Один секрет

Алеата Ромиг

«Один секрет»

Серия: Светлая сторона (книга 1,5)

Автор: Алеата Ромиг

Название на русском: Один секрет

Серия: Светлая сторона

Перевод: PushonokLana

Сверка: helenaposad

Бета-коррект: Amelie_Holman

Редактор: Amelie_Holman

Оформление: Skalapendra

Аннотация

Все друзья и семья не отрывают глаз от моей лучшей подруги, в то время как она признается в любви к будущему мужу, и мне следует взять с них пример. Как подружка невесты, я должна быть внимательной и всегда готовой помочь.

Я стараюсь.

Но все мои старания сводит на нет мужчина во втором ряду - ее будущий деверь. Милый и сексуальный Тревор Уиллис мгновенно привлекает мое внимание, а его зеленые глаза обещают раскрыть ответы на все секреты.

Например: Как его улыбке удается заставить мое сердце биться чаще? Почему его смех превращает мои внутренности в желе? О чем он думает, когда не сводит с меня глаз? И самое главное, как так получилось, что наутро после свадьбы я проснулась в его номере?

Глава 1

Шана

Мой невероятный сон начинает угасать, когда я просыпаюсь в объятиях сильных рук и странно успокаивающего аромата дневного одеколона - смеси специй и кожи - в сочетании с мускусом и корицей. Прежде чем я успеваю полностью осознать, что мой сон, возможно, не был сном, ощущаю, что мягкие простыни ласкают мою кожу, когда я прижимаюсь ближе к теплому, твердому телу.

- Доброе утро. Как ты себя чувствуешь? - спрашивает Тревор глубоким шепотом, его голос вытаскивает меня из плотного, навеянного сном тумана, словно поцелуй бабочки коснулся моей макушки. Его голос густой, с хрипотцой от пробуждения.

Пока я обдумываю его вопрос и то, что нахожусь в постели с мужчиной, которого едва помню, мои глаза осматривают тускло освещенную комнату отеля. Пробиваясь сквозь ощущение реальности против сна, мой пульс учащается, когда я медленно поднимаю подбородок, переводя взгляд с обнаженной груди перед собой на широкую шею, покрытую дневной щетиной, а затем на его зеленые глаза, теперь открытые и наполненные таким же вопросом, как и мои.

- О-ох, - заикаюсь я. - О, Боже!

Я выскальзываю из его утешительных объятий, пока мой разум наполняется обрывками сцен прошлой ночи. Воспоминания похожи на порезанную киноленту, недостающие фрагменты теперь лежат на полу монтажной комнаты. С большими пробелами в моей памяти я ищу ответы на все, что будет иметь смысл, где я нахожусь, где мы находимся и как мы дошли до этой точки.

Я в отеле, в Индиане.

Мы в отеле, в Индиане.

Мы оба здесь потому, что...

Свадьба.

Реальность обрушивается на меня с такой силой, что мой и без того перевернутый вверх дном мир сотрясается.

Моя лучшая подруга выходит замуж, и я ее подружка невесты.

Она выходит замуж сегодня.

О, Боже!

- О, нет. Сколько сейчас времени? - Мой голос дрожит от отчаяния, которое в настоящее время растекается по моей крови, пока я обыскиваю комнату, мои глаза приспосабливаются к полоске слабого света, просачивающегося из-за толстых занавесок. - Это не...

Это не моя комната. Похожа, но я помню, как после полета я повесила свое платье подружки невесты на карниз и оставила туфли на стуле. Так как здесь нет ни одного, ни другого, у меня есть неоспоримое чувство, что я не в своем номере, а в номере Тревора.

- Эй, - успокаивает он, касаясь моей руки. - Помедленнее. Еще очень рано. Никаких свадебных обязательств в течение нескольких часов.

- Хорошо. - И все же моя голова противоречит моему согласию, энергично качаясь взад-вперед, пока я пытаюсь сформулировать свои мысли и подобрать правильные слова, способные покинуть мои сухие губы. - Нет, это... - Я двигаюсь между нами. - ...что это? - Я сажусь. - Что бы это ни было, мы не можем им сказать. Не сегодня. Только не в день их свадьбы. Ох... - Мои виски стучат - из-за воспоминаний или, возможно, из-за алкоголя, я не уверена. Закрыв глаза от боли, я падаю на спину, откидываясь на мягкую подушку. - Ох, что они скажут?

- Ну, они должно быть счастливы за нас. В конце концов, они счастливы. Почему нам нельзя?

Счастливы?

Счастливы, что лучшая подруга невесты и брат жениха провели ночь вместе за ночь до их свадьбы?

Это то, что случилось?

Чертово вино. Нет, это было нечто большее.

Я облизываю губы, острый привкус корицы - абсолютный ключ к тому, что позабыл мой разум.

Нет, не просто вино. «Шаровая молния».

Господи-Боже!

Я не любитель выпить. Зачем я это сделала? И что еще более важно, что я сделала?

Моя голова продолжает качаться.

- Нет. Они даже не знают, что мы знакомы.

- О, Шана... - Он поднимает мою руку, его хватка уверенная и теплая, когда его пальцы окружают мои. - Я очень рад, что повстречал тебя.

- Это не… нет, - говорю я, скорее как молитву, чем как свидетельство нашей встречи, когда убираю руку. И мне сразу же не хватает этой связи, которую едва знаю, и все же внезапно жажду.

Все еще с закрытыми глазами я чувствую движение на кровати, то, как вес Тревора прижимается ближе к моему боку, как его длинные пальцы нежно убирают мои растрепанные волосы с лица. Его мягкие, но уверенные губы снова целуют мой лоб и волосы.

Боясь открыть глаза - увидеть его или вспомнить - я сглатываю, прежде чем задать вопрос на миллион долларов: - О Боже, Тревор, пожалуйста, скажи мне, что мы сделали?

Его смех грохочет, как гром, раскатываясь сквозь утренние сумерки.

- Это, моя леди, могло бы ранить мужчину с меньшей самоуверенностью. А что ты помнишь?

Я медленно открываю глаза и вижу Тревора Уиллиса. Он совсем не такой, каким я его себе представляла по описанию моей лучшей подруги. Младший брат ее жениха, по слухам, был тихим и застенчивым инженером, строившим дороги и мосты. Она сказала, что это скорее мыслитель, а не просто человек, совсем не похожий на своего общительного предприимчивого брата.

В моих лихорадочных воспоминаниях, когда я вдыхаю его мужской аромат, чувствую тепло его кожи и впитываю обожание его взгляда, нет ничего более далекого от истины. Он такой же сексуальный. Нет, он больше. Намного больше. И есть в нем какая-то тихая сдержанность, которая меня успокаивает. Мой взгляд устремляется вниз.

Простыни с кровати, на которой мы спали, собрались вокруг его талии, прикрывая ноги и демонстрируя его крепкий торс, широкие плечи и еще выше, самый завораживающий сияющий зеленый взгляд. Его русые волосы взъерошены самым чувственным утренним образом, заставляя мои пальцы чесаться, чтобы расчесать его локоны. У него высокие скулы, а его улыбка становится шире. Его крепкий точеный подбородок покрыт светлой дневной щетиной.

Если бы я не помнила его имени и нашу встречу - или, по крайней мере, ее начало - я бы не знала, что он будущий шурин моей лучшей подруги.

Если бы это было так, я бы не поняла, что в утро свадьбы моей лучшей подруги я просыпаюсь в постели с мужчиной, которого встретила всего несколько часов назад, с ужасной головной болью и большим количеством вопросов, чем ответов.

Я неуверенно вздыхаю и поднимаюсь по большой двуспальной кровати к изголовью. И тут я замечаю, что на мне надето. Это одежда, но не совсем моя. Вместо ночной сорочки на мне большая мужская рубашка на пуговицах и да, мои собственные трусики.

По крайней мере, я не голая.

Проблема в том, что я не уверена, хорошо это или плохо. Мне нужен весь фильм целиком. Это не режиссер вырезал важные сцены, оставляя их лежать на полу в монтажной, а «Шаровая молния». Аромат корицы, принадлежащий Тревору. Некоторые воспоминания возвращаются. Проблема в том, что им не хватает хронологического порядка, что создает головоломку без формы. Я не могу видеть всю картину целиком.

- Тревор? - спрашиваю я, внезапно засомневавшись, смогу ли я справиться с правдой. - Как ты думаешь, мы можем заказать кофе?

Его ухмылка становится шире.

- Я уже позвонил. Завтрак в пути.

- Я большая поклонница горячего шоколада, но сейчас мне кажется, что лучше всего подойдет кофе.

- Что-нибудь еще, моя леди?

Я снова вздыхаю, опуская взгляд на свои руки, аккуратно сложенные на коленях. Оглядываясь назад через мои ресницы, я признаюсь: - Рискуя подорвать твою уверенность в себе, не мог бы ты рассказать мне о прошлой ночи?

- Ты хочешь историю?

- Я хочу только правду.

Глава 2

Шана

Тревор протягивает мне красную бутылку, предварительно открутив крышку.

- Держи. Пока ты спала, я спустился к автомату в холле и купил тебе это. - Он пожимает плечами. - Надеюсь, тебе нравится красный. Это мой любимый напиток после того, как я слишком много выпью.

- Ты случайно не нашел чего-нибудь от головной боли? Я буду ужасной подружкой невесты.

С прикроватной тумбочки он хватает небольшой упаковку болеутоляющих таблеток.

- Прежде чем ты стала слишком строга к себе, ты выпила только три шота.

- Три? - Почему тогда я чувствую себя так, будто выпила всю бутылку?

- Три, - повторил он прежде, чем пожать плечами. - Или четыре. Как насчет того, чтобы рассказать мне, что ты помнишь?

Сделав большой глоток из красной бутылки и проглотив болеутоляющее, я откинулась на спинку кровати и начала вспоминать.

- Мой рейс задержали...

Я продолжаю потягивать энергетик и рассказывать о своих несчастьях, я путешествовала из Лондона, где я сейчас живу и работаю, в Индиану на свадьбу Кимбры. Проблема заключалась не в том, чтобы добраться до Соединенных Штатов, а в том, чтобы добраться из Нью-Йорка в Индиану. Прямой рейс был отменен из-за техническпх неполадок. После долгих уговоров меня посадили в резервный рейс с одной пересадкой. Несмотря на то, что я почти не спала, я все же добралась до Индианаполиса за два часа до репетиции.

- Тебя не было на репетиции, - говорю я, вспоминая сцену.

- Нет. Дункан пригласил меня на свадьбу, но я не самый важный человек.

- В самом деле? Ты здесь. Разве ты не хотел быть на репетиции?

Он покачал головой.

- Я хотел. И я здесь. Дело в том, что, когда планировалось большое событие, я не был уверен, что смогу приехать. - Его глаза стали большими. - Это не потому, что я не рад за них. Я рад. Кимбра - лучшее, что может случиться с моим братом. Я работаю над огромным проектом в Вашингтоне. - Он машет рукой. - Детали не так уж важны, но было несколько проблем со строительством. Проект отстает от графика, и я боялся, что, если слишком долго буду в отъезде, у прораба может возникнуть соблазн срезать углы, чтобы ускорить процесс. Скажем так, это ничем хорошим не обернется.

- Значит, ты не участвуешь в свадьбе?

- Нет. Но Дункан понимает, что такое работа. Он не расстроился. Я сказал ему, что буду здесь. Я его еще не видел, так как приехал только вчера после десяти вечера.

Я пытаюсь вспомнить.

- Бар. - Это было откровение, а также открытие для моих поблекших воспоминаний.

- Ты помнишь тот бар?

Медленно я киваю, когда стук в входную дверь эхом отдается в его номере.

Тревор встает, простыни спадают, открывая свободные баскетбольные шорты, низко спущенные на бедрах, его изящная талия в виде буквы V переходит в длинные мускулистые ноги.

Моя нижняя губа оказывается под моими передними зубами, когда я представляю, что плохо скрыто под шортами и как эти ноги будут чувствоваться вокруг меня. Как я могла знать и не помнить?

- Тревор? - спрашиваю я, когда он начинает двигаться в сторону двери.

- Хммм?

- Мы этого не делали... мы не... - Я не могу полностью закончить предложение. Секс на одну ночь - не мое. Я имею в виду, их никогда не случалось. Я девушка-третье-свидание. И с тех пор, как я переехала в Лондон, я была девушкой-никогда-даже-через-миллион-лет.

Я люблю свою работу, но она была всепоглощающей. Я покупаю вещи из «Сакса» на Пятой Авеню. Это целая должность

- Это все, что я когда-либо хотела, так же как и ответственность. Я люблю волнение перед показом и ожидание новинок следующего сезона. Это график, который устрашает. С тех пор, как я перебралась через океан, я встречалась с несколькими разными мужчинами, и если быть полностью честной, меня обычно цепляет их акцент или то, как они используют разные словечки.

"Мы подъедем на лифте…» или… «Должны ли мы положить твою сумку в багажник?» Да. Я улыбаюсь каждый раз. В первый раз, когда кто-то спросил, я задалась вопросом, как моя сумка поместится в сапог и почему я хочу, чтобы она была там. Языковые особенности - нескончаемый источник моего удовольствия. "Прекрасно" стало моим любимым словом. «Я прекрасно провела время». «Это было просто прекрасно».

Тем не менее, даже с милыми фразами, притяжение было несильным - по крайней мере, не такое как с ним. Ни у одного из этих мужчин не было искры, не такой, какой я чувствую сейчас.

Может быть, это энергетик или моя неоспоримая привлекательность; однако, просто разговаривая с Тревором, я начинаю чувствовать себя лучше, чем когда проснулась.

- А мы...?

Его голова наклоняется самым очаровательным образом, когда он улыбается мне.

- Твой кофе ждет, моя леди. Потом я расскажу тебе свою историю.

Пока он идет к двери, я выбираюсь из кровати и тороплюсь в ванную, мой разум наполняется сценами и другими вопросами. Закрыв дверь, я делаю глубокий вдох и включаю свет. Даже сквозь прищуренные веки отражение в зеркале выглядит не так плохо, как я ожидала. Мои волнистые светлые волосы в некотором беспорядке, а мои голубые глаза немного покраснели, но это не то, что нельзя было бы исправить с помощью кисти и глазных капель. Я быстро ополоснула лицо водой и потянулась за зубной щеткой.

Когда мои пальцы касаются зубной щетки Тревора, я решаю, что независимо от того, что случилось прошлой ночью, я не знаю его достаточно хорошо, чтобы делиться средствами гигиены для полости рта. Вместо этого я выдавливаю горошинку зубной пасты на палец, быстро убираю налет, который как-то образуется каждую ночь, и который в настоящее время плотно облегает каждый зуб.

Не позволяй никому одурачить тебя. «Шаровая молния» не твой друг.

Еще через минуту-другую я решаю, что, может быть, мне удастся устроить это шоу подружек невесты. Именно тогда я замечаю свой телефон на стойке. Он выключен, и я молюсь, чтобы хоть несколько процентов зарядки у него осталось. Надеюсь, я найду зарядное устройство, когда вернусь в свою комнату.

После нескольких секунд нажатия кнопки питания, экран с жужжанием ожил. Я провожу по нему и меня встречают множество голосовых и текстовых сообщений. Взглянув сначала на текстовые сообщения, я вижу, что все они от Кимбры. В первой она спрашивает, благополучно ли я добралась до своей комнаты, за которыми следуют отдельные вопросительные знаки, а затем следующее.

"СКАЖИ МНЕ, ЧТО ТЫ С КАКИМ-НИБУДЬ КРАСИВЫМ МУЖЧИНОЙ, ИЛИ Я ВЫДВИГАЮСЬ НА ТВОИ ПОИСКИ"

Следующее: "ШАНА! МНЕ НУЖНО ХОРОШЕНЬКО ВЫСПАТЬСЯ. ПРИШЛИ МНЕ ПАЛЕЦ ВВЕРХ - ХОТЬ ЧТО-ТО"

Смс номер 6: "АДМИНИСТРАТОР ОТЕЛЯ НИ ЧЕРТА МНЕ НЕ ГОВОРИТ. БАБУЛЯ ХЕЛЕН ЗВОНИЛА, И ОНИ СКАЗАЛИ ЕЙ ЧТО ТЫ ЗАРЕГИСТРИРОВАЛАСЬ. МЫ ЗНАЕМ ЭТО. КАК МИНИМУМ ЭТО КАКАЯ-ТО ИНФОРМАЦИЯ. Я ДУМАЮ, ОНА НАПУГАЛА ИХ. РЖУ"

Последнее: "Я ВСЕ ЕЩЕ ВОЛНУЮСЬ. ПЕРЕЗВОНИ МНЕ, ИЛИ БАБУЛЯ ИЛИ Я ПОЙДЕМ ИСКАТЬ ТЕБЯ. И ЭТО БУДЕТ НЕ ТА ПИЖАМНАЯ ВЕЧЕРИНКА, О КОТОРОЙ ТЫ МЕЧТАЛА"

Я смотрю на время: 7:40 утра. Поскольку еще даже нет восьми, а Кимбра писала мне до полуночи, я решила ответить ей сообщением, а не звонить.

Мои пальцы зависли над клавиатурой. "ПРОСТИ, Я НЕ ПЕРЕЗВОНИЛА И НЕ ПРИСЛАЛА СМС. Я БЫЛА ЗАНЯТА КОЕ-ЧЕМ С ТВОИМ БУДУЩИМ ШУРИНОМ "... Удалить и стереть.

Начинаем заново: «ПОМНИШЬ ТО ВРЕМЯ В НЬЮ-ЙОРКЕ С ШАРОВОЙ МОЛНИЕЙ? АГА, КАК И Я. Я ТОЖЕ НЕ ПОМНЮ ПРОШЛУЮ НОЧЬ В ИНДИАНОПОЛИСЕ." (Улыбающийся смайлик)

Я раздумываю над тем, чтобы нажать "отправить".

Удалить... стереть... еще одна попытка...

"ЭЙ, ДЕТКА. ПРОСТИ. Я ЗАДРЫХЛА ВЧЕРА С ВЫКЛЮЧЕННЫМ ТЕЛЕФОНОМ. Я ЖИВА И ЗДОРОВА. НЕ МОГУ ДОЖДАТЬСЯ СВАДЬБЫ. МЫ НАЙДЕМ ДРУГОЕ ВРЕМЯ ДЛЯ ПИЖАМНОЙ ВЕЧЕРИНКИ ДЛЯ ТЕБЯ, МЕНЯ И БАБУЛИ ХЕЛЕН. ТЫ ЗНАЕШЬ Я ЛЮБЛЮ ТВОЮ БАБУЛЮ! ДАВАЙТЕ ЗАЖЖЕМ СЕГОДНЯ! ТЫ БУДЕШЬ САМОЙ КРАСИВОЙ НЕВЕСТОЙ."

Спустя пару секунд после того, как я нажала отправить, экран моего телефона загорается: КИМБРА.

"СУЧКА. ТЫ НАПУГАЛА МЕНЯ ДО СМЕРТИ. МЫ С БАБУЛЕЙ СОБИРАЛИСЬ РУЛИТЬ ОБРАТНО В ГОРОД, НО ОНА ВЫИГРЫВАЛА В ПОКЕР И ВСЕ ПРОСИЛА ОБ ЕЩЕ ОДНОЙ ПАРТИИ. (Смеющийся смайлик) ДУНКАН ДАЖЕ ОТПРАВЛЯЛ СМС СВОЕМУ БРАТУ, СПРАШИВАЯ НЕ ВИДЕЛ ЛИ ТОТ ТЕБЯ. ЕГО БРАТ ОСТАНОВИЛСЯ В ТОМ ЖЕ ОТЕЛЕ. ПРЕДСТАВЬ, ЕСЛИ ТЫ ВСТРЕТИШЬ ЕГО. ОН ВЫГЛЯДИТ, КАК ДУНКАН, НО НЕ ТАК СЕКСУАЛЕН, С БОЛЕЕ СВЕТЛЫМИ ВОЛОСАМИ И НУ, НЕ БЕРИ В ГОЛОВУ. ТЫ ВСТРЕТИШЬСЯ С НИМ НА СВАДЬБЕ. НЕ ЗАБУДЬ ПРО УКЛАДКУ И МАКИЯЖ В ПОЛДЕНЬ. ТАМ И УВИДИМСЯ. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ."

Я качаю головой. Только Кимбра начинает свое смс, называя меня сучкой, и заканчивает словами «люблю тебя». Я на секунду задумываюсь над ее описанием Тревора. Я могла бы позвонить ей и сказать, что она совершенно не права в отношении него, но это не избавило бы меня от неудобной ситуации. Может быть, прежде чем поделиться, я должна узнать больше о прошлой ночи.

- Шана? - Голос Тревора раздался с другой стороны двери.

- Да?

- Здесь посыльный. Ему нужно увидеть тебя.

- Увидеть меня?

Его голос становится тише, переходя на стадию шепота.

- Очевидно, он думает, что я пытаюсь получить ключ от твоей комнаты по гнусным причинам. Он отдаст его только тебе.

- Ключ...

Ключ – метафора, ведущая к моим потерянным воспоминаниям.

Прошлой ночью я не могла найти свой ключ. Мое сердце забилось быстрее. Это был не просто ключ. Это была моя сумочка, которую я тоже не могла найти. Я его потеряла. Боже. В кошельке были мое удостоверение личности и ключ от двери. Они не могли повторно предоставить мне ключ без предъявления документов. Нет удостоверения, нет ключа. Нет ключа и я не могу попасть в свою комнату. В моей комнате лежит мой паспорт. Без него я не смогу вернуться в Лондон.

Мои руки начинают дрожать, пока я исследовала ванную на предмет какой-либо одежды. Я не могу подойти к двери и разговаривать с посыльным, одетая только в рубашку Тревора и трусики. Как раз в этот момент раздается еще один тихий стук в дверь ванной. Дверь с щелчком открылась и показалась рука Тревора, протягивающая мне мягкий белый гостиничный халат.

- Спасибо, - говорю я с усмешкой.

Слишком большой халат поглощает меня, когда я стягиваю пояс вокруг талии. Я делаю все возможное, чтобы привести в порядок свои светлые волосы, глубоко вздыхаю и вхожу в номер. Прямо в комнате рядом с Тревором стоит пожилой мужчина. Он ниже Тревора и одет в униформу отеля; тем не менее, я смотрю на Тревора, который теперь тоже одет в футболку и сексуальные баскетбольные шорты. Я почти расстроилась, потеряв из виду крепкий пресс.

А потом мое внимание отвлекает аппетитный аромат. Слюна возвращается ко мне в рот, когда я вижу на столе перед диваном поднос с кофейником, который, как я полагаю, обещал Тревор, а также два блюда, накрытые серебряными крышками. Внезапно и громко, мой желудок урчит в предвкушении обещанной еды.

- Мисс Прайс? - спрашивает меня пожилой мужчина, его голос возвращает мою панику, связанную с потерей сумки.

- Да. Я Шана Прайс.

- Мэм, я приношу извинения за неразбериху прошлой ночью. Новый работник. Однако, согласно нашей политике мы не можем предоставить ключ без документов, подтверждающих личность.

Я киваю, вспоминая обрывки обсуждения.

- Дело в том, что я потеряла свою сумочку вместе с удостоверением личности. Так что я потеряла и ключ, и документы.

Его глаза блестят, когда он протягивает руку в тканевую сумку, которую я не заметила в его руке.

- Если вы сможете предоставить мне информацию о водительских правах, я думаю, что смогу вернуть вашу сумочку, удостоверение личности и ключ от номера.

- О! - отвечаю я с облегчением, готовая вернуться в свою комнату, к своему паспорту и платью, висящем на карнизе. После сбора всех моих данных посыльный вручает мне матерчатую сумку. Заглянув внутрь, я глубоко вздохнула, мятная зубная паста Тревора защекотала у меня в носу. Внутри сумки было все, что обещал посыльный. Открыв кошелек, я нахожу все наличные, кредитные карты и удостоверение личности. Ничего не пропало.

Вручая ему чаевые, я говорю: - Большое вам спасибо. Кто-то нашел это?

- Один из наших охранников нашел это прошлой ночью возле огненной ямы за Пиано-баром.

Тепло разлилось по моим щекам, и они определенно порозовели, и я смущенно смотрю на Тревора.

Огненная яма.

Все возвращается на круги своя.

Глава 3

Шана

Десять часов назад

- Поехали со мной на ферму, - говорит Кимбра, когда лимузин, на котором мы все ехали после репетиции ужина, останавливается перед моим отелем.

- Я уже зарегистрировалась в отеле. На самом деле… - я целую ее в щеку. - … Милая, я очень устала. Завтра я буду лучшей подружкой невесты, если хорошо высплюсь сегодня ночью.

- О! - говорит ее бабушка Хелен, самая забавная маленькая старушка, у которой, кажется, всегда больше энергии, чем у меня. - Мы же не будем сразу спать у Джуди и Оскара. Нетушки! Это мой первый раз в лимузине, и я чувствую себя счастливицей. - Она толкает меня локтем и не очень тонко подмигивает. - Не такая уж это удача. - Она качает головой. - Такая удача, которая сделает меня такой же богатой, как мужчина Кимберли Энн. Я абсолютно уверена, что найду для тебя пять долларов, и мы все будем играть в покер. Пятикарточный стад. Техасский Захват. - Она надувает губы. - Я бы выиграла больше, если бы мы могли заставить Дункана остаться с нами. Глупые традиции. Кимберли Энн, не похоже, что этот мужчина не видел тебя всю целиком. Попробовал молочко, если ты понимаешь, о чем я. - Она усмехнулась мне. - Я не вижу в этом ничего плохого. Я имею в виду, пока вы оба любите молочко.

- Я, - продолжила бабуля. - Я была большой любительницей молочка. И никакой непереносимости лактозы!

- Ба! - сказала Кимберли, качая головой.

- Прекращай, Кимберли Энн, ты должна дать своей бабуле немного повеселиться. Тот мужчина каждый раз остается без рубашки.

- Ба, - отвечает Кимбра, пока мы все хихикаем из-за отсутствия фильтра у бабушки Хелен, - он проигрывает, потому что ты не позволяешь ему уйти, когда он выигрывает.

- Пять долларов? - говорю я с усмешкой, надеясь снять Кимбру с крючка. - Это должно быть не стрип покер.

- О, боже, - говорит бабушка Хелен, - не с людьми, которые останавливаются у Джуди. Кроме того, я слишком стара для стрип-покера. Мне придется уйти в лифчике. - Она натягивает блузку. - И позвольте мне сказать вам, что ребенок отрывается первым делом. Моим девочкам надоело сидеть взаперти. Черт возьми, я даже не буду ждать, пока мы вернемся домой

Дверь лимузина открывается, и я еще раз целую Кимбру.

- Репетиция прошла идеально. Ужин был просто фантастическим. Вы с Дунканом будете так счастливы. Прямо сейчас я иду прямиком в свою комнату и хорошенько высплюсь. - Я наклоняю голову в сторону бабушки Кимбры. - Я перейду на покер.

Моя лучшая подруга смеется.

- Учитывая, что Дункан остановился у моих брата и невестки, держу пари, что это не самая длинная игра.

- Джуди, - говорит бабушка Хелен своей дочери, матери Кимбры, - я знаю. Мы можем позвонить Пибоди по дороге. Джереми хорош за десять то долларов. - Она поворачивается кКимбре. - После того, как твоего дедушки не стало, он предложил мне молочка ...

Кимбра смеялась, когда вышла из машины вместе со мной.

- Может, мне лучше остаться здесь, с тобой? Последнее, что я хочу услышать, - это то, что моя бабушка употребляет молочные продукты.

Я улыбаюсь шире.

- Она как гудок! И ты знаешь, что я буду рада, если ты останешься здесь.

Она качает головой.

- Нет, мне лучше стоит присмотреть за ними, и проследить, чтобы игра не закончилась бюстгальтером бабушки в горшке или обсуждением того, что могло бы быть!

Мы обе захихикали.

- Напиши мне, когда устроишься, - сказала она. - Я бы хотела, чтобы ты пересмотрела вопрос о моих родителях, чтобы мы могли остаться вместе сегодня вечером.

- В доме твоих родителей, в твоей детской кроватке? Ни за что! До меня доходили разные истории!

Кимбра обнимает меня.

- Спасибо за то, что вернулась к свадьбе.

- Я ни за что не пропустила бы этого!

Прохладный воздух встречает меня, когда я вхожу в вестибюль отеля и делаю глубокий вдох. Лето в Индиане намного теплее, чем в Лондоне. С другой стороны, я выросла в Иллинойсе, так что оно не сильно отличается. Каким-то образом ваше тело забывает, как ощущается 95-процентная влажность. И не только это, но и переход к охлажденному воздуху, когда я захожу внутрь. Мои руки покрываются мурашками. Дрожа, я поднимаюсь на эскалаторе до основного уровня, приближаясь к входу. Большие люстры отражаются на мраморном полу, когда я прохожу мимо стойки и иду к лифтам - хорошо, мне действительно нравится это слово для лифтов. Это прекрасно. Когда я подхожу ближе до меня доносится мелодия фортепианной музыки. За лифтом находится вход в небольшой бар отеля, вывеска в коридоре, что здесь можно услышать лучшую джазовую музыку во всей Инди.

Мой усталый разум пытается решить, настоящий ли это комплимент. Весь Новый Орлеан… Допустим, вся Луизиана, но все Инди, как в Индианаполисе? Я не уверена, что конкуренция настолько жесткая. Тем не менее, чем дольше я стою в ожидании лифта, тем более манящей становится мелодия.

Заключая сделку с самой собой, я решаю выпить еще один бокал вина - исключительно в медицинских целях, чтобы помочь мне заснуть, - а затем подняться в комнату.

В баре темно и он шикарно смотрится с цветными светильниками, сияющими на стенах. Один бар окружает пианино, все места заполнены парами, которые смеются вместе с пианистом и поют немного невпопад. Вместо того, чтобы попытаться втиснуться, я направляюсь к полупустому длинному бару, расположенному у другого конца помещения. Его поверхность блестит, отражая настроение освещения. Забираясь на высокий стул, я заказываю стакан Каберне. Когда я расплачиваюсь, теплый летний ветерок обдувает мою обнаженную кожу, и я поворачиваюсь в сторону открывающейся двери, за которой, кажется, находится внутренний дворик.

- А там что, теплее? - спрашиваю я у бармена.

- Да, - говорит он. - Не то, что совсем тепло. Костровые ямы сегодня не горят. Они действительно хороши в прохладную ночь.

- Думаю, я возьму вино туда. Я немного замерзла.

Во внутреннем дворике тише, но теплее. Ночной воздух тяжел и наполнен далекими звуками города. Несмотря на то, что костровые ямы не горят, из стеклянных углей исходит мягкий красный свет, создавая иллюзию огня без тепла. С бокалом вина в руке я сижу в одиночестве и расслабляюсь впервые с начала моего путешествия.

Я наконец-то здесь. Я успела на репетицию. Свадьба состоится завтра. Все очень хорошо.

Это мысленная мантра, и после последних изнурительных тридцати шести часов я начинаю верить каждому слову.

- Простите, - глубокий голос прерывает мои мысли. - Здесь не занято?

- Хм, нет... - я подвинулась, чтобы освободить другую сторону маленького дивана. - Я не останусь надолго, если вам понадобятся оба места.

Он смеется.

- Думаю, я могу поместиться на одном.

Румянец вспыхнул на моих щеках.

- Я не... - Я оглядываю его с головы до ног, вспоминая свою привязанность к кормящимся кукурузой жителям Среднего Запада. Нет никаких оснований предполагать, что ему понадобится больше одного места, даже с его широкими плечами - у него аккуратный торс и, похоже, хорошая упругая задница. Мой новый дом может быть наполнен замечательными акцентами и забавными словами, но в сексуальности мужчин моей родины определенно что-то есть.

Симпатичный мужчина ставит свой стакан с пивом на край очага и протягивает руку. Пока он говорит, мой взгляд прикован к его ошеломляющему взгляду зеленых глаз.

- Я Тревор. Спасибо, что позволила мне вторгнуться на твою вечеринку.

Я поворачиваю голову из стороны в сторону, наслаждаясь своим одиночеством.

- Не самая шумная вечеринка. - Я пожимаю его руку. - Шана.

- Кажется, любители шумных вечеринок собрались внутри.

- Вокруг фортепиано? Да, они весело проводят время. Честно говоря, я здесь, чтобы расслабиться. Кроме того, никто не хочет слушать, как я пою.

- Не стоит принижать своих достоинств. Могу поспорить у вас прекрасный голос.

Прекрасный. Это заставило меня улыбнуться.

Разговор становился слишком легким. Я узнала, что он не из Индианы, а из Нью-Йорка. Мы говорим о Манхэттене и местах, которые мы любим в городе. Мы говорим обо всем и ни о чем, потому что я забыла, что мне нужно отправляться спать. Именно когда мы возвращаемся внутрь для того чтобы обновить напитки, все начинает выходить из-под контроля.

В верхней части пиано-бара находится ряд снимков. Когда Тревор смотрит в мою сторону, я качаю головой.

- Нет, я не думаю, что это хорошая идея.

- Эй, вы двое, - зовет мужчина, сидящий у пиано-бара, - идите сюда. Присоединяйтесь к нам. У нас праздник. Вот мой друг и он только что обручился.

Тревор и я улыбаемся.

- Давайте. Чем больше, тем веселее. - Мужчина жестом указывает на пиано-бар, где теперь есть два свободных места.

- Только не говорите мне, что вы против брака? - спрашивает мужчина.

Когда Тревор смотрит на меня, я отвечаю: - Нет, совсем нет. Я приехала в город на свадьбу.

- Правда? - спрашивает Тревор, в его голосе улавливается небольшое удивление.

- Забавно, я тоже.

- И ты?

- Продолжим, - говорит мужчина. - Меня зовут Пол…. - Пока он представляет людей вокруг пианино, мы занимаем два пустых места и узнаем, что это молодая пара, которая только что обручилась.

Тревор вручает мне рюмку с шотом.

- За твою завтрашнюю свадьбу. Как жаль, что твоя и моя - в разных местах, иначе я бы пригласил тебя на танец.

Мы все пьем.

- Это было бы хорошо, - говорю я, ставя рюмку обратно на стойку и вытирая губы тыльной стороной ладони. - Но я подружка невесты и буду немного занята, присматривая за невестой.

- Я слышал, что эти свадебные платья могут быть настоящим мучением.

- Только если тебе нужно пописать, - сказала я и тут же прикрыла губы ладонью. - Оу, не могу поверить, что сказала это вслух.

- Будем считать, что виной всему шот, - говорит он, смеясь. - Но теперь ты будешь виновата в том, что заставишь думать меня об этом каждый раз, когда я буду видеть свою будущую невестку.

- И я буду думать о тебе каждый раз, когда окажусь в кабинке с десятью слоями кружев в воздухе.

Он наклонился ближе, его теплое дыхание щекотало мою шею.

- По крайней мере, ты будешь думать обо мне.

Тепло разливается по моей коже. Я не уверена, это случилось из-за его близости или точности его утверждений.

Так же быстро его улыбка исчезает.

- К сожалению, у меня назначено свидание на свадьбе…

Прежде чем он успевает закончить, я начинаю вставать.

- Подожди. - Тревор касается моей руки, его пальцы переплетаются с моими. - Дай мне закончить.

- Хорошо, - говорю я, не совсем понимая, почему хочу дать ему закончить. Сначала он говорит, что хочет потанцевать со мной, а потом упоминает о свидании. Тем не менее, я неуверенно сажусь обратно.

- Я бы предпочел, чтобы ты была моей парой. Видишь ли, женщина, которая будет моей парой - это моя подруга. И прежде чем ты спросишь, подумаешь или еще что-нибудь... она на самом деле... настоящий друг. Дело в том, что я не мог появиться на мальчишнике своего брата.

Бармен передает нам еще по рюмке. Я подношу свой к губам, а Тревор продолжает: - У нас Уиллисов есть репутация.

Когда он произносит свою фамилию, я задыхаюсь, кашляю, и почти сплевываю все, пока Шаровая молния прожигает свой путь вниз по моему горлу.

Его большая рука массажными кругами движется у меня на спине.

- Ты в порядке?

- Наверное. - Я поднимаю руку в сторону бармена. - Еще один шот, пожалуйста.

И вот так мы узнали правду. Наши свадьбы оказались одной и той же. Мы могли бы потанцевать вместе. За исключением того, что подруга Тревора из Нью-Йорка прилетает следующим утром. Очевидно, Тревор работал над проектом за пределами штата и даже не был уверен, что он сможет приехать на свадьбу. Если бы он принял предложение быть в свите жениха Дункана, мы были бы в паре.

Теперь он будет в паре с фиктивной подружкой, а я одна.

- Я знаю, - говорит он. - Я позвоню ей и скажу, чтобы она не приезжала.

- Нет, ты этого не сделаешь.

- Да. Она не будет возражать. Она все равно придет сюда, кроме…

- Кроме чего? - спрашиваю я. В моей голове тысячи причин, почему я не хочу, чтобы его подруга была с ним на свадьбе.

- Ее жених - мой друг.

Моя бровь приподнимается.

- Ее жених?

Он пожимает плечами.

- Хорошо, я собираюсь поделиться с тобой семейным секретом Уиллисов. Но сначала ты должна пообещать, что никогда и ни одной душе не проболтаешься.

- Я не знаю. Моя лучшая подруга выходит замуж за твоего брата. Ты думаешь она не должна знать этот секрет?

- Нет, определенно нет.

Бармен ставит перед нами еще два шота.

- Я-я... - я опрокидываю алкоголь в себя.

- Еще один шот, - говорит Тревор, - и я буду достаточно храбрым, чтобы рассказать тебе то, что знают всего несколько человек.

Я никогда не избегала сложностей. Будь то переезд из моего маленького города в Нью-Йорк или из Нью-Йорка в Лондон, я стремлюсь хотеть большего. Это включает и семейные секреты. Я поднимаю рюмку, очарованная тем, что Шаровая молния больше не обжигает. Теперь это теплый коричный ликер, очень похожий на рождественский напиток. Либо так, либо мое горло уже онемело.

Тревор поднимает свою рюмку. Вместе мы выпиваем наш третий, или уже четвертый шот?

Со звуком опуская рюмку на крышку пианино, я говорю: - Хорошо, вываливай.

Он поднимается со своего табурета и предлагает мне свою руку. Недолго думая, я кладу свою руку в его. Это соответствует тому, чего я никогда раньше не чувствовала - как будто это правильно. Как и должно быть. Как будто судьба вернула меня в отель, в этот бар.

Мир качается, когда я спускаюсь со своего высокого стула. Сразу же, рука Тревора обвивает мою талию.

- Тебе нужно идти в свою комнату?

Патио находится прямо за длинным баром и несколькими столами. Я наклоняю голову в его направлении.

- Может быть, немного свежего воздуха.

Искусственный красный жар кострища - единственное освещение, пока фальшивое пение и звуки празднования исчезают звоном в моих ушах.

- Выкладывайте, мистер Уиллис… - смех клокочет у меня в горле, усиливаясь до тех пор, пока слезы не потекли из глаз.

- Что тут смешного?

- Мистер Уиллис. Это - то, как Кимбра имела обыкновение называть Дункана.

- Это мой секрет, - говорит Тревор со всей серьезностью.

Я снова прищуриваюсь, пытаясь рассмотреть его получше.

- Что у тебя за секрет?

- До Кимбры Дункан был бабником, какого еще поискать.

Я качаю головой взад-вперед.

- Судя по тому, что я слышала, это правда лишь отчасти. Женщины любят говорить столько же, сколько и мужчины.

- Я никогда не мог за ним угнаться.

На этот раз я откидываюсь назад и долго смотрю на Тревора Уиллиса, его красивые черты и сексуальную непринужденную уверенность.

- Это не имеет никакого смысла.

- Это правда. С женщинами я становлюсь неуклюжим.

- Ты не кажешься мне неуклюжим.

- Ты другая, - говорит он, подвигаясь ближе.

- Я же женщина.

- Оу, Шана, ты определенно женщина.

Мое дыхание участилось, когда его губы приблизились к моим. Корица наполняет мои чувства, когда мы целуемся. Поцелуй мягкий и свежий, с каждой секундой становится все теплее. Когда мы отстраняемся, я улыбаюсь.

- Определенно не неуклюжий.

- Синтия, моя мнимая спутница, помолвлена с моим другом Эриком, - говорит Тревор. - Он тоже инженер. Мы работаем в одной компании в Нью-Йорке. Он работал над проектом здесь, в Индианаполисе. Когда я разговаривал с ними о свадьбе Дункана, Синтия сказала, что приедет в город навестить Эрика и будет рада составить мне компанию на свадьбе. Сначала мы пошутили об этом, но потом это показалось хорошей идеей. Эрик знает, что это не по-настоящему. Черт, он думает, что это смешно. Итак, я в ответе перед двумя.

- Видишь ли, Дункан и я - мы такие же разные, как день и ночь. В целом, мы ладим друг с другом, но между нами всегда есть братская конкуренция. Он прошел через кое-какое дерьмо, когда мы были юными, но с тех самых пор он не делал глупостей. Не то, чтобы я хотел быть похожим на него. Я счастлив. Это то, что я иногда чувствую...

- Не звони ей, не говори не приезжать, - говорю я, касаясь его руки.

Тревор накрывает мою руку своей.

- Я абсолютно уверен, что предпочел бы быть с тобой.

- Мне бы этого хотелось. Но если вы с Дунканом постоянно соперничаете, не будет ли "подцепить" лучшую подружку невесты - что-то типа дерьмового подарка в день свадьбы? Или я буду тем человеком, который поддержит тебя в этом соревновании?

Глаза Тревора открываются шире.

- Никогда. - Он переворачивает наши руки, до тех пор, пока наши пальцы не переплетаются. - Это не про Дункана. Ты мне нравишься. Ты понравилась мне с того самого момента, как я тебя увидел, прямо здесь, в сиянии фальшивых углей.

Мы наклоняемся ближе, наши губы снова соприкасаются.

- Ты мне нравишься тоже, но завтра день моей лучшей подруги. Я не хочу, чтобы она думала о чем-то, кроме своего великого дня и...

- И? - спрашивает он.

- Ее сумасшедшая семья. - Я хихикаю, вспоминая бабушку Хелен. - Серьезно, у нее и так хватает забот.

Отпустив мою руку, теплая ладонь Тревора скользит вверх и вниз по моей руке. Моя плоть воспламеняется, когда бабочки начинают порхать в животе. И потом, это еще не все. «Шаровая молния», вино, недосып и непреодолимое влечение – все это накатывает вместе, вызывая ужасную тошноту внутри

- Оу, - говорю я, вскакивая. - Меня сейчас стошнит...

Глава 4

Шана

Мои глаза закрыты, пока я крепко сжимаю чашку с кофе и качаю головой.

- О, Господи, меня вырвало.

Тревор смеется.

- В костровую яму.

- Все на мерцающие красные камни. - Оставляя чашку кофе на столе, я обхватываю свою голову. - Нет, этого не могло случиться. Я должно быть с ума сходила после этого.

- Тогда ты пропустила мой самый звездный час.

Поднимая взгляд, я улыбаюсь.

- Это соперничество. По словам Кимбры, если я пережила твой звездный час, твой брат победил. Она говорит, что не могла забыть.

- О, ты об этом, - говорит Тревор. - Поверь мне, ты тоже не забудешь.

- Правильно. Потому что ничто так не заводит мужчину, как женщина, которую тошнит.

- Эй, моя конкуренция с братом не имеет ничего общего с насечками. Съешь еще один тост и позволь мне заполнить пробелы.

Подтянув колени к груди, я накидываю халат на ноги и откусываю краешек тоста, пока Тревор говорит.

- Ты была так смущена этим небольшим инцидентом, случившимся в костровую яму, что не захотела возвращаться в бар. Ты заставила нас уходить через живую изгородь.

- О, нет. Правда? Я не уверена, что хочу знать больше.

Тревор откинулся на спинку дивана, держа в руках чашку кофе. Зеленый блеск в его глазах немного смягчает мое смущение.

- Уверена? Это было забавно.

- Ладно. Продолжай.

- Мы выскользнули из патио через живые изгороди, но патио находится на уровень ниже, чем вестибюль.

Моя кровь побежала быстрее, пока я пытаюсь вспомнить. Он прав. Мне пришлось подниматься на эскалаторе до уровня вестибюля. Тот же уровень, что и бар.

- Кажется, я помню, что там была крытая парковка.

Его смех разносится по всему номеру.

- И забор, на который, надо сказать, ты очень хорошо взобралась в своем платье и на каблуках.

- Я порвала платье?

- Да.

Я заглядываю под халат.

- Вот почему на мне твоя рубашка.

- Поэтому, - говорит он, - и еще потому, что как только мы вернулись в отель через несколько сомнительных туннелей с надписью «только для сотрудников», у тебя пропала сумочка. Ты пошла на стойку регистрации, но, как сказал посыльный, они не отдали тебе новый ключ без твоих документов.

- Вот как я оказалась в твоей комнате.

Тревор кивнул и прикончил последний кусочек бекона.

- Так мы не....

Он встает и приближается, каждый шаг - хищный, он не отводит пристальный зеленый взгляд, пока не оказывается прямо передо мной. Предлагает мне свою руку, я беру ее и поднимаюсь. Его твердая грудь прижимается к моей груди, когда он обнимает меня за талию, удерживая нас так близко, пока наши сердца не начинают биться друг против друга.

- Шана Прайс, - произносит он мое имя. - Мы не занимались любовью. Не потому, что я этого не хотел или не хочу. Просто прошлой ночью ты была не в состоянии дать согласие. Если это когда-нибудь случится, на что я все еще надеюсь, я обещаю, ты запомнишь.

Судя по тому, как все внутри меня затрепетало, я совершенно уверена, что он прав.

- И что теперь?

Тревор наклонился ниже, пока наши губы не встретились. Бекон и тосты, корица и кофе, может, и не звучало как пьянящая смесь, но так и было. Я потеряна, когда мы плавимся вместе.

- А теперь, - сказал он, - нам нужно присутствовать на свадьбе. Завтра, время покажет.

- Завтра, - сказала я с грустью, - я возвращаюсь в Лондон.

- А я возвращаюсь в Вашингтон. - Делая шаг назад, он поднимает мою руку и целует мои пальцы. - И если ты думаешь, что это расстояние помешает мне узнать больше о самой удивительной женщине, которая когда-либо оказывалась в моем номере в отеле, ты ошибаешься.

- Я?

- Ты. И если ты не хочешь, чтобы новобрачные знали, то мы будем держать это между нами.

- Наша тайная ночь, - говорю я больше как утверждение, чем как вопрос.

- Наш секрет, моя леди. Однако ты должна знать, что каждый раз, когда я буду смотреть на тебя во время свадьбы и на приеме, я буду представлять себе, что может ожидать нас в будущем.

- Как я вообще смогу сосредоточиться на Кимбре?

- Она может получить тебя сегодня. Я хочу то, что будет после этого.

- Время покажет.

Конец