Огонь гор

Глава 13

Мойра открыла рот от удивления, увидев, как Тэвиг бежит прямо к ней, петляя между деревьями. Они остановились, чтобы покормить Адэра. Хотя малыш и пробыл с ними всего два дня, он с легкостью приспособился к путешествию. Мойра разглядела возбужденное выражение лица Тэвига и ощутила, как по позвоночнику пробежал холодок.

– Ты не нашел кролика, которого искал, да? – поинтересовалась Мойра, складывая обратно в мешок вещи Адэра, чтобы пуститься в путь.

Тэвиг явно хотел поторопить ее.

– Нет. Но я видел стаю волков и опасаюсь, что и они видели меня.

Он помог положить Адэра в перевязь на груди у Мойры.

– За тобой гонятся волки?

– Прости, милая, я не совсем ясно выразился. Эти волки – люди, охотники, разосланные моим кузеном Айвером. Я хочу, чтобы ты взяла козу, припасы и все, что сможешь унести, а затем отошла чуть подальше и спряталась.

– Но, Тэвиг, что ты собираешься делать? Тебе тоже надо попытаться найти убежище.

– Они слишком близко. Я уведу их от тебя и ребенка. Если я не вернусь к тому времени, когда солнце начнет садиться, ты должна продолжить путь к Мунгану без меня. Прямо через эти холмы на север. Иди же, – приказал он, слегка подтолкнув Мойру. – Ты же не хочешь попасть в руки этих мерзавцев? И нельзя, чтобы они нашли моего сына.

Хотелось поспорить, но было уже слышно, как приближаются люди. В другой ситуации Мойра могла бы настоять на своем и пойти с Тэвигом, но теперь приходилось думать не только о себе. Тэвиг был прав. Нельзя, чтобы его враги нашли Адэра. Айвер увидит в Адэре лишь новую помеху на пути к тому, чего он так домогался. Жизнь ребенка находилась в такой же опасности, как и жизнь его отца.

Когда Тэвиг скрылся между деревьями, Мойра поспешила найти хорошее укрытие. Как раз в тот момент, когда она нашла убежище в густых зарослях кустарника, окружавшего большой валун, она услышала крик людей Айвера. Тэвига обнаружили. Теперь она могла в своем убежище лишь ждать и молиться.

Тэвиг оглянулся. Он пытался придерживаться густой чаши, встававшей на пути преследователей, но те нагоняли его. Хуже того, он приближался к опушке, и они преграждали ему путь обратно в лес. Выйдя из леса, они смогут легко опередить его.

Прорвавшись через последние деревья и кустарник на открытое пространство, он крепко выругался. Дар предвидения здорово подвел его в этот раз. Никаких предостережений не было. Желая раздобыть мяса на ужин, он практически сам пришел в руки к врагам. Все усилия оторваться от собак Айвера оказались тщетными. Он понял это в то мгновение, когда увидел их и они увидели его. Единственным утешением было то, что Мойра и Адэр в безопасности.

Выйдя на открытое пространство, люди Айвера быстро окружили его. Тэвиг выхватил меч, намереваясь положить хотя бы нескольких из шести хорошо вооруженных людей до того, как его схватят. Он не сомневался в том, что проиграет битву, но хотел, чтобы победа досталась врагам дорогой ценой.

С легкостью ранив двоих, Тэвиг почувствовал пробуждение надежды. Выбив третьего человека из седла, он понял все же, что краткая надежда на свободу тщетна. Тэвиг не успел вскочить на лошадь, как получил удар сзади и упал. У него не было возможности ответить – град пинков и ударов кулаками поверг его в бессознательное состояние. Хотя и не хотелось доставлять людям Айвера удовольствие, Тэвиг застонал, когда его рывком поставили на ноги, а один из людей заломил ему руки за спину. Человеком, стоявшим перед ним, был Эндрю Макбейн, и Тэвиг понял, что находится в руках наемников Айвера, людей, изгнанных собственными кланами, охотно и часто с удовольствием делавших за деньги что угодно.

– Айвер хорошо нам заплатит, – объявил Эндрю, поглаживая грязную спутанную бороду. – Тэвиг, он предлагает за тебя неплохие деньги, – самодовольно посмеиваясь, продолжал Эндрю.

– Мне говорили. Если ты думаешь, что Айвер действительно заплатит, ты гораздо глупее меня, – осадил его Тэвиг.

– Не пытайся вызвать недоверие. Нас заблаговременно предупредили насчет того, что у тебя ловкий язык. И все же Айвер заплатит нам вознаграждение, которое обещал каждому, кто приведет в суд его кузена-убийцу.

– Это всего лишь красивые слова человека, поработавшего ножом.

– Ты – единственный, кому это известно. Не считая Айвера и нас самих. Айвер не скажет правду, да и мои люди – тоже. И тебе не следует болтать о ней слишком часто. – Он вынул кинжал и лениво прикоснулся к острому лезвию. – Нередки случаи, когда в сражении теряется язык.

На мгновение скрестив взгляд со взглядом Тэвига, он сунул кинжал обратно в ножны.

– Как там раненые? – поинтересовался он у того, кто находился справа.

– Раны неопасные, но их надо перевязать, – последовал ответ.

– Согласен, верно. Что ж, сегодня мы много проскакали, поэтому разобьем лагерь. Это место ничем не хуже других. Напасть на нас здесь будет сложно.

Знаком он приказал посадить Тэвига на землю.

– Свяжи ему лодыжки, – приказал он худощавому человеку со шрамом на лице.

Связанного Тэвига оставили на месте, мужчины занялись ранеными и разбивкой лагеря. Морщась от боли, Тэвиг незаметно продвигался к низкому кустарнику, намереваясь сбежать. Август был почти на исходе, в воздухе ощущалось приближение осени. Ослабленный побоями, Тэвиг опасался замерзнуть и заболеть.

Если только не случится чудо, Айвер победил. Сознание этого было тем горше, что Тэвиг так близко подошел к Мунгану Коллу, где его ждали помощь и безопасность. Он был уверен, что Мунган попытается спасти его, когда Мойра расскажет ему о произошедшей беде. А еще он был уверен, что это если и произойдет, то слишком поздно. Макбейн и его люди доставят его к Айверу до того, как Мойра доберется до Мунгана.

Подумав о Мойре, Тэвиг вздохнул. Ведь он больше никогда не увидит ее, и его захлестнула злость на себя за то, что он ничего не может придумать. Не может вырваться из ловушки. Мойра не была его женой, у него не было ни возможности, ни времени написать свое завещание по поводу ее будущего. Ей не останется иного выбора, кроме как возвратиться к жестокому сэру Бернарду. Тэвиг не мог отделаться от ощущения, что подвел любимую, сильно подвел.

И своего сына тоже подвел. Он проклинал себя последними словами, что не объявил Адэра своим сыном – ни устно, ни письменно. Из-за этого Адэру будет очень трудно в будущем предъявить права на то, что принадлежит ему по рождению в гораздо большей степени, чем Айверу. Несмотря на сходство с отцом, Адэру придется приложить много усилий, чтобы доказать то, что он является сыном Тэвига Макалпина. Хуже того, когда Мойру увезут от ребенка, мальчик окажется по-настоящему сиротой. Оставалось лишь небольшое утешение, что Мунган все же позаботится о ребенке.

Тэвиг пытался утешить себя тем, что они по крайней мере живы. Если бы Эндрю Макбейн и его компания схватили Мойру и Адэра, ни женщина, ни ребенок долго не прожили бы. Хуже того, Тэвиг понимал, что ему придется пройти через ад, если он увидит, как Мойру будут мучить, а потом убьют. Сама мысль об этом превратила внутренности в болезненный комок ужаса. Тэвиг молился, прося Господа, чтобы Мойре хватило здравого смысла сделать именно то, что приказал он.

Мойра взглянула на небо, когда кончила перепеленывать Адэра. Да, солнце садилось, а Тэвига все не было. Поместив Адэра на перевязь, она воспользовалась вторым одеялом, чтобы укрепить мешки с припасами на спине козы подобно корзинам. Тэвиг сказал, что идти надо строго по направлению к холмам. Взглянув на мирно спавшего Адэра, она поняла, что тянуть больше не имеет смысла, надо идти. Единственная надежда, хотя и небольшая, спасти Тэвига, зависела только от того, как скоро она доберется до Мунгана Колла. Мойра сомневалась не только в своей способности быстро добраться до крепости, но и в том, что Айвер, пленивший Тэвига, не захочет немедленно его убить.

– Он и тебе не даст долгого срока жизни, – прошептала она, склонившись к ребенку, пробираясь между деревьями с упрямой козой и не отрывая взгляда от холмов, которые ей предстояло пересечь. – Ты сын Тэвига. Может, он и не признал тебя своим при свидетелях, если не считать меня, может, у тебя и нет такого документа, но ты его копия. Айверу стоит взглянуть на тебя лишь раз, чтобы понять, кто ты. Он не станет долго размышлять о том, что у тебя нет ни каких доказательств, он просто увидит маленького Макалпина и убьет тебя. Только бы спасение твоей жизни не помешало возможности помочь Тэвигу. Только вот как это сделать? – пробормотала она, отводя ветку, загораживавшую тропу.

Адэр пробормотал что-то во сне, схватил длинную косу, прижал к щеке и закрыл глаза. Мойра дотронулась до его густых черных волос и вздохнула. Она так страдала от невозможности броситься на выручку Тэвига, но природный инстинкт диктовал ей – надо уйти подальше, оставить мужчину и спасти ребенка. Мойра молилась о том, чтобы взрослый Адэр понял, не только почему она сделала такой выбор, но и то, как непросто было его сделать.

Алые цвета заката переходили в серые сумерки, когда она добралась до опушки леса. Мойра нахмурилась и взглянула на холмы, которые надо было пересечь. Между ней и холмами простиралась открытая местность с несколькими кустами, потрепанными ветром, – ни один из них не был настолько велик, чтобы спрятать ее, ребенка и козу. Высокая трава скрыла бы ползущую Мойру, но как заставить ползти на брюхе козу? Это невозможно!

Тогда Мойра привязала козу к нижней ветви дерева и осторожно продвинулась вперед. Между ней и холмами не было никаких признаков врагов Тэвига, но это не означало, что те ушли. Осторожно, прячась за деревьями, она посмотрела на запад. Хвала Господу! И там их не было. Никаких признаков.

Взглянув на восток, она замерла. Были ясно видны огонь и шесть человек вокруг. Ее внимание приковала фигура на земле, полускрытая низким кустарником. Фигура на земле пошевелилась, и Мойра облегченно вздохнула. Тэвиг был еще жив.

Адэр пошевелился, Мойра прижала малыша к себе, успокаивая его. Тэвиг находится так близко, и он жив – запела ее душа. Она могла думать только об этом, забыв о том, что бессильна против шести вооруженных мужчин.

«Что ты можешь сделать?» – прозвучал холодный голос разума. Ответа у Мойры не было. Однако, продолжая наблюдать за врагами, она начала кое-что понимать. В бурдюках, которые те подносили ко ртам, была явно не вода. Даже со своего места она слышала, как нарастает шум – явный признак опьянения. Если мужчины продолжат пить также много, то вскоре превратятся в неразумную пьяную толпу, мало что понимающую и подверженную панике.

Она приняла решение, молясь о том, чтобы ей удалось все задуманное. Вернувшись к козе, она замотала ей морду тряпкой, чтобы та не блеяла, и направилась к холмам. Мойра все время смотрела в направлении костра, но не видела его до тех пор, пока не оказалась в нескольких футах от каменистой подошвы холма. Эти последние несколько футов она преодолела очень быстро, торопясь укрыться за камнями.

Увлекая за собой козу, она шла по неровностям, пока не нашла тропу перегонщиков скота. Привязав козу к кусту, овеваемому ветром, она занялась поисками укрытия для Адэра. Хотя Мойра и не собиралась оставлять малыша надолго, необходимо было найти место, защищенное от ветра, свежего ночного воздуха и животных, которые случайно могут оказаться рядом.

Ничего подходящего не нашлось, и она с трудом добралась до валуна, поросшего мхом. Мойра понимала, что нельзя просто положить ребенка среди камней, пусть даже ненадолго. Если с ней что-нибудь случится, он погибнет. Удивляясь самой себе, она достала нож из мешка Тэвига.

– Адэр, ты был самым тихим ребенком из всех, кого я когда-либо видела, – сказала она, касаясь его щеки, и мягко улыбнулась, когда тот почмокал во сне губами. – Пожалуйста, прошу тебя, веди себя так же спокойно и тихо. Мы сейчас попытаемся спасти твоего отца или по крайней мере дать ему единственный шанс спастись самостоятельно.

Глубоко вздохнув, Мойра направилась обратно к опушке и остановилась, чтобы перевести дыхание, лишь добравшись до деревьев.

– Если Тэвиг спасется, он убьет меня за безрассудство, – прошептала она, кривя губы в улыбке.

Помедлив несколько мгновений, чтобы собрать все мужество, она начала пробираться между деревьями. Мойра снова видела свет костра и пробиралась вперед, пока не оказалась по другую его сторону. Сняв перевязь, она осторожно положила спящего Адэра на землю. Ей был виден куст рядом с Тэвигом, но не слишком большой, чтобы полностью укрыться за ним. Оказавшись у самой кромки леса, Мойра зажала нож между зубами и легла на живот. Моля Бога о том, чтобы мужчины на самом деле оказались такими пьяными и полусонными, какими казались издали, она поползла к Тэвигу. Приближаясь к нему дюйм за дюймом, она твердила себе снова и снова, что ей надо всего лишь перерезать веревки и дать ему нож. Всего лишь незаметно перерезать веревки – и только.

Тэвиг поморщился, когда попытался изменить положение тела, сведенного судорогой. Он не отрывал взгляда от врагов. Те двое, которых он ранил, успели напиться до бессознательного состояния. Двое других растянулись на земле, готовясь вскоре присоединиться к дружкам, а еще двое не могли бы долго бодрствовать. Да и к чему это? Они были полностью уверены в том, что пленник не сможет сбежать и не представляет угрозы. Тэвига это рассердило, особенно потому, что негодяи имели на эту уверенность полное право.

Внезапное легкое потягивание за веревки на запястьях заставило его напрячься. Тэвиг не отдернул руки – он подумал, что это какое-то небольшое животное выясняет, не сгодится ли он в качестве пищи. Холодное прикосновение стали объяснило смысл происходящего – кто-то перерезал веревки на нем. Неужто Мойра?!

– Ради Бога, скажи, что ты здесь делаешь? – напряженным шепотом спросил он, не отрывая взгляда от Макбейна и его людей.

– Молчи, – послышался ответный шепот.

– Я велел тебе бежать. Скрыться. – Он был потрясен ее смелостью и безрассудством.

– Я и была очень послушна, пока не увидела тебя. А теперь молчи, а то один из этих мерзавцев может поинтересоваться, почему ты вдруг начал что-то бормотать.

– Адэр, где он? – почти беззвучно прошептал Тэвиг.

– Он в безопасности, не волнуйся. Я больше ничего не буду делать, только перережу веревки. Мы с Адэром пересечем холмы там, где лес ближе всего подступает к камням. Если сможешь бежать, найдешь нас там. Все!

– Не медли и не пытайся дожидаться меня, – велел он, ощущая необычайный прилив сил от близкого освобождения и радости встречи.

– Ну вот и все, – объявила она, перерезав веревки, связывавшие лодыжки Тэвига.

– До встречи, дорогая.

Тэвиг услышал только тихое шуршание, когда она отползла в темноту. Удивительно, как она могла передвигаться так бесшумно. Продолжая наблюдать за врагами, он осторожно потер запястья и лодыжки, стараясь вернуть им чувствительность. Он с напряжением ждал окрика – свидетельства того, что Мойру заметили. Проходили минуты, никто из врагов даже не взглянул в сторону холмов. Испытывая облегчение от того, что Мойре удалось скрыться, Тэвиг пообещал себе как следует выговорить ей за смертельный риск. Хотя его и восхитили ее способности. И больше всего – привязанность и верность.

Эндрю Макбейн последним впал в пьяное забытье. Тэвиг закрыл глаза. Он так долго и так напряженно вглядывался в фигуры и лица врагов, что глаза горели. Когда резь стала чуть слабее, он снова взглянул в том направлении. Прежде чем пытаться бежать, нужно убедиться, что те не в состоянии его преследовать, а потом следует оказаться как можно дальше среди холмов – до того момента, как его исчезновение обнаружится. Он лишь ненадолго задумался, не украсть ли лошадь. Но животные находились слишком близко к людям, нельзя было рисковать, их могло разбудить конское ржание.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Тэвиг убедился, что никто из людей не пошевелится до утра. Однако он не сводил глаз с врагов, пятясь к лесу. Наконец-то поднявшись во весь рост, он чуть было не застонал. Первые шаги по темному лесу были неловкими и ужасно шумными. Когда Тэвиг наконец-то добрался до каменистой подошвы холма, очень хотелось отдохнуть, но он продолжил путь.

Казалось, прошла уйма времени, пока он понял, что Мойра находится впереди. Очень близко. Он улыбнулся, потому что сначала увидел ее, потом услышал. Только она могла ходить на цыпочках, словно приведение. Упрямая коза не давала двигаться слишком быстро. Тэвиг хотел сначала подойти и похлопать Мойру по плечу. Только она очень испугалась бы, а он должен ее беречь. Особенно после всего пережитого в эти дни.

– Мойра, – позвал он и улыбнулся, когда Мойра резко повернулась и открыла от удивления рот.

– Тэвиг, это ты?

– Нет, дух, говорящий моим голосом.

– Очень смешно. Я понимаю, что спросила глупость, но не стоит ожидать от женщины остроты ума после того, как она всю ночь волокла это животное.

Потрепав козу по холке, Тэвиг взял у Мойры поводок.

– Животное хочет отдохнуть. Не стоит винить его за это. – Он взглянул на поклажу на спине козы. – Неплохая мысль.

– Спасибо. Как думаешь, от этого молоко не пропадет?

– Может быть, но не раньше чем мы доберемся до Мунгана. – Он поцеловал ее в губы. – Спасибо, что спасла мою глупую шею. – Тэвиг двинулся вперед, потянув козу за собой. – Не надо было этого делать. Так рисковать. Я думал, что ясно выразился. Надо было взять ребенка и бежать так быстро и далеко, как только можешь.

– Да, ты очень ясно выразился, – согласилась Мойра, следуя за ним и радуясь тому, что не слышит в его интонациях настоящего недовольства или осуждения. – Мне не хотелось покидать тебя, но я поступала в точности так, как ты распорядился.

– Будь это так, ты не ползала бы по траве и не перерезала бы веревки на мне.

– Я имела в виду, что подчинилась тебе вначале, но должна же я была что-то предпринять, увидев, где ты находишься и что ты еще жив.

– Ты подвергла себя и моего сына смертельной опасности. Я не лгал тебе, сказав, что для вас с Адэром очень опасно оказаться в руках Айвера. Так же опасно, как и для меня.

– Я поверила тебе. Как и сказала. Я вела себя очень послушно, а потом увидела тебя и… А еще я поняла, как плохо тебя охраняют. Я долго колебалась, но просто не смогла уйти. Это мучило бы меня всю жизнь. Еще я подумала, что когда-нибудь твой сын задаст мне вопрос об этом дне. Я решила сделать одну небольшую вещь – дать тебе возможность спастись. Твои враги были пьяны, поэтому почти ничего не стоило прокрасться между деревьями и перерезать веревки на тебе.

– А что было с ребенком, пока ты кралась? – Когда Мойра промолчала, Тэвиг остановился и в упор взглянул на нее. – Судя по виноватому выражению твоего лица, ты, кажется, собираешься рассказать, что носила моего сына в самый центр лагеря.

– Вообще-то я пыталась придумать, как не рассказать тебе правду и не солгать при этом.

– Мойра!

– Ну, я ведь не могла оставить его одного, так? И это был не самый центр лагеря, а край. – Она растерянно улыбнулась, когда Тэвиг уставился на нее с недоумением. – Тэвиг, прости. Я не могла ничего с собой поделать, когда увидела тебя, связанного и беспомощного. Если бы я оставила Адэра одного и меня схватили бы, все равно он бы погиб. Маленький ребенок ни за что не сможет выжить в одиночку. Я была уверена, что смогу подобраться достаточно близко, чтобы незаметно перерезать веревки и уползти так же тихо.

– Адэр мог заплакать и встревожить людей Айвера.

– Это правда. Но он такой тихий и довольный жизнью мальчик, что скорее всего должен был промолчать. Я ведь его просила…

Тэвиг только покачал головой.

– Ты сошла с ума. Да и я, должно быть, немного не в себе, раз принимаю твои рассуждения. Но где ты научилась передвигаться с ловкостью, которой позавидовал бы любой лазутчик? Обычно слабые женщины этого не умеют.

– Когда живешь рядом с таким человеком, как Бернард Робертсон, учишься вести себя очень тихо и не показываться на глаза. Я просто боялась привлечь его внимание, потому что, как мне казалось, он был вечно зол на меня. Хорошо, что это умение пригодилось мне не только для того, чтобы избежать гнева Бернарда.

– И все же мне не хочется благодарить этого злого человека. Пусть даже он научил тебя быть незаметной, что и спасло мою жалкую жизнь.

– Да, но он не учил меня. Просто вынудил научиться этому. Быть серенькой незаметной мышкой. – Она усмехнулась в ответ на улыбку Тэвига. – По правде сказать, этим умением в замке сэра Бернарда обладают многие. Большинство тех, кто там оказывается, учатся двигаться подобие приведениям.

– И все же ты собираешься вернуться в это ужасное место. Но почему?

– У меня нет выбора.

Тэвиг остановился и повернулся к Мойре столь стремительно, что та быстро сделала шаг назад.

– У тебя есть выбор! Я предлагаю тебе его с того самого дня, когда ты очнулась на песке после того, как нас выбросило на берег. Ты просто отказываешься принять его. Учитывая, как отчаянно ты рисковала, чтобы спасти мне жизнь, я все меньше и меньше понимаю причины твоего отказа принять мое предложение о замужестве.

– Это потому, что ты отказываешься прислушаться к моим доводам или признать, как мы действительно рисковали в деревнях, где едва не погибли. Наш брак только подхлестнул бы людские суеверия, ставя под угрозу нас обоих. Я говорила это так часто, что начинаю ощущать себя ребенком, повторяющим урок перед очень требовательным учителем.

– Мойра, ты не трусиха. Твоя смелость уже не раз находила подтверждение во время нашего путешествия. Мне трудно поверить, что ты торопишься вернуться к жестокому Бернарду из-за того, что считаешь, будто наш брак пробудит людские суеверия. Мне не верится, что ты вообще способна сбежать от каких-то нелепых суеверий.

– Не думаю, что я настолько смела, как ты пытаешься убедить меня, – запротестовала Мойра, все же польщенная его словами. – Но разве не глупо я поступаю, что продолжаю идти вперед, видя перед собой опасность? Особенно когда есть возможность выбирать направление. Да и разве ты не считаешь, что я поступаю благоразумно по отношению к тебе или к нашим возможным детям? Может быть, мне просто не хватает смелости высказать тебе все, что может произойти с тобой или нашими детьми из-за того, что мы пытались быть выше предубеждений. – Мойре казалось, что даже самый беспечный человек не сможет не посчитаться с ее доводами.

– Мои люди не настолько ослеплены этой глупостью. Среди них мы смогли бы чувствовать себя в безопасности, – возразил ей Тэвиг, который не собирался ей уступать.

– Мы можем быть в безопасности какое-то время, но даже их терпимость может оказаться небезграничной.

– По-моему, нет. Существует только один способ доказать тебе это. Ты должна оставаться со мной до того момента, как мы встретимся с моими людьми. Тогда ты сможешь принять окончательное решение.

– Зачем все затягивать? Не думаю, что это изменит мое мнение. Мне лучше уехать, когда мои родственники явятся за Уной.

Мойре не хотелось, чтобы Тэвиг продолжал убеждать ее. Говорить «нет» становилось все труднее и труднее. Отчаянно хотелось принять предложение, пусть даже Тэвиг никогда не говорил о любви. Настойчивость Тэвига постоянно напоминала о том секрете, который Мойра хранила от него, – по поводу чего она испытывала возрастающее чувство вины. Насколько ей было известно, у Тэвига секретов от нее не было.

Тэвиг подошел ближе и нежно взял ее за плечи.

– Ты можешь в любой момент вернуться к той жизни, которую предлагает сэр Бернард. Все, что я прошу, так это уделить мне еще несколько дней. А теперь пообещай, что останешься со мной, пока я не верну все, что украл у меня Айвер.

– Обещаю.

Он усмехнулся, поцеловал ее коротко, но страстно и вновь взял козу за поводок. Идя за Тэвигом, Мойра проклинала себя за слабость. Она дала обещание потому, что не хватило сил отказать любимому в том, чего он так сильно хотел. А еще это была соблазнительная возможность провести с ним еще несколько дней и отодвинуть боль расставания. Ей очень хотелось, чтобы его люди не были такими терпимыми, как думал о них Тэвиг, иначе ее было бы легко заставить остаться дольше. Мойра понимала, что это была бы роковая ошибка – она не смогла бы вечно скрывать от него свой дар.