Олег Бажанов. Избранное

Глава 1

– Что будем пить? – по-барски гостеприимно поинтересовался Вадим Сергеевич, пропуская миловидную девушку в просторный холл трёхэтажного коттеджа, больше похожего на маленький дворец. И с улицы и внутри особняк, словно новогодняя ёлка, весь сиял огнями.

– Красиво тут у вас! – Девушка остановилась в широких дверях белоснежного зала с высоким фигурным потолком, пляшущим рыжим пламенем в растопленном камине и с восхищением стала разглядывать белую мебель и богатое убранство гостиной.

Пробежав взглядом по её спине и ниже по длинным ногам, хозяин дома спрятал довольную улыбку. Подойдя сзади, он обнял гостью за плечи:

– Тебе здесь понравится всё, Ульяночка. Итак, – заказывай! Что пьём?

– Мартини с соком, если можно? – чуть смущённо улыбнулась девушка. – Вадим Сергеевич, а я не думала, что вы так богаты.

– Удивлена? – Улыбка, которая может появиться только у человека, привыкшего получать от жизни всё, расплылась на круглом самодовольном лице хозяина. – Конечно, при скромной зарплате чиновника областного уровня так жить нельзя. Но мне – можно.

– Потому что это вам от бабушки досталось? – Светловолосая гостья бросила на хозяина особняка невинный взгляд и прошла в гостиную, легко скидывая на ходу роскошный норковый полушубок.

Вадим Сергеевич, аккуратно повесив своё тёплое пальто на вешалке в коридоре, посмотрел вслед гостье, соображая, как отреагировать на её фразу, но решил, что сказала она это без всякого умысла. Ещё он подумал, что такая кукла с точёной фигурой сегодня может позволить себе быть недальновидной, и ответил:

– Бабушка тут ни причём. Всё своим трудом, Ульяночка… Значит, «Мартини»? – Он шагнул в сторону бара, подсвечивающегося мягким светом в ближнем углу гостиной недалеко от входа. – Конфеты? Фрукты?

Ульяна, небрежно кинув полушубок на широкий диван, расположилась в высоком кресле возле камина, вытянув красивые ноги в тонкой сеточке тёмных колготок.

– Апельсин или киви есть? – Она не мигая смотрела на огонь.

– Всё есть! – Вадим Сергеевич демонстративным широким жестом распахнул верхнюю дверцу высокого, выше него самого холодильника и стал выбирать среди батареи бутылок с неповторяющимися названиями нужную:

– И апельсины есть, и яблоки есть… А хочешь, девочка, грушу?

– Хочу, – устало ответила Ульяна. Она смотрела на разгорающееся яркое пламя в хищно разинутой пасти камина, с лёгким потрескиванием пожирающее ровно напиленные берёзовые поленья, кем-то сложенные в аккуратную пирамидку, и поймала себя на мысли о том, что и в жизни всё происходит вот так же: один пожирает другого, чтобы кому-то третьему стало уютно и тепло. Она знала, каким будет следующий шаг, но не спешила – давала себе время насладиться разнеживающим теплом и уютом этого дома.

Вадим Сергеевич ликовал! В такой прекрасный вечер его просто распирало от осознания собственной принадлежности к столь немногочисленной касте, как теперь стало принято говорить, ЛАКШЕРИ, то есть к избранным класса люкс.

К изучению проявлений этого стиля жизни он уже давно подходил со всей серьёзностью. Конечно, полностью принадлежать к этому миру богов и полубогов он не мог даже в своих самых смелых мечтах, но с некоторых пор имел возможность прикоснуться к нему хотя бы чуть-чуть. А главное, прикоснуться так, чтобы заметили другие… Ради этого он был готов на многое. И его старания вознаграждались. Поэтому, наверное, он и уехал сегодня со званого вечера с самой красивой и самой стильной девушкой.

Пусть она посмотрит на его дом и на одно из последних его приобретений – красного дерева винный шкаф ручной работы. Это произведение искусства мебельщиков Вадим Сергеевич по праву причислял к достойной составляющей его личной винотеки. Вот они, тщательно подобранные и приготовленные для показательных выступлений перед редкими, но дорогими гостями бутылки с бесценными винами: красненькое – при постоянной температуре плюс двенадцать градусов, а беленькое – плюс восемь. И непременно – в положении лёжа – так ему рекомендовал известный сомелье. Сейчас он забыл, зачем лёжа? – но в том, что это очень важно для избранных, Вадим Сергеевич не сомневался. Хотя сам-то он чаще пил водку. А уж если говорить про вино… Вот оно, Мозельское! Почему-то эта недорогая бутылка вызывала самые приятные чувства. Взяв её в руки он снова на миг окунулся в прошлое и увидел виноградники на крутых склонах в долине реки Мозель, что несёт свои стремительные воды от самой Франции, по землям Люксембургского герцогства до границ Германии, где он навсегда запомнил вкус вина, купленного когда-то по случаю на узкой улице Люксембурга, когда они вместе с зеленоглазой блондинкой, влюблённые, бежали в подворотню старинного дома, чтобы взглянуть на окна квартиры, где жил Гёте… Как давно это было! Перед глазами всплыл образ жены. Вадим Сергеевич вздохнул и бросил взгляд на гостью. Нет, Ульяна, пожалуй, лучше. И моложе. С ней можно позабыть обо всём!

И он покажет ей то, что пока ещё никому не показывал – своё последнее «достижение»: вот за этой ближайшей стеной находятся его небольшие деревенские апартаменты с настоящей русской печью. А щи и каша из русской печи на дровах – самая вкусная в мире еда!

А дальше, за помещением с печкой, дубовым столом и лавками – русская банька с паром и настоящим берёзовым веничком! Там есть и семиметровый глубокий бассейн с прохладной зелёно-голубоватой прозрачной водой. После парилочки хорошо прямо в этот бассейн… Блаженство! Сегодня они с Ульяной его обязательно ощутят!

Улыбаясь своим мыслям, Вадим Сергеевич достал фрукты и ополоснул их водой из-под фигурного крана с многоуровневой очисткой, потом сделал нарезку, покромсав спелые плоды на ровненькие дольки, художественно разложил их на тарелке и вскрыл бутылку зелёного «Мартини». Затем вынул из барного держателя над головой бокалы и разместил всё приготовленное на круглом подносе. Ах, да, чуть не забыл, ещё непременно пару кусочков льда в бокал…

Перед тем как отправиться с угощением в другой конец зала, он всё ещё раз проверил. Возвращаться не хотелось. Удовлетворённо крякнув, он осторожно взялся за края подноса и кинул взгляд туда, где сидела гостья. Ему был виден профиль девушки, изящная рука с красивым кольцом на пальце, и длинные стройные ноги. «Повезло же сегодня старому ловеласу!» – с улыбкой подумал он про себя. Жена, скучая в большой городской квартире, думает, что муж уехал вместе с губернатором в соседнюю область. А оно выходит вона как!… Удружил сегодня председатель одного из комитетов областной Думы, познакомив с новой переводчицей с редким именем Ульяна. И имя, и сама девушка, показались Вадиму Сергеевичу особенными.

Он с некоторых пор уже считал себя баловнем судьбы, и всё редкое и неординарное его не только не пугало и не отталкивало, а наоборот, необычайно притягивало и влекло. Ещё до начала официального банкета он попытался ухаживать за Ульяной и увидел, что девушке импонирует его внимание. Он с довольной улыбкой подумал о том, что, несмотря на начинающий расти круглый живот и морщины под глазами, всё ещё нравится женщинам. Уже к середине губернаторского ужина Вадим Сергеевич вдруг поймал себя на мысли о том, что ему не просто симпатична эта девушка, а он ощущает вполне определённую тягу к очаровательной переводчице: рядом с ней он беспричинно начинал радоваться и чувствовал себя лет на десять моложе. Это свидетельствовало о многом.

Не дожидаясь окончания банкета, Вадим Сергеевич решился и прозрачно намекнул Ульяне о возможности продолжить вечер в более интимной обстановке.

– Если вы меня приятно удивите?.. – не отказалась переводчица, намекнув кавалеру на то, что тому надо ещё постараться. Тут в голове у Вадима Сергеевича и возник авантюрный план: показать девушке свой загородный дом. Вообще-то он хотел, чтобы круг знающих про его сбывшуюся мечту о собственном дворце был как можно уже и избраннее. Но в данном случае Вадим Сергеевич решил сделать исключение, потому что сейчас у него не существовало большей мечты, чем сблизиться с пышущей молодостью восхитительной Ульяной!

Предупредив охрану по телефону, что приедет не один и что нужно подготовить дом и баню, Вадим Сергеевич отпустил водителя, и сам сел за руль большого – последнего из культовой линейки – «Мерседеса» с затенёнными стёклами. Выпитое за вечер шампанское не слишком беспокоило: машину с такими номерами не останавливали гаишники. Вадим Сергеевич всю дорогу шутил и хотел казаться активнее и моложе своих пятидесяти двух лет.

Открывая перед гостьей двери своего нескромного загородного пристанища, он был уверен, что маленький дворец, построенный по его личному проекту, не оставит её равнодушной. К его большой радости так и вышло: дом произвёл нужное впечатление. Вечер только «обещал быть», а Вадим Сергеевич уже чувствовал себя на седьмом небе от счастья.

– У меня от вас кружится голова, – признался он, поставив поднос с угощением на низкий журнальный столик у камина и присаживаясь на край соседнего кресла. – Вы такая…

– Какая? – Девушка взглянула на него с интересом.

– Такая очаровательная, Улечка!

Гостья отвлеклась от созерцания огня и с улыбкой снова посмотрела на чиновника.

– Спасибо вам. Мне так хорошо и уютно здесь, – тихо призналась она. – А главное – спокойно.

Ах, эти глаза! В голове Вадима Сергеевича пронеслась невозможная по своей смелости и глупости мысль: а что если бы Ульяна стала хозяйкой всего этого?! Он представил её на месте своей стареющей, но даже не пытающейся сопротивляться этому жены и подумал, что идея не такая уж и неосуществимая. Ведь ради чего он всю жизнь делал карьеру, унижался перед сильными мира сего, шёл на сделки с совестью и с законом, совершал подлоги в документах на продажу государственных земель, рисковал, обманывая людей, беря взятки и платя мзду выше, клевеща на коллег, списывая и уводя не по назначению бюджетные деньги? Только ради таких вот часов и минут с самыми лучшими на свете женщинами! Ради их любви! А теперь самая лучшая из них сидела возле камина в его кресле рядом с ним! И она могла бы стать его женой. Чего ещё было желать? Дети уже выросли. Старшая дочь – сверстница Ульяны… Яркое видение померкло. Он со вздохом прогнал остатки волнительной иллюзии, посчитав разницу в возрасте – двадцать семь лет. Это уж слишком…

– Если бы мы встретились раньше… – ещё раз вздохнул он с сожалением.

– Что вас смущает? – Она подняла руку и погладила его по седеющей голове. – Вы ещё так молоды и сильны…

Он поймал её лёгкую изящную ладонь, прижал к губам и стал целовать красивые длинные пальцы, запястье, локоток, пробираясь выше и выше, нашёптывая:

– Спасибо вам, Уленька… Спасибо!..

– За что? – тихо рассмеялась девушка, поддаваясь его ласкам.

– За этот чудесный вечер!.. Вы не представляете, что вы сейчас… для меня… сделали!..

– И что же я сделала? Перестаньте, Вадим Сергеевич… Тут, наверное, камеры понаставлены?

– Нет тут никаких камер! Зовите меня просто – Вадимом… – выдохнул он, продолжая осыпать поцелуями руку. – Я будто только сейчас проснулся! Я хочу жить!..

– Жить? – В голосе девушки он услышал непонятную грусть и посмотрел на неё.

– Вас что-то беспокоит?

– Нет. Просто… слишком хорошо. – Она отобрала руку, откинулась на спинку кресла и замерла, всматриваясь в огонь из-под полуопущенных пушистых ресниц. Вадим Сергеевич увидел в её серых глазах отражение пляшущих в первобытном танце языков пламени. И почему-то вдруг ему вспомнились сказки с красавицами-ведьмами, которые он слышал в детстве от старой больной тётки. Пробежал мороз по коже. Но он тут же отогнал тревожные мысли. Вечер только-только начинался.

– Давайте выпьем! – предложил Вадим Сергеевич, разливая «Мартини» по бокалам.

– За что?

– За вас! За наше знакомство! Ульяна, ведь у меня много денег! Очень много! Вы ни в чём не будете нуждаться! Только согласитесь… – От волнения он сбился, не закончив предложения, и смотрел на свой бокал, боясь поднять глаза.

– А оливки у вас есть? – как ни в чём ни бывало, спросила гостья, взглянув на поднос.

– Да, да! Конечно! – Он вскочил с кресла как влюблённый юноша и бросился к холодильнику. – Сейчас!..

Ульяна, провожая его взглядом, незаметно переломила в пальцах стеклянную ампулу и вылила содержимое в бокал хозяина. Пустую ампулу она в носовом платке убрала в свою сумочку.

– Вот, пожалуйста! – быстро вернувшийся Вадим Сергеевич поставил блюдце с тёмными оливками и другое такое же блюдце с ровно нарезанными золотистыми дольками лимона на столик. – Сейчас мы отведаем «Мартини», а потом я угощу вас настоящим Мозельским вином!

– Мозельским?

– О, да! Настоящим!

– Вадим Сергеевич, вы знаток вин?

– Ну, пожалуй, правильнее сказать – любитель. Вы слышали о знаменитых виноградниках долины реки Мозель?

– Я видела её с самолёта и даже стояла на её берегу в Люксембурге. Красивая река.

– Всё это правильно, дорогая Ульяна. Но несколько, я бы сказал, сухо. Извините. – Сидя в кресле, Вадим Сергеевич, выпятив грудь, принял позу оратора. – Я бы выразился так: Мозель – урождённая француженка. Она набирает силу от горного массива Южных Вогез и в стремительном движении волн, петляя и извиваясь между крутыми излучинами, несёт свои воды через всю центральную Европу по царству Вакха навстречу Рейну. Уже древние римляне и кельты не могли устоять перед обаянием этой темпераментной леди! Они сразу распознали её неповторимый талант и высадили на крутых берегах первые виноградники. Благодаря мягкому, почти средиземноморскому климату и хорошо аккумулирующим тепло крутым сланцевым склонам, высококачественный ароматный рислинг здесь особенно хорош. Со времён римлян и кельтов прошло две тысячи лет, многое изменилось. Но белое Мозельское вино – и сегодня божественный напиток с изысканно темпераментным вкусом. Кстати, я несколько раз бывал в тех краях и всегда любовался мозельскими пейзажами и неповторимой красотой небольших винодельческих деревень и селений.

– Как вы это сказали, Вадим Сергеевич! Я будто сама проплыла по реке Мозель и увидела её берега, – грустно и задумчиво произнесла Ульяна.

– Почему так печально? Сегодня мы обязательно попробуем мозельского! – воскликнул хозяин дома. – И если вы только пожелаете, милая Ульяна, мы с вами совершим путешествие по Европе. И поверьте, оно будет незабываемым! Давайте выпьем?

– Так всё же – за что? – Гостья взяла свой бокал с подноса.

– За наше знакомство! И за его продолжение! – воскликнул хозяин решительно, поднимая свой бокал.

– И за удачу! – под хрустальный звон поддержала тост Ульяна и маленькими глотками стала пить «Мартини»…

Вооружённый охранник в будке на воротах полюбопытствовал, почему гостья уходит так рано? Кутающаяся в норковый полушубок девушка ответила, что хозяин уже заснул – всё-таки немолодой человек.

Открывая тяжёлую железную калитку в высоком кирпичном заборе, другой молодой охранник, не пряча животной улыбки во всё лицо, раздевал выходящую молодую женщину взглядом.

– Может, встретимся? – запоздало крикнул он ей вслед.

– Может быть, – усмехнулась она. – Когда начнёшь много зарабатывать…

Ульяна вышла на обочину гудящей моторами широкой асфальтированной дороги, по которой непрерывным потоком лился движущийся свет фар. За спиной, поигрывая редкими огнями, спал посёлок, составленный из неровных и непохожих один на другой кусочков разноцветных крыш мини-дворцов и замков, пытающихся спрятаться за высокими заборами, – всё это напоминало сложенный неумелой детской рукой рисунок мозаичных пазлов, – а впереди, совсем недалеко, подсвечивая чёрное низкое небо расплывшимся световым пятном, в тревожном ожидании грядущего дня спал город…

Глава 2

В обеденный перерыв, когда желудок напомнил о своём существовании, директор регионального филиала одной из московских финансовых компаний Алексей Разанов вышел из своего кабинета на седьмом этаже восемнадцатиэтажного офисного здания и спустился на первый – в кафетерий.

Там он увидел её… В переполненном зале она сидела одна за столиком вполоборота, и он видел её правильный, чуть курносый нос, рельефную линию губ, красивый, чуть выступающий вперёд подбородок, крутой изгиб тонких бровей. Слегка волнистые светлые волосы свободно спадали на плечи, придавая образу незнакомки загадочную притягательность и обаяние. Сначала девушка просто привлекла его внимание. И он, заняв место за освободившимся соседним столиком, время от времени бросал в её сторону ничего не значащие взгляды, пытаясь определить, – ждёт она кого-то или нет? Видимо, почувствовав на себе внимание, девушка посмотрела на Алексея, и будто солнечный свет прорезал серую пелену облаков: таких глаз Алексей не встречал никогда. Большие с голубой поволокой серые глаза поразили его. Не выдержав её прямого ответного взгляда, он стал с напускным безразличием смотреть по сторонам, лишь украдкой поглядывая на незнакомку. Она никуда не спешила, и Алексей стал растягивать глотки кофе из маленькой чашечки, жалея о сделанном им небольшом заказе. Он ещё пару раз поймал на себе её взгляд. Ему показалось, что девушка отличает его от других посетителей. Впрочем, это могло ничего и не значить. Погружённая в раздумья незнакомка, казалось, не замечала никого. Алексей, уступая своему растущему с каждой минутой желанию заговорить с ней, всё чаще поглядывал в её сторону. И когда он уже почти решился, читая меню, сделать следующий, более серьёзный заказ, девушка за соседним столиком достала свой мобильный телефон, прочитала поступившее сообщение и жестом подозвала официанта.

Пока она рассчитывалась, вставала и шла к выходу, Алексей, проклиная себя за нерешительность, представлял, как прямо сейчас догонит, подойдёт, протянет ей свою визитку, представится и спросит имя. Незнакомка уже шла по залитой солнцем улице, а Алексей всё ещё продолжал сидеть за столиком в кафе, провожая удаляющуюся фигуру долгим взглядом сквозь большое, разделяющее их стекло…

Несколько дней подряд он думал о ней и в обеденный перерыв спускался в тот же кафетерий в надежде встретить девушку с серо-голубыми глазами. Но напрасно.

Алексей продолжал регулярно обедать в одном и том же месте, вначале уступая желанию, а затем уже в силу сложившейся привычки лишь с лёгкой грустью вспоминая о случайной приятной встрече. Через некоторое время он уже мог считать себя постоянным клиентом этого кафе, хотя редко бывал в нём раньше, а его затаённая мечта так и не сбывалась.

Прошёл месяц. Осень полностью вступила в свои права, накрывая город ранними сумерками, тоской и мелким дождём. Неласковый ветер мёл по асфальту рано пустеющих улиц жёлтую листву, обнажённые деревья сиротливо тянули голые руки к серому небу, словно выпрашивая у него тепла и защиты, постовые регулировщики с полосатыми палочками наперевес облачились в зимние куртки и шапки.

Каждое утро Алексей вставал в одно и то же время, умывался, чистил зубы, готовил себе завтрак, гладил костюм и рубашку, выбирал и повязывал галстук, собирал портфель с бумагами и в одно и то же время выходил из квартиры.

Он ехал на работу на своей «Тойоте» по одному и тому же маршруту, а вечером этим же путём возвращался назад.

Работа нравилась, коллектив Алексей подбирал сам, доход позволял быть свободным в решениях. Но в последнее время он всё острее чувствовал своё одиночество. Постоянной девушки у него не было. Старых друзей растерял. Новыми не обзавёлся. Он даже хотел завести дома собаку, но постоянные командировки мешали ему осуществить это желание.

С женщинами у него как-то всё не складывалось. Он нравился многим, так, по крайней мере, говорили друзья и знакомые, но ему по-настоящему не нравился никто. Те нечастые романы, которые Алексей позволял себе заводить в поисках чего-то стоящего, заканчивались одинаково: через пару месяцев близкого знакомства он уставал от предсказуемости и банальности очередной смазливой спутницы и уходил сам. Чего искал – он не знал. Поразительно, его избранницы никогда не требовали предварительного флирта и ложились в кровать в первый же вечер знакомства, не оказывая сопротивления. На каждую хватало одного ужина в ресторане. Конечно, в мечтах она, единственная, рисовалась ему умной, заботливой, понимающей, необыкновенной… Но Алексей не видел таких рядом. Женатые друзья знакомили его с подругами и родственницами своих половин, неженатые приглашали Алексея на тусовки и вечеринки. Он смотрел – и не видел, искал – и не находил. А ему недавно исполнилось тридцать два…

Наступила вторая половина октября. Мечта не сбылась, оставаясь в памяти тускнеющим образом девушки с серо-голубыми глазами.

С проверкой филиала из управляющей компании приехало начальство в лице руководителя управления региональных продаж и директора департамента оптово-розничного направления.

Проверка заняла три дня. Просмотрев рабочую документацию и убедившись в налаженности процессов продаж и отчётов, сверив финансы, проведя общее собрание сотрудников, комиссия убыла в столицу самолётом поздним вечером.

Проводив гостей, Алексей слонялся по аэропорту без какого-либо конкретного желания и цели. Рабочий день давно закончился, офис закрыт, сотрудники разошлись по домам. Сабантуй с подарками по случаю успешного прохождения столичной проверки был назначен на завтрашний вечер. Ехать домой не хотелось.

Поразмышляв о материальности мира и одиночестве, Алексей, почувствовав голод, решил поехать в ресторан. Ещё он подумал о том, что если ему сегодня понравится какая-нибудь женщина, он обязательно познакомится с ней. И может быть, этой ночью они вместе воплотят в реальность свои фантазии. А утром разойдутся в разные стороны, чтобы больше уже никогда не встретиться…

Он поехал туда, где чаще всего бывал, где работал его знакомый бармен и где официантки знали его в лицо.

Алексей оставил свой автомобиль на стоянке у входа в заведение, щедро разукрашенного огнями неоновой рекламы. Машин возле здания и посетителей внутри оказалось не много – подошёл к концу будний рабочий день.

Сдав пальто в гардероб, он поднялся по мраморной витиеватой лестнице с блестящими металлическими перилами на второй этаж и открыл дверь в зал. Из мощных колонок звучала медленная музыка, и у невысокого возвышения сцены кружились две пары. За столиками в полупустом полутёмном пространстве женская половина человечества составляла подавляющее большинство.

Заметив за барной стойкой знакомое лицо, Алексей подошёл.

– Привет, Виктор! – Алексей протянул через стойку руку.

– Салют! – ответил рукопожатием молодой, немного полноватый парень с отрепетированной дежурной улыбкой на открытом лице.

Повернувшись к залу, Алексей оглядел присутствующих: где вдвоем, где втроем, за столиками сидели не очень юные девицы, курили, потягивали вино и бросали на танцующих скучающие взгляды. Внимание Алексея привлекла группа из пяти хорошо одетых женщин, сидящих возле большого окна, всем на вид – около сорока. От него не ускользнул тот интерес, с которым они поглядывали в его сторону. А когда Алексей снова посмотрел, одна блондинка что-то сказала подругам, и те громко рассмеялись. Что ж, здесь можно было попытать счастья.

Алексей развернулся к бармену:

– Что к вам мужики-то не ходят?

– Позже будут. К самому разбору, – улыбнулся Виктор.

– А эти кто такие?

– Кого ты имеешь в виду? – Виктор перестал натирать стаканы и посмотрел в полутёмный зал.

– Пять красавиц на диванах у окна. Видишь?

– А… эти… – как-то разочаровано протянул Виктор и снова принялся за стаканы. – Они все замужние.

– Ты их знаешь?

– Да бывают здесь… – бармен явно не желал развивать эту тему.

– Судя по всему, девочки не из бедных.

– Упакованные на все сто. Не связывайся с ними, – посоветовал Виктор.

– Почему? – удивился Алексей.

– Кинут.

К барной стойке подошла молоденькая официантка.

– Столик будете заказывать? – спросила она, глядя на Алексея васильковыми, почти детскими глазами.

Алексей, подумав пару секунд, принял решение:

– Накройте мне рядом с той группой возле окна. И принесите отбивную с картошкой, салат из свежих овощей и минеральную воду. И поставьте в холодильник бутылочку шампанского «Асти». Её я чуть позже тоже попрошу принести.

Подождав, когда уйдёт официантка, Виктор с укором посмотрел на товарища и многозначительно произнёс:

– Я тебя предупредил.

Алексей ответил бесшабашной улыбкой:

– Где наша не пропадала! Если что – хоть согреюсь…

– Хочешь, покажу безотказный вариант? – не отпускал его бармен.

– Витя, я всё делаю сам! – шутя погрозил пальцем Алексей и направился к своему столику. Но обернулся через пару шагов: – Но если что, я к тебе обращусь.

– Дерзай, старый Зай! – проворчал Виктор. И добавил еле слышно: – Сегодня ты попал…

Алексей занял удобную позицию: с его места просматривался весь соседний столик, за которым расположились понравившиеся Алексею женщины. Он не видел только лица блондинки, сидевшей к нему спиной. Но все остальные представительницы противоположного пола внешне соответствовали его представлениям о женственности и сексуальности, даже не показывающая лица блондинка с её ровной спиной, узкой талией и немного тяжёлыми бёдрами. Пока несли заказ, Алексей не скрывая интереса рассматривал своих соседок. На его открытые взгляды стала отвечать брюнетка с распущенными длинными волосами. Уже через пару минут Алексей понял, что пора заказывать медленный танец.

Брюнетка позволила Алексею проявлять активность во время танца. Он вёл. Она слушалась, подстраиваясь под его ритм. Он крепко обнял её за талию, прижав к себе, и почувствовал весь рельеф её горячего тела. Ростом она была ниже его, но снизу вверх смотрела прямо в глаза, будто ждала дальнейших действий. Да, она была чуть старше, возможно опытнее, и это обстоятельство подстёгивало его интерес. Она назвала своё имя – Алина. И спросила:

– Какие женщины нравятся вам, Алексей?

Он ответил:

– Женщины, которые чувствуют себя свободными.

– Свободными от чего? – спросила она.

– Свободными в решениях, – ответил он.

– Вы опасный человек! – немного подумав, произнесла она почти серьёзно. Он крепче прижал её к себе:

– Подарите мне эту ночь, Алина!

Она не ответила, лишь смотрела на него пытливым взглядом.

Музыка смолкла. Он освободил партнёршу от своих объятий, но не отпускал руку.

– Пересядьте ко мне, – предложил он.

– Но я с подругами… – начала брюнетка неуверенно.

– Они поймут, – твёрдо сказал он.

– Я посижу с вами… немного…

Они прошли за его столик. Подруги с интересом проводили их взглядами.

– Закажите что-нибудь, – предложил Алексей и махнул рукой официантке.

– На ваше усмотрение, – мягко произнесла она.

– Вашу фирменную корзинку фруктов. И принесите шампанское, – сделал заказ Алексей подошедшей официантке. – Бутылочку «Асти» из холодильника.

Девушка вернулась через минуту и наполнила фужеры пузырящейся прозрачной жидкостью. Ещё через пару минут она поставила на стол бутерброды и фрукты.

– Когда закончится эта бутылка, принесите другую, – распорядился Алексей.

Официантка с васильковыми глазами кивнула головой и отошла.

Из колонок на сцене зазвучала медленная мелодия, и невидимая певица запела следующую песню.

– Потанцуем? – предложил Алексей.

Брюнетка с распущенными волосами медленно покачала головой.

– Я хочу выпить с вами шампанского, Алексей, – низким интригующим голосом заговорила она.

– Я за рулём… – попытался возразить он.

– Неужели вы откажетесь выпить со мной? – Смех её показался каким-то странным: приглушённо-воркующим, зовущим. И опасным.

– Сядьте ближе, – попросила она.

Он пересел. Обнял за талию. Снова почувствовал горячее тело. Оно было горячим даже через платье. «Без одежды – окажется просто знойным!», – подумал он.

Его взгляд соскользнул ниже её лица. В глубоком вырезе блузки Алексей увидел такое, от чего ему стало не по себе. Он быстро отвёл глаза. Она, подняв бокал, заметила его замешательство.

– За наше знакомство? – загадочно произнесла Алина, пряча в уголках губ улыбку.

– За знакомство! – Алексей поднял фужер.

Глядя в ярко накрашенные карие глаза брюнетки, обнимая и прижимая к себе податливое женское тело, Алексей пребывал в уверенности, что вечер удался, что сейчас они вдвоём поедут к нему домой, где перейдут на «ты»…

– Как насчёт нашей ночи? – наклонившись к самому её уху, прошептал он.

– Мне нужно выйти. – Алина неожиданно поднялась из-за стола.

– Я провожу! – вызвался Алексей.

– Посиди, – остановила она его порыв.

Женщина, тряхнув свободно спадающими до самой талии тёмными, как смоль, волосами, подошла к соседнему столу, взяла со своего стула сумочку и уверенно направилась к выходу. Обтянутые короткой юбкой бёдра обворожительно покачивались, приковывая к себе внимание. Такая походка могла свести с ума любого мужчину. Видимо, Алина хорошо это знала и сейчас пользовалась отработанным приёмом. Она была уверена, что Алексей прочно сидит у неё на крючке. Чувствовала спиной его взгляд и понимала, что сейчас он, глядя ей вслед, позволяет себе бессовестно мечтать.

Он действительно мечтал. Проводив женщину глазами до дверей, Алексей жадно припал пересохшими губами к фужеру с холодным шампанским. Он делал большие торопливые глотки, чувствуя, как его жжёт неутолимая жажда.

Алина всё не возвращалась. Её подруги за соседним столиком стали собираться.

Когда за четырьмя женщинами закрылась входная дверь, Алексей направился вслед за ними. Возглас Виктора остановил его у самых дверей:

– Лёха, иди сюда!

– Чего тебе? – лишь взглянул в его сторону Алексей и уже взялся за ручку.

– Стой! Не выходи! – почти выкрикнул Виктор. – Подойди сюда, скажу что-то важное!

Секунду подумав и почти рассердившись на Виктора, Алексей шагнул к стойке бара.

– Говори быстрее! Чего надо? – недовольно проворчал он.

– Не выходи сейчас, – предупредил Виктор.

– Почему? – опешил Алексей.

– Эти бабы поспорили на тебя. Они всегда так развлекаются, когда собираются вместе. Разводят мужика, а потом, когда тот выскакивает следом на улицу, сообщают тому, что он – лох! Выигрывает та, за которой выскочит мужик.

Алексей не верил.

– Что ты меня разводишь? – Теперь он по-настоящему рассердился на товарища. – Да если она там, я её попрошу… я её заставлю остаться со мной!

Алексей повернулся к выходу. Его решимость подогревалась ударившими в голову четырьмя выпитыми фужерами шампанского.

– Это не всё, – спокойный голос Виктора заставил его задержаться. – Посмотри в окно. Эти бабы ездят с телохранителями. Очень настойчивым ухажёрам охранники доходчиво и быстро всё объясняют в физической форме. Я ведь тебя предупреждал, что они замужние и «упакованные».

Алексей, изменив первоначальный план, подошёл к большому высокому – до пола – окну и отдёрнул штору. Всё подтверждалось: на стоянке перед входом в ресторан возле новенького чёрного джипа кучковалась пятёрка знакомых женщин. Только теперь на них красовались дорогие пальто и шубы. Среди подруг он увидел Алину.

– Вот суки!.. – зло бросил Алексей и задвинул штору на место. Вечер, который обещал «быть», оказался испорченным. Настроение тоже.

Пройдя к своему столику и посмотрев на нетронутые бутерброды с икрой и фрукты, Алексей остро почувствовал одиночество. Тяжело вздохнув, он вспомнил, что надо поесть. Всё равно придётся оплачивать весь заказ.

Он опустился на стул, долго смотрел на вторую принесённую бутылку «Асти», поставленную официанткой на место опорожнённой, борясь с желанием напиться до беспамятства. Потом снял пробку и налил себе полный бокал до краёв…

Когда Алексей услышал: «Разрешите вас пригласить на танец?», – он понял, что опорожнил вторую бутылку почти до дна.

– Кому я понадобился? – Качественное шампанское уже ударило в голову. Алексей медленно поднял взгляд. Перед столиком стояла хорошенькая невысокая блондинка с зелёными глазами в чёрном платье на ладненькой фигурке. Та самая, что сидела к нему спиной вместе с подругами, разыгравшими Алексея. Её лицо показалось ему красивым, но танцевать всё равно не хотелось.

– Составьте мне компанию, – предложил он, сделав жест рукой над столом с нетронутыми блюдами.

– А потанцевать? – понимающе улыбнулась блондинка.

– Не хочется, – поморщился Алексей. – Правда. Настроение не то.

– Так вы приглашаете меня поужинать с вами? – уточнила блондинка.

– Составьте компанию, – повторил своё предложение Алексей. – Давайте выпьем.

– А вы никого не ждёте? – осторожно поинтересовалась блондинка, присаживаясь за столик.

– А классно вы меня разыграли! Я даже поверил, – пропустив мимо ушей вопрос, скривился в усмешке Алексей и поймал себя на мысли, что такое откровение скорее похоже на призыв к жалости. «А и чёрт с ним!», – решил он.

– Вы уж не сердитесь на нас, – виновато пожала плечами женщина. – Мои подруги иногда развлекаются. Вы не обиделись?

– Я на женщин не обижаюсь! – Он хотел сказать правду, но сейчас это было неправдой.

– А у вас тут и пить-то нечего! – улыбнулась блондинка, показывая глазами на почти пустую бутылку из-под «Асти».

– А ты что будешь? – Алексей в упор рассматривал незнакомку и понимал, что её типаж из тех, что ему нравится: яркая, ладно скроенная, с высокой грудью, узкой талией и немного тяжёлыми бёдрами – она производила впечатление.

– Коньяк, – просто сказала блондинка, оставив без внимания его обращение на «ты».

Алексей помахал рукой, подзывая официантку. Его призыв заметил бармен и отправил одну из свободных девушек к столику Алексея.

– Коньяк! – заказал Алексей.

– Какой? – поинтересовалась официантка, почему-то глядя на женщину.

Алексей тоже посмотрел на гостью, та ответила милой улыбкой.

– Бутылку «Хеннеси»! – широким жестом Алексей указал на столик. – Блюда обновите! И моя девушка себе пусть что-нибудь закажет.

– У тебя денег-то хватит, мачо? – рассмеялась блондинка. Её смех ему понравился.

– Хватит! – Очаровательная улыбка, зелёные глаза соседки по столику вселяли надежду, что вечер, возможно, ещё не испорчен.

– Не жалко?

– А что их жалеть? Раз живём! – Алексей понял, что его понесло, но остановиться уже не мог.

Они пили коньяк и говорили о пустяках. Алексей понимал, что напивается больше и больше, но не хотел думать ни о чём. Сейчас ему было хорошо. Он видел, как к его гостье подходили какие-то мужчины и женщины, что-то говорили, она им отвечала. Но перед его глазами мир уже поплыл.

Потом смолкла музыка, зажгли большой свет. Алексей с удивлением осмотрелся по сторонам и увидел, что в зале не осталось гостей.

К ним подошла официантка со счётом. Алексей полез в карман за бумажником, но посчитать деньги не смог – цифры на разнокалиберных купюрах упрямо не хотели складываться в нужную сумму. Он протянул бумажник своей гостье:

– Посчитай ты.

Женщина взяла, достала несколько купюр и протянула официантке. Та ответила благодарностью, назвав её по имени и отчеству, которые Алексей услышал, но не запомнил.

– Ну что, мачо, встаём? – посмотрела на него блондинка.

– У меня там машина… – Алексей попытался подняться, но с первого раза у него не получилось.

– Какая машина? – усмехнулась зеленоглазая красавица. Теперь её голос приобрёл командные нотки. – Горе ты моё! Сейчас такси вызовем.

– Не надо такси! – запротестовал Алексей. – Я машину не брошу. Она у меня – единственная верная женщина!

– Дурачок! – Блондинка, как мать, обняла Алексея за талию и помогла ему подняться, подставив своё миниатюрное плечо. Под другую руку своё крепкое плечо подставил подоспевший на помощь бармен Виктор.

Так они довели Алексея до гардероба. Вдвоём они надели на него пальто, оделись сами и вывели пьяного гостя на улицу. На морозном воздухе Алексей почувствовал себя лучше. Он поднял голову и стал смотреть на небосвод, на котором в хороводе кружились звёзды.

– Я сам пойду! – глубоко вздохнув, чётко выговорил он, но блондинка продолжала крепко держать его под руку.

– Виктор, где его машина? – поинтересовалась женщина, назвав бармена по имени.

– Вон «Тойота» стоит. – Виктор пошёл первым, за ним – остальные. Подойдя к машине Алексея, он стал извиняться за своего знакомого:

– Елена Сергеевна, вы уж простите. Он постоянный посетитель нашего заведения, но за пять лет я Лёху впервые вижу таким пьяным. Он вообще мало пьёт.

– Да уж вижу! – озабоченно произнесла женщина, взглянув на своего подопечного. – Значит, тебя Алексеем зовут, мачо?

– Алексеем, – попытался представиться он, по-гусарски щёлкнув каблуками, и, поскользнувшись на мёрзлом асфальте, чуть не упал. Блондинка вовремя успела его поддержать. Она доходила ростом до его плеча, но управлялась с нетрезвым мужчиной очень умело.

– Держись за меня, горе! – рассмеялась она. Её смех, голос и то, как уверенно она себя вела, ему нравились.

– А ты – Ленка? – расплылся Алексей в пьяной улыбке. – Класс! Мне это имя нравится.

– Елена Сергеевна, – тихо подсказал Виктор.

– Цыц! – зашипел на него Алексей.

– Можно просто Лена, – разрешила блондинка.

– Значит, просто Лена! – согласился Алексей. – Всё равно – класс!

– Ключи давай! – обратился к нему Виктор.

– Зачем? – уставился на него Алексей.

– Домой поедем, Лёша, – ласково проговорила Елена Сергеевна. – Отдай Вите ключи.

– Держи! – Алексей протянул связку.

Виктор взял ключи и открыл двери. Алексей попытался влезть за руль, но блондинка уверенно запихала его на заднее сиденье, где Алексей принялся укладываться, подбирая удобную позу.

– Ты знаешь, где он живёт? – обратилась женщина к Виктору, захлопнув заднюю дверь.

– Знаю, – с готовностью кивнул Виктор.

– Далеко?

– Минут двадцать езды. Там, в новых домах в «люксовом» районе, недалеко от вас, Елена Сергеевна. Алексей недавно однокомнатную квартиру купил. Я был на его новоселье.

– Ты сегодня не пил?

– Я на работе не пью. Вы же знаете.

– Отвезёшь своего товарища домой.

– У меня нет с собой прав, – растерялся Виктор.

Немного подумав, Елена Сергеевна распорядилась:

– Смену пусть сдаст Юрий. А ты нас отвезёшь. Мне сейчас за руль нельзя. Иди, собирайся. И ключи оставь.

Подождав, пока Виктор скроется в дверях ресторана, Елена села на место водителя и запустила мотор. Потом обернулась к лежащему на заднем сиденье Алексею:

– Ну ты как там, мачо?

– Всё классно! – пробормотал Алексей. – Печку включи – холодно.

– Уже запускаю.

Прислушиваясь к еле слышному звуку работающего двигателя, она размышляла. Удачное замужество. Семья, дети. Поклонники. Денег всегда хватало. А этот парень ей сразу понравился, как только сегодня появился в зале. И зачем он ей? Но теперь к простому интересу уже примешивались жалость и чувство вины за своих подруг… Молчал и Алексей. Он слышал весь диалог Виктора и Елены, но ничего не понял, только чувствовал, что сейчас ему никак не хочется оставаться одному в своей квартире и в холодной постели.

– Ленка, не оставляй меня сегодня, – попросил он.

– Что? – обернулась блондинка, оторвавшись от своих мыслей.

– Не оставляй меня сегодня, – повторил Алексей.

Она как-то странно посмотрела на него долгим взглядом, потом произнесла:

– Лёша, ты пьян!

Он поднялся, приблизил к ней своё лицо:

– Это не беда – утром я протрезвею. Я один, Лена. Понимаешь? И утром тоже буду один…

Она, не мигая, смотрела на него из-под длинных ресниц своими зелёными глазами. Он протянул руку и легко коснулся пальцами её щеки:

– А ты красивая…

– Ну, всё – вон Виктор идёт! – встрепенулась блондинка и, открыв дверь, выскочила на улицу. Алексей рванулся вслед за ней. Открыв свою дверь, он закричал: «Лена!» и чуть не выпал из машины. Она снова успела вовремя его поддержать.

Не отпуская её руки, он с мольбой смотрел в зелёные глаза:

– Прошу, не оставляй меня… сегодня…

Ей хватило нескольких секунд на размышления. Приказав Алексею: «Двигайся!», она села рядом и решительно захлопнула дверь автомобиля.

Виктор занял место водителя.

– Куда едем? – по-деловому поинтересовался он.

– Всё равно, – пробормотал Алексей, не выпуская руку блондинки.

– Вези его домой! – распорядилась Елена Сергеевна.

Алексей откинулся на спинку сиденья и блаженно улыбнулся. Руку своей спутницы он не отпускал…

– А, чёрт, менты! – выругался Виктор, прижимая машину к обочине. Они не успели отъехать далеко от ресторана.

– Сиди, не суетись! – Елена потянулась через Алексея и опустила стекло с его стороны. В проёме между потолком и тонированным стеклом показалась голова в форменной шапке с кокардой:

– Капитан… – начал представляться милиционер.

– Я сегодня доеду домой или нет?! – грубо прервала его блондинка.

– Елена Сергеевна! – расцвёл в улыбке милиционер. – Добрый вечер. Проезжайте…

– Поехали! – распорядилась та, закрывая окно.

Лифт работал, и на нужный этаж Елена Сергеевна с Виктором легко подняли не сопротивляющегося Алексея.

– Вот его квартира! – Виктор достал из кармана Алексея ключи и стал открывать ими дверь.

– А ты, правда, не уйдёшь? – Алексей держал Лену за руку и с надеждой смотрел ей в лицо.

Елена, поддерживая Алексея, на пороге забрала из рук бармена ключи от квартиры, посмотрела в глаза и жёстко потребовала:

– Ключи от машины!

Тот с готовностью протянул связку.

– И забудь об этой истории! Ничего не было, – она не отводила взгляда, под которым Виктор, казалось, делался меньше.

– Я понял! Елена Сергеевна, я всё понял! – залепетал бармен, пятясь к лифту.

Женщина провела Алексея в комнату, посадила на диван и вернулась в коридор, чтобы закрыть входную дверь.

– Я тут у тебя осмотрюсь? – Она снова появилась на пороге уже без шубы и стала по-хозяйски снимать пальто с Алексея. – Давай разденемся.

Он продолжал блаженно улыбаться, пребывая в счастливой истоме:

– Слушай, Ленка, ты прямо как моя бабушка. Она всегда ухаживала за мной в детстве. Мне так нравились её руки. Такие добрые и тёплые, как у тебя.

– Ну, до бабушки мне ещё рановато, – проворчала гостья, унося пальто в коридор и снова появляясь на пороге комнаты. – Особенно до твоей. Давай я тебя разую. А то мы тут натоптали…

– Я завтра всё уберу, – прикрыл глаза Алексей. – Ты такая хорошая… Спасибо, что не ушла… Я ведь не очень плохой… Ты не думай…

Ему было хорошо оттого, что он у себя дома, в тёплой уютной квартире, и что он не один, и ещё оттого, что за ним ухаживает красивая всё понимающая женщина…

Противная металлическая трель будильника заставила разомкнуть тугие веки. «Господи! Только уснули!», – пришла первая тяжёлая мысль, когда Алексей посмотрел на часы.

– Зачем ты включила будильник? Сегодня суббота, – проворчал он в предрассветную темноту.

– Это у тебя выходной, милый, – Лена ласково чмокнула его в щеку, – а у меня рабочий день. Да и дети дома одни. – Она поднялась и накинула на себя его длинный махровый халат.

– Дети? – не сразу сообразил Алексей.

– Двое, – повернулась к нему Лена, завязывая пояс на талии. – Мальчик шестнадцати лет и девочка восемнадцати. И муж имеется. Давай вставай и, пока я приму душ, сделай кофе. Мне надо успеть до работы заскочить домой, привести себя в порядок. Потом выспишься!

Он послушно поднялся. Покачивало. От выпитого шампанского с коньяком голова гудела тупым набатом, но воспоминания о бурной ночи компенсировали все издержки, связанные с прошедшим вечером.

Она появилась на кухне в его халате до пят и с полотенцем на голове, закрученном в виде чалмы.

– Слушай, а ты красивая! – Он рассматривал её так, будто увидел впервые.

– Подожди, посмотришь на меня при полном «вооружении»! – усмехнулась гостья.

Алексею было стыдно признаться, но он совсем не мог вспомнить, как Лена выглядела вчера, и он сделал вид, что интересуется бутербродами.

– А почему ты до сих пор не женишься, мачо? – поинтересовалась женщина за завтраком.

– Наверное, потому, что все хорошие уже замужем, – пожал плечами Алексей, с чувством посмотрев на Лену. Маленькая и складненькая, она ему нравилась даже в таком виде.

– А серьёзно? – Его ответ её не удовлетворил.

– Не знаю, – честно признался Алексей. – Не встретил ещё такой, чтобы… – он прервался на полуслове – в памяти всплыл образ незнакомки из кафе, – а может быть, встретил, только она этого ещё не знает. А я не знаю, где её искать!

– Ничего! – протянула Лена с пониманием. – Интересная девушка?

– Мне нравится. – Его ответ, казалось, ничуть не смутил гостью.

– Если нравится – найдёшь! Надеюсь, как, – учить не надо? Мужик ты видный, зарабатываешь, в постели – цены нет! Что ещё нужно? Любая побежит. – Лена улыбалась, не отводя взгляда.

– А ты побежишь? – Алексей смотрел в красивые зелёные глаза, но хотел видеть серо-голубые.

– Я – совсем другой случай, – вздохнула Лена. – Если бы мы встретились лет семнадцать назад, – побежала бы не задумываясь. А сейчас у меня налаженная жизнь, муж, дети, да и старше я тебя на десять лет.

– Откуда знаешь? – не поверил Алексей.

– Что я, дура какая-нибудь, чтобы в своём городе неизвестно с кем в постель ложиться? – скривилась в усмешке красавица, снова взглянув на молодого любовника. – Я ещё вчера твои документы посмотрела.

– Ну и правильно, – кивнул головой Алексей. – Хотя возраст и дети тут ни причём! Я бы полюбил тебя и твоих детей. Да и с мужем как-нибудь разобрались бы.

– Какой ты горячий! Ну, точно – мачо! – грустно улыбнулась Лена. – С моим мужем, Лёша, как-нибудь разобраться не получится. И мы с тобой живём в разных мирах. А на счёт полюбить… Всё не просто… Редко, когда любовь выдерживает испытания временем. А так – бывает очень больно. Лучше уж без любви как-нибудь… Вот вчера в ресторане – не я, так тебе могла подвернуться какая-нибудь другая сестра милосердия…

– Не говори так! – прервал её Алексей. – Может, это судьба?

– Мальчик, – Лена ласково погладила его по голове, – что ты знаешь о жизни, чтобы рассуждать о судьбе?

– Мы могли бы встречаться? – Он с надеждой смотрел в её глаза.

– Если только иногда… – протянула гостья. – Ну, мне пора! – Она, посмотрев на часы, висящие над дверным косяком, стала собираться.

– Я отвезу тебя! – поднялся Алексей.

– Сама доберусь, – попробовала возражать Лена. – Тут недалеко.

Но Алексей стоял на своём:

– На улице холодно, а ты после душа. Я не хочу так быстро тебя потерять!

Они спустились к стоявшей возле подъезда «Тойоте». Несмотря на мороз, машина завелась с пол-оборота. Немного прогрев мотор, Алексей включил передачу.

– Лёша, – молодая женщина с интересом смотрела на него, – а что там за фотография стоит на твоём письменном столе возле компьютера? Я сегодня увидела, когда одевалась.

– Военная? – уточнил он, выруливая из двора.

– Да. Там несколько человек в форме с оружием. Я тебя узнала, хотя ты очень изменился.

– Это на первой чеченской – срочная служба. Там – весь наш разведвзвод после одной операции. Двенадцать человек всего осталось.

– А в каких войсках ты служил? – голос Елены выдал волнение.

Он посмотрел на неё:

– В воздушно-десантных. Псковская дивизия.

– Лёша, – после недолгого молчания произнесла она, – ты прости меня, что назвала тебя мальчиком.

– А мне нравится, – улыбнулся он.

– Лёша, – снова заговорила она, – а я хозяйка нескольких ресторанов и жена одного из криминальных авторитетов нашего города…

Вернувшись домой, Алексей, вместо того чтобы заснуть, выкатил из-под дивана две тяжёлые гантели, смахнул с них прошлогоднюю пыль и стал с усердием делать силовые упражнения, ежеминутно повторяя: «Идиот! Ну, зачем тебе всё это нужно было?!..».

Глава 3

Как ни странно, через неделю Лена позвонила сама. Алексей пригласил её к себе домой. И она приехала. Но оставалась у него всего несколько часов.

– Муж в городе, – коротко объяснила Лена.

Они оба понимали, что рискуют. Но что-то тянуло их друг к другу сильнее страха и связывало больше чем постель. Опытная женщина жалела Алексея, называя его «мой красивый мальчик», и чувствовала внезапно возникшую физиологическую потребность в этой жалости, похожую на любовь к сыну и одновременно к молодому любовнику. Осознавая себя успешной в бизнесе, она жаждала компенсировать хоть часть недополученной от мужа любви и тепла в личной жизни. А Алексей тянулся к ней, как к мудрой, опытной и чуткой учительнице. Лена была от природы наделена неженским умом. Хотя, думая о яркой блондинке с зелёными глазами, Алексей несколько раз ловил себя на том, что его возбуждает присутствующий в их отношениях острый привкус риска.

Каждый раз, провожая Лену, он долго на пороге собственной квартиры целовал её в горячие чувственные губы. И каждый раз, лишь сделав над собой усилие, она уходила, расставаясь с ним до следующей встречи.

Они договорились видеться не чаще одного раза в неделю со всеми мерами предосторожности. И эта договорённость соблюдалась обеими сторонами свято.

Время шло. С момента первой встречи с сероглазой незнакомкой в кафе утекли два с лишним месяца. Алексей уже почти не возвращался мыслями к той истории.

Однажды он засиделся в своём офисе допоздна. Все сотрудники давно разъехались по домам, несколько раз приходила охрана с напоминанием, что офис надо ставить на сигнализацию, а Алексей всё ещё сводил на компьютере показатели итогов работы за месяц для отправки отчёта в управляющую компанию.

Когда он из залитого светом здания шагнул в темноту ноябрьского вечера, порыв холодного, пронизывающего ветра заставил застегнуть куртку под самое горло. Поёжившись, Алексей передёрнул плечами. Верная серебристая «Тойота» на стоянке напротив входа в здание призывно мигала синим огоньком противоугонки, напоминая своему хозяину, что уже давно пора ехать домой. Но центр города так зазывающее сиял разноцветными огнями витрин, что Алексей остро почувствовал, как не хочет сейчас оставаться в пустой квартире, готовить себе поздний холостяцкий ужин. Дома его ждали только телевизор и томик недочитанного исторического романа. Он посмотрел по сторонам и, приняв решение, направился к ярко освещённым дверям знакомого кафе.

Её он увидел ещё с улицы сквозь стекло витрины. За столиком в дальнем углу зала сидела именно она – его таинственная незнакомка. Переведя дыхание, чтобы хоть немного успокоить бешено застучавшее и готовое выпрыгнуть из груди сердце, Алексей открыл дверь.

Она сидела одна. Алексей выбрал соседний пустующий столик и сел так, чтобы видеть её.

В этот поздний час редкие посетители рассредоточились по небольшому залу, и две официантки в длинных чёрных фартуках откровенно скучали у барной стойки. При виде нового клиента они не проявили заметной активности. Поэтому у Алексея было время рассмотреть ту, о встрече с которой мечтал, уже почти не веря в это.

Светловолосая незнакомка, разглядывая большой глянцевый журнал, пила кофе. Она не изменилась: всё те же спадающие на плечи слегка волнистые волосы, тот же крутой изгиб тонкой линии бровей. Когда она посмотрела на Алексея, и он поймал волнующий взгляд серо-голубых глаз, ему показалось, что она узнала его. Их обмен взглядами длился всего пару секунд, но за эти секунды Алексей будто ощутил удар электрической молнии в самое сердце. И оно, его сердце, участило ритм и выбросило дополнительное количество жаркой крови. Алексей моргнул и сглотнул слюну. Что-то тёплое промелькнуло в этот момент в серо-голубых глазах незнакомки. Да, это тот же взгляд! Это она! Девушка опустила ресницы. Смахнув ладонью выступивший на лбу предательский пот, Алексей благодарил судьбу. Он уже твёрдо знал, что теперь не потеряет девушку, не позволит ей просто так уйти и обязательно заговорит с ней.

Незнакомка никого не ждала и никуда не спешила. Это Алексей определил по тому, как она неторопливо подносила к губам чашку с кофе, листала журнал и не проявляла интереса к входящим. Ещё он подумал, что ему сегодня несказанно повезло! То, что девушка узнала его, ему, конечно, показалось. Но зато он узнал её! Всё ещё не веря в удачу, Алексей заказал у подошедшей официантки кофе, бутерброд и красную розу. При упоминании названия цветка на веснушчатом лице рыжей работницы общепита нарисовалось недоумение.

– Что вам непонятно? – Алексей строго снизу вверх оглядел стоявшую у столика служащую сервиса взглядом начальника. – Напротив продают цветы. Сходите и принесите мне самую красивую розу. Я плачу.

Скривив губы и дёрнув плечиком, рыженькая, записав заказ, направилась к другой официантке у бара. Кося белёсым глазом в сторону Алексея, она стала жаловаться подруге на привередливого посетителя. Вторая, видимо, оказалась более догадливой. Мило улыбнувшись клиенту, она надела куртку и выскочила из зала. Через пять минут в её руках красовалась яркая бордово-красная роза.

Заказ к столику принесла тоже она. На подносе вместе с чашкой кофе возвышалась тонкая ваза с красной розой на длинном стебле со множеством зелёных упругих листьев.

– Ваш заказ, – одарила официантка Алексея милой улыбкой.

– Благодарю! – оценил старания девушки Алексей и, вынув из бумажника четыре сторублёвые купюры, он кинул их на освобождённый поднос.

– Спасибо! – расцвела в благодарности официантка.

– У меня просьба, – понизил голос Алексей. – Поставьте, пожалуйста, эту розу на соседний столик вон той девушке.

Официантка понимающе кивнула и переставила вазу на столик рядом со словами:

– Это для вас…

Незнакомка подняла глаза от журнала, с недоумением посмотрела на цветок и перевела на Алексея серо-голубой взгляд. Качнулись её густые длинные ресницы, а ему показалось, что под ногами качнулась земля. Уголки её губ дрогнули в улыбке, но лицо осталось серьёзным. Только глаза… Алексей увидел в них мерцание звёзд, открывшуюся бесконечность космоса…

– Меня зовут Алексеем, – тихо представился он. Незнакомка продолжала смотреть так, будто изучала его.

– И что? – Она не отводила взгляда.

– Вы мне нравитесь… – он не знал, что ответить, и только чувствовал, как тонет в бездонной глубине серо-голубой вселенной. Поэтому сказал правду. И почти пьянея от смелости, спросил: – Как вас зовут?

– Ольга, – заметив его растерянность, девушка снисходительно улыбнулась. Алексею это придало уверенности.

– Вы знаете, – произнёс он уже свободнее, – я часто обедаю здесь. Однажды увидел вас и вот сегодня снова… Решил, что мы могли бы поговорить.

– А вы работаете где-то рядом? – поинтересовалась девушка. Её голос располагал к продолжению беседы.

– Да, здесь, в этом здании. На седьмом этаже. – Он был рад возможности познакомиться поближе.

– А сегодня задержались? – Он понял, что заинтересовал девушку.

– Отчёт… Засиделся за компьютером. Решил, что готовить ужин уже поздно, зашёл в кафе. И вот увидел вас. А вы, Оля, почему так поздно здесь?

– Тоже не захотела готовить ужин, – пожав плечами, она подарила Алексею улыбку и взгляд, в котором он прочитал главное.

«У неё никого нет!», – за видимым внешним спокойствием ему с трудом удалось скрыть почти детский восторг.

– Вы знаете, – продолжила девушка, – я сюда захожу не часто. А сегодня деловая встреча затянулась, на улице холодно… – Она передёрнула плечами. – Пришли северные ветра.

– Как удачно!.. – воскликнул Алексей и смутился от своей откровенности. – Я хотел сказать – хорошо, что вы оказались тут, – тихо поправился он.

– Хорошего мало, – усмехнулась девушка, – по такой погоде домой идти! Придётся вызывать такси.

– У меня машина, – предложил Алексей. – Не надо такси.

– Как-то вас обременять… – начала девушка.

– Не отказывайтесь. Прошу вас. Я живу один. Никто не ждёт. У меня нет даже собаки…

Его неожиданная исповедь задела Ольгу. Девушка подалась вперёд, поставила локти на стол и положила подбородок на сложенные лодочкой ладони:

– А почему у вас нет собаки? – Она смотрела на него внимательным серым взглядом.

Снова качнулась земля.

– Всё хотел завести, – будто оправдываясь, отвёл глаза Алексей. – Но, знаете, командировки… На кого оставлять?

– А родители?

– Родители живут в своей квартире и собак не держали никогда. Им моя идея не нравится.

– А почему у вас нет жены? – Задавая вопросы одинаково ровным тоном, она не отводила глаз. Он понял, что ему всё-таки придётся смотреть в их пугающую бездну.

– Наверное, тебя искал… – Он хотел сказать что-то другое, но из всего хаоса мыслей и слов само собой вырвалось только это. Он не считал себя трусом, но сейчас поразился своей смелости и понял, что отступать некуда.

Девушка мигнула длинными ресницами.

– Я пересяду… к тебе за столик? – предложил он.

– Мы уже на «ты»? – Она опустила глаза, делая вид, что ищет что-то в сумочке.

– Так я пересяду?

Она кивнула головой.

Он взял со своего стола только кофе.

Вытащив из сумочки телефон, девушка немного подержала его в руке и положила обратно. Алексей, усевшись напротив, ждал. Наконец, Ольга посмотрела на него.

– А ты чем занимаешься? – поинтересовался Алексей.

– Я дизайнер, – немного сдержанно представилась она, будто стеснялась своей профессии. – Выполняю заказы богатых клиентов.

– А ты работаешь только на компьютере? – заинтересовался Алексей. – Или сама рисуешь?

– Вообще-то я художник, – улыбнулась она одними глазами. – Но приходится больше общаться с компьютером.

– Слушай, – тихо воскликнул Алексей, – я с детства восхищался теми, кто может рисовать! И даже где-то завидовал. Покажешь мне свои работы?

– Покажу как-нибудь, – пожала плечами Ольга.

– А ты как рисуешь, – продолжал расспросы Алексей, – с натуры или по памяти можешь?

– И с натуры… Но могу и… Знаешь, какая у меня зрительная память?! – оживилась она.

– И какая?

– А давай проверим! Вот посчитай, например, сколько за моей спиной каких-нибудь предметов? Я посмотрю три секунды и опишу их. – В глазах девушки загорелся огонь.

– Идёт! Если не сделаешь ни одной ошибки, я исполню любое твоё желание.

Ольга обернулась и смотрела ровно три секунды, в течение которых Алексей отсчитывал вслух: «двадцать один, двадцать два, двадцать три!».

– Спрашивай! – повернулась она к нему лицом. Её глаза продолжали сиять озорным огнём.

– Сколько за барной стойкой железных коробок с чаем? – поставил первую задачу Алексей, мысленно пересчитав коробки.

Ольга закрыла глаза и стала медленно произносить:

– На верхней полке… одиннадцать зелёных и два с краю красных. На средней – семь зелёных и шесть красных. Точно?

– Точно… – поразился Алексей. – А сколько стеклянных колб с чаем?

– На полках нет. На витрине семь, нет, восемь стеклянных колб. Правильно? – девушка открыла глаза. – Там ещё пять тёмно-зелёных пакетов, три вскрыто. Моё желание!

– Фокус какой-то! – У него не было слов. – Тебе бы в цирке выступать, вот бы денег заработала! – почти с детским восхищением похвалил он.

При последних словах Алексея улыбка сошла с лица девушки.

– Вся наша жизнь – цирк! – серьёзно произнесла она и замкнулась. – Отвези меня домой.

Они, подгоняемые злым северным ветром, подошли к машине. Алексей услужливо распахнул перед пассажиркой переднюю дверь.

– Печку включать? – поинтересовался он, запустив двигатель.

– Не надо, – ответила она.

Включив фары и показав поворот, он плавно тронул «Тойоту» со стоянки.

– Далеко ехать? – поинтересовался Алексей, выезжая на оживлённый, мигающий светофорами перекрёсток. Ольга назвала адрес. Выходило, что совсем рядом.

Он пытался наладить разговор, но девушка молчала. Чтобы видеть её глаза, Алексей стал поправлять зеркало заднего вида. Взглянув на его усилия, Ольга лишь усмехнулась.

– Предлагаю немного покататься! – улыбнулся он, перехватив в зеркале её взгляд. Ольга отвела глаза и стала смотреть вперёд на дорогу, потом ответила бесцветно:

– Как хочешь.

Алексей включил музыку и направил машину в сторону от центра.

Когда закончились последние городские постройки, большая представительского класса «Тойота» пошла мягче. Неслышно работал мотор, в салон тихо лилась спокойная музыка. Свет мощных фар вырывал из набегающей темноты блестящую ровную полосу асфальта. Ольга молчала. Молчал и Алексей, отдаваясь успокаивающему звуку шелеста шин. Он любил этот звук – ни с чем не сравнимое ощущение дороги.

Установив приличную скорость, Алексей никому не позволял себя обгонять. Редкие встречные автомобили, ударив по глазам ослепляющим всплеском света фар, проскакивали мимо, урча, словно пролетающие на низкой высоте самолёты.

За час по окружной дороге они проехали вдоль города, расцвеченного по всей видимой линии горизонта колеблющимся, словно живая змея, сиянием огней. И вернулись к вокзалу.

Ольга, удобно расположившись в большом кресле, дремала.

Он остановил машину у дома с нужным номером. Выключать мотор не стал, не желая будить свою пассажирку. Он почувствовал, как не хочет расставаться с новой знакомой. Что это с ним? Они знакомы только час. Вглядываясь почти с нежностью в правильные черты лица, он вспоминал её улыбку, слышал её голос. И никакие слова не могли сейчас сказать Алексею больше, чем спокойный сон девушки в его присутствии. Она спала, значит, она ему доверяла! Борясь с желанием прикоснуться рукой, он с благоговейным трепетом рассматривал её лоб, брови, чуть подрагивающие веки, ресницы, нос, губы… Лицо Ольги, её манера двигаться, произносить слова и ещё что-то неуловимое напомнило ему девчонку из школьной юности – его безответную первую любовь. Неужели сказка, о которой он мечтал когда-то давно, снова была так близко? Странно, рассматривая Ольгу, он не испытывал никаких плотских желаний, он думал о ней, как о прекрасной фее, как о произведении искусства, как о нежном цветке или малом ребёнке, о котором хотел бы заботиться всю жизнь, беречь и быть рядом. Глядя на Ольгу, Алексей открывал неизвестного себя. Ему хотелось сделать для неё что-нибудь очень хорошее прямо сейчас, чтобы, проснувшись, девушка поняла без слов, что именно её он ждал и искал всю жизнь!

Алексей смотрел и очень хотел, чтобы Ольга спала в его машине как можно дольше, хоть до утра, но девушка, видимо почувствовав его взгляд, приоткрыла веки:

– Мы уже приехали? – озираясь по сторонам, она стала поправлять волосы. – А который сейчас час?

– Без двадцати двенадцать, – с плохо скрытым сожалением в голосе озвучил Алексей светящиеся цифры на приборной доске машины.

– Уже поздно, – как-то странно посмотрела на него девушка. – А почему ты меня не разбудил?

– Не хотел, – тихо признался Алексей.

– Ну, я пойду. – Что-то в его интонации заставило девушку заторопиться. Она дотянулась до сумочки на заднем сиденье, открыла дверь и вышла из машины в пахнувшую холодным ветром ночь.

– Оля, подожди! – закричал он, выскакивая следом. – Я провожу…

– Не нужно. Я сама! – Кутаясь в короткую модную курточку, она даже не обернулась.

– Ты забыла розу!

Девушка остановилась. Медленно повернувшись и отмерив пять шагов обратно, Ольга подошла к Алексею.

– Она такая же, как ты. – Он протянул цветок и случайно коснулся её руки.

– С шипами? – Её глаза оставались серьёзными.

– Красивая…

– Я пойду? – Он видел, что теперь ей совсем не хочется уходить, но понимал, что она это сделает обязательно. И тем быстрее, чем больше он будет уговаривать остаться. Удивительно, но он уже чувствовал её.

– Вот моя визитка, – он протянул ей на ветру маленький бумажный прямоугольник прямо в руки. – Позвони… Завтра…

Она взяла, взглянув на имя и фамилию, положила визитку в карман куртки.

– Давай завтра поужинаем вместе? – предложил он.

– Где? – Высокая, даже на каблуках она была чуть ниже его ростом. Он ловил её взгляд на уровне своих глаз, но она старалась смотреть в сторону.

– Выбери ты. – Он ждал её взгляда.

– Позвони мне. После обеда. Часа в четыре. – Она достала из сумочки изящную дамскую визитницу, лишь мельком взглянув на Алексея.

Он принял белый кусочек плотной бумаги с запахом её духов и продолжал держать его в пальцах, пока девичий силуэт не скрылся в сумраке двора.

На следующий день, сдавшись в неравной борьбе со своими желаниями, он позвонил ей, не дождавшись условленного времени.

Телефонная трубка в руке долго пела длинными сигналами. «Наверное, очень занята!» – подумал он. Но и после обеда настойчивые длинные звонки оставались без внимания адресата.

Вечером трубка уже надрывно кричала в эфир безответными призывами…

Весь следующий день, испытывая тревогу и волнение, Алексей пытался несколько раз дозвониться по указанному в визитке номеру. В трубке звучали всё те же монотонные гудки. Для него это была пугающая музыка – музыка неизвестности, музыка страха.

В обеденный перерыв он несколько раз спускался в кафе в надежде увидеть так необходимое ему лицо. Но напрасно. Он снова звонил. И снова – та же музыка неизвестности.

Под конец дня Алексей извёл себя переживаниями. Как он жалел, что не поинтересовался тем вечером номером её квартиры! И он решил, что надо ехать к ней. Ведь что-то случилось! Иначе, Ольга ответила бы.

Весь вечер он дежурил в машине возле её дома, именно в том месте, где они расстались позавчера. Из машины просматривался двор, но знакомая фигура так и не появлялась.

Когда стемнело, и в окнах домов стал зажигаться свет, Алексей бродил по чужому двору с телефонной трубкой в руке. Раз за разом он набирал и набирал один и тот же номер, стараясь разглядеть в каком-нибудь из нескольких сотен светящихся окон знакомый силуэт, но ответом ему была лишь неизвестность и всё та же пугающая песня безответных длинных гудков.

У подъездов останавливались машины, из них появлялись женщины в сопровождении мужчин, Алексей с надеждой всматривался в каждую, но Ольги среди них не было.

Алексей продрог и проголодался, но упорно продолжал стоять на своём посту. И лишь когда под покровом глубокой ночи все автомобили во дворе заняли свои стояночные места, он поехал домой.

Утром, испытывая лёгкое недомогание, Алексей поехал на работу. Он не мог думать ни о чём, кроме телефона. Эта тяга ломала его хуже начинающейся простуды. Работа не шла. Он пару раз безрезультатно набрал знакомый номер, всё ещё надеясь на долгожданный ответный звонок. Ольга не выключала телефон, значит, должна была видеть его вызовы.

К обеду он почувствовал себя хуже: разболелись голова и горло, знобило.

Не дожидаясь окончания рабочего дня, предупредив подчинённых, Алексей поехал домой, по пути заскочив в аптеку за лекарствами.

Ночь прошла в кошмарах. Утром, не смотря на приём медикаментов, Алексей не смог подняться с постели.

Измерив температуру, он не поверил показаниям градусника – 40,5. Под толстым тёплым одеялом его трясло в лихорадке, мучила жажда, но встать и пройти на кухню не хватало сил.

Как за спасительную соломинку Алексей схватился за лежащую возле кровати телефонную трубку. Кому позвонить? Елене звонить нельзя. Оля! Трясущиеся пальцы сами набрали номер, который сотовый телефон за три дня заучил наизусть. После минуты длинных гудков наступил сбой связи. Алексей больше уже не хотел ничего. Он закрыл глаза в надежде не открывать их больше никогда. Эта мысль принесла некоторое облегчение, позвала за собой, обещая освобождение. И он хотел туда, где нет ни холода, ни боли, ни тоски, ни тревоги, ни муки неизвестности телефонных гудков, ни одиночества…

Неожиданно громко зазвучавший телефонный звонок заставил его вернуться к жизни и вздрогнуть всем телом. Алексей судорожно нащупал на полу оживший телефон и, не успев разглядеть на табло принятый номер, крикнул в трубку: «Да!», вложив в это «Да!» и надежду на спасение, и радость от сбывающейся мечты.

– Алексей Иванович, как вы себя чувствуете? – спросила трубка голосом одной из сотрудниц фирмы. – Мы тут волнуемся за вас.

– Спасибо, не очень… – на то, чтобы врать или что-нибудь придумывать, у него уже не осталось сил.

– Может, вам «Скорую» вызвать?

– Сам могу. Не надо.

– Может, лекарства какого купить?

– Спасибо, всё есть.

– Мы с девочками сейчас к вам приедем, – голосом, не терпящим возражений, заявила трубка, и тут же раздались короткие гудки отбоя.

Хоть это была не Ольга, всё равно звонок немного обрадовал, значит, он ещё хоть кому-то нужен.

Звонила Галина. Она работала под руководством Алексея уже три года – с первого дня основания фирмы, и он ей доверял, как себе. Девушка внешне интересная – среднего роста, чуть склонная к полноте, не глупая – могла бы давно выйти замуж, но почему-то не спешила. Благодаря своим деловым и человеческим качествам она делала в фирме успешную карьеру, а всем любопытным отвечала, что прежде, чем заводить семью, она хотела бы сама хоть чего-нибудь добиться в жизни. Алексей по праву считал Галину своим хорошим товарищем по работе. И сейчас именно она не забыла о своём захворавшем шефе.

То уходя в полузабытьё, то приходя в сознание, Алексей потерял счёт времени.

Дверной звонок сообщил о прибытии визитёров. Пересиливая недомогание, Алексей медленно поднялся, засунул руки в рукава толстого халата, ноги – в тапочки и, держась за стены, пошаркал в прихожую. Кружилась голова, глаза застилал туман, но Алексей не смог не удивиться тому, что Галина шагнула через порог одна. В руках она держала большой пакет из соседнего продуктового магазина.

Кинув гостье: «Дверь закрой!», Алексей по стеночке двинулся обратно в комнату. Хлопнув дверью, Галина нагнала его ещё в коридоре и со словами: «Господи! Какой вы горячий!» – поднырнула под руку, подставив хозяину квартиры своё холодное с улицы плечо. И он был благодарен за такую заботу, но всё-таки проворчал:

– Зря приехала… Нельзя тебе оставаться. Заразишься…

– Я крепкая! – Невысокая Галина уложила своего крупного шефа в кровать и накрыла одеялом.

– Вы не беспокойтесь, – строго сказала она, озабоченно глядя на Алексея. – Я сейчас пойду на кухню, сделаю вам чай с малиной, он собьёт температуру. Потом вызову «Скорую помощь». Не надо спорить! Сдавать в больницу я вас не собираюсь. Просто, пусть они вас посмотрят и поставят диагноз.

Алексей сдался.

После малинового чая он сильно пропотел, но почувствовал себя немного лучше. К приезду врачей Галина, как заботливая мать, найдя в шкафу чистое нижнее бельё, заставила своего начальника переодеться в сухое.

Врач осмотрел больного, а медсестра «Скорой помощи» сделала инъекцию, после которой Алексей заснул.

Когда он открыл глаза, за окном светило солнце. Алексей бросил взгляд на будильник, стоявший на тумбочке, и определил, что уже позднее утро. Он проспал вечер и целую ночь? Во всём теле чувствовалась слабость, ещё болело горло, но общее состояние позволяло надеяться, что кризис миновал, и здоровье пошло на поправку.

Пребывая в уверенности, что находится в квартире один, что Галина давно ушла, он очень удивился, когда из кухни в комнату неслышно вошла девушка. Без тени косметики на лице, с растрёпанными русыми волосами, в тёмных, слишком откровенно обтягивающих немного полноватые, но очень привлекательные ноги, колготках, в его тапочках и в его длинной глубоко расстёгнутой на груди клетчатой рубашке с закатанными рукавами – такой он не мог представить себе Галину никогда. Но неуложенные в прическу волосы и весь этот сборный наряд удивительным образом делал девушку по-домашнему обаятельной. И это была совсем не та Галина, которую Алексей знал уже три года.

– Доброе утро! – с тёплой участливой улыбкой произнесла девушка. – Как вы себя чувствуете, Алексей Иванович?

– Спасибо, лучше. – Он смотрел и чего-то не понимал. – Ты что, домой не уходила?

Она подошла к дивану, взяла со стола градусник:

– Врач сказала, что за вами уход нужен. Давайте измерим температуру.

Алексей подчинился.

Он лежал и молчал, стараясь правильно сориентироваться в складывающейся ситуации. Хоть и он и она были свободными от семейных уз людьми, но Галина работала в его подчинении. И теперь он мог себе представить, какие разговоры начнутся в офисе! Это – раз! У Галины был молодой человек – это два! У него Ольга – это три!.. А была ли у него Ольга?..

– Я вам завтрак сюда принесу. – Галина лёгким неслышным шагом направилась на кухню, разорвав своим возгласом цепочку хода его мыслей.

– Постой! – остановил её порыв Алексей – Почему ты не на работе?

– Сегодня же суббота, Алексей Иванович! – Галина отчитывалась перед ним, как перед начальником. И ему, беспомощно лежащему в кровати, стало как-то не по себе от такой субординации, поэтому следующий вопрос он задал мягче:

– А где ты спала?

– Там, на кухне, на диванчике, – махнула рукой девушка. – Вы знаете, даже очень удобно.

– А почему ты приехала одна? – продолжал допрос, но уже в более подходящей к случаю форме, Алексей. – Я помню, ты сказала, что едешь с девчатами.

– У девчонок дети, – пожала плечами Галина. – А у меня – никого. Я сказала им, что справлюсь. А если и заболею, то ничего страшного.

– Ну, ладно! – Алексей жестом отпустил девушку на кухню. Он испытывал к ней огромное чувство благодарности за всё, что она делала для него. Конечно, он и раньше замечал, что и в офисе, и на корпоративных вечеринках Галина всегда оказывалась рядом в нужную минуту, проявляя заботу о своём шефе, хотя у того и была штатная секретарша. Галина могла провести собрание сотрудников, подготовить и отправить документы, переназначить встречу с клиентами и даже подстраховать шефа на самой встрече, если он задерживался к назначенному времени. Она свободно владела всей нужной информацией и была профессионалом в своём деле. Алексей часто советовался с ней при принятии решений и уже не раз подумывал об открытии штатной должности своего заместителя. Лучшей кандидатуры ему не нужно было искать. Но сегодня он увидел свою коллегу совсем в другом свете. И понял, что где-то в глубине души он всегда относился к ней больше, чем только как к товарищу по работе… Но он тут же отогнал от себя эту мысль. По своему жизненному опыту Алексей знал, что слишком близкие отношения между мужчиной и женщиной на службе заканчиваются катастрофой для одного из них. Чаще для женщины. А терять такого опытного сотрудника и хорошую коллегу Алексей не хотел.

Тем не менее он безропотно съел приготовленный завтрак. Потом, всё также молча, принял лекарство из заботливых женских рук. Но когда Галина принялась за мытьё полов, он не выдержал:

– Этого ещё не хватало! – садясь на диване, закричал он. – Я что, не смогу полы помыть? Вот поднимусь и помою… Не нужно этого делать! Поставь швабру на место! Поставь на место, я сказал!..

– Не волнуйтесь, Алексей Иванович, – невозмутимо ответила Галина. – Я только протру. Пыль – разносчица микробов.

Она, не обращая внимания на возмущение шефа, продолжала своё дело. А Алексей, лёжа на диване с недовольным лицом, многозначительно молчал, хотя в душе был очень благодарен Галине за заботу. Он, с одной стороны, не хотел, чтобы девушка оставляла его в такой ситуации одного, но, с другой, – понимал всю щекотливость этой самой ситуации, поэтому настойчиво перебирал в голове аргументы и продумывал, как бы так помягче намекнуть Галине, что ей пора уходить.

Телефонный звонок освободил его от предстоящих объяснений. Галина взяла трубку, вышла на кухню и стала оправдываться, как понял Алексей, перед своим молодым человеком, называла его «зая», «дорогой», обещая «всё объяснить».

– Скажите, Алексей Иванович, вот у вас есть близкий человек? – как-то очень сердито поинтересовалась Галина, появившись из кухонной двери уже без телефона.

Вопрос застал его врасплох, но Алексей попытался ответить предельно честно:

– Пока нет. Но надеюсь, что скоро будет.

– Значит, нет! – не смогла скрыть своего удовлетворения девушка. – А кандидатура на примете есть?

Алексею этот вопрос показался неуместным, и ему сейчас совсем не хотелось исповедоваться перед кем-либо.

– Давай пока отложим этот разговор, – предложил он. – А тебе, как я понимаю, ехать пора?

– Пора, – вздохнула Галина. – Я душ приму, можно?

– Конечно, – не отпуская взглядом её глаза, тепло улыбнулся Алексей. – Чистое полотенце там, в шкафу – ты знаешь…

– Ладно, только с полами закончу.

Когда она, закутанная в длинное полотенце, вышла из душа и стала одеваться на кухне, Алексей без стеснения смотрел на отражение обнажённой девушки в стекле открытой кухонной двери. Галина была красива той прекрасной, здоровой, всё ещё нередкой русской красотой, в которой чувствуются сила, уверенность и удивительное спокойствие. Он думал, что от такой откровенно женственной фигуры на обложке не отказался бы ни один мужской журнал. Ещё он подумал, что из Галины выйдет хорошая мать.

Глава 4

Автомобиль, объехав молчащий фонтан, остановился во дворе виллы с белыми колоннами. Высокий крепкий охранник в костюме от Версачи, не смотря на мороз, и белой рубашке услужливо открыл дверь «Мерседеса» и помог светловолосой девушке в норковом манто и короткой мини-юбке выйти из машины.

– Вас уже ждут, – сообщил он, поправляя микрофон, прикреплённый к уху.

Стройные длинные ноги в чёрных тонких чулках простучали по мраморным ступенькам лестницы высокими каблучками модельных туфель. Охранник проводил их невозмутимым взглядом.

Мощную дубовую дверь отворил другой охранник, тоже в дорогом костюме. Проведя вдоль тела девушки несколько раз металлоискателем, он пропустил гостью в холл. Приняв и повесив на вешалку у входа её меховое манто, охранник придирчиво осмотрел высокую стройную девушку с головы до ног.

– Вам по лестнице на второй этаж, – заучено произнёс он, выразительно поглядев на дамскую сумочку в руках гостьи. – Откройте.

Девушка без слов подчинилась. Внимательно оглядев содержимое, охранник вытянул руку в направлении ажурной лестницы с коваными перилами:

– Прошу! – И, оставив металлоискатель на тумбе возле входа, сам двинулся вслед за гостьей.

Они поднялись на второй этаж. Там телохранитель опередил девушку и открыл перед ней дверь в просторный кабинет, коротко бросив:

– Входите.

Гостья шагнула за порог, охранник остался за дверью.

В кабинете, стилизованном под старину, за овальным дубовым столом сидели двое мужчин: один плотный и кудрявый – лет сорока, другой худощавый и седой – лет шестидесяти. При виде гостьи они прервали свою беседу и с интересом посмотрели на вошедшую.

– Добрый день, господа! – поставленным красивым голосом произнесла она. – Меня зовут Ульяна. Я из агентства по сопровождению «VIP»-персон «Милавица».

– Что ж… – разглядывая девушку, протянул кудрявый. – Не зря это агентство такие бабки гребёт! Хороша переводчица!

– Погоди, Стас! – строго посмотрел на него мужчина постарше. – Хорошеньких я тебе сотню достану!

Он обратился к девушке:

– Какими языками владеете, уважаемая?

Одарив кудрявого очаровательной улыбкой, девушка посмотрела на седого:

– Евгений Васильевич, я владею английским, немецким и французским. Ещё итальянским разговорным и немного испанским. Но без словаря.

– Василич, предложи гостье присесть! – воскликнул кудрявый. По всему было видно, что Ульяна произвела на него ошеломляющее впечатление – он не сводил с неё восторженных глаз.

– Не спеши, Стас! – седой нажал на кнопку под крышкой стола. В ту же секунду отворилась дверь, и на пороге вырос охранник, сопроводивший Ульяну до кабинета.

– Геннадий, пригласи сюда моего помощника, – распорядился седой. Потом посмотрел на девушку:

– Вы присаживайтесь к нам за стол.

– На кой тебе сдался помощник? – скривился в улыбке кудрявый, вскакивая и услужливо подвигая стул Ульяне. – Василич, нам ехать пора. Там ждать не любят!

– Мой помощник знает и английский и немецкий. Он работал в Англии. Пусть они немного побеседуют! – глядя на белокурую гостью, усмехнулся седой. – Время ещё есть.

Вошёл невысокий худощавый молодой человек в очках и в костюме при галстуке.

– Гектор, – посмотрел на него седой, – присаживайся рядом с нашей гостьей.

Подождав, пока молодой человек сядет, седой продолжил:

– Вот познакомься. Эта очаровательная блондинка по имени Ульяна будет несколько дней сопровождать моего племянника в его деловых поездках. Прежде я не видел этой девушки и не знаю, на что она способна. На переговорах нам нельзя ударить в грязь лицом. Поэтому я хочу услышать твою оценку уровня её знаний языков.

– Я понял, босс! – еле заметно кивнул головой очкарик и внимательно посмотрел на Ульяну:

– Здравствуйте! – произнёс он на английском языке. Она ответила и поинтересовалась, как его здоровье, дела и успехи в карьере? Очкарик, в свою очередь, перешел на немецкий. Девушка соответственно спросила, большой ли дом у босса и много ли слуг и охраны? Очкарик ответил, что дом большой, слуг только четверо, а охранники стоят по одному на каждом этаже. Ульяна посокрушалась уже по-английски, что этого очень мало для безопасности такого крупного бизнесмена, как Евгений Васильевич. На что очкарик ответил, что у босса всегда рядом два телохранителя…

– Достаточно! – прервал их беседу седой. – Гектор, ну, что ты скажешь?

Немного поразмыслив, очкарик произнёс с виноватой улыбкой:

– Вы знаете, таким произношением не владею даже я. Наверное, Ульяна долго жила за границей.

– Это так? – посмотрел на неё седой.

– Нет. Просто у меня абсолютный музыкальный слух и хорошая память, – улыбнулась девушка. – Экзамен сдан?

Седой жестом отпустил своего помощника.

– Порядок следующий, – без всякого перехода строго произнёс он, – три дня и три ночи вы будете везде сопровождать вот этого господина по имени Стас. – Седой указал глазами на кудрявого. – Никаких звонков по телефону. Если есть мобильный, сдайте моей охране. Вас предупреждали. Жить вы будете в моём доме. На третьем этаже вам приготовлена комната, одежда, бельё. Все условия в доме есть…

– Василич, – не выдержал кудрявый, – всё – мы уезжаем!

Он первым встал из-за стола.

– Возьмёшь двоих моих ребят, – глухо проговорил седой с недовольством. Потом взглянул на Ульяну и добавил:

– И девушку не обижай!

– Да ты что! – Кудрявый, облизываясь, как кот, обошёл вокруг поднявшейся со стула Ульяны. Ростом он был чуть выше её плеча. – На такую разве поднимется рука обидеть?

– У тебя, как выпьешь, поднимается! – проворчал седой. – А вы, девушка, если что – зовите мою охрану, – обратился он к переводчице. – А лучше, не давайте Стасу много пить. Трезвый он – вполне вменяемый. Ладно, идите!

На переговорах с иностранцами всё прошло гладко. Диктофон не потребовался – имена, фамилии, адреса и всю необходимую информацию Ульяна разложила по ячейкам своей феноменальной памяти. Благо, информации оказалось не много – основная часть переговоров начиналась завтра, и вести их должен был сам босс.

После знакомства и официальной части состоялся фуршет. Следуя наставлениям Евгения Васильевича, Ульяна занимала Стаса разговорами на темы бизнеса, уводя того от подноса с алкогольными напитками. Но кудрявый ловелас, поедая переводчицу глазами, упорно хотел говорить лишь на тему отношения полов. Кое-как выдержав до конца неофициальной части неиссякаемый поток пошлых рассуждений и шуток своего клиента, Ульяна согласилась поужинать с ним и его партнёрами в китайском ресторане.

Там Стас всё-таки перебрал норму.

Ульяна в середине вечера вышла в туалет и, вынув из потаённого кармана дамской сумочки тонкий сотовый телефон, набрала номер.

– Этот племянник меня уже достал! – глухо и зло прошипела она в трубку. – Я его грохну!

– Он – шавка! – ответил из телефона спокойный мужской баритон. – Племянник не должен пострадать. Просто успокой его до утра. Вы сейчас где?

Ульяна сообщила название ресторана.

– В течение часа к вам подъедет человек с «подарком». Когда будете садиться в машину, заставь племянника приобрести подарок для дяди. Дальнейшие инструкции ты знаешь.

– Поняла. – Ульяна убрала телефон в сумочку. Глубоко вздохнув, посмотрела на себя в зеркало и, поправив причёску, шагнула в зал.

Ей всё труднее удавалось остужать пьяную прыть своего кудрявого спутника. И чем больше Стас пил, тем настойчивее становились его приставания.

По окончании ужина гости начали разъезжаться. Когда к чёрному «Мерседесу» охранники под руки подвели спотыкающегося Стаса, и Ульяна открыла перед ним заднюю дверцу, рядом вынырнул бойкий румяный коробейник в народном наряде.

– Купите эксклюзивную вещь! – громко закричал он, выставляя напоказ свой товар. – Яйцо Фаберже, а в нём полтора литра лучшей русской водки! Купи, хозяин, порадуй душу себе! Смотри, какая красота! Не пожалеешь! Или сделай подарок к празднику кому-нибудь! Эксклюзивная вещь! Всего две штуки осталось!

– Чё там?.. Водка? – отстранив охранников, мешающих коробейнику приблизиться, Стас, пьяно щурясь, посмотрел на раскрытый яркий бордовый футляр с большим раскрашенным яйцом внутри. – И почём?

– Самая лучшая водка в России! – уже тише произнёс коробейник. – Всего тридцать тысяч рублей. Тебе отдам за пятнадцать, барин!

– За пятнадцать, – повторил машинально Стас, доставая из кармана деньги.

– Посчитай! – обратился он к Ульяне, протягивая смятые банкноты.

Девушка отсчитала румяному продавцу необходимую сумму и приняла футляр с яйцом.

– А это тебе за красоту твою от меня подарок, сударыня! – воскликнул коробейник, протягивая Ульяне плоскую металлическую фляжку в прозрачной упаковке. – В хозяйстве завсегда пригодится! Барину своему по утрам на опохмелку подносить будешь!

Передав «яйцо» одному из охранников, девушка повернулась за своим презентом. Поймав её за руку, ряженный наклонился и стал целовать Ульяне пальцы, громко восклицая при этом:

– Ох, сладкая какая! Ох, и сладкая… Тридцать секунд, как повернёшь крышку!.. – услышала она между восклицаниями тихий шёпот. – Записи с камер слежения должны быть уничтожены… Ох, хороша, боярыня!

Отдав фляжку, «коробейник» направился к следующей машине, на ходу продолжая громко расхваливать свой товар. Двое охранников, проводив его взглядами, усадили Ульяну вслед за племянником босса в «Мерседес», передали им «яйцо Фаберже», а сами сели в машину сопровождения.

На заднем сиденье Стас бесцеремонно полез Ульяне под юбку. Отталкивая его наглые руки, она старалась говорить так громко, чтобы слышал водитель:

– Стасик, а ты подарок купил для Евгения Васильевича?

– Для Евгения… Васильевича… – Стас был сосредоточен на основной цели, поэтому без разбору повторял последние слова предложения.

– Дяде он понравится!

– Понравится…

Ульяна, убедившись, что водитель не смотрит на них в зеркало заднего вида, неуловимым движением ударила навязчивого ухажёра ребром ладони по горлу и громко произнесла:

– Утомился ты, Стасик! Ну, отдохни, поспи немного.

Она уложила погрузневшее несопротивляющееся тело себе на колени, достала из сумочки подарок «коробейника», освободила его от прозрачной упаковки и сунула тяжёлую плоскую металлическую фляжку в боковой карман пиджака Стаса.

У дома с колоннами их встречали. Двое рослых охранников приняли тело приходящего в сознание Стаса и с трудом потащили его в дом.

При выходе из машины Ульяна вежливо попросила водителя передать «водку в яйце Фаберже» – подарок племянника – дяде. Водитель кивнул головой.

Кто-то с улицы услужливо подал руку, и Ульяна ступила на аккуратно уложенную тротуарную плитку, залитую ярким светом многочисленных фонарей. Перед ней стоял невысокий широкоплечий мужчина с морщинистым лицом и неприятными маленькими бесцветными глазками.

– Добрый вечер! Я начальник службы безопасности компании Евгения Васильевича, – представился мужчина скрипучим голосом. – Можете называть меня Влад. А вы – Ульяна?

– Добрый вечер, – поздоровалась переводчица, проводив тревожным взглядом охранников, поднимающих по лестнице мычащего что-то нечленораздельное и трясущего головой Стаса. – Вы знаете, он так много выпил!

– С ним это случается, – проследил за её взглядом начальник службы безопасности. – Только я что-то не помню, чтобы Стас терял сознание.

– А он его не терял. – Ульяне показалось, что маленькие поросячьи глазки пронзают её насквозь.

– Владислав Григорьевич! – услышала за спиной Ульяна спасительный голос водителя. – Тут Стас подарок купил для Евгения Васильевича. Что с ним делать?

– Давай сюда. Я передам. – Начальник службы безопасности, оставив девушку, двинулся к машине.

На входе в дом повторилась процедура обыскивания металлоискателем и проверки содержимого сумочки. Ульяна терпеливо ждала.

– Где моя комната? – спросила девушка у охранника, когда тот закончил проверку.

– Я провожу! – Скрипучий возглас за спиной заставил её обернуться. Начальник службы безопасности с подарочным футляром в руках стоял в дверях.

– Прошу за мной! – Он бесцеремонно взял высокорослую гостью за локоть и повёл вверх по лестнице.

На третьем этаже они остановились перед фигурной дверью идеально белого цвета.

– Ваши апартаменты здесь. Проходите, располагайтесь. – Начальник службы безопасности толкнул перед гостьей дверь в большую комнату, залитую ярким светом. – Выключатель у входа на стене. Там всё увидите сами: телевизор, ванная, ну и так далее… Апартаменты племянника – следующая дверь. – В хриплом голосе послышалась плохо скрываемая ирония. – Извольте…

Девушка шагнула через порог. Присутствие за спиной неприятного человека с морщинистым лицом действовало на нервы.

– Вы так и будете за мной следить! – с вызовом повернулась она.

– Так и буду! Спокойной ночи! – криво усмехнулся начальник службы безопасности и скрылся за дверью.

Проверив содержимое шкафов с бельём и женской одеждой, Ульяна решила принять душ. Зная, что находится под камерами наблюдения, девушка, не раздумывая, скинула с себя всё и, облачившись в мягкий банный халат, вошла в просторную ванную комнату с джакузи в виде бассейна, с несколькими душевыми комнатками, биде и прочими удовольствиями. Её удивление не вызвала дверь в противоположной стене, потому что Ульяна хорошо помнила заученный план дома. Она знала, что за этой дверью находятся покои из двух комнат. Осторожно отворив её, Ульяна на цыпочках прошла в тёмное помещение. В дальней комнате горел тусклый свет ночника. Там, на широкой кровати, лежал, раскинув руки, пребывающий в привычной прострации Стас. Прислуга почему-то не стала снимать с него костюм, освободив только от пальто и ботинок.

Умело изображая простое женское любопытство, девушка осмотрелась, потом жалостливо поглядела на спящего Стаса и стала освобождать его от всей одежды. Она понимала, что рискует. Если Стас очнётся, то ей придётся туго. Но и лезть в карман его пиджака за необходимой ей вещью под глазками замаскированных в стенах и мебели видеокамер, она не могла. Сняв пиджак, Ульяна незаметно переложила в карман своего халата плоскую фляжку. Потом она сняла со Стаса брюки и рубашку и накрыла его простынёй.

– Ну, спи, дорогой… – выдохнула она.

Переведя дыхание, девушка направилась в душевую кабину.

Выйдя из ванной, Ульяна обнаружила у себя в комнате гостя. Евгений Васильевич сидел за столом в домашнем халате и тапочках на босу ногу с уверенным видом хозяина дома. Такого поворота событий Ульяна не ожидала. Ситуация становилась опасной.

Изобразив на лице крайнее удивление, она задала вопрос:

– Что вы тут делаете, Евгений Васильевич?

– Тебя поджидаю, курочка, – скривив губы, хмыкнул босс. – Надеюсь, зачем, спрашивать не будешь? Раздевайся!

– Господи! – взяв себя в руки, с чувством воскликнула Ульяна. – Ну почему все мужчины так банальны! Вы, Евгений Васильевич, заплатили большие деньги, чтобы отыметь меня как уличную проститутку?

– А что тебе не нравится? – сдержано рассмеялся босс. – Да, я дорого за тебя заплатил. Поэтому ты сейчас будешь делать всё, что я прикажу! Поняла?

– Понимаю твоё нетерпение, – томно замурлыкала Ульяна, исполняя желание хозяина и развязывая пояс на халате. – Но доверься мне. Гораздо интереснее поиграть, возбудить в сладостных муках страсть и… получить желаемое! Хочешь, я станцую перед тобой… голая?

– Лучше в чулках! И на каблуках! У тебя такие красивые ноги! – голос босса дрогнул. Он во все глаза смотрел на оголяющуюся девушку.

– Тогда давай чего-нибудь выпьем. – Ульяна медленно спустила халат с плеч, обнажив красивую полную грудь, рельефный плоский живот и узкую талию. Халат повис на округлых бёдрах. – Ну, решайся!

– Чего ты хочешь? – выдохнул босс, поедая полуобнажённую гостью глазами.

– Стас сегодня приобрёл для тебя за бешеные деньги подарок. В «яйце Фаберже» – водка. Говорят – лучшая в России. Пусть принесут, а я пока надену чулки.

– Я распоряжусь! – Босс потянулся к телефонной трубке на столе. Набрав короткий номер, не отводя от полуодетой девушки взгляда, произнёс:

– В моём кабинете в правом шкафу за стеклом увидишь открытый футляр с расписанным яйцом. Неси в комнату для гостей. И две рюмки. Быстро!

Скинув с себя халат и волоча его по полу, Ульяна медленно покачивая бёдрами, пошла к шкафу с одеждой. Евгений Васильевич смотрел неотрывно: в глазах этой королевы красоты, в её походке, фигуре было что-то вожделенно-демоническое, не покорное его воле, взгляду, слову, жесту, а главное – его желанию. Но сейчас он станет её господином, а она его послушной рабой. Ульяна, кокетливо повернув голову, улыбнулась и, приоткрыв дверцу шкафа, скрылась за ней от горящего взора хозяина дома.

Три раза постучали. Босс сам открыл дверь и, приняв из чьих-то рук большой бордовый бархатный футляр с красивым яйцом внутри, осторожно поставил его на стол.

– Готово! – театрально воскликнул он, открывая само яйцо и вынимая из него фигурный графин с прозрачной жидкостью. Здесь же, в футляре, предусмотрительно помещались изящные, под стать великолепному сосуду, водочные рюмки. – Я разливаю!

– Включи медленную музыку, – выглянула из-за дверцы шкафа Ульяна.

Как только в комнату полилась мелодия, перед взором хозяина дома появилась обворожительная полуобнажённая фея из восточной сказки. В грациозном танце-стриптизе она медленно приближалась к затаившему дыхание Евгению Васильевичу.

– Я хочу выпить! – не выдержал он, поднимая рюмку. – За волшебную любовь и за волшебную ночь!

– За любовь пьют третью! – чуть наклонившись над ним и покачивая налитой грудью, улыбнулась Ульяна. Она взяла со стола свою рюмку. – Выпьем за нас!

– За тебя, Шехерезада! – Босс опрокинул содержимое рюмки в рот. Ульяна быстро и незаметно выплеснула свою порцию на ковёр и, двигаясь в танце, стала удаляться от стола.

– Ну, танцуй, красавица! Танцуй! – Евгений Васильевич стал хлопать в ладоши. – Какая ты!.. Жаль, нет шеста! А на шпагат можешь сесть?

– Легко! –Ульяна классически опустилась на шпагат. Затем, подобрав одну ногу, села и вдруг, встав на мостик, свободно перекинула тело через голову и поднялась возле стола.

– Теперь выпьем за здоровье! – предложила она.

– За здоровье! – расплылся в улыбке босс. – Оно мне сегодня понадобится!

Влив себе в рот содержимое второй рюмки, Евгений Васильевич рухнул со стула на пол без чувств.

Ульяна ожидала нечто подобное. Изобразив как можно более натурально испуг, она кинулась к бездыханному телу. Убедившись в отсутствии пульса, девушка бросилась к бельевому шкафу и достала сотовый телефон. Нажав только одну кнопку, сунула его обратно в сумочку. Она понимала, что времени почти нет…

Быстро одевшись, она побежала в комнату племянника и стала трясти Стаса:

– Вставай! Вставай!

– Чего? – тот уставился на неё не понимающими мутными глазами.

– Твоему дяде плохо! – разрыдалась Ульяна. – Он там… в комнате.

– А чё ему плохо-то? – промычал растрёпанный Стас, пытаясь сесть. Это ему удалось с трудом.

– Идём, сам увидишь, – потянула его за руку Ульяна.

Заплетая ноги и держась за стены, Стас в одних трусах добрёл до лежащего на полу тела и присел возле него.

– Неужели помер? – промычал Стас, трогая дядин лоб. – Тёплый.

«Теперь можно звать на помощь!», – решила Ульяна. Открыв дверь в коридор, она громко запричитала:

– Помогите! Помогите! Вызовите «скорую» кто-нибудь!

На её крик первым прибежал охранник с этажа, потом ещё двое снизу. Они склонились над телом босса.

«Остался ещё один!» – Ульяна, схватив свою сумочку, бросилась бегом по лестнице на первый этаж. У входной двери не было никого. Быстро вспомнив схему дома, Ульяна определила, что пульт с записями с камер слежения находится под лестницей. Наметив порядок действий и путь к спасению, она подбежала к вешалке, сдёрнула норковое манто, но надеть его не успела. Сильная рука ухватила её сзади больно за плечо, и хриплый скрипучий голос произнёс:

– Уже покидаете нас? Что так скоро?

– У вас тут такое!.. – трясясь от страха, пролепетала гостья, повернувшись к начальнику службы безопасности. – Там наверху труп!

– Разберёмся! – спокойно сказало морщинистое лицо. А бесцветные глаза смотрели холодно и зло. – Пошла вперёд, сучка!

Начальник службы безопасности грубо толкнул Ульяну на лестницу.

Она понимала, что теряет последние драгоценные минуты, что потом ей уже не вырваться из этого дома живой. Расчёт на внезапность должен был сработать.

Глава охраны был ниже ростом, но мускулист и не ожидал сопротивления со стороны смазливой девчонки.

Перед ступеньками Ульяна в нерешительности остановилась. Дождавшись, когда широкоплечий монстр снова положит свою тяжёлую руку ей на плечо, Ульяна, захватив его ладонь, отработанным приёмом пошла на излом локтя через руку с поворотом. Но захрустевшие суставы выдержали – локоть не переломился. – Начальник службы безопасности был силён. Вырвав из захвата руку, выставив вперёд другое плечо, он всей массой своего тела толкнул девушку на ступеньки лестницы. Падая, она увидела, как противник ухватился за травмированный локоть. Всё-таки правую руку она ему повредила. Почувствовав при падении на ступеньки резкую боль в левом плече, Ульяна тут же вскочила на ноги и нанесла противнику удар ногой в колено, второй – между ног. Сделав шаг назад, она вложила всю силу в удар в голову – словно била по футбольному мячу. Когда противник грузно упал, ударившись спиной и затылком о ступеньки лестницы, она резко и точно ткнула его тонким каблуком туфли в солнечное сплетение. Затем Ульяна наклонилась и осторожно, чтобы не испачкаться кровью, вытащила пальцами правой руки из его наплечной кобуры пистолет Стечкина и сняла его с предохранителя. Загнав патрон в ствол, она попыталась достать из специального кармашка и запасной магазин к пистолету, но левая рука плохо слушалась, и Ульяна не смогла сделать этого. А драгоценные минуты уходили – надо было спешить.

Заслышав вверху на лестнице шаги спускающихся вниз людей, Ульяна, оставив попытки завладеть магазином с запасными патронами, подняла валявшиеся на полу дамскую сумочку и норковое манто, затем отступила спиной к самым дверям и, не выпуская из правой руки пистолет, с трудом достала плоскую металлическую фляжку – левая рука не желала подчиняться.

– Стоять, тварь! – услышала она грубый окрик откуда-то справа от лестницы и, почти не целясь, нажала на спусковой крючок. Грохнул выстрел. Она стреляла на голос. Выскочивший из помещения под лестницей охранник медленно осел на пол.

Посмотрев на входную дверь, Ульяна нажала на кнопку электронного замка на стене. Заслышав гудение и щелчок, она спиной толкнула тяжёлую дубовую махину и выскользнула во двор, успев оставить фляжку с повёрнутой по часовой стрелке крышкой возле дверного косяка внутри дома. Ульяна не видела преследователей, но шаги приближались, и она торопилась, ногой захлопнув за собой тяжёлые двери. Накинув манто только в одну прорезь и считая про себя секунды, она, огибая неработающий фонтан, что есть мочи бежала по направлению к воротам. Ульяна помнила, что калитка возле них тоже на электронном замке, и он открывается кнопкой на пульте центрального поста охраны внутри дома, под лестницей. Так сложились обстоятельства, что на эту самую кнопку у неё не оказалось времени. Правда, и ворота и калитка не охранялась – там стояли видеокамеры. И это давало надежду на спасение.

«Двадцать три, двадцать четыре…», – досчитала Ульяна, и, обернувшись, увидела, как приоткрывается входная дверь дома. Не останавливаясь, она выстрелила несколько раз в ту сторону. Дверь замерла на месте. Потом снова пришла в движение. Ульяна остановилась, опустилась на одно колено, прицелилась и, затаив дыхание, нажала на спуск. Выскочивший на улицу человек упал. Двери закрылись.

Ульяна вскочила, сделала шаг по направлению к спасительной калитке, и в этот момент вместе с ударной волной её догнал оглушающий звук взрыва. Получив сильный толчок в спину, она упала, перекатилась по камням тротуара, не чувствуя боли, вскочила на ноги уже возле высокого деревянного забора. Калитка оказалась закрытой. Не долго думая, Ульяна с расстояния метра стала стрелять в замок, пока тот не отлетел совсем. Осмотрев себя и не обнаружив сумочки, Ульяна посмотрела по сторонам. В свете фонарей она увидела её в нескольких шагах позади, лежащую на очищенном от снега тротуаре. Девушка кинула взгляд на дом: он стоял без света и признаков жизни с тёмными провалами выбитых окон. Развороченный взрывом бесформенный вход зиял, словно открытая пещера, и из него валил густой чёрный дым. Сорванные с петель дубовые двери валялись на ступеньках перед колоннами.

Засунув большой тяжёлый пистолет в сумочку, Ульяна приоткрыла калитку, выглянула на тянущуюся вдоль высоких заборов освещённую улицу и, не заметив никого, быстро зашагала в сторону трассы, сопровождаемая лишь потревоженным лаем собак…

Подойдя к стоящему на обочине чёрному джипу с тёмными стёклами, она открыла дверь и устроилась на заднем сиденье. Коротко стриженый водитель с мощным затылком резко тронул с места и, не оборачиваясь, поинтересовался:

– Что так шумно? Стрельба нам совсем ни к чему.

– Ситуация вышла из-под контроля! – зло бросила Ульяна. – Этот старый хрыч решил вспомнить молодость – спать ему со мной захотелось!

– Убрала?

– Убрала.

– Как?

– Как и намечалось – с помощью яда в водке. Любая экспертиза подтвердит инфаркт.

– Зачем нам теперь экспертиза после такого шума? Тебя искать станут.

– Да там после взрыва никто ни в чём не разберётся! Правда пульт на охране с видеозаписями я не смогла уничтожить. Мину пришлось ставить на входе в дом.

– Чёрт!.. – выругался водитель. – Вот видишь! А племянник?

– Должен быть живой.

– Так живой или нет?

– А я откуда знаю?! – повысила голос Ульяна. – Там так рвануло!

– Для тебя лучше, чтобы он оказался живым! Могла бы и утешить хозяина!

– Да пошёл ты!.. – С гримасой боли на лице Ульяна стала исследовать своё повреждённое плечо.

– Ладно. Переговоры с иностранцами теперь переносятся. Это для нас сейчас главное. Через два часа самолёт. Тебе нужно привести себя в порядок!

Глава 5

В понедельник с утра Алексей ещё чувствовал не прошедшую боль в горле, но решил ехать на работу. Больничный лист он мог бы себе оформить, но его отчётом перед московским офисом являлись результаты продаж филиала, и даже самый серьезный бюллетень не стал бы оправданием за низкие показатели.

Он вошёл в офис раньше всех, поздоровался с уборщицей, приоткрыл раму большого пластикового окна, чтобы пустить свежий морозный воздух с улицы, и прошёл в свой кабинет. Пока Алексей разбирал на столе накопившиеся бумаги, стали подтягиваться сотрудники.

Через открытую дверь кабинета он видел, как в офис вошла Галина. Сняв пальто, девушка прошла к своему рабочему столу. «Подойдёт поздороваться или нет?», – думал Алексей. Почему-то ему хотелось, чтобы она подошла.

Ровно в девять пришла секретарша и, вежливо поздоровавшись, заняла своё место за компьютером у входа в кабинет директора.

– Лена, – позвал её Алексей. – Попросите Ерохину зайти ко мне.

Галина вошла и поздоровалась официальным тоном.

– Проходи, присаживайся, – тепло улыбнувшись, Алексей указал на стул возле стола.

– Спасибо. – Галина села на место посетителя, лишь скользнув взглядом по лицу начальника. – Как ваше самочувствие, Алексей Иванович?

– Спасибо. Уже всё в порядке. Правда, горло немного побаливает. – Он зачем-то стал рыться в бумагах. – Как твои дела с молодым человеком?

– Спасибо. Нормально, – отделалась девушка общими словами. – А вы горло спреем брызгаете?

– Да, конечно. – Алексей остановил свой взгляд на груди девушки. Особенностью блузки было довольно смелое для офисного сотрудника декольте, чуть прикрытое чёрной тонкой капроновой сеточкой, отчего тяжёлая грудь девушки казалась ещё привлекательнее и, словно магнитом, притягивала взгляд. – Я тебя вот зачем пригласил: у нас открывается вакансия моего заместителя, поэтому я хочу посоветоваться с тобой, кого можно рекомендовать на эту должность?

Галина, застеснявшись под взглядом директора, опустила глаза, потом взяла со стола календарь, посмотрела, словно отыскивая какую-то дату, поставила на место, вздохнула и сказала:

– Алексей Иванович, зачем вы меня спрашиваете?

– Спрашиваю потому, что хочу предложить эту должность тебе, – отрывая взгляд от груди сотрудницы и откидываясь всем телом к спинке кресла, произнёс Алексей.

– Спасибо, конечно. – Казалось, предложение не удивило Галину.

– Тебя это не радует? – изумился Алексей. – Я считал, что ты хочешь сделать карьеру.

– Можно мне подумать? – тем же ровным тоном спросила девушка.

– Что произошло, Галя? Я не узнаю тебя. Ты не хочешь из начальников отдела продаж стать заместителем директора? А через несколько лет, возможно, и руководителем? – Алексей не находил слов для выражения своих чувств. – Ты, случаем, не заболела?

Галина встала, подошла к открытой двери в офис и плотно прикрыла её. Потом села на прежнее место.

– Алексей Иванович, – тихо сказала она, не глядя на своего начальника, – я думаю написать заявление об уходе.

– Что?! – не поверил своим ушам Алексей. – Почему?

– Потому что я… люблю вас…

Повисшая пауза оглушила Алексея не меньше, чем признание девушки, он не знал тех слов, которые нужно в таких случаях произносить.

– И… и я люблю тебя, – наконец, выдавил он.

– Не обманывайте. Вы не любите меня, – девушка смотрела в пол.

– Я… я люблю тебя… как друга, коллегу по работе, специалиста…

«Господи! Что я несу? Ей нужно сейчас не это!» – растерянно думал Алексей, упрекая себя в безнадёжной тупости.

– Как друга? – Девушка подняла глаза и грустно улыбнулась. – Только как друга?

– Как очень хорошего друга. Люблю и ценю, как человека!

– Но… я люблю вас. Давно… А вы не замечаете. Можно я пойду? – Девушка быстро поднялась и направилась к выходу. Он вскочил и поймал её за руку.

– Галя… Мы же вместе всё это начинали! Ты вспомни, через какие трудности нам пришлось пройти! Кем мы были? А кем стали!

Алексей был очень искренним сейчас, пусть даже он использовал несколько недопустимые методы. Но Галина, как специалист, сегодня в кампании была действительно незаменима. Он понимал, что без неё ему придётся туго. Она одним своим присутствием создавала особый психологический климат в коллективе, к которому Алексей привык.

– Я могу подумать до завтра? – Она задержалась на пороге.

– Конечно, можешь. – Он всё ещё стоял посереди кабинета…

Во второй половине дня его пригласили в городскую администрацию обсудить размер благотворительного взноса в детский фонд. До здания мэрии можно было пройти три улицы пешком. Выйдя из офиса и поглядев на подозрительно низкие серые облака, Алексей решил ехать на машине.

Он возвращался на работу, когда уже совсем стемнело. Мобильный телефон зазвонил ещё на перекрёстке. Алексей, свернув на тихую улицу, остановил «Тойоту» у обочины.

– Слушаю! – ответил он настойчивому абоненту, не взглянув на номер.

– Алексей Иванович? – поинтересовался незнакомый женский голос.

– Да, это я.

– Меня зовут Светлана. Я сестра Ольги. Вам удобно сейчас говорить?

– Какой Ольги? – не понял Алексей. А когда понял, чуть не закричал в трубку:

– Где она? С ней что-нибудь случилось?!

– Она плохо себя чувствует, – вздохнула трубка. – Вы не могли бы привезти нам из аптеки лекарства?

– Конечно, привезу! – Он был рад хоть какому-то известию и очень боялся, чтобы эта тонкая ниточка, ведущая к Ольге, не оборвалась. – Что нужно купить?

– Вы запишите, можете не запомнить.

– Готов! – Алексей включил в салоне свет и развернул приготовленную для таких целей записную книжку. – Диктуйте…

Названий лекарств было не много.

– Говорите адрес, куда везти.

– Вы как купите, прямо из аптеки мне позвоните по этому номеру. Я вам скажу, куда приехать. – В трубке послышались короткие гудки.

В недоумении, пожав плечами, Алексей направил машину к ближайшему аптечному пункту.

Купив всё, что просила Светлана, Алексей набрал нужный номер.

– Да? – отозвалась трубка.

– Это Алексей. Куда везти лекарства?

Немного помолчав, Светлана назвала улицу и дом.

– Въедете во двор, – инструктировала она, – сразу звоните. Подъезд я назову.

Снова раздались гудки. «Казаки-разбойники какие-то!» – раздраженно думал Алексей.

Выходило, что Ольгина сестра живёт почти на окраине города. Он знал эту улицу и легко нашёл высотный дом с нужным номером. Остановив машину во дворе, Алексей снова позвонил.

– Я приехал, – сообщил он.

– Подойдите к пятому подъезду. – Я сейчас выйду.

– Стойте. Дайте трубку Оле! – потребовал Алексей. Его не устраивало подобное обращение. Он что, глупый мальчик на побегушках?

– Зачем? – поинтересовалась трубка.

– Я вас не знаю. Дайте трубку Оле! – жёстко повторил он.

В трубке раздались какие-то глухие звуки, наверное, там разговаривали между собой, неплотно прикрыв микрофон рукой, потом тихий женский голос произнёс:

– Ало, Лёша?

Это была она! Он узнал бы её голос из тысячи! Ольга находилась где-то рядом в этом доме, в пятом подъезде! Он не знал только этаж! Как он хотел прямо сейчас увидеть её, посмотреть в её глаза!

– Здравствуй, Оля! Я поднимусь? – с радостью и надеждой выпалил на одном дыхании Алексей.

– Не сейчас, – тихо ответила девушка.

– Может, врача?..

– У меня сестра – врач. Ты отдай ей лекарства. Деньги она вынесет.

– Не надо денег! Какие деньги?!.. Когда мы увидимся?

– Я позвоню тебе… – Трубка запела короткими гудками.

Алексей подошёл к указанному подъезду и стал ждать. Минуты через три металлическая дверь с кодовым замком открылась, и на крыльцо вышла девушка в старых джинсах и вязаной кофте.

– Вы – Алексей? – спросила она.

– А вы – Светлана? – Даже отдалённо она не походила на сестру красавицы.

– Давайте. Сколько я вам должна?

– Нисколько! – Алексей протянул пакет. – Что с Олей?

– Какие-то идиоты избили на улице, – сообщила Светлана. – Теперь боится людям на глаза показываться.

– Очень серьёзно? Может, лучше в больницу? – Он чувствовал, как волнуется. – Давайте, я поднимусь с вами! Помогу…

– Ничего, – успокоила Светлана. – Отлежится у меня. Она вам позвонит, когда сможет.

– А позвонит ли? – Алексей с надеждой смотрел в глаза Светлане.

– Она – девушка с характером, – чуть заметно улыбнулась Светлана. – Но дала только ваш телефон. Значит, у вас есть шанс.

– Передайте Ольге, пусть быстрее выздоравливает! Если что нужно – звоните мне в любое время. – Он готов был объездить все аптеки города.

Когда Светлана уже открыла дверь, чтобы войти в подъезд, Алексей крикнул:

– А я могу вам позвонить?

– Звоните, – после недолгой паузы разрешила Светлана прежде, чем дверь за ней закрылась.

Алексей уже садился в машину, когда увидел, как к тому же подъезду подошли двое мужчин и стали набирать код. Первым желанием Алексея было войти вместе с ними и постараться определить дверь квартиры, за которой прячется от этого недоброго мира Ольга, но, вспомнив про «девушку с характером», он решил, что лучше ждать звонка. То, что она попросила сестру позвонить именно ему, говорило, по уверениям сестры, о многом. Теперь у Алексея появилось ещё одно желание: найти подонков, обидевших Ольгу!

Он ждал. Несколько раз звонил Светлане, справлялся о здоровье сестры. Та успокаивала Алексея, как могла, но трубку Ольге не передавала, говорила, что она запрещает ей говорить о её здоровье. Для всех, даже для мамы, Ольга уехала в командировку.

Очередное свидание с Леной немного развеяло его тоску и сняло нервное напряжение от ожидания в неизвестности. Но Лена, как настоящая женщина, почувствовала произошедшие изменения в его отношениях к ней. Избегая ненужных объяснений, Алексей сослался на болезнь. В этот раз он проводил Лену до порога, подарив ей лишь короткий дружеский поцелуй.

На следующий день он снова попытался дозвониться до Ольги. Но ничего не изменилось.

Она позвонила ему через неделю в воскресенье.

– Что делаешь? – как ни в чём не бывало, поинтересовалась трубка Ольгиным голосом.

– Дожидаюсь твоего звонка, – не стал лукавить он.

– Очень ждёшь? – в голосе послышались мягкие нотки.

– Давай увидимся, я расскажу, – он включился в её игру.

– Ты сейчас свободен?

– Для тебя – свободен всегда.

– Приезжай за мной к сестре.

Он, не дожидаясь лифта, летел по лестнице как сумасшедший, надевая и застёгивая на ходу куртку. Словно профессиональный спортсмен, бежал до автостоянки, пересекая дороги в неположенном месте. Томительное ожидание закончилось!

Мотор «Тойоты» запустился с пол-оборота. Не прогревая двигатель, Алексей рванул с места. «Прости, – говорил он машине, словно живой, – нас ждёт Оля!»

Иномарка влетела во двор и остановилась, как вкопанная, у знакомого подъезда. Алексей заглушил мотор и достал мобильный телефон.

– Ты уже приехал? – в голосе Ольги прозвучало удивление. – Так быстро?

– Ты ещё не готова? Давай я поднимусь?

– Нет. Не надо. Подожди… – Ольга отключилась.

Алексея уже не удивляла её манера общения по телефону, но всё-таки привычка прерывать незаконченный разговор немного раздражала.

Прошло довольно много времени, когда, наконец, открылась дверь, и на пороге подъезда он увидел Ольгу в сопровождении сестры. В тёмно-красном спортивном костюме, лыжной шапочке и в ярко-оранжевой фирменной куртке высокая Ольга производила впечатление успешной спортсменки, если бы не её плавные и немного замедленные движения. Алексей выскочил из машины, помог ей спуститься по ступенькам и распахнул переднюю дверцу. Она, аккуратно опустилась на сиденье и помахала рукой сестре.

Светлана, подождав, когда Алексей захлопнет дверь, поинтересовалась:

– Во сколько вас ждать обратно?

– Ну, я ещё не знаю планов Ольги. – Он заглянул в кабину. Ольга, опустив стекло, произнесла тоном начальника:

– Сначала мы поедем в торговый центр, потом немного покатаемся. Так часам к семи я думаю… Свет, ты не волнуйся – я позвоню.

Алексей, чувствуя небывалый душевный подъём, занял место водителя, запустил двигатель и плавно стронул машину с места.

– О-оля! – решив начать разговор, тихо позвал он. Их взгляды встретились в зеркале. – Я волновался. Ты не отвечала. Что случилось?

– Потом… Как-нибудь… – она отвела взгляд.

– А что с рукой?

– Сильный вывих. Упала неудачно.

– И всё?

– Пока всё!

– И какой у нас маршрут? – Алексей решил не приставать с расспросами.

Она развернулась всем телом и по-деловому посмотрела на Алексея:

– Сейчас мы едем в обувной. Мне кроссовки нужны. Потом можем где-нибудь перекусить. Как у тебя со временем?

Она говорила, ставя задачу по хозяйству, так, словно он являлся её мужем или, по крайней мере, старинным другом. И от такой манеры общения внутри Алексея всё ликовало! Ликовало вопреки его давно определившемуся отношению к женщинам. Сейчас он был готов сделать для Ольги всё, что бы она ни попросила!

– У меня для тебя уйма времени! Вся жизнь! – рассмеялся он.

– Я серьёзно. – Она нахмурила взгляд и сердито посмотрела на него из-под красиво изогнутых тонких бровей.

– И я – серьёзно! – продолжал улыбаться Алексей во весь рот.

Он будто невзначай положил ладонь на её коленку.

– Не надо! – она резко оттолкнула его руку и отвернулась.

Алексей узнавал и не узнавал её. За двадцать дней, что они не виделись, что-то изменилось в Ольге. Таинственный и холодный образ недоступной красавицы из кафе, который он хранил в памяти с момента их первой встречи и который казался ему недосягаемым, остался в прошлом. А вот сейчас рядом, очень близко сидела строптивая капризная девчонка в спортивном костюме и лыжной шапочке. Эти два такие разные типажа совсем не соответствовали один другому. И всё-таки это была Ольга. Ольга, по которой он очень скучал.

В полном молчании они подъехали к торговому центру.

Молча, поднялись на один этаж. Потом на другой. Ольга первой заговорила с Алексеем, придирчиво рассматривая обувь в женских и спортивных отделах:

– Нравится?

Она трогала, брала в руки, но почему-то не мерила приглянувшиеся образцы. Наконец, они поднялись на эскалаторе на последний этаж.

– Я устала! – Услышал Алексей от своей спутницы. – Поедем куда-нибудь, посидим.

– А кроссовки? – напомнил он о цели их визита.

– Надоело! Я устала! – словно ребёнок закапризничала девушка.

– Так! – Алексей решительно занял место справа. – Бери меня под руку, и пройдём ещё один последний этаж. Мы – в поиске. Потерпи ещё немного.

– Я пить хочу! – очень трогательно прохныкала Ольга, глядя на Алексея умоляющим взглядом, но под руку его взяла. Без каблуков, она была ниже его почти на целую голову, и он принял условия её игры, взяв на себя роль взрослого.

– Ещё чуть-чуть и спустимся в кафе, – пообещал он. – А теперь – вперёд!

Судьба словно сжалилась над ними: первый же бутик открыл их взорам широкий выбор разноцветных женских кроссовок. Ольга сразу же нашла взглядом те, что искала, и энергично потянула Алексея к витринной полке.

– Красивые! Правда? – Она ждала его оценки, глядя снизу вверх, а он молчал, утопая в серо-голубом мареве облаков, и хотел, чтобы это ощущение продлилось вечно.

– Красивые? – более настойчиво повторила свой вопрос Ольга.

– Очень! – Он имел в виду глаза. Затем перевёл сбившееся дыхание и опустил взгляд с её лица на полку. – А кроссовки нужно посмотреть на ноге.

Она взяла с полки образец, села на один из примерочных пуфиков, и Алексей понял, что Ольга ничего не сможет сделать одной рукой. Он подошёл, опустился перед ней на колено и взял из её руки обувь. Она удивлённо подняла на него глаза:

– Ты чего?

– Нянькой поработаю! – улыбнулся Алексей. – Давай ногу.

– Я сама! – заупрямилась девушка.

– Обещаю, что моя помощь не заденет твоей девичьей чести и гордости! Ну, куда тебе с одной рукой? – закончил он мягче.

Ольга, сверкнув глазами, сдалась.

Сняв старый, он аккуратно надел на её небольшую с красивым высоким подъёмом ступню новую кроссовку, не туго зашнуровал и попросил у продавца другую. То же он проделал со второй кроссовкой и поднял взгляд. Ольга, глядя сверху вниз, наблюдала за своим молодым человеком изучающим взглядом, будто видела его впервые. И казалось, что кроссовки её больше не интересовали.

– Ну, вставай! – Алексей поднялся и протянул руку. Девушка, посмотрев на него с благодарностью, послушно подала ладонь.

– Ну, как? – поинтересовался продавец.

– Удобно! – Ольга прошлась по залу и повернулась, отыскивая взглядом глаза Алексея.

– Нигде не жмёт? – Он с искренней заботой следил за ней глазами и понимал, что ему это нравится.

– Нет, не жмёт. – Ольга повернулась к продавцу:

– Сколько они стоят?

– Сейчас уточню! – Юноша направился к прилавку, а Ольга села на пуфик и протянула руку к шнуровке.

– Не снимай! – поспешил к ней Алексей. – Они так хорошо смотрятся на твоей ноге.

– А старые? – Ольга с сожалением взглянула на сиротливо прижавшиеся друг к другу поблёкшие, но совсем ещё не изношенные кроссовки.

– А мы попросим их упаковать. Посиди здесь. – Алексей направился к прилавку с кассовым аппаратом.

Он вернулся вместе с продавцом, который нёс в руках пустую коробку из-под обуви. Продавец присел рядом с пуфиком и стал бережно укладывать в неё старые кроссовки.

– Вы узнали цену? – поинтересовалась Ольга.

– Всё уже оплачено. – Продавец поднялся, посмотрел на Алексея и протянул ему уже упакованные кроссовки. – Пакет вам отдадут на выходе. Желаю удачи!

– Спасибо! – поблагодарил Алексей и пригласил взглядом Ольгу к выходу.

– Сколько я тебе должна? – сразу же спросила девушка, как только они вышли из бутика.

– Это подарок, – улыбнулся он.

– Я привыкла за себя платить сама! – Она не разделяла его хорошего настроения.

– А теперь отвыкай! – также несколько резковато ответил он. – Пора уже становиться взрослой!

На лифте они спустились на первый этаж и зашли в уютный кафетерий со стеклянной передней стеной. Алексей помог Ольге снять куртку и оставил её вместе со своей на стойке с крючками при входе. «Всё-таки, какая она у меня эффектная! – восхищённо смотрел он вслед своей подруге. – И спортивный костюм ей по фигуре, и красный цвет к лицу!».

Они заняли столик на двоих в глубине небольшого, наполовину заполненного посетителями зала. Официантка подала меню и надолго испарилась. Алексея это вполне устраивало – он никуда не спешил.

Ольга выбрала в меню только кофе и мороженное, сославшись на отсутствие аппетита. Алексей, просмотрев весь ассортимент, решил заказать то же самое.

Закрыв папку и положив её на стол, он обвёл взглядом интерьер.

– А я давно здесь не был. Зал реконструировали под старину. Вроде не плохо получилось. – Он остановил взгляд на сидящей напротив девушке.

Ольга в задумчивости смотрела куда-то мимо него и, казалось, не слышала.

– Оля… – позвал он. – Ты сейчас где?

– А я здесь бываю часто, – тихо произнесла она, продолжая смотреть мимо. – Удобный магазин: всё в одном месте. А кафе – так себе. Хотя стало лучше.

– Я думал, ты меня не слышишь.

– Я всё слышу и всё замечаю. – Она посмотрела на него. – Хочешь, я скажу, в чём ты был одет, когда впервые обратил внимание на меня в том, своём кафе?

– Это в вечер нашего знакомства?

– Нет, раньше. В самый первый раз.

– Не скажешь! – уверенно улыбнулся Алексей. – Ты тогда не обращала на меня ни на кого внимания! Так, пару раз скользнула взглядом, и всё…

– Тёмно-синий в полоску костюм, кремовая рубашка, и галстук такой… синий в светлую крапинку… – Она еле сдерживала улыбку, видя, как сконфузился большой и сильный мужчина, но её глаза смеялись во всю силу.

– Нет… Невозможно! – Если сказать, что Алексей изумился зрительной памяти девушки, значит, ничего не сказать. – Прошёл третий месяц… Так ты заметила, как я тогда за кофе смотрел на тебя?

– Я прекрасно видела тебя с того момента, как ты вошёл…

– Оля, расскажи, что потом случилось? – тихо попросил он.

Она, посмотрев на него долгим взглядом, грустно улыбнулась:

– Зачем тебе это?

– Не знаю… Но все дни я думаю о тебе.

– Ну, а если скажу, что я – не очень хорошая девочка, что никого никогда не любила, что плохо обращаюсь с мужчинами, что я такого могу наделать у тебя в голове, что из-за меня ты будешь страдать, – точно также будешь думать обо мне?

– Ты мне нужна…

Она ничего не ответила, опустила взгляд и надолго замолчала. Молчал и Алексей. Он смотрел на светлые волнистые волосы, спадающие на плечи и так нравившиеся ему, на красивую линию подбородка, шеи, и будто слушал волшебную музыку, которой совсем не требуются слова, чтобы делать человека счастливым.

Наконец, им принесли заказ.

– Лёша, не надо так смотреть, – попросила Ольга после ухода официантки.

– Разве на тебя никогда не смотрят мужчины? – усмехнулся Алексей.

Она тоже усмехнулась:

– Смотрят. Как самцы на добычу. К этому я привыкла.

– А как же смотрю я? – Его взгляд сделался серьёзным.

– Не знаю… В твоих глазах бывает столько… тепла… и ещё что-то… Знаешь, я выросла без отца и, наверное, не привыкла к таким взглядам.

Её признание тронуло его. «Все мы в этой жизни носим маски и играем роли, – подумал Алексей. – И я – в общем числе. Мы привыкаем к своим ролям, сживаемся с ними. И нам трудно с ними расставаться. А за маской неприступной красавицы Ольги скрывается не познавшая в семье любви мужчины-отца женщина-ребёнок, почувствовавшая и испугавшаяся этой любви теперь». Тут же пришла другая мысль: «Неужели я влюбился?».

Кофе они допивали молча.

Алексей расплатился, они оделись, прошли по длинной галерее вдоль ярких бутиков с выставленным товаром, вышли на стоянку и сели в машину. За всё это время Ольга не проронила ни слова.

– Теперь куда? – поинтересовался Алексей, запустив двигатель.

– Решай сам, – тихо ответила Ольга.

– А поехали ко мне? Посмотришь, как я живу, – предложил он.

– Нет, – возразила она. – Отвези меня домой.

– Ладно. – Он уже жалел о своей поспешности. – Давай немного покатаемся? – Он смотрел на неё в ожидании, и боялся услышать ответ.

– Как хочешь, – не сразу глухо отозвалась Ольга, глядя прямо перед собой.

Его душа ликовала!

Они долго ездили по широким улицам вечернего города, по залитому огнями проспекту, затем выехали на оживлённую набережную. В салоне было уютно и тепло. Алексей, пытаясь развеселить молчавшую спутницу, рассказывал анекдоты и смешные случаи из жизни, но на лице Ольги по-прежнему видел лишь грустную улыбку.

К дому Светланы подъехали, когда стало совсем темно.

– Во двор не въезжай. – Ольга повернулась за пакетом, лежащим на заднем сиденье.

Алексей остановил машину, не доезжая метров ста до поворота во двор, и выключил двигатель.

– Поговорим? – он улыбнулся, не желая расставаться на минорной ноте.

– Давай, – всё тем же бесцветным голосом ответила она. Но его несколько обрадовало то обстоятельство, что девушка всё-таки не спешит уйти.

– Оля, ответь мне на один вопрос. Ответишь?

– Спрашивай.

– Почему именно я?

– В каком смысле? – В её глазах он прочитал удивление.

– Почему ты попросила сестру в тот вечер позвонить мне?

– А-а! Это ты про лекарства? – с улыбкой догадалась Ольга. – Просто, мне нужен был человек, которому я могла бы доверять… – Она запнулась, отвела глаза, став серьёзной. – Скорее, нет – которого я бы не боялась, – поправилась она и снова посмотрела очень внимательно. – А почему ты спросил?

– Знаешь, если честно, я думал, что ты мне вообще не позвонишь.

– Я произвожу впечатление легкомысленной девицы?

– Нет! – не стал лукавить он. – И когда твой телефон не отвечает, я беспокоюсь. Но нахожу объяснение твоему молчанию лишь в том, что я для тебя – никто.

– А ты никогда не ошибаешься? – Она говорила тихо, и в её взгляде он видел чистоту карельских озёр и серую голубизну северного неба, и не мог не верить.

– Музыку негромко поставь, – попросила Ольга, откидываясь на спинку сиденья. Алексей нажал кнопку, панель магнитолы ожила светло-зелёной подсветкой, и в салон автомобиля полилась медленная мелодия. Алексей хотел было найти что-нибудь повеселее и уже коснулся кнопки переключения каналов на руле, но негромкий возглас «Оставь это!» его остановил. Мелодия накатывалась волнами то отступая, то усиливаясь, и Алексей узнавал прекрасную музыку из своей юности. Он тоже откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и стал смотреть из-под ресниц на звёзды сквозь лобовое стекло. На ностальгической ноте пришли воспоминания.

– Она звучала у нас на выпускном вечере в школе, – через некоторое время сказал он в темноту.

Ольга не отозвалась:

– Всё-таки хороший сегодня был день! – продолжил Алексей, пытаясь вызвать сидящую так близко красавицу на разговор. – Как ты считаешь?

– И чем же день так хорош для тебя? – В её голосе он уловил нотки заинтересованности.

– Тем, что я провёл его с удивительной девушкой по имени Ольга! – Он говорил то, что чувствовал, и уже не боялся этого.

– Не верю! – равнодушно бросила она.

– Почему?

– Вы, мужики, все так говорите!

– Извини, если не оригинален. А ты о чём сейчас думаешь?

– Думаю, что я здесь делаю?

– Делаешь меня счастливым.

– Лёша, я бы попросила тебя не касаться этой темы! – Теперь в голосе девушки зазвучало раздражение.

– Ладно, – он хотел избежать спора. – Но ответь мне, что ты вообще думаешь о любви?

– О чём? О любви? – Она будто не расслышала.

– Да, о любви! О любви между мужчиной и женщиной. Только скажи честно.

– Вечной любви не бывает, – почти не задумываясь, произнесла девушка. – Она как болезнь – проходит.

– Но она есть?

– Не знаю. Может, у кого-то и есть.

– А у тебя?

– А у меня к ней сильный иммунитет. Всё – давай больше не будем говорить на подобные темы! – резко отрезала Ольга.

– Последний вопрос: почему?

– Потому что любовь – это зависимость! – бросила Ольга в темноту.

– Ладно. Принимается, – рассудительно произнёс Алексей. – Тогда давай определим темы, которых можно будет касаться в наших отношениях.

– Давай лучше ограничимся дружеским общением без всяких отношений. И тем искать не придётся.

– Оля, а ты веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

– А ты – нет?

– Если женщина похожа на женщину, – нет!..

– Я пойду. – Ольга открыла дверь, осветив салон лампочкой в потолочной панели.

– Я подвезу до подъезда! – спохватился Алексей, понимая, что перестарался, излишне обнажив свои чувства.

– Сама дойду! – донеслось до него с улицы.

– Темно ведь! Ну, куда ты? А, чёрт!.. – Алексей со злостью вырвал ключ из замка зажигания и кинулся догонять уходящую в темноту девушку.

– Да постой же ты! – Пытаясь остановить, Алексей неосторожно схватил её за левое плечо. Ольга глухо застонала, и даже в темноте он смог разглядеть, как гримаса боли перекосила её лицо.

– Прости! – ужаснувшись своей нечаянной грубости, прохрипел Алексей. – Оля, прости меня! Совсем забыл. Очень больно?

Застывшая на месте девушка в красном спортивном костюме уже приходила в себя. Посмотрев на Алексея с укором, она медленно двинулась дальше, придерживая левое плечо. Алексей подскочил и забрал из её рук пакет с обувью.

В освещённый двор через арку между домами они вошли молча.

– Всё, – остановилась она. – Дальше не провожай. Давай пакет.

Он смотрел ей в лицо и старался по малейшим признакам угадать, каким будет следующий шаг.

– Завтра встретимся? – с надеждой в голосе задал он вопрос.

– Я позвоню, – без эмоций ответила она. – Спасибо за подарок.

Ольга повернулась и, не оглядываясь, направилась к подъезду. Он подождал, пока фигура девушки скроется за освещённой металлической дверью, и только после этого медленно побрёл к машине.

«Странная она и… хорошая», – думал Алексей по пути домой. И чувствовал, что совсем не хочет потерять Ольгу снова.

Лёжа в постели, он думал о ней.

Весь следующий день Алексей в ожидании поглядывал на свой телефон, но Ольга не позвонила.

Перед закрытием офиса он сам набрал её номер. Знакомая мелодия длинных гудков пропела о том, что этот вечер он проведёт в одиночестве.

На следующий день повторилось то же самое. И на следующий…

– Покажи мне её, – неожиданно попросила Лена, когда Алексей лежал рядом на диване с тяжёлым дыханием и потный.

Пока он приводил в порядок мысли и искал подходящие слова для ответа, Лена сама пришла на помощь.

– Я ведь чувствую, что у тебя появился кто-то, – тихо сказала она. – Ты нашёл её – ту свою девушку?

– Нашёл, – не стал лгать Алексей.

– Ту самую? – ещё больше оживилась Лена.

– Да. Ольгу.

– Любишь её?

– Не знаю… Наверное…

– А она?

– Мы ходили с ней в кафе и в магазины… – Фраза Алексею и самому показалась куцей и не серьёзной, и он ожидал, что лежащая рядом женщина с зелёными глазами рассмеётся. Он сконфузился. Но она не смеялась.

– Мальчик мой, – ласково улыбнулась Лена, – любовь, бывает, налетает как вихрь, пылает как пожар. Но такая любовь может всё порушить, и когда она пройдёт, жизнь покажется пепелищем, на котором придётся отстраивать всё заново. А бывает, что любовь нужно собирать по кирпичику, чтобы воздвигнуть храм. Такая любовь вечна. Не торопи свою девушку и не спеши сам. Всё случится само собой.

– А как же ты? – Он смотрел на Лену с удивлением и надеждой на то, что первый шаг к расставанию сделает она сама.

– А я постараюсь вам не мешать, – не очень уверенно произнесла женщина. – Если смогу. Но прошу тебя, Лёша, не выкидывай меня из своей жизни просто так. Сегодня ты нужен мне. Я ведь ничего не требую от тебя, кроме наших редких встреч. С тобой я, пусть на время, чувствую себя спокойно и счастливо. Дай мне ещё немного времени. Пообещай.

– Обещаю, – вздохнул Алексей. Он не мог отказать этой хорошей женщине, не мог сделать ей плохо.

– Покажи мне её, – попросила Лена.

– Ладно. При случае… Хотя она может больше не позвонить…

Глава 6

– Эта роза такая же стройная и красивая, как и вы, Ульяночка! – восторженно произнёс Игорь Викторович, устанавливая хрустальную вазу с ярко-красным цветком на стол с угощениями.

– Роза действительно красивая. Она мне нравится. – Гостья уютно расположилась в одном из кресел возле стола.

– Спасибо, Ульяночка, – расплылся в благодарной улыбке Игорь Викторович. – Но вы мне нравитесь больше, чем цветок. В вас есть настоящая русская красота! Я даже сказал бы – благородная красота чистых кровей.

– Спасибо…

– Что вы! Это вам спасибо, что согласились зайти и проведать бедного эмигранта. Здесь, в Европе, нам, русским, нужно держаться вместе. Почему? Европейцы – они другие… Да что это я вас кормлю одними разговорами? Прошу к столу!..

Игорь Викторович был доволен собой. Снова прошла успешная сделка, в результате которой удалось вывести из России очередной миллиард долларов. И хотя этот миллиард не весь принадлежал ему, Игорь Викторович чувствовал себя счастливым и богатым человеком. Сейчас на нём был надет легчайший, вточенный в небезупречную фигуру костюм. Он шил два-три таких в год не из любви к моде, а в соответствии с требованиями, установленными в том сословии, к которому с некоторых пор имел честь принадлежать, – непременно в «Императорском портном», известном не только на Британских островах, но и во всей Европе. Истинное наслаждение ему доставлял процесс придирчивого выбора ткани из тысячи (да-да, тысячи!) лучших английских и итальянских образцов, а затем – осознание того, что его костюм шьют в Лондоне лучшие мастера по одному из полутора тысяч лекал в пределах его стандартного 54-го размера.

Но сегодня он был счастлив вдвойне – в обществе новой очаровательной переводчицы из торгового представительства. Девушка соответствовала всем стандартам его придирчивого вкуса. А в женской красоте Игорь Викторович разбирался не хуже, чем в дорогом антиквариате, коллекционированием которого занимался ещё с самой своей далёкой советской молодости. Впрочем, антиквариат был его увлечением – хобби, так сказать. А вот женщины…

Они пили вино. Много вина, чем-то закусывали, болтали о жизни в далёкой России, о политике, о моде и о всякой чепухе. Он не сводил с гостьи восхищённого взгляда, часто повторяя: «Ульяночка, с вас непременно надо картины писать! Непременно!». Потом они танцевали под тихую музыку, льющуюся из большого музыкального центра. Ульяна прижималась к седовласому хозяину квартиры упругой грудью, томно и глубоко вздыхала, отводя в сторону волнующий взгляд. Её огромные серые глаза подёрнулись поволокой загадочности, а яркие чуть полноватые губы приоткрылись, готовые выдохнуть долгожданное «Да!». Он был по-настоящему трепетно счастлив. Уже не контролируя ситуацию, Игорь Викторович, не спросив разрешения, стал непослушными пальцами одну за другой расстёгивать пуговицы кофточки на груди гостьи. Она не сопротивлялась, отрешённо глядя в сторону и позволяя ему делать это. Затем он нащупал на спине красавицы непрочную застёжку и без труда расправился с ней. Его глазам испуганно открылась высокая девичья грудь. «Какая у вас кожа!», – выдохнул он, задохнувшись в поцелуях. Ульяна, отдаваясь власти его рук и губ, как неопытная девочка, вздрагивала от каждого прикосновения к её соскам и испуганно шептала: «Прошу вас, не надо, Игорь!». У Игоря Викторовича застучало в висках, испарина выступила на совершенно лысой голове, руки заходили ходуном. И уже не в силах выдерживать эту сладостную пытку, он крепко прижал к себе Ульяну и поцеловал в полураскрытый рот. От прилива чувств у него закружилась голова, и предметы поплыли куда-то…

– Нам надо выпить, – предложила она, мягко освобождаясь от крепких мужских объятий и поправляя кофточку.

Игорь Викторович с улыбкой доброго господина поставил на стол новую бутылку и посмотрел на очаровательную гостью:

– Попробуем, так ли прекрасно это ваше «Вёвь Клико»? А после – прохладный душ. Вместе…

– Игорь, а мне говорили, что у вас большой дом, – непосредственно вздохнула Ульяна, глядя на то, как неумело Игорь Викторович снимает пробку. – А чья эта огромная квартира?

– Дом у меня есть. И не один… Вы извините, Ульяночка, руки от волнения не слушаются… и я привык, что этим занимается прислуга… – Игорю Викторовичу с трудом удалось удержать пробку с бутылки французского шампанского. Он делал это с большой осторожностью, но часть жидкости, под давлением вырвавшаяся из горлышка, попала на скатерть. Лицо хозяина квартиры передёрнула гримаса недовольства: – Ай – ай! Ну, ничего, и нам осталось… – Он стал разливать пузырящееся шампанское по фужерам. – А эта скромная квартира тоже моя. Я иногда использую её для бизнеса или приёма гостей. Тут шесть комнат и большая ванная.

– А какой-нибудь свой дом вы мне покажете? – Ульяна взяла со стола один из наполненных фужеров.

– Конечно, моя дорогая! За вас! – Игорь Викторович поднял свой фужер, поднёс его к губам, но успел сделать лишь пару глотков, сдавлено вскрикнул, выронил фужер, схватился руками за горло и замертво упал на пол. В его широко открытых глазах застыло безмерное удивление.

Убедившись в отсутствие пульса у хозяина, Ульяна приложила к уху трубку мобильного телефона и произнесла одно слово:

– Жду.

Через несколько минут она, одетая в пальто, подошла к большой входной двери и открыла замок. Ещё через минуту без предупреждения в коридор уверенно вошли двое крепких мужчин в расстёгнутых коротких чёрных куртках. Она ждала их появления в глубине квартиры в гостиной, сидя на диване рядом с лежащим у её ног остывающим трупом.

– Можешь идти, – произнёс один из вошедших по-русски.

– Жидкость попала на скатерть, – коротко бросила Ульяна и направилась к двери.

– Понятно, – услышала она у себя за спиной.

Ульяна спустилась на лифте. Отворив кодовую дверь подъезда, она вышла в ночь и растворилась в ней…

Всю неделю Алексей не звонил ни Ольге, ни Елене. Никому. В его душе боролись чувства к двум совершенно разным женщинам. Конечно, Лена не могла составить его счастья, но с ней ему было хорошо. И она всегда оказывалась рядом в нужный момент. А с Ольгой всё сложно… Но обманывать себя Алексей не мог – Лена ему просто нравилась, а к Ольге его непреодолимо влекло гораздо более сильное чувство.

Пустыми вечерами до самой поздней ночи, устроившись перед телевизором в одиночестве, Алексей пил коньяк. А утром ехал на работу – похудевший, помятый и невыспавшийся, с синими кругами под глазами, словно после тяжёлой болезни. Коллеги, глядя в осунувшееся лицо всегда подтянутого аккуратного шефа, лишь с недоумением переглядывались.

Сидя за рабочим столом, Алексей в течение дня не мог думать о делах и часто, зацепившись взглядом за какой-нибудь посторонний предмет, погружался в посторонние мысли. В них он уносился далеко, туда, где они были вместе с Ольгой… Он слышал её смех, видел её улыбку, глаза, ощущал запах её волос… Всё потеряло смысл, всё, что окружало его раньше, чем он жил последние годы, к чему стремился, – всё ушло на второй план. Ему нужна была Ольга. Как живительное лекарство, как наркотик, как воздух… Но она не звонила.

Он всё ещё ждал её телефонного звонка, но с каждым днём возможная встреча с ней пугала его всё больше.

Однажды, проснувшись утром, он вдруг очень ясно осознал, что не нужен этой красивой независимой девушке, что она никогда не примет его чувств и его самого. И теперь он хотел лишь одного, чтобы мука душевной тоски, неуверенности, одиночества и боли поскорее закончилась.

Этим же вечером, еле передвигая ноги от навалившейся усталости, он медленно вошёл в свою квартиру. С трудом закрыв дверь, Алексей, не разуваясь, прошёл в комнату и упал на диван. Он устал. Очень устал от жизни, от непонимания того, что творилось с ним. От постоянного одиночества. И он заплакал…

Впервые за многие годы после детства Алексей почувствовал солёный вкус слёз на губах. И ему не надо было никого стесняться – квартира холостяка была его убежищем от всего мира. Он вспомнил, как в детстве в трудную минуту рядом всегда оказывалась бабушка. Она успокаивала маленького Лёшу, приговаривая: «Ничего, внучек, жизнь часто бывает несправедливой. Крепись. Вот вырастешь, станешь сильным и забудешь про слёзы…». Эх, дорогая, милая бабушка, как же ты ошибалась!

Она позвонила перед выходными.

Алексей за ужином в одиночку заканчивал бутылку водки, когда прозвучал поздний телефонный звонок.

– Привет! – произнёс знакомый голос.

Не желая больше мириться с неизвестностью, он решил, что сегодня сможет избавиться от мучительного наваждения навсегда. Но избавляться надо именно сейчас.

– Извини, я не могу говорить, – немного резко ответил он в трубку.

– Я приехала сегодня. Позвони, как освободишься… – Она торопилась сказать что-то ещё. Алексей нажал на «Сброс». Раздались короткие гудки…

Борясь с раздирающим грудь желанием броситься, поехать к ней и просить прощения за грубость, целовать её нежные красивые руки, Алексей залпом допил оставшуюся в бутылке водку, шатаясь, прошёл в комнату и рухнул без чувств на диван…

Тяжёлое пробуждение поздним серым утром не сулило ничего хорошего.

Помыв оставшуюся с вечера посуду, он включил телевизор и лёг под плед на диван, решив начать забывать высокую стройную блондинку с серыми глазами. Но вскоре, убедившись в невыполнимости поставленной задачи, он решил выпить…

Ближе к вечеру раздался звонок, потревоживший его короткий тревожный сон, где он видел себя с Ольгой на каком-то озере с белыми лебедями. Протянув руку на звук, он медленно, не открывая глаз, поднял с пола трубку ожившего телефона и поднёс к уху:

– Белый дом на проводе, – произнёс он на ломаном английском языке фразу, слышанную им недавно в одном из фильмов про Америку.

Знакомый низкий голос на другом конце линии спросил на чистом английском:

– Почему ты не позвонил? Что-нибудь случилось?

Алексей моментально проснулся и протрезвел. Звонила она.

– Случилось… – перешёл он на русский.

– Что произошло? – её голос выдал волнение.

– Ты исчезла. Даже не предупредив. Могла бы хоть позвонить.

После короткой паузы она произнесла:

– Не могла.

– Может, не хотела?

– Ты бы мог и сам позвонить мне вечером! Я приехала ещё вчера.

– Оля, а я нужен тебе?

– Я думала, что тебе и так всё понятно.

– Что понятно, Оля?! Что мне должно быть понятно? Ты слышишь? Ответь: я нужен тебе или?..

Она отключила телефон…

– …или нет? – произнёс он по инерции. Ответом ему были прерывистые гудки.

Глава 7

Охранники были не очень удивлены, что директор одной из фирм появился в офисном здании в субботний день. Очень удивился сам Алексей, обнаружив на рабочих местах нескольких сотрудников. Причём, они все реально занимались работой. За столом начальника отдела возле компьютера он разглядел Галину.

– Здравствуйте, коллеги! – громко произнёс Алексей директорским голосом с порога. – Приятно удивляете! Что тут у вас за аврал?

– Здравствуйте, Алексей Иванович! – нестройным хором ответили несколько человек.

– Долги отрабатываем, – поднялась из-за стола Галина. – Последний квартал года – премию хотим!

– Правильно хотите! – улыбнулся Алексей. – Галина, зайди ко мне.

Когда он удобно расположился в кресле директорского кабинета, в дверь тихонько постучали.

– Можно? – поинтересовался женский голос.

– Заходи, заходи! – воскликнул Алексей, включая свой компьютер.

– У нас на конец месяца только девяносто три процента выполнения плана, – произнесла Галина, подняв глаза и, не мигая, глядя на директора. – Вот решили изыскать резервы. Вышли в субботу, чтобы никто не мешал. Провели «мозговой штурм», написали планы на неделю и на следующий месяц.

– Галя, я сегодня напишу приказ о назначении тебя заместителем директора. Займёшь должность прямо с первого числа следующего месяца. Я просмотрел фонд заработной платы – резерв имеется. С Москвой уже согласовано. Так что решай, кому сдавать дела? Кто, по твоему мнению, потянет отдел?

– Я думаю, что нужно ставить Людмилу Петрову.

– А почему не Фролова Александра? – нахмурился Алексей. – Фролов раньше Петровой пришёл в фирму. Выдаёт неплохие показатели. Образование подходящее. Опять же – мужчина. А коллектив у нас в основном женский.

– Это так, – довольно улыбнулась Галина. – Работать все будут и с Петровой, и с Фроловым. Но Петрова более управляема. И потом, она одна воспитывает ребёнка. Ей прибавка к зарплате очень нужна.

– Да, да… помню, – чуть призадумался Алексей. – Что ж, считаю последний факт наиболее веским аргументом. Передавай дела Петровой.

Когда он выключил компьютер и устало откинулся на спинку кресла, то, посмотрев в окно, увидел, что на тёмных улицах город уже зажёг огни. Прошла неделя, как Ольга в последний раз позвонила ему. После того звонка он не искал с ней встреч. Хотел забыть, выкинуть из головы… Да вот не забывается. Чтобы не спиться совсем, решил в выходные заниматься служебными делами.

Алексей прислушался к тишине. Странно, ему послышалось лёгкое пощёлкивание клавиш клавиатуры, и он понял, что в офисе находится не один. Поднявшись с кресла, Алексей вышел в большой освещённый офисный зал. В безлюдном опустевшем помещении за своим рабочим столом сидела Галина.

– А ты почему ещё здесь? – удивился он.

– А ты? – Она смотрела на него своими голубыми глазами.

– Да, я уже закончил… – растерялся Алексей, отводя взгляд. Но потом решил, что Галина имеет право говорить ему «ты» в отсутствие сотрудников.

– Галь, мы ведь друзья?.. – начал он. – Я очень обязан тебе! – Она не перебивала. – Ты просто спасла меня тогда… Поэтому… – Он на секунду растерялся, но тут же вспомнив, что нужно вести себя естественно, нашёл нужные слова:

– Я хочу пригласить тебя в ресторан. Ты согласна?

– Сейчас? – Удивлению девушки не было видно границ.

– Сейчас. Давай поужинаем. Выбирай любой!

– А танцевать со мной будешь? – лукаво прищурилась Галина.

Подумав о том, что нужно быть последовательным во всём, Алексей многообещающе кивнул головой:

– Буду.

После этого девушка, не задумываясь, назвала самый дорогой ресторан города, где играл настоящий оркестр.

– Поехали! – поднялся Алексей.

– Так ты не шутишь? – уточнила Галина, всё ещё не веря в серьёзность сделанного предложения.

– Поехали! – повторил он.

Они вошли в переполненный зал. Галина держала Алексея под руку. Осмотревшись, Алексей заметил освободившийся столик почти у самой сцены. Оркестр как раз исполнял какую-то медленную мелодию, и в центре зала и возле самой сцены кружились пары. Подозвав официанта, Алексей дал ему чаевые и попросил подготовить столик для двоих. Официант кинулся исполнять, а Алексей обратился к своей спутнице, во все глаза разглядывающей зал:

– Предлагаю начать наш незабываемый вечер с танца!

Галина, благодарно улыбнувшись, кивнула головой.

Алексей обнял девушку за крепкую талию и вдруг подумал о том, что на корпоративных вечеринках, на которых она всегда оказывалась рядом, он танцевал с другими, никогда не приглашая её. А вот сейчас ощутил очень близко плотное женское тело, и это ощущение, вместе с уверенностью в стабильности, оказалось приятным.

– Ну, как тебе здесь? – поинтересовался Алексей за столиком в перерыве между салатом и рыбным блюдом.

– Хорошо! – расцвела в улыбке Галина. – Шампанское вкусное. А во сколько закрывается ресторан?

– Утром. – Алексей безразлично посмотрел на часы.

– Давай посидим до утра?

– А тебе твой звонить не будет? – Его не устраивала подобная перспектива.

– А я отключила телефон! – рассмеялась Галина. – Имею я право на отдых?

– Заслужила! – поддержал её без улыбки Алексей.

Принесли десерт. Галина направилась в дамскую комнату, а Алексей со скучающим видом начал изучать лица гостей. Меньше всего ему сейчас хотелось встретить тут кого-нибудь из знакомых. И вообще он уже понял, что хочет домой в свою уютную холостяцкую квартиру, на мягкий диван. Уже слишком поздно и свой долг перед Ерохиной Галиной он исполнил…

Оглядывая зал, Алексей заметил, как в мало освещённой половине, в дальнем конце, отворилась резная дверь отдельного помещения для очень важных персон, и оттуда к сцене направились несколько пар. Что-то знакомое мелькнуло в причёске, цвете волос, росте, фигуре одной из девушек. Это заставило Алексея задержать свой взгляд на ней. Всмотревшись, он узнал… Ольгу! В длинном вечернем платье, сверкая бриллиантовым колье, она грациозно шла, словно плыла по подиуму, в сопровождении плотного седеющего мужчины лет сорока пяти. Заиграла музыка, и пары медленно закружились в танце.

Узнать Ольгу с первого взгляда было не просто – она изменилась: синее вечернее платье с открытой спиной и плечами делало её стройнее и выше, на лице, которое сейчас Алексей мог бы назвать самым прекрасным на свете, лежала маска холодной отрешённости. Это была другая Ольга, как тогда в кафе – чужая и незнакомая. И он не узнал бы её, если бы не глаза! Их Алексей не спутал бы ни с какими другими! Ольга, занятая разговором с партнёром, не видела сидящего за столиком Алексея, а он не сводил с неё глаз.

Закончилась мелодия, но пары из «VIP»-зала не спешили покидать площадку. Оркестр заиграл быстрый танец. Ольга прекрасно владела своим телом. Алексей не мог отвести глаз от движения её плеч, рук, бёдер. В конце танца плотный седеющий мужчина приблизился к ней и попытался обнять. Девушка, извиваясь всем телом в ритм музыке, профессионально оттолкнула его, очертив руками границу, которую тому нельзя пересекать. Партнёр повторил свою попытку ещё раз. И ещё раз Ольга оттолкнула его на расстояние вытянутой руки. Музыка смолкла. Ольге захлопали, по достоинству оценив её танец. Плотный партнёр, элегантно поклонившись, поцеловал ей руку и, доставая из кармана пиджака толстый бумажник, направился к сцене заказывать следующую мелодию. Девушка в длинном синем платье осталась стоять одна среди нескольких ожидающих пар.

Алексей вдруг понял всё: Ольга работала элитной проституткой! Конечно же! Дорогостоящей дамой сопровождения для солидных клиентов! Он слышал о таких.

Подгоняемый желанием встать, подойти к ней и посмотреть в глаза – только посмотреть в глаза и уйти – он поднялся. В этот момент мимо высокой, блистающей бриллиантами Ольги протиснулась скромно одетая Галина, чуть не задев головой плечо красавицы. Извинившись, Галина направилась прямо к Алексею. А высокая блондинка в синем платье проследила за ней снисходительным взглядом. Неожиданно встретившись глазами с Алексеем, Ольга поменялась в лице. Лишь на миг. Но он заметил эту перемену. Через секунду её красивое лицо приняло прежнее надменное выражение. Только серые глаза неотрывно смотрели на Алексея. Он выдержал этот взгляд до конца.

Видимо, прочтя что-то такое в его глазах, Ольга резко развернулась и направилась в зал для «VIP»-персон. Плотный мужчина поспешил за ней. Алексей смотрел им вслед. Закрылся «VIP»-зал. И в этот момент Алексею показалось, что сверху на него свалилась бетонная плита, раздавив, оглушив, безжалостно порушив чувства и мечты, – всё, чем он жил до сегодняшнего вечера. «Ольга – проститутка!», – тупо стучало в гудящей голове в ритм пульсации крови. Первым его желанием было ворваться в «VIP-зал» и крушить там всё и всех.

– Лёша, что с тобой? – Он почувствовал, как кто-то дёргает его за рукав, и расслышал встревоженный голос Галины.

– Уезжаем… – Он поразился тембру своего голоса.

– Лёша, тебе плохо? – участливо тормошила его Галина.

– Плохо? – Он смотрел на неё отсутствующим взглядом. – Мне – никак.

Он не помнил, как расплатился с официантом, как вышел на улицу. И только на морозном воздухе Алексей почувствовал, что ему действительно плохо.

– Ты поедешь на такси! – сказал он стоящей рядом девушке, и в его голосе звучала злоба.

– Может, лучше я провожу тебя? – Галина всё ещё не понимала, чем она провинилась?

– Садись! – Алексей открыл дверь подъехавшего автомобиля и грубо втолкнул туда несопротивляющуюся девушку. Потом протянул водителю деньги и захлопнул дверь. Машина тронулась с места.

Оставшись один, Алексей почувствовал непреодолимое желание кричать. Кричать, что есть мочи! Во весь голос!

Он подскочил к своей «Тойоте», сел за руль и понёсся на всей возможной скорости по улицам спящего города, изрыгая из души одно лишь страшное «А-а-а!!!».

Он пришёл в себя на окружной дороге. Остановив машину на обочине, Алексей попытался собраться с мыслями. Но это долго не получалось. Перед глазами вставал яркий образ Ольги в ресторане. Выходит, что она – обыкновенная проститутка! Теперь всё становится на свои места: эти её неожиданные исчезновения, командировки, «заказы богатых клиентов», проблемы со здоровьем!.. «Дизайнер! Твою мать!..», – зло выругался Алексей. Захотелось уехать из города. Куда-нибудь далеко от этой грязи, обмана, предательства! Спрятаться бы сейчас где-нибудь, чтобы успокоить рвущиеся наружу нервы, прийти в себя. А куда спрячешься? Женщины есть везде, и все они одинаковы: им нужны только деньги или большие деньги. Вон, Галина – как только её парень уехал из города, она пошла в ресторан с другим. А если бы Алексей предложил ей ночь? Не отказалась бы. А не будь Алексей директором, пошла бы она с ним? Это ещё вопрос!

Звук телефонного вызова отвлёк от тяжёлых мыслей. «Кто может звонить посреди ночи?», – проворчал Алексей и посмотрел на имя абонента. На экране монитора телефонной трубки значилось «Светлана». «Тебя ещё только не хватало!», – он приложил трубку к уху:

– Слушаю.

– Лёша, – ровным голосом Ольгиной сестры произнесла трубка, – ты сейчас не делай поспешных выводов и не делай глупостей. Слышишь? Завтра Оля сама позвонит тебе. Вам нужно встретиться и поговорить.

– О чём нам разговаривать? – крикнул в трубку Алексей. – Я достаточно увидел! За лоха меня держали? Спасибо, за науку, сестрёнки…

– Лёша! Да будь же ты мужиком! – повысила голос трубка. – Ольга не врала тебе никогда! Да, ты не знаешь всей правды! Она берегла тебя. Боялась потерять…

– Что?!..

– Поверь! Я знаю свою сестру лучше, чем родная мать! Лёша, прошу тебя, – голос в трубке зазвучал тише, – поговори с Олей. Ты очень нужен ей.

– Света, скажи мне только одно… – голос Алексея стал тише, задрожал и осёкся, – честно… скажи мне… твоя сестра – проститутка?

– Нет, Лёша, ты ошибаешься, – устало произнесла трубка и оборвала разговор короткими гудками.

Алексей ещё долго сидел в машине. Когда горизонт на востоке начал прорезаться светлой полосой, он решил ехать домой.

Ложиться спать не стал – знал, что не заснёт до разговора с Ольгой.

Глава 8

Воскресенье начиналось медленно светающим серым утром с тянущимися по небу низкими свинцовыми облаками и сыплющимся из них мелким мокрым снегом.

Алексей сидел в полной тишине на диване, укутанный в одеяло. Всё тело знобило. Казалось, что холод, сковывающий улицы, проник в его квартиру, в его постель, в его душу. Можно было встать, включить электрокамин. Но шевелиться не хотелось. Он не думал ни о чём, не ел, не пил. Он не хотел ничего. Он ждал звонка.

Лежащая рядом трубка ожила, когда стрелки на настенных часах у входа отклонились к началу восьмого.

– Слушаю, – глухо выдавил Алексей.

– Приезжай вечером часам к шести к Светлане. Девятый этаж. – Ольга назвала номер квартиры и код дверей подъезда.

И опять эти короткие гудки. Криво усмехнувшись знакомой манере заканчивать разговор, Алексей отметил про себя, что настроение всё-таки стало немного улучшаться. Решив, что до вечера ещё уйма времени, он заставил себя лечь и закрыть глаза.

Но сон долго не шёл…

Без десяти минут шесть он набирал код на электронном замке двери подъезда.

Дверь в квартиру открыла Светлана в обыкновенных джинсах и неяркой блузке. На лице – улыбка.

– Привет! – первым поздоровался Алексей, с удивлением посторонившись от огромной серой кошки, выскочившей прямо под ноги гостя.

– Привет, привет! – гостеприимно замурлыкала светловолосая хозяйка квартиры, пропуская Алексея через порог. – Проходи, раздевайся. Полы у нас тёплые. А это наша усатая Маша…

Чтобы не наступить на вертящуюся у порога кошку, Алексей, высоко поднимая ноги, шагнул в квартиру. Светлана, подняв общительное животное на руки, закрыла дверь.

– Возьми вот тут… – Алексей протянул хозяйке два пакета с ручками, – там кое-что к столу. – Произнося это, он с надеждой во взгляде отыскивал на вешалке и обувной полке знакомую одежду.

– Да у нас всё есть! – воскликнула Светлана, опуская на пол с любопытством разглядывающую гостя кошку. – Ладно. Давай! – И добавила, приглушив голос:

– Она на кухне…

Хозяйка, сопровождаемая мохнатой любимицей, с пакетами в руках двинулась в сторону кухни, по пути указав Алексею на ванную с туалетом:

– А здесь можно помыть руки!

Оттягивая пугающий миг встречи, Алексей, сняв пальто и ботинки, даже не заглянув в кухонную дверь, заскочил в ванную комнату.

Там, глядя на себя в зеркало, он долго мыл с мылом руки, твердя одно и то же: «Зачем ты сюда пришёл?». И тут же отвечал себе: «Всё нормально! Спокойно…». Заслышав, как Светлана прошла мимо ванной в зал, Алексей не спеша вытер руки полотенцем, задержал глубокий вздох, решительно выдохнул и шагнул на кухню.

Ольга без косметики на лице, в светлой блузке, почти такой же, как у сестры, в синих потёртых джинсах и в обыкновенных домашних тапочках стояла у дальнего края стола возле окна и резала ножом овощи для салата. Её светлые волосы были туго забраны на затылке в хвост простой резинкой. Она совсем не соответствовала тому яркому образу топ-модели из ресторана, который всё ещё стоял перед глазами Алексея, вызывая ревность, обиду и злость.

– Привет! – тихо произнёс Алексей, подавляя внутреннее сопротивление. Он не увидел глаз девушки, но почувствовал, как вопреки неверию и сомнениям после первых его слов стала таять стена отчуждения, и вместе с обидой стали исчезать нехорошие мысли, а в груди появилось тепло, которое росло вместе с робким ощущением радости. И он сделал шаг навстречу этому чувству. – А тебе идёт такая причёска.

– Привет! – Девушка, кинув на гостя короткий взгляд серо-голубых глаз, опустила ресницы и с усердием принялась за салат.

– Помочь? – Наблюдая за её красивыми пальцами, он почему-то подумал, как, наверное, приятно их целовать.

– Да мы почти всё уже закончили, – посмотрела на него Ольга, поправляя рукой, держащей нож, упавшую прядь волос со лба. – Если хочешь, носи всё на стол в гостиную.

Этот голос, этот жест, этот взгляд – весь её облик, делали девушку настолько по-домашнему уютной, что Алексей почувствовал себя совсем не чужим здесь. И это придало ему уверенности в том, что, вопреки обидам и сомнениям, у них с Ольгой всё сложится хорошо. Обязательно всё сложится хорошо! А недосказанность – её больше не будет.

– Лёша, ну ты чего! – нахмурилась Ольга. В её голосе прозвучали нотки растерянности. – Ты опять так смотришь.

– А чего! – улыбнулся он. – Привыкай к моему взгляду! Красивая ты…

– Неси хлеб и салат на стол! – пряча улыбку, кокетливо проворчала девушка. Она поняла, что он её простил. Простил, не потребовав объяснений, не устраивая сцен ревности, не заставляя унижаться. Но от этого собственное чувство вины захлестнуло её ещё больше. Она опустила взгляд.

Но он успел прочитать в её глазах всё: и раскаяние, и мольбу о прощении, и радость от его прихода.

– Исполняю! – Алексей схватил с кухонного стола хлебницу с аккуратно нарезанным батоном, блюдо с салатом оливье, и взволнованный и окрылённый полетел в гостиную. Она приняла его! Он нужен ей! Ревность, обида и злость на Ольгу растаяли, как лёд под тёплым весенним солнцем, от них не осталось и следа.

В коридоре Алексей чуть не зашиб усатую Машку, по-хозяйски направляющуюся на кухню. Ловко увернувшись из-под ног ретивого гостя и увидев в его руках тарелки, смышленое животное изменило маршрут и бодро загарцевало впереди, указывая своему потенциальному кормителю дорогу.

В гостиной Алексей обнаружил сидящего у телевизора светловолосого кудрявого подростка, на вид лет двенадцати.

– Добрый вечер! – первым поздоровался Алексей, расставляя тарелки на выдвинутый в середину комнаты и накрытый скатертью стол.

– Здрасьте… – кинув небрежный взгляд в сторону незнакомца, отозвался подросток и снова уставился в мерцающий изображениями экран.

– Это у нас невоспитанный Артём! – услышал Алексей за своей спиной голос Светланы. – Мой сынок и любимый племянник нашей Оли.

Алексей обернулся. Светлана стояла в проходе с двумя бутылками вина в руках.

– Да, это мой единственный любимый мужчина! – появившись в дверях, подтвердила Ольга и прошла мимо сестры с подносом в руках.

– Ну, вроде всё готово! – придирчиво осмотрев стол, сделала вывод хозяйка квартиры. – Прошу всех садиться!

Получилось так, что Ольга села справа от Алексея через угол, и он усердно начал за ней ухаживать. Напротив оказалась Светлана. Она сама стала накладывать еду в тарелки себе и сыну, подошедшему к столу лишь после очередного напоминания матери.

Алексей раскупорил первую бутылку красного вина. Мастерски разлив его по высоким бокалам, он предложил:

– Кто скажет тост? Может, хозяйка?

– Лучше вы, Алексей, я потом, – почему-то засмущалась Светлана, назвав гостя на «вы».

– Что ж, – подумав, поднялся Алексей. – Давайте выпьем за спокойствие!

– За что? – изумлённо подняла брови Светлана.

– За спокойствие! – серьёзно посмотрела на сестру Ольга. – По-моему, это замечательный тост.

– А почему за спокойствие? – Светлана с интересом смотрела на Алексея.

– Потому, – Алексей не отрывал глаз от своего наполовину наполненного бокала, который держал в руке, – что в жизни бывает так мало спокойных минут, когда каждый из нас может побыть наедине с самим собой. Ещё меньше, – он поднял взор на Ольгу, – когда мы можем чувствовать себя спокойными за близких и дорогих нам людей. Вот когда держишь в руках телефонную трубку, а из неё звучит лишь одна музыка безответных гудков – музыка страха: что с тобой, где ты?!.. – вот тогда и понимаешь, что неизвестность – наказание, страшнее которого нет. И лишь только когда близкие и дорогие нам люди находятся рядом, только тогда мы можем быть спокойны. За спокойствие!

Он поднял свой бокал и поднёс к бокалу Светланы, потом – Ольги. Та опустила глаза, не выдержав его взгляда.

– А со мной! – Артём протянул стакан с соком. Все дружно чокнулись и с ним.

Выпив сок, мальчишка поднял с пола трущуюся у ног Машку и, как ни в чём не бывало, разложил упитанное животное у себя на коленях и стал ласково почёсывать мохнатый выпуклый живот. Благодарная киска, исступлённо замерев с растопыренными лапами, блаженно щурилась, кося зелёным глазом на Алексея.

Взрослые стали говорить о жизни и о работе. Светлана поведала о делах в её танцевальной студии. Алексей сделал прогноз рынка валют на ближайший месяц. Затем обратился к Ольге:

– А ты что нам расскажешь?

– Налей мне коньяка! – неожиданно попросила Ольга. Алексей, взяв бутылку со стола, плеснул коричневую жидкость в бокал на самое дно.

– Ещё! – потребовала Ольга. Он добавил.

– А себе?

Алексей усмехнулся и налил.

– За что мы с тобой выпьем? – Ольга держала в руке бокал и смотрела на Алексея жёстким чужим взглядом, но за ним, как за внешней крепостной стеной, Алексей улавливал упрятанную от мира простую девичью беззащитность. И его сердце уже не мог обмануть примеренный по случаю импровизированного праздника образ отвязанной девицы с крутых тусовок.

– А за что хочешь! – Алексей притронулся пальцами к своему бокалу.

– Давай за ту красавицу с большой грудью в ресторане, с которой ты был вчера! – Это предложение было ещё более неожиданным.

– Я там видел только одну красавицу! – Сделав ударение на слове «красавица», Алексей посмотрел Ольге в глаза. – А со мной была моя коллега. Мы после работы просто заехали поужинать. – Он понял вдруг, что оправдывается, и от этого ему стало не по себе.

– Ага! В субботу поздно вечером. В самый дорогой ресторан! Там мест никогда не бывает, – отвязано засмеялась Ольга. – Заехали они… после работы…

– Ну, тебе виднее. Видимо, ты там бываешь чаще. А я говорю правду! – повысил голос Алексей. – И хотел бы услышать её от тебя!

– Тогда – давай и выпьем за правду! – подняла бокал Ольга, став очень серьёзной.

– За правду между нами, – поправил Алексей. Он почувствовал, как стремительно портится его хорошее настроение и как в груди снова растут раздражение и злость. Какое право она имеет осуждать его, когда по отношению к нему с её стороны – сплошной обман!

Но он взял свой бокал и поднёс к бокалу Ольги.

– На брудершафт! – потребовала Светлана. – Вставайте! Вставайте!

– За правду между нами! – чётко выговорил он, заводя свою руку за её локоть и глядя в глаза. – Повтори!

Ольга, кусая губы, выдержала взгляд и тихо произнесла:

– За правду… между нами. – И лихо одним движением опрокинула весь коньяк в рот. Он сделал так же.

– Теперь целуйтесь! – снова подала голос сестра.

Алексей, не желая усугублять ситуацию, стоял, ожидая хоть какого-то жеста или первого встречного движения от Ольги. Посмотрев на него пару секунд и, видимо, неправильно истолковав его замешательство, девушка мотнула головой, бросив с чувством:

– Да пошёл ты!.. – и села за стол.

Её грубая выходка Алексея не задела. Он лишь удивился тому, как прямо на глазах куда-то подевалась театральная девичья лихость, как Ольга сникла, упала локтями на стол, обняв наглухо перекрещенными руками плечи, будто мёрзла, будто пыталась спрятаться, закрыться от него и от окружающих. От её развязанной воинственности не осталось и следа.

Светлана пересела к сестре, поставив стул рядом, и по-матерински обняла её за плечи.

– Ну, что ты как маленькая, – заворковала Светлана. – Всё у нас хорошо. Мы тебя любим. Правда, Алексей?

Он не успел ничего ответить, потому что тут же Светлана предложила:

– Оля, а давай споём наши песни? Лёша их ещё не слышал.

Ольга тоже промолчала. Светлана, немного обождав, распорядилась:

– Артём, неси сюда пульт и микрофоны!

Подросток со скучающим видом подошёл и положил на стол перед матерью листок с перечнем песен, пульт дистанционного управления музыкальным центром и два больших чёрных микрофона.

– Сейчас начнётся!.. – обречённо вздохнул он, проходя мимо Алексея к дивану.

Светлана, поглядев в список, нажала нужные кнопки и из колонок полилась знакомая мелодия песни «Старый клён». Вопреки предсказаниям Артёма, не сильный, но приятный голос Светланы Алексею понравился. Она в одиночестве пропела куплет. В припеве к её голосу присоединился низкий красивый второй голос. Это подключилась Ольга. Девушки исполняли песню чувственно, точно попадая в ритм и тональность. Алексей слушал зачарованный.

Потом они спели вторую и третью песню. Четвёртую – тоже про любовь – пела одна Ольга. Когда по тексту героиня обращалась к своему возлюбленному, Ольга смотрела на Алексея. И выходило у неё это так душевно и правдоподобно, что на теле у Алексея каждый волосок вставал дыбом. В этот момент он простил ей и грубость, и свои страдания, и обиду – простил всё.

Следующую песню крокодила Гены про День рождения сёстры заставили исполнить Артёма. Тот долго упирался, но для мальчишки-непрофессионала спел довольно сносно. Алексей даже кое-где помогал парню, подхватывая строчки с высокими нотами. Ольга и Светлана присоединились в припеве.

Потом дружно вчетвером они, дурачась, спели ещё несколько всем известных песен из мультфильмов.

Алексей видел, как Ольга ожила и развеселилась, и теперь он часто ловил на себе её взгляды.

Во время импровизированного концерта с Караоке все двигались под музыку, подтанцовывали, пока не оказались на диване. Ольга, возможно, совсем не случайно, оказалась рядом с Алексеем. Он чувствовал тепло её тела, но ему не хватило духу обнять девушку за талию или просто положить руку на плечо, хотя ему этого очень хотелось. Он убеждал себя, что ему вполне достаточно того, что она рядом.

Когда Светлана отправила своего юного отпрыска спать, стол подвинули к стене, музыку сделали тише и песенный репертуар заменили танцевальным.

Сначала звучали ритмичные произведения. Алексей сделал приятное открытие, увидев, как одинаково профессионально танцуют обе сестры. И он, скинув с себя пиджак, не усидел на месте и присоединился к девушкам.

– Вы где так натренировались? – не сдержал своего любопытства он.

– Света у нас многократная чемпионка по спортивным танцам, – двигаясь в ритм музыке, выдала семейный секрет Ольга.

– Ты тоже не далеко отстала! – подстраивалась к движениям сестры Светлана. – Сначала художественная гимнастика, потом – спортивные танцы.

– Когда это было! – отмахнулась Ольга.

– А сейчас почему не занимаешься? – стараясь не отставать от девушек, поинтересовался Алексей.

– Поменяла профиль. Она у нас – каратистка! – ответила за Ольгу Светлана.

– Значит, вы обе – спортсменки? – Только теперь Алексей обратил внимание, что ровненькие фигуры девушек, обтянутые джинсами, хоть и различаются, но сложены пропорционально, и между ними есть что-то общее. Ольга была повыше Светланы, но их обеих можно было сравнить с двумя копиями, вышедшими из-под руки одного мастера. Правда, младшая удалась лучше.

Заиграла медленная музыка, и Алексей, подчиняясь порыву, положил руки на талию рядом стоящей Ольге. Она будто ждала этого момента и припала горячим упругим телом к груди Алексея, доверчиво склонив голову ему на плечо. Они медленно закружились, чутко чувствуя каждое движение друг друга. «В ресторане с мужиком она танцевала не так близко!», – отметил про себя Алексей. От этой мысли ему стало тепло. Хотя у него скопились вопросы, он ждал, что трудный разговор начнёт Ольга. Но девушка молчала. Подождав ещё немного, Алексей произнёс:

– Твои волосы пахнут речкой.

– Это шампунем, – не поднимая головы, отозвалась Ольга.

– Значит, ты – каратистка? – наконец он выдавил из себя первый вопрос.

– А ты подумал, что я – проститутка?

– Каюсь, – признался Алексей. – Подумал. Прости.

– Понимаю, а чтобы ты мог ещё подумать? Я надолго исчезаю без объяснения причин. Потом ты видишь меня с крутыми мужиками. Всё вроде бы ясно и понятно. Я вон тоже вчера решила, что ты пришёл со своей девушкой.

– Оля, это не так. Мы действительно задержались на работе. Я и пригласил её поужинать. Она – лучший начальник отдела.

– Так, значит, всё-таки – не простая сотрудница?

– Брось. Мы работаем вместе! И этим всё сказано.

– Ну, тогда ты тоже можешь быть спокоен, – Ольга отстранилась и посмотрела в глаза Алексея чистыми и глубокими, как лесные озёра, глазами, – у меня никого нет. Если тебя это интересует…

– Интересует! – вырвалось у него. – Расскажи мне про себя. – Он тонул в глубине этих озёр, но ещё делал слабые попытки к спасению. – Ведь ты не дизайнер?

Девушка моргнула, отвела глаза, но заставила себя снова посмотреть на Алексея:

– Дизайнер – это тоже моя работа. Поверь, я неплохо с ней справляюсь. Но мне приходится заниматься ещё кое-чем.

– Чем же?

– Тем, чем я не хочу заниматься…

– А как же уговор о честности между нами?

– Лёша, милый, пока просто поверь, что мужчины – это только партнёры по бизнесу, с которым я хочу закончить все свои дела.

– Почему ты не расскажешь мне всего?

– Лёша, а ты помнишь сказку про царевну-лягушку и Кощея бессмертного? – Ольга мягко коснулась пальцами его волос, погладив по голове, словно ребёнка. – Вот представь, что я сейчас та лягушка, а скоро превращусь в царевну. Тебе только нужно немного обождать. Подождать – и всё. Не спеши, царевич Алексей!

– Ты сейчас больше похожа на Василису Прекрасную! – улыбнулся он, ощутив как приятно прикосновение её пальцев. – И я не хочу тебя терять на тридцать лет и три года. Расскажи мне про твоего Кощея.

– Лёша, поверь, – не нужно. Я тоже не хочу тебя потерять…

Танец закончился. Но Алексей не отпускал Ольгу, и они стояли, глядя друг другу в глаза, продолжая немой диалог.

Светлана в гордом одиночестве сидела за столом и медленно потягивала красное вино из бокала.

– А вы неплохо смотритесь, – напомнила она о себе, выключая дистанционным пультом музыкальный центр. – Идите, выпьем. Пусть Артём уснёт.

– Идём? – Разомкнул руки на девичьей талии Алексей.

Ольга, сев за стол, старалась ни на кого не смотреть.

– Что будете пить? – поинтересовалась Светлана.

– Я – вино, – выбрал Алексей. Ему не хотелось напиваться.

– А мне налей коньяка, – попросила Ольга.

Алексей выполнил её просьбу. Пока он наливал вино в свой бокал, Ольга поставила уже опорожнённый фужер.

– Ты не гони на такой скорости, – посоветовала Светлана.

– А я напиться хочу, – не глядя на сестру, процедила сквозь зубы Ольга.

– Как знаешь! – махнула рукой Светлана. – Тебе жить…

Поглядев на сидящих напротив него сестёр, Алексей сдержанно улыбнулся:

– Девочки, а мне можно сказать?

– Говори! – разрешила Светлана и посмотрела на Ольгу:

– Ты не против?

– Пусть говорит, – пожала та плечами, не поднимая глаз.

Алексей собрался с мыслями и почти торжественно произнёс:

– Оля, Света, спасибо, вам за то, что пригласили меня в эту уютную квартиру, допустили, так сказать, в свой близкий круг! – Потом продолжил тише, добавив тепла в голосе: – Долгое время, если его можно назвать долгим, – но в моей отдельно прожитой жизни оно долгое, – итак, долгое время я жил с уверенностью в том, что если планировать, то рано или поздно всё осуществится, произойдёт, сложится так, как хочется. После службы в армии поступил в финансовый институт, окончив его, начал строить карьеру, стал зарабатывать деньги. Потом стал подумывать о семье. Где-то в мечтах я рисовал образ своей будущей супруги: такой миловидной спокойной и хозяйственной женщины, которая умеет следить за домом, воспитывать детей и копить деньги. Она содержит дом, я – делаю карьеру и зарабатываю на жизнь – вот это счастье! Именно так я и думал. А не учёл того, что кроме материального тела существует душа, которую ни в какие рамки планов не загонишь. Она живёт только тогда, когда свободна. И когда однажды я увидел Ольгу, понял, что именно её – эту удивительную девушку искала моя душа, именно о ней я грезил в своих самых потаённых мечтах. Ещё я понял, что счастье совсем не в карьере и не в деньгах и достигнутых планах, счастье – в слиянии двух половинок. Двух половинок в одно целое: рядом должен быть кто-то очень нужный тебе! Всё! Деньги, карьера, власть – ничто без этого главного. Оля, – Алексей посмотрел на девушку, – за время нашего недолгого знакомства ты стала самым нужным мне человеком. Оставь же свою лягушачью кожу, доверься мне, и мы вместе по кирпичику сложим наш дом – нашу крепость, в которой поселится детский смех и наше с тобой счастье. И никакой Кощей нам не будет страшен, пока мы вместе!..

Всё то время, пока Алексей говорил, Ольга не поднимала головы. Но на последних его словах глухо застонала и, закрыв лицо руками, сорвалась с места. Прямо по сердцу ударила Алексея хлопнувшая дверь ванной комнаты. Он поставил полный бокал на стол и сел. Вслед за сестрой кинулась Светлана.

Алексей остался один.

Что он сказал не так? На миг всё происходящее показалось ему не настоящим: и эта квартира, и этот стол, и поведение Ольги. Реальными оставались только сказанные им слова и чувства к этой непредсказуемой особе.

Он встал и подошёл к тёмному окну. Засыпающий зимний город готовился к предстоящему рабочему дню: по освещённой, запорошенной снегом улице двигались редкие автомобили, от остановки отошёл последний троллейбус. Одинокий прохожий, кутаясь в пальто от декабрьского ветра, спешил по тротуару в сторону соседнего дома. Наверное, там, за одним из светящихся окон, в пустой квартире какая-нибудь женщина очень ждёт этого человека, уже поставив на плиту приготовленный ужин. Алексей представил себя на морозном ветру в такой поздний час. И ему до боли в сердце захотелось, чтобы его тоже кто-то ждал. И чтобы это была Оля…

Он обернулся на звук шагов. В зал вошла Светлана.

– Всё в порядке. Сейчас успокоится, – ответила она на его немой вопрос. И добавила: – Впервые за много лет вижу, чтобы Ольга плакала. Лёша, мы там, на кухне, посекретничаем, а ты пока побудь здесь. Телевизор включи.

Сидеть в одиночестве ему пришлось долго.

Светлана появилась уже хорошо нагруженная коньяком. Её немного пошатывало.

– Леша, – оторвала она гостя от экрана телевизора, – пойдём, принесём постель.

Алексей послушно встал и направился за хозяйкой в одну из комнат. Когда Светлана щёлкнула выключателем, глазам Алексея предстала со вкусом обставленная спальня одинокой женщины. Открыв большой, во всю стену, встроенный шкаф, Светлана вытащила тёплое стёганое одеяло и подала его Алексею. Достав ещё две подушки, отдала ему одну:

– Неси в гостиную. Я сейчас приду.

Алексея недолго мучила загадка, сколько подушек Светлана положит на диван? Хозяйка вскоре появилась. Глядя на вторую подушку в её руках, Алексей почувствовал, как из глубины души наружу рвётся почти детский восторг и как горячая кровь приливает к его голове. Внешне он постарался ничем не выдать своей радости.

Подмывало спросить об Ольге, но он сдержался. Светлана прояснила ситуацию сама:

– Она уснула на кухне. Сможешь аккуратно перенести, чтобы не будить?

Увиденная картина умиляла: девушка спала, сидя за столом, неудобно подложив под голову вытянутую правую руку. Левая безвольно повисла вдоль тела. Рядом с её лицом стояла пустая бутылка из-под коньяка и тарелка с нарезанными фруктами.

Подойдя с боку и примерившись, Алексей осторожно одной рукой обнял спящую за талию, а другую просунул под коленки. Ольга не проснулась и не пошевелилась. Он легко поднял взрослую девушку, словно ребёнка, и прижал к себе. Она не открыла глаз, а её голова упала ему на плечо. Её светлые волосы попали на лицо, и он снова ощутил запах реки, идущий от её волос. Стараясь не задеть ни за что в узком коридоре, он аккуратно донёс свою драгоценную ношу до дивана. Постояв немного, будто раздумывая, он медленно присел на одно колено и опустил Ольгу на расстеленный диван. Она во сне потянулась и повернулась на бок. Её блузка задралась, и Алексей увидел край спины с двумя выделяющимися приятными полосками мышц вдоль позвоночника и двумя симпатичными ямочками над поясом брюк. Он успел рассмотреть белую нежную кожу прежде, чем сестра поправила подушку и накрыла Ольгу одеялом.

Алексей вопросительно посмотрел на Светлану.

– Ложитесь вместе, – бросила та, поняв суть его вопроса. – Но хочу тебя предупредить: не пытайся её раздеть.

– А в чём дело? – Алексей почувствовал, что краснеет. Хорошо, что в это время погасла люстра.

– Пусть спит. Пойдём, поговорим. – Светлана решительно направилась на кухню.

Ещё раз взглянув на спящую Ольгу и поборов нестерпимое желание поцеловать её, Алексей проследовал туда же.

На кухне ярко горел верхний свет. Светлана сидела за столом и курила.

– Закрой дверь, – распорядилась она. – И выключи свет. Я зажгу бра.

Алексей выполнил всё и сел за стол напротив. Он ждал начала разговора, глядя, как тонкие женские губы сжимают сигаретный фильтр, а затем, складываясь лодочкой, выпускают облако белого дыма, как с постоянной периодичностью вспыхивает в её длинных пальцах красный огонёк сигареты. Молчание затягивалось.

– Значит, ты куришь? – не выдержал он.

– А тебе не нравится? – безразлично поинтересовалась Светлана, выдыхая дым в сторону.

– Да, мне всё равно, – пожал плечами он. – Просто ты вроде спортсменка.

– Сейчас многие курят. А я так – балуюсь. Или курю, когда волнуюсь.

– А Оля?

– Нет. Она называет это «гадостью», – усмехнулась Светлана.

– Наверное, правильно называет.

– Наверное, правильно. – Светлана затушила незаконченную сигарету о пустое блюдце на столе и положила в него смятый кривой окурок. – Она у нас всегда была правильной девочкой.

В неярком свете настенного бра Светлана то бросала на Алексея открытые взгляды, то смотрела на него с подозрением, будто оценивая, можно доверять ему или нет?

– Ты хотела поговорить? – напомнил он.

Светлана подняла остановившийся взгляд.

– Зачем ты доставал её сегодня своей правдой? – процедила сквозь неплотно сжатые губы женщина. – Какая тебе нужна правда?

Алексей опешил, потому что такого оборота в разговоре не ожидал.

– Я хочу понять, почему Ольга так ведёт себя?

– Как?

– Да не понятно как! – Снова по сердцу хлестнули раздражение и злость. – Что у вас за семейный шпионский цирк? Вы что, по нормальному жить не умеете? Может, вы какие-нибудь сектантки или мормоны? Так скажите…

Светлана молча отвела глаза.

– Пообещай, что наш разговор останется в границах этой кухни! – наконец решившись, потребовала она. – И если…

– Без «если»! Могла бы и не спрашивать. – Алексей смотрел, не отводя взгляда.

– Мы с Ольгой родились от разных отцов, – начала Светлана. – Хотя это не важно – по маме мы обе еврейки и семья у нас одна. Оля у мамы – поздний ребёнок. Я старше на тринадцать лет.

– Трудно поверить! – искренне удивился Алексей. – Ты выглядишь почти как Олина ровесница.

– Спасибо!.. – грустно улыбнулась Светлана. – Это ненадолго. Оля не помнит отца. Когда ей было два годика, он бросил нас. Мама начала пить. Бабушка забрала нас в свою квартиру. Это обстоятельство и спасло меня и Ольгу. Мне пришлось во многом заменить ребёнку мать, потому что наша мама Софа всё время кружилась в каких-то бесконечных пьянках, праздниках… Мама была по молодости очень красивая. Ольга – в неё. И пока она была маленькой, я не выходила замуж. Так и проворонила свою судьбу! – Светлана тихо вздохнула, провела ладонями по лицу, будто смывая тяжёлые воспоминания.

Посидев минуту молча, Светлана продолжила:

– Когда Ольге минуло одиннадцать, я встретила хорошего человека. Он замуж звал, но надо было уезжать с ним на Север. Я долго думала. Потом решила, что нельзя оставлять Олю и старую бабушку. Он уехал один. А потом я поняла, что у нас будет ребёнок. Когда родила, узнала, что папа Артёмки женился там, на Севере. Я работала. Ольге пришлось мне помогать нянчиться с племянником. Она его до сих пор пестует и лелеет, как собственного сына. В то время нашей матушке было не до нас. Но с годами приличные люди стали всё реже появляться в её окружении. А потом она совсем опустилась – связалась с каким-то отребьем. Пропила свою двухкомнатную квартиру. На коленях приползла к бабушке, умоляя пустить её в нашу трёхкомнатную, где и так уже жили четверо. Бабуля сжалилась, взяв с матери слово, что та прекратит пьянствовать. Мать пообещала. И держалась какое-то время. Но потерянная квартира не давала ей покоя. И она каким-то путём вышла на бандитов. Те заключили с ней договор, что вернут квартиру, а за свои услуги потребовали половину рыночной стоимости. Когда появилась надежда и закончились пьянки, наша мама снова немного расцвела. Один из бандитов обратил на неё внимание, она стала с ним встречаться. И однажды он появился у нас дома. Он был младше мамы лет на десять, но мужик был накаченный, здоровый. Мать в нём души не чаяла. Оле тогда только-только исполнилось шестнадцать. Девочка уже налилась яркой женской красотой. Я заметила, как гость в первый вечер смотрел на неё.

Квартиру нам вернули, и мама разменяла её, получив однокомнатную в том же районе. И от такой удачи, а скорее – от своей запоздалой любви она была на седьмом небе и не хотела замечать ничего вокруг…

Светлана замолчала. Алексей терпеливо ждал. Хотя он уже примерно представил себе дальнейшее развитие сюжета.

– Налей водки, – попросила Светлана, глядя в тёмное окно.

Алексей налил. Светлана, молча, не чокаясь, опрокинула содержимое своего стакана в рот, точно так же, как это делала её младшая сестра. Алексей пить не стал.

– Сначала этот бандит затащил в постель меня, – не закусывая, заговорила молодая женщина низким глухим голосом. – Взял на испуг. Я за Артёмку была готова на всё. С Ольгой у него сразу не вышло. Она – девочка с характером. Тогда они с другом подъехали на крутом джипе прямо к школе, сказали Ольге, что мама попала в больницу, и увезли девчонку с уроков за город. Там, в лесу, вначале угрожали ей пистолетом, обзывали жидовкой, грозились убить, но не получилось – девочка оказалась не из пугливых. Тогда они избили её, связали ремнями и насиловали по очереди в течение нескольких часов. Потом оставили там, пригрозив, если кому скажет… Ну, ты понимаешь?

Алексей молчал.

– Ольга не помнила, как оделась и вышла на какую-то дорогу… – продолжила Светлана. – В тот день я поздно вернулась с работы и удивилась, что Оли ещё нет дома. Через час в дверь позвонили, и какой-то мужик завёл в квартиру избитую Олю. На неё было страшно смотреть! Спаситель не мог ничего толком объяснить, только сказал, что подобрал её за городом. Она отказалась ехать в милицию и в больницу, назвала адрес дома. Мы заплатили ему и попросили номер телефона. Он деньги взял, но телефона не оставил. Больше мы его не видели.

Потом пришла мама и стала биться в истерике. Мы с бабушкой кое-как её успокоили и вызвали Оле и ей «скорую». Повреждения у Ольги были очень серьёзные. Сделали операцию. Ольга днями лежала в своей комнате на кровати и ни с кем не разговаривала. Мы очень боялись, что она наложит на себя руки. Бабушка принесла и поставила перед ней свою иконку. А маленький Артёмка, будто чувствовал что-то, не отходил от Ольги ни на минуту. В милицию мы боялись обращаться – всё-таки бандиты – и тряслись от каждого звука шагов за дверью. Сердце бабушки не выдержало такой беды: наша бабуля умерла на третью ночь после случившегося…

Ольга стояла у гроба словно каменная. А ведь бабушку она очень любила. Она до сих пор винит себя и маму в её смерти. Вот с тех самых пор никто не видел у неё ни слезинки…

Светлана замолчала.

Алексей тупо упёрся взглядом в крышку стола. Его пальцы до побледнения в суставах свела в кулаки судорога. На сжатых скулах ходили желваки.

– Что потом? – выдавил он. – Нашли этих гадов?

– А чего их искать? Бандитов вон – полный город!

– Может, у вас знакомые какие-нибудь работали в милиции?

Света посмотрела на Алексея как на несмышлёного ребёнка:

– Лёша, ты понимаешь, о чём говоришь? Это не бабушек на рынках трясти! К тому же Оле надо было закончить школу. Такой позор…

– Как же вы жили потом?

– Так и жили. Ольга сильная. Перешла в другую школу. Правда, уже без художественного уклона. Она у нас с детства хорошо рисовала. Закончила филологический со знанием иностранных языков. Теперь заочно получает второе высшее в юридическом институте. Работает. Нам с мамой помогает. За Артёмкой как за сыном ухаживает. А вот личной жизни никак не получается. Врачи сказали, что у неё может не быть детей никогда.

– А что это у неё за работа? – Алексею хотелось поскорее уйти от тяжёлой темы. -Командировки. Мужики какие-то рядом.

– Насчёт мужчин, Лёша, можешь не беспокоиться, она их близко к себе не подпускает. А командировки, дай бог, скоро закончатся. Потому и прошу тебя быть терпеливым. Оттаивает наша Оля. Как повстречала тебя, прямо меняется сестрёнка. Я это вижу, поверь.

– А почему Ольга почти всё время проводит у тебя?

– А к кому же ей ещё ехать, как не к нам с Артёмом? После смерти бабушки с мамой у неё отношения непростые. У Оли есть своя квартира. Недавно купила в новом доме. В ней ещё не закончен полностью ремонт. Но жить уже можно. Ну, ты иди, Лёша, спать… Хватит уже на сегодня разговоров…

– Да, пора уже… – Алексей взглянул на часы. – Спасибо, Света.

– Может, зря я это… – озабоченно произнесла Светлана. – Ольге не понравится.

– Не сожалей. Не надо. Я никому не скажу. Хотя, могла бы и не рассказывать. Я Ольгу всё равно бы никогда не обидел.

– Могла! – криво усмехнулась Светлана и повысила голос: – Да не смогла! После того случая Ольга ни одного мужика к себе не подпускает. Рефлекс у неё выработался устойчивый: мужик – опасность! Ладно бы меня в лес увезли, а Оля была девочкой! Представь, каково это в первый раз! Поэтому я и предупредила тебя, чтобы не лез к ней с приставаниями! Пусть спит одетой. А то можешь и по морде невзначай получить. Не хочу, чтобы ты потом на неё обижался. Понял?

– Ладно, – поднялся Алексей. – Действительно пора спать. Завтра на работу.

– Иди. Я ещё покурю… – Светлана, тщетно отыскивала глазами лежащую прямо перед ней на столе пачку сигарет и зажигалку, пока не увидела. – Мне во вторую смену… И дверь закрой, чтобы дымом не воняло!

Оставив Светлану на кухне, Алексей вошёл в гостиную, с минуту постоял на пороге, пока глаза привыкали к темноте, и, плотно прикрыв за собой застеклённые двери, шагнул по направлению к дивану. Свет ночных фонарей с улицы попадал в комнату через незашторенное окно, и глаза Алексея хорошо видели всё. Ольга в джинсах и расстёгнутой на груди блузке лежала, широко раскинув руки по подушке и сбросив с себя одеяло. Девушка крепко спала. Сквозь еле уловимое тиканье настенных часов Алексей слышал её спокойное дыхание. Волосы, в беспорядке разбросанные по белой наволочке, придавали притягательную женственность её красивому, с правильными чертами лицу.

Разные чувства сейчас пытались ужиться в его душе: такая близкая, как никогда ещё, Ольга казалась доступной и беззащитной. Разве не об этом он мечтал? Но теперь, узнав, как подонки изуродовали жизнь девушки, он уже по-другому относился к Ольге. Да, она, настоящая, не совсем соответствовала тому романтическому и совершенному образу, который он рисовал себе в розовых картинках два месяца назад, думая о таинственной красавице-незнакомке из кафе. Но вот земная Ольга стала понятнее ему, а, значит, и ближе, а её поступки – объяснимыми. И, глядя на спящую девушку, он чувствовал, что открывшаяся ужасная правда сделала её, вопреки всему, ещё дороже и ещё желаннее. А самое главное, он теперь понимал, насколько необходим ей. Он будет защищать Ольгу, потому что… потому что… потому что он любит её! В эту минуту Алексей ясно понял, что любит Ольгу не за красоту лица и стройную фигуру, а по-настоящему, всей душой. И сейчас он признался себе в этом. И ещё Алексей понял, что пропал. Пропал окончательно и бесповоротно. Он смотрел на силуэт спящей девушки, на струящиеся по подушке волосы, и внутри разливалось что-то очень тёплое, приятно щемящее грудь. А сердце трепетным пульсом стучало в виски: «Оля! Оля!..».

С такими мыслями Алексей разделся, осторожно, чтобы не потревожить, прилёг на краешек дивана, придвинулся к спящей девушке и потянулся за одеялом. Пружины диванной сетки предательски заскрипели.

– Кто это? – полусонно зашептала Ольга, приподнимаясь с открытыми глазами. Он тронул её за руку:

– Оля, это я – Лёша, – по-отцовски тепло и мягко произнёс Алексей. – Всё хорошо. Давай спать. Ложись.

– А-а… Лёша… – Она послушно легла на подушку, закрыла глаза и повернулась лицом к Алексею.

Он накинул на неё одеяло и с замиранием сердца обнял рукой за плечи. Ольга придвинулась, доверчиво ткнулась носом в плечо и прижалась, сложив руки у лица, как ребёнок. Он обнял её крепче и, затаив дыхание, поцеловал в лоб.

– Спокойной ночи! – прошептал он. Она не ответила. Ольга спала глубоким сном.

Дыхание её выровнялось. А к Алексею сон не шёл. Он слышал, как из кухни прошла в свою комнату Светлана. Как прошлёпал босыми ногами по тёмному коридору до туалета и обратно Артём. Как подала голос из хозяйской спальни усатая Маша. Алексей всё лежал с открытыми глазами, боясь пошевелиться, потому что у него на плече спала Ольга. Он слушал её спокойное дыхание и думал о будущем. Уснул лишь под утро.

Алексей проснулся от тяжести на груди. Ощущение было странным, будто на него сверху поставили табурет. Открыв глаза, он с удивлением обнаружил близко возле самого носа усатую кошачью морду. Два зелёных глаза внимательно всматривались в его лицо, будто спрашивали: «А чего ты тут разлёгся?».

– Привет, Маха! – с опаской поздоровался Алексей. – Может, ты слезешь с меня?

Большая серая кошка, отвернув морду, нехотя спрыгнула на пол и исчезла за дверью. Проводив её взглядом, Алексей осмотрелся. За окном ещё было темно. Из коридора в комнату попадал неяркий свет. Со стороны кухни доносились приглушённые женские голоса и шум льющейся из крана воды. Ольги рядом не было. Часы на стене показывали без четверти семь. Надо было вставать.

Надев рубашку и брюки, Алексей вышел в коридор. Мимо него из ванной в открытую дверь детской проскочил в трусах и майке Артём, кинув на ходу:

– Доброе утро, дядя Лёша!

– Доброе! – посмотрел ему вслед Алексей.

На кухне две сестры сидели за сервированным к завтраку небольшим столом, и появление Алексея прервало их негромкую беседу на полуслове.

Алексей первым поприветствовал их.

– Утро доброе! – пряча виноватый взгляд, ответила Светлана. Ольга промолчала, отвернув лицо в сторону.

– Представляете, просыпаюсь, а на мне Машка стойку делает и в глаза так смотрит, типа: тебе чё тут надо? – попробовал пошутить Алексей.

– Это мы её послали тебя разбудить, – попыталась улыбнуться Светлана. – Не испугала?

– Интересная у вас кошечка! – изумился Алексей. – Всё понимает.

– Ещё как понимает! – поднялась из-за стола Светлана. – Давай, Лёша, умывайся, и идите с Артёмкой завтракать. Всё готово.

Прежде, чем направиться в ванную, Алексей снова посмотрел на Ольгу. Та упорно не желала его замечать.

За завтраком Ольга сидела напротив Алексея. Он с постоянной периодичностью бросал на неё взгляды, но видел только опущенные ресницы. За всё время завтрака она не произнесла ни слова.

Первым из квартиры уходил Артём. Пока Светлана собирала его в школу, Алексей несколько раз пытался заговорить с Ольгой. Но девушка находила всевозможные причины для того, чтобы избежать разговора. Потом она вообще надолго закрылась в ванной комнате.

Дождавшись, когда Ольга войдёт в гостиную за своей сумочкой, Алексей прикрыл двери и загородил спиной выход:

– Может, уже поговорим?

– О чём? – глядя в окно, отстранённо произнесла Ольга.

– Я всё знаю.

– И что теперь? – Она повернулась, решительная, готовая на всё. И в её прямом взгляде Алексей увидел агрессию.

– Я с тобой, – просто сказал он.

Ольга моргнула от неожиданности, её голос поменял тональность на более мягкую:

– Что? – переспросила она.

– Я сказал, что всё знаю и что буду с тобой. Ты можешь на меня рассчитывать. – Он смотрел прямо и открыто.

– Лёша, ну ты же не глупый – не сможем мы быть вместе.

– Почему?

– У тебя другая жизнь. Ну, какими ты представляешь себе наши отношения? Я вообще не знаю, способна ли нормально общаться с мужчинами. И будут ли у меня дети? Да, это так. А тебе нужна нормальная семья, нормальная баба.

– У нас всё получится. Я помогу тебе, ты поможешь мне. А ребёнка можно взять из детского дома. – Алексей стоял на своём, словно скала.

Она подошла, погладила его волосы, потом провела лёгкой ладонью по плечу, опустилась по руке и нашла его пальцы:

– Упрямый ты… Но не надо меня жалеть. Слышишь?

– Я не жалею, я люблю тебя…

На работе у Алексея всё спорилось и горело в руках. От внимания подчинённых не ускользнуло приподнятое настроение директора. А он даже и не пытался прятать своей довольной улыбки – вечером они с Ольгой договорились пойти на концерт Александра Серова.

Уехав пораньше с работы, Алексей принял душ, побрился, надел свой самый лучший костюм, модное пальто и в назначенный час стоял в центре города недалеко от вокзала возле подъезда того самого дома, куда уже однажды отвозил Ольгу в день их знакомства.

Предупредив девушку по телефону, он выразил желание подняться к ней в квартиру. Ольга ответила, что уже спускается.

Она снова удивила его, появившись из дверей подъезда, словно Афродита: в белой норковой шубе, в белых брюках, в белых сапожках на высоком каблуке – она показалась ему богиней, сошедшей к нему прямо с небес! Её светлые волнистые волосы были уложены в модельную причёску, выгодно подчёркивающую красоту линий лица и шеи. Наверное, ещё никогда в жизни Алексей не ощущал себя таким обалдевшим и… счастливым!

– Лёша!.. – поймав на себе восхищённый взор, с упрёком воскликнула Ольга. Но в этом восклицании слышались и смущение, и радость.

– Что? – он продолжал любоваться ей.

– Ну, хватит! Поехали уже…

– Карета подана, ваше Высочество! – Алексей распахнул дверь автомобиля. Ольга, оценив его комплимент очаровательной улыбкой и качнув головой – ну, что с тобой делать, – села в машину.

В многолюдном гардеробе театра, сдав верхнюю одежду, Алексей подвёл Ольгу к большому зеркалу на стене.

– А мы с тобой неплохо смотримся, – сказал он, обнимая девушку за талию. В отражении перед ними стояла интересная пара: он – высокий, крепко сложенный молодой мужчина в тёмно-синем строгом костюме – ничего лишнего, она – стройная, чуть ниже своего спутника, очаровательная девушка со стандартами не отказывающей себе в нормальном питании топ-модели, в сиреневом блузоне и белых брюках. В ушах и на шее – белое золото с бриллиантами, на пальце такое же кольцо.

– А, знаешь, ничего! – пряча довольную улыбку, произнесла она. – Только что-то я стала терять форму. Надо садиться на диету.

– Сразу потеряешь половину поклонников, – оглядев её внимательно, тоном специалиста прокомментировал Алексей…

– Лёша, спасибо тебе большое, – Ольга нашла его руку и несильно сжала ладонь.

– За что? – Он знал ответ, но хотел слышать её голос.

– За такой чудесный концерт. За этот вечер. За то, что вытащил меня из дома. За всё, за всё!..

– И тебе огромное спасибо! – Он ответил на её пожатие, лёгко сдавив пальцы. Она не убрала руку.

– А мне за что?

– Тоже за всё, за всё!

Они не спеша брели по безлюдной набережной, а высоко над их головами миллионами звёзд мерцала Вселенная. Холодный фонарный свет как-то по-особенному отражался от искрящегося снега, и вся прямая белая аллея с дремлющими под игольчатыми хлопьями наледи сказочными деревьями, с темнеющими из-под снега бордюрами и расчерченными линиями тротуаров, казалась сверкающей дорогой в заколдованное царство Снежной королевы. Пушистый наряд на идущей рядом девушке дополнял иллюзию снежной сказки таинственной реальностью. И Алексей молчал, боясь спугнуть это необычное ощущение.

Ольга неожиданно поскользнулась на обледеневшем асфальте, и если бы не держала Алексея под руку, то обязательно упала бы.

– Осторожно! – он успел подхватить её свободной рукой за плечо. – Тебе в такой шубе падать нельзя – асфальт грязный.

– Лёша, чем ты меня так напоил? – хохотнула снегурочка в белом.

Алексей улыбнулся и поднял лицо к звёздному безмолвию. В мерцании вечности каждое застывшее мгновение жизни Вселенной завораживало своей непостижимостью и бесконечностью.

– Бриллиантовая россыпь… Оля, смотри какая ночь! – с воодушевлением воскликнул Алексей. – Всё спит, даже ветерок. Всемирное спокойствие. И небо спит!

– Нет! – возразила Ольга, глядя на звёзды. – Оно живое! Оно не спит! Видишь? Оно живое.

– Не спит? А что оно делает?

– Смотрит. И поёт!

– Поёт?

– Поёт. Только никому не слышно. Смотри сколько звёзд! Не обнять, не удержать! И каждая живёт!

– А ты слышишь, как поют звёзды? – Он смотрел на Ольгу во все глаза – сказка продолжалась!

– Иногда. Чаще слышу, как звёзды разговаривают.

– Разговаривают?

– Да! Тише. Прислушайся. Слышишь?

Алексей напряг слух. Но – ничего, кроме звуков спящего города.

– А что оно сейчас говорит? – Алексей с надеждой смотрел на Ольгу.

Девушка ответила долгим взглядом, а потом произнесла:

– Оно мне сказало, чтобы я заботилась об одном человеке.

– А человек-то этот хороший? Что говорит небо? Стоящий человек-то?

– Очень хороший! Но я не знаю, что мне делать, любить его или ненавидеть. Как ты считаешь?

– Это придётся тебе решать самой. А что сильнее – ненависть или любовь?

– Одно и то же. Только любовь – она от звёзд. А ненависть живёт тут, на Земле, среди людей.

– А звёзды не ошибаются? Не лгут?

– Нет. Это люди лгут. Бьют. Убивают. Не жалеют. Не терпят. Не умеют прощать. А звёздные дороги бессуетны. По ним ходит любовь.

– Господи, Ольга! – Алексей остановился, обнял девушку и с благодарностью посмотрел в её глаза. – Как ты это сказала! Я даже и не повторю: «…по звёздным дорогам ходит любовь!». Красиво. Откуда это у тебя?

– Раньше я много читала, – пожала плечами девушка и прижалась к Алексею. – А потом пришла беда…

Он гладил её волосы:

– Моя мечтательница! Теперь всё будет хорошо. Вот увидишь.

– Хорошо? – отстранилась она. – Боль ты, Лёша! Острая, непомерная боль! Тяжело мне твоё присутствие… И невозможно без тебя. Чем ты меня опоил, проклятый? Хочу уйти, проститься с тобой навсегда… и не могу. Хочу выгнать, забыть тебя… Моя душа тебя приняла. Понимаешь?

– Оля! Именно это я хотел сказать тебе! – изумился Алексей. – Выходит, что мы думаем и чувствуем одинаково?

– Глупости! Хотел бы – сказал. Не примазывайся! – Она сделала попытку освободиться из его объятий. Но он лишь крепче прижал её к себе:

– Девочка моя!.. Чудо моё!.. Красота моя! Я тебя никому не отдам.

Ольга больше не сопротивлялась.

– Лёша, – подала она голос, – а, по-твоему, любовь, какая она?

– А каков голос у звёзд?

– Красивый. Как мечта…

– Вот и любовь, я думаю, она как музыка, как голос звёзд. Это ведь голос души! Ты говоришь – боль. А любовь – это всё! Пусть даже страдание. Но это – всё! Понимаешь?

– Понимаю, – вздохнула она.

В порыве нахлынувших чувств он стал целовать её брови, глаза, рот, и его губы сомкнулись на чём-то влажном, горячем и солёном.

– Ты плачешь?..

Она отвернула лицо.

– Господи, Оля, ты плачешь! Я сделал тебе больно?

– Нет… Не знаю. Сейчас пройдёт.

Он вдруг почувствовал, как она вся дрожит.

– Тебе холодно?

Она оттолкнула его и пошла по направлению к машине. Он двинулся следом, догнал, протянул чистый носовой платок:

– Вот возьми…

Она взяла из его рук пахнущий свежестью кусочек материи и вытерла им лицо. Потом спрятала платок в карман шубы.

– Пусть побудет у меня, – попросила она.

– Пусть, – Алексей мягко подхватил Ольгу под руку. Она не возражала…

Он привёз её к подъезду дома.

– Я зайду? – решил узнать свои шансы Алексей.

– Знаешь, я завтра должна уехать, – медленно проговорила она, будто не расслышав его вопроса.

– Снова!.. – сквозь зубы простонал Алексей. – Я не знаю, что сделаю, но все эти твои поездки должны закончиться!..

– Давай пока не будем говорить об этом.

– Надолго уезжаешь?

– Возможно, дней на пять, максимум на семь. – Девушка посмотрела на него. И её взгляд стал оттаивать. – Я буду по тебе скучать.

– Я провожу?

– Не нужно. – Она открыла дверь машины.

– Как я узнаю, что ты приехала? – крикнул он вслед.

– Я позвоню. – Ольга захлопнула дверь.

– Удачи! – Он подождал, пока девушка во всём белом, словно внучка Деда Мороза в ночи, не скроется в подъезде, включил заднюю передачу и нажал на педаль газа. При прощании он коснулся её руки, и пальцы ещё хранили память о её нежной коже. Предстоящая разлука совсем не радовала. Но зато теперь он знал, что не безразличен Ольге.

Дома ему на глаза попалась толстая чистая тетрадь, купленная уже давно неизвестно зачем. Он взял её, сел за стол, раскрыл и синей шариковой ручкой вывел вверху заглавного листа большими буквами три раза подряд «ОЛЯ… ОЛЯ… ОЛЯ…». Сейчас он жалел, как никогда сильно, что не умеет рисовать. Он хотел нарисовать милый профиль.

Посидев недолго в полной тишине, Алексей отпустил мысли, и рука сама стала выводить буквы. Получилось следующее: «Хотя мы и не были по-настоящему вместе, до встречи с тобой я не испытывал ничего подобного рядом ни с одной из женщин! Для меня ты – таинственная Валькирия, принявшая облик земной женщины! В детстве мне нравился этот персонаж из скандинавской мифологии: воинственная дева-полубог, по воле бога Одина выбирающая убитых на поле битвы и решающая исход сражений. Мне кажется, что ты очень похожа на Валькирию. Мне почему-то так хочется думать. Если бы я был художником, то изобразил тебя в этом образе. Глупо? Наверное. Но я принимаю тебя такой, какая ты есть. Для меня ты – девушка, с которой хочу быть рядом… по которой очень скучаю… моя Оля…».

Пробежав глазами текст, Алексей стал писать дальше, припомнив школьную пору, когда увлекался стихами:

Глава 9

Она появилась через пять дней.

После обеда зазвонил телефон, и на дисплее высветилось имя «ОЛЯ».

– Привет! – её голос не скрывал радости.

– Наконец-то, – вздохнул он и почувствовал, будто с плеч свалился тяжёлый груз…

Они брели по улицам вечернего города.

По освещённому тротуару им навстречу двигалась прилично одетая пожилая пара. Высокий седой старик бережно вёл под руку маленькую худую старушку. Алексей проводил их глазами и посмотрел на Ольгу, стараясь уловить её реакцию. Она не ответила на призывный взгляд своего спутника и не заговорила первой.

– Как ты думаешь, сколько им лет? – спросил он.

– Думаю, около восьмидесяти.

– Не знаю, всегда ли они были счастливыми, но, похоже, что эти дедушка с бабушкой живут полной жизнью. Гуляют по вечерам, вместо того, чтобы готовиться к встрече гостьи в капюшоне с косой. А ты видела, как они шли, поддерживая друг друга?

– По-твоему, счастье – только когда вдвоём? – спросила она.

– А по-твоему?

– Не уверена. Бывает, что лучше быть одной.

– А как же я?

– Лёша, милый! Это другое. Но прошу, не торопи меня. Мне надо привыкнуть, освоиться с тем, что ты есть, что ты рядом. Пока так.

– Оля, а ведь мне не нужно привыкать – ты всегда со мной, даже если мы не вместе. Когда ты рядом – праздник, когда тебя нет – тюрьма с маленьким оконцем, через которое пробиваются лучики надежды на новую встречу.

– А уверял, что не можешь говорить красиво, – отвернулась она, пряча улыбку.

– Как-то само получается.

Ольга сделала несколько шагов, остановилась и решительно повернулась к Алексею.

– Я ведь боюсь привыкнуть к тебе, – неожиданно призналась она.

– Интересное начало… – озадаченно остановился он.

– Не улыбайся! Серьёзно, я боюсь, что привыкну, а потом могу потерять тебя. Это больно.

– Ну, во-первых, ты меня не потеряешь. А во-вторых, тут несколько иная философия, – он медленно двинулся вперёд, увлекая её за собой. – Подумай о том, что никто никого не может потерять, потому что никто никому не принадлежит.

– Интересно, – опустила уголки губ в саркастической улыбке Ольга. – Это как?

– Это как БЫТЬ и ИМЕТЬ. Понимаешь? Быть счастливым или иметь всё для счастья – это разные вещи. Вот послушай: в одной старинной легенде говорится о том, как однажды Счастье обратилось к Богу со словами:

«Господи, людей на Земле становится всё больше, а я – одно. Что мне делать?».

«Будь только с достойными!», – ответил Бог.

«А как узнать достойного?», – спросило Счастье.

«Ты узнаешь его», – сказал Бог и посадил Счастье в глубокий колодец. Несколько дней сидело там Счастье, пока какой-то человек не захотел напиться воды.

«Вытащи меня! – попросило Счастье. – Я исполню любое твоё желание».

«Сначала исполни!», – сказал человек.

«Что ты хочешь?».

«Большой дом. Красавицу жену и много денег!», – пожелал всё разом человек. Рядом с колодцем возник богатый дом, и человек стал жить в нём вместе с красавицей-женой. Доставать счастье из колодца он не спешил. Наоборот, огородил колодец высоким забором и посадил возле него злых собак, чтобы никто, кроме него самого не мог общаться со Счастьем. Но Счастье больше не исполняло желаний человека, сказав ему:

«Я и так много сделало для тебя».

Тогда человек накрыл колодец кованой решёткой. Но со временем деньги у него кончились, дела пошли неудачно, дом обветшал, красавица-жена ушла к другому. За долги этот человек попал в тюрьму.

Случилось, что по тем местам шёл другой человек, увидел закрытый колодец, сбил замок и решил выпить воды.

«Вытащи меня!», – попросило Счастье. Человек спустил верёвку и достал Счастье из колодца.

«А теперь проси, что хочешь!», – сказало Счастье. «Мне ничего не нужно!», – ответил человек и пошёл своей дорогой. А Счастье пошло за ним…

– Кажется, понимаю… – задумчиво произнесла Ольга. – Счастье – это как обладать всем миром, не владея им!

– Да. Быть единым со всем миром – это и есть счастье! Тот, кто владеет чем-то – ограничен, он не может быть свободным под гнётом собственного владения. А чувства – они не терпят никакого гнёта.

– А знаешь, я никогда не торопила события, не подгоняла ход времени. – Ольга смотрела вперёд, куда-то вдаль. – Я знала, что неизбежное произойдёт, случится. Сбудется то, что суждено. Ты увидел меня в кафе. Я увидела тебя. Возникло взаимное притяжение, которое объяснить невозможно. Я корила себя: несвоевременно, глупо, так не должно быть… Сейчас ты сказал, что мы можем обладать друг другом, оставаясь свободными. Неужели такое возможно? Прошу тебя, Лёша: если это сон, сделай так, чтобы я подольше не просыпалась.

Он остановился, прижал её к себе и заглянул в лицо.

– Даже если ты проснёшься, я всегда буду рядом.

– Обещай мне это. – По её глазам он видел, что девушка верит ему.

– Обещаю.

– Покажи мне свою квартиру…

Он заметил, как ещё за квартал до его дома Ольга начала излишне волноваться в машине. Она замкнулась, смотрела в сторону, односложно отвечала на вопросы. Ему удалось поймать её встревоженный взгляд, и в глазах девушки он прочитал неуверенность. Он понял – Ольгу страшит ожидание того, что может произойти у него в квартире.

Остановив машину возле подъезда, он повернулся к её креслу.

– Оля, – мягко произнёс Алексей, – посмотри на меня.

Она подняла глаза.

– Там, – он указал взглядом на дом из белого кирпича, – всё будет только так, как захочешь ты сама. Я не посмею даже прикоснуться к тебе без твоего желания. Пойдём, просто попьём чаю.

Странно, он почувствовал, как волнение девушки передалось и ему.

В лифте, ощущая её близость, он не смог оторвать взор от стены и взглянуть на Ольгу. На этаже слишком поспешно тыкал ключом, не попадая в замок, хотя раньше такого с ним никогда не случалось.

Наконец, он справился со своей дверью.

– Неплохо у тебя! – оценила она интерьер квартиры, сняв пальто и проходя в комнату.

– Прости за холостяцкий беспорядок, – включая везде свет, извинился он, хотя в квартире было уютно и убрано. – Садись в кресло или на диван – где удобнее. Я сейчас что-нибудь приготовлю. Чай? Кофе?

– А можно я посмотрю твою кухню?

– Конечно. – Он пропустил её вперёд, коснувшись пальцами талии и ощутив волнующий запах её волос.

Оказавшись на просторной кухне, Ольга нашла себе место за столом в углу между стеной и шкафом. Алексей заметил: сев под такую защиту, девушка повела себя более уверенно.

За чаем с конфетами он всё поджидал момент, когда она положит руку на стол, чтобы прикоснуться к этой руке. А когда коснулся, забыл все слова, которые собирался сказать. Он только ласково гладил красивые длинные пальцы. Она иногда отвечала ему тем же. Повисшее за столом молчание затягивалось.

– Вчера я написал стихотворение о тебе, – признался он, нарушая тишину.

– Прочитай.

– Я сейчас принесу – наизусть ещё не выучил. – Он поднялся и вышел в комнату.

Когда Алексей появился с толстой общей тетрадью в руках, Ольга поинтересовалась:

– Что там?

– Это – мой дневник, – немного смущаясь, произнёс Алексей. – Правда, я только недавно начал его вести.

– А ты разрешишь мне прочитать его? – попросила она.

Он протянул тетрадь в её руки.

– Дневник твой. Как и его хозяин.

Ольга улыбнулась таким словам, открыла тетрадь и стала читать вслух:

Перевернув ещё с десяток исписанных листов, она подняла глаза на Алексея. В их серо-голубой глубине мерцали звёзды, качались моря и двигались континенты.

– Красиво… И как точно… – Она прикрыла тетрадь рукой. – А почему в дневнике ты называешь меня Валькирией?

– Потому, что ты – Валькирия! Я так тебя чувствую – таинственная дева-полубог, подчиняющаяся лишь одному богу Одину и организующая для него битвы.

– А почему ты никогда не говорил мне, что пишешь стихи?

– Потому, что я ещё многого чего тебе не говорил… – произнёс он и поднялся из-за стола. – Оля, иди ко мне…

Она раздумывала мгновение. Затем быстро положила тетрадь на стол, не показывая глаз, слишком поспешно поднялась навстречу, неуверенно сделала первый шаг.

Он коснулся её плеча, обнял, хотел прижать к себе, но понял, что что-то изменилось, – Ольга отстранилась и резко отвернулась к окну, закрыв лицо руками. Он снова попытался обнять её, коснулся груди. Она оттолкнула его руки:

– Нет!.. Уйди…

– Что ты, девочка… – Взяв за плечи, он развернул её к себе. Он хотел видеть глаза.

– Не трогай меня! – Она отскочила к самому подоконнику и повернулась напряжённая, готовая дать отпор.

– Ладно… Всё… – Он сделал к ней только один шаг, стараясь унять своё волнение и говорить спокойно. – Я не буду прикасаться к тебе. Давай сядем…

Закончить фразы Алексей не успел. Её крик сорвался на визг:

– Не приближайся ко мне! – Ольга схватила стоящую на подоконнике белую плоскую тарелку и швырнула на пол под ноги Алексея. На керамическом полу тарелка разлетелась на десятки мелких кусочков.

– Отойди! – рычала она, берясь за следующую. Её глаза, в которых горела решимость, неотрывно следили за его взглядом.

– Всё, – побледнев, примирительно произнёс он, отступая и пятясь вглубь кухни, – видишь, я уже сел за с-стол. Иди, с-сядь рядом.

– Не дождёшься! – Она метнула другую тарелку. Больше посуды на подоконнике не осталось. Её бегающий взгляд, скользя по всей кухне, искал за что зацепиться.

– От-ткрой шкаф с-справа, – посоветовал он, чуть заикаясь от волнения, – т-там ещё с-стоят т-тарелки и чашки. Т-только вазу не бери.

Ольга замерла. Закрыв глаза, она задержала тяжёлый вздох, постояла секунд десять без движения с закрытыми глазами, потом, выдохнув, произнесла спокойно:

– Прости. Я сейчас всё уберу.

– Ну, что т-ты! – Алексей широким жестом развёл руки. – Мне нравится убирать за гостями с-самому, когда они к-колотят мою посуду!

– Я тебя предупреждала!.. – устало бросила она. – Я ещё не готова. Всё равно – прости. Где у тебя веник и совок?

– А почему ты иногда заикаешься? – спросила она, когда они вместе мыли пол на кухне.

– Это у меня с чеченской, – ответил он, отжимая швабру. – Когда очень волнуюсь – бывает проскакивает.

– И кем ты был на чеченской? – Она с интересом смотрела на него.

– Снайпером.

– Ты?! Снайпером? – Ольга не смогла скрыть своего удивления.

– Не веришь?

– Нет!

– Снайпером в роте разведки ВДВ.

– ВДВ – это воздушно-десантные войска?

– Правильно.

– Ты и с парашютом прыгал? – Её удивлению не было предела.

– Двадцать восемь прыжков.

– Ну да!

– Не веришь? Сейчас, только пол домоем, я тебе фотографии покажу, ордена и медали.

– Всё равно у нас сегодня уже ничего не получится, – предупредила она.

– Ты о чём? Глупая… – тихо рассмеялся он, поняв, на что намекает Ольга. – Лучше, расскажи, как так долго обходишься без мужчины?

– Ты хочешь это знать? – Босая девушка, с закатанными по локоть рукавами блузки, опустилась на стул. Её глаза сверлили его насквозь.

– Хочу.

– Зачем?

– Чтобы лучше понимать тебя.

Она отвела глаза, будто сомневаясь: стоит говорить или нет?

– Говори. Твоя тайна не выйдет за пределы моей квартиры.

– Ну, это не тайна… – Набрала полную грудь воздуха Ольга и посмотрела на Алексея. – Многие так поступают… Я иногда пользуюсь игрушками… Ты понимаешь? – выдохнула она и отвернулась. Лёгкий румянец покрыл лицо.

– Это – нормально, – продолжая мыть пол, произнёс Алексей. – Я бы не поверил, если бы ты сказала, что не делаешь этого.

– Почему? – Пересиливая охватившее её чувство стыда, она с любопытством взглянула на двигающегося со шваброй посреди кухни Алексея.

– Потому, что это – нормально. – Он остановился и посмотрел на гостью. – Гораздо хуже было бы для меня, если бы ты оказалась лесбиянкой!

– Ты серьёзно?

– Вполне.

– Эгоист! – Ольга не смогла сдержать улыбки.

– От такой слышу!

– Ну, показывай свои фотографии! – рассмеялась она. – Десантник!..

Они сидели в машине.

– О чём ты думаешь? – спросил он в тишине.

– Я сейчас не здесь…

– Что-то случилось?

– Случилось.

– Что?

– Я ничего не знала о тебе.

– Ну, узнала. И что изменилось?

– Лёша, я – другая. Пойми. Ты не знаешь меня совсем.

– Понял. И что дальше?

– Я погублю тебя!

– А без тебя, Оля, я погибну и сам.

– Не выдумывай…

– Ответь мне, девочка, почему мы страшимся, когда счастье оказывается рядом, когда оно становится возможным, для чего мы наказываем неверием себя и других, почему стремимся ощущать себя несчастными, и думать, что так и должно быть? Для чего мы живём? Скажи.

– Сейчас я ничего не смогу ответить тебе, Лёша. Сейчас у меня не то состояние.

– А я думаю, что ты боишься быть честной даже сама с собой.

– Честной?

– Да. Твоя душа просыпается от спячки, и тебя почему-то пугает это. Ты не хочешь принимать нового ощущения мира, новую себя. Ты закрыта: независима, самодостаточна, но этого не нужно в нашем с тобой мире.

– А что нужно?

– Нужно сделать шаг навстречу друг другу и быть собой, отпустив свою душу на свободу.

– Мне кажется, что после первой нашей встречи, Лёша, моя душа уже мне не подчиняется, – выдавила из себя признание она. – Увидев тебя и уступив своим желаниям, я думала, что смогу, что выдержу. Но вот я дошла до предела. До края. Да, моя душа воспарила, охваченная странным, сильным чувством, которое я не могу контролировать! Но я ослабла. Стала уязвимой. Я чувствую себя незащищённой в пустом пространстве, где очень завишу от тебя. А я не хочу ни от кого зависеть! Лёша, я погублю и себя и тебя.

– О чём ты говоришь? Не понимаю.

– Не о придуманном тобой мире, а о том, в котором мы живём наяву.

– Оля, очнись! Законы жизни неумолимы везде! И в них одним из первых написано слово «Любовь»!

– А какое место в них занимает слово «Смерть»?

– Господи! О чём ты всё время думаешь?! Девочка, прошу, очнись! Посмотри вокруг!

– Мне пора, – засобиралась она.

– Ты можешь дать мне неделю? – неожиданно спросил он, меняя тему разговора.

– Неделю? На что? – Она с интересом смотрела на него.

– Мы поживём моей, как ты говоришь, придуманной жизнью. От тебя нужно будет только одно – просто верить мне и ничему не удивляться.

– Нужно будет жить с тобой? – осторожно поинтересовалась она.

– Рядом со мной. Вместе со мной. Просто жить. И пусть тебя это не пугает.

– А что потом?

– А потом мы вернёмся к этому разговору. Но нужна неделя, когда тебе никуда не нужно будет уезжать. Она у нас есть?

Ольга задумалась на несколько секунд.

– До новогодних праздников осталось девять дней, – произнесла она, медленно растягивая слова и производя подсчёт в уме. – И там три дня… Пожалуй, я могу никуда не уезжать ближайшие две недели.

– Вот и замечательно! Завтра закрывай все свои ежедневники, отменяй все встречи, переноси мероприятия. А послезавтра начинается отсчёт нашей с тобой недели.

– И с чего мы начнём?

– Это – сюрприз! Скоро узнаешь. Ну, договорились?

– Как-то неожиданно…

– Договорились? – более настойчиво повторил он.

– Договорились, – сдалась она.

– Только имей в виду, Ольга: эти семь дней всё твоё время будет принадлежать мне!

– Диктатор какой-то! По-другому нельзя?

– По-другому нельзя. А теперь поцелуй меня.

– Неделя уже началась? – Она послушно прикоснулась к его щеке губами.

– Это не в счёт. Целуй, как следует.

Она снова потянулась к нему. Алексей, улучшив момент, поймал руками её лицо и припал губами к её губам. Ольга почти не сопротивлялась.

– Представляю, что ты потребуешь на неделе! – изобразив возмущение и пряча улыбку, тихо произнесла она, когда он отпустил её голову.

– Помечтай пока. Уверяю – не пожалеешь!

– Ну, я пошла?

– Проводить?

– На сегодня достаточно приключений.

– Тогда до послезавтра?

– До завтра! – Она открыла дверь «Тойоты».

– Не понял? – опешил Алексей, поймав и удерживая девушку за руку.

– Ну, я ведь ещё не справляла новоселье. Завтра приглашаю тебя к себе на ужин часов в семь.

– Вот это настоящий сюрприз! Оля, надеюсь, ты не шутишь!

– А ты думаешь, тебе одному можно шутить подобным образом? – Она, мягко высвободив руку, вышла из машины.

– Пока! – крикнул он вслед. – Завтра в семь часов я у тебя!

Пройдя несколько шагов до подъезда, Ольга обернулась и помахала рукой. Он просигналил фарами.

Девушка вошла в подъезд.

…Испытывая трепет он переступил порог её квартиры. Сразу же поразило множество набросков городских улиц с чёрными силуэтами спешащих по ним людей, мужских и женских портретов, летних и зимних пейзажей, – они были развешены на стенах по всему периметру большой комнаты, скромно обставленной дорогой мебелью: белая панель телевизора, белый диван, два кресла под комплект, журнальный столик, торшер, тумбочка и открытый шкаф для книг – всё белого цвета. Рисунки висели и стояли даже на шкафу.

– В другой комнате только поклеили обои, и там ещё нет мебели. Разместимся здесь. Если хочешь, можем пройти на кухню, – произнесла хозяйка, пропуская гостя в квартиру.

– Я исследую всю жилплощадь, если вы не против? – галантно поинтересовался Алексей, вручая принесённую бордовую розу на длинной ножке, набор чайных чашек с блюдцами и целуя хозяйке руку. – С новосельем!

– Благодарю! – театрально поклонилась она, приглашая его жестом пройти на кухню. – Прошу, месье…

– Классно рисуешь! – похвалил он её работы, проходя мимо и как бы невзначай коснувшись талии девушки рукой.

– Это – черновые наброски. Не обращай внимания. Они мне создают ауру для творческих изысканий.

– Нормально, – как фотообои, – пошутил он.

Окрашенная в кремовые тона и обставленная светлой мебелью кухня удивляла своими размерами.

– Она у тебя в полквартиры! – не смог скрыть своего восхищения он.

– Основная часть жизни женщины проходит на кухне! – продекламировала она и добавила: – Или должна проходить. Садись, где тебе удобно.

Пока хозяйка разбиралась с подарками, Алексей выбрал для себя диван.

На Ольге снова были надеты блузка и джинсы, в которых он уже её видел у сестры. И пока она суетилась у плиты, повернувшись к нему спиной, Алексей придирчиво оглядывал ладную фигуру и думал о том, что, пожалуй, желал бы сегодня увидеть Ольгу в мини-юбке или даже без…

– Чем ты там занимаешься? – не оборачиваясь, подала голос хозяйка.

– Да, так – смотрю. – Алексей почувствовал себя пойманным на месте преступления и отвёл глаза. – Кухней любуюсь…

– У меня от твоих взглядов вся спина горит! – Ольга повернулась с супницей на подносе и, сделав несколько лёгких шагов, поставила её на стол. – Не знаю, что получилось, но я старалась.

– А что там? – полюбопытствовал Алексей, ощутив исходящий от блюда аппетитный аромат.

– А ты посмотри.

Алексей приоткрыл тяжёлую крышку.

– Кролик!

– Да. В белом вине. Не пробовал? Очень вкусно! Моё фирменное блюдо. Хочешь, расскажу, как готовить?

– Жажду! – почти правдоподобно воскликнул Алексей, хотя чувствовал, что готов съесть этого кролика прямо сейчас.

– Мой рецепт прост, – деловито начала Ольга. – На сковороде разогреваем масло и кладём в него чеснок и кусочки крольчатины, как только они покроются золотистого цвета корочкой, вливаем в жаровню вино, кладём крупно нарезанные шампиньоны, соль, перец, можно добавить немного лимонного сока. Сок придаёт блюду особый привкус, но делает нежное кроличье мясо жестковатым. Поэтому – на выбор. Ставим всё это тушить на медленном огне до выпаривания жидкости. На гарнир у нас сегодня картофельное пюре, тоже приготовленное по моему особому рецепту.

– Госпожа художница, вы ещё и кулинар? В вас столько талантов! – рассыпался в похвалах Алексей, исходя слюной. – Вы сразили меня наповал!

– И когда же? – радуясь, что угодила ему, Ольга, поставив на стол большое блюдо с картошкой, села напротив.

– Что «когда»? – временно вышел из образа галантного кавалера он, ответственно раскладывая в тарелки куски дымящегося кролика и поливая их ароматным соусом.

– Ну, когда сразила-то? Наповал.

– А-а! Сегодня. Сейчас. Вчера! – Алексей чувствовал, что больше не вынесет этой ароматной пытки. Он хотел уже побыстрее добраться до еды.

При слове «вчера» Ольга опустила глаза.

– Я хочу ещё раз извиниться за своё поведение… – начала она тихим голосом.

– О-оля-а!.. – позвал он, заставив её замолчать и поднять взгляд. – Всё – супер! Не думай об этом. Ты мне нравишься такой, какая ты есть… Честно – так не терпится приступить к поеданию бедного кролика с белым вином!

– Я куплю тебе тарелки… – не хотела отступать она.

– Я знал, что ты это скажешь, поэтому уже купил целый комплект вместе с чашками. Для таких случаев я всегда держу про запас. Не надо.

– Часто к тебе сумасшедшие заглядывают? – не сдавалась она.

– Что делать? – Теперь Алексею больше ничего не оставалось, как, убрав руки со стола, примерить образ драматического актёра: состроив страдальческое лицо, он испустил трагический вздох: – Как говорится, умные к умным, а здоровые к здоровым… – Не мог же он начать есть в одиночку.

– Ладно, давай ужинать, – милостиво разрешила Ольга.

За ужином, наперебой расхваливая кролика, они пили белое вино, смеялись и строили планы на предстоящую неделю. На их неделю.

– Куда ты меня повезёшь? – поинтересовалась она, ставя на стол десерт.

– Мы поедем в Москву.

– Интересно… – Улыбка сошла с её лица. – Зачем?

Он уловил перемену в её настроении, но продолжал говорить бодрым голосом:

– По случаю успешного завершения финансового года наша управляющая компания устраивает приём и торжественный вечер в столице. Директора филиалов приглашены с жёнами. Послезавтра утром мы с тобой вылетаем самолётом. В нашем распоряжении одна из неплохих столичных гостиниц. Двухместный полулюкс на целых три дня. Обратно – поездом. Вагон СВ. Билеты уже заказаны. Представляешь, прогулки по Москве, ужины в ресторанах! Целых три дня и три ночи!

– Давно ты это придумал? – В её голосе засквозил холод.

– Приглашения пришли неделю назад. – Он тоже стал серьёзным. – Я подумал, что не плохо бы было нам вместе… Сегодня утром заказал билеты…

– Не плохо было бы в начале посоветоваться со мной! – Ольга говорила сухо и резко.

– Я не понимаю: тебе не нравится слово «Москва» или «жена»?

– Я тебе не жена!

– Уже теплее… – усмехнулся он. – Так стань ею.

– И когда же?

– У нас впереди целая ночь.

– Ага! Прямо сейчас и начнём! – Алексей увидел в глазах девушки уже знакомую решимость и почувствовал растущее электрическое напряжение в воздухе. Он воспринял это, как сигнал к активным действиям.

– А чего тянуть? – он спокойно поднялся из-за стола. Ольга ясно прочла по взгляду гостя его намерения.

– Не прикасайся ко мне! – Она вскочила и кинулась к спасительной двери. Алексей опередил, перекрыв выход из кухни.

Схватив, он придавил девушку к стене своим телом. Не сильно, но так, чтобы Ольга могла вырваться, если очень этого пожелает. Но та почти не сопротивлялась, и он просто держал её за руки.

– Пусти, – тихо попросила она, отвернув лицо.

– Сейчас мы примем душ, – медленно произнёс он, – и продолжим наше знакомство дальше. Оля, послушай меня, мы с тобой уже подошли к тому моменту, когда наши разлуки и ожидания встреч должны быть вознаграждены. Не бойся, малыш, я буду очень ласков и нежен.

– Давай немного ещё посидим – рано ложиться спать… – Услышав в голосе девушки просящие интонации, он понял, что она уже сдалась. Ещё он понял, что сказанное – просто слова, слабая попытка защиты, которая уже не нужна – Ольга уже готова.

– Доверься мне, малыш, и ничего не бойся, – ласково произнёс он. – Разреши мне сегодня увидеть тебя настоящую – без комплексов и без одежды. Разреши прикоснуться к тебе, осыпать твоё тело поцелуями. Разреши говорить слова, которые ты хочешь слышать. Разреши делать с тобой то, чего ты давно ждёшь. Я буду очень чуток и нежен…

Она высвободила руки, положила их ему на плечи. Потом прижалась всем телом, пряча лицо:

– Только не делай мне больно…

Кромешная тьма – тяжёлые шторы плотно задвинуты. Но в этой темноте он угадывает контуры её тела. Прикосновение. Он чувствует тепло её гладкой кожи. Они стоят на коленях друг напротив друга. Она протягивает руку и кончиками пальцев нежно касается его груди, затем – лица. Он тоже касается её груди. Ещё вчера только одна мысль об этом заставляла его волноваться, трепетать и думать о счастье. Сейчас волнение уже не имеет границ…

Протянув другую руку перед собой, он гладит её живот и бёдра. И нащупывает грань между мирами бытия и блаженства. Он – счастлив. Безмерно. Ольга рядом, на расстоянии вытянутой руки. Обнажённая. Открытая. Поверившая ему.

Это заставляет его волноваться ещё больше. Да, он сделает всё так, как хочет она. Он сделает Ольгу счастливой! Ему трудно улавливать свои мысли, потому что чувства обгоняют их. Он не хочет думать. Он ласкает Ольгу. Но не спешит. Пусть эти лёгкие прикосновения сильнее опьянят её. Руками, губами, языком в полной темноте он знакомит своё тело с её телом. У них впереди целая ночь. Восторг, словно хорошее вино, растекается по крови, обдавая жаром плоть, согревая душу, ударяя в голову и заставляя иначе воспринимать реальность. Он опьянён Ольгой. Два разных человека, они могут стать чем-то единым прямо сейчас. Но они сдерживают себя, оттягивая на последний миг божественное, неземное блаженство. Ещё чуть-чуть, и они шагнут за ту грань, где жизнь, как воздух, входит отдельными глотками, и каждый глоток равен самой жизни, где нет ничего постыдного и скверного, где только он и она, где на краю бытия мутится сознание и, оторвавшись от плоти, срывается в пропасть, где сбиваются с ритма сердца, где, вдосталь испив желание, на вершине блаженства на мгновение замирают тела, ловя каждой клеточкой, – вмещающей в себя всю Вселенную, – ловя каждой своей клеточкой пульсацию жизни и растекающееся всевселенское наслаждение, и где звучит божественная музыка любви.

Когда они чувствуют, что ожидание уже выше их сил – её пальцы переплетаются с его пальцами…

И свершается таинство. И их души и их тела говорят на одном языке…

– Я зажгу свет? – после нескольких минут наступившей тишины спросил Алексей.

– Как хочешь, – прозвучал в темноте усталый и счастливый голос Ольги.

Высвободив руку из-под её волос, Алексей потянулся к тумбочке, стоящей у изголовья кровати, нащупал на ней лампу и щёлкнул выключателем. Неяркий свет ночника озарил большую, кажущуюся огромной и совсем незнакомой комнату с рисунками.

Алексей повернулся и посмотрел на Ольгу: девушка лежала на спине, закрытая до лица простынёй. Из-под самого обреза белой материи на него с удивлением смотрели огромные серо-голубые глаза. Он улыбнулся и тепло чмокнул её в торчащий из-под простыни нос:

– Что ты нового во мне увидела?

– Лёша, я, наверное, влюбилась, – таинственным голосом сообщила она.

– И кто же тот счастливчик? – беззаботно поинтересовался Алексей, просовывая руку под простыню и обнимая Ольгу.

– Я его совсем не знаю, – тем же таинственным голосом произнесла Ольга.

– Как это не знаешь? – возмутился Алексей. – Он тебя знает, а ты его – нет?

– Я не знаю, что мне делать дальше.

– Что делать? Просто жить. Жить вместе.

– Но чтобы жить вместе, надо многое поменять в моей жизни, и в твоей тоже. Лёша, я не могу быстро принимать такие важные решения. – Ольга высвободилась из-под его руки, смело скинула простыню, поднялась и направилась в ванную.

Он задержал взгляд на обнажённой грации, затем тихо присвистнул от восхищения и потянулся с блаженной улыбкой на лице.

– Можно мне в душ с тобой? – крикнул он, когда за Ольгой уже закрылась дверь ванной комнаты.

– Подожди. Я скоро выйду! – донеслось из-за двери.

Он поднялся и, чтобы скоротать время, стал осматривать комнату. Его взор привлекла толстая чёрная папка с бумагами под журнальным столиком – как он понял, с Ольгиными рисунками – перетянутая резинкой.

Дотянувшись и сняв резинку, он развернул плотную обложку. Внутри стопкой лежали чёрно-белые рисунки, изображающие… его самого. Сделанные в карандаше, где-то наспех, где-то в чётких, продуманных линиях, во весь рост, сидящим в машине, портрет в анфас, в профиль, с улыбкой и без – рисунков оказалось много, очень много. И все они, запечатлев движение, улыбку или взгляд, точно передавали характер Алексея. Но было в них и что-то такое, чего Алексей не замечал за собой раньше – какая-то не свойственная ему выразительность в глазах. «Значит, она видит меня таким!» – улыбнулся он приятному открытию. Перебрав все рисунки, Алексей аккуратно закрыл папку и положил её на место.

«Она любит меня! Любит! И полюбила не сегодня!», – радостно стучало в его голове.

«Любит! Любит! Любит!», – ликовала его душа.

Успокоив рвущееся из груди сердце, он направился в ванную, откуда доносились звуки льющегося душа и всплески воды.

Открыв дверь, он увидел за полупрозрачной запотевшей шторкой угадывающийся силуэт, и, убрав с пути шторку, шагнул в белую эмалированную ванну.

– Ты чего? – не выключая воду, спросила Ольга, ощутив спиной его присутствие.

– Можно к тебе?

– Я сейчас выйду.

– А я хочу к тебе. – Алексей заскочил под тёплый дождь, струящийся сверху, и плотнее прижался к Ольге.

– Ты не устала? – поинтересовался он, давая свободу своим рукам.

– А ты?.. – Она повернулась к нему лицом. Теперь на них летели тысячи тёплых брызг, мешая смотреть друг на друга и говорить. Но они не двинулись с места, и она не противилась его ласкам.

– Сколько ты меня ещё собираешься истязать, мучитель?

– Всю жизнь… любимая…

Такого с ней ещё не бывало. Она стонала, кричала, билась в кровати так, как никогда ещё в жизни. Он поцелуями глушил её крик. Но не мог долго сдерживаться и сам. Их неразделимое наслаждение длилось уже больше часа…

При включенном свете они нагие, мокрые и горячие, лежали, приходя в себя из беспамятства, будто возвращаясь из далекого полёта в самые затаённые глубины космоса. Она, расслабленная, пребывала в каком-то смятении чувств, не решаясь взглянуть на Алексея и пряча глаза, будто стыдилась того, что снова случилось. А он, открытый, смотрел на Ольгу, любуясь красотой линий её тела.

– Что ты сделал со мной?

– То, что ты хотела.

– Весь мир перевернулся.

– Нет, просто ты видишь его другим.

– Почему?

– Мы стали другими.

– Где ты научился так заниматься любовью?

– Не знаю. Я чувствую тебя.

Ольга повернулась к нему лицом, прижалась доверчиво, словно ребёнок, обвила его своим телом и прошептала с самое ухо:

– А я – тебя. И никому тебя не отдам.

Потом отстранилась и подняла на него глаза. И по её взгляду он понял, как она отчаянно нуждается в нём.

– Я всегда буду с тобой. – Он поцеловал её горячие губы.

– Обещаешь?

– Обещаю.

– Я быстро. – Поднявшись во всей красоте и силе своей наготы, она пошла в ванную. Королева! Алексей проследил за ней взглядом. Затем вытянулся на кровати и закрыл глаза – неделя началась прекрасно!

Впереди их ждала Москва.

Глава 10

Прямо из аэропорта они на такси приехали в гостиницу.

Разместившись и опробовав на прочность широкую кровать номера полулюкс, они, счастливые и немного утомлённые, спустились на первый этаж высотного здания в ресторан. Пообедав, снова поднялись в свой номер. Ближе к вечеру стали приводить себя в порядок. Уже стемнело, когда, вызвав такси, они отправились к офисному зданию фирмы. Но не приняли в расчёт пробки на дорогах. Поэтому опоздали на двадцать пять минут.

Стрелки на часах показывали без пяти минут семь, когда перед ними бесшумно разошлись двери лифта на отметке восьмого этажа. Алексей и Ольга оказались одни. Охрана дежурила внизу. На этажах работали телекамеры.

Подав ей руку, Алексей смело шагнул на этаж.

В длинном полуосвещённом коридоре звучала музыка. Ближайшая к лифту дверь, похожая на другие, была распахнута наполовину, оттуда доносились приглушённые мужские и женские голоса. И хотя их никто не встречал, они поняли, что им нужно именно туда.

При входе в зал гостей ожидали администраторы и официанты. Справившись об именах, распорядители указали им места в середине длинного – во весь зал – богато сервированного стола. В центре зала, окружённый нарядно одетыми людьми, глава фирмы, стоя за импровизированной трибуной, произносил речь, которая как раз подошла к концу.

Алексей с Ольгой были очень довольны – их опоздания почти никто не заметил – гостей со всей страны присутствовало много. В основном – безупречно одетые пары от тридцати до сорока лет. Были и старше, редко – моложе.

За ужином вперемежку с тостами продолжали звучать поздравительные речи. Изысканные блюда не успевали сменяться одно другим, а между поднятиями бокалов происходило награждение и чествование лучших директоров филиалов. Алексею тоже под общие аплодисменты вручили диплом, и генеральный директор лично поднёс коробку с дорогой мужской парфюмерией.

Ольга произвела всеобщее впечатление. Алексей видел это по восхищённым, а иногда завистливым взглядам коллег.

Когда зазвучала музыка, гости стали подниматься со своих мест. Начались танцы. Встречая знакомых, Алексей вежливо здоровался и представлял свою спутницу. Мужчины – все как один – целовали Ольге руку. А женщины, сверкнув глазами, напускали на лицо милые улыбки, произнося дежурные «Как дела?», «Ещё увидимся!». Алексею и Ольге тоже пришлось примерить соответствующие происходящему событию маски и приклеить к лицам улыбки.

Очень скоро Алексея утомила вся эта полуофициальная суета и, прокружившись с Ольгой один быстрый и два медленных танца, он решил немного посидеть в кресле у стены. Ольга, напротив, заслышав музыку, только раззадорилась. Её энергия, казалось, била через край.

Алексей смотрел на её счастливую улыбку и понимал, что тоже счастлив.

– Повеселись немного сама, – сказал он, когда смолкла музыка. Заметив тревожный огонёк в её глазах, поспешил успокоить: – Я буду рядом. Посижу, полюбуюсь тобой.

– Ты только не ревнуй, – попросила она. – Я просто чуть-чуть оторвусь. Ладно?

– Ну, не знаю… – протянул он шутливо.

Со скрытой ревностью Алексей наблюдал, как Ольгу наперебой приглашали мужчины. Он внимательно следил, чтобы её партнёры не допускали вольностей: не опускали руки ниже талии, не прижимали её слишком близко. Но этикет соблюдался безупречно.

«А ты ведь раньше никого так безумно не ревновал!», – поймал себя на мысли Алексей и, приложив усилие, заставил тело и голову расслабиться и просто смотреть на всё вокруг, включая и других женщин.

– Разрешите вас пригласить? – услышал он возле себя приятный женский голос. Удивлённо подняв глаза, Алексей увидел незнакомую интересную темноволосую особу лет тридцати на вид в сером, обтягивающем стройное тело платье. Отказывать в таком случае было не принято.

Медленно кружась, Алексей ловил глазами взгляд Ольги, танцующей в метре от него с каким-то мужчиной. Когда глаза Алексея встречались с её глазами, по лицу Ольги пробегала лукавая улыбка.

– Я вас понимаю: красивая у вас жена, – произнесла партнёрша, интуитивно определив, на кого направлен взгляд Алексея. – Даже очень.

– Спасибо. – Он смотрел на Ольгу.

– Я знаю вас, Алексей Разанов. Не удивляйтесь, я, правда, недавно, назначена директором департамента розничных продаж. Меня зовут Нина, – представилась партнёрша.

– Так вы – Нина Гаврилова? – посмотрел на неё другим взглядом Алексей. – Значит, именно вам я отправляю по электронной почте еженедельные отчёты?

– Да, именно так. И именно я иногда журю вас.

– Приятно познакомиться с вами в такой обстановке, – галантно произнёс Алексей.

– Я решила поговорить по той причине, что… – Нина Гаврилова взяла официальный тон, – в конце января я собираюсь наведаться к вам с проверкой.

– Мило, что вы решили меня предупредить заранее, – не покривил душой Алексей.

– Я впервые еду в ваш город. Поэтому хочу попросить вас, Алексей, уделить мне время не только в офисе, но и для того, чтобы показать город. Вам не трудно будет учесть это при планировании одного из своих рабочих дней?

– Думаю, что проблем не возникнет.

Музыка смолкла. Танец закончился.

– И кто это? – поинтересовалась подошедшая Ольга, опираясь рукой на плечо Алексея и снимая взглядом мерки со спины удаляющейся брюнетки в сером платье. – А фигурка у неё – ничего!

Алексей обнял Ольгу за талию и притянул к себе:

– Женщинами интересуешься?

– Да нет, похоже, что это женщины интересуются тобой. Нельзя ни на минуту оставить одного.

– Да брось ты! Разве кто-нибудь на этом свете может сравниться с моей королевой?

– И о чём же вы так мило беседовали? Поведай королеве.

– Оказывается, она – мой прямой начальник.

– Да-а! А ты раньше не знал?

– Её недавно назначили.

– Как интересно… Что она ещё сказала?..

Зазвучала ритмичная музыка, и Алексей потянул Ольгу во вновь образующийся круг.

То, как на этот раз танцевала Ольга, привлекло внимание всех: девушка, приподняв подол длинного платья и приоткрыв стройные ноги, почти не сходя с места, показала, как умеет владеть собственным телом – в такт музыке она делала такие движения бёдрами, что даже познавший днём любовь Алексей почувствовал сильное волнение. Но ему было неприятно видеть откровенные взгляды стольких мужчин, недвусмысленно направленные на его девушку. Вместе с тем Алексей понимал, что Ольга танцует только для него, и пусть какая-нибудь Нина Гаврилова попробует сделать лучше!

Музыка ещё только начала угасать, а Ольге уже хлопали все, включая и генерального директора, вставшего из-за стола полюбоваться профессиональным исполнением номера.

Уже в следующем танце Ольга кружилась с генеральным директором.

– Ты сделаешь мне головокружительную карьеру! – поддел свою спутницу Алексей после того, как генеральный подвёл Ольгу к нему и галантно поцеловал ей руку.

– Танцуй с ним ты, – как ни в чём не бывало предложила Ольга и снова пошла в центр круга.

– Слушай, Лёша, в твоём городе ещё водятся такие королевы красоты? – неожиданно поинтересовался стоящий рядом директор одного из подмосковных филиалов.

– Таких – больше нет, Вася! – с сожалением посмотрел на него Алексей.

– А у твоей королевы есть сестра?

– Есть. Старшая. Но выглядит, как ровесница.

– Лёха, считай, что я уже влюбился. Познакомишь, когда приеду?

– Обязательно!

Они, засмеявшись, ударили по рукам.

Ольга веселилась без устали, а Алексей сидел в кресле и пил вино. Он видел её, и ему было очень хорошо.

В танцевальной программе объявили перерыв. Но никто не собирался расходиться.

Алексей смотрел на светловолосую стройную женщину, стоящую среди гостей, и с затаённым желанием воображал себе, что скрывает её красивое вечернее платье. Под обтягивающей материей он угадывал величину и форму её немаленьких грудей, чуть выдающийся рельеф упругого живота с милым углублением нежной ямочки посередине, видел её тонкую красивую талию, желанный овал бёдер и стройные сильные ноги. Он мог бы любоваться Ольгой часами. Алексей понимал: он – счастлив! Счастлив безмерно. И ему сейчас было решительно всё равно, какое время года и какая погода за окном: светит ли там солнце или идёт дождь. Глядя на Ольгу, он испытывал радость. Это чувство нельзя было назвать бескорыстным – он безумно желал Ольгу, – но радость эта была настоящей, как бокал красного итальянского вина в его руке. И сейчас ему не нужно было никому ничего доказывать, потому что он достиг своей самой трудной высоты: он любил эту молодую красивую женщину! Он испытывал к ней мощнейшую тягу. И эта тяга не была простым вожделением её тела, её груди, живота, ног, – он желал её куда сильнее – эта тяга была вожделением её души! Он хотел быть с ней рядом. Быть всегда. Чувствовать и понимать её.

– Знаешь, – сказал Алексей, когда Ольга, оставив гостей, подошла к нему, вольно раскинувшемуся в кресле, – наверное, никакое самое лучшее вино не пьянит меня так, как всего лишь один твой взгляд.

– Ты говоришь опасные слова, – предупредила она, найдя опору для рук на боковинах кресла и, потянувшись, чуть изогнув спину, всем телом к Алексею, словно пантера к своей добыче. – Я ощущаю себя женщиной от одного твоего взгляда. Ты рискуешь…

– Я, пожалуй, рискну сегодня ещё раз. – Он подался к ней навстречу. Её лицо оказалось возле лица Алексея, а глаза очень близко к его глазам.

– Ты успел раздеть меня всю? – одними губами спросила она.

– Уже не единожды, – не соврал он.

– Уйдём отсюда! – почти простонала она.

Успев закрыть дверь номера лишь на один оборот ключа, он бросился на неё в коридоре, испытывая уже даже не страсть, а крайнюю степень возбуждения. Она почти не сопротивлялась, шепча:

– Лёша, ну что ты… Пошли на кровать…

– Как долго я ждал этой минуты! – простонал он, прижав её к стене, осыпая поцелуями лицо и шею.

– Подожди!.. – Склонив голову, Ольга расстегнула платье, дав ему соскользнуть на пол. С бриллиантовым колье на шее, с открытой его взору грудью, теперь она, почти голая, стояла перед ним лишь в туфлях на высоком каблуке, чулках и тонком нижнем белье. У него закружилась голова. Подхватив Ольгу на руки, он быстро понёс её к кровати…

– Сумасшедший… – простонала она.

Они летали в ином измерении. И мир в этом измерении был открыт ими совсем недавно. Мир – где любовь была источником всего, источником самой жизни, где они наслаждались друг другом. Это был их мир. И в нём не существовало ничего: ни забот, ни боли, ни страданий. Он был наполнен Любовью. И кроме них самих ничего не имело значения, – ничего кроме нежности, страсти и заветных слов…

– Я люблю тебя, – прошептал еле слышно он.

– И я тебя люблю.

– Ты плачешь?..

– Я никогда не была такой счастливой… Сегодня ночью я вдруг почувствовала, что стала ближе к Богу. За много месяцев, за много лет моей жизни я впервые почувствовала раскаяние. За всё. Понимаешь, не в церкви, а в постели с тобой. Поэтому и слёзы…

На завтрак они опоздали, зато хорошо подготовились к обеду, после которого, не заходя в номер, отправились на прогулку по Москве.

Им повезло – погода стояла на редкость удачная: светило не по-зимнему яркое солнце, и лёгкий морозец только подогревал их радостное настроение.

Ольга и Алексей побывали на Воробьёвых горах, погуляли по набережной Москвы-реки, прошлись по Красной площади. Когда уже стемнело, ужинали на Старом Арбате.

– Я тебя не заморозил за целый день? – спросил Алексей, когда они заняли места напротив друг друга за свободным столиком у окна.

– Я тепло одета. Всё прекрасно! – улыбнулась Ольга. Её глаза светились радостной усталостью.

– Смотри, как красиво светится Арбат.

– Да. – Проследив за его взглядом, посмотрела в большое окно Ольга. – Действительно… Знаешь, Москва не уступает по красоте европейским столицам.

– Тебе там приходилось бывать?

Ольга вздохнула:

– Приходилось…

– Почему я слышу сожаление?

– Я туда не отдыхать ездила. По работе.

– И где же ты была, если не секрет?

– В Варшаве, – вспоминая, стала перечислять Ольга, – в Берлине, в Гааге, в Брюсселе, в Амстердаме, в Люксембурге, в Париже, в Лондоне, в Риме…

– Круто! – изумился Алексей. – И подолгу ты там жила?

– Где пару-тройку дней. Где – пару недель. По-разному. Куда-то приезжала ещё раз.

– Рисовала?

– Не помню. Сейчас я позабыла обо всём. Потому, что проживаю с тобой кусочек своей девичьей мечты. Ты, наверное, совсем не понимаешь того, что я говорю, но пройдёт время, Лёша, и когда-нибудь тебе всё станет ясно. Простишь ли ты меня тогда? Не знаю. Прошу об одном – прости сейчас за то, что не могу сказать тебе всего, что хотела бы сказать…

Алексей смотрел мимо Ольги. Он уже заметил двоих мужчин за столиком в другом конце зала, с подозрительной периодичностью бросающих взгляды в их сторону. Ему показалось, что сейчас они с Ольгой не одни и что он уже где-то сегодня встречал этих мужчин. На улице? Или показалось? Отогнав тёмные мысли, Алексей посмотрел на свою спутницу:

– И мне хорошо с тобой.

– Лёша, я всегда буду вспоминать об этих счастливых днях, проведённых в Москве. Больше всего на свете я хотела бы покончить с прошлой жизнью! Но всё не так просто. Не хочу и не могу позволить, чтобы из-за меня пошла кувырком вся твоя жизнь…

В планы влюблённой пары совсем не входил разговор, не соответствующий обстановке, поэтому Алексей попытался сменить тему:

– Ладно, не станем пока сжигать твою лягушачью кожу, – пошутил он, намекая на недавний разговор в доме сестры, и принялся за салат. – Здесь неплохо готовят. Попробуй.

– Налей мне вина, – попросила Ольга. – Лёша, – я ведь о твоей жизни почти ничего не знаю, – сказала она, пригубив бокал.

– Я же рассказывал! – Алексей поставил свой бокал на стол.

– Ну да. Знаю, что воевал, что пишешь хорошие стихи. Расскажи мне о себе ещё что-нибудь.

– Ты для меня вообще – закрытая тема! – не остался он в долгу. – О чём ты хотела бы узнать?

– А у тебя были женщины, заставлявшие тебя страдать?

– Смотря, что считать страданием? Любовь – это тоже страдание. Только светлое. Может, ты хотела спросить: любил ли я когда-нибудь? Отвечу – любил. Но это осталось далеко – в прошлой жизни. До встречи с тобой. А родился я и вырос в семье финансистов. Как и все мальчишки в детстве, хотел стать сильным, совершить подвиг. Поэтому занимался борьбой и боксом. В тире всегда выбивал одни «десятки». Участвовал в соревнованиях по стрельбе. Ещё учась в школе, стал прыгать с парашютом. Короче – искал себя. На втором курсе института получил повестку в армию. В военкомате на призывной комиссии попросился в воздушно-десантные войска. Попал в подразделение разведки. Окончил школу снайперов. Сразу оказался на Северном Кавказе. Выполнял приказы командования. Участвовал в нескольких рейдах в тыл боевиков. Предложили остаться на сверхсрочную. Обещали неплохие деньги. Остался. Попал в спецподразделение ГРУ – Главного разведывательного управления при Генеральном штабе. Пять лет почти не вылазил с Кавказа. По истечению срока контракта получил предложение на зачисление в Рязанское десантное училище без экзаменов. Душа воспротивилась – навоевался. После армии восстановился на втором курсе и окончил уже не институт, а финансовую академию. Стал работать. Вот уже три года делаю карьеру, из них полтора – директором филиала столичной компании. Встретил тебя… Вроде пока – всё. Нет не всё, новая история начинается со слов: я тебя нашёл!

– А себя-то ты нашёл? – улыбнулась она.

– Нашёл. Но только когда нашёл тебя. Теперь я это ясно понимаю.

– Лёша, а почему ты выбрал финансовую академию, а не какую-то другую?

– Пошёл, как говорится, по стопам родителей. С математикой всегда было неплохо. Мама хотела, чтобы я стал банкиром. Она могла откупить меня в военкомате. Но я в армию сам напросился, не хотел, чтобы меня считали маменькиным сынком. Да и жизнь хотелось узнать с разных сторон.

– Лёша, а ты людей убивал?

– Стоп. Зачем тебе это знать?

– Не отвечай, если не хочешь. Но я в обморок падать не собираюсь.

– Знаешь, работа у снайпера такая.

– Скольких?

– Достаточно, чтобы плохо спать по ночам.

– Только из винтовки?

– Почему? И мины ставили, ловушки оборудовали, машины взрывали. А однажды пришлось идти врукопашную. Думал – кранты.

– Расскажи.

– Да там мало интересного, – попытался отмахнуться Алексей.

– Расскажи, – не отставала Ольга.

Он уступил:

– Вертолёт высадил нас, двенадцать бойцов, в горах в районе Ведено. По агентурным данным, Шервани Басаев – брат известного террориста Басаева – находился там. Нам была поставлена задача взять Шервани живым. Выполнение усложняли плохие погодные условия и то, что мы действовали в глубоком тылу дудаевцев. Команда была проверенная – не первое задание вместе. А вот наш проводник из местных, хоть и носил погоны офицера российской армии, – оказался на другой стороне. Нас там уже ждали. Силы оказались не равными: примерно четыре к одному. Бой шёл минут сорок. Тогда полегла половина ребят. Мы с пулемётчиком, как только началась стрельба, заняли выгодные позиции, но патроны заканчивались. Мне удалось нейтрализовать их снайпера и гранатомётчика. Потом – ещё семерых боевиков. Такого счёта ни в одном бою у меня больше не было. Пулемётчик-молодец не позволял «чехам» высунуть головы из-за камней. Пока были патроны, – мы держались. Раненый радист вызывал вертолёты. Ему отвечали, что нужно ждать. Я в кармане оставил последнюю гранату, – не собирался сдаваться. Нас окружили. Боеприпасов нет. Стрельба прекратилась. Видно, боевикам захотелось взять нас живыми. Взводный даёт команду: десант не сдаётся! Дрались ножами и сапёрными лопатами. Многих мы тогда покрошили. Понимали, что сдаваться нельзя – над спецназовцами дудаевцы издевались с особой жестокостью. Молотились так, что прилетевшие вертолёты я и не услышал. Спасли нас в самый критический момент – в живых оставались только пятеро. И все, как один, раненые. Правда, мне повезло – даже госпиталь не понадобился. Нож чеченца скользнул по рёбрам. Я и боли-то в горячке не ощутил. Ты видела этот шрам. Немного оглушило взрывом гранаты, и лицо посекло каменной крошкой. Уходили быстро, но с собой забрали всех убитых. Второй орден «Мужества» мне дали за этот бой. И как память – заикание, когда волнуюсь. Вот такая вот история.

Ольга с какой-то материнской болью в глазах смотрела на Алексея. Он почувствовал, как она нашла его руку и сжала её очень сильно.

– Ты ведь мог погибнуть?

– Тогда все могли погибнуть. Ну что, интересная история про войну?

– Скорее, не типичная. Многие мальчишки, наверное, хотели бы оказаться на твоём месте.

– Не уверен. Сейчас патриотическое воспитание не в моде. То была другая жизнь, и был другой человек – старший сержант спецназа ГРУ Алексей Разанов.

Подошедшая официантка поставила им на стол заказанные порции горячих блюд.

Они сидели в кафе ещё с час. И Алексей видел, как в другом конца зала двое мужчин проявляют к ним явный интерес. Ольга сидела к ним спиной и не могла этого видеть.

– Слушай, Оля, – стараясь не смотреть в сторону не нравившейся ему парочки, тихо произнёс Алексей, – здесь могут быть твои знакомые?

– Где они сидят? – изменилась в лице Ольга. Но тут же снова взяла себя в руки. – Сколько их?

– В конце зала, столик третий от кухни у стены. Двое мужиков лет по тридцать пять. В костюмах без галстуков. Крепкие. Короткие причёски.

Ольга будто невзначай развернулась к своей сумочке, висящей на спинке стула. Ей хватило мгновения, чтобы оценить обстановку.

– Чёрт!.. – выразительно процедила сквозь сжатые губы она, повернувшись к Алексею. – Позови официантку. Расплатимся и уходим. Всё не торопясь. Понял? – Она не говорила, она бросала слова сквозь сомкнутые губы. Но эти негромкие слова звучали приказом. – Улыбайся.

– После ты мне всё объяснишь! – также тихо произнёс он, изобразив на лице улыбку. Напустив на себя беззаботный вид, Алексей подозвал официантку и попросил счёт.

– Выходим, – распорядилась Ольга. – Обними меня. Говори что-нибудь.

Они двинулись к дверям. Изображая подвыпившего кавалера, Алексей, обняв Ольгу за талию, стал рассказывать первый, пришедший на память, анекдот. Девушка делала вид, что внимательно слушает своего спутника, краем глаза наблюдая за поспешно рассчитывающимися с официанткой коротко стриженными крепкими мужчинами.

На улице Ольга взяла Алексея под руку и повела по освещённому Арбату вдоль тянущейся стены зданий в сторону сверкающей огнями проезжей части.

– Мы никуда не торопимся, – снова предупредила она. – Нужно убедиться, что эти двое увязались именно за нами.

Алексей, будто невзначай, полез в нагрудный карман и выронил на мостовую бумажник. Пытаясь поднять его, он увидел идущих позади, метрах в тридцати, всё тех же мужчин. Один из них разговаривал по мобильному телефону, возможно, вызывая подмогу.

Подняв бумажник со второй нетвёрдой попытки, Алексей двинулся дальше, бросив Ольге:

– Идут за нами.

– Видела. – Она держала его под руку. – Звонят кому-то.

– Как действуем?

– Берём такси или частника. Едем на площадь трёх вокзалов. Там проще затеряться. – Ольга принимала решения быстро.

– Ладно. Но обещай после всё объяснить. – Алексей понимал, что сейчас – не самое удачное время и место для вопросов, но продолжал настаивать. Его не устраивала роль подсадного кролика. – Обещай!

– Потом… – Ольга заметно волновалась, но ей неплохо удавалась роль командира. – Обещаю. А сейчас делай, что я скажу.

С такси им повезло. Скучающая у невысокого бордюра машина оказалась свободной.

– К Ярославскому, – назвала водителю пункт назначения Ольга, открыв дверь.

Через заднее стекло салона отъезжающей машины Алексей наблюдал, как двое мужчин запрыгнули в следующее такси.

– Извините, – жалобным голосом обратилась к молодому таксисту Ольга. – У нас тут возникла небольшая проблема. Мы сидели в кафе, мой муж подвыпил, а какой-то мужик за соседним столиком сказал нехорошее слово в мою сторону. Саша, мой муж, заступился. А мужики оказались здоровые. У нас скоро поезд, а теперь они едут за нами. Сделайте что-нибудь, пожалуйста, чтобы они нас не догнали. Пожалуйста…

Обернувшись в пол-оборота и посмотрев на Ольгу, скромно сидящую рядом с Алексеем на заднем сиденье, молодой водитель видимо поверил её словам.

– Вам это будет стоить денег, – усмехнулся он и стал смотреть вперёд на дорогу.

– Сколько? – поинтересовалась Ольга.

– Тысячу рублей мне и тысячу рублей ментам для отмазки, – не задумываясь, ответил таксист, взглянув в зеркало заднего вида.

– Если оторвёмся – заплатим три, – пообещала Ольга.

Машина прибавила газу и ушла в резкий поворот.

…На площади трёх вокзалов Алексей, поблагодарив таксиста, рассчитался с ним.

– Я бы за такую жену в любую драку полез! – кинул тот на прощание, выразительно взглянув на Ольгу.

– Опаздываем, Саша, – под взглядом водителя такси Ольга потянула Алексея в здание Казанского вокзала.

– Иду, Верочка! – заторопился Алексей, осматриваясь вокруг. Преследователей пока нигде не было видно.

Пройдя по переходу на станцию метро, они благополучно доехали до нужной остановки. До высотного здания гостиницы прошли пешком, не разговаривая и сторонясь людных освещённых улиц.

Осмотревшись в высоком холле гостиницы, Алексей не заметил ничего подозрительного. Они направились к лифту. Ольга шла первой.

Молча поднялись на свой этаж и закрылись в номере.

Ольга, тяжело ступая, словно на неё вдруг навалилась страшная усталость, прошла в комнату, не снимая пальто, опустилась в кресло. Алексей немного задержался возле вешалки в коридоре.

– Ну – рассказывай! Я слушаю! – Он навис над ней, сжавшейся в кресло, и сурово смотрел сверху вниз. – Из-за чего вся эта комедия с преследованием?

– А если я тебе ничего не скажу? – Ольга боялась смотреть на него.

– Не скажешь?! – он повысил голос. – Нет! Теперь тебе придётся ответить на многие вопросы! – Он понимал, что излишне резок, но по-другому вести себя сейчас не мог. Не нравилась ему приключившаяся сегодня история. Очень не нравилась.

– Почему ты думаешь, что имеешь право со мной так разговаривать? – коротко взглянув на него, огрызнулась девушка.

Алексей чуть убавил напор.

– Знаешь, Оля, я ведь люблю тебя. Это даёт мне право защищать, оберегать и спрашивать. Я должен знать, с чем имею дело!

– С чего начать?.. Дай хоть с мыслями собраться. – Она сидела в расстёгнутом пальто, подавленная, с безвольно опущенными вдоль тела руками: Алексей даже забеспокоился, не заболела ли она?

– Говори, как на самом деле, – попросил он. – Хватит уже в прятки играть. Я готов выслушать любую правду.

– Несколько месяцев назад под Москвой, – обречённо и устало произнесла Ольга, – я нейтрализовала босса тех самых бандитов, что сегодня увязались за нами. Думаю, то, что мы с ними встретились в Москве – случайность. Тебе ничего не грозит…

– Не понял. – До Алексея не сразу стал доходить смысл страшных слов, так просто сказанных Ольгой. – Как это – «нейтрализовала»?

– А так! Я работаю на одну влиятельную организацию. Я – чистильщик, Лёша. – Ольга отрешённым взглядом посмотрела на него. – Киллер – так это называется у вас…

– Шутишь? – с надеждой в голосе бросил он, растерянно улыбаясь.

– Разве такими вещами шутят?

– Стоп! – Теперь Алексей не хотел верить тому, что услышал. – Погоди… Ты – наёмная убийца?! Ты?!..

– Больше я тебе ничего не скажу. – Ольга тяжело поднялась, сбросила с плеч пальто, прошла в коридор и закрылась в ванной.

Алексей метался по номеру. Ольга – киллер! Невозможно!.. Нет! Это не укладывается в голове! Стоп. Надо остыть. Надо спокойно подумать. Ольга – убийца! Убийца?.. Ольга? … Бросить всё… Срочно уехать… Как она могла? А он – слепец! Уехать! Но Ольга в беде. И он… он любит её… Любит, чёрт бы всё побрал!..

Немного успокоившись, Алексей попытался взвесить все «за» и «против». Открывшаяся ему страшная тайна могла сделать его и Ольгу навсегда чужими. Всё зависело от того, какой шаг сейчас предпримет Алексей. Он это понимал. Не хотелось верить в то, что красивая и умная девушка может хладнокровно убивать людей! Не хотелось, но ведь он всегда что-то интуитивно чувствовал. И она ведь предупреждала его! Предупреждала! И что теперь?..

Через полчаса Алексей постучал в дверь ванной комнаты:

– Оля, с тобой всё в порядке?

– Сейчас выйду. – Он не узнал её голоса.

Щёлкнул дверной замок, и Алексей увидел Ольгу. Умытое заплаканное лицо, припухшие красные глаза. Растрёпанные волосы. Такой он ещё не видел её.

– Ты можешь уходить прямо сейчас, – тихо произнесла Ольга, не глядя на Алексея. – Я говорила тебе… Ты не слушал. Сейчас тебе лучше уйти. Тебя искать не станут.

– Не пойдёт.

– Уходи.

– Я никуда не уйду! – упрямо повторил он.

– Тогда – ложись спать. У меня нет сил на споры… Поговорим завтра.

– Ответь мне на один вопрос… – Алексей лежал рядом, но что-то мешало ему обнять, прижать к себе Ольгу, хотя он понимал, что сейчас нужен ей, как никогда. Но он не мог заставить себя преодолеть ту невидимую преграду, которая сегодня так безжалостно поделила их жизни на светлую и тёмную половины. И преграда эта, – как стеклянная толстая стена, искривляющая пространство, коверкающая судьбы людей, делала Ольгу и Алексея очень разными… или не очень?

– Почему ты стала… такой. – Он искал и не находил подходящее слово.

– Плохой? – подсказала она.

– Всё-таки, почему? – не стал он спорить.

– Я тогда заканчивала школу… Всего не объяснишь… – Алексей расслышал в темноте тяжёлый вздох. – Какая перспектива мне открывалась? Подруги на дискотеках с обязательным лапаньем прыщавыми дебилами за грудь и все остальные места, групповухи на попойках недорослей-одноклассников, сигаретный дым, пиво и мат вместо нормальных разговоров. Дальше по жизни – муж-алкоголик, гулящие подруги и несчастные больные дети.

– А сейчас у тебя какая перспектива?

– Да, пусть моя жизнь не стала сказкой! Но я ни от кого не завишу!

– Надолго?

– Что «надолго»?

– Сколько ещё ты можешь рассчитывать на такую свободу? Киллеры долго не живут.

– Всё, что отмеряно – моё.

– А не слишком ли дорогую цену ты выставляешь за эту свою независимость? Ведь ты отнимаешь то, чем не в праве даже распоряжаться – человеческую жизнь.

– А разве ты сам поступал не так?

– Тогда шла война. И я ликвидировал врагов моей Родины. А кого убиваешь ты?

– Я тоже убиваю врагов моей Родины: бандитов и жуликов крупного масштаба, а иногда и террористов. Перед каждым заданием я изучаю биографию своего клиента. Поверь, невинных там нет.

– Мне тоже приходилось этим заниматься. И нам говорили такое же. Только у нас клиенты назывались «объектами». Даже были несколько объектов очень высокого ранга. Но, повторяю, это реальные враги. И винтовку мне в руки дали армия и её главнокомандующий. А кто тебе вручил оружие? Кто посылает на задания тебя?

Ольга не ответила.

– И как ты могла согласиться поехать со мной в Москву?..

– Я поехала без разрешения. «Мои» – не знают.

– И нарушила инструкции? – изумился Алексей. Только сейчас до него дошло, что ради него Ольга подставила себя под удар, и что теперь у неё начались крупные неприятности. И это ещё легко сказано! Он понимал, что засветившегося исполнителя проще всего убрать. А за неподчинение и нарушение инструкций в подобных «конторах» прописано одно наказание – ликвидация. Он знал это хорошо, потому что после армейской службы сам чуть не подписал подобный контракт. Тогда один из столичных генералов, называя эту работу «государственным спецзаданием», сулил хорошие деньги. Друг Алексея – Дмитрий, с которым они познакомились в школе снайперов, а потом почти два года ходили на операции плечом к плечу, – подписался на это «спецзадание». Деньги парню были очень нужны. Его и ещё одного бывшего снайпера из разведгруппы ГРУ отправили в Белоруссию. Там, южнее Минска, в лесу на засекреченной базе Главного разведывательного управления бывшего СССР, замаскированной под метеостанцию, их обоих основательно готовили к операции по устранению «важного объекта». Совершенно случайно из разговора с комендантом базы после бани с возлияниями, Дмитрий узнал, кого именно нужно будет устранить. Он в этот же день уехал домой, в Россию, так и не исполнив контракта. А генералу в Москву Дмитрий позвонил и просил больше не беспокоить. Странно, что он не ожидал последствий для себя, рассказывая обо всём Алексею в письме. Подписанный контракт Дмитрию не забыли. Через месяц Алексей узнал о гибели друга. Мог ли он тогда помочь ему? Вряд ли. Но сейчас он сделает всё, чтобы выручить Ольгу.

– Лёша, ты хорошо подумай: не совершаешь ли ты роковую ошибку, решив остаться? – В ночной тишине голос Ольги прозвучал отчётливо и громко. Слишком громко, потому что слова озвучили то, о чём он думал в течение последних двух часов.

Алексей вздохнул, и обнял Ольгу. Она зашевелилась, придвигаясь ближе.

– Спи, – тихо сказал он. – Утром поговорим.

Он не знал, как ответить на её вопрос. Приняв решение, не знал – правильно ли поступает?

– Лёша, я не усну – я боюсь, – дрогнувшим голосом призналась девушка.

– До утра они нас не найдут. Давай отдохнём. А завтра обсудим ситуацию. Спи. Я здесь… Я с тобой.

Утром он старался держать себя в руках и всем своим видом показывал, что рядом с ним Ольге страшиться нечего. Но был уверен в обратном. Сколько раз на войне интуиция спасала его от неминуемой гибели, помогая обходить расставленные ловушки и засады. Снайпер – профессия не для обычных людей. В одном человеке должно сконцентрироваться несколько качеств, которые каждое по отдельности могут помочь любому стать успешным бойцом: способность к быстрому принятию решений, выдержка, самообладание, высочайшая самодисциплина, выносливость, способность к длительному автономному существованию и, самое главное, интуиция и терпение. Интуиция Алексея ещё никогда не подводила. Теперь она сигналила ему – опасность! Опасность высочайшей степени.

Завтрак можно было заказать в номер. Но оставаться в неведении, сидя за закрытыми дверями, и ждать, когда противник сделает первый ход, – значит, заранее проиграть. А то, что этот ход будет сделан именно сегодня, Алексей не сомневался.

– Спустимся в ресторан, – приняв решение, сказал он Ольге. – Собирайся.

– Но… тебе надо уехать… – Она появилась в дверях ванной комнаты без капли макияжа на лице, в запахнутом наглухо гостиничном халате, с собранными в тугой хвост волосами и взглядом куда-то сквозь него.

– Я сказал, мы спускаемся в ресторан. Быстро приводи себя в нормальный вид! – Она встретила его взгляд и увидела в глазах такую жёсткость, что разом обмякла и села на краешек кресла. Теперь руководил он.

– Нужно идти! – прозвучал ответ на её немой вопрос. – Днём в публичном месте они ничего не предпримут. Тем более, что ты не одна. А нам необходимо знать, как говорят специалисты, свой сектор стрельбы на сегодня. Идём завтракать в ресторан на первый этаж. На сборы у тебя десять минут.

Они спустились на лифте. Прошли по длинному холлу к стеклянным дверям с надписью золотом «Ресторан» и вошли в полупустой зал. Накрытые белыми скатёрками столики светились чистотой. Немногочисленные посетители рассредоточились по периметру трёх больших витринных окон. На вошедшую пару никто не обратил внимания.

Окинув взглядом помещение, Алексей уверенно повёл девушку в дальний угол, поближе к двери с надписью «Служебный вход». Он не знал, что там, за ней, но, хорошо усвоив в своё время науку о выживании, сделал так, чтобы предусмотреть запасной путь отхода.

Ольга села рядом с Алексеем, так, чтобы видеть входную дверь. А может, чтобы чувствовать рядом мужскую руку.

Официантка принесла меню. Они сделали заказ и стали ждать.

Алексей, изобразив на лице скуку, взглядом ощупывал лица и затылки людей, занятых поеданием завтрака. Кто из них? Ответа он не находил. Похоже, что пока всё шло спокойно. Он ещё раз восстановил в памяти каждый свой шаг после выхода из номера: пустой коридор, на своём положенном месте дежурная по этажу – взгляд спокойный, в лифте – вдвоём с Ольгой, дальше – холл, заполненный людьми. Там тоже Алексей ничего не почувствовал – никакой напряжённости. Неужели потерял сноровку на гражданке? Нет, скорее всего, в холле их тоже не ждали. Тогда где? Разве их с Ольгой так трудно найти в Москве? Чушь! Он не мог поверить в такую удачу. Ну, наконец-то… вот и те, кого Алексей ожидал. В мозгу застучало барабанной дробью: «Опасность!».

– Смотри! – тихо подсказала Ольга. Но он уже смотрел, напустив на себя вид скучающего туриста.

На пороге главного входа первым появился крепкий накаченный парень лет тридцати в стандартном костюме телохранителя: на широких плечах – застёгнутый на две пуговицы пиджак, рубашка без галстука, с несходящимся на бычьей шее воротником. За ним вошёл невысокий плотный и кудрявый блондин – лет сорока. Потом ещё один – телохранитель. Этих Алексей вычислял с первого взгляда по движениям, по манере держаться возле охраняемого объекта, а главное – по взгляду: ничего не выражающему, скользящему, незапоминающемуся.

Вся троица заняла места за столиком через один от того, за которым сидели Ольга и Алексей. Кудрявый, устроившись на стуле, бесцеремонно, в упор разглядывал Ольгу. Та, сохраняя выдержку, смотрела в меню.

Официантка принесла две порции завтрака. Алексей принялся есть. Он чувствовал голод. Ольга начала с кофе.

От них девушка в форменной одежде направилась к соседнему столику.

– Нам только кофе… – донеслось до Алексея.

Плотный кудрявый блондин поднялся. Ольга незаметно тронула рукой ногу Алексея под столом. Он продолжал, как ни в чём не бывало, жевать, но внутренне напрягся, наблюдая сквозь полуопущенные веки за непрошенным гостем и за оставшимися сидеть телохранителями. Алексей заметил, как оба крепыша расстегнули пиджаки. Не выпуская из правой руки столовый нож, Алексей готов был начать действовать в любую секунду.

Кудрявый блондин подошёл к их столику.

– Здравствуй, Ульяночка! Вот так встреча! Смотрю: ты это или не ты? – изобразив на лице удивление, елейным голосом пропел незваный гость. Затем взглянул на Алексея: – Я присяду, с вашего позволения?

Но сел, не дождавшись этого самого позволения. Ольга смотрела на мужчину, будто видела того впервые.

– Мою жену зовут не Ульяна, – мягко произнёс Алексей. – Вы ошиблись, уважаемый. Не видите, мы тут завтракаем.

– Красивая у вас жена, – похвалил, взглянув на Алексея, кудрявый. – Таких женщин не забывают никогда, повстречав однажды. – В его голосе Алексей уловил плохо скрытую обиду и угрозу.

– Вы ошибаетесь, – мило улыбнулась ему Ольга. – Меня часто принимают за актрису. Вы, наверное, тоже спутали. Бывает.

– Правда? – усмехнулся кудрявый. – А ты изменилась. И вижу, что актриса из тебя – замечательная! Что ж, извините! – Кудрявый поднялся. – Не буду вам мешать.

Он повернулся спиной, сделал шаг и неожиданно остановился, глядя через плечо.

– Да, чуть не забыл! – Кудрявый улыбался, глядя на Ольгу, но эта улыбка заставила Алексея собрать в кулак всю выдержку – в глазах кудрявого читался приговор. – Евгений Васильевич просил передать привет с того света Ульяне. – Плотный блондин перенёс тяжёлый взгляд на Алексея: – Вы не передадите, молодой человек?

– Я н-не знаю н-никакой Ульяны! – медленно вымолвил Алексей, проклиная про себя предательское заикание.

– Ну, что ж, – развёл руками кудрявый. – Значит, ошибся…

Он решительным шагом направился к выходу. Телохранители, как дрессированные псы, даже не притронувшись к чашкам с кофе, поднялись и заняли свои места. Как и входили, в том же порядке они вышли из ресторана.

– Всё… – безнадёжно выдохнула Ольга, проводив их глазами. – Это Стас…

Алексей, не спрашивая ни о чём, сорвался с места.

Он догнал троицу в фойе возле самого выхода на улицу.

– Одну минуту, у-уважаемый! – Открыто и смело Алексей приближался к поджидающему его кудрявому мужчине, не обращая внимания на принявших собачью стойку телохранителей.

– Слушаю вас? – Глаза кудрявого смотрели внимательно и снисходительно.

– Я н-не знаю ваших игр, – стараясь говорить убедительно, произнёс Алексей, – н-но вы ошибаетесь. М-моя жена видит вас впервые. И вы сильно её н-напугали.

– Надо же! – тихо воскликнул кудрявый. На его лице изобразилось сочувствие. – Напугал? Извините. А вас?

– Что м-меня? – сделал вид, что не понимает, Алексей.

– Вас не н-напугал? Что-то вы заикаться начали.

– Это б-болезнь. Я же г-говорю, что в-вы ошиблись…

– Вы какую структуру представляете: ФСБ, МВД? – перебил его кудрявый.

– Я – финансист.

– Интересно. – Ответ Алексея несколько смутил кудрявого. – А сколько вы женаты на этой красавице?

– Г-год, – соврал Алексей.

– Год? – переспросил кудрявый блондин, и его глаза стали холодными. Алексей понял, что его собеседник знает достаточно, чтобы не верить. – Что вам нужно, молодой человек? – Теперь и в словах кудрявого сквозила холодность.

– М-мы живём в г-гражданском б-браке, – поспешно добавил Алексей. – У м-меня отпуск. И н-нам бы очень н-не хотелось его п-портить. П-прошу вас, с-скажите, что вы ошиблись. Мне н-нужно успокоить с-свою ж-жену.

– Успокаивайте её сами! – Потеряв всякий интерес к собеседнику, кудрявый повернулся и направился к выходу. Бросив на Алексея предупреждающие взгляды, за своим боссом двинулись телохранители.

– Как думаешь, когда? – Алексей задал этот вопрос, усаживаясь за столик рядом с Ольгой. Разыгрывать комедию дальше не имело смысла. Тем более, он убедился, что девушка умеет прекрасно держать себя в руках.

– Откуда я знаю?! – Ольга отвернулась и стала смотреть в окно. – Если Стас приехал сам, значит, скоро.

– Соберись, – вполголоса посоветовал Алексей. – Спрашиваю тебя, как специалиста в этих делах. У меня несколько другой профиль. А дело пахнет плохо. Похоже, игрушки закончились.

Ольга со злостью посмотрела на него:

– Ты меня специально решил доставать? В любое время, Лёша, и в любом месте! Для них сейчас главное – нас не упустить! – И поправилась: – Меня…

– А они уже не упустят, – спокойно ответил на её выпад Алексей. – Гостиницу нашли. Имена, фамилии и наши адреса установили. По билетам просчитают, из того ли мы города приехали.

– Куда ты выходил? – уже спокойно поинтересовалась Ольга.

– Я попытался пустить дезу. На проверку моих слов уйдёт ещё какое-то время. Но не думаю, что у нас в запасе его слишком много. Надо действовать.

– Что ты предлагаешь? – Взгляд девушки потеплел, голос стал мягче.

– Я отвечу. Но сначала дай мне слово, что завяжешь со своей идиотской работой после того, как мы выберемся из этой нехорошей истории. Ты не станешь больше никого убивать. – Алексей требовательно смотрел на Ольгу.

– А если не выберемся? – Девушка не отвела взгляд.

– Я не шучу. Дай мне слово.

– Ладно, Лёша. Я тебе это обещаю. – Ольга сдалась и опустила глаза. – Так что всё-таки ты предлагаешь?

– Закончить начатое тобой, – тихо произнёс Алексей.

– Но нет приказа… – глухо вырвалось у Ольги. Она запнулась. – Хотя, наверное, другого выхода нет. А что потом?..

– Из этой ситуации есть только два выхода, – сухо усмехнулся Алексей. – Либо они нас, либо – мы их. А что потом – видно будет.

– Ты сейчас отдаёшь приказы так, будто я у тебя в подчинении. Я только что поняла, что, по существу, никогда и не знала тебя настоящего… Ты можешь быть жестоким?

– Прекрати истерику! – негромко и грубо осадил Ольгу Алексей. – Я говорю «мы» – значит мы с тобой! Что в этом особенного? – Последнее предложение он постарался проговорить мягче, но всё равно произнёс резче, чем хотел.

– И ты из-за меня убьёшь человека?

– Из-за себя тоже. Не забывай, что я вместе с тобой нахожусь в непонятном дерьме и под прицелом. – Сказав это, Алексей понял, что уже принял окончательное решение по мучавшему его со вчерашнего вечера вопросу: он уже не оставит Ольгу ни при каких обстоятельствах.

– Значит, это привычно для тебя – убивать?

– Убивать? Это спрашиваешь ты? – Алексей выставил локоть на стол, опираясь на него всем телом, развернул и приблизил своё лицо к Ольге. – Отвечу: для бизнесмена Алексея Разанова – нет, не привычно. А старшего сержанта Алексея Разанова этому обучали, – проговорил он медленно и раздельно. – От принятого тобой сейчас решения зависит жизнь нас обоих. Лучше перестань строить из себя невинную девочку. Ты готова к действиям?

– Да. Но я против твоего участия! – сухо бросила Ольга, отстранившись от Алексея на расстояние вытянутой руки. – Заплати за завтрак. Счёт возле тебя.

– Не глупи – без моей помощи тебе не обойтись. – Он, мельком заглянув в лежащую возле правой руки тонкую папочку из коричневой кожи, откинулся на спинку стула и провёл ладонями по лицу, стараясь снять напряжение.

– Я тебя подставила, значит, эти проблемы должна решать я сама, – тихо, но твёрдо произнесла Ольга.

– А мне не безразлично, каким будет результат. Мы с тобой вместе. Так? И нуждаемся друг в друге. Ты это заметила? – Алексей смотрел на неё.

– Ладно, – почти согласилась Ольга. – Но основную работу я сделаю сама. И не пытайся меня подчинять себе. В этом деле я – первый номер. Договорились?

– Замечательно. Но ты обрисуешь мне в подробностях всю ситуацию.

– Наверху поговорим. – Она поднесла к губам чистую салфетку.

– Последний вопрос: почему – Ульяна? – Он с интересом смотрел на неё, ожидая ответа.

– Уля – Оля, – пожала плечами Ольга, вытирая салфеткой руки. – У тебя там, на Кавказе, был свой позывной?

– Был. Каракурт.

– Почему именно «Каракурт»? Насколько мне известно, эти пауки обитают в пустыне.

– Правильно. Но укус паука смертелен. В диверсионной школе нас готовили к действиям в любой точке земного шара, в том числе и в пустыне. Я всегда носил на голове чёрный платок вместо зелёного. А, если ты знаешь, каракурты чёрного цвета. Позывной мне дал наш командир взвода. У него у самого была кличка Демон. Фамилия его – Демьяненко. Значит, Ульяна – это твоя кличка?

– Скорее псевдоним. Я работаю под кодовым именем Гейша.

– Почему «Гейша»? – не сдержал удивления Алексей.

– Подумай сам. – Ольга поднялась из-за стола.

Алексей раскрыл коричневую папку со счётом, положил в неё деньги, встал, кивком головы попрощался с официанткой и направился вслед за Ольгой к выходу.

Глава 11

Полчаса Ольга без движения сидела, подобрав ноги, на середине широкой кровати и уже заканчивала свой рассказ:

– Теперь ты знаешь, Лёша, почти всё и про Кощея, и про мою лягушачью кожу. Каждый раз мне страшно, что если я не выполню задания, то пострадают Светлана с Артёмкой и мама, – очень тихо, почти шёпотом, произнесла она последние слова.

Он молчал, стараясь осмыслить услышанную информацию.

– Ты хочешь, чтобы я ещё боялась и за тебя? – Она смотрела на него грустными серо-голубыми глазами. – Я этого не вынесу.

– Я хочу, чтобы ты ничего не боялась! – Алексей, сидел рядом, удерживая её тёплую безвольную ладонь в своей. – Вместе мы всё преодолеем. Давай просчитаем, как нам из всего этого выпутаться? – Он не собирался отдавать Ольгу никому.

– Нам?.. Я тебе сказала, уезжай!

– Уедем вместе. Ведь у нас сегодня поезд. – Алексей был – само спокойствие. – Да и на работу надо…

– Я не хочу больше обсуждать эту тему!..

– Не договорившись о дальнейших действиях, мы не сможем отсюда выйти. Будь уверена – нас уже ждут внизу «с цветами».

– С какими цветами?

– Ну, ты же у нас – звезда! Очень крутая. «Гейша»! – Алексей глупо улыбался – его просто подмывало дразнить её. Разъярённая с горящими глазами Ольга нравилась ему.

– Напросился! – Ольга попыталась той же ладонью, к которой он только что прикасался, хлестнуть его по лицу. Чуть отстранившись, Алексей легко избежал удара. Но тут ему пришлось проявить активность, чтобы уйти от следующего. Алексей соскочил на пол. Ольга – за ним. Ему тут же пришлось снова забраться на кровать, потому что Ольга пошла с разворота на вертушку, и её нога точно прошлась бы по его голове. Алексею стало не до улыбок. Лёгкая и пружинистая, она рванулась к нему как кошка, запрыгнула на широкий матрас, пытаясь ударить по ногам и одновременно в лицо. Ограниченное пространство гостиничного номера не давало возможности Алексею импровизировать в приёмах защиты, поэтому он применил простейший: парировав удар ногой в ноги, он перехватил её руку и вывел на излом. Девушка охнула и упала лицом на подушку. Алексей, продолжая держать её под контролем, завёл руку за спину и сел сверху. Потом участливо поинтересовался:

– Не больно?

– Отпусти! – прорычала Ольга, отворачивая от подушки лицо. Он немного ослабил захват.

В этот момент в закрытую дверь номера постучали, и голос дежурной по этажу заставил их притихнуть:

– Что у вас там за шум? Откройте!

– Всё нормально! – крикнул Алексей в сторону двери. – У нас тут семейные дела. Супруга немного волнуется – летать боится на самолётах. Мы уже разобрались.

– Не шумите, а то я вызову охрану!

– Теперь я тебя точно убью! – пообещала Ольга, когда за дверью стихли шаги дежурной по этажу.

– Ну, до этого момента тебе самой ещё дожить надо, – философски изрёк Алексей. – Обещаешь не драться, если отпущу?

– Отпусти – увидишь.

Удерживать Ольгу дальше становилось глупым. Он соскочил с кровати и приготовился к обороне.

– Значит, драться умеешь, – со злой усмешкой прошипела она. – Ладно. А то скажут, что я прослабленного ботаника обидела.

– Кто скажет-то? – Алексей внимательно следил за глазами девушки. – На подмосковном кладбище нам с тобой даже памятников не поставят на наши безымянные могилы. И родственники нас не найдут.

– Шутки у тебя…

Он уловил миг, когда она прыгнула, но не рассчитал защиту, потому что Ольга в развороте поменяла траекторию и нанесла удар ногой не в голову, а по корпусу. Алексей ожидал верхнего маха и присел, выставив блок руками над головой. Удар в голову оглушил его, в ушах зазвенело. Но Алексей удержался на ногах. Уклонившись от следующего удара ногой, в падении он сделал нижнюю подсечку. Ольга свалилась на него сверху, и они стали бороться, катаясь по полу. Он поймал её руки и, используя преимущество в весе, придавил девушку к полу всем своим телом. Она пыталась брыкаться и кусаться, бросая ему в лицо:

– Справился?.. У меня руки слабые… А ноги сильные…

– У тебя ноги очень красивые, – он ослабил захват, но продолжал оставаться сверху. – И ты очень красивая.

Девушка, тяжело дыша, перестала сопротивляться и смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Лёша, что мы делаем? – тихо спросила она.

– Боремся со стрессом.

– А что нам делать дальше?

Он хотел её поцеловать в губы, но в последний момент Ольга отвернула лицо, и он ткнулся своими губами в её горячую щеку.

Алексей сел на пол. Ольга быстро поднялась и расположилась рядом, поправляя расстёгнутую помятую блузку.

– Прости. Джинсы узкие, – посмотрела она виновато. – Нога не поднимается. Сильно я тебя?

– До свадьбы заживёт, – криво улыбнулся Алексей, прикасаясь пальцами к волосам возле того места, куда пришёлся удар. – Голова немного гудит. Ударчик у тебя отработанный.

– Да я старалась не во всю силу, – призналась Ольга и тоже улыбнулась. – А ты почему не дрался?

– Боялся красоту твою подпортить.

– Значит, по-твоему, я – красивая?

– Красивая.

– И характер тебе мой нравится? – хмыкнула Ольга.

– Нравится. Если ты меня, конечно, не собираешься убивать, как обещала.

Он приблизил своё лицо к лицу девушки и припал губами к её губам. Она не сопротивлялась, когда он стал укладывать её на спину…

При звуке открывающейся двери она метнулась в сторону, словно дикая пантера, сильно оттолкнув Алексея ногами. В то место на полу, где они только что лежали, вошли, раздирая плотный ворс до самого бетона, три выпущенные из пистолета с глушителем пули. Алексей услышал, как все три отрикошетили от стены.

Ольга перекатом преодолела широкую кровать и скрылась за ней. Четвёртая, выпущенная ей вслед пуля, вошла в мягкий матрас, вырвав клок синтетической ваты.

Алексей на секунду оказался скрытым от киллера открывающейся вовнутрь номера дверью. Он не видел самого стрелка, но чувствовал, что тот стоит там. Это был шанс! Резко вскочив, Алексей ударом ногой в прыжке попытался захлопнуть дверь. Чуть не сорвавшись с петель, крепкое дверное полотно пошло вперёд, но, встретившись на своём пути с чем-то не очень мягким, после глухого удара, отскочило обратно, со стуком врезавшись в косяк. Алексей ударил снова. Он приложился от души и не удивился, увидев, как выбитый пистолет стрелка с длинным глушителем на стволе влетел в номер и, проскользив по серому ворсу с метр, уткнулся дулом в ножку кресла. Навалившись всем телом, Алексей захлопнул дверь и повернул собачку замка.

– В сторону! – услышал он короткий приказ за спиной. Ольга сидела на корточках, вытянув руки и направив длинный ствол трофейного пистолета на вход. Алексей отскочил влево, отыскивая глазами чем бы вооружиться? Неизвестно, сколько человек находилось за такой ненадёжной защитой, как деревянная гостиничная дверь. Найдя только стеклянный кувшин для воды, Алексей приготовился встретить им первого же незваного гостя.

Прошло несколько минут напряжённого ожидания. Никто не ломился в их номер.

– Может, ушли? – посмотрел на Ольгу Алексей.

– Скорее всего, был один, – шёпотом ответила она.

– Быстро они всё устроили.

– Спешка от неуверенности в своих возможностях. Значит, с ментами не работают, – рассудила Ольга. – У нас есть не плохой шанс.

– Используем? – Он смотрел на неё и думал, что именно такой и должна быть Валькирия: решительной, смелой и красивой, с огнём в глазах.

– Надо выбираться. – Ольга поднялась с колен и, не выпуская из рук пистолета, пошла к шкафу с одеждой.

Надевая пальто, она рассуждала вслух:

– Пойдём разными выходами. Ты – через парадный. Я спущусь по служебной лестнице. Когда заселились, я смотрела в окно: там есть проход на соседнюю улицу. Возьмёшь такси. Если всё нормально – сделаешь круг и подъедешь с обратной стороны двора. Если вдруг увяжется хвост или будут сложности – ты мне звонишь – я ухожу сама. В этом случае доедешь до какой-нибудь станции метро и постарайся, чтобы за тобой не проследили. Встретимся на Белорусском вокзале через два часа. Удобно – там пересекаются две ветки метро. Чёрт, пояс завязать не могу из-за пистолета…

– А ты не завязывай – просто накинь. В каком конкретно месте мы встретимся? Вокзал Белорусский большой.

– В левом крыле на втором этаже есть воинский зал. Встречаемся там. Всё понял, Лёша?

– Понял, госпожа командир. – Он увидел, как после его слов по лицу Ольги пробежала лёгкая улыбка. Он тоже улыбнулся: – Всё будет нормально…

Открыв дверь, Алексей осторожно выглянул в коридор. Ольга стояла за его спиной, держа наготове пистолет.

– Никого, – прошептал Алексей. – Двинули!

С небольшим чемоданом в руке и дорожной сумкой через плечо, он пошёл первым. Ольга, держа руку с пистолетом под расстёгнутым пальто, шла следом.

В конце их части коридора возле входа в лифт пустовало кресло и стол – дежурной по этажу на своём месте не оказалось. Предсказуемо. Алексей кинул ключи от номера на крышку стола.

– Значит, как договорились: я – через служебный вход дворами на соседнюю улицу. Жду тебя в переулке. – Ольга шёпотом повторила слово в слово то, что перед выходом уже озвучила Алексею. Он понял, что она волнуется.

– Спокойнее. Всё будет хорошо. – Алексей мягко пожал руку девушки и посмотрел в серо-голубые глаза. – Но будь осторожна. Выходи на дорогу только когда увидишь меня на переднем сиденье такси.

– Ну, как ты говоришь, двинули! – Светловолосая девушка в кожаном пальто с меховым воротником, не оборачиваясь, направилась вглубь следующего коридора к служебному выходу.

Алексей, проводив её взглядом, нажал кнопку вызова пассажирского лифта.

Теперь нужно будет спуститься на первый этаж, пройти возле стойки администратора, затем пройти длинный холл, выйти на улицу и поймать такси. Вызывать такси по телефону из номера он не стал, опасаясь прослушивания.

Пока он шёл по гостиничному холлу, пока садился в одну из припаркованных у гостиницы машин с шашечками, его не покидало ощущение опасности. Сев в салон автомобиля рядом с водителем и разместив на коленях свою дорожную сумку, Алексей посмотрел по сторонам. Чемодан он закинул на заднее сиденье и в этот момент заметил, как с противоположной стороны улицы из плотного ряда приткнувшихся к тротуару машин, следом за поехавшим такси, тронулась серебристая иномарка.

– Земляк, – обратился Алексей к таксисту – мужчине-кавказцу примерно одних с Алексеем лет, – ты женат?

– Женат, – с усмешкой покосился на пассажира таксист.

– Здесь в чемодане полно всякого женского барахла. Мне оно теперь без надобности. Заберёшь? – предложил Алексей.

– Не понял! – с подозрением посмотрел на него водитель. – Украл, что ли?

– Да застукала меня с любовницей моя супружница! – в сердцах сплюнул Алексей. – Слежку наняла. Вон сзади хвост в серебристом «Форде» едет от самой гостиницы. А здесь, в чемодане, подарки для моей милашки. Почти не ношеные. Дорогие. Только я с ними совсем погорю! Выручи – забери. Не хочешь, можешь выбросить.

– Ты за проезд-то платить собираешься? – продолжал опасливо коситься кавказец.

После того, как Алексей достал и показал пачку денег, таксист оживился:

– Заберу, раз не требуется! Почему не выручить хорошего человека?

– Только моя зазноба осталась в той самой гостинице, откуда я вышел, – сообщил с беспокойством в голосе Алексей. – Давай сейчас оторвёмся от хвоста, так, чтобы я смог вернуться, а ты помотай этот «Форд» по городу с часок, пока я свою девчонку буду вызволять. – Алексей положил на водительскую панель три тысячные купюры.

– Идёт! – охотно согласился водитель. – Видать, хорошо тебя привязала к себе женщина, раз ты так платишь за неё. Молодец! Настоящий мужик! Сейчас за поворотом я приторможу, а ты сразу выходи и запрыгивай в подъезд. Он проходной. До твоей гостиницы две улицы напрямки. Давай!..

– Спасибо, земляк! – поблагодарил Алексей, открывая дверь машины…

Ни в проулке, как договаривались, ни на улице, ни во дворе гостиницы Ольги не оказалось. После их расставания на этаже у лифта прошло не больше пятнадцати минут. Телефон девушки, играя мелодию из длинных гудков, не отвечал. Что могло произойти? Может, ошибся проулком? Алексей решил пройти вдоль улицы ещё раз.

– Скоты!.. – услышал он приглушённый расстоянием обрывок фразы, донёсшийся со стороны хозяйственных построек одного из следующих дворов. Женский крик оборвался. Алексей сразу же свернул в этот двор.

В дальнем углу за кирпичными гаражами трое крепких парней вязали Ольге руки за спиной. Её рот был заклеен обрывком скотча.

– Я вижу, у девушки проблемы? – подал голос Алексей, обратив на себя внимание. Страха он не испытывал. Наоборот, им завладела какая-то бесшабашная удаль. Алексей сам себя не узнавал: его мышцы налились силой, шаг стал лёгким и пружинистым.

– Да никаких проблем! – повернулся в его сторону один из парней. – Иди, куда шёл!

– Но девушка кричала. – Алексей снял с плеча и поставил на землю свою дорожную сумку.

– Не верь этой сучке, земеля, – произнёс самый здоровый из троих. – Это моя баба. Мы здесь без тебя разберёмся. Иди своей дорогой.

– Как же я уйду? – Алексей медленно приближался к парням. – А если ей помощь нужна?

– Её фраер, что ли? – оскалился третий, державший Ольгу за руки. – Замочим?

– Ты что, не понял, козёл? Рви когти отсюда, пока жопу не надрали! – грозно повёл плечами самый крепко скроенный из троих, теперь уже не стараясь соблюдать приличия. – Если, конечно, здоровье дорого.

– А если – нет? – нехорошо усмехнулся Алексей.

– Филон, он нарывается! – подсказал третий крепыш, глядя на Алексея даже с уважением. – Отключи его.

– Шли бы вы, парни, отсюда по-хорошему, – предупредил Алексей, сжимая кулаки и принимая боевую стойку.

Это только раззадорило самого здорового. Филон, как профессиональный боксёр-левша, тоже встал в стойку.

– Ну, давай! – бросил он. – Иди сюда, чмо!

Похоже, что Филон был убеждён в своём превосходстве и чувствовал себя очень уверенно.

Алексей понял, что нужно вначале раскрыть противника. Сделав шаг вперёд и в сторону, он первым нанёс резкий удар ногой в колено. Филон, ёкнув, раскрылся, опустил от лица руки и стал приседать. С поворотом плеча, вкладывая в движение вес всего корпуса, Алексей нанёс сокрушительный удар основанием ладони в переносицу. Потом ещё один. И ещё… Всё было кончено. Если Филон и останется жив, то ещё не скоро станет дееспособным.

Алексей не упускал из виду двух оставшихся крепышей. Поэтому заметил, когда на него понёсся один из них.

– Всё, козёл, тебе конец! – зло прокричал нападающий, и Алексей увидел, как тот пошёл в разворот. Поднырнув под нацеленную в голову ногу, Алексей в долю секунды сблизился с противником, вложив в удар кулаком в промежность всю силу и резкость. Кулак сработал точно по цели. Нападавший упал на мерзлую землю, скорчился, издав длинный стон, и, пытаясь поймать открытым, перекошенным гримасой боли ртом воздух, жалобно заскулил. Алексей, подойдя к упавшему, наступил ему на горло, следуя привычке добивать врага, ломая тому кадык. Но потом убрал ногу. Он не на войне и не имеет права убивать безоружного.

Третий здоровяк, видимо, не ожидал ничего подобного от интеллигентного вида одиночки с дорожной сумкой. Нападать он не мог и теперь думал только о защите. Бросить связанную девушку и спасаться бегством он тоже почему-то не хотел, но уже не держал её за руки, давая тем самым Ольге свободу действий. Зачем-то он полез правой рукой в левый внутренний карман расстёгнутой куртки. Алексей сообразил, что, наверное, не за документами. И понял, что не успеет преодолеть восемь метров, разделяющие их. Но здоровяк не успел достать руку из кармана – Ольга со связанными за спиной руками, сделав лёгкий танцевальный шаг, коротким тычком коленом в промежность заставила парня сесть на корточки и нанесла ему удар ногой в лицо. Она двигалась, как кошка, и била, словно по мячу…

– Ни минуты не можешь без меня, – проворчал Алексей, с трудом справляясь с крепкими капроновыми узлами на руках девушки.

Она что-то возмущённо мычала в ответ. Ему было забавно наблюдать за тем, как Ольга, сверкая глазами, пытается ругаться с заклеенным скотчем ртом.

– Может, оставить тебя так? – предложил он и получил неожиданный удар коленом. Удар не сильный, но по очень чувствительному месту.

– Всё-всё, – охнул Алексей, – уже развязываю…

Он снял верёвки, оставившие глубокие красные борозды на нежной коже рук девушки. Скотч она медленно отлепила сама.

– Где тебя носило?! – Эти слова были первым её предложением. Глаза Ольги горели яростным огнём. Две тонкие изогнутые брови сошлись над переносицей словно молнии. – Меня эти гоблины чуть не увезли!

– Но ведь успел, – рассудительно произнёс Алексей, всё ещё приходя в себя от её дружеского тычка. – Как они вычислили тебя?

– Наверное, все выходы держали под контролем. Я пока спускалась по лестнице, не встретила никого. Во дворе вроде бы тоже ничего особенного не заметила. Ждала тебя в переулке, думала, что уже не приедешь. Высунулась на улицу и столкнулась прямо нос к носу вон с тем, который меня держал за руки. Отбиться, уйти – не смогла. Их оказалось трое. А ты что так долго? И где такси?

– Хвост увязался. – На объяснения не оставалось времени. Алексей видел, что лежащие на земле парни уже приходят в чувство. – Уходим. Быстро.

– Погоди! – Ольга расстегнула пальто, достала из-за пояса брюк пистолет с глушителем и направилась к подающим признаки жизни парням. Сделав над каждым по одному глухому выстрелу, она убрала оружие под пальто. Потом нагнулась над телом здоровяка и вытащила из кармана его куртки мобильный телефон. Проходя мимо застывшего в оцепенении Алексея, Ольга дала короткую команду:

– Теперь идём!

Оставив лежать на грязном утоптанном снегу за гаражами три бездыханных тела, Ольга и Алексей влились в неплотный людской поток улицы.

– Стрелять было обязательно? – спросил Алексей, с осуждением взглянув на Ольгу.

– Это люди Стаса, – коротко бросила она.

Они сидели в кафе на окраине Москвы.

– Я заскочила обратно в переулок, а он свернул с улицы, – рассказывала Ольга, – я думала – справлюсь, но опомниться не успела, другой – самый здоровый – схватил сзади рукой за горло и стал душить. Потащили во двор. Там – третий. Отволокли за какие-то сараи. Тот, здоровый, позвонил Стасу и получил указание привезти живой. Я это сама слышала – здоровяк с телефоном стоял рядом. Когда стали руки вязать, – хватку на горле ослабили, – я смогла закричать. Так они мне скотч на рот налепили. Гады! Ты успел вовремя… А где чемодан? – Она смотрела на сиротливо стоящую возле ножки стола дорожную сумку Алексея.

– Твой чемодан с таксистом уехал, – сообщил Алексей.

– Как?..

– Я же тебе сказал, хвост увязался. Пришлось освобождаться от груза.

– Именно от моего? А у меня там, между прочим, кроме одежды были ещё украшения! Не побрякушки какие-нибудь!

– А в моей сумке – все наши документы! Что важнее?

– И чёрт с ними! – не зло выговорила Ольга, махнув рукой. – Правда, висюльки с брюликами жалко – они мне нравились… Зато мы живы. Новых куплю… А почему ты на меня так странно смотришь? – переменила тон она.

– Сдаётся мне, – Алексей сверлил её глазами, – что ты хотела бросить меня.

– Не выдумывай! – Ольга под взглядом Алексея застыла на стуле, пряча глаза.

– Да? Дворы возле гостиницы между собой не соединяются. Там между ними нет прохода – я смотрел. Если ты ждала меня в том месте, где мы условились, то как же оказалась за гаражами совсем в другом дворе? Эти трое что, через улицу тебя волокли?

– Так вышло… – она не поднимала ресниц.

– А если честно?

Ольга не ответила. Несколько минут они сидели молча, поднося к губам чашки с кофе, не глядя друг на друга и размышляя каждый о своём.

– Как думаешь из Москвы выбираться? – наконец спросил он.

– А у тебя есть план? – Она взглянула на него.

– Есть. Но хотелось бы услышать твой. Ты же у нас – первый номер!

– Лёша, не сердись. Я так сделала лишь потому, что не хочу, чтобы ты марал руки о всякую мразь. Прости. Я не собиралась тебя бросать.

– Ладно, проехали, – вздохнул Алексей, вспомнив, как запросто Ольга стреляла в лежащих на земле людей. Скорее всего, они и были, с её точки зрения, той самой мразью. Но ведь каждого из них родила русская женщина, возможно, что у кого-то были и собственные дети. Нет, не мог Алексей стрелять в безоружных! Не приучен был к этому.

– А телефон убитого тебе зачем? – поинтересовался он.

– В нём номер – Стаса.

Ольга достала из кармана трубку чужого мобильного телефона и, включив, стала читать номера.

– Кажется, нашла! По времени совпадает, – вполголоса воскликнула она.

– Я предлагаю, – Алексей говорил тихо и смотрел на Ольгу, – взять частника, доехать до какого-нибудь подмосковного города на нашей трассе, и дождаться там автобуса до дома.

– Да, на вокзал нам сейчас никак нельзя, – согласилась она, оторвавшись от своего занятия. – Принимается!

– Есть и другой вариант. – Алексей не сводил взгляда с девушки. – Самим найти Стаса.

По реакции он понял, что верно угадал ход её мыслей.

– По известному мне адресу он, скорее всего, не проживает, – через минуту произнесла она. – Со своей конторой я связаться не могу. По телефону Стас мне своего адреса не скажет. Как его найти?

– А где находится известный тебе адрес?

– Недалеко от Москвы. – Ольга назвала место.

– Нужна машина, – сказал Алексей.

– Можем взять в прокат, – предложила Ольга.

– Не подходит! – замотал головой Алексей. – Засветимся. Нас по документам вычислят в два счёта.

– У меня есть другой паспорт, – сообщила Ольга, доставая из своей сумочки бордовую книжицу с государственным гербом. – Перед тобой Вера Сергеевна Фролова из Тюмени – будем знакомиться?

– Ух, ты! А водительские права? – не сдавался Алексей.

– И права – тоже. – Ольга положила перед Алексеем ламинированную карточку со своей фотографией на ту же фамилию.

– Рояль в кустах! – удивился он, с подозрением уставившись на свою спутницу. – Ты всегда такая предусмотрительная?

– Я же – профессионал! – Она выдержала его взгляд. – Давай твой план.

– Если Стас, как ты предположила, не дружит с милицией, то вполне может пройти вариант милицейского вторжения в его пенаты. Смотри, – Алексей придвинулся ближе и приглушил голос, – в ближайшие четыре часа – до отхода нашего поезда – люди Стаса могут нас пасти в аэропортах, на всех вокзалах Москвы и уж точно – у нашего вагона. А мы с тобой в это время поедем туда, где он нас не ожидает – по известному тебе адресу, и попытаемся выяснить местонахождение самого хозяина.

– И как ты это сделаешь? Не тяни.

– Просто. Если его там нет, я представлюсь оперативником из МУРа и позвоню Стасу, но с их телефона. И если повезёт, мы за пару часов организуем с ним встречу. А дальше пусть вступает в работу твой первый номер. Я уступлю.

– Попахивает авантюрой в условиях дефицита времени, – оценила предложение Ольга.

– Не слышу энтузиазма! – тихо воскликнул Алексей. – Пожалуйста – жду других предложений.

– Других – нет, – устало поморщилась девушка. – Имей в виду: у меня в пистолете осталось три патрона. А Стас всегда с охраной.

– Сейчас покажу тебе одну интересную вещицу! – Алексей полез в дорожную сумку и, покопавшись, вытащил блестящий стальной клинок с чёрной ручкой. Он положил его на стол перед Ольгой – прямое, как сужающийся луч, стремительное обоюдоострое лезвие длиной с ладонь, обшитая кожей удобная рукоять с изображением летучей мыши.

– Что это? – брови девушки поползли вверх.

– Нож диверсанта.

– А как ты его пронёс в аэропорту через досмотр?

– А это – маленькая хитрость диверсанта! – загадочным голосом сообщил Алексей. И с улыбкой пояснил: – В сумке двойное дно. Нож лежит плашмя в чехле из фольги. Не просвечивается. Я знаю, как можно и гранату пронести. Не обнаружат.

– А гранатомёт, случайно, не знаешь, как провезти?

– Знаю. Багажом. – Алексей говорил серьёзно. – Так что мы с тобой, Оля, всё-таки вооружены. И каждый из нас стоит пары охранников Стаса. Плюс – фактор неожиданности. Будем действовать сообща – справимся. Поехали в прокат автомобилей.

Глава 12

Они выбрали «Форд – Мондео» с тонированными задними стёклами. Алексей посчитал его достаточно представительным служебным автомобилем для серьёзного оперативника из Московского уголовного розыска. Оформив все необходимые документы на Веру Сергеевну Фролову из Тюмени, оплату произвели за сутки вперёд.

Он сам сел за руль. Ольга подсказывала направление движения.

На площади возле одного из вокзалов, с трудом припарковав машину на переполненной стоянке, Алексей, выключив двигатель, выскочил на улицу, на ходу крикнув Ольге:

– Подожди пару минут!..

Вернулся через десять. Запустил мотор и выехал на дорогу.

– Ты куда бегал? – не утерпела Ольга.

Алексей полез в нагрудный карман пальто и достал красную корочку удостоверения, похожего на милицейское. И герб был на месте, и надпись «Удостоверение» светилась золотыми буквами.

– Делают, как настоящее! – прокомментировал Алексей. – Правда, пришлось поискать. Не во всех киосках продаётся.

– И что ты с ним будешь делать? – Ольга развернула чистую корочку. – Оно пустое.

– Представлюсь по всей форме. Суну в нос, не разворачивая, и голос повышу. Главное, чтобы открыли дверь.

– Так тебе и поверили!

– Вести себя надо нагло и уверенно – поверят!

По широкой, асфальтированной, очищенной от снега улице, тянущейся вдоль высоких глухих заборов, они подъехали к воротам, на которые указала Ольга. Она легла на заднее сиденье «Форда» так, чтобы её не могли увидеть. Пистолет Ольга держала в руках готовым к стрельбе.

Алексей, спрятав нож в нагрудном кармане пальто, подошёл к забору и нажал на кнопку звонка. Через минуту за забором послышались шаги, звук сдвигаемой задвижки, и в тяжёлой металлической калитке на уровне роста взрослого мужчины образовалась амбразура размером с ладонь, в которой появились внимательно всматривающиеся глаза без бровей, нос и часть лица безо рта.

– Что нужно? – спросил настороженный голос.

– Майор Ремезов. Московский уголовный розыск, – усталым голосом представился Алексей, сверкнув перед глазами в окошке красной корочкой. – Мне нужен хозяин этого особняка Емельянинский Станислав Михайлович.

– Зачем? – поинтересовался голос.

– Слушай, ты кто такой, чтобы я тут перед тобой распинался на морозе? – повысил голос Алексей. – Скажи своему боссу, что наша встреча в его интересах! И шевелись, если не хочешь, чтобы хозяин тебе задницу порвал за неусердие! Вопрос не терпит отлагательств. Понял, служивый?

– Но Станислав Михайлович здесь не живёт, – как-то виновато произнесло лицо.

– Где его можно найти? – напирал Алексей.

– Я сейчас свяжусь с начальником службы безопасности. Как вас представить? – уточнил охранник.

– Майор Ремезов. Из МУРа, – всё более раздражался Алексей. – Быстро давай!

Окошко закрылось. Шаги стали удаляться. Алексей сел в машину и запустил двигатель. Мороз давал о себе знать.

– Стас здесь не живет, – не оборачиваясь, сообщил он Ольге. – Охранник пошёл связываться со своим начальником. До отхода нашего поезда время ещё есть. Скорее всего, что начальник их охраны тоже задействован по нашей теме. У нас в запасе около двух часов или что-то вроде того.

– Успеем. Стас где-то в городе или возле города, – сделала предположение Ольга, приподнимаясь с заднего сиденья и оглядывая улицу. – Я ему очень нужна, поэтому далеко уезжать он не станет. Приглашай его на встречу. Торгуйся. Думаю, что он не ожидает от нас активных действий.

– Значит, идём ва-банк с тремя патронами?

– Уже пошли… Смотри, выходят! – Ольга нырнула обратно на сиденье.

Из открывшейся калитки появился высокий охранник в милицейском камуфляже. За его спиной маячило высунувшееся лицо второго охранника, внимательно осмотревшего улицу и автомобиль гостя.

Алексей вышел из автомобиля навстречу. Сделав несколько шагов по направлению к забору, он остановился возле поджидающего рослого парня в камуфляже.

– Начальник охраны на связи, – протянул тот трубку радиотелефона.

– Майор Ремезов, – представился Алексей.

– Рыбин, начальник службы безопасности кампании, – отозвалась трубка сухим голосом. – Какие проблемы, майор?

– У меня важная информация для Станислава Михайловича.

– Говори, майор, это по моей части. Но если туфта – лучше не проявляйся больше.

– Информация серьёзная. Касается последних событий в городе. Но она стоит денег. А у тебя таких нет. Значит, предназначена она для ушей твоего босса, мистер Рыбин. – Алексей заговорил тем же тоном, что и начальник службы безопасности.

– Ремезов, а почему ты приехал на дачу? В МУРе не знают номера телефона Станислава Михайловича? – Рыбин не верил ему.

– В МУРе знают всё. А я знаю точно, что этот телефон на даче снят с прослушки. – Говоря уверенно, Алексей всё больше входил в роль оперативного сотрудника. – И я не хочу звонить со своего, так как не могу гарантировать, что мобила твоего босса не под контролем. Всё понял, Рыбин? Дай команду охране, чтобы не мешали мне поговорить со Стасом.

– Предусмотрительно, майор, – согласился с аргументами Рыбин. – Но не беспокойся, телефон Стаса Михайловича чистый. Во всяком случае, был ещё с утра. Передай-ка трубку охраннику.

Алексей протянул радиотелефон стоящему рядом парню в камуфляже.

Тот с выражением чрезвычайного внимания на лице прослушал льющиеся в ухо инструкции, выключил трубку и протянул её Алексею.

– Начальник охраны дал три минуты. Сказал – номер вы знаете, – пояснил охранник и отошёл к самому забору, продолжая на расстоянии следить глазами за гостем.

Алексей повернулся спиной к забору, достал из кармана бумажку с записанным номером и стал набирать цифры.

– Да, – отозвалась трубка после первого же гудка. Алексей догадался, что сейчас Рыбин находится рядом со Стасом, и его звонка ждали.

– Станислав Михайлович? – на всякий случай поинтересовался Алексей.

– Я слушаю, – недовольным голосом пробурчала трубка.

– Мы не встречались. Но я вас знаю. Обо мне вам расскажет ваш начальник службы безопасности. Буду краток. Две особы, очень интересующие лично вас, сейчас находятся под нашим наблюдением.

– И что? – Собеседник не выказывал явного интереса.

– У меня есть информация о дальнейшем маршруте их передвижения.

– А вы не ошиблись номером?

– Ну, – протянул Алексей, – если парень и девушка вам не нужны, значит, – ошибся. Извините.

– Они ещё в области? – пошёл на контакт Стас.

– Даже ещё в столице.

– Где?

– Я думал, вы скажете, «сколько»?

– И сколько?

– Пятьдесят штук зелёных.

– За информацию? – явно удивилась трубка.

– И ещё столько же за помощь. А она вам понадобится. Советую не терять времени. Через три часа объекты разделятся и покинут город.

– Меня интересует девушка.

– Понял. Но сумма от этого не меняется. Если сойдёмся в сумме, я привезу её вам живой.

Немного помолчав, трубка произнесла:

– Запоминайте место…

– Всё! – радостно выдохнул Алексей, захлопнув за собой дверь автомобиля. – Стас ждёт меня вместе с тобой. Едем!

Он запустил мотор, и «Форд», провожаемый долгим взглядом охранника, направился вдоль заборов в сторону выезда на трассу.

– Где назначена встреча? – поинтересовалась, не поднимаясь с заднего сиденья, Ольга.

– В ближнем Подмосковье. – Алексей назвал место.

– Есть там обозначенный указателем поворот с главной дороги, – закончил он.

– Это недалеко от Москвы, – задумчиво произнесла Ольга. – Но там лес. Тебя не смущает это обстоятельство?

– Так даже лучше! Свидетелей меньше.

– Ты область хорошо знаешь? – Через минуту голова девушки показалась над спинками сидений.

– Не очень, – кинул взгляд в зеркало заднего вида Алексей. – Но у нас в бардачке – карта. Садись рядом, будешь подсказывать, куда ехать?

– Лучше я поведу, – предложила Ольга. – Мне те места знакомы. Притормози.

Алексей прижал «Форд» к ограждению на обочине дороги.

Не выключая зажигания, он выбрался с водительского места и, оставив кабину открытой, не спеша направился в обход автомобиля со стороны двигателя. Ольге хватило пары секунд, чтобы перекинуть тренированное тело с заднего пассажирского сиденья в кресло водителя. Чуть не сбив Алексея, она рванула машину с места с пробуксовкой передних колёс так, что из-под них с характерным пулемётным звуком обильно полетел мёрзлый щебень. Алексей ничего не успел сообразить или предпринять. «Форд» грубо вклинился в поток движущихся автомобилей правой полосы, бесцеремонно потеснив ближайшие, заставляя водителей жать на тормоза и возмущённо сигналить нарушителю правил дорожного движения. Алексей остался стоять на заснеженной обочине, а в полутора метрах возле начинающегося асфальтового покрытия дороги лежала его дорожная сумка.

– Дура-а!!! – что есть мочи закричал Алексей вслед удаляющемуся «Форду».

Разные мысли лихорадочно сменяли в его голове одна другую. Но одна из них возвращалась с постоянной периодичностью: «У неё только три патрона!»

Шагая по направлению движения автомобильного потока с сумкой на плече и с вытянутой рукой, Алексей пытался остановить любую машину. Легковые автомобили спешили, не снижая скорости, такси проскакивали мимо с пассажирами на сиденьях. Водители проезжающих грузовиков качали головами. И никто не хотел останавливаться.

Утекали драгоценные минуты. А его беспокойство за Ольгу росло с каждой потерянной секундой.

Алексей достал из кармана две тысячные купюры и, зажав их в пальцах, вытянул руку на ветру.

Идущая третьей за грузовиком-фурой белая легковая машина, перестроившись из среднего ряда, лихо подскочила и остановилась возле обочины.

Открыв переднюю дверь, Алексей разглядел за рулём четырнадцатой модели «Жигулей» молодого крепкого парня. Алексей назвал адрес. Парень не спешил с ответом. Алексею некогда было ждать и торговаться, – он удвоил сумму.

– Садись, – кивнул головой водитель.

Алексей захлопнул переднюю дверь, открыл заднюю, закинул дорожную сумку в салон и разместился рядом на сиденье. Водитель мягко тронул машину с места и уверенно нажал на педаль газа.

В тесной кабине, с трудом стянув с себя пальто, Алексей раскрыл сумку и вытащил оттуда свой тёмно-синий спортивный костюм. Прямо на джемпер и брюки он стал натягивать куртку и спортивные штаны. За его действиями время от времени наблюдал водитель, бросая взгляды в зеркало заднего вида.

– Не удивляйся, земляк, – с улыбкой произнёс Алексей. – Девчонка моя в беду попала. Еду выручать.

– Серьёзно попала? – полюбопытствовал хозяин машины.

– Серьёзно, – не стал обманывать Алексей. – Ребята крутые.

– Бандиты? – В зеркале заднего вида Алексей видел только глаза и брови говорившего с ним человека.

– Похоже на то.

– Как думаешь действовать?

– По обстановке.

– Спортсмен?

– Как сказать? Не совсем…

– Служил? – ВДВ. Первая чеченская.

– А я – во вторую. Внутренние войска. Меня Петром зовут.

Алексей пожал протянутую через кресло сильную руку и назвал своё имя.

– Ну, что, Лёха, какая помощь нужна?

– Если бы ты меня подождал там, было бы неплохо. А то тут сумка моя. Да и области я не знаю. Мне нужно не больше часа, я заплачу.

– Разберёмся… – неопределённо кивнул парень.

– Ещё не плохо бы спортивную шапочку… – протянул Алексей.

Водитель потянулся, раскрыл бардачок и достал оттуда чёрную вязаную шапку:

– Пойдёт? Правда, я в ней в гараже под машиной лазаю.

– Вполне, – с благодарностью посмотрел Алексей, принимая из его рук такую необходимую сейчас, хотя и не сверкающую чистотой, вещь. – То, что нужно!

Вскоре Пётр, свернув в поле и проехав по ухабистой грунтовке около пары километров, остановил «Жигули» у кромки начинающегося хвойного леса.

– Тут если напрямик, – минут десять до трассы, – показал он рукой направление. – Возьми немного влево, выйдешь как раз к тому самому нужному тебе перекрёстку с указателем. Постоянным ориентиром будет шум машин с трассы. Оставляй его справа.

– Я всё понял. – Алексей прятал в левый рукав нож. – Если через час не вернусь, уезжай, Петро. В милицию обращаться не обязательно.

– Может, я всё-таки с тобой пойду?

– Спасибо, только я должен сделать всё сам. Это не твоя война! – Алексей вышел из машины и направился к лесу.

– Удачи, десантник! – услышал он вслед.

Двух бойцов личной охраны с короткоствольными автоматами Алексей заприметил издалека. Они стояли, греясь под лучами скупого зимнего солнца, возле большого чёрного, похожего на вагон, джипа, перекрывающего неширокий проезд с трассы в лес, скрытые от глаз проезжающих водителей массивной кабиной.

Значит, Стас уже на месте, – решил Алексей.

Стараясь не привлекать раньше времени внимания, он, прикрываясь стволами деревьев, подобрался ближе. Прикинув в уме порядок действий, Алексей переложил нож в правую руку, ощутив в ладони привычный рельеф рукояти. Затем, сделав глубокий вдох и выдох, вышел из-за деревьев и побежал спортивной трусцой по самой кромке леса, выдерживая направление прямо к стоящему поперёк узкой дороги джипу. Охранники не сразу заметили приближающуюся проблему.

– Гляди – спортсмен! – повернув голову вправо, негромко воскликнул один из них, когда Алексею до цели оставалось уже метров пятьдесят.

– Эй, мужик, огибай вправо к шоссе! – закричал другой, разворачиваясь и поводя стволом автомата в сторону Алексея.

– Я всегда здесь бегаю! – громко проворчал тот, не думая сворачивать или останавливаться.

– Стоять, я сказал! – охранник с автоматом шагнул навстречу наглому спортсмену, преграждая путь. – Пошёл вправо. – Ствол автомата смотрел Алексею в грудь.

Оставалось каких-то метров десять, но их нужно было преодолеть.

– Да вы что, мужики? – Алексей перешёл на шаг, изображая утомлённого бегом человека, разводя руки и тяжело дыша. – У меня соревнования на носу! У нас последняя тренировка. Там за мной ещё десять человек бегут…

Охранник на секунду отвлёкся, посмотрев за спину Алексея, куда тот показывал рукой, и не уловил начала молниеносного движения. Острое, как бритва, лезвие мягко скользнуло по горлу, рассекая от края до края шею. Сделав шаг, Алексей уже стоял за спиной хрипящей жертвы, опускающейся на окрашивающийся в красный цвет снег.

Счёт шёл на доли секунды. Алексей не успевал перехватить нож с рукояти за лезвие, только, замахиваясь, развернул его в пальцах и метнул так, как держал – за ручку – лишь напряг кисть. Давно он не тренировался в подобном метании ножей. Но рука не подвела. Пять шагов острое, как молния, лезвие преодолело со скоростью выпущенной пули и вонзилось по самую рукоять в застёгнутую наглухо куртку второго охранника, ломая рёбра в области сердца. Тот даже не успел поднять опущенный стволом к земле автомат и рухнул прямо на своё оружие у переднего колеса джипа. Через лобовое стекло Алексей видел, что в кабине никого нет, но поочерёдно распахнул обе двери с повёрнутой к лесу стороны, чтобы убедиться в этом. На пассажирском сиденье он увидел портативную рацию. Чуть подумав, решил оставить её на месте.

Затем он посмотрел вокруг: хвойный лес хранил зелёное молчание. Шум накатывал волнами со стороны дороги: метрах в ста, нескончаемым потоком неслись разномастные машины, издавая каждая свой характерный звук, вливающийся в общий разноголосый хор. Ни одна из машин не остановилась и не свернула к лесу.

Алексей нагнулся и осторожно, чтобы не испачкаться кровью, вытащил из груди лежащего охранника свой нож. Макнув несколько раз лезвие в снег, он вытер его о куртку убитого. Затем снял с плеча охранника автоматный ремень и, проверив наличие в магазине патронов, забрал оружие. Расстегнув замок–молнию на куртке, он обнаружил пистолет в наплечной кобуре. Кровь из раны, пропитывая одежду, текла вяло, поэтому оружие оставалось не запачканным. Алексей двумя пальцами вытащил пистолет и, проверив патроны, засунул его себе под ремень брюк, накрыв сверху спортивной курткой. Исследовав карманы убитого, он забрал запасной магазин к автомату и положил его в карман спортивной куртки.

Поднявшись во весь рост, Алексей снова осмотрелся. Пока всё шло по плану. Он только что убил двоих молодых сильных парней. Какое-то запоздалое чувство, похожее на раскаяние, шевельнулось где-то глубоко в душе. Шевельнулось и пропало. Оно и понятно – привычка. Врезавшиеся в мозг навсегда, навечно, эпизоды недавней войны сделали смерть для него не чем-то ужасным и далёким, а реальной, ежеминутной возможностью, превращающей случайность в закономерность. Он привык к смерти. Он знал, как с ней обращаться. На войне смерть – это будни. Война – это смерть в законе. А эти парни были вооружены. И для Ольги они являлись врагами. Значит, для него – тоже. Теперь на двух врагов стало меньше. Его война уже началась.

Он оглядел себя: нож, пистолет, автомат – вполне приличная экипировка для короткого боя. Потом посмотрел в ту сторону, куда в лес уходила неширокая асфальтовая дорога. По ней он двинулся быстрым шагом по самому краю асфальта, чтобы не оставлять на снегу следов своих ботинок. Конечно, безопаснее было бы идти по лесу, маскируясь за деревьями. Но такая безопасность могла обернуться уликой впоследствии.

Через пару минут он увидел открытый багажник стоящего на обочине у самых деревьев «Форда», на котором уехала Ольга. Держа палец на спусковом крючке автомата, Алексей осторожно приблизился к машине. Салон был пуст. Отчётливые следы на снегу нескольких человек вели к асфальту и там заканчивались. Алексей напряг слух. По другую сторону дороги он услышал приглушённый расстоянием негромкий разговор, слов было не разобрать. Голоса доносились из-за деревьев. Туда же вёл след широких колёс автомобиля, образовавший в снегу колею, огибающую стволы и уходящую в лес.

Алексей, ступая по утрамбованной колесом колее, пошёл на голоса.

Джип с работающим двигателем стоял на небольшой, покрытой снегом, поляне. Прячась за деревьями Алексей различил группу из троих мужчин вместе со Стасом, стоящих метрах в десяти от машины. Ольги среди них не было. Нехорошее предчувствие резануло по сердцу: «Не успел!». Не раздумывая, Алексей поднял автомат и прицелился, наведя мушку на Стаса. Их разделяло метров сорок. С такого расстояния Алексей промахнуться не мог. Палец медленно стал давить на спусковой крючок.

– Стас! Она сопротивляется! – Этот возмущённый возглас заставил Алексея вздрогнуть и убрать палец со спуска.

В открывшейся задней двери джипа торчала совершенно безволосая мужская голова. Лысый назвал Стаса по имени. «Значит, Ольга жива! Она в машине!» – промелькнула радостная мысль. Тут же её сменила другая: «Они насилуют её!».

– Вы там что, вдвоём с одной бабой управиться не можете? – раздражённо прокричал Стас. – Смотрите, козлы, она должна быть живой и в сознании!

– Ну, так помогите!.. – зло выкрикнул мужик, скрываясь в джипе.

Не размышляя ни секунды, Алексей быстро прицелился. Одну за другой он послал две короткие очереди. Трое вместе со Стасом рухнули, словно сбитые с ног нокаутирующим ударом. Больше они не поднялись. Алексей с автоматом в руке бросился к джипу. Ускоряя бег, он видел через незакрытую дверь машины, что там, в салоне, идёт борьба. И он не думал о том, что навстречу может вылететь пуля. Он думал только об Ольге!

Когда Алексей был уже возле джипа, ему под ноги вывалился здоровенный лысый мужик со спущенными до колен штанами. Всаживая в ненавистное корчащееся тело длинную очередь, Алексей всё-таки заметил движение с другой стороны машины. И в этот момент смолк его автомат – в магазине закончились патроны.

– Осторожно! – услышал он предупреждающий крик Ольги.

Алексей упал на землю вместе с прозвучавшим выстрелом. Казалось, что пуля просвистела возле самой головы, чудом не задев её. Поднявшись на колени и дотянувшись до правого кармана спортивной куртки, Алексей достал запасной магазин, но перезарядить автомат уже не успевал. Противно скрипящий под ногами врага снег предупреждал, что тот уже рядом. Алексей вспомнил о спасительном пистолете за поясом и потянулся за ним рукой.

– Замри! – раздалась команда. – Автомат сюда!

Поняв, что уже не успеет ничего, Алексей поднял голову и встретил холодный взгляд. На него смотрело застывшее неподвижное лицо с пустыми, остановившимися, будто неживыми, глазами. А в них ничего – только ненависть. Их разделяли четыре шага. И Алексей ясно ощутил, на сколько малы эти четыре шага между жизнью и смертью. Отшвырнув в сторону пустой автомат, Алексей показал ладони. В руке врага был пистолет с длинным стволом, и он медленно поднимал ствол, переводя его с груди на голову жертвы. А спасительное оружие всё ещё находилось у Алексея за поясом. Был ещё нож. Но чтобы вытащить его из рукава, нужна была хотя бы пара лишних секунд, которых уже не осталось – с мгновения на мгновение должен был прозвучать выстрел. «Ну, вот и всё», – мелькнула мысль.

– Тебя зовут Алексеем? – Как-то нелепо прозвучал вопрос.

– Теперь-то какая разница? – Стоявшему на коленях перед своим палачом Алексею было до обидного досадно думать, что он не успеет дотянуться ни до своего оружия, ни до оружия врага. Он, не мигая, смотрел на нацеленное прямо в его голову зияющее чёрной пугающей пустотой дуло, и прощался с миром, в котором прожил не полных тридцать два года. И ведь не плохо прожил!

– Я тебя знаю, – медленно выдавил убийца.

– Ну и кто ты такой? – Алексей спрашивал, скорее, по инерции, чтобы успеть сделать на этом свете ещё один вздох, услышать ещё одно слово. Умирать не хотелось.

– Я – Рыбин. Может, слышал?

– Нет, – зачем-то соврал Алексей. Даже в последние мгновения жизни он не стал оставлять инициативу за врагом. – Хотя, может, и слышал – Рыбиных много.

– А ты, случайно, не «майор Ремезов»?

– Не знаю такого.

– Ты думал, нам потребуется много времени, чтобы установить работает ли в МУРе майор Ремезов? Работает. Но нашим делом никогда не занимался. Это звонил ты. И мы ждали тебя раньше. Только думали, что ты – финансист и заика. А ты оказался артистом. Так кто ты такой на самом деле?

– Я финансист, – не очень убедительно подтвердил Алексей. И вдруг последним готовым вот-вот погаснуть радостным лучиком мелькнула мысль, что он совсем не заикается!

– Я уже понял, – скривился в жуткой ухмылке Рыбин. – Сволочь ты! Знаешь, кого ты сейчас замочил, паскуда? И стольких пацанов настоящих положил!.. Ну, ничего… С б… твоей мы уже познакомились поближе… Не сверкай так зенками, падла! Отгулял своё. И не беспокойся – с сучкой своей вы свидитесь уже скоро… – Алексей видел, как палец его палача начал давить на спуск, но глаза закрывать не стал. Только успел подумать: «Вот она – смерть…».

Что-то оборвалось внутри, когда прозвучала короткая автоматическая очередь, отбросившая убийцу с пистолетом…

Алексей ещё не мог поверить в то, что остался живым. Он зачем-то стал тщательно стряхивать с себя осколки стекла, обильно осыпавшие его сверху. Делал это машинально, не совсем соображая, что произошло. Когда поднял голову и посмотрел туда, откуда несколько секунд назад стрелял автомат, то увидел в закрытой двери джипа вместо стекла огромную дыру с неровными острыми краями. Алексей перевёл взгляд на небо и прищурился от лучей идущего к закату розового зимнего светила. Странно, ещё никогда он не видел такого красивого и большого солнца.

– Что расселся? – глухой окрик привёл его в чувства. – Двигай ногами! Уйдёт! – это кричала Ольга.

Алексей увидел, как в сторону опушки леса удаляется человек с автоматом. Он не стрелял, он просто тяжело бежал по снегу. Не оборачиваясь. До беглеца уже было метров семьдесят. И расстояние с каждым шагом увеличивалось. Ещё несколько секунд, и беглец скроется за деревьями.

– Стреляй же! – требовал голос Ольги.

Алексей поднял с земли оружие, поднялся на ноги, не глядя, привычным движением руки, сменил пустой магазин автомата на полный, передёрнул затвор, приложил короткий приклад к плечу, прицелился и плавно нажал на спусковой крючок. Почти сразу вместе с прозвучавшей очередью из трёх выстрелов бегущий человек нелепо взмахнул руками и скрылся из виду возле самых деревьев.

– Хорошо стреляешь!.. – устало похвалила Ольга.

Алексей, опустив автомат, заглянул в салон автомобиля. На разложенных сиденьях, образующих одну ровную поверхность, Ольга сидела совершенно голая, чуть прикрытая обрывками одежды, кровь стекала с её разбитых губ. Девушка прижимала к себе большой пистолет-автомат Стечкина, будто он мог согреть её на морозном сквозняке. В джипе работала печка, но в продуваемом салоне Ольга явно мёрзла. Всё её тело обильно пестрело ссадинами и кровоподтёками. Волосы на голове были безобразно спутаны и растрёпаны. Припухшая левая щека делала правильный овал красивого лица несимметричным.

– Сильно били? – Алексей скинул с себя спортивную куртку и набросил её на девушку. Затем он хотел отдать ей спортивные штаны.

– Не нужно, – тихо произнесла Ольга, оставив без ответа его вопрос. – Мои джинсы здесь. А блузку вот порвали… Посмотри там, на улице, пальто…

Алексей поискал глазами вокруг. Прямо на снегу рядом с лежащим в луже тёмно-красной крови Стасом он увидел знакомое кожаное пальто с меховым воротником. Алексей подошёл, поднял, отряхнул и отнёс пальто в джип Ольге. Увидев гримасу боли на её лице и то, с каким трудом даётся девушке каждое движение, Алексей ощутил всей кожей эту её боль.

– Давай я помогу, – предложил он.

Ольга придвинулась к дверце. Он протянул руки и помог ей сойти на землю.

– Стоять можешь? – Алексей внимательно всматривался в серо-голубые глаза и видел в них много боли.

– Потерпи, родная. – Алексей аккуратно застегнул на все пуговицы пальто и не сильно затянул пояс. Затем нагнулся и застегнул замки-молнии на полусапожках.

– Сможешь идти? – спросил он, намереваясь поднять Ольгу на руки.

– Погоди, – остановила его она. – Возьми в салоне чёрную кожаную сумку. Там деньги. И собери всех убитых в машину. И оружие тоже. В багажнике стоит канистра с бензином. Они хотели меня поджечь после того…

Ольга не закончила. Но Алексей всё понял. И ужаснулся тому, что могло бы произойти, опоздай он ещё на десять минут!

Обильно политый бензином красавец-джип вспыхнул на морозе, как сухая бумага. В нём горели собранные со всей поляны улики: трупы и их оружие. Даже не пригодившийся пистолет Алексей с яростью вытащил из-за пояса и швырнул в огонь. У него остался только нож.

Понимая, что нужно действовать быстро, он отнёс Ольгу к «Форду» и опустил её на заднее сиденье, подложив под голову снятый с себя джемпер. Несмотря на мороз, Алексей чувствовал, как потеет даже в одной рубашке. С досадой он наблюдал, как каждое его неосторожное движение причиняет девушке страдание. Потом он притащил и бросил в багажник небольшую кожаную сумку, предварительно проверив её содержимое. В ней находились тугие запечатанные пачки долларов. Алексей даже присвистнул от удивления, увидев их количество.

Со стороны поляны стали раздаваться одиночные выстрелы. Потом загрохотали нестройные очереди. Это огонь в пылающем джипе подобрался к патронам. Пора была покидать это нехорошее место.

Двигатель «Форда» запустился сразу. Не прогревая мотор, Алексей нажал на газ. Развернуть машину на узком асфальте удалось только со второй попытки.

Осторожно объехав по пологой обочине перегораживающий дорогу большой джип с лежащими возле него телами двух охранников, Алексей вырулил на трассу. Автомобили по ней двигались без остановки. Никому не было дела до пальбы в лесу и до поднимающегося оттуда столба чёрного дыма.

– Выстрелов из-за шума моторов с дороги могли и не расслышать, – рассуждал сидя за рулём Алексей. – А вот до города тут недалеко. Наверняка мы привлекли внимание. Но ментов не видно. Пока везёт…

Ольга молчала.

– Я как бы тебе жизнью обязан… – продолжил он, чуть обернувшись в её сторону.

– А я – тебе, – отозвалась она.

– Где ты взяла автоматический пистолет?

– Этот лысый бугай, когда на меня полез, закинул свою пушку вместе с одеждой под переднее сиденье. Я заметила. Он меня бил и одежду срывал, а другой – сиденья в салоне раскладывал. Второй – этот Рыбин – когда ты начал стрелять, выскочил из джипа. Я тогда вытолкала лысого на улицу и закричала тебе. А потом полезла за пистолетом. Но еле смогла его достать из-под сидений.

– Вовремя успела! – похвалил действия Ольги Алексей. – А то мы с тобой сегодня могли бы свидеться на небесах.

– Видно, рано ещё… не пришло время, – тихо произнесла Ольга. Но Алексей расслышал.

Через пять километров «Форд» свернул в поле на знакомую наезженную грунтовую дорогу и, проехав порядочное расстояние за лесопосадками в обратном направлении, остановился возле белых «Жигулей». Завидев Алексея, из автомобиля вышел Пётр.

– Быстро. Уложился в пятьдесят минут! – похвалил он. – И машинкой, смотрю, разжился!

– Да уж! – озабочено вздохнул Алексей, посмотрев в сторону поднимающегося над лесом чёрного дыма. – У тебя вода есть?

– Только минеральная, – растерянно пробормотал Пётр, припоминая, и полез в салон «Жигулей».

– Давай. – Алексей принял из рук Петра пластиковую магазинную бутылку с наклейкой «Нарзан» и понёс её Ольге в «Форд».

– Нужно попить, – устроившись на переднем сиденье, предложил он воду, предварительно свинтив крышку.

Девушка, не поднимаясь, приняла из его рук бутылку, приложила горлышко к разбитым губам, и вода, почти не попав в рот, обильно полилась на шею, на меховой воротник пальто и на сиденье.

– Не получается, – смущённо посмотрела она на Алексея.

– Давай помогу. – Алексей перегнулся через спинку сиденья, приподнял одной рукой голову Ольги, а другой осторожно поднёс к её губам бутылку.

Девушка сделала несколько глотков.

– Хватит. – Она с благодарностью посмотрела на Алексея.

– Ну, ты тут полежи, – улыбнулся он. – Печка работает. Не замёрзнешь. Скоро уже поедем.

– Лёша, мне такой в Москву нельзя, – предостерегла Ольга.

– Я знаю. – Он задержал на ней взгляд. – Постараюсь что-нибудь придумать.

– И ещё… – запнулась она.

– Что?

– Правильно было бы убрать тех двух охранников на даче. Они видели тебя и машину. По номеру автомобиль менты вычислят быстро. А в лесу на снегу следы нашего протектора остались. – Она смотрела на него не мигая. Алексей понимал, что Ольга права и ждёт от него ответа, но молчал.

– Ты этого не сделаешь, – наконец, произнесла за него Ольга. – А я сейчас тоже не смогу. Ладно… иди. Может, повезёт.

– Это ты там такой громкий фейерверк устроил, братишка? – то ли просто поинтересовался, то ли похвалил Пётр, когда Алексей, захлопнув дверцу машины, подошёл. Пётр, приложив козырьком ладонь ко лбу, с интересом рассматривал в лучах закатного солнца поднимающийся над лесом чёрный столб дыма. С той стороны всё ещё продолжали доноситься редкие звуки выстрелов. – Что там так хорошо коптит? Кто-то галоши не снял? А?

– Да уж, – не стал ничего объяснять Алексей. – Мне помощь твоя нужна, Пётр.

– Говори. – Хозяин «Жигулей» перевёл взгляд на нового знакомого, отвлекаясь от созерцания дыма.

– Девушка моя сильно избита.

– В больницу нельзя? – уточнил Пётр, с пониманием заглядывая через плечо Алексея.

– Нет, – покачал головой тот.

– Ладно. Тогда езжай за мной. – Без раздумий Пётр направился к своей машине. – К сестре моей поедем в Мытищи. Она врачом работает в санатории.

– Я сумку с вещами заберу. И пальто, – поёжился на морозе Алексей, вспомнив, что он стоит в одной рубашке, и шагнул к «Жигулям».

Вначале надел в рукава пальто, – оно хранило тепло прогретого автомобильного салона, – и почувствовал себя комфортнее. Затем потянулся за дорожной сумкой.

– Давай, я сейчас с тобой расплачусь, – предложил он новому товарищу.

– Приедем на место, там и рассчитаемся, – отмахнулся Пётр.

– Как скажешь… – Алексей решил, что обязательно отблагодарит и даст гораздо больше денег, чем обещал.

Белые «Жигули» двинулись первыми. Иномарка пристроилась за ними.

Смеркалось. Когда выезжали на трассу, мимо, обгоняя движущийся поток по встречной полосе, со стороны Москвы пронеслись на скорости две милицейские машины с зажжёнными фарами, сиренами и мигалками.

– Вовремя мы! Слышишь? – усмехнулся Алексей и посмотрел на Ольгу. – Ну, ты как?

– Терпимо, – простонала та.

– Оля, что вы чувствуете? – спрашивала врач в белом халате, ощупывая грудь и живот лежащей на белой простыне девушки.

– Боль… Голова кружится. И тошнит.

– Где больше всего болит?

– Здесь. – Ольга показала на правую сторону чуть ниже груди.

– Всё будет хорошо. – Врач, прикрыв одеялом поступившую пациентку, вышла из палаты.

– Ну, что? – женщина в белом халате и в такого же цвета накрахмаленной высокой шапочке сердито посмотрела на ожидающих за дверью Петра и Алексея. – Довоевались? У девушки, возможно, сотрясение мозга, перелом нескольких рёбер – это точно покажет только рентген – и сильные ушибы по всему телу. Кто её так?

– Не мы, сестрёнка! – очень убедительно замотал головой Пётр. – Вот Алексей – познакомься – отбил её у каких-то отморозков.

– Ей нужны лекарства и покой, – озабочено произнесла врач, взглянув на незнакомца.

– Сколько нужно денег? – поинтересовался тот. – Я за всё заплачу, только приведите её побыстрее в норму!

– Конечно, заплатишь, – строго посмотрела на него врач. – За лекарства. Лечить будем. Но я обязана о каждом таком случае сообщать в милицию.

– Люся, – понизил голос Пётр, – вот этого делать не надо.

– Петя, – предупреждающе сдвинула брови женщина-врач, – не учи меня делать мою работу. Ты же знаешь, как это строго… – Она посмотрела на Алексея. – Вы тоже милиционер или как этот, – она кинула взгляд на Петра, – бывший?

– Что значит «милиционер»? – застыл на месте Алексей и медленно перевёл взгляд с сестры Петра на него самого. Догадка поразила Алексей своей невозможностью. – Ты – мент?

– Он бывший омоновец, – ответила за брата сестра. – А вы не знали? Интересно…

– Не напрягайся! – бросил Пётр новому знакомому. – Долгая история… Сейчас я – временно безработный. При случае как-нибудь расскажу.

– Ладно, – бесцеремонно прервала их диалог Людмила. – Без меня разберётесь! А девушке придётся побыть у нас четыре-пять дней. Это – самое меньшее.

– Может, она быстрее пойдёт на поправку? – с надеждой в голосе предположил Алексей. – Через пять дней Новый год. Дома и стены помогают…

– Четыре дня – самый минимум. – Людмила была непреклонна. – Перед Новым годом, я думаю, вы, Алексей, сможете забрать её домой. Но ещё с неделю она должна будет полежать. Лекарства и мази я выпишу. Вам всё понятно? – Она смотрела строгими глазами врача.

– Понятно, – с готовностью ответил Алексей. – А я на эти дни могу оформить путёвку в ваш санаторий?

– Да, – утвердительно качнула головой Людмила. – Внизу на первом этаже в приёмном отделении. Но сегодня, наверное, уже поздно – все уходят в пять часов. Завтра прямо с утра и оформитесь.

– А сегодня что делать? – с надеждой в голосе спросил Алексей.

– А поехали ко мне! – предложил Пётр.

– Спасибо, конечно, – извиняющимся тоном произнёс Алексей, – но я Ольгу не оставлю. Можно мне до утра вместе с ней побыть в палате? Она ведь там одна. А я тихо… – Он умоляющим взглядом смотрел на врача.

– Не положено.

– Люсь? – вступился Пётр. – Видишь, парень любит девушку. Волнуется. Разреши?

– А когда меня с работы выгонят, ты моего ребёнка кормить будешь? – повысила женщина голос на брата.

– Буду! – заверил тот.

– Ты сам-то безработный! – прозвучал в ответ укор. – Будет он! – Врач посмотрела на Алексея уже совсем не строгим взглядом:

– Ладно. Сегодня я дежурю. Оставайтесь. Но завтра с семи утра до девяти, где хотите, гуляйте. Вас тут не должно быть! А в девять придёте оформляться.

– Вот и ладно! – засобирался Пётр и посмотрел на Алексея: – Давай деньги, я сейчас сгоняю до магазина. Куплю, что скажешь: колбасы, хлеба, сок какой-нибудь. Что ещё?

– Молока для Ольги и творога, – попросил Алексей. – При переломах рекомендуют. Правильно? – Он посмотрел на врача.

– Совершенно верно, – кивнула головой та.

– А для тебя что-то нужно купить? – Пётр обращался к сестре.

– Ужином я запаслась, – отказалась от его услуг Людмила.

Алексей полез в карман и вытащил деньги:

– Две тысячи хватит?

– Более чем… – усмехнулся Алексей, глядя на смятые банкноты.

– И вот ещё четыре тысячи за услуги. – Алексей протянул все деньги Петру. – Бери. Это, как договаривались.

Пётр деньги взял и взглянул на Людмилу:

– Живём! А ты говоришь – безработный!

Алексей повернулся к стоящей на стульях за его спиной чёрной кожаной сумке, раскрыл её и вытащил одну пачку долларов.

– Тут десять тысяч, – произнёс он, держа деньги перед притихшими в изумлении новыми друзьями. – Не отказывайтесь, пожалуйста. Вы нам с Ольгой очень помогаете. И я уверен – ещё поможете. Возьмите и поделите по-братски. Думаю, пополам будет справедливо. Ну, берите!

Он почти насильно сунул деньги в упаковке в руку Людмилы.

– Вы не банк, случайно, взяли? – пролепетала та, рассматривая новые доллары в своей ладони. – Мне с криминалом дела не нужны.

– Деньги наши. Заработанные. Мы с Ольгой не так богаты. Но ваша помощь нам сейчас просто необходима – успокоил Людмилу Алексей, легонько потрепав по руке, неуверенно держащей пачку валюты. – Поставьте Олю на ноги.

Людмила, передав доллары оторопевшему брату, медленно пошла по коридору в сторону ординаторской.

– Ну, ты даёшь! – вполголоса воскликнул Пётр, глядя на Алексея. – Не жалко?

– Не говори глупостей! Считай, что это бандиты Ольге на лечение припасли. Вот мы их и тратим по назначению…

Когда после ухода медицинской сестры, Алексей осторожно вошёл в палату, тихо притворив за собой дверь, Ольга ещё не спала. Она, повернув голову, смотрела в его сторону.

– Лёша, где мы? – спросила Ольга.

– У друзей. В подмосковном санатории. – Он подошёл к кровати и опустился на стоящий возле тумбочки стул. – Не беспокойся: тот парень, что выручил нас, и твой лечащий врач – это брат и сестра. Они ребята надёжные.

– Мы с тобой с самого утра ничего не ели. Я всегда морю тебя голодом. – По лицу девушки скользнула улыбка. – Видишь, какая из меня хозяйка.

– Пустяки. Сейчас придёт Пётр. Классный парень! Я тебя с ним познакомлю. Он побежал в магазин за продуктами для нас. Сообразим по-быстрому ужин. Потерпи чуть-чуть.

– Мы здесь надолго?

– Думаю, что Новый год будем встречать уже дома… У меня дома, – помолчав, уточнил Алексей. Он посмотрел на Ольгу и, чуть помедлив, продолжил: – Я тебя познакомлю с родителями. Они у меня хорошие. А знаешь какие умные!

– А если я не поправлюсь?

– А если нет – то нам и здесь не плохо. Ёлку посреди палаты поставим! И Деда Мороза со Снегурочкой закажем. Денег, слава богу, у нас теперь достаточно – девяносто тысяч баксов! – Алексей указал взглядом на кожаную сумку, стоящую у кровати.

– Было сто.

– Десять я отдал Людмиле и Петру за помощь и молчание.

– Надо переложить деньги и избавиться от сумки, – посоветовала Ольга. – Вещественное доказательство…

– Так и сделаем, – согласился Алексей, и усмехнулся: – Голова-то у тебя болит, но соображает! Значит, скоро поправишься.

Открылась дверь, и на пороге возник высокий мужчина с пакетами в руках. Пётр вернулся быстро. Купленных продуктов могло хватить на неделю.

Алексей познакомил своего нового друга с Ольгой, и пока Пётр с интересом что-то говорил лежащей на кровати девушке, стал распределять продукты по полкам работающего в палате холодильника.

– Я приеду завтра, чтобы узнать, как вы тут. – предупредил перед уходом Пётр, помахав рукой Ольге через плечо Алексея. – Если что – у вас есть номер моего мобильного.

– Спасибо за всё, – по-доброму улыбнулся Алексей, пожимая протянутую на прощание сильную руку.

– Это тебе спасибо!

– За что? – удивился Алексей.

– За то, что есть ещё настоящие мужики в России! – Пётр шагнул через порог и закрыл за собой дверь.

Приготовив лёгкий ужин из творога и молока, Алексей заставил Ольгу поесть.

Девушка лежала на кровати, её голова возвышалась на подушке, а Алексей кормил её из ложечки, словно ребёнка.

Ольга уснула. Алексей улавливал её ровное дыхание в другом конце палаты, а сам всё ещё лежал с открытыми глазами и думал. Думал о несправедливости жизни. Думал о том, как однажды уже погиб, выручая его, один хороший человек – его командир. Именно гибель командира взвода заставила Алексея пересмотреть своё отношение к жизни и к людям. Именно гибель взводного подтолкнула Алексея к решению подписать пятилетний контракт на сверхсрочную службу – он отдавал долг за убитого товарища. Воспоминания…

…Капитан повернулся лицом к ожидающим в полной экипировке солдатам роты разведки и, махнув призывно рукой, приказал:

– Сержантам, пулемётчикам, гранатомётчикам и снайперу, подойти!

– По данным нашей разведки, – начал он без предисловий, когда группа крепких парней в камуфляжах плотно столпилась вокруг, – там, в горном массиве бандформирование – что-то около пятидесяти человек. В основном – молодёжь. Нас больше и на нашей стороне – фактор неожиданности, а также опыт и преимущество в оружии. У «чехов» всего пара гранатомётов РПГ и пара пулемётов. «Калашами» они владеют хуже нас. Они из них стрелять учатся. А для успеха главное – слаженные действия. Поступим следующим образом: я с двумя пулемётами и с двумя десятками бойцов второго взвода обойду и через час атакую лагерь боевиков с тыла со стороны села. Со мной пойдёт один расчёт с гранатомётом. Выдавим их из леса. «Чехи» побегут сюда. А здесь-то их и встретите вы. Засаду нужно расположить дугой, чтобы перекрыть все возможные пути выхода из леса. Дайте бандитам втянуться в низину и уже не выпускайте их оттуда. Брать живыми не обязательно. На руках этих, с позволения сказать, боевиков кровь семьи учителя, кровь жены и детей участкового, и кровь всех родственников председателя местного сельсовета. Все меня поняли?

Ответом была тишина.

– Значит, поняли! – удовлетворённо кивнул головой ротный. – Итак: первым отрядом командую я. Командовать вторым отрядом здесь, в засаде, будет старший лейтенант Крылов. И что б никого не упустили, черти полосатые! Понятно, десантники?

– Есть! – по-военному коротко отозвался Крылов.

– Кто прозевает хоть одного «чеха» – оставлю в следующую операцию очки драить в казарме! – Ротный исподлобья обвёл взглядом окружавших его рослых спецназовцев. – Это всем понятно, богатыри мои?

– Понятно, – ответил за всех Крылов.

– Поглядим! – по-отечески посмотрел на него ротный. – Дай закурить.

Взводный полез за сигаретами в карман пятнистого комбинезона.

– Крылов, ты сам распределишь людей и обозначишь сектора обстрела! Снайпер выберет себе позицию индивидуально, – продолжал командир роты, сделав две глубокие затяжки сигаретой и остановив свой тяжёлый взгляд на Алексее Разанове. – Его первая задача – выбить гранатомётчиков и командиров. Задача остальных бойцов – сбить бегущих в кучу. Поэтому начинайте бить по флангам. Пусть кучкуются к центру. Потом пулемётчику легче будет работать. На радиосвязь выходить только после того, как бандиты втянутся в низину на дистанцию открытия огня. До этого – режим полного радиомолчания! Чтоб не перехватили. И запомните: уйти не должен никто! Всем ясно? – Ротный повернулся лицом к командирам взводов.

– Так точно! – нестройным дуэтом ответили офицеры-спецназовцы.

– Ладно, – выкинув недокуренную сигарету, изобразил подобие улыбки на волевом лице ротный. – Все свободны! Всем проверить готовность к бою. Крылов, останься.

– Вот что, Коля, – обратился ротный к старшему лейтенанту, когда младшие командиры разошлись по своим подразделениям, – этот снайпер, что придан тебе, ещё не обстрелян. Присмотри за ним в бою.

– Понял, Владимир Васильевич. – Подчинённый назвал ротного не по Уставу.

– Не оплошай, Николай…

Дав необходимые указания, командир роты повёл второй взвод вдоль опушки леса в обход лагеря боевиков мимо невысоких лысых холмов.

Алексей, прикинув в уме свой сектор стрельбы, стал, как учили в школе снайперов, оборудовать позицию за камнями.

Старший лейтенант Крылов грамотно распределил оставшихся людей, приказав замаскироваться и ничем не выдавать своего присутствия. После пары негромких окриков Крылова над притаившейся засадой повисла тишина. В этом напряжённом безмолвии стрекот кузнечиков, казалось, разносится до самого горизонта. Невысоко над головой Алексея Разанова в сторону гор пролетела большая птица, и ему показалось, что он услышал звук рассекаемого крыльями воздуха.

Позиция снайпера располагалась на гребне высоты чуть впереди позиций стрелков и несколько в стороне, и это давало возможность держать в поле зрения спуск с горы и поляну под ней, подъём на гребень и каждого бойца в засаде. Правда, место засады снайпера могло простреливаться с холма у кромки леса. Но Алексей понадеялся, что чеченцам будет некогда забираться на этот холм.

Вскоре к Алексею присоединился Крылов.

– А что, удобный сектор обстрела! – оценил он выбор сержанта. – Молодец! Пулемёт бы сюда, да жаль, нет у нас второго.

– Справимся, – ответил ему Алексей.

– Это твой первый бой, Разанов?

– Первый, товарищ старший лейтенант. – Посмотрел на молодого командира Алексей. Крылов был старше лет на пять.

– Как ощущения? Коленки не дрожат?

– Для снайпера главное – чтобы руки не дрожали, товарищ старший лейтенант, – улыбнулся в ответ Алексей.

– Молодец! – снова похвалил офицер. – Чувство юмора на войне – не последнее дело. Ну, смотри, гранатомётчиков не пропусти! И за тем холмом посматривай.

Крылов, пригибаясь, ушёл на позиции разведчиков к пулемёту.

Казалось, что минуты ожидания складываются в часы. Безжалостно палило полуденное солнце, и ощущение того, как голову и плечи жгут его горячие лучи, постепенно перерастало в уверенность, что это длительное ожидание и тишина так нестерпимо выматывают силы. Алексей чувствовал, как вместе с повисшим безмолвием в колыхающемся воздушном мареве накапливается напряжение, исходящее от присутствия четырёх десятков притаившихся в засаде и изнывающих от зноя людей. Алексей ощущал физически это гнетущее напряжение. Но он сидел и терпеливо ждал, как его учили этому в школе снайперов.

В натянутой и готовой лопнуть каждую минуту тишине два взвода спецназовцев просидели уже больше часа, когда, наконец-то, впереди, за лесом, раздались первые одиночные выстрелы, перерастающие сначала в редкие короткие, затем длинные и частые автоматные и пулемётные очереди, и взрывы гранат. «Только бы не промазать!» – как молитву твердил Алексей, тревожно вслушиваясь в звуки приближающегося боя.

– Вон смотри! Пошли! – неожиданно толкнул его в бок незаметно подкравшийся Крылов. У Разанова ёкнуло внутри, и он прижался подбородком к сухому прикладу винтовки, стараясь рассмотреть в приближении оптического прицела участок леса в указанном направлении, и увидеть хоть что-нибудь. Ему показалось, что это воздух пришёл в движение. В оптику прицела он заметил что-то мелькнувшее между деревьями раз, другой – и тут же догадался, что это люди. На пределе дальности прицельного выстрела «Калашникова» из леса выбегали фигурки в зелёных камуфляжах с тёмными полосками автоматов. Неуклюже подпрыгивая, они семенили по камням в низину. Вооружённые люди, ничего не подозревая, бежали прямо на засаду спецназа.

И вот раздалась первая близкая автоматная очередь, будто лопнули один за другим несколько детских воздушных шариков, и тут же упал на камни один из бегущих. Но рассеянная толпа упрямо продолжала движение вперёд. За первой автоматной очередью прозвучала вторая, затем третья… И сразу по гребню высоты, занятой десантниками, рассыпалось уже несколько десятков автоматных очередей, превращающих отчётливый звук отдельных выстрелов в сплошной треск и грохот. Им стали отвечать, приглушённые расстоянием, «Калашниковы» из бегущей толпы. Но для противника оборудованная за укрытиями засада была неуязвима. Выбегающие из леса люди один за другим, взмахивая руками, как подбитые птицы, падали на камни. Некоторые ещё продолжали шевелиться, ползти, но лежащих становилось всё больше.

«Так и для меня не останется», – подумал Алексей. Оторвавшись от прицела, он заметил группу из пяти человек, которая, умело маневрируя, падая, поднимаясь, переползая от укрытия к укрытию, бежала растянутой цепочкой прямо к позиции снайпера во фланг засады. Вёл группу опытный вояка – иногда сквозь выстрелы со стороны леса до Алексея долетали чёткие выкрики команд на незнакомом языке. Алексей облизнул пересохшие губы, поднял голову над камнями, чтобы лучше рассмотреть бегущих. Припавший к прицелу дымящегося автомата Крылов зашипел на него:

– Не выдавай позицию! Не высовывайся!

Но Разанов уже увидел свою первую цель – ручной гранатомёт, и вторую – того, кто вёл за собой всю группу. Привычно и натренировано двигающийся под пулями невысокий крепкий мужчина в зелёном камуфляже без головного убора отдавал короткие команды, лишь иногда оборачиваясь. Разанов рассмотрел развивающиеся тёмные волосы и короткий автомат в его руке. Алексей изменил свой план: быстро прицелившись, он одним выстрелом достал из своей СВД черноволосого. И успел увидеть, как упал и больше не поднялся полевой командир, и как залегла вся его группа. Почти сразу же глухо хлопнул гранатомётный выстрел. В середине перед позициями спецназа поднялся фонтан из камней и земли. Заметив краем глаза, откуда был произведён пуск гранаты, Алексей чуть повёл стволом винтовки. Прозвучал следующий выстрел снайпера. Не успевший залечь гранатомётчик покатился вниз по камням. Снова подала голос снайперская винтовка, тут же неловко клюнул головой в землю ещё один из бегущих с пулемётом в руках. Следующим выстрелом Алексей сбил с ног командира, крайнего в цепи.

Но нескольким боевикам всё же удалось достигнуть низины и выйти из сектора обстрела Алексея. Теперь они находились и вне зоны действия пулемётчика.

В одно мгновение осознав, что должен сделать, Алексей привстал над камнями на колено и, выдернув чеку, швырнул в низину лимонку, за ней тут же – другую. Он полез рукой за третьей, когда по барабанным перепонкам больно ударили – один за другим – звуки взрывов. Рядом хлестнула в уши длинная автоматная очередь. Крылов, прикрыв собой Алексея, стрелял, поднявшись во весь рост.

– Назад! – стреляя, кричал Крылов. – В укрытие! Куда лезешь… твою мать!

Это были его последние слова. Несколько пуль почти одновременно пробили грудь офицера и голову…

Из укрытия за камнями Алексей заставил замолчать заработавший с холма у леса чеченский пулемёт.

Задачу спецназовцы тогда выполнили. Но среди троих погибших был и командир взвода разведки старший лейтенант Крылов…

Утром Алексей оформился в рецепшине санатория в одну палату с Ольгой, сделав запись в графе листка прибытия: «муж, жена».

Днём, когда приехал Пётр, Алексей отогнал «Форд» обратно в контору по прокату. Потом оттуда по мобильному телефону позвонил в свой филиал Галине и предупредил, что задерживается в столице до праздников, и попросил взять на себя организацию и проведение новогоднего вечера с коллективом филиала.

– Всем передавай привет! Скажи, что соскучился. И поздравь с наступающим Новым годом! Деньги на подарки возьми у секретаря. Она знает. Отчёт за неделю отправь в Москву с моей электронной почты. Я ещё позвоню. – Алексей отключил трубку.

С начала работы филиала он ни разу не пропускал такие важные, с его точки зрения, для сплочения коллектива мероприятия, как 8 марта, 23 февраля и Новый год. Но теперь в его жизни происходили бурные изменения.

Из здания конторы по прокату автомобилей Алексей вышел на улицу, где его поджидал возле своих «Жигулей» Пётр. Осмотревшись, Алексей сел в его машину.

По пути к санаторию они, сделав остановку, решили пообедать в придорожном кафе.

– И за что, всё-таки, тебя попросили из ментуры? – поинтересовался Алексей, когда они скучали за столиком в ожидании сделанного заказа.

– А ты посмотри вокруг, – вместо ответа проворчал Пётр. – Видишь много русских лиц?

– Не понял, – усмехнулся Алексей, оглядывая посетителей и работников кафе.

– Я говорю – в столице русскому человеку скоро некуда будет податься.

Через минуту он продолжил:

– ОМОН по пустякам не поднимают. Мы в прошлом году за три месяца несколько раз выезжали в Подмосковье на задержания воров в законе на их сходках, – решил всё же разоткровенничаться Петр. – В основном там были грузины. Их полно в Москве. Ведь мы знали, куда едем. Знали, что криминал, знали, чем они промышляют. Но к своему изумлению, на следующем задержании я встречал уже знакомые личности. То ли откупаются, то ли ещё что! Веришь?

– Верю, – нехорошо усмехнулся Алексей. – Во власти люди, а человек слаб до денег…

– Не ёрничай! – повысил голос Пётр. – Причём тут люди? Власть – да! Контролировать её трудно. А милиция – самая закрытая система после ФСБ. У меня к тому времени аж наболело – где он – Закон? Ну, что я – простой лейтенант – могу? И тогда сделал то, что мог. Одна такая рожа стала мне угрожать, и я при задержании отвёл душу. А после испробовал на себе, как может прессовать административная машина МВД. Ты – кругом не прав. Не прав даже в том, что воевал за Родину, что родился в этом государстве! Что вообще родился! Короче, предупредили о неполном служебном соответствии и отправили проходить дальнейшую службу в один из удалённых регионов. Строго предупредили, что обязательно снимут погоны, если что…

А в том городе, куда я приехал служить, беспредела творилось больше, чем в Москве, только чинили его не кавказцы, а наши – русские, которые при власти. Точнее, их дети.

Пётр помолчал недолго.

– Анекдоты про «новых русских» в малиновых пиджаках и с якорными золотыми цепями на шее канули в лету, однако, похоже, настала золотая пора отпрысков представителей партийной и бизнес-элиты, которые своим бравым папашкам легко дадут фору. Но вот, понимаешь, незадача: все эти кутежи в ресторанах, поездки на лучшие курорты мира, гонки по городским улицам на шикарных иномарках, похоже, приелись этим «золотым» детишкам, им подавай что-нибудь новенькое, с адреналинчиком. Например, изнасилование, веселее – групповое. С унижениями, с избиением, а, возможно… – Пётр споткнулся, недвусмысленно посмотрел на Алексея и продолжил: – И ведь уверены, что никаких последствий для них не будет, потому что их всемогущие папы всегда прикроют своих шаловливых детишек.

– Ну, Америку ты мне не открыл, – брезгливо скривился Алексей.

– Ты слушай!.. – Не ослаблял эмоций Пётр. – Буду говорить так, как писался протокол. Короче, летом в том захолустном городе произошла дикая история.

В тот день была моя смена в ОМОНе. Случайно во дворе нашего Управления я увидел плачущего молодого мужчину. Оказалось, что уже два дня сынок одного крутого чиновника насильно держит у себя дома жену этого парня. Расспросив его, я подошёл к дежурному. Тот мне ответил, что не приказано принимать каких-либо мер по этому делу. Я не стал дожидаться приказов. Ещё до обеда в квартиру сына чиновника вошёл дежурный наряд ОМОНа и освободил перепуганную наложницу из плена. И, знаешь, вовремя. Там два молодых подонка решили утопить девушку в ванной, а перед этим – ещё разочек с ней развлечься. Мы как раз застали их за этим занятием. В результате обыска квартиры мои парни изъяли у начинающих эротоманов огромное количество порно, в том числе домашнего производства с участием пленницы, и наркотики.

Позже адвокаты подонков отвергли все обвинения, объясняя «невинные» шалости деточек тем, что девушка всё делала добровольно, и сама не хотела возвращаться домой. Они дали пострадавшей под расписку сто тысяч рублей в счёт погашения морального ущерба, после чего она написала заявление, что ни к кому претензий не имеет. Потом с дочерью и мужем уехала из города.

– Ясно, – кивнул головой Алексей. – Девушке недвусмысленно дали понять: либо она берёт деньги и исчезает из города, либо её ожидают большие проблемы. Приём отработанный. Маленький человек – она вполне предсказуемо выбрала первый вариант, и для сыновей «больших родителей» эта история закончилась без каких-либо неприятных последствий. Самое дерьмовое в ней то, что теперь подобные сыночки знают наверняка, что любые преступления им сойдут с рук благодаря влиятельным папам.

– Именно так, Лёха. Обидно! – Пётр перешёл на повышенные тона. – Мы тогда спасли девушку, а меня через неделю за превышение полномочий, как паршивого кота, выкинули из милиции. Сволочи!..

– Тише-тише, не кричи так, – попытался остудить пыл разгорячённого товарища Алексей. – На нас уже обращают внимание.

– И пусть смотрят! – не желал понижать голос тот. – Пусть знают, что этот новый класс, руководящий сегодня страной, купил себе индульгенцию на вседозволенность!..

– Петя, мы ещё не пили! – чётко и раздельно произнёс Алексей, сильно сжав лежащую на столе руку товарища. Тот поморщился от боли и замолчал.

– Это хорошо, что ты – не мент, – тихо произнёс Алексей, подождав, пока Пётр немного успокоится, потирая сдавленную кисть.

– Чем хорошо? Ментов недолюбливаешь? – хмуро посмотрел на него Пётр. – Ну и хватка у тебя! Руки не чувствую.

– Пройдёт, – бросил Алексей, приступая к еде. – А ментов действительно не люблю. Знаешь, я недавно видел по телевизору передачу, в которой показали, как столичные милиционеры задержали в метро Героя России – офицера запаса, подполковника, командовавшего во вторую чеченскую батальоном на одном из труднейших участков.

– Это ты про того подполковника, что зашёл пьяным в метро? – оживился Петр. – Знаю я эту историю.

– То, что человек вошёл в метро под хмельком – одно дело. Возмущает другое, то, как в отделении милиционеры обошлись с боевым офицером, с Героем! Они его унижали, оскорбляли: раздели, посадили в клетку типа волчарника, обзывали, просовывали сквозь решётку швабры и дубинки, тыкали ими в человека и снимали всё это на мобильный телефон. Как ты думаешь, кого они унижали: Героя или Россию? Я раньше как-то пытался оправдать милиционеров, мол, грязная работа, не совсем умное и порядочное руководство, мало платят… А теперь знаю, что в милицию, в основном, идут люди определённого склада, они знают, зачем туда идут, и сколько им не плати – они не изменятся! Это у вас называется – система!

– У всех у нас одна система! – скривился Петр. – Давай лучше выпьем?

– Ты за рулём, – остудил пыл товарища Алексей. – При случае обязательно выпьем. Нам надо ехать – моя там одна.

Пётр подвёз Алексея к самым воротам санатория и уехал по своим делам.

Алексей поднялся в палату к Ольге. Девушка уже успела пообедать и смотрела телевизор.

– Привет! – улыбнулся ей с порога Алексей. – Ты как?

– Уже лучше, – ответила улыбкой Ольга. – Проверял, хвоста не было?

– По твоему совету мы с Петром остановились перекусить в кафе. Я смотрел, вроде везде чисто. Знаешь, Пётр мне тут про себя рассказал…

Алексей пересказал услышанную от бывшего омоновца историю.

– Это мой мир, Лёша, – в ответ на его слова грустно произнесла Ольга и зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Он такой.

– Будем менять его! – с энтузиазмом воскликнул Алексей. – Я пройдусь по санаторию. А ты поспи. – Он поцеловал Ольгу в щеку.

– Только ты долго не задерживайся, – попросила она.

Выйдя из палаты, Алексей лицом к лицу столкнулся с самым настоящим священником в чёрной рясе и с золочёным крестом. Тот шёл по коридору. Возникшее неожиданно желание заговорить заставило Алексея задержаться у двери.

– Добрый день, святой отец! – Алексей обратился так, потому что не представлял, как ещё можно обращаться к служителю церкви.

– День добрый! – Батюшка остановился, поняв по глазам желание человека и ожидая продолжения разговора. Под чёрными усами и аккуратно подстриженной бородой открывалось лицо тридцатилетнего мужчины, но по взгляду Алексей сказал бы, что перед ним умудрённый жизнью старец.

– А не могли бы вы зайти к нам в палату? Ненадолго. Пожалуйста.

– Скажи мне имя своё, – попросил батюшка.

– Алексей.

– А кто там, Алексей?

– Девушка моя. Пострадала она сильно.

– Нужно помолиться?

– Нет… – Алексей потупил взор. – Она не верит… Просто поговорить. Если можно… – Он с надеждой снова посмотрел на священника.

– Давай посмотрим. – Священнослужитель сделал шаг по направлению к двери, возле которой стоял Алексей.

– Ну, здравствуйте, молодые люди! – Убедившись, что Ольга не спит, прямо с порога начал разговор посетитель в рясе. – Давайте знакомиться: меня зовут Олегом Сергеевичем. Можно просто – отец Олег.

– Оля, – удивлённо представилась Ольга, приподнимаясь с кровати.

– Лежите-лежите… – запротестовал батюшка с профессорской внешностью, присаживаясь на стул и очень внимательно глядя девушке в глаза. – И так, значит, Оля… Давайте поговорим. Вы не против?

– Давайте…

Ольга, открыто отвечая на вопросы, рассказала о своей семье, о планах на жизнь. Алексей, слушая, сделал для себя неожиданное открытие, что Ольга мечтает иметь двоих детей – мальчика и девочку.

– А теперь вы расскажите о себе. – Батюшка посмотрел на Алексея.

Тот выдержал прямой взгляд из-под густых бровей.

– Да у меня мало чего интересного.

– Ну что ж… Тогда скажите: вы счастливы? – Отец Олег не отпускал взглядом глаза Алексея.

С губ Алексея чуть не сорвалось «Да!», но через секунду он уже не был уверен в таком ответе.

– Знаете, – произнёс он, – я мог бы назвать себя счастливым человеком. И не сильно покривил бы душой, потому что достиг почти всех целей, которые перед собой поставил на несколько лет вперёд, и добился определённого профессионального успеха, статуса в обществе. Но тут не всё так просто: скоро мне уже исполнится тридцать три, я не женат, у меня нет детей. Вот я и спрашиваю себя – для чего всё это? Стоила ли игра в карьеру таких усилий и времени, потраченных на неё? Так ли уж важно, в конечном счете, всё то, чем я занимался до последнего времени? По-честному, мне бы хотелось думать, что существование моё не бессмысленно, что и я внёс какую-то позитивную лепту в эту жизнь… Хотя многие завидуют, называют счастливчиком.

– Не надо так грустно, – улыбнулся батюшка. – Всё, о чём вы говорите – замечательно. У вас интересная работа, возле вас замечательная девушка. От рождения каждый человек наделён чудесной силой – невидимой, неслышимой и неосознаваемой – влиять на других людей самой своей жизнью. Человек постоянно излучает свою сущность – то, каков он есть, а не то, каким хочет казаться. В конечном итоге то, что мы собой представляем, оказывается куда более красноречивым, чем то, что мы говорим, хотим делать или как выглядим. Раз вас считают счастливым, значит, вы таковой и есть.

– Счастливый? – Алексей взглянул на Ольгу. – Наверное, счастливый…

– Пусть пройдёт время, уважаемый Алёша. Есть такой принцип: большое видится на расстоянии. – Батюшка многозначительно посмотрел на лежащую на кровати Ольгу. Та улыбнулась ему, поняв вложенный в слова смысл.

– И ещё, молодые люди, поймите одну истину, любить – значит что-то делать: жертвовать чем-то, отдавать всего себя. Если вы хотите увидеть, что такое настоящая любовь, посмотрите на отношения родителя к своему ребёнку, ради которого он приносит себя в жертву. Любовь – это не только страсть, это ценность, которая проявляется через действие того, кто любит. Любовь к человеку, любовь к Богу… А вы в Бога верите?

– Простите, батюшка, но я в церковь не хожу, – тихо произнесла Ольга.

– Я ношу крестик, – поспешно вставил Алексей.

Отец Олег посмотрел на обоих, скрывая под усами добрую улыбку:

– Вы, главное, верьте, а ходить в храм или нет – это решение придёт потом, с годами. Душа каждого человека с самого рождения – она Бога знает, потому что даётся ему Богом. Именно в ней храниться искра божественного творения в каждом живущем человеке. Берегите душу. Ну, не стану больше утомлять вас своими нравоучениями – пора мне. – Собеседник с профессорской бородкой и в рясе поднялся со стула, осенив крестным знамением сначала Ольгу, затем Алексея. – Я тут в местном храме служу, если что – заходите.

– Спасибо вам! – произнесла Ольга.

– Выздоравливай, дочка! – Очень внимательно посмотрел на неё священнослужитель. – А в церковь обязательно сходи. Облегчи душу.

– Спасибо… – Ольга отвела взгляд.

– Спасибо и удачи в ваших делах! – от души поблагодарил Алексей, пожимая Олегу Сергеевичу руку и протягивая сто долларовую купюру.

– Это лишнее! – Священник открыто заглянул ему в глаза и направился к выходу. А смущённый Алексей остался стоять посереди палаты, сминая в кулаке деньги.

– Просите и вам воздастся! – Отец Олег задержался в дверях. – И не забудьте: Любовь не есть Бог! Но Бог есть – Любовь! Живите с Богом в душе и в ладу с собой…

– Я буду очень рад новому разговору с отцом Олегом! – признался, подсев к Ольге на кровать Алексей. – Такое чувство, будто меня самого омыли чистой водой. Светлее стало…

– Откуда ты его взял? – с недовольством в голосе поинтересовалась Ольга.

– В коридоре встретил.

– Что, прямо у дверей палаты?

– Я вышел, а он идёт! Не веришь?

Девушка повернулась спиной, ничего не ответив.

Ольга быстро шла на поправку. Через день она уже ходила по палате. Головная боль утихла, рёбра, стянутые тугой повязкой, почти не беспокоили, опухоль на лице спала, оставив на память о себе желтеющий синяк во всю скулу. Лишь ссадины на ещё припухших губах мешали ей улыбаться, и Алексей старался меньше смешить Ольгу.

На третий день Людмила разрешила своей пациентке выйти на улицу.

Воспользовавшись случаем, Алексей предложил немного пройтись по расположенному невдалеке посёлку.

Они вышли из каменного санаторного корпуса ещё засветло, когда низкое, только что просыпавшееся пушистым снегом, декабрьское небо застыло в ожидании приближающихся сумерек, и направились к виднеющимся пятиэтажным строениям.

В окнах жилых домов то тут, то там загорались электрические лампочки. Фонари на улице открывали свои неоновые глаза, сея блёклый свет в медленно сгущающуюся темноту. Машины замигали включенными огнями. В этот первый не по-зимнему тёплый вечер люди не спешили в свои квартиры, потому что заканчивался год и потому что послезавтра наступал новый.

Поглазев на светящиеся предпраздничными огнями витрины магазинов и кафе с посетителями, Алексей и Ольга вышли к большой наряженной ёлке на площади.

Здесь слышался детский смех. Маленькие ребятишки под надзором родителей катались с ярко раскрашенных деревянных горок, дети постарше играли в снежки, выстроив снежную крепость.

– Лёша, а ты помнишь своё детство? – спросила Ольга.

– Помню, – он утвердительно кивнул головой. – Мы зимой тоже строили крепости, а потом штурмовали их.

– А я хорошо помню из детства только бабушку. Кажется, что счастье – это моя бабушка. У меня было всё: лучшие игрушки, куклы, книжки, платья. Бабушка очень заботилась обо мне и оберегала. А зимой она катала меня на санках. Помню, однажды я слетела с горки и сильно ударилась. Так ревела! А бабушка жалела меня, прижимала к себе и приговаривала: «У кошки заболи, у собачки заболи, а у Олюшки заживи!» Мне было больно, но так было жалко невиноватых кошку и собачку, что я ревела ещё сильнее… А когда бабушка умерла, я не смогла плакать.

Алексей мягко обнял Ольгу, прижал к себе и тихо произнёс:

– У кошки заболи, у Олюшки заживи!

По подрагиванию её плеч он подумал, что девушка неслышно смеётся, потом понял, что она тихо плачет…

Утром следующего дня Алексей помогал Ольге садиться в белый микроавтобус «Мерседес», заказанный днём ранее через Петра. Машина подошла к главному входу в основное здание санатория.

– То, что надо! Спасибо тебе, Пётр! – Алексей от чистого сердца благодарил друга. – Поедем, как в царской карете.

– Тут моя жена вам в дорогу собрала, – несколько смущаясь, товарищ протянул пакет с ручками. – Там курочка жареная – ещё тёплая, огурчики солёные и термос с горячим чаем. А от меня бутылочка коньяка в подарок к наступающему празднику. Будете пить, вспомните про Петра.

– Да я тебя никогда не забуду! – Алексей говорил искренне. – Вот только подарков для вас мы не купили…

– Да ты что! – перебил его Пётр. – Вы нам с Людмилой такой подарок сделали!

Проводить Ольгу с Алексеем к автобусу вышла и Людмила.

– Вы помягче там… – строго обратилась она к водителю – седому мужчине лет пятидесяти. Потом посмотрела на Ольгу:

– А ты соблюдай режим! Ну, если что, адрес и телефон вы знаете… – Людмила говорила сухо, но её повлажневшие глаза излучали столько тепла, что Алексей не удержался, обнял и поцеловал её в щеку.

– Спасибо тебе, Люда! Спасибо за всё!

«Мерседес», мягко урча двигателем, тронулся через открытые ворота мимо поднятого шлагбаума, поехал по дороге и вскоре скрылся за поворотом.

Пётр по-братски обнял Людмилу, и они долго махали руками вслед.

В салоне Алексей помог Ольге снять пальто и повесил его на специальные плечики.

– Приляжешь? – показал он глазами на приготовленную постель.

– Можно, я пока посижу с тобой? – Ольга улыбнулась одними глазами, прижалась к Алексею, и они вместе стали смотреть в окно на проплывающий зимний пейзаж…

– Расскажи ещё о себе, – попросила Ольга, когда они отъехали от Москвы уже на приличное расстояние. – Я прилягу, а ты говори – мне так будет удобнее.

Алексей помог ей лечь и накрыл простынёй. Ольга приготовилась слушать.

– У меня тоже была бабушка, – чуть с грустью улыбнулся он. – Мамина мама. Она меня вынянчила почти до окончания школы. Без шуток. Очень любила меня.

– А ты любил её?

– Да. Считай, что меня вырастила и воспитала одна только бабушка – родители всегда работали. Нет, конечно, они любили и любят меня. Я – единственный в семье ребёнок. Но они всю жизнь так были заняты своей карьерой, что я не чувствовал их… любви, что ли?.. – понимаешь, никогда не ощущал так близко, как мою дорогую бабулю. Наверное, поэтому, когда на втором курсе института появилась возможность пойти служить в армию, я наперекор решению родителей поступил по-своему.

– А если бы твоя бабушка была ещё жива, ты бы пошёл в армию?

– Трудно сказать, – пожал плечами Алексей. – Настало такое время, когда захотелось стать самостоятельным, увидеть мир, совершить что-нибудь вопреки написанному родителями сценарию моей дальнейшей судьбы.

– И как, посмотрел мир? – Ольга, лёжа на подушке, глядела своими широко раскрытыми серыми глазами, внимательно вслушиваясь в голос Алексея.

– Хватило с лихвой… – немного взволнованно произнёс он.

– Лёша, ты разложи кресло и подремли немного – дорога длинная, – через минуту повисшего вдруг молчания, предложила она.

– Дай руку…

Поздно вечером, когда город уже засыпал, белый микроавтобус подошёл к подъезду многоэтажного кирпичного здания в самом центре.

Алексей помог Ольге спуститься на асфальт, вытащил из салона дорожную сумку и пакет с продуктами. Потом он поблагодарил водителя и отдал ему приготовленные деньги.

Белый «Мерседес» скрылся за углом здания, а Алексей, проводив его глазами, поднялся по невысоким ступенькам впереди Ольги к металлической двери подъезда.

Он уже набрал код, когда услышал за спиной:

– Лёш, ну как я твоим родителям в таком виде покажусь?

Он с досадой развернулся на голос.

– А никак! Мы уже говорили – они спят. Тихо пройдём в мою комнату. А утром расскажем им легенду, как ты попала в автомобильную аварию.

– Я домой поеду.

– А ты уверена, что тебя там не ждут? У этих столичных братков может оказаться твой и мой адрес. Ты же сама всё понимаешь. Тебе пока ни к сестре, ни к матери нельзя. А дом моих родителей под круглосуточной охраной.

Ольга, безысходно вздохнув, шагнула в освещённый подъезд.

Поздоровавшись на первом этаже с охранником, сидящим за прозрачным окошечком пластиковой будки, они поднялись на нужный этаж на лифте.

Перед большой, отделанной под дерево, металлической дверью Алексей поставил дорожную сумку на чистую, вымытую до белизны плитку бетонного пола и стал искать ключи. Ольга стояла рядом, рассматривая двери квартир, выходящие на лестничную площадку.

– Похоже, бедные тут не живут, – сделала она вывод.

– Очень верно подмечено. – Алексей вставил найденный ключ в замок и повернул его. То же самое он проделал и со вторым ключом. Тихо отворив тяжёлую дверь, он прошёл первым и включил в коридоре свет.

Ольга вошла следом. Он закрыл дверь на все замки. Потом помог девушке снять пальто, разделся сам и, разместив оба пальто на вешалке в прихожей, опустился перед гостьей на колени.

– Устала? – участливо поинтересовался он, снимая с её ног полусапожки.

– Нет, – замотала она головой.

– Тапочки наденешь? – Алексей снизу вверх глядел на девушку.

– А ты? – шёпотом спросила она.

– Тут полы тёплые. Я обычно хожу без тапок.

– Я тоже, – ответила Ольга.

Уже в коридоре она удивилась тому пространству и высоте потолков, что редко встречаются в современных квартирах.

– Впечатляет! – качнула головой Ольга.

– Ванная и туалет прямо. Прошу за мной по коридору направо. – Алексей, словно заправский гид, двинулся первым. Ольга, в своих джинсах и его спортивной куртке, послушно засеменила следом.

Отворив ближайшую дверь, Алексей щёлкнул выключателем. Не очень большая, немного узкая, уютно обставленная комната с розовыми обоями блестела чистотой. Ольга вошла и обвела её глазами: письменный стол с компьютером у окна, несколько полок с книгами, шкаф для одежды, боксёрская груша в углу у кровати и полутораспальная деревянная кровать. Ничего лишнего.

– А почему розовая?.. – Ольга вопросительно посмотрела на Алексея.

– Я тут бываю редко, – как бы извиняясь, пояснил тот. – Это моя мама делает ремонты и чистоту поддерживает. Её любимый цвет. Говорит, что снимает напряжение и стресс. Ты проходи, садись.

– Значит, здесь ты вырос? – Ольга увидела на стене детские фотографии Алексея и подошла к ним. – Я посмотрю?

– Будь как дома, а я сейчас ужин приготовлю!

Они сидели на освещённой кухне за закрытыми дверями и уплетали оказавшиеся очень вкусными магазинные пельмени с соусом. Говорить старались негромко.

– И кто твои родители? – спросила Ольга, разделавшись с пельменями и приступая к чаю.

– Мама – заместитель управляющего банком. А папа работает в областной администрации по финансовой части, – ответил, жуя, Алексей.

– А кто в семье главный?

– Такой вопрос у нас никогда не возникал, – пожал плечами Алексей. – Но если судить по заработкам, то главной окажется мама. Она всегда больше папы зарабатывала. Хотя в семье всегда всё решалось сообща.

– А твоя мама – волевая женщина?

– К чему эти вопросы? – Алексей приступил к чаю.

– Боюсь я. – Ольга поставила кружку на стол и упёрлась взглядом в Алексея.

– Кого? – Он тоже отставил свою кружку.

– Твоих родителей.

– Глупая. Они у меня хорошие.

– Это для тебя. А я тут неизвестно откуда взялась, с побитым лицом, да ещё в твоей одежде… Кошмар!

– Ничего особенного. Между прочим, я сюда ещё никогда ни одну девушку не приводил.

– Значит, я первая удостоилась такой чести?

– Значит, первая. И к чему тут твоя ирония?

– Ну, спасибо! – Ольга чувствовала, что заводится напрасно, но ничего не могла с собой поделать. – И где я буду спать?

– В моей комнате.

– Одна?

– Со мной.

– Этого ещё не хватало!

– Что тебя смущает? Мы же любим друг друга.

– А как я утром буду твоим родителям в глаза смотреть? Нет…

– Оля, нам не по семнадцать лет. Они всё правильно поймут.

– Они, может, и поймут. Да ты не понимаешь – не могу я так! Отвези меня к сестре.

– Опять?

– Отвези. Или сама уеду. – Ольга попыталась подняться из-за стола, но Алексей поймал её за руку.

– Ну, во-первых, сегодня ты будешь ночевать здесь! – Он не просил – приказывал.

– А что во-вторых? – она повысила голос.

– Во-вторых, – он тоже заговорил громче, – пока ты не встала на ноги, за тебя отвечаю я. Придётся слушаться!

– Да иди ты со своими распоряжениями!..

Ольга замолчала, не закончив фразы – открылась дверь. Привлечённая шумом, на кухню вошла мать Алексея – красивая статная женщина. На ней был надет разноцветный длинный халат из японского шёлка. Пышные пепельные волосы, свободно спадающие на плечи, скрывали под краской седину и возраст своей хозяйки. Её лицо выглядело усталым и заспанным.

– Здравствуй, сынок! – произнесла она мягким поставленным голосом. – Почему не предупредил? Мы бы тебя ждали. – Женщина внимательно посмотрела на притихшую гостью, сидящую за столом в спортивной куртке Алексея. – Может, ты нас познакомишь?

– Здравствуй, мама! – опешивший в первую секунду от неожиданности, Алексей поднялся навстречу и поцеловал мать в щеку. – Извини, что разбудили. Присаживайся с нами.

Мать Алексея скромно опустилась на стул, явно не претендуя на роль хозяйки. Алексей тоже сел.

– Познакомься, мама, это Оля, – представил он свою девушку. И тут же обратился к Ольге: – А это моя мама – Екатерина Викторовна.

Заметив, как мать смотрит на гостью, Алексей, волнуясь, пояснил:

– Мы работаем вместе. Были в командировке в Москве. Оля попала в серьёзную дорожную аварию и попросила меня забрать её из больницы. Нам удалось почти сбежать оттуда. Но Ольге ещё нужен уход и домашняя обстановка. А она живёт одна. И ещё не совсем здорова. Я еле уговорил её придти к нам. Мама, я люблю её! – Понимая, что из-за волнения тараторит, как пулемёт, последнюю фразу Алексей почти выкрикнул.

– А вы, девушка, – тихо, но твёрдо спросила Екатерина Викторовна, в упор глядя на Ольгу, – вы любите моего сына?

– Вы простите меня за внешний вид… – Под взглядом матери Алексея Ольга сделалась меньше и зачем-то начала оправдываться.

– Я спросила вас, любите ли вы моего сына? – медленно повторила Екатерина Викторовна.

Ольга закрыла глаза, затем подняла голову и смело встретила взгляд сидящей напротив женщины:

– Можно я не буду отвечать на этот вопрос?

– Почему? – совсем не удивилась Екатерина Викторовна.

– Пока это касается только его и меня. – Ольга выдержала прямой взгляд матери Алексея.

Алексей молчал, опустив глаза и глядя в пол.

– Всё, что касается моего сына, девушка, касается и меня, – попыталась улыбнуться Екатерина Викторовна. – Когда у вас появятся свои дети, вы поймёте.

Женщина в японском халате тяжело поднялась из-за стола и хотела повернуться, чтобы уйти.

– У меня нет человека дороже Алексея, – очень чётко произнесла Ольга.

– Ну, вот, – тепло улыбнулась Екатерина Викторовна, – а извиняться за свой вид не нужно – красоту не скроешь.

Затем, спрятав улыбку, Екатерина Викторовна мягко потрепала Алексея по волосам:

– Живите у нас столько, сколько нужно. Ты можешь отдать Оле свою комнату. Ей необходим покой. А сам пока расположись в кабинете. И вы тут не засиживайтесь. Оле нужно спать. Если какая помощь потребуется или врач, дети, вы рассчитывайте на нас с отцом. – Она посмотрела на Ольгу: – А вы, Оля, чувствуйте себя свободно и ни о чём не беспокойтесь. Вы принесли в наш дом радость. Спокойной ночи! – Екатерина Викторовна шагнула к двери.

– Спокойной ночи!.. Спокойной ночи, мама! – донеслись ей вслед два голоса.

– Какая у тебя замечательная мама! – растерянно произнесла Ольга, глядя на Алексея расширенными от безнадёжности глазами. – А я ей не понравилась.

– Почему ты так решила? – мягко улыбнулся Алексей. – Ведь ты её совсем не знаешь.

– Я так с ней не вежливо разговаривала! И ещё с тобой ругалась, когда она вошла. Никогда себе не прощу!

– Не расстраивайся понапрасну, – снова улыбнулся Алексей. – Ты ей понравилась. Можешь мне поверить. А ты ей правду сказала?

– О чём?

– Ну, про отношение ко мне? – Теперь Алексей не скрывал лукавой улыбки.

– Тебе-то какое дело? Тут две женщины разговаривали! – Ольга поменяла тон на более жёсткий.

– Да хотелось бы знать. А то ещё завтра и отцу соврёшь.

– Что ты сказал?! – взорвалась Ольга. – Да я с тобой после этого вообще разговаривать не буду!

Она отвернулась от него.

– Оль, – позвал он, тронув девушку за руку. – Оля…

Она отдёрнула руку и не смотрела в его сторону.

– Я тебе сейчас покажу одну удивительную штуку, и ты меня простишь, – очень интригующе заговорил он.

– Не прощу! – отрезала девушка с вызовом. – Никогда!

– Ну, посмотри на меня.

– Никогда больше на тебя смотреть не буду! – упрямо выговорила Ольга.

Алексей поднялся из-за стола, подошёл и сел на корточки перед девушкой:

– Ну, посмотри уже. – Он ласково тронул её за локоть.

– Только вот не прикасайся ко мне! – отстранилась она, отдёрнув руку, и снова стала глядеть в сторону.

– Ладно. Не буду. Только ты посмотри в мои глаза. Хоть раз.

– Ну, смотрю! – она резко повернулась и уставилась на него немигающим взглядом. – И что?

– Смотри внимательно. Ты видишь в них самолюбивую, капризную, но удивительную девчонку, которая, несмотря на свои двадцать пять лет, не разучилась обижаться по пустякам и дуться, словно школьница?

– Ты это хотел мне показать? – еле сдерживая прорывающуюся улыбку, попыталась возмутиться Ольга. – А говорил, что любишь. Врун, лицемер несчастный!..

– Иди ко мне… – Он стал осыпать поцелуями её лицо, не давая возможности продолжать говорить.

– Всё равно – врун!.. – последнее, что совсем не сердито сумела выговорить Ольга прежде, чем начать отвечать на его поцелуи.

Ольга спит на животе. Алексей видит её в лунном свете, струящемся через окно. Вот она лежит перед ним – прямые плечи, от них вниз мягкий изгиб линии спины, словно точёное из мрамора белое женственное тело с тонкой талией и нетяжёлыми крутыми бёдрами. Дальше – ноги богини, чуть прикрытые простынёй. Светлые волосы разметались по наволочке. Красивая тонкая рука грациозно изогнулась, обнимая подушку. Большие серые глаза спрятаны под густой опушкой длинных ресниц. Любимые черты лица… Она спит спокойным сном. Он здесь. Он охраняет её.

Алексей сидел на кровати и смотрел на Ольгу. Господи, он даже представить себе не мог, что можно так любить! Ну, любил ведь когда-то… В другой жизни. Но чтобы так, с такой нежностью и с таким надрывом? А ведь мог и не встретить её никогда. Зачем бы он тогда жил, зачем появился на этот свет?

И вдруг очень ясно Алексей ощутил и понял, что не любил никогда, что Ольга единственная первая и последняя женщина во всём мире, которую он любит! Любит по-настоящему…

Когда утром Алексей зашёл на кухню, то обнаружил там отца. Иван Алексеевич сидел за кухонным столом и пил кофе. В углу под самым потолком негромко работал телевизор.

– Батя, привет! – первым поздоровался Алексей.

– Здравствуй, сынок! – тепло посмотрел на него Иван Алексеевич и пожал протянутую руку. – С приездом. Кофе хочешь?

– Спасибо. Ты не беспокойся – я приготовлю сам.

– Мать говорит, что вы приехали поздно ночью?

– Из Москвы решили добираться на машине – знакомые помогли. Микроавтобус «Мерседес» – классная техника!

– И что за девушка с тобой?

– Оля. Батя, не спрашивай. Увидишь её – сам всё поймёшь!

– Почему же рассказать не хочешь? У нас мужской разговор – мать не слышит.

– Поверь, нет таких слов, чтобы описать, какая она.

– У-у-у! – Брови Ивана Алексеевича поползли вверх. А его глаза засияли озорным огнём. – И насколько у тебя это серьёзно?

– Насколько? – Алексей, занятый у барной стойки приготовлением напитка, бросил своё занятие, повернулся к отцу. Иван Алексеевич увидел в глазах сына другой огонь – яркий и сильный.

– Вижу, вижу, сын, что безнадёжно лежишь на лопатках! – сдержанно рассмеялся отец.

– Я люблю её, батя!

– Ну, что ж, сынок, – рассудительно покачал головой отец, – я в твои годы уже женился. Наверное, пришла и твоя пора.

– Жениться?.. – переспросил Алексей.

– Хочешь сказать, что рано?

– Да нет. Просто… – Алексей задумался. Эта мысль уже приходила ему в голову. – Ольга не такая, как все…

– Тебя что-то смущает, сынок?

– Вообщем-то ничего… – запнулся Алексей.

– А всё-таки? – не отставал отец.

– Ольга слишком независимая. Понимаешь? Привыкла всё решать сама.

– Понимаю. Ты знаешь, что мой дед, а твой прадед был казаком. – Иван Алексеевич встал из-за стола, подошёл к сыну и взял его за плечи. – Он говаривал так: «Неча энтих баб страшиться. Они по молодости все, как кобылицы необъезженные. А как почувствуют волю и кнут казака – вернее их на свете не сыщешь существа!». Твоя мама, между прочим, никогда не была робкого десятка. А видел бы ты её в юности: огонь – а не женщина! Знаешь, со сколькими мужиками мне пришлось за неё драться? А потом её саму усмирять да объезжать. А что поделать, видно мы с тобой только таких и любим – непокорных.

– Отец, скажи честно, ты счастлив? – смотрел ему в глаза Алексей.

– Если всю нашу с твоей мамой жизнь можно уместить в одно слово, тогда – счастлив. Мне, кроме твоей матери, Лёшка, никакая другая женщина не нужна. Хотя на меня и сейчас молодухи заглядываются. И ты, сынок, если любишь, не страшись, не упускай своего счастья.

– Спасибо, отец…

Ольга открыла глаза и увидела, что лежит на неширокой кровати в светло-розовой комнате с белым глянцевым потолком. Эта комната была знакома ей. Часы на столе показывали без трёх минут десять.

Открылась дверь, и на пороге появился Алексей с чашкой горячего кофе в руках.

– Доброе утро! – широко улыбнулся Алексей. – Как спалось моей королеве?

Он подошёл и опустил на тумбочку блюдце и чашечку. По всей комнате распространился аромат свежесваренного кофе.

Ольга потянулась, вдыхая запах:

– Что это? Кофе? Я хочу вина!

– Есть и вино, – с готовностью отозвался Алексей. – Какое ты хочешь: белое или красное?

– Красное сухое, – не задумываясь, сделала заказ Ольга.

– Через пару минут, моя госпожа! – улыбнулся Алексей. Она смотрела на закрывшуюся за ним дверь, и на её лице играла счастливая улыбка.

Через несколько минут он вошёл с двумя бокалами в руках. Через плечо у него был перекинут расшитый восточными узорами халат.

– Там мама уже накрыла завтрак. Ждут нас. Кстати, она передала тебе этот египетский халат. Он новый. Встань и надень.

– Я уже встаю, милый. – Ольга, не думая о последствиях, поднялась во всей красоте своего обнажённого тела и ещё раз сладко потянулась.

– Как ты меня назвала? – Алексей был не в силах оторвать от девушки взора.

– Милый, – поглядела удивлённо Ольга. – А почему ты на меня так смотришь?

– Господи, какая ты!.. Афродита! – Он поставил бокалы на прикроватную тумбочку, скинул с плеча халат на кровать и шагнул к Ольге.

– Лёша, нас ждут… – попыталась воспротивиться она.

– Я не могу ждать…

Родители вели на кухне негромкий разговор, терпеливо поджидая молодых за накрытым к завтраку столом. Екатерина Викторовна сделала простую причёску, забрав вверх волосы, немного оттенила глаза и чуть накрасила губы. На ней был надет неяркий немецкий сарафан. Иван Алексеевич – крепкий седеющий мужчина за пятьдесят – сидел, чисто выбритый, в наглаженной светлой рубашке и брюках. Перебрав все последние новости, они, чтобы как-то скоротать время, стали смотреть телевизор.

Смущённые молодые появились минут через двадцать, держась за руки. Алексей шагнул на кухню первым. За ним Ольга в халате, который очень шёл ей.

– Папа познакомься, это Оля, – представил сын свою девушку отцу.

– Простите нас, – тихо произнесла Ольга, подняв и опустив глаза.

Отец, взглянув на мать, спрятал улыбку и, понимающе кивнув, произнёс:

– Очень приятно. Присаживайтесь за стол.

Он подождал, пока молодые сядут, потом продолжил:

– С моей женой вы, Оля, уже знакомы. А меня зовут Иваном Алексеевичем.

– Очень приятно, – всё ещё не поборов смущения, тихо отозвалась Ольга.

– И мне. Здесь в нашем семейном кругу, Оленька, вы, пожалуйста, чувствуйте себя своей. Не надо смущаться, хотя вам это очень идёт. А друг с другом познакомиться поближе у нас ещё будет время. Ведь так?

– Спасибо вам. – Ольга с благодарностью взглянула на Ивана Алексеевича.

– Да за что же? – тепло улыбнулся он ей.

– За всё…

– Дети, давайте завтракать, – присоединилась к разговору Екатерина Викторовна. – Ещё наговоримся…

– Как тебе эта девушка? – спросила жена, когда Алексей с Ольгой ушли к себе.

Негромко работал телевизор. Екатерина Викторовна с тихим позвякиванием ставила тарелки в посудомоечную машину, а Иван Алексеевич пытался смотреть новости.

– Не глупая девушка, – произнёс он, мельком взглянув на жену. – И, похоже, имеет на Алексея влияние.

– А ты не разглядел?

– Чего?

– Твой сын влюблён в неё! Да выключи ты уже этот ящик! – Екатерина Викторовна, выпрямившись во весь рост, повернулась к мужу.

– Телевизор мне не мешает – я тебя слышу. Может, поженятся? А тебе как она показалась? – Иван Алексеевич разрывался взглядом между супругой и новостями.

– Волевая девочка – себе на уме. И красивая. Но насколько Алексею будет хорошо с ней?

– А что тебя смущает?

– По-моему, три месяца знакомства – это не срок для того, чтобы узнать друг друга.

– Ты права, иногда требуется вся жизнь, чтобы по-настоящему узнать человека. Давай предложим им такой шанс. Но, имей в виду, они могут и не спрашивать нашего с тобой разрешения. Сейчас это принято у современной молодёжи.

– Вот-вот. Тебе не показалось, что Ольга какая-то слишком самостоятельная? И рассуждения у неё, как у прожившей долгую жизнь женщины.

– И что в этом плохого, Катюша? Современные молодые люди начинают рано стремиться к независимости. Возьми, к примеру, нашего сына. Или ты считаешь его несамостоятельным? По-моему, он нам всё уже один раз доказал, вернувшись с чеченской в орденах.

– Вот видишь? Наш сын способен на непредсказуемые поступки. Ваня, а ты посмотри, как она держит Алексея возле себя. Он ей прямо в рот смотрит. Может, она даже и командует им?

– Глупости. Просто любит он её. И правильно. Значит, Ольга – стоит того! Наш сын не мог привести в дом неизвестно кого с улицы. Признайся лучше, Катенька, жалеешь, что Алексей нам с тобой никогда так в рот не смотрел?

– Нет, не жалею, Ваня. И понимаю, что у нашего с тобой сына сила твоя, а характер мой. Не станет он ни перед кем прогибаться. Чувства у них взаимные. Это по обоим видно.

– Значит, если они попросят, благословим детей?

– Похоже, что у нас нет выбора.

– Катюша, почему так грустно? Разве мы не мечтали, чтобы Лёшка побыстрее обзавёлся собственной семьёй? Мне эта девушка нравится. А ты помнишь, что она рассказывала про себя?

– Да вроде обеспеченная: квартира есть. Про отца, правда, ничего не сказала. А мать – в торговле работает. Сама – художник. Языки знает. Работает дизайнером в международной фирме. Зарабатывает неплохо. И порода в ней чувствуется. Ты не думай, мне тоже девочка понравилась. Можно ждать красивых внуков.

– Да скорее бы! – Иван Алексеевич, сидя на стуле, выключил телевизор и развернулся к жене. – У меня все друзья дедами уже не по разу стали. А мы с тобой, как два холостяка. А Лёшке нашему уже тридцать третий годок пошёл. Катя, а ты не боишься стать бабушкой?

– Глупый ты, Ваня, – снисходительно посмотрела на мужа и улыбнулась Екатерина Викторовна. – Для меня нет большего счастья, чем внуков понянчить. Пора уже… Поднимайся давай! У нас нет подарка для Ольги. Поехали в магазин.

Они лежали на кровати тихо.

Хлопнула входная дверь.

– Родители куда-то ушли, – догадался Алексей. – Мы с тобой остались одни. Хочешь, покажу тебе всю квартиру?

Ольга, не поднимая головы от груди Алексея, попросила:

– Давай немного полежим. Мне сейчас так хорошо.

– Давай, – согласился он. – Провести экскурсию всегда успеем.

– Лёша, расскажи мне о любви, – попросила она, подарив ему благодарную улыбку.

– О чём рассказать? – удивился он необычной просьбе.

– О любви.

– А что ты хочешь услышать?

– Что-нибудь. У тебя это так красиво получается.

– Ладно, – улыбнулся он в ответ. – Слушай сказку. Жила-была на свете Любовь. Как-то сидела она днём на лавочке в городе, где все люди жили в своих повседневных заботах, и никому не было дела до неё. Любовь понимала и прощала людей, позабывших про неё – потому она и Любовь. Она ждала два чистых достойных сердца. Она сидела и смотрела по сторонам, и увидела, как по аллее к ней приближаются двое – парень и девушка: красивые, улыбающиеся, открытые. Она залюбовалась ими. И решила Любовь, что эти двое достойны её покровительства. Она взмахнула крылом, и они вошли под его свет. И любовь поселилась в их сердцах, в их душах. Парень и девушка ничего не заметили. Они продолжали встречаться, делали свои земные дела, работали, учились, разговаривали, радовались и печалились, смеялись при встречах. Жили, как все нормальные люди.

Но однажды в их город забрела Смерть. Случайно Смерть увидела нашу девушку на улице, и та понравилась ей своей чистотой и невинностью. «Она станет моей!», – решила Смерть и пришла за этой девушкой в её дом.

Девушка заболела и с каждым днём угасала. А смерть сидела у её постели и терпеливо ждала.

Парень привозил самых опытных врачей, находил самые дорогие лекарства, но ничего не помогало. И когда врачи сказали, что уже ничего не могут сделать, что девушка вскоре умрёт, парень понял, что не сможет жить без неё. Он встал на колени у постели больной и открыл ей своё сердце. «И я тоже люблю тебя, – тихо ответила девушка слабеющим голосом. – Но у моей кровати сидит Смерть. Я вижу её. Мы иногда общаемся. Смерть сказала, что я ей нужна».

– Ты здесь, Смерть? – воскликнул парень.

– Давно уже здесь, – ответила Смерть, и парень увидел её страшный лик.

– Возьми меня вместо неё! – сказал парень. – Пусть она живёт.

– Ты, действительно, этого хочешь? – изумилась Смерть. Она заглянула в глаза парня и увидела в них огонь Любви.

– А-а! Ты здесь, Любовь! – закричала Смерть, не в силах смотреть на этот яркий огонь.

– Да, я здесь! – сказала Любовь, представ перед Смертью во всей своей силе. – Ступай отсюда. Оставь этих двух молодых людей. Они – мои!

– Почему я должна тебе подчиняться? – возмутилась Смерть. – Уходи сама.

– Ты подчинишься. Потому, что если уйду я – умрёт Жизнь. А когда умрёт Жизнь, умрёшь и ты. Чтобы ты жила, Смерть, нужна я. Оставь этих молодых людей, которые любят друг друга, мне. Иди к тем, кому не нужна Любовь.

И Смерть ушла…

Алексей увидел, как по щекам Ольги текут слёзы.

– Ну, ты чего? – Он стал нежно вытирать их кончиками пальцев. – Прямо, как маленькая.

– Господи, я так люблю тебя! – прошептала девушка.

– И я люблю тебя…

Он проснулся от её поцелуя.

– Знаешь, Лёша, – улыбнувшись краями губ, ласково вымолвила она, – когда я сейчас открыла глаза, то близко-близко увидела твоё лицо. И мне стало хорошо и радостно! У тебя красивое, мужественное лицо. Правда. Мне приятно на тебя смотреть. И, проснувшись, я вдруг очень остро поняла, что ты – мой единственный, настоящий. Ты нашёл меня. И, знаешь, мне стало вдруг так спокойно. Так, как ещё никогда не было. Я захотела поцеловать тебя и сделала это. А ты проснулся…

– Моя снежная королева оттаяла, – широко улыбнулся он, обнимая и прижимая девушку к себе. – Встаём? Уже родители вернулись.

– Твоей маме, наверное, нужно помочь на кухне? Только ты скажи ей об этом сам.

– Хватит стесняться. Пойди и сама скажи. – Алексей легко поднялся с кровати и стал одеваться. Ольга, накрытая простынёй до головы, молча следила за ним глазами.

– А почему ты не встаёшь? – поинтересовался он.

– Я жду, когда ты выйдешь из комнаты, – ответила она. – Утром так неудобно получилось… Перед родителями стыдно.

– Да-а! – скрывая улыбку, Алексей потянул простыню на себя. – Поднимайся! Живо!

– Не командуй. Если ты помнишь, как подарил таксисту мой чемодан, между прочим, мне надеть нечего. Не в халате же Новый год встречать?

– Прости, – тихо засмеялся Алексей. – Сам должен был догадаться. Тогда прямо сейчас поедем в Торговый центр.

– Всё равно выйди – я оденусь.

– Да-а, замуж тебе пора, – стараясь выглядеть серьёзным, проворчал Алексей и направился к двери. – Засиделась в девках…

Перед тем, как закрыть за собой дверь, он успел получить по спине запущенной подушкой.

Они ходили по отделам огромного Торгового центра больше часа. Для мамы Алексея они купили набор махровых полотенец. В подарок отцу приобрели набор для бритья. Такой же – Алексею. Лишь Ольга всё ещё оставалась без подарка. Она никак не могла определиться с выбором. В конце концов, Алексей стал терять терпение.

– Давай я тебе посоветую? – предложил он.

– Ну, посоветуй, – безразлично согласилась она. – Всё равно ничего подходящего нет.

– Значит, – стал вспоминать он, – на этом этаже мне понравился брючный костюм. А этажом выше – серо-голубое платье под твои глаза.

– Ну и вкус у тебя, – проворчала Ольга. – Я же не для офиса одежду подбираю.

– Извини, – не заграница! Мамин халат тебе к лицу. Мне нравится. Он как раз оттуда.

– Сейчас получишь, – предупредила она. – Лёша, это же Новый год. Я хочу быть красивой. Хочу понравиться твоим родителям. Неужели ты этого не понимаешь?

– Понимаю. Но ты всех и так уже очаровала. Хотя… – он на секунду задумался, – хочешь сделать мне приятное?

– Хочу.

– Тогда, помнишь, в ресторане я увидел тебя в голубом платье с открытыми плечами. Сразу даже не узнал и ревновал безумно. Понимаешь, о каком платье я говорю?

– Лёша, милый, это дорогущее вечернее платье. Сшито в Англии. Оно у меня дома. И надеть его я не смогу – все руки в синяках.

– Давай подыщем что-то похожее, только с рукавами.

– Где будем искать?

– Подумай.

Ольга немного помолчала. Потом взглянула на Алексея, хитро прищурив свои красивые глаза. – Можно, конечно, съездить в одно место. Но там безумные цены.

– Девочка моя, мы с тобой богаты. Только нужно поменять доллары.

– Не нужно. Там в валюте возьмут…

Он ждал её в машине. Она запретила ему подниматься в небольшой частный магазинчик, расположенный в жилом доме на уровне высоко поднятого первого этажа.

Ольги долго не было, и Алексей, прочитав вывеску, зашёл в расположенный рядом ювелирный магазин.

Колечко из белого золота с небольшим бриллиантом он увидел на витрине сразу. Оно так понравилось ему, что Алексей не стал больше ничего рассматривать. Попросив продавщицу показать нужный размер – он не боялся ошибиться, потому что знал, что размер его мизинца соответствует размеру безымянного пальца Ольги – Алексей купил кольцо. Он отдал за него почти все рубли из своего бумажника. Его барсетку с долларами Ольга забрала с собой.

Поздравив продавщицу и охранника с наступающим Новым годом и вежливо попрощавшись, Алексей с небольшой бархатной коробочкой в руке вышел на улицу. Его сердце ликовало, потому что он знал, что сегодня вечером преподнесёт свой подарок лучшей на свете девушке.

Ольга вышла из магазина с большим бумажным пакетом в руках. Она улыбалась, и он по выражению её лица понял, что их трудная миссия завершилась благополучно.

– Покажешь, что купила? – поинтересовался Алексей в машине.

– Сюрприз! – счастливо рассмеялась Ольга. – Платье и туфли. Вечером надену. Тебе понравятся!

– Доверяюсь твоему вкусу…

Она сдержала слово. Перед этим, почему-то очень волнуясь, он долго ждал, и, наконец, вознаграждая его терпение, дверь в зал распахнулась, и на пороге появилась Ольга. Первое, о чём подумал он – их дом посетила богиня. Колдовские серо-голубые глаза, не мигая, смотрели прямо на Алексея. Распущенные слегка волнистые светлые волосы, обрамляющие лицо, подчёркивали, выгодно оттеняя, мраморную белизну правильных черт. Облегающее длинное закрытое платье с рукавами совсем не скрывало от глаз стройность фигуры. Только через силу Алексей смог отвести взгляд.

Пока Ольга, скромно потупив взор, шла к столу, Алексею казалось, что он впервые видит эту девушку, хотя уже давно любит её! Красотой Ольги были очарованы и Екатерина Викторовна и Иван Алексеевич.

Мама Алексея усадила девушку рядом с собой и весь вечер разговаривала с ней, как с подругой. Алексей сидел напротив и не сводил с любимой восхищённых глаз. По глазам отца он читал, что Иван Алексеевич по-настоящему счастлив за сына.

За десять минут до полуночи открыли первую бутылку шампанского, чтобы, как положено, проводить старый год. Слово взял Иван Алексеевич.

– Не простой год прожила наша страна, – сказал он, возвышаясь над обильно накрытым столом. – И для нашей семьи он оказался нелёгким. Но всё меняется. Меняется к лучшему. Я очень рад, что, пусть в самом конце, так сказать на исходе года, к нашей небольшой дружной семье присоединилась очаровательная Оля. Давайте выпьем за уходящий год и за всё хорошее, что произошло в нём!

Поставив бокал на стол, Алексей закусывать не стал. Он смотрел на Ольгу. Она в ответ подмигнула ему правым глазом. У неё это вышло очень озорно. Алексей заволновался. Он был готов произнести заготовленные и заученные наизусть слова, но испытал вдруг мальчишеский страх. Все слова перемешались у него в голове. Взглянув на часы, он решился:

– Дорогие родители! – как-то очень уж официально начал он. Потом поправился: – Папа и мама… Извините, что не соблюдаю субординацию и говорю вперёд мамы, но проходящий год скоро истечёт, а мне нужно сказать это до наступления нового года.

– Говори, сынок, – тепло поддержала Екатерина Викторовна.

– Мы слушаем, – произнёс отец.

– Папа! Мама! – Алексей поднялся со стула, ни на кого не глядя. – Для меня уходящий год был замечательным. В этом году я встретил чудесную девушку. Самую лучшую из всех! Вы сами видите… Извините, я волнуюсь… Но заметьте, я уже не заикаюсь. Правда, мама? – Алексей посмотрел на мать.

Екатерина Васильевна с удивлённо поднятыми бровями обвела взглядом присутствующих, как бы призывая всех в свидетели:

– Лёшенька, а ведь, и правда – ты не заикаешься. А я и не заметила! Ты вылечился?

– Это благодаря Оле. – Алексей с нежностью посмотрел на скромно сидящую девушку. Та не поднимала от стола взгляда.

– И здесь, за семейным столом, – продолжил он, – я говорю, что люблю её и прошу Олю в новом году стать моей женой!

Алексей достал из кармана пиджака бархатную коробочку, и, держа её в открытой ладони, как что-то очень бесценное, протянул застывшей в изумлении Ольге. Девушка смотрела на Алексея и, казалось, не верила тому, что услышала.

– В знак согласия прими от меня это кольцо. – Он смотрел ей в глаза. Их немой диалог длился несколько секунд.

– Оленька, ну, что же ты? – не выдержала Екатерина Викторовна.

Ольга не спеша протянула руку и взяла подарок из ладони Алексея.

– Умница! – как-то не по-взрослому воскликнула Екатерина Викторовна.

– Молодец! – прозвучала похвала отца.

Ольга, открыв коробочку и увидев кольцо, закрыла ладонями лицо и сидела так несколько секунд. Все смотрели на неё и на красивый, играющий светом на алмазных гранях камень.

– Внимание! – нарушил молчание отец. – Начинают бить куранты…

– Шампанское! – спохватилась Екатерина Викторовна. – Лёша, там, в холодильнике на нижней полке…

Алексей сорвался из зала на кухню. Он успел с выстрелом откупорить пробку, когда прозвучал последний двенадцатый удар курантов.

– За Новый наступающий год! – торжественно произнёс Иван Алексеевич, поднимая наполненный пузырящимся шипящим напитком бокал. – Чтобы он был лучше прошедшего!

– За вас, дети! – присоединилась к тосту мужа Екатерина Викторовна, подойдя к стоящему возле стола Ивану Алексеевичу.

– За вас, папа и мама! – поднялся со своего места Алексей.

– За вас! – подошла со своим бокалом и встала рядом с Алексеем Ольга…

Мужчины вели негромкую беседу за уже наполовину опорожнённым столом. Женщины стояли у окна.

– Ну, ты чего притихла? – Мать Алексея смотрела на невесту сына тёплым взглядом. – Почему не веселишься? Праздник ведь.

– Вы меня простите, Екатерина Викторовна, – голосом с извиняющимися интонациями тихо произнесла девушка, – для меня предложение Алексея очень неожиданно. Я не готова к нему.

– Ты не хочешь стать Лёшиной женой? – Екатерина Викторовна продолжала тепло смотреть на Ольгу.

– Екатерина Викторовна, я хочу вам признаться, – негромко сказала Ольга, убедившись, что Алексей не слышит, – что Лёша первый в моей жизни мужчина, которого я люблю. Раньше мне казалось, что я не способна на такое сильное чувство. А сейчас, испытав его, я даже боюсь.

– Чего ты страшишься, дочка? Любовь – это смысл жизни. – Екатерина Викторовна одарила девушку материнской улыбкой и, одной рукой обняв за плечи, прижала к себе. – Говорю тебе это как женщина.

– И Лёша то же говорит, – с благодарностью посмотрела ей в глаза Ольга. – Сейчас в моей душе праздник. Но ведь всё проходит. Я не хочу, чтобы и любовь прошла. И боюсь того, что может случиться дальше. Не хочу больше будней…

– Будни? Какие будни? Ты видишь эту ночь за окном, Оленька? Посмотри на небо. Это не звёзды, нет. Это решето вечности, через которое утекают годы нашей жизни. Утекают навсегда. А жила ли ты? Дышала – да. Страдала и радовалась – да. Но жила ли? Любила? Нет? Значит, существовала! Вот где были будни! Только теперь начинается твоя жизнь. Это сложно так же, как сделать в своей жизни первый шаг. Но его надо сделать, чтобы научиться ходить. С Алексеем ты будешь счастливой. Поверь. Или я не знаю своего сына!

– Спасибо вам.

Женщина немного помолчав, решила переменить тему:

– Знаешь, Оля, ночное небо меня завораживает своей бесконечностью! Я могу долго смотреть на звёзды, и мне даже начинает казаться, что Вселенная что-то нам, людям, пытается сказать, а мы ещё понять этого не можем. Ты только не смейся.

Но Ольга и не думала смеяться:

– А я ведь тоже не просто любуюсь звёздным небом, я иногда вижу, как оно меняется, чувствую его настроение.

– Понимаю. Я где-то читала, что раньше люди, глядя в небо, могли разговаривать с Вселенной, то есть – с Богом. Сейчас многие утратили эту способность, поставив на первое место по важности материальные ценности. А слепой и глухой человек не видит и не слышит ничего, тем более Вселенную. Но мы ведь с тобой не такие?

– Не такие, Екатерина Викторовна! Спасибо вам! И я знаю, почему мы понимаем друг друга.

– Почему, Оленька?

– Потому, что мы женщины и любим одного человека.

– Значит, мы обе счастливые!..

У мужчин за столом шла своя беседа.

– Вижу, сын, вижу – любишь Ольгу. – Отец смотрел на Алексея. И в его глазах он читал и одобрение, и поддержку, и гордость за сына. – Она нам с мамой тоже нравится. Хорошая девушка.

Алексей испытывал сейчас огромное чувство признательности к родителям за понимание, за поддержку и за то, что они именно такие и так много для него значат.

– Спасибо, отец! – только лишь сказал он. Но Иван Алексеевич понял всё без лишних слов. Он обнял сына за плечи и притянул к себе.

– Большой ты у нас стал!

Алексей вспомнил, как любил в детстве подходить к отцу, тот брал его на колени и обнимал за плечи сильной рукой. И казалось мальчишке в тот миг, что нет на свете защиты надёжнее, чем отец. Сейчас рука Алексея стала ничуть не меньше отцовской. А своего сына у него всё ещё не было.

– Батя, – тихо позвал Алексей, плотнее прижимаясь к отцовскому плечу.

– Что, сын?

– Хочу спросить твоего совета.

– О чём?

– Жизнь – она очень сложная. И двоим, даже очень близким, бывает не просто друг с другом. Вы с мамой прожили вместе тридцать четыре года. Скажи, как правильно строить отношения с тем, кого любишь?

Отец ответил не сразу:

– Понимаешь, сын, – глубокомысленно протянул он, – лучшие отношения – те, в которых ваша потребность друг в друге больше, чем физическая страсть. По-моему, так.

– А ссориться – это нормально? Я знаю, что вы с мамой иногда ссорились. Но я ни разу не слышал, чтобы кто-то из вас оскорбил другого.

– Народ говорит: милые бранятся – только тешатся. Разногласия между людьми возникают разные и всегда. На то мы и люди. Только во время ссоры с любимым не нужно говорить о прошлом, правда, иногда для этого требуется немало силы и мудрости. Нужно жить настоящим. Тогда любая ссора пройдёт без обид и последствий. И запомни ещё одно правило, сынок: атмосфера любви и понимания в твоём доме является основой основ всей твоей будущей жизни и жизни близких тебе людей.

– Очень доходчиво. Спасибо, отец.

– Обращайся, если что… – с улыбкой кивнул головой Иван Алексеевич. – Давай выпьем, что ли, за мужиков!

– Давай…

Глава 13

После праздников Ольга полностью поправилась и пришла в прежнюю физическую форму. О московских приключениях напоминали лишь пожелтевшие синяки на теле и лежащие в дорожной сумке Алексея непотраченные пачки долларов.

Его очень радовало то обстоятельство, что родители с первого дня отнеслись к Ольге, как к родной дочери. Они даже предложили молодым пожить у них какое-то время. А сами сразу после новогодних праздников уехали в подмосковный санаторий. Ольгу и Алексея это вполне устраивало.

Настало утро первого рабочего дня в наступившем новом году.

Алексей, утюжа у стола рубашку и костюм, готовился к встрече со своими коллегами. Он никому бы не доверил ответственной процедуры глаженья.

Ольге не нужно было никуда торопиться. Она оставалась за хозяйку.

Нежно поцеловав её в губы и сделав заказ на ужин, Алексей поехал на работу.

В офисе фирмы всё шло своим чередом. По довольным лицам сотрудников Алексей видел, что им нравится работать с ним…

В полдень Ольга, лёжа в халате на диване, листала журнал мод перед работающим телевизором. Она уже успела поболтать по телефону с Алексеем, с сестрой, с племянником и мамой. Приготовила обед и даже ужин, а теперь прилегла немного отдохнуть. Странно, но домашние женские дела, не привлекавшие её раньше, теперь оказались совсем не в тягость. Она ждала к вечеру с работы уставшего любимого человека и понимала, что чистота и порядок в доме очень необходимы ему.

Звонок мобильного телефона, прозвучавший неожиданно, заставил Ольгу напрячься. Девушка, посмотрев номер абонента, не сразу ответила в трубку:

– Да… Скоро буду…

Когда Алексей вечером переступил порог квартиры, Ольга успела вернуться и накрыть на стол. Сама ничего не ела, сославшись на свою несуществующую проблему – «лишний вес». Но от его взгляда не ускользнуло то напряжение, с которым она сидела за столом. Он поинтересовался, не заболела ли она? Ольга отделалась общими фразами. И только после ужина сказала:

– Похоже, что «столичные» меня вычислили.

– Может, рано паниковать? – попытался успокоить её Алексей. Но нехорошее предчувствие кольнуло его сердце.

– Лучше раньше… Ты сейчас поаккуратнее со своим телефоном… – Вполне возможна прослушка.

– Кто?

– ФСБ, возможно, что и менты.

– Думаешь, я их заинтересую?

– За тобой остался неубранный «след».

– Ты по-человечески говорить можешь?

– По-человечески?! – взяла более высокую ноту в голосе Ольга, строго поглядев на Алексея. – Говорила я тебе, что надо двоих охранников с дачи убирать! По тебе ничего бы не доказали тогда. А теперь всё будет очень непросто для нас… Мне сегодня слили информацию: ищут высокого мужчину крепкого телосложения лет тридцати: по всем приметам похожего на тебя. Осталось отыскать гостиницу, прокат машин и сопоставить все факты.

– Что будем делать? – От таких новостей у Алексея похолодело в груди.

– Я попробую уехать! – решительно произнесла Ольга. – Без меня почти ничего доказать нельзя. А тебе с этой долбаной московской дачей надо продумывать свою защиту. Хорошо продумывать.

– Давай уедем вместе? Деньги есть.

– Нет. Этим мы подпишем себе приговор, Лёша. Поеду я одна. А деньги поделим. Их всё равно надолго не хватит.

– Почему ты опять всё решаешь сама? Оля, давай не будем расставаться! Страна большая. Спрячемся где-нибудь. Сменим документы. В крайнем случае завербуемся на Кавказ.

– Нет, Лёша, мы разделимся. И я поеду заграницу. Это мой и твой реальный шанс уцелеть. Я знаю правила этой игры. – Ольга говорила раздельно и чётко, чтобы до Алексея доходил смысл её слов. Но в глаза почему-то не смотрела.

– Ну, допустим! Допустим, мы разделимся. Как надолго? – Он не желал подчиняться такому ходу событий. Не желал отпускать Ольгу одну.

– Зависит от обстоятельств.

– Хорошо, ты уедешь. А дальше что? Как мне с тобой связаться?

– Никак, Лёша. Придётся нам обоим набраться терпения до тех пор, пока здесь буря не уляжется. По одному из нас легко выйти на другого…

– Молчи! – Он не выдержал, крепко обнял её, прижал к себе и долго не отпускал…

Прошло три дня. Ольга регулярно по утрам покидала квартиру и куда-то уезжала. Перед Алексеем она не отчитывалась. Он чувствовал, что-то изменилось в её отношении к нему. Они стали мало разговаривать. Возвращаясь домой поздно, Ольга односложно отвечала на вопросы и избегала близости с ним. Неизвестность раздражала, сердила и заставляла переживать, но он терпеливо ждал.

Ещё через три дня ситуация стала проясняться…

Алексей всё острее ощущал близость неминуемого расставания. Часто, когда вечером они оказывались в одной комнате, Ольга, остановив на нём свой взгляд, вдруг надолго замирала, думая о чём-то. Её глаза при этом становились чужими, будто покрывались ледяной слюдой. Или просто, застыв у окна, она молчала, глядя на чернеющий горизонт. Между ними пролегла какая-то преграда, о которой он ещё не знал…

Ольга уехала. Улетела на самолёте.

Он провожал её в аэропорту. Она, сухо поцеловав его, словно чужая, пошла в зону контроля. Сделав несколько шагов, оглянулась. В её больших серых глазах он прочитал прощание и грусть. Почему-то Алексей почувствовал себя виноватым. Он слабо улыбнулся и вяло помахал рукой. В её глазах не было ни страха, ни боли, а только сомнение и какой-то вопрос. Ольга растянула сжатые губы, пытаясь изобразить улыбку, но это у неё не получилось. Пройдя паспортный контроль и личный обыск, она скрылась за перегородками, ещё раз обернувшись на прощание.

Алексей стоял и смотрел ей вслед. А когда она ушла, упал на стул в зале ожидания, откинул голову к стене и закрыл глаза. Он почувствовал себя бесконечно несчастным и одиноким. «Господи! – закричал он мысленно. – За что?».

С высоты второго этажа аэровокзала он смотрел, как выруливает на взлётную полосу её самолёт, как он начинает разбег, поднимает белый нос к скрытому за тучами небу и отрывается от земли, унося на своих крыльях Ольгу. Он смотрел до тех пор, пока уменьшающийся с каждой минутой светлый лайнер не растаял в серых облаках.

Он вышел на улицу. Погода, как на зло, испортилась. Подул холодный пронизывающий ветер. Он гнал с севера огромную чёрную тучу во всё небо. Пошёл пока ещё редкий снег. Гонимые ветром сухие колючие снежинки больно били в лицо и по глазам. Алексей поёжился, поднял воротник пальто и спрятал лицо. «Она полетела на север, а там такая непогода!», – мелькнула тревожная мысль. Но Алексей, отогнав её – всё будет хорошо! – сел в кабину «Тойоты». «Всё будет хорошо!», – как заклинание повторил он про себя.

– Одни мы с тобой остались, девочка моя!.. – словно к живой, обратился он к машине и запустил двигатель.

На следующее утро он с неохотой открыл глаза и дослушал до конца длинную трель будильника. Вставать не хотелось. Не хотелось идти на работу. Не хотелось даже жить.

Шли дни. С отдыха возвратились родители. Алексей, почти ничего не объясняя им, переехал в свою холостяцкую квартиру. Тоска была особенно невыносимой по вечерам. Но работа втянула. Жизнь постепенно входила в старое русло.

Временами Алексей уже ловил себя на мысли: а не приснились ли ему все эти предновогодние приключения? И было ли всё реальностью? Тогда он выводил на экран компьютера фотографию Ольги, и ощущение реальности возвращалось вместе с тоской и одиночеством.

Лена позвонила ему на работу.

– Здравствуй, мой мальчик! Давно не виделись, – пропела трубка томным голосом. – Я только вчера вернулась из Америки. Впечатлений!.. Представляешь?.. Давай увидимся – расскажу!..

Он встретил Лену после работы на другом конце города и уже вёз к себе домой, когда позвонила Светлана. Она просила подъехать к ней часам к десяти вечера. Прикинув в уме время, Алексей пообещал не опаздывать и убрал трубку мобильного телефона в карман.

– Придётся поторопиться, – посмотрел он сидящую на пассажирском кресле яркую блондинку. – Непредвиденные обстоятельства.

Снова ожил мобильный телефон. Номер не высветился. Слушаю! – как обычно ответил Алексей.

– Это Алексей Разанов? – спросил незнакомый женский голос. – Может, это и не моё дело, – но Елена Сергеевна, с которой вы сейчас едете в машине, встречается не только с вами, а ещё с несколькими мальчиками. А про ваши «сопли» рассказывает подругам, и они все вместе просто животы надрывают от смеха! А вас называют лохом. – В трубке послышался приглушённый смех и короткие гудки. Он ещё какое-то время слушал их, интуитивно чувствуя, что всё сказанное обязательно подтвердится. Возникло противное ощущение, что его только что вывернули наизнанку и прополоскали в помоях.

– Кто звонил? – невинно поинтересовалась Лена. Её большие зелёные глаза светились теплом и участием.

«Лицемерка! Профессионалка!» – со скрытой злостью Алексей думал о том, какой Лена может быть понимающей, участливой и необходимой. Он решил, что этот раз будет последним…

Он был груб и жесток с ней в постели. Но и ему самому близость удовлетворения не принесла.

– Что случилось, Лёша? – со свойственным ей участием поинтересовалась Лена, стойко снося все его выходки. Но теперь эти её слова лишь разозлили его.

– Ничего! – бросил он резко. – Одевайся!.. – Разговаривать не хотелось…

Он не повёз её сам – вызвал такси. Она уезжала молчаливая, задумчивая и обиженная…

К десяти часам Алексей был у дверей Светланы. Здесь его уже ждали.

И снова, как и во время предыдущего визита, первой за порог выскочила кошка Машка. Упитанная любимица стала доверчиво тереться о ноги гостя.

– Узнала! – улыбнулась Света. – Привет, Лёша! Проходи.

– Ты извини, что так поздно, – сразу же после слов ответного приветствия продолжила она, – после работы Артёма на тренировку вожу. А это аж десять остановок на троллейбусе.

– Зачем звала?

– Разговор есть…

Светлана провела гостя на кухню. Стол был сервирован на двоих. Посередине между тарелок возвышалась бутылка с иностранной этикеткой и надписью.

– Ты не знаешь, куда уехала Ольга? – Светлана была явно взволнована.

– Ну, если и ты не знаешь, – взглянул на неё Алексей с удивлённой улыбкой, – то мне и подавно знать не положено!

– Странно, обычно раньше я знала, куда она едет? А тут ничего не сказала…

– Да. Она у нас такая!

– Да…

Они сели за стол. Чуть помолчав, Светлана заговорила:

– Помнишь, я рассказывала тебе про бандитов, которые изнасиловали Олю?

– Ну помню, – нахмурился он.

– Давай выпьем, а то мне духу не хватит договорить, – предложила Светлана.

– За Олю! – Алексей поднял бокал. – Пусть у неё всё сложится.

Они чокнулись.

Светлана некоторое время молчала, наслаждаясь послевкусием благородного французского напитка и разливающимся от него по всему телу теплом. Градус уже ударил в голову. Алексей ждал.

– То, что я рассказала тебе раньше, это не вся правда, Лёша, – заговорила Светлана.

– Что-то было ещё? – насторожился он.

– Было. Вот об этом я и хотела поговорить. Знаю, что Ольга любит тебя.

– И что? – Алексей почему-то был неприятен этот разговор.

– Прошу, послушай, что я сейчас скажу тебе. Может, лучше поймёшь мою сестру и придумаешь, как ей помочь?

– Говори.

– Бандиты тогда в лесу, уверенные в беспомощности шестнадцатилетней девушки, для удовлетворения своих больных фантазий развязали свою жертву и стали издеваться дальше. Пистолет одного из них лежал на сиденье джипа, и Ольга смогла до него дотянуться. Маминого ухажёра она уложила с первого выстрела, потому что целиться даже не пришлось – стреляла в упор. А другого… продолжала нажимать на курок, когда закончились патроны, и бандит валялся на земле весь в дырках и с простреленной башкой. Я это знаю, потому что она мне об этом рассказывала.

Дальше была больница и операция. Мы забрали Олю домой.

Я говорила, что наша бабуля умерла на третью ночь после случившегося?

– Говорила. Что дальше?

– А дальше… Бандиты пришли к нам на следующий день после похорон бабушки. С мамой разговаривал крепкий мужчина лет пятидесяти. Он предложил сделку: Ольга пять лет должна отработать на него, а за это он гарантировал защиту и от бандитов, и от милиции. В нашем положении это был, пожалуй, единственный выход.

– В качестве кого? – уточнил Алексей.

– Что? – не поняла Светлана.

– В качестве кого Ольга должна была работать на бандитов?

– В качестве киллера – «торпеды» по-ихнему.

– Девушка шестнадцати лет – киллер? – изумился Алексей.

– Удивляет? Правильно. Кто бы на неё подумал? Ольга похожа на фотомодель и раньше только в тире держала в руках оружие. А двоих бандитов уложила профессионально: у каждого была прострелена башка. И это в состоянии стресса!

– Случайность.

– Да нет. Ольга стреляет лучше многих мужчин. От природы это у неё, что ли? А с тех пор, как она стала работать на местный криминал, в её распоряжении появились тренажёрные залы, фитнес-клубы, бассейн, залы борьбы, тир с настоящим оружием. И главное – деньги. Видишь эту квартиру? Она куплена Ольгой для нас с Артёмом.

– Подожди. Ты сказала «пять лет»? – Алексей пытался анализировать, напрягая память. – Если ей было шестнадцать, когда произошло первое убийство, то уже пять лет назад Ольга могла бы закончить свои отношения с бандитами. Правильно?

– Правильно… – передразнила Светлана. – Да не правильно!

– Что же случилось?

– А что случилось? Девушка она у нас выросла видная. Много мужчин вилось возле неё всегда. Семь лет назад один серьёзный бандюган прямо доставать своими ухаживаниями начал, замуж звал: не могу, говорит, жить без тебя! Семью брошу! Два года он добивался её благосклонности. Силой брать её боялись даже братки – помнили про случай в лесу. Да и крыша у неё была авторитетная. Этот ухажёр нам тут всю квартиру цветами заваливал, деньгами сорил, возил Ольгу по заграницам. Но и там между ними ничего не получилось. Не смогла Ольга переступить через психологический барьер. Однажды, уже здесь, в России, когда они оказались одни в его квартире одни, этот идиот полез по наглому. В результате – две простреленные ноги. Как она вообще его тогда не убила? А бандит-то оказался не простой! Группировка, которую он возглавлял, в то время как раз взяла верх в городе. А авторитета, что Ольгу крышевал, просто замочили. Пришли к Ольге с предьявой: плати за лечение и моральный ущерб, да ещё пять лет отпаши на братву. Иначе всем родственникам – крышка. Что делать? Я тогда встречалась с одним женатым ФСБ-шником. Подумала, что смогу защитить сестру и нас. Всё ему рассказала. Он взялся помочь. А дальше вышло, что я сделала только хуже…

Светлана пила коньяк одна, не предлагая гостю. Тот терпеливо ждал продолжения рассказа. А Светлана, будто позабыв о нём, тупо глядела в стену тяжёлым взглядом.

– А дальше что? – напомнил о себе Алексей.

– Всё! – посмотрела на него мутными глазами Светлана. – Продолжения не будет. И так слишком много знаешь! – грубо бросила опьяневшая женщина. – Всё, что тебе может понадобиться, я сказала.

– Света, а с этим ФСБ-шником ты ещё встречаешься? – Алексей догадался, что может стоять за страхом женщины.

– Иногда видимся. А тебе-то что? – повысив голос, напряглась Светлана. Но, видно, алкоголь всё-таки ослабил тормоза и притупил чувство опасности. Она настороженно пробормотала: – Не вздумай сунуться к нему! Меня подставишь… Ольгу подставишь… И что она в тебе нашла?..

– Да, видно, нашла что-то! – усмехнулся Алексей.

– Она-то нашла, да ты потерял! – усмешкой на усмешку ответила Светлана, сверля гостя глазами.

– Не понял! – сразу стал серьёзным Алексей.

– А тут и понимать нечего! Зачем Ольге изменял? – В глазах женщины появился злобный огонёк. – Теперь она не простит. Я характер своей сестры знаю.

– Изменял?.. – растерялся Алексей, только-только начиная понимать весь ужас произошедшего. Ольга узнала про Лену! Как? От кого?

– Все вы, мужики, кобели! – незло проворчала Светлана, махнув рукой.

– А кто может знать, где Ольга? – потребовал ответа Алексей.

– Виталий может… – поморщилась женщина.

– Твой кавалер, что ли? – догадался Алексей. – Организуй мне встречу с ним.

– Кавалер! – развязано рассмеялась женщина. – Тоже ещё тот!..

Алексей уже не обращал внимания на бормотание пьяной женщины. Он услышал всё, что хотел. Поднявшись из-за стола, Алексей направился к двери.

Ночь давила тишиной. Его мучила бессонница. В последнее время она всё чаще и чаще беспокоила его. Значит, Ольга знала про Лену. И ничего не сказала. Он помнил, как она смотрела на него в последний вечер, когда они остались в комнате вдвоём. Думал, что ей тяжело расставаться с ним и не догадывался, что между ними лежит его измена. А в аэропорту в её глазах были грусть и… прощение. Прощение! Она не сказала, что простила. Но теперь он понял это!

Так и не сомкнув ни на минуту глаз, Алексей поднялся со звонком будильника полный решимости отыскать Ольгу хоть на краю света.

Перед обедом наступившего дня зазвонил рабочий телефон, и незнакомый мужской голос попросил Алексея спуститься на второй этаж в ресторан.

Войдя в зал, он попробовал определить автора звонка. Взгляд остановился на двух одетых в костюмы крепких парнях, примерно одного с Алексеем возраста, расположившихся за столиком возле окна. Завидев вошедшего, тот, что сидел лицом к выходу, оторвал от стола ладонь и покачал ей в приветствии.

– Прошу, Алексей Иванович, садитесь, – безо всяких церемоний предложил он. Определённо, раньше они не встречались.

Алексей, выдвинув тяжёлый стул, сел в торце стола так, что визитёры оказались по левую и правую руку от него.

– С кем имею?..

– Мы представляем одну заинтересованную сторону. Скажем, очень влиятельную и очень заинтересованную, – бесцветно произнёс мужчина слева, не сводя натренированного взгляда с лица собеседника.

– Вы говорите загадками. – Неприятный взгляд заставил Алексея внутренне напрячься. – Имена-то у вас есть?

– Они вам ни о чём не скажут, – вступил в разговор второй мужчина справа. – Вы заказывать что-нибудь будете?

– А вы уже заказали? – Алексей тянул время. Он пока затруднялся в выборе своей позиции в предстоящем разговоре. То, что эти крепкие молодые ребята назначили его на роль ответчика, он не сомневался. Но кто и зачем их прислал?

Просмотрев меню, Алексей выбрал сладкие блинчики и чай.

– Итак, господа без имён, – посмотрел на непрошенных визитёров Алексей, – о чём пойдёт разговор?

– О вашей жизни, Алексей Иванович. – Это произнёс второй мужчина – справа. Сказал, не глядя в глаза, как о чём-то незначительном. Безразличный тон, и то, как небрежно были брошены слова, заставили Алексея поверить в реальность происходящего. Внутри у него всё похолодело.

– И кому мешает моя жизнь? – стараясь выглядеть беззаботным, как бы нехотя спросил он.

– Мы же сказали: очень влиятельной стороне, – ответил мужчина справа. – Давайте уточним: пока не ваша жизнь, а ваше поведение.

– Судя по костюмам и вежливости, вы – ребята серьёзные, – высказал вслух свои мысли Алексей. – И в чём же я провинился?

Двое мужчин переглянулись. Заговорил первый, тот, что слева:

– Вы встречаетесь с одной особой женского пола.

– Почему с одной? – съязвил Алексей. – Я парень холостой.

– Мы сейчас говорим только об одной известной вам особе, – не оценил его чувства юмора собеседник. – Вы понимаете, о ком идёт речь?

Алексей кивнул. Хотя на самом деле в его голове прокручивалась дилемма: Лена или Ольга?

– Вот и замечательно! – снисходительно улыбнулся собеседник. – Мы пришли, чтобы предупредить вас – не сочтите за угрозу – эти ваши свидания должны остаться в прошлом. Лучше, чтобы вы совсем забыли о них. И уезжайте из города. Для вашего здоровья необходима перемена климата.

– Что-то есть совсем расхотелось! – Алексей посмотрел по сторонам. – А если я не приму к сведению ваши рекомендации?

– Человек уязвим! – рассудительно произнёс тот, что справа, и отвернул борт пиджака, открывая взгляду массивную рукоять пистолета в наплечной кобуре. – Трагическая случайность, авария, или пуля-дура – что только не происходит в наше неспокойное время! А жизнь – она одна. И такая хрупкая… У тебя есть время подумать. До завтра. И хотим попросить об одном маленьком одолжении – о нашем разговоре никому не рассказывать.

– За блины расплатитесь! – Алексей, не оборачиваясь, пошёл к выходу, чувствуя на себе два тяжёлых взгляда и пытаясь понять, с какой стороны пришла опасность: Лена или Ольга? Скорее всего – Лена. Потому что за Ольгой потянулся бы московский след. Хотя всё может быть. Он продумывал различные выходы из сложившейся ситуации и не находил их.

Вчерашние визитёры с обещанным звонком, похоже, не особо спешили, решив оставить Алексея один на один с мучительным неведением. Но после обеда позвонила Светлана.

– Хочешь познакомиться с человеком, о котором я тебе позавчера рассказывала? – Она торопилась. Он понял, о ком идёт речь.

В квартире Светланы навстречу ему поднялся мужчина средних лет, ростом чуть ниже Алексея, в светлой рубашке с расстёгнутым воротом, сером пиджаке и чёрных джинсах.

– Виталий, – представился он первым, протянув крепкую сухую руку. Алексей поздоровался, ответив на рукопожатие.

Мужчины сели за стол. Светлана спешно покинула кухню, прикрыв за собой дверь.

– Тут вчера ко мне на работу заходили два засланца: Лёлик и Болик. Нежно и ненавязчиво пеклись о моём здоровье, – без прелюдий начал Алексей, изучая сидящего напротив человека. – Не твои, случаем, ребятишки?

– Почему ты решил, что засланцы эти от меня? – Виталий внимательно всматривался в глаза Алексея.

– Показалось. Ты, Виталий, представляешь силовую структуру. Возможно, ментуру, возможно, ФСБ. Так?

– Ладно. Почти угадал. Но в милиции я никогда не служил, и уже год, как являюсь пенсионером. Отошёл я от всех дел. Тружусь сейчас в одной кампании сотовой связи. Перспективное, знаешь, направление.

– Пенсии не хватает? – ухмыльнулся Алексей. – Только сдаётся мне, что чекистов в отставке не бывает.

– Один мой начальник любил повторять, что в жизни всё бывает: и на «Е»-бывает, и на «Ё»-бывает… Понимаешь, Лёша? Не нужно быть столь категоричным.

– Начальник этот тоже теперь в сотовой кампании трудится? – не отступал Алексей.

– Нет, – примиряюще улыбнулся Виталий. – Он теперь большой человек в Москве! А погоны подполковника я действительно снял. Хотя очень ими дорожу. И в первую чеченскую не в штабах отсиживался! Знаю, что и тебе пришлось пороху понюхать, уважаемый Алексей Иванович! Лучше расскажи мне, как ты с Ольгой-то познакомился?

– Сидел в кафе и обратил на неё внимание.

– И что, Ольга заговорила с тобой в кафе? – На лице Виталия высветилось недоверие. Не может быть! Она мужиков надух не переносит!

– Видимо, не те мужики ей попадались! – усмехнулся Алексей.

– А ты – тот? – застыл в улыбке Виталий, ожидая ответа.

– А я тот, кто за неё башку оторвёт! – серьёзно произнёс Алексей. Получилось в рифму.

Виталий, убрав улыбку, отвёл глаза. Над столом повисла пауза.

– Вообще-то, зря медали «За отвагу» и Ордена мужества в Чечне не давали, – нарушил молчание Виталий. – Верю. Только влез ты, старший сержант воздушно-десантных войск Разанов Алексей Иванович, в самое дерьмо по самые свои уши!..

– Видишь, а говоришь, что отошёл от дел! Навёл справочки-то, пенсионер!

– Навёл! И не только я. – Виталий холодно посмотрел на Алексея. – Хреновенькие твои дела по Москве, Лёша. Что делать-то думаешь?

– Пока не решил, – честно сознался Алексей. – Как-нибудь с божьей помощью выкручусь. А вот Ольгу никому не отдам!

– Не распаляйся, а то сгоришь рано! По Ольге – тут тоже не всё так просто. Скажи честно, ну что, других девчат вокруг мало? Понимаю, чувства! Но всё со временем проходит, даже самая сильная любовь. И что останется? Пепел. Лучше забудь. Умные люди говорят, что женщина ищет мужчину с хорошим будущим, а мужчина ищет женщину с хорошим прошлым. У Ольги прошлое… пойми ты, она попала в Систему! А это похуже мясорубки! Система любому из нас косточки переломает и в порошок сотрёт. И никто не узнает, жил ли человек вообще на этом свете!

– А чего это ты так распалился, Виталий?

– Да мне тебя искренне жаль! Знаю, что классный разведчик, из армии – только отличные характеристики, награды боевые! В училище десантное брали без экзаменов! Почему не пошёл, если не навоевался?

– Тогда – навоевался. Думал всё забыть. Но пришлось вспомнить эту науку. Короче, Виталя, давай договоримся так, ты втянул Ольгу в это дерьмо, ты мне её и вернёшь!

– А если нет, тогда что? – с вызовом спросил чекист.

– Будешь первым в моём списке.

– Лёша, если я сейчас только сделаю один звонок, то ты и пальцем не успеешь пошевелить, как тебя не уже окажется в списках когда-либо живших! Понял меня?

Алексей молниеносным движением перетянулся через стол и поймал Виталия за кадык. Сильные пальцы сдавили горло так, что тот не мог и помыслить о сопротивлении. Алексей, готовый в любую секунду совершить непоправимое, спокойно смотрел, как задыхающаяся жертва синеет на глазах.

– Выбор за тобой: жить или подохнуть, – раздельно и глухо произнёс Алексей. – Сейчас я отпущу тебя, если обещаешь рассказать мне всё. Дёрнешься, кадык вырву. Понял меня, подполковник? Моргни, если понял.

Неестественно прямо сидящий Виталий судорожно зажмурил глаза, из которых ручьём катились слёзы. Алексей немного ослабил захват, давая жертве сделать глоток воздуха.

– Теперь аккуратно положи оружие на стол, – приказал Алексей.

Виталий двумя руками потянулся к груди, распахнул пиджак и отстегнул ремешок, держащий рукоятку пистолета.

– Спокойно! – предупредил Алексей, внимательно следя глазами за движениями Виталия. – Достал «Макаров» двумя пальцами. Левую руку положи на стол, чтоб я её видел. Так. Пистолет сюда!

Придвинув оружие к себе, Алексей отпустил жертву.

Зайдясь в продолжительном кашле, Виталий громко свалился со стула на пол и, держась за горло, пытался глубоко дышать. Алексей ждал.

– Я расскажу, но этим ты точно подпишешь себе смертный приговор, – предупредил Виталий, немного отдышавшись. – Подумай!

– Уже подумал…

…Она сейчас в Амстердаме. Теперь об Ольге тебе известно почти всё! – с раздражением произнёс Виталий, окончив свой рассказ.

– Ну, во-первых, я уверен, что рассказал ты не обо всём, что знаешь. А, во-вторых, даже это немногое даёт мне и Ольге шанс! – Алексей убрал салфетку, накрывавшую трубку мобильного телефона с включенным диктофоном. – Проверим запись!

– Гад ты! – зло прошипел Виталий. – Думаешь, подставил меня! Да теперь при удобном случае я тебя первый!..

– Понимаю твою озабоченность! Только теперь ты меня, уважаемый, беречь будешь! – усмехнулся Алексей. – И Ольгу. Эта запись – гарантия! И будет она не опасной для тебя до тех пор, пока со мной и с Ольгой всё будет в порядке.

– А если я соврал и там всё – неправда? Думаешь, поймал лоха на дешёвый трюк?

– Если это трюк, тем хуже для тебя, Виталик. Затронуты имена и должности влиятельных людей! Так что, думаю, с этих пор нам с тобой лучше дружить и говорить друг другу правду. Поможешь вытащить Ольгу, обещаю, что больше не вспомнишь о нас! Дай-ка мне твой паспорт.

Виталий, тоскливо взглянув на свой пистолет, лежащий возле Алексея, нехотя полез в карман пиджака. Алексей, записав на салфетке адрес прописки и номер паспорта, вернул его владельцу.

– А теперь сделай звонок мне на сотовый! – распорядился Алексей.

Зафиксировав номер абонента, Алексей позвал Светлану и поднялся.

– Выйду, позвоню и сообщу, где твой ствол будет лежать, – Алексей спокойно засовывал «Макаров» себе за пояс брюк. – И без глупостей! Я стреляю неплохо.

В коридоре он распрощался с настороженной хозяйкой и, посмотрев в сторону кухни, громко произнёс:

– Виталя, созвонимся! Привет Лёлику и Болику!

Выйдя в подъезд, Алексей, пробежав глазами по стенам, сразу обнаружил подходящее место для тайника на окне между этажами. Забросив пистолет на высокий подоконник, он не стал вызывать лифт и легко засеменил вниз по ступенькам.

Сев в машину, Алексей достал телефон, набрал номер и сообщил Виталию, где лежит оружие.

Дома он сделал несколько копий с диктофона, скинув запись на разные флеш-карты. Поразмыслив, кому завтра раздаст их на хранение, он собрался лёчь спать.

Но позвонила Лена. Алексей, прочитав имя абонента, вначале не хотел брать трубку. Лишь после непрекращающихся настойчивых звонков, ответил.

– Мой муж что-то знает, – сообщила женщина. В её голосе прозвучало столько безысходности, что ему стало жаль её. Пока он размышлял, она напомнила о себе:

– Что будем делать?

– Придумаем что-нибудь, – постарался успокоить взволнованную женщину Алексей, надеясь, что она не наделает глупостей. – Но разговор не телефонный. Надо встретиться.

– Давай прямо сейчас у меня в ресторане. Позвони, как приедешь. – Она произнесла название заведения.

– Буду в течение часа. – Алексей отключил трубку. «Оперативно работаешь, Виталик!», – оценил он ход противника.

Алексей разговаривал с барменом уже минут десять. Лена всё не появлялась. Он достал телефон, и второй раз набрал номер. «Подъезжаю», – прозвучало в трубке.

Алексей осмотрелся. Зал был почти заполнен. За столиками сидели крутые парнишки – совсем молокососы с такими же крутыми размалёванными девицами. Презрительно они взирали на мир сквозь густые клубы табачного дыма, вели себя вызывающе, громко смеялись, демонстрируя, как им весело и как плевать они хотели на окружающих, слишком откровенно целовались и обнимались. «Мы будем браться за людей с детских, с юношеских лет, главную ставку делая на молодёжь. Станем разлагать, развращать, растлевать её. Мы сделаем из них циников, пошляков, космополитов…», – вспомнил Алексей врезавшуюся в память цитату из документа, названного «планом Алена Даллеса» – американского политика, одного из идеологов холодной войны против СССР. Этот план им – молодым курсантам – преподавали в диверсионной школе.

В зал вошла группа парней лет шестнадцати – сверстники тех, что сидели за столиками. Осмотревшись, лидер группы – невысокий крепкий парень – повёл своих вглубь зала, где им навстречу уже поднялись несколько человек. Встреча прошла, как в кинофильме о крёстном отце: парни жали руки, потом немного наиграно с напускной мальчишеской серьёзностью обнимались как заправские мафиози, хлопая друг друга по плечам и спинам.

«Подрастающая смена! – с ухмылкой подумал Алексей. – Оболтусы. Плывут по течению жизни и ни о чём серьёзном думать не хотят. А самое страшное – никому и ни во что не верят, кроме силы и денег».

Но тут же он поймал себя на мысли о том, а как же он и его собственное поколение позаботилось о своей достойной смене? Да никак. Когда ему было столько же лет, сколько этим вот сейчас, разве он не видел, что взрослые дяди и тёти говорят одно, делают другое, думают третье? А что изменилось с тех пор? Не стало «светлого социалистического будущего». Но и «светлого капиталистического будущего» тоже нет. А что он – Алексей Разанов – сам-то сделал в жизни? Что изменил? Ну, отдал воинский долг Родине – два года на срочной и ещё пять – на сверхсрочной службе. Убивал людей. Ему говорили, что это враги, что так надо. Он верил. Но он даже не знал тех, в кого стрелял. И его почти не мучила совесть. Он когда-то даже гордился тем, как умеет это делать. И что в итоге?

– Дяденька, там не вашу «Тойоту» на улице джип поцарапал? – отвлёк его от размышлений ломающийся мальчишеский голос. Рядом стоял один из этих – шестнадцатилетних. Алексей достал из кармана брелок с автомобильной сигнализацией. Судя по ровно светящемуся экрану брелка, с «Тойотой» всё было в порядке.

– Кто, говоришь, поцарапал? – Алексей с недоверием посмотрел на парня.

– Там, у входа большая серая «Тойота», – парень назвал номер машины Алексея. – Джип разворачивался и задел. Даже не остановился.

– Спасибо. Сейчас пойду посмотрю. – Алексей, ничего не сказав бармену, поднялся и пошёл к выходу, думая озадаченно: «Ну и вечер!».

Обойдя свою «Тойоту» несколько раз, Алексей не обнаружил ни единой царапины.

Что-то подсказало ему, что нужно обернуться. За спиной стоял всё тот же парень.

– Ну, и что тебе? – миролюбиво поинтересовался Алексей.

– Человек тебя ждёт. Разговор есть. – Парень повернулся и лёгкой поступью пошёл за ближайший угол здания, даже не убедившись, следует ли за ним Алексей.

Поколебавшись несколько секунд, Алексей двинулся вслед за парнем, но, свернув за неосвещённый угол здания, сразу же был сбит на землю ударом чего-то тяжёлого по затылку и чуть не потерял сознание. Тренированный мозг помнил, что сейчас лежать нельзя – затопчут! «Встать!». Собрав всю силу воли в кулак, Алексей попытался подняться и почувствовал несколько болезненных пинков по рёбрам. И всё же он встал, но снова упал, получив сильный удар ногой в спину. Сделав кувырок через голову, Алексей оказался на ногах. Теперь он уже не чувствовал боли, воспринимая её как удовольствие – так учили в школе диверсантов. Теперь он стал страшен для своего врага, каким бы ни был у того численный перевес. Даже на неосвещённом пространстве, с одного беглого взгляда оценив обстановку, Алексей отработанным ударом сбил с ног ближайшего противника с короткой дубинкой в руке. Оставались ещё пятеро. С двумя он разделался быстро и, когда погнался за третьим, выскочил под свет фонарей. Увидев перед собой не матёрого бойца, а шестнадцатилетнего пацана, Алексей остановился. Он стоял и глядел вслед убегающему мальчишке.

– Ты, мужик, со мной попробуй! – услышал Алексей спокойный голос за спиной. Вытирая рукой кровь с рассечённого затылка, он обернулся – четыре крепких парня стояли метрах в пяти. А говорил с ним тот, которого он десять минут назад определил как лидера, приведшего свою группу. Посмотрев направо, Алексей увидел, как из дверей заведения выходят ещё человек семь, отрезая путь к спасению.

– Я не стану с вами драться! – Алексей опустил руки.

– Почему? – спросил лидер с ломающимся баском и равнодушными холодными глазами.

– Я детей не бью.

– Тогда – извини! – Говоривший неожиданно кинулся на Алексея, налетел и с ходу прыгнул, нацелив удар ногой в грудь. Алексей легко ушёл от такого броска. Он мог бы легко вырубить парня, но не стал этого делать, дав возможность атаковать ещё раз. Следующий удар шёл в голову. Алексей поднял руку, пытаясь защитить лицо, но от неожиданного предательского удара в спину покатился через голову под ноги подбежавшей толпы…

Избиение продолжалось не долго. Через минуту он понял, что может свободно дышать, и, превозмогая боль, сел на мёрзлую землю, ожидая, что стая вот-вот снова кинется на него. Но услышал возмущённый возглас: «Пошли вон, скоты!». «Но, мама…», – кто-то пытался возражать. «Я сказала – вон!», – приказал властный женский голос. Он принадлежал Елене. Алексей повернул голову и посмотрел на неё. Невысокая женщина в расстёгнутой шубе и без головного убора закрывала его собой от толпы. Стоявший рядом с ней невысокий парень – лидер – смотрел на неё озадаченно и зло. Остальные нападавшие выстроились полукругом невдалеке.

– Мама, мы только его учили, – будто оправдываясь, настаивал парень. – Он троих наших покалечил. Скорую вызвали…

– Уводи своих горилл! – сквозь зубы процедила Елена, глядя сыну прямо в глаза.

– Уходим! – бросил вожак, и толпа, выполняя команду, вразнобой двинулась обратно в ресторан мимо наблюдавших за происходящим любопытных, высыпавших из увеселительного заведения. Лена продолжала стоять на месте.

– Зря ты так, мама! Ему всё равно конец, – бросил ей напоследок сын, безучастно посмотрев на Алексея, и, не оглядываясь, двинулся за своими.

Алексей, пересиливая боль во всём теле, поднялся и подошёл к Лене.

– Ты меня спасла, – просто сказал он.

– Спасибо, что не изуродовал моего дурака!..

В больницу Алексей не поехал. «Отлежусь», – сказал он Елене.

Они сидели на кухне в квартире Алексея. Молодая женщина перевязывала бинтом его голову.

– Хорошо же мы с тобой блюли конспирацию! – усмехнулся Алексей, морщась от боли в голове и теле.

– А я вот думаю, не мой ли благоверный подослал сына с его бандой? – озабочено произнесла Лена. – Уезжать тебе нужно из города, Лёша. И чем скорее, тем лучше.

– А ты?

– А меня он и пальцем не тронет. И сын, и дочь любят меня. Сына ты видел. Растёт достойная смена отцу. И дочь – невеста подрастает. Она с папочкой вообще через губу разговаривает – от него научилась. И весь его бизнес оформлен на нас.

Лена засобиралась домой.

– Предстоит серьёзный разговор с мужем. – Мне больше не звони. Позвоню сама. Пока…

Через три дня он снял с головы повязку из бинтов. Засохший шрам на месте рассечения начал подживать, опухоль почти спала, оставив на память о себе небольшую плотную шишку. Замаскировав шрам под волосами не очень короткой причёски, Алексей решил, что уже можно показаться на работе.

Он появился в своём кабинете ещё до девяти часов. В десять раздался звонок, и мужской голос в трубке вежливо сообщил, что Алексея ожидают сегодня в шестнадцать часов по известному всему городу адресу.

Офис криминального авторитета Тарана в центе города знали все предприниматели и сотрудники силовых структур области. Внешне Таран жил спокойно: вёл законный бизнес и являлся законопослушным и уважаемым гражданином и меценатом.

Думать и размышлять Алексею пришлось не долго. Он не мог отказаться от назначенной встречи – ребята Пахана были круты на расправу.

К шестнадцати часам Алексей уже входил в светлый высокий холл офиса, отделанного под скромный дворец.

– Вы к кому? – поинтересовался голос из встроенной во внешнюю дверь системы наблюдения.

– Мне назначено, – Алексей назвался.

Дверь щёлкнула и открылась. Перед ним вырос плотный охранник в костюме.

– Я вас провожу, – охранник пытливо рассматривал посетителя. – Директор пока занят. Вы посидите в приёмной.

Через прозрачную дверь Алексей рассмотрел миловидную молодую секретаршу с тёмными распущенными волосами. Он вошёл в приёмную впереди охранника, вежливо пропустившего гостя через ворота металлоискателя.

– Здравствуйте! – расплылась в белозубой улыбке секретарша.

Алексей поздоровался и сел в одно из высоких кресел.

– Кофе? Чай? – предложила секретарша.

Алексей подумал о том, что его больше сюда, пожалуй, не пригласят, и заказал чай с лимоном.

Он уже допивал последние глотки из изящной кружечки, когда открылась дверь с табличкой «Директор», и из неё вышли двое мужчин с озадаченными лицами. Алексей узнал в них хозяев двух городских рынков.

– Вы можете пройти! – снова мило улыбнулась Алексею секретарша, кладя телефонную трубку.

Алексей поставил кружечку на журнальный столик из красного дерева, решительно встал и сделал шаг к двери…

– Добрый день, Михаил Владимирович! – поздоровался он с порога.

– Заходи, – оторвал глаза от компьютера сидящий за столом мужчина крепкого телосложения с гладко выбритым лицом в строгом костюме без галстука. Звук его уверенного голоса напомнил Алексею, что именно этого человека – почти полноправного хозяина города – по имени Миша, по фамилии Дубинин и по кличке Таран нужно опасаться. Он уже давил вошедшего своим присутствием.

«Действительно, Таран!», – подумал Алексей, проходя в кабинет.

– Садись. Кофе будешь? – без улыбки посмотрел на гостя хозяин.

– Нет, спасибо, я уже пил чай в приёмной, – вежливо отказался Алексей. Ему захотелось поскорее уйти.

– А я, с твоего позволения, буду. – Таран поднял трубку телефона. Заказав себе кофе, он продолжил разговор в таком тоне, будто они с Алексеем были давними хорошими знакомыми:

– Любишь риск, Алексей Иванович?

– Почему вы так решили?

– Одна любовница – жена очень крутого человека, который серьёзно вознамерился тебе голову открутить. Вторая – киллерша с многолетним стажем, работающая на спецслужбы. Причём интрига в том, что муж первой заказывает тебя второй твоей женщине. Всё как в хорошем криминальном романе: и треугольник, и убийство. Как тебя эдак угораздило?

Алексей почувствовал, как его накрыла холодная волна, и по кончикам пальцев побежали мелкие колючие иголки. Не хватило воздуха. Он потянул ворот рубашки, и на пол полетели оторванные пуговицы.

Без стука в кабинет вошла миловидная секретарша с подносом. Распущенные волосы, короткая юбка в обтяжку, красивые ноги – всё говорило о том, что ещё недавно их обладательница знавала настил подиума или шест стриптиз-клуба.

– Откуда вам-то это всё известно? – не обращая внимания на секретаршу, спросил Алексей.

– Про женщин?

– Про меня с Ольгой.

– А мне много чего известно. Про ваши отношения половина города стучит. – Таран поднял указательный палец и слегка погрозил им Алексею. – Ты, умник, сделал больно мужу Лены Сергеевны, а он решил сделать очень больно вам обоим. И сынка своего тоже он на днях прислал, чтобы тот с дружками навалял тебе. А всё знаешь почему? Несколько лет назад твоя милая Оля прострелила ему обе ноги за то, что он слишком рьяно её домогался. Вот и настал черёд расплаты. Всё по-честному.

– По-честному? – Алексей никак не мог поверить в такое стечение обстоятельств.

– Не исключено, что ему подсказали нанять киллером Ольгу. Оскорблённое женское самолюбие способно порой на самые чудовищные поступки. А тут – измена. – На лице Дубинина появилось какое-то подобие доброй усмешки. Секретарша, уходя, в очередной раз одарила Алексея дежурной американской улыбкой.

– А почему вы это всё мне сейчас говорите? Каков ваш-то интерес? – Алексей уже взял себя в руки. То, о чём сообщил Таран, очень походило на правду. Но только лишь походило.

– В своё время ты всё узнаешь, – философски заметил Таран и, поставив пустую чашечку на блюдце, навалился всем телом на стол, положив на отполированную крышку красивые ухоженные руки. – Есть по тебе кое-какие интересные мысли.

– Хотелось бы знать, какие? В киллеры меня хотите агитировать?

– Агитировать? – усмехнулся Дубинин. – Ты крутого из себя тут не строй! Это мой город! И я тебе, уважаемый, только добра желаю. Это ты уясни раз и навсегда. Хочу, чтоб жил ты, как человек. Хорошо жил. Людей уважаемых не тревожил. Родителей не расстраивал. Они ведь тоже в этом городе проживают. На улице… – с усмешкой на лице Дубинин назвал улицу, номер дома и квартиру. – Хорошие они у тебя. Мама в банке работает на приличной должности. Папа тоже не из последних. В городе их знают. Им ещё жить и жить… Да и Ольга твоя ещё молодая.

Алексей опять похолодел. Он понял, на что намекает этот криминальный авторитет. А он слышал, что Миша Дубинин слов на ветер не бросает. Вот когда Алексею стало по-настоящему страшно.

– Что мне нужно сделать? – напрямую спросил он.

Сидящий за столом мужчина посмотрел на Алексея долгим изучающим взглядом, затем одобрительно кивнул головой:

– Это уже деловой разговор. Нейтрализуешь мужа своей любовницы. Не делай такие удивлённые глаза! Тогда и Ольга сможет вернуться.

– И вы нас с ней так просто отпустите? – не скрывая недоверия, усмехнулся Алексей.

– И никому не стану рассказывать про ваши московские приключения, – добавил с усмешкой Дубинин, не ответив прямо на поставленный вопрос.

– Были какие-то приключения? – состроил непонимающее лицо Алексей.

– Да, знаешь, – ответил в тон Таран, – в столице перед праздниками убили одного уважаемого человека. Скажем, близкого к правительственным кругам человека. А чтобы ещё понятнее – кормильца их грохнули! – Дубинин повысил голос. – Поджарили в собственном джипе вместе с охраной. Представляешь? Говорят, что замешана в этом какая-то молодая и красивая особа. Ещё ищут высокого крепкого парня – десантника или спецназовца – профессионально орудующего ножом.

– Ну, а я-то причём? – Алексею стоило немалых усилий продолжать играть взятую на себя роль.

– Хвалю за выдержку! – как-то совсем по-доброму усмехнулся Таран. – Понимаешь, Алексей Иванович, по странному стечению обстоятельств как раз в это самое время в Москве находились киллерша со стажем и войсковой разведчик. И самое интересное, что приметы мужчины сходятся кое с кем, нам известным. Всё ещё не понимаешь, Лёша?

– Не понимаю. – Алексей решил сменить тему. – А что за двое из ларца приходили ко мне на работу. Случаем, не ваши?

– Это тебе привет от мужа Елены Сергеевны приносили. А ты сразу не просёк? – На лице Тарана появилась озабоченность. – Не профессионально стали работать подчинённые. Заелись! Успокоились! Куда ни позвоню – у всех беда с кадрами. А были времена! Настоящих пацанов – всех постреляли! Кто сам ушёл.

Подождав окончания исповеди собеседника, Алексей произнёс:

– Что-то они слишком ласково со мной разговаривали для такого неординарного случая.

– Считаешь, ласково? – Таран смеялся, но глаза оставались безжизненными и пустыми. – Случай как раз примитивный. А супруг Елены – не глупый человек и догадывается о её постоянных похождениях. Ты – лишь высветился в Ольгиной тени.

– Лена гуляет?! – Алексей вспомнил, как она бросилась на его защиту, не постеснявшись посторонних глаз, и как заботливо ухаживала за ним, оказывая медицинскую помощь.

– Не гуляет, – погуливает твоя Лена Сергеевна, – мягко поправил Пахан. И мечтательно добавил: – А ведь хороша в постели, сучка! Не каждая так может…

– Я вам не верю! – Алексей резко прервал авторитета. Но тот не рассердился.

– Понимаю. Хочешь сам в этом убедиться? – Тон беседы оставался мягким и тёплым.

– Хочу! – Алексей тянул время, чтобы подольше не слышать слов своего неминуемого приговора. И всё-таки надеялся, что зеленоглазая красавица Лена, сумевшая тронуть его своим теплом и участием, останется в его глазах не замаранной.

– Ладно, – устало произнёс Пахан, откидываясь на спинку кресла. – Ты, Алексей Иванович, пока иди. Но жди звонка и не делай глупостей. Тебе скажут, куда подъехать. Посмотришь на свою ненаглядную Лену. А моё предложение остаётся в силе!

Попрощавшись, Алексей выходил из кабинета, ощущая на себе тяжёлый взгляд, и то, как рубашка противно прилипла к мокрой от холодного пота спине.

Перед обедом следующего дня раздался звонок, и мужской голос предупредил, что вечером ожидается запланированное мероприятие, и чтобы Алексей к двадцати трём часам был в гостинице с названием по имени города. Он понял, что речь идёт о Елене.

Запоздавшие сожаление с раскаянием ничего не могли изменить – Таран уже всё решил.

Алексей, испытывая угрызения совести, ехал в гостиницу к назначенному времени.

В фойе у входа его ожидали трое парней. У одного из них в руках Алексей рассмотрел миниатюрную японскую телекамеру.

Молодые люди распоряжались тут как хозяева. В сопровождении одного человека из службы безопасности отеля вся группа вместе поднялась на второй этаж. Взяв у дежурной по этажу запасные ключи от номера, группа подошла к нужной двери. Сопровождавший сам вставил в замок ключ и открыл дверь. Трое быстро прошли в номер и, не обращая внимания на возмущённые мужские и женские крики, зажгли верхний свет. На ватных ногах Алексей шагнул за ними.

Двое в комнате боролись с раздетым крепким мужчиной средних лет, пытавшимся выставить незваных гостей за дверь. Третий снимал всё на камеру. Когда камера сменила план, голого мужчину вырубили несколькими ударами в голову. Тот свалился на пол без движения. Посмотрев, куда направил свою камеру оператор, Алексей увидел Лену. Она сидела на кровати и таращила на вошедших свои зелёные, по коровьи грустные глаза. Кроме бледно-розового прозрачного пеньюара на ней ничего не было. Из глубокого выреза на груди откровенно и бессовестно выглядывали наружу две полные груди с темнеющими сосками. Алексею стало стыдно за всё, что здесь происходит. Увидев лежащее на стуле платье, Алексей подошёл, нагнулся и кинул его Лене, сказав коротко:

– Одевайся…

Он вышел в холод январского вечера в расстёгнутом пальто, держа снятую шапку в руках. Голову необходимо было остудить. Сердце тоже…

Глава 14

Алексей смотрел через раскрытое окно в оптический прицел винтовки. Цейсовская оптика поймала в двенадцатикратном приближении окно дома напротив. В одноместном номере гостиницы «Люкс» сидели двое мужчин примерно одного возраста – лет под пятьдесят. Оба плотные в дорогих костюмах с тронутыми сединой пышными шевелюрами. Перед ними на столе стояла бутылка марочного коньяка и разная закуска. Шторы на окнах были раздёрнуты, но мужчины не обращали на это внимания. Они вели переговоры. Беседа проходила на первый взгляд вяло, без эмоций и жестов, но мужчины полностью были увлечены ей. А по их поведению можно было определить, что знакомы они друг с другом уже давно. И то, что отношения между ними – далеко не самые тёплые. Оба не скрывали своей явной неприязни друг к другу. Одним из них был муж Елены Сергеевны. Он и являлся первой мишенью. Второго мужчину должен был убрать напарник Алексея – Сергей – светловолосый парень лет тридцати. Алексей догадывался, что Сергей приставлен приглядывать и за ним. А возможно, ещё для чего-то. При мысли о том, что его самого могут использовать как одноразовый инструмент, Алексею хотелось первым выстрелом уложить своего напарника. Но интуиция, чутко реагирующая на опасность, активизировалась не на самого Сергея, а на ситуацию. И шестое чувство подсказывало – стрелять нельзя!

– Готово. Порядок! Прицел на двести метров, – посмотрев на часы, рассмеялся светловолосый парень с добродушным лицом, укладывая подготовленную к работе винтовку на цевьё стволом на улицу. Видимо, для него убийство было привычной работой или даже хобби. Возможно, что и источником существования. «Надо же, – подумал Алексей. – А по первому взгляду даже и не скажешь, что такой способен убить человека! А по Ольге разве скажешь?». Мысли об Ольге испортили и так невесёлое настроение.

– А ты никогда не волнуешься? – спросил Алексей, чувствуя, как в нём всё больше растёт раздражение на всё происходящее.

– А чего волноваться! – сердито посмотрел на него Сергей. Улыбка быстро сошла с его лица. Алексей увидел, как напарник поморщился и шевельнул желваком. – Нам надо дело сделать и бабки получить! А волнуются пусть другие!

– Стрелять в безоружных – это ты называешь делом? – не сдержался Алексей.

– Ладно, работаем! – Опустившись на колено возле подоконника, Сергей приник к оптике прицела. – И так уже давно здесь светимся.

– Оставь винтовку! – тихо скомандовал Алексей.

– Что? – удивлённо покосился через плечо напарник.

– Оставь винтовку и отойди от окна! – Алексей держал оружие в руках стволом в пол.

– Да я тебя!.. – попытался подняться Сергей.

– Сидеть! – остановил его твёрдый приказ и направленный в грудь ствол винтовки.

– Сволочь! – потянулся рукой к подоконнику Сергей.

– К стене! Руки за голову! – повёл стволом Алексей. – На колени! – Он смотрел в глаза своего напарника зло и настороженно, держа палец на спусковом крючке, всем своим видом давая понять, что не советует выкидывать подобные штуки. – Выстрелю, только дёрнись.

Сергей сник и подчинился.

– Ты теперь не жилец, – только сказал он.

– Колись, напарничек, что ты должен сделать после того, как я выстрелю по цели? – Алексея не оставляла уверенность, что его подставляют. Сергей, сверкнув глазами, что-то сказал, но Алексей ответа не расслышал из-за возникшего шума. В один момент входная дверь с треском и грохотом ввалилась в квартиру, а в образовавшийся дверной проём сквозь стену поднятой пыли стали по двое просачиваться омоновцы в касках с автоматами наизготовку.

– Всем на пол! – заорал один из них. – Руки за голову!

Алексей, увидев направленное на него дуло автомата, решил не испытывать судьбу и подчиниться.

Ему бесцеремонно заломили за спиной руки, и застегнули наручники. Один из омоновцев, жёстко и заученно держал его в полусогнутом положении, закрывая собой тот сектор обзора, где находился напарник Сергей.

Алексея первым вывели из квартиры.

В глухой железной будке без окошек его везли под охраной…

Ночной телефонный звонок привёл Екатерину Викторовну и Ивана Алексеевича в недоумение. Голосом, показавшимся чужим, их сын сообщил, что находится в следственном изоляторе. До утра они не сомкнули глаз.

Екатерина Викторовна подняла все свои связи и к концу следующего дня добилась-таки свидания с сыном, на котором, как она ни умоляла, Алексей ничего не смог ей объяснить. Он только твердил:

– Меня подставили, мама.

– Сынок, мы с отцом тебя вытащим, – твердо пообещала она. – Отец уже хлопочет по своим каналам. Звонил в Москву…

Екатерина Викторовна была женщиной волевой. Утром следующего дня она уже сидела в здании областной администрации.

Если на первом допросе, состоявшемся сразу же наутро после задержания, вопросы следователя по особо важным делам касались только биографии Алексея и обстоятельств несостоявшегося преступления по устранению мужа его любовницы, то на втором следователь неожиданно спросил о поездке в Москву перед Новым годом. Алексей старался отвечать правдоподобно. Но вопросы от одного к другому становились всё жёстче и конкретнее.

– Как объясните, Алексей Иванович, – повторил следователь вопрос из второй десятки уже заданных ранее, – тот факт, что возле гостиницы, из которой вы соизволили съехать, в тот же самый день были обнаружены три трупа с дырками от пуль в голове? Между прочим и время смерти этих несчастных, и время вашего убытия из гостиницы совпадают.

– Понятия не имею, – пожал плечами Алексей. – Случайность.

– Значит, случайность? И знаете, все трое убитых тоже случайно работали на известного столичного предпринимателя Емельянинского Станислава Михайловича.

– Не знаю, – стоял на своём Алексей. – Я вам уже говорил об этом.

– По странной случайности его самого утром этого же дня видели в той же самой гостинице и в ресторане, где он разговаривал с какой-то молодой парой. Всё ещё не вспомнили? – Взгляд следователя говорил – не молчи, нам уже всё известно. Но Алексей упорствовал:

– Мне нечего вспоминать. Я не знаю никакого Емельянского, и никогда его не видел. А может, это он сам убил своих людей? Знаете, разборки, криминал…

– Емельянинского, – поправил следователь, сделав паузу и оценив скупой улыбкой выбранную задержанным линию защиты. – Ещё по более странной случайности, – продолжил следователь, – самого Емельянинского находят во второй половине того же богатого на события дня недалеко от Москвы в виде обугленного трупа. И с ним пятеро его охранников, вместе с начальником личной охраны. Ещё двое – зарезаны на въезде в лес. Интересно?

– А зачем мне всё это знать? – изобразил на лице недоумение Алексей. – У них там банда какая-то орудует. И мало ли кого убивают каждый день. Тем более в Москве. Говорю же – криминал…

– Несколько месяцев назад на родного дядю господина Емельянинского – известного предпринимателя – было совершено покушение. – Не обратив внимание на аргументы задержанного, монотонно продолжал следователь. – Тогда сам Станислав Михайлович чудом остался жив. Вы что-нибудь об этом слышали?

– Говорю же – банда! Или вы и это преступление тоже хотите повесить на меня? – повысил голос Алексей.

– Мы проверяли. Вас в тот день не было в Москве. Но, может, вы что-нибудь слышали или знаете?

– Обо всём, что вы сейчас тут говорите, я слышу впервые. Страшно стало жить.

– Что ж, вернёмся к той особе, что была с вами в гостинице, Алексей Иванович…

Сергей Петрович работал первым заместителем губернатора и отвечал в области за самые трудные направления: промышленность, транспорт и экономику. Ему очень часто приходилось допоздна задерживаться на работе. Но, несмотря на это, каждое утро рабочего дня у него начиналось ровно в десять часов в его собственном рабочем кабинете.

Войдя в приёмную, Сергей Петрович поздоровался с двумя секретаршами и увидел поднявшуюся ему навстречу Екатерину Разанову.

– Здравствуй, Катя! – тёплая улыбка тронула его губы. – Давно не виделись. Ты ко мне?

– К тебе, Серёжа, – тяжело выдохнула посетительница.

Заказав секретарше два зелёных чая без сахара, Сергей Петрович пригласил гостью в свой большой кабинет.

– Как дела? Как семья? Ты всё ещё живёшь с этим старым занудой Иваном? – Сергей Петрович шутил, потому что был искренне рад встрече с той, которую любил когда-то в свои восемнадцать полных грёз лет. Он, окинув взглядом статную фигуру гостьи, проводил Екатерину Викторовну к большому коричневому дивану из настоящей кожи, галантно усадил, подав даме руку, и сам устроился рядом. – Я твоего Ваньку вижу почти каждый день, а вот с тобой мы не встречались… – Сергей Петрович поднял глаза к потолку, стараясь припомнить.

– Два года, – подсказала Екатерина Викторовна.

– Неужели два? – изумился Сергей Петрович. – Вот летит время! Да что там! – Он махнул рукой. – Нам было по девятнадцать, когда Иван отбил у меня тебя. А кажется, вчера…

– Да-да, – грустно улыбнулась Екатерина Викторовна. – Может, ты легко сдался, Серёжа?

– Я-то боролся, только взял он тогда тебя шириной своих плеч да силой своей немереной! – усмехнулся Сергей Петрович. – Всё ещё такой же здоровый?

– Какое здоровье! – отмахнулась Екатерина Викторовна. – Сердце у Вани пошаливает. А тут ещё непонятная история с сыном…

– Что с Алексеем? – встревожился Сергей Петрович.

– Он сейчас в следственном изоляторе. Задержали по каким-то бредовым обвинениям в покушении на убийство.

– Не может быть! Чтобы Лёшка!..

– Вот и я говорю! Еле вчера добилась свидания с ним. Говорит, что его за день допрашивали уже два раза. Хотят, чтобы он признался в том, чего не совершал. Но мне совсем ничего не понятно. Я, Серёжа, к тебе пришла за помощью. Помоги разобраться побыстрее. Пусть его выпустят.

– Пойми, Катя, я не волшебник. Конечно, свяжусь с кем нужно, узнаю, что там да как? Сам встречусь с Алексеем. Но насчёт выпустить… Это уже не моя компетенция.

– Я знаю, Серёжа. Но положение позволяет тебе разговаривать с сильными мира на равных. А я уже не знаю, к кому кроме тебя могу обратиться. Ты ведь любил Лёшку. Нянчил маленького.

– Я и сейчас его люблю. Такой парень вырос! Обещаю, Катюша, что я сегодня увижусь с Алексеем, – пожалел её он.

Страной уже давно управляют кланы, – думал заместитель губернатора, сидя за своим столом в ожидании ответного звонка из УВД. Он уже обзвонил всех, включая начальника ФСБ и прокурора области. Информация не радовала. Но надежда ещё оставалась. – Кланы. Везде: в столице, в губерниях, по всей России от запада до востока. В них люди особой породы. Они живут по правилам клана и знают границы дозволенного. Правда, простым смертным этих границ не видно. В интересах клана любой его член всегда готов солгать, предать и даже убить. Народ они презрительно называли: «электорат», «толпа», «стадо», «планктон». Для простых смертных они пишут законы, а сами живут по своим неписанным правилам. В каждом таком клане – своя иерархия: ступени, ведущие на самую вершину. Субординация в этой пирамиде соблюдается свято. Приказ сверху должен быть выполнен точно и в срок. Став членом клана, никто и никогда добровольно уже не сможет покинуть его. Один из основных постулатов таких нерушимых организаций: деньги – власть – ещё бо́льшие деньги – ещё бо́льшая власть… Куда ж ты попал, Лёшка? Между каких жерновов тебя занесло? – Сергей Петрович поморщился. Он понимал, что, пообещав Екатерине Викторовне сделать всё возможное, на самом деле он может действовать только в обозначенных для него границах. Не более.

Его размышления прервал телефонный звонок.

– Начальник УВД, – проинформировала секретарша, и тут же в трубке раздался другой голос:

– Сергей Петрович, пропуск вас уже ждёт на проходной следственного изолятора. Время свидания не ограничено. Но сначала нам необходимо увидеться. Предлагаю нейтральную территорию: встретимся на набережной. Я знаю одно приличное местечко – кафе «У Палыча». И мобильный телефон с собой не берите. Когда было бы вам удобнее по времени?

Шёл третий день задержания. Алексей очень обрадовался, увидев в комнате для свиданий старого друга семьи дядю Серёжу.

После объятий и дежурных слов приветствия Алексей, отвечая на вопросы, рассказал ему всё, начиная со связи с Леной и заканчивая поручением Тарана. Ни кличек, ни фамилий Алексей не озвучивал, опасаясь, что разговор может быть записан. Он попросил у Сергея Петровича ручку и бумагу, и записал все имена на ней. Про Ольгу Алексей даже не упомянул.

– Что думаешь делать? – вздохнув, пряча прочитанную бумажку в карман пиджака, спросил Сергей Петрович.

– Бодаться. До конца. Вины за собой не признаю. Меня подставили.

– А как следователь? Может, поменять?

– Да нормальный. Старается разговаривать интеллигентно.

– Знаешь, Алексей, смотрю я на тебя и узнаю себя молодого – честного, смелого. Давно, конечно, но ведь был я таким. И любил твою маму, как никого больше не любил! Но жизнь, дорогой мой, внесла свои коррективы. Чем выше поднимаешься по служебной лестнице, тем больше приходится врать, притворяться, изворачиваться, хитрить. А как иначе? Завидую тебе – ты можешь говорить всё, что думаешь, и делать всё, что захочешь. За статус, положение в обществе приходится платить. Всё в нашей жизни имеет свою цену. И твоё освобождение тоже.

– Сколько? – поинтересовался Алексей.

– Тут вопрос не денежный. Ответь мне: ты согласишься, если попросят выполнить одно поручение?

– Дядя Серёжа, ты меня прости, но если работа грязная – откажусь.

– Не будь таким наивным, Алексей. Неужели ты не видишь, кто сейчас правит бал? Или ты встанешь на сторону сильных, или тебя по асфальту раскатают. И я тебе помочь не смогу. Кстати, родители очень переживают. О них подумай. Можешь считать это моей личной просьбой.

– Ладно. Поглядим, – глухо проговорил Алексей. – И у меня к вам просьба, дядя Серёжа, – заторопился Алексей. – Тоже личная. Маме и папе грозит опасность – я не выполнил задания. Прошу, позаботьтесь о них.

– Я обещаю, – нахмурился Сергей Петрович. – Кстати, тебя сегодня из общей камеры переводят в коммерческую двухместную со всеми условиями. Родители заплатили.

– Передайте им спасибо.

– Передам. Но ты не забывай и про мою просьбу. Не играй с огнём…

Начальник УВД не заставил себя долго ждать. После обеда Алексея вызвали на допрос. В комнате с зарешеченным окном находился плотный полковник в милицейской форме, а также мужчина в костюме: крепкий, солидный, выше среднего роста. Последний был обладателем лица породистого бульдога.

– Проходи, Алексей Иванович, присаживайся, – голосом хозяина ласково произнёс милицейский полковник. – Меня ты, наверное, знаешь. А со мной – представитель очень уважаемой организации. Мы хотим поговорить.

«Зачем я им понадобился? – встревожился Алексей, угадывая во втором посетителе представителя спецслужб. – Что они ещё придумали?».

– Вам-то я зачем? – озвучил он свою мысль. – Моя статья уголовная.

– Наступают времена, Алексей Иванович, когда каждому приходится определяться – с кем ты? – неторопливо произнёс мужчина в костюме.

– Уже наступают? – посмотрел на него Алексей.

– Для вас – да! И сарказм в вашем положении не уместен, Разанов! – парировал мужчина резко. – Подумайте о своей жизни. Вам ведь только тридцать два. Итак, вы готовы выслушать наше предложение?

– А у меня есть альтернатива? – бросил Алексей. В его голосе звучала безысходность.

– Слушай и запоминай, – включился в разговор начальник УВД. – В камере, куда тебя сегодня переведут, сидит один пренеприятный тип. Он надоел всем. Нужно сделать так, чтобы твой новый сосед завтра утром не проснулся. А экспертиза должна обнаружить естественную причину: случайное падение, задохнулся во время сна, сердце… Ну, не знаю что там ещё! Сам решишь. Понял?

– Ну да, – скривил губы в подобие улыбки Алексей. – А вы мне потом целый состав преступлений вдогонку прицепите! И я паровозом пойду…

– За это не беспокойтесь, – произнёс мужчина в костюме, не оценив юмор. – Именно поэтому я здесь, чтобы гарантировать вам свободу на наших условиях. У нас с вами джентльменское соглашение: вы исполняете работу, мы уничтожаем все улики против вас.

– Тем более, за тебя весомые люди просят, – вставил начальник УВД. – Цени это, Разанов.

– И когда вы меня отпустите?

– Утром начальник блока и врач удостоверятся в летальном исходе, доложат мне, значит, после обеда ты уже будешь гулять с мамой и папой по городу, – утвердительно покачал головой начальник УВД.

– У меня один вопрос. Что с моим напарником Сергеем?

– Не было никакого Сергея. Ты что-то напутал! – Начальник УВД был сама невинность. – Тебя взяли одного при попытке совершить убийство.

– Я согласен…

Его ввели в камеру. Хотя камерой эту уютную комнату со всеми удобствами, двумя односпальными кроватями, холодильником, телевизором и цивильным туалетом с душем назвать можно было с большой натяжкой. Только здесь была надёжная металлическая дверь и решётка на окне.

Когда Алексей вошёл, навстречу из-за стола у окна, отложив книгу и сняв очки, поднялся невысокий седой постоялец лет пятидесяти.

– Вы мой новый сосед? – открыто спросил он, протягивая для приветствия руку. – Будем знакомиться: Василий. Василий Борисович Гаршенин. – Рука была сухая и крепкая. Алексей интуитивно почувствовав, что перед ним – много повидавший человек, решил не спешить с проявлением эмоций.

– Вот свободное место, – Василий Борисович указал на застеленную кровать у стены. – Чаю хотите?

– Спасибо, не откажусь. – Гостеприимство нового соседа располагало к доверию. Алексей устроился на кровати, облокотившись спиной о стену, и поинтересовался: – А вы давно в этом «люксе»?

– Второй месяц. До этого просидел четыре месяца в общей камере.

– За что?

– За нападение на представителя власти, – повернулся к Алексею сосед. – А ваша статья?

– Инкриминируют 30-ю – покушение на убийство. Я доказываю 31-ю – добровольный отказ от преступления.

– Получается?

– Пока получается у ментов, – вздохнул Алексей.

За чаем беседа потекла более непринуждённо. Алексей узнал, что Василий Борисович – сирота. Рос в детском доме в Сибири. Женился. Вырастил двух дочерей. И с тех самых пор, когда поезд впервые привёз его на перрон местного вокзала, Василий Борисович трудился, делал карьеру, а когда пришла перестройка начал свой бизнес в городе, который за тридцать лет стал ему родным. Успех и деньги и привели Василия Борисовича в эту камеру.

– А можно о вас поподробнее: как и что? – закончив рассказ о себе, вежливо поинтересовался Гаршенин.

– Подставили меня так же, как и вас, – хмуро ответил Алексей. – Глупо попался.

– Извините, что расспрашиваю. Просто интересно поговорить с новым человеком, – понимающе улыбнулся Василий Борисович. – А то со мной беседуют только следователи да иногда начальник милиции.

– Начальник милиции? О чём?

– Завод требует отдать! – как-то очень обыденно сказал Гаршенин.

– Какой завод? – удивился Алексей.

– Мой. Какой же ещё? – всё так же спокойно произнёс Василий Борисович.

– У вас есть завод? – ещё больше поразился Алексей.

– Надеюсь, что ещё есть. Если не весь растащили, – улыбнулся Гаршенин. Но улыбка вышла невесёлой.

Василий Борисович продолжил свой рассказ. И, сидя в тюремной камере, много интересного узнавал Алексей об особенностях национального бизнеса в России, о власти и чиновниках, о рейдерских захватах и судебных делах, о простых смертных и о людях, которым дозволено всё. Он – финансист, имеющий высшее экономическое образование и какой-то опыт работы, здесь, в тюрьме, постигал неизвестные широкой общественности экономические отношения между властью и российскими предпринимателями. И эти собственные открытия, мягко говоря, очень удивляли его.

– Значит, вы утверждаете, что невозможность развития бизнеса, а следовательно, экономики России, упирается в коррупцию? А вся коррупция растёт из столицы? – допытывался он.

– Да, эта сложившаяся система разрушительна для страны. – Они сидели за столом друг напротив друга. Василий Борисович вертел в пальцах очки и говорил не торопясь, взвешивая каждое слово. – Ведь дело совсем не в том – успешен, например, я или не успешен. Дело в другом: почему мне не дают кредиты, а соответственно, и возможности для развития? Вот губернатор спрашивает меня: «Чем тебе помочь?». А мне не надо ничем помогать – любая помощь подразумевает необходимость ответной благодарности в прямо пропорциональной зависимости. А вы сделайте для всех одинаковые условия и приоритеты расставьте так, чтобы вся область знала, что деньги, вложенные в производство, будут ограждены хотя бы от нецелевых трат. Но губернатор каждый раз отвечал: «Что ты тут мне говоришь? Я – временный человек». Хотелось по совести, а выходило, что я выпрашиваю милостыню, а взамен должен дать взятку. В любом разговоре только этим и пахло.

– И сколько же нужно давать?

– Размер «благодарности» стандартен по всей России – десять процентов от суммы полученного кредита. Об этом знает любой мало-мальски успешный предприниматель. То есть мне надо было поступить так, как это сделали некоторые средние предприятия: они выпросили кредиты в пределах 20 – 30 миллионов рублей, получили гарантии и начали раскручиваться за государственные деньги. А я – за свои. Есть разница в условиях? У предприятий, получивших кредиты, налоговая контролирует государственные деньги с точки зрения сохранности, ну, и чтобы прибыль была от этого. А с моих – инспекция думает, как бы побольше налогов содрать. Там – как бы производство наладить. Деньги-то – государственные. А у меня… Вы понимаете разницу?

– Всё предельно ясно.

– И вот этот развод предпринимателей на деньги пошёл по всей Руси. Такую ситуацию создали!.. Везде только взятки. Я думаю, в этом были заинтересованы временщики: те, кто сматывался за рубеж. Или те же Гайдары и Чубайсы – они все временщики. Смысл? А смысл заключается в том, чтобы кроме собственного обогащения, сделать нестабильной ситуацию в стране и безнаказанно самим ловить рыбку в мутной воде и родственникам давать возможность это делать. А в России возле власти засела такая старая коммунистическая гвардия, у которой ни о каких понятиях, тем более о совести и чести, не говоря уже о порядочности, нет даже представления. Раньше понятия народа зиждились на Евангелие: не укради, не лжесвидетельствуй и так далее. Если не признаёшь законы государства, не забывай, что существует Закон Высшей Силы. Потом существовал ещё партийный надзор. А сейчас?..

В то время меня неоднократно предупреждали о том, что за мной охотятся и могут убить. И я прямо скажу, что многие милиционеры мне тогда реально помогали. Немало людей порядочных среди них оказалось. Я очень им благодарен. Бывало, кого-то из них направляют меня задержать, а он, наоборот, – предупреждал об этом, чтобы я имел время скрыться.

– А здесь? Тоже есть порядочные?

– Есть. В этой камере, по крайней мере, относительно человеческие условия: можно отдохнуть, нормально поспать, помыться. Правда, меня ограничивают в информации, но, в общем, спокойно. Раньше меня перемещали из одной общей камеры в другую, и в каждой обязательно оказывался какой-нибудь убийца, а при нём – весь набор колюще-режущих принадлежностей. А ночью всякое может произойти: я могу и с нар упасть, и сам повеситься. Если урод, убивший двадцать человек, убьёт двадцать первого, ну что ему за это будет? Я не сгущаю краски, но когда ко мне в камеру сегодня утром зашёл один мой давний знакомый – тоже предприниматель, сидящий почти по схожей схеме, что и я – и сказал, что меня этой ночью будут «мочить», сердце моё еле выдержало. А тут в обед поселили вас. Я очень рад, Алексей, такому соседству. Вижу, вы – человек порядочный. Теперь они подумают…

– У вас томик Библии, – ушёл от скользкой темы Алексей, взглянув на книгу, которую читал Горшенин.

– А без бога нельзя. Особенно в таком месте. Он дал испытания великие. Читаю молитву, и становится светло и радостно на душе. Тюрьма дала мне много полезного. Она открыла глаза на то, чего я никогда бы не смог увидеть в других условиях. Самое главное, я увидел, что супруга моя и дочь – нормальные русские женщины – могут до фанатизма доходить в своей любви, в своём понимании добра. И прямо скажу, я был потрясён их отношением ко мне, предпринимаемыми ими попытками вытащить меня из беды. У жены было наличными три миллиона рублей, и она все три миллиона отдала за меня.

– Помогло?

– Ну, их там обманули. Но факт движения души – это главное. Ко мне каждую неделю приходят передачи, и в этих передачах я вижу такую любовь, такое уважение, что здесь испытываю большее счастье, чем на воле. Парадокс. А поначалу, когда меня тайком привезли из Москвы, и никто об этом не знал, такая наваливалась тоска. Тогда я понял, что от тоски можно подохнуть.

– Как вы думаете, сколько вам ещё сидеть без суда?

– Я скоро выйду. Заплачу и всё.

– Сдадитесь?

– Мне сейчас важнее жена и дочь. И завод нужно заново поднимать. Без меня его уже просто растащили.

– Вы сказали, что вас привезли сюда тайком. Расскажите, как?

– Мне удалось добиться приёма у Генерального прокурора. С пакетом документов неопровержимых доказательств о творящимся беззаконии в городе и области я в назначенный день сошёл с трапа самолёта в московском аэропорту. На земле меня уже ждали трое в гражданском. Они предъявили удостоверения сотрудников МВД и на глазах остальных пассажиров усадили в подъехавшую «девятку», надев наручники как на преступника. Потом везли меня обратно домой, зажатого между двумя из них. Сдали в тюрьму по липовому обвинению в нападении на милиционера.

Когда меня привезли из Москвы, было половина второго ночи. В половине третьего я захожу в пятнадцатиметровую камеру распределителя, где уже находятся тридцать человек. Два человека на метр. Нары в три яруса. И если учесть, что первый ряд нар у окна занят постоянным контингентом блатных, то двадцать человек ютятся на остальных шести. В камере не продохнуть, аж жарко от дыхания тридцати мужиков. Я простоял до утра, потому что сесть было негде – затоптали бы. Но, мысленно молясь, я выдержал. Человек всё может снести. Нужно, чтобы внутри был стержень.

– У вас он есть?

– У меня – есть.

– Меня, если честно, удивило, когда вы сказали, что в милиции много приличных сотрудников.

– Почему это вас удивляет?

– Система – она переделает или сломает любого. А милицейская система очень жёсткая.

– Не знаю, был бы я в милиции, наверное, точно также поступал с такими, как я. Поймите правильно, не вчера зародилась традиция «дополнительного» бизнеса чиновников. Ничтожный оклад и отсутствие социальных гарантий, – у тех же милиционеров после Чечни, – не всегда способствуют достойному поведению при встрече с каким-нибудь богачом, о котором они уже наслышаны. Да плевал я, думают они, на него и его семью, у меня есть свои дети, и они хотят есть! Значит, богатые должны со мной делиться, потому что я – представитель власти. Почему он может жить хорошо, а я – нет? Вы правы – это целая система… Но лучше уж такая, чем никакой.

– Значит, вы всё-таки сдались?

– Почему, сдался? Со временем мировоззрение человека меняется вместе с обстоятельствами.

– А если вас убьют в тюрьме? – Алексей неотрывно смотрел в глаза сидящему напротив Василию Борисовичу: догадается или нет?

– Ну и убьют, – очень спокойно ответил Гаршенин, не отводя взгляда. – Жизнь – она бесконечна. Если верить в это.

– А вы верите, Василий Борисович?

– Верю. В этом и состоит смысл жизни. Вы скажете мне, что эти ребята, которые владеют сейчас Черкизовскими рынками, более всех здоровы и более всех счастливы? Ведь секрет жизни удивителен: пока тебе требуется что-то светлое, – ты живешь. Когда тебе уже ничего этого не нужно, – мёртв. А знаете, что меня по-настоящему возмущает? Посмотрите, кто сидит в тюрьмах. Все предприниматели – сплошь русские.

– А как вы хотели? Кавказцы традиционно платят всегда и везде.

– Если ещё учесть, что за ними стоят многочисленные родственники и диаспоры. А там ещё и криминал подъедается. Представьте такое: приезжает на место вновь назначенный начальник милиции, ФСБ или прокурор, так братки его жене или сыночку тачку крутую да квартиру в центре города – нате-с, пожалуйста! А попробуй-ка откажись да зацепи кого-то из братвы, так получишь телегу компромата на себя вышестоящему начальству или, ещё хуже, гранату в окно, или автоматную очередь в машину! А у них – семьи. И они жить хотят.

– Ага. И хорошо жить…

Стояла ночь. Сосед по камере спал тихо. Даже дыхания не было слышно. Алексей лежал с открытыми глазами и понимал, что не сможет поднять руку на этого, по сути пожилого, уставшего от жизни и борьбы, человека. Он ясно представлял, чем его отказ обернётся завтра для него самого, но старался не думать об этом. Он вспоминал.

А воспоминания, как известно, сотканы из эпизодов, но они сплетаются в единое полотно жизни…

…Задача была поставлена конкретно и коротко: ночью скрытно выйти в указанный район, к утру занять высоту, господствующую над горной дорогой к перевалу. Оттуда ранним утром должна проследовать машина с одним из полевых командиров. Возможно, с ней пойдёт машина охранения. Полевой командир должен быть уничтожен.

Сложность выполнения этой задачи заключалась в том, что вместе с командиром следуют англичане – бизнесмен и фотокорреспондент. Они не должны пострадать. Плюс – боевики из охранения. Сколько их?

Звучит просто: уничтожить! А вот выполнить приказ…

В штабной палатке над картой склонились начальник разведки дивизии и командир полка. Формально Алексей не подчинялся этим двум полковникам – они лишь обеспечивали выполнение задачи, полученной из штаба округа.

– Это тропа, по которой ты дойдёшь до высоты, – ткнул в карту указательным пальцем с жёлтым прокуренным ногтём полковой командир.

Алексей знал маршрут наизусть.

– Особенно будь внимательным при движении возле посёлка, – посмотрел на Алексея начальник разведки. – Ни одна собака не должна почуять вашу группу.

Группа состояла всего из двух человек: Алексея и здоровенного сержанта-контрактника Фёдора Глушкова. И у того и у другого за спиной остались уже по десятку подобных операций.

Алексей нёс на плече снайперскую винтовку СВД с длинным прицелом в брезентовом чехле. А у Фёдора, кроме автомата «Калашникова», на ремне через плечо висел запасной боекомплект к винтовке и автомату. У каждого – пистолет Стечкина, по нескольку гранат и сухой паёк на три дня.

Вышли из расположения мотострелкового полка, когда уже стемнело, и контролировали направление движения по чёткому контуру горных вершин, хорошо видимых на фоне тёмно-серого беззвёздного неба.

Возле посёлка, чтобы не почуяли собаки, шли, по колено в воде очень холодной горной речушки. Боевики и сочувствующие им находились в каждом чеченском селе, и система передачи информации была у них была хорошо отлажена.

Небольшая портативная рация имелась у сопровождающего Алексея сержанта. Но пользоваться ей по инструкции надлежало только в самых исключительных случаях. В условия выполнения задания входило и то, что группа Разанова действует автономно.

Под покровом ночи посёлок миновали спокойно. Алексей прислушался: в оставшемся за спиной селении не подавали голос даже собаки. Тишина. Но на войне тишина обманчива. И опытные солдаты знают это. Когда идёт бой, ясно – где враги, где свои. Стреляешь ты, стреляют в тебя. А в ненадёжной тишине на чужой территории, когда не знаешь, где враг… Двое солдат затерялись в ночной темноте среди неприветливых горных просторов… Неизвестность. А неизвестность – это всегда страшно. В такой тишине нервы выматываются хуже, чем в бою.

Тьма сгущалась. Казалось бы, темнее некуда – и так уже совсем не разглядеть тропы. Однако справа на склоне появляется ещё большее тёмное пятно. Алексей сжимает в руке гранату. Он готов в любой момент вырвать чеку… Подошли ближе – это кустарник растёт на горном склоне. Алексей всматривается в него – вдруг именно там их ждут засада или пост охранения боевиков? Нет, всё спокойно. Алексей кладёт гранату обратно в подсумок и делает глубокий выдох…

Когда рассвет коснулся вершин окружающих гор, Алексей с Фёдором уже оборудовали позицию для стрельбы, уложив на камни плащ-накидки. Причём Алексей выбрал совсем не ту высотку, которую предлагали в штабе. Интуиция подсказывала, что нужно встречать боевиков раньше.

Гости долго ждать себя не заставили – машины появились почти по расписанию. Первым шёл крытый американский джип «Чироки» без номерных знаков. За ним – два «УАЗика» со снятым брезентом кабин. В «УАЗиках» кроме водителей сидели по три боевика с автоматами. В первом из них Алексей разглядел ручной гранатомёт.

– Я снимаю водителя джипа. – Алексей посмотрел на Фёдора. – Ты из подствольника попробуй достать гранатой первый «УАЗик» и клади всех разом. Потом займись вторым.

– Понял, – чуть качнул головой лежащий на камнях в трёх метрах сержант-богатырь.

Бой завязался с выстрела СВД. Хлёсткий, как щелчок кнута, он перетянул весь горный распадок и, отразившись эхом от ближних гор, замер над дорогой с идущими по ней машинами. Джип, свернув с колеи, уткнулся передним бампером в поднимающуюся пологую стену скалы и замер. В плотном утреннем воздухе рассыпались автоматные очереди. Вторя им, последовал глухой выстрел подствольного гранатомёта Фёдора и следом – негромкий взрыв на дороге. Следующий за джипом зелёный «УАЗик», напоровшись на выросший перед ним фонтан взрыва гранаты, резко остановился и получил в капот и жестяной бок несколько точных коротких автоматных очередей. Второй «УАЗ» стал сдавать назад. Из него выпрыгивали боевики, ведя на ходу огонь из автоматов. Не обращая внимания на свистящие пули, Алексей смотрел в оптический прицел. Он видел сквозь лобовое стекло джипа силуэт суетящегося справа от водителя человека и, совместив сетку прицела с грудью двигающейся мишени, нажал на спуск. Второй хлёсткий выстрел перетянул распадок, выделяясь из нарастающего хора автоматных выстрелов. Получивший пулю человек вывалился из кабины через раскрывшуюся дверцу. Это был мужчина в камуфляже. Он не шевелился. Алексей переместил сетку прицела на заднюю дверцу джипа. Она распахнулась и оттуда выскочила женщина. Алексей оторвался от оптики и стал наблюдать. Женщина упала на колени и на четвереньках поползла под задние колёса машины…

Боевики снизу поливали вершину скалы уже из всех стволов.

– Не стрелять! – скомандовал Алексей, повернувшись в сторону товарища. В ту же секунду в камень перед его головой ударила очередная пуля, обдав лицо острой крошкой. Почувствовав на щеке кровь, Алексей поблагодарил судьбу, что остались не задетыми глаза.

Фёдор, не отрываясь от автомата, прекратил огонь.

– Отходим. Сейчас достанут из гранатомёта. – Алексей с винтовкой в руках скатился по тыльному склону вершины до каменного выступа, за которым можно было укрыться. Фёдор через секунду последовал за ним.

Алексей, ладонью смахнув со щеки не успевшую запечься кровь, бегло осмотрел товарища – порядок! И распорядился:

– Ты следи за склоном с этой стороны, а я через пару минут поднимусь, проконтролирую, того ли мы с тобой убрали? И готовься сматываться отсюда, Федя – съел медведя, быстро…

Чуть дрогнула скала, сверху посыпались камни. Взрыв на вершине, с которой они только что ушли, за ним через короткий промежуток времени другой, – доказали правоту Алексея. Подождав ещё какое-то время, Алексей, пригнувшись, с винтовкой в руке, быстро побежал вверх по склону назад, на позицию.

Пахло кислым и горелым. Куски зелёных плащ-накидок разметало по всей вершине. Осторожно выглянув из-за камня, Алексей увидел на дороге группу из четырёх человек с оружием, столпившуюся у джипа возле лежащего на земле мужчины. Среди боевиков в камуфляжах он разглядел женщину. Чуть поодаль стоял повреждённый «УАЗ» с разбитыми стёклами. Другой «УАЗ» находился возле склона скалы, на вершине которой оборудовал новую позицию Алексей. Группа боевиков – трое с автоматами – в полной тишине поднималась по склону прямо к нему. Алексей снова посмотрел на группу у джипа. Среди них европейской внешностью выделялся один. Он стоял рядом с крепким невысоким кавказцем средних лет, который давал указания остальным. Алексею показывали фотографию полевого командира, но с расстояния ста двадцати метров он не мог иметь стопроцентной уверенности, что это тот – с фотографии, – кто ему нужен.

Приготовив две лимонки, Алексей занял удобную позицию чуть в стороне от прежней. Приподнявшись над камнями, он быстро прицелился, привычным движением поймав грудь коренастого кавказца в сетку оптического прицела, и нажал на спуск. Отдача от выстрела не сильно ударила в плечо. Убедившись, что попал, он тут же нырнул под защиту камней от посыпавшихся градом пуль. Из своего укрытия, особо не примеряясь, Алексей швырнул две гранаты по склону навстречу поднимающимся боевикам и плотнее вжался в камни. Дождавшись двух прогремевших один за другим взрывов внизу, он, оберегая от ударов винтовку, выкатился из укрытия и побежал к поджидающему его Фёдору…

Пересидев день в горах, группа Разанова возвратилась на базу без потерь. Они выполнили задание.

– Слышь, Каракурт, повезло нам, – скупо улыбнулся за поздним ужином или ранним завтраком в походной столовой Фёдор.

– Война – это всегда лотерея, Федя, – сказал тогда Алексей. – Повезёт – не повезёт. Ты или тебя… Но операцию мы с тобой провели классически! Не пришлось уходить отстреливаясь. Не то с твоей манерой не попадать гранатами в машины, нам бы патронов не хватило.

– Это потому, что «чехи» на рожон не полезли, – проворчал сержант-богатырь. – Не знали, что это ты. Ведь за твою голову не малая сумма назначена.

– Или потому, что мы их просчитали…

Любил ли Алексей риск? Да, любил. Но не безрассудный. Он всегда всё просчитывал. Расчёт был неотъемлемой частью его работы. Расчёт и интуиция.

Всё тщательно обдумав, Алексей решил, что осечки быть не должно. Игра уже началась помимо его воли. Страшно? Конечно, страшно. Но в его положении приходится рисковать. Расклад такой: Миша Таран, милиция, прокуратура – с одной стороны. С другой, – муж Елены, возможно, не пожелавший ложиться под столичных, и возможно, все те же действующие лица, кроме Тарана. И у каждого – свои интересы. Если удастся правильно просчитать карты на руках противников, то игра может вполне получиться. И в этой раздаче Джокер должен быть в колоде Алексея. А ведь ещё недавно он думал, что никогда больше не воспользуется таким опасным для него самого козырем. Но обстоятельства не всегда складываются так, как хотелось бы…

Попросив у соседа по камере мобильный телефон, который тот прятал за бачком унитаза, Алексей рано утром сделал один единственный звонок. Он позвонил Лене…

На просьбу Алексея организовать встречу с начальником УВД дежурный офицер пожал плечами, пообещав доложить начальству.

После завтрака его привели на свидание с матерью. Она почему-то была уверена, что её сына прямо сейчас освободят. И очень расстроилась, когда поняла, что этого не произойдёт.

– Ты не сделал того, что они просили? – интуитивно догадалась Екатерина Викторовна.

– Нет! – мотнул головой Алексей, пряча глаза.

– Но… но они же тебя могут убить! – Она сама не хотела верить в то, что подсказывало ей сердце.

– Может, и убьют… – пожал плечами Алексей и посмотрел на мать. – Но это ты сделала из меня бойца, мама. У меня твой характер. Пока я тихо жил и никому не мешал, не трогали. Теперь, буду я сопротивляться или нет, они с меня всё равно постараются шкуру содрать. Значит, нужно бороться!

– Сынок, мы с отцом не оставим тебя… – Екатерина Викторовна не смогла договорить – слёзы душили её.

Почти сразу после ухода матери в комнату для свиданий впустили Лену.

– Слышь, крутой, у тебя будто последний день перед казнью – все к тебе записываются прощаться! – грубо пошутил прапорщик-выводной, прежде чем закрыть за собой дверь.

Алексей не обиделся на него. Тем более брошенные с юмором слова были недалеки от истины.

Лена молча села на стул напротив. Алексей тоже молчал и смотрел на неё. Ему было жаль эту красивую женщину, так много хорошего сделавшую для него.

– Как я могу тебя отблагодарить за всё? – тихо спросил он.

– Я тебя выдумала для себя, – несвойственным ей голосом произнесла Лена, оставив его вопрос без внимания. – И тот, выдуманный – добрый, нежный, не способный убить, не способный на подлость. А ты – способен на всё. Я ошиблась. Мне страшно!

– Зачем тогда ты пришла?

– Хотела взглянуть в глаза убийце моего мужа! – зло щурясь, кинула Лена. – Почему ты пошёл на это? Не из-за меня? – голос её сделался теплее. В нём проскользнули нотки надежды.

– Ты ошиблась, – тихо, но твёрдо произнёс он, не отводя взгляда. – Я мог убить его. Но не сделал этого.

– Знаю. Тебе помешали!

– Кто так говорит, хочет, чтобы остальные так думали.

– Значит, ты не собирался убивать моего мужа? – Она не верила ему. – А зачем тогда вместе с бандитами вломился ко мне в гостиницу?

– Меня заставили. Я захотел увидеть тебя, чтобы объясниться глаза в глаза. Ведь я представляю, каково сейчас тебе, но поверь, я бы никогда не сделал тебе больно. Идёт крупная игра против твоего мужа. А мне в ней уготовили роль разменной пешки.

Видимо, его аргументы и уверенное поведение подействовали на молодую женщину отрезвляюще. Её зелёные глаза откликнулись на его слова, в них он уже не видел злой ненависти.

– Это правда? – Она искала в его взгляде подтверждения сказанному. – Ты не хотел убивать?

– Твой муж не дурак, он скоро сам во всём разберётся. Скажу только, что если бы хотел, я бы сделал это. А он пусть подумает о своей безопасности. – Алексей спокойно смотрел на Лену.

– Лёша, ответь мне на вопрос… – она немного замялась. Потом решилась и открыто посмотрела на него: – Ты меня хоть немного любил?

– Я тебе очень благодарен за всё… – Он не отвёл глаз.

Женщина выдержала взгляд, видимо ожидая ещё чего-то, потом моргнула, рассеяно посмотрела по сторонам, поднялась и направилась к выходу.

Перед ней уже отворилась дверь, когда он крикнул вполголоса:

– Лена, спасибо… что пришла!

Потом его оставили на несколько часов в покое. «Машина» сработала вхолостую, произошёл сбой в работе каких-то сцепляющих шестерёнок, и пока её настраивали и программировали заново, о виновнике сбоя на время забыли и допустили ошибку, дав возможность увидеться с матерью и Леной. Казалось, что и начальник УВД тоже на время забыл о нём.

Сидя в камере, Алексей думал о жизни. Кто бы мог предположить ещё пару месяцев назад, что финансист Алексей Разанов попадёт в тюрьму по обвинению в покушении на убийство! Как всё глупо получилось, будто он никогда не планировал свою успешную светскую жизнь, не шёл к поставленной цели, не строил карьеру!

Отыскать бы Ольгу, вымолить прощение, уехать с ней куда-нибудь подальше от всего этого творящегося безумия туда, где никто не найдёт, начать новую, тихую жизнь. Сейчас он больше всего на свете хотел именно этого. А получится ли? Отпустит ли теперь его этот мир, в котором он, сам не желая того, оказался одним из составляющих его механизмов? Да и сможет ли он теперь жить так, как раньше?

– Как вы себя чувствуете, Василий Борисович? – Алексей своим вопросом оторвал сидящего за столом соседа от чтения Библии. Захотелось поговорить.

– Да всё в порядке. А у тебя как? – посмотрел на него поверх очков Гаршенин.

– По всякому, – улыбнулся Алексей. – Сегодня перед свиданием, меня шмонали как последнего зека.

– Это они умеют. – Гаршенин отложил книгу. – И знаете, почему они так поступают? Потому что одним из главных факторов искажения показаний или рычагов давления следственных органов на якобы виновного в следственном изоляторе являются условия его содержания или, можно сказать, – существования. Первоначально человека определяют в распределитель СИЗО. И вот там, в переполненной камере без мест отдыха, без элементарных человеческих условий некурящий или слабый здоровьем начинает чувствовать себя очень плохо. Из-за того, что люди стоят по 7 – 8 часов, у них пропадает интерес к окружающему, к жизни. Появляется только одна мысль: как бы выстоять, не упасть.

– Мне повезло, – с интересом поддержал тему разговора Алексей. – Меня, видно, как особо опасного, поместили в одиночку. Поэтому всех перечисленных вами прелестей я был лишён.

– Трудно судить, повезло или нет, – Гаршенин посмотрел на Алексея умными глазами. – В жизни полезно увидеть многое для того, чтобы кое-что понять. Вас сразу обыскивали?

– Да. Забрали всё металлическое, ремень, телефон. Еле упросил прапорщика дать трубку, чтобы сделать один звонок родителям. Тот содрал с меня три тысячи за это.

– Сто долларов, – шевельнул плечом Гаршенин, – нормальная такса. Значит, вам известно, что перед тем, как поведут в камеру, попадаешь в подвал, где тебя подвергают шмону – обыскивают. Ну, а когда я оказался в камере, то убедился, что эти обыски строго индивидуальны и носят психологический характер. Тебя раздевают догола и говорят: стань спиной, нагнись, заглядывают в задницу и не только заглядывают… Это один из методов унижения. И делается это довольно часто.

– Вы правы, Василий Борисович, это всё так унизительно.

– Там в общей камере находился мальчишка сельский. Он был осуждён за то, что украл две курицы, а потом сдал в металлолом железные столбы от забора. И пацана осудили на три года. А он просто хотел есть. Когда видишь подобное, сам собой напрашивается вопрос: а сколько таких по России? Основной состав находящихся в заключении от 18 до 30 лет. Это легко всё считается. И вот тут понимаешь, что уничтожается будущее. Изъяты из общества, оторваны от жизни отцы, главы семей, активная часть народа. А незамужние, одинокие женщины – они уже заранее кем-то запланированы на одиночество – вынуждены коротать свой век с такими же подругами, не принеся обществу и миру нормальных детей. Активный мужской контингент, который способен создавать семьи, сидит по тюрьмам. И в большинстве своём – попавшие на скамью подсудимых случайно. Мужчина стал безработным. Он отобрал сумку у женщины из-за того, что нужно кормить семью. Мужик, он не может приходить каждый день домой и говорить: «Я не нашёл работу». И смотреть в глаза своим голодным детям. А ещё нужно платить за квартиру. Нужно покупать одежду. И вот это унижение через взгляды детей, через взгляд жены – оно самое страшное. Оно толкает на всё что угодно. Согласен, ничто не может являться оправданием противоправных действий. Но где выход? Мы видим искусственно созданные причины. Ещё мы видим уничтожение того небольшого слоя управленцев, руководителей, который, если его мобилизовать, может восстановить страну. И этот потенциал уничтожается через тюрьмы, через проверки, через бюрократическую волокиту и поборы чиновников. А за что так поступают с прогрессивной частью общества? За желание работать. За их энтузиазм. За их активность. За смелое видение будущего страны без коррумпированных бюрократов во власти. Таким руководителям и предпринимателям бьют по рукам чиновники, создавшие и ревностно охраняющие систему поборов и делёжки заработанного чужим трудом. Это искажает все общественные отношения, ведёт к возвращению рабовладельческого строя. В России уже сформирован психологический портрет современного раба: человек беспрекословно подчиняется чиновнику и несёт тому всё, что тот ни пожелает. Потому что чиновник – власть! И внутри этой иерархии соблюдаются железные правила: нижние несут высшим. Страшное время для тех, кто оказался по другую сторону от власти. Ну, позвольте вас спросить, как можно сажать людей за экономические преступления? Таких виновных можно обложить штрафами хоть до конца жизни и заставить работать на государство. Среди совершающих экономические преступления дураков нет. Они могли бы в бюджет ещё сколько вложить! А их изолируют, кидают в камеру к уголовникам, к бандитам, ко всякой мрази. Для чего? Чтобы сломать, чтобы уничтожить всё человеческое в человеке. Вот что у нас сейчас делает система наказания.

Алексей слушал не перебивая. Кое-что из сказанного Василием Борисовичем казалось спорным, но он уважал его за смелость высказываний и светлую голову.

– Очень тяжело в России верхнему слою управления страной понять чиновников регионального уровня, – продолжал говорить Гаршенин. – Они независимо друг от друга работают. Москва отделена от всей страны не только деньгами, расстоянием, но и ходом времени. И официальная Москва давно не контролирует и не управляет провинцией. Пытается столица через бюджет воздействовать на регионы. Но нет действенных механизмов контроля. В МВД, в прокуратуре и в ФСБ работают те же чиновники.

– Уверен, Василий Борисович, вы видите выход из этой тупиковой ситуации, – высказал свою мысль Алексей.

Гаршенин несколько секунд смотрел на него, словно взвешивая: нужно говорить или нет? Потом произнёс:

– Знаете, я понял, почему Сталина хотят причислить к лику святых. Не церковь, нет – историки и философы. Вспомним 90-е годы прошлого столетия. Совсем недавно всё это было. Тяжело экономически, но в стране накоплен потенциал технический, и люди с головой имеются. А после Гражданской войны, в 22 – 24-х годах, когда даже хозяйствующий крестьянин уничтожен? Ничего нет. Разруха. И вдруг появляется новый Минин и Пожарский, и уже через десять лет мы догоняем, а потом и побеждаем в своём развитии индустрию всей Европы: Франции, Италии, Англии, Германии. А сейчас мы такое выдержим? Не о чем даже говорить! Как наша область, так и вся страна во многих местах, просто уничтожены. Так вот я думаю, что сейчас без личности, подобной Сталину, России не подняться! И вот поэтому пытаются многие люди высокого интеллекта, истинно верующие, показать величие вождя. Если бы после Гражданской не было Сталина, то не стало бы и России фактически. Не будем сейчас выяснять, кто виноват в Гражданской войне. Но после неё страну нужно было поднимать с самого пола. Как бы мы не утрировали отдельные факты и не пытались всю вину за свои поступки – а народ, он не меняется – свалить на одного человека, а тогда Россию Сталин поднял…

После обеда Алексея вызвали на допрос. Тот же следователь встретил его недобрым взглядом.

– Сейчас приведут одного человека – узнаешь! – Следователь окинул взглядом крышку стола, за которым сидел, будто видел его впервые. – А тебя, Алексей Иванович, передают другому следователю.

– Почему? Вы меня устраиваете.

– Потому что правды не хочешь говорить! Потому что слов человеческих не понимаешь! Вот почему! – зло бросил следователь, не по-доброму глянув на задержанного.

– Я вам рассказал всё, что знал.

– А про Москву ты ничего не забыл?

– Да не знаю я никакого Стаса и фамилию его услышал впервые от вас!

– Ну, да. То-то его охранники с дачи опознали тебя по фотографии.

– Ошиблись охранники. Или их об этом настойчиво попросили, – продолжал стоять на своём Алексей.

– Ага. Так ошиблись, что одного из них замочили два дня назад в поезде, когда он ехал из Москвы к нам сюда, на очную ставку с тобой. А второго, что не смог уверенно опознать тебя по фотографии, – прямо в Москве вчера среди бела дня. Заметь, он погиб через сутки после своего товарища!

– Как?

– А так! – почти крикнул следователь. Затем произнёс уже спокойнее: – Был застрелен из проезжавшего автомобиля недалеко от отделения милиции, куда шёл по повестке следователя. Всё! Свидетелей нет. Так на какую организацию работаете, Алексей Иванович? – Следователь специально перешёл на «вы», сделав ударение на этом слове. Алексей не ответил. Он думал об Ольге. Никто, кроме неё, не сделал бы этого для него. Значит, она не в Амстердаме. Почему она так рискует? Неужели всё-таки простила?

Следователь поднялся, прошёлся по комнате и остановился у зарешеченного окна. Недолго постояв, глядя на улицу, он повернулся к молчавшему Алексею.

– И какие ещё дела числятся за вашей организацией? Советую отвечать. Где хозяева? Кто руководит вами здесь? Цели? Откуда поступают средства?..

Открылась дверь, и в комнату для допросов вошёл незнакомый мужчина, одетый по гражданке. Следователь стоял у окна, лицом к двери, облокотившись на подоконник. Увидев вошедшего, двинулся к нему навстречу. Они поприветствовали друг друга, как старые знакомые. Сергей Иванович вернулся к окну. А вошедший сел на место следователя за стол и открыл лежащую перед ним тонкую папку с документами и тут же закрыл, быстро пробежав глазами по содержимому.

– Я ознакомился с твоим рапортом, Сергей, – сказал он, повернувшись к следователю. – В связи с открывшимися новыми обстоятельствами у прокуратуры возникли некоторые вопросы к гражданину Разанову. – Вошедший посмотрел на Алексея. – Вопрос первый: почему вы ничего не рассказали о посещении вами дачи гражданина Емельянинского Станислава Михайловича под Москвой?

«Значит, подключилась и прокуратура. Этот мужик оттуда… – определил Алексей. – Впрочем, какая теперь разница!».

Представитель прокуратуры замолчал, давая задержанному время на обдумывание ответа. Но Алексей уже не раз прокручивал в голове всевозможные диалоги, поэтому долго размышлять не стал:

– Я не знаю гражданина Емельянинского. И на даче у него никогда не был. Здесь какая-то ошибка.

Сидящий за столом снова взглянул на следователя: – Нет, ты посмотри, его задержали с оружием, а он с нами в игры играет.

Затем он повернулся к Алексею:

– Ты теперь отсюда вообще не выйдешь, родной! И тебе лучше сотрудничать со следствием. Понимаешь?

– Я же никого не убил, – искренне удивился Алексей. – Меня принудили, но я не стрелял. Вы же знаете – всё прописано в моих показаниях. И сопротивления при задержании не оказывал.

– Отвертеться хочешь? – прокурорский работник нехорошо посмотрел на Алексея. – Следствие разберётся, кто и зачем организовал покушение на мужа твоей любовницы. Мы этого уважаемого гражданина, конечно, предупредили. Теперь за тебя боимся – ты нам тут живой ещё нужен.

– Спасибо. Умеете порадовать! – скривился в улыбке Алексей.

– А как ты хотел? И твой армейский опыт говорит сам за себя. Ты же снайпер, Алексей Иванович! Значит, опасен для общества.

– Я так не думаю.

– А мне, по большому счёту, плевать на то, что и как ты думаешь! – повысил голос сидящий за столом следователя. – Или ты называешь нам имена тех, кто стоит во главе вашей организации, или гниёшь здесь до конца своих дней. Правда, можешь до суда и не дожить.

– Да не знаю я никаких имён и никакой организации! – Алексей тоже стал раздражаться. – Сколько можно об этом говорить? Я давно уже не снайпер, а преуспевающий финансист!

– Кличка, что ли, у тебя такая – финансист? – ухмыльнулся сидящий за столом. – Ладно. Тогда скажи нам, финансист, кто такая эта красивая бабёнка, с которой ты летал в Москву?

– В Москву перед праздниками я летал со своей девушкой.

– Как её зовут?

– Я уже говорил – Ольга.

– Полное имя и фамилия!

– Ольга Николаевна Леоновская.

– Ага. Ольга Леоновская. Интересная личность.

Ведущий допрос открыл папку и достал оттуда фотографию. Полюбовавшись девушкой, он повернул фотографию к Алексею.

– Красивая женщина. И где она теперь?

– Мы поссорились. Она уехала. Куда – не знаю.

– Из-за чего поссорились?

– Ей сказали, что я встречаюсь с другой. Вы же всё сами знаете – в протоколе написано…

– Алексей Иванович, а вы вначале производили впечатление умного человека. Зачем вам понадобилась другая? – искренне удивился ведущий допрос, пожав плечами. – Если бы у меня была такая подруга, я бы про всех баб сразу забыл! Значит, не знаете, где она сейчас?

Не дожидаясь ответа, ведущий допрос нажал на кнопку вызова под крышкой стола. Дверь отворилась, и в комнату под охраной ввели худого невысокого мужчину в поношенном трико и майке. Его руки и плечи были испещрены синими татуировками. Конвой усадил доставленного на свободный стул, сам остался стоять на месте.

– Познакомьтесь – Коля Свищ, – представил сидящий за столом доставленного.

Алексей промолчал. Он видел этого мужчину впервые.

– Расскажи нам, Свищ, как пассажир из соседнего купе оказался у тебя? – без предисловий адресовал представитель прокуратуры вопрос арестованному.

Мужчина в трико заговорил. Алексей удивился, заслышав густой бас: как такое хлипкое, тщедушное тело могло выдавать такой низкий звук?

– Почём я знаю, гражданин начальник! Я ж в отключке был. Я же рассказывал – не на мне этот жмур…

– Давай повторим всё с того места, как ты сел в поезд.

– Я чё и говорю! – оживился татуированный Свищ. – Поездочка удалась ещё до того, как тронулся вагон. Только я занял своё законное место, согласно купленному билету, как тут вплывает в купе шикарная тёлка с такими формами! У меня аж слюнки потекли. Прямо, топ-модель из журнала! «Здрасьте! – так кокетливо говорит. – Мы с вами, значит, будем попутчики?». Для таких случаев у меня всегда бутылочка коньяку прозапас. Вдарили по рюмашечке. Начали базар: кто, откуда и куда? Как звать? Натали… Я тоже представился. Накатили ещё по одной. Я её так аккуратненько рукой за коленку… Гляжу – без эмоций. Хотел было дверь на защёлку закрыть. А она томным голосом попросила чаю принести. А у меня-то всё внутри горит! Тушить надо! Побежал я за чаем к проводнику. Принёс два стакана. Дверь – на замок. И к ней! А она так томно: давай, мол, Коля, третью – за любовь. Я только к рюмке приложился – больше ничего не помню.

А на утро меня будит проводник, а за ним – ваши в форме. Показывают на окровавленный труп мужика на соседней койке и спрашивают, за что я его? Не я, говорю! Только в сердце мужика торчит моя финка, а на ней мои пальчики… Вот такая вот история.

– Взгляни-ка на фотографию, – сидящий за столом протянул фото. – Узнаёшь, Свищ?

– Она – красавица! – расплылся в довольной улыбке мужичок в наколках. – Только причёска другая. А так – она самая. Я её теперь из мильёна узнаю…

Задержанного увели. Вместо него в комнату для допросов вошёл незнакомый Алексею человек – коренастый, невысокого роста, с приплюснутым лицом боксёра и с сильными волосатыми руками.

– Прошу любить и жаловать! – Изобразил на лице улыбку сидящий за столом представитель прокуратуры. – Это ваш новый следователь со смешной фамилией Молчанов. Но у него-то как раз не молчат. Правда, многие навсегда теряют здоровье. Но не молчат.

– Вот это я понимаю – система в действии! – тихо проговорил Алексей, измеряя нового следователя взглядом.

– Вопрос, – продолжил сидящий за столом, возвращая фотографию в папку с документами, – почему ты, гражданин Разанов, водишь за нос следствие? Ты ведь преступник. И мы это докажем!

Он снова нехорошо посмотрел на сидящего напротив Алексея.

– Не убивал я никого! – вызывающе сверкнул глазами тот.

– Нервы побереги, Разанов, – холодно посоветовал новый следователь. – Не ты один у нас такой невинный. Все раскалываются.

Крепыш с волосатыми руками попытался улыбнуться. Но улыбка вышла более похожей на оскал крокодила.

На лице сидящего за столом недовольство сменилось озабоченностью.

– Вот тут всё идёт бумажная волокита, – понизив тон, будто извиняясь, произнёс он, указывая глазами на папку с бумагами. – Заступаются. Просят за тебя. Но будь уверен, Разанов, – я сделаю всё, что в моих силах, чтобы добыть твои признания. И все твои связи не помогут.

Пообещал и стал складывать документы в свой портфель.

– Я сейчас в прокуратуру. А ты, Алексей, подумай насчёт своего здоровья. Доброго следователя у тебя больше не будет. Теперь считай это своим последним шансом. А в случае чего… сам понимаешь – не обижайся!..

Не договорив, мужчина поднялся из-за стола и вышел не попрощавшись. Следом за ним направились старый и новый следователи, оставив дверь неплотно прикрытой.

– Этот гад должен во всём признаться! – донеслось до Алексея из коридора. – За это ты мне ответишь головой, Роман Николаевич!

– Понял я. – Это был голос нового следователя.

– И не разводи сантиментов. Не миндальничай. Сегодня главный вопрос – времени. И он стоит ребром – кто кого! Он – враг. А мы должны быть беспощадны к врагам! Он должен рассказать тебе всё! Ты понял?

– Понял. Разрешите применить жёсткие методы допроса?

– Ну, не очень там… По лицу не бить.

Новый следователь был груб и прямолинеен, как движущийся на скорости локомотив.

– Вы – наёмники – действуете все по классической схеме заказного убийства, – говорил он, словно Алексея уже признали преступником, – ограничиваете следствию пространство для маневра: оружие одноразовое, перчатки тоже, средство от собак и так далее. Некоторые, типа тебя, даже машины с трупами сжигают. Но на этот раз прокольчик вышел, Алексей Иванович! – Следователь некрасиво рассмеялся. Его глухой смех походил на клёкот индюка. – Взяли мы тебя! Тёпленького. Скрутили на месте преступления! А ты, поганец, хотел убить ещё двух уважаемых людей! Что молчишь, сволочь? Мы всё про тебя знаем, урод!

– Иногда молчание – лучший ответ. – Видя, как следователь распаляет сам себя, Алексей хоть и решил не поддаваться на провокацию, но не сдержался.

Следователь, подойдя ближе, противно оскалился в улыбке, обнажив жёлтые и крупные, как у бобра, передние зубы. Неожиданно, без предупреждения он коротко двинул крепким кулаком Алексея в грудь в районе сердца. Сердце, соскочив с ритма, сбило дыхание. Не хватило воздуха. Голова закружилась. Острая ноющая боль прошла по всему телу до кончиков пальцев рук и ног и вернулась обратно к сердцу. Алексей, глубоко вдохнув и сделав медленный выдох, перетерпел эту боль.

– Ты у меня ещё орать будешь, так орать будешь, моля о пощаде, что в штаны наложишь от страха и боли! Всё расскажешь! – раздражённо кричал над ухом следователь. – А потом я отдам тебя в камеру, где сидят братки того пахана, на кого ты руку поднял, сука! Представь, что они с тобой сделают?

Угрозы не произвели на Алексея ни малейшего впечатления. Он думал совсем о другом. Пиджак на следователе был расстёгнут, и Алексей заметил красно-коричневую ручку пистолета, торчащую из стандартной наплечной кобуры. Он прикинул вариант: бросок, захват, удар ладонью в горло, и пистолет в руках. Но дальше уже придётся стрелять…

Но следователь, словно опытная легавая, глядя в глаза жертве, будто почуял неладное – вызвал охрану и приказал надеть на Алексея наручники. Ему завели руки за спину и застегнули.

– Итак, гражданин Разанов Алексей Иванович, – произнёс довольный Молчанов, – предлагаю тебе только поставить подпись. Протокольчик мы уже за тебя накатали – не поленились. Там всё – правда. Хочешь почитать?

– Сам писал, сам и подписывай! – снова не сдержался Алексей. Желание прибить беснующегося хама брало верх.

– Что-о?! – Следователь вскочил из-за стола, подбежал к сидящему на стуле Алексею, замахнулся, примеряясь ударить ребром ладони по шее. Алексей легко уклонился, резко вскочил на ноги и врезал мучителю ногой в пах. Тот согнулся, как старая бабка, закряхтел. Алексей, не раздумывая, нанёс удар коленом в лицо, как это делала Ольга, с оттяжкой, будто по мячу. Следователь, крякнув, отлетел к дальней стене кабинета, глухо упал, ударившись затылком о шершавую поверхность, и затих, закатив глаза.

Алексей, приложив усилие до хруста в суставах, вывел сцепленные наручниками за спиной руки вперёд, подошёл к пребывающему без сознания блюстителю закона, обыскал карманы.

Достав мобильный телефон, по памяти стал набирать кодовый номер. «Джокер!», – мысленно подбадривал он себя, нажимая цифры в нужном порядке.

– Дежурный по управлению слушает! – после первого гудка отозвалась трубка низким голосом.

– Говорит «Каракурт», – словно отдавал рапорт командиру, чётко и раздельно произнёс Алексей. – Личный номер: 27458…

Он кружился на спине, отчаянно работая ногами и закрывая руками лицо и грудь, среди яростного, осатанелого мата, среди сыпавшихся ударов обутых в тяжёлые твёрдые берцы ног и резиновых дубинок. Отворачивая от ударов лицо, краем зрения он видел оскаленные то ли в азарте, то ли в дикой ненависти лица охранников. Боли он почти не чувствовал. Но вот кто-то схватил его за руки, и он получил сильный удар в пах, от которого сжался в комок. Терпеть такую боль не было силы. Он закричал, вложив в срывающийся остервенелый крик всю боль и безысходность своего положения…

Не кровь изо рта и носа, а боль в паху не давала Алексею дышать, зажимая сердце и мозг тисками, заставляя кататься по полу под ударами жёстких ботинок и милицейских дубинок. Сознание стало мутиться. Алексей на мгновение успел перехватить глоток воздуха окровавленным ртом прежде, чем закрылись глаза…

Он перестал чувствовать своё тело, впал в состояние, где нет ни желаний, ни страхов – ничего, кроме покоя и умиротворения. Оказывается, физическая боль имеет предел, через который она не может идти дальше. Душа Алексей вырвалась за рамки плоти, перешла границы тела и воспарила над происходящим, над болью, перетекая во что-то лёгкое и светлое.

Последнее, что он помнил, – его перестали пинать…

Темнота. Тусклый свет. Открыв глаза в холодном карцере, он ничего не почувствовал. Ничего, кроме боли. Сознание ещё туманилось. Алексей усилием воли попытался взять под контроль плывущие вокруг стены и потолок. Они остановились и приняли чёткие очертания, но гудящая голова ещё кружилась. Алексей пошевелился, и боль как удар молнии пронзила всё тело, заставив прикусить губу, чтобы не застонать. Он попытался сесть, но не смог сделать это с первого раза. Он сделал ещё одну попытку и не сдержал стона – болело всё. Впереди ещё не один допрос, – возникла откуда-то издалека, словно чуждая, мысль. Будь, что будет… И когда он подумал, что больше не выдержит, сдастся, потому что дошёл до собственного предела, пришло понимание, что если он подпишет бумаги, там, впереди его ждёт пустое пространство, где уже никогда не будет Ольги. Не будет ничего. Нет, он не станет ничего подписывать! Собрав всю силу воли, Алексей сел на нарах. После минутной слабости пришла уверенность и желание стоять до конца. И физическая боль понемногу отступила, освободив место странному и непривычному ощущению свободы, будто он сам воспарил над избитым телом. Теперь Алексей был готов вынести ещё один допрос…

Глава 15

– Считай, что в рубашке родился, Разанов! – по-доброму усмехнулся полковник с армейскими погонами, встречая Алексея, выходящего из здания УВД. – Наслышан о твоих подвигах. Всё-таки хороших специалистов мы готовим! Думаю, в войсках от тебя стране больше пользы будет, чем на гражданке. Давай обратно в спецназ. Получишь офицерские погоны.

– Да мне ещё Олю Леоновскую нужно найти, – неуверенно прояснил ситуацию Алексей. – А там, как получится… – Он был рад видеть своего бывшего командира, теперь уже полковника Демьяненко.

Они обнялись, как боевые товарищи.

Полковник с подозрением посмотрел на переминающегося с ноги на ногу Алексея:

– Чего ты мнёшься, как красная девица? Хочешь ещё что-то спросить?

– Хочу, товарищ полковник. Как вам удалось вытащить меня из тюрьмы?

– Интересно? – с пониманием усмехнулся моложавый полковник. – Посадили тебя менты, а тюрьмы подчиняются другому ведомству. Разделяй и властвуй – знаешь такое правило? Мы своих не бросаем.

– Понял.

– Ну, тогда – садись в машину, Каракурт! – Не объясняя ничего, полковник потянул ручку и открыл перед Алексеем заднюю дверь «Мерседеса» с затенёнными стёклами.

– Спасибо, товарищ полковник… – попытался отказаться Алексей. – Я сам доберусь…

– Садись, – твёрдо повторил полковник, сменив тон на начальствующий. – О делах говорить будем.

К своему большому удивлению в салоне «Мерседеса» Алексей увидел того самого представителя «уважаемой организации» в гражданском костюме, с которым уже встречался на допросе в тюрьме. Алексей припомнил, что тогда подумал про породистое лицо этого гражданина.

Поздоровавшись, Алексей съязвил:

– Начальника УВД подождём?

– Обойдёмся без него, – снова, как и тогда, не оценил его юмора мужчина в костюме.

– Знакомить вас не нужно, – с улыбкой произнёс устроившийся на переднем кресле возле водителя Демьяненко, дав тому команду «Трогай!». – Сразу – к делу. Ты, Алексей, выполняешь задание наших смежников. На этих условиях я и вытащил тебя.

– По-другому нельзя? – посмотрел на него Алексей.

– Нельзя, – ответил за полковника мужчина с лицом породистого бульдога.

– Слушаю, – вздохнул Алексей.

– Вы устраните объект, – словно резал по живому, резко чеканил слова гражданский. – В устранении этого объекта есть и ваш интерес. Все дальнейшие инструкции и разъяснения получите через известного вам Виталия.

– Надеюсь, этот объект не Гаршенин? Вы уже сломали его.

– Нет, – недовольно бросил мужчина и продолжил инструктаж: – Завтра утром вы должны позвонить Виталию вот по этому телефону. – Мужчина протянул Алексею трубку мобильного аппарата.

– Гарантии мне и Ольге? – посмотрел на собеседника Алексей, принимая телефон из его рук.

– Вы поедете к ней. Потом сможете вернуться вместе. Это при условии выполнения задания.

– А если задание не будет выполнено?

– Вы знаете много лишнего и, сами понимаете… – многозначительно помолчал человек с породистым лицом. – И у Ольги будут неприятности. Так что лучше задание вам выполнить.

– Я всё сделаю… – выдохнул Алексей. Выбора ему не оставляли…

– Понимаю, работа не совсем по твоему профилю, – Демьяненко сидел за столом без кителя в расстёгнутой рубашке с погонами, перед ним стояла почти пустая бутылка водки, – но её нужно сделать, Лёха. Ты понял? Я обещал! Я поручился за тебя! Только на этих условиях они согласились выпустить тебя под мою ответственность. Кстати, ты очень поздно позвонил. А если бы испортилась погода? Или ещё что-нибудь? Мы могли бы и не успеть прилететь из Москвы.

– Спасибо… – довольно сильно захмелевший Алексей хотел сказать что-то ещё, но в это время в дверь гостиничного номера постучали.

– Кто? – громко поинтересовался Демьяненко.

– Молодые люди, отдохнуть не желаете? – спросил приятный женский голос за дверью.

– Мы и так отдыхаем! – недовольно ответил Демьяненко и проворчал: – Нигде от них покоя нет. Спидоноски…

– Я ещё арестован? – задал прямой вопрос Алексей.

– Нет. Что ты? – замотал головой Демьяненко. – Просто до завтра я отвечаю за тебя головой. Понял? Поэтому ночевать ты будешь здесь. Никому не звони. Никто не должен знать, что тебя выпустили. А завтра ты переходишь в подчинение Виталию. Смотри, глупостей не делай!

– У меня выбора нет! Так хреново я себя ещё никогда не чувствовал.

– Ты скажи спасибо, Алексей, что мы тебя от их вербовки отстояли, – глухо произнёс Демьяненко. – Да и ты молодец – два раза им весь концерт испортил: когда не стал из винтовки стрелять и когда сокамерника не замочил. Тут бы тебе уже не удалось отмыться. А по Москве у них на тебя материальчик слабенький. Ольги твоей нет, свидетелей тоже. А улики так – косвенные…

– Спасибо за всё, командир.

– Давай выпьем…

Утром Алексей позвонил Виталию по новому мобильному.

Их встреча произошла на окраине города через час. К ожидающему на остановке Алексею подъехала иномарка с затонированными стёклами.

– Если возможно, давай пообщаемся в более подходящей обстановке. Я, между прочим, ещё не завтракал, – не здороваясь, покосился Виталий на устроившегося в салоне рядом с ним пассажира.

– Я тоже, – бросил Алексей.

Они пересекли город, проехали с десяток километров по московской трассе и остановились у придорожной одноэтажной гостиницы с грязно-серыми буквами, складывающимися в слово «HOTEL» на не очищенной от снега крыше.

Проведя Алексея по узкому коридору в тесный двухместный номер, Виталий по телефону заказал в баре еду.

Потом он, сидя за столом напротив, ждал, пока Алексей поест горячего. Сам только не спеша потягивал из кружки принесённый барменом чай с бутербродами.

– Виталь, я не вижу в тебе врага, хотя мы после первого знакомства расстались не совсем друзьями, – спокойно произнёс Алексей, дожёвывая свой бутерброд. – Хочу извиниться за прошлое. Сейчас ты – мой начальник. Хотя понимаю, что доверять мне у тебя нет никаких оснований. Но нам придётся работать вместе.

– Повезло тебе, – нахмурился собеседник. Алексей заметил, как правая рука Виталия опустилась под расстёгнутую куртку. – Мы понимали, что ты долго не выдержишь в тюрьме, – продолжал Виталий, не отводя взгляда от Алексея. – Тебя в следственном изоляторе наш человек должен был ликвидировать. Но, видно, сильный у тебя ангел-хранитель – ушёл ты вовремя!..

– Глупостей не делай, – Алексей неотрывно смотрел на Виталия, сжимая в правой руке столовый нож. – Не успеешь выстрелить.

Несколько секунд мужчины сидели в застывших позах, не сводя друг с друга глаз. Их немая дуэль закончилась тем, что Виталий вытащил руку из-под куртки и положил её на стол:

– Ладно, расслабься. Давай поговорим…

– Ну, назови мне место вашей организации в нарисованной тобой схеме, – горячился Алексей.

– Если назову, станешь на нашу сторону? – не уступал ему собеседник.

– Я и так играю на вашей стороне. Мне только не нравится, Виталий, что ты хочешь во мне дырку сделать. Интересно, это твоё личное желание или приказ получил?

– Я получил задание присмотреться к тебе. А действовать по обстоятельствам.

– Ну и что думаешь делать? Только честно. – Алексей смотрел в глаза сидящему напротив человеку, пытаясь уловить в них малейший признак опасности. Рука Алексея не отпускала нож. – Похож я на предателя?

– Думаю, тебе можно доверять, – медленно проговорил Виталий. – Перейдём к делу.

– Только сначала ответь, кого ты представляешь в организации? И что за организация?

– Много будешь знать – не успеешь состариться.

– Вы – каратели? Точно? Выносите приговоры и устраняете объект? Так? Эффективно! А главное – просто.

– Ты думаешь, всё так просто? Да, мы делаем ставку на страх, но только там, где уже нельзя надавить на совесть. Вот тебе наглядный пример: в нашей области сложилась и действует целая структура по незаконному изъятию доходов и собственности у более или менее обеспеченных лиц. В эту цепочку входят люди с известными тебе фамилиями из криминала, прокуратуры, милиции, налоговиков, судей. Всё выстроено так, чтобы человек, лишённый своего бизнеса, своей собственности, не мог добиться справедливости нигде и никогда. И заметь, всё прикрывается Законом.

– Мне известны некоторые случаи по рейдерским захватам успешных предприятий «столичными».

– Нет, Разанов, не то. «Столичные» – это отдельная история. Я говорю сейчас о структуре, обеспечивающей безбедную жизнь «слугам народа» конкретно в нашем городе и конкретно – силовикам с большими звёздами. Причём, как правило, во главе подобных структур, как метастазы расползающихся сегодня по всей России, стоят не самые высокие областные начальники, а их заместители. Знаешь, почему? Заместители непотопляемы. Начальник пришел-ушел, а заместитель остаётся. Сидят в креслах годами. Как следствие, – срастание властных органов с криминалом. Это неизбежно. Ты посмотри, где и как строят свои дворцы наши «слуги народа». Знаешь тот район, которому народ прилепил точное название «Царское село»?

– Видел издалека. Но внутри быть не приходилось: забор высокий, по периметру охрана, въезд только по пропускам.

– Поверь мне на слово: там соседствуют стена к стене особняки заместителя прокурора области, заместителя начальника УВД, областных судей, действующего мэра, всяких бывших, а самое интересное, что в центре этого, так называемого, золотого квартала возвышается дом самого Миши Тарана. Наша с тобой задача – ликвидировать этого зажравшегося криминального авторитета.

– А почему бы не арестовать его по Закону. – Алексей не верил в услышанное.

– По Закону не получается. И заступников у него много. Вот так-то.

– Знаешь, удивил! – криво усмехнулся Алексей. – Мне казалось, что вы с Тараном заодно.

– Креститься надо…

– Ладно. С Тараном – это сам бог велел. Тут и мой личный интерес: он родителям угрожал и Ольге. Кстати, ответь честно, я смогу забрать её от вас? Отпустите?

– Посмотри в глаза реальности, Лёха: неужели ты не видишь, что творится в стране? Нам нужны такие специалисты, как вы! – Собеседник неотрывно смотрел на Алексея.

Выдержав взгляд, Алексей произнёс:

– Знаешь, Виталий, для меня политика – сказки дядюшки Андерсена, и я голову этим забивать не собираюсь. Мне Ольга нужна. А ей – нормальная семья. Вот моя реальность. Скажи мне, как найти Ольгу?

– Погоди, погоди, Разанов, – заторопился Виталий. – Разве можно создать нормальную семью в государстве, где у человека даже нет надежды на справедливость?

– И именно этим, – установлением справедливости, – и занимается ваша организация, – съязвил Алексей.

– Да. И Ольга в том числе, – пропустил сарказм мимо ушей собеседник.

– Виталий, Ольга – молодая, красивая женщина, которая должна рожать детей! Пойми это. И о какой справедливости идёт речь? Только что ты мне тут вещал о том, что вся наша жизнь превратилась в большой бизнес. Значит, в ней действуют уже не человеческие законы, а законы бизнеса. И вся твоя справедливость, если смахнуть с её поверхности слой розовой пыли, обернётся всего лишь клановой междоусобицей: одни пожирают других, а третьи помогают им делать это. И это уже не справедливость, это – видовой отбор: борьба за деньги и власть. И ты, и твоя организация находитесь в самой гуще этой борьбы и представляете чьи-то интересы. Крупные интересы. Правда, методы у вас запредельные. А слова и лозунги можно подобрать любые.

– Ты не прав, Алексей! Есть честные люди, стремящиеся к этой самой, критикуемой тобой, справедливости. И они хотят бороться.

– Вынужден согласиться – всегда есть желающие бороться.

– В августе 1991 года произошёл крах не режима, произошёл крах нашего государства! – собеседник не слышал его. – Ты понимаешь это, Разанов? Восемь последующих лет страна была отдана на разграбление авантюристам от политики и хапугам, пустившим по миру когда-то гордый и богатый народ. Конечно, нам не удастся в полной мере восстановить попранную справедливость, но мы не хотим потерять то, что каким-то чудом ещё сохранилось – Российскую Федерацию. Да, конечно, если выполнишь задание, мы тебя отпустим. И Ольгу твою… Но только если выполнишь. И без фокусов. Понял?

– Понял. Меня и Ольгу…

«Объект вышел на улицу. Он сейчас во дворе. У вас три минуты…», – хриплый голос в динамике портативной радиостанции замолчал.

– Вперёд! – скомандовал с заднего сиденья Виталий, натягивая на лицо чёрную маску спецназа.

Серый «Мерседес» с чёрными стёклами мягко тронулся по гладкой асфальтированной дороге прямо к въезду с поднятым шлагбаумом. Алексей удивился тому обстоятельству, что на пропускном пункте отсутствует охрана. Он тоже опустил на лицо маску и проверил автомат.

– У нас на всё про всё тридцать секунд, – предупредил сидящий радом Виталий. – Я стреляю из машины, ты – выходишь и добиваешь…

Уже через три минуты от серого «Мерседеса», пылающего ярким факелом в трехстах метрах от бетонного ограждения коттеджевого городка отъезжал чёрный джип с затонированными стёклами. В пустом «Мерседесе» горели два использованных автомата «Калашникова».

После нескольких дней отсутствия Алексей был дома. Пройдя к окну и не зажигая света, он обвёл взглядом знакомую тёмную комнату с высоким натяжным потолком и широким диваном, и почувствовал грусть – это всё ему предстояло покинуть, пусть на время, но всё-таки покинуть утром уже наступающего дня. Переночует, заберёт спрятанную в шкафу банковскую карточку с круглым валютным счётом и поедет к родителям, – так велел Виталий, – а когда будет готова виза, поедет к Ольге в Голландию.

Мать уже отправилась спать после бурной и радостной встречи, Алексей с отцом всё ещё сидели на кухне.

– Батя, тебе же завтра на работу, отдыхать нужно, – проявил заботу Алексей. – Я всё тут уберу.

– Уже сегодня, – уточнил Иван Алексеевич. – Да и вставать уже скоро. Лучше уж совсем не ложиться.

Он некоторое время рассматривал сына и приходил к выводу, что тот за последнее время сильно изменился: возле глаз легли первые морщины, у бровей появились складки, которых раньше Иван Алексеевич не замечал, и ранняя седина припорошила виски.

– Знаешь, сынок, – произнёс Иван Алексеевич, измерив Алексея открытым взглядом, – раньше я никогда не требовал от тебя отчёта в поступках. Но вижу, что нелегко тебе приходится в последнее время. Поэтому спрошу: не от хорошей жизни ты решил уйти с работы?

– Так складываются обстоятельства, отец.

– Ты почти никогда не просил у нас с матерью помощи или советов. А нам бы хотелось быть для тебя самыми нужными людьми. Ведь у нас с Катериной кроме тебя на свете и нет никого.

– Папа, – Алексей редко называл отца так, только в порыве самых тёплых чувств, – и у меня кроме вас с мамой нет людей ближе!

– Вот и расскажи мне сейчас, сын, всё, что с тобой произошло в последнее время. Я матери – ни словом…

Три дня Алексей скучал в квартире родителей, не выходя на улицу. Его никто не беспокоил и не искал. Неизвестность тяготила, но безопасность была важнее – впереди его ждал Амстердам.

На четвёртый день зазвонил мобильный телефон, и женский голос сообщил, что шенгенская виза на Разанова Алексея Ивановича открыта, можно вылетать в Москву.

На следующий день Алексей уже был в столице. Получение в посольстве визы, поездки на такси, билеты, посадка в самолёт почти не запомнились, потому что он всё время думал об Ольге.

Пять недель, пять долгих мучительных недель без любимой стали для него невозможным испытанием. И он не сдержал данное Ольге слово ждать пока всё уляжется. Он торопил обстоятельства, потому что больше не хотел без неё жить.

Весь полёт от Москвы до Амстердама он представлял, как встретит его любимая? Он ждал и боялся этой встречи.

Глава 16

Тяжёлый авиалайнер утомлённой белой птицей мягко опустился на бетонные плиты огромной гладкой посадочной полосы европейского аэропорта первого класса. Пробежав положенные километры для гашения скорости, белый красавец-лайнер остановился и неторопливо вырулил на примыкающую к взлётно-посадочной полосе – всю расцвеченную огнями – рулёжную дорожку.

Дом на набережной, сложенный из тёмного красного кирпича под старину, напоминал средневековый замок с привидениями. Вечерело. Дул холодный ветер, на небе скапливались серые тучи, обещая дождь, и вся эта картина, ярко запечатлевшаяся в памяти Алексея при выходе из такси возле дверей гостиницы, не располагала к проявлениям радостных эмоций. Но он радовался.

Пройдя все бюрократические формальности у администраторов и оставив свою дорожную сумку в одноместном номере «Люкс», Алексей пошёл прогуляться по городу, о котором много слышал и читал. Поиски Ольги он решил начать с утра, потому что не знал этого города и не владел ни фламандским, ни немецким языками.

По знаменитым местам решил пройтись пешком. Пока шёл по мощённой камнем набережной, небо ещё больше затянулось тучами, стал накрапывать мелкий дождь, который, впрочем, вскоре закончился. Но ветер продолжал дуть с тем же упрямством.

Захваченная первыми робкими сумерками набережная с припаркованными автомобилями и гуляющими людьми, уже расцвечивалась огнями.

Постояв у самой воды и посмотрев на залив, Алексей обернулся, заслышав звуки знакомой мелодии. Метрах в ста пятидесяти за его спиной начинался известный квартал «Красных фонарей», там играла музыка, горели разноцветные рекламы, там бурлила жизнь – работали кафе, небольшие театры и магазинчики. Алексей вдруг остро ощутил одиночество, и его потянуло туда, где много людей, света и музыки.

Обойдя большой, не подающий признаков жизни, тёмный средневековый собор, Алексей по неширокому горбатому пешеходному мостику через канал перешёл на другую сторону мощёной улицы.

Зимние европейские сумерки всё плотнее опускались на изрезанный прямыми лезвиями каналов город. Ветер стих, удерживаемый причудливыми кварталами разноцветных средневековых построек. Алексею казалось, что он попал в сказку. Здесь нравилось всё: и воздух, и дома, и открытые лица прохожих. И даже сырая погода.

Глазея на витрины с полуголыми девицами, он, заслышав родной язык, прибился на несколько минут к немногочисленной толпе туристов из России. Рассматривая афиши и вывески, заглянул вместе с ними в несколько магазинчиков, предлагающих товары на любой вкус. Ощутив вдруг нарастающую головную боль, сделал остановку в небольшом кафе. Сев за столик, Алексей на ломанном английском, дублируя слова жестикуляцией на пальцах, заказал официанту чашку кофе и обыкновенное пирожное без наркотиков. Выпив крепкого напитка, Алексей почувствовал, что стало легче. Он заказал ещё кофе. Пил маленькими глотками, слушая спокойную умиротворяющую музыку и глядя через большое витринное окно на залитую огнями улицу, каждой клеточкой организма впитывал и ощущал новую, незнакомую ему жизнь.

Посмотрев на часы, Алексей определил, что сидит уже час. Пора было возвращаться в гостиницу.

Расплатившись с официантом, он вышел на улицу. Снова взошёл на один из похожих, словно братья-близнецы, горбатых мосточков. На середине возле перил остановился и, замерев в умилении, долго глядел на пару белоснежных лебедей, дремлющих друг возле друга на ровной водяной глади канала. Странно, птицам не мешали городские звуки и яркие всполохи неоновых реклам. И никто не смел потревожить их сон. «Эти грациозные создания ведут себя так уверенно, потому что они вдвоём, – подумал Алексей, припомнив разговор с Ольгой о счастье. – Где ты сейчас, любимая?». Мысль о скорой встрече с самым дорогим человеком заставила его улыбнуться.

Посмотрев вверх на низкое тёмно-серое небо, Алексей двинулся дальше.

Вдруг прямо над его головой ярко засветила луна и снова погасла. Потом ещё раз, ночное светило показало свой бледный лик из-за туч. Разглядывая фасады старинных домов, Алексей подумал, что в такую ночь в этом сказочном городе луна особенно ярко будет светить в те окна, за которыми живут влюблённые, вселяя в их сердца надежду, смятение и трепет. За одним из таких окошек, может быть, именно сейчас готовится ко сну его Оля, ничего не зная о том, что он – её герой – здесь, что он ищет свою принцессу. Вздохнув, Алексей взглянул на небо ещё раз, и, словно испугавшись его взгляда, круглая луна вздрогнула и снова нырнула в тучу.

По пути в гостиницу Алексей снова прошёлся вдоль витрин с обнажёнными женскими телами. Потом постоял на берегу одетой в камень набережной, мысленно стараясь припомнить карту Голландии и то историческое место, откуда берёт начало эта удивительная страна. Но не смог вспомнить ничего.

Следующий день был предвыходным. Шла вторая неделя февраля. С утра за окном светило солнце, и Алексей сразу после завтрака решил, не откладывая, отправиться на поиски Ольги.

По-европейски тёплый зимний день только начинался, и прохожие на прилегающих к центру улицах встречались редко. Зато в центре везде – возле офисов, магазинов и кафе – в ожидании хозяев стояли сотни велосипедов и припаркованные к узким тротуарам редкие автомобили.

Алексей шёл, по пути разглядывая королевский дворец, стены и купола соборов, магазины, читая фламандские названия улиц и номера домов. Вот, наконец, и тот самый адрес, что дал ему Виталий. Сердце радостно застучало: Ольга должна жить здесь – в этом доме.

Обойдя с разных сторон средневековый особняк с колоннами, он медленно направился к подъезду. Алексей открыл высокую узкую дверь и поднялся по широкой старинной лестнице с тяжёлыми коваными перилами на третий этаж. Вот и дверь её квартиры. После двух коротких и двух длинных звонков, не получив ответа, Алексей спустился вниз и вышел на улицу. Осмотрев закрытые наглухо окна третьего этажа, он пришёл к выводу, что Ольги дома нет. В душе шевельнулось беспокойство. Но он постарался утешить себя тем, что девушка могла и выйти куда-нибудь.

Немного расстроившись и решив возвратиться сюда вечером, Алексей направился в сторону центральной площади, чтобы продолжить осмотр понравившемуся ему города.

Сказочная архитектура голландских мастеров завораживала, солнце в зените светило ярко, и Алексей, подняв взор, попросил небо о чуде.

В самом центре города на площади среди множества ухоженных лиц мужчин и женщин, выходящих из большого старинного собора, он увидел её издалека. Его поразило то, насколько была прекрасна эта девушка! Стройная, высокая в модном пальто, она шла, задумавшись о чём-то. В руках была большая сумка на длинной ручке. Алексей, оставаясь незамеченным, двинулся следом, невольно залюбовавшись девушкой.

Пройдя половину квартала от храма по узкой улице, он не выдержал: когда она перешла на другую сторону мостовой, Алексей ускорил шаги.

Сдерживая бешеный стук собственного сердца, тихо позвал:

– Оля! Госпожа Леоновская!..

Девушка резко обернулась. В её серо-голубых глазах он прочитал удивление и… радость…

Волгоград, 2009 год