В нашей реальности сыскная полиция конца XIX в. имела отчасти схожую, но в целом иную структуру и иной устав службы.
Речь идёт о Крымских войнах – Первой 7362–7363 гг. от сотворения мира – соответственно 1853–1856 гг. от рождества Христова, и не случившейся, к счастью, в нашей реальности Второй Крымской войне, переросшей затяжную Отечественную 7366–7370 гг.
7368 г от сотворения мира.
В нашей реальности у коня Македонского была всего одна голова, и звался он Буцефал – Бычьеголовый.
В нашей реальности чиновникам в середине XIX в. носить усы возбранялось, а в описываемой – ничего, считалось допустимым.
В нашей реальности этот орган был создан в 1865 г, в описываемой – примерно в тоже время.
Парадный двор перед домом, ограниченный главным корпусом и боковыми флигелями.
Так называлась должность, более всего соответствующая современному «заместителю».
В нашей реальности, в отличие от описываемой, называть города именами исторических деятелей никогда не считалось дурным знаком. Может быть, напрасно?
Этот эпизод – не вымысел автора. В нашей реальности имели место похожие случаи, они описаны в мемуарной литературе.
Строго говоря, эти растения не являются пальмами, но в XIX в. их было принято называть именно так.
В нашей реальности схожим ведомством было III отделение Собственной Его императорского Величества канцелярии, однако, функции этих двух учреждений не вполне совпадают.
В нашей реальности Иван Павлович отрёкся от престола, детей имел только внебрачных, поэтому в описываемое время царский трон занимал не сын его Павел, рождённый от законной жены (такового в нашей реальности не существовало вовсе.
желтоватая, с бурым оттенком
Заметим, что в нашей немагической реальности пассажирам в 19 веке не удалось бы добраться из Москвы в Санкт-Петербург за ночь, в те времена дорога заняла бы целые сутки
В XIX в. крупная клетка в мужском костюме считалась признаком дешевизны и дурного вкуса
Шлафор – широкий мужской халат покроя кимоно
В нашей реальности эту должность в середине XIX в. занимал Трепов Фёдор Фёдорович, ставший позднее градоначальником Санкт-Петербурга. Между этой одиозной исторической личностью и действующим в описываемой реальности Тутчевым Михаилом Евграфовичем нет решительно никакого сходства, единственное, что их объединяет – это должность.