Глава тринадцатая ДАМАСК СЕВЕРНЫЙ KBAЛM СВЯТИЛИЩЕ

Под свинцовым, мрачным небом кочевали за ветром воздушные леса. Они напоминали тучные стада каких-то раздутых животных, пасущихся над склонами каменистых холмов, сталкиваясь с грохотом, похожим на стук копыт.

Но это были только деревья: пузырчатые целлюлозные шары, заполненные газом, который был легче воздуха и возникал в результате гнилостного распада в их чреве. Они дрейфовали по ветру, медленно волоча за собой корневые системы. Иногда при столкновении двух деревьев шары со стенанием исторгали газ через сфинктеры. Вонючие струйки поднимались над древесным стадом.

Я взобрался на вершину невысокого плато, где желтоватый лишайник покрывал синеватый кремень и гравий. Над плоской вершиной проносились одиночные шаровидные деревья.

По центру плато размещался рокритовый обелиск, отмечавший место высадки первых колонистов, прибывших на Дамаск. Стихия практически полностью стерла памятную надпись. Стоя рядом с обелиском, я неторопливо осматривал пейзаж. Черные кремневые холмы с запада, густые леса воздушных деревьев над широкой речной долиной к северу, лиги колючего кустарника к востоку и рокочущие, извергающие пламя и серный коричневатый дым вулканы — на юге. Стаи мелких летучих тварей кружили над лесами в поисках места для ночлега. Над нами поднималась неприветливая, рябая луна, чей лик размывался в густой янтарной атмосфере Дамаска.

— Эйзенхорн, — позвал меня по воксу Мидас.

Я спустился обратно, застегивая свой кожаный плащ, чтобы защититься от вечернего ветра. Мидас и Фишиг ждали возле «Лэндспидера», на извлечение которого из трюма и сборку они потратили два часа. Это была старая модель, не снабженная оружием. Машиной не пользовались уже около трех лет. Мидас захлопнул капот над простужено кашляющим двигателем.

— Все-таки вы заставили его работать, — сказал я.

Мидас пожал плечами:

— Это просто кусок дерьма. Пришлось выдергивать Уклида, чтобы заменить несколько реле. Вся проводка оказалась дохлой.

На физиономии Фишига отражалось крайнее разочарование в транспортном средстве.

Мне редко приходилось пользоваться подобным. На большинстве миров у нас имелся доступ к местному транспорту. Я не ожидал, что Дамаск окажется столь… безлюден.

Записи гласили, что на планете наличествует как минимум пять поселений, но с орбиты нам не удалось найти ни одного, мы не дождались ответа ни на голосовые, ни на астропатические сообщения. Неужели человеческое население Дамаска вымерло за пять лет с того момента, как были сделаны последние записи?

Эмос, Биквин и Ловинк остались на катере, причаленном на берегу широкой реки и тщательно замаскированном камуфляжной сеткой. Мидас выбрал для посадки место, откуда легко было добраться на «спидере» до одной из колоний, и вместе с тем достаточно далеко, чтобы ее обитатели нас не заметили. Тобиус Максилла остался ждать распоряжений на борту «Иссина», повисшего на орбите.

Мидас сел за штурвал «спидера», и мы отправились от замаскированного катера к тому месту, где, по нашим сведениям, находилось ближайшее человеческое поселение.

Навстречу нам рванулся ветер, и мы затряслись по бугристой поверхности планеты, стараясь объезжать воздушные корни шаровидных деревьев, вставших на якорь или дрейфующих по ветру. Растения, казалось, пытались выбрать между почвой и притяжением неба. В лесах летали их обитатели — небольшие млекопитающие, похожие на летучих мышей. В восходящих потоках воздуха безмолвно парили более крупные создания с перепончатыми крыльями и колючими хвостами. Ландшафт был неровным, изломанным, и повсюду глаз натыкался на синеватый отблеск кремня. Воздух оказался тяжелым и удушливым, и нам время от времени приходилось пользоваться дыхательными масками.

Около двадцати километров мы держались пенистых солоноватых вод реки, а затем оставили ее широкие топкие берега и затряслись мимо скальных обрывов и рельефных пустынь, сформированных разрушенными стихией обнажениями кремня, зарослями пыльного папоротника и пятнами лишайника, дрожащего, подобно водной ряби, в порывистом ветре. Уродливая луна поднималась все выше, но до заката было еще далеко.

Мидас вынужден был остановить «спидер», когда у нас на пути оказалось стадо крупных животных, впавших в ступор при виде нашей колымаги. Это были сизовато-серые гиганты с крутыми, горбатыми спинами и длинными, стройными ногами, заканчивающимися широкими стопами. Ноги казались слишком тонкими для столь больших тел, но, как я подозревал, так же как и в случае с местными растениями, туши этих животных поддерживали пузыри газа. Морды зверей заканчивались неким подобием хоботов.

Животные наконец пришли в себя, возмущенно зафыркали и с шумом удалились в заросли папоротника. Но теперь в ступор впал наш «спидер». Мидас вышел и принялся уговаривать движок. Пока он занимался этим делом, мы с Фишигом решили размять ноги. Арбитр взобрался на высокий валун, любуясь синими всполохами метеоритного дождя, окрашивающего небо над западным горизонтом.

Я вглядывался в заросли папоротника. В спокойной листве шуршали мелкие летучие твари. Ветер переменился, и стадо шаровидных деревьев понеслось по краю папоротниковой рощи, стеная, скрипя и пуская ветры.

Двигатель наконец чихнул и заработал. Мы преодолели еще десять километров, спустившись в овражистую долину, где земля влажно поблескивала жирной чернотой. Растительность здесь оказалась более богатой и сочной: саблевидные листья змеелокона, яркие болотные лилии, паличный мох, «лошадиные хвосты», взъерошенные девовласы, высокие заросли саговника, испещренные грибком бромелиады и клубки гнетофитов. Над влажными полянами и сочащимися ручейками роились тучки крошечных насекомых, а охотящиеся на них крупные, шершнеподобные создания гудели сверкающими крыльями и метались, словно инкрустированные драгоценностями кинжалы.

— Вон там, — сказал Фишиг, прищурившись.

Мы остановились и вышли из машины. Грязное пространство, окружавшее нас, некогда было обрабатываемым полем. В пованивающей жиже ржавели полузатонувшие корпуса двух пахотных машин.

Чуть дальше мы прошли мимо каменного маркера, вырубленного из кремня. «Поместье Жиллана» — гласила надпись на раннеготическом.

Мы миновали поселение раньше, чем осознали это, и вернулись обратно. От него остались только обломки нескольких стен, затянутые тонкими нитями ползучих растений и буйными гнетофитами. Всего лишь пять лет назад на этом месте находилась община численностью восемьсот человек. Сканирование выявило металлические обломки и части техники, захороненные под землей.

На северном крае «города» Фишиг нашел маркер, скрытый липким саговником. Указатель был вырезан из какого-то местного волокнистого дерева и нес на себе знак, который не мог быть ничем, кроме как одним из омерзительных и пугающих символов Хаоса.

— Утверждение власти? Предупреждение? — громко поинтересовался Фишиг.

— Сжечь немедленно, — распорядился я.

Затрещала голосовая связь. Максилла вызывал нас с орбиты.

— Инквизитор, я просканировал ландшафт, как ты и просил, — сообщил он. — Атмосфера этому не благоприятствует, но у меня получилось. Я только что осмотрел регион к югу от вас. Трудно сказать точно, потому что сохраняется вулканическая активность, но мне показалось, что там есть здания и действующая техника.

Он передал информацию в навигационную систему «спидера». Место находилось в семидесяти километрах от нас, примерно там, где, по нашим картам, должно было располагаться еще одно поселение.

— Ехать довольно далеко, а день заканчивается, — сказал Мидас. — Предлагаю вернуться на катер. Продолжим на рассвете.

Ночью, пока мы спали, к замаскированному катеру что-то приблизилось, заставив сработать сигнализацию, настроенную на движение. Мы вооружились и вышли, чтобы поискать незваных гостей, но никого не нашли. И ни единого дрейфующего дерева поблизости.

* * *

На рассвете мы отправились на юг. Ущелья между тлеющими вулканами густо поросли папоротником и терновником. Над вулканическими разломами курился вонючий дым, и было очень жарко. Уже через полчаса, проведенных в этом серном лесу, мы ужасно взмокли и стали практически постоянно пользоваться дыхательными масками.

Когда мы ехали вдоль обглоданных ветрами и лавой склонов, рудиментарные сканеры «Лэндспидера» обнаружили признаки активности под одним из наиболее крупных пиков. Мы вышли из машины и вскарабкались на гряду, чтобы получше осмотреть местность с помощью оптики.

Прямо у подножия одного из вулканов располагалось крупное поселение. Состояло оно как из старых каменных и деревянных зданий, готовых обрушиться в любой момент, так и из новых жилищ, собранных из керамитовых блоков. Были там и машины, и генераторы, и другие тяжелые механизмы, скрытые под брезентовыми навесами. Территорию ограждали высокие наклонные щиты из армированной прессовки, в задачу которых, по-видимому, входило защищать поселок от лавы и пепла. Возле центрального здания стояли три «спидера» и два тяжелых транспортных вездехода. По территории передвигались несколько человеческих фигур, но трудно было рассмотреть их подробнее на таком расстоянии.

— В последнем отчете нет ни слова о вулканической активности в этом регионе, — напомнил Мидас.

— Посмотри туда, — указал я на группу развалюх выше по склону. — Эти дома частично похоронены под затвердевшим пеплом. Первоначальное поселение было построено до того, как проснулся вулкан.

Мидас вытащил планшет с картой и проверил указатели.

— Северный Квалм, — сказал он. — Одно из мест обитания первопоселенцев, шахтерский городок.

Мы наблюдали за поселением в течение пятнадцати или двадцати минут, после чего земля затряслась. Один из вулканов выплюнул раскаленную добела жижу. В лагере под нами заревела тревога, но ее быстро выключили. На городок пролился дождь горячего пепла и пылающих угольков, черным снегом оседающих на защитных экранах.

— Почему они продолжают работать на этом участке, если настолько велика опасность извержения? — спросил Фишиг.

— Предлагаю взглянуть поближе, — произнес я.

Замаскировав «спидер», мы спустились в лесистую долину. Землю между перистыми папоротниками и сухими шипастыми стволами местного терновника усеивали грибы с яркими маслянистыми шляпками. Как ни старались мы ступать осторожно, тучи грибных и лишайниковых спор поднимались из-под наших ног. Я был одет в застегивающийся на кнопки черный плащ. Фишиг облачился в судейскую броню, шлем закрепил на поясе. Мидас оделся как обычно, хотя и сменил светло-вишневый жакет на короткую темно-синюю рабочую куртку. Мы скрывались в тени леса.

Я все еще не был уверен в причине, по которой к нам присоединился Фишиг. После Гудрун миссия, порученная ему Верховным Хранителем Карпелом, завершилась. Но он отказался возвращаться на Спесь. Похоже, он доверился моему инстинкту, который твердил, что дело далеко от завершения.

Мы пересекли неглубокую протоку, заполненную горячей вонючей жидкостью, текущей из кратера. Теперь уже можно было почувствовать вибрацию от работающих генераторов и отбойных молотков. Вдоль земляной насыпи, протянувшейся по границе леса, ходили охранники в шипастых вороненых доспехах, надетых поверх рабочих комбинезонов цвета хаки. Люди вели на цепях огромных бульцигнидов — мускулистых слюнявых зверюг со свешивающимися чуть ли не до земли языками. Охранники, державшие их на цепи, были вооружены новехонькими короткоствольными лазганами, перекинутыми через плечо. Их лица скрывали тяжелые дыхательные маски. Рабочие бригады с помощью брандспойтов и ведер смывали с защитных экранов тлеющий пепел. Многие люди из-за жары разделись до пояса.

Мидас заметил, что поселение окружено датчиками движения и минными полями. Правда, и то и другое было дезактивировано. Постоянные сотрясения делали такую защиту бесполезной. Но когда мы начали приближаться, я совершенно отчетливо почувствовал характерную ауру — Северный Квалм накрывала ментальная завеса.

Я извлек подзорную трубу и стал осматривать поселение. Внутри оказалось во много раз больше стражи и множество грязных рабочих, лениво передвигающихся между входом и огромным блочным ангаром. Среди рабочих сновали надсмотрщики, которые перебрасывались короткими фразами и делали какие-то записи в планшетах. Из-под навеса появились восемь человек, несущих длинные носилки с высокими бортами и пластиковым верхом. Я подкрутил фокусировку, чтобы разглядеть лица надзирателей. Ни одного из них опознать не удалось. Все они были суроволицыми людьми в серых непромокаемых комбинезонах.

В поле зрения неожиданно возникло нечто огромное. Но к тому времени, как я отреагировал и навел фокусировку, объект скрылся из виду под каким-то навесом. Остался только невнятный образ ярко, безвкусно раскрашенной стальной брони, окутанной зыбким мерцанием.

— Что, черт возьми, это было? — прошипел я.

Мидас смотрел на меня, опустив свою трубу. Его лицо было искажено ужасом. Фишиг также выглядел ошарашенным.

— Гигант, рогатый гигант в силовом доспехе, украшенном драгоценностями, — сказал Мидас. — Он вышел из блочного здания слева и вошел под навес. Клянусь Богом-Императором, он был огромен!

Фишиг кивнул.

— Монстр, — сказал он.

Вулкан снова икнул, и на поселение обрушился пепел. Мы опять скрылись в колючих зарослях.

— Шип розы, — пропищал вокс.

— Не до того, — прошипел я.

Это был Максилла. Он отослал только одно слово:

— Санктум, — и отключился.

«Санктум» являлся ключевым словом глоссии, которое я дал Максилле, прежде чем мы оставили «Иссин». Мне хотелось, чтобы он держался на близкой орбите, обеспечивая нас возможностью быстрой эвакуации и спутниковым наблюдением. Но я понимал, что ему придется исчезнуть, если вдруг в систему войдет другое судно. «Санктум» означало, что он обнаружил корабль или флотилию, входящие в реальное пространство, и увел «Иссин», скрыв его на орбите позади звезды.

А значит, с этого момента на планете мы были предоставлены сами себе.

Мидас поймал меня за рукав и показал на поселение. Гигант появился снова и встал в непосредственной видимости на выходе из-под навеса. Ростом он был значительно выше двух метров и кутался в плащ, сотканный, казалось, из дыма и шелка. Его рогатый шлем и силовой доспех с золотой окантовкой были расписаны узорами несусветных цветов: ядовито-желтого, мясокрасного, пурпурного и алого, как свежая артериальная кровь. Монстр, замерший в своей древней броне, выглядел так, словно простоял здесь тысячу лет. Его внешний вид вызывал ужас и отвращение, я с трудом смог подавить невольный трепет.

Космический Десантник из развращенного и проклятого легиона Астартес.

Десантник Хаоса.

Загрузка...