Одолжи мне счастье (СИ)

Глава 24

Агата была готова, ровно тогда, когда Громов подъехал к ее дому.

Девушка направлялась к машине, стараясь шагать ровно. При виде его, чуть приподнятых, уголков губ, её настроение тоже сменилось в направление хорошего. Однако разум постоянно напоминал, какой разговор ей предстоит завести с ним.

Она нервничала. Не хотела задавать никаких вопросов, но и оказаться использованной тоже не хотела. Если она уже такой не была…

— " Дура ты, Агата", — заговорил с ней внутренний голос, — " почему нельзя просто наслаждаться тем, что имеешь? Зачем всё усложнять?"

Но девушка знала, что ничего ещё не имеет. И даже если, это временное наваждение для них обоих, ей хотелось быть в курсе. Предупреждён, значит вооружен, как говорится.

— Ты какая-то задумчивая, — обернулся на неё Сергей, выехав на дорогу, — все хорошо?

— Угу, — сквозь свои мысли кивнула она. После чего подумала, а когда вообще будет удобный момент задать желаемые вопросы?

— Может поделишься?

— Чем?

— О чем думает, твоя милая головка? — он следил за дорогой, краем глаза наблюдая за ней. На нем была белая рубашка, расстегнутая на две верхние пуговицы, и синие брюки, похоже, мужчины в классике стали ее новой слабостью.

Девушка впервые заметила то, как он ведёт автомобиль. Расслабленный и уверенный, он почти одними пальцами поворачивал руль. Тело, будто обладало собственной памятью, как в живую ощутило его прикосновения, которые он дарил ей два дня назад и Агата незаметно поерзала на сидении, пытаясь сесть удобнее.

Тут машина резко затормозила, останавливаясь у обочины, на пол пути в какой-то ресторан. Она недоуменно взглянула на Сергея, который в свою очередь повернулся к ней всем корпусом, всё еще держа одну руку на руле.

— Почему мы остановились? — спросила она, оглядывая местность за окном.

— Что тебя беспокоит, Агата?

Неужели у нее на лице все написано?

— Я…я просто хотела кое-что прояснить, — голос немного подрагивал и говорила она несмело. Но механизм был запущен и дальше была дорога — только вперёд.

— Я жду, — его лицо вдруг стало привычно холодным. Вряд ли он читал ее мысли, но будто догадывался, что разговор будет не из приятных.

Агата набрала в лёгкие воздуха и не решаясь смотреть на него, нашла предмет на котором можно было сосредоточить взгляд. Это была красивая магнитола с экраном, на которой сейчас высвечивалось, не знакомое ей, название песни, но звук был убавлен до единицы, поэтому расслышать, что слушает этот мужчина не было возможности.

— «Ну всё, соберись»

— Я не понимаю, что происходит между… — " нами", звучало очень инородно. Будто не позволительно было соединять ее и его в одно совместное слово.

— Между нами? — закончил он недосказанное. Агата положительно мотнула головой, после чего посмотрела на Сергея. Он молча смотрел на неё, пальцы его медленно стучали по рулю, будто он раздумывал, — а сама ты, что думаешь?

— Ну…между нами был секс, — озвучивать это было еще более неловко, — но я не дурочка и понимаю, что скорее всего это был лишь единоразовый порыв…

Он всё ещё молчал, внимая каждое ее слово, а она продолжала:

— Но тогда мне не понятно, то что было вчера, — в ответ была всё та же тишина, — я не хочу быть игрушкой.

Она выдохнула, надеясь на хоть какой-то ответ, который раскроет этот разговор и она сможет задать другие вопросы, но с ним всегда все шло не по сценарию.

— Это все, что ты хотела сказать? — этот голос Громова резал все внутренности острыми лезвиями. Такой отстраненный.

— Да, — с сомнением ответила ему девушка. После чего он снова завел машину, молча съезжая с обочины и разворачивая машину.

— " Ты даже ничего не скажешь?", — кричала внутри девушка. Она думала, о том, что он услышал её просьбу и теперь везёт обратно домой, намереваясь оставить в покое. В этом случае другие вопросы не интересовали ее. Главное уже было озвучено и понятно.

Когда машина свернула в другой поворот она совсем запуталась и недоуменно посмотрела на Громова.

— Куда мы едем?

— Увидишь, — коротко отрезал он, заставляя Агату лишь молча ждать.

Они подъехали к многоэтажному жилому дому, который стоял за кирпичным забором. Как только машина остановилась, железные ворота открылись, пропуская автомобиль.

Агата почти прилипла к стеклу, рассматривая внутренний двор. Современная игровая площадка, вокруг которой бегали дети, вдалеке виделся маленький сквер с фонтанчиком и по всюду расставлены скамейки, на которых жители этого дома могли спокойно сидеть по вечерам, не беспокоясь о том, что кто-то их потревожит.

— " Какая красота"

Квартиры в таком доме вряд ли были дешёвыми. Они проехали на подземную парковку.

— Идём, — сказал Сергей выходя из машины. Кажется он даже не смотрел на неё, ни когда они направлялись к лифту, ни пока поднимались на один из высоких этажей.

Тишина, которая висела между ними, слишком густо ощущалась в воздухе. Девушка нервно теребила подол своего платья.

Она почувствовала небольшое раздражение, от его молчания, как раз в тот момент, когда они вышли из лифта к одной единственной двери на площадке. Мужчина достал ключи, открывая её. Сомнений не оставалось, он привез её к себе домой.

Громов открыл дверь и жестом руки указал ей зайти. Лицо его по-прежнему ничего не выражало. Агата прошла вперёд, слыша, как он входит за ней. Не ясность начинала волновать. Зачем он привез ее сюда? Почему до сих пор молчит?

Вдруг, к ней подбежал большой пёс. Кажется это был доберман. Агата испуганно отшатнулась и врезалась спиной в, стоящего позади Сергея. Но когда собака подошла ближе и обнюхала ее, после чего запрыгала на месте, девушка успокоилась и протянула руку, чтобы её погладить. Животное позволило ей это сделать, с удовольствием принимая ласки.

— Это Челси, — произнес Громов, наблюдая, как девушка, присев на корточки улыбается питомцу, проводя руки по мягкой, короткой шерсти.

— Красивая.

Ничего не ответив, Громов прошёл дальше, и Агата поспешно выпрямилась, чтобы последовать за ним.

Квартира была на столько большой, что казалось в ней вместиться несколько таких площадей, как та, которую снимали они с Матвеем.

В ней было до безобразия чисто. В прочем ничего другого от жилища Громова она и не ожидала. Интерьер был красивым и лаконичным, как с обложки какого-нибудь журнала из дорого мебельного магазина. Девушке стало интересно, кто здесь убирается и готовит.

Будто читая ее мысли, Сергей, бросил на столик у дивана ключи и повернувшись сказал.

— Раз в неделю сюда приходит уборщица, каждый вечер приезжает повар, который готовит ужин.

— Ты не готовишь сам? — задала вопрос Агата, зная на него очевидный ответ, у него нет на это времени.

— Только завтрак.

Девушка чётко представила, как Громов возится у плиты и жарит себе яичницу. Она готова была заплатить, чтобы посмотреть на эту картину.

Она прошлась вдоль книжного стеллажа, который был заставлен различной литературой, но не было ни одного намека на фотографии или что-то, что рассказало бы о хозяине квартиры хоть какую-то информацию.

Напротив дивана в гостиной, стоял небольшой электронный камин, а на журнальном столике покоился выключенным ноутбук. Скорее всего мужчина работает здесь по вечерам.

Кухня с такой же эстетикой минимализма и любым отсутствием беспорядка, как будто эта квартира была лишь экспонатом в музее. Агата прошла дальше, и ее глаза расширились при виде лестницы, ведущий на второй этаж. В голове сразу же сложился пазл, что у Громова не просто квартира, а целый пентхаус. Она вопросительно повернула на него голову.

Он стоял, оперевшись на дверной проем, наблюдая за ней.

— На втором этаже три спальни, две гостевые и одна моя, — уточнил он. Агате до жути, хотелось подняться и осмотреть все, хоть она и не сомневалась, что увидит ту же идеальную чистоту и порядок, что и на первом этаже.

— Ты можешь посмотреть, если хочешь, — снова влез он к ней в голову.

Не противясь, Агата неуверенно коснулась перил на лестнице и сделала шаг наверх. Она слышала, как Сергей медленно направился за ней.

Он прошёл чуть вперёд, и будто экскурсовод, открыл каждую из дверей показывая и объясняя, где, что находится. Она послушно двигалась следом, внимательно рассматривая всё вокруг. За последней дверью, оказалась его личная комната.

Переступив порог, Агата ахнула от удивления. Кажется из всех спален, эта была самая большая. В ней имелась отдельная ванная, и дверь, за которой, как оказалось, был гардероб. Не решаясь пройти дальше, девушка повернулась в сторону ближайшего от входа комода, на котором стояла рамка и с любопытством подойдя, рассмотрела единственное доказательство того, что здесь кто-то живёт.

С фотографии на неё смотрели мужчина и женщина средних лет.

— Мои родители, — подошел к ней сзади Громов, тоже смотря на рамку.

Теперь Агата видела, от кого Громов унаследовал свои лучшие качества. Он был невероятно похож на своего отца. Только глаза были от матери. Но отличие всё-таки присутствовало. Ее взгляд был теплым и мягким, полная противоположность ему.

Она посмотрела на зеркало, которое висело над этим комодом и встретилась с мужчиной взглядом. Он стоял совсем близко, и если бы она повернулась, то велика вероятность, что столкнулась бы с его грудью. Поэтому продолжая стоять и смотреть через зеркало, она спросила:

— Зачем мы сюда приехали?

Держать этот вопрос в себе уже не было сил. Но он не торопился на него отвечать.

— Хочешь открою тебе секрет? — его голос стал мягче. Она едва заметно кивнула.

— Ты первая девушка, которую я привёл к себе домой.

В этот самый момент, ничего не смогло бы принести Агате душевного равновесия. Ладони вспотели, а сердце сделало кульбит от его слов.

— «Первая? Значит здесь не было не одной из его женщин?», — но с языка сорвалось другое.

— Почему?

— Не люблю посторонних.

Она отрицательно замотала головой, чуть нахмурив брови, показывая, что спрашивала не об этом.

— Почему тогда Я здесь?

Громов протянул к ней руку и мягко развернул. Теперь они стояли друг напротив друга еще ближе, чем казалось Агате до этого.

— Потому что я хочу этого, — он поймал ее растерянный взгляд и, будто взяв в плен, не позволял отвернуться.

Она не произнесла ни слова, в надежде, что ее глаза скажут за неё. Она знала, что в них плескалось всё столько же непонимания и вопросов и он это видел.

— Потому что я хочу, чтобы ты была моей, Агата, — он провел рукой по линии ее волос, двигаясь к подбородку, перед глазами начало плыть и она прикрыла их, чтобы убедиться, что ещё не сошла с ума.

Где-то на черте сознания, Агата думала о том, что приведя ее сюда, он ответил, что происходит между ними. Ответил по-своему.

Сергей провел большим пальцем по изгибу ее нижней губы. Он коснулся уголка ее рта и убрал руку. От чего девушке захотелось отмотать время, возвращая ощущение от его касаний. Она открыла глаза, к ней начала возвращаться ясность.

Но все началось по новой, когда взяв Агату за руку, он сел на кровать, притягивая её. Теперь она сидела на нем, пока его руки скользили по ее позвоночнику вниз.

Он обхватил ее ягодицы и с силой сжал, прижимая к себе. Агата почувствовала его возбуждение. От чего внутри начали распаляться угольки желания, которые до этого медленно тлели в ожидании одной лишь искры.

Она потерлась щекой о щетину Сергея, пока он жадно наблюдал за тем, как она бессознательно ёрзает на нем, от каждого его прикосновения.

Мужчина оттянул назад ее волосы, похоже он любил так делать, и мазнул языком по ее шее, от чего у Агаты, снова, начали сливаться в одно, очертания всего, что их окружало. Четко видела она, только его.

Не желая больше ждать, она, через голову, стянула с себя платье, после чего обхватив его за шею, притянула к себе, целуя. Его хватка стала крепче. Он высвободил одну руку из ее волос и притянул её ещё ближе.

Когда ее бедра начали двигаться, и тереться об него сквозь одежду, она услышала его стон. И Агата открыла для себя новую грань наслаждения. Ей хотелось, чтобы ему было хорошо.

Она так сильно сконцентрировалась на своих ощущениях, что не заметила, как оказалась на кровати, а Громов навис над ней сверху. Он рассматривал ее, опираясь на локти и оставляя влажные поцелуи по всему телу. Когда его губы коснулись живота, она предательски задрожала.

Он опустился ниже и оставил поцелуй на внутренней стороне ее бедра, чуть прикусывая нежную кожу. Дрожь сменилась на мучительную пульсацию где-то внизу.

Когда его дыхание коснулось влажности между ног, она резко поняла, что он хочет сделать и пришлось применить усилие, чтобы не сомкнуть ноги. Но при всем желании, вряд ли у нее бы это получилось. Он развел их шире и провел языком по самому чувствительному ее месту. Агата откинула голову на подушки и перед глазами выступили белые пятна от удовольствия и не прекращающейся пульсации.

Девушка хныкала и комкала простыни, пока он делал то, что доводило ее до безумия. Ее бедра приподнимались. Она никогда ещё не чувствовала такой отчаянной жажды, такого желания.

Оторвавшись от неё, он приподнялся и, обхватывая ладонью затылок, прикусил мочку уха.

— Моя горячая девочка, — прошептал он и Агата застонала от того, как по-неземному приятно звучал его голос.

— Пожалуйста, — прохрипела она, толкаясь бёдрами.

Он врезался в неё, и воздух закончился в лёгких. Все ее чувства и наслаждения сосредотачивались где-то там, в месте их слияния. Простыни прилипали к влажной обнажённой коже.

Сергей сжал ее волосы в кулаке и прижал свой лоб к ее. Они оба часто дышали, не прекращая движений.

— Ты моя, — повторял он сквозь ее стоны. Она начала искать поддержку, цепляясь за него и… мир разрушился… Бедра начали дрожать и она сквозь высшую степень удовлетворения, заметила, как он выдыхает ей в рот и чувствует то же, что и она.

Он опустился на неё придавливая ее под весом своего тела, и нежно потёрся носом о её щеку, всё еще шумно дыша. Ее рука зарылась в его волосы, и она закрыла глаза.

Всё происходящее, казалось ей очень правильным.

Через пару минут, мужчина перекатился и лёг рядом, притягивая её к себе. Он посмотрел на девушку из под опущенных ресниц, заправляя прядь волос за ухо и сказал:

— Останься у меня сегодня.

— Только если накормишь меня обещанным ужином, — Громов рассмеялся, от чего улыбка расцвела на ее лице. Она прижалась к нему крепче, прикрывая глаза.

Агата подумала о том, как ей нравится его смех. Нравится то, что он лежит рядом. Нравится его тепло и нежные поглаживания по волосам. Сегодня, они переступили черту и наступило, то самое поздно, которого она так боялась. Внутри что-то сжалось, когда она поняла, что влюбилась.