Осколки времени

Точка отсчета 1 Предложение

Коттедж был без преувеличения шикарный: в скандинавском стиле, двухэтажный, с балконами на втором этаже, огромной территорией, на которой нашлось место отдельному гаражу, беседке и даже бассейну. Последний пока что был затянут полиэтиленом, но ближе к лету вода в нем будет играть солнечными бликами, а рядом непременно появятся шезлонги и зонтики.

– Здесь мы будем делать барбекю, – Виолетта указала на пока что лысый газон и произнесла последнее слово на французский манер, немного смягчив и растянув последнюю букву. При этом она забавно сложила губы трубочкой, как некоторые любят делать для селфи, и вытянула руку, разглядывая отполированные ногти, покрытые вишневым гель-лаком. Укладка на ее темных блестящих волосах держалась по стойке «смирно» даже под порывами ветра. – Ты любишь барбекю, дорогуша?

Ульяна согласно кивнула и плотнее запахнула пальто – она не любила барбекю, ей уже давно не терпелось оказаться там, где тепло, и подальше от Виолетты. Снова заболела голова, от ее «дорогуши» дергался глаз, а от усилившейся в непосредственной близости леса промозглости зуб на зуб не попадал. После странного приступа, который случился два года назад, она мерзла на каждом шагу. Если бы Стас не попросил ее развлекать жену делового партнера, Ульяна бы с большим удовольствием осталась дома, сидела с книгой под пледом и потягивала дымящийся горячий шоколад.

– Виолетта, пойдемте в дом? Я немного…

– На «ты». – Та проигнорировала ее с изяществом носорога. – Дорогуша, такой вот теремок – дело большое, ты, и только ты должна намекнуть своему мужику об этом. Они скряги еще те, но я ныла до тех пор, пока Вадик не решился. И вот мы здесь… Камилла!!! – пронзительный визг заставил Ульяну вздрогнуть. – Сколько тебе раз говорить – не трогай всякую гадость!

Гадостью оказался породистый пушистый кот, который с поразительной прытью метнулся к решетчатому забору и скрылся из виду. С газона донесся оглушительный рев. На фоне серого дня трехлетняя дочь Виолетты маячила розовым пятном – пухлая, с надутыми щеками, в кислотно-ярком утепленном комбинезоне с капюшоном в виде зайчика.

– Пусечка моя, – усевшись рядом с чадом на корточки, принялась увещевать Виолетта, – я же тебе говорила, что от этой дряни можно нахвататься заразы и что у мамочки на шерсть аллергия. Мы тебе лучше птичку заведем. Или рыбок. Хочешь?

– Не-е-ет! Хо… – сквозь рев, который мог перекрыть сигнал гражданской тревоги, пробилась икота, – чу ки-су!

Ульяна сама хотела завести кошку, но у Стаса тоже была аллергия. К тому же котенком надо заниматься – а когда это делать, если она с утра до вечера на работе, а он и подавно? Он настаивал на том, чтобы она бросила работу, особенно когда полгода назад начались дикие головные боли, после которых она по нескольку дней изображала привидение. Стас настоял на полном обследовании, но МРТ не показало никаких отклонений, с кровью тоже все было в порядке. Врачи ее разве что как лягушку не препарировали, но ничего не нашли. Давление то падало, то взлетало до невиданных высот, неожиданные приступы слабости накатывали волнами. Ей выписали таблетки и сошлись на том, что все дело в переутомлении и стрессах на работе, но Ульяна не видела себя домохозяйкой от слова совсем.

«Пусечка» продолжала орать – лицо приобрело цвет спелой малины, она топала ногами, махала руками, а в завершение концерта вцепилась в идеальную «мамочкину» прическу, порываясь превратить ее в воронье гнездо. После чего растрепанная и притихшая Виолетта наконец-то решила, что настала пора вернуться в дом. За это Ульяна была искренне благодарна и не в меру капризному чаду, и коту.

Она остановилась на крыльце и пару минут приводила себя в порядок: немного поправила косметику, от сильного ветра синие глаза стали еще ярче и слезились. Длинные волосы она с трудом продрала расческой. Тонкие – расплата за натуральный русый цвет, – они постоянно путались. Стас советовал постричься, но Ульяне было жалко их обрезать. Все-таки четыре года растила.

Из просторного холла открывался вид на задний двор и кухню. Все в пастельных тонах, лишь несколько ярких штрихов – цветных диванных подушек и настенных панно с морской тематикой – выбивались из общей гаммы, но без них было бы совсем грустно. Справа и слева от лестницы – огромные живые цветы в высоких плетеных кадках.

– Наши дамы вернулись, – из гостиной вышел Вадим – приземистый лысеющий мужчина, следом за ним – Стас. Его усталость залегла темными кругами под глазами: повышение далось ему немалой кровью. Ульяна подошла и взяла его руку в свою, озябшие пальцы не могли согреть, но удержаться от короткой ласки не получилось.

– Все хорошо? – прошептала одними губами.

Стас недовольно кивнул и отнял руку – он терпеть не мог нежности на людях, принял деловой сосредоточенный вид, а за ужином смотрел на нее исключительно тогда, когда нужно было изобразить идеальную пару.

Остаток вечера Ульяна мило улыбалась Вадиму и его жене, а когда мужчины удалились в кабинет, еще с полчаса сидела в детской. Иногда уворачивалась от летящих в нее игрушек, иногда не успевала, слушала о том, как нелегко воспитывать ребенка одной, когда муж постоянно занят делами, что с няней сладу нет – постоянно жалуется, что ребенок неуправляем.

– Я ей говорю: это твоя задача – воспитывать. А она мне: что толку от моего воспитания, когда вы ей все позволяете. Деревенщина! Вылезла из какой-то Самары и считает, что может меня учить, как мне со своим ребенком общаться.

Что бы Виолетта сказала, если бы узнала, что сама Ульяна из Волгограда?

– Ребенку нужны родители, – заметила она, – которые умеют объяснять, как себя вести. Когда он кидается в людей куклами – это уже перебор.

Сама не ожидала, что выдаст такое – привычка молчать и держать мнение при себе в ней укоренилась давно, но сейчас Ульяна чувствовала себя гораздо лучше. Виолетта посмотрела на нее как-то странно, и дальнейший разговор скис. К счастью, долго изображать холодную учтивость не пришлось.

Ощущение того, что улыбка приклеилась к лицу, не отпускало, но, оказавшись в машине, она вздохнула с облегчением. Вадим с семейством остался в своем шикарном коттедже, впереди – чудесный вечер со Стасом. Только он и она. Откинувшись на спинку сиденья, Ульяна пристегнулась и погладила его запястье.

– Устал?

– Не то слово, – он бросил на нее недовольный взгляд, – с какой радости ты стала спорить с этой курицей? Я же тебя просил: будь помягче, мило улыбайся и кивай. Даже если она несет самую несусветную чушь – тебе-то какая разница?

– Я не спорила, – она легко сжала его руку, уткнулась носом в щеку и с наслаждением вдохнула резковатый запах цитруса и бергамота, – просто сказала свое мнение.

– Если твое мнение будет стоить мне контракта, это слишком дорогая цена. Не находишь?

Хорошего настроения как не бывало. Ульяна закусила губу и отвернулась к окну. Она не стала говорить, что если из-за этой ерунды может сорваться контракт, то обходить бы таких партнеров стороной. Он молча вел машину – далекий и отстраненный, дорога убаюкивала, даже боль притупилась, свернулась узелками в висках, чтобы оживиться чуть позже. Что ж, спасибо и на этом. Казалось, она только на мгновение прикрыла глаза, а проснулась уже когда заехали на подземную парковку.

Карьера Стаса стремительно шла в гору, они действительно могли позволить себе многое: новую трехкомнатную квартиру неподалеку от Петроградской, дорогую спортивную «ауди» и много чего еще. Ульяна искренне радовалась его успеху, но на выходные снова и снова оставалась одна. Все их прогулки и редкие совместные вечера превратились в онлайн-совещания. Ему постоянно кто-то звонил, или он звонил кому-то сам. Ей оставалось только заполнять промежутки между разговорами, они проводили вместе все меньше времени.

– Прости меня, Солнц. – Неожиданное короткое прикосновение к волосам. – Я вел себя как самый настоящий козел.

– И ты прости, – тихо сказала Ульяна. – Просто она меня достала.

Стас поморщился, покачал головой.

– Забыли. – Он мягко заключил ее лицо в ладони и заглянул в глаза. – Согласна?

Она растерянно моргнула и улыбнулась. Казалось, в нем уживаются два разных человека – непохожих как небо и земля. Первый улыбался ей в конференц-зале, а потом отвез в больницу и безвылазно сидел там целые сутки, пока она не пришла в себя. И второй – легко бросающий жестокие слова, высокомерный и снисходительный, от которого ей захотелось сбежать в первые минуты знакомства.

Горячие пальцы Стаса скользнули по ее щеке, по шее и чуть ниже – к ключицам. Он коснулся губами ее губ, и дыхание сбилось. Низ живота свело сладкой судорогой предвкушения, Ульяна подалась к нему, положила руки на плечи, но он неожиданно отстранился. Какое-то время они просто смотрели друг на друга, тяжело дыша. Его серые глаза стали почти светлыми, зрачки расширились.

– Кажется, нам стоит поторопиться, – хрипло выдохнул Стас и открыл дверцу.

– Кажется. – Щеки горели, в ушах гулко ухал пульс. Ульяна поспешно вышла из машины, неосознанно облизнула губы, стараясь справиться с накатившим возбуждением. Как же давно они не были вместе!

Шри-Ланка. Май 2015 г.

Ульяна проплыла несколько метров и вынырнула, откинув за спину намокшие тяжелые волосы, выбралась из бассейна. Стас помахал ей рукой и вернулся к делам: он сидел на открытой веранде, на диванных подушках, на низеньком столике устроились открытый ноутбук и запотевший бокал с коктейлем. Ему удалось вырваться всего на неделю, и они сняли виллу – втридорога, как ворчал Стас. Ульяна не понимала, почему бы просто не забронировать номер или бунгало в отеле, но он сказал, что там ему толком не дадут поработать.

В отдельно стоящем доме действительно была своя прелесть: он утопал в зелени, а единственными нарушающими тишину звуками были пение птиц, стрекотание цикад и шорох листьев. Идея с отдыхом оказалась не так уж и плоха – здесь она почувствовала себя лучше, даже перестала пить таблетки и впервые всерьез поверила в переутомление. Набегавшись по экскурсиям и вдоволь наплававшись, Ульяна отключалась и спала как убитая. Это радовало, потому что поговорить о страхах по поводу приступов было не с кем. Стас считал, что чем меньше она будет на них зацикливаться, тем быстрее они пройдут, он целиком и полностью поддерживал врачей по поводу стрессов и переутомления. Потому и привез сюда.

– Вода потрясающая! – Она отжала волосы и, ступая босыми ногами по нагретому камню, подошла к нему. – Сегодня не штормит, поедем к океану?

– Попозже, Солнц.

– Хорошо.

Она вернулась к бассейну, надела очки и взглянула на небо. Светлые облака, разбросанные штрихами там и тут, высокая синева, раскаленная солнцем до светло-голубого оттенка. Сезон дождей уже закончился, но прошлой ночью на остров обрушился тропический ливень, из-за которого поднялись волны и пришлось остаться дома. Стас работал, а Ульяна читала «До встречи с тобой» Джоджо Мойес и плавала в бассейне. Уже не раз и не два приходило в голову порисовать, но она слишком давно не держала в руках ни кисть, ни перо планшета. Вряд ли из этой затеи что-нибудь получится.

Загорать ей было категорически противопоказано – она сгорала в два счета, плюс ко всему на коже мгновенно табунами высыпали веснушки, поэтому Ульяна открыла зонтик и устроилась на шезлонге. Жужжали насекомые, легкий ветерок ласкал обнаженную кожу и приносил с собой одуряющий аромат цветов, полуденный зной убаюкивал. Стоит оказаться на отдыхе, как все проблемы кажутся далекими и несущественными. Даже время здесь течет иначе: замедляется, тянется как патока, каждой минутой наслаждаешься и проживаешь ее сполна. По утрам не надо вскакивать под вопли будильника и полусонной тащиться на работу, никаких завалов и крайних сроков. Красота!

Истома напоминала дурманящий водоворот – сопротивляться ей не было ни сил, ни желания. Голова кружилась то ли от жары, то ли от безмятежного счастья. Плеск воды совсем рядом, шаги. Тень закрыла солнце, она встретилась с ним взглядом и улыбнулась, а он опустился рядом с ней и медленно провел пальцами по ее ноге – от щиколотки к бедру. Прохладная от воды кожа вспыхнула под его прикосновениями, и Ульяна уже не знала, где заканчивается реальность и начинается вымысел. Она терялась в его глазах и откровенных ласках, сходила с ума от нежности и желания.

– …твою! Тебя что, за ручку к нему отвести и показать, как дела делаются?

Оглушенная и растерянная, Ульяна приподнялась на локтях. Стас стоял у края бассейна, спиной к ней. Похоже, кому-то из его подчиненных не повезло ошибиться: категоричную требовательность к себе он переносил и на всех остальных.

– Да! Да, чтоб тебя! Если ты такой недоумок, надо было звонить мне. – Пауза. – И в два, и в три часа ночи!

Он не заметил, что она проснулась, – прошелся вдоль бассейна и свернул за дом, а Ульяна села на шезлонге и обхватила себя руками. Кожа все еще пылала от ласк, возбуждение отзывалось внутри мучительно-сладкой тяжестью. Странный, будоражащий сон: яхта, покачивающаяся на волнах, и она, кусающая соленые губы от наслаждения. Но самое странное заключалось не в этом.

Мужчина, с которым она занималась во сне любовью, не был Стасом.

Выкинуть образ из головы не получилось. Ульяна пыталась себя убедить, что это всего лишь сон, но выходило из рук вон плохо. Стас сказал, что у него выбраться в ближайшие несколько часов не получится, поэтому после обеда она вызвала такси и сбежала к океану, радуясь возможности побыть в одиночестве и привести в порядок свои мысли. Волн здесь почти не было, бирюзовую воду рассекали только лодочки, водные мотоциклы и катера с водными аттракционами для туристов. Возможно, именно поэтому здесь было много семейных пар с детьми. Последние с визгами плескались у берега, носились мимо шезлонгов и временами отвлекали от наваждения сна и чувства вины. С какой радости ей вообще такое снится?!

Стас не был ее первым мужчиной, но рядом с ним она никогда не задумывалась о других. Несмотря на все, что говорят про пары, которые долго живут вместе, и охлаждение, он ее по-прежнему волновал. Ей нравилось, как светлеют его глаза после оргазма, и то, как он произносит ее имя. Сейчас у них действительно все шло хорошо: каждое утро начиналось с поцелуя и завтрака в постель, а вечер заканчивался приятными моментами близости. Впрочем, это был скорее приятный бонус к отпуску, потому что относительно недавно – аккурат до того случая, когда они возвращались от Вадима и Виолетты, все было совсем по-другому.

Стас любил достаточно жесткий секс без прелюдий, а попытки поговорить о том, что это не всегда приятно, сводились к «комплиментам»: мол, все дело в ней и ее скованности. Но сейчас он будто задался целью наверстать упущенное за все время. Они не могли насытиться друг другом, и тут ни с того ни с сего – такое. Больше того, по какой-то необъяснимой причине Ульяна была уверена, что где-то уже встречала этого мужчину, что он не менее реален, чем все, что ее окружает. Она пыталась вспомнить, где именно, но не могла. Высокий, темноволосый и смуглый, похож на кинозвезду или бизнесмена с обложки «Форбс». С какой радости он затесался в ее весьма откровенные сексуальные фантазии? Вспоминая взгляд темных глаз, Ульяна почувствовала, как по коже побежали мурашки. Она замотала головой, стараясь избавиться от навязчивого видения, и бросилась к океану.

Вода немного охладила и помогла отвлечься, а после Ульяна уткнулась в книгу и не остановилась, пока не перевернула последнюю страницу. Солнце уже почти село, в тени под соломенным зонтиком даже стало немного прохладно. Она смотрела на расцвеченное всеми оттенками лилового небо, на отражение огненного диска в зеркальной полосе прибоя и на перламутр набегающих на берег волн. Концовка романа окончательно выбила ее из колеи. Плакать Ульяна не умела, но сейчас была к этому близка как никогда.

– Изменяешь мне, – голос Стаса раздался совсем рядом, она вздрогнула и подняла на него удивленный взгляд.

– С книгой, – пояснил он. – Я скучал.

Легкая светлая рубашка и брюки, слегка вьющиеся волосы растрепал ветер, на губах играет улыбка. Вдали от своей работы он становился на удивление уязвимым. И настоящим. Немного вспыльчивым, вздорным, зацикленным на себе, но внимательным, а когда не был занят, даже заботливым. Иногда ей казалось, что Стас знает о ней больше, чем она сама.

– Как ты узнал, что я здесь?

Ульяна собиралась в другое место, но потом решила, что обидно будет, если все-таки разыграются волны.

– Я не нашел тебя на ближайшем пляже, и… – он подошел ближе и опустился на корточки рядом с ней, – вспомнил, что тебе понравилось здесь.

На сердце стало тепло. Они приезжали сюда в первый день отдыха, и она не раз говорила, что хотела бы побывать здесь снова. Изо всех людей на планете она в последнюю очередь назвала бы романтиком Стаса, но сегодня ему удалось ее удивить.

– Невероятно.

– Я помню обо всем, что касается тебя.

Ульяна улыбнулась, а он достал из кармана голубую бархатную коробочку, открыл ее и неловко встал на одно колено. Подготовиться к такому нельзя, оно просто происходит, поэтому сейчас она только смотрела на него, чувствуя, как бешено колотится ее сердце.

– Солнц, – Стас достал кольцо и взял ее за руку, – выходи за меня.

Ульяна смотрела на него расширившимися глазами и молчала, зато передумать успела много чего. В частности, о том, что никогда не пыталась представить, как это произойдет. О том, что она знает его каких-то два года. Разве этого достаточно, чтобы понять, хочешь ли ты связать свою жизнь с человеком навсегда? Наверное, достаточно, но тогда почему она не чувствует – как это там называется, бабочек в животе? Или простого тихого счастья. Ну или что там еще положено в таких ситуациях.

– Ты слышала, что я сказал? – Он нахмурился.

– Да.

– И?

– А мы не слишком торопимся?

– Ты так считаешь?

– Не знаю, – Ульяна растерянно пожала плечами. – Просто… просто иногда мне кажется, что мы с тобой слишком разные.

– Разным веселее, чем похожим друг на друга до тошноты.

– Еще меня здорово напрягают головные боли. А если я сойду с ума и буду вести себя как первая жена Рочестера?[1]

– Тогда мне придется нанять сиделку и запереть тебя на чердаке.

– У нас нет чердака.

– В туалете?

Она не выдержала и рассмеялась, а Стас улыбнулся, надел кольцо ей на палец и поцеловал руку.

– Я счастлив.