Оседлавший тигра

Глава 3

Несмотря на смятенное состояние духа, спала Доминик крепко и проснулась только в восемь утра, разбуженная шумом транспорта. Утро было солнечное, светлое, и лишь верхушки горных отрогов, окружавших Рио, были окутаны бирюзовой дымкой.

Приняв душ, Доминик облачилась в легкое платье, которое надевала накануне днем. Она могла только надеяться, что платье не слишком измялось. Причесавшись и приведя себя в порядок, Доминик отправилась завтракать в ресторан. Она съела лимонные оладьи, выпила несколько чашечек кофе и выкурила первую — и самую вкусную! — сигарету.

В девять сорок пять она вернулась в номер, упаковала свои немногие вещи, отнесла сумку вниз, в вестибюль, и села ждать на красную банкетку. Минуту спустя к ней подошла консьержка.

— Доброе утро, мисс Мэллори, — поздоровалась она. — Машина ждет вас снаружи. Вы выйдете?

Доминик замялась.

— Мой счет… — вырвалось у нее.

— Он уже оплачен, — улыбнулась консьержка. — Желаю вам приятного путешествия.

— Спасибо. У вас было очень уютно. До свидания.

Немного хмурясь, Доминик спустилась по ступенькам. Возле тротуара стоял незнакомый черный лимузин. Навстречу к ней поспешил смуглый мужчина в шоферской ливрее, который услужливо распахнул перед ней заднюю дверцу.

— Это машина мистера Сантоса? — озадаченно спросила Доминик.

— Sim, senhorita[3], — вежливо кивнул шофер.

Доминик тихо вздохнула и уселась на мягкое сиденье.

Шофер занял место за рулем и сказал:

— Сеньор Сантос просил перед вами извиниться — он уехал по срочному делу. Он попросил, чтобы я сопроводил вас в Бела-Висту.

Ногти Доминик с силой впились в ладонь.

— Понимаю, — тихо сказала она.

Лимузин плавно покатил вперед, и Доминик откинулась на мягкие подушки. Она была озадачена и встревожена. Почему Сантос не захотел приехать сам? Связано ли это с тем, что случилось ночью? Да и что случилось, в конце концов?

Она закурила, чтобы успокоиться. Нужно выбросить мысли о Сантосе из головы, твердо приказала она себе. Какой-нибудь час — и она увидит Джона. Ведь она прилетела сюда к Джону, а не к Винсенту Сантосу.

Шофер вел машину осторожнее, чем его хозяин, однако до внутреннего аэропорта они добрались все равно очень быстро. Доминик торжественно препроводили в новехонький и сверкающий, серебристый с синим вертолет. Шофер оставил лимузин на попечение одному из служащих аэропорта, а сам снял форменную фуражку и сел за штурвал. Доминик посмотрела на него повнимательнее. Смуглая кожа, на вид лет сорок пять, голубые глаза, довольно приветливые.

Винт начал вращаться, и несколько секунд спустя вертолет взлетел. Доминик прежде не приходилось летать на вертолете, и в первые минуты ей было довольно боязно. Из-за огромного панорамного окна ей казалось, что летательный аппарат вот-вот рухнет в пропасть, но вскоре она привыкла и успокоилась. От высоты и близости огромных горных пиков захватывало дух.

— Как вас зовут? — спросила Доминик, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься.

Шофер-пилот улыбнулся.

— Сальвадор, senhorita.

— И вы служите у мистера Сантоса?

— Sim, senhorita.

Доминик кивнула.

— Давно вы с ним знакомы?

— Двадцать лет, senhorita. Сеньор Сантос был еще ребенком, когда я начал у него работать.

Доминик не смогла сдержать любопытства. Как-никак ей представилась возможность хоть что-то узнать про столь загадочного Винсента Сантоса.

Она ломала голову, как бы поосторожнее расспросить Сальвадора, чтобы он ничего не заподозрил, когда он заговорил сам:

— А вы, senhorita, прилетели в Бразилию, чтобы выйти замуж за сеньора Хардинга?

Доминик почувствовала, что щеки ее вспыхнули.

— Да, — подтвердила она. — Чтобы выйти замуж.

Сальвадор удовлетворенно кивнул, а Доминик показалось, что он выглядит так, будто чего-то добился. Каков хозяин, таков и слуга, подумала она чуть раздраженно.

Одного он и впрямь добился — теперь любой вопрос из ее уст показался бы не в меру любопытным.

— Сколько нам лететь? — спросила Доминик безразличным тоном.

— Минут сорок — пятьдесят, — сказал Сальвадор. — Вам не терпится, senhorita?

— Разумеется, — ответила Доминик. А потом добавила: — Вы знаете моего жениха?

— Сеньора Хардинга? Да, senhorita, мы с ним знакомы.

Сальвадор явно не стремился подробно отвечать на ее вопросы.

Доминик вздохнула. Потом снова вынула сигареты. Курила она, конечно, много, больше обычного, но ведь нужно ей было хоть чем-то себя занять, чтобы скоротать время. Когда она закурила, Сальвадор спросил:

— А что вы знаете про Бела-Висту, senhorita?

Доминик взглянула на него.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего особенного. Это прелестный городок. Угнездился посреди гор, как… как бы это сказать — как роза среди зарослей терновника. Государство возвело для рабочих много новых домов, есть там и парки и другие красивые места. Я уверен, вам там понравится.

Доминик слушала с нескрываемым интересом.

— А вы тоже живете в Бела-Висте, Сальвадор?

— Я живу там, где сеньор Сантос, — просто ответил он. — Иногда в Бела-Висте, иногда в Рио, а порой и где-нибудь в Европе. Сеньор Сантос — непоседливый человек, senhorita.

— Этому я верю, — сухо обронила Доминик.

— Так было не всегда, — продолжал Сальвадор, словно вынужденный пояснить свои слова. — Сеньора Сантоса многие не понимают. Помню, будучи еще мальчиком лет пятнадцати, он отличался поразительной неугомонностью, хотел как можно быстрее познать жизнь, поднабраться опыта. Теперь он уже знает, что главный враг человека — не опыт, а другие люди!

Доминик пристально посмотрела на тлеющий кончик своей сигареты.

— Вы очень преданы своему хозяину, Сальвадор, — задумчиво произнесла она.

— Сеньор Сантос дал мне все, — просто ответил Сальвадор. — Образование, работу, положение! Я не из тех людей, у которых короткая память, senhorita.

Доминик приподняла брови. Похоже, для Сальвадора Винсент Сантос значил больше, чем просто хозяин.

Внезапно вертолет нырнул вниз. Отвлекшись от своих мыслей, Доминик увидела, что впереди за внезапно расступившимися горными грядами открылась зеленая долина изумительной красоты. В этой долине и раскинулся городок Бела-Виста.

На окраинах виднелись живописные особняки с бассейнами и теннисными кортами, а ближе к центру громоздились огромные многоквартирные дома. Вдали Доминик разглядела высокие корпуса и башни нефтеперерабатывающих заводов. Там, должно быть, и работает Джон, подумала она.

Вертолет спустился ниже, и Доминик увидела зеленую лужайку посреди парка. На эту лужайку и приземлился вертолет.

— Вот мы и прибыли, — улыбнулся Сальвадор. — А вон и ваш жених дожидается.

Доминик посмотрела в указанном направлении, и на мгновение ее сердце остановилось — среди группы стоявших в отдалении мужчин не было ни одного знакомого лица! Но уже в следующий миг она узнала Джона — но как он изменился! Отпустил усы и пышную бороду, да и волосы сильно отросли. Высокий и широкоплечий, в синих джинсах и яркой оранжевой рубашке, он показался ей почти незнакомым.

Доминик осторожно выбралась из вертолета, ступила на землю, опираясь на руку Сальвадора, и в следующий миг к ней подлетел сияющий Джон и крепко стиснул в объятиях.

— Доминик, Доминик, Доминик, — приговаривал он. — Как же я рад тебя видеть!

Она тщетно пыталась высвободиться, краешком глаза видя, что на них устремлены любопытные взоры. Сальвадор, на лице которого появилось странное выражение, тоже смотрел на них.

— Джон! — упрекнула она. — Отпусти же меня! Ты меня задушишь.

Джон выпустил ее и, взяв за руку, подвел к Сальвадору.

— Спасибо, Сальвадор, — сказал он. — Извини, что пришлось тебя побеспокоить. Просто так вышло.

— Пустяки, senhor, — ответил бразилец. — Не стоит благодарности.

Доминик заметила, что голос Сальвадора прозвучал непривычно холодно. Похоже, он тоже недолюбливал Джона, как и его хозяин.

Джон подвел Доминик к приземистому синему автомобилю и закинул ее сумку на заднее сиденье.

— Ну что? — спросил он, раскинув руки. — Как тебе здесь нравится?

Доминик покачала головой.

— Я еще толком ничего не видела! — воскликнула она. — Но сверху вид был прекрасный. Просто поразительно, что столь дивная красота может возникнуть в таком уединенном и диком месте, среди гор.

— Да, это верно. Ничего, скоро ты привыкнешь. Мне предложили остаться на постоянную работу, и я всерьез подумываю над тем, чтобы принять предложение.

Доминик вымученно улыбнулась.

— Разве ты не хотел остаться здесь всего на два года?

— Хотел, конечно, — ответил Джон, запуская двигатель. — Но мне предложили очень выгодное место, да и жить мне теперь здесь, когда я пообвыкся, уже нравится. Место, конечно, довольно уединенное, но зато природа, да и вся страна мне по душе. Мне бы хотелось по ней попутешествовать. Может быть, поездим во время медового месяца? Здесь можно взять напрокат все, что душе угодно, — палатки, спальные мешки, кухонные принадлежности и тому подобное.

Доминик сморщила нос.

— Мы же собирались в Петрополис.

— Верно. Но ведь это куда интереснее — разве нет?

— Не знаю, — с сомнением протянула Доминик. Больше они к этому вопросу не возвращались.

Они ехали по Руа Кариока по направлению к городу, когда Доминик спросила:

— А где ты живешь?

— Неподалеку отсюда. Но мы сейчас едем не туда. У Ролингсов свой дом, на самой окраине, и они пригласили нас на обед. Ты будешь пока жить у них, понимаешь?

— Разумеется, — кивнула Доминик, разочарованная, что не может побыть с Джоном наедине. Ведь им нужно было еще столько обсудить, да и заново привыкнуть друг к другу. Джон разительно отличался от того всегда подтянутого, даже немного щеголеватого молодого человека, с которым она познакомилась в Англии. Ей даже было не по себе при мысли о том, что всего через пять недель она станет женой почти незнакомого мужчины. Ничего, спорила она сама с собой, скоро это изменится и все наладится.

Дом Ролингсов стоял на отшибе, небольшой и неброский, в отличие от особняков, которые видела Доминик из окна вертолета. Внутреннее его убранство тоже оставляло желать лучшего — хозяевам явно недоставало то ли вкуса, то ли воображения. Впрочем, познакомившись с Марион Ролингс, Доминик уже перестала этому удивляться.

Марион Ролингс было лет тридцать пять. Соломенные волосы могли выглядеть очень красиво, но не выглядели. Марион носила старомодные платья с юбками, которые закрывали щиколотки — Доминик сразу стало не по себе из-за собственной короткой юбки, которая ни в Лондоне, ни тем более в Рио не показалась бы хоть мало-мальски вызывающей.

Марион Ролингс встретила Доминик довольно настороженно и угрюмо, тогда как ее муж Гарри, напротив, радостно бросился навстречу и оживленно затряс ее руку, беззастенчиво пожирая Доминик глазами. Доминик сразу же решила, что пять недель, которые ей придется провести в обществе Ролингсов, вряд ли пролетят, как один день.

У Ролингсов было трое детей-подростков — две девочки и мальчик. Они окружили Доминик, наперебой задавая ей вопросы про Англию; благодаря детям, Доминик быстро успокоилась и почувствовала себя гораздо уютнее.

На обед подали салат и холодное мясо. Салат показался Доминик слишком вялым и пресным, а чуть тепловатое мясо вообще не понравилось. Зато фрукты были восхитительные, так же как и бразильский кофе.

Разговор шел на самые общие темы. Марион Ролингс спросила, обращаясь к Доминик:

— Как, по-вашему, вам здесь понравится?

Доминик улыбнулась.

— Надеюсь, что да, — сказала она. — Мне кажется, что жить здесь очень интересно. А вы как считаете?

Марион Ролингс покачала головой.

— Милая девочка, я живу здесь уже семь лет, и я эту страну на дух не переношу. Жара, мухи, гнусные кусачие насекомые по ночам. Омерзительно! Когда Джон сказал, что вы прилетаете сюда, чтобы выйти за него замуж, я, откровенно говоря, подумала, что у вас неладно с головой.

Гарри Ролингс фыркнул.

— Полно, Марион, не запугивай девочку. Тебе не нравится, что здесь нет приличных магазинов, да и еще ты не можешь каждые несколько минут делать себе укладку. Если бы у тебя было дело, как, например, у Элис Лэтимер…

— Если ты думаешь, что я способна торчать в этих вонючих трущобах и ухаживать за этими паршивыми детьми, то ты заблуждаешься! — пылко воскликнула Марион Ролингс. — У меня и так дел невпроворот.

— Например? — вызывающе поинтересовался Гарри.

— Шитье, вязание, чтение…

— Ха! — язвительно хмыкнул Гарри. — По-моему, ты только и делаешь, что торчишь дома и сплетничаешь со своими гусынями. Как зацепитесь языками с этой старой каргой Педлар, так и не успокоитесь, пока всем косточки не перемоете. Никому от вас житья нет!

— Не смей меня ругать, Гарри Ролингс! — взвилась Марион.

Джон бросил на Доминик виноватый взгляд.

— Что ж, нам пора идти, — сказал он, поднимаясь. — Я хочу показать Доминик нашу квартиру, да и не виделись мы с ней столько, сами понимаете.

— Еще бы, — ухмыльнулся Гарри Ролингс.

Доминик передернуло. Она была рада, что Джон уводит ее. По дороге в город она заговорила:

— Послушай, Джон, а я непременно должна жить именно у этих людей?

— Понимаешь, старина Гарри предложил, а я не хотел ему отказывать, — пояснил Джон, неловко поеживаясь. — Марион, конечно, сплетница и зануда, но и ее понять можно. Гарри отнюдь не ангел, да и ее жизни не позавидуешь.

— Ну, что ж, в конце концов, пять недель это не так уж и много, — вздохнула Доминик и невольно подумала, почему так расстроилась из-за подобного пустяка. Главное ведь в том, что она прилетела, не так ли? Что она снова с Джоном! О чем еще можно мечтать?

Как Джон и говорил, квартиру он снял просторную. Внутри было светло и приятно; Доминик сразу подумала, что здесь ей будет где развернуться.

— Марион сказала, что ты можешь пользоваться ее швейной машинкой, — сказал Джон. — Шторы сделаешь, покрывала, да и вообще все, что захочешь. — Он изучающе посмотрел на Доминик, потом спросил: — Ты ведь не жалеешь о том, что приехала сюда, Доминик?

Доминик взглянула на его взволнованное лицо и бросилась к нему в объятия.

— О нет! — с жаром воскликнула она. — Нет, конечно, нет!

В последующие несколько дней Доминик уже полностью акклиматизировалась. В горах зной чувствовался совсем не так, как в Рио, и Доминик его почти не замечала. Ее кожа приобрела оттенок золотистого меда, а волосы немного посветлели. Днем она занималась своей будущей квартирой, готовя им с Джоном уютное гнездышко. Ей хотелось сделать так много! По ее просьбе Джон купил краску, и Доминик придумала, в какие цвета выкрасить стены. Побродив по местному супермаркету, она выбрала красивую ткань для штор и покрывал. Из всей мебели Джон успел пока приобрести только стол и стулья для столовой, но Доминик решила повременить с покупками до тех пор, пока они не сыграют свадьбу и не вернутся из свадебного путешествия. В главной спальне стояли двуспальная кровать и пара кресел. Словом, Доминик было где дать простор своей фантазии.

В доме Ролингсов она ночевала и завтракала, после чего уходила на весь день. Нет, Марион относилась к ней вполне дружелюбно, но Доминик старалась избегать ее, инстинктивно понимая, что они с Джоном наверняка станут предметом сплетен Марион с ее гусынями.

Доминик познакомилась с тремя женщинами, с которыми водила дружбу Марион, и была полностью разочарована. Похоже, кроме сплетен, этих женщин и в самом деле ничего не интересовало. Доминик не могла их понять. Неужели в их собственной жизни и впрямь не было ничего интересного? Правда, все они были уже в летах…

Отношения с Джоном наладились. На это ушло время, но Доминик уже привыкла хозяйничать в новой квартире, а по вечерам, когда Джон возвращался с работы, а она готовила ужин, ей казалось, что она уже замужем. Джон вел себя по-джентльменски, не пытаясь предвосхитить события и переступить черту, отделявшую их от начала по-настоящему совместной жизни.

Компания «Сантос Корпорейшн» заботилась об отдыхе своих служащих, к услугам которых всегда были теннисные корты, а также гольф-клуб, и по вечерам Джон иногда водил Доминик в клуб, где они сидели в баре возле бассейна, потягивали пиво и беседовали с коллегами Джона и их женами. Вскоре Доминик уже познакомилась с несколькими супружескими парами, хотя дружбы ни с кем не завела.

Она прожила в Бела-Висте уже десять дней, когда в одном из разговоров впервые всплыло имя Винсента Сантоса.

Случилось это так. Доминик сидела утром в гостиной дома Ролингсов и подрубала шторы на швейной машинке Марион. Сама Марион пила кофе с Линн Мэтьюз, Сюзан Уилер и Мэри Педлар — «тремя гусынями», — в той же комнате, где сидела Доминик.

— Я вижу, Сантос вернулся, — сказала вдруг Мэри Педлар заговорщическим тоном и почему-то покосилась в сторону Доминик. — Вчера вечером Боб разговаривал с ним на заводе.

— Вот как? — спросила Марион. — А я и не знала. Интересно, сколько времени он пробудет здесь на сей раз. Он один?

— Понятия не имею, — пожала плечами Мэри. — Боб что-то сказал насчет совета директоров, который должен состояться через пару дней. Наверное, поэтому он и приехал.

— Вполне вероятно, — согласилась Сюзан Уилер. — Вы не знакомы с нашим президентом, Доминик?

Доминик подняла голову, притворившись, что не прислушивалась к их разговору.

— Что? — спросила она. — С вашим президентом? А кто это?

Марион зацокала языком.

— Конечно, она знакома с ним! — заявила она. — Ведь именно он встречал ее в аэропорту.

Доминик почувствовала, как лицо ее обдало жаром.

— Вы имеете в виду мистера Сантоса? — спросила она.

— Разумеется — кого же еще.

— Как же мог Сантос встречать невесту Джона? — изумленно воскликнула Лини Мэтьюз. — Господи, да я бы подумала… — Она запнулась, перехватив взгляд Марион, но в оправдание добавила: — Я хотела сказать, что ведь он как-никак президент…

Марион облизнула губы, готовясь поведать им всю историю.

— Помните, когда на дорогу сошел оползень? — спросила она. — Джон звонил тогда на завод, чтобы выяснить, не остался ли в Рио кто-нибудь из сотрудников, кого можно было бы попросить встретить Доминик. Случилось так, что в конторе в это время почти никого не было и его по ошибке соединили с кабинетом самого Сантоса. А Сантос как раз летел в Рио по делам, и он предложил Джону встретить Доминик. Что в этом такого? Не могла же бедная девочка бесконечно торчать в Галеао?

— Нет, конечно, но… — Линн казалась шокированной.

— Я понимаю, но ведь Сантосу порой свойственно откалывать штучки и похлеще. Он бывает совершенно непредсказуем.

Все с этим согласились, и Доминик вернулась к своей работе, надеясь, что ее оставят в покое. Однако не тут-то было.

— Э-ээ, как он вам показался, Доминик? — спросила Марион, не в силах сдержать любопытство. — Он ведь, наверное, сопроводил вас в отель? Или вас встретил Сальвадор?

Доминик расправила ткань под иголкой.

— Нет, — покачала головой она. — Меня встретил сам мистер Сантос.

— Ну и? — Гусыни навострили ушки, предвкушая пищу для сплетен.

Доминик сжала зубы, стараясь не смотреть в их сторону, чтобы не выказывать своего отвращения.

— Он был очень учтив, — сдержанно сказала она. — Что вас еще интересует?

Марион казалась недовольной, словно ее надули. Потом она фыркнула.

— Говорят, у него в Рио совершенно сказочные апартаменты, — сказала она как бы невзначай. — Я даже слышала, что каждый месяц с ним там живет новая женщина.

Доминик с негодованием уставилась на Марион, открыла было рот, чтобы что-то сказать, но потом передумала. Нет! Она не станет участницей такой гнусной болтовни.

Марион, в свою очередь, посмотрела на Доминик.

— У него ужасная репутация, — сказала она, глядя на девушку в упор. — Он жуткий повеса.

Доминик рассердилась не на шутку.

— Почему вы мне все это говорите? — раздраженно спросила она.

Марион казалась уязвленной.

— Да просто так. Мы же печемся о вашем благополучии, только и всего!

— Моем благополучии? Тогда при чем здесь Винсент Сантос?

Женщины переглянулись. Доминик готова была лягнуть себя за собственную неосторожность — и черт ее дернул назвать Сантоса по имени! Этим сплетницам только того и надо было.

— Понимаете ли, милочка, — заговорила Сюзан с кривой усмешкой, — вы ведь довольно привлекательны…

Она нарочно не закончила фразу.

Доминик вскочила.

— Вы не возражаете, если я закончу это позже, Марион? — спросила она.

Марион пожала плечами.

— Как вам удобнее.

— Спасибо.

Доминик быстро вышла из комнаты и захлопнула за собой дверь с резким щелчком. Потом она глубоко вздохнула. Ну и мегеры! Доминик просто кипела от негодования.

Выйдя из дома, она прошла на крытую террасу и присела на скамейку. Потом достала сигареты и закурила, отлично сознавая, что сплетницы сейчас злословят по ее поводу.

И все же она не могла не признаться, что новость о возвращении Винсента Сантоса в Бела-Висту не оставила ее равнодушной. Сможет ли она его увидеть, и если да, то что ему скажет? Не согласись она тогда провести вечер с ним вместе, ее бы не терзали сейчас угрызения совести от сознания, что она вольно или невольно обманывает Джона.

Доминик бросила взгляд на часы. Шел двенадцатый час. В обеденный перерыв заедет Джон и увезет ее в город, в их квартиру, но до его приезда еще почти два часа. Что ей делать до тех пор? Не может же она вернуться в дом. Доминик не испытывала ни малейшего желания снова встретиться с Марион и ее мерзкими подругами, несмотря даже на то, что она не допила кофе, а пить ей очень хотелось.

Доминик прошла в свою спальню, взяла темные очки, переоделась в легкие брючки и блузку без рукавов, сменила туфли на парусиновые сандалии, вышла из дома и пошла по направлению к горам.

Солнце не слишком палило, а легкий ветерок приятно освежал лицо. Правда, длинные волосы Доминик были довольно тяжелыми и она начала подумывать, не подстричь ли их.

Она осмотрелась по сторонам. Дорога все время шла в гору, и дом Ролингсов с окружающими постройками остался уже далеко позади и внизу. Впереди маячила развилка: одна дорога продолжала подниматься в горы, а вторая, наоборот, змейкой спускалась в долину, где в отдалении виднелась река.

Доминик решила пойти по второй дороге и вскоре похвалила себя за это — спускаться оказалось куда легче и приятнее, чем идти в гору. По обеим сторонам дороги вздымались высоченные деревья с раскидистыми кронами, почти не пропускавшими солнечные лучи, а за деревьями тянулись бесконечные плантации. Стояла удивительная тишина, но Доминик вдруг припомнила, что в Бразилии водятся смертоносные гремучие змеи, которые обожают греться в пыли на уединенных проселочных дорогах.

Она ускорила шаг и вскоре спустилась в незнакомую часть долины. Здесь высились частные особняки, которые окружали каменные стены, увитые лианами и обсаженные бугенвиллеями.

Доминик со вздохом остановилась. Здесь, должно быть, и жил Винсент Сантос, в одном из этих дворцов-особняков. Их было не так много, но выглядели они весьма впечатляюще. Доминик повернула обратно. Она не хотела бы встретить Сантоса теперь, когда слова Марион Ролингс повергли ее в такое смятение.

Она уже поднялась почти до развилки, когда вдруг услышала шум приближающегося автомобиля. Неожиданно машина выскочила из-за поворота и, поравнявшись с Доминик, резко остановилась.

— Привет, — послышался знакомый певучий голос, от которого к лицу Доминик прихлынула кровь.

— Вин… я хотела сказать — это вы! — воскликнула она.

Винсент Сантос улыбнулся и выбрался из машины. На нем были облегающие кремовые брюки и кремовая же шелковая рубашка, расстегнутая почти до живота; черные волосы, курчавившиеся на груди, придавали ему притягательный и мужественный вид. Доминик опустила голову, чтобы Сантос не заметил, что она рада их встрече.

Винсент Сантос взял ее за подбородок и заставил Доминик приподнять голову.

— Что, вы хотели назвать меня Винсент, да? — Он облокотился о капот машины. — Где вы были? Я искал вас повсюду.

— Вы… вы искали меня! — выдохнула Доминик. — Вы… вы не заходили к Ролингсам?

— Как же — заходил. Марион сказала, что вы, должно быть, пошли прогуляться. Как бы в противном случае мне удалось вас найти?

— О, Господи! — воскликнула Доминик, в отчаянии всплеснув руками. — Зачем вы это сделали? Зачем вам понадобилось меня разыскивать?

— Да, я теперь тоже этого не понимаю, — ответил он сухим тоном.

— Вы ведь здесь жили, — укоризненно продолжила Доминик. — Вам известно, что за особа эта Марион Ролингс. Господи, да они теперь выставят меня распутницей только за то, что я заговорила с вами!

Доминик закусила губу.

— И это вас беспокоит? — спросил Винсент Сантос. — А почему? Из-за Хардинга?

Доминик вздохнула.

— И зачем вы только приехали?

— Потому что мне так захотелось, — отрезал Сантос. — Залезайте в машину. Мне нужно поговорить с вами.

Доминик замялась, но потом, как и в прошлый раз, уступила. Сантос сел рядом с ней и опустил правую руку на спинку сиденья Доминик, легонько поигрывая концами ее волос.

— Неужели вы его так любите? — спросил он вдруг.

Доминик вздрогнула.

— Что вы имеете в виду?

— Не притворяйтесь, будто не поняли, — тихо проговорил он. — Ясно же — я спросил про Хардинга.

— Это не ваше дело, — ответила Доминик, судорожно сглотнув.

— Ничего подобного. Я хочу, чтобы вы были счастливы.

Доминик посмотрела на него уголками глаз.

— А какое вам дело до моих чувств? — чуть задыхаясь, спросила она.

Винсент слегка прищурился из-за солнца, и Доминик впервые заметила, какие у него длинные и густые ресницы. Левой рукой он снял с нее темные очки и положил на приборную панель.

— А разве вы еще не поняли? — переспросил он негромко.

— Нет! Конечно, нет! С какой стати? — быстро выпалила Доминик.

Винсент Сантос приподнял прядь ее волос, намотал себе на запястье, потом порывисто притянул Доминик к себе.

— Какие у вас прекрасные волосы, — сказал он внезапно охрипшим голосом.

— Прошу вас! — взмолилась Доминик. — Мне пора возвращаться.

— В самом деле?

Он стянул блузку с ее золотистого плеча, и в следующий миг Доминик почувствовала, как его губы ласкают ее кожу. Ее тело захлестнули неведомые сладостные ощущения, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы он не останавливался.

— Винсент, — томясь, пролепетала она. — Это сумасшествие!

Ее дыхание стало неровным, грудь судорожно вздымалась.

— Конечно, — прошептал Винсент, целуя ее в шею. — Боже, как вы чудесно благоухаете, Доминик. Обнимите меня.

— Нет, — сказала она, силясь отвернуть голову в сторону.

— Да, — приказал он тоном, не терпящим возражений, и, притянув к себе ее лицо, прильнул к губам Доминик, жадно впившись в них.

Доминик попыталась было оттолкнуть его, но вместо этого, нащупав руками его голую грудь, вздохнула и, подавшись всем телом к нему, обхватила его обеими руками за шею.

Доминик не помнила себя от охватившей ее страсти. Джон никогда не целовал ее так, никогда ей не доводилось испытывать такого сумасшедше-возбуждающего, волшебного ощущения. Она словно растворилась в этой пьянящей страсти, полностью подчинившись неуемным мужским ласкам.

И вдруг Винсент сам оттолкнул ее и высвободился из ее объятий. Растерянная, Доминик начала лихорадочно застегивать каким-то образом расстегнувшиеся пуговички на блузке и поправлять волосы.

— Не надо! — хрипло попросил Винсент. — Оставь все так. Мне так больше нравится. Так ты выглядишь еще желаннее. Возвращайся в дом… В мой дом! Прямо сейчас.

Доминик только покачала головой, не в силах выдавить ни слова. Она только смутно сознавала, что случилось нечто страшное и она ни за что не должна позволить, чтобы это продолжалось.

— Доминик! — увещевающе заговорил Сантос. — Не бойся! Ты же сама знаешь, что этого хочешь.

— Нет! — выкрикнула она. — Нет, вы ошибаетесь!

— Докажи это, — в его голосе прозвучали властные нотки.

— Каким образом? — Она посмотрела на него взором, все еще затуманенным после случившегося.

— Давай пообедаем у меня!

Она снова покачала головой.

— Нет. Нет!

Выскочив из машины, она, не говоря больше ни единого слова, припустила по направлению к дому Ролингсов. Солнце уже припекало, и Доминик почти сразу взмокла, но, несмотря на жару, она стремилась как можно быстрее сбежать от Сантоса, ведь он не отпустит ее без борьбы. Хуже всего было то, что главная борьба разгорелась у нее внутри. Винсент был прав — ей так хотелось быть с ним!

Оглянувшись через плечо, она заметила, что машина Сантоса стоит на прежнем месте, а сам он тоже не двинулся с места. Ему это было ни к чему. Он думал, что рано или поздно Доминик все равно сдастся.

И больше всего ее пугало ощущение того, что она и сама думала так же.