Окна Александра Освободителя

Глава 20

Плыли мы к цели заветной, плыли, и, наконец-то, приплыли. Янки бучу устроили, конечно, но так, терпимую. больше на неинформационный фронт напирали, выставляя нас всех балаганными клоунами. Мы то же по СМИ стали громко кричать, что это, мол, балаган, но, одновременно давали людям интересные сведения. Суда, заходившие в территориальные воды княжества ловить рыбу, не смотря на все уверения янки, предпочитали отдавать 20000$ на благотворительность. Разумеется, кроме той мины, которая была разобрана на столе перед телекамерами, все остальные были липой. А вот подцепить пластиковую нашлёпку к судам в их родных портах оказалось проще простого! Не считайте нас за дураков, потопленные суда, это совсем плохой пиар, а вот еле доползающие в порт на долгосрочный ремонт… Всем ловцам рыбы хватило двух китайских предупреждений, простои и ремонт обернулись чудовищными убытками, все уяснили смысл поговорки, мол, бог высоко, а царь далеко.

Но прецедент этот никому не понравился, занимались этим бизнесом дяди серьёзные, а часто и очень серьёзные, часто мыли в этой воде наркодоллары, науськали они на нас ЦРУ. Но дело пошло политическое, крысы из Лэнгли предпочли не стрелять, а позвонить на Лубянку, те козырнули и пообещали разобраться. Вот тут и начались для меня заморочки, частью мной ожидаемые. По-хорошему, по тем примерам, о которых я знавала раньше, ФСБ у нас сначала в таких случаях тебя разувает и раздевает, а потом только сажает. Но сейчас верхи заинтересовала информация от местного отдела, которому помогла и я, позволив взять на крючок одного из моих эсперов и рассказать о его работе большую часть правды. Короче, как и было просчитано, вместо банального наезда всей мощью государства, по слухам информация о нас побывала даже на столе ВВП, к нам прислали переговорщика. Этакого старичка-боровичка, официального пенсионера и неофициального куратора, прислали сразу ко мне, минуя дядю Колю и отца. Чаем его угостила, поболтали о том о сём, а потом он объяснил мне расклад.

Про все мои счета рассказал, кроме той сотни миллионов, что мне инсайдеры накапали по новой схеме. Про паевой фонд наверху тоже знали, но таких дивидендов никто ни ждал, и так обещанные 3% в месяц в У.Е. считались на западе сказкой. Значит ребят надо беречь ещё пуще, пока про истинные размеры этой золотой рыбки не прознали и не попытались взять под колпак. Даже обещанные и выплаченные за первый месяц деньги привлекли в «Северную звезду» новых вкладчиков, увеличив капитал фонда в полтора раза. Но как я и думала, рыцарей плаща и кинжала деньги в этой истории заинтересовали не в первую и не во вторую очередь, ФСБ интересовало, как я обеспечила массовые глюки в городе, пока мои архаровцы вскрывали могилу последнего царя. Конечно, предложение их крышевания моей структуры выглядело безальтернативным, но это-то мы знали и заранее. Вот если бы Лэнгли всё же прислал киллеров, вот тогда мне действительно стало бы жарко, а размяться ради своих? Да сколько угодно!

Деньги у меня отбирать не стали, пообещали лишь в самом крайнем случае взять половину взаймы, мол, если родина облигации военного займа выпустит. А вот эсперов и методы работы с ними мне было предложено обкатывать всерьёз и заниматься подбором кадров в большем масштабе. Разрешили даже закопать царские кости в Антарктиде, пообещали пропустить эти сюжеты в эфир, мол, в качестве ответной услуги. Мол, пока ты выполняешь взятые на себя обязательства, то можешь просить об ответной любезности. сейчас же от меня требовалось показать свою контору на местном рынке в всей красе. Дело было для Москвы важное, но не принципиальное, просто посмотреть на мои действия здесь и сейчас было проще. Целью манёвров было кресло Мэра.

Ситуация у нас в Краснодаре сложилась занятная, бывшего мэра Самойленко, большого друга Лужкова, съели, вот только у федералов тогда чисто свою кандидатуру на тёплое место посадить не удалось. Новый мэр, господин Приз, стал компромиссом между центром и краевой транзитной мафией, которая контролировала порты, отстёгивая пятую часть в Москву. Сам Приз официально владел третью крупнейшего на Кубани Домостроительного Комбината, а неофициально половиной саун в городе. Вот только бывшие питерцы, пообвыкнувшись в креслах Администрации Президента, скоро поняли, что некоторые их настойчивые пожелания тихо саботируются. Кому понравится приведённая в пустую будку сторожевая собака, которая жрет в три горла, а не лает вовремя? Поэтому решили мэра поменять, кадра местного на крючок взяли с потрохами, а бывшего турнуть решили деликатно, то есть не только слегка подтасовать голоса, но и чтобы население этого товарища возненавидело.

Куратор поблагодарил за чай, сказал, что вернётся завтра. попросил приготовить вкратце план мероприятий, эсперов задействовать в нём обязательно. Через две недели Призу должны будут выдвинуть серьёзные обвинения в коррупции и снять с должности, до этого момента электорат должен его возненавидеть. Мозговой штурм мало что дал, решили, как всегда при непонятках, обратится к Архивариусу. Дедок принял очередной конверт, пересчитал деньги, довольно крякнул, а затем высказал очень не дурную идею. Всё дело в том, что на Россию, в который раз неожиданно, навалилась её величество зима. Самое удивительное было в том, что и у нас мороз ударил и снег пошёл! Вот только через несколько дней синоптики пообещали опять до плюс двенадцати градусов днём. Появилась у местных властей «Проблема». По словам Архивариуса, прежний мэр, хоть и был выжигой, хоть и экономил на взятках в Администрацию, ни когда не воровал в жизненно необходимых для города областях больше положенного. Одной из таких сфер были дворники и снегоуборочная техника.

А нынешний мэр, чтобы выполнить все обязательства перед высокими договорившимися сторонами, залазил во все карманы, разумеется, кроме своего. Дворникам задержали зарплату, горючее для снегоуборочных машин не было закуплено до снега. Вот на этом мне и было предложено сыграть. Как? А это уже мне решать, он свои деньги отработал. Я кивнула Архаровцам и мы умчались на базу, где через час план был вчерне готов. Пригласили трёх самых явных эсперов-предметников. Что такое предметники? Правильно, это люди, которые могут на расстоянии воздействовать на предметы. Двое двигали по воде теннисный шар, а третий обугливал на расстоянии кусочки бумаги. Загораться она у него не загоралась, но всё остальное было бес сбоев. Идея, пришедшая на мозговом штурме, сработала на все сто. После того, как вовремя не убранный в первый день снег вызвал жуткий затор, идею решили творчески развить.

Выглядело это действо так: пирокинетик как можно ближе к объекту воздействия, а два других работают с разных сторон. Все трое в припаркованных тонированных машинах. Сосульки выросли знатные, но трёх непонятных людей, к которым рядом часто подсаживались дамы из группы поддержки, которые брали их за руку и делились энергией, они долго не выдерживали. За первый день смогли сломать три сосульки, итог один труп и один калека. Мимо мужчины с пробитой головой пятнадцать минут мимо шли прохожие, потому как был час пик, и задерживаться, а тем более становится свидетелем, никому не улыбалось. На второй день предметов было десять, и три жмура. На третий день сосулек была дюжина, но много подтаяло, да и люди пошли пуганные, поэтому труп был только один. Дворников попытались вздрючить, но те ситуацию просекли и потребовали выплаты всей зарплаты полностью, из тех же окончательных ханыг, которых удалось загнать на крыши чистить лёд за пузырь, один сорвался. Так что хоть на четвёртый день мы уже и не работали, один жмур всё равно был.

Разумеется, какое действо сейчас проходит без МасМедиа? Но у нас-то задача была иная, поэтому на второй день на всю катушку разрешили развернуться Бабе Шуре. Её в родном городке жутко не любили, приехала она с внучатым племянником, который собственно с нами и связался, привёз старушку и продемонстрировал её талант. Всё дело в том, что ежели баба Шура вобьёт себе что-то в голову и начинает рассказывать соседкам, то те, в свою очередь, целый день только тем и занимаются, что разносят по округе этот слух. Как зомби, детей маленьких иногда покормить забывают. Не любили старушку на родине… В первый день акции баба Шура поговорила с десятью женщинами на рынке, во второй с двадцатью. а в третий разошлась до пятидесяти товарок. Рассказывала только правду, мол от сына узнала, он охранником в Мэрии работает. Попади старушка к Сталину, он бы за неделю с её помощью смог убедить немцев что Гитлер еврей. на четвёртый день мы разошедшуюся бабулю не выпустили, ибо смерти мэра от рук разъярённой толпы ни кто не заказывал.

Куратор ворчал, но выглядел довольным. Ворчал он из-за того, что пришлось висеть пару часов на проводе, убеждая ответственных товарищей из столицы, что предъявлять обвинение нужно сейчас а не через неделю.

Те, с позволения сказать, подводные убожества, что сыны каторжников переправили через Атлантику на родину, и топить-то было стыдно. Подводными лодками это можно было назвать лишь с большой натяжкой, а о такой вещи как глубинные бомбы эти лоханки не слышали даже в самом страшном сне. Впрочем, американцы своей цели достигли, бабок срубили с бриттов, причём брали только золото. Ибо бумажный фунт, благодаря, в том числе, типографиям под Петербургом, меняли на гинеи 1о к 1. И то лишь в Лондоне, ни где больше, ни в Берлине, ни в Нью-Йорке, ни у нас, за него не давали не копейки. Да и на родине филантропов становилось всё меньше и меньше. Гинеи же с бумажным рублём шли вровень, а к царским монетам так вовсе 5 к 6. Пришло ещё два парохода с презренным металлом с Аляски и один с Калифорнии. Впервые разрываюсь, не знаю куда девать полновесное злато, но хранить всё в одном месте. без движения, этот способ кажется мне самоубийственным.

Французы затихарились, странные шевеления пошли у них на суше, но разведка наша их прохлопала ушами. Мол, княжества немецкие замирят, тогда и ударят вместе на нас. Ан нет господа хорошие! Эмиссаров к нам позасылали, как блох, и некоторые проскользнули. Французы вообще показали себя с наилучшей стороны, сделав всё, чтобы их отечество не осталось в накладе, для меня же эта история чуть не обернулась могилой. Разобрались они в ракетах, добыв, по крайней мере одну, не разорвавшуюся на полях турецких сражений. Турецкие недобитки, предчувствуя скорый конец, продавали всё что можно и шли за кордон. Вот один умный бей и рванул с домочадцами в Европу, прихватив «Огненную Стрелу». Изделие, конечно, получилось намного хуже даже наших невысоких стандартов, но первые сто метров их ракета почти не виляла и какая-то умная тамошняя голова предложила план. Десяток ракет они отстреляли, а одиннадцатую решили отправить на испытания в Россию. Долго ли, коротко ли, но доехала та ракета до Санкт-

Петербурга внутри парового котла. Сей агрегат обменяли в германии на русское зерно, и, якобы, надули московитов, ибо двигатель, даже не будь внутри котла постороннего предмета, требовал ремонта. Купец, привёзший его, скончался своевременно от расстройства живота, а у вдовы не составило трудов купить недорого неработающий агрегат. Направляющую сделали уже на месте, заказав несколько разрозненных деталей в небольших мастерских. Спрятали всё в стог сена на телеге и подожгли шнур.

Вот тут исполнитель допустил промах, ибо шнур сделал длинным, сено загорелось, а он сам рванул прочь. Ну какой же крестьянин побежит от принадлежавшего ему сена, не попробовав даже его затушить? Третья линия охраны взяла меня в коробочку и стала выводить, а один из десятков передовой линии кинулся к непонятной телеге. Когда раздалось знакомое шипение, все отшатнулись, кроме одного здоровяка, недавно вернувшегося с фронта, мужика звали Евгением, фамилия была Деревцев, да и сам он походил габаритами на небольшой дубок. Веру имел, верность и ум, распознал звук сразу и кинулся кирасой на взлетающую смерть. Дети его теперь дворяне. а вдова от их имени принадлежавшим им заводом управляет. Тех девятерых, что отшатнулись, наказывать не стал, ибо было уже некого. через слои охраны до меня долетело всего два осколка, но и это было очень неприятно. Нет, всё же перехваливаю я французов, поторопились они, надо было им использовать не одиннадцатое изделие, а сто одиннадцатое, предусмотрев как можно больше мелочей, например, слишком чувствительный взрыватель.

За пять десятков метров осколки основательно порядили мою охрану, я же очнулся лишь через два дня. Мне повезло, ибо осколок перебил артерию на левой ноги и умереть я мог за пару минут. Повезло же мне в том, что доктор, который всегда был при поездках, не растерялся. благо подобные ситуации отрабатывались, и успел перетянуть мне ногу, а позже нормально обработать раны.

Очнулся я в крепкой памяти, вспомнил коробочку охраны, а об остальном рассказала Маша, которая прикорнула здесь же в кресле. За дверями ждал весь ближний круг, не на шутку обеспокоенный ближними перспективами моей кончины. Вводила она их в палату по одному, каждый делал короткий доклад и уходил окрылённый, Горчаков, потом Сименс, Красильников, Гёстнер, все мои генералы войны и производств, прошествовали строем перед моими глазами. Маша, после ухода последнего, правильно поняла мой взгляд и доложила, что паникёров среди ближнего круга не замечено, что никто к иностранным посольствам не кинулся и, больше обычного, золота в кубышки прятать не стал. К этому времени стрелка изловили, наймитом оказался поляк из идейных. Приказал чтобы деревню, из которой он родом, благо она ещё не стала товариществом, сравняли с землёй, земли её засыпали солью, а всех без исключения жителей на десять лет на строительство железных дорог. Стрелка держать рядом с родными и заколоть лишь тогда, когда последний из родичей умрёт.

Откуда ракета докопался Горчаков, сначала методом исключения, а потом и сопоставив несколько разведсводок. Немедленно на Францию были переориентированы все ближайшие группы, а из Царьграда отправлено с десяток новых команд. Со всех сняли ограничения по применению силы, после выполнения основного задания их целью становились военные и сталелитейные заводы, подготовку к забросу начали ещё пять сотен диверсантов. Маша подтвердила, что без меня все её приказы исполнялись без обсуждений и споро, но как бы повели себя люди в случае моей смерти? Так что одним из первых дел было написать завещание, писал под мою диктовку Сименс, у него самый красивый подчерк, после того, как весь ближний круг подписал, я отправил их дамой отсыпаться. Мне тоже дико хотелось закрыть глаза, но, пересилив себя, я велел Маше собрать несколько делегаций. Газетчиков, младшего офицерского состава и мастеровых. Сие было исполнено в течение часа, каждой по отдельности я зачитывал завещание и заставлял расписываться, либо ставить крест, ежели неграмотные.

Уже к вечеру все газеты вышли с одним заголовком, но с разными комментариями. Рыцарей пера и вранья настойчиво предупредили, какие именно части повествования искажать нельзя. Газеты вышли по всей Империи, куда уже дотянулся телеграф или была радиоточка. В Царьграде войска радовались особенно бурно, а, с бодуна на сведущее утро, стали основательно готовится к новому плаванию к берегам гостеприимной Франции.

Ночью пришёл сон с Еленой, после приветствий я узнал, что она всё же решила прибиться к стае тамошнего Малюты Скуратова, выбившегося во временные Цари смутных времён. Золота с неё пока не требуют, а вот холопов-колдунов в свою дружину царь забрал. Я же рассказал о том, что моё бренное существование чуть не прекратил небольшой кусочек металла. Запланированные технические знания были сейчас же отодвинуты за долгий ящик, а на экране появилась папка «КГБ СССР 9». Девятка, так называли службу охраны первых лиц государства в Советской России. Нет, кое-что мне уже было передано, но на уровне общих знаний, теперь же за охрану взялись всерьёз. Как сказала Елена, не будем дразнить Харальда Освальда. Так до самого пробуждения я и вталкивал в свою буйную головушку знания по её защите. Не любимый соседями царь жив, покуда его гвардия жива и умела, нелюбимому своим народом, а тем более гвардией, царю уже ничто не поможет.

За сим размышлением я проснулся и диктовал Маше до обеда полученные знания. Три следующих дня мы с моей благоверной вбивали эти знания в головы тем людям, которые и так считались, чуть ли не местными богами по части охраны, ещё бы, мол, царь-то выжил! Удвоил им жалования и утроил меру ответственности, теперь меня похоронят не только с ними, но и с их семьями в одной братской могиле. Понукаемые этой информацией они рьяно взялись за постижение нового знания.

Империя испугалась моей возможной смерти знатно, вокруг одного из постов телеграфа вспыхнуло восстание, телеграфиста, за длинный язык после и повесили. Кровавую вакханалию, унесшую несколько сотен жизней, мигом остановило известие о том, что царь жив. Все пятьдесят особо отличившихся товариществ были в полном составе препровождены на корабли, Их ждала Аляска, а потом Орегон. Это вызвало ропот, правда очень приглушённый, среди оставшихся при деньгах дворян, ибо их местных товарищей, сидящих на 1/8 вырезали всех. Мутили воду только среди домашних и без слуг, я об этом узнал только из анонимных доносов самих дворян. Пришлось попросить сходы товариществ выделить несколько стариков в качестве «организаторов» и повесить их. Да и тех из провинившихся, что проходил на корабли через город, вели в колодках, правда на палубе тут же расковывали.

Все всё понимали, но некоторые приличия были соблюдены, кость шавкам кинута. Выстрела в спину я более не опасался, ибо был уверен, что Маша, после моей смерти, покажет всем, каким я в сущности был добрым Царём.