Операция «Багратион»

Введение

Витебская операция войдет в историю Отечественной войны как составная часть крупной стратегической операции четырех фронтов по разгрому немецких войск в Белоруссии. Эта операция была завершена на первом этапе наступления наших войск на центральном участке советско-германского фронта в июне 1944 года.

Витебская операция отличается рядом особенностей. Во-первых, она была осуществлена фланговыми армиями двух смежных фронтов (1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского), что представляет большой интерес как пример оперативного взаимодействия.

Во-вторых, окружение вражеской группировки в районе Витебска было произведено только общевойсковыми соединениями, без участия крупных танковых и механизированных сил, причем и окружение, и уничтожение противника были завершены в исключительно короткие сроки. В-третьих, при выполнении поставленной задачи войскам обоих фронтов приходилось действовать в лесисто-болотистой и озерной местности, а также преодолевать ряд водных преград, в том числе и такую крупную, как река Западная Двина.

Благодаря искусному планированию, хорошей подготовке наших войск и их стремительным действиям в ходе наступления операция по разгрому Витебской группировки немцев была выполнена успешно. Ниже кратко излагаются основы планирования, подготовка войск и штабов к операции, а также ход самой операции. Изучение публикуемого материала представляет значительный интерес и практическую ценность для генералов и старших офицеров Красной Армии.

Общая обстановка

В ходе предшествующих боев на центральном участке советско-германского фронта наши войска достигли ближних подступов к городу Витебску и, глубоко вклинившись в оборону противника, создали реальную угрозу окружения всей витебской группировки немцев.

43-я армия[79], входившая в состав 1-го прибалтийского фронта, в конце мая 1944 года оборонялась на фронте Мазуры, Нов. Игуменщина, Мурожница, Коновалово, Балашовка (протяжением до 70 км). В состав армии входили 22-й гвардейский[80], 1-й и 92-й стрелковые корпуса (в составе восьми стрелковых дивизий), 155-й укрепленный район и 46-я механизированная бригада[81]. Правее 43-й армии занимала оборону 1-я ударная армия.

Ввиду предстоящей крупной наступательной операции наших войск в Белоруссии полосу обороны 43-й армии намечено было сузить. Участок обороны северо-западнее Нов. Игуменщины передавался вводимой вновь 6-й гвардейской армии. После этих мероприятий линия фронта для 43-й армии должна была уменьшиться до 56 км.

39-я армия[82], действовавшая на правом крыле 3-го Белорусского фронта, располагалась в 12–15 км восточнее и юго-восточнее Витебска. Протяженность фронта армии достигала 40 км. Левее, на линии Букштыны, Языково и далее до поселка Суходровка действовала 5-я армия. В состав 39-й армии входил 84-й стрелковый корпус (158-я и 262-я дивизии), 5-й гвардейский стрелковый корпус (17-я, 19-я и 91-я гвардейские дивизии), 164-я и 251-я стрелковые дивизии, а также 28-я гвардейская танковая бригада.

Перед фронтом обеих армий оборонялись соединения 9-го и 53-го армейских корпусов и 197-я пехотная дивизия 6-го армейского корпуса немцев[83].

Перед 43-й армией в первой линии оборонялось до трех пехотных (252-я, 56-я и 246-я) дивизий и 4-я авиаполевая дивизия противника. В ближайшем оперативном резерве противника, в районе Камень, Лепель, находилась 95-я пехотная дивизия[84], а также другие охранные части и подразделения. Из тактических резервов в районе Шумилино отмечалось до трех пехотных батальонов. В первой линии на фронте в 56 км от Нов. Игуменщины до Балашовки находилось 22 пехотных батальона и 19 артиллерийских дивизионов (в том числе четыре дивизиона АРГК и три — ПТО). Таким образом, в среднем тактическая плотность достигала 2,5 км фронта на один пехотный батальон.

Перед фронтом 39-й и правым флангом 5-й армий оборонялись 6-я авиаполевая, 206-я и 197-я пехотные дивизии немцев и сводный полк «Копенгаген». Всего в первой линии насчитывалось до 20 пехотных батальонов, поддерживаемых 24 артиллерийскими, 4 противотанковыми, 2 штурмовыми дивизионами, 12 шестиствольными минометами и 18 метательными аппаратами «ТА-40». Средняя тактическая плотность немецкой обороны составляла один батальон на 2,3–2,4 км фронта. В ближайших резервах немцев находилось до 8 пехотных батальонов. Противник имел до 50 танков, основная масса которых группировалась в районе Витебска, и до 40 самоходных орудий, большая часть которых действовала в составе 206-й пехотной дивизии[85].

^{Положение сторон на витебском направлении к 1 июня 1944 года}

Для обороны витебского узла немецкое командование выделило лучшие кадровые соединения, которые в 1941 году принимали участие в походе на Москву и предназначались для нанесения решающего удара по столице Советского Союза. Правда, в последних боях они понесли огромные потери и состав их значительно обновился. Но основные кадры, состоявшие преимущественно из офицеров и унтер-офицеров, немецкое командование тщательно сохраняло.

Местность в районе Витебска представляет собой холмистую равнину со значительными лесными участками, пересеченную реками, болотами и озерами в большом количестве, особенно южнее и западнее Витебска. Дорожная сеть расходится от Витебска радиусами и юго-восточнее города довольно хорошо развита. Северо-западнее Витебска, в полосе действий 43-й армии, дорог была мало и они находились в плохом состоянии, что в значительной степени затрудняло действия войск на этом направлении.

Основными водными преградами для наших войск являлись реки Западная Двина и Лучеса. Ширина первой в полосе наступления была 150–180 м, второй 30–50 м. Берега обеих рек обрывисты.

Естественным препятствием, в особенности для танков и артиллерии, являлись также многочисленные озера западнее Витебска и обширные болотистые участки южнее города. Толщина торфяного слоя большинства болот 1,5–2 м. В период операции сильно увлажненные болота были проходимыми только для пехоты. Другие рода войск и автотранспорт могли двигаться только по дорогам.

Таким образом, общий характер местности был благоприятен для организации и ведения обороны на естественных рубежах и представлял затруднения для действий наступающих войск.

В сильной степени была ограничена возможность применения и маневра крупных механизированных соединений. Танки и самоходная артиллерия могли действовать только как средство сопровождения пехоты, не отрываясь от нее.

Район Витебска был весьма важным оперативно-стратегическим узлом обороны немцев на западном направлении. Он являлся связующим звеном между северной и центральной группами армии и вместе с тем прикрывал пути в Прибалтику. Недаром немецкое командование называло Витебск «щитом Прибалтики».

Взятые в плен при разгроме витебской группировки немецких войск начальник оперативного отдела штаба 53-го армейского корпуса майор Ганс Иохим Майнель и комендант штаба того же корпуса капитан Берман Ганс показали:

Эти показания были полностью подтверждены самим Гольвитцером, также захваченным в плен нашими войсками.

Учитывая важное значение витебского плацдарма, противник, несмотря на невыгодную для него конфигурацию фронта, а также отсутствие достаточных оперативных резервов, стремился во что бы то ни стало удержать этот район в своих руках. С этой целью немцы в течение долгого времени строили и совершенствовали свои укрепления.

Витебский плацдарм состоял из двух оборонительных полос, опоясывающих город с северо-запада, востока и юго-востока. Первая полоса, прикрытая почти сплошными комбинированными проволочными и минными заграждениями, проходила вдоль линии фронта и восточнее Витебска на расстоянии 10–15 км от города. Она состояла из двух, а местами и трех линий траншей (первая из них сплошная) полного профиля и из значительного количества опорных пунктов, находившихся преимущественно перед фронтом 43-й армии. Глубина первой полосы достигала 3–4 км. Траншеи были оборудованы блиндажами, площадками для орудий, минометов, пулеметов и соединены широко развитой сетью ходов сообщения.

В 7–10 км от переднего края обороны противника проходила его вторая оборонительная полоса, оборудованная траншеями, отсечными позициями и прикрытая инженерными препятствиями, главным образом противотанковыми рвами, эскарпами и минными полями. На некоторых участках земляные сооружения были усилены бронеколпаками («крабами»).

Последняя линия траншей проходила непосредственно через окраины Витебска, превращенного в мощный оборонительный район. Значительная часть каменных зданий города была приспособлена к обороне. Далее, в глубине, немцы создали еще ряд оборонительных рубежей, проходивших вдоль озер, западнее и юго-западнее Витебска, а также по южному берегу реки Западная Двина.

Несколько менее глубокой была оборона немцев к югу от Витебска. Здесь противник, рассчитывая на то что местность была труднодоступной, имел менее развитую систему оборонительных сооружений, проходивших главным образом вдоль реки Лучеса.

^{Оборона противника под Витебском и группировка его артиллерии}

Оборона витебского плацдарма, в особенности его первой оборонительной полосы, была основана преимущественно на системе артиллерийского огня. Предыдущие наступательные бои наших войск и разведка боем выявили, что главным препятствием, преграждавшим путь пехоте и танкам, была вражеская артиллерия. Скрытно располагаясь в непосредственной близости к первым двум линиям траншей, она быстро сосредоточивала заградительный огонь по атакуемым участкам и останавливала наступающие части, даже если им удавалось захватить первую траншею.

Таким образом, противнику в целом удалось искусно использовать местность и создать довольно сильную оборону, прорыв которой требовал значительных сил и средств, а также большого напряжения действующих войск.

При подготовке Витебской операции в июне 1944 года наше командование учло все особенности вражеской обороны. Удар подготавливался внезапно на флангах витебского плацдарма, по наиболее слабым участкам и должен был проводиться в стремительном темпе, обеспечивающем быстрый прорыв всей тактической глубины немецкой обороны.

Планирование операции

По плану операции, уничтожение витебской группировки противника, а также овладение городом Витебск намечалось осуществить фланговыми ударами двух армий, действовавших на стыке 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов (43-я и 39-я армии). Замысел этой операции состоял в том, чтобы одновременными ударами правого фланга 43-й и левого фланга 39-й армий прорвать оборону немцев северо-западнее и южнее Витебска, выйти в район юго-восточнее Бешенковичей, окружить, а затем и уничтожить всю витебскую группировку противника.

По решению командующего 1-м Прибалтийским фронтом, 43-я армия в составе восьми стрелковых дивизий (306, 179, 357, 334, 235, 156, 204 и 145-й) со средствами усиления должна была нанести главный удар своим правым флангом в общем направлении на Шумилино, прорвать оборону противника на участке Нов. Игуменщина, Тошник (фронт прорыва 7 км), разгромить его шумилинскую группировку и к исходу первого дня выйти на рубеж выс. 147, 9, Ильницы, Ольховики, Язвино. В дальнейшем армия должна была своим левофланговым корпусом (92-м), свертывая оборону противника влево, выйти и прочно закрепиться на рубеже реки Западная Двина, а главными силами форсировать реку и овладеть рубежом Кривое Село, Замошье Черногостье. Правее в общем направлении на Сиротино, Бешенковичи наносила удар 6-я гвардейская армия.

Командующий 43-й армией решил, прочно обороняя фронт Белая Дубровка, Цыганы, Ворошилово, свх. Довжа, Койтово, ударной группой в составе шести стрелковых дивизий, двух танковых бригад при поддержке артиллерии усиления и фронтовой авиации прорвать оборону противника на фронте Медведи, лес южнее Заболотников. Главный удар был намечен в направлении Шумилино, Кутино.

Наступление 43-й армии планировалось в три этапа, выполнение которых предполагалось осуществить в течение трех дней.

Первый этап. Прорыв главной оборонительной полосы противника на фронте Медведи, Заболотино и выход главных сил армии на линию отм. 147,9, Рябушково, Кошали, Язвино. Продолжительность — 1 день.

Второй этап. Преодоление второго оборонительного рубежа противника и выход главных сил армии на линию Нов. Село, Гринево и далее вдоль реки Западная Двина до Новки. Передовые отряды дивизий к концу этого этапа должны были захватить плацдармы на южном берегу реки Западная Двина в районах Шарылино, Вяжище, Комли, Аржавка. Продолжительность — 1 день.

Третий этап предусматривал форсирование реки Западная Двина, закрепление захваченных плацдармов и овладение крупными узлами шоссейных дорог Берешово и Островно во взаимодействии с частями 39-й армии (3-го Белорусского фронта). Продолжительность — 1 день.

При планировании операции учитывался тот вариант, что противник своей 95-й пехотной дивизией, находившейся в резерве в районе Лепеля, может занять оборону на южном берегу реки Западная Двина. В этом случае предусматривалось не менее двух суток на подготовку к форсированию реки.

Планом операции боевые действия корпусов были рассчитаны также на все три дня. Боевым приказом на первый день операции корпусам ставились следующие задачи.

• 1-й стрелковый корпус (306-я, 179-я и 357-я стрелковые дивизии) со средствами усиления должен был прорвать оборону противника на фронте Медведи, Козоногово и к исходу первого дня наступления главными силами выйти на рубеж выс. 147, 9, Рябушково, а передовыми отрядами овладеть Слободка, Добея, Плющевка.

• 60-й стрелковый корпус (334, 23-я и 156-я стрелковые дивизии) со средствами усиления получил задачу прорвать оборону противника на фронте Козоногово, лес южнее Заболотников и к исходу первого дня наступления главными силами выйти на рубеж (иск.) Рябушково, Язвино. Передовые отряды должны были захватить межозерное дефиле южнее Непор, а также овладеть Богданово и Мурожницей;

• 92-й стрелковый корпус (204-я, 145-я стрелковые дивизии и 155-й укрепленный район) с двумя истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками получил задачу, продолжая оборону на фронте Чисти, Цыганы, свх. Довжа, Койтово, быть в готовности для перехода в наступление в направлениях пос. Старое Село и свх. Довжа, Витебск.

Таким образом, наступление 43-й армии планировалось на глубину 30–35 км. Задачи корпусам на один день боя ставились на глубину: 1-му стрелковому корпусу 8–10 км и 60-му стрелковому корпусу 5–7 км.

По решению командующего армией, основные средства усиления сосредоточивались на направлении главного удара и были распределены, как показано в таблице 1.

Как видно из таблицы 1, основные средства усиления армии были предназначены для действий в полосах прорыва 1-го и 60-го стрелковых корпусов. При распределении артиллерии преимуществом пользовался 1-й стрелковый корпус, наносивший главный удар.

Перед 39-й армией командующий 3-м Белорусским фронтом поставил задачу — силами пяти стрелковых дивизий и одной танковой бригады нанести удар юго-восточнее Витебска на фронте Макарово, Языково, в общем направлении Замосточье, Песочна, Плиосы, Гнездиловичи и во взаимодействии с войсками 1-го Прибалтийского фронта разгромить витебскую группировку противника, овладев Витебском. Левее, в общем направлении на Богушевск, наносила удар 5-я армия.

^{Положение на фронте 43-й армии к концу июня 1944 года и замысел Витебской операции}

Командующий 39-й армией решил главный удар нанести силами 5-го гвардейского стрелкового корпуса и 28-й гвардейской танковой бригады (усиленных двумя полками самоходной артиллерии)[86] в направлении Шарки, Замосточье, Песочна, Островно, прорвать оборону противника на участке (иск.) Перевоз, Кузменцы шириной 6 км и, развивая успех, отрезать пути отхода немцам из Витебска на юго-запад и запад. С выходом ударной группировки к реке Западная Двина окружить во взаимодействии с 43-й армией 1-го Прибалтийского фронта витебскую группировку немцев, уничтожить ее и развивать успех в общем направлении на Бешенковичи.

Подготовка и проведение операции планировались в три этапа.

Первый этап включал перегруппировку войск, сосредоточение и выход их в исходное положение, а также подготовку частей к наступлению. Продолжительность 15 дней.

Второй этап — прорыв обороны противника и выход войск ударной группировки на рубеж Тихоняты, Песочна, Мошканы. Продолжительность 2 дня.

Третий этап — выход ударной группировки к реке Западная Двина, завершение окружения и разгром витебской группировки немцев, овладение Витебском. Продолжительность 3 дня. При этом на третий день операции 5-й гвардейский стрелковый корпус должен был соединиться с частями 43-й армии, достигнув рубежа Дорогокупово, Островно, свх. Ходцы.

Боевым приказом командующего армией корпусам были поставлены следующие задачи:

• 84-му стрелковому корпусу (158-й и 202-й стрелковым дивизиям), активно обороняя занимаемый рубеж, сковать противника огнем на всем фронте корпуса; на левом фланге силами двух полков 262-й стрелковой дивизии одновременно с 5-м гвардейским стрелковым корпусом атаковать на участке южнее Павлюченок, нанося главный удар в направлении Тихоняты. Ближайшей задачей 84-го стрелкового корпуса являлось овладение рубежом Тихоняты, Старинки; в дальнейшем надлежало наступать на Трубачи с целью свертывания обороны противника на север. К исходу первого дня передовыми отрядами овладеть населенными пунктами Бабиничи, Латыши, Терешки; после прорыва вражеской обороны быть готовым к наступлению на всем фронте с целью овладения Витебском;

• 5-й гвардейский стрелковый корпус, усиленный 28-й гвардейской танковой бригадой, 735-м и 957-м самоходными артиллерийскими полками, 610-м истребительно-противотанковым полком, 555-м минометным полком и 296-м инженерно-саперным батальоном, должен был прорвать оборону противника на фронте (иск.) Перевоз, Кузменцы, нанося главный удар в направлении Шарки, Замосточье. Ближайшей задачей корпусу ставилось с ходу форсировать реку Лучеса, перерезать железную дорогу Витебск — Орша; в дальнейшем корпус, развивая успех в направлении Песочна, должен был выйти на рубеж Заозерье, Песочна, Церковище, Симаки, перехватив дорогу Витебск — Мокшаны. 164-й и 251-й стрелковым дивизиям надлежало к исходу первого дня выступления выдвинуться: первой — из района Рожново в лес севернее Перевоза с задачей быть в готовности развить удар в направлении Добрино и второй — из района Зазыбы в район Кузменцы, Шарки. В дальнейшем 251-я стрелковая дивизия, обеспечивая левый фланг ударной группировки, должна была быть готовой к действиям в направлении свх. Ходцы.

^{План операции 39-й армии}

Таким образом, на проведение всей операции отводилось пять дней с общей глубиной продолжения до 50 км. Задачи первого и второго дня наступления на направлении главного удара планировались на глубину 6–7 км; на третий день — 14–15 км.

Наряду с нанесением главного удара в полосе 5-го гвардейского стрелкового корпуса планировались отвлекающие удары северо-восточнее и восточнее Витебска и вспомогательный удар на участке, смежном с 5-м гвардейским стрелковым корпусом, с задачей свертывания фронта противника на север и расширения прорыва.

По решению командующего 43-й армией, на фронте прорыва в 7 км наносили удар два стрелковых корпуса (шесть дивизий). В первом эшелоне действовали четыре стрелковые дивизии. Две дивизии (357-я и 156-я) находились во втором эшелоне. 156-я стрелковая дивизия, находясь в составе 60-го стрелкового корпуса, предназначалась к использованию в качестве армейского резерва. Построение боевых порядков войск регламентировалось приказом командующего армией. Так, 1-му стрелковому корпусу предлагалось «построить боевой порядок в два эшелона. В первом эшелоне иметь пять полков»; для 60-го стрелкового корпуса указывалось: «Боевой порядок корпуса — в один эшелон. В первой линии иметь пять полков».

Боевой порядок стрелковых дивизий строился в один и два эшелона. Стрелковые дивизии, находившиеся на флангах ударной группировки армии (306-я и 235-я), имели во вторых эшелонах по одному стрелковому полку. Дивизии, наступавшие в центре (179-я и 334-я), вторых эшелонов не имели. В распоряжении командиров этих дивизий имелись резервы силами в стрелковый батальон каждый. Стрелковые полки строили свой боевой порядок главным образом в три и реже — в два эшелона.

Танковые соединения использовались как танки непосредственной поддержки пехоты, для чего обе бригады (10-я и 39-я гвардейские) придавались 1-му и 60-му стрелковым корпусам, наносившим главный удар. 377-й и 1203-й самоходные артиллерийские полки были приданы танковым бригадам и действовали в боевых порядках танковых подразделений.

Такое использование танковых бригад было обусловлено озерно-болотистым характером местности, крайне затруднявшим маневр танков в тактическую глубину обороны противника.

В 39-й армии боевой порядок войск на направлении главного удара строился в два эшелона. В первом эшелоне должен был наступать 5-й гвардейский стрелковый корпус, имея все три дивизии в линию, во втором — 164-я и 251-я стрелковые дивизии. Боевой порядок дивизий и полков при прорыве обороны противника строился также в два эшелона. Второй эшелон следовал за внутренними флангами полков и батальонов первого эшелона. 28-я гвардейская танковая бригада усиливала дивизии первого эшелона в качестве танков непосредственной поддержки пехоты. Самоходные артиллерийские полки должны были действовать как орудия сопровождения пехоты также в составе первого эшелона, по 2–3 орудия на стрелковую роту.

В целом боевой порядок войск обеих армий отвечал требованиям построения для прорыва, а также для быстрого ввода в бой вторых эшелонов. Следует лишь отметить, что такая жесткая регламентация порядка построения войск со стороны командующих армиями стесняла инициативу командиров корпусов.

^{Построение боевого порядка 5-го стрелкового корпуса перед прорывом вражеской обороны}

Подготовка операции

Подготовка Витебской операции началась в последних числах мая. Командованию, штабам и войскам в течение трех недель предстояло произвести разведку обороны противника, перегруппировку войск, а также подготовить войска и тылы к предстоящей наступательной операции.

В период подготовки войск к наступлению основные задачи разведки состояли в том, чтобы:

• окончательно уточнить группировку противника и вскрыть его систему огня;

• разведать систему обороны противника в инженерном отношении и определить слабые и уязвимые места в его обороне;

• захватом отдельных выгодных объектов улучшить тактическое положение войск (39-й армии).

В общей системе разведывательных мероприятий большое внимание было уделено разведке боем. В 39-й армии во второй половине мая и до начала операции в июне удалось захватить некоторые выгодные высоты на флангах боевого расположения армии а также овладеть Шарками в полосе намеченного главного удара.

Разведка боем дала возможность не только уточнить группировку противника, выявить характер его инженерных сооружений и систему огня, но и позволила получить ценные данные о боеспособности немецких частей и методах, применяемых противником для парирования наших ударов.

Следует отметить, что частые наступательные бои, предпринимаемые на различных участках 39-й армии с разведывательными целями в значительной степени дезориентировали противника относительно наших намерений[87].

Наряду с разведкой боем все стрелковые дивизии первой линии вели усиленные поиски с целью захвата контрольных пленных и выявления системы огня перед своими участками. Так, например, в 43-й армии в течение месяца было проведено 57 поисков и 11 засад, в 39-й армии — 43 ночных войска. В результате разведки обеим армиям удалось захватить 32 пленных[88] и ряд документов, которые подтвердили наличие в первой линии семи дивизий противника и дали возможность уточнить его группировку до роты и отдельной батареи включительно.

Большое внимание было также уделено организации наблюдения с наземных наблюдательных пунктов. За подготовительный период к операции всеми видами разведки только в полосе предстоящего прорыва 43-й армии было засечено 25 артиллерийских батарей.

Материалы воздушной разведки и фотографии дополнили общую картину немецкой обороны перед фронтом армий. Кроме общевойсковой разведки, большая работа в этой области проводилась и по линии родов войск. Так, в 39-й армии органами артиллерийской разведки было засечено 124 цели.

Все разведывательные данные, получаемые различными путями, концентрировались, обрабатывались и обобщались в штабах армий. Результатом этой работы явились подробные схемы группировок, системы огня и инженерных сооружений немцев на участках намеченных ударов. Схемы были размножены и заблаговременно разосланы командным инстанциям до командиров рот включительно.

^{Разведка боем и захват деревни Шарки в полосе 251-й стрелковой дивизии 39-й армии 17 июня 1944 года}

При подготовке войск к прорыву основные усилия были направлены к тому, чтобы научить войска умело преодолевать лесисто-болотистую местность, водные преграды, маневрировать на поле боя и быстро развивать прорыв в тактической глубине обороны противника. Дивизии, предназначавшиеся для прорыва, были выведены во второй эшелон: в 39-й армии во второй половине мая, а в 43-й армии — в начале июня.

Каждое тактическое учение начиналось атакой позиции «противника» с исходного положения (300–400 м от его переднего края) и заканчивалось прорывом его главной оборонительной полосы на глубину 5–7 км. На всех учениях большое внимание уделялось отработке вопросов взаимодействия пехоты с танками и артиллерией. Занятия проводились на учебных полях, оборудованных по типу тех участков немецкой обороны, которые предстояло прорывать.

При подготовке войск полностью учитывался опыт предыдущих наступательных боев[89], в которых была отмечена слабая подготовка пехоты в ведении прицельного огня во время наступления. Поэтому особое внимание обращалось на то, чтобы атакующая пехота вела огонь над брустверами вражеских траншей для того, чтобы прижать противника к земле. На учениях для контроля за прицельностью такого огня над атакуемыми траншеями устанавливались специальные щитки высотой 40–50 см. Результаты каждый раз проверялись и разбирались в присутствии всего рядового и сержантского состава.

Ввиду того что войскам 43-й армии предстояло форсировать такой крупный водный рубеж, как река Западная Двина, а соединениям 39-й армии — река Лучеса, большое внимание было уделено подготовке войск к форсированию. Так, в период с 5 по 7 июня Военным советом 43-й армии было проведено показательное учение на тему «Наступление усиленного стрелкового батальона с форсированием водной преграды». На это учение были привлечены командиры корпусов, дивизий, их заместители и начальники штабов. По примеру этих занятий были проведены соответствующие учения в корпусах и дивизиях.

В 39-й армии, начиная с 10 июня, по специально разработанному плану были проведены смотровые учения. Смотр батальонов (по одному от каждой дивизии) произвел сам командующий армией с членами Военного совета. Смотр остальных батальонов провели командиры корпусов и дивизий.

Наряду с подготовкой рядового и сержантского состава напряженная учеба проводилась с офицерами и генералами. Содержанием этих занятий являлся разбор предыдущих боевых действий, а также проведение специальных показательных учений по прорыву позиционной обороны. За 6 дней до наступления в 39-й армии были проведены занятия со всеми командирами соединений и частей на ящике с песком, изображавшем рельеф местности в полосе предстоящего прорыва. В подготовке штабов в обеих армиях главное внимание было уделено улучшению качества планирования боя и организации взаимодействия, в особенности между пехотой и артиллерией.

В период подготовки к операции соединения и части получали значительное пополнение. К началу наступления численность каждой дивизии была доведена до 6000–7000 человек. Была также проделана большая работа по боевому сколачиванию подразделений и частей. Следует отметить, что командование и штабы решили эту задачу успешно.

В обеих армиях в подготовительный период требовалось произвести довольно сложную перегруппировку войск. Целью этой перегруппировки являлось создание на флангах витебского плацдарма двух мощных ударных группировок.

Для предстоящего наступления 43-я армия усиливалась 357-й стрелковой дивизией (из состава 4-й ударной армии), двумя танковыми бригадами, двумя самоходными артиллерийскими полками, одной минометной бригадой, двумя гаубичными артиллерийскими полками, одной гвардейской минометной бригадой, одним гвардейским минометным полком и одной инженерно-штурмовой бригадой. Все прибывавшие для усиления армии средства сосредотачивались в заранее отрекогносцированных и укрытых районах.

В результате проведенных перегруппировок командованию 43-й армии удалось на правом фланге, где намечалось нанести главный удар, незаметно для противника сосредоточить 1-й и 60-й стрелковые корпуса в составе шести стрелковых дивизий (306-й, 179-й, 357-й, 334-й, 235-й и 156-й). На остальном фронте протяжением в 49 км занимал оборону 92-й стрелковый корпус (204-я, 145-я стрелковые дивизии и 155-й укрепленный район).

Выдвижение войск 43-й армии в исходные районы для наступления производилось в следующем порядке. К 3 часам 21 июня подготовленные для ведения разведки стрелковые роты заняли передовые траншеи. К этому же времени штурмовые батальоны дивизий первых эшелонов выходили в районы, отстоявшие на 5–6 км от переднего края. К 24 часам 21 июня штурмовые батальоны выходили в исходное положение для наступления и приступали к смене подразделений 156-й стрелковой дивизии. В период смены главные силы дивизий 1-го и 60-го стрелковых корпусов выдвигались в районы, удаленные от переднего края на расстояние от 4 до 6 км. 156-я стрелковая дивизия после смены ее частей выводилась во второй эшелон 60-го стрелкового корпуса.

^{Перегруппировка 43-й армии}

К 2 часам 23 июня, т. е. в ночь перед наступлением главные силы дивизий первого эшелона 1-го и 60-го стрелковых корпусов вышли в свои исходные районы. 357-я стрелковая дивизия в ночь на 23 июня совершала марш и к 3 часам 23 июня сосредоточивалась в районе Комсомолец. Выдвижение всей артиллерии на огневые позиции было закончено к 3 часам 20 июня. Танковые бригады и самоходные артиллерийские полки в ночь на 22 июня вышли в выжидательные районы. На исходные позиции они выдвигались только в ночь перед наступлением.

Перегруппировка войск 39-й армии производилась в четыре этапа. В период с 3 по 6 июня за счет расширения полос обороны 158-й и 262-й стрелковых дивизий была выведена во второй эшелон 215-я стрелковая дивизия, которая передавалась в соседнюю слева 5-ю армию.

С 11 по 14 июня за счет повторного расширения полос обороны 158-й и 262-й стрелковых дивизий была выведена по второй эшелон 164-я стрелковая дивизия.

С 19 по 21 июня 251-я стрелковая дивизия передавалась вместе с занимаемой ею полосой обороны из 5-й в 39-ю армию. Эта дивизия часть своей полосы передала 262-й стрелковой дивизии и сама осталась оборонять участок предстоящего прорыва. В свою очередь правофланговые части 262-й стрелковой дивизии были сменены 158-й стрелковой дивизией.

28-я гвардейская танковая бригада, 735-й и 957-й самоходные артиллерийские полки в течение четырех ночей, начиная с 17 июня, мелкими группами и одиночными танками выдвигались в выжидательные районы.

Наконец, четвертым этапом перегруппировки следует считать выход в ночь на 21 и 22 июня дивизий 5-го гвардейского стрелкового корпуса в исходные районы для наступления на смену их передовыми частями 251-й стрелковой дивизии, выводившейся во второй эшелон.

В результате произведенной перегруппировки двум дивизиям (158-й и 262-й) 84-го стрелкового корпуса была отведена широкая полоса в 40 км по фронту. Благодаря этому командующий армией создал на левом фланге армии в полосе намеченного прорыва на фронте в 6 км мощную группировку из пяти стрелковых дивизий, одной танковой бригады и двух самоходных артиллерийских полков.

Таким образом, на флангах витебской группировки противника были созданы две сильные ударные группы: в 43-й армии в количестве шести, а в 39-й — в количестве пяти стрелковых дивизий со значительными средствами усиления. Концентрические удары этих групп в общем направлении к юго-востоку от Бешенковичей создавали реальные возможности для окружения и уничтожения всей витебской группировки врага.

Соотношение сил

Как уже указывалось, витебский плацдарм оборонялся шестью пехотными дивизиями немцев. Находившаяся в оперативном резерве немецкого командования в районе Лепеля 95-я пехотная дивизия могла быть в равной степени использована им и против 43-й, и против 39-й армий. Остальные оперативные резервы противника могли оказать сопротивление наступающим войскам лишь западнее линии Бешенковичи, Сенно. Следовательно, до указанного рубежа войскам 43-й и 39-й армий фактически противостояло лишь семь пехотных дивизий немцев. Приводимые ниже таблицы 2 и 3 показывают общее соотношение сил и средств в полосах действий 43-й и 39-й армий (в расчет не принята 95-я пехотная дивизия противника).

Как видно из таблицы 2, общее превосходство в силах и средствах над противником в 43-й армии было весьма значительным. В живой силе 43-я армия превосходила противника более чем в два раза, а в артиллерии, танках и минометах — почти в четыре раза[90].

Совершенно иным было общее соотношение сил на фронте 39-й армии.

В этой армии имелось превосходство над противником только в минометах. В людях и остальных видах техники наше количественное превосходство было незначительным, а в пулеметах и в противотанковых орудиях 39-я армия даже уступала противнику. Об этом свидетельствует таблица 3.

После проведенных перегруппировок соотношение сил в намеченных полосах главных ударов резко изменилось в нашу пользу. Так, например, в 43-й армии удалось на направлении главного удара достичь более чем шестикратного превосходства в живой силе и семи-восьмикратного превосходства в боевой технике. Такое значительное превосходство в людях и технике позволяло 43-й армии успешно решать поставленные задачи на большую глубину.

Особый интерес представляет соотношение сил на направлении главного удара 39-й армии. Здесь командование армии, имея до перегруппировки почти равные с противником силы и средства, сумело на направлении главного удара (на фронте 6 км) создать решающее превосходство, как это видно из приводимой ниже таблицы 4.

Обеспечение операции

В целях сохранения внезапности подготовляемого наступления командование 43-й и 39-й армий разработало ряд мероприятий, обеспечивающих скрытность подготовки. В основу этих мероприятий были положены жесткая централизация и строгий контроль.

Все перегруппировки войск производились только ночью. Днем движение автотранспорта разрешалось лишь по специальным пропускам. О планах командования был осведомлен крайне ограниченный круг лиц. Все распоряжения командующих передавались командирам корпусов только устно при личном общении или же через офицеров командования. Необходимые документы составлялись только от руки и в одном экземпляре. Жесткий контроль и ограничения были введены на всех переговорных линиях узла связи. На всех дорогах и в войсковом тылу была широко развернута сеть комендантских постов.

В полосах намеченных прорывов усиленно велись оборонительные работы, устанавливались проволочные заграждения и ложные минные поля. Красноармейская печать основное место отводила оборонительной тематике.

В 39-й армии широко применялась постановка дымовых завес с целью демонстрации «подготовки активных действий» на второстепенных направлениях. Дымовые завесы сочетались с другими мероприятиями, демонстрирующими сосредоточение частей к переднему краю правого фланга армии (движение групп пехоты, установка макетов орудий, инженерные работы и т. п.).

Рекогносцировка в полосах намеченных прорывов проводилась небольшими группами, причем командиры одевались в красноармейскую форму, а танкисты — в общевойсковую. В то же время был выделен ряд участков, где рекогносцировка проводилась более значительными группами.

Для контроля за проводимыми мероприятиями по обеспечению скрытности подготовки операции были выделены во всех штабах соединений специальные офицеры.

Все мероприятия по обеспечению скрытности подготовки операции в целом дали положительный результат. Однако следует отметить, что в полосе действий 43-й армии противнику все же удалось получить данные, вскрывающие подготовку армии к наступлению. В захваченном трофейном документе штаба 9-го армейского корпуса немцев отмечался вывод нашей 306-й стрелковой дивизии в резерв армии, а также усиление деятельности разведки и артиллерии на направлении главного удара. Эти данные послужили основанием командованию 9-го немецкого корпуса сделать следующий вывод: «считается возможным наступление противника прежде всего против выступа фронта Чисти, Дворище, против Козоногово, Замошье, Медведи».

Опыт 43-й армии показывает, что не везде маскировочные мероприятия проводились с должной настойчивостью и уменьем.

43-я армия была усилена двумя пушечными артиллерийскими бригадами, одной гвардейской минометной бригадой, тремя гаубичными, пятью минометными, двумя гвардейскими минометными и четырьмя истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками. Всего армия имела 1400 орудий и минометов (без учета орудий ПТО). Из этого количества артиллерийских средств на направлении главного удара было сосредоточено свыше тысячи артиллерийских единиц (461 орудие и 606 минометов). Средняя плотность составляла 152 стволов на 1 км фронта, из них 66 орудий и 86 минометов.

Артиллерийское обеспечение прорыва планировалось на 3 часа 15 минут. Из этого времени на период разрушения отводилось 1 час 30 минут, на подавление — 45 минут. Сопровождение пехоты в тактической глубине обороны должно было осуществляться двумя методами: огневым валом — до захвата второй и третьей траншей противника (время — 30 минут) и в дальнейшем в глубине обороны противника, последовательным сосредоточением огня — 30 минут.

На артиллерию ударной группировки армии были возложены задачи:

• разрушить и уничтожить цели в опорных пунктах противника, а также в глубине его обороны;

• подавить батареи противника в полосе прорыва, а также на примыкающих к ней флангах;

• не допустить подхода резервов из районов Дедовщина, Добея, а также от Богданова к Шумилина и Хотилово.

Для борьбы с артиллерией противника была создана армейская артиллерийская группа в составе 28-й и 37-й гвардейских пушечных артиллерийских бригад. 17-я гвардейская минометная бригада (М-31) также составляла армейскую группу и использовалась на направлении главного удара.

Исходя из наличия боеприпасов и характера обороны противника на первый день боя расход боеприпасов планировался следующим образом: снарядов 76-мм — 1,5 б/к; мин для 82- и 120-мм минометов, а также снарядов для 122- и 152-мм орудий — 2,5 б/к.

39-я армия к началу операции из артиллерийских средств усиления имела одну пушечную артиллерийскую бригаду, один истребительно-противотанковый артиллерийский полк, армейский минометный полк и один полк гвардейских минометов. В общей сложности армия имела 1137 орудий и минометов, считая 82- и 120-мм минометы и 24 установки гвардейских минометов М-13.

В результате перегруппировки на направлении главного удара было сосредоточено 948 орудий и минометов, что дало плотность 158 единиц на 1 км фронта и обеспечивало превосходство над артиллерией противника более чем в пять раз. На вспомогательном направлении была оставлена плотность 5,5 единицы на 1 км фронта.

Планом артиллерийского наступления на артиллерийскую подготовку отводилось 2 часа 20 минут. Первые 5 минут — огневой налет по всей тактической глубине обороны противника; 75 минут — контроль пристрелки и разрушение целей прицельным огнем с закрытых позиций; 20 минут — разрушение целей огнем орудий прямой наводки; в это же время батареи с закрытых позиций подавляют фланкирующие огневые точки, мешающие огню орудий прямой наводки, и уничтожают живую силу в ближайшей глубине.

Последние 40 минут — подавление прицельным огнем всей артиллерии огневых средств и живой силы противника на переднем крае и в глубине до рубежа реки Лучеса.

Сопровождение пехоты огневым валом планировалось на глубину 1200–1500 м (до рубежа реки Лучеса). В дальнейшем сопровождение пехоты должно было производиться последовательным сосредоточением огня.

Для борьбы с артиллерией противника была создана армейская группа в составе 139-й пушечной бригады и двух дивизионов дивизионной артиллерии.

Орудия сопровождения пехоты были выделены из расчета три на каждую стрелковую роту, орудия прямой наводки назначались из расчета по одному на каждую цель.

Пристрелку планировалось провести за три дня до начала артиллерийского наступления с соблюдением того режима огня, какой ранее проводился на участке намеченного прорыва.

Боеприпасы расходовались из следующего расчета: в первый день 2–2,5 б/к, во второй и третий дни по 0,5 б/к, на всю операцию 3,5 б/к.

По плану боевого использования частей и соединений 3-й воздушной армии для обеспечения наступления 43-й армии была выделена 332-я штурмовая авиационная дивизия и часть сил 90-й истребительной авиационной дивизии. Таким образом, боевые действия армии поддерживали 120 штурмовиков и 60 истребителей, взаимодействие авиации и войск 43-й армии было организовано по принципу поддержки. Представителем от 3-й воздушной армии при штабе 43-й армии был начальник оперативного отдела штаба воздушной армии. Боевые действия авиации для поддержки наземных войск планировались на первые два дня.

В первый день авиация должна была произвести 580 самолето-вылетов (из них 340 на штурмовку) и во второй день — 570.

Среднее количество самолето-вылетов в день планировалось для штурмовиков 3 и для истребителей 4.

На авиацию возлагались следующие задачи:

• подавить живую силу и артиллерию противника в полосе прорыва;

• разгромить штаб 56-й пехотной дивизии противника;

• не допустить контратаки пехоты и танков противника из района Шумилино;

• не допустить подхода резервов противника на Шумилино и по шоссе от Витебска на рубеж Мурожница, Богданова;

• с захватом Шумилино содействовать наземным войскам в овладении рубежом Добея, Плющевка.

Так как по решению командующего 3-м Белорусским фронтом главные удары наносились южнее Витебска — на богушевском и оршанском направлениях, то и основные силы 1-й воздушной армии, обеспечивавшей действия войск фронта, концентрировались на этих направлениях.

Авиационное обеспечение 39-й армии планировалось лишь для прикрытия сосредоточения ее ударной группировки, и только в ходе операции по заявкам командующего армией часть сил 1-й воздушной армии была привлечена для нанесения бомбовых и штурмовых ударов по витебской группировке врага.

43-й армии была придана 5-я инженерно-штурмовая бригада. По решению командующего армией, по два батальона этой бригады были приданы 1-му и 60-му стрелковым корпусам и один батальон был оставлен в резерве.

39-я армия получила на усиление инженерных средств одну инженерно-саперную бригаду в составе четырех батальонов. 5-му гвардейскому стрелковому корпусу, прорывавшему оборону противника, придавался один инженерно-саперный батальон. Действия 28-й гвардейской танковой бригады до выхода ее к реке Лучеса должен был обеспечить саперный батальон 251-й стрелковой дивизии.

Основными задачами инженерно-саперных частей обеих армий являлись: ремонт дорог, подготовка колонных путей, подготовка исходного положения для наступления, проделывание проходов в минных полях и проволочных заграждениях, обеспечение предстоящего форсирования рек Западная Двина и Лучеса, оборудование командных наблюдательных пунктов.

К началу наступления в 43-й армии саперам удалось с привлечением войск подготовить три маршрута: один с деревянной колеей, соединявшей армейскую дорогу с шоссе Витебск — Полоцк, и две грунтовые дороги. В 39-й армии также было подготовлено три дороги общим протяжением 120 км. Дорожное строительство в основном сводилось к профилированию, постройке мостов и труб, укреплению отдельных слабых мест жердевой выстилкой и колейным покрытием.

Инженерная разведка проводилась путем наблюдении саперных наблюдательных пунктов, ночными поисками в составе общевойсковых разведывательных групп, самостоятельными инженерными поисками, изучением аэрофотосъемок, изучением гидрометеорологических материалов, изучением данных разведки других родов войск, а также опросом пленных.

Инженерной разведке удалось полностью уточнить места расположения минных полей, проволочных препятствий, оборонительных сооружений противника. Было также уделено большое внимание тщательной разведке местности с целью определения проходимости в «нейтральной» полосе и степени пригодности дорог в глубине вражеской обороны. Все полученные данные полностью подтвердились после прорыва обороны.

Большие работы производились по разминированию. В 39-й армии было сделано 984 прохода в своих заграждениях и 16 — в заграждениях противника, причем снято 3078 противотанковых и 2918 противопехотных мин. На каждый километр фронта в среднем приходилось 8 проходов общей шириной 350–400 м.

Снятие минных полей и проделывание проходов в заграждениях противника производилось в течение последних двух ночей перед наступлением. Особые трудности возникали при обезвреживании мин натяжного действия, установленных весной. Натяжные нити перепутались с выросшей травой, и снимать эти мины было крайне опасно и трудно. В предпоследнюю ночь разминировались те направления, на которых предстояло действовать батальонам и ротам, ведущим разведку боем.

В 43-й армии на направлениях действия танков производилось сплошное разминирование. Это мероприятие проводилось на основании накопившегося богатого опыта, который показывает, что даже расширенные и хорошо обозначенные проходы при задымлении и разрывах снарядов водителю танка не видны. Кроме того, танковые подразделения лишь в редких случаях по прямой линии преодолевают «нейтральную полосу» и передний край обороны. Танки наступающего вынуждены под огнем противника маневрировать, и в результате часто случается, что они не могут быстро найти проходы.

В ходе предыдущих боев за Витебск линия фронта наших войск на ряде важнейших участков установилась на расстоянии 1000–1200 м от противника. Поэтому основные усилия войсковых саперов и частей, занимавших оборону, были направлены к тому, чтобы максимально приблизить первую траншею и ходы сообщения к переднему краю немецкой обороны. Для выполнения этой задачи в обеих армиях была проделана большая работа. Так, в 39-й армии на намечавшемся участке прорыва на фронте в 6 км было отрыто 26 км траншей и 22 км ходов сообщения.

Для обеспечения форсирования водных преград в армиях были заранее заготовлены составные части разборных мостов грузоподъемностью от 9 до 60 т, лодки (9–10 на каждую дивизию), плоты, а также подручные средства.

Ввиду того что две смежные армии (43-я и 39-я) 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов на первом этапе операции выполняли одну общую задачу — окружение и уничтожение витебской группировки противника, важное значение приобретала четкая организация управления войсками, особенно в ходе развития наступления.

Координацию действий обоих фронтов на всем протяжении операции, в том число и в период боев за Витебск, осуществляла оперативная груша представителя Ставки Верховного Главнокомандования, имевшая в своем распоряжении достаточное количество различных средств связи.

Для управления войсками штаб 39-й армии был разделен на два эшелона. Первый эшелон располагался в районе Королево (в 10–12 км от переднего края). Его перемещение планировалось за ударной группировкой армии по оси: высота 182,9 (севернее Шеляги), Шарки, Стрыганцы, Плиссы, Светогоры. Второй эшелон располагался в Черноручье (в 22 км от первого эшелона).

Наблюдательный пункт командующего армией был развернут в районе высоты 182,9 — в 800 м от переднего края. Фактически этот наблюдательный пункт был превращен в командный, так как все управление войсками в первый период наступления осуществлялось отсюда. Здесь находился начальник штаба и основной офицерский состав штаба армии. Следует указать, что такое близкое расположение командного пункта командующего армией от переднего края является исключением и не может быть рекомендовано.

С наблюдательного пункта командующего была установлена прямая телефонная связь с наблюдательными пунктами командиров корпусов, командиров 17-й, 19-й, 91-й гвардейских стрелковых дивизий, а также с наблюдательными пунктами командиров и штабами 164-й и 251-й стрелковых дивизий. Связь по ВЧ с момента перехода командующего на наблюдательный пункт была переведена туда же. Одновременно была установлена телеграфная связь по СТ-35 от наблюдательного пункта с первым эшелоном штаба армии, телеграфная связь по СТ-35 и телефонная — с наблюдательным пунктом фронта, телеграфная — с ВПУ фронта, телефонная — со штабом и наблюдательным пунктом 5-й армии, телеграфная по СТ-35 и Морзе — со штабами 5-го гвардейского и 84-го стрелковых корпусов. Кроме того, связь по всем направлениям дублировалась радио и офицерами связи.

Таким образом, мы видим жесткую централизацию управления всеми соединениями. Командующий армией имел прямую связь со всеми командирами дивизий, действовавших на направлении главного удара. Это давало ему возможность быстро получать данные об обстановке и столь же быстро реагировать на нее.

Организация взаимодействия пехоты с артиллерией, танками и саперами производилась в период подготовки к операции на многочисленных занятиях войск, а также на командно-штабных учениях. В основу ее во всех звеньях было положено личное общение между соответствующими начальниками. Все вопросы организации взаимодействия решались на местности и находили свое оформление в плановых таблицах боя армий, корпусов и дивизий.

Для практического осуществления взаимодействия между общевойсковыми и артиллерийскими начальниками их командные и наблюдательные пункты располагались совместно. Преимущество в выборе наблюдательных пунктов было предоставлено артиллерийским начальникам.

В основу организации взаимодействия в частях и подразделениях всех родов войск было положено изучение особенностей немецкой обороны в полосах, намеченных для прорыва, и опыта предыдущих боев. В качестве примера того, как намечалась организация взаимодействия пехоты с артиллерией при прорыве первой позиции противника, ниже приводятся краткие выдержки из указаний командующего 39-й армией.

Следует отметить, что такая организация взаимодействия пехоты с артиллерией при прорыве первой позиции противника в полосе 5-го гвардейского стрелкового корпуса в данной конкретной обстановке себя оправдала.

43-я армия базировалась на железнодорожный участок Невель — Городок, удаленный от линии фронта на 30–40 км. Армейские базы и склады располагались на станции Городок, выгрузочные станции в населенных пунктах Бол. Прудок и Военный Городок.

39-я армия базировалась на железнодорожный участок Смоленск — Витебск, имея станцию снабжения в Лиозно и выгрузочные станции: Голынки, Пески, Черница, Лиозно, Шахи.

К началу наступления армии имели запасы материальных средств, показанные в таблице 5. Как видно из таблицы, материальными средствами наступление обеих армий было обеспечено в достаточной степени[91].

К началу операции была закончена в основном эвакуация гражданского населения из 2 5-километровой прифронтовой полосы, подтянуты к войскам тыловые части и учреждения армейского и войскового тыла, а также были освобождены все соединения от ряда хозяйственных функций (подсобные хозяйства, заготовка сена в армейском тылу и др.).

В качестве общего вывода по подготовке наступательной операции 43-й и 39-й армий следует отметить положительный результат большой работы, проделанной командованием, штабами, войсками, а также тыловыми частями и учреждениями. Наступление было подготовлено во всех отношениях: оборона противника была тщательно разведана, войска к выполнению задач подготовлены, организовано четкое взаимодействие всех родов войск, а также подвезены необходимые материальные средства.

Прорыв обороны противника и соединение войск 43-й и 39-й армий

С целью уточнения системы огня, характера оборонительных сооружений противника, овладения его первой траншеей, а также захвата контрольных пленных командованием 43-й армии было решено за сутки до наступления в широком масштабе провести разведку боем. Для выполнения задач разведки от каждой стрелковой дивизии выделялось по одной усиленной стрелковой роте.

Боевые действия подразделений с целью разведки начались с утра 22 июня после короткой артиллерийской подготовки. В ходе боя в полосе намеченного прорыва удалось овладеть населенным пунктом Медведи и первой траншеей в районе Заболотники. Захваченные контрольные пленные подтвердили ранее имевшиеся сведения о наличии группировки противника, системе его огня, а также о расположении тактических резервов. В период разведки боем средствами артиллерийской инструментальной разведки удалось уточнить координаты одиннадцати артиллерийских батарей, а также обнаружить три новые батареи[92].

В ночь на 23 июня разведка боем продолжалась. На ряде участков подразделениям удалось проникнуть во вторую траншею немцев[93]. В связи с этим командование 43-й армии дало указания внести изменения в план артиллерийского наступления. Было решено в 1-м стрелковом корпусе действия артиллерии начать с периода сопровождения, а в 60-м корпусе, где разведка боем встретила большое сопротивление — с периода подавления. Дальнейший ход боевых действий показал, что внесенные в план артиллерийского наступления поправки полностью оправдались. Кроме того, эти изменения дали возможность сэкономить более 50 % боеприпасов.

В 7 часов утра 23 июня войска ударной группировки 43-й армии, поддержанные 332-й штурмовой авиационной дивизией, перешли в решительное наступление. Особенно упорное сопротивление немцы оказывали в районах Гореватка, Шумилино, Язвино, Мурожница, здесь они неоднократно переходили в контратаки.

Части 1-го и 60-го стрелковых корпусов, отражая контратаки, успешно преодолевали тактическую глубину вражеской обороны. После захвата ими Шумилино немцы стали быстро откатываться на юг, стремясь закрепиться в межозерных дефиле по линии озер Добеевское, Лесковичи, Будовище.

Оценив сложившуюся обстановку, командующий армией в 15 часов 23 июня принял решение продолжать стремительное наступление для того, чтобы уже к исходу дня танковыми частями выдвинуться к реке Западная Двина.

Корпусам были поставлены следующие задачи.

1-му стрелковому корпусу, стремительно преследуя противника, перерезать шоссе южнее Кутинки, к 20 часам 23 июня главными силами выйти на рубеж Нов. Село, Борисенки, а 10-й танковой бригаде с полком самоходной артиллерии, достигнув рубежа Мильковичи, Улазовичи, с ходу форсировать реку Западная Двина, обеспечив плацдармы для переправы главных сил корпуса.

60-му стрелковому корпусу, стремительно преследуя противника, главными силами выйти на рубеж реки Западная Двина на фронте Гринево, Новки; в ночь на 24 июня передовыми отрядами с ходу форсировать реку Западная Двина.

92-му стрелковому корпусу одним полком перейти в наступление, захватить Ужлятино и к исходу дня выйти на рубеж Новки, пос. Старое Село, прочно обеспечив левый фланг 60-го стрелкового корпуса.

Командующий армией потребовал от командиров корпусов стремительного преследования отходящего противника подвижными отрядами. Танковые бригады предложено было использовать для перехвата дорог, захвата выгодных рубежей и плацдармов.

Выполняя приказ командующего армией, корпуса к 20 часам преодолели главную оборонительную полосу и вели бой:

• 1-й стрелковый корпус искусным фланговым маневром овладел крупным опорным пунктом противника Шумилино и, развивая наступление, двумя дивизиями (306-й и 179-й) завязал упорные бои за межозерные дефиле южнее Шумилино; 357-я стрелковая дивизия (второй эшелон корпуса), двигаясь за боевыми порядками корпуса, подходила к Шумилино;

• 60-й стрелковый корпус вышел на рубеж Смальки, Кузьмино, Богданово; 156-я стрелковая дивизия находилась на марше восточнее Хотилово;

• 92-й стрелковый корпус, перейдя своим правым флангом в наступление, овладел Мурожницей.

Таким образом, в течение первого дня наступления ударная группировка 43-й армии прорвала оборону противника на глубину 10–12 км, нанесла значительное поражение 56-й пехотной дивизии немцев, уничтожила свыше 2000 немецких солдат и офицеров, захватила 310 пленных, 60 орудий, а также освободила свыше 60 населенных пунктов, в том числе районный центр Шумилино.

Следует указать, однако, что задачи корпусов, поставленные командующим армией, к 15 часам 23 июня не были выполнены, так как они были чрезмерно завышены. Так, например, 1-й стрелковый корпус в течение пяти часов должен был пройти с боями от Шумилино до Нов. Село, т. е. на глубину 15–10 км.

В полосе действий 39-й армии артиллерийская подготовка началась в 6.10 утра 23 июня. Благодаря хорошо проведенной предварительной разведке артиллерия имела довольно точно установленные цели, поэтому огонь ее был весьма эффективен.

Противник вначале пытался было отвечать, но под мощным воздействием наших орудий, быстро выводивших из строя вражеские батареи и наблюдательные пункты, интенсивность его огня заметно снижалась. В 8 часов на одном из участков, расположенных перед 19-й гвардейской стрелковой дивизией, противник не выдержал нашего артиллерийского огня и начал поспешно уходить из первой траншеи.

Отход противника был обнаружен командиром 1-го батальона 61-го гвардейского стрелкового полка 19-й гвардейской дивизии гвардии майором Федоровым. Не ожидая конца артиллерийской подготовки, он поднял свой батальон в атаку. Его примеру последовали другие батальоны первого эшелона. Стремительным броском они преодолели первую, а затем и вторую линию немецких траншей на участке Макарово, Языково. Развивая успех, пехота 5-го гвардейского стрелкового корпуса быстро достигла восточного берега реки Лучеса и с ходу форсировала ее. При этом было захвачено три моста, которые немцы не успели взорвать[94]. Это позволило нашей артиллерии и танкам переправиться на западный берег к поддержать наступление пехоты в глубине вражеской обороны. 28-я гвардейская танковая бригада, находившаяся до того двумя батальонами на исходных позициях (третий ее батальон действовал в боевых порядках 19-й гвардейской стрелковой дивизии), с началом атаки была полностью введена в бой.

Преодолев третью траншею противника, проходившую по западному берегу реки Лучеса, наступающие части ворвались на огневые позиции артиллерии 197-й пехотной дивизии немцев и атаковали их. Ошеломленные быстротой продвижения и стремительностью удара нашей пехоты, немецкие артиллеристы не смогли оказать серьезного сопротивления. Значительная часть их была перебита, остальные, бросив материальную часть, разбежались[95].

^{Ход боевых действий в полосе 39-й армии 23 июня 1944 года (в первый день операции)}

Развивая наступление, части 5-го гвардейского стрелкового корпуса уже к 13 часам продвинулись на глубину до 8 км, перерезали железную дорогу Витебск — Орша. Таким образом, первая оборонительная полоса немцев на направлении главного удара 39-й армии была прорвана в первые же часы боя. Противник был смят, отброшен и, потеряв управление своими частями, беспорядочно отходил в северо-западном направлении. Ввиду достигнутого успеха командующий 39-й армией приказал 5-му гвардейскому стрелковому корпусу продолжать преследование отходящего противника и к исходу дня выйти на рубеж Слобода, западный берег реки Черниченка, выбросив три передовых отряда на дорогу Витебск — Мошканы с целью перерезать ее к утру 24 июня.

С утра 24 июня корпус должен был быть готовым к наступлению в общем направлении на Островно. Для обеспечения правого фланга ударной группировки 164-й стрелковой дивизии было приказано нанести удар в направлении Добрино. Одновременно 251-я стрелковая дивизия получала задачу выйти на западный берег реки Черниченка и, поступив в подчинение командира 5-го гвардейского стрелкового корпуса, быть в готовности наступать на Задорожье.

Выполняя приказ командующего армией, 5-й гвардейский стрелковый корпус к исходу 23 июня главными силами вышел на рубеж Слобода, Ляденки, а его передовые отряды достигли линии Бутяжи, Лядищи, 1 км западнее Устья, перехватив ночью дорогу Витебск — Мошканы.

84-й стрелковый корпус в первой половине дня сильным огнем всех видов оружия сковывал противостоящие части немцев, а на своем левом фланге силами двух полков 262-й стрелковой дивизии нанес удар южнее Павлюченки и захватил здесь первую траншею противника. Во второй половине дня части 158-й стрелковой дивизии после ожесточенного боя овладели Бабиничами.

В результате первого дня боя ударная группировка 39-й армии прорвала всю тактическую глубину немецкой обороны, продвинувшись на 12–14 км. Частями 5-го гвардейского стрелкового корпуса была полностью разгромлена 197-я немецкая пехотная дивизия и захвачено 23 орудия, 67 пулеметов, 3 склада с боеприпасами и другие трофеи.

24 июня войска 43-й армии продолжали развивать стремительное наступление в южном направлении. Разгромленные остатки 56-й пехотной дивизии немцев пытались сдержать наступающие к Западной Двине войска. Наша авиация, активно содействуя наступлению наземных войск, наносила удары по отходящим колоннам немцев. Авиация противника в этот день над полем боя не появлялась.

В течение 24 июня наиболее ожесточенное сопротивление немцы оказывали на рубеже Писарево, Марково, Дубровское. Преодолевая сопротивление арьергардов противника, войска ударной группы 43-й армии продолжали развивать наступление к реке Западная Двина.

В 13.30 1-й стрелковый корпус пятью полками вышел к реке Западная Двина на фронте Шарылино, Бокишево. К 18 часам трем ротам 306-й и 179-й стрелковых дивизий удалось форсировать реку в этом районе и захватить небольшие плацдармы. Для того чтобы закрепить захваченные плацдармы, к исходу дня решением командира корпуса было переправлено на южный берег Западной Двины пять стрелковых батальонов. Эти батальоны, отражая яростные контратаки мелких групп противника, выполнили возложенную на них задачу.

60-й стрелковой корпус после ночных боев к 6 часам 24 июня отдельными частями также вышел к реке Западная Двина. В течение дня части корпуса очищали от остатков противника северный берег реки на фронте от Улазовичей до Новки и вели бои за переправы. Второй эшелон 1-го стрелкового корпуса (357-я стрелковая дивизия) и армейский резерв (156-я стрелковая дивизия) в этот день в бой не вводились, а продолжали движение за первым эшелоном.

В этот же день обозначился успех на фронте 92-го стрелкового корпуса. Соединения и части корпуса, действуя отдельными отрядами, перешли в наступление. В течение дня им удалось овладеть 37 населенными пунктами и к 24 часам 24 июня выйти на рубеж: Бол. Рубины, Касалапишки, Талыново[96].

5-й гвардейский стрелковый корпус 39-й армии с утра 24 июня продолжал развивать наступление на северо-запад. Чтобы отразить наш удар и задержать продвижение южнее Витебска, немецкое командование ввело в действие выброшенный из резерва 280-й полк 95-й пехотной дивизии и одновременно начало отводить с фронта части 246-й и 206-й пехотных и 6-й авиаполевой дивизий. 4-ю авиаполевую дивизию, занимавшую оборону севернее Витебска, немцы пытались перебросить на правый фланг 53-го армейского корпуса.

Однако попытка противника остановить наступление ударной группировки 39-й армии не увенчалась успехом. 5-й гвардейский стрелковый корпус разгромил введенный немцами в бой резерв и стремительным ударом в направлении на Островно во второй половине дня достиг передовыми частями шоссе Витебск — Островно — свх. Ходцы.

Стремясь во что бы то ни стало удержать за собой пути отхода на запад и прикрыть шоссе Витебск — Бешенковичи, противник особо упорное сопротивление оказывал на подступах к Островно.

Преодолевая сопротивление противника, 5-й гвардейский стрелковый корпус к исходу дня 91-й и 19-й гвардейскими дивизиями завязал бои за Островно. 17-я гвардейская стрелковая дивизия, выведенная еще в ночь на 24 июня в резерв командующего армией, к утру была переведена на правый фланг корпуса и находилась в районе Аниськово. 251-я стрелковая дивизия, обеспечивая левый фланг армии и ударной группировки, к исходу дня вышла на рубеж озеро Боровно, Обрезково.

^{Витебская операция. Общий ход боевых действий 43 армии}

^{Витебская операция… Продолжение карты}

^{Витебская операция… Продолжение карты}

^{Витебская операция… Продолжение карты}

^{Витебская операция… Продолжение карты}

^{Витебская операция… Окончание карты}

84-й стрелковый корпус, сосредоточив основные силы 158-й стрелковой дивизии на направлении Латыши, Витебск, развернул наступление на город. Преследуя отходящие части противника, 158-я стрелковая дивизия к исходу 24 июня завязала бои на восточной окраине Витебска. Одновременно 262-я стрелковая дивизия, развивая достигнутый накануне успех, овладела во взаимодействии со 164-й стрелковой дивизией опорным пунктом Перевоз и, свертывая вражескую оборону перед левым флангом 84-го корпуса, к исходу дня достигла линии Васюты, озеро Городно. 164-я стрелковая дивизии, обеспечивая правый фланг ударной группировки армии, в течение дня отразила несколько контратак противника, предпринятых им силами до двух батальонов с танками и самоходными орудиями. Истребив до 200 вражеских солдат и офицеров, части дивизии к исходу 24 июня вышли на рубеж озеро Городно, Тарелки.

Ввиду нависшей угрозы окружения немецкое командование, несмотря на категорические требования Гитлера удерживать витебский плацдарм в своих руках, 24 июня отдало приказ об отходе в западном направлении. Но было поздно. Наша авиация, своевременно обнаружив вражеские колонны на шоссе Витебск — Бешенковичи, подвергла их массированным бомбо-штурмовым ударам. В то же время в ночь на 25 июня 17-я гвардейская стрелковая дивизия, вновь введенная в бой, совместно с 28-й гвардейской танковой бригадой нанесла удар на север в направлении Камары. Овладев участком южного берега реки Западная Двина между Канышами и Камарами, 17-я гвардейская стрелковая дивизия окончательно отрезала противнику пути отхода из Витебска[97].

После выхода войск ударной группы 43-й армии к реке Западная Двина и захвата плацдармов на ее южном берегу перед соединениями армии возникли неотложные задачи: завершить совместно с войсками 39-й армии окружение витебской группировки противника, а также расширить и закрепить захваченные плацдармы на южном берегу. Не ожидая подвоза табельных переправочных средств, войска армии немедленно приступили к форсированию Западной Двины на подручных средствах. Для переправы пехоты и легкого оружия были использованы заранее заготовленные и собранные на месте различные материалы (бревна из разобранных домов, лодки, бочки и. т. п.).

На подручных средствах удалось также переправить и значительную часть полковой и дивизионной артиллерии. Остальная артиллерия и танки до готовности паромных и мостовых переправ прикрывали своим огнем форсирование реки пехотой. С подходом к реке парков Н2П и НЛП началась немедленная сборка мостовых 30-тонных паромов (из Н2П) и 16-тонных паромов (из НЛП). По мере готовности этих паромов и ввода их в линию моста по ним немедленно переправлялись пехота и артиллерия.

В 15 часов 25 июня в районе Шарылино была построена переправа для танков. В этот же день была переправлена на южный берег реки часть танков 10-й гвардейской танковой бригады[98]. Подразделения бригады были сосредоточены в районе Задорожье с задачей быть в готовности отразить возможные контратаки противника юго-восточнее Гнездиловичей.

Продолжая переправлять живую силу и технику через реку, части 1-го стрелкового корпуса расширяли захваченные накануне плацдармы на ее южном берегу. К исходу дня 25 июня корпус двумя дивизиями (306-й и 179-й) вышел на рубеж Храповщина, Загрядье, Берешевцы. 357-я стрелковая дивизия (второй эшелон корпуса) находилась в районе лесов севернее Бокишево.

В боях за расширение и закрепление плацдармов частям корпуса пришлось отражать неоднократные контратаки противника, при этом значительную роль сыграла своевременная переправа на южный берег реки артиллерии и минометов стрелковых полков.

25 июня в полосе наступления 60-го стрелкового корпуса 334-й стрелковой дивизии также удалось форсировать реку Западная Двина и к исходу 25 июня выйти на рубеж Гнездиловичи, восточная опушка леса севернее Теребетовки. 235-я стрелковая дивизия, развивая наступление в северо-восточном направлении, к исходу дня вела бои северо-восточнее Стар. Села.

Части 92-го стрелкового корпуса, преследуя отходящего противника, уничтожили в районе Мазалово до батальона немцев и к исходу дня вели бой на рубеже Плетница, Чепино, Броды[99].

В этот же день 25 июня войска 39-й армии правым флангом вели бои за Витебск, а левым — продолжали борьбу за Островно и выдвигались к реке Западная Двина с юга. 5-й гвардейский стрелковый корпус, оставив против Островно небольшие заслоны, силами двух полков 91-й гвардейской стрелковой дивизии нанес удар в направлении Дорогокупово и к исходу дня овладел этим пунктом, достигнув южного берега реки Западная Двина. Этим был закреплен успех 17-й гвардейской стрелковой дивизии, а вражеская группировка, двигавшаяся на Гнездиловичи, оказалась разъединенной на две части.

Одновременно 19-я гвардейская стрелковая дивизия развернула стремительное наступление в северо-западном направлении и овладела Гнездиловичами, соединившись здесь с частями 60-го корпуса 43-й армии. Таким образом, кольцо окружения витебской группировки врага было замкнуто.

251-я стрелковая дивизия, по-прежнему действуя на левом фланге 39-й армии, продолжала наступление в западном направлении и к исходу дня вышла передовыми частями на рубеж западнее озер Сарро и Липно, прочно закрепив за собой узел дорог в районе свх. Ходцы.

84-й стрелковый корпус в течение 25 июня вел бои за Витебск. Его 158-я стрелковая дивизия, ведя упорные уличные бои с немецким гарнизоном, к исходу дня овладела всей северо-восточной и восточной частями города. В то же время 262-я стрелковая дивизия преодолевая минные заграждения немцев, с боями продвигалась на южную окраину города. 164-я стрелковая дивизия отражала ожесточенные контратаки отдельных групп немцев, пытающихся прорваться на юго-запад, и с упорными боями вышла к концу дня на рубеж Калинки, северный берег озера Добрино.

^{Прорыв обороны противника и соединение войск 43-й и 39-й армий в районе Гнездиловичи}

^{Ход наступления 39-й армии 25 июля}

В результате соединения 19-й гвардейской стрелковой дивизии с частями 60-го корпуса в районе Гнездиловичи и удара 17-й и 91-й гвардейских дивизий на Камары и Дорогокупово вражеская группировка, пытавшаяся отойти на Бешенковичи, была не только охвачена плотным кольцом, но и расколота на две части.

Образовалось два очага окружения. Первый находился в районе юго-западной окраины Витебска, населенных пунктов Камары и Стайки, сюда попала основная группировка окруженных частей противника — части 206-й и 246-й пехотных дивизий, 6-я авиаполевая дивизия и остатки 197-й пехотной дивизии. Второй находился между Камарами и Гнездиловичами, в районе Дягилево, Дорогокупово, Островно, здесь были окружены преимущественно части 4-й авиаполевой дивизии, действовавшей против 43-й армии, а также один полк 6-й авиаполевой дивизии[100]. Здесь же скопилось много автотранспорта и обозов, которые отводились немецким командованием в первую очередь.

В ночь на 26 июня 158-я стрелковая дивизия 84-го корпуса 39-й армии, овладев в предыдущих боях всей северо-восточной и восточной частями Витебска, вышла непосредственно к Новому мосту через реку Западная Двина в центре города и внезапно атаковала его. Мост был подготовлен противником для взрыва. Но группа наших саперов под командованием старшего сержанта Блохина, бросившись к мосту, уничтожила немецких подрывников и в последний момент спасла его от взрыва.

Воспользовавшись этим, части 158-й стрелковой дивизии быстро переправились через реку и ворвались в западную часть города. Продвижение наших частей было настолько стремительным, что остатки немецкого гарнизона, пытавшиеся оказывать сопротивление в отдельных домах и зданиях, были быстро уничтожены или взяты в плен. Часть немцев была отброшена на юго-запад в один из образовавшихся там «котлов».

К 6 часам утра 26 июня Витебск при содействии частей 92-го стрелкового корпуса 43-й армии был полностью освобожден от противника. В ходе боев за город наши части захватили значительное число пленных, большое количество немецкого вооружения и 52 склада с военным имуществом.

262-я стрелковая дивизия своим правым флангом вела бои по уничтожению отдельных разрозненных групп немцев, прижатых к южному берегу Западной Двины на южной окраине Витебска, а главными силами, развернувшись фронтом на запад на рубеже Телятники, Калинки (западнее железной дороги Витебск — Орша), замыкала с востока кольцо, образовавшееся вокруг основной группировки противника.

Ликвидация витебской группировки немцев

После того как Витебск был взят и окружение вражеской группировки завершено, перед нашими войсками встала задача — ликвидировать возможно быстрее окруженного противника и одновременно развивать дальнейшее наступление на лепельском направлении.

С 26 июня начался заключительный этап операции.

После соединения с 5-м гвардейским стрелковым корпусом и закрепления захваченных плацдармов на южном берегу реки Западная Двина 43-я армия по приказу командующего 1-м Прибалтийским фронтом своим центром и левым флангом во взаимодействии с 39-й армией продолжала сжимать окруженного врага. Правым флангом армия развивала наступление в сторону Лепеля, создавая прочное обеспечение с запада замкнутого вокруг немецких дивизий кольца.

К исходу 26 июня 1-й стрелковый корпус двумя дивизиями (306-й и 357-й) вышел на фронт Подрезы, Бол. Ведрень. Его 179-я стрелковая дивизия вела бой с противником на рубеже Геньковичи, Коробово. 60-й стрелковый корпус, расширяя плацдарм и отражая яростные контратаки немцев из района Островно, к исходу дня достиг линии Янки, Корольки, Городно. 92-й стрелковый корпус, очищая от остатков врага северный берег Западной Двины, во второй половине 26 июня вышел непосредственно к реке севернее Дорогокупово и восточнее до Витебска.

В этот день войска 39-й армии своим правым флангом завершили окончательное очищение от противника города Витебска, а центром и левым флангом вели ожесточенную борьбу по уничтожению вражеской группировки юго-западнее города. Наиболее ожесточенные бои развернулись на фронте 164-й и 17-й гвардейской стрелковых дивизий. Противник прилагал отчаянные усилия, чтобы вырваться из сжимавшего его юго-западнее Витебска кольца, имея целью пробиться на юго-запад. Немцы поставили во главе атакующих групп части 206-й пехотной дивизии, получившей задачу во что бы то ни стало обеспечить прорыв.

Силами нескольких батальонов при поддержке 10 танков и 10 артиллерийских батарей противник в течение 26 июня предпринял 22 контратаки против блокировавших его частей. Но все попытки врага прорваться на юго-запад неизменно отражались огнем нашей артиллерии и стрелковых частей. Только на левом фланге 17-й гвардейской стрелковой дивизии, в районе Стайки, части группировки противника, окруженной юго-западнее Витебска, ценой больших потерь удалось несколько потеснить подразделения этой дивизии и отдельными группами проскочить в лесной массив, прилегающий к озеру Мошно.

Для восстановления положения на участке прорыва был введен переданный в распоряжение командующего 39-й армией 2-й гвардейский мотоциклетный полк, который совместно с частями 164-й и 17-й гвардейских стрелковых дивизий закрыл образовавшийся коридор.

^{Бои в полосе наступления 39-й армии 26 и 27 июня}

Против прорвавшихся в район озера Мошно вражеских групп и для оказания помощи частям 39-й армии распоряжением командующего 3-м Белорусским фронтом были введены 184-я, 63-я и 338-я стрелковые дивизии 5-й армии. Развернувшись фронтом на север южнее озера Мошно, они преградили дальнейший путь отхода прорвавшемуся врагу. 251-я стрелковая дивизия, достигшая накануне района озера Сарро, была повернута фронтом на северо-восток и заняла рубеж Замошенье, Житалы.

Кроме того, по приказу командующего 39-й армией для борьбы с основной группировкой противника, окруженной юго-западнее Витебска, были привлечены части 19-й и 91-й гвардейских стрелковых дивизий. Оставив часть сил против второй группировки немцев в районе Островно, 91-я гвардейская стрелковая дивизия двумя полками заняла рубеж Теренье, Луговское, фронтом на восток. Части 19-й гвардейской стрелковой дивизии, разгромив совместно с 251-й дивизией встреченные на пути от Островно на свх. Ходцы разрозненные группы гитлеровцев, выходили к району озера Мошно. С выходом частей 19-й гвардейской стрелковой дивизии севернее озера Мошно и 251-й стрелковой дивизии юго-западнее его здесь было создано еще одно кольцо окружения.

В течение 26 июня соединения 5-й армии, совместно с 251-й стрелковой дивизией, полностью блокировали лесной массив у озера Мошно и начали ликвидацию прорвавшейся сюда вражеской группы. При этом наиболее ожесточенные бои развернулись в районе Замошенье, Плиссы, Жарки.

Одновременно части, оставленные у Островно, решительным ударом овладели этим населенным пунктом и совместно с соединениями 43-й армии продолжали борьбу по уничтожению окруженного в этом районе врага.

В течение дня 26-го и всей ночи на 27 июня войска 39-й армии продолжали сжимать окруженные и изолированные одна от другой вражеские группировки. В то же время наша авиация бомбовыми и штурмовыми ударами наносила им большие потери.

Ожесточенные попытки немцев вырваться из окружения лишь увеличивали и без того большие их потери. Противник потерял всякое управление своими частями. Участь его по существу уже была предрешена.

Между тем в район Лепеля и севернее противник подтягивал три пехотные дивизии (201-ю, 281-ю охранные и 212-ю), стремясь остановить успешное наступление левого крыла 1-го Прибалтийского фронта. Исходя из этого, командующий 1-м Прибалтийским фронтом решил 60-й и 92-й стрелковые корпуса 43-й армии, высвободившиеся в районе Витебска, выдвинуть на лепельское направление. 179-я стрелковая дивизия, выделенная из 1-го стрелкового корпуса, была оставлена на рубеже Павловичи, Запорожье.

Все последующие боевые действия по окончательному уничтожению витебской группировки немцев осуществлялись войсками 39-й армии. Командующий армией приказал соединениям с утра 27 июня по сигналу залпа гвардейских минометов перейти в решительное наступление в общем направлении на Башки, нанося концентрические удары с востока и запада. 84-й стрелковый корпус должен был наступать с фронта Павловичи, Узварцы, а 6-й гвардейский стрелковый корпус — со стороны Рудаковского. Всю артиллерию было приказано подготовить для стрельбы прямой наводкой, а с началом атаки артиллерии неотступно следовать за пехотой.

В результате согласованных и мощных ударов, нанесенных утром 27 июня, сопротивление немцев было окончательно сломлено. Убедившись в безвыходности положения, немецкое командование в первой половине дня приняло наше предложение о полной капитуляции и приказало остаткам своих войск сложить оружие[101].

^{Ликвидация витебской группировки противника 26–27 июня}

Одновременно была успешно завершена и ликвидация других вражеских группировок. Одной группе немцев в количестве 8000 человек из состава группировки, окруженной в районе севернее Островно, под командованием командира 4-й авиаполевой дивизии генерал-лейтенанта Писториуса удалось было ускользнуть по лесам в направлении на Бешенковичи, но еще 26 июня она была перехвачена 179-й стрелковой дивизией 43-й армии западнее озеро Сарро и понесла большие потери. Остатки ее 27 июня уничтожались 33-й зенитной дивизией, с которой противник внезапно столкнулся на марше, а также частями 60-го стрелкового корпуса в районе Якубовщина[102].

Таким образом, в течение пяти дней была полностью ликвидирована вся витебская группировка немцев. Быстрая ликвидация этой группировки сняла угрозу флангам и тылам 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов и позволила нашему командованию использовать высвободившиеся силы для развития успеха на лепельском и далее на свенцянском направлениях.

Итоги и выводы

В результате разгрома витебской группировки противника и овладения витебским плацдармом нашим войскам удалось сломать прочную опору всего левого фланга центральной группы немецких армий и отрезать ее от северной группы. Удержанию Витебска, как и других городов Белоруссии (Орша, Могилев, Жлобин, Бобруйск), немецкое командование придавало большое значение. Эти города, являющиеся узлами важнейших железных и шоссейных дорог, были превращены в укрепленные районы.

О роли и задачах, которые должны были выполнять эти районы, красноречиво свидетельствуют показания захваченных нашими войсками в плен немецких генералов, командиров укрепленных районов. Укрепленные районы, превращенные в крепости, должны были удерживаться до последнего солдата, даже в случае их окружения.

Удержанием во что бы то ни стало в своих руках этих районов немецкое командование стремилось лишить наши войска возможности пользоваться удобной дорожной сетью, сковать максимальное количество сил и средств наступающего и этим ослабить натиск на отходящие немецкие войска, а также использовать их в качестве «опорных баз, с помощью которых можно было бы вернуть потерянные позиции». Благодаря тому что наши войска быстро ликвидировали витебский укрепленный район и уничтожили его группировку, ни одна из задач, поставленных немецким командованием, выполнена не была.

В ходе боев за витебский плацдарм были полностью уничтожены пять немецких дивизий (4-я и 6-я авиаполевые, 206-я, 246-я и 197-я пехотные) и нанесено поражение двум пехотным дивизиям (56-й и 95-й). Противник потерял только убитыми свыше 20 тыс. человек и свыше 10 тыс. пленными. В числе пленных оказались: командир 53-го армейского корпуса генерал от инфантерии Гольвитцер, начальник штаба этого же корпуса полковник Шмидт, командир 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Хиттер, командир 246-й пехотной дивизии генерал-майор Миллер-Бюлов, командир 197-й пехотной дивизии полковник Прой и ряд других старших офицеров.

Нашими войсками было уничтожено 560 орудий и минометов, 1070 пулеметов, 1400 автомашин и мотоциклов, 54 танка и самоходных орудия, 30 радиостанций.

Кроме того, было захвачено: орудий и минометов — 491, пулеметов — 1100, автомашин и мотоциклов — 2439, паровозов — 17, вагонов — 328, лошадей — около 2000, радиостанций — 130, складов — 249, а также много другого военного имущества.

Были освобождены от немецких захватчиков сотни населенных пунктов, и в том числе, крупный областной центр Белоруссии город Витебск.

Выводы. 1. Одним из важных вопросов при планировании всякой наступательной операции является правильный выбор направления главного удара. Наибольший эффект достигается тогда, когда главные удары наносятся по наиболее уязвимым участкам вражеской обороны, когда направления главных ударов допускают устойчивое взаимодействие с соседями, а также обеспечивают наилучшее использование всех родов войск не только в тактической глубине обороны противника, но и в оперативной. Направление главных ударов 43-й и 39-й армий приходились по наиболее слабым участкам витебского плацдарма, по его флангам, а выход указанных армий в район юго-восточнее Бешенковичей обеспечивал окружение и уничтожение всей витебской группировки противника. Что касается требований, предъявляемых к наилучшему применению родов войск, то на данных участках наличие ряда крупных водных преград исключало массированное применение танков. Это обстоятельство вынудило командование обеих армий использовать танковые бригады в качестве групп непосредственной поддержки пехоты[103].

2. Хотя оборона противника на направлениях главных ударов была менее сильной, чем на других участках, ударные группировки обеих армий имели глубокое построение. Сильные вторые эшелоны стрелковых полков и своевременный ввод их в бой обеспечили быстрый прорыв главной оборонительной полосы. Наличие сильных вторых эшелонов в 39-й армии дало возможность стремительно развить успех в тактической глубине немецкой обороны и обеспечить выход 5-го гвардейского стрелкового корпуса к реке Западная Двина. Так как наступление успешно развивалось, вторые эшелоны корпусов в 43-й армии были введены в бой лишь после форсирования реки Западная Двина. То, что они были введены на лепельское направление, сыграло большую роль в оперативном обеспечении уничтожения витебской группировки противника.

3. Для создания превосходства в силах и средствах на направлениях главных ударов наступающие армии имели различные условия. Если 43-я армия имела общее превосходство на всем фронте над противником в людях и технике в два-три раза, то силы и средства 39-й армии в количественном отношении не превосходили врага. Поэтому создание решающего превосходства на направлении главного удара 39-й армии является весьма поучительным. Командованию этой армии, благодаря тому что перегруппировка была сделана искусно, удалось на направлении главного удара создать почти трехкратное превосходство в людях и шестикратное в технических средствах.

4. Для подготовки операции войска обеих армий имели около трех недель. Этого времени оказалось вполне достаточно для того, чтобы провести тщательную разведку обороны противника, закончить перегруппировки, подготовить войска к прорыву и накопить необходимые запасы материальных средств.

Подготовка войск проводилась целеустремленно, в соответствии с теми конкретными задачами, которые предстояло решать тому или иному соединению и части. При этом учитывались особенности обороны противника, характер местности и опыт предшествовавших боев в районе Витебска.

Характерной особенностью подготовки операции в обеих армиях являлась жесткая централизация всех проводимых мероприятий. Опыт Отечественной войны показывает, что такая централизация в период подготовки является необходимым условием обеспечения скрытности как важнейшего элемента, обусловливающего успех наступления.

5. Прорыв вражеской обороны обеими армиями производился на узких участках (6–7 км), что составляло 13 % общего протяжения фронта. Успех прорыва в значительной мере обеспечивался также и тем, что на внешних флангах ударных группировок 43-й и 39-й армий наносились одновременные удары 6-й гвардейской и 5-й армиями, а это неизбежно связывало и отвлекало тактические резервы немцев, находившиеся на флангах витебского плацдарма. В такой обстановке противник не смог маневрировать резервами и при стремительном развитии прорыва не успевал занимать последующие полосы, и рубежи в глубине своей обороны.

Как показал опыт войны, одним из важнейших условий успеха при прорыве являются инициативные и энергичные действия отдельных начальников. В этом отношении весьма показателен пример перехода в атаку до конца артиллерийской подготовки 1-го батальона, 61-го гвардейского полка 19-й гвардейской стрелковой дивизии 39-й армии.

Командир этого батальона, наблюдавший за поведением противника в период артиллерийской подготовки, заметил отход немцев из первой линии траншей и своевременно поднял батальон в атаку. Переход в атаку этого батальона увлек и остальные батальоны первого эшелона. В результате удалось быстро прорвать главную оборонительную полосу противника и с ходу захватить мосты через реку Лучеса.

Успешная атака батальонов 19-й гвардейской стрелковой дивизии, начавшаяся до конца артиллерийской подготовки, была осуществлена при тесном взаимодействии с поддерживающей и приданной артиллерией, которая своевременно перенесла огонь в глубину.

6. Развитие успеха шло быстрыми темпами. Уже в первый день войска обеих армий почти завершили прорыв всей тактической глубины обороны противника, пройдя от 10 до 12 км. Во второй день темп наступления возрос до 15–16 км. Такое быстрое продвижение являлось следствием большой силы первоначального удара, своевременного наращивания усилий из глубины, хорошей подготовки войск и устойчивого управления ими, а также героизма бойцов и офицеров.

Стремительный темп наступления позволил нашим войскам перерезать все коммуникации противника раньше, чем немецкое командование смогло ими воспользоваться для отхода и организовать оборону на подготовленном рубеже по реке Западная Двина и в межозерном дефиле южнее озера Сарро.

7. 43-й армии в ходе наступления своим правым флангом пришлось форсировать такой труднопреодолимый водный рубеж, как река Западная Двина. Решающую роль в успешном выполнении этой задачи сыграло неотступное преследование отходящего противника, своевременное выдвижение передовых отрядов на автотранспорте, тщательная подготовка войск к форсированию, заблаговременная заготовка и доставка подручных средств, а также инициативные и энергичные действия отдельных командиров рот и батальонов в захвате плацдармов. Вместе с тем опыт форсирования Западной Двины частями 43-й армии показал, что нельзя допускать отставания переправочных средств. Они должны быть тем ближе к действующим войскам, чем хуже дороги в полосе наступления. Для обеспечения быстрого передвижения переправочных парков к переправам по плохим дорогам необходимо каждому парку (НЛП и Н2П) придавать по одному инженерному батальону.

8. В окружении витебской группировки немцев основной особенностью являлось то обстоятельство, что оно осуществлялось общевойсковыми соединениями без участия крупных танковых и механизированных сил, являясь, таким образом, частным случаем современной операции на окружение. Такой способ окружения вражеской группировки обусловливался тем, что район боевых действий находился в лесисто-болотистой местности, а также тем сравнительно небольшим расстоянием, которое должны были преодолеть ударные группировки для замыкания кольца окружения (18 км для 60-го стрелкового корпуса 43-й армии и 22 км для 5-го гвардейского стрелкового корпуса 39-й армии). В этих условиях решающее значение приобретало уменье войск маневрировать в лесисто-болотистой местности, стремительность и быстрота наступления пехоты и устойчивое управление войсками во всех звеньях.

9. В уничтожении витебской группировки немцев характерно было расчленение ее на две изолированные одна от другой части еще до завершения полного окружения.

Планом операции соединение частей 43-й и 39-й армий намечалось в районе Гнездиловичи. В ходе боев 5-й гвардейский стрелковый корпус, встретив упорное сопротивление в районе Островно, нанес два удара в расходящихся направлениях: двумя дивизиями (17-й и 91-й гвардейскими) на Камары и Дорогокупово и одной дивизией (19-й гвардейской) на Гнездиловичи. В результате этого умелого и своевременного маневра вражеская группировка, начавшая 24 июня отход из Витебска на Бешенковичи, была рассечена, причем большая ее часть оказалась захлестнутой в районе юго-западнее Витебска. В дальнейшем это обстоятельство значительно облегчило быструю ликвидацию врага.

Следует также отметить, что успешное форсирование реки Западная Двина и расширение захваченных плацдармов войсками 6-й гвардейской и правого фланга 43-й армий, а также выдвижение трех дивизий 5-й армии (3-го Белорусского фронта) на рубеж Бутяжи, Синяны оперативно прочно обеспечивали ликвидацию окруженного противника.

10. Координация действий 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов на протяжении всего наступления наших войск в Белоруссии, в том числе и в период борьбы за Витебск, проводилась на месте представителем Ставки Верховного Главнокомандования.

Связь взаимодействия между фронтами и армиями осуществлялась через специально созданные радиосети и проводными средствами. В ходе развития Витебской операции связь между взаимодействующими армиями поддерживалась радиостанциями РБ — офицерами связи, а в необходимых случаях и через штабы фронтов.

11. Витебская группировка противника, еще задолго до наступления наших войск находилась в охватываемом положении.

В этих условиях удержать витебский плацдарм можно было только при сильной обороне на флангах и наличии крупных оперативных резервов. Ни того, ни другого у противника не оказалось. Находившуюся в районе Лепеля 95-ю пехотную дивизию, которая могла принять участие в борьбе за Витебск, противник бросил в бой по частям, и при стремительном развитии наступления существенного влияния на ход событий она не оказала. Других войск для заблаговременного занятия оборонительных рубежей в глубине немецкое командование на витебском направлении не имело.

Решение на отход, принятое командиром 53-го армейского немецкого корпуса, было запоздалым, так как уже 23 июня обе ударные группировки наших войск, прорвав оборону противника и развивая успех в сходящихся направлениях, создали реальную угрозу окружения.

Благодаря стремительности наступления наших войск управление в частях и соединениях противника было нарушено в первый же период боя, а последующий выход на коммуникации и расчленение витебской группировки окончательно деморализовали врага. Все предпринимаемые немцами контратаки в большинстве случаев отличались неорганизованностью и только увеличивали и без того огромные потери.

Захваченный при разгроме витебской немецкой группировки командир 53-го армейского корпуса генерал пехоты Гольвитцер в своих показаниях так оценивал Витебскую операцию наших войск:

Общая обстановка

В результате успешного зимнего наступления 1943/44 года войска 1-го Белорусского фронта отбросили противника за реку Днепр. 65-я армия[105], наступая вдоль северного берега реки Припять, 14 января овладела городом Калинковичи и во второй половине января 1944 года вышла левым флангом к реке Птичь, охватив глубоко с юга Бобруйский узел сопротивления противника. Фронт временно стабилизировался на рубеже Быхов, Рогачев, Жлобин, Птичь. 65-я армия вначале занимала фронт Здудичи (иск.), Птичь, а затем, перед началом наступления (20 июня 1944 года), передала большую его половину частям 28-й армии подошедшей из резерва Ставки Верховного Главнокомандования, и приступила к подготовке наступления в полосе (иск.) Здудичи, Корма.

Полоса местности, по которой наступала армия, ограничивалась справа рекой Березиной, слева рекой Птичь. Обе реки имеют заболоченные широкие долины (3–4 км).

Район почти сплошь покрыт лесами и имеет большое количество небольших рек, болот, озер и канав, которые в значительной степени ограничивали действия наших войск, в особенности танков и мотопехоты. Большие лесные массивы и отсутствие в нашем расположении господствующих высот сильно затрудняли наблюдение за противником и управление огнем артиллерии.

Хороших дорог имелось мало. Преобладали проселочные, песчаные, местами торфянистые дороги. При прохождении наших войск они быстро разрыхлялись и становились труднопроходимыми. В целом местность была удобной для обороны и мало благоприятной для наступления.

В расположении противника на всю глубину операции наши войска, главным образом танки и артиллерия, должны были преодолеть большие участки лесисто-болотистой местности, несколько рек, ручьев и каналов, что составляло большие трудности.

К 23 июня, закончив перегруппировку своих сил, 65-я армия занимала следующее положение: на фронте от Здудичей до Михайловки (вкл.) готовился к наступлению 105-й стрелковый корпус (193-я, 75-я гвардейская и 354-я стрелковые дивизии), левее его до Кормы (вкл.) 18-й стрелковый корпус (69-я, 37-я гвардейская и 15-я стрелковые дивизии). Во втором эшелоне располагались 44-я гвардейская и 356-я стрелковые дивизии, 1-й гвардейский Донской танковый корпус[106] и 116-я стрелковая бригада.

^{Общая обстановка на правом крыле 1-го Белорусского фронта к началу операции}

Справа готовилась к наступлению 48-я армия этого же фронта, слева на фронте Корма (иск.), река Птичь находились части 28-й армии.

Перед фронтом 65-й армии оборонялись полностью 36-я немецкая пехотная дивизия и 109-й пехотный полк 35-й дивизии 41-го танкового корпуса противника, усиленные тремя дивизионами артиллерии РГК, дивизионом штурмовых орудий и минометным дивизионом.

Резервы противника располагались: до двух рот — в Прудках, до роты — в Вяжнах, до двух батальонов — в Паричах и 20-я танковая дивизия — в районе Бобруйска[107].

Немцы в течение нескольких месяцев создавали сильную, глубоко эшелонированную оборону полевого типа. Основной рубеж обороны, передний край которого проходил по заболоченным участкам местности, состоял из трех-четырех, а местами из пяти сплошных линий траншей, соединенных между собой большим количеством ходов сообщения, служивших одновременно и отсечными позициями. Там, где болотистая почта не позволяла отрыть сплошную траншею, немцы построили специальные насыпные площадки на два-три пулемета каждая. В траншеях через каждые 25–30 м имелись пулеметные площадки, местами были оборудованы долговременные земляные огневые точки. Вторая траншея проходила на расстоянии 200–400 м от первой. За ней в 500–600 м проходила третья и в 1–1,5 км от переднего края проходила четвертая траншея, предназначавшаяся для прикрытия районов артиллерийских позиций. Все траншеи были отрыты до полного профиля.

Перед передним краем имелись проволочные заграждения в два-три кола, рогатки, спирали Бруно, а в лесах и рощах были устроены сплошные завалы. Между первой траншеей и проволочными заграждениями на некоторых участках проходил широкий противотанковый ров. Впереди проволочных заграждений, а также перед траншеями имелись сплошные противотанковые и противопехотные минные поля.

В глубине было подготовлено к обороне четыре промежуточных оборонительных рубежа: первый — по линии Здудичи, Селище, Бродцы; второй — по линии Прудок, Чернин, Секиричи; третий — по линии Скалка, Песчаная Рудня, Моисеевка; четвертый — по линии Паричи, Кнышевичи, Романище. Все эти рубежи состояли преимущественно из одной сплошной траншеи и в глубину развиты не были. Общая глубина основной оборонительной полосы противника равнялась 8–15 км.

Наиболее сильно был укреплен участок обороны против правого крыла 65-й армии на фронте Здудичи, Поганцы; здесь у противника имелось наибольшее количество траншей и более плотная насыщенность их всякого рода инженерными и взрывными заграждениями.

В оперативной глубине имелись еще два оборонительных рубежа противника: первый — по северному берегу оросительного канала у Орсичей и второй — непосредственно у южных окраин города Бобруйска, входивший в так называемый Бобруйский оборонительный обвод. Сам город Бобруйск противником был сильно укреплен. Работы по укреплению города были начаты в феврале 1944 года по специальному приказу Гитлера. Вокруг города силами местного населения и войск гарнизона был отрыт сплошной противотанковый ров, большое количество окопов и артиллерийских позиций. Внутри города на главных площадях и перекрестках улиц имелись прочные железобетонные укрепления; дома на окраинах города немцы приспособили к обороне, а мешавшие обзору и обстрелу — уничтожили. Гарнизон Бобруйска был обеспечен трехмесячным запасом продовольствия и боеприпасов.

Таким образом, немецкая оборона была очень глубоко эшелонирована, имела широко развитую сеть инженерных заграждений и представляла собой весьма мощную полевую оборону.

Планирование и подготовка операции

Выполняя указания Ставки Верховного Главнокомандования, командующий фронтом решил прорвать оборону противника севернее Рогачева на стыке 3-й и 48-й армий и южнее Паричей на стыке 65-й и 28-й армий и, развивая удар этими силами в общем направлении на Бобруйск с востока и юга, окружить и уничтожить бобруйскую группировку немцев. В дальнейшем развивать успех в двух направлениях: на Осиповичи и на Слуцк. 65-я армии должна была во взаимодействии с 28-й армией прорвать оборону противника на фронте Радин, Петровичи и, развивая удар в общем направлении на Глушу, перерезать все коммуникации немцев, подходящие к Бобруйску с запада, а частью сил содействовать 3-й и 48-й армиям в овладении городом Бобруйск. По выходе в район Глуша главными силами наступать в направлении Дараганово.

Директивой фронта от 8 июня 1944 года, т. е. за 13 суток до операции, армии была поставлена задача прорвать фронт обороны противника на участке Радин, Петровичи и к исходу первого дня операции овладеть рубежом Селище, Чернин, Секиричи.

В дальнейшем, развивая удар в общем направлении на Глушу, последовательно овладеть рубежами:

• Здудичи, Кнышевичи, Раменище — на второй день операции;

• Паричи, Бараний Рог, Протасы — на третий день операции,

• Мельники, Степановка, Городок — на седьмой день операции;

• Богушевка, Глуша, Крапивна — на девятый день операции.

По выходе на рубеж Богушевка, Глуша, Крапивна армия должна была развивать удар в общем направлении Дараганово.

Справа, в общем направлении на Бобруйск, наносила удар 48-я армия своим правым флангом. Слева, в общем направлении на Моисеевку, Глуск, наступала 28-я армия, нанося главный удар на своем правом фланге, соединения 28-й армии на седьмой день операции должны были выйти на рубеж реки Птичь.

Этой же директивой боевой состав армии был определен следующий: восемь стрелковых дивизий (15-я, 354-я, 44-я гвардейская, 69-я, 37-я гвардейская, 75-я гвардейская, 193-я и 356-я), 115-я стрелковая бригада, 1-й гвардейский Донской танковый корпус, а также части усиления: 251-й танковый полк, 345-й и 354-й самоходные артиллерийские полки, 26-я артиллерийская дивизия, 30-я гвардейская и 157-я пушечные артиллерийские бригады, 3-я истребительно-противотанковая бригада, 315-й и 317-й артиллерийские дивизионы БМ, 3-я гвардейская зенитная артиллерийская дивизия ПВО, 22-я и 23-я гвардейская минометные бригады, три гвардейских минометных полка (43-й, 92-й и 311-й), 6-я и 8-я штурмовые истребительные бригады.

Таким образом, 65-я армия, по замыслу фронтовой операции, играла одну из главных ролей. От успешного прорыва обороны и развития ею успеха вдоль правого берега реки Березина на северо-запад зависел успех полного окружения бобруйской группировки противника. Кроме того, на стыке 65-й и 28-й армий по решению командующего фронтом вводилась фронтовая подвижная группа генерала Плиева (4-й гвардейский кавалерийский корпус и 1-й механизированный корпус).

При общей глубине армейской операции в 80 км и длительности ее в 9 дней средний темп продвижения планировался по 8–9 км в сутки.

Указания фронта о направлении главного удара, о ширине участка прорыва и основных этапах операции для 65-й армии вытекали главным образом из двух обстоятельств: с одной стороны, при организации прорыва необходимою было осуществить тесную координации действий 65-й и 28-й армий в целях создания должной концентрации сил, а с другой стороны, усилия армий левого крыла фронта надо было в свою очередь координировать с действиями 48-й и 3-й армий, без чего успех общей фронтовой операции на окружение противника был бы маловероятным.

Исходя из поставленной задачи, командующий 65-й армией решил главный удар нанести на своем левом фланге, для чего прорвать оборону противника на участке Радин, Петровичи (шириной 6 км) силами 18-го стрелкового корпуса, имея во втором эшелоне для развития успеха не менее двух стрелковых дивизий, в дальнейшем развивать успех на северо-запад, в общем направлении на Глушу; 105-му стрелковому корпусу, действуя справа на вспомогательном направлении (на фронте протяжением 18 км), использовать успех 18-го стрелкового корпуса и во взаимодействии с частями 48-й армии разгромить паричскую группировку противника и овладеть Паричами. В первый день (но не позднее второго дня) операции для развитая успеха на Бобруйск ввести в прорыв в направлении Кнышевичи, Медово 1-й гвардейский Донской танковый корпус.

Этапы операции

Наступление армии планировалось в четыре этапа.

Первый этап — подготовительный, продолжительностью десять дней. Он предусматривал: перегруппировку войск и занятие ими исходного положения, доразведку целей, уточнение системы обороны и огня противника, пристрелку целей, организацию взаимодействия родов войск, ремонт и постройку дорог и мостов в полосе армии, обеспечивающих выдвижение вперед артиллерии и танков, порядок материально-технического обеспечения операции и организацию управления.

Второй этап продолжительностью в один день предусматривал: прорыв тактической обороны противника и выход на рубеж Селище, Чернин, Секиричи, с вклинением наших войск в оборону противника на глубину 5–6 км.

Третий этап продолжительностью в два дня предусматривал разгром паричской группировки противника и выход на рубеж Паричи, Бараний Рог, Круки, Протасы (иск.), с продвижением наших войск на глубину 12–20 км.

Четвертый этап продолжительностью в шесть дней предусматривал развитие наступления на северо-запад и выход на коммуникации противника западнее Бобруйска на рубеж Богушевка, Глуша, река Птичь, с дальнейшим продвижением наших войск на глубину 40–50 км.

105-му стрелковому корпусу (193-я, 76-я гвардейская и 354-я стрелковые дивизии) с 922-м самоходным артиллерийским полком и 5-й инженерной бригадой заграждений была поставлена ближайшая задача овладеть районом Здудичи, Прудок, Поганцы и, используя успех 18-го стрелкового корпуса и 1-го гвардейского Донского танкового корпуса, взаимодействуя с соседом справа (с частями 48-й армии), разгромить паричскую группировку противника и овладеть Паричами. В дальнейшем с 18-м стрелковым корпусом развивать наступление на северо-запад и перерезать все коммуникации противника, идущие от Бобруйска на юг и запад.

При прорыве тактической обороны противника 105-й стрелковый корпус должен был на своем левом фланге наносить удар в общем направлении на Михайловка, Селище.

18-му стрелковому корпусу (69-я, 37-я гвардейская и 15-я стрелковые дивизии) с 25-м танковым полком, 925-м, 345-м и 354-м самоходными артиллерийскими полками, 26-й артиллерийской дивизией, 143-м минометным полком, 543-м истребительно-противотанковым полком, 6-й и 8-й штурмовыми инженерно-саперными бригадами, 2-й гвардейской бригадой инженерных заграждений главный удар нанести правым флангом и прорвать оборону противника на фронте Радин, Петровичи.

Ближайшая задача — овладеть рубежом Чернин, Секиричи и обеспечить ввод в прорыв 1-го гвардейского Донского танкового корпуса на рубеже Кнышевичи, Моисеевка, в дальнейшем овладеть районом Слободка, Романище, Гомза и в последующем развивать наступление на северо-запад, на Глушу.

Корпус поддерживают: 30-я гвардейская, 157-я и 147-я пушечные артиллерийские бригады, 1-я и 3-я гвардейская артиллерийские бригады, 315-й и 317-й дивизионы большой мощности, группа гвардейских минометных частей, артиллерийские полки 354, 356-й и 44-й гвардейских стрелковых дивизий.

1-му гвардейскому Донскому танковому корпусу ставилась задача войти в прорыв в полосе 18-го стрелкового корпуса с рубежа Раковичи, Николаевка и, действуя в направлении Кнышевичей, выйти в район Майданов, где совместно со 105-м стрелковым корпусом разгромить паричскую группировку противника и содействовать в овладении районом Паричи. В дальнейшем — развивать наступление на Бобруйск. С вводом в прорыв танкового корпуса ему придавались 44-я гвардейская стрелковая дивизия, 3-я гвардейская истребительно-противотанковая бригада, 345-й и 354-й самоходные артиллерийские полки.

356-я стрелковая дивизия и 115-я стрелковая бригада находились во втором эшелоне армии, в готовности развить наступление в направлении главного удара.

Всего к началу операции 65-я армия имела в своем составе восемь стрелковых дивизий, одну стрелковую бригаду и один танковый корпус.

Противник перед фронтом наступления армии имел до полутора пехотных дивизий (36-ю пехотную дивизию и 100-й пехотный полк 35-й пехотной дивизии), два-три артиллерийских дивизиона РГК, 729-й и 47-й саперные батальоны, 19-й минометный дивизион РГК, подразделения 909-го дивизиона штурмовых орудий РГК. Кроме того, в резерве в районе Бобруйска находилась 20-я танковая дивизия.

В результате произведенной перегруппировки командованию армии удалось на узком участке фронта, где наносился главный удар, достичь абсолютного превосходства в силах и средствах над противником. Так, наши войска превосходили противника почти в шесть раз в активных штыках и еще больше — в артиллерии, минометах и танках. Таким образом, подавляющее превосходство в артиллерии, танках, в живой силе и особенно в самолетах (520 машин) обеспечивало армии выполнение поставленной ей задачи.

Оперативно-боевое построение армии в зависимости от поставленной ей боевой задачи должно было отвечать требованиям, которые в основном сводились к следующему: прорвать оборону противника, стремительно развить преследование в северо-западном направлении, выйти главными силами армии в район Бобруйска и окружить здесь совместно с другими армиями, наступавшими с востока, бобруйскую группировку противника.

Для успешного решения первой задачи командующий организовал прорыв обороны противника на узком участке фронта (6 км), выделив для этой цели три стрелковые дивизии, которые заняли исходное положение в одном эшелоне.

Кроме этих сил, в 2 км юго-восточнее Михайловки располагалась в полной готовности к наступлению 354-я стрелковая дивизия, которая должна была расширить прорыв, произведенный 18-м стрелковым корпусом в сторону правого фланга, и обеспечить главные силы армии от фланговых контрударов противника с направлений Паричи и Кнышевичи. Остальные дивизии первого эшелона (193-я и 75-я), действуя на широком фронте (18 км), должны были активными действиями отвлекать на себя силы противника.

Для решения второй задачи (развития успеха в глубине и преследования противника) командующий имел во втором эшелоне две стрелковые дивизии (356-ю и 44-ю) и танковый корпус. Кроме того, в резерве командующего армией находилась 115-я стрелковая бригада.

Узкие полосы, которые отводились для наступления стрелковым соединениям, действовавшим на главном направлении (в среднем 2 км на каждую дивизию первого эшелона), большая насыщенность их огневыми средствами, в особенности артиллерией, и глубокое построение боевого порядка обеспечивали частям армии успешный прорыв обороны противника и непрерывное наращивание сил из глубины.

Обеспечение прорыва

Артиллерийское. Всего в 65-й армии имелось 872 полевых орудия и 642 миномета. Из этого числа на направлении главного удара было сосредоточено до 70 % всех артиллерийских средств.

В полосе прорыва плотность на 1 км фронта достигала (с учетом артиллерийских средств вторых эшелонов) 188,3 орудий и минометов.

Артиллерийскую подготовку было решено проводить продолжительностью в 125 минут. Она планировалась следующим образом: первые 15 минут отводились для огневого налета всей артиллерии и минометных групп по переднему краю обороны противника и его глубине (до 2–3 км на направлении главного удара). Одновременно гвардейские минометные части должны были произвести три полковых залпа по опорным пунктам противника, расположенным на участке прорыва. Вместе с первым огневым налетом артиллерии должны были начать свою работу группы АДД и АР. Следующие 90 минут отводились для разрушения и подавления наблюдаемых целей. В это же время группа АДД, продолжая работу по подавлению артиллерийско-минометных батарей противника, должна была провести одной пушечно-артиллерийской бригадой внезапный огневой налет по штабу 36-й пехотной дивизии противника. Последние 20 минут отводились для огневого налета всей артиллерии по переднему краю обороны. При этом намечалось дать огонь наибольшей плотности в последние 5 минут.

Для более успешного сопровождения пехоты и танков в наступлении в масштабе каждой стрелковой дивизии создавались группы орудий сопровождения, которые подчинялись командующему артиллерией дивизии.

На период артиллерийской подготовки для стрельбы прямой наводкой выделялись 12–15 орудий на 1 км фронта.

82-мм минометы на период артиллерийской подготовки были сведены в полковые группы с подчинением их начальнику артиллерии стрелкового полка. Огонь их использовался массированно на направлении главного удара полка для подавления живой силы противника и открытых огневых точек в траншеях. Для того чтобы сохранить непрерывность огневой поддержки пехоты минометным огнем, минометы должны были поочередно менять свои огневые позиции. Кроме орудий полковой артиллерии, для стрельбы прямой наводкой были выделены батареи и отдельные орудия дивизионной артиллерии, в задачу которых входила борьба с контратакующими танками и самоходными орудиями противника.

Сопровождение пехоты артиллерийским огневым валом было спланировано на глубину 1,5–2 км. Рубежи огневого вала были намечены на местности, разбиты на участки для групп, дивизионов и батарей и тщательно пристреляны. К участию в огневом вале были привлечены и 120-мм минометы.

Для подавления и уничтожения живой силы и прочесывания лесных массивов предусматривалась стрельба картечью и массированный огонь минометов.

Для борьбы с артиллерией и особенно с минометными батареями противника при бое в глубине были выделены специальные батареи — по одной от каждого артиллерийского полка дивизии.

С воздуха наступление главных сил армии прикрывалось четырех- и пятислойным огнем малокалиберной и трех-четырехслойным огнем среднекалиберной зенитной артиллерии.

Авиационное. В ночь накануне операции дивизия ночных бомбардировщиков По-2 в составе 90 машин должна была непрерывными ударами с воздуха изнурить противника и нарушить его управление. Перед рассветом два отряда ночных бомбардировщиков должны были нанести удары по выявленным штабам 36-й пехотной дивизии и 41-го танкового корпуса немцев.

В первый день наступления авиация в составе 520 машин одновременно с артиллерией группами по 9–18 штурмовиков и бомбардировщиков должна была сосредоточить свои удары по артиллерии противника в районах Селище, Чернин, Вяжны (2 км юго-восточнее Секиричей), по опорным пунктам противника в Раковичах, Николаевке, Бродцах, Чернине. Сильными ударами штурмовая авиация должна была препятствовать передвижениям войск противника по дорогам: Мельники — Паричи; Паричи — Чернин; Паричи — Романище и др.

Систематическими налетами штурмовиков авиация должна была помешать противнику после прорыва армией первых рубежей занять резервами оборону на фронте Паричи, Кнышевичи, Романище. Одновременно действиями 8-го истребительного авиакорпуса не допустить бомбардировочных и штурмовых ударов авиации противника по боевым порядкам войск 65-й армии. Особое внимание при этом было уделено надежному прикрытию истребителями с воздуха ударной группировки армии.

Инженерное. Для обеспечения наступления инженерные войска армии проделали большую работу по дорожному и мостовому строительству, а также по разминированию местности. Так, например, в период подготовки было построено 12 мостов под грузы в 60 т длиной от 5 до 18 м, усилено 198 погонных метров мостов и снято свыше 6000 противотанковых и противопехотных мин противника. Для сопровождения танков и пехоты при бое в глубине было выделено необходимое количество саперов для разминирования минных полей и закрепления захваченных нашими частями рубежей противника. В ночь перед наступлением саперы должны были произвести сплошное разминирование своего переднего края и устроить проходы в заграждениях противника из расчета три прохода на одну стрелковую роту, а также обеспечить ввод в бой танкового корпуса.

Материально-техническое. К началу операции в армии имелись следующие запасы: от 3 до 4,5 боекомплектов боеприпасов (ходовых калибров), 3–4 заправки горюче-смазочных материалов, от 3 до 10 суточных дач продфуража основных видов.

Автотранспорт армии составляли 205 исправных автомашин.

Санитарное обслуживание наступления армии обеспечивали: эвакопункт, эвакоприемник, три армейских подвижных госпиталя, два инфекционных, три терапевтических и одиннадцать хирургических полевых госпиталей.

Управление войсками при прорыве обороны было организовано с наблюдательного пункта командующего армией, располагавшегося в лесу в 2 км юго-восточнее Кормы. На командном пункте с командующим армией находились: командующий артиллерией армии, заместитель командующего бронетанковыми войсками, начальник инженерных войск армии, заместитель командующего 16-й воздушной армией и группа офицеров оперативного, разведывательного и шифровального отделов.

Командные пункты корпусов и дивизий были приближены к войскам. Так, например, командный пункт 105-го стрелкового корпуса находился в 4 км от переднего края, 18-го стрелкового корпуса — в 3 км, 75-й гвардейской стрелковой дивизии — в 1,5–2 км, 37-й гвардейской стрелковой дивизии — в 2 км и т. д.

В распоряжении начальника связи армии имелись следующие средства: 129-й отдельный полк связи, 461-й отдельный линейный батальон связи, 23-я отдельная телеграфно-строительная рота, 380, 475, 476-я и 610-я отдельные кабельно-шестовые роты.

Укомплектованность всех армейских частей связи личным составом и имуществом связи была доведена до 100 %, автогужевым транспортом — до 60–70 %. Технические средства связи находились в хорошем состоянии.

На исходном положении для наступления штаб армии со штабами стрелковых корпусов и танкового корпуса имел двухсторонние линии — цепочку для телефонных переговоров и для телеграфа СТ-35 со стрелковыми корпусами и Морзе — с танковыми. Каждому корпусу для организации связи было выделено по одной кабельно-шестовой роте, командир которой являлся одновременно и начальником направления связи. По линии наблюдательных пунктов была организована прямая проводная связь от наблюдательного пункта командующего армией к наблюдательным пунктам командиров корпусов и командиров средств усиления.

По линии командующего артиллерией армии была организована самостоятельная прямая проводная связь с наблюдательными пунктами командующих артиллерией корпусов и командиров средств усиления.

Для связи с авиацией в штабе армии был организован самостоятельный узел связи, который имел прямые провода со штабами 16-й воздушной армии, 8-м истребительным авиационным корпусом и 2-й гвардейской штурмовой авиационной дивизией.

Для обеспечения внезапности подготовка к наступлению проводилась в строгой тайне. Все боевые документы (план операции, боевой приказ, плановая таблица боя) были написаны от руки в одном экземпляре. К ознакомлению с их содержанием был допущен лишь строго ограниченный круг лиц.

Все предварительные распоряжения по подготовке к наступлению командирам войсковых соединений и частей командующий армией отдавал лично.

Всякие переговоры по телефону, касающиеся подготовки к наступлению, даже в закодированном виде, были категорически воспрещены.

Радиосвязь во всех звеньях работу на передачу совершенно прекратила и начала ее лишь с подачей сигнала на атаку.

По указанию штаба фронта в июне войска непрерывно производили оборонительные работы, которые в значительной степени отвлекали внимание противника от готовящегося наступления.

Сосредоточение войск к фронту и перегруппировки производились, как правило, ночью. Днем демонстрировалось интенсивное ложное движение от фронта к тылу танков, артиллерии, пехоты и железнодорожных эшелонов с макетами.

Разведка и расчистка минных полей противника производи лись, как правило, на всем фронте, при этом мины противника не снимались, а лишь обезвреживались путем изъятия взрывного механизма. Широко имитировалось сосредоточение на второстепенных направлениях танков, артиллерии и других средств усиления.

Подготовка пехоты. В мае и особенно в июне в подразделениях и частях пехоты проводилась усиленная подготовка к наступлению. Программа занятий была составлена с учетом выполнения предстоящих боевых задач. Для тактической подготовки и обучения приемам ближнего боя подразделения и части поочередно отводились в тыл, где на специально подготовленных для этого учебных полях проходили боевую подготовку. Занятия проводились в обстановке, аналогичной той, которая должна была быть в действительности, и с боевой стрельбой. В течение этого времени войска отработали «Наступательный бой усиленного стрелкового батальона в условиях лесисто-болотистой местности», «Наступление пехоты за огневым валом», «Взаимодействие пехоты с танками и артиллерией в наступлении».

Кроме того, пехота обучалась плаванию, преодолению водных преград при помощи подручных средств и без них, пользованию надувными лодками и т. д. Большое внимание при подготовке уделялось тренировке отдельных бойцов и подразделений в преодолении заболоченных участков, ориентировании в лесу, движении по азимуту. В период подготовки подразделения и части заготовили из подручных средств большое количество мокроступов, болотных лыж, волокуш для пулеметов и легкой артиллерии, лодок и пр.

Подготовка артиллерии. В период подготовки к наступлению основное внимание было уделено скрытности сосредоточения артиллерии. Прибывающие артиллерийские части со станций выгрузки немедленно выводились в районы сосредоточения, которые отстояли от переднего края не ближе чем на 10–20 км и тщательно маскировались. Движение совершалось только ночью. Выводом частей артиллерии в районы сосредоточения руководили офицеры штаба артиллерии фронта, которые были временно прикомандированы и находились в подчинении начальника штаба артиллерии армии. За два дня до наступления вся артиллерия была выведена в районы своих огневых позиций.

Одновременно с этим усиленно работала и артиллерийская разведка. Только с 10 по 23 июня ею было выявлено 17 артиллерийских батарей противника, около 30 минометных огневых точек, 6 ДЗОТ, 48 пулеметных точек, 4 командных и наблюдательных пунктов и другие цели.

Для организации тесного взаимодействия артиллерии с пехотой и танками в штабе армии были созданы специальные группы из офицеров артиллерийских, танковых и стрелковых частей, в обязанности которых входила тщательная организация взаимодействия перед началом атаки и при бое в глубине.

С целью маскировки артиллерии пристрелка производилась одиночными орудиями и при этом орудиями только тех калибров, которые ранее находились в полосе действий армий. Все орудия полковой артиллерии, а также часть дивизионной, предназначенные для сопровождения пехоты, были заранее распределены по ротам и батальонам. На каждое такое орудие заготовлялись фашины и небольшие мостки для преодоления траншей и рвов.

Подготовка танков. Танкисты в период подготовки основное внимание уделяли изучению обороны противника — главным образом его противотанковой системы. Участвуя в разведке с общевойсковыми подразделениями и саперами, танкисты точно установили расположение минных полей противника, подступы к ним, заболоченные места, районы исходных и выжидательных позиций. Проделанные проходы в минных полях своих войск и войск противника незадолго до наступления были четко обозначены. Командиры танковых рот и батальонов с экипажами лично провели рекогносцировку каждого направления и на месте поставили им задачи. Кроме того, офицеры и экипажи танков в практических занятиях на ящике с песком, на фоне задач, поставленных танкам в наступлении, разыграли всевозможные варианты прорыва обороны противника.

Все экипажи прошли практические занятия по вождению танков ночью, в лесу, по болотам, по преодолению гатей и т. д. К началу наступления материальная часть танков была приведена в полную боевую готовность. Для преодоления препятствий каждый танк имел на себе фашины, бревна и специальные треугольники для преодоления широких рвов.

В состав танковых частей были выделены представители поддерживающей артиллерии, задача которых состояла в том, чтобы управлять огнем из танков при бое в глубине. В танковом корпусе, кроме того, находился представитель 16-й воздушной армии.

Штаб армии организовал во всех отделах контроль и проверку готовности соединений к наступлению, которые проводились непрерывно до начала операции. Проверку исполнения войсками приказов и распоряжений осуществляли группы офицеров, созданные штабом армии и состоявшие из представителей всех отделов штаба армии и штабов родов войск, а также тыла.

Перед выездом в войска офицеры этой группы получили указания о задачах группы от начальника штаба армии. Кроме того, в каждом отделе штаба армии и штабах родов войск они получали инструктаж по своей специальности от начальников отделов и штабов.

Таким образом, войска 65-й армии к 23 июня всю большую предварительную работу успешно закончили и были полностью готовы к выполнению поставленной им задачи в наступательной операции.

Прорыв обороны противника

В ночь на 24 июня наша авиация подвергла сильной бомбардировке передний край обороны противника и особенно районы Паричи, Селище, Гомза, Секиричи, Чернин.

В результате налета авиации в расположении противника возникли пожары и произошли сильные взрывы.

Под прикрытием огня авиации и артиллерии, начавшей в 7 часов утра артиллерийское наступление, пехота и танки 18-го стрелкового корпуса заняли исходное положение для атаки.

В 9.05 артиллерия перенесла огонь в глубину, и части 18-го корпуса по общему сигналу атаковали позиции противника.

Сильным ударом в общем направлении на Гомзу пехота и танки ворвались в траншеи первой линии и захватили их. Противник, подавленный огнем артиллерии, оказал незначительное сопротивление. В 12 часов дня 69-я стрелковая дивизия 18-го стрелкового корпуса овладела сильным опорным пунктом немцев в Раковичах и начала стремительно продвигаться на Чернин. Левее ее наступала 37-я гвардейская стрелковая дивизия, которая в 10.40, отбив контратаку до батальона пехоты противника, поддержанной двумя самоходными орудиями из района северо-западнее Николаевки, овладела этим населенным пунктом. 15-я стрелковая дивизия, встречая сильное сопротивление противника, отбила несколько контратак его мелких групп, после чего овладела Петровичами и продолжала наступать на Секиричи.

Таким образом, уже первой половине дня создались благоприятные условия для ввода в бой танкового корпуса и развития им успеха в полосе 18-го стрелкового корпуса.

Пехота к этому времени углубилась в расположение обороны противника до 4 км, а 75-я гвардейская стрелковая дивизия, наступавшая на Селище, расширила прорыв к правому флангу до 9 км.

^{Положение войск 65-й армии к 23 июня и план дальнейшей операции армии}

В этой обстановке командующий армией решает ввести в бой 1-й гвардейский Донской танковый корпус и ускорить таким образом прорыв всей тактической глубины обороны противника.

Во второй половине дня 1-й гвардейский Донской танковый корпус, выполняя приказ командующего армией, сосредоточился на исходных позициях в районе Дуброва, а в 18 часов с рубежа Раковичи, Петровичи части корпуса под прикрытием огня артиллерии и авиации вошли в прорыв. Сильным ударом в общем направлении на Гомель, Кнышевичи танки ворвались на тылы противника, уничтожили его артиллерию и к исходу дня вышли на рубеж Гомза, Секиричи.

Используя успех наступления танкового корпуса, пехота ускорила продвижение вперед и к исходу дня вела бой: 75-я гвардейская стрелковая дивизия — у Грабичей (2 км южнее Селища), фронтом на северо-восток; 354-я дивизия, веденная в бой из-за ее левого фланга, овладела Забродками (2 км восточнее Чернина), 69-я стрелковая дивизия овладела Чернином; 37-я гвардейская стрелковая дивизия вышла на рубеж 1 км западнее Чернина, Глинища; 15-я стрелковая дивизия к исходу дня вела бой на подступах к Секиричам.

Таким образом, к исходу первого дня наступления войска 65-й армии полностью прорвали сильно укрепленную оборонительную полосу противника и углубились в его расположение до 8 км, овладев крупными опорными пунктами Раковичи, Чернин, Петровичи, Николаевка и др. За день боя было уничтожено до 1700 солдат и офицеров, 19 орудий, 85 пулеметов, 17 автомашин, разрушено 27 ДЗОТ и 25 блиндажей противника.

25 июня войска армии продолжали развивать наступление. Разгромленный противник мелкими группами в беспорядке отходил на север, взрывая мосты, гати, минируя дороги.

К исходу дня наши части, преследуя отходящего противника, вышли к его тыловому оборонительному рубежу (оросительный канал), а 15-я танковая бригада переправилась через оросительный канал и вела бой у селения Орсичи.

Развивая успех на северо-запад, части 65-й армии 25 июня углубились в расположение противника до 30 км. Танки 1-го гвардейского Донского танкового корпуса, стремительно продвигаясь вперед, перерезали железную дорогу у Орсичей, а, частью сил (17-я гвардейская танковая бригада) прорвались на северо-восток и вышли к реке Березина у Дражня, отрезав пути отхода паричской группировке противника на север.

Упорное сопротивление немецких войск, отошедших к Паричам, создавало серьезную угрозу правому флангу 18-го стрелкового корпуса, быстро продвигавшемуся к Бобруйску. Командующий армией решает, не прекращая преследования противника на север, уничтожить паричскую группировку немцев, возложив эту задачу на 105-й стрелковый корпус.

В течение 26 июня части 105-го стрелкового корпуса непрерывно вели бои с противником и медленно сжимали кольцо окружения в районе Паричей.

Оказывая упорное сопротивление, немцы во второй половине дня предприняли из района Паричей четыре контратаки, силами до батальона пехоты каждая, при поддержке танков и самоходных орудий[108]. Особенно сильные бои завязались в районе опорного пункта Поганцы (на переднем крае обороны противника), вокруг которого противник устроил сплошные лесные завалы и установил большое количество минных полей. Несмотря на это, наши войска решительным ударом с нескольких направлений разрезали боевые порядки противника на части и, стремительно продвигаясь вперед, к 17 часам подошли вплотную к Паричам.

Командир 105-го стрелкового корпуса приказал своим дивизиям немедленно атаковать Паричи. Смелыми и решительными действиями с нескольких направлений части корпуса, выполняя приказ, ворвались в Паричи и после непродолжительных, но сильных уличных боев в 18 часов овладели этим важным опорным пунктом противника. Только на подступах к Паричам было убито и ранено до 500 солдат и офицеров противника. В Паричах было захвачено много техники, военного имущества и большое количество пленных[109].

Ликвидировав опорный пункт противника в районе Паричей, части 105-го стрелкового корпуса стали быстро продвигаться по западному берегу реки Березина и уже в первой половине дня 27 июня вышли к южной окраине города Бобруйск.

Город Осиповичи являлся важным железнодорожным узлом противника, связывавшим железные дороги Бобруйск — Минск и Могилев — Слуцк, к нему же сходились с разных направлений благоустроенные шоссейные дороги. В районе Осиповичей размещались армейские военные склады противника.

Командующий армией, стремясь как можно глубже охватить бобруйскую группировку немцев с запада, приказал командиру 18-го стрелкового корпуса стремительно развивать наступление на северо-запад и овладеть городом Осиповичи.

Выполняя приказ, части 18-го стрелкового корпуса, используя быстрое продвижение танков 1-го гвардейского Донского танкового корпуса, продолжали развивать наступление на северо-запад. 27 июня наши части перерезали шоссе Бобруйск — Слуцк в районе Глуша, выйдя к исходу дня передовыми частями на рубеж Коритно, Симановичи.

Учитывая слабое сопротивление противника, командир 18-го стрелкового корпуса решил выделить два подвижных отряда от 69-й и 37-й гвардейской стрелковых дивизий и, выбросив их на автомашинах вперед, захватить город Осиповичи.

С наступлением темноты отряд 69-й дивизии, состоявший из роты автоматчиков, четырех самоходных орудий, отделения саперов и связи на автомашинах, быстро был выброшен по большаку к Осиповичам. Достигнув юго-восточной окраины города, командир отряда капитан Рубашкин решил внезапно атаковать его. Стремительным ударом отряд 69-й стрелковой дивизии ворвался в город. Находящийся в городе гарнизон противника, ошеломленный внезапностью и дерзостью удара наших автоматчиков, растерялся и в панике бежал из города. Вскоре к Осиповичам подошел и подвижный отряд 37-й дивизии, а за ним в город вошли и главные силы 69-й стрелковой дивизии с 251-м танковым полком. Связавшись с подвижным отрядом, части 69-й стрелковой дивизии полностью очистили город от оставшихся мелких групп противника и к утру 28 июня закрепили его за собой.

Овладению городом Осиповичи во многом способствовал 1-й гвардейский Донской танковый корпус, который своими танковыми соединениями 27 июня обошел Бобруйск с севера и отрезал все пути бобруйской группировке противника на запад и северо-запад. Сильный гарнизон в Бобруйске, находясь в окружении, лишен был возможности оказать помощь своим частям, оборонявшим Осиповичи[110].

Овладев сильным опорным пунктом противника в Паричах, части 105-го стрелкового корпуса, тесно взаимодействуя с частями 1-го гвардейского Донского танкового корпуса, продолжали стремительное наступление на Бобруйск и к исходу 27 июня вышли на рубеж:

354-я стрелковая дивизия — северная окраина Половец;

115-я стрелковая бригада — Кончаны;

75-я гвардейская стрелковая дивизия, обеспечивая правый фланг армии, заняла оборону по западному берегу реки Березина на участке Василевка, Доманово.

1-й гвардейский Донской танковый корпус к этому времени обошел Бобруйск с северо-запада, овладел железнодорожной станцией Мирадино (на железной дороге Бобруйск — Минск), Сычково и вышел к реке Березина севернее Бобруйска.

Таким образом, 27 июня было завершено полное окружение противника в районе Бобруйска, к которому с востока подошли части 3-й и 48-й армий, а также 9-го танкового корпуса[111].

Оставив на рубеже Шатково, Сычково, станция Мирадино отряды прикрытия, 1-й гвардейский Донской танковый корпус атаковал немецкий гарнизон в Бобруйске с северо-запада: 16-я гвардейская танковая бригада завязала бой восточнее Киселевичей, 15-я гвардейская танковая бригада с 1-й мотострелковой бригадой — на северо-западной окраине Бобруйска. 17-я гвардейская танковая бригада, наткнувшись на сплошные минные заграждения на южной окраине города, получила приказ отойти к основным силам корпуса[112].

28 июня с утра части 105-го стрелкового и 1-го гвардейского Донского танкового корпусов начали решительное наступление по уничтожению противника в городе Бобруйск. Ведя тяжелые бои с превосходящими силами противника, 354-я стрелковая дивизия к 16 часам овладела юго-западной окраиной города; 115-я стрелковая бригада смогла лишь незначительно продвинуться вперед и завязала тяжелые бои на западной окраине; 356-я дивизия, переброшенная в район севернее Бобруйска, подходила к его северной окраине.

Противник, сдерживая продвижение наших частей на западной и южной окраинах города, неоднократно переходил в контратаки большими силами пехоты при поддержке штурмовых орудий, пытаясь вырваться из окружения через Сычково на северо-запад, однако с большими потерями каждый раз вынужден был отходить в исходное положение[113].

^{Прорыв обороны противника и овладение городом Бобруйск 24–26 июня}

28 июня 1-й гвардейский Донской танковый корпус, получив новую боевую задачу от командующего фронтом, сдал свой участок частям 356-й стрелковой дивизии. В этот же день захваченные разведкой 356-й стрелковой дивизии пленные показали, что немецкий гарнизон в Бобруйске вновь готовится к прорыву в северо-западном направлении, для чего формируются ударные штурмовые офицерские батальоны. Около 1 часа ночи 29 июня той же разведкой было установлено накапливание в северной части города пехоты и танков противника. Всю ночь на 29 июня транспортные самолеты противника сбрасывали над городом грузы с боеприпасами и продовольствием[114].

В 1.30 29 июня части 356-й стрелковой дивизии неожиданно были обстреляны сильным огнем артиллерии. Прикрываясь огнем, немецкий гарнизон общей численностью в 10–15 тыс. человек с 30 танками и 12 самоходными орудиями перешел в наступление на всем фронте 356-й стрелковой дивизии. Имея впереди офицерские части, самоходные орудия и танки, немцы атаковали боевые порядки 356-й стрелковой дивизии, однако успеха не достигли и, оставив на поле боя до 1000 своих солдат и офицеров, были отброшены в город. Через 30 минут немцы вновь предприняли яростную атаку в том же направлении. Поголовно пьяные, они лезли вперед, неся большие потери. Лишь небольшой части удалось вклиниться в оборону 1181-го и 1183-го стрелковых полков 356-й дивизии и к 2.30 выйти в район огневых позиций артиллерии. Остальные силы гарнизона снова отошли в исходное положение.

В 8 часов утра 29 июня немецкий гарнизон силами до 10 тыс. человек пехоты в третий раз контратаковал части 356-й дивизии, пытаясь вырваться из окружения.

Ведя тяжелые бои с превосходящим во много раз противником, испытывая острый недостаток в боеприпасах, бойцы и офицеры дивизии мужественно отбивали атаки противника. В этих ожесточенных боях частями 356-й дивизии было уничтожено несколько тыс. немецких солдат и офицеров и подбито 14 танков. Однако противнику на этот раз удалось разрезать в нескольких направлениях оборону дивизии и прорваться на северо-запад. Одна группа общей численностью до 1500 человек просочилась в северном направлении и устремилась по западному берегу реки Березина на Шатково, но вскоре была настигнута частями 69-й стрелковой дивизии в лесах северо-восточнее Осиповичей и полностью уничтожена. Другая группа, до 8 тыс. человек, рассеялась в лесах юго-восточнее Сычково, где ее уничтожили части 356-й дивизии и 1-й мотострелковой бригады[115].

С утра 29 июня соединения 105-го стрелкового корпуса начали решительный штурм города Бобруйск с юга, запада и севера. С востока, переправляясь через реку Березина, подходили к городу части 3-й и 48-й армий. Части 354-й дивизии и 115-я стрелковая бригада уничтожили остатки немецкого гарнизона и в 10 часов утра 29 июня во взаимодействии с частями 3-й и 48-й армий овладели городом Бобруйск.

Итоги операции

65-я армия за период с 21 по 30 июня 1944 года прорвала сильно укрепленную оборонительную полосу противника на фронте в 6 км, расширив прорыв до 50 км, углубилась в его расположение до 170 км. Стремительно развивая наступление на Бобруйск с юга, армия обошла основными силами город с северо-запада и, соединившись с войсками 3-й армии, полностью окружила бобруйскую группировку немцев, выполнив задачу, поставленную ей командованием фронта.

В ходе наступательных боев были полностью разгромлены 36-я пехотная дивизия противника, 109-й пехотный полк 35-й дивизии, 47-й саперный полк, 729-й строительный батальон, несколько артиллерийских дивизионов, 19-й минометный батальон РГК, находившийся в первой линии перед фронтом 65-й армии, а также другие соединения и части 9-й немецкой армии, окруженные в районе Бобруйска.

За это время была освобождена территория в 3,5 тыс. кв. км, 493 населенных пункта, в том числе крупные города Бобруйск, Паричи и Осиповичи. Противник понес огромные потери в людях и технике: за период операции было убито и ранено до 26 тыс. немецких солдат и офицеров, 10 500 человек было взято в плен. Уничтожено: 82 танка и самоходных орудия, 405 орудий равного калибра, 270 минометов, 700 пулеметов, 540 автомашин. Захвачено 650 орудий разного калибра, 720 минометов, 500 автомашин, 52 склада с боеприпасами и другие трофеи[116].

Выводы. 1. Успех наступления 65-й армии в Бобруйской операции был достигнут благодаря тому, что наши войска, тщательно маскируя подготовку к нему, обеспечили полную внезапность действий.

Немецкое командование если и располагало некоторыми сведениями о концентрации свежих сил в полосе армии, то совершенно не знало о том, на каких участках будет нанесен главный удар. Наоборот, рядом ложных мероприятий оно было введено в заблуждение и, ожидая нашего удара вдоль правого берега реки Березина, сконцентрировало в районе Паричи основные силы 41-го танкового корпуса, которые были вскоре окружены частями 65-й армии и уничтожены.

2. 65-я армия начала свое наступление, полностью и всесторонне подготовившись к нему. Танки, автомашины, орудия, подразделения пехоты к началу наступления имели все необходимые средства для преодоления широких рвов, болот, рек. В результате в процессе наступления вынужденных остановок почти не наблюдалось. Пехота, танковые подразделения были обучены действиям в лесисто-болотистой местности. Решающее значение для успеха операции имела тщательная и всесторонняя организация взаимодействия войск. Военные игры, полевые учения, совместные рекогносцировки офицеров всех родов войск помогли установить полное взаимодействие средств усиления с пехотой на всю глубину. Значительное место в подготовке заняло огневое обеспечение прорыва (артиллерия, минометы); авиация своим огнем систематически наносила удары по расположению противника, изнуряла его силы, вызывала большие потери. В результате наша наступающая пехота и танки на переднем крае встретили слабое сопротивление и в первый же день прорвали оборону немцев.

3. Опыт боев 65-й армии показал, что при прорыве сильно укрепленной обороны противника следует иметь более глубокое построение боевого порядка. Наличие на узком фронте трех эшелонов, из которых последний был наиболее сильным (1-й гвардейский Донской танковый корпус), позволило командующему армией непрерывно наращивать удар из глубины. В первый день наступления он ввел в бой 350-ю стрелковую дивизию, 1-й гвардейский Донской танковый корпус, во второй — 44-ю гвардейскую дивизию. При этом обе стрелковые дивизии были использованы главным образом для окружения и уничтожения паричской группировки противника.

4. 1-й гвардейский Донской танковый корпус, введенный в бой командующим в первый день наступления, не оглядываясь на пехоту, непрерывно наращивал темп своего продвижения. 25 июня он углубился в оборону противника на 20 км, 26-го — на 25 км, а 27-го — на 35 км, выйдя к реке Березина севернее Бобруйска. Характерной особенностью в действиях корпуса являлось то, что, продвигаясь на север, он частью сил систематически наносил удары в сторону флангов и таким образом расширял прорыв.

26 июня, например, сильным ударом на восток 17-я танковая бригада прорвалась к реке Березина у Дражня и тем самым обеспечила полное окружение немцев, оборонявшихся у Паричей.

27 июня эта же бригада вышла к реке Березина южнее Бобруйска, чем изолировала сильный бобруйский гарнизон противника от основных сил 41-го танкового корпуса.

Опыт использования танкового корпуса в полосе 65-й армии показал, что основной задачей танков должен быть не захват территории, а уничтожение живой силы. Танки 1-го гвардейского Донского танкового корпуса, развивая успех на север, стремились как можно скорее прорваться к Бобруйску и замкнуть здесь кольцо окружения противника. На четвертый день операции они выполнили эту задачу и заперли совместно с танками 3-й армии восточнее Бобруйска свыше 40 тыс. немецких солдат и офицеров. Характерно, что танки, завершив окружение, немедленно передавали окруженных подошедшей пехоте, а сами вновь устремлялись вперед.

5. Развитие операции производилось в быстрых темпах. С первого дня наступления запланированные темпы были значительно перевыполнены. Командование и штаб армии в этих условиях сумели сохранить устойчивое управление соединениями и взаимодействие войск. Пехота имела возможность следовать за своими танками, не отставая от них, немедленно закреплять достигнутый успех, помогать им преодолевать трудные участки местности и охранять их от контратак противника. Если днем танки вырывались далеко вперед, то ночью к ним вновь подходили передовые части пехоты.

При наступлении танков в глубине обороны одним из основных средств огневой поддержки была авиация и самоходная артиллерия, которые, как показал опыт, должны подчиняться командиру танкового соединения.

6. Поучительным в данной операции является ее непрерывность. Прорвав оборону, войска 65-й армии немедленно перешли в стремительное преследование противника. Окружив группировку противника в районе Паричи, а затем и в Бобруйске, они не прекращали продвижения на северо-запад — на Осиповичи. Преследование велось на широком фронте, и немецкое командование было лишено возможности использовать свои резервы на одном каком-либо направлении.

Ввиду того что немецкие войска в глубине оказывали сравнительно слабое сопротивление, наши танки преследовали их главным образом вдоль дорог. Это позволяло нашим танкам увеличивать темп своего продвижения в лесисто-болотистой местности, решительно выходить на пути отхода противника и значительно облегчало обеспечение их горючим и боеприпасами.