Осколки времени

Глава 2

Солнце, нагло выглядывающее из крошечной щели меж задернутых занавесок, наконец-то заставляет меня проснуться. Мой будильник тоже сыграл свою незначительную роль более пятнадцати минут назад. Я сопротивляюсь искушению кликнуть на «отложить» и еще большему искушению использовать ключ ХРОНОСа и вернуться на пять или шесть часов назад, чтобы снова забраться в постель. Кровать просто огромная. Учитывая то, как крепко спала, я, вероятно, и не замечу своего двойника. Можно было бы просто свернуться калачиком на другой стороне, и…

Нет. Подними свою ленивую тушу с кровати.

И, хотя тело мое убеждено, что ему не помешало бы побольше отдыха, разум бушует. Поэтому я встаю, принимаю душ и натягиваю одежду. Несмотря на то, что мне хочется переместиться в Лондон прямо сейчас, я должна позавтракать и хотя бы пробежаться глазами по файлам Джулии и дневнику, который передал мне Макс.

Меня беспокоит предупреждение Джулии о том, что путешествие в Лондон может сорвать планы Пятой Колонны, но меня также беспокоит и сама Джулия. Я не знаю ее. И несмотря на то, что я не верю или по большей части не верю тому, что Джулия сказала о Кирнане, у меня не было ощущения, что она лгала мне. Похоже, она действительно верит, что Кирнан на стороне Сола, поэтому вопрос в том, почему она так считает.

Было бы неплохо поговорить об этом всем с кем-нибудь еще. Но учитывая то, что мы находимся под наблюдением, могу предположить, что это также распространяется на наши телефонные звонки и переписки. Вчера вечером, перед тем как лечь спать, я позвонила папе, чтобы узнать, как там дедушка, который довольно хорошо оправляется после инсульта, и рассказать ту же фальшивую историю о Лондоне. Он дважды спросил, уверена ли я, и по его голосу я поняла, что он подозревает что-то. Не могу вспомнить, когда я еще так откровенно лгала своему отцу. Оглядываясь назад, понимаю, что это было умно, потому что я, кажется, не сильна в этом.

В планшете наверняка есть важные файлы, которые я должна просмотреть, но вместо него я хватаю дневник. Макс явно из тех людей, которые строго следуют правилам. Если бы Джулия знала об этом дневнике, он отдал бы его мне до нашего ухода, когда вводил координаты места нашей следующей встречи в мой ключ. Что бы там ни было, это должно быть очень важным для Макса, раз он рискнул провернуть такое за ее спиной.

Я поставила кофейник и насыпала хлопья в огромную миску, как любит Коннор, а затем вышла во внутренний дворик, чтобы понежиться в разбудивших меня лучах солнца. Когда я открывала дневник, из него вылетел сложенный клочок бумаги и приземлился прямо в мою миску с хлопьями. Я выуживаю его и открываю. Это записка от руки, всего два предложения. Не смотри это в доме. Удали, когда закончишь, и верни дневник мне, никому больше. Последние два слова подчеркнуты, и все это подписано буквой «М».

Я скомкала записку и сосредоточилась на дневнике. Он выглядит так же, как и остальные, – компьютер в обличии книги, которым вряд ли получилось бы обхитрить кого-либо, даже из более ранних веков. Место под обложкой, где обычно появляется имя историка, зачеркнуто синими чернилами.

Просматривая страницы, я замечаю, что все они пусты, кроме первой, там всего одна ссылка со стандартным форматом ХРОНОСа для дат: 09192009.

Странно. Я ожидала увидеть страницы с записями или список ссылок, подобных тем, что были в конце дневника другой-Кейт. Я целыми днями щелкала по этим ссылкам и просматривала записи, сделанные мной из другой временной линии. Кейт Кирнана, мое альтер-эго, которое было стерто одним из сдвигов во времени, которые превратили киризм из больной идеи в голове моего деда в самую большую, самую могущественную религию в мире.

Я не в доме, поэтому требования, изложенные в записке Макса, выполнены. В любом случае, не думаю, что приборы для слежки смогут захватить видео из дневника ХРОНОСа. Люди без гена вообще не могут управлять дневниками, и, даже имея этот ген, для просмотра записей мне все равно не обойтись без этого крошечного диска за ухом. Но я все же решаю немного увеличить дистанцию между собой и Старшим Братом. Прихватив хлопья и дневник, я иду к садовым качелям на заднем дворе.

После того как я нажимаю на ссылку, передо мной открывается голографическое изображение пожилой женщины в инвалидном кресле. Вокруг нее возвышаются деревья и густая зелень, что кажется мне странным. Такую местность нельзя назвать легкодоступной для человека в инвалидном кресле.

Кроме того, это видео чем-то отличается от других записей, которые я смотрела, хотя поначалу мне сложно определить, чем именно. Но после того, как женщина складывает руки на своих коленях, я догадываюсь. Все записи другой-Кейт и все те, что я смотрела в дневниках Кэтрин, начинались с крупного плана руки или тела человека, записывающего видео, пока они не отходили от устройства. На этот раз я лишь мельком замечаю кончик пальца, а затем вижу женщину, сидящую в нескольких метрах от камеры.

Кто бы ни записывал это видео, он делает несколько шагов к инвалидному креслу, и я понимаю, что та женщина – Делия. У нее все такие же бездонные голубые глаза, но лицо ее уже утратило прежние черты юности. Подбородок стал мягче, а волосы белее и тоньше. Я наскоро подсчитываю – если ей было чуть за тридцать, когда они застряли в 1938 году, то здесь Делии больше ста лет. Выглядит очень неплохо для столетней, и я задумываюсь, жива ли она еще. Наверное, это маловероятно, но какова средняя продолжительность жизни человека, родившегося в конце двадцать третьего века, с неизвестно сколькими генетическими изменениями?

Чей-то голос произносит: «Запись идет». Затем Делия прочищает горло и начинает говорить:

«Привет, Кейт. Если Макс сделает все так, как я просила, то ты станешь первой и единственной, кто увидит это. Я надеялась, что все еще буду рядом, чтобы поговорить с тобой лично. Доктор Джун говорит, что я бы успела, если бы ела побольше брокколи и пила поменьше бурбона, но, как ты помнишь, я никогда не любила врачей или их советы. В общем, последние несколько месяцев я очень быстро устаю и решила, что больше не могу так рисковать и откладывать это дело. Поэтому я попросила Макса привезти меня сюда, в эту глушь, чтобы я могла поговорить с тобой без лишних ушей.

Джулия хочет как лучше, и она хороший человек, но ты, вероятно, заметила, что она многим пошла в отца. Я любила Эйбела всем сердцем и душой, но у него были свои недостатки, и одним из худших было то, что ты мог быть либо его другом, либо врагом. Мой Эйбел делил мир на «хороших» и «плохих», и, боюсь, Джулия почти такая же».

Делия тихонько смеется, а затем продолжает, сосредоточив взгляд где-то слева.

«Да и Макс унаследовал похожие взгляды. Если ты смотришь это, то не потому, что Макс согласен со всем, что я говорю. А потому, что он хороший мальчик, который любит свою прабабку Ди и готов уважать ее последнее желание и сохранить этот маленький секрет от своей бабушки Джулии».

Она снова поворачивается и смотрит прямо в камеру.

«Ему не будет слишком трудно хранить эту тайну, потому что то, что я собираюсь рассказать, не так уж и сенсационно. Всего две вещи.

Во-первых, благодаря тебе и Кирнану мы с Эйбелом прожили вместе еще пятьдесят четыре года. Конечно, не без своих проблем, и я сомневаюсь, что ты удивишься, узнав, что история Саймона о жизни с киристами была приукрашена по сравнению с тем, что мы видели. Но он был прав, когда говорил, что они без предубеждений примут межрасовый брак, а на большее мы и не могли надеяться в 1938 году… черт, даже в 1978 году, если уж на то пошло.

Все проблемы, с которыми мы сталкивались, были вызваны скорее страхом Саймона. Он боялся, что наше внедрение в лоно киристов может нарушить их планы и повлиять на исторические изменения, внесенные ими. Мы держались в тени, но Эйбел сумел установить кое-какие контакты снаружи, которые помогли положить начало внешней ветви Пятой Колонны. Я знаю, что у тебя были некоторые сомнения, когда мы втроем уехали с Саймоном, но я правда думаю, что это было к лучшему.

Нам нельзя было иметь детей, потому что Саймон сказал, что Сол беспокоится, как бы кто-нибудь из них не смог воспользоваться ключами. Они думают, что появление Джулии было случайностью. Я ждала до последнего, прежде чем дать кому-либо знать, что беременна, и сделала это самым публичным образом – прямо посреди воскресной службы. Джулия родилась двумя месяцами позже, и они не спускали с нее глаз, но я позаботилась о том, чтобы она никому не говорила, что может активировать оборудование. В любом случае, она не умеет перемещаться. Джулия может видеть свет и даже несколько раз выводила стабильную точку, по крайней мере, так она утверждала, но она так и не научилась ее фиксировать. И все же, если бы она умела его активировать, Солу этого было бы достаточно, чтобы убрать ее.

Что и случилось с отцом Макса. У Энтони всегда было больше амбиций, нежели здравого смысла, и, я думаю, что взгляды киристов нашли у него отклик. Он думал, что Сол позволит ему вступить в круг приближенных, если он будет способен перемещаться, но спустя несколько дней его нашли мертвым. Несчастные случаи, похоже, случаются довольно часто с теми, кто околачивается вокруг Сола.

Макс никогда не позволял никому на ферме увидеть даже малейший признак того, что он может использовать ключ, и никогда, никогда не позволит. Разве не так, Макс?»

Я слышу, как он бормочет: «Да, бабушка Ди», и Делия продолжает:

«Во-вторых, я хотела тебе кое-что посоветовать. Следуй своим инстинктам. В последний раз, когда я тебя видела, ты корила себя за то, что побег Эйбела прошел не так, как планировалось. Да и Эйбел ничуть не облегчал ситуацию, но вот что я хотела сказать – ты действовала, полагаясь на свою интуицию, и я думаю, что она сослужила тебе хорошую службу. Я почти уверена, что Эйбел умер бы в этой камере, если бы ты не вмешалась.

Джулия скажет тебе, что Кирнан сейчас с Солом. Возможно, так и есть. Джулия может даже решить, что он имеет какое-то отношение к смерти Энтони – я знаю, что в это верил Эйбел».

Макс что-то говорит, чего я не могу разобрать, и Делия неодобрительно фыркает:

«По-видимому, Макс тоже верит в это, но, поскольку ему не было и двух лет, когда это случилось, он полностью полагается на слухи. И ему следовало бы быть благоразумнее. Мы с Эйбелом видели Кирнана в общей сложности три раза после того, как покинули подвал в доме Марты. По правде говоря, мы не знаем, что произошло. Но я думаю, что Эйбелу просто нужно было кого-то обвинить, когда Энтони умер, и Джулии, вероятно, тоже».

Она собирается сказать что-то еще, но качает головой. И спустя мгновение продолжает:

«Причастен ли Кирнан к смерти Энтони или нет, мне без разницы, Кейт, хотя мне хотелось бы быть лучшего мнения о нем. Суть в том, что Энтони перенял неверные идеалы и доверился неверным людям, и за эту ошибку он дорого заплатил. Но я подозреваю, что вопрос о том, кому верен Кирнан, важен для тебя, поэтому… опять же, доверься своим инстинктам, потому что Джулия… что ж, она склонна думать сердцем, а не головой. И хотя я уверена, она думает, что у нее все под контролем, тебе понадобятся все союзники, каких ты только сможешь найти, особенно если один из них окажется прямо посреди вражеского лагеря.

Просто помни, что Джулия нуждается в тебе. Отчасти потому, что ты можешь использовать ключ. У Пятой Колонны немалая группа поддержки, но им не хватает ключей. Саймон забрал наши с Эйбелом после того, как мы расстались с тобой в Джорджии. Не буду вдаваться в подробности, но Эйбел перехватил один из них еще в начале восьмидесятых. Если только что-то не изменилось между этим моментом и тем, когда ты смотришь это, то ключ, который носит Макс, – единственный, который у них есть. Во-вторых, им не хватает путешественников. Макс может использовать ключ раз или два в день, и ему требуется несколько попыток».

Макс что-то бормочет за кадром. Единственные слова, которые я улавливаю, это: «…уже всем разболтала о моих делах». Делия только пренебрежительно машет рукой и говорит:

«Тише, Макс. Перестань вести себя так, будто это что-то постыдное, ведь, видит бог, это чистая правда.

В общем, Кейт, даже если бы у Джулии было достаточно путешественников во времени и находились бы все ключи, когда-либо созданные ХРОНОСом, она все равно нуждалась бы в тебе, потому что ты единственная точная копия сестры Пруденс.

Поэтому не позволяй ей запугивать себя. Как ее мать, я нисколько не сомневаюсь, что она именно это и сделает, если ты ей позволишь.

Это все, что я хотела сказать. Желаю удачи. Можешь уже отключать, Макс».

Дисплей на мгновение вспыхивает, и Делия исчезает. Я перематываю назад и успеваю пересмотреть до середины, когда ко мне присоединяется Дафна, волоча свою старенькую потрепанную зеленую фрисби. Она бросает тарелку к моим ногам, а затем с раздражением опускается на траву, когда замечает, что я не в настроении играть.

Когда видео заканчивается, Дафна подталкивает фрисби к моим босым ногам. Намек!

– Прости, Даф. Я немного занята.

Она кладет свою рыжеватую лапу на пальцы моих ног и смотрит на меня своими большими карими глазами. В мире Дафны просто невозможно представить себе что-то более важное, чем фрисби.

– Ладно, ладно, – смеюсь я, – один разочек, но потом мне правда нужно будет идти в дом.

Спустя три броска Дафна на мгновение отвлекается на одну из своих заклятых друзей белок, пробежавшую за гаражом. Она с лаем убегает, а я отступаю на кухню.

Кэтрин намазывает маслом ломтик тоста, судя по аромату, с корицей и изюмом. Она улыбается мне через плечо:

– Доброе утро, Кейт! Прекрасный денек, не правда ли?

Она необычайно бодра, но в ее голосе звучит фальшь. Настроение Кэтрин часто меняется из-за того, что опухоль давит на мозг, и она принимает лекарства, чтобы контролировать боль. Сейчас в ее голосе слышится резкость, которая часто появляется как раз перед тем, как она вспыхнет, и я инстинктивно готовлюсь к буре. Но… возможно, она просто устраивает спектакль для тех, кто может нас подслушивать?

– М-гм, – отвечаю я, доставая из шкафа кофейную кружку. – Я была снаружи, просматривала… некоторые файлы. Я возьму кофе, а потом поднимусь наверх и… и еще немного почитаю. Наверное.

У меня такое чувство, будто я читаю строки из пьесы – ужасно убогой, плохо написанной пьесы, которую никто никогда не захочет увидеть. Тем не менее мы должны что-то говорить, а я не хочу касаться ни одной темы, которая могла бы дать информацию наблюдателям.

– Кстати, – говорит Кэтрин, – шарф, о котором мы говорили, наконец доставили. Никогда не знаешь, что именно отправят, когда заказываешь онлайн, но ткань такая же красивая, как и была на сайте. Я оставила его на твоей кровати.

Мы никогда не искали шарфы в интернете. Костюмы биозащиты – да. Шарфы – нет.

– О, хорошо. Спасибо.

– Ты ведь говорила с Гарри, верно? Как поживает твой дедушка?

– Ему лучше. Дедушка уже дома. Физиотерапия начнется завтра. Папа постарается вернуться после этого, хотя бы ненадолго.

Кэтрин вчера разговаривала с папой, поэтому ей все это известно. Она просто застряла в том же тупике нашего разговора, что и я. Я беру свой кофе и спешу наверх, избавляя нас обеих от необходимости сочинять очередную бессмысленную болтовню.

Открыв дверь в свою комнату, я замечаю, что на кровати рядом с планшетом Джулии лежит подарочный пакет. Внутри лежит длинный шелковый шарф красивого бордового оттенка. Я приподнимаю его, и из складок ткани вываливается листок бумаги.

Он слишком быстро падает на пол для обычного листа. Развернув его, я вижу четыре прикрепленных булавки, примерно того же оттенка, что и ткань. Сама бумага – это инструкция о том, как завязать шарф, чтобы сформировать хиджаб.

Хорошая идея, Кэтрин. Чтобы как-то соответствовать, мне придется переодеться из моих шорт и футболки в более скромную одежду, но, если я прикрою волосы, у меня будет меньше шансов, что кто-то из людей Джулии или киристов в Лондоне, наблюдающих за мамой, узнает меня.

Я укладываю кое-какие вещи в рюкзак, и у меня заканчиваются отговорки для откладывания домашнего задания Джулии. Поэтому я беру планшет, который она мне дала, и набираю пароль, который Джулия заставила меня повторить пять раз, прежде чем я вышла из ее офиса.

На этот раз никакого видео нет, только почти пустой экран с четырьмя документами, помеченными одной цифрой. Документ под названием «1» – это записка, в которой мне предлагается открыть другие файлы, проверить информацию и добавить любые другие данные, которые у меня могут быть. Последнее предложение, выделенное жирным шрифтом, гласит: «Не отключайте отслеживание изменений ни в одном документе!» У кого-то явно проблемы с самоконтролем.

Файл «2» выглядит как заявление о приеме на работу. Все уже заполнено, включая личную информацию, например мой номер социального страхования. В конце страницы есть маленький желтый флаг с красным крестиком, указывающий на то, что некоторые юридические лица освобождают Джулию Моррелл Уотерс индивидуально и «Кирист Интернэшнл» коллективно от любой ответственности, если я получу травму, «если только эта травма не произойдет во время действия, специально заказанного вышестоящим начальством». Есть отдельная строчка для моей подписи и одна для подписи родителя или опекуна.

Зачем Джулии действовать в защиту «Кирист Интернэшнл»? Насколько я помню, это то самое сообщество, которое мы пытаемся уничтожить.

Файл «3» представляет собой графическое изображение временной шкалы с разноцветными блоками. Единственный ключ – это список номеров, присвоенных историкам, поэтому мне не ясно, означают ли цвета что-нибудь или они просто добавлены для визуального эффекта. Большинство блоков содержат один или два номера и местоположение, иногда с полной или частичной датой. Около половины блоков перечеркнуто. Некоторые места и даты в зачеркнутых блоках кажутся знакомыми – например, тот, что помечен как Даллас, Техас 11201963. Внутри два номера, 15 и 16, назначенные в их списке биологическим родителям моего отца, Тимоти и Эвелин Уинслоу.

08091938 приписан к 2, 3, 4: Эйбелу, Делии и Гранту, стажеру, который исчез как раз перед тем, как на ферме Марты начался тот ад. Этот блок затенен серым цветом с цифрой 4 в кружке, что заставляет меня задуматься, не узнали ли они, что случилось с Грантом. Перемещение Кэтрин 1969 года тоже указано там, но путешествие, которое она должна была совершить в 1853 году, отсутствует. Порт Дарвин 1942 тоже указан, но без даты, и, коротко взглянув на раздел 1950-х годов, я заметила только светло-голубой блок с номером 19, который они присвоили Уоллесу Меллеру. Я почти уверена, что вчера вечером, когда мы были у Марты, я говорила Эйбелу и Делии о том, что забрала ключ в порту Дарвин… ну, в моем вчерашнем вечере. Однако не думаю, что Кирнан или я говорили что-нибудь о ключе Меллера, который мы забрали в Копенгагене.

Кроме того, они упустили информацию о всех ключах, которые Кэтрин собрала до того, как привлечь меня, так что обновление всего этого займет какое-то время. Моя первая мысль – «фу, домашнее задание». Но потом я вспоминаю, что это не обязательно должно быть моим домашним заданием. Заполнение этих пробелов – единственная работа, которую я могу поручить Кэтрин и Коннору.

Блоки все редеют ближе к правому концу временной шкалы. Один назван как????2024, Кир, Майами, Флорида. Другой блок еще более загадочен и содержит только слово «Дедлайн» без определенного года. А блок просто вставлен где-то после 2030-х годов.

Затем следует длинное пустое пространство перед последним блоком, помеченным как 04272305, Вашингтон, округ Колумбия, 25–48+. Я не знаю, что означают цифры в конце. Список ниже включает только 24 пункта, а было всего тридцать шесть историков, считая дюжину тех, кто не должен был перемещаться в тот день. Почему там написано 48+?

Дата проста. 27 апреля 2305 года, когда Сол уничтожил штаб-квартиру ХРОНОСа – или уничтожит ее, в зависимости от точки зрения. Я полагаю, что он делал очень подробные заметки на собраниях своей команды в последние несколько месяцев и точно знал, где и когда каждый из его коллег приземлится. Таким образом, он мог вернуться назад и убить всех двадцать трех из них, убедившись, что никто не помешает его планам по созданию киристов. А возможно, он планировал убить только нескольких из них, если бы у него были союзники среди коллег. Его единственной ошибкой было предположение, что он сможет свободно путешествовать во времени и пространстве, как только штаб-квартира исчезнет, и не останется ничего, что могло бы привязать его обратно к точке его происхождения. Он тоже застрял во времени и был бессилен что-либо изменить.

Пока Пруденс не решила поиграть с одним из ключей.

Логичнее всего было бы вернуться назад, выбить этот ключ из рук четырнадцатилетней Пру и уничтожить его. Сол и остальные двадцать три историка застрянут там, где приземлятся. К маме вернется ее сестра. Пруденс не сойдет с ума… ну, скорее всего не сойдет с ума. Семья Кирнана, возможно, не покинет Ирландию. Двое детей Коннора будут существовать. А папа, вероятно, найдет Эмили из той альтернативной временной линии, и у них родятся два милых маленьких кудрявых мальчика.

Но в таком случае меня не будет существовать. Хотя размышления об этом не совсем радуют, я бы пошла на эту жертву, учитывая, что все наши доказательства указывают на то, что Сол уничтожит миллиарды людей во время Отбора, если мы его не остановим. Но Кэтрин убеждена, что этот план слишком рискованный. У Сола, возможно, был сообщник. Мы все равно можем оказаться в той же самой ситуации, и тогда меня не будет рядом, чтобы помочь им остановить это. Все остальные: Трей, папа, Кирнан и Коннор – согласны с Кэтрин в этом. Однако я не могу не задаться вопросом, не могут ли некоторые из них быть предвзятыми в поисках решения, которое включает в себя то, что я в итоге существую.

Мой взгляд возвращается к незакрепленному блоку «Дедлайн», висящему рядом с 2030-ми годами. В квадратике отмечены четыре пункта:

• 04272024

• 12252025

• 04272034

•????

Первый пункт – это день и месяц, когда Сол подорвал штаб-квартиру ХРОНОСа, а также год, в который он переместился. Следующий – Рождество следующего года после его приезда, а третий, вероятно, – десятая годовщина его приезда.

Тот, кто написал этот список дат, похоже, выбрал события, имеющие отношение к Солу. Хотя я не уверена, что в списке есть Рождество… и название «Дедлайн» предполагает, что это, скорее всего, даты Отбора. Дата 2024 года поначалу кажется мне маловероятной, учитывая время и усилия, которые они вложили в создание религии киристов и организацию базы власти, но я легко поверю в то, что Сол решил потерпеть несколько лет двойственных воспоминаний, чтобы его приветствовали как мессию, как только он прибудет в прошлое.

Даже от одной мысли об этом у меня начинает пульсировать голова. И тот факт, что все три даты вычеркнуты, все, за исключением вопросительных знаков, вызывает холодную дрожь в теле.

Я закрываю диаграмму и перехожу к последнему файлу, безусловно самому подробному. Это сборник информации о ХРОНОСе и начале двадцать четвертого века, структурированный как Википедия, с гиперссылками на различные подразделы. Информации бы хватило, чтобы заполнить целую книгу. И притом довольно большую. Судя по редким заметкам, подчеркивающим неподтвержденное или сомнительное утверждение, сборник, по-видимому, был написан несколькими авторами. В дополнение к длинным разделам о ХРОНОСе есть еще один с надписью «История». Необычный выбор слова для периода почти в триста лет в будущем. Он разбит на подразделы: 2100–2199, 2200–2249, 2250–2299 и 2300–2305. Далее идут ссылки на разделы, посвященные правительству, экономике, демографии, моде и культуре.

Этот файл вызывает очень смешанные эмоции. Кэтрин придерживается строгого принципа «все, что тебе нужно знать» для любой информации о будущем и обычно считает, что мне не следует знать много о чем-либо. Когда речь заходит о ближайшем будущем, о событиях, которые я действительно могла бы застать, я согласна с ней. Я держусь подальше от этих мест в «Журнале стабильных точек» и рада видеть, что этот файл не выходит слишком далеко за пределы того, что люди 2300-х годов считали бы современной историей.

Но Кэтрин также склонна умалчивать о данных в отношении эпох, которые я вряд ли застану, если только она не беспокоится, что я оставлю какие-нибудь послания для своих пра-пра-правнуков. Приятно, что Пятая Колонна готова дать мне немного больше свободы, и я определенно очень внимательно прочту эти файлы, как только мама вернется в Вашингтон и я смогу сосредоточиться.

С другой стороны, само существование этого документа наводит на мысль, что Пятая Колонна считает, что Кирнан был прав – ключи, которыми владели киристы, были похищены из штаб-квартиры ХРОНОСа.

Это меня очень нервирует. Черная пустота с короткими вспышками статики – это все, что мы видим, когда выводим стабильную точку. Мне она не кажется сильно привлекательной.

Чем больше я об этом думаю, тем сильнее файл, который еще минуту назад казался огромным, теперь кажется мне довольно ничтожным. И, хотя я исследовала каждое перемещение, у меня также было немало фоновых знаний о тех эпохах из книг, фильмов и ТВ – крупицы исторических событий, которые я узнала задолго до того, как Кэтрин прибыла с медальоном. Мои фоновые знания, возможно, были неточными или даже совершенно неверными в некоторых случаях, но они придавали мне какую-то уверенность. Прошлое хоть в какой-то степени известно.

Но все, что я читала или видела в детстве о далеком будущем, – это чистый вымысел. Для перемещения в будущее у меня не будет ничего, кроме информации в этом файле и разрозненных воспоминаний Кэтрин о мире, каким она помнила его в своей молодости.

Все это не сильно обнадеживает, если мне придется отправиться в ту черную пустоту.