидесса, левого притока Голубого Нила. Во время этого плавания они преодолели сначала Черное ущелье — 90-километровую отвесную мрачную теснину с множеством порогов, начинающуюся несколько выше устья р. Гудер, другого левого притока реки. Затем они прошли Западные пороги, протягивающиеся на 140 км — до устья Дидессы. Вторая фаза (сентябрь того же года и вновь на четырех лодках) была посвящена прохождению верхнего отрезка течения — от озера Тана до моста, причем Блэшфорд-Снелл с девятью товарищами покорили Северное ущелье длиной 80 км. Общая протяженность первопроходческого речного «слалома», позволившего дополнить съемки Р. Чизмена, составила 600 км,

В отличие от Голубого Нила, Белый Нил значительно дольше хранил в тайне место своего «рождения». «Искать истоки Нила» — это выражение издревле означало неразрешимость какого-либо предприятия. И тем не менее над нильской загадкой продолжали биться многие путешественники XIX в. Однако последнюю точку удалось поставить лишь в 30-х гг. XX в., когда к расшифровке запутанной речной сети территории между озерами Виктория, Танганьика и Киву приступил немецкий натуралист Буркхард Вальдекер.

За несколько лет с рюкзаком за плечами он пересек эту область во многих направлениях, питаясь бататом (сладкий картофель), бананами и горошком. Наконец в 1938 г. на пустынном плоскогорье, у 4º ю. га. и 30° в. д., в пределах страны Бурунди, Б. Вальдекер обнаружил родники Казумо, дающие начало тоненькому ручейку. Сбегая по склону, он постепенно превращается в поток, а вскоре в полноводную реку Рувуву, главный приток р. Кагеры, впадающей в озеро Виктория. У родников Б. Вальдекер соорудил небольшую пирамиду из камней в память исследователей, внесших вклад в разрешение проблемы Нила.

Благодаря открытию Б. Вальдекера наконец представилась возможность определить общую длину великой африканской реки (6500 км — по довоенным материалам, но последним данным — 6671 км) и установить, что Нил — один из основных претендентов на мировое «первенство»[41]. Однако никто еще не проходил по всему его течению от истоков до устья. Такую цель поставил перед собой французский путешественник Жан Лапорт, участник гренландских экспедиций П.-Э. Виктора. Он пригласил еще двух энтузиастов, а в качестве плавсредств выбрал двухместные легко управляемые лодки — каяки. В первых числах ноября 1950 г. Лапорт с товарищами побывал у истоков Нила и через несколько дней начал плавание но бурной р. Кагере, представлявшей до тех пор «аква инкогнита». Вскоре один из спутников Лапорта — журналист Андрэ Дави, впоследствии написавший книгу об их эпопее по Нилу, потерпел крушение и едва не погиб. Впрочем, страшнее водоворотов и порогов, крокодилов и бегемотов оказались комары и другие кровососы, густыми тучами вьющиеся над бескрайними болотами, часто встречающимися по обоим берегам Нила.

Два совершенно не судоходных участка верхнего Нила — между озерами Виктория, Кьога и Альберт — Лапорт проследил берегом, а Кьога — подлинный океан зелени и птичий рай — на пароходе. Продолжив плавание на каяках, в начале 1951 г. он достиг ущелья Нимуле, у 4º с. ш. Здесь Нил сначала разливается, затем устремляется в глубокую теснину шириной не более 12 м и, наконец, прорываясь через скалистую возвышенность, на протяжении 200 км образует цепь порогов Фола — информация о них ограничивалась одним словом «опасные». Этот отрезок также пришлось пройти берегом.

В начале февраля группа прибыла к пункту Бор, близ 6° с. ш. Далее к северу на 900 км тянулась заболоченная область Сэдд (по-арабски «пробка»), которую, по совету местных жителей, Лапорт с товарищами преодолел на пароходе. Ниже по течению по обоим берегам вплоть до Хартума простиралась безнадежно ровная полупустынная степь.- В Хартум они добрались в середине марта, оставив за кормой 3,7 тыс. км; несколько раз они терпели крушение, испытали неприятности из-за бегемотов и крокодилов, но в общем всегда выходили из положения без особого ущерба. На последних участках самым большим их недругом оказался ветер.

В конце марта группа покинула Хартум, а через две недели сильнейшая песчаная буря («гибли») разбросала каяки (люди в это время отдыхали) на значительное расстояние: на поиски ушло четыре часа. Дальнейшее плавание проходило относительно спокойно; они последовательно преодолели пятый и четвертый пороги, затем 300 км шли по тихой реке; их дни были «сотканы из воды и солнца, ночи — из звезд» (А. Дави). В начале мая Лапорт едва не утонул, но снова все обошлось благополучно. Наконец, в середине июля, пройдя за девять месяцев около 7 тыс. км, из них пять на каяках, группа завершила поход в Рашиде, стоящем близ устья левого рукава Нила.

В середине сентября 1952 г. Ж. Лапорт с одним спутником пытался пройти — и вновь на каяках — «непокоренные» участки Нила, но через три дня после начала плавания при преодолении водопада обе лодки перевернулись; Лапорт спасся, а его товарищ погиб.

Секреты Ливийской пустыни

Ливийская пустыня — гигантское (около 2 млн. км²) песчаное и каменистое, почти безводное пространство с редкими оазисами, — долго не привлекала внимания путешественников XX в.: отпугивали не только размеры и отсутствие источников; исследованиям мешали небылицы о черных гигантах, появляющихся из какого-то оазиса, и рассказы об арабских фанатиках, членах религиозно-политического ордена сенусийя[42], центром которого после 1894 г. стал оазис Куфра, у 24° с. ш., в сердце пустыни, получивший репутацию «второй Мекки».

В течение 40 лет после Г. Рольфса (см. т. IV, гл. 19), добравшегося лишь до окраин Куфры, туда не попадал ни один европеец. В 1920 г. Ахмед Мухаммед Хассанейн, сын египетского вельможи, принял участие в качестве исследователя в экспедиции англичанки Розиты Форбс, заручившейся поддержкой главы ордена, одного из потомков Сенуситов. С его письмом караван прошел от Бенгази на юг около 1 тыс. км и вступил в таинственный центр, оказавшийся группой из шести оазисов, расположенных в долинах вади с возделанными полями, оливковыми деревьями и виноградниками. К побережью Средиземного моря экспедиция вернулась новым путем — через страну дюн (пески Каланшо) и оазис Джагбуб, пройдя со съемкой по неизученной местности более 600 км.

В начале 1923 г. Хассанейн совершил уже самостоятельное путешествие в оазис Куфра, где оставался две недели, пытаясь узнать о путях в пустыню к югу. Из расспросов он выяснил, что на юго-востоке на расстоянии шести дневных переходов находится небольшой оазис, а в четырех днях далее — другой. Хассанейн достиг первого в конце апреля: среди холмов (гора Аркену, близ 22° с. ш.) располагалась лишь стоянка для верблюдов, источника не было; правда, в кавернах скал удалось собрать дождевую воду. После четырехдневного отдыха отряд отправился к другому оазису: на холмах, окружающих гору Эль-Увейнат (1934 м), раскинулась большая деревня. Обследуя окрестности, Хассанейн обнаружил на скалах многочисленные изображения животных. Дальнейший путь к югу через безводные пески пустыни оказался очень тяжелым: из-за палящего зноя двигаться приходилось только ночью, несколько раз проводники теряли дорогу в путанице дюн и скал, на протяжении более 400 км встретился всего лишь один колодец. В начале июня, пройдя более 2 тыс. км и выполнив меридиональное пересечение Ливийской пустыни, Хассанейн добрался до первого селения — Дар-фура, близ 16° с. ш. Оттуда он повернул к юго-востоку, вышел на караванную дорогу и по ней достиг Нила; в Каир он прибыл в начале августа. Съемка, выполненная Хассанейном, явилась важным дополнением к материалам, собранным Ж. Тильо, и позволила ликвидировать одно из последних значительных «белых пятен» на карте Африканского континента.

Новейшие исследования рельефа Африки

К концу 50-х гг. XX в. в основном усилиями служащих из метрополий удалось стереть практически все «белые пятна» с физической карты Африки. Начиная с 1960 г., называемого иногда «годом Африки», так как именно тогда большая часть стран материка обрела независимость, были проведены работы по уточнению размеров, контуров и высот не только основных, но и второстепенных элементов рельефа континента. Так, Сахарский Атлас оказался ниже на 600 м, достигая лишь 1532 м. Западносахарское плато Эль-Эглаб, ограниченное 26 и 27° с. ш., «подросло» на 100 м; вместо крупной равнины Эль-Джуф, расположенной у Северного тропика, оконтурены плато и два небольших равнинных пространства. Правильно определена высота ряда центральносахарских поднятий: высшая точка нагорья Ахаггар «снизилась» почти на 100 м, к северо-востоку и югу от него — на плато Тассилин-Адджер и Аир — обнаружены вершины около 2 тыс. м. Почти на 300 м «снизилось» плато Джое (левобережье нижнего Нигера, у 10º с. ш.). На водоразделе систем Эль-Араб, Шари и Убанги вместо безымянной возвышенности положен на карту сравнительно невысокий (до 1388 м) хребет Бонгос (250 км). На Эфиопском нагорье выявлено два «четырехтысячника» — в истоках р. Джубы и западнее озера Абая; почти на 100 м (до 4154 м) «подросла» одна из вершин в излучине р. Аббай. В Восточной Африке гора Рунгве, у северного конца озера Ньяса, поднялась на 200 м, перейдя в разряд «трехтысячников». Высшая точка материка — вулкан Килиманджаро, — «потерявшая» 115 м, из «шеститысячников» переведена рангом ниже (5895 м).

Хребты Южной Африки удлинились более чем в полтора раза: горы Мучинга, между 10 и 14° ю. ш., водораздел Луапулы (бассейн Конго) и замбезийской Лвангвы, а также Драконовы горы.

Открытие истоков Ориноко

Попытки найти начало р. Ориноко делались давно, но трудности передвижения по тропическому лесу и мелководной верхней Ориноко, а также страх перед неведомыми воинственными индейцами отпугивали многих. В 1919 г. к изучению и картированию Касикьяре приступил уже упоминавшийся нами (см. т. IV, гл. 17) американский путешественник Гамильтон Райе: с середины сентября по 13 декабря на моторной лодке он проследил р. Риу-Негру от устья до впадения Касикьяре, а через неделю прошел ее всю до Ориноко. Райе установил, что длина Касикьяре составляет 435 км, т. е. в полтора раза больше, чем считали прежде. В январе следующего года в поисках истоков Ориноко он достиг верховьев реки, но вынужден был отступить перед натиском враждебно настроенных индейцев.

В августе 1924—июне 1925 г. Райе исследовал систему Риу-Бранку, крупнейшего притока Риу-Негру (1300 км с Урарикуэрой), и доказал, что она отделена от бассейна Ориноко высоким водоразделом — горами Серра-Пакарайма, а р. Урарикуэра, прослеженная им до истоков, — Серра-Паримой. В этом регионе Райе обнаружил племя светлокожих индейцев, но главного не добился: несмотря на хорошую экипировку отряда, включая радио и гидросамолет, проникнуть к истокам Ориноко он так и не смог. После его работ были выявлены и нанесены на карты северные границы бассейна Амавонки.

Поиски истоков Ориноко, предпринятые в 1930 г. американским и в 1944 г. венесуэльским отрядами, также потерпели неудачу. Успех пришел к франко-венесуэльской экспедиции, возглавляемой Франсом Рискесом, офицером армии Венесуэлы. В конце июля 1951 г. ее забросили самолетом в верховья Ориноко; затем она разместилась на 30 лодках, и эта флотилия три месяца преодолевала течение, пройдя всего 240 км. Оставив лодки из-за мелководья, исследователи направились далее берегом, прорубая дорогу в тропическом лесу. В конце ноября они вышли к болоту, из которого берет начало Ориноко, и Чем самым доказали, что ее исток находится не на западных склонах гор Серра-Парима, а почти в 100 км восточнее — на водораздельных высотах близ 2°30' с. ш. и 63°30' з. д. Однако окончательно длина реки (2740 км) была установлена лишь спустя четверть века.

Изменения на физической карте Южной Америки

Как и для Африки, верные представления о рельефе Южно-Американского материка сложились уже в XIX в. Последующие работы позволили правильно определить высотные отметки и уточнить протяженность ряда хребтов. Так, в Северо-Западных Андах высшие точки Западной и Восточной Кордильер «снизились» на 100 м, в Андах Эквадора вулкан Сангай оказался ниже почти на 200 м. Значительно изменилась схема орографии Анд между экватором и 28° ю. ш.: гигантскую (3800 км) Восточную Кордильеру, разрезанную притоками Амазонки и Параны, сменили две Восточных и одна Центральная Кордильеры длиной 500–750 км каждая — в междуречьях Мараньон и Укаяли, Бени и Рио-Гранде, Рио-Гранде и Пилькомайо. Западная Кордильера, протягивавшаяся ранее от экватора к югу на 360 км, по новым данным расположена между 4º и 22º ю. ш., т. е. в полтора раза короче. Во внутреннем плоскогорье Анд (Пуна) выделена западная пониженная область — Альтиплано, включающая обширные котловины с современными озерами, солончаками, равнинами, плато и разрозненными массивами. Один из них, у 20° ю. ш., «подрос» на полкилометра. Три вершины Пуны стали ниже в среднем на 400 м, в том числе Ильямпу (6485 м) перешла в разряд «шеститысячников», как и находящаяся значительно южнее Аконкагуа (6960 м), высшая точка континента, «потерявшая» 75 м.

Представление о высоте Гвианского плоскогорья несколько изменилось: до конца 70-х гг. его высшей точкой считалась постепенно «подраставшая» с 2600 м гора Рорайма (2810 м). В последние годы обнаружены две более значительных вершины: к юго-западу от нее, у 1° с. ш. — «трехтысячник», а западо-северо-западнее, в среднем течении р. Карони, — 2950 м. Примерно в то же время нанесена на карту вся Серра-Тумукумаки (длина около 500 км), невысокий (до 690 м) водораздел левых притоков нижней Амазонки и коротких рек, текущих на север.

Исследования Бразильского плоскогорья, выполненные при поисках полезных ископаемых и изысканиях территории, пригодной для возведения новой столицы Федеративной Республики Бразилии, позволили внести ряд изменений в физическую карту центра и восточного угла континента. Так, водораздел правых притоков Тапажоса и левых Шингу, невысокие Серра-ду-Кашимбу и Серра-Формоза оказались длиннее в полтора раза (обе около 500 км), а шапады (обширные столовые плато) Серра-дус-Паресис — на четверть короче (750 км). В верховьях Шингу и в долине средней Арагуаи выявлены значительные заболоченные территории. В междуречьях Шингу и Токантинс, Аринус и Телис-Пирис засняты Оерра-дус-Градуас (400 км) и Серра-дус-Каябис (300 км). Сера-Дорада, водораздел верховьев Арагуаи и Токантинс, прослежена на 450 км, по прежним съемкам она была в три раза короче.

Установлено, что система меридиональных кряжей правобережья верхней Сан-Франсиску (Серра-ду-Эспиньясу) имеет протяженность 650 км, т. е. длиннее в 1,6 раза, чем считалось прежде.

Уточнен рельеф южной части Бразильского плоскогорья: Серра-ду-Каяпо, с которой у 18° ю. ш. берет начало Арагуая, заснятая на протяжении 250 км (ранее длина ее принималась в 100 км). Между 24 и 28° ю. ш. на 500 км в северо-западном направлении прослежена Серра-Жерал.

Австралия: последние открытия

В 1925 г. экспедиция Майкла Терри прошла от порта Дарвин на юго-запад — к северной окраине Большой Песчаной пустыни. Он составил точную карту полупустынной полосы от р. Фицрой до Стерт-Крика и описал районы, расположенные между лесистым севером Австралии и пустыней, в том числе и бассейн Стерт-Крика. В 1928 г. к восток-северо-востоку от Большой Песчаной пустыни он исследовал незадолго до него открытую огромную впадину с пересохшим соляным озером Вудс, которое, по его заключению, в прошлом было связано с криком, берущим начало в Центральной Австралии, в хребте Макдоннелл.

Позднее при поддержке синдиката из Аделаиды, заинтересованного в открытии глубинных районов, используя различные виды транспорта, от автомобиля до верблюда, М. Терри завершил рекогносцировочную съемку в самом центре материка, проследив течение пересыхающей р. Ландер и открыв равнинное пространство к северу от хребта Стьюарт-Блафф на протяжении 250 км. О своих путешествиях и исследованиях М. Терри рассказал в пяти книгах, в том числе «Через неведомую Австралию».

В 1926 г. в Центральной Австралии, к западу от железной дороги, между параллелями 25–28° ю. ш., работала экспедиция англичанина Доналда Маккея. Цель ее состояла в ликвидации оставшегося в юго-западном углу Северной Австралии «белого пятна», проверке

координат хребтов и гор, усмотренных прежними путешественниками издали и нанесенных на карты по догадке; он должен был также определить перспективы этой области для скотоводства. Д. Маккей осмотрел регион к востоку от пустынь Гибсона и Большой Виктории и пришел к выводу: в качестве земель для выпаса он не имеет никакого будущего из-за скудости и нерегулярности выпадения осадков, а также из-за колоссального количества кроликов, пожирающих почти всю растительность.

В 1928 г. Д. Маккей исследовал внутренние районы п-ова Арнемленд к востоку от железной дороги. В западной части этой забытой тропической области он обнаружил обилие воды и массивы низкорослого леса, но дал сравнительно низкую оценку ее пастбищных возможностей для крупного рогатого скота.

В Западной Австралии в 20-х гг. геолог Эндрью Мейтленд открыл два значительных артезианских бассейна; более крупный (Юкла) приурочен к равнине Налларбор.

В дальнейшем изучение внутренних малодоступных территорий материка производилось с использованием самолетов. Начало этому положил геолог Сесил Томас Мадиган, в 1911–1914 гг. участвовавший в австралийской антарктической экспедиции Д. Моусона. В 1929 г. он заснял с воздуха озеро Эйр, а далее к северу облетел пустыню Симпсон.

В 1931 г. в юго-восточной части Большой Песчаной пустыни, у 129° в. д., Д. Маккей обнаружил с самолета и нанес на карту полосу воды, которая при дальнейшем исследовании оказалась пересыхающим соляным озером, названным его именем. В 1933–1937 гг. он возглавлял лётные экспедиции во внутренние пустынные районы Австралии, открывшие еще несколько соляных озер.

С. Мадиган в 1939–1940 гг. с семью спутниками пересек на верблюдах пустыню Симпсон с запада на восток в самом широком месте, преодолев 806 ужасных песчаных гряд. По его данным, эти гряды тянутся параллельно друг другу на значительные (до 250 км) расстояния, высота их 20–60 м.

Изменения на физической карте Австралии

К первой трети XX в. сложилось верное представление о рельефе Австралии. На востоке протягивается огромная горная система (Большой Водораздельный хребет) с крутым восточным и пологим западным склоном, постепенно переходящим в низменное пространство. Оно захватывает центральную полосу континента от моря до моря и кое-где пересечено невысокими кряжами. На остальной части материка раскинулось обширное плато (средняя высота 300 м) с приподнятыми на западе и востоке краями. Впоследствии, при поисках полезных ископаемых, в особенности золота, а также пастбищных угодий и источников воды, эта схема претерпела некоторые изменения. Выяснилось, что Большой Водораздельный хребет начинается не от мыса Йорк, а южнее, у 15°30' ю. ш., и, следовательно, длина его, 3200 км; центральная низменность не достигает моря на севере; западная часть материка занята не плато, а плоскогорьем средней высотой 400–500 м, с приподнятыми не только западной и восточной, но и северной окраинами, — массив Кимберли.

В последние десятилетия установлено, что Кимберли имеет характер плато, расчлененного эрозией на отдельные останцовые массивы; оно раскинулось на большей территории, чем считалось прежде, продолжаясь на 100 км далее к востоку. Вместо сравнительно крупной возвышенности, располагавшейся в центральной и восточной частях п-ова Арнемленд, в его центре оконтурено небольшое плато, полого-волнистое, разделенное на массивы. Два незначительных равнинных пространства южнее и юго-восточнее озера Вудс увеличились в размерах в два-три раза; в низовьях крика Плейфорд открыты два озера. Равнинная территория на северо-западе Австралии высотой до 200 м, ранее отмеченная в виде полосы до!100 км у побережья и по долине р. Фицрой, в действительности продолжается более чем на 500 км далее к юго-востоку. Контуры возвышенности, ограниченной 116 и 125° в. д., и северная граница равнины Налларбор, по материалам съемок последних десятилетий, оказались значительно более извилистыми. Хребет Дарлинг протягивается по меридиану 116° в. д. не на 250, а на 400 км.

Новая Гвинея: последние открытия

К середине 20-х гг. XX в. физическая карта Новой Гвинеи все еще оставалась очень несовершенной: отсутствовали достоверные данные о значительной части станового хребта острова, в том числе о водоразделе между бассейнами pp. Флай и Сепик; никто до той поры не пересекал Новую Гвинею. В 1926 г. за решение этой задачи взялись патрульные офицеры Карл Кариус и Айвен Френсис Чемпион. Для выполнения задуманного сначала следовало разведать пути через известняковый барьер у южного подножия гор. В начале декабря в сопровождении 11 участников экспедиции и 37 носильщиков они направились от устья р. Флай вверх по течению, в конце апреля 1927 г. достигли барьера и здесь разделились. Кариус с половиной спутников по верхнему притоку р. Флай добрался до начала какой-то длинной долины, имеющей северное направление, но из-за нехватки продуктов повернул назад, причем на обратном пути открыл верховья р. Стрикленд, главного притока р. Флай. К побережью он вернулся в начале июня. Тем временем Чемпион с другой половиной экспедиции обнаружил истоки Флай и вступил в дружеский контакт с жителями горной деревушки; он прибыл к морю месяцем позже.

В конце сентября Кариус и Чемпион вновь направились на север, через два месяца с помощью проводников из дружественной деревни преодолели барьер и в начале декабря далеко внизу увидели меандрирующий поток, текущий на северо-запад. Это были верховья р. Сепик, куда с севера доходил Рихард Турнвальд (см. т. IV, гл. 21). При спуске с гор в долину Сепик Чемпион сильно повредил колено, и часть пути его пришлось нести на носилках. Приплыв на плотах к устью р. Сепик в феврале 1928 г., Кариус и Чемпион закончили первое пересечение Новой Гвинеи в самом широком месте.

После этого пересечения осталось крупное «белое пятно» в междуречье Стрикленд и Пурари. Правда, некоторые исследователи пытались проникнуть в эту область по долине р. Кикори, но максимум, чего они достигли, — р. Эраве, притока Пурари. В 1930 г. австралийский золотоискатель Майкл Джеймс Лихи выполнил второе пересечение Новой Гвинеи, пройдя от северного побережья через эту неисследованную территорию. Он перевалил хребет Бисмарка[43], открыл гору Хаген (4000 м) и проследил практически все течение Пурари до устья.

Обстоятельное изучение этого высокогорного региона выполнил молодой полицейский офицер Джон Хайде, собравший о нем некоторую информацию во время патрульной службы на верхней Пурари. Во главе отряда в начале 1935 г. Хайде поднялся по р. Флай и ее притоку Стрикленд и в марте достиг покрытого тропическим лесом известнякового плато близ 6º ю. ш., на севере ограниченного отвесным барьером. Преодолевая эту, по его выражению, «вселенную смерти», отряд за 10 дней не встретил ни людей, ни источников. Воду приходилось набирать, в брезентовые полотна, благо дожди шли каждую ночь.

В конце апреля перед Хайдсом открылась цветущая долина, населенная неизвестными науке племенами. Контакт современников, живущих в XX и каменном веках, к сожалению, не обошелся без жертв (пострадали более слабые — аборигены). Выполнив двойное пересечение известнякового барьера (маршрут имел форму дуги, выпуклой к северу), патруль преодолел несколько рек и по долине р. Кикори вернулся к южному побережью.

Самую крупную экспедицию по изучению центрального горного района Новой Гвинеи возглавил полицейский офицер Джеймс Тейлор. С базы, основанной на водоразделе pp. Пурари и Сепик, у 144° в. д., в начале марта 1938 г. он направился на запад во главе 20 полицейских и 230 носильщиков. То делясь на два отряда, то вновь соединяясь, экспедиция открыла в конце октября истоки Стрикленда, а на исходе следующего месяца вышла к истокам р. Сепик, у 141°30' в. д., т. е. проследила весь южный склон хребта Сентрал-Рейндж (около 300 км). Затем Тейлор с частью людей перевалил горы прямо на север и по долине одного из верхних притоков Сепика добрался к главной реке, а в середине января 1939 г. достиг ее устья. Отдохнув около недели, Тейлор вернулся на базу, поднявшись по одному из притоков среднего Сепика.

После второй мировой войны в верховьях Кикори и Пурари был открыт ряд долин, заселенных малорослыми людьми, не, знакомыми с железом.

После более чем 20-летнего перерыва возобновилось изучение «Снежных гор» — широтной системы Маоке. В 1935 г. под эгидой Нидерландского географического общества голландский географ А. X. Колейн отправился от южного побережья вверх по короткой меридиональной реке (у 137° в. д.). Несколько разведочных полетов на приданном его отряду самолете позволили обнаружить проход с верховьев реки в горы Судирман (западная часть Маоке) и открыть группу значительных пиков. На самый высокий из них, как считал Колейн, он взошел в начале декабря, и перед ним развернулась горная панорама вершин с альпийскими формами и ледниковыми цирками, формирующихся в широтную цепь.

Однако побежденная гора не была высшей точкой Новой Гвинеи: вне поля зрения Колейна осталась задрапированная облаками, покрытая льдом главная пирамида острова — Джая (5029 м). Она и два десятка других вершин порядка 4900 м каждая впервые покорились в 1962 г. австралийскому альпинисту Генриху Харрену и трем его спутникам, обследовавшим сравнительно крупный высокогорный участок.