Охотники

23

КВС Рейнджер

Безымянная Звездная Система

Глубокая Периферия

15 Декабря 3059 1810 часов.

Капитан Мерсия Уинслоу стояла около своей командной консоли на борту Рейнджера, держась рукой за поручень, присоединенный к стальной оболочке панели. На экране мостика она могла легко выделить квартет открытых белых кругов, которые нацеливающая и отслеживающая система Корабля Войны отобразила, чтобы представить неизвестных контактеров. Если цели были бы определены, как враги, иконки автоматически переключились бы на красные треугольники.

Рейнджер вышел из гиперкосмоса через тридцать секунд после флагманского корабля, но был первым, кто заметил неидентифицированные суда. Поскольку она находилась ближе всех к ним, ей было приказано сблизиться с неизвестными кораблями. Уинслоу, как и все в экспедиционном войске знала, что это были враги. Экспедиционное войско прошло шесть сотен световых лет от дальнего края Альянса Внешних Миров. Кроме малых прыжковых кораблей класса Скаут, пилотируемых Корпусом Исследователей, ни одно судно Внутренней Сферы никогда не проникала так глубоко в неизведанную часть космоса со времен Исхода. Однако сейчас экспедиционному войску пришлось следовать процедурам, разработанным во время тренировок, предшествовавших их отлету, процедурам отточенным до боевой остроты с каждым удачным прыжком на вражескую территорию.

Когда поступил приказ сближаться с неизвестными, Уинслоу приказала команде своего Разрушителя класса Лола III занять места на боевых станциях. Немедленно слабый голубой свет заменил белый, распространяемый верхними панелями. Уинслоу знала, что смена света была предназначена для того, чтобы сделать легче операторам сенсоров и орудий находить мелкие детали на их дисплеях.

Она также знала, что действительная причина уходила корнями к первой глобальной войне на Терре. В ранние дни морских боев примитивные субмарины, ведомые враждующими нациями, могли, по выбору, начинать атаки ночью. В те дни, корабли использовали мягкий красный свет, чтобы позволить глазам капитана приспособиться к тусклому свету поверхности до того, как смотреть в перископ. В позднюю часть двадцатого столетия было обнаружено, что голубой свет был лучше для глаз матросов. Уинслоу подозревала, что настоящей причиной того, что она получала головную боль от напряженных глаз, было то, что военные планировщики и кораблестроители были весьма ограничены. Если традиция говорила о голубых огнях, когда звучит тревога, тогда голубые огни должны гореть.

По мере того, как её глаза приспосабливались к изменению света, низкий, сексуальный женский голос прозвучал по кораблю.

– Основная тревога, Основная тревога. Всем занять свои места. Это не учения. Тревога. Тревога.

Голубой свет меньше надоедал Уинслоу, чем генерированный компьютером голос. Она знала, что годы исследований показывали, что члены команды, мужчины и женщины уделяли больше внимания такому женскому голосу, чем точному, сильному мужскому, популярному благодаря бесчисленному количеству тривидео и голодрам. Это не останавливало её от ощущения раздражения от предположений о качествах несуществующей женщины.

Это была странная затерянная ревность, говорила она себе снова и снова. Уинслоу была хорошо выглядящей женщиной на взгляд любого человека. Молодая, хорошо сложенная, с длинными каштановыми волосами, собранными в тугой пучок у основания шеи. Она выглядела скорее как актриса в низко-бюджетном головиде, играющая роль флотского офицера, чем гениальным стратегом. Нет, Мерсия Уинслоу не любила фантомную соблазнительность, потому что это была война, и война была серьезным делом.

Одно за другим различные отделения докладывали о готовности, используя тот же стиль, что был слышан во все века войн кораблей.

– Офицер по вооружению сообщает, что все станции заряжены и готовы.

– Инженеры сообщают, что все станции готовы.

Так это шло до тех пор, пока её исполнительный офицер, Джексон Росс, не произнес, – Все отделения сообщают о готовности, Капитан.

– Отлично, Мр. Росс. – Уинслоу показала на мигающие белые круги. – Задействуйте маневровые двигатели. Сближаться на огневой радиус с целями.

– Капитан. – Это был голос главного малого офицера, управляющего сенсорными панелями. – Я считаю, что неизвестные являются одним прыжковым кораблем класса Захватчик и тремя Кораблями Войны: два Смерча и один Конгресс. Все несут знак Клана Призрачного Медведя. Цели сворачивают прыжковые паруса. Выглядит, как будто они собираются убежать.

– Или сблизиться для боя, – вставил Росс от своей станции.

– Мр. Хельд достаточно ли мы близко для визуального контакта.

– Да сэр, – ответил главный по сенсорам. – Сейчас будет на экране.

– Капитан, лидирующий Смерч отрезал свои паруса. Все три Корабля Войны повернули на перехват. Я думаю, что они хотят вступит в бой.

– Что с Захватчиком?

– Все еще сворачивает парус. – Хельд даже не оторвал глаз от дисплея. – Хей, я заметил всплеск энергии в двигательном отсеке. Я думаю, что они пытаются прогреть прыжковый двигатель. Капитан, они пытаются убежать.

Уинслоу слегка нахмурилась от этой новости. Если врагу удастся подать энергию от двигателей к гиперпространственным установкам, корабль мог выпрыгнуть из системы до того, как Рейнджер смог бы сблизиться на эффективное огневое расстояние. С другой стороны если техники, работающие в горячем, тесном пространстве инженерной комнаты прыжкового корабля, не будут особенно аккуратными, то они могут нанести серьезное повреждение прыжковым двигателям. Смогут они это сделать или нет, зависит целиком от искусства техников и от того, как много энергии они смогли собрать с помощью паруса.

Уинслоу слегка поворачивалась до тех пор, пока Лейтенант Фонтаназза, офицер по системам вооружения, не стала видна углом глаза.

– Мр. Фонтаназза, зафиксируйте Белых Акул на корабль класса Захватчик. Мы не должны дать ему скрыться.

– Да, сэр. – Пальцы офицера Ком Гвардии пронеслись над контрольной панелью. Как и Уинслоу, Фонтаназза была женщиной. Флотская традиция, подкрепленная веками боев на голубой воде Терры, диктовала, что все офицеры, невзирая на возраст, должны именоваться, Мистер.

– Сэр, – произнесла Фонтаназза, закончив расчет. – Ракетный контроль сообщает, что только один ракетный порт будет способен засечь цель.

– Хорошо. – Процедила Уинслоу слова сквозь зубы. – Зафиксируйте Акулу на цель. Штурман, влево на пятнадцать градусов. Контроль запуска, приготовьтесь к запуску истребителей. Орудийная команда, приготовьтесь к работе, когда орудия смогут достичь цели.

– Мр. Хельд расстояние до цели?

– Сорок-семь-ноль километров, сближаемся.

– Мр. Фонтаназза огонь Акулой, когда будет достигнут оптимальный рубеж для хорошего попадания. Потом перезарядка и огонь по усмотрению. Орудия будут свободны на трехстах шестидесяти километрах.

– Мне не важно, что ваши инструменты показывают. Я хочу, чтобы эти двигатели зарядились, немедленно!

Звездный Капитан Гектор был бледен. Его тонкие, белые волосы, казалось, взорвались гневом вокруг сияющих глаз. Прошло почти пятнадцать минут, с тех пор, как Урсус сообщил о первых следах электромагнитного импульса и инфракрасной вспышки, которая сопровождала прибытие прыжкового корабля. С тех пор, Гектор кричал на инженерный состав, в основном состоящий из вольнорожденных техников, заставляя их привести двигатели Зимнего Ветра в рабочий режим. Он не имел доказательств, что приближающиеся суда были врагами, но ни один капитан корабля, заслуженно несущий это имя, не любил быть пойманным в беспомощном положении, с полузаряженными двигателями другим приближающимся кораблем неизвестного происхождения и, возможно, с враждебными намерениями. Иногда случалось, что Корабли Войны одного Клана объявляли об Испытании Владения против судов, принадлежащих другому Клану. Не часто, но достаточно, чтобы заставить хорошего капитана бояться возможной угрозы судну.

Звездный Капитан жил в соответствии со своим именем, обращаясь со своими подчиненными на грани брани. Он не мог похвастать, что понимает работу корабля класса Захватчик. Все, что он знал, заключалось в том, что прыжковые двигатели должны быть полностью заряжены до того, как сделать попытку покинуть систему. Он понимал, что, используя прыжковый паруса Ветра, двигатели достигнут минимального используемого заряда за пять часов, но неопознанные вражеские корабли возникли менее чем в шести сотнях километров от группы из четырех судов. Хотя его корабль и не был Кораблем Войны, он до боли желал схватиться с врагом. Только понимание, что ему было поручена безопасность пассажиров и груза Зимнего Ветра, смиряло страсть Гектора к битве.

Зимний Ветер был отправлен транспортировать три Шаттла, каждый из которых нес вольнорожденных гражданских, перемещаемых на планеты Оккупационной Зоны Призрачного Медведя. Он имел несколько Элементалов на борту, просто потому что военная доктрина Клана требовала присутствия группы безопасности на всех звездных кораблях, являются ли они боевыми судами или нет. Из трех Шаттлов, два были транспортами. Третьим Шаттлом был корабль класса Палаш, загруженный Ударной Звездой Омни Роботов разного веса.

Три Корабля Войны были назначены защищать гражданский груз. Флагман Сияющий Коготь, фрегат класса Конгресс был самым тяжелым во флотилии. Пара разрушителей класса Смерч, Огненный Клык и Урсус, завершали маленькую флотилию. Флотилию, которая была сейчас под атакой.

– Звездный Капитан, ближайший неизвестный корабль, теперь обозначен, как разрушитель класса Лола III. – Чувствовалась нотка ужаса в голосе техника. – Обозначения показывают, что это корабль Ком Гвардии.

– Что? Здесь? – Гектор набросился на человека, практически ударяя его о панель, стремясь увидеть врага. – Этого не может быть. Эти сураты из Внутренней Сферы не имеют Кораблей Войны, по крайней мере, не этого класса. Ты должно быть ошибся. Проверь свои инструменты.

Картина, отображенная на маленьком экране, выдала ложь слов Гектора. Приближающееся судно было все еще далеко, чтобы даже мощные сенсоры Ветра подобрали мелкие детали. Но круг со звездой, чьи лучи били из него, был достаточно четок. С трудом Гектор заставил себя признать это, но заключения были неумолимы. Вторгшиеся не могли быть никем, кроме как кораблями войска вторжения Внутренней Сферы.

Гектор откинулся на свою командную панель, нажимая кнопку внутреннего интеркома. – Орудийной команде по местам. Зарядить орудия точечной защиты. Элементалам приготовиться, нас могут попытаться захватить.

Ответы были потеряны в предупреждающем крике техника.

– Звездный Капитан, я засек радар огневого контроля. Они захватили нас своими ракетами.

– Расстояние до цели три сотни километров. – Прокричал Хельд из своей станции на борту Рейнджера. Потом более тихо. – Капитан, он привел свои двигатели в режим готовности.

– Вот оно. Мы не можем ждать. – Мерсия Уинслоу повернула лицо к офицеру по вооружению. – Мр. Фонтаназза подтвердите захват ракет и стреляйте.

Три секунды протекли, пока Фонтаназза проверяла свои инструменты.

– Захват подтвержден ... ракета ушла.

Рейнджер тихонько тряхануло, когда сорокатонная ракета покинула пусковую трубу.

Впервые почти за две сотни лет Корабль Войны Внутренней Сферы вновь выстрелил из своих орудий.

– Запуск, запуск, запуск! Враг запустил ракету! Ракета нацелена и приближается!

– Орудийный офицер! Статус Протонно-Ионных Излучателей? – Гектору не нужен был панический крик оператора, он видел вспышку от запуска сам.

– ПИИ заряжены и готовы, Звездный Капитан, – пришел ответ сзади.

– Нацеливайтесь на ракету и огонь, когда она приблизится.

Воин Клана Призрачного Медведя знал, что Протонно-Ионные Излучатели Ветра были просто большими версиями тех орудий, что ставились на ОмниРоботы, бывшие в его подчинении. Они были предназначены для перехвата астероидов и других подобных космических объектов, которые могли пробить относительно тонкую кожу прыжкового корабля. По сравнению с астероидом ракета была довольно маленьким объектом. ПИИ в своих больших, неуклюжих башнях не имели шансов удачного поражения ракеты. Однако другой альтернативой было просто ждать ужасного удара массивного убийцы кораблей. Сидеть тихо, готовясь к смерти, было не по Клановски.

– Огонь из орудий. – Матрос Адин провозгласил со своего места. – ПИИ промахнулись. Перезарядка.

До того, как Гектор мог ответить на приговор, ракета Белая Акула ударилась в борт Зимнего Ветра немногим ниже командного мостика. Оружие, созданное для проникания через несколько слоев закаленной брони перед взрывом, прошло через тонкую кожу корабля, пробивая огромную дыру. Долей секунды позже боеголовка детонировала.

Восемь тысяч килограммов высокомощной взрывчатки снесли большую часть тонкой брони Ветра. Прыжковый Корабль затрясло от взрыва. Звездного Капитан выбросило на палубу, под аккомпанемент треска костей, когда его левое плечо сместилось под тяжестью его тела.

– Вольняги!! – Гектор вопил от гнева, вставая на ноги, игнорируя боль от бездействующей руки. – Рапорт о повреждениях...

Приказ остался незаконченным, когда три лазерных луча пронесли свою энергию через дыру, проделанную ракетой.

Вновь, казалось, Ветер застыл от боли и удивления. Громкий металлический скрежет пронесся по кораблю.

– Во имя Керенского, что это было? – Гектор уже просто кричал на главного инженера.

Техник, рожденный вернорожденным, но провалившийся на экзамене, повернулся к воину, шок, страх и боль виднелись глубоко в его лице.

– Простите Звездный Капитан. Мы потеряли и инициатор поля, и контроллер двигателя. Мы не можем начать прыжковую последовательность. Зимний Ветер мертв.

– Айе, – проскрипел Гектор зубами. Физическая боль от ран ничего не значила по сравнению с позором поражения. – Всем станциям: приготовиться к возможному захвату.