Одиночка

1

– Стройте команду, лейтенант, доктор будет производить осмотр. – Полковник Манаген, заложив одну руку за спину, другой, с зажатой сигарой, мазнул в сторону маленького плаца. – И побыстрее, а то он опять будет бухтеть.

Манаген уже шесть лет официально находился на пенсии. Но кто же уходит на пенсию из спецслужб? Тем более из спецслужбы корпорации. Ему, боевому полковнику, который сам десятки раз ходил на задания, а потом водил боевые группы, было предложено курировать обкатку особо секретного проекта корпорации «Старэкс». Официально, по документам, он проходил как инструктор-наставник и получал за это скромное вознаграждение. На самом деле уже шесть лет он скитался со своим секретным проектом по разным планетам Рабочей Окраины и Свободной Экономической Зоны. Эта затянувшаяся командировка ему порядком поднадоела, но удерживало то, что на его счет в банке каждый месяц поступала приличная сумма, равная прежним трем зарплатам, и плюс премиальные за каждую успешно проведенную операцию. Теперь он мог, не считая деньги, курить дорогие сигары и баловать себя настоящим коньяком с Земли и Сестры.

На плацу выстроились десять здоровенных бойцов. Сторонний человек сказал бы, что все они на одно лицо. Капрал Левин проверял обмундирование на бойцах, хотя сейчас ему это делать было и не обязательно. Все бойцы были в одинаковом, песочного цвета камуфляже, застегнутом наглухо, высоких ботинках с магнитными застежками и песочного же цвета беретах. Эти бойцы и были секретным проектом корпорации. Десять человек, еще семь лет назад совсем не похожих на себя теперешних. Доктор Хабаров, беглый ученый из Российской Империи, сделал поистине гениальное открытие и проделал грандиозную работу. Хабаров вырастил десять послушных боевых машин. Он и у себя на родине был бы признан. Но…

Дело в том, что доктор Хабаров занимался не совсем гуманными исследованиями. Он занимался вивисекцией и сращиванием кибернетических компонентов и живой плоти. Конечно же, во всем обитаемом мире давно применялись технологии по улучшению человеческого тела, вживлялись разные усилители, нагнетатели, но Хабаров заменял некоторые органы человека на органы животных, вживлял мышцы, глаза, менял кожу. В его лаборатории нашли несколько образцов, которые трудно было идентифицировать: люди это или животные? За это его преследовали и, наверное, убили бы. В Российской Империи незаконные исследования человека и опыты над ним карались смертной казнью. Но доктор Хабаров сбежал. Сбежал сначала на Рабочую Окраину, а оттуда перебрался в Свободную Экономическую Зону. Там нашлись люди, которые с удовольствием вложили деньги в исследования доктора. Результатом явились десять бойцов ростом около ста восьмидесяти сантиметров, с абсолютно лысыми черепами. Лица у них были разные и в то же время одинаковые. Отлично развитая мускулатура, в совершенстве освоенные в ускоренные сроки приемы рукопашного боя, неимоверная реакция, навыки ведения боевых действий в условиях невесомости и под водой. В общем, этакие универсальные солдаты. Единственным недостатком было то, что бойцы не отличались умом. Они, конечно, все понимали, но только в рамках боевых действий. Не более. Все они были взращены из детей, страдавших синдромом Дауна. Лечить даунизм так и не научились, и Хабарову это было на руку. Хорошо обученные и исполнительные боевые машины, умеющие выполнять приказы и действовать самостоятельно в рамках операции. Все, кроме одного. Но ни доктор, ни полковник, ни тем более обслуживающий персонал об этом не знали.

– Итак, ребятки! Сегодня нам надлежит вылет еще на одну операцию. План операции и ее цели будут доведены до вас позднее. Нынешняя операция будет не сложнее предыдущих. Так что геройствовать не стоит. – Полковник прохаживался вдоль строя и, размахивая сигарой, проводил первичный инструктаж. Так он делал в прежние годы службы, так он делал и сейчас.

– Полковник! Вы зря стараетесь! – Манаген обернулся и увидел подошедшего доктора Хабарова. – Вы ведь прекрасно знаете, что они не воспринимают ваших слов. Я же объяснял вам это уже тысячу раз.

– Да я знаю, док, знаю. Просто не могу отвыкнуть от привычки. Для меня поговорить с бойцами накануне задания это, знаете ли, ритуал. Причем я тоже говорил вам об этом уже много раз. – Манаген затянулся и выпустил в лицо Хабарову струю дыма в отместку за то, что тот опять прервал его. Ну что ему стоило просто постоять в сторонке и помолчать в тряпочку! Так нет же, встревает со своими поучениями. Докторишка хренов.

Хабаров стойко снес дымовую атаку Манагена и, обойдя его, подошел к первому бойцу. Тот смотрел прямо перед собой, будто увидел что-то за ангарами городка. Доктор вынул из кармана своего белого халата маленький тестер с четырьмя проводами, оканчивавшихся присосками. Прилепив две присоски на виски, одну на лоб и одну на тыльную сторону левой ладони бойца, Хабаров начал нажимать на тестере кнопки, переключаясь с режима на режим.

Манаген постоял минуту, наблюдая за действиями доктора. Сигара потухла. Бросив ее на землю и растерев ботинком, он направился к полукруглым боксам-казармам.

Войдя в бокс, где была его комната, он прошел было к своей двери, но остановился и постучал в соседнюю.

– Входите! – донеслось из комнаты, и Манаген толкнул легкую пластиковую дверь.

– Привет, Сэм. – Манаген закрыл за собой дверь и плюхнулся в стоящее рядом кресло.

– Привет, босс. – Сэм Варовски, связист группы и закадычный друг Манагена по прошлой службе, махнул рукой. – Что, опять тебя док с плаца выжал?

– Да ну его на хрен, Сэм. – Полковник достал платок и шумно высморкался. – У тебя еще осталось немного того пойла, что у пилота изъяли?

– Чуток осталось. Плеснуть? – Варовски оторвался от терминала, на котором от безделья резался в покер сам с собой.

– Плесни, Сэм. Если можно, со льдом.

Варовски достал из бельевого шкафчика бутылку виски и два стакана. Из холодильника вынул пластиковую упаковку со льдом. Бросив в каждый стакан по нескольку кубиков, Варовски налил виски. Бутылку поставил на стол. На этикетке был изображен усатый мужик в чудно́й кепке, выставивший кулак с оттопыренным большим пальцем. «Макс Копер, виски – ВО!» – гласила надпись на этикетке.

– Слушай, Сэм. Вот, смотри, какая штука, – начал свое обычное повествование Манаген, перед тем как выпить. – Вот, смотри. Бутылка простая, этикетку вообще на туалетной бумаге отпечатали, а виски отменное. А я что купил? Бутылка за четыреста кредитов, а в ней такие помои! Ты меня слушаешь?

– Ты это к чему? – Варовски слушал вполуха, но заметил, что в бутылке осталось всего ничего.

– Я к тому, – Манаген сделал глоток, – что не все в жизни поддается объяснению. Вот, смотри. Я водил группы двадцать лет. Но ни один из моих бойцов не смог до конца освоить три специальности сразу и в совершенстве. Все ребятки были как на подбор. А вот чтоб все и сразу – хрена! Или ты подрывник, или перехватчик, или форвард. Я, конечно, не спорю, все они знали, что к чему. Но чтоб в совершенстве! Ни один. Понимаешь, Сэм? Ни один!

– Ты это к чему? – вновь спросил Варовски, все внимание которого сейчас занимала бутылка, в которой оставалось на две порции, и мысль о том, попросит ли Манаген добавки.

– Я это к тому, Сэм, что десять парней, которых мы катаем уже шесть лет, вот как эта бутылка. С виду все, как обычно, простые такие увальни. А как посмотришь на них в деле, то понимаешь – спецы, которым нет равных. Хоть и без мозгов. – Полковник влил в рот остатки виски и шумно проглотил. – Хотя кто знает, что из них получилось бы, случись им иметь мозги. Представляешь такого вот парня и еще с мозгами? Это ж ходячая проблема.

Полковник поднялся и поставил пустой стакан перед Варовски.

– Хорошее виски, Сэм. Спасибо. – Он развернулся и вышел из комнаты.

– На здоровье, босс, – прошептал Варовски запоздало и посмотрел на закрывшуюся дверь.

Его уже достали эти регулярные душевные излияния Манагена. Надо будет заказать пилоту еще пару-тройку бутылок этого виски. Когда было что выпить, Варовски мог слушать Манагена часами. Особо, конечно, не вникая в его россказни, но все-таки слушать. Дались ему эти мозги. Тьфу, пропасть, какие мозги? Манаген что, говорил что-то о мозгах?

2

Корабль завис над планетой на стационарной орбите. Техники готовили десантный бот, бойцы принимали свое снаряжение, и три техника под командой капрала Левина помогали им надевать силовую броню и крепить вооружение. Полковник Манаген сидел на откидном стуле в углу отсека и наблюдал за бойцами. Открылась дверь, и в отсек вошел Сэм Варовски.

– Сэм, ты чего приперся? Ты где сейчас должен быть? А? – Манаген привстал со стула.

– Все нормально, Том, я Круглова за себя оставил. Да я на минуту пришел. Сейчас. – Варовски вышел на середину отсека и закричал: – Если, вашу мать, еще раз кто-нибудь забудет выключить терминал за собой, то я ему, мать его, когда поймаю, руки поотрываю и в задницу засуну! Все!

Варовски пояснил Манагену:

– Какой-то козел повадился не выключать информационный терминал, представляешь? И это в режиме радиомолчания! Я это дело терпел, терпел. Но терпелка у меня кончилась. Вот, хожу по отсекам и вразумляю.

Варовски вышел, и полковник опустил свой зад обратно на стул.

– Дурдом какой-то. Похоже, у Сэмми поехала крыша. В прошлый раз у него кто-то в сеть Старнет вылезал без лимита, теперь вот терминалы невыключенные. Пора его домой отправлять, – чуть шевеля губами, прошептал Манаген. – Да и самому пора завязывать с этими командировками.

Если бы он знал, кто действительно является виновником «сдвига» Сэма Варовски…

Бойцы продолжали надевать броню, техники, переглянувшись и пожав плечами, помогали им. Только капрал Левин никак не отреагировал на выступление связиста. Не отреагировал, потому что ему было чихать на слова Варовски. Он отвечал за обмундирование, и всякие там терминалы его не интересовали. В группе Манагена он был самым исполнительным и самым дотошным. Если у остальных пыл угас уже через два года службы, то Левин относился к своей работе с особым тщанием. Он всегда был в курсе дел, если они касались материальной части. На остальное ему было глубоко наплевать. Да, у него были свои наблюдения и размышления по поводу бойцов, но он предпочитал держать их при себе. Кто он, чтобы давать советы и высказывать свое мнение?

Десантный бот покинул утробу корабля и стал плавно снижаться над планетой. В отсеке располагался модуль управления. Отсек был маленьким, рассчитанным на трех человек. Почти все пространство занимала аппаратура связи, сканеры, терминалы. В отсеке находились доктор Хабаров, полковник Манаген и связист Варовски. Еще один отсек, такой же маленький, был в ведении капрала Левина. Здесь располагались стойки с вооружением и боезапас группы. В ящиках лежали запасные части брони, воздушные фильтры, медблоки. В самом большом отсеке располагались вдоль бортов противоперегрузочные кресла, в середине находилась малая десантная гравиплатформа. Десантным ботом управлял один пилот.

Войдя в атмосферу, бот перешел на горизонтальный полет. Полковник, доктор и связист включили терминалы и занялись каждый своим делом. Варовски просеивал эфир на предмет подозрительных переговоров, доктор в последний раз проверял показания медицинских датчиков, а полковник Манаген наконец-то приступил к вводной:

– Внимание, группа! Принимаем вводную. Цель – ферма, подлежит полному уничтожению. Вероятное количество противника – пятьдесят – пятьдесят пять человек. Вооружение у противника легкое, но возможно применение ракетных лаунчеров и крупнокалиберных пулеметов. Ввожу карту местности и расположение строений. Синим цветом обозначены укрепленные места и вышки наблюдения. На момент выхода группы к объекту на карте появятся обозначения. Красный цвет – противник, зеленый – бойцы группы. Сегодня работаем по схеме три-два, три-два. Заходим на позицию для атаки с севера и северо-востока. Позывной командующего – «База». Доложить о приеме вводной.

На терминале полковника в отдельной графе стали появляться звездочки. Все десять бойцов доложили, что вводная принята. В понятливости бойцов Манаген не сомневался, осечек еще не было.

– Док, бойцы вводную приняли. Как дела у вас? – спросил он.

– Все в порядке, полковник. Небольшое отклонение у номера Пятого. Сердцебиение слегка учащенное. Но это мелочи. Сколько нам еще до цели?

– Шестьсот километров, док, – откликнулся Варовски. – Эфир чист, как медицинский спирт. Засорение ноль четыре процента. Статика и фоновые шумы. На орбите тоже порядок.

– Это хорошо, Сэм. Передай пилоту, мы готовы, – приказал Манаген.

– Есть, сэр.

Бот сел в двадцати километрах от объекта атаки. Раскрылись створы, и десантная платформа покинула отсек. Полковник включил на своем терминале отсчет времени. Он каждый раз засекал начало проведения операции. Этого требовал отчет.

Нынешняя операция была из разряда простых. Требовалось зачистить ферму и уничтожить несколько зданий. По данным разведки, ферма была не чем иным, как лабораторией по производству наркотиков. А корпорация «Старэкс» не терпела мелких производителей наркотиков на планетах своей сферы влияния. Тем более если эти наркотики продавались на ее территории. Политика корпорации была проста: не гадь у себя дома и не позволяй другим. Но это было лишь предлогом, просто разведка находила якобы «проблемные места», и группа Манагена тут же приступала к работе, оттачивая свое мастерство.

Время шло. Варовски доложил, что группа прошла пятнадцать километров. Еще три километра – и бойцы разделятся на пятерки и начнут заходить на объект. Варовски включил прослушку переговоров тех, кто был на ферме. Ничем не примечательные разговоры охраны не заинтересовали его, и он переключился на видео, передаваемое с камер, закрепленных на шлемах бойцов.

– Сэм, дай картинку из космоса на мой терминал, – попросил Манаген.

– Да, босс, – ответил Варовски и защелкал клавиатурой. – Получите.

– Что у вас, док? – обратился полковник к Хабарову.

– Все показатели в норме. Если эта операция пройдет без сучка и задоринки, то нас, господа, ждет заслуженный отдых. После чего, вполне возможно, мы пойдем на повышение. И больше не придется таскаться по этим командировкам. Не это ли ваша мечта, господа?

– Откуда вы знаете, док? – спросил Манаген.

– Вам же известно, полковник, что у меня своя почта. Вам присылают задания, а мне заключения, сделанные на основе моих докладов. А я доложил уже, что проект готов к использованию, и на основе этого эксперимента будут создаваться новые группы.

– Ну что ж. Давайте сделаем эту работу хорошо и с честью вернемся за наградой. – Манаген уже видел себя сидящим в кресле-качалке, с сигарой и стаканом виски в руке, на веранде своего дома в горах. Ему так хотелось остаться одному.

– Самое время. Группа покинула платформу и разделилась. Расчетное время выхода на позиции – пятнадцать минут, – доложил Варовски.

3

Осторожно приподнявшись, Первый выглянул из-за лежащего бревна. Плавно повертев головой из стороны в сторону, он опять спрятался за бревном. Информация, зафиксированная его камерой, тут же стала доступна остальным бойцам пятерки. Второй и Третий, следуя заученной комбинации, стали расходиться в стороны. Четвертый и Пятый придвинулись к Первому.

Четыре минуты до атаки.

Второй и Третий доложили о занятии исходной позиции. Четвертый и Пятый приготовили к стрельбе ручные ракетные комплексы. За ними первое слово. Для начала они отстреляются ракетницами по наиболее защищенным объектам, потом Первый, Второй и Третий начнут зачистку живой силы противника. Четвертому и Пятому в это время отводится роль перехватчиков. Они, заняв наиболее высокие позиции, будут отстреливать противника из снайперских винтовок «Вельд». А по окончании зачистки приступят к минированию.

Конечно, можно было бы просто нанести авиаудар и разбомбить ко всем чертям это гнездо. Но вся соль была в том, чтобы бойцы Манагена и Хабарова оттачивали свое мастерство именно вот в таких операциях.

Первому пришла картинка от Шестого. Вторая пятерка заняла исходную позицию. Он доложил о готовности Манагену.

– База, группа на позиции, – бесстрастным голосом проговорил Первый.

– Атакуйте!

Буквально через две секунды Четвертый и Пятый разрядили свои ракетницы в сторону построек фермы. Одновременно с ними, справа, дали залп Девятый и Десятый. Пока перезаряжались ракетницы, форварды медленно двинулись к ближайшим строениям. На внутренних сторонах забрал их шлемов проецировались красные точки. Судя по количеству точек, противников было больше чем пятьдесят человек. Полковник, просматривая данные с камер бойцов, сначала нервно задергался, но потом успокоился, решив, что пара десятков лишних противников никак не скажутся на операции. Его бойцам приходилось брать объекты и покруче.

Тем временем форварды вплотную приблизились к крайним постройкам и приступили к основной фазе операции. Перехватчики, отстрелявшись из ракетниц, взяли в руки снайперские винтовки и стали выцеливать противника.

Все бы прошло, как обычно происходило при других операциях, но противник никак не хотел умирать. Более того, противник атаковал сам. Профессионально. И оружие у него было таким мощным, что броня бойцов не выдерживала.

– Полковник! Что происходит, черт побери?! – завопил доктор, повернувшись к Манагену. – Они гибнут! Вы слышите, черт бы вас побрал?! Они гибнут! Второй, Третий и Седьмой потеряны! Вы понимаете?! Потеряны! Их больше нет! Кто там, на этой ферме?! А? Я вас спрашиваю?!

– Откуда я знаю, кто там?! Я что – провидец?! – придвинув свое лицо к лицу доктора, заорал в ответ Манаген. – По данным разведки, там должны быть боевики, охраняющие лабораторию!

– Это конец! Вы понимаете?! Вот! Вот! Смотрите! – продолжал орать доктор и тыкал пальцем в экран терминала. – Теперь Первый и Шестой! Господи, что же там происходит?!

В этот момент дверь открылась и в маленький отсек втиснулся капрал Левин.

– Капрал, тебе какого хрена здесь нужно?! А? – ощерился на вошедшего Манаген.

Левин направил на Манагена пистолет, который до этого прятал за спиной. Полковник отшатнулся.

– Сиди тихо, полкан. Мне нужен только доктор. – Левин перевел ствол на Хабарова.

В этот момент на него с места прыгнул Варовски. Капрал отскочил в сторону, насколько позволяло пространство отсека, и выстрелил. Варовски откинуло, и он упал. Манаген скосил глаза. Один выстрел – один труп. Во лбу Сэма зияла дырка, из которой плавной струйкой вытекала кровь. Под головой расплывалась лужа.

– Доктор Хабаров, – ствол пистолета вновь смотрел на Хабарова, – по закону Российской Империи, статья пятьсот шестьдесят семь дробь семь: незаконные исследования и опыты на людях, вы приговариваетесь к смертной казни. Заочный суд состоялся четыре месяца назад. Я исполнитель приговора. Последнее желание будет?

– У меня будет вопрос. – Доктор на поверку оказался далеко не трусом.

– Задавайте.

– Что будет с моими ребятами?

– Их уже нет, доктор. Они тоже косвенно подпадают под уничтожение. Это не моя воля. Я бы оставил их жить, но я не Император.

– Печально. Вся работа коту под хвост. – Хабаров взглянул на Левина, и тот выстрелил. В голову.

Потом капрал посмотрел на Манагена:

– Убирайтесь отсюда, полковник. И советую вам немедленно уйти в отставку. Не дожидаясь одобрения сверху. В корпорации не поймут, что вы остались живы. У меня нет приказа преследовать вас, а также нет к вам личной неприязни. Да и к Варовски не было. Сидел бы тихо, был бы жив. Счастливо, полковник. Надеюсь, больше не свидимся.

Капрал, пятясь, вышел из отсека и, прихватив с собой медблок, покинул десантный бот. Манаген несколько секунд сидел неподвижно, потом посмотрел на экран терминала доктора. Все десять картинок в виде человечка были окрашены в красный цвет. Команда бойцов, равных которым до сих пор не было, прекратила свое существование. Да, в корпорации за это по головке не погладят. Скорее всего, его пустят в расход. Сольют как ненужного свидетеля. А зачем он им теперь нужен?

– Все просрал, все. – Манаген посмотрел на мертвого доктора. Рот у того открылся, обнажив зубы. Было похоже, что доктор злобно ухмыляется. – Все просрал.

Тут ему на ум пришла мысль о домике в горах, о кресле-качалке…

– А может, и не все. Про дорогое виски и сигары придется забыть, ну и хрен с ними. – Манаген нажал на кнопку связи с пилотом. – Пилот! Уходим на орбиту!

– Есть, сэр! – Пилот был полностью изолирован и всех дел не знал. Его работой было вести бот.

Створы десантного отсека закрылись, и бот медленно начал набирать высоту. А на месте разрушенной фермы строились солдаты в силовой броне с фототропным покрытием. Бойцы подразделения «Скифы». Из леса, окружавшего ферму, выехала платформа. На нее запрыгнули пятеро бойцов, и водитель, резко прибавив скорость, направил платформу обратно в лес.

Через полчаса на небольшую площадку в центре фермы сел десантный бот с нарисованными на борту щитом и мечом и надписью «Скифы» на фоне развевающегося российского триколора. В открывшиеся створы начали заходить бойцы. Когда последняя пара скрылась внутри, на площадку из леса выскочила платформа. Водитель хотел было с ходу заехать в отсек, но его остановил один из пассажиров. Он слез с платформы и снял с нее небольшой ящичек. Отойдя подальше, человек поставил ящичек на землю, немного постоял, вглядываясь в стену леса, и вернулся к боту. Поднялся по аппарели, и створы стали закрываться. Пыль, поднятая взлетающим ботом, толстым слоем покрыла тела девяти мертвых супербойцов и одну пустую броню, сохранившую очертания человеческого тела.

4

Пятый лежал, вжавшись в корни дерева. Тело его было вымазано глиной, к которой прилипла прошлогодняя листва. Когда послышался шум опускавшегося десантного бота, у Пятого скользнула мысль, что это полковник подоспел на помощь, и сейчас с воздуха на головы противников прольется смертоносный дождь. Надо бы вылезти и вернуться к месту, где он снял броню, и попробовать связаться с Базой. Но страх цепко держал его в своих объятиях. И Пятый не мог объяснить это чувство. Он еще сильнее вжался в корни и замер. Совсем рядом прошелестела десантная платформа.

Все пошло не так, когда форварды пересекли периметр фермы. Вместо обычных головорезов их атаковали профессиональные солдаты. Они не церемонились и не стреляли из простых винтовок. Все солдаты были вооружены бронебойными ружьями. Недостаток скорострельности они компенсировали точными выстрелами и убойной силой своего оружия.

Всего пару минут сопротивлялись бойцы Манагена. Да-да, сопротивлялись, потому что перешли от атаки к обороне. Когда бойцы стали падать, Пятый испытал приступ страха. Даже не страха, а ужаса.

Он и до этого испытывал страх. Но то был страх, подстегивавший остальные чувства. А тут его охватила паника. Он видел, как умирают люди. Видел, как они мучаются от тяжелых ран. Он не раз добивал таких людей. Сейчас он представил, как будет лежать и хрипеть, как изо рта будет вытекать кровь. Как боец-противник посмотрит на него и, направив ствол бронебойного ружья ему в грудь, выстрелит. Нет! Нет. Он хотел жить.

Пятый попятился и, завернув за угол крайнего домика, стал быстро расстегивать магнитные застежки на броне. Броня раскрылась, и Пятый вывалился из нее, как из скорлупы. Саднило плечо. Он и не заметил, что ранен. Пятый сунул руку внутрь брони и нажал на несколько кнопок на панельке. Еще два года назад он подсмотрел, как капрал Левин тестировал броню, заставляя работать ее в автономном режиме. Сегменты пришли в действие, и броня приняла вид стоящего бойца.

Не теряя времени, Пятый, пригнувшись, перебежал к ближайшему дереву. Присев на секунду, рванул к следующему. Отбежав в лес на пару сотен метров, Пятый стал раздеваться. Снял камуфляж, ботинки, нижнее белье. Все это он, скомкав, сунул под корни ближайшего дерева и присыпал опавшей листвой. Так, что дальше?

– Запомните, ребятки: если вы оказались на вражеской территории и вас, вероятно, будут преследовать, а ведение боя по каким-либо причинам невозможно, есть только один способ затаиться, обманув тепловые сканеры противника. – Полковник Манаген, прохаживаясь вдоль двух рядов кресел, в которых сидели бойцы, попыхивал сигарой. Он знал, что бойцы не воспринимают информацию, но ничего не мог поделать с собой. Иметь богатый опыт и не поделиться им со своими бойцами? Пусть они наполовину дауны, но они ведь его ребята. Его группа. – А обмануть их можно так. Снимаете всю одежду. Всю. И обмазываетесь сырой глиной. Если таковой нет под рукой, не беда. Выкапываете ямку и мочитесь туда. Размякшей землей мажете свое тело. Чем лучше вы измажетесь, тем больше у вас шансов остаться в живых и выполнить задание. Ну, или вернуться домой…

Так, теперь найти эту самую глину. А как она выглядит? Да кто ж ее знает! Пятый осмотрелся. Под корнями того дерева, куда он сунул одежду, земля вроде бы была влажной. Он сунул руки под корни и стал выгребать землю и обмазываться ей. Время, время. Секунды слагались в минуты. Надо торопиться. Тут Пятый вспомнил, что по пути на ферму они пересекали ручей. Там много воды, а значит, много сырой земли. Туда!

Ориентируясь по звукам боя и оставляя их сзади, Пятый побежал. Его вновь обуял страх. Он вышел из боя без приказа. Выжил. Теперь надо было просто уцелеть. Два километра он промчался на одном дыхании. Обогнув вставший на пути куст, Пятый поскользнулся и упал в ручей. Холодная вода обожгла разгоряченное тело. Пятый попытался встать, но опять поскользнулся. Вот тут в нем пробудилось еще одно доселе неизведанное чувство – злость. Оскальзываясь, на четвереньках Пятый пополз к берегу. Вцепившись в его мягкий грунт, он вдруг понял, что держит в руках глину. Мягкая, выползает из щелей между пальцами, как гель для мытья. Кое-как поднявшись, Пятый принялся обмазываться глиной.

Отойдя в сторону от линии своего пути к ручью, Пятый медленно стал возвращаться к месту боя. Подойдя к опушке, он стал обводить взглядом разрушенную ферму. Тела бойцов его группы осматривали солдаты. Они что-то снимали с брони. У некоторых бойцов сегменты брони были открыты. Возле них суетились по двое человек в черной форме.

Пятый отполз от опушки и, пригибаясь, пробежал метров тридцать. Послышался нарастающий басовитый звук. Пятый шарахнулся в сторону и вжался в корни огромного дерева. Так он и сидел, скрючившись, слившись с корнями.

В десятке метров от него прошелестела десантная платформа. Ищут! Страх вновь овладел Пятым. Как только платформа, петляя, скрылась в лесу, Пятый поднялся на ноги. Бежать! Надо бежать! Но куда?

– Запомните, ребятки: если вы на территории противника и вас ищут, самым правильным будет найти себе убежище где-нибудь в зоне внимания противника. Как гласит пословица, если хочешь спрятать хорошо, спрячь на виду. Прячьтесь там, где уже искали. Под носом у противника. Такой способ срабатывает в восьмидесяти процентах…

Пятый вновь отправился к ферме. Преодолев ползком последние десять метров, он заполз в обгоревшую дыру в стене крайнего домика. Домиком это строение назвать уже было трудно. Сохранилось всего три стены, да и те все в дырах. Обломки крыши и четвертой стены создавали прекрасное укрытие.

Протиснувшись в щель между двумя обломками, Пятый замер. Небольшие просветы как нельзя лучше подходили для наблюдения за солдатами. Те, построившись по двое, стали подниматься в десантный бот. Спустя десять минут к боту подрулила платформа. Человек в знакомом камуфляже вскинул руку, и платформа остановилась. Соскочив на землю, он взял в руки ящичек и подошел почти вплотную к домику, где прятался Пятый.

Пятый напрягся. Подошедший был не кто иной, как капрал Левин. Поставив на землю ящичек, который оказался медблоком, Левин прошептал, глядя на стену леса:

– Надеюсь, ты жив и медблок тебе пригодится. Будь здоров, парень.

Бот взлетел и скрылся за деревьями.

Пятый пролежал в своем укрытии до вечера. Светило медленно опускалось, и тени от деревьев и остатков построек удлинялись. Тело занемело, рана на плече саднила все сильнее.

Пятый осторожно вылез из своего убежища. Пригибаясь, он обошел домик, схватил медблок и, так же пригибаясь, перебрался под деревья. Открыв пластиковую крышку, он посмотрел на ряды пневмошприцев, упаковки с бинтами и пластырями, баллончики с изопеной.

– Сегодня, ребятки, мы изучим содержимое стандартного медблока. Итак, средства первой помощи. Баллончик с изопеной, баллончик с антисептиком. Запомните, если рана кровоточит, обработайте ее антисептиком и залейте изопеной. Если есть время, вместо пены используйте баллончик с сывороткой Е-шестнадцать. Она за пять-семь часов стянет рану. Далее. Возьмите пневмошприц с желтой полосой. Это антисептик для внутреннего приема. Предохраняет от заражения крови. После нанесения сыворотки наложите пластырь. Вот этот сетчатый материал. Он прилипает к телу и не пропускает грязь в рану. При этом он дышит. Далее перебинтовываете рану. Все. Чтобы унять боль, в наборе есть пневмошприц с красной полосой. С зеленой полосой – антишоковый. Синяя полоса – ударная доза витаминов. И еще куча всякой дряни…

Пятый вынул из медблока баллончик с антисептиком. Скосив глаза на плечо, отложил баллончик и стал отколупывать засохшую глину с раны. Только сейчас он понял, что охотиться за ним никто не собирался. И, возможно, все его шарахания по лесу были впустую. Отскоблив глину, он надавил на рану. Корка лопнула и потекла кровь. Пятый откинул колпачок баллончика и густо обрызгал рану. Антисептик зашипел, и плечо пронзила боль. Из глаз сами собой хлынули слезы. Антисептик очистил рану и приостановил кровь. Рваные края развернулись, обнажая мясо и небольшой металлический шарик, застрявший в ране. Похоже на крупную дробь. Но откуда в ране дробь? Ведь противник стрелял из бронебойных ружей, а там кумулятивный заряд.

Достав нож, Пятый подцепил шарик кончиком и, стиснув зубы, выковырнул из раны. Снова спрыснул антисептиком, потом взял баллончик с сывороткой. Залив ей рану, он аккуратно приложил пластырь. Сетчатый материал тут же прилип к плечу. Следом пошел в ход пневмошприц с желтой полосой.

Подержав в руке рулон бинта, Пятый положил его обратно. Перевязывать плечо было неудобно. Он решил утром сменить пластырь. А теперь неплохо бы найти свою одежду, пока совсем не стемнело. Да и помыться не мешало бы. Что такое гигиена, знал каждый боец их группы. Доктор Хабаров особенно следил за выполнением процедур личной гигиены. Но до наступления темноты к ручью не успеть. Значит, мытье откладывается до утра.

Забрав одежду из импровизированного схрона, Пятый вернулся на ферму. Побродив по территории, он нашел кусок обгоревшего синтетического брезента. Сойдет за одеяло. Если будет холодно, можно вколоть антишоковый препарат. На своих убитых товарищей он старался не смотреть. Пятый чувствовал себя немного виноватым. Они погибли, а он выжил.

Недолго думая Пятый выбрал местом ночевки свое давешнее убежище – разрушенный домик. Подложив под спину камуфляж, а под голову ботинки, он укрылся брезентом и закрыл глаза. Сон не шел. Перед глазами пробегали обрывки боя.

Что это? Очередная тренировка? Она не закончилась? Полковник всегда говорил, что их задания всего лишь тренировки. Нет, все закончилось. И это не тренировка. Всех убили. И его бы убили, если бы он не сбежал. И все-таки его не стали искать. И капрал оставил ему медблок. Значит, капрал знал, что он не такой, как остальные бойцы? А если не знал, значит, для него тренировка продолжается? А что он должен делать дальше? Что? Кого-то ждать? Или надо куда-то идти? Но куда?

– Запомните, ребятки: если нет информации о том, что делать и как быть, ищите населенный пункт. Там можно разжиться не только едой, медикаментами и оружием, но и информацией. Любая информация всегда важна. Что-то помогает выжить, что-то выполнить задание. Даже информация о количестве кур в курятнике какого-нибудь фермера порой бывает крайне полезна. Еще одна важная вещь – это транспорт. Если вы владеете каким-либо транспортным средством, вы мобильны. А раз вы мобильны, значит, у вас больше свободы выбора…

Надо искать населенный пункт. И еще нужна информация. Какая? Да хоть какая. Хоть про тех же кур. Пятый подумал про жареную курицу, и рот наполнился слюной. Надо спать. Как известно, когда спишь, есть не хочется.

5

Под утро похолодало, и Пятый проснулся оттого, что его сотрясала дрожь. Сбросив с себя брезент, он прислушался. Предрассветную тишину нарушали редкие выкрики птиц. Собрав свою одежду, он отправился к ручью. Пара километров быстрым ходом – и он согреется.

Голый, перемазанный засохшей, кое-где отставшей глиной, Пятый шел по лесу. Впервые в жизни он просто шел. С восходом солнца в лесу становилось все светлее, птицы перекликались все громче. Вчера он не слышал никаких птиц. А сегодня для него как будто открылся новый мир. Он смотрел на деревья, кусты. Видел этих маленьких крикливых пернатых, перелетающих с ветки на ветку. Только сейчас он понял, что гигантское дерево, в корнях которого он прятался, называется лесной платан. Когда-то он читал книжку про большие деревья. Давно.

…Позвоночник болел адски. Любое движение давалось с огромным трудом и отзывалось болью во всем теле. Единственное, чем можно было хоть как-то шевелить, – это руки. До укола обезболивающего оставалось всего ничего.

Дверь открылась, и вместо ожидаемой сестры милосердия на пороге возник отец Мартин. Он вошел в палату, а следом за ним – незнакомый человек.

– Вот, доктор, тот самый мальчик, – сказал отец Мартин.

– Что с ним? Вы же сказали, что он просто даун. А он не просто даун, он еще и калека.

– Да? А разве калека и даун не одно и то же? – удивленно спросил отец Мартин.

– Сколько ему лет?

– Пятнадцать. Он попал к нам новорожденным. С девяти лет его ущербность начала прогрессировать, и мы колем ему обезболивающее.

– Он говорит? Понимает, что говорят ему? – вновь спросил незнакомый человек.

– Нет, доктор, не говорит ни слова. А когда к нему обращаются, он на секунду застывает, а потом опять пускает слюни. И орет иногда. Видимо, от боли.

Незнакомец, которого отец Мартин называл доктором, потер подбородок и подошел к мальчику-калеке. Наклонившись, он пристально посмотрел ему в глаза. Мальчик с неестественно вывернутыми конечностями и выгнутой дугой спиной лишь на миг взглянул на доктора и застонал.

– Хорошо, отец Мартин, я возьму его. Подготовьте документы на перевод в мою клинику и усыновление. Вот имена и фамилии его новых родителей.

– А… – отец Мартин хотел что-то спросить, но доктор его прервал:

– Все в порядке, святой отец. После лечения у мальчика на самом деле будут настоящие родители. Все в рамках закона. – Доктор успокаивающе похлопал отца Мартина по плечу и вышел из палаты.

– Вот и все, парень. Доктор тебя подлечит и пристроит в семью, – зашептал отец Мартин, склонившись к мальчику. – Ты уж лишний раз не раскрывай рот. Лучше быть здоровым дауном, но в семье, чем калекой в приюте. Там тебе будет лучше, парень. И никому ни слова, договорились? Не дай им повода узнать, что ты не дурачок. Потом, когда попадешь в семью, потихоньку начнешь говорить. Договорились?

– Да, святой отец, – просипел мальчик.

Помня предыдущий опыт пребывания в ручье, Пятый нашел отлогий спуск. Он зашел в воду по колено и принялся быстро оттирать засохшую глину. Вымывшись, насколько это было возможно, Пятый выскочил на берег и принялся делать приседания. Дрожь сотрясала тело еще больше, чем утром при пробуждении. Немного согревшись и сменив прихваченный с собой пластырь, он оделся. Похлопав себя по поясу, Пятый с огорчением вспомнил, что никакого оружия у него нет. Даже простого ножа. Может, вернуться на ферму и посмотреть, не найдется ли чего?

Победители забрали с разрушенной фермы почти все. Но нож он все-таки нашел. Свой нож. Видимо, в панике он вместе с застежкой брони отстегнул и крепление ножа, и тот упал в траву. Еще он нашел кислотную гранату. Такими гранатами можно было, например, уничтожить тела противников после зачистки. Видимо, так и поступили с четырьмя бойцами группы. Их комплекты брони были открыты, а от каждого сгоревшего тела осталось только черное пятно на земле. Еще пятеро лежали неподалеку. Их броня представляла собой крупное решето. В каждой броне было не меньше пяти входных отверстий с запекшейся по краям кровью.

Пятый, вспоминая, что говорил полковник о том, как надо поступать с телами, если нет возможности вынести их с поля боя, открыл, помогая себе ножом, броню на Восьмом и вытащил тело. Затем управился с остальными и сложил все тела как поленницу. Выставив замедление на две минуты, он сунул гранату между трупами и, отбежав, спрятался за полуразрушенным домиком.

«Пуф-ф-ф!» – сработала граната, и едкий дым пополз от тел мертвых бойцов.

Тела просели, и через несколько минут только черная куча пепла напоминала о том, что здесь лежали трупы людей.

Пятый еще некоторое время сидел, прислонившись к стене домика, и тупо смотрел на выгоревшее пятно земли. Да, они были настоящими даунами, но они были его семьей. Уж лучше иметь семью из даунов, чем быть всю жизнь уродом и терпеть адскую боль в позвоночнике каждый день. Отец Мартин ошибся совсем немного.

На голову упала капля. Пятый задрал голову и увидел, что над ним торчит труба с вентилем. Он встал и, дотянувшись до вентиля, открыл его. Из трубы полилась вода. Вот те раз! А он к ручью мотался! И ведь вчера и сегодня бродил по ферме и не увидел. Значит, коммуникации целы. А раз коммуникации целы, то и пульт управления ими тоже цел, вода-то течет. Если он найдет пульт управления, то, возможно, разживется какой-никакой информацией.

Пятый стал по очереди осматривать комплекты брони. Так, здесь целыми остались аккумуляторы. Дальше. Пусто. Дальше. Пусто. Здесь что? Вот оно, навигатор в шлеме цел. Так, снимаем крепление и отсоединяем от питания. Теперь выдергиваем колодку для аккумуляторов. Так, посмотрим. Все порты в порядке, клеммы тоже. Соединяем. Надеваем шлем и включаем. Что и требовалось.

На внутренней стороне забрала развернулась карта. Касаясь пальцами выступов на внешней стороне, Пятый увеличил масштаб. Теперь посмотрим. Вот домик, в котором он прятался, вот основное здание. Вот это – хозпостройки. Тут был домик охраны, здесь домик технического обслуживания. Есть. Пятый снял шлем и осмотрелся. Ага, вот он.

Но домик техобслуживания оказался разрушенным. Сейчас это был не домик, а набор металлических прутьев, пластикового и деревянного крошева. Если домик разрушен, то почему водопровод работает? Ответ один. Все механизмы находятся под землей. Но где вход?

Пятый вновь надел шлем и всмотрелся в карту. Что он упустил? Ведь он изучал ее еще до того, как они высадились. Может, стоит поискать вход в разрушенном домике техобслуживания?

Три часа ушло на то, чтобы кое-как разобрать завал и убедиться, что никакого входа на подземный уровень нет. Может, вода течет сама по себе? Слуха коснулся стрекочущий звук. Пятый выпрямился и выпустил из руки железный прут, заменявший ему лом. Что это?

Тело само среагировало на приближавшийся звук. Пятый одним прыжком выскочил из разрушенного домика и, пригнувшись, кинулся под прикрытие деревьев. Он успел вовремя. Из леса выехал четырехместный скутер. Следом еще один. Все места в скутерах занимали люди в зеленом камуфляже и с легкими винтовками в руках. Вместо шлемов или сфер на головах были повязаны банданы. Скутеры остановились на территории фермы, и люди, спрыгнув с них, разбежались по сторонам. Присев на одно колено, они заняли позиции и взяли на прицел лес. Спустя минуту на площадку выехал еще один скутер. С него слезли трое. Водитель остался за рулем. Трое прибывших остановились на середине площадки и осмотрелись. Один из них, в пиджаке и брюках бежевого цвета, с сигарой в руке, громко спросил:

– И кто же заплатит за этот разгром? А?

– Да кто ж знает? – отозвался стоявший слева от него человек в камуфляже и черном берете. – Может, Данжело взялся за старое?

– Данжело или нет, мне от этого не легче. Опять надо нанимать работников, чтобы отстраивали тут все по новой. Проверьте, цех-то хоть цел?

Тот, что в берете, повел рукой в сторону леса и приказал бойцам проверить. Двое потрусили к опушке. Через минуту один из них закричал:

– Босс, все цело и невредимо! Только не работает ничего. Здесь, похоже, никого не было!

– Ну хоть на этот раз хорошая новость. – Человек в бежевом пиджаке, которого боец назвал боссом, направился к скутеру. – Рид, оставь двух ребят до утра. А завтра чтоб кровь из носа здесь были рабочие и начали восстанавливать ферму! Генератор не забудьте, лаборатория должна работать. И броню эту заберите, может, что-то почините. И еще. Как только приедем в поместье, сразу отряди людей, пусть понюхают. Надо узнать, кто здесь был.

– Да, босс! – отозвался второй спутник, одетый все в тот же зеленый камуфляж, но с непокрытой головой и в высоких черных сапогах. Он указал на тех же двух бойцов: – Конрад и Пратт, остаетесь здесь до утра. Возьмите одеяла и сухой паек. И никакой выпивки! Остальные, возвращаемся в поместье.

Двое бойцов, оставленных караулить лабораторию, вынули из багажника одного из скутеров два термоодеяла и пластиковый контейнер с едой.

– Фил, проверь, есть там вода? – указав пальцем на кран возле разрушенного домика, сказал один боец другому. – Если нету, возьмем канистру у Скалли.

Его напарник положил одеяла на землю и отправился проверять.

– Ну, че?

– Че-че! Есть вода, вот че! Канистру все равно взять нужно. Чтоб не бегать то и дело к крану.

Скутеры уехали, оставив после себя тучу пыли. Два караульных перебрались под деревья и стали устраиваться. Пятый наблюдал за ними. Вот она, информация. Узнать, где он находится, что за место, какая планета. Выбрав для наблюдения низкий густой куст жимолости, Пятый медленно пополз туда.

Полковник Манаген не зря ел свой хлеб, обучая своих последних учеников. И если девять бойцов запоминали все чисто рефлекторно, то десятый, то есть Пятый, запоминая, думал, переваривал и сейчас применял эти знания. Он полз так, что не шелохнулась ни одна травинка. Заняв позицию за кустом, Пятый стал слушать разговор караульных.

Из их слов он понял, что ферма и подземная автоматизированная лаборатория принадлежат некому дону Лассару. Самих бойцов зовут Фил и Ларри. Еще Пятый понял, что эти двое не самые ответственные служаки. Часа через два Фил достал из-за пазухи фляжку со спиртным, и они с Ларри стали поочередно прикладываться к ней. Еще через полчаса обоих сморило, и они уснули на термоодеялах, как младенцы.

Пятый немного выждал. Он знал, что такое спиртное, и немного представлял, как оно действует на человека. Примером тому являлся Сэм Варовски. Иногда он напивался, и чтобы его не нашли в таком состоянии, спал в душевой кабинке. Еще об алкоголе Пятый много узнал в информационном терминале. Порой он украдкой, ночью, включал его и читал, читал, читал. Иногда он так увлекался, что не выключал терминал. Тогда Сэм Варовски, ответственный за связь в группе, бегал по помещениям и грозил оторвать все мыслимые и немыслимые части тела тому, кто забыл выключить терминал. Сначала все воспринимали это, как и надо воспринимать – с пониманием. Но потом, когда в группе выяснилось, что никто не читает с терминала, тем более исключительно информацию школьного курса, то начали крутить пальцем у виска.

Приподнявшись, Пятый оглядел место, где расположились караульные. На траве, рядом с одним из них, лежали два куска пластиковой ленты, которыми были связаны термоодеяла. То что нужно. Пятый поднялся и осторожно подобрался к спящим караульным. Подняв ленты, он медленно стал переворачивать того, кого звали Филом, на живот. Заломив нерадивому караульному руки назад, он стянул их пластиковой лентой. Тот и не почувствовал, пребывая в хмельном сне. Со вторым, Ларри, вышло не так гладко. Ощутив, что его переворачивают, Ларри, вероятно, решил, что Фил намеревается почистить его карманы, пока он спит. Ларри открыл глаза и увидел совсем не Фила. Вернее, он не успел понять, кого он увидел.

Пятый сжал его горло, навалившись на грудь. Сознание медленно покинуло Ларри.

6

Пятый съел одну порцию сухого пайка из запаса горе-караульных. Запил водой из канистры. Пока он утолял голод, Ларри пришел в себя.

– Эй, ты кто такой? А? – завопил Ларри. – А ну развяжи руки, скотина! Ты не понимаешь, что творишь! Мы люди дона Лассара! Если не развяжешь руки, тебе кранты, парень!

Его крик разбудил Фила, и тот, обнаружив, что связан, закричал спросонья:

– Ларри! Ты, урод, зачем мне руки связал?

Перекатившись на другой бок и увидев, что у Ларри тоже связаны руки, он удивленно спросил:

– Эй, Ларри, че за хрень?

– Вот этот жлоб нас связал, а теперь еще и наш сухпай ест. – Ларри мотнул головой в сторону Пятого.

Фил сосредоточил взгляд на Пятом:

– Эй, парень, тебе чего надо?

– Информацию, – глядя в глаза Филу, ответил тот. – И как можно больше и подробнее.

– А мы-то тут при чем? Мы простые солдаты. Мы… Нас здесь…

– Кто такой дон Лассар? – прервал Фила Пятый.

– Ну, это наш босс. Очень крутой человек. Связав нас, ты нанес вред имуществу дона Лассара. О как!

– Кто такой Данжело? – вновь спросил Пятый.

– Не Данжело, а дон Данжело. – заметил Ларри. – Это тоже босс. Только не наш. Он соперник дона Лассара.

– Что за лаборатория здесь расположена?

– Какая лаборатория? Нет тут никакой лаборатории, – опережая уже открывшего было рот Фила, сказал Ларри. – И вообще, ты кто такой, чтоб задавать нам вопросы? А ну развяжи нас!

Пятый разорвал вторую упаковку сухого пайка и достал баночку с джемом. Вскрыл ее и принялся ножом выковыривать джем. Облизав нож, Пятый спросил:

– Где находится ближайший населенный пункт?

Ларри и Фил, глядя, как парень ест джем и облизывает здоровенный нож, подумали, что тот таким образом показывает, что, если они не будут отвечать на его вопросы, он начнет ковырять ножом уже не в банке с джемом, а в их телах.

– Самый ближайший город – Зеленый Уголок, – торопливо заговорил Фил. – Чуть дальше поселок Рыбачий. Там река еще течет. На востоке еще два поселка. Там фермы кругом. На западе пустоши, там охотятся. На юге поместье дона Лассара. На севере…

– Карта есть? – перебил его Пятый.

– Да откуда у нас карты? Мы ж простые солдаты, нам карты глядеть не положено. На то есть Рид Малино и Генри Кросс. Они каппа реджиме дона Лассара.

– Что такое каппа реджиме? – Пятый доел джем и отбросил баночку.

– Не что, а кто, – поправил его Ларри. – Это две левые руки дона Лассара. Они командуют бойцами семьи. Ну, то есть нами.

– Две левых руки? Интересно. А правых рук тоже две?

– Не-е, правая рука одна. Максимилиан Верди, – ответил Ларри.

– Ага. Страшно умный человек, – добавил Фил.

– А что за лаборатория здесь расположена? – снова спросил Пятый.

– Да наркоту делают, – по инерции ответил Фил и мотнул куда-то в сторону головой.

– Ты чего болтаешь, придурок?! Рид тебе язык отрежет! Урод! Вечно из-за тебя… – заорал Ларри на Фила.

– Да пошел ты! Он нас, может, зарежет раньше, чем Рид узнает, что мы проболтались! – огрызнулся Фил.

– Не мы проболтались, а ты проболтался! Идиот! Ты же знаешь, что Рид делает с предателями!

– А что Рид делает с предателями? – спросил Пятый.

– Он делает им итальянский галстук – вот что он с ними делает, – угрюмо ответил Ларри, глядя на напарника. – Разрезают тебе горло и через дырку достают наружу твой же язык. Получается как галстук. Так наказывают всех болтунов. Так-то. Теперь или мы тебя убьем и никому ничего не скажем, или ты убьешь нас. Иначе Рид сделает из нас учебное пособие на тему, как вредно много говорить.

– Я возьму одну винтовку и весь ваш боезапас. Также возьму сухой паек и один ваш нож. Возьму фляжку и твой коммуникатор, – Пятый указал ножом на Ларри. – Вы будете сидеть здесь и ждать своих. Если расскажете обо мне, вам сделают итальянский галстук. Будете молчать – выживете. Молчать тоже хорошо. Много можно услышать.

Пятый складывал на брезент, которым укрывался ночью, то, что решил забрать у караульных. Винтовка, четыре обоймы, пехотный нож, сухой паек. Коммуникатор Ларри перекочевал на руку Пятого. Еще Пятый принес медблок. Осмотрев его, он решил не вытряхивать содержимое на брезент, а взять как есть, в ящичке.

Пятый увязал собранное добро в узел. Из отрезанной от того же брезента полосы получилась лямка. Одним концом Пятый завязал горловину импровизированного мешка, второй конец привязал к днищу, сделав небольшой хохолок. Получился этакий рюкзак с торчащим с одного конца стволом винтовки. Свой нож Пятый повесил на пояс.

– Я ухожу. Вот еще один ваш нож. Думаю, у вас получится освободить руки.

Пятый бросил на землю нож и, развернувшись, быстрым шагом скрылся в лесу. Он шел и какое-то время шумел, специально наступая на сухие палки, оттягивая и отпуская ветки кустов.

– Ишь как ломится. Сразу видно – новичок в лесу. – Ларри, пыхтя, подполз к ножу и, перевернувшись на спину, нащупал рукоять. – Давай, Фил, подползай, будем твои руки освобождать.

Фил подполз к Ларри и повернулся спиной. Ларри тоже повернулся на бок и придвинулся к Филу.

– Ай! Ой! Ты чего творишь, Ларри?! – завопил Фил.

– Прости, дружище, я нечаянно.

– Ты воткнул нож мне в задницу!

– Не воткнул, а слегка кольнул! И не ори! И не дергайся, а то и впрямь воткну! Давай, натяни ленту.

Несколько неуклюжих движений – и лента была разрезана. Фил вскочил на ноги.

– Давай, теперь мне разрежь, – сказал Ларри.

– Ага, давай! – Фил взял из рук Ларри нож и вместо того, чтобы перерезать ленту, кольнул того в зад.

– У-у-у! – взвыл Ларри. – Ах ты, ублюдок недоделанный! Отомстить захотел! Я ж нечаянно! А ты?!

– Ладно-ладно, Ларри. Я просто пошутил. Я просто пошутил. – Фил разрезал ленту на руках Ларри. – Я тут знаешь, что подумал?

– Ты в последнее время чересчур много думаешь, а еще больше говоришь.

– Я тут подумал, Ларри, что укол в задницу ножом лучше, чем итальянский галстук в исполнении Рида Малино.

– Это точно! – Ларри встал с земли и размял затекшие руки. – Так, теперь посмотрим, чью винтовку забрал этот головорез.

Оказалось, что Пятый забрал винтовку и нож Фила. Также Фил лишился своей фляжки.

– Что такое не везет и как с этим бороться? – Фил сел на термоодеяло и вздохнул. – Придется сделать муляж винтовки. А то Генри мне не то что тумаков навешает, он мне всю задницу кнутом исполосует.

– Да-да, делай давай. – Ларри сейчас думал, где бы раздобыть патроны. Ведь не скажешь Генри Кроссу, что потерял. Такие фокусы уже давно не проходят. – И это, надо в город выбраться завтра. Зайдем к Косому Бу.

– Ага. Мне винтовку выберем и нож. Не-е, нож я сопру в поместье. – Фил откинулся на спину и заложил руки за голову. – Ну почему мне не везет?

– Потому, что много болтаешь, – выдал заключение Ларри.

– Если бы мы ему ничего не сказали, он бы нас на куски порезал. Видал, какой у него был нож? Порезал бы на куски – и все.

– Ты первый начал языком трепать. Вот тебе счастье и привалило. Забрал этот лысый головорез твою винтовку. Интересно, кто он и что здесь делал?

– Нет бы поддержать друга в трудную минуту, так ты стараешься сделать еще больнее, – упрекнул Фил напарника и пригрозил: – Попросишь у меня еще выпить. А насчет этого головореза советую забыть. Не ровен час, ляпнешь где – и все. Малино будет резать горло.

– Да ладно, Фил! Дружище! У меня тоже, вон, коммуникатор забрал и все патроны. Не боись. Завтра прямо отсюда и рванем в город. Купим тебе винтовку у Косого Бу, мне коммуникатор. Ты, кстати, еще не все деньги растранжирил?

– Копил Миранде на подарок, а придется покупать винтовку. Это ж тысяча кредитов, Ларри. Дешевле Косой Бу не продаст. Черт бы побрал этого лысого урода. – Фил опять тяжело вздохнул. – Э-э-э-х! Что ж мне так не везет?

7

Пятый удалился от фермы метров на двести и, свернув в сторону, пошел обратно. Засев за деревом в пяти метрах от караульных, он как раз услышал конец их разговора. Вот и еще один моментик. Косой Бу. Видимо, он продает оружие. Надо запомнить.

Караульные для порядка обошли разрушенную ферму. Насобирали деревяшек, благо их хватало в избытке в разрушенных домиках. Разожгли костерок и улеглись на свои термоодеяла.

Немного понаблюдав за горе-караульными, Пятый отошел чуть глубже в лес. Устроившись возле толстенного платана, он развязал рюкзак. Пятый решил осмотреть и, если нужно, почистить винтовку. Отсоединив обойму, он передернул затвор. Патронник оказался пуст. Сняв боковую накладку и передвинув бегунок в положение «откр», Пятый снял казенную часть и вынул из приклада нагнетатель. Он никогда не видел таких винтовок, но принцип был знаком. Старотипное оружие, но довольно-таки надежное.

Вжав в цевье скобу, Пятый переломил ствол и взглянул в него на просвет. Хоть караульные и были разгильдяями в плане дисциплины, но оружие держали в порядке.

Собрав винтовку, Пятый взял в руки пехотный нож. Повертел в руке. Обычный нож, такими снабжают большинство военных частей. Рукоять немного тяжеловата, но для броска сойдет. Главное, заточен как следует.

Так, теперь коммуникатор. Модель, конечно, не новая, но со всеми функциями. Навигатор с голографической картой оказался тем, что было позарез нужно. Раскрыв карту, Пятый принялся исследовать территорию, которую охватывал навигатор.

Караульные не обманули. Город поблизости действительно был. Но чтобы попасть туда и чувствовать себя там без проблем, ему требовалось больше информации. То, что он узнал о городах из информационного терминала, его не устраивало. Еще надо было найти гражданскую одежду. Поэтому Пятый остался около фермы еще на ночь. Утром он хотел посмотреть на рабочих и по возможности разжиться одеждой. Его волновал еще один момент. Деньги. Пятый знал, что деньги – это возможность купить все что угодно. Имея деньги, Пятому не пришлось бы воровать еду и думать, как добыть одежду. Вопрос денег еще предстояло рассмотреть.

Ночью Пятый часто просыпался. Малейший шорох листьев или вскрик спящей птицы – и Пятый открывал глаза и прислушивался. Под утро, продрогнув, он встал и, размяв ноги и поприседав, умылся из фляги и открыл пакет с сухим пайком.

Светило уже поднялось над лесом. На коммуникаторе часы показывали девять пятнадцать. Далеко в лесу, где-то слева, послышался тарахтящий звук. Пятый сложил свои пожитки обратно в рюкзак и завязал его. Винтовку повесил на плечо. Вперед.

На площадку в центре разрушенной фермы выехал тягач на широких резиновых гусеницах, тянувший за собой платформу, груженную огромными контейнерами. Следом, агрессивно порыкивая мощными водородными движками, выехали два мобиля-внедорожника на колесах в рост человека. Последним из леса появился пассажирский мобиль. Как только мобиль остановился, из него стали выходить люди в синих комбинезонах. В руках каждый держал красную пластиковую каску. Последним вылез низенький толстяк и сразу же начал махать руками и кричать на остальных. К нему подошли караульные. Поговорив с толстяком, они отошли на место, где провели ночь, и уселись наблюдать за суетой рабочих.

На тягач взобрались двое рабочих и стали открывать какие-то люки и стучать. Минут через пятнадцать результатом их труда явился подъемный кран. Один рабочий уселся в пластиковое кресло и привел конструкцию в действие. Кран начал разгружать платформу. Мобили-внедорожники оказались тоже с сюрпризом. Это были трансформеры. У одного появился ковш, у другого огромная лопата.

Работа закипела. Пассажирский мобиль отогнали ближе к лесу. Пятый поднялся и стал по кругу обходить ферму. Подобравшись к мобилю на несколько метров, он затаился за деревом. Водитель не собирался оставаться в салоне и, заглушив двигатель, пошел к остальным рабочим.

Пятый, стараясь не шуметь, открыл дверь в салон и заглянул внутрь. В самом конце салона стоял ящик, крышка которого была сделана в виде сиденья. Пятый, пригнувшись, скользнул в салон. На ящике был замок. Достав штурмовой нож, Пятый с размаха всадил его в замок и провернул. Хлипкий замок, про которые говорят «от честных людей», скрипнув, сдался, и Пятый приподнял крышку. Внутри лежали три пластиковых пакета и две красные каски. Достав один пакет, Пятый открыл его и обнаружил сложенные стопками в четыре ряда белые чашечки. Покрутив пакет, он обнаружил рисунок – человек в белой маске, закрывающей нос и рот. Надпись, сделанная мелкими буквами, гласила: «Респираторы, класс защиты 2».

Отложив пакет в сторону, Пятый взял другой. Те же респираторы, только класс защиты 6. В третьем пакете обнаружился рабочий комбинезон. Но, вытащив его из упаковки, Пятый понял: комбинезон мал. Сложив все на место, Пятый покинул мобиль. Значит, придется разжиться одеждой в другом месте. Напрасно он потерял время, дожидаясь рабочих. Ну не убивать же какого-нибудь работягу. По наставлениям полковника, оставлять после себя трупы следовало только в крайних случаях.

Пятый двинулся прочь от фермы. Винтовку он убрал в рюкзак. Предстояло преодолеть немалое расстояние.

Пройдя миль восемь, Пятый вышел из леса и, сверившись с навигатором, пошел параллельно грунтовой дороге, которая проходила недалеко от леса. Какое-то время он шел вдоль нее, а когда кусты и деревья на этой стороне кончились, решил перейти на другую сторону. Он вышел на дорогу и застыл. На дороге стоял маленький мобиль. Крыши у мобиля не было. Свободными были только передние два места. Задние сиденья были заставлены ящичками с зеленью.

Пятый с интересом рассматривал мобиль. Вдруг послышался шорох, и из кювета напротив на дорогу поднялась женщина.

– О! Солдатик! Тебя подвезти до города? – Женщина была в длинном синем платье, волосы заплетены в косу.

Пятый смотрел в глаза женщины, и ему вспомнился приют. Там была сестра милосердия, Лидия. Она тоже заплетала косу, и у нее были тоже такие глаза. Голубые. Добрые. Ласковые.

– Ты немой, что ли, солдатик? Чего замер?

– Да… Я… – Пятый вздрогнул.

– Ну, чего заикаешься? Едешь в город – садись. Ишь, глазами хлопает! Ну!

– Да, еду. Спасибо.

– Хе! Спасибо! На спасибо далеко не уедешь. Ну-ка, помоги мне. Видишь, ящики рассыпались. – Только сейчас Пятый обратил внимание на руки женщины. Она держала ящик с зеленью. – Заснула я. Вильнула – и вот, все рассыпала. Хорошо, муж вчера все ящики сеткой закрыл, а то пришлось бы собирать зелень с земли.

– Да-да, конечно. Я помогу. – Пятый положил рюкзак на обочину и, обойдя машину, спустился в кювет.

Там лежало десятка два ящиков. Он принялся собирать их, ставя один на другой. Взяв стопку из шести ящиков, поднялся на дорогу. Женщина показала пальцем, куда поставить. Сама она перевязывала веревкой уложенные ящики.

Пятый сделал еще две ходки. Женщина увязала последние и, проверив веревки, мотнула головой:

– Вот и слава богу. Садись, солдатик.

Пятый подобрал рюкзак и, открыв дверцу мобиля, втиснулся на сиденье. Пристроив рюкзак на коленях, закрыл дверцу. Мобиль плавно тронулся и поехал чуть быстрее, чем бегущий человек. Видимо, на лице Пятого отразились какие-то эмоции, и женщина, посмотрев на него, сказала:

– Это электромобиль. Скорость небольшая, да мне быстро и не надо. Зато никаких налогов, топливных картриджей и проблем с превышением скорости. Дешево и сердито.

– Да, мэм, – ответил Пятый.

– Меня зовут Исгерд. А тебя как зовут, солдатик?

– Пятый.

– Пятый? Это что, имя такое?

– Нет, Исгерд. Это позывной.

– А имя? Имя-то есть?

– Нет. – Пятый почувствовал себя немного неуютно.

Ну нет у него имени. Нет! В приюте не озаботились дать имя. Все думали, что он умрет со дня на день. Отец Мартин говорил, что в приют он попал в канун праздника какого-то святого. Но имя у святого было какое-то невыговариваемое, и его все звали просто «парень». Когда он попал к доктору, то ему дали позывной «Пятый». С ним он и жил.

– Ну, не хочешь говорить, не говори. Но в городе тебя сразу примут за какого-нибудь бандита. У тех у всех только клички. Это то же самое, что позывной. Если уж не хочешь говорить свое настоящее имя, придумай другое.

– Какое? – Пятый повернул голову к Исгерд.

– Да любое. Какое больше нравится. Которое что-то означает или ничего не означает.

– Я не знаю, какое мне нравится. – Пятый пожал плечами. – Чтобы что-то означало.

– Ну, вот хотя бы Свейн. Нормальное имя.

– А что оно означает?

– Парень.

– Что – «парень»? – не понял Пятый.

– То и означает: «парень». Это скандинавское имя. Я сама из Швеции. Это муж мой местный.

– Свейн, – как бы пробуя имя на вкус, произнес Пятый. – Хорошее имя.

– Вот и имя тебе придумали. А то Пятый. Кому скажешь, сразу подумают, что появился еще один бандит. А бандитов сейчас развелось как собак. И полиция их не жалует.

Грунтовка закончилась. Ее сменила дорога с асфальтовым покрытием. Та в свою очередь плавно вливалась в широкое восьмирядное шоссе. Исгерд, вырулив на шоссе, заняла крайний правый ряд и прибавила ходу.

– Еще минут десять, и будем на месте. У меня в городе небольшой бизнес. Я зелень на заказ вожу в один ресторанчик. Каждый день. Муж ковыряется в земле, а я вожу. Тебе небось работа нужна?

– Наверно. А что делать нужно?

– А я почем знаю? Какую работу найдешь, такую и будешь делать. Ты что умеешь-то?

– Воевать.

– Ну, это понятно. А еще что? Ну, там, мобиль водить, ну, еще что-то?

– Мобиль водить могу, платформу, антиграв. Технику могу водить любую. И воевать.

– Вот заладил: воевать, воевать. Ладно, если с техникой на «ты», без работы не останешься. Только к донам не нанимайся на работу. От них не увольняются. Только если вперед ногами. – Исгерд съехала с шоссе на прилегающую дорогу. – Вот почти и приехали.

Мобиль подкатил к трехэтажному зданию.

– Все, приехали. – Исгерд остановила мобиль возле тротуара. – Спасибо, что помог, и спасибо за компанию.

– Вам спасибо, Исгерд. – Пятый вылез из мобиля и закинул рюкзак на плечо.

– Вот тебе еще совет. Избавься от винтовки. – Исгерд указала на рюкзак. – Не удивляйся, я эти вещи вижу. Я воевала в Сопротивлении в Швеции, с оружием знакома не понаслышке. И одежду смени. Слишком выделяешься.

– Я понял. Спасибо.

– Не за что. Бывай, Свейн! Если что, заходи на чашку чая в «Пикник», это кафе, вон, – Исгерд указала рукой на заведение, находившееся на другой стороне улицы. – Я там часто днем бываю.

– Хорошо. До свидания. – Пятый кивнул и, развернувшись, пошел по тротуару.

Как-то все стало немного по-другому. Свейн. Она дала ему имя. Пятый читал, что имя дают родители. Значит, Исгерд в своем роде ему мать. Ну да. Крестная мать.

Хм, Свейн.

8

Город, как огромный муравейник, пребывал в постоянном движении. По улицам сновали мобили разных размеров и назначений. Антигравов почти не было. Люди на улице спешили кто куда.

Свейн прошел квартал и, увидев сквер, свернул к нему. Нужно было прийти в себя. Масса звуков, огромное количество людей и мобилей немного выбили его из колеи.

– Вот, значит, какой ты, город, – прошептал Свейн, садясь на скамейку.

Рюкзак он поставил между ног. Куда же ему идти? Что он будет делать в этом гигантском муравейнике? Он откинулся на спинку и смотрел на дорогу, по которой нескончаемым потоком двигались легковые мобили, грузовики, пассажирские мобусы.

– Это что за горилла появилась в нашем районе? – раздался голос.

Свейн повернул голову и увидел подходивших к нему троих парней, одетых, несмотря на теплую, почти жаркую погоду, в черные кожаные куртки, такого же цвета кожаные штаны и обутые в высокие ботинки на шнуровке. Куртки у парней были украшены клепками, а с пояса штанов свисали цепи.

– Ты какого хрена уселся на нашу лавочку? А? – Самый рослый, видимо, заводила компании, пнул рюкзак. – А ну проваливай отсюда.

Окинув взглядом парней в коже, Свейн отвернулся и продолжил глядеть на дорогу. Заводила, сочтя это оскорблением для себя и своих друзей, решил действовать более радикально. Он размахнулся и ударил наглого чужака в лицо. Удар был на славу. Заводила уже почувствовал, как кулак врезается в челюсть этого лысого. Но вместо этого руку пронзила внезапная боль.

Свейн поймал руку заводилы своей и резко вывернул. Что-то хрустнуло, и только что уверенный в себе парень в черной коже заорал фальцетом. Свейн встал со скамейки и, взяв рюкзак, сказал:

– Если хочешь поговорить со мной, давай найдем место потише. – В голове Свейна созрел план, как можно приобрести одежду и, возможно, немного денег. Полковник говорил, что этот способ называется грабеж.

– Тебе конец, лысый. Ты труп, – прошипел заводила, баюкая руку.

Странно, но дружки не вступились за своего вожака.

– Так мы отойдем куда-нибудь? Или ты так и будешь меня пугать?

– Раз ты так хочешь умереть, пошли. – Заводила махнул рукой своим спутникам и мотнул головой в сторону домов. – Пошли, братцы, научим лысого нас уважать, раз он сам того просит.

Идти пришлось недолго. Через сквер, потом через улицу, во двор старого дома. Заводила и его дружки шли впереди, Свейн сзади. Войдя во двор, Свейн осмотрелся. Стены были расписаны красками всех цветов. Бранные слова перемежались пошлыми стихами и рисунками эротического уклона. Заплеванный асфальт, запах мочи и мусор отпугивали прохожих.

Заводила, держа болевшую руку прижатой к груди, замахал здоровой и заорал:

– Ворон! Во-о-ро-он!

На его крик из окна второго этажа высунулся патлатый верзила.

– Че орешь, придурок?

– Ворон! Смотри, кого мы привели! Этот лысый желает обрести духовное равновесие и научиться уважению!

Патлатый молча скрылся в окне. Через минуту он вышел из подъезда. За ним вышли еще пятеро. Они были крупнее и выше заводилы и его дружков. Из окон стали выглядывать молодые парни, а потом вышли из еще двух подъездов. Одеты они были в черную кожу.

– Ну, кого ты притащил на этот раз, Сопливый? – Верзила под два метра ростом подошел к Свейну и приблизил свое лицо к его лицу почти вплотную.

Несколько секунд он смотрел в глаза Свейну. По спине Ворона пробежала короткая дрожь. В глазах чужака была пустота. А Ворон не понаслышке знал, что люди с пустым взглядом убивают не задумываясь. Сломанная рука Сопливого многое говорила об этом лысом парне.

– Кто он?

– Не знаю. Отирался в сквере, лавку мою занял. А потом руку мне сломал, козел.

– А чего ж ты сам не разобрался? Ты ж с друзьями. – Ворон отодвинулся от Свейна и повернулся к Сопливому.

– Так он сам захотел разобраться. В тихом уголке.

– И ты приволок его сюда. – Ворон подошел к Сопливому и взял его за грудки. – Ты сам обосрался и думаешь, что я буду убивать или калечить этого парня только потому, что он сломал тебе руку? Или за то, что он занял в сквере скамейку? Ты меня за кого держишь, недоумок?! А?!

Держа Сопливого за отвороты куртки, Ворон приподнял его и затряс.

– Ты достал меня уже, придурок! Я тебя сам шлепну, урод! – Ворон оттолкнул от себя Сопливого, и тот упал на землю. – Вали отсюда! Когда понадобишься, тебя найдут. Вали, я сказал!

Сопливый поднялся и, прижимая руку к груди, развернулся и побрел к выходу со двора. Его дружки посеменили следом.

– А ты кто? – спросил Ворон, повернувшись к Свейну.

– Никто. – Свейн пожал плечами. – Мимо шел.

– Первый раз в городе?

– Да.

– Ну, раз к нам заглянул, прошу в гости. Мы, конечно, не щеголи из центра, но всех подряд не режем. – Ворон обнял Свейна за плечо и увлек к подъезду. Он решил, что лучше с парнем обойтись по-хорошему. – А про Сопливого не думай. Этот урод мне братом двоюродным доводится. Вот и козыряет направо и налево. Я его иной раз на место ставлю, но это ненадолго. Пойдем, посидим, потолкуем. Ты, кстати, откуда?

Расположившись на сломанных стульях, рваных креслах и диване, Вороны слушали рассказ Свейна. Откуда в нем появился талант рассказчика, он и сам не знал. Но говорил он складно. Якобы служил в Швеции и после службы решил податься сюда. Здесь жила дальняя родственница, занимавшаяся выращиванием зелени. Ковыряться в земле не хотелось, вот он и приехал в город в надежде найти работу.

– А какую работу ищешь? – спросил Ворон.

– Не знаю. – Свейн развел руками. – Наверное, ту, за которую много платят.

– А что делать умеешь?

– Воевать.

– Воевать, – повторил Ворон за Свейном. – Воевать ума много не надо. Да здесь и не воюют. Вот устроиться телохранителем или на худой конец охранником, вот это да. Там и платят хорошо, и житуха нормальная. Только не возьмут тебя.

– Почему?

– Ты чужой. Тебя никто не знает. За тебя никто не поручится. Хотя если поразмыслить… Можно начать с самого низа и понемногу подняться.

– Как это? – Свейн даже придвинулся ближе к Ворону.

– Как? Да просто. – Ворон смял пустую жестяную банку из-под дешевого пива и, откинув ее, выцепил из стоящей рядом коробки новую. – Устраиваешься в какой-нибудь ночной бар или ресторан вышибалой. Работаешь себе потихоньку, а попутно ищешь работу получше. Ну, в более дорогом баре. Таким образом года за четыре, если повезет, добираешься до центра. Там тебя могут заметить и взять куда-нибудь покруче. Ну, там офис какой-нибудь дорогой охранять или еще что. Вот, приблизительно такая вот цепочка.

Ворон пил пиво, запрокинув голову. Осушив банку, он смял ее и отбросил в сторону, к ее предшественнице.

– Но тебя даже в бар не возьмут работать.

– Почему? – удивился Свейн. Он уже представлял себе, как пойдет по улице и будет заходить в разные заведения и предлагать услуги охранника.

– Потому что у тебя нет жилья – это раз. А во-вторых, тебе кто-то должен составить протекцию.

– Что составить? – Слово «протекция» Свейн слышал впервые.

– Ну, за тебя кто-то должен попросить. Понимаешь? Кто-то должен представить тебя. Сказать, что ты нормальный парень, то да се. Понял?

– Вроде бы понял. – Свейн провел ладонью по бритой голове. – А кто может составить протекцию?

– Вот здесь мы подошли к главному вопросу. – Ворон достал из кармана пачку сигарет и щелчком выбил одну. Сбоку тут же появилась рука с зажигалкой. Ворон прикурил и, затянувшись, выпустил в потолок струю дыма. – Чтобы кто-то составил протекцию, нужны деньги. У тебя есть деньги?

– Нет, – мотнул головой Свейн.

– Это плохо. Но не совсем. Если есть что-то ценное, то оно может сойти за оплату протекции. – Ворон вновь затянулся и, выпуская дым через нос, спросил: – У тебя есть что-нибудь более-менее ценное? Я мог бы составить тебе протекцию. Есть одно место на примете.

– Да вроде ничего ценного нет. Только винтовка. Винтовка подойдет? – Свейн стал развязывать рюкзак. Достав винтовку, он отсоединил обойму и, передернув затвор, протянул Ворону. – Вот.

Ворон принял винтовку и с видом знатока стал вертеть в руках. Потом, положив на колени, стал разбирать. Осмотрев механизм и ствол, собрал.

– Пойдет за пять сотен. – Ворон отдал винтовку сидевшему сзади дружку. – С патронами.

– Семьсот. – Свейн взглянул в глаза Ворону. – Это дешевле, чем покупать у Косого Бу.

– А откуда ты знаешь Косого Бу? Ты ж сказал, что первый раз в городе, – с удивлением или скорее с подозрением спросил Ворон.

– Да муж родственницы немного рассказывал. Мол, продает оружие, если что, можно купить.

– Можно купить! Да ты не скажи еще кому! Купить! – Ворон поднял указательный палец кверху и назидательно сказал: – Косой Бу работает на мафию. На больших людей. И он не продает оружие кому попало. Не вздумай болтать об этом, а то найдут твое тело где-нибудь в канале с бетонным блоком на ногах. Ладно. Шесть сотен с патронами, и забираю.

– Шестьсот за винтовку и пятьдесят за патроны. Четыре обоймы. А в подарок за науку и информацию пехотный нож. – Свейн достал нож и, повернув рукоятью вперед, подал Ворону.

– Ну, ты парень не промах. Не зря тебя Сопливый привел. Годится. – Ворон протянул руку. Свейн пожал ее. – Располагайся пока здесь. Завтра с утра пойдем тебе работу искать. Если есть еще что-то ценное, можно сменять на куртку. А то ты прям как с войны пришел.

9

– Франко! Франко! У меня для тебя новости!

Дон Франко Лассар, отдыхавший после обеда в кресле-качалке на террасе своего особняка, приоткрыл глаза.

– Какого черта, Макс? Я отдыхаю! У меня сиеста!

– Новости, Франко!

– Поднимайся! И если новости плохие, я велю посадить тебя в яму и не кормить три дня. Нет, неделю.

– Хорошие новости, Франко, – сказал Максимилиан Верди, запыхавшийся после подъема на террасу.

– Ну, что там у тебя? – Сон ушел, оставив только раздражительность.

– У тебя выпить ничего нет? А то в горле пересохло, пока поднимался. – Верди достал из кармана брюк носовой платок и вытер пот со лба.

– Макс, ты разжирел, как боров! Для тебя пятнадцать ступенек уже подвиг. Вон, на столике кьянти и фрукты. – Дон Лассар достал сигару и, обрезав кончик золотой гильотинкой, стал ее раскуривать от сигарной спички. – Что за новости, Макс? И учти, если новости плохие…

– Я слышал, Франко, слышал. – Макс Верди налил себе в бокал вина и залпом выпил. Почмокав, налил еще и сел на стул, стоящий около столика. – Новости хорошие. Мы можем заработать кругленькую сумму.

– Ты давай рассказывай, а то тянешь кота за яйца. – Лассар затянулся и выпустил облако дыма.

– Значит, так. Вчера я осматривал остатки брони, что привезли с фермы. И нашел нечто интересное. Оказывается, броня была выпущена на заводах корпорации «Старэкс».

– Интересно, где мы перешли дорогу этой корпорации?

– Ты дослушай сначала. – Верди опять отпил из бокала. – Так вот. Я взял на себя всю ответственность и связался с представителем корпорации и тоже задал этот вопрос. Через пару часов приехали двое и осмотрели броню. Потом они ее забрали с собой.

– И что из этого следует? В чем наша выгода? Броню забрали. Где выгода? – Лассар встал и прошелся по террасе. – Я понимаю, что мы не можем тягаться с корпоратами. Они нас в порошок сотрут, если им это надо будет. Их солдаты разрушили мою ферму. Зачем? Что им было проку рушить пустые домики? И где от этого выгода? Я не вижу той выгоды, о которой ты мне говорил.

– Ты вечно не дослушаешь. Я же не закончил.

– Так заканчивай, а то тянешь…

– Уже-уже. Так на чем я остановился? А, да. Значит, осмотрели броню и забрали. А представитель говорит, мол, в девяти комплектах пробоины все в крови, а в десятой крови нет. Как будто стреляли по пустой. Сегодня утром мы с их представителем съездили на ферму, и он там все посмотрел.

– И?

– Взял пробы грунта в тех местах, где были выгоревшие пятна, и уехал.

– И все? – Брови Лассара сошлись на переносице.

– Нет, не все. – Верди вновь отпил вина. – Сегодня вечером он приедет сюда. Хочет предложить какое-то дело. Из его объяснений я понял, что одному бойцу удалось выжить. И корпорация хотела бы его вернуть.

– А может, его взяли в плен те, кто покрошил остальных?

– Нет-нет, корпорат что-то говорил о маячке. Мол, маячок работает и пеленгуется. Он здесь.

– А где моя выгода? – Лассар уже был готов спустить Верди с террасы по ступеням на брюхе.

– Я так понял, что этот боец очень важен для корпоратов. И они готовы заплатить круглую сумму за его поимку.

– И какова сумма?

– Не знаю. Сказал только, что число шестизначное.

– Когда он должен приехать?

– Сказал, в шесть.

– Один боец сбежал, говоришь? А ты не спросил, что бойцы корпорации делали на ферме скромного бизнесмена?

– Он сказал, что группу навели на ферму, где их ждала засада. Сказал, что кто-то мстит корпорации. Бред, конечно, но большего он мне не сказал. – Верди допил вино и поставил бокал на столик. – Да, вот еще что. На один из наших счетов перевели сто двадцать тысяч за восстановление фермы и пятьдесят тысяч компенсации за то, что мы пострадали. Отправитель – корпорация «Старэкс».

– Вот это хорошие новости, Макс. С одной стороны. А если посмотреть с другой, то они нас уже немного обязали. – Лассар вновь сел и откинулся на спинку кресла. – Налей-ка и мне.

Представитель корпорации «Старэкс» прибыл в поместье дона Лассара ровно в шесть. Лассар стоял на террасе и смотрел, как два охранника открывают ворота и в них въезжает мобиль-внедорожник. Мобиль был полностью закрыт, без стекол. Остановился он прямо у ступеней. Сбоку открылась дверь, больше похожая на люк космического корабля. Из салона вылезли двое бритых наголо парней. Одинаковые костюмы, стрижки и движения, лишенные суеты, подсказали Лассару, что это телохранители. Следом выбрался высокий человек в сером костюме. Короткая стрижка, в ухе сверкает серьга, узкие интерактивные очки, в руке персональный терминал. Подняв голову, гость взглянул на Лассара, стоявшего наверху. Тот стал спускаться. Они встретились на середине лестницы. Один телохранитель обошел протянувших друг другу руки Лассара и корпората и поднялся на террасу. Осмотревшись, он кивнул напарнику.

– Рад нашей встрече, дон Лассар. Спасибо, что уделили мне немного вашего времени, – тряся руку Лассара, произнес корпорат.

– О чем речь, уважаемый… э-э-э…

– Коэн Брикс.

– …уважаемый мистер Брикс. Я слышал краем уха о ваших проблемах, и мой помощник сказал, что вы хотели бы что-то обсудить.

Лассар и Брикс поднялись на террасу, и дон предложил гостю стул. Сам сел в кресло. Тут же появился Верди с большим подносом, уставленным несколькими бутылками вина и большой вазой с фруктами. Поставив поднос на стол, он быстро удалился.

– У нас возникла небольшая проблема, дон Лассар. Я уверен, ваш помощник рассказал вам вкратце о ней.

– Да, мистер Брикс. – Лассар взял одну бутылку и повернул ее этикеткой к Бриксу. Тот кивнул. Лассар начал открывать. – Группа ваших бойцов попала в засаду. Всех убили, кроме одного. Боец спасся и теперь где-то болтается. А вам позарез нужно его найти.

– Все правильно в общих чертах. – Брикс принял от Лассара бокал с вином.

– За знакомство, мистер Брикс. – Лассар поднял бокал.

– За знакомство, дон Лассар. – Брикс в свою очередь отсалютовал своим.

Они сделали по глотку и поставили бокалы на столик. Лассар взял из вазы персик.

– И чем же я могу помочь вам, мистер Брикс?

– Дело в том, что погибшие бойцы были не совсем простыми людьми. Они были спецподразделением, выполнявшим кое-какие задания. Экспериментальным подразделением. Поэтому корпорации важно найти выжившего и выяснить, при каких обстоятельствах они погибли. Раз уж происшествие случилось на вашей земле, то мы, логично рассудив, решили обратиться к вам за помощью.

– Я понимаю. Но у меня возникает вопрос. А почему вы сами не хотите вести поиски? Имя вашей корпорации открывает любые двери и дает пропуск куда угодно.

– Вы же понимаете, что, привези мы сюда человек двести для поиска одного, это будет выглядеть подозрительно. Представьте реакцию других корпораций. Да и, если честно, кто может лучше знать город и окрестности, как не местные жители и тем более хозяин этих земель? Мы готовы перевести на ваш счет восемьсот тысяч кредитов. Это будет плата за поиск и задержание бойца.

– Я так понимаю, что времени на раздумья нет? – Лассар бросил на столик косточку от персика.

– Вы правильно понимаете. Чем быстрее вы начнете действовать, тем скорее будет результат. Иначе боец может объявиться во владениях вашего соседа, дона Данжело. – Брикс отпил вина и отставил бокал. – Что вы скажете? Вы согласны помочь нам?

– Как я могу отказать? Конечно, я помогу, – дал согласие Лассар, а сам подумал: «Как же вам откажешь? Завтра же поддержите деньгами и оружием Данжело, и мне придет конец. За такие деньги можно и поискать этого бойца. Интересно, что это за боец, если корпорация готова выслать на его поиски двести человек?»

Лассар улыбнулся и протянул руку Бриксу:

– По рукам, мистер Брикс?

– По рукам, дон Лассар.

Утром дон Лассар инструктировал помощников. Семеро самых приближенных слушали своего босса, стараясь не пропустить ни единого слова.

– Значит, так. Парень, которого мы будем искать, был в составе спецподразделения корпорации. Так что без лишнего героизма. Вот его приметы. Рост метр восемьдесят. Стрижен наголо. Практически ничего не говорит. Одет предположительно в камуфляж песочного цвета. Может быть вооружен. Судя по тому, что мне рассказал представитель корпорации, этот парень крепкий орешек. Поэтому, как только его обнаружите, необходимо установить слежку и доложить мне. И чтобы тихо! Вы меня знаете!

10

Уже неделю Свейн работал в ночном баре «Холодок» вышибалой. Хозяин, он же бармен по совместительству, Мик Лавейко, взял его с испытательным сроком. Ворон, как он сам сказал, составил Свейну протекцию. Но, проработав пару дней, Свейн понял, что Ворон просто привел его в бар, где был нужен охранник, и как посредник получил немного кредитов в виде вознаграждения.

Хозяин выделил Свейну небольшую комнатушку в задних помещениях бара. Тесная, три на два метра размером, она ничуть не смутила Свейна. Кровать, тумбочка, однодверный шкаф, маленький экран теле, мини-холодильник и вешалка. Вот и все убранство. Но Свейну, у которого в жизни не было и этого, все это казалось богатством.

Рабочим местом Свейна был столик у входа. Как только заведение открывалось, он садился за столик, наблюдал за публикой и посматривал на хозяина. Иногда тот кивал ему, и Свейн подходил к стойке. Лавейко указывал на того или иного посетителя, которого надо было вывести проветриться или выставить совсем.

Другой бы сказал, что работа не бей лежачего, если бы не рассказ одной официантки о судьбе прежнего охранника. Его звали Вилли, и он работал у Лавейко два года. Однажды в бар пришли два парня. Одеты по-простому, но манеры выдавали в них жителей центра. Они крепко выпили и стали приставать к официанткам и посетителям. Хозяин дал добро на выпроваживание беспокойных посетителей, и Вилли приступил к своей работе. На удивление, парни из центра спокойно подчинились просьбе Вилли, и он вывел их из бара. Но самое главное произошло на улице. Один из парней напал на охранника. Вилли был парнем крупным и имел представление о том, как драться. Однако потасовка между охранником и парнем из центра быстро переросла в избиение. Щеголь из центра отлупил Вилли так, что Мику Лавейко пришлось вызывать реанимационный мобиль. Сейчас Вилли лежал в больнице. Ему срастили несколько костей, залатали лицо. Правда, теперь Вилли будет смотреть на мир одним глазом. Единственным положительным моментом в этой истории было то, что лечение оплатил тот самый пижон из центра, что избил Вилли.

Время было за полночь, когда дверь бара открылась, пропуская двух посетителей. Свейн взглянул на них мельком и посмотрел в сторону стойки, где работал хозяин. Лицо хозяина, до этого выражавшее добродушие, мгновенно изменилось. Задержав взгляд на новых посетителях, Мик Лавейко перевел его на Свейна, и их глаза встретились. Мик чуть наклонил голову. Свейн встал из-за столика и не спеша направился к стойке. Когда он подошел, Лавейко трясущимися губами зашептал:

– Это те самые, из центра. Которые Вилли покалечили. Небось опять пришли поглумиться. Ты бы исчез на пару часов, парень. Жаль будет, если и тебя так же уделают. Да и у заведения репутация будет падать, мол, Лавейко нанимает слабаков.

– Я лучше останусь, хозяин. Мало ли что может произойти. Если я уйду, они могут покалечить кого-нибудь из посетителей. А это будет еще хуже.

– Смотри, Свейн, я тебя предупредил.

– Я понял, хозяин. Но уйти не могу. Вы платите мне за работу, а я ее выполняю.

Свейн вернулся за свой столик. Официантка принесла ему кофе.

Через час двое посетителей из центра уже были навеселе и стали задирать сидящих за соседними столиками. Свейн встал и подошел к ним.

– Извините, ребята, но вам пора проветриться. Прошу на выход, – сказал он, склонившись над ними.

– Нет проблем, приятель, мы уходим, – сказал один и, толкнув второго в плечо, встал и пошел на выход.

Второй тоже встал, но, сделав шаг, завалился на Свейна. Тот подхватил его под руку и повел вслед за его товарищем.

Выйдя из бара, Свейн отпустил парня и развернулся, чтобы уйти в бар. Краем глаза, при развороте, он уловил движение и мгновенно упал на асфальт. В сантиметре от его лица промелькнула нога первого посетителя, который только что был буквально пьян в стельку. Из лежачего положения Свейн тут же ударил ногой. Удар достиг цели, и парень кулем повалился на асфальт, рядом со Свейном. Прыжком вскочив на ноги, Свейн перехватил руку второго посетителя и ударил в локтевой сустав. Кость хрумкнула, и тот зашелся истошным криком. Затем последовал удар в голову, и второй парень успокоился на асфальте рядом со своим другом.

Свейн вошел в бар и направился к стойке. Мик Лавейко стоял ни живой ни мертвый. Он уже собирался идти смотреть, что сталось с его новым вышибалой.

– Хозяин, вызовите, пожалуйста, реанимацию. Нашим посетителям внезапно стало плохо, – с бесстрастным лицом попросил Мика Свейн.

– Что произошло? – спросил Лавейко дрожащим голосом.

– Они оба упали на асфальт. Один сломал несколько ребер и ушиб голову при падении. У второго сломана рука и, кажется, сильное сотрясение мозга.

– А ты как? В порядке?

– Да, хозяин. Только вот куртка лопнула по швам. Даже не знаю, как такое могло произойти? Вы реанимацию все-таки вызовите. А то тот, второй, может и умереть.

– Да-да, уже звоню.

Реанимация приехала через десять минут. Пострадавших погрузили на медицинские платформы и уложили в медмобиль. Старшему медику Лавейко рассказал, что эти двое поспорили в баре и охранник их выпроводил разбираться на улицу. Что было дальше, он не знает, но какой-то прохожий зашел в бар и попросил вызвать реанимацию. Лавейко вызвал, а сам пошел смотреть, что же произошло. Ну и вот, нате вам.

Медик записал его показания на терминал, и реанимобиль уехал. По большому счету, медика не волновало, что произошло на самом деле. Его волновало, окажутся ли пострадавшие платежеспособными или нет.

Наутро Свейн завтракал в зале бара, когда во входную дверь постучали. Мик, стоявший за стойкой и протиравший бокалы, бросил полотенце и пошел открывать.

– Мэган, ты, как всегда, опаздываешь, – сказал он, открывая дверь и, видимо, думая, что пришла уборщица.

Но, открыв, он понял, что ошибся. На пороге стояли четверо. Все в одинаковых костюмах. Глядя на ранних посетителей, Мик подумал:

«Дружки вчерашних дебоширов. Теперь будут убивать Свейна, а заодно разнесут бар».

– Бар «Холодок»? – спросил стоявший впереди. Ему на вид было лет сорок, и костюм его отличался от костюмов его спутников если не цветом, то качеством.

– Ага, «Холодок», – ответил Лавейко и подумал про тупость людей, которые не видят вывески и задают глупые вопросы, вместо того чтобы сразу перейти к делу. – У нас закрыто. Приходите вечером.

– Нам нужен ваш охранник.

– Что, будете убивать? – дерзко спросил Лавейко.

Он вспомнил Вилли. Парень остался без глаза. Теперь еще и этого изуродуют.

– Никаких проблем. У нас к нему есть предложение. Мой босс хочет нанять его на работу. Если он не против.

Мик застыл в недоумении. Ему не верилось в то, что он только что услышал, и в то же время он понимал: если эти парни хотели бы причинить вред Свейну, они уже вошли бы в бар.

– Проходите. – Мик посторонился и пропустил всех четверых в зал. – Свейн! К тебе пришли.

Свейн посмотрел на вошедших и кивнул.

– Если вы по поводу вчерашних посетителей, то скажу только, что выполнял свою работу. На улице они напали первыми, я защищался. – Он продолжал держать в руках вилку и нож.

– С этим все в порядке. К тебе никаких претензий. Вопрос в другом. Мистер Лионетти предлагает тебе работу. В его заведении. Если ты не знаешь, кто он, я расскажу. Мистер Лионетти владеет несколькими заведениями в центре города, а также ему принадлежат казино «Тропикана» и «Пирамида» и сеть игровых клубов. Меня зовут Грэг Томсон. Вот моя визитка. – Томсон положил на стол прямоугольник из пластбумаги. – Надумаешь – позвони. Три дня на раздумья. Если откажешься, второго шанса не будет.

Томсон развернулся и направился к выходу. Когда дверь за гостями закрылась, за столик к Свейну присел Мик.

– Даже не знаю, парень, радоваться за тебя или нет, – с грустью в голосе произнес он.

– А в чем дело, хозяин? – спросил Свейн, не отрываясь от еды.

– Дело в том, что я опять остаюсь без охранника. Это меня не радует. С другой стороны, мне приятно, что моего охранника пригласили работать в центр. Ключевое слово – пригласили. У таких, как этот мистер Лионетти, работают самые лучшие. Причем, чтобы попасть к нему на работу, надо пройти не одно испытание. Тебя пригласили, и это уже поднимает тебя над остальными. Значит, в тебе с первого раза разглядели то, что им нужно. Но существует и третий момент, который меня огорчает больше всего.

– Какой? – Свейн доел яичницу и отодвинул тарелку.

– От мистера Лионетти не уходят добровольно. Либо он выгоняет сам, что случается очень редко, либо следующей остановкой оказывается кладбище.

– А что в этом такого, если я захочу уйти сам?

– Понимаешь, Свейн, мистер Лионетти работает на мафию. Он отмывает деньги мафии. Все об этом знают, но… Чтобы не оказаться на кладбище, предпочитают помалкивать.

– Этот Томсон дал мне три дня на раздумья. Возможно, я откажусь. – Свейн взял со стола визитную карточку и покрутил в руке.

– Это невозможно.

– Почему?

– Потому что ты покалечил парней Лионетти. Если ты откажешься, тебя просто убьют. В тот же день. Пристрелят без всяких разговоров. Так что ты уже нанят. Три дня тебе дали на то, чтобы ты закончил свои дела здесь и приоделся. В центре все ходят в костюмах. Вот такие дела. – Лавейко покивал и поскреб щетину на щеке.

– Я сожалею, что так получилось. – Свейн развел руками.

– Да все нормально, парень. Возможно, это и есть твой шанс на лучшую жизнь. Иди, собирай вещи, какие у тебя есть. Сходи, прикупи костюм. И не забудь документы. В центр пускают только при предъявлении удостоверения или водительских прав.

Услышав про документы, Свейн поник. У него не было никаких документов. Более того, он не представлял, как они выглядят. Что делать? Тут он вспомнил, как Ворон говорил, что если ему понадобятся водительские права с чистой историей, то он может устроить это дело кредитов за пятьсот-восемьсот. Надо было срочно навестить Ворона.

11

Лавейко выдал Свейну жалованье за неделю, добавил за то, что тот утихомирил посетителей из центра, и еще дал пятьсот кредитов от себя.

– Отдашь, когда будут. Это на костюм и ботинки. Ну, и на первое время. Если не собираешься ехать в центр сегодня, то оставшиеся пару дней можешь жить здесь, но вечером отработаешь.

Всего, вместе с деньгами, оставшимися от продажи винтовки, получилось тысяча девятьсот кредитов. Свейн поблагодарил за деньги и сказал, что останется на два дня, до истечения срока предложения. И, естественно, он доработает эти два вечера.

Время близилось к обеду, и Свейн отправился к Ворону. Придя к дому, где собиралась банда, он поднялся на второй этаж. Никого не было. В кресле, где обычно сидел Ворон, развалившись, полулежал Сопливый.

– Чего приперся, лысый? – спросил Сопливый. Он сидел, закинув ногу на ногу, и курил.

– Мне Ворон нужен. – Свейн прислонился к дверному косяку.

– Ты че, лысый? Думаешь, раз перетер с Вороном пару вопросов и ушел живым, можешь свободно вваливаться сюда и открывать пинками двери? – Сопливый выпустил в сторону Свейна струю дыма. – Кто ты такой, а? Кто ты такой, чтобы вести себя здесь как у себя дома?

Свейн минуту смотрел на Сопливого и думал, какие это двери он открывал пинками. Потом нагнулся и поднял с пола пустую жестяную банку из-под пива. Смяв ее в руке, Свейн посмотрел на результат. Получился небольшой комочек жести. Свейн размахнулся и бросил его в Сопливого. Жестяной комок, хоть и не обладал большим весом, попав Сопливому точно в лоб, лишил его сознания. Сопливый сполз с кресла на пол. Свейн подошел к нему, вынул из зажатых пальцев сигарету и, бросив на пол, растоптал. Пододвинув стул, он сел и поставил одну ногу на грудь Сопливому.

Через пару минут Сопливый очнулся и попытался встать. Однако нога Свейна припечатала его к полу.

– Ты труп, лысый, – выдавил бандит придушенно.

– То же самое ты говорил и в первую нашу встречу. Сейчас ты лежишь на полу, как таракан. И я могу раздавить твою грудную клетку, а ты продолжаешь мне угрожать. Ты не думаешь наперед.

– Ладно-ладно, я понял. Убери ногу, – попросил Сопливый.

Свейн снял с него ногу.

– Мне Ворон нужен, – глядя на встающего Сопливого, сказал он.

– Его нет, если ты не заметил, – съязвил Сопливый.

– А когда будет?

– Дня через два. Дела у него появились. Я тут на стреме остался, вдруг что-то важное. А тебе Ворон зачем? – Сопливый уселся на диван возле стены и потирал лоб.

– Мне документы нужны, а он обещал помочь, если понадобятся.

– А у тебя бабки есть?

– Немного есть. А что? – Свейн уже немного понимал сленг, на котором говорил на окраине чуть ли не каждый третий.

– А то, что документы бабок стоят. И немалых. А у тебя их по определению быть не может. За неделю, что ты проработал в баре, ты заработал от силы штуку. А может, и меньше. Как ты думаешь, кто возьмется делать документы за штуку? Никто. А еще ведь надо отстегнуть и посреднику. Вот и думай.

– И сколько стоят услуги посредника?

– Двести кредитов. – Сопливый вновь потер лоб и подумал, не продешевил ли он. Хотя Ворон обычно брал сотню. – За двести кредитов я мог бы свести тебя с нужным человеком. Но у тебя нет денег, так что и говорить тут не о чем.

Несколько минут Свейн сидел молча и смотрел на Сопливого.

– Хорошо. Я дам тебе двести кредитов. Отведешь к нужному человеку?

Сопливый чуть не подскочил на диване. Он был уверен, что лысый уйдет ни с чем. Так он хоть отомстит этому бугаю за сломанную руку. Залатали ее, правда, за два дня, и она уже не болела. Но осадок остался. И еще был жестяной комочек в лоб. Сопливый подавил возглас удивления и, напомнив себе, что поимеет с этого лоха не только проценты, но еще и сотню, которую он приплюсовал к реальному тарифу, если не больше, сказал:

– Пошли. Тут недалеко, всего пара кварталов.

Сопливый водил Свейна около получаса. Переулок сменялся переулком, а жилье человека, изготовлявшего документы и, по словам Сопливого, живущего где-то недалеко, все не появлялось. Свейн остановился и сложил руки на груди. Сопливый прошел несколько метров и обернулся:

– Ну, че встал? Пошли. Тут недалеко.

– То же самое ты сказал в доме. Ты водишь меня кругами. Думаешь, если я не знаю города, меня можно дурачить? Если ты хочешь заработать, советую отвести меня к человеку сейчас. Попробуешь поводить меня по городу еще раз, я сломаю тебе вторую руку.

Угроза сработала, и Сопливый, кивнув, молча потрусил к пятиэтажному зданию. Пропустив пару подъездов, Сопливый свернул в третий и повел Свейна на третий этаж. Целью был офис под номером 227. Обитая железом дверь без ручки говорила о серьезном отношении хозяина офиса к своей безопасности.

Сопливый надавил на красную кнопку на панели возле двери. Через несколько секунд из решеточки в панели раздался голос:

– Кто?

– Я от Ворона. Клиента привел.

– Почему Ворон сам не пришел?

– Его нет в городе. – Сопливый, видимо, потерял терпение и, прислонив губы к решетке, заорал: – Ты какого хрена нас здесь держишь? Тебе клиент нужен или нет? Я вот Ворону скажу, что ты буреть начал, он тя быстро перекрасит.

– Хорош орать, Сопливый! Я вас просто проверял! – Дверь щелкнула. – Заходите.

Сопливый потянул на себя дверь и пропустил Свейна. Тот зашел в узкий коридор.

– Иди вперед, потом налево, – подтолкнул его Сопливый.

Свейн прошел по коридору и повернул налево, в большую комнату. Все помещение было заставлено различной аппаратурой, которая щелкала, жужжала и мигала разными цветными лампочками. Навскидку Свейн насчитал с десяток терминалов различной величины.

– Ты, что ли, клиент? – оторвал его от созерцания техники голос.

– Я. – Свейн повернул голову и увидел человека в инвалидной коляске. У того не было ног.

Калека тронул джойстик на подлокотнике, и коляска подъехала к Свейну. Тот посмотрел на калеку сверху вниз.

– Мне документы нужны.

– Документы нужны всем. Без документов сейчас никуда. – Калека протянул руку. – Филипп Ланье. Все зовут меня Голубой, но я нормальный, и ориентация у меня традиционная. Какие документы будем делать?

– Ему права нужны на мобиль, – встрял Сопливый.

Ланье повернул голову к молодому бандиту и, посмотрев на него, сказал:

– Если ты еще раз вякнешь, Сопливый, то в следующий раз не зайдешь сюда. Я впустил тебя только потому, что мне сейчас необходимы деньги. И не грози мне. Ворон работает со мной уже не первый год, и я никогда не давал осечки. В отличие от тебя. Придя сюда, ты нарушил договоренность, и если твой брат узнает, что ты был здесь, тебе несдобровать. Так что сиди себе и сопи потихоньку.

Ланье проехал на коляске к терминалам и спросил у Свейна еще раз:

– Итак, какие нужны документы?

– Меня пригласили работать в центр. Я слышал, что для того, чтобы туда попасть, нужны документы. А какие, не знаю. Если достаточно прав на вождение мобиля, то делайте права.

– В центр, говоришь? В центр, друг мой, нужно удостоверение личности. Удостоверение водителя здесь не поможет. Хотя если ты имеешь тысячу кредитов, то можно сделать сразу оба документа. Учти, это со скидкой. У меня напряг с наличностью, оттого и скидка.

Свейн краем глаза уловил, как задергался Сопливый, показывая что-то руками Ланье. Тот проигнорировал жесты молодого бандита. До Свейна дошло, что Сопливый пытался заработать на нем больше, чем двести кредитов.

– Я согласен на оба документа. – Свейн достал из внутреннего кармана куртки деньги и, отсчитав тысячу, протянул Ланье. – Вот.

– Это другой разговор. – Калека взял деньги и сунул в карман рубашки. Затем подъехал к другому терминалу и защелкал клавишами. – Сядь вон на тот стул и смотри вон на тот плакат.

Свейн сел на указанный стул и стал смотреть на плакат, висевший на противоположной стене. На плакате была изображена голая девушка, державшая в руке огромный пистолет. Внизу плаката была надпись: «Обладание большой пушкой сравнимо с обладанием красивой женщиной. Пистолеты фирмы «Калипсо».

– Так, парень, не моргай! – Ланье защелкал клавишами в ускоренном темпе. – Готово! Расслабься.

– Так быстро? – удивился Свейн, а Сопливый, сидящий в углу, рассмеялся.

Свейн посмотрел на него и опять спросил:

– Неужели сделать документы можно так быстро?

– Успокойся. – Ланье не отрывался от терминала. – Быстро только у кошек котята родятся. Я тебя только сфотографировал. Тебе придется подождать пару часов. Можешь сходить прогуляться.

– Мне костюм еще надо купить. Успею? – спросил Свейн.

– Успеешь. Бери Сопливого и идите в магазин. – Калека махнул рукой. – Кстати, ты, парень, вообще откуда будешь? Если не местные документы делать, мне надо знать.

– Я из Швеции, – сказал Свейн. – К родственнице приехал.

– Все, я понял. Идите.

– Пошли, лысый, купим тебе костюм. – Сопливый поднялся со стула и пошел к выходу. Свейн пошел следом.

Выйдя на улицу, Сопливый повернулся к Свейну и протянул руку:

– Гони мои бабки.

– Держи. – Свейн вложил в руку Сопливого купюру в сто кредитов и сжал вместе с рукой.

– Эй! Ты чего творишь? Ты мне руку сломаешь!

– Я же говорил тебе, чтобы ты не пытался меня обмануть. У меня и так немного денег, а ты пытаешься лишить их меня. Я думал, что ты честнее. – Свейн отпустил руку бандита. – Ты как и все вокруг. Все хотят что-то иметь за счет другого, не прилагая к этому усилий. В баре, где я работаю, таких, как ты, называют халявщиками. Они подсаживаются к клиентам и выпрашивают выпивку. Иногда, когда они начинают просить уж чересчур много, я выкидываю их на улицу. Я постараюсь найти магазин сам, но если хочешь заработать пятьдесят кредитов…

– Ладно, – протянул Сопливый, потирая руку, – отведу тебя в магазин. Только деньги вперед.

– Держи. – Свейн сунул ему банкноту. – И повторяю в последний раз: предпримешь попытку обмануть меня – покалечу. Будешь ездить на пару с Голубым в инвалидной коляске.

До ближайшего магазина, торгующего одеждой, они дошли минут за пятнадцать. Видимо, что-то в Сопливом оборвалось, и он, протянув Свейну руку, сказал:

– Мир?

– Мир. – Свейн пожал Сопливому руку.

Пока подбирали Свейну костюм, Сопливый рассказал, как попал в банду.

Ворон, двоюродный брат Сопливого, был еще подростком, когда сколотил банду. Занимались мелким воровством и рэкетом среди малолеток. Повзрослев, члены банды стали проворачивать более крупные дела. Грабеж, крышевание различных заведений, серьезное воровство. Когда Ворону исполнилось двадцать, он решил попытать счастья в центре. Влиться, так сказать, в доблестные ряды мафии. Поехав в центр, он устроился на работу грузчиком в магазин, а в свободное время таскался по кабакам и барам в поисках нужных людей. Однажды такие люди ему повстречались. Трое лбов решили поиграть с девушкой из магазина, где работал Ворон. Он вступился за нее и, возможно, одержал бы верх над этими самыми лбами, не будь у одного из них шокера-разрядника. Девушка убежала, а Ворон несколько часов провалялся на асфальте в переулке под дождем. Утром его подобрала полиция и, поскольку он не мог двигаться, привезла в больницу. Через три дня к нему пришли какие-то люди, без лишних слов забрали из больницы и привезли к одному на тот момент влиятельному человеку. Тот сказал, что ему понравилось поведение Ворона и то, как он повел себя в драке. Ему, сказал он, нужны сильные и смелые люди. Он предложил Ворону работу и неплохое жалованье. Ворон верой и правдой служил своему хозяину пять лет. Но ничто в этой жизни не длится вечно. Однажды его босса пристрелили, и на всех, кто работал на него, началась охота. Ворон, как и одноименная птица, отличался умом и сообразительностью. Не дожидаясь, пока придут и за ним, он бежал на окраину, в трущобы. Там отсиживался без малого год. Взвесив реально свои шансы, Ворон решил не возвращаться в центр, а вернуться к своей банде. Но у банды за это время появился новый вожак. Пару месяцев Ворон жил в квартире своей тетки, матери Сопливого. Потом, в один прекрасный день, он оделся во все черное, достал дробовик и ушел. Через пару дней в районе каждый знал, что у одной из банд появился новый вожак, который беспощадно изводит другие банды. Он называл себя Вороном.

– Вот такие дела, – сказал Сопливый, придирчиво рассматривая очередной костюм.

– А тебя как зовут? Ну, на самом деле. Ведь Сопливый – это кличка? – Свейн, ничего не понимавший в костюмах и галстуках, целиком доверился вкусу своего провожатого.

– Дерек. – Сопливый повесил костюм обратно на вешалку.

– А почему Сопливым зовут? – не отставал Свейн.

– А когда Ворон власть свою в районе утвердил, я к нему подался. Я тогда еще совсем пацаном был. Пришел я, значит, и попросился в банду. Все ржали тогда, помню. Ворон сказал, мол, конечно, какой вопрос? Ты ж мне брат. Только вот кличку надо заработать, тогда ты будешь принят в банду. Ну, я таскался за ними везде, лез во все дыры. Меня, конечно, отпихивали, мол, сопливый еще на серьезные дела ходить. Ну, так ко мне эта кликуха и прилипла – Сопливый. Меня приняли в банду, я стал носить куртку, как у всех. Но, веришь или нет, достали меня. Сопливый то, Сопливый се. Пойди, принеси, скажи. Надоело мне все, и я решил организовать свою банду. Ну, собрались мы втроем, ты их видел, и решили крутить свои дела. Ворон, конечно, пронюхал про это и однажды пришел к нам в берлогу и всыпал всем нам по первое число. Вот с тех пор я как будто бы в банде и как будто бы нет. Ворон мне хоть и брат, а обращается со мной как с дерьмом. О! Нашел! – Сопливый снял с вешалки очередной костюм и, посмотрев размер, кивнул. – То что надо. Стоит триста пятьдесят кредитов, а выглядит на все полторы. Примеряй.

Свейн отправился в примерочную. Переодевшись, он вышел и посмотрел на Сопливого.

– Люкс! – выставил тот большой палец. – Ща галстук подберем, а вон там пару рубашек купим. Будешь как туз козырной смотреться!

Покончив с покупками, они вернулись к дому, где располагался офис Филиппа Ланье.

– Ну, ты иди. Я не пойду, а то Голубой и так на меня зуб имеет. Пойду караулить гнездо Ворона. Эх, надоело мне все это. – Сопливый протянул руку Свейну.

– А ты работать не думал устроиться? – Свейн пожал протянутую руку.

– А куда устроиться? На химическую фабрику или в магазин грузчиком? Не, это не для меня.

– А вышибалой пошел бы? Рост у тебя большой, удар неплохо поставлен. Могу составить протекцию. – На лице Свейна проскользнуло что-то, похожее на улыбку.

– Куда? Кто меня возьмет? – Сопливый махнул рукой, а потом сдвинул брови. – Уж не в тот ли бар, где ты работал?

– В тот. Я-то ухожу, а замены нет. Хозяин только рад будет. Завтра вечером приходи. Посидишь вечерок, посмотришь на публику. Я пару советов дам. С хозяином вопрос решим. Согласен?

– Согласен! – Сопливый вновь протянул руку.

– Пока, Дерек.

– Пока. Свейн, да?

– Да.

– Пока, Свейн.

Дерек-Сопливый ушел, а Свейн поднялся в офис к Ланье. Бланки были почти готовы. Осталось вписать имя и фамилию.

– Как тебя зовут, парень? – спросил Ланье.

– Свейн.

– Какую фамилию будем писать?

– А какую можно?

– Да любую. Хоть Говно напишем.

– Не, Говно не надо. Я ж из Швеции. Мне шведскую фамилию надо.

– Не вопрос. Открываем шведские фамилии. Так, что тут у нас? Ага, вот. – Ланье развернул монитор терминала к Свейну и ткнул пальцем. – Выбирай.

– Давайте вот эту. – Свейн указал на одну из фамилий.

– Вот эту? Так-так, Ульвсон. Ну что ж, будешь Ульвсоном. Свейн Ульвсон из Швеции. Неплохо. – Ланье заклацал клавишами терминалов. – Теперь биометрические данные впишем и отпечатки пальцев введем. Клади руку вот сюда и не дергай. Плотнее прижми.

Прошло полчаса, и Ланье, отодвинувшись от клавиатуры терминала, подъехал к Свейну.

– Ну, парень, вот твои документы. Удостоверение личности, какие выдают в Швеции, и водительское удостоверение, универсальное. В удостоверении личности стоит пометка, что прибыл ты сюда две недели назад. Вот вроде бы и все. Деньги ты отдал, так что вперед, к новой жизни с чистого листа.

– Спасибо большое, мистер Ланье.

– На здоровье, Свейн Ульвсон.

Через два дня в город вернулся Ворон. Все, кто с ним ездил «по делам», разошлись по своим комнатам. Ворон вошел к себе и увидел сидевшего на диване Сопливого.

– Как обстановка? – спросил Ворон.

– Тишина. Особых новостей нет. Только вот тот парень, которого ты в бар пристроил работать, набил морды двум хлыщам из центра.

– И? – Ворон сел в свое кресло.

– И на следующий день к нему приехал какой-то хрен от Лионетти и предложил работу. История прям как с тобой.

– И все?

– В общем-то, да. – Сопливый встал и прошелся по комнате.

– В общем-то или да? – с нажимом спросил Ворон.

– Есть еще одно дело…

– Ну, давай, выкладывай! Что ты вечно тянешь!

– Я ухожу из банды. Я нашел себе работу.

Несколько минут Ворон пристально смотрел на Сопливого. Потом встал и, сграбастав в охапку, обнял его.

– Ну наконец-то, Дерек! Наконец ты уразумел, что тебе нечего делать среди этого отребья. Я рад за тебя, братишка. Рад. И тетка рада будет! Это надо отметить!

– Я не могу, мне вечером на работу.

– Ну, ясен пень! Ну а мы-то отметим! Пойду, скажу, чтобы пива притащили.

12

Корпорация «Старэкс» располагалась в огромном высотном здании. Вернее, там располагалось руководство, так как корпорация это не просто здание и вывеска. Это заводы и фабрики, лаборатории и полигоны на разных планетах. Это тысячи рабочих, сотни ученых и небольшая армия.

Президент и совладелец корпорации Стивен Ворт стоял у окна своего кабинета на двухсотом этаже. Чистое небо, солнце. Внизу зеленый ковер растительности. Улицы, как тонкие вены города. Мобилей, а тем более людей, вообще не видно.

– Тридцать восемь миллионов коту под хвост, – наверное, в сотый раз за этот день повторил Ворт. – Осталось две недели, а новостей никаких. Не могут одного человека найти. Кругом сплошные недоумки. Полный разброд. Распустились. Слишком много случайных людей вокруг в последнее время развелось. Пора с этим кончать.

Раздался мелодичный звонок, и Ворт, подойдя к столу размером со средний мобиль, нажал на кнопку интеркома.

– Да, Люси.

– Мистер Ворт, к вам мистер Лерой и мистер Шумовский, – раздался голос секретарши.

– Пусть заходят. – Ворт отпустил кнопку.

Открылась дверь, и в кабинет вошли двое. Виктор Лерой, высокий, светловолосый, с неизменной полуулыбкой на губах, и полная противоположность ему – низкорослый, с небольшим брюшком Майкл Шумовский. Адвокаты собрания акционеров. За глаза их называли «вышибалы денег» и «пенька и мыло».

– Проходите, господа, присаживайтесь. – Ворт повел рукой в сторону гостевых кресел. – Чай, кофе, спиртное?

– Не стоит беспокоиться, мы ненадолго, – ответил за обоих Шумовский. – Перейдем сразу к делу.

– Да, мистер Ворт, обсудим текущее положение дел, – добавил Лерой, усаживаясь на краешек кресла. Его партнер сел точно так же.

– Ну что ж, давайте обсудим. Что конкретно вас интересует? – Ворт сел в свое кресло и, откинувшись на спинку, сложил руки на животе.

– Собрание акционеров корпорации состоится через две недели. Мы получили предварительные данные по расходам и доходам. Все вроде бы в порядке, но нам стало известно, что была уничтожена некая группа специально обученных бойцов. Также нам стало известно, что на обучение и оснащение этой группы было потрачено более тридцати миллионов кредитов. Причем группа существовала целых семь лет, а мы узнаем о ее финансировании только сейчас, когда она уничтожена. Мы пришли предупредить вас о том, что, если вы не найдете объяснения тому, куда делись деньги акционеров, совет собрания будет вынужден поставить на обсуждение вопрос о вашем переизбрании. У нас все.

– Я вас понял, господа. Я учту ваши пожелания и представлю полный отчет по этому уже не секретному проекту. Если у вас ко мне больше нет вопросов…

– Вопросов больше нет, мистер Ворт. Мы уходим.

Лерой и Шумовский поднялись с кресел и вышли из кабинета. Ворт так и остался сидеть. Отодвинув кресло к стене, он откинулся на спинку да еще и закинул ноги на стол.

– Значит, предоставить вам отчет, да? – спросил он в пустоту. – Будет вам отчет, будет. Такой отчет предоставлю, мало не покажется.

Он, Стивен Ворт, которому корпорация «Стар-экс» досталась в наследство, приумножил дело своего отца. Он привлек капитал со стороны, организовал акционерное общество. Он, владеющий пятьюдесятью одним процентом акций и кормящий всех этих разжиревших акционеров, которые засылают к нему адвокатов и требуют предоставить отчет, должен как мальчишка отчитываться? Кому? За что? Им, этим бездельникам? Да они давно точат на него зуб, давно хотят сместить его. Но он силен. Пока еще силен.

Просидев так полчаса наедине со своими мыслями, он подтянул к себе интерком и вызвал секретаршу. Молодая, красивая, статная Люси Накамура имела один недостаток. Она была умная. У Ворта она работала уже четыре года и ни разу не сделала попытки залезть к нему в штаны. Ворт, никогда не смешивавший работу и личные отношения, ценил это в Люси. Но держал ухо востро. С очень умным секретарем можно и впросак попасть. Ворт сколько ни пытался, никак не мог понять Люси. Шпионит она или нет, и если шпионит, то на кого, для него оставалось загадкой. Поэтому он никогда не вел секретные разговоры в своем кабинете.

Люси вошла в кабинет. Безупречно одетая, в короткой юбке, стрижка каре, на сгибе руки электронный планшет. Встала в двух метрах от стола Ворта.

– Люси, на сегодня все приемы отмени. Вызови Лиама ко мне и вели подготовить мобиль.

– Да, мистер Ворт.

– Если меня кто-то будет спрашивать, записывай на завтра. Для всех меня сегодня нет. Но если что-то неотложное, соединишь со мной. А так, все вопросы Киршнеру перенаправляй. Это все.

– Да, мистер Ворт. – Люси кивнула и покинула кабинет.

Через минуту вошел Лиам, телохранитель и водитель Ворта. Гигант ростом под два метра носил строгий деловой костюм. На нем лучше бы сидела броня штурмовика, чем двойка за две с половиной тысячи. Наголо бритый, с мощной шеей и плечами под стать античным титанам, Лиам двигался как кошка. Мягко и легко.

– Лиам, я устал и хочу развеяться. Не мешало бы немного отдохнуть. – Ворт произнес их секретную фразу и Лиам, кивнув, тут же набрал на своем коммуникаторе комбинацию кнопок.

– Мобиль готов, босс.

– Идем.

Ворт подошел к книжному стеллажу и нажал на кнопку, скрытую под одной из полок. Стеллаж отъехал в сторону, открывая узкий проход. В конце прохода была небольшая площадка. Ворт, шедший первым, вышел на площадку и набрал на панели, встроенной в одну из стен, несколько цифр. Противоположная стена ушла вверх, открывая кабину лифта.

Вместо того чтобы ехать вниз, лифт поехал вверх, на крышу. Там Ворта и Лиама ждал антиграв. Одновременно с поднимающимся с крыши антигравом из подземного гаража выехал личный бронированный мобиль Ворта, управляемый андроидом.

Стартовав с крыши, антиграв на полной скорости стал удаляться к окраине. Миновав окраину, он сменил курс и, скользя над поверхностью речушки, помчался все дальше от города.

Целью путешествия Ворта было старое кладбище, находившееся в сотне миль, на продуваемом всеми ветрами плато. Ворт летел навестить могилу друга своего отца, Хирохито Киши. Они дружили с детства, Хирохито был отцу и помощником, и компаньоном, и телохранителем. Киши еще при жизни заказал себе надгробие из полимерного камня и купил для себя место на этом кладбище.

Достигнув плато, антиграв сел на посадочную площадку. Первым вылез Лиам. Осмотревшись, он повернулся и кивнул Ворту. Ворт покинул салон антиграва и, подняв воротник пиджака, направился вслед за Лиамом.

Дойдя до могилы Киши, Ворт постоял несколько минут, а потом протянул руку. Лиам достал из кармана своего пиджака лоскут замши и положил его на ладонь Ворта.

Стивен Ворт, один из богатейших людей Рабочей Окраины и Свободной Экономической Зоны, встал на колени и стал протирать замшей каменное надгробие.

– …Даже после моей смерти ты не будешь один. Приходи на мою могилу и протирай надгробие. В трудную минуту я дам тебе совет. Ты только хорошенько очисти от пыли и грязи мое надгробие…

Ворт тер замшей надгробие, и по мере того, как оно очищалось от пыли, на камне проступали слова, складывавшиеся во фразы. Изречения мудрецов древности, изречения отца Ворта и собственная мудрость Хирохито Киши. Полимерный камень хранил на своей поверхности все эти слова, записанные еще при жизни старого японца. Старик оставил по себе хорошую память и заставил Ворта уважать его и после смерти. Периодически Ворт, приходя за очередным советом, дочиста протирал надгробие.

Однако он так и не увидел ни одного нового изречения. Видимо, он исчерпал их все.

– Извините, босс, но сейчас пойдет дождь, – подал голос Лиам.

– Да и хрен с ним, с этим дождем, Лиам! Если ты не хочешь намокнуть, иди в антиграв! Я побуду здесь немного, – немного резко отреагировал на слова Лиама Ворт.

– Да, босс, – спокойно ответил телохранитель, но с места не сдвинулся.

Дождь сначала был редкий, но спустя несколько минут превратился в приличный ливень. Как и все летние дожди, он быстро кончился, оставив землю парить. Ворт, вымокший до нитки, смотрел на надгробие.

– Подвел ты меня, старый друг. Подвел. – Ворт смотрел на надгробие и кивал. – Ты выручал меня своими советами и после смерти, но, видимо, всему есть предел.

Капли скатывались по камню. Показавшееся из-за туч светило припекло, и на камне появилась новая надпись. Глаза Ворта расширились. Он читал и хоть и понимал, что все это обычное дело, но душой верил в чудо.

«Ты долго плел кружево, но нити запутались в огромный узел. Не можешь распутать? Разруби!»

– Разрубить? Ну конечно! Надо всего лишь разрубить!

13

– Все, мистер, приехали. С вас пятнадцать пятьдесят. – Таксист повернулся к Свейну.

– Сдачи не надо. – Свейн сунул водителю двадцатку и вылез из мобиля.

Заурчав двигателем, такси укатило дальше по улице, а Свейн поднял глаза на огромную рекламную вывеску. Казино «Пирамида». Посмотрев на визитку, которую дал ему Томсон в баре, он сказал:

– Казино «Пирамида», номер пятьсот пятьдесят пять. Все правильно.

Свейн вошел в холл казино, и к нему сразу же подошел распорядитель.

– Желаете играть? Или вас интересует номер в нашем отеле?

– Мне встречу назначили. В номере пятьсот пятьдесят пять.

– О! Вы к мистеру Томсону? Проходите, лифт вот здесь. – Распорядитель показал, где лифт, и, подведя Свейна к кабинам, нажал на кнопку вызова.

Лифт приятно удивил Свейна. Тут имелся лифтер. Небольшого роста, в ливрее, с огромными пушистыми усами. Церемонно поклонившись и узнав, какой этаж нужен Свейну, лифтер нажал на кнопку пятого этажа. Лифт плавно начал подъем.

Пройдя по коридору, Свейн нашел нужный номер. Легонько постучав в дверь, он отошел на шаг и стал ждать. Пару минут стояла тишина, потом в двери клацнул замок, и она распахнулась. На пороге стоял Грэг Томсон.

– А-а-а, это ты, парень? Заходи. – Томсон махнул рукой. – Почему не позвонил предварительно?

– Зачем звонить, вы же меня уже наняли. – Свейн повторил слова Мика Лавейко.

– Сам допетрил или кто подсказал? – спросил Томсон.

– Подсказали, – честно признался Свейн.

– Ладно, проходи, садись. Сейчас подъедет мой помощник, Тони Ларин, и мы прокатимся в спортзал. Проверим, каков ты в деле. Видеть результат не значит видеть процесс. Ну, ты меня понял.

Свейн кивнул и сел в кресло. Сумку с вещами поставил рядом.

– А те двое, ну, что в бар приходили, они как? – спросил Свейн.

– А что им будет? Подлатают в больничке, и выйдут через пару недель. Но ты их крепко уделал. Ничего, ребята здоровые, поправятся и снова на работу. Впредь осторожнее будут. У них ведь такая работа – бойцов новых искать. При нашей жизни может случиться все что угодно. Бывает, люди попадают под мобиль, бывает, падают с крыши небоскреба. Топятся, причем профессионально. Привязывают себе к ногам груз и нырь в воду. Случается, пускают пулю себе в голову. И это все от хорошей жизни, вернее, от переизбытка. Или от излишней болтовни. Заболтался человек, глядишь, и его уже достают из канала, с грузом на ногах. Такие дела. Ряды бойцов редеют, и мы стараемся их пополнить такими вот сильными и смелыми парнями, как ты.

Томсон рассказал бы что-нибудь еще, но его прервал стук в дверь. Он открыл, и в номер вошел непомерно толстый человек.

– Мобиль у подъезда, Грэг. – Он посмотрел на Свейна и мотнул в его сторону головой. – Это тот парень, что уделал Стэна и Херли?

– Он самый. Едем в спортзал, посмотрим, как он двигается, что еще может помимо мордобоя. – Томсон приглашающе махнул рукой Свейну. – Пойдем, парень, нам пора ехать.

Зачем было ехать, Свейн так и не понял. Спортзал находился в одном квартале от казино. Ведь можно было и пройтись. На этот вопрос Томсон ему ответил:

– Отвыкай ходить, парень. Крутые ребята не ходят пешком, это удел неудачников. Если есть возможность проехать – надо ехать.

Спортзал располагался в одном из высотных зданий и занимал первые восемь этажей. Восьмой занимали аэроболисты, седьмой – гимнасты, шестой – легкоатлеты, на пятом хозяйничали теннисисты, четвертый и третий был отведен под борцов всех мастей. На втором этаже стояли тренажеры. Первый этаж был закрытым для широкой публики. Там занимались бойцы мистера Лионетти. На первом этаже были и тренажеры, и корт, и татами. Здесь же располагался отдельный выход в подвальный этаж, где находился тир.

Первым в спортзал вошел Тони, следом Свейн. Последним вошел Томсон.

– Вот здесь мы тебя и опробуем. – Томсон прошел вперед и крикнул: – Эй, парни! Свежее мясо! Кто желает отведать?

На его клич все, кто был в зале, повернули головы и заржали. От одного тренажера отошел боец. Ростом чуть выше Свейна, сплошная гора мышц. Голова казалась непропорционально маленькой. Потирая руки, он надвигался на Свейна.

– Иди ко мне, мясо! – взревел качок.

Свейн шагнул к нему, а потом, сделав еще шаг, присел на колено и ударил правой рукой в живот. Здоровенный качок укнул и, согнувшись пополам, повалился на пол.

– Второй раз вижу, как Борова кто-то уделал. – Томсон посмотрел на лежавшего на полу качка, и махнул рукой подчиненному. – Тони, проверь, живой или нет.

Тони склонился над Боровом и пощупал горло. Найдя артерию, замер на несколько секунд.

– Живой. Полежит маленько, оклемается.

– Ну и ладно. – Томсон окинул взглядом собравшихся бойцов. – Еще есть желающие на свежее мясцо?! А?! Или вы не обкатаете этого молодого жеребца?!

Желающих нашлось еще шестеро. Пятеро здоровенных бойцов и один маленький, желтолицый и узкоглазый. Первыми к Свейну подошли двое. Они начали размахивать кулаками еще за метр до него. Свейн, так и державший свою сумку в левой руке, запустил ею в одного, а второй получил от него удар в голову ногой. Пока тот падал, Свейн нанес два удара первому. Один в живот, другой – двойной удар по ушам.

Не давая Свейну ни секунды на раздумья, четверо оставшихся бойцов напали на него. Слишком большой перевес для обычного бойца. Даже для очень опытного. Четверо противников – это сложновато.

Но только не для бойца, созданного доктором Хабаровым. Звериная сила и неимоверная реакция делали Свейна бойцом недосягаемого уровня. Мистер Томсон уже пожалел, что решил проверить этого парня. Трое из последней четверки корчились на полу. На ногах оставался только желтолицый китаец. Он кружился вокруг Свейна и пытался нанести ему хоть один удар. Вернее, он наносил удары, но все они приходились в пустоту.

Китаец стал задыхаться. Со стороны было видно, что Свейн играет с ним. Он не нанес китайцу ни одного удара. Наконец китаец совсем выдохся и, выставив перед собой руки, крикнул:

– Все! Я все!

Томсон зааплодировал. Через секунду к нему присоединились все присутствующие в зале. Даже оклемавшийся Боров, сидя на полу, хлопал в свои огромные ладони.

– Ладно, парни, занимайтесь, разминайтесь, – сказал Томсон и положил руку на плечо Свейну. – А мы пойдем в тир. Посмотрим, как ты управляешься с оружием.

Спустившись в подвальный этаж, где располагался тир, Томсон вновь похлопал Свейна по плечу.

– Если ты удивишь меня и здесь, я возьму тебя работать в центральный офис. Давай, подходи к стендам, бери стволы и… Ну, ты понял.

Свейн подошел к ближайшему стенду. На нем лежал игольчатый пистолет. Взяв в руки и проверив, заряжен ли, Свейн поднял пистолет. Секундное определение цели – и десять выстрелов слились в один. Свейн отложил игольник и подошел к следующему стенду. Здесь лежал десятимиллиметровый пистолет «Питон-М». Повторив действия с игольником, Свейн выпустил двенадцать зарядов. Дальше шли стенды с винтовками и автоматическими стрелковыми комплексами. По ходу того как Свейн переходил от стенда к стенду, челюсть у Томсона отвисала все ниже и ниже, а глаза Тони Ларина, который смотрел на мониторы, демонстрирующие результаты стрельбы, увеличивались.

Когда Свейн отошел от последнего стенда, где он стрелял из тяжелой штурмовой винтовки, Томсон с ошарашенным видом спросил:

– Где тебя научили так стрелять? Ты, парень, откуда?

– Я ж говорил, из Швеции, – пожав плечами, ответил Свейн, играя простака.

Ему было приятно, что он удивил Томсона. Из этого нанимательства он пытался выжать все, что можно, и сразу получить место не простого охранника казино, а как минимум парня команды.

– Ты не представляешь, как ты меня удивил! Так стрелять не может ни один парень из моей команды. – Томсон провел рукой по лицу. – У меня нет слов. Нет слов. Ты принят!

14

Дон Лассар нервно ходил по террасе. Сегодня должен был приехать представитель корпорации. Состоится разговор. И разговор будет не очень приятный. Прошло больше недели, а уцелевший в бою на ферме боец так и не найден.

Бойцы дона Лассара обшарили все окрестные леса. В город были посланы наиболее сообразительные люди. Стукачи молотили языками без умолку. Все напрасно. Или боец корпорации решил лечь на дно, или его уже утопили в канале. Сегодня корпорат наверняка откажется работать с ним и, скорее всего, прибегнет к услугам Данжело. Это означает возврат денег и упадок репутации Лассара. А этого Лассар допустить не мог. Он мог пожертвовать деньгами и людьми, но репутацией – никогда. Что же делать? Что предпринять?

Как истинный дон, Лассар всегда придерживался правил. А в ситуации, когда дон не видел выхода, он должен был собрать всю семью на сход и решить, что делать дальше. Такое происходило крайне редко и не считалось слабостью дона как вожака, а даже наоборот. Считалось, что дон в трудную минуту спрашивает совета у своей семьи и тем самым оказывает всем ее членам огромное доверие. Конечно же, окончательное решение примет сам дон, но все мнения должны быть выслушаны. Даже мнения простых солдат.

На террасу поднялся Верди. Молча сел в плетеное кресло. Лассар продолжал прохаживаться взад-вперед.

– Что, Макс, влипли мы с этими корпоратами? А? Потянулись за большими деньгами и влипли. Я, конечно, ни в чем тебя не обвиняю, но не стоило тогда торопиться со звонком. Если бы ты посоветовался со мной, то сейчас расклад был бы другой. Мы с тобой уже много лет работаем. И я тебе всегда доверял. А теперь мы влипли. – Лассар говорил потухшим голосом, и Верди кивал в такт его словам.

– Да, Франко, да. Ты прав, я промахнулся. Я видел кучу денег и не заметил за ней еще большую кучу дерьма. Я виноват перед тобой, Франко. Возможно, ты пустишь меня в расход, но позволь, я…

– Ты дурак, Максимилиан Верди. Ты кретин. – Лассар остановился и упер взгляд в Верди. – Ты думаешь, я пущу тебя в расход, а все это дерьмо буду расхлебывать один? Не-ет, Макс. Мы будем расхлебывать его вместе. Мы делили с тобой конфеты в детстве, мы делили нашу с тобой первую прибыль от продажи украденного мобиля. Мы с тобой друзья и партнеры, Макс. Поэтому ты до последнего будешь хлебать то же дерьмо, что и я. Ишь чего удумал! В расход его!

Лассар уселся в свое любимое кресло-качалку и достал сигару. Раскурив ее, он некоторое время сидел молча. Верди тоже не нарушал тишины.

– Макс. Объяви на послеобеденное время сбор семьи. Я буду держать совет.

– Да, босс. – Верди поднялся и направился к лестнице.

– Макс! – окликнул его Лассар. Верди обернулся. – Макс, не называй меня боссом. Мы ведь все-таки в первую очередь друзья. Пожалуйста.

– Хорошо, Франко, – со вздохом ответил Верди и стал спускаться.

После обеда, а обедом считалось любое время, когда Лассар изволил поесть, в большом зале дома собрались все члены семьи. Большой криминальной семьи дона Лассара.

Дон Лассар сидел за письменным столом и курил сигару. Все расселись, и установилась тишина. Лассар пару минут смотрел на собравшихся. Верди, стоявший за спиной справа, склонил голову и прошептал:

– Все собрались, Франко.

– Да-да, спасибо, Макс. – Лассар затушил сигару и встал из-за стола. – Я рад вас всех видеть здесь, друзья мои. Я хочу посоветоваться с вами. Хочу узнать ваше мнение по поводу некоторых вопросов.

Друзья мои! Наше дело под угрозой! Мы пообещали одной корпорации найти некоего человека. Но, к сожалению, в этом деле удача от нас отвернулась. Корпораты заплатили нам за работу наперед, но не в этом дело. Деньги можно вернуть. Дело в нашей репутации. Я думаю, что, если мы не добились успеха в таком простом деле, корпораты обратятся к семье Данжело. А как известно, наши оппоненты сейчас превосходят нас в численности и территориальных владениях. Бо́льшая часть города находится под их влиянием.

Да, мы неплохо вооружены, у нас хорошие бойцы. Мы можем прибегнуть к помощи наемников. Но все это в случае войны. А война – это крах всему. Дела встанут, и мы будем пытаться только выжить. Это не вариант.

Так вот. Я собрал вас здесь, чтобы спросить совета. Что делать? Как мы должны поступить, чтобы сохранить свое лицо? Думайте, и я буду думать вместе с вами.

Совет продолжался часа три. Приглашенные сначала робко, а потом все активнее высказывали свои мысли. Потом совет перешел в горячий спор, в котором уже никто не соблюдал субординацию.

Когда споры поутихли и новых идей уже не предлагали, Верди объявил об окончании совета, и собравшиеся стали расходиться. В зале остались четверо. Макс Верди, Генри Кросс, Рид Малино и сам Лассар.

– Генри, сколько наших людей сейчас в городе? – спросил Лассар у Кросса.

– Около пятисот, правда, толку от этого мало. Я свое мнение высказал, дон Франко, парня в городе нет. Если бы он был в городе, мы его нашли бы. Такая приметная личность проявила бы себя. Тем более он впервые в городе и не разговаривает. Либо легавые, либо шпана его заметили бы. Парень уже труп и лежит где-нибудь в лесу или еще где.

– Я все понял, Генри. – Лассар раскурил сигару и нажал на кнопку на столе. – Кто-нибудь! Принесите вина и закуски в большой зал!

– Одну минуту, хозяин! – донеслось из панели.

– Сейчас перекусим. – Лассар хлопнул себя по животу. – А то у меня от волнения аппетит разыгрался.

Буквально после этих слов дверь открылась, и прислуга внесла подносы с вином и холодными закусками.

– Значит, так. Сегодня вечером приедет корпорат и, скорее всего, мне придется вернуть деньги. А завтра он, вероятно, поедет к Данжело, если уже этого не сделал. Меня не волнуют дела корпоратов, но как только они обратятся к Данжело, тот попробует усилить свое положение в городе и соответственно начнет нас понемногу выжимать. Наши партнеры, узнав, что мы теряем вес, переметнутся к нему. Поэтому все наши люди должны быть в городе и постараться не дать людям Данжело развернуться на полную.

– Но это же война, босс, – сказал Рид Малино.

– Нет, Рид, это не война. Это будет силовое сдерживание. Мы же не собираемся перестреливаться с ними. Просто мешать им работать, мешать искать. Хотя, как мне кажется, ничего они не найдут. Но искать будут, и эти поиски могут стоить нам нашей территории. Поэтому всех в город. – Лассар запил вином куриную грудку. – Через час приедет корпорат. Выставите охрану, и пару бойцов посадите в моем кабинете за панелью, а то вдруг какой фортель выкинет. Они, как хозяева жизни, что хотят, то и творят.

Бронемобиль корпоратов приехал ровно в шесть вечера. Только теперь все было по-другому. Первым вылез здоровенный телохранитель и вынул тканевую сумку. Следом из мобиля выбрался человек в обычной одежде – простые брюки, какие носят полгорода, и охотничья куртка. Рид Малино проводил гостей в кабинет дона Лассара.

– Добрый вечер, господа, прошу вас, проходите, – встретил Лассар корпоратов и указал на кресла. – Садитесь, угощайтесь. Напитки, фрукты.

– Спасибо, дон Лассар, – поблагодарил его корпорат в простой одежде. – Всегда мечтал испробовать вина, как говорится, прямо из лозы.

– Из виноградника, – поправил его Лассар.

– О да! Простите, я не представился. – Корпорат протянул руку. – Стивен Ворт. Я глава корпорации «Старэкс».

Лассар на мгновение застыл. Он ожидал чего угодно, но чтобы сам глава корпорации приехал улаживать дела… Скажи кому, не поверят.

– Мистер Ворт! Я очень рад нашему знакомству. – Лассар, искренне удивленный, подал руку Ворту. – Но что привело вас сюда? Неужели вы не доверяете своим людям настолько, что намерены взять поиски одного бойца под личный контроль?

– Дон Лассар, мне бы хотелось обсудить кое-какие дела с вами лично. С глазу на глаз, так сказать, – ответил Ворт, давая понять, что обсуждать свои действия при посторонних не намерен.

– Конечно, мистер Ворт, нет проблем. – Лассар повернулся и махнул рукой. – Все свободны. Оставьте нас.

– И те двое, что сидят за панелью, тоже пусть уйдут, – указывая пальцем на стену, пробасил телохранитель Ворта.

– Да-да, конечно. – Лассар, удивленный, но не подавший вида, повернулся к стене и закричал: – Эй, бездельники! А ну бегом на выход!

Панель в стене отодвинулась, и из ниши вылезли двое бойцов. Как только все вышли из кабинета, телохранитель Ворта, Лиам, тоже вышел и, закрыв за собой дверь, встал, загородив ее собою.

– Итак, мистер Ворт, давайте поговорим. Я понимаю, что не выполнил условий сделки и не нашел вашего человека. Я верну деньги, которые мне заплатили за поиски. Но, мистер Ворт, должен вас предупредить, что, если вы даже обратитесь за помощью к кому-то другому, результат останется тем же. Ваш парень либо лежит где-то в канале, либо он не так беспомощен, как его описал ваш сотрудник.

Ворт выслушал Лассара, кивая в такт его словам.

– Вы правильно понимаете ситуацию, дон Лассар. Сразу заверю вас, что обращаться к кому-либо не буду. Понимаете, какое дело… Позавчера на меня было совершено покушение. Неудачное покушение. Мне пришлось покинуть ту планету и прилететь сюда. Вы можете подумать, что я прячусь. Отчасти это правильно. Но основной целью моего приезда является поиск того самого бойца. Он жив, дон Лассар. И он мне нужен.

– Зовите меня Франко – попросил Лассар. – Не примите это за вульгарное братание, но такие люди, как мы с вами, не должны быть слишком официальными.

– Я согласен с вами, Франко. Зовите и вы меня по имени: Стивен. Просто Стивен.

– И все-таки, Стивен, что вас заставляет верить в то, что ваш человек жив?

– Понимаете, Франко, тут вот какая штука… Когда фермер покупает лошадь или корову или заводчик выставляет на продажу живность, они клеймят животных. Клеймо заводчика или фермера – это знак его собственности. Любой производитель клеймит свои изделия, что является его товарным знаком и гарантией качества, за которое отвечает тот же производитель. Вот и мы стараемся ставить тавро на все свои изделия.

– Но он же человек!

– Вы не так меня поняли, Франко. Конечно, он не раб и не вещь, чтобы ставить на нем клеймо корпорации. Просто бойцам особых групп вживляются в тела особые передатчики. Маячки. Если группа бойцов является элитным подразделением, то им вживляют несколько маячков. – Ворт не собирался посвящать Лассара во все подробности. – Таким образом, мы найдем его с помощью специального сканера. Мы хоть и богаты, но не можем разбрасываться своими людьми. Нами же подготовленными.

– Но почему тогда ваши люди не дали нам такой сканер?

– Потому что приборы, которыми располагают мои люди здесь, были настроены на определенный сигнал. Прежде чем заключить сделку с вами, они искали сами и нашли только передатчик. В лесу. А это значит, что мой человек избавился от маячка. Но в его теле есть еще один. Вот по сигналу этого маячка мы и найдем его. Что скажете?

– Проще не бывает.

– Да, проще не бывает. Но найти не значит поймать. Мне этот человек нужен живым и здоровым. А значит, его еще нужно взять. А если он не захочет сотрудничать, то его действия могут стать для нас большой проблемой. За риск я готов заплатить сверх того, что вы уже получили.

Ворт вспомнил показательную операцию, выполнявшуюся командой Манагена, на которую он был приглашен. Его тогда поразила быстрота и слаженность группы. Они одинаково хорошо работали вместе и поодиночке. Больше всего ему понравилось, как бойцы работали по одному. Они двигались как ураганы и в то же время могли быть осторожны и терпеливы. Такой боец, сильный, умелый и не претендующий ни на что, нужен был ему позарез. В данной ситуации Ворт не мог доверять никому.

15

Свейн сидел на заднем сиденье мобиля представительского класса и смотрел на город, мелькавший за стеклом. Мобиль ехал не слишком быстро, и Свейн успевал рассмотреть, как живут люди центра. Красочная подсветка витрин дорогих магазинов, неоновые вывески баров и ресторанов, рекламы клубов и других заведений не отключались даже днем. Центр жил своей жизнью, совсем не похожей на жизнь остального города. Люди здесь двигались торопливо. Казалось, что они все спешат куда-то. Не видно было нищих, попрошаек и бедолаг, которые слонялись без дела. Центр кипел, пульсировал и жил в ускоренном ритме.

Когда Томсон пришел в себя от стрельбы Свейна, он тут же распорядился поехать и прикупить тому оружие. Тони пришлось выталкивать из тира пинками, он хотел, чтобы Свейн пострелял еще. Томсон заупрямился, ему не терпелось показать парня своему боссу. Он понимал, что действует необдуманно, нельзя было просто так взять и привести парня, не прошедшего проверку временем, боссу на смотрины, но ничего не мог поделать с собой.

«Едем к Косому Бу, Тони. Парню надо купить хорошие пушки», – сказал Томсон, выталкивая Ларина из тира.

Мобиль петлял по улицам. Вскоре впереди показался полицейский пикет. Когда мобиль поравнялся с ним, Тони сбавил скорость и, открыв окно со своей стороны, крикнул:

– Привет, парни! Все спокойно?

– Проезжай, Тони, проезжай. Что-то ты сегодня разъездился, – не слишком дружелюбно ответил на приветствие полицейский.

– Ко мне брат приехал, катаю по городу, показываю достопримечательности, – весело объяснил Тони и прибавил газу.

– Знаю я твоих братьев, – проворчал полицейский вслед. – Небось опять к Косому Бу поехали, стволы для какого-нибудь новичка покупать.

Полицейский был из честных. Взяток не брал, но бороться с существующим порядком вещей не собирался. Так он оставался чист перед своей совестью, но не гнул спину перед бандитами. В душе он люто ненавидел всех этих жиреющих мерзавцев и, дай ему волю, стрелял бы их без суда и следствия. Но, как известно, один в поле не воин. Еще у него было двое ребятишек и жена, которых надо было кормить и одевать, что в центре ой как непросто. И если он сделает детей сиротами, то лучше никому не будет. Оставалось только тихо ненавидеть.

Покружив по улицам города еще минут двадцать, мобиль въехал во двор двух зданий, стоящих углом. Парадные входы в дома находились со стороны улицы, а здесь, во дворе, были двери, по всей видимости, для служебного пользования.

Томсон вышел из мобиля и направился к одной из дверей. Потыкав пальцем в кнопки на панели возле нее, он поговорил с кем-то по интеркому. Потом махнул рукой в сторону мобиля.

– Пойдем, стрелок, кажется, Косой Бу готов нас принять, – сказал Тони, вылезая из мобиля.

Дверь подъезда медленно закрылась за спиной Свейна. Томсон и Тони Ларин уже прошли вперед.

– Давай, парень, двигай ногами. Косой Бу очень нетерпеливый человек, – поторопил Свейна Томсон.

– Иду-иду.

Они прошли по длинному коридору, потом поднялись на второй этаж. Еще один длинный коридор, оканчивавшийся дверью. Постояв перед дверью с минуту, Томсон стал проявлять нетерпение. Он ударил в дверь ногой. Словно дожидаясь этого действия, дверь скользнула в сторону. Внутри их ожидал худой лысоватый человек с козлиной бородкой, заплетенной в косичку.

– Вы кого привели? А? – с напором спросил он вошедшего Томсона, загораживая ему проход.

– В чем дело, Бу? Ты что, перестал мне доверять? – Томсон удивленно остановился.

– В чем дело? – Косой Бу ухмыльнулся. – Ты спрашиваешь, в чем дело? Ты кого привел ко мне, Грэг? На этом парне маячков больше, чем блох на бродячей собаке!

– Каких маячков? – ошарашенно спросил Томсон.

– Обыкновенных! – огрызнулся Бу. – Тех, что ставят корпораты и армия конфедерации своим бойцам. Вы его где подобрали? Ты вообще знаешь, кто он такой? Совсем мозги потерял! Тащит ко мне первого попавшегося с улицы!

Томсон, до которого только что дошло, кем может быть Свейн, побледнел. Тони Ларин тоже начал что-то соображать. Он стремительно сунул руку за пазуху и, выдернув из кобуры пистолет, приставил к голове Свейна.

– Ведите его сюда, – Бу показал на дверь в другую комнату.

Свейн сообразил, что сопротивляться ему не с руки. Хотя даже не понял, про какие маячки шел разговор. Его провели в соседнюю комнату и усадили на стул. Ларин не спускал с него глаз и пистолет держал у затылка.

– Ну, парень, рассказывай, кто тебя сюда заслал? – задал вопрос Косой Бу.

– Никто не засылал, – пожал плечами Свейн. – Я из Швеции прилетел. К родственнице.

– А родственницу как зовут?

– Исгерд. Она зеленщица. Возит зелень в город со своей фермы.

– А в Швеции что делал?

Косой Бу вел допрос со знанием дела. И неудивительно. В прошлом Бу служил в отделе дознания полиции в Вашингтоне. Но когда стал брать взятки, его посадили на три года в тюрьму для полицейских. Отсидев срок, он поменял не одно место жительства и сменил не одну профессию. Случай помог ему обосноваться здесь. Свою работу он получил от своего предшественника. С работой к нему перешло и имя.