Окна судеб (сборник)

Любовь до гроба

Витька не мог в неё не влюбиться. Посудите сами. Когда они учились в четвёртом классе, Витьку обвинили в воровстве. Разбор поведения слабоуспевающего, да ещё крупно провинившегося ученика перерастал в судилище. Одноклассники по очереди клеймили Витьку, говорили, что он позорит класс, школу…

– А что скажет Галя по этому поводу? – спросила учительница.

Она встала, внимательно по-взрослому посмотрела на Витьку и сказала:

– Он не мог этого сделать.

Разговор как-то очень быстро закончился, будто растаял. Никто не понял, воровал он или нет, но ощущение было, что – нет.

Все знали, что Витька влюбился. Он не скрывал этого. Он писал записки, типа такой: «Приходи к большой берёзе в 10 часов вечера».

В десять часов вечера она уже спала, и никуда и никогда не приходила. Витька понимал, что его любовь безответна. Его жалели.

Шло время. Пришла пора сдачи экзаменов.

– Хочешь, я для тебя сдам экзамены на «четвёрки»?

– Сдай!

Он занимался отчаянно. Трудно было поверить в то, что Витька мог это сделать. Экзамены он сдал хорошо.

– Я для тебя в техникум поступлю.

– Поступи.

Он поступил. Она обрадовалась, похвалила, помогала, но не любила.

– Тогда я для тебя в институт поступлю. Хочешь?

– Нет, не надо. Ты же учиться там не сможешь.

Он пригласил её на проводы в армию.

– Если я приду, ты и твои родственники будут думать, что я тебя буду ждать. А я тебя не люблю, Вить. Я очень хорошо к тебе отношусь и всё.

Мать со слезами просила прийти и её, и подружек. Всем стало понятно, что любовь здесь односторонняя, хотя на проводы пришла и хорошей службы пожелала.

Из армии он писал ей письма. Она отвечала. Письма были деловыми, о природе, о погоде, о службе. Вернувшись из армии, он женился, она несколько позже вышла замуж. Пути их разошлись.

Когда им исполнилось лет по пятьдесят, у неё умерла свекровь. Приехав в город, где прошло детство, ей пришлось заниматься организацией похорон. В тот сложный период времени, трудно было найти людей, которые смогли бы выкопать могилу. Официальные службы не работали. Ей сказали, что помочь может только Виктор.

Она пошла к дому, где он когда-то жил. Точного адреса она не знала. Но искать не пришлось.

Он сидел на скамейке возле дома. Она подошла к нему.

– Вить, здравствуй. Знаешь, у меня свекровь умерла.

– Как я рад! Как я рад! Нет! Я рад тебя видеть.

Рядом с ним стояла женщина. Она говорила ему явно тёплые слова, и явно не про похороны. Он не видел эту женщину, молодую, интересную. Он видел свою любовь.

– Некому могилу выкопать. Не могу никого найти. К тебе послали.

– Я любую могилу выкопаю, если тебе надо. Ты пришла. Ты – здесь!

Он задыхался от счастья.

Может быть очень хорошо сшито платье, отлично сделан ремонт, великолепно написана картина. Могила свекрови была шедевром в своей отрасли. Люди толкали друг друга со словами:

– Смотри-ка, Витька какую могилу выкопал. Красота!

Огромная, абсолютно ровная, хоть изучай свойства прямоугольного параллелепипеда. А она не сразу это осознала. О другом думала. После прощания Витьку пригласили на поминки. За столом (так нечаянно получилось) с одной стороны от неё сидел муж, с другой – Витька.

Выпили, закусили. Ещё выпили, закусили. Сказали нужные слова. Опять выпили, закусили.

– Это ты готовила? Сама? Так вкусно!

– Я уже большая девочка. Давно сама вкусно готовлю.

– Не все большие девочки так умеют.

– Зачем ты за Кольку замуж вышла? Смотри, я какой кудрявый и высокий, а он лысый и маленький.

– Вить, просто я его люблю, а тебя – нет. С этим ничего нельзя сделать. А обманывать ни тебя, ни себя я не могу.

Он достал очки и посмотрел на неё первый раз в очках.

– Ой! А без очков ты гораздо красивее.

Вот тут не выдержал муж, который прекрасно знал о Витькиной любви.

– Ты ничего не понимаешь! Она и в очках, и без очков одинаково красивая!

Пятидесятилетних мальчиков пришлось разнимать.

– Да ты не так понял, Коль. Она на самом деле красивее всех. Просто я давно не надевал очков. Она у нас – самая лучшая.

– Самая любимая.

– Точно.

До драки дело не успело дойти. Попрощались тепло, мирно. Первый раз Витька поцеловал её в щёку. И ушёл навсегда.