Офицеры

Глава 19

Весь вечер Брежнева и Головня танцевали под живую музыку, Галина Леонидовна в свои тридцать шесть лет была очарована Федором Петровичем, его шутки и байки о своей службе поразили ее в самое сердце. Я видел, что она запала на сэнсэя и, воспользовавшись моментом, спросил того — Как вам Брежнева, Федор Петрович!

Тот, подумав, ответил — Интересная женщина! Как думаешь, может мне пора остепениться? Обрести свой дом, семью, детей?

— Хорошая идея! Кому как ни вам получить от жизни счастье семейной жизни? Нехрен всяким Чурбановым из майоров в генерал-полковники лезть. Лучше вы станете заместителем министра внутренних дел! Вы хоть сможете пользу стране принести.

Головня покачал головой — Ее будущий муж сделал такую карьеру?

— Папенька у нее добрый, каждому ближнему норовит помочь! Вы хоть сможете порядок в ментовке навести, а то там такие кадры обитают! В восьмидесятом году произойдет убийство маора КГБ на метро «Ждановской». Комитетчик по пути домой заснул в вагоне поезда метро, имея при себе продовольственный паёк, куда входили коньяк, водка, банка болгарских помидоров и дефицитная копчёная колбаса. На конечной станции «Ждановская», под видом проверки документов, находившиеся в тот момент в состоянии сильного алкогольного опьянения сотрудники линейного отделения силой затащили Афанасьева в служебное помещение, где отняли у потерпевшего продукты, а его самого сильно избили, несмотря на то, что сотрудникам МВД было строжайше запрещено под любым предлогом задерживать сотрудников КГБ. Позднее на следствии будет достоверно установлено, что Афанасьев не раз объявлял милиционерам, что он — сотрудник КГБ, и предъявлял удостоверение, но преступники были настолько пьяны, что уже не осознавали тяжесть содеянного. Начальник линейного отделения вместо того, чтобы арестовать преступников в погонах, принял решение «замести следы» — избавиться от Афанасьева, инсценировав бытовое убийство. Находившегося без сознания Афанасьева вывезли на служебной «Волге» за город и, после попытки добить железной арматурой, оставили в районе Егорьевского шоссе недалеко от посёлка Пехорка, где располагались дачи сотрудников КГБ. Убийство Афанасьева стало отправной точкой в широкомасштабном расследовании, инициированном КГБ СССР против высокопоставленных сотрудников МВД и поддержанном Генпрокуратурой СССР. Будут выявлены массовые превышения полномочий сотрудниками различных подразделений милиции Москвы, сопряжённые с причинением увечий, грабежами и убийствами. Так что, если вам понравилась эта женщина, может быть это ваша судьба?

Головня задумчиво кинул взгляд на Брежневу — Может ты и прав. Если за три-четыре месяца наших отношений я пойму, что у нас с нею будет хорошая семья, то возможно сделаю ей предложение.

Через срок минут Брежнева попрощалась и потянула Головню с собой на выход. Тот извинился и так же простился со всеми.

В тайгу нас доставили вертолетом МИ-6, который уже ждал нас в аэропорту Новосибирска, где нас встретил Первый секретарь Новосибирского обкома Горячев, решивший следовать с нами. Помимо Брежнева поучаствовать в охоте решили Машеров, Воронин, Мазуров, Устинов и Косыгин. Рябенко взял с собой двадцать человек охраны и пятеро егерей из Завидово. На месте охоты нас ждали местные егеря, которые заранее нашли берлогу матерого зверя.

— Товарищи! — местный егерь обратился к нам с подобострастием — Медведь вот-вот выйдет из спячки, спячка в наших краях как раз в начале апреля заканчивается! Поэтому предлагаем провести охоту не позднее завтрашнего дня. Сегодня можете отдохнуть с дороги в соседней деревне, туда лету всего пятнадцать минут. Там построен охотничий домик для сотрудников Новосибирского обкома.

Фёдор Степанович поддакнул — Отличное место для отдыха, я частенько там отдыхаю. Баня просто сказка!

Я посмотрел на часы: было шестнадцать ноль ноль.

Брежнев согласно кивнул и мы погрузились обратно в вертолет.

Деревенька состояла всего из десятка домов, построенных по старинному обычаю, по принципу изба+сени+клеть. Концы бревен выступали за стены сруба. Поэтому углы избы не промерзали даже в лютый мороз. Летом перебирались в клеть, а зимой жили в отапливаемой избе. Сени были между избой и клетью. Население составляли семьи егерей охотхозяйства и лесников. На берегу неширокой реки стояла гостиница на десять номеров и русская баня с обширной комнатой с камином и обеденным столом с лавками по бокам, выполненными из половинок стволов деревьев. У выхода их бани намели огромный сугроб, который после парилки не пропустил ни один из гостей. Прямо в бане и поужинали, на столе были оленина, медвежатина и лосятина (нежирное мясо тёмно-красного цвета с большим количеством жил). Сочные пельмени, нежная строганина, наваристая уха, шашлык из всевозможных видов мяса, душистый чай и пышные пироги с ягодами и орехами. Из рыбы были сиг, муксун, чир, горбуша, скумбрия, сёмга. Ну и конечно же красная икра. Все пили Зубровку, которую привезли с собой из Москвы и местную настойку на травах и ягодах. Секретари ЦК расслабились и чувствовали себя так, будто они здесь прожили несколько лет.

Горячев оказался компанейским мужиком и упрашивал собравшихся — Товарищи! Новосибирску позарез нужно свое метро! Леонид Ильич! Разрешите начать проектирование метрополитена! Так же городу нужен второй мост через реку Обь, соединяющий проспект Димитрова на правом берегу и проезд Энергетиков — на левом.

Брежнев развеселился — Метрополитен ему подавай! Если город достиг миллиона жителей, то что, в нем обязательно должен начать работу Метрострой?

Устинов неожиданно поддержал Горячева — А ведь действительно во всех городах-миллионниках необходимы метрополитены, причем хотя бы десяток станций вырыть на большой глубине. Этим мы не только решим проблемы с общественным транспортом, но и создадим бомбоубежища для граждан на время войны.

Брежнев развел руками — Ну если смотреть с такой точки зрения, то тогда надо все миллионники взять на учет и внести в планы пятилетки строительство в них Метрополитенов, хотя и встанет нам в копеечку!

Мазуров поддержал Устинова — Правильно, в Тбилиси метро построили, в Баку достраивают, в Киеве оно тоже есть, а в Минске нет. Непорядок, Леонид Ильич. Кавказу строим, а белорусский народ своего метро не имеет! В Риге с ее населением восемьсот тысяч человек решили метро построить, а Минск вот-вот выйдет на миллионный уровень! Может быть мы в Риге пока проект метрополитена заморозим лет на десять минимум? В первую очередь нужно о своих славянах думать.

Воронов разлил всем настойки и предложил тост — Правильно говорит товарищ Мазуров! Сначала нужно у себя в России такие дорогостоящие проекты строить. Минск, Новосибирск, Свердловск, Казань, Горький, Красноярск — в этих городах в первую очередь необходимы постройки метро. А Рига действительно, подождет. Слишком много мы в Прибалтику уже денег вложили.

После бани мы разошлись спать. Отапливались огромной русской печью только два номера, в которые набились члены Политбюро, большинство которых легли на пол на медвежьи и лосиные шкуры. Остальных распределили по деревенским домам, где они устроились на полу на шкурах.

Я проснулся первым и, стараясь не разбудить ребят из охраны генсека, тихо поздоровался с вставшими хозяевами избы, наскоро умывшись снегом, позанимался во дворе Тайцзицюань, готовясь к встрече с самым крупным хищником Руси. Деревня постепенно просыпалась. Блеяли козы, кудахтали куры, которые находились в утепленных клетях.

Ну вот! Мои занятия привлекли ребят из девятки и местных жителей, которые негромко комментировали мои занятия.

Я взял рогатину, древко которого было обмотано кожаными ремнями, которые не позволяли оружию скользить в руках. Под наконечником крепился своеобразный бунчук из конского волоса, который препятствовал попаданию крови на ратовище. Наконечник рогатины назывался также «рожон». В известной поговорке «лезть на рожон» имелась ввиду именно рогатина. В отличие от копий, рогатины имели больший вес и более толстое древко из твёрдых пород дерева. Рогатина, таким образом, являлась увеличенным, усиленным и утяжелённым копьём. Ратовище моей рогатины достигало моего роста. Древко я вытесал сам, насадив на него выданное мне их запасника Оружейной палаты листовидное лезвие рогатины, украшенное серебром и золотом. Вес лезвия был примерно около килограмма. Перекладину я так же изготовил и закрепил сам. Я выполнил комплекс ушу с копьем, настраиваясь на убийство опасного и непредсказуемого зверя. На поясе у меня висел настоящий медвежий кинжал Самсонова длиной клинка тридцать сантиметров, обоюдоострый клинок, заострённый к концу и с кровостоками по бокам так и просился в руку.

Наскоро перекусив, все собрались в вертолете и тот доставил нас опять на берег реки, от которой мы на снегоступах направились к берлоге. Минут двадцать по лесу и мы вышли к убежищу медведя. Берлога находилась под огромной сосной. Все охранники, вооруженные автоматами Калашникова, встали подковой позади меня. За автоматчиками с карабинами стояли члены Политбюро. Воронов на кинокамеру приготовился снимать охоту. Я поудобнее взял рогатину, хорошенько утоптал снег на площадке три метра в каждую сторону и выполнил упражнения на дыхание и концентрацию. Дав сигнал егерю, я сосредоточился на еле заметном сугробе, из которого шел пар от дыхания зверя.

Егерь взял трехметровый дрын и сунул его в берлогу, несколько раз успев в нее ткнуть своим бревном. Раздался рев и егерь едва успел отскочить в сторону, как сугроб буквально развалился и во весь рост встал трехметровый матерый самец, который опять взревел и шагнул на меня, не пытаясь встать на четвереньки. Я мысленно определил где у медведя находится сердце и ударил тяжелым копьем ему в левую грудину, копье вошло по самую поперечину, я упер его в промерзшую землю и достал кинжал. Зверь нелепо пытался меня достать своими лапами, я же оттолкнулся снегоступами от наста и прыгнул вперед, вгоняя свой кинжал в шею медведя. Предплечьем я отталкивал вверх его нижнюю челюсть, вгоняя раз за разом клинок в шею, обливаясь медвежьей кровью, которая хлестала как из бездонной бочки. Наконец медведь жалобно заревел и я отскочил назад. Медведь еще какое-то время стоял, затем повалился набок.

Я устало сел в снег, оттирая лицо от крови. Шапку, которая буквально пропиталась ею, я отбросил в сторону.

Брежнев подошел к медведю и с трудом с помощью егеря вытащил из него рогатину — Силен мишка! Порадовал ты нас, Юрий! Силен, силен! Шкуру убитого тобой медведя выделают и пришлют тебе в Ереван! Рогатину эту и кинжал оставь себе на память о этой охоте.

Кто-то из охраны предложил сфотографироваться мне возле убитого медведя и я, наскоро очистив кровь с оружия, с копьем в руке, поставив ногу на голову, улыбнулся в объектив.

Мао, вернувшись из Москвы, через четыре дня, трахая очередную девственницу, вдруг почувствовал как его сердце замедлило свое сокращение, резкая боль пронзила грудь и вождь Китая рухнул мертвым на завизжавшую от страха девчушку. Ближайшее окружение заподозрило отравление и для вскрытия пригласили лучших патологоанатомов. Их вердикт развеял сомнения — никаких признаков отравления. Скорее всего оторвался тромб.

Члены ЦК КПК после короткого обсуждения по инициативе новопринятого члена ЦК Хуа Гофэна решили бальзамировать Мао и построить ему мавзолей в центральной части площади Тяньаньмэнь в Пекине, причем мавзолей должен отличаться от московского размерами, и за образец был взят Мемориал Авраама Линкольна.

Хуа Гофэн в пятьдесят девятом году принимал активное участие в Лушаньском пленуме партии в качестве делегата от провинции Хунань. На съезде он предоставил подробный доклад о последствиях и результатах «Большого скачка» в провинции, в котором оправдал политику, проводимую Мао Цзэдуном. Вскоре после этого Хуа был назначен первым секретарём партийного комитета провинции Хунань. Всеми проблемными вопросами было решено заняться на следующий день.

Лю Шаоци пригласил Чжоу Эньлая встретиться тет-а-тет и тот согласился. Шаоци предложил чаю и некоторое время двое наслаждались ароматом и вкусом зеленого чая.

Эньлай задал прямой вопрос — Кто по твоему мнению должен занять место Мао?

Лю начал издалека — В Москве я встретился с председателем КГБ Судоплатовым. Он предрекал и мне и тебе смерть в случае, если Мао и дальше будет у власти. Причем он был уверен в своих словах, я это сразу почувствовал. Русские каким-то образом смогли узнать планы Мао в отношении нас с тобой! В следующем году ЦК должен был объявить меня виновным в «контрреволюционной деятельности» с исключением из партии и смещением со всех партийных и государственных постов. Затем еще через год смерть в тюрьме. А насчет тебя Судоплатов сообщил и вовсе страшное предсказание: у тебя впервые в семьдесят втором году будет обнаружен рак мочевого пузыря. У тебя при лечении должны быть высокие шансы на выздоровление; однако как ты знаешь, лечение высокопоставленных членов партии должно было быть одобрено Мао. Мао должен был приказать не сообщать тебе и твоей жене о диагнозе, не проводить никаких операций и не проводить никаких дополнительных обследований. Он обрек тебя на смерть, боясь конкуренции в партии и стране! Русские решили убрать этого тирана и дать нам жизнь, надеясь в благодарность улучшить с нами отношения, стать союзниками против капитализма Запада. Русские даже предложили нам одно из решений проблем, связанных с ростом населения — жесткий контроль за деторождением, у меня с собой целый комплекс мер, направленных на сдерживание роста населения, которое необходимо кормить и одевать.

Чжоу Эньлай направил свой палец в грудь своего соратника — Ты представляешь себе что значит, если рак у меня действительно подтвердится? Это будет однозначно подтверждением знания русскими будущего! Это невероятно, в случае подтверждения болезни нам нужно опять встретиться с этим Судоплатовым и постараться хоть толику узнать о том, как правильно развивать нашу страну. Значит русские каким-то образом ликвидировали нашего Мао! Интересно! А пока предлагаю привлечь на нашу сторону Чжу Дэ!

Лю согласился: после провозглашения КНР в сорок девятом маршал Чжу Дэ был вновь назначен главнокомандующим НОАК, а в октябре стал ещё и заместителем председателя Народно-революционного военного совета. В пятьдесят четвертом году он был избран заместителем Председателя КНР. Он был главой китайской делегации на XX съезде КПСС. Во время Культурной революции, когда многие руководители партии и государства, а также видные военачальники подверглись нападкам и преследованиям, Чжу Дэ не стал молчать. В ответ жена Мао Цзэдуна Цзян Цин инспирировала травлю политика хунвэйбинами, наиболее яростный этап которой продолжался с января по март этого года. Его обвиняли в «противодействии Председателю Мао», «нападках на идеи Мао Цзэдуна», «проведении буржуазной военной линии» и во многих других «преступлениях»; однако по признанию хунвейбиновской печати, Чжу Дэ не раскаялся — Предлагаю на место председателя КПК поставить Чжу Дэ, я же для себя предлагаю восстановить должность генерального секретаря, которую Мао прикрыл в прошлом году. А ты, мой друг, так и будешь возглавлять правительство.

— Что на это скажет Дэн Сяопин, этот пост принадлежал ему? — задумчиво произнес Эньлай.

— Предложим ему пост министра финансов, который он занимал всего два года. Нам нужно совместно выступить с открытой критикой так называемой «культурной революции», которая кроме вреда стране не принесла никакой пользы. Кстати, Судоплатов предупредил и о Дэне — он станет активным сторонником военной операции против объединившегося Вьетнама, устроив войну между двумя социалистическими государствами. Причем Дэн станет вождем страны.

— Этого нельзя допустить ни в коей мере! Но об этом мы подумаем после начала развития предсказания русских. Что же у них за источник знаний будущего?