Оскал Анубиса

Глава шестая СЮРПРИЗЫ НАЧИНАЮТСЯ

Пауза в их разговоре излишне затянулась. Старец, вдруг ни с того ни с сего прекративший словоизлияния, умолк и уставился на Элизабет, словно на диковинку. Прошла минута, за ней другая, пятая, а он продолжал все так же выжидающе смотреть на Бетси. Девушке на миг показалось, что это именно она, а не шейх была инициатором встречи. Наконец она не выдержала.

— Итак, что вам от меня угодно?

— Я хочу, чтобы вы помогли мне найти убийц моего внука! — пожевав губами, медленно ответил шейх.

Из рассказа Гурфинкеля мисс МакДугал уже знала, что одним из трех убитых египтян, найденных в усыпальнице Сети I, был родной внук Хусейна Абд эр-Махмуда, Али. Старик был очень привязан к этому своему непоседливому отпрыску. Тот подавал большие надежды. Учился на историческом факультете Каирского университета, мечтал стать египтологом. Первым профессиональным ученым в их клане расхитителей гробниц.

В тот черный день он вместе со своим верным телохранителем, специально приставленным к юноше заботливым дедом, опасавшимся козней конкурентов, решил навестить “фамильную гробницу”. Так Абд эр-Махмуды шутливо называли между собой усыпальницу великого фараона. И вот какая-то мразь, какой-то шакал паршивый посмел поднять руку на ребенка. На светлое будущее эр-Махмудов! Это не должно было остаться безнаказанным.

Старый Хусейн поднял на ноги всю луксорскую полицию. И обычную, и туристическую. Да что там! Подмазав где следует, он добился содействия военных. Все вокруг Долины Царей было обшарено в радиусе пятнадцати километров.

Безрезультатно.

Раскопки, само собой, были прекращены. Отряд гафиров — специальной охраны Бибан эль-Мулюк, как по-арабски называлась долина, — укрепили нарядами военных и туристической полиции. Не хватало еще, не приведи Аллах милостивый, милосердный, повторения событий 1994 года, когда группка фанатиков-террористов взорвала автобус с туристами из Западной Европы.

Сколько убытков понес тогда Египет. А удар по международному престижу страны?

Террористы больше не объявлялись. Пока. Но что будет, если работы археологов возобновятся? Запретить их почти невозможно. Ведь выданы официальные лицензии, получены неплохие деньги и бакшиш. Может разразиться ужасный скандал.

И все бы ничего, если бы не записка.

— Какая записка? — напряглась девушка. Об этом обстоятельстве дела она еще ничего не

знала.

Хусейн Абд эр-Махмуд протянул ей листок бумаги. Ага, ксерокопия.

— Подлинник, само собой, находится у полиции. Подшит к делу, — пояснил шейх.

Ну да, конечно. А как же.

Она углубилась в чтение. Записка была скупа. Всего несколько фраз, написанных на английском языке.

“Наглые белые людишки, посмевшие нарушить покой усопших Владык, одумайтесь и убирайтесь прочь со священной земли Та-Кемета! Иначе львица Сохмет разорвет вас в клочья, и шакал Анубис утащит в логово смерти. Гибель ваших презренных наймитов — это только предупреждение. Каждый из тех недостойных зваться египтянами, кто осмелится помогать вам впредь, будет уничтожен. Потом дойдет черед и до вас самих!”

Вместо подписи знак Уджат—светлое Око Гора.

— И что вы об этом скажете? — полюбопытствовал старик, пытаясь уловить реакцию девушки. Та досадливо передернула плечами:

— Очередной маньяк, сбрендивший на почве древнеегипетской истории.

— Хорош историк, — язвительно заметил шейх. — Уже имеем три трупа. В том числе и моего родного внука. Моего маленького Али-Разумника, слышите?!

Старик внезапно зарыдал, как могут плакать лишь вот такие древние люди. Без слез, вздрагивая всем телом, в отчаянии закрыв лицо руками, побитыми пигментными пятнами.

Деликатно выждав, пока он успокоится, мисс Мак-Дугал напомнила о своем присутствии.

— И все же чем могу быть вам полезной лично я? У меня ведь совсем нет опыта сыскной работы. И детективами я почти не интересуюсь. Ну, от силы читала пару романов Агаты Кристи и Рекса Стаута.

— У меня есть информация несколько иного рода, — возразил Хусейн. — Вы несколько раз участвовали в разгадке весьма и весьма запутанных историй.

— Да! — резонно заметила девушка. — Но они были связаны с археологией!

— Какая разница! — раздраженно хлопнул рукой по столу шейх. — Здесь тоже археология. И какая!

— Послушайте! — взмолилась несчастная Элизабет.

— Нет, девочка, лучше послушай сама! — перебил ее старый египтянин. — Ты даже представить не можешь, что за сокровища хранятся там, за каменной плитой в нижнем шурфе гробницы Сети. Когда в 1961 году мы приблизились к ним, я прекратил все работы. Просто испугался, что клад фараона попадет в плохие руки. Потому что тридцать с лишним лет назад еще не пришло время явить сокровища миру. Наша семья почти два века хранила секрет гробницы, полагая, что настанет нужный час. И вот она, эта черная година пробила погребальным звоном. Абд эр-Махмуды согласны открыть доступ в сокровищницу. Но в обмен на голову убийцы.

Глаза старца запылали фанатичным огнем. Бетси МакДугал стало жутко. Она еле-еле совладала с собой.

— На что вы рассчитываете?

— Я думаю, что этот шакал явится, привлеченный блеском желтого металла. И тогда мы прищемим ему хвост!

— Вы хотите сделать из членов экспедиции приманку для убийцы? — констатировала пораженная его цинизмом Элизабет.

— Да! — жестко бросил шейх. — Думаете, не сработает?

— Нет, напротив! Маньяк, если это и впрямь маньяк, должен обязательно клюнуть. Но как же люди? Мои и ваши соотечественники?

Старик коротко рассмеялся ей прямо в лицо.

— Люди! — горько слетело с его уст. — Да что они стоят все вместе взятые по сравнению с жизнью моего Али? Моего малыша, моей единственной радости на закате жизни. У меня нет больше желания жить. Я умер вместе с моим внуком. То, что вы видите перед собой, — это обыкновенный мираж. Оболочка, ожидающая мгновения сладкой мести. Дайте мне умереть спокойно — и все сокровища ваши. И еще…

Он снова протянул ей прямоугольник плотной бумаги. Фотография.

Бетси скользнула по ней равнодушным взглядом.

Не может быть!

Не…

— Это ваш личный гонорар. В случае успеха вы его получите.

— Фальшивка! — безапелляционно заявила девушка. — Дешевый трюк! Фотомонтаж! Не верю! Чем докажете, что это настоящий камень Бен-Бен, а не его очередная копия-пирамидион?!

Хусейн Абд эр-Махмуд хищно оскалился.

— Доказывать это вам придется самой. Камень тоже находится в сокровищнице Сети.

— Но как вам удалось его сфотографировать? И отчего вы так уверены в существовании этих мифических сокровищ? Вы что, уже сами раскопали тайник?

— Ай, какая недоверчивая девушка! Вах-вах-вах! — заерничал шейх. — Не одной вам приходилось пользоваться услугами “Упуата”. У меня в распоряжении была новейшая модификация этого чудесного прибора — “Упуат-3”.

“Ничего себе старичок, живущий в девятнадцатом веке! — с сарказмом вспомнила Бетси отзывы Гурфинкеля и Бумбы. — И, оказывается, неплохо знаком с моей биографией!”

После Эль-Курны мисс МакДугал наведалась в полицию и в местное отделение Службы древностей, чтобы утрясти всякие формальности, связанные с возобновлением работ на объекте. В полиции европейскую знаменитость приняли весьма и весьма любезно. Видимо, глава эр-Махмудов уже ввел стражей порядка в курс дела.

Девушке тут же предложили кофе или чай, от которых она предусмотрительно отказалась. Бог знает, откуда они берут воду для своих напитков. А вдруг прямо из Нила?

Зато за каких-то сто египетских фунтов ей удалось ознакомиться с материалами уголовного дела, возбужденного по факту убийств Али Абд эр-Махмуда, Юсифа Гамаля и Мухаммеда Закри. Все три эпизода были объединены в одно производство. Следователь — еще молодой майор с уже седыми висками — показался Элизабет толковым и знающим свое дело человеком. Расстались они довольные друг другом. Майор радовался тому, что ему удалось за день заработать месячное жалованье. Англичанка же, расставшись с тремя сотнями фунтов, заполучила полную ксерокопию дела с прекрасными дубликатами всех фотографий с места происшествия.

А вот в Службе древностей ее подстерегала неожиданность. Причем весьма неприятного для Бетси свойства.

Как оказалось, пост главного инспектора луксорско-го отделения Службы с недавних пор занимал ее старый знакомый. Господин Хосни Хейкаль.

Он стал еще толще и противнее. Однако вместе с дополнительными жировыми отложениями в нем появились еще самоуверенность и надменность, свойственные почти всем чиновникам средней руки, особенно здесь, на Востоке. Внешне Хейкаль теперь был почти точной копией короля Фарука, каким его помнила Бетси по тем многочисленным фотографиям, которые ей доводилось встречать в старых газетах и журналах.

Чтобы подразнить надменного инспектора, даже не соизволившего поднять зад с кресла при ее появлении, мисс МакДугал поинтересовалась, не является ли господин Хосни внебрачным сыном покойного владыки.

Куда подевалась вся спесь Хейкаля! Он вскочил со своего “трона”, нервно замахал на девушку руками, подбежал к двери и, приоткрыв ее, опасливо выглянул в коридор. Затем, чуть успокоившись, достал из кармана пиджака большой несвежий платок и утер лысину, на которой мгновенно выступил пот. И это при том, что кондиционер в кабинете работал исправно.

— Вы все такая же шутница, госпожа баронесса! — наконец выдавил из себя инспектор. — Рад вас видеть в добром здравии и настроении.

— Не скажу о себе того же! — парировала девушка.

Хейкаль, очевидно, решил-таки проявить качества джентльмена. Еще бы, ведь не каждый день к тебе в офис приходит звезда мировой археологии. Он плавным жестом указал Элизабет на мягкую софу у стены. Подождав, пока девушка устроится поудобнее, инспектор присел на краешек и сам, а затем пододвинул к софе стеклянный столик на колесах, уставленный всевозможными склянками с разноцветными жидкостями, вазочками с печеньем и конфетами.

— Угощайтесь, госпожа баронесса! — мило предложил чиновник.

Бетси заметила, что собеседнику доставляет видимое удовольствие произносить ее титул. И снова, не удержавшись, съязвила:

— Эх, не вовремя вы родились, господин Хейкаль. Вам бы жить в девятнадцатом веке, при хедивах. Или хотя бы до революции.

Реакция мистера Хосни вновь была бурной.

— Аллах великий и всемогущий! — взмолился он громким шепотом. — Тише, ради Аллаха, тише, мисс МакДугал! Вы даже не представляете, как у нас опасно проявлять монархические настроения. Мой кабинет вполне может прослушиваться спецслужбами. Да и зачем нам ссориться? Вы же, как я понял, пришли ко мне по делу?

Бетси только вздохнула. И впрямь, что это она на него взъелась? Конечно, Хосни Хейкаль мерзавец еще тот. Но выбирать-то не приходится. Нужно работать с тем дерьмом, которое посылает судьба.

— Да, — не меняя властно-аристократического тона, подтвердила англичанка. — Мне необходимо получить разрешение на возобновление работ в гробнице Сети.

— Ага, гробница номер семнадцать в Бибан эль-Мулюк, — уточнил Хейкаль, вновь превращаясь в государственного чиновника. — Это будет сложно сделать. Вы же сами понимаете… После всего, что там произошло… У полиции могут возникнуть свои соображения…

— С полицией я уже пришла к взаимопониманию, — отрезала Элизабет. — К полному взаимопониманию.

— Аллах акбар! Аллах акбар! — умильно затараторил инспектор.

Поднявшись с софы, он важно прошел к своему столу и взгромоздился на “трон”. Маленькие злые глазки

поблескивали из-под овальных стекол очков. Ничего не говоря, Хейкаль открыл верхний ящик стола и красноречиво скосил на него взгляд. Все понятно. Горбатого могила исправит.

Облизнувшись, стол проглотил очередную порцию бакшиша.

— Все в порядке, госпожа баронесса! — радостно заверил инспектор. — Можете продолжать свои исследования. Только, ради Аллаха милостивого, милосердного, будьте осторожны. Мне бы очень не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось. Оч-чень! — подчеркнул он проникновенно. — И вообще, — продолжил он, — заходите ко мне. Право же, нам есть что вспомнить. Эх, молодость, молодость… Как она скоротечна…

Сообразив, что ляпнул бестактность, Хосни быстро поправился:

— Я, кЬнечно, имел в виду исключительно себя. Вы, мисс МакДугал, еще совсем юны и по-прежнему очаровательны! Даже стали еще красивее с тех пор, как мы виделись. Бедный доктор Махфуз, — пригорюнился инспектор, — он не дожил до дней вашего триумфа…

— А что такое? — неприятно поразилась Элизабет. — Что случилось с профессором?

— Как, разве вы не знаете? — пришла очередь удивляться Хейкалю. — Он скончался сразу же после всей этой неприятной истории с вашей книгой, мир его душе. Обширный инфаркт.

— Но почему? Он ведь был еще не так стар?!

— Скандал вокруг вашей книги стал для него сильным ударом. Он чувствовал свою личную ответственность за неправильно проведенную экспертизу документов. Вот сердце и не выдержало.

Девушка тупо уставилась в пол. На душе стало до того мерзко, что она, не соображая, что делает, налила себе полный бокал виски, одним большим глотком выпила его и, задохнувшись, уронила бокал. Тот с жалобно-печальным звоном разбился на множество мелких осколков.

— Я, пожалуй, пойду, — хрипло сказала она и нетвердыми шагами направилась к двери.

Хосни Хейкаль увязался за ней. Проводить дорогую гостью.

— Передавайте привет достопочтенному профессору Енски, — лопотал инспектор. — Мы, египтяне, очень ценим деятельность этого замечательного ученого, продли Аллах его годы. Надеюсь, что он уже оправился от нервного потрясения?

— Да, да, — механически кивала Бетси, совершенно не вслушиваясь в то, что говорит этот назойливый человечек с внешностью короля Фарука.

Внезапно чиновник крепко взял ее под локоть и придержал на месте. Англичанка страшно удивилась подобной бестактности. На гнев уже просто не было сил. Так что она просто сделала попытку освободить руку из цепких рук нахала. Однако тот не сдавался, все так же настойчиво удерживая девушку на месте. Ни с того ни с сего Хейкаль встал на цыпочки, пытаясь дотянуться до ее уха. Элизабет гадливо оттолкнула его.

— Послушайте! — Инспектор вновь перешел на громкий шепот. — Послушайте! Я не хотел бы, чтобы между нами осталась тень недоверия и неприязни. Мне тоже очень жаль доктора Махфуза. Он был моим учителем. Понимаете? Учителем! А я предал его!

— Я не священник, чтобы принимать исповедь и отпускать грехи!

— Да, да, конечно, — потерянно лепетал чиновник. — Но я хочу исполнить свой долг перед памятью учителя… Все дело в том…

Хейкаль подскочил к двери, рывком распахнул ее, выглянул в коридор и, плотно прикрыв, привалился к ней спиной.

— Все дело в том, что документы, найденные вами в пирамиде царицы Хенткавес, не были подделкой… Вам в руки попали бесценные подлинники… Однако кому-то понадобилось дезавуировать важность вашего открытия… Кому-то очень могущественному… Оригиналы были похищены из лаборатории профессора Махфуза и заменены искусными копиями. После повторной их экспертизы в лаборатории случился пожар. Все сгорело. И сразу последовала странная болезнь доктора Али. Такая скоротечная, что у меня даже возникло подозрение, что…

Он замялся. Видно было, что инспектор страшно напуган.

— Что профессора Махфуза убили? — договорила за него Бетси.

Господин Хосни только судорожно кивнул.

— Но отчего вы столько лет молчали? Почему сразу не заявили в полицию?

— Боялся. Я ведь не герой. Совсем не герой. Извините, госпожа баронесса. И простите меня, ради Аллаха, простите!..

Да, тут было над чем подумать. Информация, полученная Бетси от шейха и инспектора, нуждалась в тщательном анализе. Особенно поразило девушку то обстоятельство, что, оказывается, ее первая книга все же имела научную ценность, что источниковедческая база монографии не фальсифицирована.

Вот взять бы сейчас да ошарашить профессора Енски “приятным” для него известием. Получается, что вся та полемика, которую он вел с ней, выеденного яйца не стоит. И египтологии нужно много чего пересмотреть в своих представлениях о периоде Древнего царства.

Но где она возьмет доказательства? Подлинники, найденные ею в гробнице Хенткавес, кем-то похищены. И неизвестно, существуют ли они еще в природе или же уничтожены так же, как и фальшивки.

Чтобы немного отвлечься и успокоиться, Элизабет решила посетить место раскопок. Конечно, для одного

дня всего этого многовато. Можно было бы и отдохнуть. Но на душе оставался неприятный осадок и ощущение чего-то недоделанного, недоработанного.

В конце концов, в Луксоре она впервые. Долину Фараонов еще ни разу не видела, и прогулка может пойти ей только на пользу. Решено! Короткая экскурсия по Бибан эль-Мулюк — и домой, в “Винтер Палас”. Ведь вечером ее ожидают еще и совет, а затем дружеская пирушка в ресторане. Надо действительно развлечься и отвлечься.

Такси медленно тащилось по неширокой асфальтированной дороге, змейкой извивающейся между нависающими с двух сторон красновато-желтыми скалами. Последняя дорога, по которой некогда уходили в царство вечного покоя владыки Древнего Египта.

Это место необъяснимо завораживало, сразу настраивая на возвышенные и печальные мысли. Бетси на миг почувствовала себя одной из плакальщиц, участвующих в погребальной процессии фараона. Так же медленно, размеренными шагами поднимались люди, так же точно украдкой глядели по сторонам, пытаясь рассмотреть на безжизненных каменных склонах признак хоть чего-то живого. Тщетно. Ни кустика, ни даже убогой травинки.

Вверх, вверх.

Прямо к Фиванскому Пику— горе, которую местные жители называют Шейх эль-Курна — “Рог”. Своим силуэтом она напоминает пирамиду. Вероятно, именно благодаря этому и облюбовали фараоны Восемнадцатой династии эту долину, выбрав ее для строительства своих гробниц. Пирамидообразная вершина, посвященная богине-змее Меретсегер — “Любящей молчание”, напоминала им о захоронениях владык первых династий.

А еще в долину было довольно-таки трудно добраться, что также сыграло определенную роль в выборе этого места для царского некрополя. Расхитители гробниц существовали уже тогда. И стражи порядка имели из-за них много хлопот и неприятностей. Контролировать труднодоступную местность было легче, чем открытую со всех сторон. Фактически пробраться в Долину Царей можно было лишь по этой вот дороге. Правда, тогда еще не такой комфортной.

Со временем и эта безопасность сошла на нет. Дерзость и мастерство преступников все возрастали. Так что уже к концу Двадцатой династии захоронения в долине прекратились. Жрецы стали переносить мумии фараонов в более безопасные и менее доступные места, чтобы защитить тела усопших от осквернения.

Автомобиль остановился у металлического парапета, сваренного из толстых труб. Навстречу Бетси шагнул молодой парень в белой парусиновой форме. На груди у него болтался автомат Калашникова. Туристическая полиция, догадалась девушка, заметив у юноши черную нарукавную повязку с двумя латинскими литерами “ТР”, под которыми было еще что-то написано арабской вязью.

— Ваш документ! — строго потребовал молодой человек.

Глаза его, однако, весело поблескивали при виде очаровательной блондинки с внушительным бюстом.

— Мин фадлак! Пожалуйста! — ответила Бетси по-арабски и протянула юноше свои бумаги.

Полицейский уже открыто заулыбался. То ли от ее учтивости, то ли при виде документов, подписанных самыми высокопоставленными полицейскими чиновниками Луксора. Закинув автомат за спину, парень вернул Элизабет бумаги и приветливо отсалютовал ей, а затем открыл шлагбаум. Подозвав гафира, он перепоручил девушку его заботам и с чувством выполненного долга вновь принялся любоваться роскошной фигурой иностранки.

Гафир усадил Бетси в специальный прогулочный вагончик, и он медленно покатился по раскаленной долине.

Элизабет почувствовала легкое головокружение. Ее предупреждали, что в этом месте особый микроклимат. Но чтобы такое! В воздухе прямо куполом нависла мощная некробиотика. Такая густая, что хоть ножом режь. Нужно будет провести эксперимент с тем оборудованием, которое осталось у нее со времен раскопок на острове Змеиный.

Слева и справа виднелись входы в царские гробницы, узкими забетонированными щелями прорезавшие склоны гор.

Вагончик выехал на широкую площадку и остановился. Гафир знаком показал ей, что, мол, все, приехали. Молодая англичанка выбралась наружу.

— Тутанхамон! — ткнул гафир пальцем в небольшое сооружение из камня, на полтора метра возвышавшееся над землей.

Она отрицательно покачала головой.

— Нет, нет! Сети, Сети Первый.

— Ага! — кивнул охранник. — Гробница номер семнадцать. Прошу сюда.

Узкая тропа сворачивала налево от площадки и вела круто вверх. Миновав сначала могилу основателя Девятнадцатой династии Рамсеса I, они подошли к усыпальнице его сына Сети.

— Эй! — крикнул гафир прямо в темноту, начинавшуюся сразу за открытой решеткой, которой был убран вход. — Есть там кто?!

В ответ раздалось недовольное ворчание, и на свет божий вышел высокий стройный юноша, одетый в шорты и темную футболку с традиционным египетским овалом-картушем.

“Ральф”, — прочитала Элизабет столбик разноцветных иероглифов, вышитых внутри овала. Ага, помощник профессора Енски.

Парень ей сразу понравился. Открытое лицо, возможно, даже слишком красивое для мужчины; спортивная, хорошо натренированная фигура; спокойный внимательный взгляд карих глаз.

— Будем знакомы, Ральф, — первой протянула она ему руку.

Юноша не удивился. Только скосил глаза себе на грудь и, понимающе кивнув, легонько пожал ладонь Бетси.

— Очень рад вас видеть, мисс МакДугал. В жизни вы еще лучше, чем на фотографиях.

“Ого! Он и на комплименты горазд! Прыткий птенчик!”

— Можно просто Элизабет. Или Бетси. Не согласишься поработать моим гидом?

— Прошу! — широким жестом хозяина пригласил ее Ральф внутрь усыпальницы.

“Ну прямо тебе фараон Сети Первый собственной персоной!” — восхитилась Бетси, проходя мимо него. Ее ноздри ощутили тонкий запах дорогого французского одеколона, исходивший от молодого человека. “Кензо”, — констатировала девушка. — Отменный вкус. Но для кого и для чего он так надушился? Неужели специально для встречи со мной?”

Конструкция гробницы была очень сложной. После первой нисходящей лестницы коридор выходил в зал, за которым следовал еще один коридор, ведущий в еще один квадратный зал с ритуальной шахтой.

За нею открылся вход в комнату восьмиметровой ширины с четырьмя колоннами, покрытыми изображениями покойного Сети в окружении различных божеств. Прямо за четырехколонным находился зал с двумя колоннами. Рисунки здесь так и остались нераскрашенными, что дало повод первооткрывателю гробницы, Бель-цони, назвать это помещение Залом графики.

Спустившись по еще одной лестнице, они попали в анфиладу из трех коридоров, приведшую молодых людей в просторный шестиколонный зал с двумя небольшими боковыми алтарями.

А потом они попали в усыпальницу, в которой некогда находился саркофаг фараона. Этот гроб, выполненный из тонкого алебастра, покрывали иероглифы, повествующие о плавании солнечной ладьи Осириса через двенадцать ночных часов по подземному Нилу, кишащему демонами. Саркофаг еще в прошлом веке был доставлен в Англию, где и был приобретен известным британским коллекционером сэром Джоном Сойеном, который поместил его в своем лондонском доме-музее на Линкольне Инн Филд, где он находится и по сей день. Росписи погребальной камеры по праву сделали из гробницы Сети I жемчужину Долины Царей. Они являлись как бы иллюстрацией к надписям на саркофаге покойного. Астрономические созвездия и небесные светила, выполненные в виде диковинных зверей. Бог Ра с головой барана, стоящий в окружении богов и богинь на ладье, завершающей ночное путешествие по подземному миру и вот-вот готовой взойти на небо. Шакалоголо-вый Анубис, совершающий церемонию “отверзания уст” перед Осирисом, изображенным между двумя фетишами Анубиса, состоящими из звериной шкуры, привязанной к шесту, помещенными в сосуд.

— Просто дух захватывает! — восхитилась Бетси. Ральф промолчал, но по всему его виду можно было понять, что он вполне согласен с девушкой.

— А теперь покажи мне ваш раскоп, — попросила она. — И сразу наружу. На сегодня с меня довольно.

Простившись с Ральфом до вечера, Элизабет покинула Долину Царей тем же способом, что и добиралась. То есть на такси. Спустившись по уже знакомой змейке дороги, она заинтересовалась открывшимся видом на долину Дейр-эль-Бахри с расположившимся там храмом царицы Хатшепсут.

Осматривать его, а также развалины близстоящих заупокойных храмов Ментухотепа и Тутмоса III уже просто не было сил. Но размяться и перевести дух после посещения Бибан эль-Мулкж стоило. Девушка притормозила водителя и попросила его с полчасика подождать. Таксисту было все равно. Счетчик “исправно” тикал, накручивая фунты и пиастры.

Дышалось внизу значительно легче, чем в некрополе фараонов. Почему так, кто знает. Может, сказывалась близость Великой Реки, которую даже отсюда уже было видно.

Внезапно ее внимание привлекли какой-то шум и визг. Бетси оглянулась по сторонам.

Стайка оборванных арабских ребятишек, подобравших увесистые камни, обступила что-то маленькое, черное и дико визжащее. Подойдя поближе, англичанка увидела, что этим “что-то” была собака.

Небольшая, черной масти, с длинными ушами, стоящими торчком, и удлиненной мордочкой. Узкие косые глаза песика жалобно смотрели на мучителей. Собака то и дело бросалась на кого-нибудь из мальчишек, пытаясь прорвать круг. Тщетно. Ребятня стояла непоколебимо, словно скалы, окружавшие Долину Царей.

— Ну что, Ахмед? — торопил один из малышей паренька, бывшего на целую голову выше остальных и, по всей видимости, здесь верховодившего. — Когда начнем?

— Когда надо, тогда и начнем! — огрызнулся Ахмед, крепче сжав камень.

Нужно было вмешаться.

— Что здесь происходит? — грозно прикрикнула Элизабет, разрывая круговую осаду.

Мальчишки гневно посмотрели на нового противника, но раж их заметно поутих.

— Шли бы вы мимо, дамочка! — грубо предложил Ахмед. — Не мешайте! Не видите, что ли, шакала-трупоеда поймали! Сейчас зададим ему перцу!

Песик умоляюще смотрел на Элизабет почти человеческими глазами. Девушка заметила, что зрачки у собаки какого-то неправильного, желтого цвета.

— А отложить казнь нельзя?

— Нет! — отрезал Ахмед, и все остальные были с ним явно солидарны.

— Хорошо! — решилась англичанка на старое испытанное средство. — А как насчет выкупа?

Глаза вожака загорелись знакомым огнем. И этот туда же. За бакшиш все отдаст.

— Это дорого будет стоить! — безапелляционно заявил Ахмед.

— Сколько? — достала кошелек Бетси.

Ребятишки переглянулись. По их растерянному виду было понятно, что к такому повороту дел они не готовились. Сколько же можно сорвать с этой сумасшедшей иностранки, так классно шпарящей по-арабски, за жизнь никчемной собачонки?

— Десять фунтов? — робко спросил тот из ребят, который интересовался у Ахмеда временем начала казни.

— Нет, мало! — урезонил его вожак. — Гоните двадцатку, и шакал ваш!

Тратить время на никчемный торг не хотелось. Пусть ребятня купит себе сладостей. Она отдала запрашиваемую сумму, и стайка умчалась прочь, показывая глупой иностранке язык и обзывая ее всяческими неприличными словами.

На площадке остались лишь Элизабет и несчастный песик.

— Ну, что мне теперь прикажешь с тобой делать? — обратилась девушка к четвероногому существу.

Собака, разумеется, ничего не ответила, но выражение ее глаз было достаточно красноречивым. Просеменив мелкой трусцой к Бетси, пес потерся боком о ее ногу, а затем благодарно лизнул девушку в руку.

— Оставить тебя здесь, — размышляла мисс МакДугал вслух, — так еще чего доброго они опять примутся за свое. Ладно, возьмем тебя на восточный берег, в город. А там решай сам. О'кей?

Песик радостно тявкнул. Англичанке даже на миг показалось, что в ответ на ее предложение он согласно

кивнул.

Договориться с покладистым шофером взять с собой еще одного пассажира удалось без труда. Какой-то лишний фунт дела не решал.

— Какая у тебя нежная шерсть! — восхищалась по пути девушка, поглаживая спинку песика. — А какие ушки!

Странно. Никогда раньше она не замечала за собой особенной любви к животным. Наверное, так на нее действует Египет.

Когда ее такси притормозило у “Винтер Паласа”, собачка первой выскочила из машины и стала терпеливо дожидаться Элизабет у парадного подъезда.

— Э нет, дружочек, мы так не договаривались! — погрозила она псу пальчиком и отправилась к себе в номер.

Оглянувшись у самого лифта, девушка заметила, что странный пес тоскливо провожает ее взглядом, наблюдая за нею сквозь стекло. Ладно, бог с ним. Нужно о людях подумать.

Через час, приготовившись к визиту в госпиталь и ресторан, Элизабет вышла на улицу, и первое, на что она наткнулась, был все тот же спасенный ею черный песик. Он лежал у входа в гостиницу в живописной статуарной позе. Поджав задние лапы и вытянув передние. В этот миг он напоминал известное древнеегипетское изваяние бога Анубиса из гробницы Тутанхамона. Такое же ленивое спокойствие, блуждающая мечтательная улыбка, если можно выразиться подобным образом о собачьем оскале.

Завидев ее, пес вскочил и, радостно завиляв хвостом, той же своей царственной трусцой приблизился к спасительнице. Стал как вкопанный и ожидающе уставился на Бетси своими узкими миндалевидными глазами.

— Ты что же, намерен стать моим проводником по Луксору? А заодно и охранником?

Пес громко тявкнул, как бы подтверждая сказанное девушкой.

— Ну, посуди сам, какой из тебя охранник? Маленький, тощенький. Любой обидеть сможет. Обиженное несогласное рычание.

— А жить ты собираешься здесь, на улице, у входа в отель?

То ли вздох, то ли всхлип.

Человек и собака смотрели в глаза друг другу. И что-то новое нарождалось между этими двумя существами. Какой-то мостик, соединивший две одинокие бродячие души, затерявшиеся посреди огромного древнего города.

— Ладно, посмотрим, — решилась наконец Элиза бет. — Слышишь, проводник, может, подскажешь, как добраться до госпиталя?

Презрительное тявканье. Дескать, раз плюнуть.

Маленький черный комок кинулся на проезжую часть. Раздался отчаянный сигнал автомобиля, резкий скрип тормозящих колес…

Бетси закрыла глаза, а когда открыла их вновь, то увидела, что у тротуара стоит такси, из которого с громкой руганью вылезает шкафоподобный водитель.

— У тебя что, глаза повылезали?! — орал он на онемевшую мисс МакДугал. — Смотреть нужно за своей собакой! Чуть не раздавил ее, белый дьявол тебе в печенку!

Что?!

Молодая англичанка резко обернулась. Песик с самым невинным видом прятался у нее за спиной. Вот негодник! На миг ей вновь показалось, что собака шкодливо скалится.

— Так что, — чуть успокоился таксист, — будем ехать, мэм, или как?

— Да, да, конечно. — Она поспешно подошла к машине.

Пес, на мгновение опередив ее, прошмыгнул в салон и удобно устроился на заднем сиденье. Элизабет только хмыкнула. Хорош помощничек.

— Славная у вас собачка, леди! — совсем размяк шофер, в уме уже прикинувший, сколько сможет содрать чаевых с чудаковатой иностранки и ее четвероногого питомца. — Наверное, редкой породы? Сдается мне, что у нее в роду были шакалы!

Одобрительное урчание.

— А как зовут?

— Не знаю, — растерянно протянула Бетси и, уловив настороженный взгляд водителя, поспешила поправиться. — Упуат. Его зовут Упуат.

Презрительный рык.

— Упуат? — удивился таксист. — Это ж как понимать?

— Упуат — это древнеегипетский бог в виде волка, — терпеливо пояснила девушка. — Он служил проводником в загробный,мир.

— А-а-а! — протянул араб с умным видом. — Вот оно что. Проводник, значит! — Он оглянулся на песика, ответившего мастеру руля учтивым оскалом.

Разумеется, пса в госпиталь не пропустили.

— Жди здесь! — приказала ему Бетси. — Будешь умницей, накормлю тебя вкусным обедом. Короткий кивок. Иди, мол, все понятно.

В палате ее уже ожидали Гурфинкель, Покровский и Ральф. Разумеется, сам профессор тоже был на месте. Элизабет отметила, что Енски-старший выглядит совсем неплохо для человека, страдающего сердечной недостаточностью. Легкий румянец, задорный блеск в глазах. При ее появлении он даже встал с постели, галантно поклонился и приложился к ручке.

— Ужасно, ужасно рад вас видеть! Теперь уж точно все пойдет как по маслу!

Девушке почудилось, что в глазах Ральфа промелькнула искра ревности. К кому и к чему?

Неторопливо и обстоятельно она изложила все то, что ей удалось накопать за первый день, проведенный в Луксоре. Профессор то и дело восхищенно цокал языком, дивясь ее расторопности. Бумба едва не ревел от восторга, а Миша только вздыхал. Вот бы кого в напарники, а не этого неповоротливого остолопа, только и мечтающего, что о бутылке виски да куске хорошего бифштекса с кровью. Ральф помалкивал. Возможно, стеснялся своего слишком юного возраста.

Естественно, Бетси поведала членам синклита далеко не все. Например, она утаила полученную от Хусейна Абд эр-Махмуда информацию о Бен-Бене и сокровищах. Зато в самых красочных тонах расписала свой визит к Хосни Хейкалю, сделав особый акцент на сенсационных признаниях господина инспектора по поводу переписки царицы Хенткавес и смерти профессора Али Махфуза.

Алекс Енски был убит и повержен. И расстроило его главным образом не то обстоятельство, что он был не прав в своих нелепых нападках на Бетси, сколько сам факт подмены и, естественно, гибель друга.

— Разумеется, я при первой же возможности принесу вам публичные извинения, Элизабет! — заверил он девушку. — Но, сами понимаете, одних ваших слов маловато. Нужно найти если не подлинники документов, то хотя бы надежных свидетелей подмены. Вот если бы заставить Хейкаля дать официальные показания..

— Он на это не пойдет, — усомнилась мисс МакДугал.

— Посмотрим. Возможно, удастся найти убедительные аргументы, — зловеще пообещал археолог. — Бедный Али! Тр-рубы Иер-рихонские! Я таки доведу это дело до конца. Клянусь двенадцатью коленами Израилевыми, что убийцы доктора Махфуза понесут примерное наказание! Фьяфол иф зафефи!

От волнения у него снова выпала вставная челюсть.

— Ффе, бафта! Ффатит болеть! Немедленно фыпи-фыфаюсь!

Еле-еле всем скопом уговорили разбушевавшегося ученого повременить еще пару дней. Тем более что на раскопе может быть небезопасно. Первый свой удар маньяк, если он вновь объявится, несомненно, нанесет прямо в сердце экспедиции. То есть по профессору Енски.

— Эй, фы и сами там поостофошнее! — всполошился Алекс. — Тфубы Иефифонские! Я себе фофек не пфоф-фу, если с кем-либо из фас фто-то флуфится!

День закончился веселой пирушкой в ресторанчике “Миш Мэш”, который находился неподалеку от госпиталя, на перекрестке улиц Эль Гоуда и Телевижен. Это веселое заведение пользовалось особой популярностью у археологов, ведущих раскопки в Луксоре и его окрестностях.

Дружеской атмосфере, установившейся за их столом, не мешала даже протяжная, до одурения однотипная египетская музыка.

Изголодавшийся и истомившийся от жажды Бумба усиленно налегал на мясо и спиртное. Не забывал он при этом и об Упуате, раз за разом скармливая тому то кусочек курицы, то сочный кебаб.

Пес был официально представлен членам экспедиции и как-то сразу вписался в сообщество археологов. Правда, не обошлось без казуса. Едва завидев Упуата, Ральф как-то сразу побледнел и прижался спиной к стене. Ткнув в собаку пальцем, юноша заплетающимся языком произнес:

— Эт-то он! Это т-тот с-самый ш-шакал, к-который п-пил к-кровь уб-бит-тых!

Конфликт, конечно, был сразу улажен. На помошь растерявшейся Бетси пришел Бумба Покровский, который, схватив песика на руки, принялся тыкать его прямо под нос Ральфу.

— Не, blin, v nature, ты только посмотри, какой из него трупоед! Милая собачка! Такая смышленая! Разуй zenki, koresh. А то я тебе сам пасть порву!

— Н-но! — возмущался юноша, поигрывая тугими мускулами.

— Короче, filtryi bazar! — Речь Бумбы становилась все более образной и эмоциональной, так что Ральф поспешил признать свою ошибку и принес извинения мисс МакДугал и Упуату…

— Не, blin, — говорил спустя два часа Покровский псу, косясь на танцующих под арабские ритмы Элизабет и Ральфа. — Уже спелись! Про нас совершенно забыли. На нас им наплевать! Ну, вздрогнули!

Он вылил себе в рот очередной бокал пива. Не какой-нибудь паршивой местной “Стеллы”, а самого настоящего “Гиннесса”. Элизабет МакДугал была широкой натурой. Особенно если приходилось расплачиваться чужими деньгами. Упуат тоскливо проводил глазами темную жидкость, исчезнувшую в глубинах Бумбиного организма, и завистливо облизнулся. Этот факт не прошел мимо внимания Покровского.

— Что, брат, горло пересохло? Хочешь промочить?

Пес сделал стойку.

— Zametano!

Щедрой рукой он налил пива в тарелку и поставил — перед Упуатом. Тот жадно принялся лакать горьковатую влагу, слизывая розовым языком остатки пены, налипающие на усы и морду.

— Ты че это вытворяешь?! — вмешался Миша, тоже изрядно нализавшийся. — Спаивать собаку? Да она же нюх потерять может!

— Но-но! — помахал на приятеля пальцем Бумба. — Не учи ученого, blin! Да ты знаешь, что мой дядя держит в Йоркшире ферму по разведению охотничьих собак? Так вот он специально раз в неделю поит своих питомцев “Гиннессом”. Для обострения нюха.

Гурфинкель усомнился и в рецепте, и в том, что у Бумбы есть такие родственники. По крайней мере о йоркширском дяде от Покровского он слышал впервые. Однако перечить не стал. Ему было хорошо и весело. Зачем же мешать расслабляться другим? Пусть и у собачки будет праздник.

Вернувшись в отель, Элизабет уладила с администратором вопрос насчет своего четвероногого питомца. Служащий был неизменно вежлив и услужлив. “Винтер Палас” был первоклассным заведением, вполне оправдывающим свои пять звезд. Все к услугам клиентов. Любой каприз. Леди хочет взять с собой в номер песика? Нет проблем. Заполните вот эту карту. И вот эту. Вызвать ветеринара? А то собачке, кажется, нехорошо. Ах, она чуток перебрала пива? Да, да, конечно. Отчего бы и нет! На все воля Аллаха. Спокойной ночи. Приятных снов.

Принимая душ, девушка не переставала удивляться. Надо же, ей совсем не противно пребывать в Египте. А как же ее пресловутая ненависть к этой стране? Куда она подавалась? Улетучилась, словно нестойкий дезодорант. Если так и дальше пойдет, она еще чего доброго влюбится в Египет.

Вытерев насухо волосы, она бросила махровое полотенце в близстоящее кресло. Оттуда донеслось недовольное ворчание.

— Ой, Упуат, извини! Я тебя не заметила!

— Упуат, Упуат! — донесся из-под полотенца глухой, чуть пьяный голос. — Вообще-то меня зовут Анубис!