«Пана майора можно поздравить? Все в порядке?» — «Спасибо! Но поздравлять — рано. Это только первый шаг». Пан Юзеф пыхнул сигарой и с любопытством уставился маленькими, острыми глазками в усталое лицо русского офицера: «Дети вырваны из рук негодяев — разве этого мало?» — «Еще не вырваны, пан граф. Сейчас мы отправим первую партию, самых маленьких и больных. Остальным придется задержаться у шановного пана». — «Ради святой Марии! Все мое палаццо в распоряжении пана майора и его крошек!» — «К сожалению, палаццо нам не подойдет, — улыбнулся Алексей. — Нам нужны ваши знаменитые тайники». — «Вы опасаетесь, что могут нагрянуть немцы? Тогда я соберу свой батальон, и мы дадим бой проклятым швабам!» — вскинулся воинственно Скавронский. — «Что ж, может, и это понадобится, — сдержанно ответил Терлыч. — Спасти жизнь детей — что может быть святее. Кстати, что вы решили с той эсэсовкой?» — «Мы ее повесили! Судили — и повесили!»
«Дети! И там — дети! У нас общее горе, пан Юзеф! Горе России и горе Польши! Замученные изуверами дети! Сейчас ребят покормят, они поспят немного. А на рассвете их уведут в лес».
Граф протестующе взмахнул сигарой, рассыпав сноп искр: неужели пан майор опасается? Тайники замка известны только ему, Скавронскому да Казимиру. Алексей отрицательно качнул головой. Пусть пан граф не обижается, но в замке есть опасность оказаться в ловушке. А в лесу они смогут защитить детей. «Их можно защищать и здесь!» — «Защищать — но не спасти!»
Граф подошел к окну, с минуту молчал.
«Разумем, — наконец произнес он. — Не умею говорить речи. Но я хочу помочь вам! Я собираю батальон!»