Ошейник для валькирий (СИ)

Глава 17 — Я в тебе III

— Я надеялась получить от тебя хотя бы каплю сочувствия! — Фелиция по прежнему находилась на мне и очень недовольно хмурилась.

— И я тебе очень сочувствую.

— Ага, я прямо ощущаю как твое сочувствие упирается мне в живот, хренов изврат. — Богиня стукнула меня обоими кулачками и упала лицом мне на грудь. Я же не удержался и погладил ее по волосам.

— Тебе кто-нибудь говорил, что когда ты выключаешь режим стервы, то становишься очень милой?

Фелиция несколько секунд сверлила меня глазами, а потом атаковала самым подлым приемом укусив за правый сосок. Причем отодрать ее не получалось ни какими методами, я даже пробовал тянуть за уши. Бесполезно!

— А-а, пощади!

— Нефыфо не флышу!

— О-о…. ай-ай-ай… великая и прекра. Кхх. А-а-а. прекрасная богиня, пощади меня глупого, за высказывания не разумные. — Мои "искренние" извинения не изменили ничего, кроме того, что Фелиция начала хохотать не отрываясь от моего уязвимого места.

Мы еще некоторое время дурачились на больничной койке, пока меня снова не накрыло гребаное божественное обезвоживание. Чем-то это напоминало состояние при паническое атаке и дикой усталости.

Фелиция не сразу сообразила, что со мной происходит и в пылу азарта спихнула меня с кровати.

— Э-хэй! Богиня — Джек, один — ноль! — Однако не услышав моей ответной реакции заглянула за край койки, что бы посмотреть не убился ли я там случайно.

— Эй. Эй, Джек… — Фелиция несколько секунд внимательно наблюдала за мной — Совсем хреново?

Не хотелось портить ее отличное настроение, но вместо слов из меня вырвалось непонятное мычание. Ну, еще я показал большой палец. Ожидал, что она начнется глумиться в отместку за мою реакцию на ее личную трагедию, но она спустилась на пол, подложила мне под голову подушку, накрыла одеялом и улеглась сверху опираясь на локти и колени.

— Извини. Это все, что я сейчас могу.

Не знаю сколько мы так пролежали, но прохлада исходящая от пола и тепло, которым пыталась меня согреть Фелиция, немного облегчили симптомы. Когда я открыл глаза богиня уже заснула. Путем долгих манипуляций, мне удалось выбраться из под нее. Но оставлять спать ее на полу не хотелось, поэтому я аккуратно вернул ее на кровать и накрыл одеялом. В голове проскочила мысль "А то простудится" от, которой самому стало смешно.

Мельком взглянув в иллюминатор, увидел первые проблески наступающего рассвета, а значит скоро будет просыпаться весь Гиперион. Ложиться уже поздно, но и делами заниматься еще рано. Ненавижу это время, когда просыпаешься на двадцать минуть раньше будильника.

В голову не пришло ничего лучше, кроме как пойти в душ. Пока я шел к намеченной цели, то периодически останавливался отдышаться. Не знаю как с этим справляется Фелиция. Может быть привыкла? К этому, вообще, можно привыкнуть? Настроение было поганым от мысли, что жить с этим придется теперь долгое время. Судя по тому, что сказала Фел, организм испытывает страдания в связи с тем, что для него это как всегда быть слепым и наконец-то прозреть. Ни когда не чувствовать воздуха и первый раз вздохнуть. Ну, а дальше полное нежелание оставаться без этих ништяков.

В душевой в это время еще никого не было, поэтому я встал в свободную кабинку, включил прохладную воду и уперся лбом в стену. Хреново…. Очень хреново. Я хочу хотя бы каплю того, что было. Или может у них тут практикуют пересадку мозга в другое тело? Это был бы выход.

Пока я проворачивал в голове то одну безумную идею за другой, послышался шум открывающейся гермодвери. Надо же, кому-то тоже не спиться в такой час. Но мне было откровенно все равно. Единственная нормальная мысль, которая меня посетила, оказалась "нажраться в хлам", но беда была в том, что на этой посудине нет ни грамма спирта или алкоголя. Стоило об этом подумать, как кто-то прижался ко мне сзади. По ощущениям грудь — любимая тройка, чуть выше меня, возможно это Дюрандаль?

Пока я представлял очертания незнакомки, ее руки прошлись по моим бокам, груди, животу, как если бы они оценивали мое состояние. Негодница даже несколько раз прошлась по моим ногам слегка впившись коготками мне в ягодицы, чем вызвала скорее легкую усмешку.

Я попытался было повернуть голову, но девушка меня опередила, обхватив пятерней мой затылок и плотно прижала к плитке на стене, не дав себя раскрыть. Не знаю, кто это, но она любит играть в интересные игры.

Пока одна рука прижимала меня к стене, другая медленно опустилась ниже пояса и обхватив меня за мой ствол, начла медленно его ласкать приводя в боевую готовность. Но чертовке это показалось мало и она прислонилась еще ближе ко мне, настолько, что я чувствовал ее горячее дыхание на своей шее.

— Дюран, если это твои проделки, то завязывай. Я сегодня не в настроении. — Но не знакомку мои слова не остановили, она придвинулась ближе к моему уху и медленно прошептала.

— А, если это я, Джек? Меня ты рад видеть? — Внутри все похолодело от ужаса и затанцевало от счастья одновременно. Попытка вырваться не привела ни к чему, проще зубами рельсу перегрызть, чем хотя бы на миллиметр сдвинуть ее руки.

Идель не останавливалась и продолжала свои жестокие ласки — Я думала, мой щеночек будет рад, что его хозяйка вернулась. Почему ты не виляешь хвостом, Джек? Или может я просто не туда смотрю? — В голосе богини возникла усмешка и вместе с тем она крепко обхватила мой член до боли сжав его в ладони.

Хотелось послать ее подальше, но какая-то маленькая моя часть, словно заноза в сердце, надеялась на то, что она даст мне немного, хотя бы чуть-чуть своей энергии.

Счастье.

— Совсем недавно ты был счастлив, когда ощутил меня всем своим телом. И чем больше я наполняла тебя, тем больше трепетало твое сердце. Так почему ты мне сейчас не рад, Джек? — Она все продолжала двигать одной рукой, в то время как вторая проскользив снизу до верху, обхватила меня за шею заставив запрокинуть голову на ее плечо.

Холодный взгляд алых глаз проникал прямо в душу, а тихий вкрадчивый голос с издевкой успокаивал и будоражил одновременно.

— Ка. какая же..

Она наклонилась ближе к мои губам обдав странным дурманящим ароматом карамели и жженого сахара. — Я тебя плохо слышу, милашка, говори громче.

— Какая же ты… мразь. — Кроме того, что она была очень сексуальна и обворожительна, Идель прекрасно знала куда надавить, как сделать так, что бы просто "приятно" превратилось в восторг. Мысли, словно бильярдные шары катаются в голове так, что с трудом получается думать и можно было бы легко в этом потерять себя, если бы не постоянное чувство опасности, которое подстегивало тело вырабатывать адреналин. И даже это без сомнений является инструментом богини. Инструментом, что бы свести с ума.

Я успокаивал себя мыслью тем, что ненавижу ее, что все это — ее влияние, чем бы оно не было. Но стоило ей впиться в мои губы, как меня окончательно утопило потоком силы, который она начала в меня вливать.

— Ну же, повтори, что ты сказал. — Что повторить? Я не помню, каждая секунду похожа на то, как будто ты падаешь во сне. Попытки сопротивляться выглядят как бег на по дну океана, где вместо толщи воды на тебя давит любовь, забота, удовольствие и похоть и бесконечная власть над тобой.

— Убери…от меня.. — Каждое слово давалось с трудом, как если бы я говорил на неродном языке.

Идель не обижалась на мои тщетные попытки сопротивляться, ведь, чем дольше жертва трепыхается, тем интересней охота.

— Что убрать? Может быть это? — богиня снова прислонилась губами ко мне и я почувствовал как из меня уходить все естество, которым она меня одарила до этого. — Нет-нет-нет-нет, отдай! — Это даже не мои мысли, это кричит каждая клеточка моего тела. Но стоило ему только забиться в агонии, как тем же поцелуем она снова начала меня наполнять.

Руки, которые в страхе тянулись к лицу в попытке разорвать наш поцелуй резко остановились и боялись пошевелиться, что бы случайно его не прервать.

Сколько мы так провели времени не знаю. Как не знаю и того, сколько раз она меня накачивала и осушала вновь. В полу бессознательном состоянии я попытался открыть глаза, помещение душевой вращалось с бешеной скоростью.

Уже не понимая, что происходит попробовал подняться, но руки совершенно не слушались. Как после болезни я чувствовал сильную слабость и даже собственный вес казался неподъемным.

— Куда ты собрался, Джек? Мы еще не закончили. — Издевательский смешок послышался из-за спины напоминая, что я тут не один. Пока я вспоминал, кто такой Джек, почувствовал жгучую боль ниже поясницы. Что происходит? И стоило одной мысли проскользнуть в голове как понимание, того, что она сейчас со мной делает вызвало переполняющую меня ярость.

Я попытался развернуться и достать богиню рукой, но она с той же ловкостью ее перехватила, а затем я почувствовал как цепь на моем ошейнике натянулась. Идель увидев, что я больше не могу пошевелиться, весьма довольная открывшимся ей видом, выпрямила спину, расправила свои изящные плечи и начала двигаться при этом повторяя экзекуцию с наполнением и осушением.

В какой-то момент я чувствовал как давление в члене начало нарастать, что не укрылось от богини. Она рывком подняла и прижала к себе, снова обхватив одно рукой за шею. До боли хотелось спустить и плевать, что об этом подумают, но стоило мне протянуть руку к своему хозяйству, как богиня наотмашь ударила по ней свое ладонью.

— Ты мой и ты делаешь только, то, что хочу я. — Спокойный голос Идель сверлом ввинчивался в мозг. Как если в полной тьме видеть единственный яркий источник света. Так же воспринимались ее слова, больше не было ничего.

Мне кажется это продолжалось уже вечность, как вдруг я услышал шум падающих баночек, бутылочек и чего-то пластмассового на кафель. Только не это. Я точно не хотел, что бы кто-то увидел меня сейчас.

Сумев открыть глаза, я взглянул на источник шума. Это была Рита. Конечно, же это была Рита. Горничная, которая всегда оказывалась не в том месте, не в то время. Судя по ее лицу, она вообще не ожидала такое увидеть и полностью растерялась. Однако, как и полагается для идеальной горничной, она быстро нашла в себе силы, одернула руки встав в свою фирменную позу "ручки в замочек".

— Прошу меня простить. Я была не осторожна, когда входила. — Она поклонилась и стала уходить. За это я ей был благодарен. Мне казалось, что я смогу ей все объяснить…. Возможно. Но хотя бы это будет происходить не на ее глазах.

Стоило валькирии выйти за дверь, как богиня рассмеялась. Звонко, красиво, пугающе. Ее руки снова обхватили меня и она начала двигаться с нарастающей скоростью. Одной рукой по прежнему держа меня за шею, а вторую опустив на мой член.

Безумные скачки, где я был в роли лошади, закончились тремя мощными толчками, буквально выдавив мое семя наружу. Что было дальше я не знаю, весь мир погрузился во тьму.

Очнулся я лежа на чем-то мягком. Открыв глаза и увидев челку выступающую из-за двух упакованных в черное платье грудей и понял, что лежу на коленях у Риты.

— Что… что произошло?

— Должно быть вы переутомились, капитан. Когда, я зашла, вы лежали на полу. Должно быть вы потеряли сознание и ударились головой. Не стоило в вашем состоянии одному ходить в душ. Это опасно. — Ее тихий и спокойный словно шелест ветра голос заставил привести мысли в порядок и усомниться в происходящем до этого.

— То есть, я был тут один?

— А с вами должен был быть еще кто-то?

— Не знаю… я не уверен. — Повернув голову, обнаружил рядом поднос с двумя чашками кофе и двумя кексами. Если я не узнаю как она это делает, то начну думать, что кексы появляются по щелчку ее пальцев. — Где, ты их берешь?! — Я поднялся с ее ног и оперся на холодный кафель, который помог немного взбодриться. Рита же на мой вопрос покраснела, отвела взгляд и стала заправлять одну прядь волос за ушко.

— Я же говорила, капитан, у девушек должны быть секреты.

Мне оставалось только вздохнуть. Пока я прокручивая в голове тот позор, который мне довелось недавно пережить, неясно наяву или во сне, верхом на мне оказалась Рита. Вся ее стеснительность куда-то пропала. Щеки так же горели огнем, но вот губы украшала тонкая полоска улыбки, а в глазах танцевало настоящее безумие.

— …И да, капитан, я была бы очень вам благодарна… Когда вы в следующий раз соберетесь заниматься, чем-то подобным. Сообщите пожалуйста мне, я с радостью к вам присоединюсь.

Сказать, что я охренел это ничего не сказать. У меня хватило сил только кивнуть. А еще я понял, что на некоторые вопросы ответы лучше не знать. Однако глаза валькирии мне напомнили еще одну особу, которая сейчас одна в медблоке и я очень надеюсь, что Идель туда не пошла. Но зная, как она разозлилась на то, как Фелиция каким-то образом вытолкнула ее из моего тела на побережье, могу предположить, что она в опасности.

Аккуратно сняв с себя Риту, я с одним полотенцем сиганул в сторону палаты, где был последний раз. У входа уже стояло несколько валькирий и пыталось отодрать парочку от стены закованных в металлические ленты. Они предприняли попытку меня остановить, но я отдал приказ ждать снаружи и не вмешиваться. Что бы там не случилось…

Каждый раз, когда приходит Идель, случается что-то плохое.

Первое, что бросилось в глаза это Фелиция, которая лежала на полу. Судя по всему ее сбросили с кровати. На которой сейчас сидела закинув ногу на ногу, тварь, которая находится в топе самых ненавистных существ из всех, которых мне доводилось видеть.

— Как жизнь, Джек? Ни где, ничего не болит? — Противная усмешка и надменный взгляд. У меня же в груди начала закипать злость.

— Ты становишься предсказуемой. Что ты с ней сделала?

— О, ничего особенного. Просто наказала за плохое поведение. — Она слегка потянула ладонь в свою сторону как будто тянула за невидимы нити и тело Фелиции скрутило болью. Девушка продолжала лежать не открывая глаз. Но судя по состоянию ее тела, положение дел было критическим.

Идель, слегка наклонила голову — Почему, ты так печешься о ней, Джек? Кто она тебе? Та, кто выдернула тебя из родного мира и бросила в чуждую тебе войну? Может быть ты в нее влюбился? — богиня усмехнулась — Или ты так любишь ее трахать, что готов рискнуть здоровьем? — Она снова потянула за нити заставив Фел издать очередной болезненный стон. Но кроме этого я расслышал, что Фелиция, что-то шепчет. — Уходи…Джек…Уходи, уходи, уходи, уходи. — шепот был монотонным, из-за чего складывалось впечатление, что она в бреду. Взглянув внимательней, я заметил как частички кожи с ее тела начали отслаиваться и подниматься в воздух маленькими светлячками, а затем быстро гаснуть. Агония беззащитной девушки лишь вызвала очередную улыбку на лице Идель.

— Тебя, это не касается, кто она для меня. И даже если я скажу, ты все равно не поймешь. — Я знаю насколько она сильная, но все равно подошел и поднял Фел на руки. Если она умрет, то хотя бы не на полу. Не в ногах этой твари.

— Ну, надо же, не испугался. — Война откинулась на койке и самодовольно взглянула мне в глаза. — А не боишься, что я тебя убью, а потом замучаю всех твоих самочек на этом корабле?

— Боюсь. Надо быть сумасшедшим, что бы не боятся, особенно тебя. Но я все же думаю, что ты этого не сделаешь.

— Хо-о и что же мне помешает?

— Я думаю, что для любого божества мир это его дом. Даже если ты настолько долбанутая богиня, которой абсолютно похер и на своих последователей и на свою планету, то прослыть тупой п*здой, всравшей собственное жилище, потому что не смогла обуздать свои амбиции ты бы точно не хотела.

Развернувшись, я стал уходить, краем глаза заметив, что улыбка с лица Идель сошла на нет и ее высокомерное лицо сейчас пылало злобой.

— О, и еще, я очень хочу верить, что где-то там есть божественная тусовка, куда ты там все время летаешь по своим делам, которая будет потешаться и глумиться над тобой за это до скончания веков.

С этими словами я вышел и дверь позади меня закрылась. Крутые мужики не смотрят на взрывы и я не смотрел. Я крутой.

Уходя из медблока разогнал всех столпившихся там валькирий. — Никому не входить в эту палату еще час — Хрен знает на сколько я угадал по времени, но не думаю, что она там будет сидеть. Вполне возможно уже испарилась. Так, что сказав про час, я скорее перестраховался.

Добравшись до своей каюты, я аккуратно уложил Фел на свою кровать. Дыхание богини было быстрым и прерывистым. Фрагменты ее тела, волос и даже симпатичных черных кружевных трусиков словно хлопья пепла медленно поднимались в воздух превращаясь в маленькие огоньки, которые затем гасли.

— Кто она для меня? — Не знаю, кто она для меня. Сейчас она похожа на простую девочку, которая умирает в муках. Которую, я хотел бы спасти, но я даже понятия не имею как лечить людей, не говоря уже про богов.

Дверь за моей спиной зашумела и в комнату вошли Дюран с Кианой.

— Как она? — Высшая присела с другого конца койки, Киана при этом стояла позади обняв ту за руку и обеспокоенно смотрела на Фел.

— Хреново, я не знаю как ей помочь.

— Не ужели в медблоке не найдется ничего, что может ей помочь?

— Хах… в медблоке… — Я взглянул на Дюран- Слушай, а вот предположим, что у тебя на руках умирает богиня и тебе очень хочется ее спасти, что бы ты сделала?

Однако за нее ответила Киана — Это очень просто! Я бы в нее верила. — Мне кажется она ляпнула не подумав, но это навело меня на некоторые мысли.

Что же, я хотя бы буду знать, что попробовал все.

(Комментарий автора: Первая и последняя глава с неприятной "ачивкой" для Джека, прошу понять и простить)