Огонь и лед

ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ

СОФИ ВЫБЕЖАЛА ИЗ ЗДАНИЯ ФБР ТАК БЫСТРО, ЧТО ЧУТЬ НЕ СБИЛА с ног пару старушек с огромными хозяйственными сумками.

Джек не пошел следом. Засунув руки в карманы, он наблюдал за ней, пока она не скрылась из виду, потом развернулся и направился к лифту.

Алек не смог сопротивляться любопытству:

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет, черт подери.

Алек усмехнулся. Джек был осторожным человеком и, как большинство мужчин, держал свои эмоции в себе. Отношения — не самая приятная тема для обсуждения, и он, естественно, не собирался говорить о женщине, которую любит. Ни сейчас, ни когда бы то ни было еще.

Алек распознал признаки. Жизнь Джека только что усложнилась, и он был в замешательстве. Неужели у его друга уже началась стадия мучений? Взглянув на него, Алек решил, что, вероятнее всего, да. У него определенно та самая стадия, когда все видят то, что он сам отказывается признавать. Алек уже прошел через это. Он знал, что это лишь вопрос времени — когда до Джека дойдет истинное положение вещей.

Джек и Софи. Интересная выйдет парочка.

Джек ударил кулаком по кнопке вызова лифта.

— Зачем Софи хотела посмотреть видеозаписи? Она говорила тебе?

Алек подождал, пока двери закроются.

— Она сказала, что у нее есть теория, но она не готова об этом говорить.

— Не готова? Почему ты не заставил ее все рассказать?

— Заставил ее? Ты шутишь?

— Ты агент ФБР…

— Вообще-то понадобилась бы целая команда агентов, работающих круглосуточно, чтобы заставить ее рассказать, что она ела на обед. И даже тогда она, скорее всего, соврала бы.

— Если она что-то нашла и станет все выяснять собственными силами, то может попасть в беду. Ты представляешь, сколько раз в нее стреляли? Так я тебе скажу. Чертовски много. Думаю, позвоню Гилу и опять приставлю его к Софи.

— Хорошая идея, — отозвался Алек. — Ты знаешь Гила. Ему не помешают дополнительные деньги для покера, и он любит Софи.

Добравшись до своего стола, Джек рассказал Алеку о поездке в Миннеаполис и о беседе с доктором Халперном.

— Он написал кучу книг и получал награды, но, тем не менее, он очень скромный парень, — сказал Джек. — Не могу представить, как он все это время выдерживал взаперти с тремя другими мужиками на Аляске. Я даже удивлен, что он не спятил.

— С тихонями всегда так. Думаю, Маркус Лемминг — извиняюсь за каламбур — полярная противоположность этому Халперну. И явно будет не против рассказать тебе, какой он великий ученый.

Джек с Алеком просмотрели информацию, собранную по этому делу. Закрыв последний файл, Джек отодвинул стул и вытянул ноги.

— Согласно отчетам, — сказал он, — ни Халперна, ни Лемминга не было в Инуке, когда убили Харрингтона. Оба утверждают, что никогда и не слышали об Уильяме Харрингтоне. Эрик был сам по себе, и они не знали, чем он занимался. Лемминг должен вернуться в город сегодня вечером. Думаю, мне придется к нему заскочить.

ДЖЕК ОСТАНОВИЛ МАШИНУ перед крошечным домом Маркуса Лемминга в стиле 1960-ых с небольшим участком. Одноэтажное квадратное здание выглядело голым посреди такого же голого клочка земли. Ни дерева, ни кустика, ни былинки. Вместо газона землю перед домом покрывали кое-как срезанные сорняки.

У ученого, который проводил большую часть времени в Арктике, наверное, не было времени позаботиться о доме, решил Джек, но ему стало интересно, как к этому относились соседи с аккуратненькими газончиками и скульптурно подстриженными кустиками.

Алек был прав насчет Маркуса Лемминга: он был совсем не похож на Кирка Халперна. Дверь открыл мускулистый человек с квадратной челюстью и подозрительным угрюмым взглядом. Когда Джек показал свое удостоверение и попросил уделить ему несколько минут, Лемминг отступил в сторону и впустил его.

Интерьер дома был почти таким же скудным, как и его вид с улицы. Небольшая гостиная с голым деревянным полом. У одной из стен стоял футон [91], а перед окном, выходившим на улицу, имелись стол и стул. Другая стена была полностью заставлена книжными шкафами. На полках было столько книг, что они прогибались под их весом.

— Что вы хотите узнать? — спросил Лемминг. — Я уже рассказал другим агентам об Эрике все, что знал.

— Как бы вы описали ваши с ним отношения? — спросил в ответ Джек.

— Мы достаточно хорошо ладили. Вначале мы были близкими друзьями, но всем нам стало ясно, что Эрик мне завидовал. Я уже опубликовал несколько книг, и мне предложили присоединиться к правлению в двух крупных институтах. А резюме Эрика… я очень не хочу плохо говорить о мертвых, но, боюсь, его резюме было довольно жалким. Представляете, он ходил в государственную школу. И так ревностно относился к своей работе, что ничего не хотел нам рассказывать. Он уходил один ночью и работал над своими заметками и видеозаписями. Он казался едва ли не параноиком, будто боялся, что кто-то украдет его идеи. Могу вас заверить, у Эрика Картера не было ничего, что мне бы захотелось украсть.

В голосе Лемминга не было ни грамма сочувствия, пока он продолжал высмеивать послужной список Картера:

— Понятия не имею, почему он сорвался. Могу только предположить, что на нем сказались напряженные условия работы.

— Значит, вы не видели собранные им данные или видео?

— Некоторые видел. Но, как я уже сказал, он держал их при себе.

— Вам известно, что случилось с его отчетами?

— Мы отправляли свои данные по электронной почте домой, а бумажные копии запаковывали в ящики. Как поступал со своей документацией Эрик, я вам сказать не могу.

— Мы нашли его записи и несколько дисков, однако, похоже, большинство из них отсутствует. Вы знаете что-нибудь о них?

— Без понятия.

Чем больше вопросов задавал Джек, тем более нетерпеливым становился Лемминг. Когда всплыло имя Уильяма Харрингтона, на его лице отразилась печаль.

— Я слышал, что произошло, — сказал он и покачал головой. — Белый медведь… Ужасная смерть. Даже предположить не могу, что он делал посреди такой глуши.

Лемминг ответил еще на несколько вопросов, но не сказал Джеку ничего, что тот уже не прочитал в досье. Однако Джек начал замечать проскальзывающую в каждом заявлении Лемминга мысль: Эрик Картер действовал в одиночку.

Почему он так настаивал на этом? Почему для него было настолько важно дистанцироваться от остальных? Но эти вопросы Джек решил оставить при себе… до поры, до времени.

Несколько минут спустя, сев обратно в машину и отъехав от дома ученого, Джек оглянулся назад. Лемминг смотрел на него, стоя у окна.