Охотник на оленей

- Держись! - крикнул ему Майкл. - Надо удержаться.

Кувыркаясь, подплыл Стивен. Ему удалось ухватиться за камень и взобраться на него. Майкл опустил голову и закрыл глаза, глубоко и с трудом дыша. Когда он открыл глаза, то увидел, что Стивен смотрит вниз по течению. Он посмотрел туда, куда уставился Стивен.

- Боже мой, - произнёс он. - Боже мой!

Метрах в ста от них потрёпанный взвод рейнджеров, лёжа на песке, безуспешно пытался отразить натиск превосходящих сил вьетконговцев, которые загнали их в реку и теперь добивали. Над ними кружились три вертолёта, взбивая воду на реке в пену и подымая облака пыли. Пулемёты из открытых дверей вертолётов поливали огнём опушку леса, в то время как лётчики пытались маневрировать над попавшими в ловушку рейнджерами. Песчаные косы были слишком узки, и сесть они там не могли, но вертолётчики пытались спустить верёвочные лестницы.

Майкл покусал губы, затем решился.

- Нам надо добраться к ним! Отцепляйся, Стивен. Пусть течение несёт тебя вниз!

Стивен был парализован страхом. Пальцы у него крепко сжимали выступ камня. Майкл схватился свободной рукой за конец верёвки, привязанной к шее Стивена, натянул её и бросился в воду. Стивена сдёрнуло с валуна. Майкл отпустил верёвку. Его понесло вниз по течению. Свободной рукой он пытался оградить Ника от ударов о камни. Стивен кувыркался и барахтался в воде в нескольких метрах от них. Их резко выбросило на песчаную косу. Майкл с трудом встал на ноги, поднял Ника и протянул руку к вертолёту, который приближался к ним. Ему пришлось прищуриться из-за песка, поднятого лопастями вертолета. Вертолётчики легли на пол, высунулись и протянули руки вниз. Они схватили Ника и втащили его внутрь.

Огонь с опушки усилился. Пули стучали по фюзеляжу. Майкл ухватился за полоз шасси в тот миг, когда вертолёт начал подниматься. На другом полозе, болтая ногами, висел Стивен. Вертолёт поднялся на три, шесть метров... Вертолётчики склонялись вниз, пытаясь ухватить их за руки. Вертолёт пошёл кругом над рекой, кипящей пеной и усеянной камнями. Десять метров высоты, пятнадцать... Стивен не удержался и с криком полетел вниз. Майкл смотрел, как он падает.

- Стивен! - заорал он. Затем разжал руки и полетел вслед за ним. Они скрылись под водой, два всплеска фонтаном поднялись вверх...

Метрах в трёхстах ниже по течению Майкл вытащил Стивена из воды на топкий берег в устье какого-то ручья. Обе ноги у Стивена были сломаны. Острый конец кости торчал сквозь правую штанину. Майкл стал над ним на колени, грудь у него судорожно вздымалась, слёзы текли по щекам.

- Черт побери! Черт тебя побери! - кричал он.

У Стивена было измождённое, бледное лицо. Он открыл глаза. Они полнились болью, но над ней витала лунатическая, непоколебимая вера.

- Нам не место здесь, в джунглях, Майкл, - произнёс он тихо. - Мы ведь идём домой?

Майкл устало кивнул.

- Да. Конечно. Молодец! Мы идём домой. Нам только надо двигаться вперёд. Он поднял голову и с отчаянием посмотрел на опушку леса.

Высокие, окутанные облаками горы, громадные и таинственные, стояли по обеим сторонам дороги. Дорога была сплошным людским потоком, текшим к Сайгону из районов боевых действий к северу от города. Люди ехали на телегах, запряженных волами, на мотоциклах и велосипедах, в помятых французских и американских машинах. Большинство же шло пешком с узлами на спине, некоторые катили вещи на тачках или несли на носилках, ведя за руку детей. Усталые, они понуро брели, разбитые и отрешенные. Вдоль дороги валялись повреждённые, изувеченные машины:

выгоревший автобус, перевёрнутый "фольксваген" , воинские грузовики. Какой-то джип уткнулся носом в канаву. Над ними пролетали санитарные вертолёты, вывозившие с поля боя раненых на подвесках, приделанных к полозьям шасси. Издали доносился гул автоматного огня и глухие удары взрывов.

Спотыкаясь, Майкл брёл среди беженцев со Стивеном на плечах. От натуги у него носом шла кровь. Сзади послышался грохот танка. Майкл остановился и обернулся.

Танк быстро приближался. В открытой башне стоял какой-то полковник. Усталые, грязные солдаты в неимоверном количестве облепили броню. Беженцы бросились прочь с дороги.

Когда танк подъехал, Майкл выскочил на середину дороги. Танк почти накрыл его, но водителю едва удалось остановиться. Со скрежетом и лязгом танк замер. Майкл стал на колени, тихонько опустил Стивена на землю. Тот был без сознания.

Полковник вылез из башни и, сердито ругаясь, спрыгнул на землю. Командир танка в белом пластмассовом шлеме вылез вместе с ним.

Майкл показал на Стивена.

- Возьмите его с собой.

Полковник посмотрел на исхудавшее, ободранное лицо Майкла, и гнев его немного поутих.

- Немного передохнёшь, и снова будешь молодцом, сынок.

Майкл занёс руку назад и пошарил за поясом штанов.

- Осторожно, сэр! - вскрикнул командир танка.

Майкл вынул руку из-за пояса. В ней был зажат Q Кольт Магнум" . Он наставил его полковнику в живот и взвёл курок.

- Вы возьмёте его с собой, - повторил он.

- Твою мать, - выругался полковник.

Майкл взмахнул пистолетом.

- Ну хорошо, хорошо, сынок. Мы возьмём твоего друга. Успокойся.

Майкл проследил, как они погрузили Стивена на танк. Махина двинулась дальше.

Когда он проезжал мимо, полковник выругался.

- Маньяки хлёбаные!

Майкл смотрел вслед удалявшемуся танку. Он сунул "Магнум" за пояс и влился в унылую толпу беженцев.

- Надо просто двигаться, - пробормотал он себе под нос. - Всё будет в порядке.

Только надо двигаться.

Глава 4

Пулевые раны чисто и без осложнений затянулись. Но после того, как Ник физически поправился, его продержали в госпитале ещё месяц. Он находился в Главном военном госпитале, в отделении невропатологии.

Ник медленно шёл по коридору. Он очень похудел, кожа туго натянулась на щеках.

На шее у него болталось пластмассовое кольцо с картонной биркой. Он шёл, широко раскрыв глаза, движения заторможены.

Коридор был переполнен. Раненые лежали на носилках и колясках вдоль стен.

Некоторые сидели на стульях. Другие в серых халатах болтались среди них и, собираясь небольшими группами, разговаривали. Ник подошёл к окну и посмотрел вниз во двор. Черные мешки с трупами лежали, ряд за рядом, на выжженном солнцем бетоне. Солдаты укладывали их на деревянные поддоны, а автопогрузчики поднимали и грузили в кузова целой колонны грузовиков, выстроившихся в ожидании.

Ник вынул из кармана бумажник. Раскрыл его и достал фотографию Линды. Некоторое время бесстрастно смотрел на неё, затем спрятал. Снова поглядел вниз, во двор.

Веки у него задёргались в тике.

Кто-то тронул его за плечо. Он обернулся. Сзади стоял врач, в руках которого была кипа историй болезни.

- Вас зовут Никанор Чеботаревич?

Ник утвердительно кивнул.

- Вы уверены?

Ник снова кивнул.

- Вы что, русский?

- Нет, - глухо ответил Ник. - Просто американец.

Врач взял в руки картонную бирку на шее у Ника и посмотрел на неё. Там значилось: Н.П.

- Как давно это у тебя?

Ник пожал плечами.

- Как зовут твою мать и отца?

- Лу и Ева.

Доктор порылся в историях болезни, нашёл нужную и раскрыл её.

- Даты их рождения?

Тик усилился.

- Какое это имеет значение? Их обоих уже нет на свете больше двадцати лет!

Доктор наклонил голову набок, прищурился, оценивая Ника.

- Ну, хорошо, - произнёс он. Прикрепил ещё одну цветную бумажку к кольцу на шее Ника. - Можешь быть свободен. Убирайся отсюда.

Он заспешил прочь, будто куда-то опаздывал и будто кто-то его преследовал.

Стены в центре связи Генерального штаба в Сайгоне были увешаны рядами телефонов.

Огромная комната была наполнена служащими, стоявшими в длинных очередях в ожидании возможности позвонить домой. Ник в серых застиранных брюках и рубашке в красную клетку стоял в одной. Он стоял уже два часа, и теперь перед ним был только один человек, уже заканчивавший разговор.

Ник вынул бумажник и стал разглядывать фотографию Линды. Стоявший перед ним человек обернулся.

- Ну что ж, дружище, теперь твоя очередь.

Ник спрятал бумажник. Шагнул к телефону и посмотрел на него несколько мгновений.

Затем повернулся и вышел из здания на яркую, пышущую жаром улицу.

Весь день он бесцельно бродил по городу. Наступил вечер. Ник не отдавал себе отчёта, ни где был, ни что видел. Очнулся на узенькой людной улице. Мерцавший свет ярко освещал бары. Солдаты гуляли группами, в форме и в штатском. Вьетнамцы всех возрастов громко, наперебой предлагали купить всё, что угодно от электросмесителей до женщин. Ник как бы не слышал их.

В центре квартала он вдруг остановился, затем опрометью бросился с тротуара на дорогу. Заревели сирены автомашин, велосипедисты и мотоциклисты махали ему кулаками. Увертываясь и извиваясь, он перебежал на другую сторону, пробежал несколько шагов по тротуару и хлопнул по плечу солдата, который шёл впереди него.

- Майкл!

Военный обернулся и посмотрел на него.

Ник отступил.

- Извините... я ... обознался.

Солдат кивнул и пошёл дальше. Плечи у Ника опустились. Он осмотрелся и вошёл в бар "Душа Миссисипи" . Там было полно народу, помещение тускло освещалось фонарями с пластмассовыми или бумажными красными абажурами. Вьетнамские девушки в бикини и тесных, с разрезами платьях танцевали с солдатами под оглушительную рок-музыку, а на помосте по обе стороны бара пара девушек в набедренных повязках трясла плечами и груями, крутила и виляла бедрами. Ник протолкался к бару, щурясь от густого дыма табака и марихуаны.

Какая-то миловидная девушка в плотно облегающем свитере посмотрела на него, затем подвинулась поближе. Она наклонилась и что-то прошептала ему на ухо.

Он оторопело уставился на неё.

- Что?

- Я покажу. Пойдём. Да пойдём же. - Она взяла его за руку и повела к лестнице в углу. - Совсем не так, как у себя дома с девушками, в США, сказала она.

Глаза у Ника внезапно наполнились слезами.

- Я покажу тебе особый, обалденный способ, - сказала девушка, направляя его вверх по лестнице за угол. - Совсем не так, как дома. Пойдём. Да идём же. С ума сойдёшь.

Она провела его в тесную комнатушку с одной лампой и пластиковыми занавесками в цветочек. На полу лежал изодранный матрас. В одном углу была куча одежды, ночной столик с электроплиткой. Рядом с ворохом одежды, в колыбельке, сделанной из деревянного ящика с надписью "Армия США" , спал ребёнок. Она остановилась посреди комнаты, повернулась к нему, обняла его.

- Как ты теперь будешь меня звать?

- Линда, - ответил он глухо, как будто издалека.

Она засмеялась.

- Ну и зови меня Линдой, совсем как дома.

Ник поднял руки к верхней пуговице её кофточки, расстегнул и, помедлив, лихорадочно стал расстёгивать остальные. Он расстегнул пояс её брюк, опустился с нею на матрас. Он стоял на коленях перед ней, вглядываясь ей в лицо. Она улыбалась.

Внезапно он поднялся и подошёл к единственному в комнате окну, грязному от копоти. Раскрыл его. Оно выходило в тёмный переулок. Десятки старых кондиционеров гудели и жужжали в ночи. Солдаты с девушками прогуливались по переулку. Пронеслась пара мотоциклов. С рёвом промчался воинский джип. Прямо напротив он увидел старого вьетнамца с жидкой белой бородкой. Тот сидел на деревянной скамейке спиной к проволочной ограде небольшого заднего дворика какого-то здания. На расстеленном перед ним одеяле было несколько белых керамических слоников. Он поднимал руку, обращаясь к прохожим, предлагая купить слонов.

Ник посмотрел на девушку.

- Эй, - крикнул он. - Эй, тут слоны. Посмотри на слонов! - Слёзы катились у него по щекам.

Проснулся и заплакал ребёнок. Ник с ужасом посмотрел на колыбель и опрометью бросился прочь из комнаты.

- Подожди! - крикнула ему женщина с верхней площадки лестницы. Сначала заплати!

- Я не могу быть здесь, - ответил Ник, сбегая вниз по лестнице. - Не могу в комнате, где плачут дети!

Глава 5

Ночь. К северо-западу от города небо временами озарялось вспышками огня.

Накатывался гул артиллерийской перестрелки. Вдалеке выли сирены.

Ник брёл по узкой кривой улочке у реки. Прохожих совсем не было, лишь велорикши развозили солдат. В голове звенела пустота. Он вспотел, лицо воспалилось, но его бил озноб. Он монотонно мычал себе под нос:

- Эй, эй, вот дует ветер. Эй, эй, вот идёт снег. Эй, эй, вот идёт дождь...

Резкий звук выстрела заставил его обернуться и присесть. Взгляд заметался по сторонам. Никого. Выстрел раздался откуда-то из кучки деревянных домишек через дорогу. Дома стояли за высоким забором из гофрированного железа и только крыши и карнизы виднелись над ним. Послышался шум и возгласы, большей частью - на вьетнамском. Не отрывая взгляда от забора, Ник медленно перешёл улицу, некоторое время постоял у ворот, затем открыл и вошёл во двор. В домах не было света, за исключением последнего, у самой реки. У дверей висел фонарь, и за занавесками мерцал свет. Ник прошёл по двору. Когда-то тут был ухоженный сад. Хотя цветов и сейчас было много, они еле пробивались сквозь сорняки и высокую траву. Всё вокруг запущено. Он подошёл к кусту бугенвиллии и посмотрел на землю. Друг на друге, распластавшись, лежали три трупа. Все были вьетнамцами, в голове у каждого - кровавая рана. Открылась какая-то дверь. Двое плотных вьетнамцев вышли из дома, волоча между собой чьё-то тело. Оттащили его к кусту и бросили в общую кучу. То был американец в штатском, примерно одного возраста с Ником. В правом виске у него зияла дыра с черными краями. Левая сторона головы изуродована.

Вьетнамцы посмотрели на Ника, но ничего не сказали и снова ушли в дом.

- Вы, кажется, чем-то взволнованы? - раздался рядом с ним чей-то голос с лёгким французским акцентом. Ник обернулся.

Рядом с "альфа-ромео" у дерева с пышной листвой стоял высокий человек в белом костюме и льняной рубашке с открытым воротом.

Помедлив немного, Ник спросил:

- Они там делают это ради денег?

- Ну, конечно. Иногда ради больших денег. Естественно, я сам не практикую такое рисковое дело. Не хватает выдержки. - Он смущённо улыбнулся. - Но я всегда...

как бы это сказать... стремлюсь к таким необычным вещам.

Он нагнулся к машине и вынул оттуда бутылку шампанского и полированный серебряный стакан.

- Может, шампанского?

Ник покачал головой.

- Ну, что вы. Не говорите "нет" . Когда человек отказывается от шампанского, он отказывается от жизни. - Он налил полный стакан и подал его Нику. Кивнул головой в сторону дома. - Вы когда-нибудь раньше видели такое?

- Там, на севере. - Ник отпил из стакана.

- Ну, да. Конечно. Позвольте представиться. Жюльен Гринда. А вы?

- Ник.

- Ник? Удивительно! У меня двоюродного брата зовут Николас, а племянника - Николай. Так что вы, как говорится, свой.

Из дома донёсся пистолетный выстрел, за ним последовали шум и возгласы.

- Мне надо идти.

- Но вам следует зайти.

- Нет, я...

- Ну я прошу.

- Мне надо идти, - повторил Ник.

Жюльен улыбнулся.

- Чего бояться после такой войны? Война - это просто шутка, глупость. Он снова наполнил стакан Ника.

Ник опорожнил его одним большим глотком и вернул стакан.

- Я иду домой, шеф.

Жюльен понимающе улыбнулся.

- К девушке, которая ждёт...

- Да.

- Естественно, - сказал Жюльен. - Я плачу своим игрокам американской валютой.

Однако, если вы предпочитаете немецкие марки или швейцарские франки, то, это, конечно, можно будет устроить.

- Не на того напал, шеф.

- Но вам нужно зайти.

- Нет, - нерешительно ответил Ник.

- Дорогой друг! Но ведь в этом нет ничего плохого. Я прошу!

Он взял Ника за руку и направился с ним к дому.

- Конечно, это вам не Гранд-отель, но, тем не менее, даже для Сайгона это весьма исключительно. Такое нельзя пропустить. Я так надеюсь. - Он открыл дверь и слегка поклонился. - После Вас.

Поколебавшись, Ник вошёл в дом. Жюльен провёл его по узкому холлу, по обеим сторонам до потолка заставленному ящиками французского вина и шампанского, американского спиртного и коробками сигарет. Они вошли в довольно большое помещение, в котором было полно вьетнамцев, около десятка американцев, азиатов из разных стран и несколько европейцев. В комнате стоял низкий, напряжённый гул голосов взволнованных людей, они сновали в толпе, делали и отмечали ставки.

Комната освещалась лампой в 300 ватт, висевшей без абажура прямо над столом. В её свете сидели два вьетнамца с ритуальными повязками на голове. Несколько высоких плотных азиатов с бесстрастными лицами и сложенными на груди руками стояли у стен, наблюдая за зрителями. По пистолетам на поясе в них можно было узнать местных блюстителей порядка.

У стола стоял худощавый китаец с револьвером. Он что-то объявил по-вьетнамски, на каком-то другом азиатском языке, по-французски и затем перешёл на английский.

- Господа, - сказал он. - Игра сделана.

В комнате стало тихо. Зрители столпились у стола. В глубине комнаты, замерев, будто сдерживая пульс напряжения, отрешённо глядя перед собой, стоял Майкл.

Крупье отметил последние ставки на доске мелом. В приветствии взметнулись вверх стаканы и бутылки. Арбитр-китаец поднял пистолет для всеобщего обозрения, вставил в него один-единственный патрон и защёлкнул барабан. С напряжённым вниманием следил за всем этим Ник.

- Один патрон, - сказал судья. - Игра идёт до конца. Проигрыш засчитывается автоматически после одной минуты промедления.

Он положил пистолет на стол между вьетнамцами. Ник отошёл от Жюльена. Он протолкался сквозь толпу к столу, схватил одного из игроков и вышвырнул его из кресла. Уселся сам, расставил руки на столе так, как это делают клиенты в баре, собираясь заказать выпивку, и взял пистолет. Майкл заморгал, очнувшись, тряхнул головой и снова посмотрел в центр. Ник крутанул барабан, в то время как зрители стояли, разинув рты, взвёл курок и приставил дуло себе к виску. Охранники уже проталкивались сквозь толпу к столу.

Майкл бросился вперёд, расталкивая толпу, и крикнул:

- Ник, нет!

Ник поднял взгляд. Он спокойно, внимательно посмотрел на Майкла и нажал спуск.

Боёк попал в пустоту. Один из охранников схватил Ника и вытащил его из кресла.

- Нет, это моя игра, моя игра! - орал Ник, когда его волокли из комнаты в зал.

Другой охранник схватил Майкла и они боролись несколько мгновений, прежде чем Майклу удалось вырваться. Он протолкался сквозь толпу и вывалился в холл.

Во дворе Ник лежал на земле. Охранник ударил его ногой в живот. Ник крякнул, схватил того за ногу и повалил. Оба вскочили на ноги одновременно. Ник ударил охранника в живот так, что у того перехватило дыхание, затем последовал удар в челюсть, и охранник упал без сознания.

- Ник! - крикнул Майкл.

Ник повернулся и побежал к воротам.

- Погоди! - крикнул Майкл. - Ник, вернись! Вернись!

Он поспешил за Ником. Выбежал за ворота, посмотрел в обе стороны, увидел удалявшуюся фигуру и погнался за ней. На полдороге спотыкнулся обо что-то, упал.

Вскочил, оперся о фонарный столб. Закрыл глаза. Затем тряхнул головой и, засунув руки в карманы, медленно побрёл по улице. Мимо медленно проехала Q альфа-ромео"

Жюльена. Тот внимательно смотрел по сторонам.

Ник сидел на сиденье рядом с Жюльеном. Он запрокинул голову, глядя вверх в небо, мерцавшее от вспышек бомбардировки, продолжавшейся за городом.

- Если ты действительно храбр и удачлив, - сказал Жюльен, - я могу сделать тебя богатым.

Ник повернулся к нему, но ничего не ответил. Казалось, он смотрит сквозь Жюльена куда-то вдаль. Жюльен вынул из нагрудного кармана толстую пачку долларов. Бросил её Нику на колени. В это время они проезжали перекрёсток, где толпились вьетнамцы и шаталось несколько американцев. Ник поднял деньги, посмотрел на них и выбросил в окно. За машиной раздались крики, вьетнамцы бросились к деньгам.

Научалась давка и драка.

Чудовищный взрыв за городом озарил небо высоким, ярким всплеском огня, и лица Ника и Жюльена осветились розовым светом. Жюльен посмотрел на Ника долго и встревоженно. Ник откинул голову назад и закрыл глаза.

* * *

Майкл подъезжал к перекрёстку в коляске велорикши. Вдруг небо осветилось всплеском невероятного взрыва где-то за городом. В тот же момент он увидел "альфа-ромео" , приближавшийся к перекрёстку с другой стороны. Когда машина проезжала мимо, он разглядел внутри Ника. Вскоре машина скрылась из виду.

На перекрёстке царил хаос, десятки людей боролись друг с другом из-за зелёных банкнот, порхавших в потоках воздуха, поднятых взрывом. Из-за большого скопления людей велорикше пришлось остановиться. Майкл смотрел, как люди дерутся из-за денег. Слёзы катились у него по щекам.

Часть третья ДОМОЙ. 1973 год

Глава 1

Поздний вечер. Частокол черного дыма из заводских труб. Высоко в небе в холодном зимнем воздухе над заводом он сливался в единое облако. Ветер нес облако над городом, пачкая небо.

На поросшем лесом холме, покрытом почерневшим от копоти снегом, старый фургон Майкла и Ника был украшен красными бумажными колокольчиками, канителью и серпантином из нарезанной блестящей фольги. Огромный, написанный от руки лозунг протянулся от двери фургона к фонарному столбу через дорогу. Он гласил: "Добро пожаловать, Майкл!"

Немного в стороне от этого видавшего виды фургона, стоял обросший снегом и льдом старый Q Кадиллак" Майкла. Все его четыре колеса спущены и вмерзли в землю.

Рядом ржавела машина Ника. Позади них стояли и машины поновее. Из фургона доносилась музыка и смех.

Там собралась компания металлургов и девушек. Аксел и Джон открывали новый бочонок пива. Линда, не в состоянии разговаривать ни с кем больше минуты, взволнованно шагала взад и вперёд, то и дело подходила к окнам и выглядывала наружу. Стэн занял место у окна с самым лучшим обзором и вёл наблюдение. Его тёмные волосы были распущены, брюки сшиты на заказ, а у цветастой рубахи накрахмален воротник. Он несколько пополнел, лицо округлилось, сохранив всё же хищные черты.

При появлении какой-нибудь машины Стэн вскакивал, показывал пальцем и взволнованно кричал:

- Вот он! Это Майкл! - Все бросались к окну, а когда машина проходила мимо, Стэн произносил: - Пока нет. Не гоните волну. Я вам скажу, когда!

Аксел вбил трубку с краном в новый бочонок и наполнил кружку. Поднял её:

- Трижды ура красному, белому и голубому!

По извилистой дороге на холм начало взбираться такси. На заднем сиденье, обхватив рукой подбородок и поглядывая на проплывавшие мимо дома, сидел Майкл.

Он был весь во власти воспоминаний. Такое чувство, что он рассматривает фотографии из прошлого. Он был одет в парадную форму, берет десантника сдвинут набекрень, стрелки на брюках - как лезвие бритвы, капельки растаявшего снега блестели на полусапогах. На груди нашивки и медали. Ему было явно не по себе.

Вещмешок и снаряжение были свалены в кучу на сиденье. Он копошился в них, передвигая и перекладывая, чтобы как-то рассеять внезапно охватившую его меланхолию.

Когда они въехали на холм, водитель воскликнул:

- Боже, вы только посмотрите на это!

Майкл уставился на разукрашенный вагончик. Когда они подъехали ближе, он увидел в окнах шевелящиеся фигуры.

- Это не здесь, - сказал он вдруг.

- Как? Правда? Не тут? Вы же говорили, старый черно-белый фургон. Вы говорили в стороне от Логан-стрит, сразу же за Бикман.

- Я ошибся, - ответил Майкл. - Это не здесь. Езжайте дальше. Развернитесь и езжайте вниз по шоссе.

- Послушайте, вы же говорили...

- Я говорю, что это не то! Езжайте!

Когда они проезжали мимо вагончика, Майкл наклонился и поднял руки в берету, закрывая лицо.

В вагончике Стэн показал на приближавшееся такси:

- Вот! Это он! Это Майкл!

Такси проехало мимо, и у Стэна вытянулось лицо.

Стоявший рядом Аксел сказал:

- Я тоже подумал, что это он.

Стэн заволновался:

- Ну... что ж, черт побери, самолёт мог ведь и опоздать, Аксел. То есть, ты не волнуйся. То есть, ты всех сбиваешь с толку.

Линда, расстроенная, отвернулась от окна.

- Ты чего? - спросил её Стэн.

Она жалко, вымученно, улыбнулась.

Стэн обнял её за плечи:

- Ник тоже скоро вернётся. Я-то знаю Ника. Я-то знаю, что он вернётся.

- Да, - неуверенно произнесла Линда.

- Ник ведь скоро вернётся, - повторил Стэн. - Так ведь, Аксел?

- Ети твою в корень.

Майкл велел шоферу ехать в мотель "Старлайтер" . Шофер подождал, пока Майкл зарегистрируется, и помог ему отнести вещи в комнату. Майкл расплатился и остался в дверях, глядя ему вслед.

Не закрывая двери, он подошёл в вещмешку и вынул бутылку, в которой оставалось немного виски. Вернулся и остановился в дверном проёме, глядя на завод, за окнами которого плясало пламя. Пар вырывался клубами из множества отверстий, а из высоких труб в небо поднимался дым. Он открыл бутылку, запрокинул голову и выпил виски до дна.

Паника поутихла, но страх оставался, слепой безотчетный страх. Он закрыл дверь и постоял в центре комнаты, озираясь. Блёклые обои, убогая постель, столик. Два кресла, обтянутые искусственной кожей. Пластмассовый цветок в горшке. Бесцветная литография в рамке на стене.

Он подвинул кресло к кровати и подтащил туда свой вещмешок. Пошарил и вынул оттуда большую фотографию, сделанную на свадьбе Стивена и Анджелы, оправленную в алюминиевую рамочку, купленную в воинском магазине в Сайгоне. Он смотрел на подружку невесты, стоявшую рядом с Анджелой, смотрел на Линду. Он долго сравнивал их. Потом снова порылся в мешке и вынул новую бутылку. Разломав сургуч, отвернул винтовую пробку и уронил её на пол. Установил фотографию на кровать у подушки, положил ноги на матрас и уселся поглубже в кресло.

Глядя на Линду, он пил медленными, долгими глотками.

Над Клэртоном занялся бледный бесцветный рассвет. За ночь ветер изорвал в куски приветственный лозунг. Остатки его хлопали на ветру. Позади "кадиллака" Майкла и машины Ника осталось только два автомобиля. Трёхлетний Q шевроле" Линды и новая "камаро" . На крыше Q камаро" стоял ящик пива, присыпанный снегом. У Q камаро"

работал двигатель, дымок струился из выхлопной трубы.

Из фургона вышли Аксел, Стэн и Джон. У них были осунувшиеся лица и припухшие глаза, они поёживались от холода. К дверям подошла Линда. Внизу, из долины, с завода донёсся паровой гудок.

- Да идём же, чёрт тебя побери! - закричал Аксел Стэну, который всё ещё уверял Линду, что Ник может вернуться в любое время. - Я же тебе говорил, что опоздаем!

Они сели в машину, Стэн - за руль. Он дал задний ход, нажал на тормоза и резко бросил машину вперёд, пробуксовывая колёсами. Ящик с пивом соскользнул с крыши и свалился, банки рассыпались вокруг. Стэн затормозил. Чертыхаясь, они с Акселом выскочили из машины, собрали банки, побросали их на заднее сиденье, снова уселись в машину и с рёвом укатили прочь.

- Джон, - спросила Линда не сходя с крыльца, - хочешь, я свезу тебя вниз?

- Нет, не нужно. Прогуляюсь - протрезвею.

Она поцеловала его в щеку. Он слегка обнял её.

- Они вернутся, - сказал он.

Она кивнула. Джон начал спускаться с холма. Линда пошла обратно в фургон.

На улице, немного вверх по косогору, почти скрытый деревьями, одиноко стоял человек, наблюдавший за отъездом. Он похлопывал руками в перчатках, топал ногами. Он стоял там уже давно. Теперь же направился к фургону.

Майкл постучал в дверь, подождал немного и постучал снова. Дверь открыла ошеломлённая Линда и раскрыла от изумления рот. Он улыбнулся. Опомнившись, она бросилась к нему в объятия.

- Майкл! О, Майкл! - затормошила она его.

Он долго смотрел ей в лицо, затем тихо сказал:

- Ты гораздо красивее, чем я себе представлял.

На мгновенье она отвернулась, затем тихо произнесла:

- Я надеялась... Майкл, я так надеялась... что ты приедешь вместе с Ником.

- Нет, извини. Он не приехал.

Она снова бросилась к нему в объятья:

- Майкл! Все так тебя ждали! Добро пожаловать!

Они отстранились друг от друга. Она вопросительно посмотрела на него.

- Ты что-нибудь знаешь о нем? - спросила она.

- Ничего. Он в самовольной отлучке. Только это мне и известно.

Они вошли в фургон. Повсюду валялись недоеденные пирожные, объедки бутербродов, банки пива и пустые бутылки из-под вина.

- Может быть, он просто заблудился, - попытался утешить ее Майкл. Многие там теряются.

- Он ни разу не позвонил, - огорченно произнесла Линда.

- Может и звонил. Может быть, ты была на работе или куда-нибудь выходила.

Нарочито весело Линда спросила:

- У тебя-то как дела?

Он ухмыльнулся:

- А ты-то как?

- Так, помаленьку. Да ты знаешь. Я всё так же работаю в магазине. Иногда кажется, дел невпроворот. - Лицо у неё посерьезнело. - А у тебя всё хорошо? То есть, как твои раны?

- Да ничего, - просто ответил он.

- Но всё же...

- Да так, кое-какие осложнения. Это часто бывает.

Майкл изучающе посмотрел ей в лицо. Наступило неловкое напряжённое молчание.

Линда отвернулась, подошла к кушетке, вернулась обратно со свитером крупной вязки.

- Я связала его для Ника. Не помню точно его размер, но мне кажется, что размер такой же, как у тебя.

- Тютелька в тютельку.

- Вот, сними пиджак.

Он снял пиджак, и она повесила его на стул. Линда надела свитер ему на голову, потянула вниз. Руки у неё дрогнули, когда она коснулась его. Свитер оказался слишком большим. Он топорщился по бокам и свисал почти до самых колен.

- Немножко великоват, - сказала она, помогая ему снять свитер, - но я могу все исправить. Я могу... С шерстью ведь это так просто... Господи Боже мой!

Она отвернулась, сердито провела руками по глазам, запихала свитер в мусорное ведро и издала какой-то сдавленный звук.

- Как... как дела на работе? - мягко спросил Майкл. Он не смог придумать ничего лучшего.

Она тряхнула головой.

- Отлично. Прекрасно. Просто великолепно. Пару раз нам почти пришлось закрыться.

А теперь мне пора на работу, - вдруг спохватилась она. Подошла к шкафчику и достала пальто.

- Не возражаешь, если я прогуляюсь с тобой до подножья холма?

Она остановилась, вздохнула, и скованность в какой-то степени покинула её.

- Ты такой смешной, Майкл. Ты так похож на джентельмена.

Майкл посмотрел в окно.

- Холодно, - сказал он. - Я уже отвык от холода.

- Может выпьешь сначала кофе? У меня есть, ещё горячий...

Губы у неё задёргались. Она старалась подавить приступ, но слёзы брызнули у неё из глаз, и она зарыдала.

- Я так рада, что ты живой! Я так счастлива! Я... я просто вне себя!

Глава 2

Они спустились пешком по склону на Дивижн-стрит. Какой-то мужчина, когда-то работавший с отцом Майкла, остановил их, крепко пожал Майклу руку и поздравил с возвращением. Он обратился к одному из своих приятелей, проходивших мимо.

- Вот, посмотри, Майкл только что вернулся из Вьетнама.

- Поздоровайся с парнем, Харли.

Харли взял руку Майкла обеими руками и энергично потряс её:

- Это просто великолепно, то, что вы делаете, ребята. Мы все у вас в долгу.

Майкл ответил несколькими вежливыми фразами. Разговаривая со стариками, он всё время смотрел на Линду. Она чувствовала его внимание. Подсознательно она уловила своё отражение в витрине магазина и поправила волосы.

У Майкла ушло пару минут на то, чтобы избавиться от доброжелателей. На противоположной стороне дороги медленно громыхал товарный поезд, гружёный углем.

Они с Линдой смотрели, как медленно проплывают мимо черные платформы. Состава замыкал служебный вагон. Грохот стал стихать, и наступило мгновенье тишины, прежде чем снова проявился шум и лязг завода.

Майкл чмокнул Линду в щеку. Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Он пожал плечами, взял её под руку, и они пошли дальше по улице. Ему было явно не по себе.

- Линда ... я только хочу сказать, как я сожалею о Нике. Как... Я знаю, что ты его любила, я также знаю, что ничто не остаётся по-прежнему. То есть, может быть... Я не знаю даже, хочется ли тебе говорить об этом.

Она слегка пожала ему руку, но ничего не ответила.

Проходы в универсаме были заставлены коробками и ящиками. Девушки в белых халатах раскрывали их, проставляли на банках цену и складывали банки на полки. У управляющего был озабоченный вид. Это был плотный мужчина с пухлыми щеками, он жевал сигару и выкрикивал указания.

Он широко заулыбался, когда Майкл с Линдой вошли, и поспешил к ним.

- Добро пожаловать, Майкл! Я так рад тебя видеть, черт возьми!

Их обступили продавщицы и мальчики-посыльные. Они улыбались и поздравляли Майкла, осторожно трогая его форму.

- Славное дело ты делал, парень, - сказал управляющий. Он обернулся и крикнул через плечо. - Петруччио, дай-ка мне счёт на сливы! - И снова обратился к Майклу. - Ну теперь-то им крышка, так ведь? Им уж недолго осталось воевать. Вот, на-ка тебе сигару. - Он засунул её в нагрудный карман кителя Майкла.

Проходивший мимо грузчик свистнул Линде:

- Эй, ты красотка!

Майкл нахмурился:

- Они... пристают к тебе здесь?

Линда рассмеялась:

- Да нет. Слушай, мне пора за работу. Спасибо, что проводил.

- Погоди, - попросил Майкл. - Ты не против, если я за тобой зайду после работы?

- С удовольствием.

Под вечер Майкл стоял на огромной заводской стоянке для машин рядом с бараком-раздевалкой. Первые группы рабочих появились в воротах, направляясь к своим автомобилям. Майкл разглядывал их, вытягивая шею.

- Аксел! - крикнул он. - Эй, Аксел!

Аксел, на голову выше остальных, посмотрел вокруг и увидел Майкла. Он замахал рукой и что-то прокричал. Схватив Стэна под руку, он показал ему на Майкла. Они протолкались сквозь толпу. Стэн первым прорвался к Майклу и схватил его за руку.

Аксел ухнул, схватил Майкла в свои медвежьи объятья и закружил его.

- Где же ты, черт возьми, пропадал? - спросил Стэн. - У нас ведь всё было готово. Было пиво, закуска, всё. Так ведь, Аксел?

- Ети твою в корень!

- Пришлось задержаться, - ответил Майкл.

Аксел снова обнял его:

- Эх, Майк! Черт тебя побери!

- Господи, тебе, наверное, до чёртиков хочется хлопнуть стопку настоящей американской выпивки.

Майкл не сдержал улыбки. Он покачал головой:

- У меня всё хорошо. Всё у меня в порядке.

- А каково, когда в тебя стреляют? - спросил Стэн.

На некоторое время вопрос как бы повис в воздухе.

- Совсем не больно, - ответил Майкл.

Наступила непродолжительная неловкая пауза, но всем стало легче от того, что с этим вопросом покончено.

- Ну, ладно, - сказал Аксел. - Пойдём к Джону, выпьем.

Они направились к машине Стэна.

- А у вас-то как дела, ребята?

- Да всё по-старому, - сказал Стэн, - ничего не изменилось. У меня зад стал шире унитаза, и Аксел всё толстеет.

Аксел фыркнул, затем сказал:

- Покажи ему свой новый пистолет. Покажи ему пистолет, Стэн.

Стэн остановился и осмотрелся по сторонам. Отвернулся, расстегнул пальто, поднял свитер и, задрав рубаху под ним, показал Майклу новый, никелированный "Смит-Вессон" 38 калибра, вытащив его из кобуры.

- На кой чёрт он тебе нужен?

- То есть как это, на кой? - переспросил Стэн, будто вопрос был бессмысленным.

- Он же вояка, - сказал Аксел.

Майкл покачал головой:

- К чертям, пойдёмте выпьем.

Они сели в машину Стэна и поехали к бару Джона неподалёку.

Там уже толклось много народу. Каждому хотелось пожать Майклу руку, похлопать по плечу, так или иначе прикоснуться к нему. Все относились к нему с искренним уважением и любовью. Не было ни шуточек, ни острот.

Джон, заметив его, вышел из-за стойки, заспешил, обхватил его руками, затормошил:

- Ну, парень, ай да парень! Молодчина! У тебя всё в порядке, Майк?

- Всё хорошо, Джон.

- Пойдёмте назад. Подельше от этих шутов. Пошли, Аксел. Пойдём, Стэн.

Джон сказал что-то одному из своих барменов, и они прошли на кухню. Распашные двери закрылись за ними, приглушив шум из зала. Чуть позже вошёл бармен с непочатой бутылкой виски "Сигрэм" , кувшином пива и стаканами. Он улыбнулся Майклу и вернулся назад.

- Поехали. - Джон наполнил стаканы и поднял свой. - За тебя, Майк!

- Ети твою в корень! - сказал Аксел.

- И за других ребят тоже, - произнёс Стэн.

Все посерьёзнели.

- Как к этому относится Анджела? - тихо спросил Майкл.

- Не очень, - сказал Джон. - Хуже с тех пор, как разговаривала с ним.

- Хуже с тех пор, как разговаривала с кем?

- Со Стивеном.

- Со Стивеном? Он жив?

Они переглянулись.

- Ты разве не знал? - удивлённо спросил Джон.

Майкл молча смотрел на них. По щекам у Джона текли слёзы.

- Будет, Джон, - встревоженно сказал Аксел.

Стэн положил ему на плечо руку.

- Майк, - сказал Джон, вытирая слёзы, - мы даже не знаем, где находится Стивен.

Анджела не говорит нам.

- То есть как это?

- Она ни с кем не разговаривает. Вообще ни с кем.

Майкл походил по кухне. Остановился в дальнем конце, оглянулся на них и вышел в переулок.

Мать Стивена провела Майкла вверх по лестнице и через гостиную к комнате в дальнем конце. Постучала. Ответа не последовало. Она открыла дверь и жестом пригласила Майкла войти. Она посмотрела на него с невыразимой скорбью, кивнула и ушла, оставив его одного.

В комнате было сумрачно. Анджела сидела на кровати в домашнем платье, опершись спиной на подушки. Она смотрела в окно. Смеркалось. Отсвет мартеновских печей с завода скользил у неё по лицу. На полу вокруг кровати была целая куча электротоваров: пара смесителей, телевизор, стереосистема, утюг, аппарат для изготовления воздушной кукурузы и кое-что ещё, некоторые из товаров не были даже распакованы. В сторонке пухленький четырёхлетний мальчик играл тостером.

Майкл перевёл взгляд с Анджелы на все эти вещи, в некоторых из них он узнал свадебные подарки, затем на мальчика, затем снова на Анджелу. Она смотрела на него, но ничего не видела. Глаза её не мигали.

Майкл подошёл к кровати.

- Анджела, - тихо сказал он, - я только что узнал, что Стивен жив.

Если она и услышала, или даже поняла, что он находится рядом, то не подала виду.

- Где он? - спросил Майкл.

Она задрожала. Взяла с ночного столика маленький транзисторный приёмник и включила его. Она по-прежнему смотрела сквозь Майкла. Пошарила по эфиру, переходя с одной станции на другую. Затем оставила приёмник, взяла какой-то журнал и карандаш. Мелкими корявыми цифрами написала телефонный номер. Оторвав этот клочок бумаги, она протянула его Майклу.

Он взял его:

- Анджела?

Она странно, криво улыбнулась и отвела взгляд.

Майкл наклонился и нежно поцеловал её в лоб. Анджела безучастно смотрела в окно.

Мальчуган всё так же играл со своим тостером, не обращая внимания ни на что вокруг.

Майкл вышел.

Мать Стивена молча проводила его из дома. У дверей произнесла:

- Спасибо, что зашёл, Майкл.

Он пошёл домой вверх по косогору к своему фургону. Рука у него была в кармане и сжимала клочок бумаги. Шёл лёгкий снег. Майкл прошёл мимо церкви Святого Димитрия. Там шла служба. Пел хор, голоса звучали глубоким мощным рокотом. На углу стояла телефонная будка. Дверца её была приоткрыта и внутрь намело снегу.

Вертя в руках клочок бумаги, Майкл помедлил. Остановился, закрыл глаза и поднял ворот куртки, чтобы защититься от ветра. Открыл глаза, посмотрел на телефонную будку и пошёл вверх по холму.

* * *

Майкл сидел в вагончике в темноте. Он побросал свои старые охотничьи доспехи в кучу рядом с креслом. Свет фонаря через дорогу проникал в окно, освещая журнальный столик рядом с кушеткой. На столе стоял телефон. Майкл молча смотрел на него. Он похрустел суставами пальцев на одной руке, затем стал перебирать их на другой. За дверью послышался какой-то шорох. Вошла Линда с пакетом продуктов, её силуэт просматривался в дверном проёме. Она включила свет.

- Майкл? - позвала она.

- Я здесь, Линда.

- А я тебя ждала.

- Извини. Меня кое-что задержало, и я не смог придти.

- Ну да ничего. - Она посмотрела на его снаряжение. - Что это ты делаешь?

- Да так. Ничего особенного. Просто собираю вещи. Я сейчас ухожу.

Она поставила продукты.

- Нет, не уходи, - сказала она. - У меня есть продукты. Сейчас приготовлю тебе настоящий обед.

Майкл ничего не ответил. Молчание затянулось, стало почти осязаемым.

- Майкл, - медленно произнесла Линда, - почему бы нам не лечь в постель?

- Что? - бесцветным голосом спросил он.

Линда помедлила, затем вымолвила:

- Прошло так много времени. Может утешим друг друга?

Майкл вскочил:

- Только не здесь! Я должен убраться отсюда!

Он взвалил на спину мешок, взял ружьё и пошёл к двери. Линда поспешила за ним:

- Майкл, прошу тебя.

- Я буду... Не знаю... Я так далёк... Я так далеко... Ещё увидимся, увидимся, - сказал он и вышел за дверь.

Он направился к своему "кадиллаку" . Ещё поутру он позвонил в ремонтную службу.

Оттуда приезжали, поставили новые шины, заменили аккумулятор и привели машину в рабочее состояние. Он бросил вещи на заднее сиденье, сел в машину и завёл мотор.

Линда выбежала на улицу.

- Майкл, - позвала она. - Погоди!

Линда вышла из душа в ванной комнате номера Майкла в мотеле "Старлайтер" . Взяла большое банное полотенце и стала вытираться им.

- Как-то странно оказаться в отеле, - произнесла она, обращаясь в полуоткрытую дверь. Протёрла запотевшее зеркало и посмотрелась в него. Улыбнулась. Она чувствовала себя красивой. Она действительно была очень хорошенькой. У неё вдруг забилось сердце. Она заволновалась как подросток.

- Знаешь, о чём я думаю, Майкл?

Завернувшись в полотенце, она вышла из ванной и замерла с открытым ртом. Майкл лежал, растянувшись поверх одеяла, всё ещё в форме и сапогах, и крепко спал.

Линда подошла к кровати, посмотрела на него жадными глазами. У неё вырвался тихий, невольный стон. Она уронила полотенце, отвернула покрывало и простыни и скользнула в постель рядом с ним. Выключила лампу, стоявшую рядом с кроватью.

Завернула покрывало, укрыла его и тесно прижалась к нему. Обняла его и долго вглядывалась в окно, ловя отблески пламени завода, плясавшие в ночи.

Глава 3

В кегельбане было много народу. Линда в брюках и свитере стояла, сомкнув ноги. В руках она держала шар и прицеливалась к кеглям. Она сделала три быстрых шага вперёд, откинув правую руку с шаром назад и бросила его. Майкл смотрел не туда, куда покатился шар, а на Линду. Она была стройной, гибкой, с длинными ногами. На неё было так приятно смотреть. Упало семь кеглей. Линда повернулась к Майклу и улыбнулась. Он сидел у бара и улыбался ей в ответ. Она подождала, пока вернётся шар.

У бара, в дальнем углу Стэн очень быстро разговаривал о чем-то с полногрудой рыжеволосой женщиной, которая ослепительно улыбалась, но всё время переводила взгляд с него на Майкла. Майклу же было не до неё. В то время, когда Линда готовилась к следующему броску, Стэн подошёл к Майклу и хлопнул его по спине.

- Ну как, приятно возвращаться назад, а?

- Великолепно, - ответил Майкл, любуясь Линдой.

Стэн кивнул в сторону рыжеволосой.

- А как тебе эта?

Майкл посмотрел туда.

- Не знаю, Стэнли.

- Красивая?

Майкл присмотрелся.

- Хочешь откровенно?

- Да, конечно.

- Нет, не красивая.

- А тебе не кажется, что она умница?

- Нет.

- Нет?

Майкл покачал головой.

- Нет.

- Пожалуй... я с тобой согласен.

Майкл развеселился.

- Тогда, что же ты в ней нашел?

- Не знаю, - сокрушённо ответил Стэн. - Вот это-то я и пытаюсь уяснить. А может она недурна в постели. - Он обратился к ней. - Эй, детка, а хороша ли ты в постели?

Девушка скорчила ему дружескую гримасу.

Неподалёку от них возникла какая-то суматоха, раздались громкие крики. Как это было ни невероятно, но Аксел лежал ничком в дальнем конце дорожки, зажатый решёткой автомата по установке кеглей. Он болтал ногами и истошно кричал. К нему спешили Джон Уэлч и Линда. Майкл соскочил со стула и побежал за ними. Джон и Линда, схватив Аксела за ноги, пытались вытащить его.

- Я взял его, взял, - сказал Майкл, перехватив ногу Аксела у Линды. Что случилось?

- Шар не выбросило обратно, он полез за ним, а решётка опустилась.

Стэн стоял, согнувшись и, ухватившись обеими руками за решётку, пытался приподнять её.

- Аксел, у тебя всё цело? - спросил Майкл.

- Да, - послышалось в ответ. - Но я чувствую себя как распоследняя мышь в мышеловке. Вытащите меня отсюда!

Джон засмеялся. Захихикала Линда. Закудахтал Стэн. Смех оказался заразительным.

Следом рассмеялся и Майкл.

- Стэн, - сказал он отпуская ногу Аксела, - сходи принеси домкрат у меня из багажника.

Стэн ушёл и через минуту вернулся обратно с домкратом. Он подставил его под решётку и заработал ручкой. Понемногу решётка поднялась. Аксел, извиваясь, выполз, торжествующе сжимая в руке шар.

- Достал я всё-таки сукиного сына. Ничто не может сожрать мой шар.

- Всё ли у тебя в порядке? - спросил Стэн.

Аксел охватил своё пузо одной рукой снизу и слегка покачал его.

- Ети твою в корень!

- А не сломал ли ты себе чего-нибудь? - спросил Джон.

Аксел положил шар, подхватил Линду под мышки и высоко поднял её над головой, затем поставил на землю, посмеиваясь.

- Разве раненый может проделать такое?

- Ну что ж, думаю, на сегодня хватит кеглей, - сказал Стэн. - Что, ребята, будем делать дальше?

- Кажется, мы собирались на охоту? - сказал Аксел.

- Тебя-то кто спрашивал? - сказал Стэн.

- Я спрашивал Майкла, - ответил Аксел. - Он идёт, но без женщин.

- Да, Майк идёт, - сказал Джон. - Верно, Майк?

Майкл засомневался, глядя на Линду. Они посмотрели некоторое время другу в глаза, затем Линда повернулась и пошла с дорожки. Майкл проводил её взглядом.

- Точно, - сказал он.

Аксел хлопнул себя по бедру.

- Ети твою в корень!

Стэн запрыгал на месте.

- Прямо как в прежние времена. Верно, Майк? Не так ли?

- Ети твою в корень! - в унисон ответили Майкл, Аксел и Джон.

Ветер свистел над высоким кряжем, румяня и пощипывая щеки Майкла, сметая снег. С рассвета прошло уже два часа, но небо оставалось бесцветным и блёклым. Голые деревья все стояли в коконах серебристого льда, а от стонущего ветра скрипели ветви, и по льду бежали трещинки.

Майкл шёл по следу. Несколько дюймов исцарапанного снега перед каждой вмятиной, признак оттяжки, показывали, что это самец, и к тому же крупный - шаг широкий, следы глубокие, а расстояние между парными копытами большое. Его взгляд попеременно перескакивал со следа на кусты и обмерзшие стволы деревьев впереди.

Дышалось легко. Хотя где-то в глубине подсознания он чувствовал, что холодно, он не замёрз. В нём всё было настроено на оленя. Только это и волновало его: горы и олень. А он был лишь тонкой связующей нитью между ними.

Чуть заметное движение далеко впереди и немного слева привлекло его внимание. Он остановился как вкопанный и повернул голову. Олень стоял на опушке запорошенного снегом кустарника. У него была высокая и широкая корона рогов. Мощная шея и широкая грудь. Здесь, на такой высоте, на фоне тусклого бесцветного неба, он был царственным и чудесным, дышал первобытной красотой. Хозяин гор. Он смотрел на Майкла. Майкл не шевелился, оставаясь неподвижной деталью пейзажа, но олень всё-таки чувствовал опасность. Он бил копытом по снегу и то и дело вскидывал голову. Затем резко повернулся, ускакал в кусты и пропал из виду.

Не торопясь, исполненный уверенности, Майкл повернул к кустарнику.

Гораздо ниже по склону горы, там, где уже было видно шоссе, Стэн неуклюже карабкался вверх на четвереньках, ружьё у него было заброшено за спину. Он задыхался и хрипел. Метрах в десяти повыше, на широком скалистом выступе стояли Аксел и Джон, поджидая его.

- Боже мой! - заорал Джон. - Смотри!

Они с Акселом вскинули ружья. Выстрелы прогрохотали друг за другом так быстро, что слились в один, и эхо с ближайших вершин вскоре вернулось назад.

- Ну, где же он? - спросил, задыхаясь, Стэн.

- Спроси чего-нибудь полегче, - ответил Аксел.

- Да вы что, смеётесь? Смеётесь надо мной, Аксел? Да столькими выстрелами можно было убить пять оленей! - Он захрипел. - Да если бы я был на вашем месте...

Джон прошипел:

- Шшшш! Стэн! - и показал рукой.

Старый седеющий олень, перепуганный стрельбой, вышел из-за высокой скалы.

- О, господи!

Стэн крутнулся на месте и сдёрнул со спины ружьё. Раздался выстрел.

- Мать твою так! - заорал он, вскидывая ружьё к плечу, передёргивая затвор и досылая новый патрон в патронник. Он выстрелил раз, ещё раз. Пули рикошетом отскочили от скалы. Одна из них отлетела назад и срезала ветку поблизости. Аксел и Джон повалились в снег.

Олень миновал карниз и рысью понёсся вниз.

- Ты мой, сволочь, мой! - завопил Стэн, бросаясь за ним по склону, не переставая стрелять.

Деревья здесь стояли чаще. Усилился ветер. Он был похож на вой обречённых пленников. Майкл ускорил шаг, каждые несколько минут оглядываясь, не следует ли за ним олень, сделав круг. Они иногда так делали, особенно те, что постарше, поопытнее. Он был уже близок к цели. Уже висел у оленя на хвосте. Перекрывая шум ветра, раздалось громкое фырканье с кашлем. На мгновенье показался олень, проскочив промежуток между деревьями. Майкл легко перешёл на бег.

Аксел с Джоном добыли-таки оленя. Они вспугнули и подстрелили его минут через десять после того, как Стэн бросился за старым гривастым самцом. Олень теперь висел на ветке дерева у старой хижины.

Они уже сидели внутри, вспотев после того, как перетащили оленя к избушке.

Куртки расстёгнуты. Они просто млели от счастья, лакая пиво. Несколько пустых банок уже валялось у них в ногах.

- Хорошо! - произнёс Джон. - Ну до чего же хорошо-то!

Неподалёку прогремели выстрелы, их было два. Затем наступила тишина, и вдруг ещё три выстрела последовали один за другим. Джон и Аксел поднялись и вышли наружу.

С опушки выскочил Стэн. Дуло ружья у него было забито грязью и снегом.

- О-го-го! - заорал он. - Я достал-таки сукиного сына!

Он оступился и покатился вниз по склону, уронив ружьё, а лицо и волосы у него облепило снегом.

Дело клонилось к вечеру. Майкл двигался вдоль гряды утёсов у замёрзшего озера.

Ветер дул порывами, резко сметая снег. Майкл выдохся. Тело у него ныло, но он держался. Он гнал оленя. Он не остановится, пока не достанет его. Ничего другого для него не существовало - совсем ничего. Следы оборвались. Майкл остановился, осмотрелся. Позади была только одна цепочка следов, по которой он шёл, впереди же - пусто. Он наклонился. Ветер задувал снег ему за шиворот. Он подхватывал свежую позёмку с поверхности и сгребал её в сугробы. Так вот что произошло со следом. Снегом замело. Майкл присел на корточки. Он ни о чем не думал, глядя на два последних отпечатка. Ветер порывами подул на восток. Затем повернул на запад и пахнул ему в лицо. Потом на минуту стих. Полностью. Кругом была неземная тишина.

Вдруг раздался цокот копыт о камень. Майкл вскочил, вскинув ружьё. Метрах в тридцати впереди, из-за выступавшего утёса вышел олень и, не замечая Майкла, бодро зашагал прочь, высоко вскидывая ноги.

Майкл прицелился чуть пониже лопаток, чтобы выстрел в седце был вернее. Олень остановился, повернулся и, увидев Майкла, замер. Майкл чуть сместил прицел, направив ствол ему в грудь. Олень задрожал. Он оторопел и не двигался. Майкл начал нажимать на спуск. И вдруг дернул дуло вверх. Выстрел грянул в чистом, ясном воздухе, а пуля пронеслась над головой оленя, не причинив ему никакого вреда. Олень постоял ещё мгновенье, пока раскат относило прочь, повернулся, подняв величественную голову, и ровным шагом подался прочь.

Майкл смотрел вслед удалявшемуся оленю и крикнул:

- О-кей! - Олень исчез в кустах. С окрестных склонов донеслось слабое эхо:

- О-кей...

Наступила ночь. В старой избушке зажгли газовую лампу.

Ветром её покачивало на балке, к которой она была подвешена. Джон лежал на спальном мешке и храпел. Аксел и Стэн, изрядно захмелевшие, чистили ружья. Стэн закончил со своим, отставил в сторону, вынул новый пистолет из кобуры и начал протирать его маслом.

- Что ты там делаешь со своим дурацким пистолетом? - спросил Аксел.

- Да так, на всякий случай, - воинственно ответил Стэн.

- На всякий случай? На какой случай? На тот случай, если ты наткнёшься на свою девушку в объятьях егеря?

Стэн побледнел. Он взвёл курок и направил пистел на Аксела.

- Вот только повтори! Повтори ещё раз! Ну давай, скажи ещё раз!

Аксел ухмыльнулся:

- В тебе столько дерьма, что ты поплывешь без спасательного круга, Стэнли! Эта штуковина ведь не заряжена.

- Да? Так вот? - Лицо Стэнли перекосилось. - Только попробуй! Попробуй только!

Открылась дверь, и внутрь ворвался ветер со снегом. В дверях стоял Майкл. Улыбка застыла у него на лице, затем вдруг сменилась на дикую гримасу гнева. Он уронил ружьё, бросился вперёд, выбил у Стэна из руки пистолет и опрокинул его на спину.

Стэн вскочил на ноги.

- Ну, ты!

Майкл двинулся к нему, сжимая кулак для удара.

Аксел схватил его сзади.

- Спокойно, Майк, спокойно!

- Какого чёрта ты это сделал? - проворчал Стэн, поднимая пистолет. - Ты думаешь, он действительно заряжен?

- Дай-ка сюда! - Майкл схватил пистолет. Он направил его вверх и нажал собачку.

Выстрел прозвучал очень громко в маленьком пространстве избушки. С потолка упала щепка.

Аксел со Стэном замерли, разинув рты.

Джон мгновенно вскочил со своего спального мешка, моргая и испуганно озираясь.

- Что такое? Что случилось, чёрт возьми?

Майкл опустил пистолет. Он повертел его в руках, разглядывая. Захотели потешиться, ребятки? - заорал он. - Тогда и я сыграю в вашу проклятую игру! Я покажу вам, как в неё играют по-настоящему!

Он раскрыл барабан, вынул все, кроме одного, патроны и снова закрыл его.

Крутанул барабан. Стэн покусывал губы. Джон смотрел молча, застыв от удивления.

Руки у Майкла дрожали. Он схватил Стэна за ворот рубашки, подтащил его к себе, прижал дуло к его голове. От ужаса у Стэна из горла вырвался какой-то судорожный звук. Майкл нажал на спуск. Боёк щёлкнул впустую. Майкл медленно опустил пистолет.

Стэн, рыдая, жадно ловил ртом воздух. Он бросился к Акселу с протянутыми руками, перегнулся пополам, схватился за живот, его вырвало. Затем он рухнул на пол у ног Аксела, сотрясаясь от рыданий.

Майкл опустил пистолет. Подошёл к двери, открыл её и вышел наружу. Прислушался к стонам ветра. Поднял пистолет, размахнулся и бросил его изо всех сил в черноту ночи и белизну снега.

Глава 4

Наступил вечер, дело шло к ужину. Дивижн-стрит была почти пустой, когда Майкл подъехал к главному входу универсама "Игл" . Вдоль тротуара стояло множество проволочных тележек, которые покупатели оставили, перегрузив продукты в свои машины. Какой-то работник собирал их.

Майкл вышел из машины и направился в магазин. Девушка, закрывавшая кассовые аппараты, сказала ему:

- Линда в заднем помещении.

- Благодарю.

- Как поохотились?

- Прекрасно.

- Я хотела... - Девушка остановилась на полуслове: Майкл уже шагал по проходу к подсобке.

Линда сидела на полу посреди раскрытых коробок. Она тихо плакала. Он тронул её за плечо.

- Линда... в чём дело?

Она повернула к нему заплаканное лицо, покачала головой:

- Не знаю.

- Но ведь должна же быть какая-то причина.

- Я... мне так одиноко.

Майкл ничего не сумел ей ответить на это. Он только сказал:

- У меня здесь машина.

- Нет. - Она снова покачала головой. - Оставь меня в покое. У меня всё в порядке. Правда.

Майкл помедлил. Затем кивнул, повернулся и пошёл к выходу. Он вышел на улицу и сел в машину. Плюхнулся на сиденье, откинул голову и уставился в потолок, стараясь ни о чём не думать.

Рабочий собрал последние тележки и начал их вкатывать в магазин. Стали гаснуть огни. Вышел подсобник, застёгивая пиджак. Затем девушка-конторщица. Прошло ещё несколько минут, прежде чем появилась Линда. Майкл наклонился и постучал по стеклу. Линда подошла к машине. Он опустил стекло.

- Ну как ты? - спросил он.

Она кивнула.

- Думал ли ты когда-нибудь, что жизнь окажется такой?

- Нет.

Он отпер замок и распахнул дверцу. Линда помешкала, затем быстро села в машину и захлопнула за собой дверь.

* * *

В фургоне было темно, только слабый свет от фонарного столба через дорогу проникал внутрь. Майкл лежал голый на простыне, заложив руки за голову. В голове было пусто, и он старался оставаться в таком состоянии. Но тело было напряжено.

На ладонях рук и подошвах ног у него выступил пот.

Он вдруг услышал, как открылась дверь ванной, и босые ноги прошлёпали через гостиную и спальню. На фоне окна на мгновение появилась Линда, нагая, с наклонённой головой. Мягкие волосы обрамляли её лицо, скромная грудь выступала, нежный изгиб таза, стройные ноги. Она скользнула в постель рядом с ним.

Протянула руку к его щеке, погладила, затем рука её нежно сползла вниз, кончики пальцев блуждали у него по груди. Губы её накрыли его рот, открытый и манящий...

Линда спала. Майкл стоял у окна, глядя на пустую улицу. Он обернулся и посмотрел на нее. Линда лежала на спине, голова повернута в сторону, волосы обрамляли лицо ореолом, руки откинуты на подушки. Она походила на ангела из детской сказки, мягкого, мучительно прекрасного ангела.

Тихонько, чтобы не разбудить её, Майкл собрал свое платье и оделся. Он помедлил, наклонился над кроватью и коснулся губами волос Линды. Затем вышел из спальни, прошёл через гостиную, открыл дверь на улицу в ночь и тихонько прикрыл её за собой. Он сунул руки в карманы куртки, наклонил плечи вперёд навстречу ветру и пошёл вниз по склону.

Ночь была холодной и ветреной, но небо - ясное, и множество звёзд, как крошечные точки жёсткого света, сияли над ним. От его дыхания клубился пар. Он спустился с холма к перекрестку неподалёку от церкви, где стояла телефонная будка. Закрыл за собой дверь. Над головой зажёгся свет. Он посмотрел на телефон.

Немного дальше по улице заурчал мотор машины. От тротуара отошёл автомобиль и проехал мимо телефонной будки. Водитель скользнул по будке взглядом, и машина поехала дальше. Майкл смотрел, как удаляются её задние огни.

Он сунул руку в карман и вынул клочок бумаги, который ему дала Анджела.

Расправил его на металлической полочке под аппаратом. Снял трубку и приложил её к уху. Вынул монетку из кармана и бросил её в прорезь. Он засомневался было, когда послышались длинные гудки, затем вставил палец в одну из дырочек и начал набирать номер.

Комната отдыха госпиталя ветеранов была ярко и весело освещена, окрашена смелыми цветами, в ней стояла удобная и приятная мебель.

Играли в лото. Несколько десятков человек в инвалидных колясках собрались у сцены, на которой ведущий в микрофон называл номера, доставая их из вазы. Каждый новый номер сопровождался хором выкриков и возгласов. В комнату вошла сестра с маленьким листком бумаги, на котором пишут записки по телефону. Несколько человек выжидательно повернули к ней голову. Она прошла мимо них, сочувственно улыбаясь, и направилась прямо к молодому человеку с короткими обрубками ног, покрытых больничным халатом. Одна рука у него была вывернута и неуклюже висела.

Он с удивлением смотрел на неё, как будто она ошиблась адресом.

- Это тебя, Стивен, - сказала она.

- Меня?

- Да.

Он посмотрел на бумагу, уронил карту лото, схватился за колесо коляски и торопливо поехал из комнаты. Задыхаясь, направился через зал к телефонной комнате, лицо у него раскраснелось. Трубка одного из аппаратов болталась на шнуре, ожидая его. Стивен облизнул губы и подъехал к аппарату, нерешительно поворачиваясь по кругу. Затем внезапно направил коляску к телефону и схватил трубку.

- Алло?

- Стивен? Стивен, это я, Майк.

- Майкл! - Стивен в волнении нахмурился. - Ну, ну. Э... как дела?

- Как дела? - недоверчиво переспросил Майкл. - Да что я. Как у тебя-то дела?

Стивен шмыгнул взглядом по комнате, вниз на коляску. Отчаянное, затравленное выражение появилось у него на лице.

- Да так, - ответил он. - Отлично!

Трое больных проехали мимо двери, коляски у них жужжали.

- Что ты сказал? Я не расслышал. Что там за шум?

- Это инвалидные коляски, - трезво ответил Стив.

Минутное молчанье.

- Господи! Когда же ты выписываешься?

- Я ещё побуду здесь некоторое время, Майк.

- Зачем?

Стивен закрыл глаза. Он собрал весь запас бодрости.

- Здесь отличное место, - сказал он. - Вроде курорта. Баскетбол, кегли. Всё, что угодно. К нам приезжала принцесса Грейс. Да здесь... здесь просто прекрасно.

Великолепно! Послушай, Майк. Мне пора возвращаться. Уже отбой. Спасибо, что позвонил.

Он подвинулся, чтобы положить трубку на место. Прежде чем телефон отключился, он услышал, как Майкл позвал:

- Стивен! - Слёзы залили ему глаза.

Утро было ясное. Несколько пушистых облачков плавали в нежно-голубом небе. Такси въехало на кольцевую дорожку у главного входа госпиталя ветеранов и остановилось у дверей.

Первым вышел Майкл. На нём была форма, берет набекрень, начищенные сапоги блестели на солнце, как драгоценные камни. Движения его были резкими и точными.

Аксел и Стэн вылезли с заднего сиденья, а Джон - с переднего. У Майкла было волевое и решительное выражение лица. Остальные чувствовали себя неловко и неуверенно. Они проследовали за ним в госпиталь.

Майкл коротко поговорил с сестрой у дежурного стола, поблагодарил, повернулся и направился к лифту. Остальные сели на стулья в холле.

Майкл поднялся на четвёртый этаж, остановил какую-то сестру. Она направила его в палату.

В большой комнате было двадцать кроватей, по десять у каждой стены. Все аккуратно заправлены. В ногах у каждой стояла тумбочка. Фотографии и вырванные из журналов картинки расклеены по стенам. В дальнем углу кто-то слушал на проигрывателе старую пластинку. Стивен сидел в кресле-каталке и читал книжку.

Он вздрогнул.

- Майкл, - сказал он, - я не хочу домой. - Он зашевелил руками около культей, как бы собираясь прикрыть их.

- Я знаю, - сказал Майкл.

Стивен с интересом спросил:

- Вы ходили на охоту с ребятами?

- Да.

- Ты добыл хоть одного?

- Нет.

- Ты не достал оленя?

- Я выследил одного. Большого самца. Просто красавец, - тихо сказал Майкл. - Тебе бы он понравился.

Стивен потупился.

- Это Анджела послала тебя сюда?

- Нет.

- Хорошо.

Майкл сел на тумбочку. На ней висело несколько больших висячих замков. Майкл с интересом стал их рассматривать.

- Анджела всё время посылает мне носки, - сказал Стивен.

Майкл пощупал один из замков, большое стальное чудище.

- Да... но не носки я храню там. Верно.

Стивен повернулся и подъехал к тумбочке. Напрягшись, он наклонился вперёд и стал отпирать замки маленькими ключиками, что висели у него на цепочке на шее. Он поднял крышку верхнего отделения. В ящике было по крайней мере с десяток небольших керамических слоников. Они были набиты деньгами. Пачки денег, перетянутые резинками, виднелись также и под бельём с предметами туалета, лежавшими в ящике. Майкл поднял одну из них. Все купюры оказались сотенными. Он посмотрел на Стивена. Стивен был совсем сбит с толку и испуган. В глазах у него стояли слёзы.

- налдый месяц такая пачка прибывает из Сайгона, Майкл. Я ничего не понимаю.

Сайгон ведь падёт со дня на день!

Люди в колясках то и дело въезжали в палату и выезжали из неё. Майкл смотрел на них. Плечи у него опустились.

- Это Ник, - сказал он бесцветным, мертвым голосом.

- Откуда ты знаешь?

Майкл ничего не ответил. Он бросил пачку денег обратно в ящик, закрыл крышку и запер его на все замки.

- Это место скоро полетит ко всем чертям, - сказал Стивен. - Откуда у такого парня, как Ник, могут быть такие деньги?

Майкл встал. Взгляд его был прикован к тумбочке, как будто бы в ней заключалось нечто одновременно жуткое и вынужденное. Он с трудом оторвал взгляд.

- Ну... может быть, карты, - сказал он. - Я найду его. Не беспокойся. Пора, Стивен. Я позвоню Анджеле. Ребята ждут внизу. Они помогут мне доставить тебя домой.

Стивен запаниковал.

- Нет! Я там не нужен, Майк! Нет!

- Чёрт побери, я всё-таки это сделаю, - почти выкрикнул Майкл. - Сделаю!

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Затем Стивен обмяк в своём кресле.

- Делай, как велит тебе сердце, Майкл.

Майкл кивнул. Он обошёл вокруг, взялся за ручки коляски и покатил Стивена из палаты быстрыми, жесткими шагами. К ним подошла одна из сестёр и спросила, в чём дело. Затем появилась другая. Он не обращал на них внимания, продолжая движение вперёд, глаза у него горели.

Глава 5

Сайгон вот-вот должен был пасть. Война кончалась. Америка была напряжена, взволнована и напугана. Военные находились в замешательстве. В такие времена человек, знающий ходы и выходы, может пробраться туда, куда ему нужно, если только он преисполнен решимости - бланки приказов можно было украсть у замороченных писарей, на поддельные документы никто толком и не смотрит, быстрая, но уверенная белиберда проводит вас мимо растерянных и сбитых с толку чиновников, а взятки, так как возможность их обнаружения менее вероятна, дают гораздо чаще, чем обычно.

Майклу понадобилось пять утомительных дней путешествия на перекладных, но к концу пятого дня он на реактивном самолёте шёл на посадку в сайгонском аэропорту. Черный дым висел над летным полем, на дорожках валялись трупы, горело с полдюжины реактивных истребителей. Отряды солдат убирали обломки и устанавливали боковые огни. Джипы и грузовики сновали взад и вперёд. К западу от взлётной полосы шла перестрелка. Майкл смотрел в окно: это было похоже на конец света.

Какой-то полковник через проход от него сказал:

- Господи, боже мой, они теперь лупят по самому аэропорту!

Майкл кивнул.

- Жопы! - сказал полковник.

Лётчику пришлось садиться на повреждённую полосу, чтобы избежать огня, и поэтому посадка была жесткой. Когда самолёт остановился, прибывшие отстегнули ремни и вышли в проход.

Полковник советовал молодому нервному майору.

- И вот ещё что, - говорил он. - Не ешьте дынь. Они наполняют их речной водой через шприцы.

На майоре не было лица.

Они вышли из самолёта и спустились по трапу. Метрах в трёхстах в стороне приземлился вертолёт. Из него выпрыгивали люди и направлялись к транспортному самолёту. Среди них были азиаты и американцы обоих полов и всех возрастов. На шее у них висели опознавательные жетоны, болтавшиеся в потоках воздуха. Они сжимали чемоданы и сумки, пожитки, сложенные в наволочках и просто мешках. Выли сирены. Джип военной полиции с крупнокалиберным пулемётом развернулся и с визгом остановился у трапа самолета.

Военный полицейский, сидевший рядом с водителем, встал с сиденья и сложил руки рупором.

- Полковник Криспин! - закричал он. - Есть тут полковник Криспин, который едет в посольство?

- Здесь, - ответил полковник, сидевший через проход от Майкла. Давайте, майор, поживее.

- Прошу прощения, полковник: - Майкл тронул его за локоть и показал пакет со штампом "Секретно - срочно" . Он выудил его в корзине для бумаг и наложил в него газетной бумаги. - Не могли бы вы взять меня с собой?

- Да, конечно. Давай. Поехали.

Они сели в джип, который отвез их к теперь уже пустому вертолёту.

- Поживей, ребята, - крикнул им пилот. - Они там совсем уж перебрали, и нам нужно поторапливаться.

Вертолёт начал подниматься, когда они ещё карабкались в него. Он пролетел над горевшим в нескольких местах городом. То тут, то там происходили стычки. Выли сирены. Военные и гражданские машины с трудом пробирались по бурлившим улицам.

Толпы мародёрствовали.

Уже наваливалась темнота, когда вертолёт сел на крышу посольства. По углам были установлены огромные красные маяковые огни. Вокруг посадочной площадки сгрудилась огромная толпа. Края площадки были ограждены плотной цепью военной полиции с автоматами. Они тщательно проверяли удостоверения личности и беженцев одного за другим направляли к другому вертолёту, который стоял тут же со вращавшимися винтами, готовый отвезти их в аэропорт. Внизу двор посольства был настолько забит беженцами, что некоторые падали в бассейн.

Наряд охранников провёл полковника и майора сквозь толпу на крыше к пожарной лестнице. Майкл прошёл с ними. Как только они вошли внутрь, охранники повернули назад, за исключением одного из сержантов и одного солдата, которые повели их вниз по лестнице. Люди в форме метались в панике на этажах, по которым они проходили. Они таскали документы и какое-то оборудование, кричали друг на друга.

Наконец, добрались до первого этажа. У основания лестницы стоял огромный красный автомат "Кока-колы" . Совсем обалдевший от бессонницы сержант спросил:

- Газировочки не хотите? Вот автомат.

- Сержант, - сказал Майкл как можно внушительнее. - Мы... по крайней мере, мне нужно немедленно добраться до Генерального штаба.

- Точно так, - подтвердил полковник.

Сержант покачал головой, устало разглядывая их.

- До утра ничего нельзя сделать. Вам придётся переночевать в холле. Можете расслабиться.

Поутру огромная истеричная толпа визжащих вьетнамцев бушевала перед баррикадой из колючей проволоки, которую поставили за главными воротами. Майкл сидел в джипе между сержантом, державшим в руках автомат, и водителем. Майор с полковником сидели сзади.

Командир отряда военной полиции смотрел то на них, то на своих солдат, то на ворота. Он поднял руку и резко опустил её.

- Пошёл! - Солдаты распахнули ворота и бросились к баррикаде из колючей проволоки, стреляя из автоматов поверх голов. Они открыли небольшую калитку из проволочной сетки в середине баррикады и двинулись вперёд, стреляя на ходу.

- Ну, держитесь! - крикнул шофер.

Он рванул джип вперёд, и они вылетели на толпу, отчаянно гудя сигналом, а сержант пускал очереди в воздух. Толпа несколько отступила, приоткрыв узкий коридор. Какой-то человек попытался вскочить на джип. Его сшибло бампером, в то время как шофер со стиснутыми зубами по-прежнему давил на газ.

Высвободившись, они с визгом свернули в боковую улицу. В городе было сумасшествие. Ничего нельзя было понять. Они проезжали по улицам, которые были совершенно спокойны, даже безмятежны, где было мало народу, или же люди медленно и спокойно прогуливались. Мало кто из них обращал на них какое-либо внимание. На других улицах было полно беженцев, которые кричали и толкались. Третьи были заполнены рикшами, тележками, фургонами, велосипедами и мотоциклами.

Они проехали к старинному колониальному особняку с колоннами рядом с рекой. Это и был Генеральный штаб. Выход загораживал высокий забор из цепей, поверху которого было три ряда колючей проволоки. Но здесь не было толпы - так как здесь не было эвакопункта, - а военная полиция, дежурившая здесь, была более спокойна, даже небрежна по сравнению со своими коллегами у посольства. Но если охрана была спокойней, то сотрудники - наоборот. Чиновники выкатывали высокие зелёные шкафы с документами и грузили их на грузовики. Два сержанта бежали куда-то с полными охапками американских флагов. Другие грузили фургоны. Целая команда пыталась взгромоздить огромный сейф на тележку. Отовсюду доносились крики, ругань, люди шныряли взад и вперёд. Во дворе и на лестнице валялись бумаги и документы.

Повсюду были разбросаны ящики столов и другая мебель.

Они вылезли из джипа.

- Я разыскиваю генерала МакДауэла! - прокричал полковник.

Пробегавший мимо сержант недоверчиво глянул на него.

- Вы, должно быть, шутите, - сказал он, поведя в сторону рукой, как бы пытаясь охватить весь царивший здесь хаос.

Майкл выскользнул из машины и через служебный выход вышел на улицу. К подъезду подъехало такси. Из него вышли капитан и лейтенант, прошли в ворота. Майкл махнул водителю, такси подъехало и остановилось. Майкл сел в машину и велел шоферу отвезти его в бар "Душа Миссиссиппи" .

В баре было так же шумно и темно, как всегда. Только музыка была громче, попойка и крики - более разнузданными, а танцовщицы на помосте сбросили и набедренные повязки и крутились, вертелись с непристойным неистовством. Всё подходило к концу, абсолютно всё, и участники торжества с головой окунулись в эту вакханалию.

Майкл прошёл через бар к двери на кухню и вошёл внутрь. Там он нашёл дряхлого одноглазого вьетнамца, которого искал, и дал ему пятьдесят долларов за кое-какие сведения и штатскую одежду, которая пришлась ему более-менее впору.

* * *

Темнота рассеивалась горящим на углу зданием. Улица была такой же, какой он её помнил, но сейчас вся она была усеяна трупами. Ему пришлось переступить через труп молоденькой девочки, лет девяти, может одиннадцати, с зияющей раной в груди, чтобы пройти в ворота в заборе из гофрированного железа. Весь двор зарос высокими сорняками. Куст бугенвиллии засох. Повсюду валялись пустые коробки. В беседке лежал распластанный труп. Отсюда выезжал нагруженный грузовик, за рулём которого сидел вьетнамец. Когда он отъехал, стало видно деревянное здание, знакомая Майклу "альфа-ромео" .

Майкл постоял минуту, затем пошёл к зданию, что стояло ближе всего к реке. Оно было обшарпанным и выглядело пустым. Он открыл дверь и наткнулся на Жюльена Гриндаля, который протягивал руку к двери изнутри. На Жюльене были какие-то неописуемые брюки и рваный свитер. Он похудел и был измождён. Они уставились друг на друга.

- Кто вы такой? - с английским акцентом спросил Жюльен.

Рот у него сложился в воинственную гримасу. Майкл размахнулся и вкатил ему оплеуху.

- Где американский игрок, Ник?

Жюльен отступил, прижав руку к щеке.

- Удивительно! - сказал он. - Ник?

- Что с ним?

Жюльен в нерешительности замялся.

- Кончено.

Майкл непроизвольно отступил назад. С опаской поглядывая на него, Жюльен проскользнул мимо. Очутившись на улице, он, казалось, обрёл уверенность.

Посмотрел на Майкла, хмыкнул, подошёл к своей машине и открыл дверцу.

- Погоди-ка, шеф! - Майкл подошёл к нему.

- Здесь ничего нет, - сердито сказал Жюльен. - Только то, что видите. Можете брать, всё, что хотите.

Майкл сунул руку в карман, вынул толстую пачку денег.

- Я хочу сыграть, Жюльен! - Он стал вытаскивать банкноты одну за другой и швырять их на капот машины. Жюльен заколебался, очевидно привлечённый видом денег.

- Сейчас это слишком опасно, - возразил он.

Майкл выложил ещё денег. Жюльен пожевал губами, но затем отрицательно покачал головой и достал ключи от машины.

- Не пытайся завести машину, Жюльен.

Жюльен выпятил грудь.

- Да не боюсь я тебя.

- Вот и хорошо, - ответил Майкл и добавил денег. - Но я хочу сыграть с американцем. Самые высокие ставки.

Немного погодя, жадно глядя на банкноты, Жюльен кивнул.

- Откуда ты знаешь, где он находится? - спросил Майкл.

- Да уж знаю.

- Откуда?

- Знаю, и всё тут.

- Ну да ладно, поехали.

- Придётся ехать по реке.

- Ладно.

- Позвольте, я на минуточку.

Жюльен вернулся в дом, Майкл пошёл следом. Они вошли в ту комнату, где раньше играли. Стол всё ещё стоял на старом месте, на нём виднелись засохшие красные капли. Повсюду валялись поломанные ящики, рваные коробки из-под сигарет.

Жюльен открыл дверь в чулан. Он переодел свои старые брюки и свитер. Надел белый льняной костюм. Он был всё ещё элегантен, но брюки уже были изрядно поношены и лоснились сзади.

- Как бы то ни было, - сказал Жюльен, когда они выходили, - я всегда чувствую себя лучше в белом костюме. Да и в таком деле уместна парадная одежда, не так ли?

Глава 6

Лодка Жюльена представляла собой длинную и узкую посудину с небольшим, но шумным навесным мотором. Майкл сидел на носу. Они медленно двигались вверх по реке.

Вьетконговцы наступали на окраине города. Огненные шары ракет освещали вдалеке ночное небо, и приглушённые взрывы с рокотом доносились некоторое время спустя после вспышек.

Они проплывали под мостами, на которых было много неизвестно куда спешащего народу. На самой реке было множество барж, лодок и плотов, нагруженных под завязку и плывущих вниз по течению. Майкл смотрел на всё как бы отстранённо. Для него это уже была история. Ему требовалось только найти Ника.

Четверть часа спустя Жюльен свернул к полусгнившему доку, передние сваи которого рухнули, и большая часть дока уже погрузилась в воду. Он слегка покачивался на волнах от проходивших судов. На суше, в конце дока стояли две бензоколонки фирмы "Эссо" , обмотанные цепями. Дальше был двухэтажный склад в окружении гаражей.

Огромная гора пустых канистр находилась поблизости, сверкая боками в лунном свете.

Жюльен направил лодку прямо на док. Заглушил мотор и ступил в воду. Док заколыхался под его тяжестью. Он подошёл к носу лодки, вытащил её повыше на док и привязал верёвкой. Майкл тоже выбрался из лодки. Док погрузился ещё глубже.

Вода поднялась почти до колен.

Из здания доносились звуки работавших механизмов: удары, скрежет.

- Фабрика, - пояснил Жюльен. - Тут делают эти канистры.

Они подошли ближе. Гул производства стал громче. На уровне первого этажа была входная дверь. Рядом - деревянная лестница, которая вела ко входу на второй этаж. Сквозь щели и трещины второго этажа пробивался тусклый свет, а на нижнем этаже ничего не было видно.

- Подожди здесь, - сказал Жюльен. Он поднялся по лестнице и постучал. Дверь открылась почти моментально и тут же захлопнулась у него перед носом. Жюльен снова постучал в дверь и крикнул что-то по-китайски. Дверь открылась и высокий китаец с лицом в шрамах вышел на площадку и угрожающе что-то проговорил. Жюльен заспорил с ним. Китаец посмотрел вниз на Майкла и сказал что-то Жюльену по-французски. Жюльен перевёл Майклу:

- Чтобы войти, надо заплатить.

- Хорошо, - ответил Майкл.

- Пять тысяч американских долларов. Мир здесь кончается. Конец света. Здесь берут за всё.

- Скажи ему, что я согласен.

Майкл поднялся по лестнице и отсчитал деньги в руки охраннику.

- Американский игрок здесь? - спросил он.

Жюльен перевёл вопрос. Китаец не ответил. Он снова протянул руку. Майкл вложил в неё ещё тысячу долларов. Китаец заговорил с Жюльеном. Жюльен сказал:

- Он говорит, что у них здесь знаменитый американец, который выиграл уже двадцать семь игр. Он также говорит, что сообщая эту информацию, он потерял драгоценное время, и что вы должны ему ещё тысячу долларов.

Майкл со всей силой швырнул деньги в руки охраннику. Китаец слегка улыбнулся и открыл дверь. Они вошли в длинную слабо освещённую комнату с высоким потолком и антресолями. Вдоль стен были наставлены горы коробок и ящиков с товарами черного рынка. Из-под пола доносился невыносимый шум, в воздухе плавал дым. В дальнем конце комнаты стоял маленький стол, освещённый лампой под абажуром. В окружающем полумраке Майкл разглядел темные фигуры человек двадцати-тридцати. За столом сидели два молодых вьетнамца. Один из них держал у виска пистолет.

Китаец провёл Майкла и Жюльена вперёд. Они прошли мимо вооружённого охранника, почти невидимого во мраке, несколько шагов спустя миновали ещё одного. Грохот, доносившийся из-под пола был оглушительным. Люди вокруг стола и не пытались разговаривать. Они делали ставки кивками и объяснялись жестами. Вьетнамец, который был пониже ростом, опустил пистолет и передал его своему партнёру. Тот крутанул барабан, поднял пистолет, нажал спуск. Затем отдал пистолет тому, что поменьше. Сцена была жуткая, из-за невыносимого грохота снизу ничего не было слышно.

В нескольких шагах от стола Майкл внезапно остановился. Он поднял руку, чтобы защитить глаза от яркого света лампы. Позади стола стоял молодой худощавый американец, который бесстрастно наблюдал за играющими и медленно поворачивал красную повязку у себя на голове. Это был Ник. Со впалыми щеками, безжизненными глазами. Движения его были замедленными, как во сне.

- Ник! - закричал Майкл. - Ник, это я, Майк!

Ник поднял глаза и посмотрел на Майкла. Лицо его оставалось бесстрастным. Майкл обогнул стол и подбежал вплотную к Нику.

- Ради бога! - заорал он. - Ты что, не узнаёшь меня?

Ник посмотрел на него, прямо в глаза, но ничего не сказал.

Пара игроков глянула в их сторону, но не найдя ничего интересного, снова занялась игрой.

- Ты же говорил, что я сошёл с ума! - кричал Майкл. - Зачем же ты делаешь это теперь сам? Что с тобой случилось?

Ник никак не отреагировал.

- Я ведь вернулся сюда не просто так. Город может пасть с минуты на минуту. Нам нужно убираться отсюда сейчас же!

Позади Майкла что-то хлопнуло. Ник лениво перевёл взгляд. Майкл повернулся, чтобы проследить за его взглядом.

Один из игроков катился по полу, левая сторона его головы стала массой крови и белых осколков костей. Он остановился и замер. Охранник оттащил его куда-то в темноту, поправил кресло, поднял пистолет и положил его обратно на стол.

Майкл подошёл к Жюльену, схватил его за лацкан.

- Поставь меня в игру! - крикнул он. - Я хочу играть против Ника!

Жюльен с сомнением нахмурился.

Майкл потряс его.

- Я хочу играть.

Жюльен решился, подал знак Майклу следовать за ним. Они пошли обратно вокруг стола к какой-то двери в задней части комнаты. Жюльен постучал. Дверь немного приоткрылась. Жюльен что-то произнёс. Прошло несколько мгновений, дверь широко раскрылась и охранник-азиат с крупнокалиберным американским пистолетом в кобуре жестом пригласил его войти.

Стройный миловидный китаец сидел за столом и палочками ел мясо с овощами. Позади стояли ещё двое телохранителей, один с пистолетом на поясе, у другого на плече был обрез. В углу был цветной телевизор, но из-за шума работающей фабрики ничего не было слышно. Увидев Майкла, китаец поднял брови.

Майкл вышел вперёд, упёрся в стол руками и сказал:

- Я хочу играть. Я хочу играть с американцем. Сейчас!

- Зачем?

Майкл порылся в карманах, выгреб все деньги, какие у него были, и выложил их на стол.

- Вот за это!

Китаец посмотрел на деньги, подозвал к себе Жюльена. Жюльен подошёл и наклонил голову. Они совещались несколько минут. Затем китаец сделал знак рукой и занялся едой.

Жюльен повернулся к Майклу.

- Он говорит, можешь играть.

Они вышли. Напротив Ника сидел какой-то вьетнамец. Судья вставлял патрон в барабан револьвера, держа его в свете лампы так, чтобы все видели. Жюльен сказал ему что-то. Судья пожал плечами и сказал что-то вьетнамцу. Тот встал со стула и отошёл в сторону. Майкл сел в кресло. Ник посмотрел на него, и на лбу у него появились морщинки удивления. Судья крутанул револьвер. Дуло показало на Ника.

Ник взял его и приставил дуло к голове. Он смотрел Майклу в глаза, уголки его рта скривились, как будто он старался что-то вспомнить.

- Ник, - сказал Майкл, и желваки у него на скулах напрягались. - Это я, Майкл.

Помнишь? Майкл! Эй, Ник! Я ведь Майкл!

Ник нажал на курок. Раздался едва слышный щелчок. Он положил пистолет на стол и подтолкнул его к Майклу. Майкл взял оружие, крутанул барабан.

- Ник, ради бога! Посмотри на меня. Это Майки. Я - Майк.

Он приставил дуло к виску и начал нажимать на спуск.

- Это Майк, Ник! - Боёк попал на пустой цилиндр. Он передал пистолет обратно. - Посмотри на меня! Ты только посмотри, кто я такой!

Ник подготовил пистолет, поднял его. Он прижал дуло к повязке на голове. Морщины на лбу у него углубились... и вдруг он заухмылялся, начиная узнавать.

Он сказал:

- Один выстрел, помнишь? Я люблю тебя, Майк.

- Ник! - заорал Майкл. Он бросился через стол, протягивая руки к пистолету.

Пистолет выстрелил, когда его пальцы коснулись оружия. Они с Ником рухнули на пол, опрокинув стол, откатились к высокой стопе сигаретных картонок, которая рухнула на них. Майкл поднялся, держа в руках пистолет. Он был мокрым и скользким от крови. У Ника не было четверти головы.

- Ник! - завизжал он, упав на его тело и судорожно хватаясь за него.

Огромный серый авианосец лежал на воде, как опрокинутый небоскрёб. Над ним кружили вертолёты, появляясь через короткие промежутки времени. Как только вертолёт приземлялся, к нему бросались моряки, высаживали оттуда вьетнамских беженцев и работников американского посольства и оттесняли их в сторону для обработки, а в это время команда вертолёта откатывала его к борту и сталкивала в воду, так как лишнего места на авианосце не было.

На палубе царила неразбериха. Майкл выбрался из вертолёта с разношёрстной компанией вьетнамцев и американцев. Кое у кого из женщин посольства на руках были плачущие дети. Их направляли в сторону, где мичман записывал в табель их фамилии и номера удостоверений личности. Майкл прошёл мимо телевизионной съёмочной группы, камеры которой были нацелены на тоненькую блондинку лет тридцати пяти в коротенькой безрукавке, трепыхавшейся на ветру. Лицо у неё было напряжено и сурово. Она держала в руках микрофон и смотрела в камеры.

- Кажется, это последняя глава в истории американского присутствия во Вьетнаме, - произнесла она. - Это также самое крупное единичное перемещение людей в истории самой Америки. Оно завершилось. Всё кончено. Этого больше нет. - Она сделала паузу, тряхнула головой. - Передачу вела Хилари Браун, "Эй-Би-Си Ньюз" , на борту авианосца ВМС США "Хэнкок" в Южно-Китайском море.

Майкл закрыл глаза, зажал виски руками и медленно потёр их. Открыл глаза, посмотрел за правый борт вдаль, где простирался серый океан и смутно просматривалась береговая линия. Он кивнул сам себе и подошёл к мичману.

Глава 7

День был холодный. Промёрзшие бесцветные горы вздымались вокруг Клэртона. У тротуара рядом с церковью Святого Димитрия стоял катафалк, мотор которого работал, и тоненькая струйка выхлопных газов курилась сзади.

Внутри церкви пение хора поднялось до крещендо, голоса вздымались в темном величии, плыли, плыли и пропадали, оставляя одного певца дотягивать последнюю ноту, которая трепетала, как бы не желая прерываться, и затем замирала.

Двери церкви раскрылись навстречу ветреному дню. Майкл, Стэн и Джон медленно вышли из дверей, неся на плечах накрытый флагом гроб Ника, и спустились по лестнице. Майкл и Стэн поддерживали гроб с одной стороны, высокий и мощный Джон Уэлч нёс другой конец один. Позади них Аксел выкатил из церкви Стивена и осторожно спустил коляску по ступенькам. Рядом с коляской шла Анджела, одной рукой она держала руку Стивена, другой обнимала сына.

Они погрузили гроб в катафалк, сели в свои машины и последовали за катафалком на кладбище. Когда они стояли у раскрытой могилы, ветер метался и подымал всплески снега, уносил длинные пальцы дыма из пяти высоченных труб завода и раскидывал их по небу высоко над ними.

Церемония была краткой. Священник закончил двадцать вторым псалмом:

- ...Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил елеем голову мою; чаша моя переполнена. Так, благость и милость да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни. Аминь!

Аксел подкатил Стивена к краю могилы. Колёса завязли в пропитанной снегом грязи, и ему пришлось помогать вытаскивать коляску оттуда. Стивен в коляске наклонился вперёд. Он положил один жёлтый цветок нарцисса на могилу.

- Прощай, Ник, - тихо сказал он.

У Майкла, Стэна, Аксела и Джона тоже было по одному цветку. Они возложили их после Стивена. Майкл оторвал взгляд от могилы, посмотрел поверх тонких, обветренных памятников на склоне холма, в направлении помеченного пламенем и паром, дымом и шумом завода, затем вверх на свинцовое небо. Линда тронула его за руку, и пальцы их рук сплелись. Они повернулись прочь от могилы и пошли назад к машинам.

* * *

На дверях бара Джона висела табличка "Закрыто" . Он отпер дверь, вошёл сам и подержал её, пока не вошли остальные. Аксел отнёс Стивена в бар на руках и посадил в кресло. Оставив табличку Q Закрыто" в витрине, Джон закрыл дверь и запер её на замок. Он притащил в центр зала большой круглый стол, а остальные в это время стряхивали с обуви снег и устало сбрасывали верхнюю одежду. Майкл со Стэном расставили стулья вокруг стола. Линда села рядом со Стивеном. Анджела повела своего маленького мальчика в туалет.

Аксел сел к столу. Ножка стула была надломлена, и когда он нагрузил его своим весом, тот опасно накренился. У него вырвался приглушенный возглас. Он сердито покачал головой, провёл своей огромной ручищей по глазам. Прокашлялся.

- Кажется, у этого стула сломана ножка, Джон, - прохрипел он. Джон грустно кивнул и принёс другой. - Кофе уже готов, - сказал он. Сходил на кухню и вернулся с кофейником. Поставил на стол и посмотрел на него так, как будто что-то было не в порядке, и он пытается выяснить, что же. Чашки, - наконец, произнёс он. - Нужны чашки. - Он снова вернулся на кухню.

- Я помогу, - еле слышно промолвил Стэн.

Остальные тоже встали и поплелись с ними на кухню, кроме Анджелы, которая осталась со Стивеном. Они стали нагружаться чашками.

- Не надо брать слишком много, - произнес Джон.

- Я могу взять ещё, - сказал Майкл.

- Помоги-ка мне, Линда, - сказал Аксел. - Нагружай меня.

Когда они вернулись к столу, у них оказались лишние. Аксел смущенно посмотрел вокруг.

- Что нам делать с ними?

- Поставь на другие столы. Они пригодятся вечером... Как вам приготовить яичницу?

- Мне болтунью, Джон, - сказала Линда.

- Всех устраивает? - спросил Джон. - Ах, да, ещё тосты! Я их подам, когда начнём пить кофе.

Он снова заторопился на кухню. Стэн пошёл с ним. Джон вытащил поднос из-под бройлера. И сделал это вовремя. Наложил тосты на тарелку, положил масла и пошёл назад, оставив Стэна, молча стоявшего, озираясь. Губы у него дрожали.

Линда помогала Джону намазывать тосты маслом и раздавать их. Стэн вернулся с кухни. Глаза у него были красными.

- Эй, послушайте, - сказал он. - Может быть, всё-таки начать с пива?

- Сейчас сделаю, - ответил Джон и пошёл за стойку бара к крану.

- Я всё-таки подожду яичницу, - сказал Джон.

- Давай, помогу, - предложила Линда.

- Нет, ты садись. Разливай кофе.

Стивен держал на коленях сына, сдержанно улыбаясь.

- У тебя всё в порядке? - спросила Анджела.

Поджав губы, Стивен всё-таки кивнул.

- Сегодня... такой серый день, - сказала Анджела, не в состоянии сказать что-нибудь конкретное.

Аксел принёс и поставил на стол поднос с пивом. Он поставил по кружке перед каждым. Майкл обвел взглядом лицва людей вокруг стола, затем посмотрел на кружки. Слёзы заполнили ему глаза и покатились по щекам. Он открыл было рот, но говорить не смог.

На кухне Джон помешивал яйца на сковородке. Желваки на скулах у него шевелились.

Он что-то мычал про себя. Вдруг он глубоко и судорожно вздохнул и тихо заплакал, только плечи у него вздрагивали. Он всхлипнул.

"...Стань с ней рядом и веди...

да, да, да, да, да, да, да, да, да..."

В баре все сидели тихо за столом и слушали его. Линда подняла голову и тихонько завела:

"Боже храни Америку, землю, что я люблю..."

Майкл подхватил:

- "Стань с ней рядом..."

Друг за другом, остальные голоса слились вместе:

"И веди её в ночи при свете сверху..."

Джон вернулся с кухни. Он остановился в дверях, в изумлении глядя на них. Затем он подхватил слова и подошёл к столу.

"С гор..."

Его баритон взлетел. Они пели вместе, сплачиваясь. Вдохновение всё возрастало.

":До прерий, до океанов, белых от пены.

Боже храни Америку, Мой милый, милый дом..."

Песня закончилась. Все неловко заёрзали, чувствуя себя смущённо и подавленно.

Майкл оглядел всех. Только Линда ответила ему взглядом. Он протянул руку, взял кружку пива и поднял её. Он улыбнулся Линде. Она улыбнулась ему в ответ.

- За Ника! - провозгласил Майкл.

Остальные подняли головы. Осторожно взяли кружки и подняли их. Лица у них становились всё сильнее, исполненные любви друг к другу.

- За Ника! - твёрдо произнесли они в один голос.