Операция «Марс-2000»

Глава 8

Первой рискнула жизнью и осмелилась проэкспериментировать с марсианским воздухом женщина. Американка решительно отстегнула зажимы гермошлема, сняла его и сделала глубокий вдох. Мужчины несколько секунд с некоторой оторопью наблюдали за новоявленной амазонкой и, увидев, что с ней всё в порядке, успокоились.

Теперь космонавты смогли как следует разглядеть Луизу. К их общему молчаливому удивлению, на вид ей было не больше тридцати лет. Женщину можно было без преувеличения назвать красавицей — тонкие черты лица, огромные чёрные глаза и копна густых каштановых волос, (уложенных в?) каре. В общем, было чем залюбоваться.

Немного смутившись внимательных мужских взглядов, она вновь улыбнулась, сверкнув белыми ровными зубами, и знаком показала, чтобы космонавты сняли собственные гермошлемы.

Павел пожал плечами и снял шлем. Затем глубоко вдохнул прохладный искусственный воздух и уверенно констатировал:

— Ну, прям, как на Земле, хотя родных запахов всё же не хватает. А так ничего, дышать можно.

— Эх, сюда бы ещё немного еды, — добавила Луиза, — и я смогла бы последний раз в жизни пообедать. А там, будь что будет…

— Да-а, перекусить сейчас было бы неплохо, — согласился Юрий, сделав глоток воды из резинового мундштука, торчащего с внутренней стороны воротника скафандра. Однако, мы хорошо подготовлены к подобным испытаниям. А, что вы имели в виду, когда говорили о последнем разе?

Улыбка Луизы мгновенно исчезла. Её лицо выражало крайнюю степень отчаяния. Она отвела взгляд от космонавтов и тихо ответила:

— Простите меня, но я вам солгала насчёт удачного завершения ремонта спускаемого аппарата. Мы с Майком действительно надеялись на это и сделали всё, что было в наших силах. Но, увы, — при попытке взлёта аппарат просто взорвётся.

Убедившись, что все старания тщетны, мы решили покинуть модуль и запустили систему его самоликвидации, которая сработает примерно через полтора часа. Не знаю, зачем наше руководство приказало активировать самоуничтожение спускаемого аппарата, но видимо они не хотят оставлять на поверхности Марса следы секретной миссии.

Мы с Майком предпочли до последнего оставаться в пирамидах, чтобы лучше их изучить, даже зная о том, что нам грозит смерть от удушья.

— Но почему вы нам сразу об этом не сказали? — удивился Павел.

— А чтобы тогда изменилось? Я отлично знаю, что вы всё равно не смогли бы взять нас с собой. Это лишний груз для вашего «Интервента».

Когда мы вас встретили, Майк убедил меня не говорить вам правду, чтобы не связывать вас долгом совести. И ещё, чтобы вы не испытывали вины за то, что оставили нас погибать в пирамидах.

Мы собирались попрощаться с вами за пару часов до того, как в наших скафандрах кончится запас кислорода на сегодняшний день. Но вместо возвращения на посадочный модуль для отдыха, мы намеревались продолжить самостоятельное исследование марсианского комплекса, до полной разрядки запасных оксидо-генерирующих блоков. После этого нам оставалось бы только закрыться в каком-нибудь маленьком помещении и там дожидаться смерти, предварительно передав Джефри всю обнаруженную нами информацию о пирамидах и «женском лике».

Пока мы шли по туннелю под землёй, я несколько раз пыталась связаться с Джефри, но у меня ничего не вышло. Придётся сделать это позже, поднявшись на верхние этажи сооружения или выйдя из него.

Майк Рендл уже мёртв, и его счастье, что он больше не думает о смерти. Мне же теперь не придётся задыхаться от недостатка кислорода в центре управления, но в конечном итоге я умру от голода и жажды.

Луиза замолчала, продолжая смотреть на серый экран и приборную панель пульта. А Павел задумчиво хмыкнул и медленно произнёс:

— Ситуация в самом деле похожа на безвыходную, ведь наш «Интервент» сможет стартовать только с прежним весом груза. Всё рассчитано почти до килограмма на подъёмную мощность двигателя и количество топлива в стартовой ступени аппарата.

Даже при отсутствии марсохода, мы не сможем взять с собой хотя бы одного человека среднего веса, и это серьёзная проблема для такого случая.

Впрочем, я по натуре оптимист и, как барон Мюнхгаузен, хочу сказать, что безвыходных ситуаций не бывает. Я что-нибудь придумаю. Я обещаю.

Луиза, вы же не думаете, что мы можем оставить вас погибать здесь без воды и пищи?!

— Да, Луиза, можете ему верить. Наш командир редко ошибается, — подтвердил Леонид, а затем, чтобы хоть как-то поднять американке настроение, искренне поинтересовался: — Послушайте, а Дэвид Коперфилд, этот знаменитый иллюзионист из США, случайно не ваш родственник?

От такого неожиданного вопроса молодая женщина снова широко улыбнулась и сказала:

— К сожалению, нет, потому что его предки, насколько мне известно, родом из вашей России, а мои уже полтора века живут в штатах. Они были эмигрантами из Ирландии, и около ста лет назад моя прабабушка вышла замуж за американского шерифа Коперфилда. Вот так мне и досталась эта фамилия.

— Значит, в ваших жилах течёт кровь древнего ирландского народа — отличные гены! — заключил Юрий и тут же шутливо добавил: — Ну, да, это вполне возможно, ведь вы такая же красивая, как Скарлет О`Хара из «Унесённых ветром». Нам очень приятно, мисс…

— Спасибо, конечно, за комплемент. Но, я думаю, не стоит тратить время на моё утешение. Лучше пойдёмте в другие помещения. Нам ведь столько всего ещё нужно осмотреть. И для вас это гораздо важнее, чем для меня.

Вы сможете вернуться на Землю с добытой здесь информацией. Жаль только, что у нас не осталось ни одной видеокамеры.

— Да это плохо, но ничего не поделаешь, — сказал Павел. — Нужно идти дальше и думать о том, как помочь вам, Луиза.

Держа в руках изрядно надоевшие гермошлемы, вся группа вышла в подвальный коридор центра управления или «человеческого лика», как его привыкли называть космонавты. Этот коридор тянулся на сотни метров вперёд, а все боковые ответвления и помещения здесь имели практически то же расположение, что и в пирамидах. Однако, в центре управления, как можно было понять, самые важные помещения находились ниже уровня марсианской поверхности. В большинстве из них, как и в первой комнате, имелись пульты с серыми отключёнными экранами, необходимые для разных целей и задач комплекса.

Часто Луиза просто не могла понять назначение многих пультов, поскольку не все надписи удавалось перевести, а включить хотя бы один из экранов, чтобы увидеть какое-то изображение, космонавты тоже не сумели. Возможно, для этого требовалось ввести код доступа или нечто в этом роде.

Как и в пирамидах, здешний подвальный коридор заканчивался дверьми в огромный зал, где находилась самая большая энергоустановка. Кроме гигантских размеров — около двадцати пяти метров в высоту — она ничем не отличалась от уже виденной космонавтами. Тот же прозрачный, но хорошо ощутимый купол защитно-силового экрана, широкое круглое отверстие в потолке зала и приборные панели по сторонам металлической пирамиды.

Несмотря на все попытки Луизы разобраться по надписям в принципах работы этой установки, она смогла узнать только то, что источником здешней энергии, является нечто более мощное и энергоёмкое, чем ядерный распад. При этом таинственный источник имеет минимальную степень радиоактивного излучения.

Можно было предположить, что это антиматерия. Но одна из надписей гласила, что энергопирамида функционирует за счёт какого-то кристалла, который является своеобразным катализатором. То есть, сама установка была всего лишь энергоблоком и генератором одновременно, а первоисточник всей образуемой на базе энергии находился где-то в другом месте.

Решив не заниматься пустыми догадками, группа вышла через другие двери в следующую часть подземного коридора, который далеко впереди заканчивался лестницей. Она вела наверх. А оттуда, вероятно, было уже рукой подать до выхода из центра управления.

Внезапно люди ощутили под ногами лёгкую дрожь, и тут же всё замерло.

Группа остановилась в ожидании новых сюрпризов, но больше ничего не произошло. Пока космонавты пытались понять, что это было, Луиза взглянула на электронные часы, встроенные в рукав скафандра, и тихо сказала:

— Всё, время истекло. Наш спускаемый аппарат самоликвидировался.

— Значит, теперь у вас действительно нет дороги назад, — задумчиво констатировал Соколов и, не спеша, двинулся дальше по коридору, увлекая остальных за собой. — Очень жаль. Но было бы ещё печальнее, если бы мы не встретились, тогда в сложившихся обстоятельствах у вас действительно не было бы надежды на спасение.

Кстати, мне только что пришла в голову довольно простая идея, как можно решить вашу проблему. Тем более, что теперь она стала и нашей проблемой.

Я думаю, мы сможем взять вас на «Интервент», хотя это и будет представлять некоторое неудобство.

Короче говоря, тебе, Лёня, сейчас придётся пойти к нашему аппарату и освободить его от всего лишнего, что ему больше не понадобится во время старта. Возьми необходимые инструменты и отсоедини грузовой контейнер, где находился марсоход, а также другие ненужные детали. В том числе повреждённый монитор нижнего вида. В общем, помоги «Интервенту» похудеть минимум на пятьдесят килограммов. Перед взлётом можно будет ещё отстрелить солнечную батарею, а потом и посадочные опоры. Надеюсь, этого хватит, чтобы стартовать.

Потом, Луиза, вы свяжитесь с Джефри и договоритесь о стыковке наших кораблей. Если у нас совпадут стыковочные узлы, мы вполне сможем совместно вернуться на Землю. Так и топливо сэкономить можно, и появится больше шансов на безопасное возвращение домой.

Как говорится, один космолёт — хорошо, а два — лучше! — подытожил командир, с лукавой улыбкой глядя на Луизу. — Как вам моя идея?

— Если вы действительно сможете реализовать её, то это отличная идея, — обрадовалась американка, у которой появилась реальная надежда на спасение.

— Вот и хорошо, — кивнул Павел и обернулся к Зорину. — Давай, Леонид, отправляйся к аппарату и приступай к работе. Кстати, не забудь отменить программу «финиш», а то на Земле нас похоронят раньше времени.

Когда всё сделаешь, можешь вернуться к нам с пищевыми пайками.

Ты, Юрий, тоже одевай гермошлем. Проводишь друга до выхода из центра. И молитесь Богу, чтобы здешние двери выпустили вас автоматически. Если что, свяжешься со мной.

В крайнем случае, нам всем придётся возвращаться тем же путём, по которому мы пришли сюда. Ясно?

— Так точно, командир. Будет сделано, — отчеканили оба космонавта, включая системы жизнеобеспечения скафандров.

— Будьте осторожны, — сказала им Луиза, — и смотрите, чтобы вас не подстрелили другие лучемёты.

— Ладно. Но, если, что случится, бегите к нам на помощь, — пошутил Зорин и подмигнул симпатичной американке.

Когда разведчики направились к лестнице в конце коридора, Павел с Луизой решили заглянуть в очередную комнату с левой стороны.

В отличие от многих помещений, тут не было пульта управления, а также никаких столиков и кресел, как в комнатах отдыха. Оно оказалось практически пустым, если не считать встроенных в две противоположные стены металлических шкафчиков. Почти все из них были открыты и пусты.

Кроме того, здесь имелись три больших металлизированных рулона с обрывками неизвестного материала. Два из них стояли у дальней стены, а третий, частично развёрнутый, лежал рядом на полу. На внешней стороне он имел какие-то проволочные схемы с непонятными элементами из стекловидного вещества.

Павел не без труда развернул его полностью, чтобы определить размеры.

— Примерно три с половиной на четыре метра и толщиной около двух сантиметров, — заключил он. — Что вы думаете об этих рулонах? Для чего они были нужны?

— Не знаю, — покачала головой Луиза, — их можно сравнить только с паласом на электроподогреве. Но было бы очень странно, если бы это оказалось правдой. К тому же, я ни в одном помещении разрушенной пирамиды не видела ничего подобного. Тем более, не понятно, что эти рулоны делают в помещении, которое похоже на обычную раздевалку.

Согласившись с американкой по этому поводу, Павел подошёл к двум закрытым шкафчикам в углу комнаты и, недолго думая, раскрыл дверцы.

Здесь на крючках висели два огромных серебристо-серых скафандра. К одному из них прилагался гермошлем диаметром более полуметра. Он имел круглую форму и был полностью сделан из прозрачного материала, но явно не из стекла, что обеспечивало его полную надёжность. К тем местам, где должны находиться человеческие уши были подведены провода с белыми кругами динамиков, а внизу шлема к металлическому обручу на уровне подбородка крепилось то, что можно назвать микрофоном.

Оба скафандра могли подойти людям трёхметрового роста. В то же время они казались очень тонкими и невероятно прочными, что вызывало неподдельное восхищение.

В них должны были облачаться настоящие гиганты, земные боги для первобытных людей, способные летать на небо. Но кем являлись эти боги на самом деле, скафандры не давали ответа.

В этот момент откуда-то издалека через раскрытые двери помещения донеслись звуки выстрелов, прокатившиеся эхом по всему подвальному коридору.

— Чёрт возьми, что за стрельба? — пробормотал Павел, одевая собственный гермошлем. — Эй, ребята, приём! Что у вас случилось? Нужна помощь?..

— Всё в порядке, командир, — раздался немного возбуждённый голос Леонида. — Луиза оказалась права на счёт лучемётов, и мы вовремя заметили на потолке их амбразуры.

— Конечно, мы не знаем, действуют ли они при выходе из «человеческого лика», — вмешался в переговоры Юрий, — но на всякий случай решили их уничтожить, ведь нам ещё нужно будет возвращаться.

Метрах в десяти перед нами огромные металлические двери. Это, как я понимаю, главный вход или выход. А что там у вас, командир?

— Да кое-что есть. Придёшь, увидишь. Это интересно.

Сказав ещё несколько слов космонавтам, Павел опять снял гермошлем, пригладил рукой растрепавшиеся светлые волосы и быстро рассказал Луизе о причинах стрельбы. Затем более спокойно добавил:

— Похоже, в этом помещении специально хранились скафандры для выхода наружу. Думаю, что в пирамидах тоже есть такие раздевалки, но из-за спешки мы просто не успели их отыскать.

— Логично, — согласилась американка, — я уверена, что дальше по коридору мы можем найти ещё много подобных помещений. Хотя после того, как центр управления покинули его обитатели, мы вряд ли найдём в шкафах другие скафандры. Нам и так повезло с этими двумя. Жаль, что мы не можем взять их с собой на Землю.

По-моему, они намного лучше наших. Удобней и экономичней, хотя у них очень маленькие ранцы жизнеобеспечения. А какой отличный материал. Прочный и эластичный. Посмотрите, Павел, на нём не видно никаких швов, будто скафандры делали, точнее даже, отливали или формовали, сразу целиком.

— Пожалуй, я всё-таки возьму тот, что без шлема, — произнёс Соколов и снял с крючка один из скафандров. — Он весит не больше пяти килограммов, и нам не стоит игнорировать такую ценную вещь. На нём даже нет ни единого следа износа от воздействия разрушительного времени в тысячи лет.

Павел спрятал марсианскую находку в сумку и посмотрел на Луизу, которая о чём-то задумалась, глядя в пустоту.

Через несколько минут в коридоре послышались шаги возвращающегося Юрия.

— Задание выполнено, командир, — доложил он, входя в помещение. — Я проводил Леонида, так сказать, до самой улицы. А там, между прочим, уже наступил вечер.

Что касается дверей, то с внутренними пришлось немного повозиться. В них тоже что-то заедает, но пинать ногой не пришлось. Зато внешние базальтовые двери, оказались чуть приоткрыты, и полуметровой щели Зорину вполне хватило, чтобы выбраться наружу.

Впрочем, его фактически вытолкнуло туда потоком выходящего воздуха из-за разницы давления внутри и за пределами сооружения. Зато мне пришлось немного поднапрячься, чтобы меня самого не вытянуло вслед за ним.

— Ладно, Юра, теперь можешь расслабиться, — великодушно разрешил Павел и обвёл рукой новые находки. — Взгляни на это. Как тебе такие вещицы?

Шевченко быстрым цепким взглядом осмотрел скафандр. Судя по выражению его лица, он был сильно впечатлён. Затем Юрий перевёл взгляд на развёрнутый металлизированный рулон.

— Это что, ковёр-самолёт? — спросил он вполне серьёзно. — Очень похож. Особенно, если учитывать два загнутых в разные стороны края, как в сказке.

— Что? — изумился Павел, не сразу уловив аналогию, а затем негромко рассмеялся. — Какой ещё к чёрту ковёр-самолёт?..

Слушай, Юрка, вы с Лёней как дети малые — ты веришь в сказки про джинов и читаешь заметки про марсиан, а он до сих пор помнит прочитанную в младенчестве книжку. Ой, беда мне с вами.

— А я и не говорил, что верю в сказки. Просто это была первое пришедшее мне на ум сравнение по поводу увиденного, и ничего больше, — огрызнулся Шевченко. — И вообще, не надо забывать, что в каждой байке есть доля правды. А если ты, командир, сам знаешь, что это за подстилки, то скажи мне!

— Нет, Юра, мы понятия не имеем, что это такое, — ответила вместо Павла Луиза и улыбнулась, — но если вы говорите о ковре-самолёте из арабских сказок, то ваша случайная догадка может оказаться правдой.

Не знаю, как там насчёт джинов, шапок-невидимок и сапог-скороходов, но если допустить, что наши высокоразвитые предки имели знания об антигравитационной силе и использовали её, то эти, так называемые, ковры-самолёты, могли быть очень полезны на Марсе.

В отличие от наших самолётов, которые способны летать только в достаточно плотных слоях атмосферы, подобному антигравитационному ковру не нужна воздушная поддержка. Он может летать даже на Луне. К тому же, это изделие очень компактно, как вы сами видите, и способно разместить на себе не меньше пяти гигантов трёхметрового роста.

— Ну, хорошо, с вашей логикой трудно спорить, — вздохнув, сдался Павел. — Но мне интересно, как люди удерживались на этих коврах-самолётах, и их не сносило ветром? Держаться-то не за что!

— А может, они хорошенько пристёгивались ремнями безопасности, — уверенным тоном ответил Юрий, довольный тем, что его случайное высказывание быстро переросло в неплохо обоснованную гипотезу.

Он приподнял ближайший край металлизированного ковра и деловито добавил:

— Кстати, командир, если мы перевернём его на другую сторону, то ты убедишься, что этот антигравитационный коврик не прогибается вниз и может сворачиваться лишь в одну сторону. А это очень важная особенность.

К сожалению, мы ничего не можем проверить. Уровень наших знаний пока крайне низок. Проще говоря, тёмные мы ещё, и понятия не имеем о принципах работы и энергопитании этого ковра, а уж тем более о самой антигравитационной силе.

— Ладно, хватит. — Соколов поднял вверх руки. — Даже если на счёт этих волшебных ковриков вы и правы, то в сказки я всё равно не собираюсь верить. А теперь, если не возражаете, давайте поищем ещё что-нибудь интересное, но менее сказочное в других комнатах.

— Да, это было бы неплохо, — кивнула Луиза. — Между прочим, пока мы шли по коридору, я видела одну табличку с надписью, которая меня очень заинтересовала. Эта дверь совсем рядом.

Космонавты не стали возражать и последовали за американкой. В смысловом переводе помещение называлось «Центральный пост управления космодромом».

Остановившись на пороге, люди обвели всё пространство медленным изучающим взглядом, стараясь не упускать из вида ни малейшей детали.

Внутри обширного зала по всему периметру располагались пульты управления с экранами и настоящее нагромождение самой разнообразной аппаратуры. В центре стоял большой круглый стол с макетом космодрома и девятью дисплейными квадратами. В реальном масштабе квадраты могли играть роль посадочных полей для космолётов, обладающих антигравитационными двигателями. Возможно, при взлёте и посадке кораблей дисплеи меняли цвет.

В четырёх противоположных сторонах стола находились миниатюрные ракеты, удивительно похожие на космолёт, изображённый на мозаичном панно в первой пирамиде. Они были сделаны из белого материала, напоминающего пластик, который уже встречался космонавтам. Поэтому Павел решил оторвать один из макетов в качестве артефакта. После некоторых усилий, ему это удалось, и он положил мини-копию древней земной ракеты в сумку.

— Взгляните. Они стоят на собственных посадочных опорах, — заметила вдруг Луиза.

— Естественно, — невозмутимо подтвердил Павел, — у наших далёких высокоразвитых предков были космические ракеты многоразового использования. Скорее всего, эти макеты являются точными копиями древних кораблей, которые использовались в самом начале завоевания Марса.

— Значит, тот тёмный круг между «женским ликом» и пирамидами, о котором рассказывал генерал, действительно космодром, — сделал свой вывод Юрий Шевченко. — Версия претендует на достоверность, не так ли?

— Так ли, так ли, — подколол его командир, — но эту версию ещё нужно проверить.