Один

Глава Восьмая

Я отвернулся от "Мерса" и пошел обратно по Нино в сторону зелено-белого дома Эдварда Хэмптона. На дальней стороне улицы стояла странно одетая молодая женщина в панамской шляпе и рубашке, которая была ей велика на несколько размеров. Она выглядела странно, и на мгновение я собрался перейти дорогу и заговорить с ней, но мне очень хотелось увидеть дом, поэтому я пропустил это мимо ушей.

Ворота были закрыты, но не заперты. Когда я толкнул их, какой-то инстинкт или интуиция подсказали мне, что я найду доктора Эдварда Улисса Хэмптона мертвым. Судя по тому, что я слышал и читал об этом человеке, он был не из тех, кто оставляет ворота открытыми.

Я нахмурилась, поднимаясь по лестнице и подходя к двери. Дверь была закрыта. Ворота были открыты, но дверь была закрыта. Я не был уверен, что это значит, но я знал, что это что-то значит. Это было несоответствие, а несоответствия могут рассказать о многом. Например, о том, что на дверной ручке вполне могли остаться отпечатки пальцев человека, закрывшего дверь.

В голове всплыл образ девушки в большой шляпе и рубашке, но было уже слишком поздно идти за ней. Я достал из кармана свой швейцарский армейский нож, выбрал шило, а затем вынул зубочистку. Я вставил шило в замок и возился с зубочисткой, пока не услышал щелчок, затем осторожно толкнул дверь.

Внутри я заметил, что сигнализация была отключена. На ней не было никаких повреждений, поэтому я решил, что убийца отключил ее снаружи или дистанционно. Я снова захлопнул дверь и постоял, прислушиваясь к дому. Было тихо. Очень тихо.

Но один маленький звук царапал мой слух. Он доносился из задней части дома, я решил, что это из кухни, и двинулся по коридору. Я замер, когда вошел в дверь. Было похоже, что банда байкеров на скорости сыграла там матч по регби. Все столовые приборы были разбросаны по полу, половина ящиков повалена сверху. Содержимое шкафов последовало за ними. Там были два лопнувших мешка муки, сахар, соль, банки с помидорами, различные овощи.

Я пробрался к двери на кухню, которая выходила на задний двор, который на самом деле был скорее садом, заросшим высокой травой, каучуковыми деревьями и различными видами пальм.

На пороге сидел кот, маленький, дымчато-серый, и смотрел на меня снизу вверх.

"Наверное, ты проголодался, да?"

Я порылся в беспорядке, пока не нашел его миски, наполнил одну водой, а другую — сухими сухарями, затем поставил их снаружи.

Кухня мало что могла мне сказать, кроме того, что кто-то, кто был неуправляем, что-то там искал. Без криминалистов не было особой надежды выяснить, кто именно.

Поэтому я направился в гостиную. Здесь было то же самое, только еще больше. Мебель была разорвана в клочья, вся обивка выдрана, каждый ящик и каждый шкаф были открыты и опустошены.

Было одно небольшое пустое место, где тот, кто это сделал, сидел и разрывал кресла, диван и все подушки, а рядом с ним лежал кухонный нож с большим серебряным лезвием и черной рукояткой. Я пригнулся, чтобы посмотреть на него. Это был Sabatier. Я достал из кармана носовой платок и взял нож за лезвие, затем отнес его на кухню в поисках пластикового пакета.

Я нашел пакет для продуктов и аккуратно завернул в него нож. Затем я вернулся в гостиную, чтобы еще раз осмотреть нож. Меня не покидала мысль, что единственное, что я мог восстановить из того, что видел, — это приступ ярости или паники. Но чья она или чем мотивирована, сказать было невозможно.

Я поднялся по лестнице, совершенно уверенный в том, что найду там, и не ошибся. Это было невозможно не заметить — кроме того, что дверь была открыта, был еще и запах, тошнотворно сладкий и немного приторный.

Он был убит выстрелом в грудь с довольно близкого расстояния, хотя и не в упор. На его рубашке не было никаких пятен. По положению тела я понял, что он находился между стрелявшим и дверью, поэтому стрелявший вошел первым. Он подождал, пока Эд не уйдет, отключил сигнализацию, а затем поднялся наверх, чтобы подождать его. Мне стало интересно, почему Эд не заметил, что сигнализация отключена. Он был осторожным, с огромным вниманием к деталям.

Какова бы ни была причина, он поднялся по лестнице и вошел в спальню. И убийца поразил его с другого конца комнаты. Я опустился рядом с ним. На ране уже сидели мухи, кровь запеклась и засохла. Это мало о чем говорило. Время смерти в лучшие времена установить практически невозможно. Но это говорило о том, что три выстрела были плотно сгруппированы. Стрелок не дрожал. Он был спокоен и сосредоточен. Он не был похож на мужчину, или женщину, если уж на то пошло, которые собираются разнести дом в поисках чего-то. Кроме того, я стоял и вздыхал — если бы убийца так отчаянно хотел что-то найти в доме, он бы выстрелил Эду в колено, а не в грудь.

Убийца не обыскивал дом. Он нашел то, за чем пришел, Эд. Если бы ему нужно было что-то еще, он бы спросил, прежде чем убивать его.

Я стоял, уставившись на шкаф. Спальня была единственной комнатой, которую не обыскивали — еще одно доказательство паники, — но шкаф был открыт, и рубашки были потревожены. Одна из вешалок, голая, зацепилась за одну из рубашек, как будто с нее в спешке что-то сдернули, и она откинулась назад под углом. Что-то вроде рубашки на три размера больше для маленькой женщины.

Я тихо проклял себя за то, что проигнорировал собственные инстинкты, и двинулся вниз по лестнице к его кабинету. Он тоже был разграблен, как и весь дом. Я подошел к креслу и сел, наблюдая за комнатой и создавая в голове фильм.

Убийца приехал, отключил сигнализацию, возможно, подключил ее снова, когда был внутри. Затем он поднялся наверх в спальню и стал ждать прихода Эда. Эд, как положено, пришел, прошел на кухню, убрал продукты, а затем поднялся в спальню. Зайдя внутрь, он получил три пули в грудь и рухнул в кресло у стены.

Затем убийца ушел, отключив сигнализацию, чтобы она не сработала при его уходе. Забрал ли он что-нибудь с собой? Возможно. Позже, фактически совсем недавно, женщина пришла искать Эда. Ей нужно было что-то от него, но она обнаружила, что двери открыты, а он мертв. Она стала судорожно искать то, что ей было нужно. Нашла ли она это? Невозможно узнать, но бешеный характер поисков говорит о том, что не нашла, так что, возможно, убийца забрал это с собой.

Моя рабочая теория: то, что она искала, был какой-то список, список членов ячейки Эда, список, по которому она все поняла. А улики указывают на то, что Зимо Чу, опасный чувак, забрал этот список с собой.

Возможно.

Пока я размышлял, я позволял своим глазам путешествовать по комнате, выбирая вещи наугад. Теперь они обнаружили манильский конверт с нацарапанным на нем именем. Имя было Марион. Я встал и пошел, чтобы взять его, с большой осторожностью, используя носовой платок. Не многие это понимают, но бумага — одна из лучших поверхностей для извлечения отпечатков пальцев. И мое чутье подсказывало мне, что Мэрион только что оставила прекрасную пару, когда забирала то, что Эд хотел дать ей перед убийством. Я поставил на фальшивое удостоверение личности и несколько тысяч в долларах США. Городской набор для выживания.

Этот ребенок не был профессионалом, иначе она бы не запаниковала и не оставила конверт. Тот факт, что она это сделала, говорит мне больше, чем просто о том, что она была дилетантом и до смерти напугана. Это также говорило о том, что она верила, что находится в списке жертв — а если еще не была, то скоро станет. Эда не пытали и не допрашивали. Значит, либо у них была нужная им информация, либо у них была его "маленькая черная книга" — или портативный компьютер, который так заметно отсутствовал в доме, — и в нем была она.

Итак, если я собирался выяснить, что Эд сделал, чтобы навлечь на себя гнев дракона, мне нужно было найти Марион до того, как это сделает дракон.

Я отнес две улики на кухню и нашел второй пластиковый пакет для конверта. Я сложил их в третий пакет и очень тихо вышел из дома. Я дошел до "Тойоты", положил телефон в гнездо, бросил улики на сиденье рядом с собой и позвонил Полу Хоффману в посольство.

"Алекс, чем я могу тебе помочь?"

Я завел пикап и отъехал от дома: "Я подумал, что тебе будет интересно узнать, что я просто навестил старого друга".

Наступило минутное молчание: "Правда? Он был дома?"

"Ну, я думаю, это зависит от твоих взглядов на природу человеческой души. Скажем так, он физически присутствовал, но в остальном очень отсутствовал".

Я пытался говорить, не употребляя слов.

"Ну, думаю, это не очень удивительно".

"Верно. А вот что удивило, так это состояние дома. Настоящий беспорядок. Все перевернуто вверх дном. Очень не похоже на него, ты не находишь?".

"Совершенно. Ты думаешь, его ограбили?"

Я свернул на Бони-авеню, не торопясь, пока думал.

"Мы должны встретиться. Я подобрал пару вещей, которые могут заинтересовать…" Я задумался на мгновение и придумал: "Скажем, для археолога-криминалиста. Здесь есть древний режущий инструмент, и я уверен, что отпечатки ладоней будут интересны любому, кто интересуется концом эдвардианской эпохи".

"У тебя есть дети, Алекс?"

"Нет, дети обычно показывают пальцем и кричат, когда видят меня. А что?"

"У отцов обычно развивается ужасное каламбурное мышление, когда они пытаются рассмешить своих маленьких детей". Я захихикал. Он добавил: "Мы на защищенной линии. Ты можешь говорить откровенно".

"Понятно. Итак, в Эда стреляли. Он сейчас у себя дома. Похоже на профессиональную казнь. На полу в гостиной лежал нож, а на полу в кабинете — конверт. Думаю, отпечатки на них будут очень полезны".

" Ты думаешь, они принадлежат его убийце?"

"Нет, я уверен, что нет. Но они принадлежат кому-то, кого я должен найти до того, как это сделают китайцы".

"Хорошо, мы можем это сделать. Ты готов поделиться?"

"Я почешу тебе спину, если ты почешешь мою".

"Это хорошие новости. Брось вещи на территории посольства, и я сразу же займусь нашей командой".

"У тебя есть доступ к базам данных "Пяти глаз", верно?"

"Конечно. Просто назови себя и брось его у ворот. Там будет ждать лейтенант".

"Хорошо, Пол, я твой должник. Слушай, еще кое-что".

"Конечно."

"Было бы неплохо отправить туда команду по очистке, пока это не сделали копы или китайцы".

Конечно, мы можем позаботиться об этом".

"И еще, там есть кот, которого нужно спасти".

"Я возьму его домой для детей".

Так что я заскочил на бульвар Роксас, отдал свою посылку лейтенанту морской пехоты у ворот, получил квитанцию и забрал ее с собой в отель. Когда я поднялся в свой номер, был уже поздний вечер, и мне захотелось принять душ, выпить пару крутых мартини и съесть кусок прожаренного мяса. Поэтому я зашел в душ на пятнадцать минут, побрился, намазал лицо бальзамом после бритья (таким, каким пользуются мужчины), натянул вечерний костюм от Savile Row, завязал не совсем идеальный шелковый бант и направился в Peak Grill, где, как мне сказал консьерж, будет все, что я захочу. Он не сказал этого, но по его глазам можно было предположить, что я найду немного больше, чем рассчитывал.

Он не ошибся. Консьержи пятизвездочных отелей очень редко ошибаются.

Когда я приехал, солнце только-только теряло свою хватку и бросало ржавый отблеск за стальные и стеклянные башни города, зажигая окна апокалиптическим огнем и грязно-красным дымом. Я облокотился на барную стойку и сказал бармену, что мне нужен Vesper Martini.

Это был крупный австралиец в бордовом жилете, и он улыбнулся.

"Вы же знаете, что это невозможно, сэр. Они просто больше не производят ингредиенты. Но я могу сделать почти то же самое, черт возьми".

"Попробуйте, только не взбалтывайте".

Он засмеялся: "Как будто я осмелюсь!"

Пока он смешивал ингредиенты с колотым льдом и взбалтывал их, я мысленно собирал ингредиенты этого дня и гадал, какой коктейль из них получается. У меня было очень мало фактов. Эдвард Хэмптон был застрелен на сравнительно близком расстоянии кем-то, чья рука не дрожала. Кто-то разнес его дом. Кто-то оставил нож на полу в гостиной. Кто-то забрал содержимое конверта, адресованного Марион.

С другой стороны, как Гейзенберг и его приятели в Дании постоянно пытались объяснить Эйнштейну и Шредингеру, нельзя отделить наблюдателя от того, что он наблюдает. Они являются частью одной и той же вещи. Так что фактов было больше, чем эти. Был факт, что Зимо Чу, он же Рен Человек, взял на себя труд предупредить меня, чтобы я покинул Манилу и не расследовал исчезновение Хэмптона. Кроме того, было известно, что Зимо Чу работал в отделе Táotài bù Министерства государственной безопасности в качестве наемного убийцы.

Эти факты позволяли предположить, что Марион наткнулась на чрезвычайно ценную информацию и передала ее Хэмптону, сделав себя при этом главной мишенью. Возможно, она была неосторожна и ее раскрыли. В результате Хэнсон был убит, а она сбежала. Впрочем, это предположение.

Что касается остальных членов ячейки Хэнсона, то мне еще предстояло поговорить с Хоффстаддером, Хуаном Кармоной, работавшим на филиппинское министерство иностранных дел, и доктором Феликсом Маркосом, заведующим новой кафедрой вирусной кибернетики в Филиппинском университете. Можно было с уверенностью предположить, что, если только их должности не были очень надежными, все они тоже уже ушли бы на дно.

Паренек Оззи закончил смешивать напиток и налил его в стакан для меня: "Взболтать, не размешивать", — сказал он, позолотив лилию.

Я взял его, отпил глоток и почувствовал рядом с собой извилистое, но мягкое присутствие. Я повернулся посмотреть и увидел, что на табурет рядом со мной забралась изящная женщина в коктейльном платье из красного бархата. У нее были глаза цвета грешного темного шоколада, черные как грех волосы, собранные в пучок, загорелая кожа, натянутая на совершенно безнравственную шею, плечи и изгибы, которые для целомудрия были тем же, чем бекон для вегетарианцев.

Она использовала полные красные губы и очень белые зубы, чтобы затуманить мой разум улыбкой: "Игристую воду", — сказала она бармену со смутным акцентом Восточного побережья, который никуда не годился. Затем она обратилась ко мне: "Не возражаете, если я присоединюсь к вам?".