Один из анекдотических людей

Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович

Странно устроен русский человек , если посмотреть на него со стороны... Между прочим , можно указать на такую, чисто-русскую аномалию,-- именно, что только на Руси водятся чисто-анекдотические люди, каких решительно нигде не сыскать. Живет -живет человек , по-своему о чем -то думает , чего-то желает , даже куда-то стремится, а умер -- и помянуть нечем . Ну, будь это еще обыкновенный коптитель неба, какая-нибудь микроскопическая посредственность, существующая, между прочим , Бог знает для чего -- тогда еще понятно, пожалуй, такое ничтожество; а то -- умирает видный человек , крупная величина, человек , известный не только всей России, но и "загранице", начинают биографы рыться в его прожитой жизни с самыми благочестивыми намерениями вытащить на Божий свет хотя что-нибудь -- и в результате получается та роковая точка, которая, по образному выражению математиков , не имеет никакого измерения. В самом счастливом случае, плодом кропотливой биографической работы является всего несколько анекдотов , как остаются от просеяннаго песку на дне решета несколько галек ... И замечательно то, что иногда десяток таких галек получается, когда просеют жизнь нескольких поколений видной исторической фамилии!.. На эти невеселыя мысли навела нас смерть известнаго нашего уральскаго магната Павла Павловича Демидова, князя Сан -Донато, и мы теперь решились побеседовать с читателем об этом замечательном человеке с нашей -- "местной, уральской" -- точки зрения, тем более, что столичная печать уже сказала о нем свое "столичное" слово. Мы с намерением выждали, когда столичная печать выскажет все о покойном . П. П. Демидов принадлежал всегда столицам , следовательно столичная печать могла представить о нем наиболее полныя биографическия данныя. Что же получилось в результате? Да ровно ничего, кроме двух -трех анекдотов , да и анекдотов -то очень плохих ... Чтобы сказать что-нибудь о покойном , столичная печать принуждена была перерыть жизнь Демидовых за несколько поколений, и все-таки ничего, кроме давно известных анекдотов , не нашла. Согласитесь, читатель, что все это немножко странно, чтобы не сказать больше, и невольно наводит на целый ряд мыслей нашей общественной психологии...

II.

Годился П. П. Демидов в 1839 г. в г. Веймаре, умер в 1885 г. в Италии. Образование свое он закончил в петербургском университете, где получил степень кандидата по юридическому факультету, а затем служил по разным ведомствам и учреждениям : при государственной канцелярии, при министерстве иностранных дел , при министерстве внутренних дел , так что поочередно был -- то помощником старшаго экспедитора (62 г.), то камер -юнкером двора Его Величества (63 г.), то состоящим при посольстве в Вене (65 г.), то советником подольскаго губернскаго правления (70 г.), наконец киевским городским головой (71 г.) и егермейстером двора Его Величества (73 г.). Кроме всего этого, Демидов был постоянно занят разными промышленными предприятиями или просто предприятиями: сахароварением , американскими элеваторами, изданием своей собственной газеты, мурманскими рыбными промыслами, еврейским вопросом и т. д. и т. д. Внезапная смерть этого неугомоннаго деятеля была почтена сочувственной телеграммой самого итальянскаго короля Гумберта, адресованной на имя жены Демидова. Просматривая этот длинный список "деятельностей" покойнаго уральскаго заводчика, является невольно вопрос : позвольте, что же Демидов сделал для своих громадных заводов и когда он успевал что-нибудь сделать для них , состоя и помощником старшаго экспедитора и советником подольскаго губернскаго правления? Вопрос довольно щекотливый, но он разрешается очень просто: Демидов занимался решительно всем , кроме своего заводскаго дела, да и на заводах почти не бывал ... В первый раз он был в Тагильских заводах в 1849 году, подростком -мальчиком , вместе со своей матерью Авророй Карловной Карамзиной, а во второй и последний раз вскоре после "воли" -- в 1863 г., когда приезжал на Урал полноправным владельцем всех своих миллионных имений. После этого последняго визита на Урал , продолжавшагося около трех недель, Демидов , в течение двадцати лет с лишком , совсем по заглядывал на заводы, предпочитая служить помощником экспедитора и губернским советником . Может -быть, Демидов не любил заводскаго дела, поэтому и предпочитал оставаться в стороне, предоставив все в руки своих поверенных ?-- но ведь заводское дело слагается не из одной специально-фабричной деятельности, требующей специальных знаний и даже, известнаго склада характера; рядом с чисто-фабричной работой совершается громадная административная деятельность, а мы уже видели выше, что Демидов не прочь был от разных промышленных предприятий и даже занимался чисто-канцелярской службой. Что же его в таком случае по пускало на заводы, где работы было по горло? Между прочим , известно всем демидовским служащим , что их владелец каждый год собирался ехать в Тагильские заводы и каждый раз откладывал свое намерение: это уже какая-то трагедия с непреодолимым роком , в качестве главнаго действующаго лица...

III.

Округ Нижнетагильских заводов , принадлежащих Демидову на праве посессионнаго владения, занимает собой громадную террнюрию в 600.000 десятин , с пятидесятитысячным населением . Всех заводов 11, не считая сел и деревень. Годовая производительность заводов достигает до 6 миллионов рублей, причем чистый доход владельца -- 1 ¹/₂ миллиона рублей. Насколько велика деятельность этих заводов -- мы можем указать только на приблизительную цифру ежегодно истребляемаго ими древеснаго топлива, именно, около 200.000 куб. саж. дров , т.-е. если эти дрова превратить в обыкновенныя квартирныя, то получится поленница в 1200 верст ! Одним словом , заводское хозяйство громадное, и нам остается только добавить, что его размеры без особенных натяжек могли бы быть увеличены в десять раз , потому что природныя богатства этого округа буквально неистощимы: одна гора Высокая, которая стоит в самом Нижнетагильском заводе, заключает в себе, ни больше ни меньше, как около 30 миллиардов лучшей в свете железной руды! Демидову принадлежит , кажется, четвертая часть этой горы. Кроме этого, в том же округе есть богатыя медныя руды, золотыя розсыпи, единственные в свете по своему богатству платиновые прииски и т. д. и т. д. Кажется, есть над чем поработать!.. Мы уже сказали, что в первый раз Демидов был на своих заводах вместе с матерью,-- еще совсем мальчиком ,-- и, конечно, трудно было ожидать, чтобы такая поездка могла иметь для юнаго магната серьезныя последствия. Но заводское население до сих пор вспоминает с удовольствием о матери Демидова, которая прожила на заводах целое лето и успела оставить по себе самую хорошую память, главным образом -- своей благотворительностью и необыкновенной доступностью. Кроме первых основателей заводов , из владельцев никто не жил на них , а проводили всю жизнь в столицах или за границей,-- поэтому целое лето, проведенное владелицей на заводах , являлось приятным исключением . Аврора Карловна умела обращаться с народом , была необыкновенно ласкова со всеми и входила во всевозможныя мелочи заводскаго быта: крестила детей у рабочих , была посажёной матерью на свадьбах , дарила приданое бедным невестам и т. д. Но ея инициативе были устроены богадельня, родильный дом , несколько школ , детские приюты; выдавались пособия но совершенно нечаянным несчастиям , как падеж лошади или коровы... -- Мать была наша...-- говорил один старик -служащий, вспоминая приезд Авроры Карловны на заводы.-- Да и из себя была она такая красавица писаная... А с народом , с самой чернядью, как обращалась: с мужиками целовалась!.. Да!.. Конечно, крепостные все были, зависимые, а честь да ласка дороже золота, потому тоже -- душа у каждаго! И Андрей Николаевич Карамзин , муж Авроры Карловны, отличный человек : серьезный такой и внимательный... Андрей Николаевич Карамзин был сын нашего историка Карамзина; он погиб в крымскую кампанию, где-то на Дунае. Как человек , он отличался замечательными достоинствами, и его имя в Тагильских заводах до сих пор произносится с уважением .

IV.

Наступила воля. В Тагильские заводы прихал сам молодой барин . П. П. Демидову тогда было лет 22--23. Все, конечно, ждали его приезда, как евреи ждут своего мессию. Что-то скажет молодой барин ? Какие порядки поставит ? Не поможет ли простой черняди в новом вольном положении? Барин явился в сопровождении громадной свиты, во главе которой стоял профессор Добровольский, ехавший на Урал со специальной целью завести новые административные порядки. -- Собрались мы в господском доме, в приемной зале,-- разсказывал тот же старичок , который помнил приезд на заводы Авроры Карловны.-- Ждем Павла Павлыча... Тоже целую жизнь прослужили, так любопытно было, что он нам скажет . Попрежнему-то, как Аврора Карловна приезжала, ждали от барина большой милости. Хорошо... Выходит Павел Павлыч , с ним Добровольский и прочие. Оглянул этак нас , т.-е. служащих , да и отвесил : "Я, говорит , все знаю, как вы меня обманываете, воруете... а теперь уж этого не будет . Все по-новому устроим !.." Одним словом , обругал нас всех , как воров и мошенников , да и ушел назад , а мы стоим дураками в передней,-- стыдно друг другу в глаза посмотреть. Конечно, и у нас всячины бывало, грех не по лесу ходит , а по людям -- пользовались которые разными крохами, да ведь на крепостном -то положении без малаго голодная смерть; ну, только не все же воры были да мошенники! Народ известный, по пальцам всех пересчитать можно, а кто разбогател на демидовском -то добре? Мы же для него старались в свою долю, по своему разуму, а он нас -- вон как встретил !.. Были, я вам скажу, среди нас такие служаки, которые демидовское-то добро пуще своего наблюдали; ну, их он зачем обидел ?.. Действительно, нужно отдать справедливость, что заводская среда выдвигает постоянно самых безкорыстных работников , особенно из старых служак . Мы когда-нибудь специально вернемся к этому интересному типу, а теперь указываем на него только но поводу оригинальной речи молодого Демидова, обругавшаго поголовно всех своих крепостных служащих -- ворами и мошенниками... -- Конечно, Павел Павлыч молоды были и сего не могли понимать,-- продолжал старик .-- Его так еще в Петербурге настроили против нас , ну, значит , и грех на душе у этих настройщиков -то... Со мной рядом стоял старик Иван Леонтьич ; он в медном руднике лет двадцать смотрителем служил и честнейшая душа: как хороший пес всегда над демидовским -то добром трясся. Каждый день в году спускался и по всем работам сам обходил , а это, на худой конец , под землей по шахтам верст десять надо обежать: вода бежит , грязь везде, где в три погибели надо сгибаться, а где и на четырках ползти... Ну, на этакую работу здоровье нужно иметь!.. Я раз спускался в медную шахту, обошел с ним работы, так потом недели с две наги да руки точно чужия были. Мудреная работа и вознаграждение капельное... Ну, а Иван Леонтьич как каторжный хлопотал , и безкорыстный был человек ,-- а тут вдруг понял из подлецов в подлецы... Легко это?.. Выходим мы из господскаго дома, смотрю я на Ивана Леонтьича, а у него слезы на глазах . Ничего старик не сказал , крепкий был человек , а только рукой махнул ... И он , нынче инженеров к нам в Тагил нагнали,-- так , небось, приедет на медный-то рудник , выкурит папиросу да, с позволения сказать, сходит кой-куда -- и был таков . Конечно, инженеры -- люди образованные, жалованье им большое, и честь, и награды,-- где же такой-то человек станет вам в горе ползать, как Иван Леонтьич ?.. Демидов прожил на заводах около трех недель и провел все время в разных "забавках " или на охоте; служащим и рабочим к нему не было никакого доступа; особенно сторожились подозрительных личностей, которыя могли обезпокоить барина прошением . Делами барин не занимался и на фабриках не бывал . Кстати, интересно, как П. П. Демидов об езжал свои владения. В это время как раз мне случилось быть в Висиме, на одном из небольших заводов , в сорока верстах от Тагила. Стояла середина лета, настоящая заводская страда, но рабочие толкались в ожидании барина в селеньи, сотому что -- как же не встретит Павла Павлыча... Фабрика и господский дом была вычищены и вылизаны; до последней степени, поскольку допускает чистоту фантазия и пределы человеческих сил . Так прошло, в самом томительном ожидании, несколько дней, наконец было получено самое верное известие, что Павел Павлыч "едут ". Помню, как около господскаго дома собралась трехтысячная толпа с ранняго утра; с ближайшаго завода, где барин кушали чай, летели "загонщики" один за другим , с известиями, что барин начали кушать чай, потом откушали, садятся в коляску и изволили благополучно отбыть. Суматоха ожидания была ужасная,-- точно на Висим шел неприятель. Наконец прилетел последний загонщик , махавший отчаянно шапкой, а за ним вихрем прокатилась коляска четверней, заключавшая барина; коляска была окружена почетным конвоем из джигитовавших лесооб ездчиков , а за ней тряслись несколько экипажей с избранными представителями свиты. Весь народ , конечно, стоял без шапок ; барину поднесли хлеб -соль, барин принял и немного нахмурился -- ему, видимо,надоела эта церемония; он побыл в господском доме как раз столько времени, сколько было нужно для перекладки новых лошадей, т.-е. четверть часа, сказал несколько слов окружавшей господский дом толпе и -- укатил на следующий завод . Об осмотре фабрики, конечно, не могло быть и речи: барин переезжал с завода на завод с такой отчаянной скоростью, точно за ним гналась стая волков . Единственным результатом этой поездки по заводам было несколько загнанных лошадей... Так барин Павел Павлыч -- ни с чем приехал и ни с чем уехал , предоставив обновление дела своим приспешникам , призванным со специальной целью обновить дело. И действительно обновили, т.-е. просто-напросто -- устроили с одной стороны неизбежное сокращение штатов служащих и рабочих , а с другой -- прибавили крупной сошке жалованья, а дело так и осталось на прежнем положении. -- Аврора-то Карловна, наша голубушка, сама по всем фабрикам ходила,-- говорил мне один старик , бывший кричный мастер .-- У нас на Висиме была на фабрике, так я полосу на ея глазах вытянул : похвалила и целковый из собственных ручек пожаловала... Павел Павлыч , конечно, заправский барин ,-- только до маминьки далеко ему!..

После своей второй поездки на Урал П. П. Демидов целых двадцать два года собирался ехать на заводы, но какая-то роковая "сила" вечно его отталкивала от такого подвига. Нужно заметить, что этой "силе" было очень выгодно такое положение владельца: рабочие и мелкие служащие -- все поголовные мошенники, а честные люди -- только те, которые получают жалованье от трех тысяч до пятнадцати... Пока Павел Павлыч собирался, честные "дорогие" люди продолжали политику профессора Добровольскаго: закрывались мало по малу школы, уничтожены были родильный дом и богадельня, жалованье мелкой служительской сошке доведено до таких микроскопических размеров , которые едва ли удовлетворили бы самую скромную бактерию; сокращающая рука коснулась даже церковных просвирен ... Выдававшияся пособия увечным и престарелым отменены; получающим жестокия членовредительства на заводской работе начали выдавать единовременное пособие в размере, кажется, 8 р., а там -- промышляй сам . Достаточно указать на тот факт , что на мосту, между заводоуправлением и фабрикой, в Тагиле, лет пятнадцать сидел рабочий с выжженными порохом на рудниковой работе глазами и питался подаянием . Увечные, простарелые, безприютные -- все были выброшены на улицу. Нашлись добрые люди, которые на частныя средства устроили благотворительное общество и на средства этого общества детский приют ,-- и что же? Тагильское заводоуправление в лице своих власть имеющих представителей -- постоянно преследовало это общество и подставляло ему ножку на каждом шагу! Достаточно указать на тот факт , что, например , и теперь просвещенное тагильское управление, в лице горнаго инженера Грамматчикова, не находит возможным дать какой-нибудь угол детскому приюту общества; надо того, когда благотворительным обществом даются спектакли для увеличения своих скудных средств , управление Грамматчикова не стыдится брать с общества по 25 р. за помещение, так как спектакли даются в демидовском заводском театре. По нашему личному мнению, такое- сквалыжничество просто-напросто -- недостойно... А между тем в самом Тагиле встречаются случаи, самой вопиющей бедности. Так , одна дама-благотворительница разсказывала такую "живую картину"; приезжает она в своем участке в одну избушку и застает пятерых , буквально голых детей, которыя жались все на печи,-- дело было зимой; ели они, как щенята, из одного большого железнаго таза, куда мать-нищая складывала дневную порцию подаяния... Положение бедности, не имеющей возможности по дряхлости или увечью даже просить подаяния, самое вопиющее, и только одно тагильское заводоуправление ничего знать не хочет , потому что у всемирнаго благотворителя -- Павла Павлыча -- разве могут быть бедные на собственных заводах ?!.. -- Помилуйте-с ! Разве можно взвалить на плечи Павлу Павлычу все,-- разсуждал один заводский администратор .-- Теперь, слава Богу, есть земство, наконец сельския общества -- пусть они устраивают богадельни да школы... И действительно народныя школы, которыя содержались в крепостное время Демидовым , перешли на земское иждивение, за исключением двух -трех да тагильскаго реальнаго училища, которое существует для некоторых лиц только как специальная статья кормления. После приведенных данных смешно говорить о фамильной благотворительности И. П. Демидова, как почтили его память, например , "Новости". В упомянутой газете приведена даже цифра ежегодно расходуемых Демидовым сумм на благотворительныя цели, именно, ни больше ни меньше, как 255 тысяч рублей. Интересно, как распределяется эта круглая сумма: одна половина этой суммы расходится на благотворение в пределах России, а другая идет на заводы, именно на содержание учебных заведений, церквей и принтов , госпиталей и аптек и т. д. Риа это мы заметим "Новостям ", что содержание школ и госпиталей на всех фабриках обязательно,-- следовательно эта графа расходов никоим образом не может быть по ведена под рубрику "благотворительности"; относительно содержания церквей и причтов то же самое -- это что угодно, а только не благотворительность. А где богадельня, где родильный дом , где пенсии увечным и престарелым ?.. Если разобрать по закону, то Демидов должен иметь одних школ как раз вдвое или даже втрое больше, потому что ведь у него целых одиннадцать заводов , а школы только в двух -трех ! Вот вам и "фамильная демидовская благотворительность", которая средним числом в год ограничивается для всех заводов нищенской цифрой тысячи в две, а не в полтораста! Если деньги летели из демидовскаго кармана, то отнюдь не на заводы, а в центральные города и за границу, где оне раздавались щедрой рукой, без всякаго разбора, направо и налево, десятками и сотнями тысяч . Но что десятитысячное население, представлявшее Демидову миллионные доходы, пичен не пользовалось от него -- это факт !.. "Новости", в пылу усердия, приписывают инициативе того же П. П. Демидова открытие в Тагильских заводах 10-ти ссудо-сберегательных товариществ ; но и в этом случае князь Сан -Донато не был виноват ни душой ни телом , и подвержено большому сомнению, подозревал ли он вообще о существовании каких -то ссудо-сберегательных товариществ на белом свете... Единственное, что еще можно было бы поставить в некоторую заслугу П. П. Демидову, как заводчику (кстати, никто из его панегиристов не обмолвился об этом ни единым словом ) -- это постепенное введение на своих заводах минеральнаго топлива; первый пример , тем более почтенный, что он , раз , требовал громадных затрат , а второе -- от этого зависит дальнейшее преуспеяние всей уральской заводской промышленности. Но и этот факт мы не можем поставить насчет заслуг покойнаго магната, потому что такой переход к минеральному топливу был вынужден недостатком древеснаго, а потом еще вопрос , кому принадлежит инициатива в этом , действительно важном деле. Как человек , как тип , П. П. Демидов является крайне сложным явлением , выработавшимся под давлением совершенно исключительных условий истории уральскаго горнаго дела, и для его раз яснения мы должны просмотреть биографию выдающихся уральских заводчиков , в генеалогическом порядке, за весь период "насаждения горнаго дела" на Урале, начиная с императора Петра Великаго. К этому мы и приступим в одном из следующих наших очерков . 1885 г.