Операция 'Челнок'

Евгений Кукаркин

Операция "Челнок"

Написана в 2000 г. Детектив

Сегодня мой первый день работы. Стою перед дверью начальника и волнуюсь, куда меня назначат. Хорошо бы, конечно, попасть в отдел по организованной экономической преступности, здесь хоть кропотливая работа с документами, с людьми и можно отличиться или... проиграть, одним словом, как игра в карты... . Неплохо бы и в отдел информации..., здесь спокойная жизнь, но зато интересно, каждый час заполнен новостями и по моему, это мечта каждой девушки, поступающей работать в МВД.

Немолодая секретарша, уже несколько раз критически оглядывает меня, отрываясь от своих бумажек и папок. Вдруг она встрепенулась и по полученному неведомо откуда сигналу, обратилась ко мне.

- Лейтенант Морозова, вас вызывает генерал.

В большом кабинете двое солидных мужиков в штатском, тот что за столом старый пердун, по роже видно любит пускать слюну при виде красивеньких женщин, другой, с помятым от морщин лицом, пренебрежительно смотрит на мою фигуру.

- Разрешите доложить, лейтенант Морозова, прибыла для несения службы.

Старый пердун смотрит в папку с моим делом и почему то все время поглядывает в мою сторону, словно сравнивая с невидимой фотографией. Второй, глядит на меня, как на пустое место и в его выцветших глазах я вижу, что ничего не стою. Сердце мое сжалось, не к добру все это.

- Это хорошо, что вы прибыли, лейтенант, - скрипит начальник за столом. - Ну как, Вадим Петрович, подойдет?

- Нет, уж больно красива. В этой операции должна быть женщина так себе, чтобы не выделялась.

- Ну это наверно просто сделать. Прическу ее мы ликвидируем, макияж снимем, оденем в паршивую одежонку и будет то, что надо.

У меня от этого сообщения чуть волосы не встали дыбом. Как это... прическу ликвидируем..., да тебе старый пень нужно руки и ноги поотрывать за эту фразу. Я сегодня старалась, пол ночи не спала, чтобы спасти укладку, а он... Макияж снимем... Мерзавец. Вадим Петрович, этот с пустыми глазами, встал со своего места подошел ко мне, крутнулся вокруг два раза, разглядывая как вещь.

- Может ты и прав, Григорьевич, я ее беру. Одам в обработку, одному моему осведомителю, тот сделает ее человеком.

Гнев и возмущение клубком подкатились к горлу. Это что же выходит, я не человек. Да передо мной парни всего курса на карачках ползали, а по успеваемости одной только красный диплом дали. Хорошо хоть меня приучили молчать в присутствии начальства, а то я ему бы выдала.

- Ладно, Вадим Петрович, бери. Лейтенант Морозова, вы поступаете в распоряжение полковника Баранова. Сейчас выйдите, подождите его в приемной.

- Есть.

Опять сижу с этой мымрой - секретаршей. Для нее я уже не имею интереса, неужели она все уже знает. Через четверть часа из кабинета вышел полковник Баранов и кивнул мне.

- Пошли.

Очень странно, но мы двинулись к лестнице, прямо на выход из здания. На стоянке полковник подталкивает меня к черному "Мерседесу".

- Садись сюда.

- А куда мы...

- Без вопросов, лейтенант. Быстро в машину.

Проехали молча по улицам города километров двадцать, на тихом переулке полковник остановил машину.

- Давайте, Наталья Александровна, знакомиться. Я начальник отдела по борьбе с наркотиками и наркобизнесом Вадим Петрович Баранов и вы теперь назначены ко мне. Я специально вас не привел в отдел и не показал своим сотрудникам, чтобы там вас никто не видел. К сожалению, о нас главари наркомафии очень много знают, кто здесь виноват, мы еще не определились, то ли сами неумело работаем, от этого где то накалываемся, то ли у нас появилась какая то гадина, которая продает сведения о ребятах. Одним словом, вам придется пойти на дело прямо, как бы говоря, со школьной скамьи, даже не познакомившись со своими сотрудниками. Итак о деле. Вы будете участвовать, основным действующим лицом в так называемой операции "Челнок"... Кратко расскажу о наркотиках. Основные потоки этой дряни идут к нам из многих стран - это Пакистан, Афганистан, страны СНГ, Турция и другие южные государства. Везде у нас работают свои люди, но все равно дела идут не так уж хорошо. Там... у наркодельцов, работают умные ребята, у них свои отделы, по производству сырья, сбыту, разведке и контр разведке. Поэтому если мы закрываем один канал поступления наркотиков, то тут же возникает другой с более изощренной доставкой. Мы уже потеряли несколько наших парней, особенно проколы идут по линии Турции. Вот вам то лейтенант , мы и доверим этот канал.

- Как это? - в ужасе смотрю на него.

- А так. Знаете, кто такие челноки?

- В общем то, да. Это люди, которые добывают небольшие партии товара за рубежом и привозят для сбыта сюда.

- Все правильно. Одним из челноков должны быть вы.

Это уже интересно, ох уж и прибарахлюсь...

- Но причем здесь наркотики?

- При том, из Турции повезешь наркотики ты.

- Я?

- Да, ты. В Турции познакомишься с неким Саидом Переем, получишь от него товар и повезешь сюда, а вот кому передашь, это мы и хотим узнать. Предполагаем, что это очень умный и опасный человек. Известно, что его кличка Крот. Девять лет этот тип мучает нас, ни одного прокола, ни одного выхода на него. Наши агенты проваливаются один за другим, когда пытаются его нащупать.

- Как я так, через границу и... свободно наркотики...

- Вот это я не могу тебе сказать, как... На это работают у них, у наших противников, мозги. Залезь в бардачок, он перед тобой.

Я покорно открываю крышку впереди себя и вытаскиваю какую то грубую, жесткую ткань и горсть разноцветных пуговиц.

- Что это?

- Ткань - это не ткань, это известная дикая конопля, которую турецкие умельцы ловко переработали в полотно. А вот эти пуговицы - обыкновенный спрессованный порошок, наркотик по международной котировке А-33, смешанный с пищевыми красителями. Так что, я не знаю, что они в этот раз придумают...

Я запихиваю все обратно в бардачок.

- А как же я выйду на Саида Переея?

- Последний связной, который ездил в Турцию, сейчас находится в больнице, завтра ты к нему придешь, поговоришь обо всем, он согласен с нами сотрудничать.

- А что с ним?

- Подстрелен. Крот что то заподозрил, но не успел его добить. Запомни, больница на Октябрьском, пятое отделение, палата номер семнадцать, фамилия больного Сафаров. Итак, завтра в больницу, сегодня переедешь в новую квартиру, а после завтра встречаешься с нашей женщиной, которая подготовит тебя к броску в Турцию. Тебе будут нужны деньги, загранпаспорта, всевозможные документы, даже одежда, все это в новой квартире. Ключи от нее вот. Адрес - Кантемировское шоссе дом 22, корпус 7, квартира 132. В этой же квартире записан телефон той женщины, что тебя подготовит.

Полковник из кармана вытаскивает связку ключей и протягивает мне.

- И это все? Больше никаких инструкций?

- Больше тебе знать ничего и не надо. То что тебе скажет Сафаров, так и действуй и ни каких дурацких самодеятельностей. Мы теперь для тебя пропали, исчезли и все... О своей настоящей квартире теперь забудь, подружках и друзьях тоже. В какие бы ты переплеты не попадала, не пищи, действуй по обстановке, но в любом случае так и знай, мы рядом и все время следим.

- С мамой то можно простится?

- Простись, сейчас отправишься к ней, а так же позвони всем, кто тебя хорошо знает и скажи им, что выезжаешь в длительную командировку. В пять вечера должна быть в новом доме, из старого же ничего не брать. А теперь, гони все документы, что у тебя есть и выметайся из машины.

- Разве вы меня не подбросите...?

- Нет.

Ничего себе приемчик. Вывез почти на край города и бросил. Я выгребаю из сумочки паспорт, только что полученный утром, красный пропуск и передаю ему. С грустью вылезаю из машины. Покатал называется, старый черт. Вот такой то мой первый день работы.

Это гадость, а не квартира, где они только ее нашли, тусклые серые стены, а ванна... это же... помойка, а не ванна, грязная, с отбитой эмалью, вся покрыта ржавчиной, но я чуть не заплакала, когда вошла в туалет, расколотая крышка бачка, деревянный стульчак оторван от петель, а внутри то все...

В комнатах грязь и запустение. Я обследую каждый уголок, каждый ящик. В комоде нашла пакет, в нем пачка долларов, около пяти тысяч и наши... деревянные, тысяч десять. Два паспорта, один Российский, другой заграничный, тоже на Морозову и карточка моя, однако имя и отчество у меня уже другие, стала я Еленой Анатольевной. Сразу подумала, видно давно меня заприметил Вадим Петрович, раз документы такие приготовил. Напротив телефона на стене нашла записку, а на ней корявым почерком выведено: " Ольга Матвеевна, зв. по тел. 124-33-48."

Гардероб мне тоже не понравился, все поношенное, все старое. Здесь даже есть полу рваные ватники и резиновые сапожки. Вот так, взяли да и бросили сразу в эту жизнь. Добила меня кухня, когда из под посуды выполз таракан и зашевелил усами. Мне показалось в этот момент, что я умру.

Только через пару часов нашла в себе силы сходить в магазин купить продуктов и химический карандаш против ползающей мрази.

На следующий день, почти к девяти утра пришла в больницу. У палаты номер семь сидит заспанный охранник.

- Вы к кому, барышня?

- К Сафарову.

- А зачем?

- Меня прислал Вадим Петрович.

- А..., нам вчера сообщили о вас. Вы Морозова? Паспорт есть? - Я киваю головой и, покопавшись в сумочке, достаю паспорт. Мужик посмотрел на фото и махнул рукой. - Идите.

В палате только одна кровать, на который спит молодой парень с лицом южанина. К его руке подведена капельница.

- Ей..., - зову я парня. - Вы меня слышите?

Ресницы затрепетали и раскрылись. Глаза изумленно уставились на меня.

- Вы кто?

- Я, Лена. Меня прислал Вадим Петрович.

- Вадим Петрович? Вспомнил... Это тот полковник... Зачем вы ко мне пришли, Лена?

- Полковник мне сказал, что вы дадите турецкие адреса, поможете найти нужных людей, чтобы связаться с Саидом Переем.

- Так значит вас..., женщину... отправляют туда... По моему это безумие... А впрочем..., это уже не мое дело, но хочу предупредить, вас отправляют в пекло...

- Знаю.

- Хорошо. Тогда слушайте... В Стамбуле найдете Софийский Собор, там с ним рядом цветочный магазин. Его обслуживает красивая женщина - Зейнаб. Найди ее и передай привет от Марата Сафарова, а так же скажи, приехала за товаром по оплаченному счету 1313462. Запомни эти цифры - 1313462...

В это время стукнула дверь. В палату вошла полная женщина в белом халате, в руке она держит поднос прикрытый марлей.

- Леночка, - изменил тон Марат, обращаясь ко мне, - очень хорошо, что ты пришла. Как там мама, ты не сообщила им, что я здесь...? Вот познакомься это Галя, моя жена.

- Как вы сюда попали? - зло обращается ко мне женщина, которую кажется зовут Галей.

- Она по делу пришла, это родственница - лепечет с кровати Сафаров.

- Кто и почему пропустил?

- Я упросил охранника, - по прежнему за меня отвечает больной.

- Врешь. Опять своих блядей везде таскаешь. Только операция прошла, а эта курочка уже здесь. А ну пошла вон отсюда.

- Да ты что, Галя, мне же сейчас невозможно... Это Лена..., она специально приехала ко мне, - пытается заступиться Марат.

Я пока молчу и решаю как поступить с этой стервой, обхамить или дать по роже, но все же разум подсказывает мне, лучше отвалить. Пока подожду в коридоре или поболтаюсь где-нибудь, зайду попозже, уточню у Сафарова, что делать в Стамбуле дальше. А Галя, тем временем, поставила поднос на тумбочку и стала корпусом надвигаться на меня.

- А ну пошла от сюда, дрянь.

- Сама ты... сучка, - все же не выдержала я и выскочила наружу.

В палате слышны яростные вопли и угрозы. Сидящий рядом с дверью охранник, хмыкнул.

- Ну что, попало?

- Неужели эта стерва его жена?

- Так оно и есть, Сафарова, Галина. Не приведи господь, жить с такой женщиной. Ревнует к мужу всех и всякого...

- Странно, Сафаров все время в командировках, привыкнуть бы должна...

- Это ты не права, я по своей... сужу. Тоже ведь не все время дома, но если дома... то, во общем хорошая женщина, оберегает меня от всего. Тогда я понял, моя жена живет в двух измерениях, когда меня нет - она одна, когда дома - другая...

В это время в палате грохнул выстрел, потом еще один и еще... Охранник сорвался с места, оттолкнул меня, выдернул из кобуры пистолет и распахнул ногой дверь. Он водит оружием по палате и, вдруг бросился к окну. Теперь я могла рассмотреть, что творится вокруг. С пробитой головой лежит на полу Галина, недоуменно тараща глаза в потолок. Сам Сафаров свернул голову на бок в сторону окна, на рубашке, на его груди расползаются пятна крови.

- Сафаров, Сафаров..., - я перепрыгнула через Зинаиду и подскочила к нему.

Он мертв. Как же так, как операция, ведь Сафаров же мне должен был еще что то передать.

- Этот тип внизу, вызови врача, - это охранник пронесся мимо кровати и выскочил из палаты.

Теперь и я обратила внимание на окно. Оно разбито, зато четко видна веревка, раскачивающаяся за стеклом. Первой в палату ворвалась сестра.

- Вызовите срочно врача, - ору ей.

- Ой, - пискнула она, увидев трупы, и испарилась из палаты.

Я выпрямилась, перешагнула Галину и вышла в коридор за ней. Не знаю, что мной руководило, но мне сейчас не очень то хотелось светится перед милицией. Пока по коридорам несется вихрь паники, я решила смотаться.

Дверь мне открыла раскрасневшаяся женщина в тюрбане из полотенца и замотанная в большой махровый халат.

- Ольга Матвеевна?

- Я, а вы, Лена? Очень приятно. Вот не думала увидеть вас такой... Заходите. Решила перед вашим приходом душ принять...

Ее квартира так себе. Все кругом разбросано, не убрано. Не смотря на дорогую мебель, комнаты выглядят не приглядно, будь-то все свалили в кучу и забыли для чего привезли. Хозяйка словно прочла мои мысли.

- Ты не обращай внимания на эту неразбериху. Нам с тобой завтра утром уезжать, вот готовлюсь.

- Как уезжать? Я ничего не знала.

- Теперь уже знаешь. Я билеты купила, так что гони четыре сотни. Загранпаспорт или вкладыш у тебя есть?

- Есть.

- Тогда совсем отлично. Мне сказали, чтобы я тебя привела в порядок и пока вводила в курс дела и показывала все...

- Разве я не в порядке?

- Дурочка, ты выглядишь великолепно, а в нашем деле выглядеть такой нельзя. Во первых, и торговаться легче, когда рожа крива, во вторых, пристают меньше. Выделятся совсем не надо. Так что мы сейчас с тобой попьем чаю с рулетом, обговорим все финансовые вопросы, а потом я займусь тобой.

Ольга безжалостно перекрашивает мои светлые волосы в черный цвет. Перед этим я ее молила, чтобы она не состригала их и с трудом уговорила. Мой макияж стерт, единственное что Ольга сделала, это навела синеву под глазами и получилась блеклая женщина с больными почками. Мало того маленькие очки, правда с нормальными стеклами, вообще изменили мой вид и я поняла, что стала дурнушкой.

Доконала прическа. Моя мучительница, сделала китайскую челку, остальной хвост скрутила и сунула под резинку.

- Меня же через границу не пустят, по паспорту я не такая.

- Мы все не такие. Я думаешь лучше? Пустят, у этих глаз наметанный, в крайнем случае перед таможней снимешь очки, потом опять оденешь. Понимаешь, - она скривила губы, разглядывая меня, - как я не стараюсь, все равно твоя красота прет из всех щелей.

- Брось ты, я же в зеркало вижу, как ты меня изуродовала...

- Боюсь, что нет. Придется в вагоне, тебя еще раз разрисовать...

- Как разрисовать?

- Увидишь. Пойдем дальше. Теперь займемся твоей одеждой.

Она долго копалась в своих вещах, пока не нашла темную кофту, черную мятую юбку и колготки.

- Это мне? - в ужасе отпрянула я.

- Кому же? Неужели я зря старалась, пытаясь хоть как то изменить тебе рожу, надо к этому одеть всякое хламье, чтобы быть незаметней. Запомни, все попроще и без шика, там будут все такие. Давай, одевай.

Вышла я от нее в полном горе. Неужели ни один мужик на улице, не обратит на меня внимание..., неужели я для них теперь... пустое место. Нет, вроде смотрят, но без восхищения, а с любопытством. Эта ненормальная дала мне еще огромную сумку, в которой лежит список, что я должна сегодня купить поесть и что с собой взять. Я ее сложила, сунула под мышку и теперь иду как с переломанной рукой, задрав ее к верху.

Ольга уже психует на платформе. Я как всегда прибежала, на последних минутах. Она заталкивает меня в вагон и с облегчением вздыхает.

- Чего ты так долго?

- Свой ключ куда то запихнула, пол часа искала, не могла квартиру закрыть.

- Ну и где нашла? - усмехается она.

- В сумке, где же еще.

- Пошли, тетеря. Я тебя с товарками познакомлю и со старшим. В куче то веселее.

Вагон уже начал движение, мы находим свое купе и тут же раздаются радостные вопли женщин, сидящих в нем.

- Оленька, мы уж думали, что ты заболела, - верещит худенькая у окна.

- Где тебя черт носит, - хмыкает носом черненькая, как цыганка женщина рядом.

- Девочки, познакомьтесь, это Лена. Теперь будет с нами. А вот это Галя и Люда.

Девочки улыбаются и кивают головами. Ольга забрасывает мою сумку и свою в багажник под сиденьем, потом лезет в небольшой баул, которой также принесла с собой, вытаскивает две бутылки пива.

- А теперь, девчонки, гульнем.

Через час в наше купе заглядывает мужик в драном плаще.

- Женщины, привет.

- Васенька пришел, - расцветает Галя.

- Здорово, Василий, - тянет ему ладошку Люда.

- Наконец то, явился, - реагирует Ольга.

И только я робко говорю.

- Здравствуйте.

Васенька внимательно смотрит на меня.

- Так это и есть новенькая?

- Вот о ней я и хочу с тобой поговорить, - отвечает за меня Ольга.

- А чего говорить то, я и сам вижу. Плохо ты ее обработала, лицо спрятать не могла...

- Я же старалась и так все что могла смыла...

- Ладно, не будем больше об этом говорить. Приплывем за бугор, натяни на нее платок. Вообще то я пришел к вам по делу. Мне нужны деньги. Надо дать взятку украинским пограничникам и таможне, а так же вернуть мне деньги за билет на пароход и комиссионные. Всего четыреста пятьдесят рублей.

- Васенька, побойся бога, в прошлый раз было триста, - не выдерживает Галя.

- То было в прошлый раз, а теперь цены растут. К стати, сами виноваты. Кто в последнюю поездку разругался с пограничниками...? Не ты ли? А они злопамятны.

- Так они это... Меня чуть не изнасиловали в купе проводников.

- Лучше бы изнасиловали, тогда цена была бы ниже.

Галя срывается.

- К тебе бы, сволочь, так приставали, может ты запел бы по другому.

- Только без оскорблений пожалуйста. Давай лучше деньги.

Под ворчание Гали, мы вытаскиваем кошельки и отсчитываем свои деревянные в его грубую ладонь.

- Вот так то, - доволен Васенька. - Ольга, посматривай за новенькой.

Парень уходит, мы какое то мгновение молчим. Первой не выдерживает Люда.

- Зря ты его так, Васька же для нас старается.

- Себя он тоже не забывает. Комиссионные он что, в общую кассу кладет? Ничего подобного, это его прибыль.

- Если бы одна поехала, еще больше бы потратила.

- Да, но зато не с общипанной задницей. Меня бы эти мужики у проводников не тискали.

- Оля, а почему мне нужно скрывать свое лицо? - спрашиваю я. - Какая все же разница, с каким лицом торговаться?

- Дурочка, ты же едешь не на юг отдыхать, а в варварскую страну. Там женщина ничего не стоит. Девочки, помните в прошлом году Валю Крашецкую? остальные пассажирки закивали головой. - Так вот, ее продали.

- Как продали? - подскакиваю я.

- А так. Там на пристани, стоят опытные перекупщики. Они наблюдают за прибытием нашей братии, как только им какая либо девчонка понравиться, так тут же дают знак своим дружкам, а те потом отслеживают ее и в нужный момент похищают. Валю украли в уборной гостиницы.

- И что с ней потом?

- Чего может быть хорошего. Наверно, продали в публичный дом или в гарем.

- А как же наши. Консульство, посольство, полиция...

Девчонки засмеялись.

- Ты в каком мире родилась, полиция там, как и везде - продажна, консульству до наших граждан дела нет, мы челноки, поэтому за людей нас не считают.

- Васенька только озолотился, - зло говорит Галя.

- Он что, участвовал в этом?

- Нет, но ему сумму отвалили, чтобы он на родине заткнул матери рот. А Васька не дурак, из этой суммы себе часть взял, так называемые комиссионные.

- Врешь ты все, - это уже выступила Люда. - Васька один из нас боролся за нее. Это он ходил в полицию, консульство, в прокуратуру, а потом понял, что Вальку не вернуть и пошел к перекупщикам, требовать деньги хотя бы для матери. Те даже спорить не стали, сразу дали и очень большую сумму. А так называемые комиссионные ему уплатили за то, чтобы он взял заявления из прокуратуры.

- И Вася, конечно деньги взял?

- Взял.

- Выходит Васька ее и продал перекупщикам, раз те, деньги безропотно ему выдали, - зло говорит Галя. - И комиссионные тоже были договорные...

- Зачем же он тогда бегал по всем инстанциям? Он же хлопотал за нее.

- А чтобы его ни в чем не обвинили. Туман на наши бабьи головы наводил.

- Не верю. Васька не такой...

- Ну..., ну...

- Хватит вам. Верить мужикам вообще нельзя. Ты все слышала, Леночка? Вот почему красивым девочкам морду надо кривить в этих поездках, - подводит итог Ольга.

- Может Вася, таким путем и меня продаст?

- Не дадим, - выступает Галя, - Срать пойдешь в туалет, мы рядом будем... Надо всем держаться вместе.

За окном поезда проносились родные российские поля и леса. Мне было чего то не по себе от таких разговоров. Ольга с Галей вдруг заговорили о товарах, что они в этот раз будут брать. Людмила задумчиво смотрела в окно, а я вдруг захотела спать.

Через девять часов поезд подкатил к украинской границе. Ольга растрепала мои волосы, усилила черноту под глазами и задрала воротник кофты.

- Не вякай только и не лезь со своей справедливостью.

Состав остановился на какой то станции, я не успела прочесть название и началось ожидание.

- До чего их, гавриков ненавижу, - говорит Галя, - как и украинских проводников, тоже сволочи порядочные, за каждый стакан кипятку норовят содрать три шкуры и все не в своих деньгах, а наши рубли требуют, да еще по курсу один к одному...

- Помолчала бы, - ответила ей Люда. - опять ляпнешь что-нибудь, нас вообще здесь заклюют.

В дверь просовывается голова в фуражке.

- Ага... и здесь курочки едут. А ну показывайте паспорта...

В купе протискивается прапорщик, за ним толстомордый парень, который неторопливо осматривает полки, а потом нас.

- Что запрещенное везем? - басом гудит он.

- У нас ничего такого нет, - за всех отвечает Оля.

- Знаю я вас...

Прапорщик возвращает паспорта и тоже оглядывает купе.

- Толя, это твои..., я пойду дальше.

- Давай - давай..., - пограничник исчезает, а толстомордый нагло ощупывает нас взглядом. - О... Я вижу здесь старых знакомых. Ну-ка ты, телка, - его палец уперся в Галю, - представь вещи. Что везешь?

- Ничего. Пустые сумки.

- Знаю я тебя. Как в тот раз обмануть хотела, валюты набрала выше нормы и скрыла... Бери сумки, пойдем в купе проводников, там тебя посмотрим.

- Не имеешь право. Смотри здесь.

- Я на все имею право. А ну, двигай, стерва.

- Вы не имеете право так относится к пассажирам, - не выдерживаю я. Тем более к женщинам...

- А это, что за ца-ца такая. Ты хочешь, чтобы я тебя тоже обыскал. Тогда вставай, бери вещи, пошли. Я сейчас тебе покажу, какие я имею права...

- Ленка, не смей, - Ольга в панике. - Что же делать то? Где же Васька?

- Девочки ничего, не бойтесь. Я ему все объясню.

Выдергиваю свою сумку и оттиснув этого мордоворота Толю выхожу в коридор. Там перемещаются пограничники и таможенники. При виде нашей компании понеслись веселенькие реплики.

- Толя, никак перышки идешь чистить...

- Толя, поищи между титек, там точно что то есть...

- Анатолий, в четвертом купе, потолще едет, ты бы ей в одно место заглянул, а тебя все на тощих баб тянет.

Толя с глупой улыбающейся рожей подталкивает меня в спину в направлении купе проводников.

Первой захожу я, отшвыриваю сумку и поворачиваюсь к толсторожему таможеннику. Этот гад, захлопнул дверь и приказал.

- Снимай трусы и поворачивайся.

Первым ударом ноги я точно врезала ему между ног и пока у него от боли на лоб лезли глаза, схватила за волосы, пригнула голову и и два раза коленом проехалась по физиономии. Потом отшвырнула на сидение, схватила руку и завернула за спину.

- Так чего ты от меня хотел?

- Пусти, мне больно...

- Я тебя сейчас изуродую, а на суде скажу, что в порядке самообороны, когда ты меня хотел изнасиловать, сломала тебе руку и ногу.

- Ты до суда не дойдешь...

- Тогда я начала.

Закручиваю ему руку и тут парень завопил.

- Все, все. Я все понял. Прости, пожалуйста.

- Это другой разговор. Запомни, мальчик, если меня или моих девочек хоть раз тронешь или обхамишь, я тебя посажу в тюрьму точно.

- Извини.

Я отпускаю руку. Толстомордый садится и трет руку, его лицо в крови, из носа течет красная струйка. Я подняла сумку и, пошарив в ней, вытащила платок.

- На, вытрись.

Он оттирает с лица кровь. По глазам вижу, что этот тип испугался.

- Ты кто, из милиции?

- Нет, - по роже вижу, что не верит. Черт, и зачем только полезла... Я рада, что мы договорились обо всем. Теперь я пойду на место, а ты все же вымой свою морду.

Открыла дверь и вышла в коридор. По прежнему купе шмонают пограничники и таможенники. Они только с ухмылкой провожают меня взглядом.

Девочки выжидающе смотрят на меня в купе.

- Ну что? - первой не выдерживает Ольга.

- Ничего. Поговорили, он пообещал вас больше не трогать.

- А он с тобой ничего не делал? - осторожно спрашивает Галя.

- Ничего. Я его отчитала, за то что он по хамски относится к женщинам и на этом все закончилось. Этот... как его..., тип, даже попросил прощения.

- Прощения...?

- Ты его, - ошеломленно смотрит на меня Ольга, - ты его отделала. Как же я не догадалась сразу. Что же теперь с нами будет?

- Да ничего. Я же сказала, он попросил прощения.

Ольга в изнеможении откинулась к стенке. Остальные притихли.

- Господи, вразуми ее душу. Пронеси всю напасть мимо.

Через двадцать минут поезд тронулся и все облегченно вздохнули, а еще через пять в купе ворвался Васенька.

- Кто это из вас учудил? - он обводит всех взглядом.

- Ты о чем, Васенька? - невинно спрашивает Ольга.

- Ко мне пришла таможня и допрашивала о вас. Потом вернула деньги, которые для нее собирали. Кто из вас меня заложил?

Головы всех девочек повернулись ко мне.

- Я ему об этом не говорила. Он поклялся, что больше никого из нас не тронет. Вот и все.

- Значит это ты. Выйдем-ка от сюда, мне с тобой поговорить надо, сурово говорит Вася.

Мы стоим в коридоре у окна, Васенька шипит на меня как змея.

- Я уже не рад, что связался с тобой, принял в свою компанию. Что ты там ему наговорила?

- Ничего. Предупредила, что если он меня или девочек тронет, я привлеку его за изнасилование.

Вася в изнеможении опустился на приставной стульчик.

- Господи, и на кой хрен, я согласился участвовать в этой поездке. Ты не понимаешь, здесь все куплено и тесно связано. Тебя, девочек, меня, эти бандиты на железной дороге могут прихлопнуть и никто потом в ответе не будет, а ты лезешь к ним с угрозами о своем изнасиловании. Сейчас они тебя взяли на заметку, проверят и если ты окажешься обыкновенной сошкой, считай, что одним покойником стало больше.

- Как же так, где же закон? Они не имеют право...

- Дура ты. Иди в вагон и больше не высовывайся...

Я поплелась в свое купе. А через пятнадцать минут, какая то женщина принесла деньги от Васеньки и кинув на столик сказала.

- Старший прислал, сказал разберетесь.

Украину проезжаем как в кошмарном сне. Проводники вагона, словно сцепи сорвались, за все дерут, даже за кипяток. На какой то большой остановке в вагон залезает пятеро крепких парней и начинаю трясти со всех деньги за проезд...

- Эй вы, бляди, - говорит один с наглой улыбкой, просовывая свою бритую голову в купе, - гоните бабки, с каждой по три сотни.

- За что еще? - возмущается Галя.

- За то что проезжаете по знаменитой Винницкой области. С вас, поганых москалей, налог положен...

Я сижу у двери и не выдерживаю. Незаметно упираюсь в дверь, а потом резко с силой ее задвигаю. Голова дернулась от удара, рот открылся, а глаза закатились, парень рухнул у порога. Люда вскрикнула и от страха зажала рот, Галя с изумлением смотрит на лежащего, а Оля вжалась в стенку.

- Грицко, - над лежащим склонилась лохматая голова подельщика, - че с тобой? Мать твою, да его же бабы прибили.

Типчик поднимает голову и зловеще рычит.

- Вот я вас счас...

В руке блеснул нож. Я уже совсем не могла терпеть. Как только в купе просунулась рука с ножом, вскочила, перехватила ее и резко развернулась корпусом . Раздается хруст и дикий вопль.

- А... бля... а...

Толкаю этого типа и он, споткнувшись об лежащего товарища, рухнул в коридор. Теперь парень катается по полу и дико вопит. Я выскочила вслед за ним и для острастки двинула своей туфлей по ребрам несколько раз. Из соседних купе выскочили остальные трое бандитов, оценили обстановку и... вдруг пустились бежать из вагона. Прибежал проводник и заметался.

- Господи, что делать то?

- Зови милицию, идиот...

Он побежал к себе в купе. Лязгнула крайняя дверь, в коридор выглянула голова Васи. Он сразу все сообразил и убрался восвояси.

На следующей остановке в вагон залезла милиция. Капитан брезгливо поднял с пола нож, сунул к себе в сумку, потом подошел ко мне.

- Это вы их так?

- Он хотел нас убить.

- За что?

- Требовал деньги за проезд на поезде.

Капитан почему то зачесал подбородок и задумался.

- У вас есть документы?

- Есть.

Протягиваю ему свой паспорт. Милиционер неторопливо изучает все страницы.

- Чего то не очень похожи...

Говорила Ольге, что будут придираться. Пришлось сорвать очки и нагло выставить подбородок.

- Ну а так?

- Немного похоже.

Почему то мой жест развеселил капитана.

- Ребята, берите этих, - он кивает своим помощникам на лежащих бандитов. - Что же мне с вами, гражданка делать. Будем протокол писать или как?

Я уже хотела сказать, что все будем делать по закону, составлять протокол, как тут за спинами милиционеров увидела Васеньку, он умоляюще смотрел на меня.

- Если можно, обойдемся без протоколов.

- Добре... А вы крепкая девочка, вон каких бугаев положили. Учились драться где то?

- У меня черный пояс.

- Тогда все понятно. Возьмите паспорт. Мы с этими разберемся. Прощайте красавица.

Во как... Хоть один оценил. Я ему сразу простила все противозаконные действия. Все таки не по своей стране еду, как никак по чужой территории, у них свои порядки, правда почти такие же как и у нас.

Девочки резко изменились по отношению ко мне, стали более почтительны.

- Лена, хочешь варенья, - предлагает Галя.

- Нет, спасибо.

- А как ты его..., - вспоминает Люда. - У меня чуть сердце от страха не выпрыгнуло. Идет с ножом и прямо на меня, а ты его раз...

- У Ленки черный пояс, - замечает Галя. - Я слышала, как она об этом менту говорила. Но все равно... я бы вот так не смогла. Описалась бы раз сто.

- А я бы, Ленку отшлепала, - говорит Ольга, - лучше бы не лезла она никуда. С ней одни неприятности. Подумаешь, выпендрилась, одного в прошлый раз отделала, сейчас двоих, так долго быть не может...

- Брось каркать то, - обрывает ее Галя. - Надо всегда за себя бороться. Мне вон в прошлый раз чуть... не засадили... Если бы не отбилась, не уважала бы себя после этого.

- Кому нужно наше уважение. Как от мужиков зависим, так и будем зависеть дальше...

- Девочки, чего мы ругаемся? - это опять Люда. - Будем надеяться на все хорошее. Давайте лучше сыграем в картишки...

- Доставай, - соглашается Ольга, - хоть так отвлечемся.

До Одессы больше никаких приключений. Когда вышли на платформу вокзала, то оказалось, что в нашей группе около двадцати человек. Васечка всех распихивает по троллейбусам и мы отправляемся в порт. При виде меня он морщится.

- Лена, только прошу в этот раз, молчи, не открывай своего рта.

- А что, чего-нибудь еще будет? Вася, я же хочу как лучше. Пойми сам, ко мне лезет всякая погань, что прикажешь под каждого лечь?

- Не надо, но и нарываться на неприятности не надо.

- Хорошо. Разъяснил. Только одно не пойму, как не нарываться на неприятности, если они будут лезть.

- Иди ты..., - в сердцах произносит он, потом сплевывает. - Вон твой троллейбус, залезай.

В одноэтажном здании, похожим на барак, нас заставляют заполнить таможенную декларацию. Здоровенных, бритых парней в серой форме интересовали только деньги.

- Где твои доллары? - грубо спрашивает меня один из них.

- В кошельке.

- Покаж.

Я открываю кошелек и вытаскиваю доллары. Парень отнимает их от меня и неторопливо пересчитывает.

- Пятьсот, не много ли?

- Сколько положено.

В это время наше умное правительство ввело ограничение на вывоз волюты и пока ограничилось суммой пятьсот долларов.

- Помельче даже нет?

- Последние, что достались.

- Знаю я вас. С тебя пятьдесят рубликов.

- За что?

- Ты еще и спрашиваешь, хочешь, чтобы мы тебя до гола раздели, проверив на наличие контрабанды.

Я вспомнила Васеньку и зажала рот. После этого вытащила российские рубли и отсчитала пятьдесят.

- Так бы ты и сразу.

Таможенник отбирает рубли, возвращает доллары и ставит штамп в декларацию.

- Топай, убогая...

Это по шарпанное, давно не крашенное судно с странной надписью: " Михаил Свет..." Васенька распределяет нас по местам.

- Вот сюда, девушки, - он проталкивает нас в узкую каюту с иллюминатором.

Здесь только две койки и столик.

- Но нас четверо, - не выдерживаю я.

- Скажи спасибо, что устроилась не на палубе. Там сейчас настоящий базар.

- Вася, все в порядке, - говорит Оля. - Лена еще плохо знает порядки.

- По моему она их никогда не узнает.

Он ворча уходит, мы парами рассаживаемся на кроватях.

- И долго плыть? - спрашиваю я.

- Сутки. Мы еще по дороге закатим в Румынию, потом в Болгарию.

Дверь в каюту без стука открывается и мы видим молодого черноволосого южанина с улыбкой до ушей.

- Ай, какие красивые девочки. Галина, Ольга, вы не изменились, а Людочка..., это же подарок судьбы.

- Ахмедка, ты по прежнему такой же дурной, - ласково говорит Ольга. Небось уже успел девушкам всего судна наделать комплементов. Мы последние?

- Обижаешь. Ахмед ищет вас в первую очередь.

Девчата рассмеялись, я лично ничего не поняла.

- Какие новости, Ахмед? - спрашивает Люда.

- Сейчас расскажу.

Парень бесцеремонно втискивается между Людой и Галей на кровать и уже с интересом рассматривает меня.

- Это и есть новенькая? Васька мне уже поплакался.

- Это Лена, - представляет меня Ольга. - Ты с ней не очень то, она быстро тебе рога обломает.

- Васька мне говорил. Если помыть ее в ванне, еще красивей будет, чертовка.

- Тебя самого надо помыть в..., - не сдерживаюсь я.

- Не сердись. Нельзя сердится такой горячей девушке. Обидел, прости.

Вот черт, опять меня несет.

- Прощаю.

Все заулыбались.

- Ладно, перейдем к главному. Новости для нас говорят плохие... Российская таможня будет теперь требовать чуть ли не чеки или накладные на купленный за рубежом товар. Общая сумма потраченных денег должна соответствовать сумме указанной в декларации.

- Вот, сволочи, что они над нами издеваются что ли, - рассвирепела Галя. - Где это видано, чтобы мы на черных рынках Стамбула тянули с продавцов чеки или другие документы, пошлют они нас подальше и все...

- Вот именно, - поддерживает ее Ольга. - Не пойдем же мы в фирменные магазины, где сразу в трубу вылетим.

- Не паникуйте, лапочки. Турки не будут делать накладные, сделаем их мы сами.

- Узнают, посадят, - неуверенно тянет Люда.

- Конечно, наши догадаются, но копать не будут...

- Опять платить надо?

- Опять.

- Доползешь до рынка и денег не останется, обратно даже не знаешь на какие шиши ехать.

- Ваш старший должен все предусмотреть, собрать заранее деньги на дорогу.

- Васенька то. Уже собрал и обобрал, сволочь такая, - говорит Галя.

- Это ваши дела. Сами со своим старшим разбирайтесь.

- Бесполезно. Хотя... Если только вот от Ленки он не удавится...

Все улыбаются.

- Лена, тебе сопровождающий в Стамбуле не нужен? - обращается ко мне Ахмед.

- Ой, Ахмедик, возьми ее, - сразу заверещала Ольга. - Научи какой товар брать, где подешевле...

- Я сама разберусь...

- Сама? Ну и зря, вылетишь в трубу точно.

- Ладно, девочки, раз от меня отказываются, я лучше пойду, у меня еще много дел. - парень поднялся с кровати, - Не прощаюсь, еще увидимся.

Ахмед уходит.

- Душка, вот такого бы я полюбила, - говорит Люда.

- Так в чем дело? - спрашивает Ольга.

- Говорят, что у него столько женщин, что мне далеко до него.

- Ну и что. Попробовала бы крутануть с ним тоже, может что и получилось. Интересно, а он женат? Дети есть?

- Не знаю. Единственное, что мне удалось узнать, Ахмед где то живет в нашем городе в роскошном доме. Там охранники, электроника... Попробуй определи, есть там кто-нибудь еще или нет. Вообще то родители существуют, это точно. Однажды Васенька проговорился, что у дома маму его видел. Он так заботливо к ней отнесся..., помог что то пронести.

- Все они, мужики, одинаковы, - комментирует Галя. - Я думаю, что Ахмед не рак-отшельник. Дома наверняка есть баба, за границей тоже, куда они не сунутся, везде имеют...

- И ты бы так могла, - это уже Ольга, - там мужик, здесь мужик...

- Рожей не вышла.

Тут завибрировали стены, дрожь прошла по корпусу судна. Я посмотрела в иллюминатор. Медленно удалялись постройки и портовые краны.

- Поехали, - сказала Люда.

Где то в полдень, перед Стамбулом Вася проводит с нашей компанией последнюю инструкцию.

- Значит так, бабоньки, время у нас в обрез. Сегодня пока прибудем, расселимся, на базар ходить бесполезно. Зато завтра, шуруйте по своим знакомым местам и торговцам. Постарайтесь, чтобы вас не надули. Предупреждаю, доллар пока остался на прежнем уровне. Вечером пакуйте товар, а послезавтра, утром жду на пристани к девяти. Все понятно.

- Понятно, - за всех отвечает Ольга, - а жить опять в клоповнике.

- А ты что хочешь, в пяти-звездочном отеле? Есть деньги, пожалуйста, вали туда.

- Я же ничего такого не говорю.

- То-то же.

Васенька победно смотрит на нее и отваливает от нас.

- Сволочь, - ругается ему в след Галя.

- А что, нас поселят, где действительно много клопов? - робко спрашиваю я.

- Хватает, - отвечает Оля. - Это дома в самом беднейшем районе Стамбула. В них живут всякие твари, крысы, клопы, тараканы и... русские.

- Как бы я хотела помыться. Там ванны есть?

- Есть. Только ванна работает по утрам и вечером. Остальное время воды нет.

- Да ладно, тебе Оля пугать девочку, - говорит Галя. - Лена, это типа гостиницы, но только низкого пошиба. Как и везде, в них администратор, и комнатки на двоих...

В это время в каюту вваливается без стука Ахмед.

- Девочки, Стамбул на горизонте.

Я спускаюсь со своими товарками по трапу. К нашей группе прилип Ахмед. На пирсе полно народу, здесь и встречающие, полицейские, торговцы, вероятно воришки и несколько скучающих бездельников, они неторопливо оглядывают приезжающих, будь-то что то выискивая.

- Ай, какая красивый, девочка, - на паршивом русском говорит толстый турок, оглядывая меня.

- Не про твою честь, Сади, - отвечает за меня Ахмед и тут же легко переходит на арабский язык.

Они о чем то энергично говорят, мы удаляемся, а мужчины по прежнему яростно спорят.

Оля сразу поймала такси и мы поехали по незнакомому городу.

- Оля, они все не плохо понимают по-русски, - удивляюсь я.

- Конечно, мы же им столько приносим денег, здесь столько крутится русских. Благодаря нам экономика Турции поднялась и выросла в несколько раз. Турки это понимают и большинство учится разговаривать по-русски.

- А ты арабский знаешь?

- Нет. Только немного по-английски... Да и то в пределах... Но они понимают.

Мы подъезжаем к большому кирпичному строению.

- Все, приехали. Пошли.

Комнатка так себе. Стены покрыты краской, рядом с ней крошечный туалет и ванная комнатка. Я сразу же помчалась в нее, открыла кран и жалкая капля упала на дно ванны.

- Я же тебе говорила, что днем воды нет, - это Оля стоит сзади меня и скептически смотрит на мои действия.

- Что же нам сейчас делать?

- А ничего. Надо отдыхать. Завтра столько свалится...

Мы возвращаемся в комнатку. Оля тут же прыгает на одну из кроватей.

- Все, хочу спать и пошли они все к черту. На судне не спала, в поезде с тобой перенервничала. Так что надо расслабится.

- А мне можно по городу погулять?

- Нет. Тебя еще утащат, куда-нибудь.

- Ладно, тогда спи, я пойду посмотрю где Галя с Людой.

- Вот к ним и сходи, - зевнула Оля.

Галя сидит за столиком и лопает бутерброд, Люда валяется на кровати.

- Лена, как устроились? - спрашивает она.

- Ничего. Девочки, а по городу побродить можно?

- Чего нельзя, можно. Только вот возьми у меня платок, накинь на голову, меньше обращать внимания будут и запомни адрес нашего притона, спроси у администратора. Если заблудишься, таксеры довезут

Люда лениво поднимается с кровати и из своей сумки достает черный платок.

- На. Знаешь как подвязывать?

- Знаю.

- Давай.

Люда опять падает на кровать.

Я разменяла деньги у администратора и вышла на улицу огромного города. Такси довезло меня до прекрасного Софийского собора и выйдя на площадь, сразу же стала искать цветочный магазин. Нашла, он своими стеклянными стенами прижался к небольшому дому. Звякнул колокольчик двери и тут же из-за ярких цветов олеандра появился мужчина. Он меня что то спросил на своем языке. Я не поняла.

- Мне Зейнаб можно?

- Зейнаб? Пачему нельзя, - вдруг по-русски заговорил он, - можна.

Мужчина скрылся в проход между кустами и от туда вскоре вышла весьма симпатичная женщина, больше похожая на европианку. Легкое платье не срыло достоинства фигуры, лишь подчеркивала его.

- Вы меня ищите?

- Это вы Зейнаб?

- Я.

- Я пришла от Марата Сафарова.

- Да? А почему его нет? С ним что то случилось?

- Он в больнице.

Я решила соврать и не сообщать, что он при мне погиб.

- В больнице?

- К сожалению это так. Какой то бандит подстрелил его на улице.

- Какой ужас.

- Но Марат просил меня передать вам кое что.

- Что именно?

- Счет...

- Постойте, пойдемте ко мне в конторку, поговорим там.

Она ведет меня вглубь магазина и останавливается у небольшой двери.

- Шаймат, - кричит Зейнаб в роскошные цветники.

Из-за огромных олеандров появился тот самый турок, что встретил у входа в магазин.

- Что надо, ханум?

- Принимай посетителей, ко мне никого не пускать.

- Я понял, ханум.

Мы сидим в тесной конторке и Зейнаб опять начинает разговор.

- Как вас звать, назовите также фамилию?

- Лена Морозова.

- Лена... Хорошее имя. Так о чем вы мне хотели сказать?

- Он просил передать вам номер счета.

- Говорите.

- 1313462.

- Понятно. Вы в первый раз в Турции?

- Да.

- Приехали за товаром?

- Да.

- Где вы остановились?

Я называю адрес гостиницы, Зейнаб кивает головой.

- Значит так. Завтра к вашей гостинице часа в два подъедет фургон, он привезет для вас товар. Поэтому по рынкам вам бегать не надо. Деньги при себе есть?

- Есть.

- Гоните сюда, мне нужно долларов четыреста...

Я выкладываю деньги. Она неторопливо считает.

- Все правильно. Теперь, последнее. Марат вам ничего не говорил о систематических перевозках, об оплате?

- Ну... он предложил мне эту работу... сказал что деньги большие, но после доставки товара. Я согласилась.

- Если вы успешно довезете товар до места, вам дадут тысячу долларов..., кроме этого у вас скупят все, что вы привезете для продажи. Понятна мысль? Я взяла у вас четыреста долларов, чтобы у таможни и милиции не возникало подозрений, зачем вы мотались в Стамбул. Поэтому, когда вы вернетесь на родину, вам оплатят стоимость привезенного товара и премия за... его провоз...

- Единственное, что мне Марат не сказал, это кто примет товар.

- Вот как раз этого вам знать не обязательно. Наш человек найдет вас сам. Вы оставьте нам свой телефон и адрес, а мы сообщим ему, что вы выезжаете от сюда.

- Хорошо.

- Диктуйте адрес.

Она записывает на листе бумаги мои данные.

- И так, Лена Морозова, надеюсь это будет не последняя ваша поездка, так что жду вас в следующий раз. Давайте я вас провожу.

Она выводит меня из магазина и на прощание прижимает мою руку к себе.

- Зря вас так пытались изуродовать. Вы очень красивы и ваша тушь и эта челка, под неряшливым платком, не скроют прекрасного лица. До встречи, Лена.

- До встречи, Зейнаб.

Похоже, что все русские прибыли в Турцию точно с забега на огромную дистанцию. Во всех номерах гостиницы, почти все спят. Я осторожно прокралась в свою комнату и рухнула на свободную кровать.

- Ленка, вставай.

Меня трясет Ольга.

- Сколько время?

- Семь вечера. Ахмед пришел, с тобой поговорить хочет.

- Что ему надо?

- Сама спроси.

Ахмед, одетый в необычно белый праздничный костюм, с бабочкой на шее, сидит на Ольгиной кровати и бесстыдно разглядывает, как я потягиваюсь.

- Что тебе надо? - со злостью спрашиваю я.

- Хочу предложить небольшую прогулку.

- Сходи с ним, Ленка, - это вступила в разговор Ольга, - хоть город посмотришь, а то кроме базаров здесь ничего и не увидишь.

- Я грязная и плохо одета.

- Воду в ванной только что дали, а по поводу одежды, не беспокойся, одену по высшему разряду, - миролюбиво предлагает Ахмед.

- С чего бы это вдруг ты так расщедрился...

- Не шуми. Привезу обратно в целости и сохранности. Гарантирую, что ничего плохого не будет.

- Не бойся, Ахмеду можно доверять, - подпевает Ольга.

Черт с ним, поеду, действительно надо встряхнуться, а то все на нервах.

- Хорошо, я ванну...

Действительно, в ванне идет вода. Я с наслаждением моюсь и чувствую, что остатки сна испаряются. Вымыла волосы, смыла дурацкую туш под глазами и почувствовала себя на все сто... Когда вышла, то вижу как у Ахмедки заблестели глаза, а Ольга усадила на кровать и стала аккуратно расчесывать мои волосы.

Через четверть часа, я и Ахмед вышли из гостиницы, у входа стоит открытый голубой Форд.

- Вот сюда, - предлагает он мне.

- Это твой?

- Нет..., -замялся он, - мне его одолжили.

- Куда теперь направимся?

- Сначала в магазин одежды, потом в салон красоты...

- Уж не на торги ли ты меня везешь.

Ахмед по дурацки заулыбался.

- Тебя купить может только султан, у остальных денег не хватит...

- Ладно льстить то, поехали.

В магазине, Ахмед сам выбрал для меня нежно розовое чуть свободное к низу платье с большим вырезом на груди. Там же мне подобрали чудесные туфельки с тонким металлическим каблучком. Я еще купила за его счет трусики и бюстгальтер. Мой патрон потребовал, чтобы я переоделась здесь же в магазине, а старое тряпье уложила в пакет. Посмотрела после этого на себя в зеркало. Нормально, мне понравилось. Потом поехали в салон красоты, где опытные мастерицы сделали прическу, навели макияж и покрасили ногти. Теперь я действительно почувствовала себя королевой. Ахмедка с восторгом любуется мной. Только сели в машину, как он достал из пиджака большую коробочку.

- Это одень на себя.

Я открыла и ахнула. Кулон из больших кровавых рубинов лежал на бархате.

- Это мне?

- На сегодня. Взял на прокат. Давай одену.

Он ловко забрасывает кулон на грудь и сзади застегивает замочек.

- Вот теперь кажется все.

- Что это значит?

- Сейчас я отвезу тебя на бал.

- Но мы же хотели показать город.

- Я тебе покажу его из машины.

Мы подъехали к огромному красивому зданию. Здесь полно машин и шикарно одетой публики. Наш Форд принял дежурный мальчик, зато у входа задержали два охранника. Один из них что то спросил у Ахмеда, тот кивнул и вынул из пиджака красивую картонку. После этого двери перед нами почтительно открылись.

- Ахмед, почему нас так встречают. Ты чего то темнишь.

- У меня здесь в Турции живет двоюродный брат. Я тебя с ним позже познакомлю. Приезжаю сюда, иногда живу у него, пользуюсь всеми благами..., но в основном, стараюсь ему не надоедать.

- Почему же ты живешь не здесь, а в России? Судя по всему, ты бы мог здесь жить припеваючи.

- Каждому свое. Брат умеет делать деньги, я нет и потом у меня в России корни, родственники, дом...

- Жена...

- Жены нет. Была, но... мы разошлись.

В большом зале много прекрасно одетой публики. Здесь европейцы, среди них выделяются женщины в шикарных нарядах, много турок, но без своих жен, правда есть и турчанки, но не поймешь кто, то ли любовницы, то ли актеры...

Ахмед торжественно ведет меня среди этих людей и задерживает перед здоровяком с седыми волосами. Ему лет под пятьдесят, глубоко посаженные глаза внимательно смотрят на нас.

- Здравствуй, брат.

- Здорово, Ахмед. Не ожидал тебя здесь увидеть.

- Говоришь, не ожидал? Однако, приглашение на этот вечер прислал.

Здоровяк поморщился.

- Это не я, это Лайла, послала на всякий случай.

- Познакомься, самая красивая девушка на свете, Леной зовут.

На этот раз брат заулыбался до ушей и, взяв мою руку, приложился к запястью щеткой усов.

- То что вы прекрасны не спорю и чего это моему придурку так всегда везет.

- Но... но..., - поспешил с опровержением Ахмед, - без оскорблений пожалуйста.

- Извиняюсь..., непутевому брату. Меня зовите просто, Касым... Где Ахмед только ухитрился вас найти?

- На судне... Мы с ним встретились на судне, когда переезжали из Одессы сюда.

- Так вы кто, беженка, туристка?

- Нет, я челночница...

На некоторое мгновение Касым застывает, словно переваривая сообщение.

- Понял. В общем то странная профессия. С вашей то фигурой и лицом можно было бы блистать во дворцах, а вы таскаете тюки с барахлом среди вшей и подонков.

- Во первых у нас в России дворцов, где можно блистать, нет, а во вторых, конечно можно быть самой красивой проституткой или любовницей, но при этом чувствовать себя затоптанной и униженной. Мне больше хочется руководить мужчинами, хочется заработать деньги, вложить в свое дело и на работе терроризировать своих подопечных, доводя их до каления.

Касым улыбнулся.

- Мне нравится ваш подход..., но на барахле капитала не соберешь.

- Пока у меня нет выхода, больших денег не имею, а здесь... заработки для женщины весьма приличные.

- Зато это рискованное предприятие. Вас здесь могут украсть и продать...

- Мы всегда рискуем.

- Это правда. И чем хотите заняться, в смысле, какое хотите организовать дело? У вас есть мысли, идеи?

- Хочу создать мастерскую и галерею по продаже... картин... Необычных картин.

- Простите, если это не секрет, каких это необычных картин?

- Не секрет. В основном объемных, на основе рефракции..., электронной имитации...

Касым задумался, его брат ухмыльнулся.

- Братишка, это необычная девушка, она еще себя покажет.

- Надеюсь... И от куда в такой миленькой прекрасной головке размещаются такие сложные термины, например, рефракция...?

- Наверно от того, что у нас в России еще чему то учат в школе и высших учебных заведениях...

В это время мимо нас медленно перемещается пара, элегантный мужчина и женщина в платье из темно-зеленого бархата. Касым замечает их и оживает.

- Зейнаб, Саид, здравствуйте.

Они разворачиваются к нам и я немею. Несмотря на крутой макияж и прическу передо мной цветочница из магазина. Она тоже пристально смотрит на меня и вдруг ее губы округляются.

- Вы?

- Да, я. Я вас тоже с трудом узнала.

На лицах мужчин недоумение и Зейнаб поспешно говорит.

- Мы познакомились сегодня. Эта девушка зашла в магазин покупать цветы. Мне пришлось рассказать ей о наших фауне...

- Тесен мир, - басит мужчина, которого назвали Саидом. - Разрешите представиться, Саид Перей....

У меня сердце екнуло от этого имени. Ведь именно о нем говорил мне полковник, отправляя на задание. Тем временем, этот моложавый тип, по военному распрямился и кивнул головой.

- Меня зовут Лена. Лена Морозова.

- Однажды, в далеком прошлом, явилась миру Елена Прекрасная, чтобы быть яблоком раздора среди мужчин. Из-за нее произошла знаменитая Троянская война, - заметил Касым. - Вы теперь смело можете претендовать на ее роль.

- Только не это, господин Касым, - огрызнулась я. - Та Елена выбрала достойного парня, а мне пока выбирать нечего.

- Так его, - смеется Саид, - Милые дамы, я от вас заберу минут на пять, господина Касыма. Прошу извинить.

Они уходят в конец зала и о чем то беседуют. Меня за руку берет Зейнаб.

- У вас не плохой вкус, это платье вам очень подходит.

- Это неплохой вкус у Ахмеда, он мне помогал его выбирать.

- А что это ваш кавалер нем как рыба?

- Это он увидел вас и потерял дар речи.

Ахмед стоит рядом и глупо улыбается.

- Так я и поверила. Вы меня сегодня очень поразили. Там в магазине были симпатичной чернушкой, а здесь перевоплотились в красавицу, почти в королеву бала. Весьма смело для женщины, особенно из России.

Ответить я не успела к нам подошел толстый турок с густой шапкой седых волос и... заговорил по-русски с весьма скверным акцентом.

- Простите, я услышал русскую речь, Зейнаб, душечка, познакомь со своей подругой.

- Познакомься, Лена, это Илиот Бахчан, самый богатый человек в Турции. Выучил русский, так как заработал на челноках, больше чем кто либо. А это Лена, девушка из России, она..., - Зейнаб замялась.

- Предприниматель, - подсказывает из-за ее спины Ахмед.

- Да, да, она предприниматель.

- Очень приятно.

Илиот смешно расшаркивается передо мной. К нам подходит еще один молодой турок и обращается к Илиоту на своем языке. Они перебрасываются фразами и наконец Бахчан переводит.

- Депутат Элджа хочет познакомится с вами, Лена.

- Очень приятно.

Я протягиваю руку, но депутат поспешно ее хватает и тут же прикладывает к губам. И тут опять новое лицо, тоже турок...

Через пять минут, я и Зейнаб были окружены толпой мужиков. Куда то был оттиснут Ахмед. Илиот задавал тон, переводил мне то, что могли сказать соседи, в основном комплементы, и по видимому, разъяснял непонятливым кто я. Зейнаб спокойно переносила эту толпу и лишь изредка отвечала на вопросы, тоже по-турецки. Этот гул вокруг меня продолжался минут двадцать, пока не разогнал эту компанию Саид и Касым. Саид бесцеремонно стал отталкивать турок и между Илиотом и им произошла перепалка, после которой, Перей подхватил под руку меня и Зейнаб и потащил по залу.

- Куда мы идем? - спрашиваю я.

- Подальше. Здесь стало опасно. По всей видимости, братец Касыма сделал промашку, выведя прекрасную женщину в стан глупых мужиков. Касым, твоя машина здесь?

- Здесь.

- Боюсь, что на этой вечеринке нам больше делать нечего. Как я понимаю, ты все свои встречи закончил, я тоже. Жратву подавать не будут, эти жмоты берегут динары, вино здесь паршивое, самое дешевое из подвалов Трапезунда, танцы, у этих снобов, не в моде, будет только концерт, который мы, я думаю, переживем. Бери, Елену и вези в ресторан "Черепаха". Я позже подъеду, там и повеселимся.

На стоянке красивый серый Опель, Касым подталкивает меня к нему. Рядом оказался Ахмед, он помогает мне залезть на задние сидения, сам прыгает на первое место рядом с братом. Я успеваю заметить, что у парадной дома стоит Илиот и несколько турок, они о чем то энергично переговаривают друг с другом, кивая на нас. Машина срывается с места, врываясь в яркие от реклам улицы и перекрестки.

- Я там оставил свой Форд, - вдруг говорит Ахмед.

- Никуда он не денется. Потом вернешься возьмешь.

- Но мне надо Елену подвести к гостинице.

- Я подвезу ее сам.

- Братишка..., как бы тебе Лайла уши не оторвала...

- Заткнись. Я тебе сам уши оторву, если брякнешь ей хоть слово.

Мы проезжаем несколько кварталов и у освещенного от рекламы, здания тормозим. Мужчины помогают мне выйти из машины. За машиной Касыма останавливается Седан, из него вылезают Перей и Зейнаб.

- Как бы эти, сволочи, не приволоклись сюда, - говорит Саид. миллионер совсем обезумел, весь слюнями изошелся...

- Вроде никого за нами не было, - замечает Касым.

Мы проходим стеклянные двери и попадаем в огромный светлый зал, с десятками столиками, за которыми разместилась, на первый взгляд, весьма не бедная публика. Небольшую сцену в самом конце помещения, занял кардабалет из шести тонких девушек почти в купальниках, изгибающихся в такт, под музыку невидимого оркестра. Толстый, лощеный мужчина подходит к нам и почтительно сгибается.

- Господам нужен столик?

- Зураб, ты не узнаешь меня? - презрительно смотрит на него Саид.

- Узнаю, господин Перей. Пойдемте, я проведу вас на место.

Зураб ведет нас к левой стороне зала и у искусственных пальм задерживается. Здесь овальный стол на шестерых. Мы рассаживаемся. Подбегает два официанта и тут все управление берет на себя Касым, он им долго что то объясняет и вскоре наш столик заваливают лакомствами и вином, которое, кстати, наливают только мне, Ахмеду и Зейнаб. Касыму наливают в бокал сок, а Саид получил что то вроде минеральной воды.

- Выпьем за наших дам, - торжественно поднимает свой бокал Касым.

Мужчины соглашаются и кивают головой. Вино терпкое и приятно отдает ароматом, я выпиваю пол рюмки и заедаю кистью винограда.

- Елена, когда уезжаете в Россию? - перегнувшись через стол, спрашивает меня Саид.

- После завтра, утром.

- В Турции первый раз?

- Да.

- Неплохо бы вам задержаться, отдохнуть здесь. Вас что то держит на родине?

- Держит, мне надо много сделать. Я все таки, как никак, мечтаю о своем деле.

- Мне уже Касым говорил о ваших планах, очень интересно. А если бы я поехал в Россию и захотел увидеть вас, как мне с вами связаться?

- А стоит ли?

- Разве вы против? Я как раз хотел вам помочь организовать ваш необычный бизнес. Мало того, мне пришла в голову идея войти с вами в долю и помогать вам капиталом и своей энергией. Ведь у вас мало информации о рынке сбыта таких товарах в разных странах мира, а я бы мог их поставлять или покупать у вас национальные картины.

- Об этом стоит подумать. Хорошо, я подумаю...

- Вот это хватка, - уважительно кивает Касым, - мне не угнаться за тобой Саид. Я бы сначала изучил рынок, семь раз подумал...

- У нас, деловых людей есть сильное слово - риск. Кто не рискует, тот не выигрывает. Надо поспешить, заполнить пока еще пустую нишу.

- Но при риске и проигрывают.

- Естественно..., но я надеюсь на удачу.

- Давайте выпьем за вашу удачу.

Я допиваю вино и тут же рука официанта из-за спины наливает мне новую порцию алкоголя. Они что, меня споить хотят? Попробую уменьшить дозу выпивки. А вот Зейнаб пьет неторопливо, как воду и ей уже третий раз подливают вино. Ахмед же глотает рюмку не морщась... Саид лишь потягивает воду и бесцеремонно изучает меня, Касым только ест и сопит, лишь изредка поглядывая в мою сторону.

В это время у входа в ресторан гул. Зейнаб сразу опускает рюмку на стол и глядя за мое плечо, цедит.

- Ну вот... они нас нашли.

- Чертов Илиот, - взрывается Саид. - Сумел разыскать все таки. Ох, берегитесь, Лена, этот паук прилипчив, как клей. Что в войдет в его голову, уже не оторвать, если только... не с самой головой.

- Что он от меня хочет?

- Наивный вопрос. Что можно хотеть от самой красивой женщины? Конечно мечта каждого турка, заиметь ее в своем гареме или сделать наложницей. В этом обществе, пока нравы мало изменились, женщина для них - товар.

- Мечтать не вредно.

Я оглядываюсь. Илиот стоит у входа с какими то двумя здоровенными типами и почтительно кланяется нам. Потом они идут за метрдотелем к столику недалеко от нас и рассаживаются.

- Может мы удерем? - предлагает Ахмед.

- Вот, что, братишка, - решает Касым, - бери такси, поезжай за своей тачкой и пригони ее сюда.

- Хорошо.

Ахмед вскакивает и торопливо уходит из ресторана. К нам подходит метрдотель и учтиво кланяясь, обращается на своем языке к Саиду. Они перекидываются фразами, потом Перей поднимается с кресла.

- Простите, меня господин Илиот пригласил на пару минут к своему столику. Я скоро вернусь.

Он уходит от нас, за столиком гробовое молчание, которое пытаюсь все же нарушить я.

- Зачем он его пригласил? Неужели это все из-за меня?

- Все может быть. Здесь ценят красоту, - отвечает Касым, - повторяю, для них это товар...

- Интересно. О чем они сейчас переговариваются?

- Я думаю, миллионер предлагает бешенные деньги Саиду за вас.

- Почему торгуется именно с Саидом, а не с вами или со мной?

- Саид по иерархической лестнице ближе к верхушке, чем я, поэтому разговор ведется с ним. Для них я пока иностранец, присосавшийся к кормушке, а вы, Лена, здесь никто, поэтому с вами говорить никто не будет. Здесь женщина не свободна, она должна молчать.

- Но я русская, для меня существуют другие законы...

- На этой земле другие законы не действуют. Вы в Турции и этим все сказано.

Опять молчание. Возвращается Саид, плюхается в кресло и жадно отпивает свою воду из бокала.

- Чем порадовал миллионер? - спрашивает его Касым.

- Да так... поговорили...

- Не темни, Саид, - дергает его за рукав Зейнаб.

- В общем, этот тип стал со мной торговаться, он предложил сто тысяч долларов... за Елену...

- Сто тысяч...? - изумленно тянет она.

- Да, сто тысяч.

- И что вы решили? - тихо спросила я.

- Неужели я похож на злодея. Конечно нет, я отказался и потом, какое я имею право на вас.

- Это уже не плохо...

- Сто тысяч..., - рассуждает вслух Зейнаб, - даже со времен Али-Паши таких сумм за женщин не давали. Милочка, это поразительный успех. Саид, а могло быть так, что деньги заплатили бы самой Елене?

- А почему бы и нет.

Я чуть не задохнулась от возмущения. Эта поганая подстилка так и норовит меня куда-нибудь спихнуть.

- Постойте, но я не хочу ни каких денег, я вообще слушать об этом разговоре не хочу.

- Конечно, конечно, - торопливо кивает головой Саид.

Но замолчать нам не удается. К столику подходит метрдотель и кланяясь, что то говорит. Касым склонившись ко мне переводит.

- Господа. Господин Илиот хотел бы присоединится к вашему обществу...

- Скажите ему нет, - резко поспешила сказала я.

Касым дернулся, но все же передал мои слова и тут же я получила растерянный ответ метрдотеля.

- Как... Но это же, господин Илиот...

- Он что, глухой - передайте ему нет...

Опешивший служитель ресторана отходит от столика и над ним зависает зловещая тишина. Саид опять схватился за свою воду, Карим уткнулся в свою тарелку, а Зейнаб с улыбкой змеи рассматривает меня. Опять появился метрдотель. В этот раз в его руках поднос, а на нем аккуратно положен чек. Даже я поняла, что это чек, а потому как у всех вытянулись лица, почувствовала, что на грани проигрыша. Первой не вытерпела Зейнаб, она схватила чек и впилась в него взглядом.

- Здесь же сто тысяч долларов.

- Ай да, миллионер, - говорит Саид, - дай поглядеть. Да... действительно сто тысяч... Елена, возьми, они могут быть твоими...

- Все, хватит. Мне надоела все эти бредни. Я не ваша рабыня или товар и не давала вам полномочий, чтобы торговать мной. Я даже с вами познакомилась сегодня.

- О чем ты говоришь, Елена, никто тобой не торгует. Ты вправе отказаться...

Этой фразой он меня добил. Во мне бушевала ярость.

- Замолчите, мое терпение лопнуло. Я ухожу от сюда. Раз мужчины не могут защитить даму, она должна положится на свои силы сама. До свидания, господа.

Я поднялась, выдернула чек из рук Перея и разорвала его на мелкие кусочки. Касым дергается, чтобы что то сказать, но Саид, кладет на него свою руку. Зейнаб по прежнему пристально смотрит на меня, скривив губы.

- Господин Перей, я думала стать вашим компаньоном, но сейчас отказываюсь от этого решения. Вас, господин Касым, я презираю, а вы..., уважаемая Зейнаб, не забывайте о нашей договоренности на завтра.

Я отправилась к выходу, прохожу мимо столика Илиота, даже не пытаясь на него глядеть, хотя краем глаза замечаю, что два его приятеля поднялись с места и идут за мной. Только прошла двери ресторана и очутилась на шумящей улице, сразу же решила проучить молодчиков. Сняла туфли и прижалась к стенке у косяка. Эти, два типа, выскочили из парадной и я оказалась за их спиной. Они стали оглядываться, я подкралась и тут же влепила ближайшему по затылку острым металлическим каблучком. Получился сильный и хлесткий удар, мне даже показалась, что пробила ему кость. Он схватился за голову и присел. Второй еще ничего не понял, бросил несколько непонятных фраз приятелю через плечо, пристально рассматривая улицу и видно хотел оглянуться, но я уже разогналась, перескочила через корчившегося дружка и обрушилась ладонями на его лопатки. От неожиданности парень полетел с нескольких ступеней на тротуар и пропахал лицом асфальт. Он выжался на руках и замотал головой, но я шла в атаку, сбежала вниз к нему. Я долбала его остренькими каблуками туфель, по голове и телу, этот, гад пытался закрыться руками и вскоре они окрасились кровью. Наконец, когда он завыл, скрючившись в комок, выпрямилась и оглянулась, несколько любопытных стояли перед рестораном и молчали. Так вам, засранцы, и надо, науку драться мне подарила русская школа.

Противно заскрипели тормоза. Передо мной остановился Форд Ахмеда.

- Лена, залезай.

Мы мчимся по городу, а у меня на душе противно и гадко.

- Ахмед, за что они меня так?

- Не удивляйся, ты попала в полуфеодальный век.

- Но я же с другой страны, другая подданная.

- Они сейчас не уважают, нас русских. Это раньше... была могучая страна, а теперь... Тебя здесь раздавят и ты даже не сможешь поговорить о своих правах. Сколько наших девчат украдено, продано в рабство, забито и... ничего. Посольство, консульство, полиция совсем не шевелятся, да и зачем...

- Но ведь я только что познакомилась с твоим братом, с этим... Переем, а они уже посчитали меня своей вещью и стали мной торговать.

- Это здесь обычное явление. Кто сильнее, тот и сутенер.

- Что же теперь будет?

- Опять превращайся в дурнушку, а после завтра быстрей сматывайся.

- Они найдут меня в гостинице...

- Может и найдут, а может запоздают на сутки, но я в любом случае постараюсь тебя прикрыть... Хочешь..., поедем сейчас ко мне, там спрячешься.

- Нет. Я к своим, с девочками...

- Хорошо.

Я нервно дергала растрепанные туфли, которые еще почему то, были у меня в руках.

Ольга не спала, увидев меня в таком платье и с потрясающей прической и босиком, она разинула рот и захлопала ресницами.

- Боже мой, что с тобой он сделал?

Он, это она подразумевала Ахмеда, который уже стоял сзади меня с сумкой, с моими старыми вещами.

- Что-нибудь не так? - удивился мой провожатый.

- Все так. Чует мое сердце, быть беде. Лена, быстро в ванну, пока есть вода, надо согреть ноги.

- Ой, это я сейчас.

Топаю в ванну и за спиной слышу.

- Лена, так я пошел...

- Постой, Ахмет, я забыла, - пришлось остановиться на пол пути и подойти к нему. - Я забыла отдать тебе одну вещь. Сними с меня кулон.

Разворачиваюсь и чувствую его пальцы на шее. Кровавые камни змеей уползают в его руки.

- Спасибо, Ахмет. До свидания.

Мельком замечаю, как блестят глаза у Ольги и не могут оторваться от кулона. Опять отправилась в ванну, отмыть грязь сегодняшнего дня.

Ольга сидит на моей кровати и расспрашивает обо всех событиях. Я не скрываю ничего и рассказываю, все как было. Когда дошла до драки с парнями Илиота, та скорбно закивала головой.

- Я так и знала. Без этого ты не можешь...

- А ты бы хотела, чтобы меня утащили в гарем к этому борову?

- Конечно нет. Надо было потянуть немного время в ресторане, потом пришел бы Ахмет и тебя проводил. Не думаю, чтобы эти типы при нем к тебе полезли.

- Полезли бы. Я не знаю кто там был, наемные бандиты или охранники, но бугаи здоровенные... Эти не постеснялись бы и Ахмеда отделали...

- Ну хорошо, избила охранников..., а что дальше. Если этот миллионер сумасшедший, как ты описала, то он тебя будет искать везде и везде достанет. Только теперь он будет осторожней и направит к тебе не двух вооруженных мужиков, а целый полк...

- Мне бы только ночь пережить, да день продержаться, а там и до родины недалеко, - дурашливо проговорила я, почему то вспомнив Мальчиша-Кибальчиша.

- Дура, две ночи... Еще завтра день прожить надо, а что будет завтра, сам бог не ведает.

- Сегодняшний уже не в счет.

- Ладно, давай спать, с тобой говорить без толку, а то завтра надо рано подниматься, ехать на рынок за товаром.

- Я не поеду. Буду отсыпаться...

- Это почему же?

- Мне товар привезут сюда. Я договорилась и уже отдала деньги за него.

- Господи, что же это твориться. Да тебя же, легковерную, обдерут как липку. Кто же так делает? Сначала надо получить товар, потом деньги и еще, что ты там за закупила?

- Не знаю. Сказали очень ценные вещи, в России за них бешенные деньги дадут.

- Боюсь, что тебя надули. Ладно, завтра увидим. Спокойной ночи, дурочка. И все же я за тебя боюсь и восхищаюсь... До чего же ты не покалеченная судьбой....

- Спокойной ночи, Ольга. Не буди меня, я до чертиков хочу выспаться...

Разбудил меня все же администратор гостиницы. Он звал меня, на русском, со скверным акцентом.

- Проснитесь, мадам... Время уже... полдень.

Солнце через окно нагло расползлось по части номера, развалилось по кровати и сразу нагрело одеяло. Кровать Ольги пуста и на ней как раз солнца нет. Турок стоял рядом и с любопытством рассматривал меня совсем полуголую, на этой сковородке.

- Чего уставился? - огрызнулась я и постаралась накинуть на себя кусок горячего одеяла.

- Мадам, вам... прислали цветы, много цветов.

- Выкинь их на помойку.

- Нельзя, мадам, человек их приславший, сказал, что вы можете приказать их выкинуть, но он мне тогда голову оторвет за это.

- Хорошо, внеси этот букет сюда и вали к чертовой матери. Я еще не доспала...

Турок кланяется и приоткрыв дверь, кричит.

- Вносите.

Несколько человек вносят огромные букеты, буквально завалив всю комнатенку. На Ольгиной кровати уместилось две огромные корзины, на столе еще одна, на полу целых три куста.

- Да вы что, ошалели? Работяги, что приволокли цветы, подобострастно улыбаются и пятятся назад к двери, кланяясь, чуть не в пояс. У администратора рот до ушей.

- Это еще не все, мадам, вам записка.

Он подает запечатанный конверт.

- От кого?

- Это был... мужчина...

- Идиот. Я уже догадалась... Пошел вон.

Когда он ушел, я оглядела роскошные букеты, удивительных южных растений. Это стоит, конечно, прилично. От кого они, от Илиота, Перея или Касыма? Кто из них первый бросил мне вызов к примирению? Осторожно вскрываю конверт и сразу, не разглядывая текст письма, смотрю на подпись. Это Перей. Даже не читая, швыряю его на пол. Спать уже в такой жаре не хочется. Кой как натягиваю на себя, что попроще и подойдя к окну, заглядываю через подоконник на улицу. Подо мной густая зелень шелковицы, одинокого дерева, прижавшегося к дому. Дальше, вздувшийся от жары асфальт улицы и несколько сонных машин, приткнувшихся к поребрику и своими металлическими спинами излучающие тепло. Народу - никого. Сразу мелькнула мысль, как только наши русские девочки, могут выдержать эту жару, торгуясь с жадными, спрятавшимися под тентами и палатками, турками. С трудом поднимаю ближайшую корзину с цветами с кровати Ольги и подтаскиваю ее на подоконник. Прощай, продажный Перей. Под домом слышен возмущенный трески веток шелковицы и... хлопок. Где там следующая... корзина. Все выкинула в окно. Теперь можно подумать, чем закусить.

В два часа стук в дверь. На пороге Зейнаб, за ней тот самый парень, что вместе с ней торговал в цветочном магазине. В его руках две огромные сумки, плотно чем то набитые.

- Ольга, привет, - как ни в чем не бывало говорит Зейнаб. - Я привезла тебе товар. Ставь сюда, - командует она парню.

Тот послушно ставит их у моей кровати и по знаку Зейнаб уходит из номера. Она присаживается на Ольгиной кровати.

- Здавствуй, Зейнаб. Это ты дала мой адрес Саиду?

- Я. Вчерашний день был очень скверный. И то, что произошло, конечно, ни в какие рамки не лезет. Саид малость одурел от таких сумм, предложенных Илиотом, но потом одумался и решил, что совершил глупость. А откуда ты знаешь, что я дала адрес?

- Саид прислал мне море цветов. Я их выкинула в окно.

Зейнаб срывается с места, подскакивает к подоконнику и заглядывает на улицу.

- Да... Ты уничтожила целую оранжерею самых дорогих цветов, здесь их на тысячу долларов.

- Ну и пускай... Лучше скажи, что я повезу? Что в сумках?

- ... Обыкновенные безделушки: музыкальные шкатулки, вазочки, картинки.

- Какие картины?

- Обыкновенные, небольшие, рефракционные, переливающиеся от преломления света картины, сделанные турецкими мастерами.

- Да кто их у меня на родине все это возьмет?

- Я же тебе еще тогда говорила. Покупатель есть, он тебе за товар заплатит и еще даст вознаграждение. Он тебя сам найдет. Я уже отправила в Россию твой адрес, так что не беспокойся.

- А с картинками, на них не нужно всяких там лицензий?

- Не беспокойся, не нужно. Таможня все пропустит.

- Что же делать с Илиотом, вдруг этот взбесившийся толстяк меня все же до отъезда сумеет отправить в свой гарем.

- Он этого не сделает. После того, как ты отдубасила его помощников, ему намекнули, что ты можешь также изуродовать и его и потом, есть еще другие силы, которые смогут сдержать его темперамент. По крайней мере, ему уже дали понять, чтобы он не в свое дело не лез.

- И он как...?

- Ничего, скушал... Ты все же прости Перея, как-никак, если с нами работать будешь, то он тебе сделает много чего хорошего.

- Нет. Он сейчас меня чуть не продал, значит в дальнейшем нет гарантии, что продаст еще раз.

- Как хочешь. Я бы, от такого мужика... в общем сразу бы сдалась.

- Сдайся.

Зейнаб помолчала, потом протянула мне бумажку.

- Вот еще возьми. Здесь перечень товаров, что везешь и за сколько. Перед таможней пригодится.

- Хорошо.

- Тогда, до встречи. Приезжай в следующий раз.

- Мне здесь не понравилось и уже не очень хочется сюда возвращаться, но кто знает... если обстоятельства заставят и будет гарантия, что меня не тронут, тогда может быть приеду. Пока, верней, прощай.

В четыре часа в гостиницу вернулись девчата, таща огромные сумки. Ольга свалила свои тюки на пол, с облегчением плюхнулась на кровать и кивнула на мои вещи.

- Принесли все таки., надо же не надули.

- Принесли. На столе перечень, что в них.

- Дай взгляну.

Она не поленилась спрыгнуть с кровати и вцепилась в лист бумаги.

- Ты подумай, дешевле даже, чем на рынке. Не плохой товарец. А я в основном, тряпки, кофты, куртки, белье.

- Может это и лучше. Быстрей сплавишь.

- А хочешь я тебе помогу продать этот товар?

- Спасибо. Не надо. Я все должна делать сама.

- Как хочешь.

Ольга опять плюхается на кровать и протягивает ноги.

- И как они, сволочи, в такой жаре живут?

- Здесь еще есть вентиляция...

- Чувствую... Все равно, сволочи..., - она закрыла глаза.

Почти шесть вечера. Пока Ольга дрыхнет, я сбегала в забегаловку, что рядом с гостиницей. Там еле-еле доела макароны, приправленные таким острым соусом, что позже рот не могла закрыть. Пила зеленый чай и отгоняла мужиков, которые так и липли ко мне, приглашая во всякие поганые приключения. Когда в дурном настроении вернулась в гостиницу, то опять увидела администратора, тот еще более подобострастней кланялся передо мной.

- Мадам, вам письмо. Мне велели передать его вам.

- Что еще?

- Вам тут прислали... - турок протягивает конверт, - сказали ни-ни-ни, она должна взять...

- Иначе опять обещали голову оторвать...

- Да, мадам. Такие серьезные люди, не только голову, но всех родных вырежут.

- Кто прислал, ты знаешь, кто прислал?

- Да, мадам, - с трудом этот тип разжимает губы, - знаю, но мне не велено говорить.

- Ну и хрен с тобой, не хочешь, не говори.

Я взяла конверт и поплелась к себе. Ольга по прежнему дрыхнет. Разваливаюсь на кровати и вскрываю почту. Это Касым с массой извинений. А пошел-ка он... Рву на части бумагу и выкидываю обрывки под кровать.

В часом семь вечера приперся Ахмед.

- Как дела, девочки? Все затоварились?

- Все, - отвечает посвежевшая ото сна Ольга.

- А меня отправили парламентером к вам.

- Ахмед, ты что? Разве мы воюем с кем либо?

- Ты то нет, - смеется Ахмед, - а вот Лена сумела разбить сердца мужской половине Стамбула, теперь остальные просят пощады.

- Вечно ты затаскиваешь ее в какие-нибудь авантюры.

- Побойся бога. То что на роду богом написано, то людям и дано.

- Ахмед, разве ты не мусульманин?

- Все мы под единым...

- Выкрутился. Ленка, больше никуда не пойдет. Правда, Лена?

- Кто хочет мирится? - спрашиваю я.

- Мой брат. Он говорит, что там в ресторане, тебя не продавал. Это все Перей раскручивал, а Касым был против. Братец говорит, что Саид все подстроил нарочно, а ему велел молчать.

- Значит, это был сговор?

Я задумалась, действительно, что то здесь не так.

- Он говорит, что в этом обществе старшему клана нельзя перечить.

- А это, что такое? Что за клан?

Ахмед мнется.

- В общем, вся Турция поделена на кланы, типа таких сильных ребят, контролирующих все.

- Ленка, ты не поняла что ли, - разъясняет мне Ольга, - это же по нашему мафиози. Обыкновенные бандиты и убийцы, объединенные в сообщества. Только не понимаю, чего это Ахмед так выкаблучивается, не называет все своими именами.

- Хорошо. Да, это своего рода мафиозные структуры. Перей один из руководителей этого клана и естественно, Касым не мог перечит ему.

- Так кто просит прощения Касым или Перей?

- Все.

- Тогда я никуда с тобой не поеду.

- Меня сегодня вытащил из кровати брат и отвез к Перею, тот был очень расстроен. Его подружка, Зейнаб, сообщила ему, что ты сделала с шикарными цветами, присланными сюда и поэтому, мне было поручено уговорить тебя не сердится. Они приглашают сегодня тебя в театр и очень хотят, чтобы ты не отказалась.

Что же делать? Хоть бы кто-нибудь подсказал, как вести себя в данной обстановке. С одной стороны, ради дела необходимо наладить с ними отношения, с другой стороны, до чего же они противны...

- А что сегодня в театре идет?

- Ленка, не будь идиоткой, - шипит Ольга. - Опять попадешь в какую нибудь историю.

- Сегодня дают Иоланту, - не реагирует на замечание Ольги Ахмед.

- Так это же опера? Разве в этой мусульманской стране есть опера?

- Есть. Здесь еще есть и европейская культура.

- Тогда идем, но мне наверно, нужно переодеться...

- Да, пожалуй...

Я переодеваюсь в ванной в то же розовое платье, которое Ахмед мне купил и выхожу в номер, держа в руках злополучные туфли.

- Ахмед, у меня туфли испачкались, а один каблучок треснул. И еще..., мне надо сделать прическу...

- Это мы сделаем, а туфли достанем новые, - улыбнулся он. - Ты еще забыла одну вещь.

В его ладони появился знакомый мне кровавый кулон.

У гостиницы, под взгляды местных стариков, Ахмед ведет меня к своей машине.

Он выполнил мою просьбу. Опять купил в магазине туфли и отвез в салон красоты, где на мою головку накрутили новую прическу, по моему еще лучше, чем вчера. Ахмед кивнул головой, когда вышла из двери.

- Ты с каждым разом все красивее и красивее...

- Выходит в тот раз было хуже?

- Да нет же, с каждым разом ты по новому..., лучше прежнего...

- Объяснил называется. Ладно поехали...

Касым встретил у входа в оперу сдержано, долго смотрел мне в глаза и потом произнес.

- Прости, я причинил тебе много боли. Твоя обида справедлива. Прошу, прости.

Он осторожно поцеловал мою руку.

- Касым, мы кажется опаздываем. Уже прошло десять минут... Пойдемте быстрей.

- Пойдем.

Мужчины сопровождают меня в театр.

В зале темно, кроме ярко освещенной сцены. Наша ложа недалеко от нее. Уже закончилось вступление и началось первое действие в саду. Я не понимаю языка и то, о чем поют и поэтому пытаюсь сосредоточится на музыке и на своих мыслях.

Похоже операция пошла не потому сценарию, который предполагал мой начальник. Я нарушила основной приказ, затеряться в серой массе челночников и наладить связь с основными поставщиками наркотиков. Зейнаб хитренько подсунула мне товар, в котором наверняка зелья не найдешь. Все эти шкатулочки, вазочки, кувшинчики и картинки даже не имеют секретов, куда бы можно что-нибудь засунуть. Саид превратился в ухажора, хотя мне его представляли как крупного мафиози и руководителя всеми торговыми сделками с наркотиками. Может я зря не пошла с ним на мировую. А эта дурацкая сделка на меня. Продать миллионеру... Что то здесь не так, но что не пойму.

Идет сцена, когда Иоланта отдает рыцарю не того цвета розу и тут дверь в ложу открывается и я слышу за спиной шепот.

- Лена, к вам можно?

- Саид...

- Тшш... Да, это я. Я не мог не встретится с тобой и хотел лично попросить прощения. Ты восхитительна и твоя обида, заноза в моем сердце, прошу вытащи ее.

Похоже все мужики сошли с ума, прося у меня прощения.

- Не мешайте слушать.

- Но все же, я хочу получить ответ.

- Вы его получите в перерыве. Можете здесь подождать?

- Конечно.

Сзади заскрипело кресло, Карим перебросился с Саидом несколькими фразами. Наступила тишина.

Кончилось первое действие. Зажегся свет. Я обернулась к своим мужчинам.

- Господа, не скажу что мне было бы приятно вас видеть, но раз вы здесь, то я постараюсь скрыть боль разочарования и приму от вас все извинения. Если кто из вас может принести сюда сидра или шампанского, я не прочь скрепить нашу дружбу.

Касым первый подскочил ко мне и взяв руку, поцеловал все пальчики.

- Я все сделаю, шампанское будет.

Он рванулся к выходу, его место занял Саид.

- Лена. Я самый большой идиот в мире.

- Ладно казнить себя...

- Я хочу сделать вам сюрприз. В этом театре некоторые артисты и режиссер мои старые знакомые. Пойдемте я вас с ними познакомлю.

- Прямо сейчас?

- Ничего, ничего... перерыв почти двадцать минут, все будет в порядке. Ахмед, - обратился он вдруг к нему, - подожди здесь своего брата, скажи через десять минут мы вернемся.

- Хорошо, Саид.

- Пошли, Леночка.

Мафиози, как галантный кавалер, берет меня под руки и торжественно выводит в коридор.

Мы действительно идем в сторону кулис, по дороге среди толпы я заметила знакомое лицо. Это был депутат Элджа, которого вчера мне представлял Илиот. При виде меня, депутат замер, а потом резко бросился по коридору в противоположную от нас сторону.

По всей видимости, свернув в тупике на какую то лестницу, мы незаметно опустились в служебные помещения и теперь двигаемся по неопрятным коридорам с многочисленными дверями среди служащих театра, беснующихся мастеров сцены и статистов. У небольшой двери с табличкой, Саид останавливается.

- Нам сюда.

И вдруг он меня заталкивает в комнату и захлопывает дверь, оставаясь наружи. В маленьком помещении полумрак. За небольшим столиком, спиной к зеркалу сидит крупный мужик. Я плохо вижу отражение его лица в зеркало, но вот он разворачивается и передо мной... маска - скуластая неприятная физиономия известного президента Америки.

Неужели началось. Может быть сейчас все и встанет на свои места. Эта маска не зря прячет свое лицо. На всякий случай я прижимаюсь спиной к двери.

- Так вот вы какая, Лена Морозова, - басит на чистом русском языке тип. - Действительно, красавица. Все на месте и титьки торчком... - Этот нахал встает и вплотную подходит ко мне. - Да... тебе бы конечно лучше было бы валятся под мужиками...

- Да как вы смеете...

- Заткнись. С другой стороны, красота может быть и преимуществом в нашем деле, - он проводит своим потным пальцем по моему плечу. - Не зря я примчался сюда, это уже удовольствие разглядеть такое создание. Ну, красавица, поговорим.

- Что здесь происходит? Кто вы? Объясните что-нибудь, я ничего не понимаю.

- Сейчас поймешь, - слышится угрожающий голос маски.

- Ну уж нет...

И тут две руки маски вцепились мне в плечи, железные пальцы вдавились в кожу и вдруг мое тело оторвалось от пола. Этот, гад, так тряхонул меня, что голова чуть не оторвалась от позвоночника. Я даже не ожидала такой необычной силы и от боли и необычного своего положения над полом, сходу потеряла ориентир что делать и куда бить в ответ.

- Ой...

- Спокойно. Я знаю, что ты умеешь давать сдачу. Лучше не рыпайтесь.

- Да отпустите же меня. Мне больно.

Руки разжались и я чуть не грохнулась на ковер.

- Успокоились? Теперь подробно отвечай. Когда ты познакомилась с Сафаровым?

Вот теперь по настоящему началось. Сердце мое сжалось. Видно этот мужик покруче Саида, раз принялся с таким пристрастием выяснять как я влипла в эту историю.

- Мы были друзья.

- Трахалась с ним что ли?

- Это не ваше дело, с кем я сплю.

- Спи хоть с дьяволом. Мне важно знать, кому можно доверять, а кого и изрезать на кусочки. Когда ты получила от него номер счета?

- В больнице, когда заходила проведать.

- Он тебе сам предложил участвовать в деле?

- Сам.

- И ты сразу согласилась?

- Сафаров обещал большие деньги.

Тип задумался.

- Я тут поимел краткую информацию о тебе и вот что получил: обаятельна, красива, спортивна, имеет черный пояс по карате, дура, потому что лезет за правдой в каждую дыру, поэтому наследила и в поезде, и здесь... Передо мной стоит вопрос, что с тобой после такой характеристики делать, так как ты уже знаешь кое что...

- Да кто вы такой в конце концов?

- Я тот кто сейчас решит твою судьбу окончательно, либо тебя продаст этому куску сала - Илиоту, либо утопит в море, либо... сохранит жизнь, в обмен на то дело, в которое ты ввязалась.

- Я... я ничего не понимаю.

- Все ты понимаешь, кошечка. Так как, выбирай, Илиот или работа на меня.

- Но..., как вы смеете.

- Ты еще не успокоилась. Может повторить...

Теперь, этот хам, ущипнул меня за плечо. Интересно, кроме силы, обладает ли этот мерзавец, приемам борьбы. Впрочем сейчас не до нее. За дверью наверняка подслушивает Саид, а этот может и пристрелить.

- Ой, мне больно... Хорошо, хорошо... Только не миллионер.

- Это уже приятно слышать. Ладно, мы продолжим операцию и если ты... вякнешь о том что увидишь или услышишь, так и знай... найду даже на дне моря. Итак, первое, в Одессе тебе поменяют твои сумки, по этому поводу не верещи, не афишируй и не маши кулачками... Чтобы все было нормально, товар будет тот же, один к одному. Постарайся до родины доехать без всяких приключений. В России за этим товаром приду я или мой связной, который также тебе назовет номер счета. Это будет как бы паролем...

Я тупо киваю подбородком. Кажется теперь то и начнется самое главное.

- Во вторых. Я тебе дам денег, много денег и ты откроешь салон, который хотела бы организовать. У тебя будет хороший помощник, я его тебе потом пришлю, он найдет помещение, поможет с регистрацией, лицензиями и всей мелочью, необходимой для работы. Но запомни, ты будешь ширмой, прикрытием того дела, которое веду я и поэтому не лезь куда не следует. Понятно?

- Да, мне все ясно.

- Тогда иди, досматривай оперу.

С трудом открыла дверь и выбралась из комнатенки. В коридоре Саида нет. Вот так фокус. Где же он, сволочь?

В ложе Ахмед и Касым сразу набросились на меня.

- Где ты так долго была? - сразу перешел в атаку Касым.

- Лена, так же нельзя, - вежливо выговорил Ахмед, - прошло почти двадцать минут, шампанское уже улетучилось...

- Меня Саид таскал по кулисам.

- А куда он исчез?

- Задержался у знакомых актеров.

- Зря конечно, что ты отправилась туда, но раз его нет, допьем шампанское без него.

На кресле Саида стоит поднос прикрытый полотенцем, под ним четко видны контуры бутылки и бокалов. Касым скидывает полотенце и разливает шипучий напиток, потом подает мне бокал.

- За тебя, Лена, за нашу дружбу, за то, чтобы больше никаких осложнений не было между нами...

В зале стал медленно гаснуть свет.

- Хорошо. За моих друзей.

Идет второй перерыв. Я бросила в ложе своих "верных друзей" и пошла в туалет

Через пять минут возвращаюсь на место, но в ложе пусто, никого нет. Что за дьявольщина... Вдруг дверца за моей спиной закрылась и слышен поворот ключа. Это что то новенькое в программе, хотя я слышу, как там в коридоре бушует жизнь, раздается постукивание и сердитые голоса. Проходит еще минут пятнадцать началось третье действие. Погас свет и тут за спиной, слышу скрип ключа, кто то вошел.

- Кто это?

- Это я, Касым.

- А где все остальные?

- Ахмед сейчас придет, а Саид видно сюда больше не вернется, у него свои дела...

- Почему меня здесь закрыли?

- Были причины. В театр приехал Илиот, кстати он сейчас здесь в партере. Ахмед и я пытались сдержать его напор...

- Спасибо. Тогда тихо, давайте слушать дальше.

Где то в середине действия, пришел Ахмед и пристроился в соседнем кресле.

После оперы меня проводили до гостиницы. Я ехала в машине Касыма, а Ахмед на своей - сзади. Касым, в этот раз был мало разговорчив и на мои вопросы отвечал вяло. У гостиницы он долго держал мою руку и на последок поцеловал в губы.

- До свидания, Елена. Обязательно приезжай в следующий раз. Клянусь, больше никаких подлостей для тебя не будет. Это сказал я, Касым.

- Спасибо тебе.

Мой ухажер сел в свою машину и умчался. Остался Ахмед.

- На чем мы остановились? - спросила я его.

- Сегодня мне не понравился Саид.

- Ты что то заметил?

- Странное его поведение, утащил тебя за кулисы, а потом даже не пришел попрощаться, ведь знает, что завтра ты уезжаешь...

- Что тут такого, он однажды меня чуть не продал...

- Саид слишком умен, что то здесь не так.

- Значит встреча с ним еще раз мне завтра обеспечена.

Ольга опять не спит и при нашем появлении, только качает головой, оглядывая меня.

- Опять новая прическа...

- Разве тебе не нравиться?

- Нравиться. Но не поедешь же ты завтра в ней на пароходе?

- Конечно, нет.

- Тогда бегом в ванну, ну а с тобой Ахмед давай попрощаемся, нам пора спать, завтра трудный день.

Я уже тронулась к двери ванны, когда сзади услышала оклик.

- Лена, ты ничего не забыла?

- Ах, да. До свидания.

- Нет, верни колье.

Я послушно возвратилась и повернулась к нему спиной. Его пальцы осторожно открывают замочек, все время касаясь шеи. Мне почему то это очень приятно. Темно красная полоска камней послушно поползла по телу в его ладони и мне почему то стало грустно.

- Пока, Ахмед.

- До встречи, Лена.

Когда разделась в ванной комнатке, но на своих плечах обнаружила синяки, почти четкие отпечатки пальцев, следы неизвестного человека в маске...

На судне давка. Все палубы забиты сумками, баулами и огромными тюками. Ахмеда нигде нет, зато возле нас суетится Васенька с блокнотом в руках и отмечает кто сколько набрал вещей. Я, Ольга, Люда и Галя стоим у поручня и разглядываем суету на причале.

- Ленка, - дергает меня Ольга, - посмотри это не твои знакомые.

Я уже заметила, как проталкивая толпу провожающих и другой публики, к трапу подъезжают две машины. Из одной вышел Саид, из другой... Илиот с шофером. Они задирают головы и смотрят на борт. Нас не заметили, зато рядом с миллионером сразу очутилось несколько невзрачных личностей и стали почтительно кланяться ему, что то говоря. Илиот ткнул пальцем на судно и видно дал несколько указаний, так как двое тут же рванулись к трапу, чуть не смяв полицейского и таможенников.

- Видишь этого толстяка? - спрашивает меня Ольга. - Он случайно не твой знакомый?

- Это здешний миллионер. Весьма прилипчивая личность.

- Его охранников ты отделала?

- Его.

- Зачем же он прикатил?

- Видно, попрощаться захотел.

За нашими спинами заверещал Васенька. Мы оглянулись, двое типов, посланных Илиотом, тащили его к трапу.

- Ленка, только не лезь..., - старается предупредить меня Ольга. - Все обойдется без тебя.

А я и не дергалась. Васеньку стащили на пристань и представили миллионеру, между ними происходит бурный разговор. Наконец Васенька оборачивается к судну, отыскивает нас взглядом и тыкает пальцем. Теперь нас заметили. Илиот раздвигает улыбку и прижимая руку к груди делает поклон. Саид поднимает ладонь и машет ей. Шофер лезет в машину, достает пакет и втискивает его в руки бедному Васеньке, после чего невежливо разворачивает и толкает к трапу. Таможенники расступаются и наш бригадир уныло поплелся на верх.

- Ну теперь нам лафа, - замечает Галя, - если это к Ленке, то после таких проводов может ни одна шайка больше не пристанет о дороге.

- Ну как же, жди, - огрызается Ольга. - Наоборот пристанут, где больше добра туда они и лезут.

Саид, тем временем, все время кивает мне головой и прижимает руку к сердцу, а Илиот не отрывает руку от груди и мысленно посылает мне безумную любовь. По плечу хлопает Васенька.

- Лена, тебе попросили отдать.

Он протягивает пакет. Я небрежно принимаю и разрываю бумагу. Под ней зеленый ящичек. Отвернувшись от девчонок, вскрываю его и... господи, да это же колье Ахмеда, которое недавно было на мне. Не случилось ли с ним что-нибудь. На верхней стенке крышки несколько сложенных и прижатых резинкой белых бумаг. Я уже поняла, что это такое, это документы на передачу мне этих драгоценностей. Захлопываю крышку, разворачиваюсь к пристани и машу коробкой провожающим. Наше судно подает сигнал, противная труба воет закладывая уши, мы медленно отчаливаем от пристани.

В каютке опять таже компания: я, Люда, Галя и Ольга. Мы почти сидим на тюках и взахлеб рассказываем о приключениях в Турции.

- А я ему, - улыбается Галя, - сразу же заявила, что, черная морда, скинуть не можешь...? А он мне: " По рюсски не понимай..." Я ему опять: "Товар твой говно, я беру все курки за 75 долларов". Спасаю так сказать тебя от голодной смерти. И вдруг у этого типа сразу прорезался чистый русский язык: "Ты что, дура, меня за идиота считаешь, сказал по семь долларов за штуку, так и бери"...

Девочки ржут от восторга, хотя прекрасно понимают, что Галя от этой сделки не выиграла бы. Как я поняла, потом из их разговора, можно было бы купить оптом и подешевле.

- А я купила сорочки и платья, - спешит поделится Люда, - такая баба попалась... Насадила рядом с собой с десяток детей и спекулирует на них. Мы с ней торговались часа два. Господи, как она ныла, что бедных деток кормить нечем и я обираю ее, а потом, когда все уладили и товар оказался в сумке, сказала мне: "Молодец, девочка, умеешь торговаться. С тобой дело делать одно удовольствие. Я на базаре уже семь лет сижу, а вот поговорить по настоящему, пришлось только с тобой."

Мы опять смеемся.

- А ты чего купила? - обращается Галя ко мне.

- Безделушки всякие, кувшинчики, картины, такие... преломляющиеся на свету...

- А... Я видела.

Тут двери открываются и в каюту входит Вася с Ахмедом. Они, из-за вещей, не могуn пройти и поэтому застревают у входа. У меня почему то отлегло от сердца, слава богу, с ним все в порядке.

- Как дела девочки? - кричит Ахмед.

- Нормально, - за всех отвечает Ольга. - Ленку даже ухажеры проводили...

- Видел уже.

- Ей даже подарили что то...

- Мне вернули то, что я чуть не потеряла в этой стране..., - объясняю я ему.

- Я понял. Потом мне покажешь, хочу убедиться, что все в порядке.

- Ахмед, а с чем ты едешь домой? - спрашивает Галя.

- Тоже с барахлом, набрал четыре тюка, они здесь на палубе.

- Вот это оборот, не то что мы...

- Галина, чего ты переживаешь, - успокаивает ее Ольга, - У мужика все есть, все может достать радоваться за него надо.

- Вот именно, - подтверждает Людмила, - все у мужика на месте. Ахмед, как я тебя люблю.

Все заулыбались.

- Ну ты, кошка, - сказал Вася, - я вот не знаю, что с тобой делать. Ладно, Елену мне навязали, но у ней все в порядке с документами, а вот у тебя нет, товара тоже взято на большую сумму, чем было задекларированно. Пришлось таможне в лапу дать, теперь за тобой должок в двести рубликов.

- Ну и что? - вступилась за Люду Галя, - Девушка погуляла по Стамбулу и заработала сколько ей надо и на эти деньги накупила...

- Заткнись, тоже мне адвокат нашелся.

- Васенька, я тебе все потом отдам, - делает хитренькие глазки Людмила. - Продам товар, выручу деньги, приглашу тебя в кабак...

- Лучше в постель, - хмыкает Галя. - Тогда и денег отдавать не надо.

- А может правда, Васенька, я с тобой пересплю, а ты мне все скосишь.

- Иди ты..., - обиделся бригадир и стал выбираться из каютки, - все отдашь деньгами, - слышен за дверью его голос.

Все хохочут.

- Мне тоже надо идти, - говорит Ахмед, - Лена, я к тебе попозже зайду, надо объяснить, какие документы надо отдавать таможне и что говорить.

- Хорошо.

- Ахмедик, заходи к нам почаще, - просит Люда.

Он уходит и мои подружки опять завели разговоры, кто как надул стамбульских продавцов.

Одесса, встретила ярким солнечным днем. Здесь уже таможня принимает построже, не то что в Турции. Нас проводят вдоль барьеров, товар просвечивают, прощупывают, но не вытряхивают, зато придираются к каждой строчке таможенной декларации.

- У вас здесь написано, - говорит мне суровый дядька с усами, - что везете драгоценности на сумму десять тысяч долларов? Откуда же такие взялись ценности, уезжали то вы от сюда с... пятью стами...

- Да, везу гранатовое колье, мне его там подарили.

- Шутите небось изволите, за это можете и пострадать. В мире нет таких идиотов, которые обыкновенной челночнице с улицы могли отвалить такой подарок. Если камни настоящие, их можно было бы перевезти через границу межбанковским транзитом или спец рейсами. Что там у вас? Подделка...

- Да нет же, настоящие гранаты, вот они.

Я приподнимаю платок, повязанный мне на шею, и показываю колье, спрятанное под ним. К дядьки похоже удар, он глотнул слюну и протянул руку.

- Покажите мне.

- Зачем. Вот документы на перевозку ценностей, вот пошлина, оплаченная...

- Снимайте.

- Но вы не имеете права.

- Я тебе сейчас покажу права. Микита, - орет он в микрофон, - здесь одна брыкается. Подойди-ка сюда.

К нам подходит холеный мальчик в форме таможенника и два амбала в черных костюмах.

- Что у вас? - вежливо спрашивает мальчик.

- Какая то сумасшедшая, утверждает, что везет настоящие камни - гранаты на сумму около десяти тысяч долларов.

- А... эта... Вы, Елена Морозова?

- Да.

- Пропусти ее, Володя. Мне уже звонили из консульского отдела. Камни действительно настоящие.

- Ну и дела. Да ее с такими ценностями зарежут в дороге.

- Не твоего ума дело. Это уже не наша проблема, где и кто ее зарежет...

У меня от таких слов мурашки по коже прошли. А ведь действительно если узнают, то зарежут.

Неровными группками выходим на площадь перед морским вокзалом, кряхтя и матерясь от тяжести. Тяжелые тюки с трудом волокут слабые женские руки. Васенька со своими вещами уже на троллейбусной остановке и орет во все горло.

- Бабоньки, пошевеливайтесь.

Я доперла две свои сумки до стоянки и с облегчением сбросила их на асфальт. Мои подруги уже здесь и Людка сразу начинает читать нравоучения.

- В следующий раз, Ленка, бери лучше шмотки, они полегче, а то... набила сумки керамикой, деревянными поделками, а это тяжесть ойе-ей...

- Да пусть что хочет, то и покупает, - заступается Галя. - Вещи потяжелее, зато платят лучше.

Старый троллейбус со скрипом останавливается рядом и с таким лязгом открывает двери, что чуть не заложило уши.

- Бабоньки, быстрей, - слышится голос Васеньки.

Женщины с вещами бросились штурмовать проемы машины, а я только наклонилась и схватила за лямки, как почувствовала похлопывание по плечу. Оборачиваюсь и вижу незнакомого парня в шортах.

- Мадам, я могу подвезти.

- Да пошел ты...

- Мадам, я вас очень прощу, - он наклоняется ко мне, - это не моя просьба...

Я уже все поняла.

- Хорошо, поехали.

Парень ловко перехватил мои сумки и потащил их к желтому такси, стоящему недалеко от остановки.

- Ленка, ты куда? - слышу вопль Ольги. Она уже торчит в окне троллейбуса и призывно машет рукой. - Я тебе здесь место заняла.

- Я доеду на такси. Встретимся на вокзале.

Парень запихивает сумки на заднее сидение машины и услужливо открывает переднюю дверцу.

- Прошу, мадам.

Мы домчались до вокзала раньше троллейбуса. Шофер лихо подкатил к ступенькам главного входа и выскочил из машины. Он открыл багажник и вытащил две сумки точно такие же, как те, что лежали на заднем сидении такси.

- Ваши вещи, мадам.

Все таки, как все организовано у этих сволочей. Я попыталась приподнять вещи и охнула, они тяжелее моих прежних.

Мы в родном российском поезде. Челночницы захватили его почти полностью. Наша четверка устроилась в купе, забив его до верха вещами. Бедный Васенька снует по коридору, помогая слабосильным растолкать тяжелые вещи по полкам.

- Бабоньки, вам помочь не надо? - просунулся он к нам.

- Васенька, - мурлычет Ольга. - ты нам нужен как мужик, а не как тягловая сила.

- Как это? - не понял он.

- Я вот, например, настоящего мужчину уже три недели не видела.

- Иди ты..., - теперь он сообразил, что над ним посмеиваются.

Голова исчезла. Мы хохочем, а Галя вдруг резко прекратила смеяться и спрашивает.

- Слушай, Людка, неужели ты бы под него легла?

- Почему бы и нет. Был бы мужик холостой, так я бы... сразу. Васенька такой хозяйственный.

Поезд дернулся и вокзал медленно поплыл в сторону.

- Ура, мы едем, - завопила Галя, - девчонки, у кого что есть выпить, начнем...

В Винницкой области опять начались безобразия. В коридоре послышались возмущенные крики и рык мужских голосов.

- За что? - кричала женщина, - Вы же уже получили долю.

- Молчи, блядище, в тот раз не додала, а теперь нагло требуешь провоза.

- Опять бандиты поборами занимаются, - поежилась Ольга.

Мне показался голос знакомым. Я лавируя между вещей, добралась до дверей и выглянула наружу. Двое здоровых парней трясли челночницу, роясь в ее кошельке.

- Ленка, - шипит сзади Ольга, - не смей.

Но я вышла в коридор.

- Эй ты, придурок, ты меня не узнал, - крикнула я им.

Один из парней дернулся и развернулся. Действительно это тот тип, которого я тогда долбанула в вагоне и сдала милиции. Выпустили значит. Второй недоуменно уставился на меня.

- Это ты мне?

- Вам, сукины дети.

Вдруг из соседних купе выползли еще три мордастых парня.

- Что за шум? - тянет один.

- Ребята, уходим, - заявляет мой знакомый и начинает пятится к выходу.

- Ты что, бабы испугался?

Но парень уже хлопнул дверью и исчез за стеклом. Остальные озадаченно смотрят на меня. Осторожно направляюсь к ним.

- А... Хлопцы, эта та, - ожил приятель беглеца. - Неделю назад, обломала бока Витязю и сдала его ментам. Я ее узнал...

- Надо прибить ее, да и все.

- Попробуй только, Гаврилыч тебе точно шкуру спустит.

Я уже в трех шагах от первого парня. Тот вдруг выдергивает из кармана финку и наставляет на меня.

- Но... но... Не балуй...

- Лен, тебе помочь? - вдруг слышу сзади голос Ахмеда.

- Спасибо, я сама.

Но парни стали поспешно отходить к тамбуру и вскоре пустились в бегство.

- Как ты здесь оказался? - спрашиваю Ахмеда.

- Да так, эти еще до нас не дошли, а уже бабы заволновались, ну я и решил вас проведать.

Из купе стал показываться народ. Несчастную челночницу увели на ее место. Васенька, как козел запрыгал рядом.

- Ахмед, ты разумный мужик, объясни ей, так нельзя...

- Так и надо, - оборвал его Ахмед. - Ну ладно, я пойду к себе, надо еще моих соседей успокоить.

- А эти не придут? - заволновался Васенька.

- Пока Ленка здесь, ни один не покажется.

Он оказался прав, до самой границы с Россией наш вагон никто не трогал.

- Подготовьте документы, - слышен голос в коридоре.

- Наши идут, - без эмоций комментирует Люда.

- Сейчас опять этот Борек заявится, приставать начнет, - уныло отмечает Галя.

Как всегда, первым появился пограничник, который бегло просмотрел паспорта, за ним втиснулся таможенник.

- Девочки, что везем? Оружие, наркотики, деньги, неучтенные вещи, прошу сразу же сюда.

И тут он заметил меня.

- О... Это вы? Извините меня. Ваши декларации...

Мы протягиваем ему бумаги, он торопливо в них расписывается, штампует печатью и возвращает нам, вежливо улыбаясь.

- Извините меня, счастливого вам пути.

Когда он исчезает, я смотрю на своих подруг и не узнаю их. Галя и Люда сидят разинув рот, а Ольга, распахнув глаза, недоуменно смотрит на декларацию.

- Он же нас даже не проверял...

- И не щупал, - говорит Галя.

- А какой вежливый, - прокомментировала Люда - Извините меня, извините меня... Счастливого вам пути. Раньше, как слов "бляди" и "сучки" от него ничего хорошего не услышишь, а теперь.

- И всего то - минуту, - развивает мысль Ольга, - а когда в тот раз обратно ехали, все купе переворачивал.

Наконец то мы прибыли в родной город. Я тепло рассталась со своими товарками, привезла на такси две свои сумки домой и... сразу же тщательно осмотрела товар. Ничего такого... Керамические кувшины и вазочки отличались яркостью аляпистых рисунков. Музыкальные шкатулочки почти не играли, а хрипло рыкали и застревали на первом такте. Тарелочки с выдавленными на дне фруктами, вообще безобразны. Первая картинка мне понравилась. Светлая ночь, переливается серебром луны, красиво... Ближе к яркому свету, это почти утро, потемнее - ночь со звездами. Я провожу ногтем по краске, некрасивая борозда прошла по небу. Да здесь похоже металл. И здесь на рамке металл, мне кажется, что все сделано монолитно. Где же тогда контрабанда? Вытаскиваю следующую картинку, тот же сюжет. Следующую... следующую, да здесь все одно и тоже. Бросаю картинки в сумку. Так зачем же я это все везла?

Утром проснулась, присела на край постели и чуть не закричала. Спиной ко мне сидит мужчина и копается в моих сумках.

- Ой...

- Тсс... Тихо, Лена.

- Полковник Баранов?

- Да это я.

- Как вы сюда попали?

- Обычным путем, открыл дверь своим ключом.

Я ошалело протираю глаза и трясу головой. Не сон ли это. Тут еще хочется в туалет.

- Вы извините, я сейчас.

- Ничего, ничего, иди сполоснись.

Как пуля проношусь в туалет и после ванны возвращаюсь в комнату. Полковник уже сидит на диване и задумчиво смотрит на меня.

- Я не буду требовать отчета. Времени у нас нет. Я пришел проверить, что ты привезла и если у тебя есть вопросы, то быстро...

- Я провалила задание?

- Я бы не сказал. По моему все прошло удачно.

- Но я так и ничего узнала, не определила канала доставки наркотика.

- Леночка, ты сделала самое главное, вышла на турецкую мафию, завязала с ними знакомство и похоже они тебе поверили. А по поводу наркотиков... чего их определять, вот он наркотик...

- Где?

- В этих вазочках, картинках, что ты привезла.

- Я? Но там ничего такого...

- Ты хочешь сказать про эту мазню? Это все так и не так. Турки по технологии сделали шаг вперед. Они из наркотического порошка спрессовали подложку для картины с рамкой, покрыли ее в вакуумных печах тончайшим слоем металла и потом нанесли рисунок. Получилось прочно и надежно. А эти кувшинчика..., это же все прессованный наркотик С-С, на примеси желатина для большей твердости и покрытый пищевыми красителями...

- Как же они будут доставать наркотик.

- Очень просто. Здешние ребята, либо попортят металл, либо просверлят дырку, а потом опустят в водный или спиртовый раствор. Весь наркотик растворится, а остальное... только придется выкинуть. Даже краски здесь удивительные, сделаны на поливинил хлориде, они совсем не растворяются, так пленкой на металле и останутся... В отношении керамики еще проще, перемолят в мельницах и все готово...

Я сразу зауважала своего начальника, он сыпал техническими терминами и это уже приятно. Сразу видно, что много знает.

- Я там в Стамбуле, в театре, по моему встретилась с главарем - Кротом, но его лица так и не видела, он был в маске.

- Это не главарь. Это проверка. Не такой уж Крот дурак, чтобы ради встречи с тобой переться из России в Турцию. Его бы сразу вычислили. Просто тебя попугали, посчитали, что окончательно завербовали и теперь будут пасти.

- Значит я была все время в поле вашего зрения?

- Конечно. Даже когда ты била бандитов в поезде и на пороге ресторана, мы были рядом и готовы были тебя подстраховать.

- Что же мне делать дальше?

- Ждать. Ты еще не вышла на главаря. Поэтому терпеливо жди. Может быть тебе придется сделать еще одну поездку в Турцию.

- Челночницей?

- Вполне возможно.

- Я боюсь, что не выдержу.

- Выдержишь. Пока у нас сейчас надежда только на тебя. - Полковник смотрит на часы. - Ты меня прости, мое время вышло. Мне пора исчезнуть и я пришел сказать, что все идет как надо. Только не психани, не сорвись, будь осторожна. Мы все время будем рядом. Пока.

- Но я...

Полковник, кряхтя поднялся с дивана и пошел к двери, а я чуть не заплакала от злости. Как не хочется опять опускаться в это болото.

Днем позвонила Ольга, приглашала вечером на бабий собантуйчик. Потом позвонил Ахмед, предложил пойти в китайский ресторан. Я ему отказала, хотя снова очень хотелось попасть в какую-нибудь новую историю... и к тому же Ольге то я пообещала прийти первой и теперь отказать ей просто не хватило сил.

Бабий сбойчик - это четыре пьяных дуры в Ольгиной квартире. Люда, Галя я и хозяйка налакались какого то зелья и теперь несем бог знает что, от торговли, быта, сплетней о мужиках и знакомых, вплоть до анекдотов.

- Девочки, а вы знаете, - вдруг икает Люда. - Ой..., извините. Ко мне вчера звонил Васенька.

- С чего это вдруг? - удивилась Ольга.

- Ой..., он не хочет больше ездить за товаром. Ой..., да что же это такое.

- Дай я тебя тресну по спине, - предлагает свои услуги Галя и не получая согласия, хлопает ладонью свою соседку.

- Поосторожней. Ой... Васенька плакался, что к нему стали все плохо относиться и не доверяют... Ой...

- Выпей, - Ольга протягивает пол стакана водки.

Люда поспешно выпивает и заедает маринованным огурчиком.

- Ох я сейчас и налакаюсь... Ольга, там где-нибудь в уголке местечко оставь.

- Я тебе кровать оставлю. Так что там Васенька еще говорил?

- Вроде отошло... Бандиты с него выкуп требуют, за какие то делишки за рубежом.

- Не уж то из-за Ленки?

- Про Ленку он не говорил, но и так понятно. Васеньке дорога в Турцию закрыта. Ох, девочки, я жутко косею... Скоро отключусь...

- Вались... бедолага. Пошли, я тебя закину на кровать.

Ольга почти волочет Люду к кровати и закидывает ее безвольное тело на одеяло.

- Он еще сказал, что его и здесь достали, - слышен последний вопль.

- Надо пойти заявить в милицию, - предложила я.

- Дура, ты, Ленка, - Ольга подсаживается ко мне. - Я давно занимаюсь этими перевозками и знаю, что Васенька не чист на руку. Я даже предполагаю, что он завязан с этими историями с похищениями наших девиц в Турции. Стоит ли его после этого жалеть?

- Ольга, - вмешивается Галя, - я к Васеньке тоже нехорошо отношусь и тоже подразумеваю его в грязных делах, но не пойманный не вор... У меня даже появилось предположение, что там в Турции он хотел торгануть Ленкой, но может быть на ней то и произошел прокол. Деньги ему наверно дали, а Ленка своим дурным характером все испортила... стала тю-тю, не ваша и не наша. Если это так, мне его совсем не жалко, пусть сам выкручивается. Знаете почему он к Людке позвонил? Она к нему лучше всех относится, по бабьи пожалела бы.