Одиночество инспектора Уэста

Глава 18 СЛОУН

Билл Слоун в задумчивости постукивал кончиком серебряного карандаша по крепким белым зубам, просматривая свои записи, которые озаглавил «Исчезновение Уэста». Заметки эти он сделал для себя и ревниво оберегал от постороннего взгляда. В них было подробно записано все, что ему удалось узнать за два месяца, когда Слоун искал Роджера Уэста. Прочитав их, можно было прийти к заключению, что он отдал этим поискам все свое свободное время. В записях была зафиксирована работа, которую Слоун провел с Марком Лессингом. При этом он ни разу не консультировался с высшими чинами Скотленд-Ярда. Из предосторожности записи Слоун хранил под замком. В них упоминались имена Кеннеди, Кайла, Марион Дэй и некоторые другие. Но — никаких улик с точки зрения закона.

Слоун закрыл дневник, отложил его в сторону и нажал на кнопку вмонтированного в стол звонка. В этом огромном кабинете работало еще пять инспекторов, но все они были на задании. И никто из них не знал о его дневнике.

В кабинет вошел человек средних лет с цветущим лицом и воинственно торчащими усами. Фигура его формой напоминала бочонок, глаза были тусклыми, а взгляд растерянным.

— Вызывали? — спросил он ворчливо, подойдя к столу. Одет человек был неряшливо. Его коричневый костюм нуждался не только в чистке, но и в глажке. Волосы были давно не стрижены. Выглядел он так, словно думал, что весь мир ополчился против него.

— Да, Банистер, — ответил Слоун. — Ты не знаешь, помощник комиссара у себя?

— Кажется, я видел старика, да… он у себя. — Банистер говорил неуверенно и старался избегать взгляда Слоуна.

— Опять тебе досталось? — поинтересовался Слоун.

— Он всегда против меня. Все против меня. Лучше об этом забыть.

— Конечно, конечно, — согласился Слоун, взглядом провожая сержанта. Дверь с шумом захлопнулась, — видно, Банистер был не в духе. Несколько минут Слоун сидел не двигаясь и совершенно не думая о помощнике комиссара. Он вспомнил разговор с Роджером в доме на Белл-стрит примерно за неделю до его исчезновения. Начал тот разговор Роджер.

— Ну как, ты доволен Банистером, Билл?

— Что ты имеешь в виду? — ответ Слоун знал заранее, но ему хотелось, чтобы Роджер сам сказал об этом.

— Ты полностью ему доверяешь?

— Ну, как тебе сказать… У меня нет оснований не доверять Банистеру. Однако, если бы мне понадобился верный помощник, я бы такого не взял.

— Именно это я и имел в виду, — ответил тогда Роджер.

Роджер был душой Скотленд-Ярда. Его любили все, всем нравилась его внешность, его быстрая походка, доверительная манера разговаривать, доброжелательность, дружелюбие. Слоун быстро привязался к Роджеру. Он чувствовал себя потерянно и одиноко, когда того не было рядом. Вскользь брошенный намек, осторожное предположение, обстоятельный разбор сложного дела — Слоун многое почерпнул у Роджера Уэста. Восхищение и уважение к нему постепенно переросли в доверие и дружбу. Возможно, он был единственным в Ярде, кто еще верил в то, что Роджер жив, и кто считал, что скорее солнце не взойдет, чем Роджер станет предателем.

Внезапно Слоун вскочил со стула и почти бегом бросился в кабинет помощника комиссара. Если бы он попросил у него аудиенции по телефону, ему скорее всего отказали бы. Чартуорд, за исключением чрезвычайных обстоятельств, редко находил время для бесед с инспекторами уголовного розыска.

— Входите, если пришли, — проговорил ворчливо Чартуорд.

— С добрым утром, сэр! — приветствовал его Слоун.

— Что вам угодно? — сердито вопросил Чартуорд. Значит, подумал Слоун, он выбрал неудачное время.

Чартуорд был крупным, дородным мужчиной, с седыми, вечно сальными волосами и сверкающей лысиной. Его загорелое, грубое, обветренное лицо временами, особенно когда он хотел казаться любезным, принимало почти ангельское выражение. Иногда с ним можно было разговаривать запросто. Чартуорд носил зеленый твидовый пиджак, красный, небрежно завязанный галстук. Чем-то он походил на фермера, побывавшего в салоне красоты. Кабинет его был весь из хрома, металла, стекла — холодный и бездушный.

— Не можете ли вы уделить мне несколько минут, сэр?

— По какому вопросу?

— По личному, сэр.

— Входите, садитесь, — и Чартуорд жестом указал на стул. Слоун неловко присел на самый кончик, зная, что Роджер на его месте свободно устроился бы, закурил сигарету, нисколько не заботясь о том, что подумает об этом помощник комиссара.

Чартуорд сдвинул в сторону бумаги, на которых делал пометки тонким карандашиком, и посмотрел на Слоуна. Во взгляде его промелькнуло на этот раз ангельское выражение. Он изобразил улыбку, обнажив мелкие зубы, и придвинул Слоуну серебряный портсигар.

— Курите, Слоун. Так что же случилось?

— Я боюсь, сэр, — примерно так начинал свои беседы с ПК (так за глаза называли его сотрудники) Роджер, для того чтобы овладеть его вниманием.

— О-о! И кого же?

— Я получил предостережение, к которому, как мне кажется, следует отнестись серьезно. В ближайшие день-два на меня должно быть совершено покушение.

— Кому же вы наступили на мозоль?

— Это долгая история, сэр, и…

Глаза Чартуорда сверкнули и потухли.

— Связано с Уэстом?

Роджер ожидал бы такого вопроса, Слоун же — нет. Он глотнул слюну, захлебнулся дымом и закашлялся. Чартуорд молча постукивал карандашиком по стеклянной крышке стола.

— Так как же?

— Да, в какой-то степени. Я…

— Слишком много времени вы уделяете Уэсту, не так ли?

— Только в неслужебное время, сэр. На работе это не отражается, но…

— У вас даже есть свободное время? У хорошего детектива свободного времени нет. Он либо работает, либо отдыхает, набираясь сил для нового дела. Вы полагаете, что Уэст не погиб, не правда ли?

— Именно так, сэр.

— Вы также не считаете, что он мог предать, верно? Все это пустое занятие.

Пустое занятие! Глаза Слоуна сузились от злости.

— Нет, сэр. Решительно нет! Временами я чувствую… вы читали вчерашнюю «Санди край»?

— Этой болтовне я предпочитаю улики. Вам известно, какие факты свидетельствуют против Уэста? Но это неважно… вы копаете на свой страх и риск, до чего-то вы уже дознались, и в итоге теперь вам угрожают. Так ведь?

— Так.

— Расскажите, что вам стало известно?

— Я не знаю, что вам хотелось бы услышать. — Слоун хотел сказать «следовало бы знать» и надеялся, что Чартуорд понял это по интонации его голоса. — Многие ниточки обрываются, но я взял за основу предположение, что Уэст что-то узнал о какой-то крупной организации, о существовании которой мы даже и не подозревали. Возможно, ее люди убрали его, хотя я не знаю, каким образом это им удалось. Однако, несмотря на это, у меня такое чувство, что он все же жив и ведет расследование в одиночку.

— Ведет расследование?

— Да. Если он жив, то наверняка ведет расследование. Правда, все это довольно неопределенно и…

— Хоть это-то вы себе уяснили, — сказал в сердцах Чартуорд, но сарказма в его голосе не прозвучало.

— У меня нет доказательств, что Уэст жив, но вы помните, наверное, что после убийства в Копс-коттедже кого-то задержали, задержанный заявил, что исчерпывающие сведения мы можем получить у некоего Кеннеди. Человек этот исчез, но я просмотрел протоколы и наткнулся на имя Кеннеди. Похоже, именно он стоял за событиями, связанными с тем громким делом о подлоге, которое слушалось где-то на севере. Тогда некий Кайл был приговорен к семи годам. Мне кажется, было бы правильным проследить связи Кайла. Поручить же это дело можно, к примеру, мистеру Эбботту.

— Продолжайте.

— Так вот, недавно Кайл заходил к некому Рейнеру в его контору на Лайм-стрит возле Стрэнда. Этот Рейнер сообщил мне, что сколотил свой капиталец в Африке, потом вернулся и купил агентство по комиссионной торговле у некоего Вайзмана — простите, сэр, если я кое в чем ошибусь, — а у Вайзмана был компаньон по фамилии Кеннеди. Имя это в общем-то обычное, но любопытно то, что Кайл еще раньше, на суде, показывал, что должен был связаться с кем-то, кто купил свое дело у Кеннеди. Пока что Кеннеди — лишь имя. Его самого я не видел и не могу предъявить ему ничего. С Кайлом после его визита на Лайм-стрит я разговаривал лично, он объяснил, что заходил туда в поисках работы, но ему отказали. Беседовал я с Кайлом и о нем самом и выяснил, что, пока он был в заключении, его жена погибла в автомобильной катастрофе. Хотя он выглядел совершенно растерянным, вызвать его на откровенный разговор мне не удалось. Однако я установил, что он боится одного — того, что его дочь, которая живет во Франции, узнает о нем всю правду. Ее зовут Люсиль. А как вы помните, мы пришли к выводу, что убитая в Копс-коттедже девушка — француженка.

— Но Люсиль — не обязательно французское имя, — вставил Чартуорд.

— Я знаю, сэр, но… пойдем дальше. Вы помните, что имя Кеннеди было связано и с убийством в Копс-коттедже, и с похищением Уэста. Мы искали девушку-француженку в списке бесследно пропавших людей, который по нашей просьбе предоставила нам Сюртэ[8], и в нем значилась Люсиль Динар. Зацепившись за это имя, я не так давно слетал в Париж на уик-энд и там выяснил, что эта самая Люсиль в дейстительности была англичанкой, но уточнить английскую фамилию, которую она носила до приезда в Париж к своим дяде и тете, мне не удалось. Я недостаточно сносно владею французским, да и человек из Сюртэ, который сопровождал меня, не проявил должного интереса. Я запомнил ее имя, но решил заняться Кайлом. Спустя месяц после того, как он побывал в конторе Рейнера, Кайл попал под поезд на Эджвер-роуд. Кто-то сообщил полиции, что его столкнули, но на допросе отказался засвидетельствовать это под присягой. Следователь на суде долго разглагольствовал о «живом воображении», так что причиной гибели в заключении поставили: «несчастный случай». Точно так же, как и в деле о смерти жены Кайла за несколько месяцев до этого. Кстати, у Кайла был найден номер телефона Рейнера, записанный на клочке бумаги вместе с именем Джона Пирсона и адресом почтового отделения на Стрэнде, а также конверт с десятью фунтами, адресованный Пирсону, на почтовое отделение на Стрэнде. Значит, кто-то хотел подкупить его.

Чартуорд потер свой круглый красный нос и что-то промычал.

— После произошло еще одно загадочное событие: во время дорожного инцидента погибла девушка по имени Марион Дэй. Все это выглядит довольно естественно, но все же. дорожные происшествия вызывают у меня недоверие, и я затратил довольно много времени на проверку обстоятельств ее смерти. Она погибла на Кенсингтон-Хай-стрит, причем на том ее отрезке, где ничего подобного не происходит. Я исследовал все аналогичные случаи, имевшие место и на других безопасных участках, и это помогло мне сузить сферу поисков. Любопытно, что у девушки был обнаружен номер телефона того самого Кеннеди, которого разыскивал Кайл. Таким образом, три дорожных происшествия, и все они связаны с именем Кеннеди. Я навел кое-какие справки о Марион Дэй. Так вот, она работала в медицинском учреждении, а точнее, в частной психиатрической клинике, специализировавшейся на лечении шизофрении. Через несколько дней после гибели Марион Дэй клиника закрылась. Врач и персонал исчезли. Список персонала отсутствует. Фамилия доктора — Риттер — а он был главным врачом клиники — ни в общемедицинских, ни в хирургических справочниках не значится. В этой клинике — она находилась недалеко от Уорчестера — я провел несколько часов, мне удалось разыскать одного старика, работавшего в ней садовником. Многого он не помнит, в здании клиники никогда не был, однако рассказал мне, что туда нередко наезжал некий мистер Кеннеди — последний раз месяца два назад. О нем садовник узнал от Марион Дэй, которая иногда общалась с ним и раза два упоминала имя Кеннеди. Садовник рассказал, что у нее в то время был особый пациент. Однажды она выводила его на прогулку по саду и… в общем, садовник не может утверждать, но, судя по некоторым данным, это мог быть Уэст. Садовник вспомнил, что, когда он увидел этого пациента, его отвлекли. Я показал ему фотографии. И тут, думаю, совершил ошибку, сэр. Вместо того чтобы предложить ему несколько различных фотографий, я показал ему только фото Уэстд. Но даже и тогда он не смог опознать его с уверенностью, однако имя Кеннеди слышал точно. Пациент появился в клинике сразу же после убийства в Копс-коттедже. А сама клиника, как я уже говорил, была закрыта после гибели Марион Дэй. Тогда я снова посетил Рейнера и попытался заставить его признаться, что он знаком с Кеннеди, Кайлом и Марион Дэй, но ничего не добился. Я не склонен подозревать его. Правда, он может иметь хорошее прикрытие, но даже если это и так, вряд ли он профессиональный преступник. Я видел его вчера, а поздно вечером по телефону меня предупредили, что со мной может произойти дорожное происшествие. Кроме того, мужчина, который звонил мне. сказал, что, если я хочу опознать убитую в Копс-коттедже девушку, мне следует искать ее следы по адресу: Париж, восемь, Рю де Круа, двадцать три. Это адрес Люсиль Динар, к родственникам которой я ездил во Францию. В результате…

— Насколько я понял, — тяжело сказал Чартуорд, — вам нужна защита, официальная поддержка вашей версии расследования, помощники и… вам бы хотелось также получить оружие, не так ли?

— Именно так, сэр. Я понимаю, что сведения, которыми мы располагали до сих пор, были весьма противоречивыми и неопределенными. Но прошлой ночью я пришел к выводу, что нам следует сконцентрировать внимание на этом деле, а сейчас…

— Кого вы хотите себе в помощь?

— Сержанта Пила.

— Согласен. Подготовьте официальный рапорт о том, что возникла угроза вашей жизни, а также прошение о выдаче вам оружия. Узнайте, можно ли на неделю освободить Пила от его непосредственных обязанностей. Недели вам хватит?

— Хватит, если не случится ничего непредвиденного.

Пил был на восемь лет моложе Слоуна, но внешне чем-то напоминал его. Ему тоже покровительствовал Роджер Уэст. Слоуну дали разрешение привлечь его к работе.

На лестнице Слоун сказал Пилу:

— Я поеду автобусом до Ритца, а потом пройду пешком до Хайд-парк-корнер и дальше вниз к Гросвенорплейс. Ты же бери машину и жди меня у Ритца, а потом следуй за мной. Если ко мне прицепится хвост, я сдвину шляпу на затылок. Понятно?

— Все понял. — Пил был рад заданию.

Слоун быстро сбежал по лестнице, вышел из здания Скотленд-Ярда, миновал полицейский участок в Кэннон-роу и свернул на Парламент-стрит. Маленький автомобильчик, стоявший в начале Парламент-стрит, медленно тронулся за ним следом. Это был «моррис», старый, грязно-серого цвета, с регистрационным номером ХА 124. Слоун сел в автобус, нашел место, откуда через заднее стекло хорошо просматривалась улица. Грязно-серый «моррис» не отставал. Когда Слоун увидел «моррис», его словно обожгло, «грязный» и «серый» — именно эти два слова вертелись в мозгу. Он развернул взятую с собой «Дейли край» — с первой же страницы бросились в глаза кричащие заголовки сообщения — о побеге Дэлани из Брикстонской тюрьмы. Вот! «Полиция обращается ко всем, кто располагает информацией о маленьком четырехместном грязно-серого цвета «остине» или «моррисе», стоявшем перед входом в Брикстонскую тюрьму примерно в то время, когда был совершен побег. За рулем находился мужчина, а на пассажирском сиденье — женщина. Информацию следует…» и т. д.

— Я верю в совпадения, но не в чудеса! — сказал вдруг вслух Слоун и в недоумении пожал плечами.

Когда Слоун выходил из автобуса, «моррис» остановился чуть впереди. Из машины выбрался невзрачный человек небольшого роста в синем костюме. На голове у него была шляпа с широкими полями. Слоун быстро миновал автобусную остановку и направился вдоль Грин-парка. На газонах повсюду стояли кресла, немногочисленные посетители бродили по аллеям, радуясь солнечному теплу. Транспортный поток послушно сворачивал к Гайд-парку. Грязно-серый «моррис» по-прежнему стоял там, где остановился несколько минут назад, а невзрачный человек следовал за Слоуном. Слоун щелчком сдвинул шляпу на затылок, но оборачиваться, чтобы удостовериться, едет ли за ним Пил, не стал.

Слоун миновал ворота Грин-парка, на мгновение задержался у края тротуара и посмотрел на массивное здание больницы Сент-Джорджа. Со стороны казалось, что он вот-вот раздумает переходить улицу и направится к Грос-венор-плейс. Его преследователь, а теперь уже и «моррис», двигались за ним на некотором удалении.

Неожиданно Слоун шагнул на мостовую, но не успел коснуться ногой проезжей части, как мотор «морриса» взвыл, и машина резко взяла с места.