Но все, согласно школьным правилам, легкие и небьющиеся.
Конечно же, она разглядывала ледяные фигуры во дворе, кусты и скамьи, укутанные снегопадами, крыши зданий, покрытые толстыми снежными перинами, и дорожки, которые последнюю неделю приходилось каждое утро отыскивать заново, а не думала, как бы поделикатней привлечь внимание одинокого студента, забравшегося с ногами и книгой на подоконник соседнего окна.
В смысле, еще больше.
Или, скорее, кого-нибудь, с кем срочно можно было бы поделиться распирающим ее счастьем.
А непослушных поручает заботам своего деда.
А слышно даже глухим на другом конце города.
Хотя, если прислушиваться к мнению скульпторов, то людей среди их творений было раза в четыре больше, а фантастических животных не было вовсе.
Отобранные ранее у наиболее расторопных горожан.
Надо ли говорить, кого он, в первую очередь, под «просвещенным человечеством» подразумевал?
Так, на всякий случай.
Если и дальше хотелось оставаться в здравом уме и твердой памяти. Ну и в целом теле, конечно
И некоторыми другими частями анатомии тоже.
В совести.
Данная операция на три руки и фонарь рассчитана не была.
Или третьей?
Плюс белье, хоть и сухое.
Чтобы не сказать, его отсутствия.
Костейское народное блюдо из помидор, перемолотых с хреном, получившее из-за своей простоты и вкусноты широкой распространение в Забугорье и затмившее популярностью кетчуп.
Вместе с дохлыми рыбками, месячным запасом лабораторных препаратов и ректором.
Впрочем, опасения его были беспочвенны: таких слов Мари не только не знала, но и никогда не слышала. Хотя, что они могут означать, представление имела весьма неплохое: три года работы в ВыШиМыШи иной раз засчитываются за десять лет стирки в обычном вузе.
Говоря о средствах передвижения волшебников она, скорее, имела в виду летающие сами по себе лопаты или катящиеся без лошадей сани, чем скользящие тазы мощностью в одну студенческую силу.
И конечно, финансовое благополучие.
Или решивший расплатиться в городе за новогодние развлечения натурой.
Хоть ни один пункт из программы-максимум выполнен пока так и не был.
Чему в немалой степени способствовали усилия Мари: при виде заинтересованного взгляда и готового сорваться с губ вопроса или комментария она выскакивала вперед и предлагала купить билетик. Любопытствующие ретировались быстрее, чем если бы Агафон пригрозил превратить их в ледяные статуи.
«Ему не лучше?» — был ее вопрос в понимании Агафона. Вопрос же, так и не слетевший с языка прачки, был: «А разве снимать перчатки не обязательно?»
«…то никогда не связалась бы со мной».
Естественно, дело было именно в этом, а не в том, что правила левитации живых объектов, которые они еще не проходили, принципиально отличались от правил левитации неживых.
А когда подумал, автоматически — хоть и мысленно — взялся за голову и сказал традиционное «Кабуча».
Что вдвойне обидно для людей, не добравшихся не то, что до водки, шнапса или потина, но и даже, как следует, до вин.
Матье был первым преподавателем, кто накинулся на него — это было почище и крика, и выставления за дверь, и оставления на послезанятий. Вот и верь после этого в людей…