Опасности любви

Эпилог

Столовая купалась в свете свечей, сладкий аромат пчелиного воска смешивался с манящими запахами кухни. За столом сидело множество гостей. «Моя семья», – думал Айвэн, переводя взгляд с одного на другого. За последние пять лет он прошел долгий путь от одиночества до дружной семьи, о какой никогда и не мечтал. И вcе благодаря Люси.

Он смотрел на нее через стол, и сердце его наполнялось любовью и гордостью за свою жену. Она была прекрасна и физически, и духовно. Она подарила ему радость, о существовании которой он прежде не подозревал. Даже этот ужин в честь семидесятипятилетия его бабки не мог испортить ему радость.

– Тост за долгую жизнь! – произнес сэр Лоренс, с трудом поднимаясь на ноги, и все последовали его примеру.

– Ура! – закричал сэр Джеймс. Он был немного навеселе, чего с ним никогда не случалось, и Айвэну было смешно смотреть на известного ученого, который ведет себя как школьник.

За столом были брат Люси и вся ее родня, многочисленные племянницы и племянники. Глядя на них, Айвэн думал, что Дерек и Стенли скоро перерастут отца, а Пруденс за последний год расцвела и превратилась в чудесную девушку. Но следующей весной в свет ее повезет кто угодно, только не Люси. Он ни за что не отпустит свою жену так надолго.

Алекс специально приехал из Лондона, чтобы принять участие в праздничном ужине. Он всегда был любимчиком вдовствующей графини, и Люси настояла на его приезде. Джайлс тоже был здесь, а вот Эллиот приехать не смог. «И слава богу», – думал Айвэн, потому что все еще ревновал к нему Люси. Он считал, что Эллиоту вообще нельзя доверять ни одной женщины.

Люси, с высоко забранными волосами, в платье с глубоким декольте и с любимой шалью – его шалью! – на плечах, выглядела так, что даже слепой сошел бы с ума.

Внезапно Айвэна дернули за правый рукав.

– Папа, а можно я тоже произнесу тост? – спросил Рафаэль.

Айвэн усмехнулся: у четырехлетнего сынишки слипались глаза. Ему давно уже пора было спать, но сегодня для него сделали исключение.

Он взъерошил мальчику черные кудри.

– Конечно, можно.

И постучал ножом по бокалу, помогая Рафаэлю забраться на стул.

Мальчик гордо держал в руке бокал с яблочным соком, совсем как взрослые. Он улыбнулся отцу, потом матери, сидевшей на другом конце стола, и повернулся к прабабке.

– С днем рождения! Ты самая лучшая прабабушка на свете!

Раздались смех, восклицания, а Айвэн боролся с горечью. Еще совсем недавно он не хотел, чтобы его ребенок любил прабабку. Он вообще не хотел, чтобы его сын знал о ее существовании! Но Люси настояла на своем – и он уступил. Теперь же графиню и его сына связывала искренняя любовь.

Когда леди Уэсткотт улыбнулась правнуку, Айвэн забыл о своей горечи. В конце концов, она любит его сына. Она и Люси любит. И, без сомнения, будет любить и того ребенка, которого носит сейчас под сердцем его жена.

Он поднял бокал и вместе со всеми гостями выпил за тост, произнесенный его любимым сыном. «С днем рождения, ты самая лучшая прабабушка на свете…» Что ж, какой бы плохой бабкой ни была Антония, прабабка она действительно прекрасная. Даже Айвэн был вынужден это признать.

Вокруг раздавались веселые голоса, слуги бесшумно ходили вокруг стола, наполняя бокалы. Дерек и Стенли выпросили по второму бокалу вина. Впрочем, просить особенно не пришлось – отец только пожал плечами: пейте на здоровье.

А Айвэн все смотрел и смотрел в лучистые глаза жены. Их разделяли двенадцать футов отполированного красного дерева, сверкающего хрусталя и переливающегося серебра. Но он читал ее мысли по глазам.

Люси видела, как Айвэн поднял бокал и выпил. И она поняла, что он примирился со своим прошлым.

Она улыбнулась, и тепло ее улыбки передалось ему. Ее любовь – в обмен на его любовь, как всегда… Айвэн вдруг почувствовал себя необыкновенно легко. Он впервые понял, что прошлое – это всего только прошлое. Понял благодаря Люси. И он никогда этого не забудет.

– Иди сюда. Поцелуй свою прабабушку, – сказала Антония Рафаэлю, и мальчик соскочил со стула.

Айвэн смотрел, как тщедушная старуха обнимает его сына, и на мгновение глаза бабки и внука встретились.

Это продолжалось всего несколько секунд, потому что Рафаэль что-то сказал ей на ухо, и она повернулась к ребенку. Но Айвэну этого хватило, чтобы понять: старая графиня сожалеет о прошлом. Она однажды уже говорила ему об этом, однако такой вот взгляд был красноречивее всяких слов. Титул – это хорошо. Богатство – очень полезно. Но семья – это все.

К горлу у него подкатил ком, и он вновь взглянул на Люси. Она тоже с улыбкой смотрела на Рафаэля, обнимавшегося с бабкой, но, почувствовав на себе взгляд Айвэна, подняла глаза.

«Я люблю тебя, – сказала она одними глазами и улыбкой, как часто с ним говорила. – Я люблю тебя».

«Да, семья – это все», – подумал Айвэн и улыбнулся жене.