Эпилог

Быть живым в собственной жизни

Эту книгу я начал с утверждения, что во время обычных сновидений мы не можем уверенно чувствовать себя ни бодрствующими, ни полностью живыми. Из этого я заключил, что, пока мы не научимся осознавать собственные сны, одна треть нашей жизни будет безвозвратно потерянной. К счастью, и со мной согласится большинство читателей, это препятствие оказывается преодолимым. Человек может развить в себе способность пробуждаться в сновидениях.

Все, что уже сказано о трети нашей жизни, может быть с успехом применено к оставшимся двум третям — состоянию, которое мы называем бодрствованием. Давайте поговорим о некоторых приложениях и влиянии, оказываемых осознанными сновидениями на повседневную жизнь.

В какой мере концепция осознанных сновидений может быть применена к реальной жизни? Особенности осознанных сновидений имеют определенные параллели с тем образом жизни, который можно назвать «осознанной жизнью». Узнать, что скрывается за таким интригующим определением, поможет следующее. Сравним противоположные особенности и свойства, характерные для осознанных и неосознанных сновидений1.

Основные различия вытекают из самого определения осознанности.

Во время неосознанного сновидения вы подразумеваете, что бодрствуете; во время осознанного сновидения вы понимаете, что спите и видите сон. Я полагаю, что соответствующая пара отношений к реальной жизни должна выглядеть примерно так: с одной стороны, вы можете приходить к неосознанному заключению, что объективно воспринимаете реальность. Согласно этой точке зрения, восприятие — это процесс обыкновенного наблюдения за окружающим сквозь окна собственных глаз. К сожалению, этот традиционный взгляд, основанный на «здравом смысле», плохо согласуется с современными открытиями в психологии и нейрофизиологии. Вы видите вовсе не то, «что находится снаружи»; более того, оно даже не «снаружи». То, что вы воспринимаете или считаете «внешним», — лишь умственная модель, находящаяся внутри вашей головы. Осознанное понимание природы восприятия основывается на современных данных о работе мозга. Если вы захотите выработать в себе такое отношение, то в качестве рабочей гипотезы я мог бы предложить вам утверждение, согласно которому переживания всегда субъективны и являются результатом наших собственных построений, основанных как на видении реальности, так и на сиюминутной мотивации. В случае визуального восприятия эта точка зрения подтверждается оптическими иллюзиями, которые могут возникать как результат наших ожиданий от мира. С таким же успехом восприятие может искажаться эмоциями, заставляющими туриста «за каждым кустом видеть медведя», а любовника видеть «любимую в каждом дереве». Наиболее правильным отношением к восприятию можно назвать то, которое не претендует на прямое переживание реальности, а всегда подразумевает существование внутренней ее модели. До того как мы сможем увидеть, что находится «снаружи», визуальная информация должна пройти через множество субъективных фильтров, таких, как ожидания, чувства, понятия, ценности, склонности и цели. Наша модель мира неизбежно ограничивает восприятие реальности. Чем больше искажена карта, тем пересеченнее покажется местность.

Могу привести еще один пример различия. Во время неосознанного сновидения человек склонен пассивно относиться к событиям. Ему кажется, что они «просто происходят» и никак не зависят от него. Осознанно сновидящий понимает, что он является активным творцом или, по крайней мере, ответственен за все происходящее во сне. Соответствующие бодрствующие качества полностью идентичны только что названным. Все, что говорилось о сновидениях, может быть отнесено и к состоянию бодрствования, если слово «сновидение» заменить на «переживание».

Вследствие собственной пассивности, вы можете считать, что правила вашей сновидческой игры полностью предопределены принципами внешней реальности. Обычный сновидец может оставаться прикованным к земле только из-за того, что даже во сне считает гравитацию универсальным законом физики. Однако если вам хватает осознанности, чтобы увидеть в сновидческой гравитации условность, то вы свободно сможете избавиться от нее, взлетев по своей воле. Подобным образом осознанно сновидящие относятся и к остальным «законам» мира сновидений: это лишь правила, определенные самим сновидцем, поэтому их можно изменить, как только на то появится веская причина. Это качество, однако, невозможно перенести непосредственно в состояние бодрствования. Я полагаю, что в этом случае соответствующее неосознанное отношение заключается в переживании ситуации как определяемой и обусловленной внешними факторами, существенно влиять на которые у вас обычно нет сил. Если вы придерживаетесь такого взгляда, на вашу жизнь обычно влияют другие люди или превратности судьбы. Напротив, осознанное отношение состоит в понимании, что именно вам и определяются обстоятельства вашей жизни. Только от вас зависит, окажется ли конкретный сон кошмаром или возможностью самоинтеграции, а конкретная жизненная ситуация — крахом или вызовом.

Последние два качества касаются здравомыслия, которое отличает осознанность от ее противоположности. Привычка не впадать в размышления не всегда оказывается плохой. В то же время она безусловно вредна. Главным преимуществом сознательного поведения над привычным является возрастающая гибкость. Хотя, правда, при обстоятельствах, требующих стереотипных реакций, привычка — качество довольно рациональное. Автоматическая реакция хороша, если она полностью адекватна ситуации. Если же ситуация относительно непредсказуема или нова, то здравомыслие — понимание того, что вы делаете, — способно оказать полезную услугу.

Жизнь предоставляет нам всегда коктейль из ожидаемого и неожиданного. При любых обстоятельствах очень важно отреагировать самой подходящей формой поведения. Ни о чем не думать и поступать привычным образом проще, чем трезво мыслить и действовать сознательно, что требует определенных усилий. Поэтому человек скорее склонен терпеть неудачу там, где требуется проявить здравомыслие, чем быть излишне сознательным в ситуациях, не требующих осознанных действий. Исходя из сказанного, развитие способности к здравомыслию может принести ощутимую пользу. Из-за того, что в состоянии сна достичь здравомыслия или осознанности сложнее, чем в состоянии бодрствования, практика осознанных сновидений может стать чрезвычайно эффективным средством улучшения способности трезво мыслить.

Идриса Шаха, знаменитого современного толкователя суфизма, спросили однажды, в чем «основная ошибка большинства людей». Он ответил: «Мысль о том, что [мы] живем, тогда как [мы] просто спим в преддверии жизни»2.

Традиционная доктрина эзотерической психологии утверждает, что обычное состояние сознания, которое мы называем бодрствованием, настолько далеко от настоящего видения «объективной реальности», что его более точно следует называть «сном» или «сновидением». Бертран Рассел совершенно другим путем пришел к подобному же заключению: «Если верить современной физике, — пишет философ, — то сон, который мы называем бодрствующим восприятием, лишь ненамного лучше отражает объективную реальность, чем фантастические сновидения, посещающие спящего человека»3.

Оставим философию в стороне. На вопрос, бодрствуете ли вы сейчас, вы, скорее всего, ответите: «Несомненно!» К сожалению, ощущение бодрствования не всегда может гарантировать то, что вы бодрствуете на самом деле. Когда Самюэль Джонсон пинал камень, как бы говоря: «Мы знаем, что такое реальность», то испытывал похожее чувство уверенности. Однако если бы доктор Джонсон спал, то ударив камень, он почувствовал бы то же самое. Иллюзорное ощущение уверенности в полноте и связности нашей жизни приводит к тому, что Уильям Джеймс описал как «безвременную кончину наших взаимоотношений с реальностью»4.

Откуда вы знаете, что не спите сейчас? Вы можете сказать, что помните, как проснулись сегодня утром. Но это могло быть лишь ложное пробуждение, и сейчас вы обманываете себя сновидением о том, что больше не спите. Возможно, то, что мы считаем «истинным пробуждением», всего лишь еще одна ступень в серии ложных пробуждений. Похоже, один писатель был согласен с этим:

Почему, мой друг, эти ступени не могут существовать? Мне часто спилось, что я просыпался ото сна, и в этом сне я вспоминал предшествующий. Проснувшись, я помнил оба сна. Благодаря своей необычайной ясности, второй сон был своеобразным бодрствованием по отношению к первому. Что же касается реального бодрствования, то кто сможет поручиться, что однажды оно так же не покажется мне сном по отношению к еще более ясному взгляду на положение вещей?… Здесь, внизу, все настолько запутано и скрыто от нас; не может быть, чтобы именно в этом состояла истинная пробужденность.5

Давайте попробуем еще раз спросить себя, бодрствуем ли мы. Вы заметите, как трудно задать этот вопрос искренне. Откровенность требует пусть хотя и небольшого, но искреннего сомнения. А это очень нелегкая задача для многих из нас. Сомневаться в несомненном — это занятие философов. Ницше определил это так: «…Человек философского склада предчувствует, что за этой реальностью, в которой мы живем, скрыта иная реальность, и поэтому все — одна лишь видимость»6. Шопенгауэр считал свою склонность время от времени относиться к людям и вещам как к «фантомам и картинам их сновидений» основным критерием философских способностей.

Как это может быть, что мы не полностью бодрствуем? А так, что мы обладаем высшим чувством (назовем его интуицией), которое обычно остается незадействованным, когда используются низшие, хорошо известные чувства. Таким образом, переживание, которое мы называем «бодрствованием», может быть только частичным бодрствованием. Вот что писал Орадж:

Может показаться, что в последовательном развитии этой теории есть нечто патологическое. Склонность смотреть на бодрствование как на специфическую форму сна может уменьшить важность жизни для нас и нашу значимость для нее. Однако такое отношение к возможным и вероятным фактам есть не что иное, как болезненная застенчивость. Истина состоит в том, что так же, как осознание состояния сна является первым симптомом пробуждения в этом сне, первым симптомом пробуждения в состоянии бодрствования — второго понимания религии — может стать осознание того, что наша бодрствующая жизнь — тоже сон. Осознание того, что мы лишь частично бодрствуем, может стать залогом полного пробуждения.8

Однако одни лишь философские выводы практически не способны помочь нам обрести искреннее сомнение в абсолютном бодрствовании. К счастью, существует иное, более эффективное средство для разрешения этой проблемы. Читатели вряд ли удивятся, если в качестве этого средства я предложу осознанные сновидения. Осознанные сновидения могут ясно показать нам, что значит по настоящему бодрствовать, и помочь убедиться в том, что нам еще далеко до такого состояния. Дж. Х.-М. Уитмен привел в своей книге «Мистическая жизнь» пример высшей формы такого открытия. Профессор Уитмен объяснял, что его ночное мистическое переживание было стимулировано состоянием задумчивости, в которое его погрузило прослушивание великолепного струнного квартета. Концерт так потряс его, что в течение нескольких мгновений он ощущал себя «похищенным из пространства музыки необычайной красоты», и через некоторое время он оказался в «новом состоянии созерцательности и радости». Уитмен вспоминал, что ложился спать «совершенно умиротворенным и наполненным спокойной радостью». Мы можем себе представить, какой должна была быть ночь после такого вечера! Первый его сон был довольно иррациональным. «Казалось, — пишет профессор, — что я плавно лечу сквозь пространство. Сильное чувство холода сопровождало меня и странным образом привлекало мое внимание. Я полагаю, что в этот момент сон стал осознанным. Затем внезапно… все перемешалось и мгновенно исчезло. Новое пространство вспыхнуло в своей яркой и абсолютной реальности. Мое восприятие стало свободным и острым как никогда раньше. Сама темнота казалась живой. Мысль, родившаяся у меня, была полна неизбежной уверенности: „Я никогда раньше не просыпался“»9. Обычно осознанно сновидящие не заходят так далеко, как Уитмен, полагавший, что никогда не просыпался. Однако им знакомы переживания такого рода в отношении своей предшествующей жизни во сне. Именно это испытывают большинство людей, впервые столкнувшихся с осознанными сновидениями. Их поражает, что никогда прежде они не пробуждались во сне.

Осознанные сновидения могут стать своеобразной точкой отсчета. Ведь так же как обычное сновидение соотносится с осознанным, так и состояние обычного пробуждения может соотноситься с пробуждением полным. Способность осознанных сновидений подготовить нас к полному пробуждению доказывает, что в таких сновидениях скрыт значительный потенциал, способный помочь нам стать более живыми в собственной жизни.

В начале книги я говорил о бесценном сокровище: драгоценной Жемчужине. Если вы найдете ее, «вы овладеете непреходящим даром знания…»: вам откроется секрет, кто вы есть на самом деле. Осознанные сновидения помогут внести свой вклад в ваши поиски себя, так же как и древняя сказка, которая, говорят, сохраняет мудрость на всех уровнях интерпретации. Итак:

Драгоценная Жемчужина

В одном далеком королевстве жил-был монарх, имевший жену и прекрасных сына и дочь. Они жили в мире и согласии.

Однажды отец позвал к себе детей и сказал:

«Всему приходит свое время. Пришел черед отправиться вам далеко, в чужую страну. Вы должны найти и вернуть драгоценную Жемчужину».

Путешественников тайком переправили в загадочную страну, почти все обитатели которой влачили мрачное существование. Попав в такое место, брат и сестра потеряли связь друг с другом и бродили словно во сне.

Время от времени они видели фантомы, напоминавшие им о родине и Жемчужине. Однако это только усиливало глубину их задумчивости, которую они стали принимать за реальность.

Когда весть о состоянии детей дошла до монарха, он послал к ним с советом верного слугу, мудрого человека:

«Помните о вашем задании. Вы должны пробудиться от сна и держаться вместе».

Это послание пробудило детей. С помощью своего спасителя они одолели чудовищные опасности, окружавшие Жемчужину, и с ее магической помощью вернулись в королевство света, навсегда сохранив свое благополучие. 10

Будущее осознанных сновидений

Как могли убедиться читатели этой книги, искусство осознанного сновидения все еще находится в стадии развития. Мы узнали многое об этом необыкновенном состоянии сознания. Его потенциальные возможности поистине интригующи. Однако многое еще предстоит открыть. Большинство этих открытий будет сделано смелыми личностями, развивающими и испытывающими разнообразные техники путешествия и использования нового мира осознанных сновидений. Другие открытия могут потребовать привлечения современных технологий, а в настоящее время существует только несколько специально оборудованных лаборатории. Одной из них является Центр исследования сна при Стэнфордском университете, в котором мы проводим исследования в трех основных направлениях. Это:

— дальнейшее изучение феноменологии и физиологии осознанных сновидений;

— развитие и совершенствование методов вхождения, удержания и использования осознанных сновидений;

— выявление психофизиологических связей между субъективными переживаниями событий БДГ-сна и объективно фиксируемыми физиологическими процессами.

Загрузка...