Охота за миллионером (СИ)

Он скорчил рожицу.

— Я люблю тебя, Алекс. Впервые вжизни люблю… и я готова на рай в шалаше, понимаешь?

Он обнял меня. Крепко прижал к себе.

— Тогда возвращаемся на шоу. Ты выберешь меня.

Я улыбнулась.

— Да. Я выберу тебя.

Алекс поцеловал меня и, поднявшись с пола направился куда-то из комнаты. А я все сидела и смотрела ему вслед.

— Стой! — крикнула.

Он обернулся.

— А ты не хочешь сказатьмне кое-что?

Алекс удивленно изогнул бровь.

Примерно то, что я только что сказала тебе…

Он нахмурился, а следом на его губах расцвела наглая улыбка.

— Скажу, Баунти. Когда выберешь меня, скажу.

Глава 24

На виллу мы вернулись практически под вечер. Перед тем как зайти внутрь, Алекс прижал меня, и, крепко поцеловал.

— Баунти, надеюсь, ты больше не собираешься выкидывать фортели?

Он имеет ввиду финальный выбор? Конечно же, нет. Как я могу выбрать не его? Но сказала я совсем другое.

— Посмотрим, курьер, на твое поведение, — подмигнув, рванула ко входу. Но он поймал меня за запястье.

— Только попробуй выбрать не меня, — прорычал у самого уха. — Прямо там, на съемочной площадке юбку подниму и задницу твою надеру…

На губах расцвела улыбка. Гордой походкой, виляя бедрами, прошла внутрь.

Удивительно, но мне обрадовались на вилле. Девчонки, едва заметив приближающуюся меня, бросили все свои дела и едва не запрыгнули мне на шею.

Потом мы пили чай и болтали о вчерашнем дне. Конечно, я не стала рассказывать им все, о путешествии на остров тактично промолчала.

Завтра утром финал. Все переживали. Сегодня будет известно о том, кто эти две участницы, которые останутся здесь.

— А где Марго? — только сейчас я обратила внимание, что нигде не видно моей подруги.

Девочки как-то странно покосились друг на друга.

— Так она вещи собирает. Покидает проект.

От удивления едва чаем не поперхнулась.

— Почему?

Даша кладет ладонь на мое предплечье.

— Ты бы сходила к ней.

Не понимая совершенно ничего, выхожу на улицу. Но не успеваю пройти несколько шагов, вижу Марго идущую мне навстречу. В ее руке чемодан. Когда глаза девушки заметили меня, в их глубинах вспыхнула злость.

— Уйди, Лола, я не хочу с тобой говорить, — прорычала она, поравнявшись со мной.

Опешив от такого, я сорвалась за девушкой. Схватив ее за плечо, заставила остановится и посмотреть на меня.

— Марго. Объясни, что происходит?

Она отвернулась на пару секунд. А когда снова посмотрела на меня, в ее глазах блеснули слезы.

— Что случилось? Ты врала мне, с самого начала! Подруга называется… Зачем ты давала мне надежду? Зачем было это все, если у вас с Алексом любовь?

Я не знала, что ей ответить. Стояла и смотрела в ее глаза, понимая, что это полный провал. Она ведь права.

— Марго…

Девушка осекла меня.

— Не надо, Лола. Просто оставь меня в покое.

Марго вышла за ворота, а я все стояла и смотрела ей в след. Чувствовала себя полной дурой. Зачем это делала? Хотела успокоить ее. Я ведь не собиралась сама влюбляться в Алекса. Для меня все было игрой. А теперь, выходит, будто я насмехалась над Марго своими действиями.

Настроение было отвратительным. Постоянно хотелось плакать и отсюда сбежать.

Вечером состоялась церемония. Приходилось играть роль радостной девушки, которую оставили в финале. Конкуренцию мне составила Даша.

Остаться наедине с Алексом нам не удалось. Артем все никак не отлипал, при любом удобном случае говорил, как ему жаль и как он виноват. Вконец устав от егообщества, я оправилась к себе. Уже завтра будет финал. Я выберу Алекса, мы покончим со всем и уедет в закат. Что будет дальше? Мне не важно. Главное, мы будем вместе. Остальное — ерунда.

Спокойно лечь спать мне не удалось. В комнату постучала девушка из операторской группы. Опасливо озираясь по сторонам, она протянула мне телефон. Ее взгляд был такой испуганный, словно она сейчас совершала преступление.

А когда я взяла трубку и услышала голос звонившего, все встало на свои места.

— Лола, ну че, как дела?

Я улыбнулась. Слышать друга было для меня огромной радостью. Я дико соскучилась.

— Все отлично, завтра финал. Вы там как?

— У нас все путем. Я тебе хотел напомнить, Лола о своих процентах. Бабки позарез нужны, так что не оплошай…

Сердце ухнуло куда-то в желудок.

— Роб, я не стану выбирать Артема. Я влюбилась в другого. И хочу остаться с ним.

На том конце воцарилась тишина.

— Чего? — усмехнулся он. — Ты, наверное, шутишь?

— Нет, не шучу.

— Лола, у меня долги. У тебятоже. Ты, бл*ть, в своем уме? Какая, к черту, любовь? Выбирай Артема, забирай бабки и люби кого хочешь. Ты поняла?

Я не собиралась этого делать. И он должен меня понять.

— Нет, Роб. Я не выберу его. Алекс не простит, если я так опозорю его… он гордый очень.

Роберт выругался.

— Лола, а теперь слушай меня внимательно. Я тебя предупреждаю, если ты сделаешь это, я позвоню директору этого дебильного шоу и сообщу, что ты знала обо всем с самого начала. О том, что был слив инфы и ты пришла сюда с четким намерением выиграть. Ты действовала не честно, нарушив правила. В договоре, который ты подписала, есть четкие пункты о том, что за нарушение правил с тебя будет взыскан огромный штраф. Какой? Раза в три больше возможного выигрыша.

— Ты не охренел ли заявлять такое?

— Ты не охренела ломать все по собственнымхотелкам?! Потрахаться хочешь со своим женихом? Выиграй бабки, а потом делай что хочешь. Мне нужен мой выигрыш. И я пойду на все, чтобы он у меня был.

— Мне плевать на твои угрозы и штрафы, Роберт. Я сделаю так, как решила.

Он засмеялся. И мне ни черта не понравился его смех.

— Или ты хочешь, чтобы твоя сестра отдала мой долг бандосам? Я проигрался, Лола. И они придут. Саша Слепов. Он давно положил глаз на твою сестрицу. Ты еще вернуться не успеешь, она будет у него в руках. Ты меня поняла?

А вот теперь мне стало не по себе. Саша конченый ублюдок и извращенец. Как то столкнулись с ним в одном клубе. Он сестру едва не изнасиловал, я еле отбила. Потом мы с ней прятались несколько месяцев. Роберт боится его до трясучки. И он пойдет на те ужасы, что обещает. Подумать только, и этого ублюдка я называла своим другом.

По щекам потекли слезы.

— Ты такая мразь?

— Да, Лола. И напоминаю, в группе есть мои люди. Как только ты сделаешь ошибку, я узнаю.

Он сбросил вызов, а я еще несколько мнут сидела в полной прострации. Похоже, у меня нет выбора. Нет шанса на счастье.

***

Прожекторы светят в лицо, с обеих сторон операторы тычут в меня объективами камер. Я иду по красной дорожке, останавливаясь в условном месте. На мне шикарное свадебное платье, макияж от лучших визажистов. А в груди нестерпимая боль.

Они напротив. Два финалиста. Один из них олигарх — некогда заветный приз. Мой путь к свободе, к богатству и мечте. Второй — боже, как ему идет этот смокинг. Породистый. Красивый.

Поднимаю глаза, наши взгляды встречаются. Алекс напряжен. Впервые в его наглых бездонных омутах — тревога. Он ждет от меня выкрутасов. Привыкший считать меня чокнутой, думает, что я могу просто так выбрать Артема. Обидеть его. Зажмурившись, чувствую, будто сейчас он касается меня своими наглыми пальцами. При одной только мысли о нем мурашки по коже.

В памяти всплывают его слова, сказанные мне вчера.

— Только попробуй выбрать не меня. Прямо там, на съемочной площадке юбку подниму и задницу твою надеру…

Чокнутый. Безумный. Горячий. Словно истинная половина меня. Мой чертов близнец. Если бы все переиграть. Если бы все сделать по-другому. Если бы при виде Артема сердце ликовало так же сильно, как и заходится, стоит мне услышать голос Алекса. Я была бы самой счастливой!

Оператор делает знак, что пора. Сглатываю вязкую слюну, чувствую, как от нервов потеют ладони. Опускаю взгляд, понимая, что сейчас мое сердце разобьется на куски. Если бы я могла признаться Алексу о шантаже. К черту бы эти деньги. К черту штраф и санкции. Я бы плюнула на все. Но рисковать сестрой я просто не могу.

Его взгляд неотрывно следит за мной. Сама не смотрю — запрещаю себе. Не имею права. Я только что растоптала то, что зародилось между нами. Я разбила нам обоим сердце. Алекс такой гордый. Он мне этого никогда не простит.

Я делаю шаг, подхожу к Артему. Он улыбается. Берет мою ледяную руку в свою. А я слышу рычание. И потом звук удара. Вздрагиваю. Даже смотреть боюсь на Алекса. Он в бешенстве. Артем обнимает меня. Начинается какая-то потасовка, но я не слышу. Я рыдаю, чувствую, как только что умерла частичка меня.

Я хочу уйти. Алекса больше нет на площадке. Я хочу бежатьк нему, объяснить все. Я знаю, онпоймет. Но мне не дают, мы должны отснять финальную сцену. Та самая девушка, давшая мне вчера телефон стоит рядом и смотрит на меня. Я боюсь. Мне плохо. Я хочу, чтобы закончилось все как можно быстрей. Хочу, чтобы Артем уже надел это чертово кольцо. И он делает это. Я поднимаю глаза и произношу дрожащим, но громким голосом, что выбираю деньги. Что не получится у нас ничего.

Как только камеры выключаются, я срываюсь за ним. Выбегаю с площадки. Спускаюсь по лестнице вниз. Охранник говорит, чтоАлекс внизу. Я выбегаю на улицу, вижу как Алекс запрыгивает в припаркованный неподалёку Майбах и срывается с места. Я кричу ему, бегу следом, воя от боли. Но он даже не останавливается. Пару секунд и его нет. Я не вижу его, и не знаю, встречу ли снова.

Глава 25

Отсчитав несколько пачек купюр, бросила ему в рожу.

— Мы в расчете, и, надеюсь, больше не увижу твою мерзкую рожу.

Роб даже бровью не повел. Принялся запихивать все в рюкзак. А у меня все кипело внутри. Еле сдерживалась, чтобы не сорваться и не врезать этому ублюдку. Алина сидела на диване. Я сделала сестре знак, что мы уходим. Находиться в его квартире было невыносимо. Я ненавидела этого человека, я была зла на себя за то, что так ошиблась в нем. Столько лет принимала его за друга, столько лет бок о бок и не заметить такой фальши. Это просто ужасно.

— Лол, да не дуйся ты! Уверен, в подобнойситуации ты бы поступила точно также.

Я даже оборачиваться не стала. Мы вышли с Алиной из его дома и сели в машину.

Между нами воцарилась тишина. Я не хотела говорить с ней, не хотела что-то рассказывать. Во мне сейчас так много боли, она буквально выплескивалась.

Алекс исчез. С того самого момента, с финальной сцены шоу я не видела его. Как бы ни пыталась добиться у организаторов его контактов, никто и ничего не дал.

Вот уже две недели я без него. Нет Алекса, нет его шуток, нет его глаз и поцелуев. Нет виллы с надоедливым участницами. И сейчас я понимаю, что отдала бы все, только бы вернуться туда.

Я не могу без него. Чувствую, что задыхаюсь. Душный город, полный чужих, ненужных мнелюдей. Я не знаю, с чего мне все начинать, не знаю, как жить дальше и куда идти. У меня совершенно нет сил что-либо решать. Да и желания тоже.

Сестра напугана. Роберт держал ее у себя в квартире насильно. Он кричал на нее и не выпускал. Мне приходится успокаивать ее. Мы весь вечер вместе. Напиваемся вином и плачем друг у друга на плече. Я рассказываю ей о нем. Алина обнимает меня и разделяет эту боль. Мы плачем и обещаем друг другу быть вместе всегда, что бы не произошло в жизни.

Утром Алина будит меня. Нам нужно в банк. Погасить долг, пообщаться с приставами. Я должна выяснить, как могу вернуть свое имущество, хотя, уверена, что выигрыша вряд ли хватит на всю задолженность.

А когда мы попадаем на прием к приставу, происходит совершенно неожиданная вещь.

— Вы уверены? — я снова и снова пробегаю глазами по документу, в котором говорится, что все мои долго погашены еще пару недель назад.

— Да, все верно. У вас нет задолженности, в течении нескольких дней все арестованное имущество вернется к вам. Вы можете не беспокоиться.

Я как идиотка сижу и пялюсь на нее, пока Алина не дергает меня за рукав.

— Идем, — кивает она. — Пока не передумали.

Мы выходим на улицу, я достаю сигарету и нервно затягиваюсь.

— Валим отсюда, пока ситуация не прояснилась, — шепчет Алина, воровато осматриваясь по сторонам.

— Ты думаешь, это ошибка?

— А как иначе? С какого перепугу кто-то бы внес за тебя такой огромный долг?

Я не знаю, что ей ответить. Сама пребываю в полной растерянности. И даже поверить страшно в то, что все беды позади. И выигрыш. Выходит, что ни копейки из него мне не придется тратить? Нет, это слишком прекрасно, чтобы быть правдой.

Мы возвращаемся в тачку и укатываем подальше от приставов.

Весь день проходит в работе. Каким бы странным не выглядело все происходящее, но похоже, дела идут на поправку. Мы созваниваемся с Честером и несколькими мастерами и говорим о том что снова открываем салон.

До глубокой ночи занимаемся уборкой и заказываем недостающие материалы для работы. Алина возобновляет работу в инсте, объявляет всем о том, что наш салон открыт.

Я немного отвлекаюсь. Любимая, привычная обстановка, моя старая команда — все это действует подбадривающе. Я безумно рада, что смогу вернуться к работе. Стоит Алине написать, что мы открываемся, мой директ просто взрывается. Увидев то, как сильно я им нужна, я едва не расплакалась от счастья. Алина начала составлять расписание, Чес помогал мне с мытьем окон. К вечеру, когда все устали, мы заказали огромную пиццу. Скромно отметив наше новое начало, разъехались по домам.

Только дома я поняла, как сильно устала за сегодняшний день. Физическая и моральная нагрузка сказались на моем организме. Кое-как добравшись до спальни, рухнула на кровать безвольной массой. Прикрыла глаза. Здесь, в полной тишине и одиночестве снова стало грызть изнутри. Наглаза навернулись слезы. Я так соскучилась, он так нужен мне. И несмотря на то, что моя мечта сбылась, я была совершенно несчастлива.

И тут меня озарило. Я подскочила с кровати, понеслась вниз по лестнице на первый этаж. Мой лэптоп все еще лежал в коробке. Кое- как отыскав зарядку, поставила все на стол. Пока ждала, когда загрузиться этот тормоз, в голове во всю крутись шестеренки.

Погасил долг… Весь. Кто? Кто мог это сделать? Тот, кто знал о моей мечте. Кто знал, насколько это важно для меня. В голове всплыли слова Алекса, сказанные мне той самой ночью.

— Мы все преодолеем. Я сделаю все, только выбери меня.

А потом о чувствах. Он обещал сказать о них, если я выберу его. Почему? Потому что для него это было важно.

Я никак не могла понять, но я чувствовала, что в этой ситуации именно я что-то упустила. Не вяжется у меня в голове, не представляю я своим спасителем Артема. Он за весь проект ни одного хорошего дела не совершил. А вот Алекс…

Как только загрузился рабочий стол, открыла браузер. Набрала в поисковике. Алекс…

Черт, что я знаю о нем? Только это выдуманное имя. Ни фамилии, ни имени. А потом я вспомнила об острове, на котором мы были. Как он назывался?

Набрала в поисковике то, что пришло в голову.

«Остров, принадлежащий миллиардеру…»

Перешерстила ленту. И уже в самом конце взгляд зацепился за мелкую фотографию. Иконку. Прошла по ссылке, и замерла. Это была какая-то статья. Ее заголовок гласил:

«Миллиардер Леон *** устраивает благотворительный вечер, созывая самых успешных предпринимателей Европы. Прием пройдет 31 августа на принадлежащем ему острове».

Чуть ниже была прикреплена его фотография. Высокий, в темно-синем костюме, с серьезным, цепким взглядом. Это он. Это Алекс…

Я снова и снова просматриваю статью, в голове всплывают воспоминания. Той ночью он назвал мне свое имя. А я как идиотка, упустила все, что могла.

Алекс. Миллиардер. И Артем, скорей всего — просто подставное лицо. Теперь все сходилось. Слезы брызнули из глаз. Я почувствовал, как мне не хватает воздуха. Подскочила и понеслась на балкон. Вдохнула полной грудью ночной прохлады. Руки тряслись. Я потянулась за сигаретой, а потом замерла.

Прием пройдет 31 августа, на острове. Посмотрела на экран телефона. Сегодня 30 число.

Глава 26

Мое сердце колотилось как бешеное. На часах было семнадцать часов вечера, по местному времени. Я стояла у здания отеля, в котором будем проводится сегодняшний вечер.

Вход строго по пропускам. Я попыталась пройти, но охранники здесь особо глупые и крупные. Спорить себе дороже. Пришлось импровизировать.

Пробравшись через служебный вход, переоделась в форму официантки и с остальным обслуживающим персоналом поднялась наверх. В зал, где и происходит торжество.

Сложность заключалась в незнании мной языка. Я не понимала, что мне пытаются сказать, но видела в лицах администраторов удивление. Мол, как допустили до подобного мероприятия такого тормоза. Я представилась всем немой. Жестикулировала руками, и, схватив первый попавшийся под руки поднос с напитками, рванула в зал.

А вот здесь началось самое интересное. Помещение было полно гостей. Десятки столиков с отдыхающими, выступление артистов на сцене и громкая музыка. В голове зашумело. И как в таком хаосе мне найти его?

Кто-то толкнул меня в спину. Официанты уже шли следом с такими же, как и у меня подносами. Я прошла вперед, дабы пропустить их, все это время осматриваясь. Я не знала, что скажу ему. Не знала, как себя вести. Весь полет, всю дорогу до этого отеля мое настроение менялось. Я ругала себя, а потом злилась на Леона. Несколько раз я хотела развернуться и улететь обратно. Уязвленная гордость, чувство собственного достоинства. Две недели он не давал о себе знать. Жил своей жизнью, устраивая вечеринки. В то время как я места себе не находила. Первые дней десять после завершения проекта я не могла даже есть. Тупо лежала в кровати и пялилась в потолок. Я не знала, с чего начать и как начать жизнь с разбитым вдребезги сердцем. Я винила себя, а в итоге оказалась обманутой.

Блондинкав темно-синем брючном костюме сделала мне знак подойти. Улыбнувшись, прошествовала через зал и, слегка наклонившись, дала ей возможность забрать с моего подноса бокал шампанского.

Женщина послала мне улыбку, а я, вконец осмелев, поинтересовалась, где же хозяин вечера. Это была единственная фраза, которую я выучила по дороге сюда.

Как-то странно посмотрев на меня, она все же указала на дальний столик. Именно в этот момент к нему подошел высокий брюнет. Мужчина стоял ко мне спиной, но я узнала его даже так. Язык не поворачивался назвать его Алексом.

На негнущихся от нервов ногах, я направилась к нему. Когда между нами оставались считанные метры, Леон вдруг обернулся. Я замерла. Чертов курьер! Он был такой красивый, такой сногсшибательный. Волосы уложены как-то по-иному, на лице небольшая щетина. В голове тут же возникли картинки нашей ночи на острове.

Я стояла как завороженная и смотрела на него. Леон же, мазнув по мне равнодушным взглядом, отвернулся. Словно и не узнал вовсе.

К нему подошла какая-то девица, положила руку на его плечо. Леон улыбался ей, что-то говорил. А у меня внутри все перевернулось. Невероятно больно было смотреть на него такого — далекого и чужого.

В этот момент меня начал кто-то звать. Им нужно было шампанское, а мне нужно было увести его в тихую комнату и поговорить. Я понимала, что Леон имеет право злиться на меня, но и мне есть на что обижаться.

Девица пытается увести его на танцпол. Наглые гости еще громче требуют меня. Вконец разозлившись, ставлю с грохотом поднос на стол прямо перед жаждущей выпить.

— Все вам. Наслаждаетесь, — рычу, и срываюсь в сторону Леона.

— Курьер! — кричу ему вслед. Он застывает и оборачивается.

— Нам нужно поговорить.

Леон стоит ко мне боком, даже не поворачивается.

Приближаюсь к ним. Его девица смотрит на меня высокомерно. Бедняжка, не может понять, как жалкая официантка может так нагло говорить с хозяином.

— Я сейчас занят, Лола. Давай потом, — рычит недовольно.

Потом? Ей богу, лучше бы он молчал. Внутри меня пожар. Я догоняю его, схватив за пиджак, заставляю повернуться и посмотреть в глаза.

— Я летела через весь мир! Мне даже пришлось подраться с безумной теткой, желающей взять последний билет в это захолустье! И ты хочешь мне сказать, что говорить мы будем потом?

Он молчит. Даже музыканты затихают. Все, кажется, смотрят на нас.

— Курьер, если ты не хочешь выйти со мной и поговорить наедине, я буду делать это при всех!

Он усмехнулся, зло сверкнув глазами.

— Не льсти себе. Кому ты нужна, смотреть на тебя?

Алекс уже было отворачивается, а у меня срывает крышу.

— Хорошо, курьер! — кричу ему. — Я думаю, найду способ привлечь всеобщее внимание!

Подцепив полы футболки, стягиваю ее с головы. Слышу женские охи, чувствую, как все взгляды приковываются ко мне.

Он оборачивается. Я стою в юбке и в лифчике, иабсолютно все присутствующие здесь сейчас пялятся на меня.

— Еще пару секунд твоего невнимания и все увидят мою самую интимную татуировку.

Я тянусь к молнии на юбке, начинаю стягивать ее. Вижу, как равнодушие наконец-то слетает с его лица. С утробным рычанием, Леон устремляется ко мне. Схватив за руку, тянет за собой из зала. Нас слепят вспышки фотокамер, на нас пялятся все, но мне плевать. Ей богу, на все плевать!

Леон заталкивает меня в какую-то комнату. Прижимает к стене.

— Ты в своем уме? — рычит, а я запах его вдыхаю, и сердце навылет. Обхватываюладонями его скулы. Он замирает растерянно. В глазахзлость, но броня падает. Я вижу, как прорывается боль.

— Это ты погасил мои долги. Ты сделал так, чтобы Артема выставили миллиардером и в конце я получила приз…

Леон хмурится, а глаза прожигают мои губы.

— Ты же хотелабабла. Так жаждала его, так почему недовольна?

Его слова, его презрительный тон ранят меня. Смотрю на негои не верю.

— Ты, действительно, считаешь меня такой тварью? Ты думаешь, что мои чувства к тебе — фальшь?

Он отталкивает мои руки. Отходит.

— А разве по-другому? Разве это не так, Лола? Ты говорила мне о любви, говорила, бл*ть, о своих чувствах, а через сутки выбрала бабло. Ты думаешь, я могу доверять такой шкуре, как ты?

В глазах собираются слезы. Так больно мне не было еще никогда. Я раскрыла перед ним душу, а он просто взял и плюнул в нее.

— Я люблю тебя! И не соврала ни слова! Я выбрала Артема потому что меня шантажировали!

На его губах презрительная улыбка.

— Ну давай, удиви меня.

— Роберт, тот самый друг, что устроил меня на шоу. Он проиграл в казино и сказал, если я не выберу Артема и не привезу ему деньги, он отдаст мою сестру бандитам. Я не могла ей пожертвовать. И сказать тебе не могла, потому что знала, что ты не простишь меня… не поверишь… Я хотела поговорить с тобой после проекта, объяснить все и остаться с тобой…

Он не дал мне договорить. Резко приблизившись, прижал мое плечо к стене.

— Ты, бл*ть, сосешься с Артемом и кричишь мне о любви. Ты трахаешься со мной, и вполне возможно с ним. Ты лгунья, Лола. Ты любишь только себя и бабки.

Взмах руки. Я отвесила ему пощёчину. Леон больно хватает меня за запястье, прожигая меня ненавистным взглядом.

— Я приехала сюда ради тебя. Я задыхалась все эти дни потому что не знала, встречу ли тебя снова. И как только я узнала кто ты, я помчалась на край света! — мой голос дрожит. А смотрю на него сквозь слезы, ругая себя за слабость. Но раз уж я здесь, я хочу, чтобы он узнал о моей боли.

— А вот ты, Леон, с первого дня был хозяином ситуации. Ты все знал, ты манипулировал проектом… Все эти наши тайные свидания, думаешь ядура совсем? Ты мог бы мне сказать правду, мол, Лола, так и так, я миллиардер. Я хочу быть с тобой. Но ты молчал…

Он смеется в ответ.

— Ты просто не хотела слышать этой правды. Я столько раз давал тебе намеки.

— Да, я не самая умная и чуткая. Не самая мудрая, но все эти дни я жила сердцем! Я любила тебя, Леон, и сейчас люблю. И бабки твои мне не нужны. Я бы вернула их тебе сейчас. Вот так, швырнула бы в твое высокомерное лицо, но я не могу, потому что у меня их попросту нет. Я продам свой дом и салон. Все, что выручу, я перечислю на твой счет. Если ты и правда так думаешь обо мне, если так легко можешь отказаться, мне противно будет знать, что я живу на твою подачку.

Я сделала шаг назад. Мое сердце разрывалось, мои легкие горели от нехватки кислорода.

— А теперь иди, и развлекайся в своем благородном обществе. Трахай других баб и строй из себя отвергнутого принца. Уж мы то с тобой знаем правду. Ты просто трус, Леон. Тебе не хватило храбрости открыться мне. Ты так боялся, что я полюблю тебя за твои деньги. Вот только самого главного ты и не понял…

Я больше не могла находится рядом с ним. Смотреть в любимое лицо и умирать от мысли, что он ненавидит меня. Даже для меня это было «toomuch».

Я развернулась и выскочила из зала. Я захлебывалась от слез. Я шла по дороге, то и дело смахивая влагу с лица. Мне так хотелось услышать его шаги за спиной. Хотелось, чтобы он догнал и сказал, что виноват. Что готов отпустить прошлое и начать с нуля. Что сожалеет обо все сказанном мне.

Но этого не произошло. Мероприятие шло полным ходом. Уже спустя двадцать минут его хозяин стоял на сценеи с улыбкой произносил свою речь. А я ехала в аэропорт, с разбитым сердцем и растоптанными чувствами.

Глава 27

Леон

Тожество было в полном разгаре. Двухэтажная яхта, толпа гостей и алкоголь лился рекой. Сам воздух словно пропитан ванильной романтикой. Кругом цветочки, сердечки, да идиотские поздравления. Чего только стоят клятвы молодых у алтаря. Все бы ничего, и я бы мог стерпеть весь этот цирк, но моя нервная система терпит огромные трудности. Она истощена, и очень скоро наружу польется весь мой богатый внутренний мир.

Молодожёны танцевали в кругу гостей, остальные с восторгом хлопал в ладоши и кричали идиотские тосты.

Я прикрыл глаза. Не знаю, какой по счетуэто был бокал виски, но в глазах уже стало троиться.

— Эй красавчик, может хватит пить? Не хочешь уединиться? — высокая брюнетка наклонилась ко мне так, что ее сиськи были аккурат у моих глаз. Вот только нихрена они меня не вставляли. После Баунти, даже смотреть смешно на других. Ни одна не дотягивает, ни одна не заводит.

Наглая. Самоуверенная. Выпрямляется, губы свои облизывает. Все обыденно и просто. Она знает свою цену, называет ее мне. А такой неудачник как я вынужден покупать их на каждый свой трах. Обыкновенная шлюха. Ничего нового.

— Неинтересно. Я лучше останусь с этим, — демонстративно поднимаю вверх бокал.

Она злится. Губы кривятся в едкой улыбке.

— Козел, — доносится до моих ушей ее злобный голос. Я начинаю смеяться, привлекая к себе внимание следящих поблизости гостей.

— Ну ты станцуй, разденься. Может все-таки получится что…

Девушка оборачивается, смотрит на меня так, словно я грязное животное.

Она бесит меня. Они все. Голодные, готовые ради бабок сделать все на свете. В любой позе, в любом виде. Напрочь прогнившие, бессердечные стервы. И ничуть не лучше брюнетки, та, которая чувства мои в унитаз спустила.

Смотрю на друга. Они с Ирмой стоят в сторонке. Он гладит ее волосы, и смотрит на нее так, будто вся его жизнь сосредоточена в ней. Я злюсь на друга. Я не хочу, чтобы он был таким же слабым, каким стал я. Не хочу, чтобы он испытал тот же ад, через который я прохожу все эти дни. От рассвета и до заката, заливаясь алкоголем и другой дрянью. Но ничего не помогает вытравить из мозгов образ ее.

И почему все влюблённые так похожи на идиотов? Смесь, пытаясь подняться. Меня шатает. Хочу подойти к молодоженам и сказать все это в лицо. Сказать Рейну, чтобы не раскисал, чтобы был готов быть посланным своей женой. Или застать ее в постели с другим. В любой момент.

— Стив, брат! — кричу, идя напролом. Подо мной падает стулья и слетает с одного из столов скатерть со всем содержимым. Раздаются женские визги и недовольные восклицания гостей. Но мне плевать. Веселье кончилось, пусть валят по домам. Вплавь.

Я кладу руку на плечо Рейна. Друг переводит на меня сердитый взгляд. Ирма, кажется, прибить меня готова.

— Стив, поздравляю с женитьбой, — мой голос слишком медлительный, а слова даются с огромным трудом. — Правда, не знаю, надолго ли это у вас…

Стив смотрит на меня гневно.

— Леон, прекращай, — рычит друг.

А меня распирает от эмоций.

— Что, прекращай?! Мы же все взрослые люди! Мы все прекрасно понимаем, как эти шкуры смотрят на нас и ради чего раздвигают ноги! Просто твоей шкуре повезло намного больше! Она смогла выйти за тебя, и теперь отхапает половину твоих бабок! — подаюсь к нему ближе — а может и больше, — шепчу Рейну, а Инге подмигиваю.

— Леон, — рычит Стив. — Если ты не заткнешься, будет очень плохо.

Я выставляю вперед бокал, расплёскивая жидкость на его костюм.

— Будет плохо, если ты не возьмёшься за голову, Стив. Будет плохо, так же, как и мне! Когда придется свои чувства сливать в унитаз! Когда придется ходить преданным и оплеванным, — кричу во все горло, голос срывается. Внутри столько злости, и мне хочется выплескивать ее. Раз за разом, забрызгивая всех вокруг.

— А это так хреново… Стив. Когда утром хочется сдохнуть, когда забиваешь эту дыру внутри себя бесконечными делами. Когда даже на потрахаться не стоит, потому что перед глазами одна. Одна сука. И образ ее бл*дскийне вытравить, — голос становится утробным. Никогда так хреново не было, это полное дно.

— И я не хочу, чтобы мой друг страдал также, как и я.

Инга едва ли не пыхтит от злости.

— Стив, он нас позорит, убери его. — рычит женушка Рейна. Ты смотри, не успела от алтаря отойти, а уже устанавливает свои порядки. Сейчас начнется — не общайся с Леоном. Леон тебя плохому научит. Я смеюсь ей в лицо. И если бы не друг, высказал быэтой стерве все, что на душе.

— Леон, тебе лучше уйти… — Рейн невероятно зол. Но его слова служат триггером моего гнева.

— Что ты сказал?! Мне лучше уйти? Мне? Твоему брату?!

Он хватает меня за плечо, пытается увести куда-то. Я сбрасываю его руку. Я не собираюсь никуда уходить без него! Какого черта они не понимаю, что тут творится?!

— Леон, ты перегибаешь…

Я смотрю на него и понимаю, что не достучусь. Он закрылся, полностью во власти Ирмы.

— А знаешь что? К черту все! Оставайся в этом дерьмесам! Только когда придешь ко мне, … — Стив кривится, а я делаю акцент на последней фразе.

— Аты придешь! С разбитым сердцем и потерянным. И я приму тебя, Стив. Налью тебе лучшего виски, обниму тебя, брат, и боль с тобой разделю! Потому что несмотря ни на что, я люблю тебя, Стив Рейн.

Показываю фак его телке. Кто-то пытается взять меня за руки, тянет назад. Я отталкиваю уродов, а в следующий момент мне в лицо прилетает удар. Ну и все, срывает последние клеммы. Я срываюсь прямо в дерущуюся толпу. Попадаю в кого-то, в следующую секунду снова прилетает мне. А потом, в какой-то момент все вдруг отключается. Темнота. И тишина. Только от ее образа снова избавится не удается.

***

Еле продраю глаза. Головная боль такая, что хочется убиться. И чем быстрей, тем лучше. Над головой надоедливый звук, и он никуда не девается, как бы сильно я не закапывался в подушках.

— Очухался? — раздается голос Стива.

Шумно выдыхаю. Я пытаюсь подняться, но это выходит только с третьей по счету попытки.

Спустя несколько секунд, когда наконец-то мои глаза привыкают к свету, осматриваюсь. Мы на яхте. Вот только не на вчерашнем чудовище, а на моей любимой «Джесс». Стив издевается надо мной? Он припер меня на ту кровать, где несколько месяцев назад мы самозабвенно трахались с Баунти?!

— Ты реши мне подарить яхту? Я ж вроде спор то просрал… — прячу боль за неудачной попыткой пошутить.

Стив зол. Молчит, а я пытаюсь вспомнить, в какой дерьмо успел вляпаться в очередной раз.

— Инга очень зла на тебя, Леон, — произносит с упреком друг. — Ты прилюдно оскорбил ее, затеял драку. Она просит, чтобы я больше не приводил тебя на наши семейные праздники.

— Черт, — скривился. В голове стали вспыхивать картинки произошедшего прошлой ночью. Да уж, переборщил знатно.

— Рейн, прости..

— Да я понимаю все, брат. Давай, умывайся и выходи.

Привожу себя болееили менее в порядок. Телефон полонне отвеченных. Судя по всему, мы до вечера не попадаем на берет, поэтому набираю секретаря и прошу перенести все встречи на завтра.

На палубе уже накрытый стол. Легкий завтрак и свежезаваренный кофе. Стив делает знак, приглашая меня за стол.

Между нами воцаряется тишина. Я не знаю, с чего начать. Что сказать, дабы объясниться. Да и разве можно подобрать слова моим поступкам?

Делаю глоток кофе, чувствуя, какнемного отпускает. Рейн молчит. Пока мы завтракаем, угрюмо смотрит себе в тарелку. Я подставил его. Испортил свадьбу, да и первую брачную ночь, похоже друг провел со мной.

После завтрака мы устраиваемся под теплыми лучами солнца. Запрокинув руки за голову, прикрываю глаза.

— Леон, ты всегда бы моим другом, — произносит Стив. Я приподымаюсь на локтях, приспустив очки на переносице, смотрю на друга.

— Сколько помню себя, мы с тобой вместе. С самого детства. В самых сложных ситуациях моей жизни ты был рядом.

— Стив, не начинай, — кривлюсь, понимая к чему он клонит.

Рейн недовольно хмурится.

— Не перебивай. Ты испортил мне торжество, так что я могу говорить все, что хочу, Леон.

Вот здесь не поспоришь. Устало тру ладонями лицо. Черт, с тех пор как она ушла из ресторана, с последней нашей с ней встречей, в моей жизни наступил настоящий ад. С того вечера, с тех пор как я ее не остановил, веду себя как дерьмо. Сам не знаю, что происходит. Словно программа внутри — уничтожить все, что есть вокруг. Сломать себя, сломать всю свою жизнь. И, вроде как, у меня это удается. Несколько крупных сделок сорвано, акции падают в цене и если я буду двигаться дальше в том же темпе, я реально стану нищим.

— Ты всегда был моим другом. Даже когда я решил бросить наше общее дело и уйти, ты понял меня, — из раздумий вырывает голос Стива.

— Ты принял мое решение, несмотря на то, что я подвел нас обоих. Но прошло время, ты смог устоять на ногах без меня, более того, ты развил корпорацию до мировых масштабов. Я тоже преуспел. Выходит, мы оба поступили правильно.

Стив прикрыл глаза, будто собирался сказать что-то сложное для него.

— Ты значишь для меня очень много, Леон. И сейчас ты уничтожаешь себя…

Я молчал. У меня просто нечего было ответить ему.

— Ты любишь ее. Ты нуждаешься в ней, Леон. Так почему ты сидишь на месте? Почему не решаешь этот вопрос? Мой друг привык брать все от жизни.

Я усмехнулся.

— А смысл, Стив? В делах бизнеса одного желания достаточно. Но тут… она предала меня, понимаешь? Она не Ирма, и не смотрит на меня глазами преданного щенка. Она хитрая, она продалась за бабки. Думаешь, я не хотел там на шоу раскрыться ей? Сказать: «Лола, к черту это идиотское шоу, у меня куча бабла, я решу все твои вопросы». Столько раз я порывался сделать это, но она каждый раз по рукам мне била. Выкидывалаочередные фортели, что не по себе становилось. Я не был в ней уверен. Любил, но не мог сказать, что она испытывает ко мне искренние чувства. После того, как Лола в глаза мне смотрела, в чувствах клялась а потом выбрала этого идиота… как я должен был поступить?

Стив молчит.

— Хорошо, я согласен. Сомневаться у тебя были все основания. Но, она же приехала. Когда узнала, кто ты, примчалась на другой конец света. Пробралась на закрытое мероприятие и сказала все то, что чувствует. Мы стали все свидетелями ее признаний, и там именно ты, Леон, вел себя как идиот.

Да, выглядит все именно так. Но я не могу довериться ей. Я не могу так рисковать.

— Я не верю ей, Стив. Говорить она умеет, а на действиях выходит совсем другое.

Стив кивает. Просит подождать его. Поднимается на ноги и уходит в каюту. Спустя несколько минут он снова рядом со мной. В его руках какие-то бумаги.

— Хорошо, если все так, как ты сказал, тогда почему она вернула тебе все бабки? — он швырнул мне документы. Пока я растерянно пялился на бумаги, Стив произнес.

— Она пыталась их вернуть, а когда не смогла, перечислила все на благотворительность.

Она что? Это долбанная шутка?

Я просматривал отчеты. Свидетельство о продаже ее дома, машины и салона.

— Она в своем уме?

Я не мог поверить своим глазам.

— Скажи, разве «шкура» поступила бы так? Разве твоя бывшая стала бы продавать все свое имущество, бросать свой салон, которым жила столько лет и отдала бы все эти деньги? Переехала бы из столицы в глушь?

Она переехала? Но, зачем? Для чего было так сильно менять свою жизнь? Для чего она бросила все, чем жила?

Стив выглядел довольным собой. Внутри меня все перевернулось. Я боялся в это поверить, но все именно на то и указывало. После того, как я отверг ее, Лола бросила все.

Рейн пытался что-то сказать, но сейчас мне нужно было побыть наедине. Собрать мысли в кучу, и понять, что делать.

Я отошел от друга, вдохнул поглубже воздуха.

Чертов кретин. Два месяца. Просто оставил ее одну. Позволил ей уехать тогда, хотя у самого душа разрывалась. Просто гасил все чувства, издевался над нами двумя… Выходит она говорила правду? Про шантаж, про сестру. В тот момент ее слова показались мне бредом. А сейчас, стоя с документами в руках, я понимаю, каким все это время был идиотом.

Вышел на палубу. Рейн сидел за столом, пил коктейль.

— Командуй, пусть к берегу причаливает.

Стив удивленно вскинул бровью.

— И что ты решил?

Я набирал номер секретаря. Хочу, чтобы взяла билет на ближайший рейс до Москвы.

— Решил, что свадьба у меня в следующий уикенд. Кучу дел нужно сделать.

Стив рассмеялся.

— А ты уверен, что свадьба будет? Как я понял, невеста у тебя та еще чертовка.

— Невесту я на себя беру, а ты займись организацией.

Стив одобрительно кивнул.

— Давай хотя бы пару недель на раскачку возьмем. Или ты хочешь отметить в чебуречной?

Смеюсь.

— Если она скажет мне «да», я готов буду и в чебуречной, брат.

Я протягиваю ему ладонь

— Спасибо тебе, Стив. И прости…

— Да все в порядке, — он кривится.

Через сорок минут мы причаливаем к берегу. У меня на руках билеты. Рейс через три часа.

— Ты куда? — спрашивает Стив, когда мы подходим к машине.

— К тебе.

Он удивленно пялиться на меня.

— У жены твоей прощения просить. Виноват перед ней, наговорил вчера дерьма.

Стив смеется.

— Ты настоящий самоубийца, Леон. К двум разъяренным тигрицам за один день, это слишком даже для тебя.

Глава 28

Два месяца спустя

— Лол, там хозяин помещения пришел, — в комнату заглянула Марго. Извинившись перед клиентом, вышла в вестибюль.

Старенькое здание бывшего часового завода выглядело далеко не презентабельно. Обсыпающиеся ступеньки, старые высокие окна, из которыхзимой будет нещаднодуть. Небольшой ремонт в двух помещениях мы сделали, чтобы клиентам было не так страшно доверяться нашим рукам. Но начинать заново совсем не просто. Особенно, когда у тебя слишком урезан бюджет.

Новый город, новый путь, новые люди.

Я решила начать все с нуля. С той самой поездки на остров, с того самого момента, как Леон отвергнул меня, я четко для себя решила, что не имею права давать слабину.

Я продала дом, салон и машину. Все вырученные средства отправила в детский приют. Сотрудники корпорации Леона, как я ни добивалась, не дали мне его реквизитов. Сначала я злилась, что не могу вернуть его бабки. А потом вдруг на меня снизошло озарение.

Это не имеет значения. Верну я ему деньги или нет… Я решила избавиться от всего имущества, будто от груза. Я понимала, что моя дорога завела не туда и мое внутреннее состояние крайне плачевное. Я решила помочь деткам. Перечислила все деньги им.

Мои близкие смотрели на меня как на идиотку. Добровольно лишить себя всего? Может в их глазах я и выглядела сумасшедшей, но для меня это было очищением. Переоценкой всего, что происходит со мной. Я хотела стать другой.

По сути, многое из слов Леона было правдой. Я жаждала денег, я не видела ничего вокруг кроме собственных «хочу». Я всегда была немного заносчивой и горделивой. Да, это давало мне силы двигаться вперед и поднять свое дело с нуля. Но в какой-то момент все стало слишком сложно…

Я обидела Марго. Я давала ей надежду, в глубине души считая себя более крутой, более удачливой. Я ведь знала, стоит мне поманить пальцем, Леон будет тут как тут. И меня дико заводила эта игра. Знать, что ты можешь, но не пользоваться этим. А девочка полюбила его. С первого дня. Она тянулась, она искренне плакала и расстраивалась. Я должна была сразу сказать ей правду, какой бы неприятной она не была. Но я не стала.

Спустя неделю после встречи с Леоном, я нашла Марго. Было сложно, но в конце концов я смогла помириться с ней. Попросив прощения, я пообещала, что никогда больше не поступлю с ней так. И сказала ей правду. То, как сильно мне ее не хватало.

Мы с Марго невероятно разные. И в то же время нас тянет друг к другу. Марго оказалась единственным человеком, поддержавшим мое сумасшедшее желание оставить все.

Теперь она работает администратором в моем новом клубе. Сестра не захотела переезжать в другой город. Как и Честер, и остальные ребята из команды. И я не виню их. Уезжать из столицы- не лучшее для них решение. Но не для меня.

— Вот, держите. Это за следующий месяц, — я протянула деньги мужчине. Пожилой, седоволосый старичок внимательно пересчитал купюры.

— Все в порядке? Отопление не барахлит?

Да, конечно, барахлит, Пал Палыч! Будто смеешься надо мной! Но разве эта мелочь может меня остановить или расстроить? Его здание единственное, что я смогла позволить себе в этом городишке.

— Все просто прекрасно, — улыбнулась и предложила ему выпить кофе. Тактично отказавшись, мужчина отправился к выходу.

Марго отпрашивается чуть пораньше. Да и с клиентами на сегодня все. Вдруг слышу скрип двери. И чьи-то шаги.

— Твои рисунки безупречны, — раздается за спиной.

Вздрагиваю. Я не вижу его, но понимаю, кто это. По коже мурашки, а в ногах слабость. Я поднимаю глаза на стену, цепляюсь за развешанные на ней рисунки, цепляюсь за них как за спасательный плот.

Я так долго собирала себя по кускам. Так долго шла к новой себе. Весь месяц помимо работы я рисовала. Не знаю, как это объяснить, но боль и чувство пустоты помогло мне в творчестве. Я словно изголодавшаяся бросилась работать. Я рисовала везде — на кухонном столе, в ванной, на капоте своего старенького Логана, на стенах студии и даже по дороге на работу. Рисунки приходили ко мне неожиданно. Яркими вспышками, и я словно подорванная бросалась за работу.

И сейчас, когда я услышала за спиной его голос… то же самое чувство сразило меня. Мои руки тряслись, а сердце билось на уровне горла. Мне хотелось заплакать. Я не верила собственным ушам. Два месяца. Как долго я не могла его отпустить, а когда приучила себя думать, что его больше нет, он заявляется. Вот так просто, в мой салон. Приходит и говорит, что мои рисунки безупречны. Будто я этого не знаю!

— Вы пришли на тату? Или поглазеть? — даже не обернулась.

Схватив тряпку, принялась оттирать идеально чистую полку.

Он так долго мочал. Я уже было хотел обернуться, но сдержала порыв. Внутри меня нарастала истерика. Много чего хотелось сделать. Накричать, оттолкнуть, прогнать. Схватиться за него и сжать так крепко, чтобы ребра хрустнули! Наброситься на него и сожрать. Он словно жизненная необходимость. Как воздух, как вода. Но на деле я продолжала стоять на месте, отвернувшись от него.

— Я пришел за тату. У меня даже эскиз есть… — его голос звучал спокойно, с улыбкой. Совершенно не похож на то, как он говорил со мной в прошлый раз.

— У нас все строго по записи. Обратитесь к администратору, она впишет вас в график. Олег, наш мастер, возможно, сможет принять вас сегодня.

— Нет. Мне нужен определенный мастер. Именно для него я пролетел практически через весь свет.

На этот раз его голос прозвучал слишком близко. Я чувствовала его присутствие. Щеки вспыхнули, а кровь забурлила. Вдруг я увидела его руку. Он положил на полку газету.

Леон убрал ладонь, но я все еще чувствовал жар его тела. Его аромат заполнял мои легкие, и с каждым вдохом его, мне становилось все тяжелей.

Дрожащей рукой потянулась к листку. На первой полосе наше фото с того самого вечера. Злой Леон тянет меня за руку. Я в одном лифчике, ошарашенно смотрю в объективпапарацци.

— Ты взорвала сеть. Весь мир ищет таинственную и смелую незнакомку. Говорят, ты украла сердце закоренелого холостяка.

Мои руки тряслись. И я не хотела, чтобы он видел мою нервозность.

Я вернула ее на прежнее место. Переместившись к шкафу с красками, стала переставлять местами баночки.

— Передай им, что они ошибаются. Я вернула сердце закоренелого холостяка.

Леон облокотился о шкаф. Я видела его боковым зрением, чувствовала его взгляд, но всячески прятала свой.

— У меня былоединственное наше фото на телефоне, — шепчет Леон, обдавая горячим дыханием мою кожу.

— Когда ты ненадолго уснула той ночью, я сфотографировал нас. В день финала я улетал домой. Сидел с бокалом любимого виски, на борту частного самолета. Рядом была моя стюардесса…

На этих словах у меня возникло сильное желание ударить ему про меж глаз. Но я сдержалась.

— Я вдруг понял, что не чувствую его больше. Вкуса к жизни. Он пропал вместе с твоим уходом. Я думал о тебе гадкие вещи. Я причислял тебя к отвратительным девушкам, для которых деньги — самое важное в жизни. Я не дал тебе объясниться, и это мой косяк. Я прятался. Закрылся в своем панцире, потому что боялся признать, как оплошал. Когда я увидел как ты идешь в сторону Артема, во мне такая буря поднялась. Я был зол. Ты отвергла меня, обманула. И я с легкостью бросился в это болото. Пойми, Баунти, мне было проще принять это, чем свою ошибку…

Я молчала. По щекам скатилась слеза.

— Я хотел удалить наше фото, отправить его в мусорку, как ненужное, жалкое воспоминание.

Его слова отдавали горечью.

— Ну так в чем проблема?

Я почувствовала его пальцы на своей шее. Вздрогнула и отстранилась. Не могла ему позволить касаться себя. Не сейчас. Не когда он так поступил со мной.

— Я не смог этого сделать, Лола. Ты приехала ко мне так неожиданно. Ты выплеснула мне в лицо всю правду, о которой молчала так долго. Думаешь, я мог так быстро все принять? Думаешь, так легко мне было поверить?

— А когда поверил?

— Да сразу поверил. В тот же вечер напился как свинья… Сидел в клубе, смотрел невидящим взглядом на окружение и понимал, что отпустив тебя совершил самую большую ошибку…

Мне захотелось рассмеяться. Только радости в моем смехе не было ни грамма. В клубе он сидел. В окружении стрипух и алкоголя… страдал, бедолага…

Леон будто почувствовал ход моих мыслей. Схватив пальцами мой подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.

И как только я это сделала, утонула. Замерла, впившись взглядом в его омуты и даже как зовут меня забыла. Вдохнуть боялась, чтобы не исчез он. Похудел немного, черты лица заострились. Но такой же желанный, такой же идеальный для меня…

— Прости меня, Баунти. Я — полный дурак. Прости, что не выслушал тебя, прости, что про деньги говорил. Ты все продала, ты все бросила… зачем?

Я пожала плечами, игнорируя подступающие слезы.

— Это уже не важно, Леон. Мой рабочий день подошел к концу.

Бросив тряпку, я направилась к выходу. Я задыхалась о боли. Я умирала. И видеть его здесь было испытанием для меня. Он считает, что все так легко? Прилетел, и я бросилась ему в объятия? Нет, пусть докажет мне свои намерения. Слов было много, а вот главных он так и не сказал.

— Я не уйду, слышишь? — раздался его голос. Я не обернулась, но замерла.

— Я не уйду без своей тату..

Прикрыла глаза и стиснула зубы. Слезы уже во всю текли по щекам.

— Завтра. Я попробую найти для тебя место. Ноне обещаю.

Глава 29

Всю прошлую ночь я не могла уснуть. Я горела, с ума с ходила. Я не знала, придет он или нет. Я ругала себя за то, что не позволила ему, не подпустила. Но в следующую минуту понимала, что сделала все верно. С его уходом, отказом, я испытала боль. Да и сейчас она была со мной. И теперь я не могло решиться. Не могла позволить себе броситься в омут с головой, не смотря на его признания.

Кое-как дождавшись утра, находясь в растерянных чувствах, выпила кофе и помчалась обратно в студию. Его не было там. И Марго тоже. До обеда я занималась клиентами. Пыталась хоть как-то прочистить мысли, но все без толку. Каждый шум работающего двигателя машины с улицы заставлял меня подскакивать и бежать к окну. Каждый шорох или грохот двери заставлял ерзать на месте. Сердце ныло в груди. И даже выпитый валидол не помог. С каждой минутой ожидания было только хуже.

— Господи, Лола! Ты уже как старая бабка! Возьми себя в руки и будь мужиком! Ей богу, раскисла совсем.

Сразу после обеда, в студии появилась Марго. Поздоровавшись со мной, подруга тут же всучила мне стаканчик кофе.

— Все в порядке? — я напряглась. Такая щедрость вдруг и внимание… что-то тут точно не чисто.

— Лол, у меня для тебя новость. Но я думаю, что лучше, я скажу ее потом.

А вот теперь я напряглась еще больше.

— Нет уж, — я преградила ей путь. — Говори сейчас, хитрая. Ты что-то задумала.

Марго засмеялась.

— Мне поступило невероятное предложение!

После радостного вопля Марго мне стало совсем не по себе. Что-то подсказывало, здесь замешан Леон.

— Предложение руки и сердца? — спросила с издевкой. Марго фыркнула.

— Работа, Лола. Мне предложили стать шеф-поваром одного из самых крутых ресторанов Европы! — девушка радостно запрыгала, хлопая в ладоши. Марго обняла меня, а вот я стояла неподвижно. Не разделяла ее радости. Это что ж получается, в ресторане то шеф-повар будет. А вот у меня администратора увели…

— Ты не рада за меня? — она удивленно посмотрела на меня.

— Нет, конечно, рада. Это крутое предложение, Марго. И ты будешь дурочкой если откажешься — я улыбнулась. Заметив слезы в ее глазах, отругала себя мысленно. Ну что я, в самом деле. У человека мечта сбывается, а я тут как злобная старушка ворчу.

— Правда? Ты не обижаешься?

— Конечно, нет. Как найдешь мне достойного администратора, сразу можешь валить в свою Европу. А пока, — я схватила свой кофе со стойки. — Я пошла творить красоту.

Следующие пару часов я возилась с миниатюрной блондинкой. Ее дракон на половину спину шел уже третьим сеансом. Сегодня мы должны его завершить. Работа очень сложная и трудоемкая, но безумно красивая. Девушка без устали болтала, заглушая мои мысли. Я слушала ее бред, цеплялась за ее рассказы о бывшем негодяе только для того, чтобы не давать собственной боли нарастать.

С каждым часом делать это было все сложней. Время шло, а он не приходил. Забрал у меня Марго и улетел. Сволочь! Негодяй! Как знала, что верить ему нельзя.

В дверь постучали. В проеме появилось улыбчивое личико Марго.

— Лола, к тебе клиент.

Кивнув, неспешно закончила с драконом. Раз за разом проводила финальные штрихи, словно оттягивая момент. Кто там в холле? Леон? Если он, то я все равно дико зла на него. А если нет… мое сердце будет разбито.

Отпустив наконец-то девушку, я вышла из кабинета. Леон. При виде него глупое сердце радостно забилось в груди.

Кофе в руках. Поза расслабленная, посередине дивана. Выглядит так, словно он король всего этого мира. Но и я не собираюсь падать лицом ниц. Пусть понимает, что имеет дело не с послушной моделькой или актрисой. У меня и гордости достаточно и чувства собственного достоинства.

— Добрый день, — улыбнулась. Но так, как улыбнулась бы любому клиенту.

— Доброе. Я пришел.

Ну держись, курьер. Сейчас то я подпорчу твою идеальную кожу. Интересно, что ты там принес? Единорога? Или рычащего тигра? Как у тебя с фантазией, креативный ты наш, миллиардер.

— Марго, распечатай эскиз, я в уборную.

Гордо прошествовал мимо изумленного Леона, закрываюсь в дамской комнате. Смеюсь, прикрыв ладонью лицо. Поправляю макияж, мою руки. Делаю все нарочито медленно. Пусть ждет. Я два месяца его ждала.

Марго улыбается. Протягивает мне эскиз.

— Не будь упертой. Он все-таки приехал к тебе с острова.

Я закатываю глаза. Ты посмотри, как быстро купил ее. Предложил работу в своем захудалом кафе, а она и рада стараться. Зыркаю недовольно на подругу. Она смеется.

Опустив глаза, изучаю эскиз. И дышать перестаю. На нем я. Фото меня, спящей в его постели…

Ну и как тут держаться? Он же по больному бьет, негодяй!

Захожу в кабинет, с колотящимся сердцем. Он уж без рубашки. Его взгляд заставляет меня смущаться, заставляет кровь кипеть в венах. Прохожу к столу и устанавливаю рисунок на стенд. Смотрю на него задумчиво, а у самой слюна вязнет. Боже, и до чего же он сексуальный! Разве это законно, иметь столь идеальное тело Аполлона??

Прочищаю горло.

— Где будет тату? — произношу деловым тоном.

Леон молчит. Смотрит наглым взглядом мне в глаза. Словно испытывает.

— Думал, на лопатке.

Цокаю недовольно. Несколько секунд задумчиво рассматриваю фото.

— Такой прекрасный эскиз только на грудь. Чтобы каждая девушка, которую будешь обнимать, видела эту красотку.

Его идеальные губы кривит улыбка. А у меня бабочки порхают в животе.

— Не надоест на себя смотреть? — произносит тихо, на выдохе. А теперь мне самой улыбаться хочется во все тридцать два.

Я буквально чувствую, как атмосфера накаляется. Воздух становится густым, тяжелым. Так много в нем желания, так много похоти.

— Разве можно перестать любоваться идеальными людьми? — слетает на выдохе.

Тянусь к его груди. Касаюсь пальчиком, веду вниз по выпуклой, твердой плоти. Я вижу как его глаза наливаются тьмой. Тянусь к нему, желая прошептать какую-нибудь дерзость. А когда вдыхаю его аромат, меня буквально скручивает от желания.

И он снова читает меня. Резко притянув к себе, усаживает к себе на колени. Не успеваю опомниться, его губы уже на мне. Язык покоряет мой рот, унося последние крохи сопротивления. С губ срывается стон. Его руки. боже, как я скучала по ним. Леон рычит, не дает отстраниться ни на сантиметр.

Сколько я была без него? Два месяца? Ей богу, это вечность. Без его пальцев, без его ласк, без его проворного языка. Надо ли говорить, что у меня снесло крышу? Я трогала его, я кусала его, пока он трахал меня. Нагло, без спроса, по полной. Я чувствовала, что тоже нужна ему. Я знала, что сейчас это больше, чем секс. Это столь необходимый нам глоток кислорода.

Как только отпускает дурман, я слезаю с его колен. Леон приводит себя в порядок. Я не смотрю на него. Боюсь, новой волны боли и разочарования. Сейчас все зависит только от него.

— Теперь можем приступить к тату?

Смеюсь про себя. Разве я могла думать по-другому. Ей богу, это же Леон! Какие откровения, какой к черту разговор по душам?! Он может только трахаться красиво и посылать.

Поворачиваюсь к нему, уже нацепив маску стервы.

— Ты приехал попросить прощения?

Он усмехается. Приблизившись, смотрит жадно на мои распухшие от его ласк губы.

— Я приехалзабратьдолг. Кто-то обещал мне отличный минет… — он проводит кончиком пальца по кромке нижней.

— Зря прокатился, курьер. Минет я буду делать только своему мужу…

Леон ничуть не задет моим ответом.

— Совсем забыл, — он тянется к карману, достает оттуда коробочку. Открывает ее, поднимая на меня глаза.

— Завтра у нас свадьба, Баунти. А после завтра мы летим в свадебный тур.

Что?! Он серьезно?! Вот так просто — завтра свадьба, держи кольцо? В ушах шум, руки дрожат. И я пытаюсь сохранить остатки разума и гордости, хотя глупое сердце уже кричит: ДА!

Я улыбаюсь. Не спешу брать кольцо. Боже, сколько оно стоит?

— Притормози лошадей, курьер. Все, конечно, прекрасно. Рай с любимым в шалаше и так далее. Но ты мне так и не сказал заветные слова…

Он хмурится. Делает вид, будто не понимает. А я, разозлившись, вырываюсь из его рук. Вот только уже спустя секунду, стою, прижатая к нему.

— Я тебе их той ночью сказа, Баунти. Пока ты спала, — произносит тихо, не сводя внимательного взгляда с моих глаз.

— Я люблю тебя, чокнутая ты моя. И детей хочу от тебя, таких же балованных и непослушных. А еще хочу, чтобы ты рядом со мной была, потому что когда тебя нет, мои дела не клеятся. А еще хочу, чтобы ты мне наконец-то тату сделала и мы уехали из этого захолустья домой. На пять часов вечера у тебя назначена примерка свадебного платья. Так что, Баунти. Ты согласна на столь неосмотрительный шаг? — он достает кольцо и протягивает его мне.

Я все еще не верю собственному счастью.

— А вдруг платье не понравится мне? — спрашиваю его, подозрительно прищурившись. И на это у него находится ответ.

— Для тебя сшили пять разных стилей. Думаю, что ты сможешь определиться, — он ласково убирает прядь волос с моего лица.

— И еще, — шепчет Леон, нежно касаясь губами моих скул.

— Помнишь ту яхту? На которой мы провели первое свидание? — произносит в промежутках между поцелуями. У меня снова подкашиваются ноги, и с трудом удается сохранять разум. Но я стараюсь.

— Конечно, помню. Она шикарна, — выдыхаю последнее слово, когда Леон слегка сжимает в ладони мою грудь.

— Я поспорил на нее с другом. Если влюблюсь на шоу и женюсь, она будет моей…

Я отстраняюсь, ему не удается поцеловать меня.

— Ты хотел сказать нашей? — вздергиваю бровь.

Он улыбается.

— Кстати, а что с условиями брака. Брачный договор? Вы, миллиардеры, любите себя страховать…

Его рука, лежащая на моей талии, резко сжимается. Он притягивает меня к себе, зло сверкнув глазами.

— Баунти, по краю ходишь… Какой к черту контракт? Разве что на твои отпадные сиськи. Если вдруг решишь меня кинуть, сиськи заберу себе…

Самое смешное, что этот дундук не шутит.

На моих губах улыбка. Я тянусь к нему, на этот раз сама целую его губы.

— Вот теперь, я согласна, курьер.

Он целует меня, подхватив на руки. А я думаю о том, что готова все ему отдать, только бы не отпускал меня. И на все готова, лишь бы рядом с ним быть. Это чертово шоу было скучным, а вот наша история побила бы все рейтинги мира. Но это уже совсем другая история. Совершенно не нужная нам.

Бонус. Глава 1

Четыре года спустя

Маленький сорванец бегал по гостиной, то и дело лавируя между мной и едва не падающей с ног няней. Все платье женщины было испачкано манной кашей, но она не унималась. Пыталась накормить наше балованное чадо ужином.

Я уже начинала злиться. Непокорный нрав дочки выводил меня из себя. Никогда не думала, что так сложно иметь маленького близнеца.

Просчитав траекторию ее побега, я встала за огромной вазой с цветами, и когда из-за листьев показалась темненькая кудрявая голова, я бросилась навстречу и сцапала этого чертенка.

— Так нечестно, мама! Ты играла не честно! — запищала Мия, молотя маленькими кулачками по мне.

Я усмехнулась, поцеловав ее пушистые волосы.

— Конечно, нечестно. А заставлять бегать бедную тетушку Симу, честно? А пачкать ее платье кашей?

Возвращаю малышку на детский стульчик. Мия показывает мне язык, дуя щеки.

— Вот придет папа, я все ему расскажу, — произносит с неподдельной обидой в голосе.

— Расскажи, — киваю, строго смотря на нее. — А я расскажу, как четырёхлетка Мия убежала сегодня из магазина, пока ее мама расплачивалась на кассе. А еще расскажи, как я бегала за тобой и едва инфаркт не схватила, ведь один чертенок спрятался в самом дальнем ряду парковки.

Мия хмурится, обдумывая мои угрозы. И по всей видимости они кажутся ей серьезными. Надув щеки, демонстративно отворачивается от меня.

Тетушка Сима семенит к Мие. Причитая что-то себе под нос, принимается кормить ее кашей. Та давится, но ест, понимая, что сейчас моя взяла.

Прошу няню остаться сегодня на ночь. Сима обещает, что все будет хорошо. Она собирается искупать Мию и лечь спать.

Убедившись, что все в порядке, поднимаю на второй этаж.

Застываю в гардеробной, смотря на ровный ряд платьев. Что надеть? Какую прическу сделать? У меня все, как всегда. Запланированный задолго, ответственный вечер, а я не приготовилась ни на грамм.

Сегодня был сложный день. Мы с Ирмой открыли два новых салона, да еще и новую линию косметики запустили. И хоть жена Рейна отличный компаньон, и помогает мне в решении любых вопросов, голова все равно гудит. А впереди еще целая ночь на ногах — праздничный ужин в честьоткрытия наших салонов, плюс у Леона презентация новой разработки.

Останавливаю свой выбор на черном платье в пол. Все как я люблю — сексуально и стильно. Спина открыта, на груди огромный вырез. Дополняю образ скромной цепочкой с кулоном. Идеально.

Поворачиваюсь, и едва не врезаюсь в грудь только что вошедшего мужа.

Не успеваю и слова сказать, он притягивает меня к себе. Его губы на мне, а язык уже творит невообразимые вещи с моим. Вкус Леона заставляет мою кровь бурлить. Голова кругом, по телу огонь расплывается и я уже не принадлежу себе.

— Придется притормозить. Гости уже ждут нас, — он отстраняется, шепчет мне в губы.

Я расстроенно вздыхаю.

— С большим удовольствием, я потрахалась бы с тобой, муж. Всю ночь напролет, — прислоняюсь лбом к его скуле, прикрываю глаза. Набираюсь сил. Когда он рядом, мне намного легче. Мой личный источник энергии, мой самый сильный стимул, моя опора и стена. Но помимо любви, я порой испытываю дикое желание позлить его.

— Я вообще то только что накрасила губы. А ты все съел, — бурчу, обиженно дуя щеки. Леон смеется, а я понимаю, что сейчас я дико похожа на свою дочь.

— Не выдумывай, Баунти. Губы отпадные, — чмокнув еще раз, отстраняется.

Окидывает меня прищуренным взглядом.

— Ты же не хочешь сказать, что в этом платье ты пойдешь на ужин? Лола? — его бровь вздергивается вверх.

Я сохраняю спокойствие, хотя понимаю, что пахнет жареным.

— Не хочу сказать, Леон. Просто возьму и пойду, — схватив клатч, прохожу мимо него к выходу. Но он наглым образом ловит меня за запястье.

— Баунти, давай хотя бы сегодня без выкрутасов. В прошлый раз я едва не разнес зал ресторана, а несостоявшегося компаньона, итальянца увезла скорая…

Я пожимаю плечами.

— Кто ж тебе виноват Леон, что у тебя проблемы с выдержкой? Он просто пригласил меня на танец, а ты устроил концерт.

Он щурится. Понимает, что я издеваюсь над ним.

— Боже, из целого мира, я выбрал самую невозможную женщину!

А вот это я не собираюсь слушать.

— Не причитай, курьер. Тебе это не идет, — подмигнув, спускаюсь вниз.

Мия уже покушала и носится по гостиной. Стоит ей увидеть папу, чертенок тут же срывается к нему.

— Папа!

Лицо Леона сияет. Он подхватывает дочь на руки, кружит. Мия заливается звонким смехом, размахивая руками.

Они с Мией — два сапога пара. Лучше, чем с Леон с ней не ладит никто. Дочка без ума от отца, он для нее герой, бог и лучший друг. Каждый вечер, как бы сильно он не устал, Леон проводит с ней время. Так что у нас с восьми девяти вечера «Время Леона и Мии».

***

Рейн с Ирмой уже на месте. Двор полон гостей, а мы с Леоном немного запаздываем. Стоит нам появится, на протяжении всего пути до ресторана, девушки сворачивают головы, любуясь на моего мужа.

— Ничего не меняется, — смеется Рейн, когда мы наконец-то добираемся до их компании. Он пожимает Леону руку, а меня целует в щеку.

— Мне кажется, даже в семьдесят лет Леон будет собирать овации у молодых красоток, — поддерживает мужа Ирма. Я показываю ей язык.

— У нас все в порядке с программой? Артисты приехали?

Стоит мне задать вопрос, друзья переглядываются и начинают смеяться.

— Баунти, а ты всегда будешь самой сосредоточенной и серьезной, — произносит с улыбкой Леон, прижимаясь губами к моему виску. — Расслабься и наслаждайся этим вечером. Вы, девчонки, большие умницы! И я уверен, ваше дело будет только процветать.

Ирма поднимает к верху свой бокал с шампанским и словно по мановению волшебной палочки, в моих руках оказывается такой же. Подмигнув мужу, чокаемся с друзьями.

— Лола, ты в курсе, что задумали наши мужчины?

Перевожу взглядна Леона. Он хмурится.

— Прост, Баунти. Совсем вылетело из головы. На этот уикенд не строй планы, мы устраиваем соревнования по спуску с реки.

Перевожу взгляд на Ирму. Она уже нервничает, хотя до событий еще несколько дней. Рейн обнимает жену, успокаивая.

— Расслабься, Ирма. Все будет хорошо. Ты же знаешь наших мужиков, они никуда без адреналина.

— Это будут соревнования, приуроченные новой разработке. Отличный рекламный ход. Будет весело.

— Да уж, весело. А мне нервничай весь день. Сколько бед случается на этих горных реках!

Ирма сегодня по-особенному впечатлительная. Хотя, почему сегодня? Уже пару недель она стала просто невыносимой. Но у подруги есть весьма уважительная причина так себя вести. Вчера она наконец-то поделилась со мной тайной. У ребят будет малыш. Первая, долгожданная беременность, Беременность, наступившая в тот момент, когда успели опустить руки, расстроиться, а потом забыться. Отпустили ситуацию и вуа-ля. А я говорила Ирме, что только хороший настрой и никакой паники спасут их.

Рейн еще не знает. У него во вторник день рождения, вот Ирма и хочет порадовать сюрпризом. Так что я тоже молчок.

— Марго пришла, — улыбается Ирма, махая рукой. Обернувшись, вижу идущую по аллее к нам подругу в компании новоиспечённого мужа. Заместитель Леона стал избранником нашей красотки. Красивая пара — она миниатюрная блондинка, а он высокий, статный брюнет. Они как инь и янь. Насмотреться не могу.

Мы болтаем с друзьями, обсуждаем предстоящий поход. Через минут пятнадцать Леона наглым образом уводят. Глава нефтяной компании, как тут посоперничаешь? Рейн с Ирмой тоже куда-то уходят, остаюсь я одна. В компании шампанского и приятной музыки, льющейся из колонок.

— Лол, что на выходных делаете? Хотела забежать к Мие. Наконец-то нашла недостающую куклу из того набора. — ко мне подходит Марго.

Улыбаюсь подруге.

— На выходных у нас спуск по горной реке. Давай в понедельник вечером? Может устроим семейный сабантуй? Бери с собой Джеймса..

— Было бы отлично, — улыбается радостно Марго и вдруг переводит взгляд туда, куда я пялюсь уже несколько минут. Пялюсь и злюсь.

У бассейна, рядом с диджейской установкой стоит мой муж. Несколько минут назад он был в окружении целой компании. А сейчас высокая блондинка что-то сладко рассказывает ему.

— Ты не переживаешь? Смотри, как она смотрит на него, только что не облизывает, — Марго кривится, переводит на меня взгляд.

Наши близкие друзья прекрасно знают о моем горячем нраве. О том, что месть с моей стороны всегда получается необычной.

Я смеюсь.

— Если бы я переживала из-за каждой курицы, я бы уже превратилась в страшную старуху. Марго, ты посмотри на моего мужа. Он же самый вкусный в мире десерт, приправленный сильнейшими афродизиаками. Разве можно перед ним устоять? Я не виню их, должны же и другим доставаться хотя бы крохи такого шедевра.

Марго смеется, косится на своего мужа. Джеймс в компании какого-то старичка. Вот уж кому переживать не надо, так это ей.

— Ты это часто говоришь Леону?

Вернув взгляд к Марго, впиваюсь в нее удивленным взглядом.

— Ты что?! Он даже догадываться не должен! Мужика баловать нельзя, ибо сойдет с ума и пойдет вразнос. — смеюсь.

Шутки шутками, а сама то и дело посматриваю в сторону бассейна. И сейчас я всерьез начинаю заводиться. Мадам берет моего муженька под руку и пытается увезти его куда-то. Значит так, да? Кто у нас она? Дочка главного инвестора? Ну хорошо, значит будет действовать старым, проверенным методом.

Сканирую пространство взглядом. Внутри все вскипает, бурлит. Адреналин уже во всю разносится по венам от предвкушения моей задумки. Оценив беглым взглядом всех гостей, замечаю высокого темноволосого красавца, стоящего в нескольких метрах от нас.

— Марго, кто он?

Подруга поправляет очки, хмурится.

— Это владелец гольф-клуба.

Отлично. Не слишком богат, не слишком важен для Леона. Скорее заполучить дружбу с моим мужем для последнего сущий кайф. Останавливаюсь на нем, тем более мужик симпатичный.

Подхватив с подноса два бокала шампанского, направляюсь к своей жертве.

— Пить в одиночку — дурной тон. Не поможете мне сохранить гордый вид? — задаю вопрос тихим голосом, произнося все это у самого уха незнакомца. Он оборачивается. В первые секунды в его глазах удивление. Но я вижу, как расплывается улыбка на его губах, а взгляд приобретает совершенно другое настроение.

— Лолита, — подаю ему бокал.

— Эрик, — кивает, а у самого взгляд на моих сиськах. Ну уж нет, красавчик, сиськи не моя собственность, так что не стоит тебе пялиться наних.

Леон, дундук, ведь так и сделал. Прямо перед свадьбой мы составили брачный договор. На мою грудь!

Эрик делает глоток шампанского, а я наблюдаю из-за бокала. Контакт есть, все идет по плану. Бросаю беглый взгляд на Леона. Он смотрит. Чувствую на себе его напряженный взгляд. Вот и отлично. Продолжаем играть.

— Вы очень красивая, — в ход идут стандартные комплименты. Ой, до чего же ты скучный, владелец гольф-клуба. На деле облизываю губы, смущенно пряча взгляд.

И он ведется. Буквально ощущаю исходящее от него желание.

— Ну тогда пригласите меня на танец.

Эрик окидываю окружающее нас пространство удивленным взглядом.

— Так никто не танцует и музыки нет, — с его губ слетает нервный смешок.

Вздергиваю бровью, как бы между прочим, поправляя плечико платья.

— Тогда мне лучше было бы выпить шаманское одной… — вздыхаю расстроенно, делая вид словно собралась уходить.

— Ну уж нет. Если самая красивая дама желает танца, он будет.

Эрик подставляет мне свой локоть и мы выходим в самый центр. Он притягивает меня к себе за талию и мы начинаем танцевать. Без музыки, под прицельными взглядами остальных.

Моя кожа буквально жжется. Я чувствую злость своего мужа, чувствую его ревность как свою. И это дико заводит меня. А потом вдруг все пропадает. И жар по коже, и огонь внутри. Мне становится холодно и неуютно. Посмотрев украдкой на место, где был Леон, понимаю, что его там больше нет. И руки Эрика кажутся слишком тяжелыми, и его близость навязчивой.

Благодарю мужчину за танец, отправляюсь в дамскую комнату. Захожу в помещение ресторана и иду по темному коридору. Но не успеваю добраться до заветной двери, вдруг чувствую чью-то хватку на своем плече.

Меня резко прижимает к стене сильное, горячее тело. И даже так, в сущей темноте, я чувствую, что это мой муж.

Меня ждет возмездие. Лишь от одного предвкушения этого, низ живота стягивает приятной истомой.

— Сюда иди, — он рычит. Так, что от страха волосы встают дыбом. А следующей волной накатывает возбуждение, когда его рука тянет за волосы, а язык проходится по солоноватой коже шеи.

— Ты совсем страх потеряла, Баунти- цедит сквозь зубы, прижимая меня к стене. Я чувствую, как сильно он возбужден, и завожусь сама. По полной.

Я вспоминаю о той девушке, и сама завожусь.

— Страх потеряли наглые курицы, считающие, что можно увести моего мужа прямо у меня под носом…

Он замирает. Обхватывает подбородок ладонью, смотри мне в глаза, а у самого уже дурман полный.

— Он трогал тебя… в этом чертовом платье, он трогал твою кожу..

Ох как мне нравится Леон- первобытный засранец. Все эти рычания и замашки Отелло. Играть с ним в таком настроении — чистый кайф.

— Нет..

Мой взгляд наглый. Он недобро щурится.

— Да, — его ладонь сжимает мою ягодицу.

— Я следила, чтобы его пальцы касались только ткани платья — выдыхаю в самые его губы.

Леон вдруг отстраняется.

— К черту, Баунти. Плевать.

Он отталкивает меня от стены. Я пячусь, а он наступает. Я вижу, как его длинные смуглые пальцы расстегивают ширинку брюк. В горле тут же пересыхает, когда я понимаю, чего он хочет. Я и сама его хочу, безумно хочу вкус его на своем языке, его мощь, его дрожь. Это особые моменты, когда он кончает, смотря мне в глаза. В такие минуты Леон, как маленький беззащитный мальчик, а я чувствую себя самой сексуальной и крутой.

Он стягивает брюки. Его вздыбленный член выпрыгивает из белья. Я опускаю на него взгляд, играя полную невинность. Леон с довольным видом наступает на меня.

— Ты вела себя отвратительно, Баунти. Ты была плохой девочкой — его ладонь на моем плече, он надавливает на него, желая, чтобы я встала на колени.

— Вспомни о своем наказании и исполни его так, чтобы мне понравилось.

Я смотрю ему в глаза, улыбаюсь.

Нет уж, муженек, у меня другая очередность программы.

Медленным движением, скидываю лямки платья с плеч, оголяя грудь. Кожу холодит прохладный воздух помещения, я возбуждена. Тронь меня и кончу.

Платье на полу. Я переступаю его, подцепляю пальцами трусики. Он понимает к чему я веду, и ему это не нравится. Но разве у этого мужчины есть хоть один шанс?

Запрыгиваю попой на стол, развожу пошире ноги, облокачиваясь о столешницу ладонями, смотрю на него.

— Ну уж нет, Баунти. Это запрещенный прием, — цокает он.

Мне же остается произнести, уже знакомую обоим речь. Очень хорошо знакомую.

— Я сделаю все, Леон. И даже больше. Только после того, как ты сделаешь меня счастливой. Не подпускай голодную тигрицу к своем сокровищу, — призывно облизываю губы, проводя пальчиком по уже истекающей плоти.

Его губы кривит улыбка. Идеальная, чертовски сексуальная. Та, от которой хочется пищать в восторге.

Леон делает шаг, все еще борясь с собой. Он понимает, что снова проиграл мне. Леон победитель. Во всем и всегда. Практически всегда. У нас в семье, первые нежности достаются мне. И ласки. Я ведь девочка.

Глава 2. Бонус

На улице было прохладно. Я закуталась потеплее в махровый плед и подула на горячую чашку с кофе. Черт возьми, сейчас всего лишь семь часов утра, а мы уже на ногах. Посреди огромной поляны, на берегу реки. Что мы тут забыли? Почему мы не нежимся в постели в единственный выходной?

Я никак не могу проснуться. Глаза слипаются, в голове шумит. Позади бессонная ночь, полная умопомрачительного секса с горячим красавчиком. Я надеялась, что Леон передумает участвовать в соревнованиях и останется сегодня дома. Но не тут-то было. Разбудил меня в пять утра, ирод! И вот мы здесь.

Ирма громко зевает. Подруга сидит рядом со мной в теплом шезлонге. И если я пытаюсь взбодриться кофе, ей приходится пить малиновый чай.

— Ты смотри, уже лодки на воду спускают, — произносит Ирма, посматривая вперед.

Пока Рейн с помощниками проверяет снаряжение, Леон стоит в нескольких метрах от них рядом с репортером. Раздавать интервью и улыбаться на камеру — конек моего мужа.

Подумать только! Мы с Ирмой как сонные мухи. А вот наши мужики — носятся как угорелые. Честное слово, завидую их куражу и энергичности.

— Опять тошнит? — смотрю на зеленое лицо Ирмы.

— Нет, нормально, непереживай. Бесят журналисты, — ворчит, делая глоток чая.

Что есть, то есть. Помимо зрителей и спортсменов, здесь куча журналистов. Сколько каналов? Я насчитала одиннадцать. И каждому дай интервью.

— Я сама не в восторге. Пока за кофе ходила, меня три раза остановили для репортажа. Но пресса нужна нашим мужикам. Поэтому, улыбаемся и машем.

Ирма кивнула, расстроенно вздохнув.

Команды готовятся к старту. Четыре экипажа, первыми идут наши красавцы. Я поднимаюсь с кресла, когда вижу идущих к нам Леона с Рейном.

Слышу, как Ирма причитает на плече у Рейна.

— Осторожней, Стив. Я так сильно переживаю, это так опасно..

Он успокаивает женушку, переводя все в шутку. С наступлением беременности, Ирма стала слишком впечатлительной. Но я стараюсь относится к ней с пониманием. Моя беременность давалась мне с трудом. Помню, могла расплакаться даже от того, что Леон слишком долго шел из гаража в дом. Или потому что не стал завтракать дома, а решил перекусить на работе, потому что было много дел. Я плакала по поводу и без. Я так много рыдала, кажется, за всю жизнь выполнила план. Так что Ирма, еще большая молодец.

Леон касается моих губ, а я обвиваю его шею, прижимаюсь к нему как можно крепче.

— Вперед мой победитель, — улыбаюсь, выдыхая у самой его кожи. Провожу языком по ключей шее. Его рука на моих волосах. Леон гладит меня, касаясь губами моего лица.

— И какой же у меня стимул на победу, кроме самой победы? — слетает шепот с его губ.

Я улыбаюсь.

— Неделю. Я буду неделю послушной девочкой. Это простимулирует тебя? — смотрю на него прищурено.

Он изгибает бровь, довольно кивая.

— По мне так просто отлично, Баунти, — чмокнув еще раз, Леон выпускает меня из рук и направляется обратно к лодке.

— Смотри, курьер! — кричу ему. Он оборачивается.

— Не подведи, я поставила на тебя свои кровную десятку.

Леон смеется.

— Напомни, где я так согрешил?

Пожимаю плечами, допивая свой кофе.

Стив уходит вслед за Леоном. Старт через считанные секунды.

Команды подходят к своим лодкам, вокруг летают квадрокоптеры с камерами, так что мы будет видеть каждый их шаг. Видео будет выведено на огромный экран, установленный на нашей площадке. Все желающие посмотреть соревнования в живую, устраиваются на сидения, поставленные полукругом от экрана. Я решаю взять еще кофе, ибо сильно хочется спать.

— Дорогая, ты будешь еще что-то? Я в палатку за припасами.

Ирма задумчиво смотрит на меня.

— Да, возьми мне что-нибудь сладкого. Чай слишком кислый.

Поднимаю глаза к берегу, и в этот момент раздается сигнал старта. Лодки начинают свое движение, квадровыкоптеры пущены в ход. Мой муж на главном экране. Сосредоточен, взгляд холоден и расчетлив. Обожаю наблюдать за ним. Он такой разный. На работе такой как сейчас. Готовый в любой момент отразить любой удар и любую проблемы. Умный, расчетливый. Генерирующий в мозгу сотни идей в секунду. Со мной наедине это совсем другой человек. Немного ребенок, мальчишка. С отменным чувством юмора.

По дороге к небольшомумагазинчику, установленному в палатке, меня ловят журналисты одного из СМИ. Приходится ответить на несколько вопросов. Ничего особенного, все как обычно. Спустя пятнадцать минут наконец-то освобождаюсь идобираюсь таки до продуктов.

— Карамельный латте и две шоколадки.

Девушка продавец улыбается и выполняет заказ. А я смотрю на экран. Показывают третью и четвертую команду, наших нигде нет. Забираю свой кофе и иду обратно к Ирме. Смотрю на лица гостей, и понимаю, что все чем-то озадачены. По ложечкой противно сосет от страха. Я не могу сказать точно что именно, но что-то не дает мне покоя.

— Ирма как дела? — протягиваю ей шоколад, а она впивается в меня встревоженным взглядом.

— Они пропали, Лола… — слетает шепот с губ подруги.

— Как пропали? Куда?

Я кручу по сторонам, смотрю на экран. Словно сейчас мне покажут их.

— Их лодка… — в голосе Ирмы слезы. — Они попали в сильный круговорот, лодка перевернулась. Квадракоптер, прикрепленный за ними куда-то делся. Они пропали с экранов пять минут назад, — ее подбородок дрожит.

Эта новость кипятком обжигает меня. Я присаживаюсь с ней рядом, обнимаю Ирму.

— Перестань плакать, все нормально. Видимо коптер чертовне справился с управлением, он мог упасть в воду. А мужики… даже если перевернулись, они выберутся. У них там снаряжения и защиты на каждой части тела. Не переживай, поняла?

Внутри все дрожит. Но я отказываюсь в это верить. Ирма смотрит на меня, а потом начинает плакать. Я обнимаю ее еще крепче, успокаивая. Чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Поднимаю глаза и вижу, как снуют в разные стороны спасатели, как спускаются к воде, направляясь на помощь ребятам. Черт, значит не померещилось ей. Значит случилось что-то. Твою мать! Только не это. Только не так.

***

Шесть часов спустя

— Выпей, — я протягиваю таблетку валерьянки Ирме. Она уже никакая. От истерики у девушки открывается рвота, ее трясет.

Набираю номер водителя. Прошу приехать и забрать девушку домой.

— В твоем положении только это можно, прости, — пожимаю плечами, устраиваясь рядом.

Ирма тянется ко мне дрожащей рукой, принимает из моих рук стакан и лекарство и все послушно выпивает.

— Лола, что с ними? Их нашли? Нашли-и-и-и? — воет во весь голос. Стакан падает из ее трясущихся рук, выплескиваясь водой на землю.

Я и сама держусь с трудом. Но если мы обе впадем в истерику, мужьям это не поможет. Сейчас я должна взять на себя всю ответственность. Мне нельзя плакать и раскисать.

— Ирма, их ищут спасатели, — стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно уверенней. — Подключены все службы, их найдут.

Обнимаю ее.

— Пожалуйста, девочка моя, тебе нельзя так переживать. Подумай о малыше, сейчас ты должна заботиться в первую очередь о нем.

Она кивает, из глаз во всю льются слезы.

— Не могу, Лол. Не могу не думать, — рыдает, цепляясь за меня снова и снова.

— Уже шесть часов прошло! Сколько можно искать? Если бы все было хорошо, если бы…

Я не хочу, чтобы она так думала. Так думать просто нельзя!

— Перестань, — обрываю ее слишком грубо. Замолкаю, стараясь успокоиться и взять себя в руки.

— Не вздумай даже вслух произносить эти вещи. Наш мужья живы, здоровы, они просто заблудились в лесу. Спасатели их ищут, и скоро выйдут на них. И твой Рейн придет к тебе, уставший, ему нужна будет поддержка. Ему нужна будет сильная жена рядом, а ты ту заплаканная. Или, не дай бог, что с ребенком случится на нервной почве. Подбирай слезы, поняла меня?!

Ошарашенная такой переменой во мне, она удивленно замирает. Смотрит на меня, вытирая слезы.

— Все поняла?

— Да, — кивает.

Я протягиваю ей носовой платок.

— Ну и отлично.

Кнам походят журналисты. Я не хочу ни с кем разговаривать, но также понимаю, что деваться мне некуда.

— Простите, не могли бы вы дать нам небольшое интервью, — вежливо спрашивает девушка.

— Рассказать зрителям о том, что здесь происходит. Все очень переживают о ваших мужьях, простой народ обрывает телефоны редакций, все хотят узнать как вы. Скажите вашим фанатам пару слов?

Ирма отрицательно качает головой, снова начинает плакать. Меня саму трясет. Но я понимаю, что кроме меня никто не сможет держать ситуациюпод контролем.

— Хорошо. Но всего несколько вопросов.

***

Мой водитель забирает Ирму и увозит домой. Она долго сопротивляется, не хочет уезжать. Мне приходится уговаривать ее. И дается это мне с огромным трудом, потому что ее истерика не знает границ. Я не винюИрму, гормоны у беременных шалят, но мне дико сложно. Я сама еле нахожу в себе силы не плакать, а еще приходится и ее успокаивать.

Их до сих пор не нашли. На часах уже девять вечера. С каждым часом надежда спасателей тает, а я ненавижу их всех и злюсь. Почему они не могут его найти? Почему такой толпой все это время ходят по лесу безрезультатно? Нет, этого просто не может быть! Он не может пропасть, он не может бросить нас с Мией! Я знаю своего мужа как никто другой. Он самый сильный, самый умный. Он найдет выход из любой ситуации! И из этой найдет! Просто нужно верить! Не терять надежды и ждать его. И он придет.

Захожу в дом. Уставшая, изможденная. Поднимаюсь по лестнице наверх.

Без Леона он такой темный, такой невозможно тихий. Поднимаюсь на второй этаж и осторожно заглядываю в детскую. Малышка уже спит. Няня в кресле, читает за ночником книгу. Глаза женщины воспалены, в них застыли слезы. Она спрашивает меня взглядом. Я качаю головой, отворачиваясь. Чувствую как начинает подкатывать ком.

Подхожу к чертенку и целую ее осторожно, дабы не разбудить. Провожу ладонью по маленьким кудряшкам отца. Как онапохожа на меня и на него одновременно. Завтра утром, первым делом Мия пойдет искать отца. И что мне ей сказать? Они договаривались о походе в Дисней-ленд. Папа никогда не дает пустых обещания, Мия это знает.

Чувствую, как подкатывает истерика. Все, я на пределе. Больше нет сил терпеть или ждать. С огромным комом в горле, выхожу из детской и спешу на балкон. Впервые за весь сложный день даю свободу своим слезам. Плачу так, какне плакала уже давно. Как маленькая. Потерянная девочка.

— Курьер, ты даже не думай, слышишь? — возвожу взгляд к небесам, произношу это со злостью в голосе. — Даже не мысли об этом! Мия ждет, я жду. Неделя хорошей девочки — это сущий пустяк. Я обещаю, что будет месяц! Если хочешь, могу продержаться и два. Но только вернись к нам, слышишь меня?

В ответ тишина. Только яркий свет луны освещает двор. Мне невероятно больно и плохо. И я не собираюсь свыкаться с такой реальностью.

Я всю ночь не спала. Несмотря на принятые успокоительные постоянно снились кошмары. Я куда-то падала, бежала. И это было ужасно. Распахнув глаза, осмотрелась по сторонам. Подушка Леона все еще была пустой и холодной. В груди кольнуло.

Схватила телефон, посмотрелана экран. Четыре утра. И в этот моментгаджет ожил в моих руках. Неизвестный номер. Дрожащими пальцами провела по экрану, принимая вызов.

— Лола, вас беспокоят из городского госпиталя. Выне могли бы сейчас приехать?

Сердце пропускает удар, а в ушах шумит.

— Его нашли? — спрашиваю, а у самой дрожит все. Вот-вот и в обмороксвалюсь.

— Нашли. Мы ждем вас.

***

Я мчалась к его палате так быстро, что, кажется, столкнула нескольких медсестер. Не знаю, но заранее прошу у них прощения. В этот момент мне было плевать абсолютно на все, главное узнать поскорей, что он цел. Увидеть его живым.

Когда я распахнула дверь и прошла внутрь, первое, что увидела — сидящих в комфортных креслах Леона и Рейна. Онизавтракали, и смеялись над какой-то программой, идущей по ящику.

Из глаз полились слезы. Я бросилась к нему на колени. Пробегая мимо, случайно скинула со столика стакан с апельсиновым соком.

— Ты жив, — выдохнула в облегчении. Боялась поверить, боялась, что все окажется только сном.

Немного отстранившись, заглянула в его глаза. Все еще не верила, трогала его пальцами, касалась его горячей кожи. Вот он, живой! Улыбается, смотрит на меня, желая что-то сказать, но от чего-то молчит.

Его руки обвивают мою талию, Леонзаглядывает в мои полные слез глаза, всматривается внимательно, то в один то во второй.

— Все в порядке, слышишь? Успокойся, Баунти, — произносит с улыбкой. Леон сгребает меня, прижимая к груди.

А потом начинается истерика. Словно все слезы за эти страшные часы неизвестности наконец-то выплескиваются наружу. Я плачу так громко, так сильно, что Рейн тактично покидает палату, дав возможность нам побыть наедине.

— Т-ш-ш — он гладит мои волосы. Он успокаивает меня, будто не с ним, а со мной случилось что-то страшное. Я не знаю, сколько все это длится. В один момент я просто устаю. Словно все силы покидают меня, словно все слезы выплаканы.

Леон отстраняется. Убирает влажные пряди волос с моего лица. Его губы кривит улыбка.

— Неужели ты думаешь, что я отброшу концы прямо перед своей неделей? Ты обещала мне быть послушной девочкой, а ради этого стоит выжить, — он игриво изгибает бровь.

Я смеюсь.

— Вообще-то, два месяца.

Не знаю, зачем я это говорю ему. Мое обещание прозвучало в полной тишине. Но сейчас я так счастлива! И мне не жалко для него ничего!

— Что?

Леон удивлен. Я улыбаюсь, смахивая с глаз слезы.

— Сегодня ночью, когда, я думала, что ты мог погибнуть, дала тебе обещание. Если вернешься к нам живым, два месяца буду послушной женой…

Нервный смешок слетает с его губ. Леон прижимается ко мне лбом.

— Ради этого точно стоило вернуться… — смеется, а потом его губы касаются моих. Нежно, с тоской. Я целую его, впервые за эти сутки, чувствую себя живой.

И в этот момент я понимаю одну важную вещь. Как бы искусно я не играла роль самодостаточной и гордой, этот мужчина — вся моя жизнь. Мой смысл, моя жажда. И если его не станет, я не знаю, что будет со мной…

Через пятнадцать минут в дверь стучится Рейн.

— Ребят, уже можно? Есть хочу, умираю, — смеется Стив, а я думаю о том, что друг Леона слишком непохож на него. Такой вежливый и понимающий, что просто ужас.

Мы смеемся. Леон возвращается к завтраку, а я устраиваюсь рядом. Беру телефон, набирая номер Ирмы.

— Жене твоей звоню, — произношу, глядя на Рейна. — У нее чуть инфаркт не случился.

Рейн кивает.

Голос Ирмы хриплый и какой-то потерянный. Я говорю ей новость, а она несколько минут молчит. Я уже начинаю опасаться за ее здоровье, как вдруг она произносит короткое, но емкое: Еду.

Мужчины все еще завтракают. А я рассматриваю их задумчиво. Всего по паре царапин на лицах — вот и все травмы. Врач сказал, что у Леона ушиб руки, а у Рейна ребра. И все. Они действительно счастливчики и родились в рубашках. Другого объяснения у меня нет.

— Где же вы были? Вас искал отряд спасателей. Прочесывали реку и лес…

Леон заканчивает с завтраком, поднимает наменя глаза.

— Мы перевернулись, еле зацепились за камни. Кое как выбравшись на берег, поняли, что потерялись. Течением сильно отнесло. Лодки нет, одежда мокрая, да и связи тоже не было с собой. Решили срезать через лес, — на этих словах Рейн смеется.

— Самое типичное решение всех жертв фильмов ужасов.

И это точно. Леон бросает гневный взгляд на друга. Теперь я понимаю, что было предложение.

— Пошли в лес. Не помню сколько блукали, — продолжает рассказ муж. — Но добрались до сторожки уже к темноте. Там лесничий живет, хороший мужик. В дом пустил нас, ну и дал одежду сухую. Стол накрыл, говорит, нет связи, утром пойдем. Накрыл нам стол, самогонки налил…

— Самогонка у него что надо, — хохотнул Рейн.

А вот мне совсем не смешно. То есть, пока мы тут с Ирмой убивались от неизвестности, рыдали и молились небесам, эти двое просто отдыхали. Пили, ели в какой-то сторожке. Ох, Леон…

Через полчаса дверь в палату раскрывается с грохотом, и в кабинет влетает Ирма. Едва ли не сносит с ног Рейна. Мы с Леоном сидим в обнимку и смотрим на них. Ирма плачет, причитает, а Рейн пытается ее успокоить.

— Идем. Я видел там есть пустая палата, — шепчет мне муж на ухо.

Перевожу на него удивленный взгляд.

— Ты на что намекаешь?

Леон пожимает плечами.

— Мне кажется, пришло время показать, как это, когда ты — хорошая девочка, Баунти.

Я злобно прищуриваюсь, понимая, к чему он клонит.

— Ты обещала… а долг святое дело, — Леон поднимает ладони вверх.

Ну разве можно отказать только что спавшемуся?

Поднимаюсь с его колен, ухмыльнувшись.

— Обещала, сделаю. Баунти слов на ветер не бросает.

Тяну Леона за руку. Он поднимается с кресла, следуя за мной. Когда мы оказываемся у выхода, нас окликает Ирма.

— Ребят, подождите!

Мы замираем.

— Я хотела сказать вам важную новость. Хочу, чтобы слышали все.

Я улыбаюсь подбадривающе. Еще не наступил день рождения Рейна, он только во вторник. Хотя, столь чудесное спасение кроме как праздником назвать нельзя.

Мужчины удивлены. Ирма поворачивается к Рейну.

— Рейн, милый, — шепчет девушка дрожащим от волнения голосом. — Ты скоро станешь папой. Я беременна.

Рейн удивлен. Сначала просто стоит и смотрит на жену, словно олень. А потом до него наконец-то доходит.

— Мы? Ты беременна?

Она кивает. Рейн вдруг хватает Ирму на руку и начинает кружить. Она визжит, хватаясь покрепче за его шею.

— Потише, дурачок. Меня ведь стошнит.

Ребята смеются, Леон поздравляет друга. Ирма обнимает меня, забирая у Леона.

— А ты будешь крестной. Так что готовься, Лола. Учи устав крестных мам.

Я застываю в удивлении. Смотрю то на одного, то на другого. Ребята молчат, а потом вдруг начинают смеяться.

— А, засчитано, Ирма. Хорошая шутка, — улыбаюсь, давая ей пять.

Леон тянет меня за руку, обнимая за талию, смотрит в глаза.

— А мы? — спрашивает шепотом.

Поднимаю на мужа удивленный взгляд. Я ослышалась?

— А что мы?

Все еще не верю своим ушам. Леон выглядит совершенно невозмутимым.

— Когда у нас снова будет бейбик?

Ойкаю от удивления.

— Так я же родила…

Леон цокает недовольно.

— Мало, Баунти. Очень мало. Я рассчитываю минимум на семерых..

Я отхожу от него греха подальше. А он наступает. Пячусь, прямо к выходу из палаты, в коридор.

— Ты в своем уме, курьер? Семь детей? Я тебе что, кошка?

— Ничегоне знаю. У нас с тобой впереди два месяца «хорошей девочки». Вот и первое желание. Хочу ляльку.

Он раскрывает дверь одной из палат. Резко схватив меня за руку, тянет за собой и закрывает дверь. Здесь никого. Одна из виповских комнат. Светло, чистая застеленная постель. Леон устраивается на пустой кровати. А я не свожу с него глаз. Смотрю и наглядеться не могу на своего мужа. Когда я успела выиграть такой шикарный приз? Что это была за лотерея? Всю первую беременность он был со мной. Каждое УЗИ, каждая моя прихоть — Леон рядом. Вести бизнес — он лучший в этом деле. Быть примерным отцом — это его призвание! Я иногда даже ревную их с Мийкой, потому что эти двое — лучшие друзья.

И теперь он сидит и говорит мне, что желает бейбика. И что я могу ему сказать? А разве есть у меня выбор? Разве есть хоть один шанс отказаться? Ну разве можно устоять, когда такой мужчина как он говорит о таком?!

— Ляльку хочешь?

Он довольно кивает.

— Ты обещала быть хорошей девочкой, — произносит предупреждающе.

Забираюсь на него, широко разводя ноги.

— Тогда хватит трепаться, курьер. Приступаем к делу. Нам сегодня еще в Дисней-ленд идти. Кто-то обещал дочке праздник.

— Тогда давай быстрей. Снимай этот чертов топ.

Конец