Однажды ночью

Глава 1

Аппер-Брук-стрит, Лондон

20 февраля 1825 года

– Это безнадежно! – Аманда Кинстер повалилась на кровать своей сестры-близняшки. – В нашем окружении нет ни одного мужчины, на которого стоило бы взглянуть – во всяком случае, в настоящий момент.

– Таких мужчин – тех, кто хотел бы жениться, – нет последние пять лет. – Амелия улеглась рядом с сестрой и устремила взгляд к потолку. – Мы ищем, ищем…

– Под каждым камнем.

– …но те, кто представляет хоть какой-то интерес, вовсе и не думают жениться.

– Это же нелепо!

– Это грустно.

Сестры были похожи и фигурами, и внешностью. Господь наделил их светлыми вьющимися волосами, васильковыми глазами и белоснежной кожей. Они вполне могли бы позировать для «La Belle Assemblee»[1] как воплощение благородной светской барышни, если бы не выражения на их лицах. Амелия всем своим видом демонстрировала пренебрежение, а Аманда – возмущение.

– Не желаю снижать планку!

Они уже многие годы обсуждали свои требования к будущим мужьям. Взгляды девушек на этот вопрос почти не отличались от взглядов их наставниц – матери и тетушек, сильных личностей, леди до мозга костей, нашедших счастье в браке. Сестры не сомневались в правильности своих взглядов.

Мужчина должен любить свою жену и ставить ее и семью превыше всего остального. Он должен быть защитником, помощником, надежной и прочной опорой и всегда находиться рядом. Он должен ценить ум и способности своей жены, учитывать ее мнение и, несмотря на желание властвовать везде и во всем, воспринимать ее на равных. Он должен быть достаточно состоятельным, чтобы размеры приданого – а оно немаленькое, не влияли на принятие решения. Он должен быть человеком их круга, со связями не менее могущественными, чем клан Кинстеров.

Он должен быть страстным мужчиной и одновременно добропорядочным семьянином. Он должен быть любовником, защитником, другом. Он должен быть мужем.

Аманда хмыкнула:

– Но есть же где-то тот, кто хоть немного похож на наших кузенов! – Она имела в виду «Коллегию Кинстеров», печально известную группу из шести братьев. Они много лет правили в высшем свете, оставляя за собой бесчисленное количество разбитых женских сердец, пока судьба не расставила силки для их собственных сердец. – Ведь они не исключение.

– Конечно, нет. Вспомни Чиллингворта.

– Верно. Но когда я вспоминаю о нем, то думаю о леди Франческе, и от этого легче не становится. Его уже заарканили.

– Как бы то ни было, он слишком стар. Нам нужен кто-то нашего возраста.

– Но не ровесник – я по горло сыта юнцами.

Для сестер стало откровением, когда они поняли, что их кузены – эти самонадеянные, властные мужчины, так долго боровшиеся за свободу, – являются олицетворением их идеалов. Из-за этого качества редких претендентов на их руку приводили девушек в еще большее уныние.

– Если мы хотим найти себе мужей, надо что-то делать!

– Нам нужен план действий.

– Причем не такой, как в прошлом году, и совсем другой, чем в позапрошлом! – Аманда посмотрела на Амелию. Сестра о чем-то задумалась, ее взгляд был устремлен в одну точку. – У тебя такой вид, будто план уже есть.

Амелия встрепенулась:

– Нет, плана нет. Пока. А вот подходящие мужчины есть, только они не ищут себе жен. Я могу назвать по крайней мере одного, значит, есть и еще. Я вот думаю… может, хватит ждать и пора взять дело в свои руки?

– Трудно не согласиться с тобой. Так что ты предлагаешь?

Взгляд Амелии стал твердым.

– Я устала ждать – нам уже двадцать три! Я хочу выйти замуж к июню. Когда откроется сезон, я проведу переоценку и составлю новый список кандидатов без учета их желания найти жену. Потом выберу того, кто лучше всего мне подходит, и позабочусь о том, чтобы он повел меня к алтарю.

В последних словах девушки слышалась непоколебимая решимость.

Аманда, которую многие считали более целеустремленной, более сильной, более уверенной в себе, внимательно изучала лицо сестры. Амелия была более инертной, однако, если она ставила перед собой какую-нибудь цель, уже никакая сила не смогла бы свернуть ее с намеченного пути.

Из всего этого следовало, что все заявления Амелии не голословны.

– Ах ты, распутница! Ты уже положила на кого-то глаз?

Амелия сморщила носик.

– Да, только я еще не уверена. Возможно, он не лучший вариант. Если брать в расчет всех, а не только тех, кто ищет жену, то выбор очень большой.

– Верно. Но не для меня. Я уже всех перебрала. – Наступила пауза. – Так ты назовешь мне его имя или предоставляешь возможность отгадать?

– Ни то ни другое, – посмотрела на нее Амелия. – Я еще не уверена, что он тот самый, а ты можешь невольно выдать меня, если будешь знать, кто он.

Аманда вынуждена была признать, что сестра права: она никогда не отличалась умением хранить чужие секреты.

– Хорошо, а как ты собираешься добиться того, чтобы он пошел с тобой к алтарю?

– Не знаю, но сделаю все необходимое.

Ее слова прозвучали как клятва. У Аманды по спине пробежали мурашки: она отлично знала, что подразумевается под «всем необходимым». Стратегия рискованная, но Амелия, со своей несгибаемой волей, вполне способна победить.

Амелия посмотрела на сестру.

– А ты? У тебя есть план? Только не говори, что нет.

Аманда усмехнулась. Вот оно, преимущество близнецов: они интуитивно понимают мысли друг друга.

– Я уже перебрала всех, причем не только тех, кто упал к нашим очаровательным ножкам, и пришла к выводу, что если нельзя найти достойного мужа в высшем свете, то нужно искать за его пределами.

– И где же ты собираешься искать подходящего кандидата за пределами высшего света?

– А где до женитьбы наши кузены проводили вечера?

– На балах и приемах.

– Подумай еще. Вспомни, они появлялись ненадолго, танцевали два танца и уходили. А появлялись они на балах и приемах только потому, что тетки настаивали. Не у всех подходящих мужчин – у тех, кого мы считаем приемлемой партией, – есть родственницы, способные заставить их появляться в свете.

– И так… – Амелия вопросительно взглянула на сестру. – Ты намереваешься искать подходящую партию в ночных клубах и игорных заведениях среди мужчин, с которыми мы еще не знакомы, потому что они либо вообще не появляются в нашем кругу, либо появляются очень редко?

– Абсолютно верно: в клубах и заведениях, а также на частных вечеринках в салонах дам полусвета.

– Гм… Похоже, план хороший.

– Передо мной открываются большие возможности, – заявила Аманда. – Хочешь отправиться на поиски вместе со мной? Уверена, там, в полумраке, прячется не одна достойная партия.

Амелия внимательно посмотрела на нее, потом опустила глаза и покачала головой:

– Нет. Если бы я сомневалась… но я уверена.

Их взгляды встретились. Сестры прекрасно понимали друг друга. Наконец Аманда кивнула:

– Пора расставаться. – Она улыбнулась и театрально указала рукой на дверь. – Ты будешь плести свои интриги под ярким светом свечей…

– А ты?

– А я буду искать свою судьбу в полумраке.

Главный зал «Меллорса», недавно открывшегося и сразу ставшего чрезвычайно модным игорного дома, был погружен в полумрак. Аманда замерла в дверях и равнодушно оглядела присутствующих.

А присутствующие тем временем разглядывали ее, правда, не так равнодушно.

За четырьмя из шести столов сидели мужчины с картами в руках. Перед каждым на столе стояли стаканы. Они надменно смотрели на девушку из-под отяжелевших от выпитого век. Этих кандидатов Аманда отмела сразу.

За самым большим столом играли в фараон. К двум игрокам прижимались сидевшие рядом с ними женщины. Банкомет устремил взгляд на Аманду, на мгновение замер, как будто что-то вспомнил, а потом открыл следующую карту.

– Здесь ловить нечего, – подергал Аманду за рукав Реджи Кармартен, друг детства, который с большой неохотой согласился сопровождать ее в этой авантюре. – Если уйдем сейчас, то до окончания ужина успеем добраться до «У Генри».

Аманда повернулась к Реджи:

– Откуда ты знаешь, что ловить нечего? Ведь мы только что пришли, да и темно здесь.

Стены заведения были оклеены темно-коричневыми обоями с ворсистым рисунком, которые отлично гармонировали с кожаными креслами и деревянными столами. Помещение освещалось только бра, поэтому бо́льшая часть зала скрывалась во мраке. Здесь царила мужская атмосфера. Аманда огляделась по сторонам. Внезапно она почувствовала опасность, причем настолько остро, что по коже пробежали мурашки. Она решительно вздернула подбородок:

– Я сейчас сделаю обход, и, если не найду ничего действительно заслуживающего внимания, мы уйдем. – Реджи знал, что именно подразумевает под «заслуживающим внимания» его подруга, и не одобрял ее.

– Нельзя так скоро играть отступление. – Аманда взяла его за руку.

– Даже если бы я и играл, ты все равно не послушалась бы…

Из уважения к игрокам они говорили вполголоса.

Аманда потащила Реджи к столам, не заботясь о том, какие сплетни породит их появление в игорном доме: якобы Реджи ее поклонник, и она, уговорив его привести ее сюда, решила бросить всем вызов; якобы ее цель более возмутительная, чем просто вызов общественному мнению.

Игорный дом был новым, и это привлекало самых опасных кутил и весельчаков, получавших удовольствие от проматывания денег. Если бы Аманде удалось найти кого-нибудь в ее вкусе в более благопристойном заведении, она никогда не пришла бы сюда. Однако две недели, которые она потратила на приличные игорные дома и салоны, ничего не дали, и поэтому ее появление здесь было шагом отчаяния.

Опираясь на руку Реджи, Аманда шла по залу. Изображая искренний интерес к игре, она внимательно оглядывала игроков и тут же отвергала их как возможную кандидатуру.

«Ну где же, – мысленно вскричала она, – тот, кто предназначен мне?»

Наконец они дошли до последнего стола и остановились. Впереди царил почти полный мрак: эта часть зала была освещена только двумя лампами. Аманда различала лишь очертания кресел и светлые пятна лиц тех, кто сидел в этих креслах. Внезапно она увидела, как над одним из низеньких столиков, стоявших между креслами, появились две белые руки с длинными пальцами и стали неторопливо тасовать карты. Очевидно, эта часть зала отводилась для серьезных игроков. И очень опасных.

Пока Аманда решала, хватит ли у нее смелости войти в эту, похожую на логово хищника часть зала, за одним из столов закончилась игра. Послышались довольные и раздраженные голоса, задвигались стулья.

Аманда и Реджи повернулись, и девушка обнаружила, что находится под прицелом четырех пар мужских глаз. Тяжелые, пристальные взгляды были устремлены на нее.

Ближайший к ней мужчина встал и оказался на целую голову выше Реджи. Через секунду встал его сосед. И улыбнулся.

Хищно.

А вот первый не улыбался. Он сделал шаг вперед и остановился.

– Так-так-так, кажется, это маленькая мисс Кинстер!.. Пришли посмотреть, как развлекается вторая половина человечества, да?

Аманда гордо вскинула голову. Несмотря на то что мужчина был выше ее, ей удалось посмотреть на него сверху вниз. Поняв, кто перед ней, она еще выше подняла голову.

– Лорд Коннор. – Она присела в реверансе – ведь он как-никак граф, – но сделала это так, что всем стало ясно: ее общественное положение выше, чем его.

Граф был известным повесой и в полной мере соответствовал тому типу, от которого сестры решительно отказались. Он приобрел репутацию развратника, его считали погрязшим в грехе, и сальный блеск в его бледных глазах, один из которых после какой-то давней дуэли был всегда полуприкрыт веком, свидетельствовал о том, что на этот раз слухи не расходятся с фактами. Тучный, жирный, с мертвенной кожей и тяжелым подбородком, он казался Аманде ужасно старым, старше ее отца, и только каштановые волосы без седины свидетельствовали об обратном.

– Ну? Так зачем вы здесь? Чтобы поглазеть или поиграть? – Мясистые губы Коннора сложились в презрительную усмешку. Морщины и складки на его лице – результат разгульного образа жизни – углубились. – Неужели теперь, после того как вы отважились переступить порог «Меллорса», вы уйдете, не попытав счастья? Не проверив знаменитую удачливость Кинстеров? Я слышал, ваши набеги на игорные заведения города были очень успешными.

Реджи сжал руку Аманды.

– Вообще-то мы просто…

– Ищете достойного партнера для игры? Может, я вам подойду? Давайте-ка проверим. Что вы скажете насчет роббера в вист?

Аманда не смотрела на Реджи, так как знала, что он думает. Нет, она не подожмет хвост и не сбежит, она примет вызов этого типа!

Придав своему лицу надменное выражение, девушка ответила:

– Сомневаюсь, милорд, что вам доставит большое удовольствие победа над таким новичком, как я.

– Как раз напротив, – в голосе Коннора зазвучали жесткие нотки, – я рассчитываю на огромное удовольствие. – Он ухмыльнулся и хищным взглядом уставился на свою жертву. – Я слышал, что у вас легкая рука – неужели вы упустите шанс проверить на мне свой талант?

– Нет! – прошептал Реджи.

Аманда понимала, что можно холодно отклонить предложение Коннора и дать Реджи увести ее, однако ей была противна сама мысль, что Коннор и остальные присутствующие будут многозначительно хмыкать ей вслед и весело смеяться над ней.

– В вист? – услышала она собственный голос. Стоявший рядом с ней Реджи застонал.

Аманда хорошо знала игру, и ей действительно везло в картах, но она отдавала себе отчет в том, что Коннор значительно опытнее. Чувствуя на себе взгляды всех игроков, она притворилась, будто обдумывает предложение, потом покачала головой и снисходительно улыбнулась:

– Полагаю…

– У меня есть очаровательная кобылка чистейших арабских кровей – купил ее на племя, – но она оказалась очень капризной и непослушной. Вот вам она подошла бы. – Это заявление граничило с оскорблением. Коннор многозначительно усмехнулся. – Между прочим, ради нее я обыграл вашего кузена.

Эти слова, сказанные, без сомнения, намеренно, чтобы поддеть ее, возымели обратный эффект и подстегнули самолюбие Аманды.

– Нет! – в отчаянии прошептал Реджи.

Аманда пристально посмотрела в глаза Коннору и вздернула бровь. Улыбка исчезла с ее губ.

– Кобылка, говорите?

Коннор, слегка озадаченный, кивнул:

– Стоит небольшого состояния. – По его тону можно было заключить, что он уже усомнился в правильности своей ставки.

Секунду Аманда колебалась, размышляя, принять предложение или нет, но в конечном итоге осторожность взяла верх. Если она откажется играть с Коннором и сыграет с кем-нибудь другим, этого будет достаточно, чтобы ее не называли глупой пустышкой. Недопустимо, говорила она себе, чтобы от нее презрительно отмахивались те, среди которых, возможно, находится ее будущий муж. Вот только как выскочить из ловушки, расставленной Коннором?

Ответ напрашивался сам собой. Сложив губы в некое подобие высокомерной улыбки, она негромко произнесла:

– Как интересно. К сожалению, у меня нет ничего, что я могла бы поставить против вашей столь ценной кобылы.

Аманда отвернулась от Коннора и встретилась взглядами с двумя мужчинами, подходившими к их группе. Они тут же расправили плечи.

Коннор хохотнул.

– Даже трех часов вашего времени?

Аманда резко повернулась к нему.

– Трех часов?

– Трех часов, которые вы проведете со мной, – Коннор театрально развел руки, – в любом месте, где только пожелаете. – Последние слова сопровождались плотоядной ухмылкой.

Он смеется над ней! Пока лишь он один. Но если она сбежит, то смеяться будут все. И она сама в том числе.

Аманда гордо вскинула голову.

– Мое время исключительно ценно.

– Так вы отказываетесь? – хмыкнул Коннор.

– Однако ваша кобыла тоже представляет собой огромную ценность, – продолжала Аманда. Ее сердце бешено стучало. Она снисходительно улыбнулась. – Гм, очевидно, это действительно так, раз Демон заинтересовался ею. – Ее лицо озарилось радостью. – Если я выиграю, то отдам ее кузену.

А тот свернет шею своей кузине!

Реджи застонал так громко, что услышали все. Аманда улыбалась, глядя в бледные глаза Коннора.

– Кажется, вы говорили о роббере в вист?

Итак, она переступила границу и оказалась на опасной территории. Внутри у нее все дрожало. Она заметила, что взгляд Коннора стал жестче. Однако к ужасу примешивалось возбуждение, ее охватил азарт.

– Кто ваш партнер? – Аманда вопросительно посмотрела на Коннора.

Тот махнул рукой в сторону полумрака:

– Мередит.

Из кресла поднялся худощавый мужчина и поклонился.

– Он неразговорчив во многих вопросах, зато в картах – истинный бог. – Взгляд Коннора переместился на Реджи. – А кто будет вашим партнером, мисс Кинстер? Кармартен, да?

– Нет. – По голосу Реджи стало ясно, что он решил положить конец всему этому и что никакая сила не заставит его передумать. Он взял Аманду за руку. – Это же сумасшествие! Пошли отсюда! Неужели для тебя имеет значение, что о тебе думают эти гуляки?

Для нее имело – в этом-то и была вся проблема. Аманда не смогла бы объяснить, почему она так уверена в том, что ни один из ее кузенов не оставил бы безнаказанным Коннора с его завуалированными оскорблениями и сделал бы все возможное, чтобы получить компенсацию.

Судя по всему, арабская кобылка была хорошей компенсацией. А если она проиграет, думала Аманда, то отомстит Коннору тем, что будет долго и тщательно выбирать место, где он проведет с ней три часа. Действительно хорошая компенсация! Это отучит его от издевательства над женщинами клана Кинстеров.

Но сначала надо найти партнера, желательно такого, кто поможет ей выиграть. На уговоры Реджи тратить времени не стоит: он даже не запоминает масть. Уверенно улыбаясь, Аманда оглядела столы, за которыми игра уже давно прекратилась.

Ну должен же найтись мужчина, который придет ей на помощь…

У нее упало сердце. Никто против ее ожиданий не проявил ни малейшего интереса, ни в одном взгляде она не увидела веселого задора. Только расчет, холодный и безжалостный. Все решали одно и то же уравнение: сколько можно получить с нее за спасение от Коннора?

Аманде все стало ясно. Для них она – жирный цыпленок, которого можно щипать. Азарт покинул ее, уступив место безграничному отчаянию.

Соглашаясь на игру, Аманда не сомневалась в том, что с Коннором они равны. Но если она, дабы удовлетворить свою гордость, возьмет в партнеры кого-нибудь из этих мужчин, к чему это приведет?

Конечно, она будет победительницей, несмотря на исход игры, однако на ней может повиснуть новый, более опасный долг.

Девушка пристально вглядывалась в лица игроков, и ее сердце все сильнее сжималось от отчаяния. Неужели здесь нет ни одного достойного мужчины, согласного стать ее партнером исключительно ради игры как таковой?

Задвигались стулья, кто-то встал…

Придется брать Реджи, только его еще надо уговорить.

Аманда уже повернулась к нему, но тут заметила, что внимание всех переключилось на погруженную в полумрак часть зала.

И она, и Реджи посмотрели в ту сторону.

Из темноты выступили очертания высокой фигуры, которая медленно поднялась с кресла и с неторопливой грацией направилась к ним.

Наконец незнакомец вышел в круг света, отбрасываемый бра, и Аманда смогла разглядеть его. На нем был костюм, сшитый у лучшего лондонского портного; идеально скроенные брюки подчеркивали длину ног. Завязанный сложным узлом галстук цвета слоновой кости и белоснежная атласная жилетка дополняли дорогой элегантный наряд. Манеры мужчины, неспешные и изысканные, свидетельствовали о его уверенности в себе, о его непоколебимой вере в успех.

Густые каштановые волосы незнакомца были уложены в соответствии с модой, то есть в художественном беспорядке, и ниспадали на воротник сорочки. Когда на них падал свет бра, в них появлялся рыжеватый отблеск.

Мужчина приближался. В его движениях не было ничего угрожающего, однако от него исходило мощное ощущение силы.

И вот Аманда увидела его лицо.

У него были высокие скулы и волевой подбородок; прямой, без малейшего изъяна, нос свидетельствовал о благородном происхождении, а полная нижняя губа – о чувственности. Взгляд больших глаз из-под соболиных бровей был спокойным и властным. Аманда мгновенно узнала это лицо, вернее, не само лицо, а его тип: аристократическое и одухотворенное, властное и мужественное.

Незнакомец остановился перед ней, и она ощутила на себе пристальный взгляд его зеленых глаз.

Девушка вглядывалась в его лицо, но не находила ни намека на плотоядную усмешку или злой умысел. Она видела в его взгляде только понимание – да еще веселье.

– Если вам нужен партнер, то я сочту за честь помочь вам.

Голос незнакомца полностью соответствовал облику: глубокий, с небольшой хрипотцой. Его слова дошли не только до слуха Аманды, но и до сердца, всколыхнув ее чувства.

Его взгляд быстро скользнул по ее лицу и снова вернулся к глазам. Хотя незнакомец не смотрел на Реджи, Аманда знала, что он видит, как тот дергает ее за рукав и что-то шепчет на ухо.

– Благодарю вас. – Она сразу поверила ему, этим зеленым глазам. И ее уже не беспокоило то, что она, возможно, совершает ошибку. – Мисс Аманда Кинстер, – представилась она, протягивая ему руку. – А вы?

Он с улыбкой взял ее руку и поклонился:

– Мартин.

Аманда сомневалась, что у него нет титула. Вероятно, решила она, к нему следует обращаться «лорд Мартин». Она тут же вспомнила, что до нее доходили слухи о каком-то лорде Мартине.

Выпустив ее руку, Мартин обратился к Коннору:

– Полагаю, у вас нет возражений?

Посмотрев на Коннора, Аманда поняла, что на самом деле у того возражения есть. Причем серьезные – об этом свидетельствовал его хмурый взгляд. Отлично! Сейчас он пойдет на попятный…

Аманда не успела додумать эту мысль до конца, когда сообразила, насколько это маловероятно. Черт бы побрал мужчин с их дурацкими правилами!

Аманда повернулась к Реджи. Тот выглядел обреченным, в глазах застыл ужас. Он открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но передумал.

– Думаю, ты знаешь, что делаешь, – все же проговорил он через секунду.

А Мартин смотрел на Коннора.

– Давайте начинать, – предложил он, указывая рукой в сторону затемненной части зала.

– И верно, давайте. – Коннор направился к креслам. – Ночь скоро закончится.

Аманда едва не поморщилась при мысли, что нужно идти во мрак. Она подняла глаза на Мартина и обнаружила, что тот смотрит на нее.

– Меллорс, две новые колоды, – велел он, на секунду повернувшись к хозяину заведения. – И два зажженных канделябра. – Поколебавшись, он предложил руку Аманде. – Прошу!

Девушка улыбнулась и взяла его под локоть. Под тканью пиджака она почувствовала, как перекатываются тугие мышцы.

Мартин повел ее к столу, возле которого уже стояли Коннор и Мередит.

– Вы хорошо играете, сэр?

Он слабо улыбнулся:

– Меня считают неплохим игроком.

– Отлично, потому что Коннор – мастер, а я нет. И мне кажется, он часто играет в паре с Мередитом.

После короткой паузы Мартин спросил:

– А насколько хорошо играете вы?

– Достаточно хорошо, только до Коннора мне далеко.

– В таком случае у нас все получится. – Наклонившись к Аманде, Мартин прошептал: – Играйте просто, не пытайтесь хитрить. Предоставьте это мне.

Больше ни на какие инструкции у него времени не хватило, однако Аманда и так все поняла. И приняла сказанное на вооружение.

Игроки расположились в углу, Реджи устроился в кресле неподалеку и мрачно наблюдал. Коннор сел слева от Аманды, Мередит – справа. Когда появился Меллорс с канделябрами, оба – и Коннор, и Мередит – поморщились.

Мартин с невозмутимым видом приказал Меллорсу поставить канделябры на столики по обе стороны от Аманды. Коннор злобно взглянул на Мартина, но промолчал – очевидно, Мартин обладал способностью пресекать протесты на корню.

При золотистом свете свечей Аманда почувствовала себя значительно увереннее, она немного успокоилась и поняла, что теперь ей легче сосредоточиться.

Первая партия была пробной, Коннор испытывал Аманду и Мартина, Мартин же оценивал Коннора и Мередита и одновременно наблюдал за игрой Аманды.

Как часто случается, Аманде пошла карта, однако набирать очки против такого опытного противника, как Коннор, оказалось очень сложной задачей. И все же благодаря умению Мартина им удалось победить в первой партии роббера, который, как договорились перед игрой, будет состоять из трех партий, и выиграет тот, кто одержит верх в двух.

Аманда ликовала. Откинувшись на спинку кресла, она встряхнула руки и улыбнулась Меллорсу, когда тот подал ей бокал шампанского. Она сделала глоток, потом еще один. Когда бокалы опустели, Меллорс сразу же наполнил их, в том числе и бокал Аманды.

Мартин снял колоду, Коннор раздал карты, и началась вторая партия.

Впервые за долгое время Мартин усомнился в том, что сможет выиграть. К его удивлению, этот вопрос очень волновал его. Он переживал не за себя, а за этого ангела, сидевшего напротив него, за эту девушку, чьи волосы, густые, пышные, отливали золотом в свете свечей. Ему до боли хотелось прикоснуться к этим роскошным локонам, провести по ним рукой – да и не только по ним. У нее была безупречная кожа молочной белизны – сейчас редко встретишь женщин с такой кожей, даже среди английских аристократок. Большинство из них прилагают все усилия и применяют все возможные средства, чтобы отбелить кожу, а Аманде Кинстер это не требуется, потому что у нее от природы такой цвет лица.

А глаза у нее цвета самого дорогого сапфира – васильковые. Их взгляд невинен и одновременно… она не наивна, однако ее еще не коснулся житейский цинизм. Бытовые неурядицы еще не погасили горящий в ней огонь. Она девственница, в этом Мартин не сомневался.

Он, знаток с давно выработавшимся и четко определившимся вкусом, видел в ней истинную английскую розу.

Которая ждет, чтобы ее сорвали.

Вероятнее всего, эта ночь тем для нее и закончилась бы, не вмешайся он. Какого черта она тут делает? Ему было трудно понять, что ей, беззащитному мальку, понадобилось в этом заведении, напоминающем пруд, кишащий хищными щуками.

Вообще-то Мартину не хотелось думать о ней слишком много, гадать, о чем она думает, что ею движет, каковы ее помыслы. Он решил вытащить ее из ловушки, в которую она сама себя загнала, исключительно из альтруизма. Он видел, как она пытается избежать сетей, расставленных старым пройдохой Коннором, и одновременно сохранить достоинство. Он прекрасно понимал, почему она сначала упорно сопротивлялась, а потом отбросила прочь все доводы разума и приняла предложение Коннора.

Он отлично знал, что значит лишиться чести.

Когда они выиграют и она окажется в безопасности, он снова вернется в полумрак – только там ему и место.

Он именно так и сделает, хотя и с сожалением.

Она не для него. У него никогда не будет права на таких, как она. Он уже давно покинул их мир.

Последнюю взятку взял Коннор. Мартин взглянул на листок с записями, которые тот вел. Еще один кон, и, если не вмешаются высшие силы, Коннор и Мередит выиграют эту партию и сравняют счет.

Пора менять тактику.

Следующий кон сыграли так, как и предполагал Мартин. Коннор громко закричал, требуя подать ему шампанского, и принялся тасовать карты. Заметив, как порозовели щеки его партнерши, Мартин поманил к себе Меллорса и, пока тот наполнял его бокал, шепотом дал инструкции.

Меллорс отлично разбирался в том, кто есть кто среди его богатых гостей. Проходя за креслом Аманды, он как бы случайно задел канделябр и, когда тот начал падать, подхватил его, а когда ставил, то как бы случайно смахнул ее бокал – который он только что доверху наполнил французским шампанским – на пол. Он тут же принялся извиняться и пообещал немедленно принести новый бокал.

Что он и сделал, только не немедленно, а когда приближался конец первого кона третьей партии.

Аманда изучала свои карты и ждала, когда будет ход Коннора. Пока ни она, ни остальные игроки не были замечены в шулерстве – все старались извлечь максимум возможного из карт, полученных при сдаче. Очевидно, решающим фактором была удача.

Не очень-то утешительная мысль. Особенно если учесть, что Коннор оказался более умелым игроком, чем она предполагала. Если бы напротив нее не сидел этот широкоплечий, уверенный в себе мужчина, она уже давно впала бы в панику. И не от того, что ей предстояло бы провести три часа в обществе Коннора… а от того, что это не удалось бы скрыть от семьи. Впервые она подумала об этом, когда началась вторая партия.

А сейчас думала постоянно. Проигрыш Коннору не поможет ей найти мужа. Будь он проклят! И с чего это ему понадобилось бросать ей вызов, тем более в такой манере, испытывая ее гордость и задевая чувства?

Зато этот вызов заставил появиться из полумрака Мартина…

Аманда сосредоточила свое внимание на картах и запретила себе смотреть через стол. Сейчас не время для этого. А вот когда они выиграют, она даст волю своим чувствам. Эта приятная перспектива заставила ее еще сильнее напрячь свои умственные способности. Карты с шорохом падали на стол, в зале стало жарко. Аманда не глядя взяла свой бокал и отпила.

Нахмурившись, она сделала еще один глоток. Потом ее лоб разгладился, и она отпила еще немного.

Вода.

– Ваш ход, моя дорогая.

Аманда улыбнулась Коннору. Отставив бокал, она на секунду задумалась и побила козырем его туза. На губах Мартина промелькнула улыбка. Стараясь не смотреть на своего партнера, Аманда осторожно пошла с козыря.

Они выиграли эту сдачу, но очков у них было маловато. Коннор был не склонен идти на уступки. Кон следовал за коном, борьба шла не на жизнь, а на смерть. Мартин стал играть агрессивнее, но и Коннор не уступал ему.

К четвертой сдаче Мартин мог с полной уверенностью утверждать, что граф Коннор – великолепный игрок, лучший из тех, с кем ему доводилось садиться за стол. К сожалению, удовольствие от игры портилось ставкой. И он сам, и Коннор использовали к собственной выгоде любые промахи противника. До сих пор Аманда четко выполняла его инструкции, и он молил Бога только о том, чтобы их с Коннором тактика не сбила ее с толку.

Девушка то и дело поглядывала на него, покусывая зубками нижнюю губу. Он встречался с ней взглядом… казалось, этот хрупкий контакт придает ему сил… Потом Аманда вздыхала и делала ход, простой и ясный, как он и просил. В сложной ситуации она продемонстрировала удивительную стойкость, что довольно необычно для женщины. С каждой минутой его уважение к ней росло.

Свечи догорели, и Меллорс принялся менять их. Все четверо игроков сидели, откинувшись на спинки кресел и радуясь кратковременной передышке, и ждали, когда он закончит.

Ведь игра шла уже несколько часов.

Мартин, Коннор и Мередит привыкли к таким долгим партиям. А Аманда нет. Она выглядела утомленной, хотя и старалась скрыть свою усталость. Когда она подавила зевок, Мартин, к своему удивлению, ощутил на себе взгляд Коннора.

Он посмотрел на него. Взгляд старого развратника, острый, как кинжал, и тяжелый, пытался проникнуть в душу. Мартин многозначительно вскинул бровь. Поколебавшись, Коннор перевел взгляд на свои карты. Они шли голова в голову, по два очка у каждого, и новый кон не приносил успеха ни одному, ни другому.

Мартин сдал карты, и игра продолжилась.

В конечном итоге именно опыт помог Аманде и ее партнеру выиграть партию. Однако усталость сказалась и на Мартине: машинально считая карты, он не обратил внимания на прозвучавший внутри сигнал тревоги и поэтому не сразу заметил произвольный снос[2].

Трудно было понять, почему Коннор допустил эту ошибку. Возможно, он расслабился – хотя нет, это не в его духе. Конечно, ошибку может допустить любой – Мартин знал, что Коннор дал бы именно это объяснение, если бы его спросили.

Он дождался последней взятки. На этой сдаче они с Амандой набрали одно очко.

Прежде чем Коннор начал собирать карты, Мартин негромко сказал:

– Не могли бы вы показать мне последние четыре взятки?

Коннор посмотрел на него, потом выполнил его просьбу.

Снос был очевиден. Коннор секунду таращился на карты и шумно выдохнул:

– Проклятье! Приношу извинения.

Аманда удивленно разглядывала карты, а затем посмотрела на Мартина. В ее глазах читался вопрос. Его губы сложились в улыбку.

– Мы выиграли.

Ее ротик удивленно приоткрылся, и она взглянула на карты с большим интересом. И с неподдельным восторгом.

Толпа, наблюдавшая за игрой, значительно поредела, но теперь все встрепенулись и повскакивали из-за столов, спеша узнать результат. Через несколько минут их стол был окружен плотным кольцом. Поднялся страшный шум, отовсюду раздавались возбужденные возгласы.

В создавшейся ситуации Коннор проявил себя истинным джентльменом: сначала он растолковал Аманде суть своей ошибки, а потом объяснил, почему они с Мартином выиграли по очкам партию и, следовательно, роббер. После этого он отодвинул свой стул и совершенно другим тоном заявил:

– Итак, мы закончили!

Он мрачно посмотрел на Аманду.

А та удивленно заморгала, заметив в его глазах злобный блеск.

– Завтра же утром первым делом отошлю вам кобылку. На Аппер-Брук-стрит, не так ли? Надеюсь, она доставит вам удовольствие. Только берегите ее.

Именно в этот момент Аманда в полной мере осознала случившееся.

– Нет! Подождите!

Черт, куда ей девать эту лошадь? Как ей объяснить родственникам, откуда у нее взялась эта кобылка? Демон – а он сейчас в городе – с первого взгляда поймет, кому она принадлежала, и начнет задавать неприятные вопросы.

– Дайте подумать… – Аманда посмотрела на Реджи, который проспал всю игру и сейчас по-совиному хлопал глазами. Нет, отсюда ждать помощи нечего: Реджи живет с родителями и, более того, их матери – близкие подруги. – Возможно… – Она перевела взгляд на Коннора. Имеет ли она право отказаться от лошади? Или по непонятному кодексу чести, выработавшемуся у картежников, ее отказ будет воспринят как оскорбление?

– Позвольте заметить… – Низкий голос Мартина вывел Аманду из задумчивости.

И она, и Коннор повернулись к нему. Мартин, спокойный и бесстрастный, сидел в глубоком кресле с бокалом шампанского в руке.

– …что, возможно, в настоящий момент в конюшне мисс Кинстер нет свободного стойла для кобылы. – Взгляд его зеленых глаз был устремлен на Аманду. – А вот моя конюшня намного больше, и свободных стойл много. Если вы согласны, Коннор мог бы отправить кобылу в мою конюшню, а вы известите меня, если вдруг пожелаете покататься на ней или если решите перевести ее в другое место.

Аманда испытала непередаваемое облегчение. Этот человек ниспослан ей Богом! Она буквально засияла от счастья.

– Спасибо! Меня это устраивает в полной мере. – Девушка обратилась к Коннору: – Милорд, соблаговолите доставить кобылу в конюшню лорда Мартина.

Коннор как-то странно посмотрел на нее.

– Лорда Мартина? – Наконец он кивнул: – Хорошо. На этом и порешим. – Секунду он колебался, потом поцеловал ей руку и поклонился. – Для женщины, моя дорогая, вы играете великолепно, однако вам все равно далеко до меня… и до него. – Он мотнул головой в сторону Мартина. – Вспомните об этом, когда в следующий раз совершите набег на игорные заведения.

Аманда лучезарно улыбнулась ему. Благодаря Коннору ей больше нет надобности совершать набеги на игорные заведения, потому что сегодня она познакомилась с Мартином.

Коннор выпустил ее руку и пошел прочь. Мередит, который за все время не произнес ни слова, встал, поклонился и тихо проговорил:

– Мисс Кинстер, я был счастлив играть с вами. – И поспешил за Коннором.

Аманда повернулась к Мартину и одарила его сияющей улыбкой.

– Благодарю вас за столь щедрое предложение, милорд… Мне действительно трудно было бы пристроить кобылу за столь короткий срок.

Мартин внимательно оглядел ее. Его взгляд был одновременно и испытующим, и лукавым.

– Представляю. – Он отсалютовал ей бокалом, допил шампанское, поставил бокал на стол и встал. Аманда тоже встала.

– А еще хочу поблагодарить вас за помощь. – Она снова улыбнулась, подумав, насколько своевременным оказалось его вмешательство. Она вспомнила, как он заменил ей шампанское водой, как позаботился о канделябрах, как много раз во время игры подбадривал ее, как твердый взгляд его зеленых, с искоркой, глаз не единожды удерживал ее от паники. Она протянула ему руку. – Сегодня вы были моим верным защитником?

Уголки его губ слегка приподнялись. Он сжал ее руку своими длинными пальцами… и вдруг замер. Аманда заглянула в его глаза и вдруг обнаружила, что они потемнели. Спустя секунду он выпустил ее руку и поклонился.

– Коннор был прав: подобного рода заведения не для вас. Думаю, вы сами поняли это. – Он вынул из нагрудного кармана пиджака серебряную визитницу и протянул свою карточку Аманде. – Теперь вы знаете, где искать лошадь. Пришлите записку, и один из моих грумов тут же доставит ее вам. – Он вновь пристально взглянул на нее и снова поклонился. – До свидания, мисс Кинстер.

Аманда еще раз поблагодарила его. Он повернулся, чтобы уйти, и она посмотрела в его визитную карточку.

– Боже мой! – воскликнула она против воли, понимая, что нарушает правила приличия.

Поддавшись порыву, Аманда дернула за рукав уходившего Мартина. Тот покорно остановился.

Аманде никак не удавалось оторвать взгляд от карточки – от этого белого прямоугольника, украшенного золотым шлемом. Под шлемом было напечатано одно слово: «Декстер». Под именем стоял адрес на Парк-лейн. Судя по номеру дома, это был один из тех огромных старинных особняков, окнами выходивших на парк. Но поразил ее не адрес, а само имя.

Аманда подняла голову и посмотрела на Мартина. Наконец она собралась с духом и выпалила:

– Так вы Декстер?

Беспутный, судя по слухам, развратный, непонятный и таинственный Мартин Фалбридж, пятый граф Декстер. Конечно же, она знала, кто он такой, и много слышала о нем, но сегодня увидела его впервые.

Аманда сообразила, что все еще держит его за рукав, и разжала пальцы.

В глазах Мартина промелькнула мольба, но он взял себя в руки и, придав лицу циничное выражение, многозначительно поднял одну бровь.

– А кто же еще?

Мгновение они с Амандой смотрели друг на друга, затем он неторопливо поклонился и так же неторопливо направился к двери.