Охотники Горелых земель 2

Глава 16. Тихое утро. Тихое ли?

Я проснулся довольно рано. Как и всегда, спал я в кошачьей форме. Времечко, отпущенное мне Лириным проклятьем, надо экономить, знаете ли.

Сначала я подумал, что это кошачьи закидоны – я уже привык просыпаться посреди ночи с диким желанием чего-нибудь (а иногда и кого-нибудь) сожрать, пошуршать бумажкой, поохотиться за заблудшей в комнату мухой… Ну, все мы знаем обычаи котов. Обычно я просто наворачивал пару кругов по комнате, Кот успокаивался и я мог лечь спать обратно, но не в этот раз. Я проснулся окончательно.

Дом еще спал – солнце только начало вставать. Сначала я решил не выходить из комнаты – посидел на подоконнике и понаблюдал за тихо поющими птицами, минут пять потягивался, разминался, немного, ради самого процесса, прогрелся, очень слабо запустил пару искорок – обычных таких, будто от костра. Потом наскучило. Запрыгнул к себе на стол и с трудом приоткрыл томик по обучению волшебству Инферно, который еще в незапамятные времена принес себе в комнату. Полистал. Прочел параграф про использование мощного импульса сухого жара. Впечатлился. Прочитал примечание про альтернативное использование плавления. Сделал себе заметку – допросить Гальзу, а то он давненько мне ничего нового не показывал, лишь раз в неделю мы с ним перепахивали задний двор во время тренировок. Потом мне снова наскучило, и я решил выйти, умыться и немного поиграть с Маю на заднем дворе.

Перекинулся, оделся, тихо умылся и почистил зубы, зашел обратно в комнату, разделся и снова перекинулся. А что, удобно мне так. Зубы-то чистые в любой форме, а в кошачьей мне как-то привычнее, да и потише я в ней перемещаюсь.

Первым делом побежал на кухню. Тихо, лампы не горят, шторы задернуты – мрачно, спокойно, только пыль в редких солнечных лучах пляшет и залетевшие в дом пчелы Призрака жужжат. На кухне тоже никого не было. Я огляделся, запер кухню изнутри, перекинулся и за пару минут соорудил себе нарезку из ветчины, пол-сосиски из рубленого мяса, пирожок с секретной начинкой и стакан холодного молока. Немного еды, в общем. Решалась эта проблема просто – я поел в кошачьей форме. Беру от жизни все в лучшем виде из возможных.

Как раз когда я допивал молоко, кто-то попытался открыть дверь. Она, естественно, не поддалась. Потом этот кто-то постучал. Я плюнул на свой спокойный завтрак и кое-как отпер дверь.

На пороге стояла Млакш – выворотень, потомок Сехка. Этот комок червей захватил тело тридцатилетней женщины, довольно потасканного внешнего вида – и морщины по лицу, и согбенная фигура, и шрамы на запястьях. Как объяснил Ранф, «сосуды» для новых выворотней подбирались из числа каторжан, чаще всего беглых. Таких изредка ловили в перевалочных пунктах Яблока, раскиданных по всей Белой долине. Вот и женщина, сейчас служившая домом для Млакш, была поймана таким же образом.

Любой несведущий человек будет видеть перед собой очень молчаливую и патологически спокойную кухарку, горничную или уборщицу. А вот я видел мертвые глаза с каким-то безумным голодом внутри. Ну, еще было нетрудно заметить с десяток красных извивающихся боевых особей, торчащих из предплечий Млакш. Выворотни всегда настороже.

Млакш смерила меня взглядом, больше пошедшим сушеной рыбе, внимательно оглядела кухню, запертое на ночь окно, изучила остатки моего завтрака.

— Ты запер? – наконец спросила она. Червей не убрала, что меня дико нервировало.

— Я.

— Действия?

— Перекидывался из кота в человека. Не хотел, чтобы меня увидели. Голым, – уточнил я. Кто знает, что творится в этой червивой голове. Еще мне казалось, что Млакш меня недолюбливала.

— Посторонние?

— Нет. Завтракал.

— Уходи. Буду готовить, – больше она на меня не смотрела.

Ну, что, а мне и не надо больше. Молоко я уже все равно не пил, а потягивал, лениво размышляя о своих планах на день.

Но в первую очередь Маю. Пойду, поищу его.

Краткий экскурс по дому окончился ничем. Маю нигде не было. Я пошел в сад, оставляя отпечатки лапок на свежем снегу. Маю не было и в саду. Его кокон под деревом Лайун, в котором он находился по ночам, пустовал. Значит, он где-то бегал. Надо спросить Гиз.

Гиз в комнате не было. Я стучался, демонстративно чихал под дверью, даже тихо мяукнул, мол, выходи. В итоге просто зашел в комнату. Пусто. Что вообще происходит? Где все? Может, я что-то пропустил?

Тихонько пробрался в комнату Лиры. Нет, девушка спала, свернувшись калачиком под одеялом. Не буду тревожить. Полюбовался минутку и свалил, прикрыв дверь. Кот, конечно, требовал свернуться у хозяйки в ногах, но у нас тут торжество разума, а не инстинктов.

Эда в его комнате тоже не было. Что за бред?

Тут я вспомнил, что, вообще-то, он вернул себе свой переносной дом, так что, наверное, надо искать его там.

Дверь в квартирку Эдвина была не заперта. Хорошо смазана, не скрипит. Я протиснулся в щелочку и собирался почапать в сторону окна в Шум, как обнаружил и Эда, и Гиз, и Маю заодно.

Маю занимался делом – переносил сухие стебли растений в кучу. Судя по небольшому беспорядку, Гиз и Эд с утра пораньше занялись садом – все кадки были в беспорядке расставлены по комнате, везде была рассыпана сухая земля, в углу стояло три лейки, то тут, то там были заметны кучки каких-то семян. Везде грудами лежали высохшие стебли, которые и сносил в одну большую кучу Маю. Пахло землей и сухими цветами.

На Гиз и Эде были зеленые матерчатые фартуки и перчатки, все перемазано земляной пылью и веточками растений. Ни грязь на одежде, ни беспорядок, то топот Маю, ни мое тихое вторжение ничуть не мешало им самозабвенно целоваться. Оба стояли на коленях друг напротив друга, возле здоровенной кадки с высохшим чем-то, напоминающим денежное дерево, только с красными колючками. Обнимались и целовались. Судя по звукам, даже с языком.

Я немного отошел от охреневания и тихо-тихо ретировался, пока меня не заметил никто из этой веселой компашки.

Надо же, блин. А я-то думал, что Гиз такая тихая стала, когда Эд ушел.

Мне ничего не оставалось, как вернуться в комнату и сесть за учебник. В моих планах была игра с Маю, но он занят, болтовня с Эдом, но он занят еще сильнее, тренировка с Гальзой, но пока нельзя, а то шумно. Все мои планы были накрыты тазиком. Так что я просто листал книгу, думая о совершенно других вещах. О людях. О Лире, если быть откровенным.

Наши отношения стали странными. Мы уже явно были ближе, чем друзья, но между нами стояла какая-то грань. Ее даже определить было трудно, не то что ломать. Она ведьма, я фамилиар. Она хозяйка, я питомец. Ну, разумный и в целом даже самодостаточный, как и все коты, но деньги-то за меня уплачены, и тут ничего не сделать. Она реализовавшийся, обученный волшебник, если можно так выразиться, а я даже паспорта не имею. Усы, лапы и хвост только.

Однако ничего не мешало Лире немного задержать руку на моем предплечье, когда она контролировала, сколько спирта я вливаю в эликсир. Ничего не мешало мне рассматривать ее стройную фигуру во время охоты. Ничего не мешало нам задерживать смотреть друг другу в глаза чуть дольше положенного.

Меня тревожила эта неопределенность. Немного душила. Я немного скучал по тем временам, когда мы были просто друзьями, ведьмой и ее верным фамилиаром.

Как-то незаметно мои мысли перетекли на ее улыбку. Было бы здорово ее еще раз увидеть. Не то чтобы я редко ее видел, но лучше чаще. Когда она улыбалась, словно бы загоралось маленькое кудрявое солнце. Эффект в ее полутемной каморке с зельями был просто поразительный.

Решив про себя выступить на маленькую авантюру, я перекинулся, оделся в парадное, прихватил кожаный мешочек с двумя дюжинами горстей, спустился, надел пальто и покинул поместье. Надеюсь, рынок работает в такую рань.

Утренний Санго только начинал свой ежедневный цикл. Прохожих было мало, и те в основном призраки – величавые полупрозрачные фигуры шествовали по своим делам. То тут, то там, нахохлившись, как воробьи, стояли стражники. Что-то их было многовато…

Я дошел до рынка довольно быстро, минут за двадцать. Большая часть всех лавок была закрыта, но за некоторыми стояли утеплившиеся торговцы. Многие только раскладывали товар. Покупателей почти не было.

Я быстро прошелся по рынку, купил любимых булочек Лиры – с черничным джемом, еще взял себе любимому большой сверток жареных рыбок, докупил немного ароматного чая и, немного подумав, зашел в бакалею и выбрал бутылку качественного осса, специально для Эдвина. Хотел поздравить с возвращением и в поместье, и домой. Теперь, судя по всему, и с приобретением девушки поздравлять. Это же закономерный итог, верно?

Когда я уже, нагруженный, возвращался домой, мое внимание привлек голосистый парнишка, стоящий на ящике, с охапкой свежих газет в руках.

— Последние новости! – кричал он. – Вестей из Самрайбо все еще нет! Почтамт отказывается давать комментарии! В Дворце Наемников небывалое столпотворение! Идет самая большая волна найма с времен свержения Черного князя!

Я подошел к мальчишке и, переложив все пакеты в левую руку, выудил из кармана монету в пять молотов и вручил ее разносчику. В ответ получил хрусткую, ароматную газету. Отойдя в сторонку, я поставил свертки на лавку, сел рядом и быстро пробежался взглядом по заголовкам.

«Вести из княжества Самрайбо не поступали четыре дня». «Столкновение с Тысячей Глаз в Нааме». «Город Малогост, княжество Бранг, почти полностью сгорел». «Круг Черведавов вводит войска в Белую долину». «Драконий Совет выражает обеспокоенность ситуацией в Красных Княжествах. Когда ждать ввода регулярных войск?». «Заявление шерифа Санго: получите вознаграждение за людей в серых плащах!».

Что происходит?!

*****

Небольшая главка на этот раз. На этой неделе посвободнее, так что кто знает, может, ждать еще одну? Кто знает, кто знает... Посмотрим по вашей активности ;)

С весной, пацаны и пацанессы! Дождались!