Глава 19

Большую часть дня Джоанна проспала. А проснувшись ближе к полудню от яркого солнечного света, резко села в кровати. И тут же подумала об Алексе. Схватив лежавший в изножье постели халат, женщина завернулась в него и босиком выбежала из комнаты.

На робкий стук в дверь спальни, где лежал Даркурт, никто не отозвался, и Джоанна решилась заглянуть в нее. Шторы были задернуты, тут царил полумрак, и Джоанна с трудом разглядела человека, лежавшего в постели. Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела, что Алекс лежит на боку лицом к ней. Простыня прикрывала его только до пояса, а на загорелой груди белым пятном выделялась повязка. Джоанна наклонилась к нему, желая убедиться, что на белом льне не выступили красные пятна. Да, кровотечение остановилось. Джоанна осторожно, чтобы не разбудить Даркурта, прикоснулась к его лбу. Лихорадки не было.

Тогда она вздохнула с облегчением. Забыв обо всем на свете, Джоанна прижалась губами к губам принца.

– Алекс, слава Богу, – прошептала она.

Даркурт перевернулся на спину, его губы ожили, а руки обхватили Джоанну. Их поцелуй был не чувственно-страстным, а скорее жизнеутверждающим и нежным. Когда он прервался, Джоанна свернулась клубочком возле Алекса, положив голову ему на плечо.

– Какое чудо просыпаться рядом с тобой, – пробормотал Даркурт с улыбкой. Он покосился на зашторенные окна. – Который час, хотел бы я знать?

– Не знаю точно, но, кажется, скоро пора пить чай, – ответила она.

– Ну и ну! Уж и не помню, когда я в последний раз спал так долго. – Алекс хотел было сесть, но Джоанна удержала его.

– Так все-таки когда же это было?

– Довольно давно, – признался принц Акоры.

– Прекрасно, что все мы отдохнули. – Она коснулась его лица. Синяк под глазом стал меньше, так что Алекс почти походил на себя прежнего. Лежать вместе было опасно, но Джоанна не могла заставить себя сдвинуться с места. Не могла… – Алекс, – заговорила она, – а почему ты позволил нам уехать из Акоры?

Его лицо осталось бесстрастным.

– А почему ты думаешь, что это было мое решение? – ответил он вопросом на вопрос.

– Потому что в этом деле, полагаю, твой брат должен был послушаться тебя.

Алекс убрал прядь волос с ее лица.

– Я мог бы сказать тебе, что вам разрешили уехать, потому что для меня имеют значение твои чувства и желания, потому что я не хочу причинять тебе боль и заставлять делать то, чего ты не желаешь. И уж в особенности мне не хотелось насильно оставлять тебя рядом с собой. Все это – правда, но не вся правда.

Джоанне было так приятно слушать его признание, что она не сразу поняла смысл его слов.

– А в чем же вся? – спросила она через несколько мгновений.

– Хотя я не понимал причин, заставивших твоего брата приехать в Акору, мне было понятно, почему ты стремилась в нее. Я знал, что ты смелая, честная и заслуживаешь полного доверия. И хотел надеяться, что ты говоришь о Ройсе правду; теперь подтвердилось, что я не ошибся. К тому же вы оба не смогли бы помочь Акоре, оставаясь в стране, зато в Англии вы для нас – неоценимые союзники.

Приподняв голову, Джоанна заглянула ему в глаза.

– Так, значит, ты хочешь использовать нас?

– Джоанна…

В голосе Даркурта зазвучало такое искреннее беспокойство, такой укор, что она, не сдержавшись, улыбнулась.

– Не тревожьтесь, милорд. Мне известно, как нелегко приходится человеку, который исполняет свой долг.

Он крепче обнял ее.

– Теперь я тоже это понимаю. А Ройс действительно считает, что Атреус велел его похитить?

Леди Хоукфорт кивнула.

– Стоявшие в карауле у его темницы стражники хвастались друг перед другом, какие награды получат от ванакса за то, что стерегут столь важного пленника.

– Но это же бессмысленно. Люди Атреуса никогда не стали бы вести себя подобным образом.

– Об этом я и подумала. – Как Алекс был готов принять на веру тот факт, что Ройс не желал причинить вреда его родной Акоре, так и Джоанна с радостью поверила его словам об Атреусе. – Я тоже считаю, что столь низкие люди не могут служить ванаксу. Однако Ройс слышал их – это несомненно. И он поверил им не раздумывая.

– Это как раз можно понять… – Задумавшись на мгновение, Алекс сказал: – Но в действительности было так: люди, которые караулили камеру Ройса, намеренно ввели его в заблуждение. Им нужно было убедить его в том, что во всем виноват Атреус.

– Но зачем? Для того, чтобы скомпрометировать ванакса? Чтобы Ройс решил, будто Атреус нарушает законы, касающиеся иностранцев? – недоумевал Джоанна.

– Не думаю, что это так. Даже если люди поверят им, что маловероятно, положение дел не изменится. Власти Атреуса от этого не убудет. – Помолчав, Даркурт взглянул на Джоанну. – Если только… Если только люди, поверившие в то, что Атреус приказал взять Ройса в плен, не были иностранцами. Вот если они были…

– Британцами! – договорила за него Джоанна. – Из тех, кто планировал вторжение в Акору!

– Совершенно верно! Подумай сама, британского лорда, аристократа, занимающего высокий государственный пост, держат в тюрьме по приказу акорского правителя! И менее веская причина может стать поводом для вторжения. – Еще не договорив, Алекс сбросил простыню и встал, не замечая свой наготы. – Ройсу необходимо сообщить об этом… – Он печально улыбнулся. – Сомневаюсь, что его обрадует то, что я так своеобразно использовал его гостеприимство.

Джоанна с восхищением смотрела на пего.

– Ройс спит в саду. После тюрьмы он не может подолгу оставаться в помещении.

– Я о чем-то подобном догадался еще вчера, во время шоу с волшебным фонарем. – Алекс взял Джоанну за руку, ее нежные пальчики тут же обхватили его руку. – Знаешь, любой мужчина долго бы приходил в себя после того, что пришлось пережить твоему брату.

Джоанна была рада, что Алекс не жалеет ее брата, а скорее восхищается им; чувство жалости Ройс презирал. Тряхнув спутавшимися кудрями, Джоанна встала с кровати, не отпуская руку Даркурта.

– Я должна одеться, – сказала она. – И ты тоже одевайся.

– Чтобы достойно предстать перед лицом мира?

– Именно так! Ты же знаешь, как важно показаться людям на глаза в полном порядке.

– Надо, чтобы Британию и Акору видели вместе. Свет будет в восторге, а наши враги забеспокоятся. Напуганные люди могут натворить глупостей, что нам на руку.

От его близости у нее голова шла кругом. Даже теперь, после того как Джоанна в буквальном смысле вновь нашла Даркурта, это удивляло ее. Что же с ней случилось? Куда девалась ее былая рассудительность? Она смотрела на губы Алекса и думала только о том, как хорошо слиться с ним в поцелуе.

– Думаю, трупы уже найдены, – сказал Даркурт. – И те, кто устроил нападение на меня, явно в панике. – Он поднял загорелую руку и запустил пальцы в шелковый водопад ее волос. – Возвращайся в Хоукфорт.

Джоанна опешила.

– Что?!

– Возвращайся в Хоукфорт, – повторил Даркурт. – Там ты будешь в безопасности. Я приеду к тебе, как только все выяснится.

– Тебе необходима моя помощь.

Алекс не стал отрицать этого.

– Но еще больше мне необходимо, чтобы ты была в безопасности.

– Я думала, что Акора для тебя главное.

– Я тоже так думал. – Наклонившись к Джоанне, Алекс впился в ее губы горячим и страстным поцелуем. Забыв обо всем на свете, они наслаждались мгновениями сладостной близости.

До тех пор, пока за дверью не раздались чьи-то шаги, заставившие их отскочить друг от друга.

К счастью, это была служанка. Джоанна увидела ее, когда, приоткрыв дверь, осторожно проскользнула в коридор, чтобы пройти в свою комнату. Одна из горничных занималась здесь уборкой; хорошо, что не Малридж, которая пришла бы в ужас, увидев свою воспитанницу в комнате у мужчины, или, хуже того, – Ройс. Джоанна знала, что Ройс не зайдет к Алексу, опасаясь побеспокоить его, но если он…

Об этом даже думать не хотелось. Джоанна быстро оделась и направилась в семейную гостиную. Ройс был уже там – он разговаривал с Алексом, который успел спуститься вниз.

– …Предполагаемого лидера реакционеров зовут Дейлос, – говорил Алекс, когда Джоанна вошла в комнату. – А вот о другой фракции, о мятежниках, нам почти ничего не известно.

– Сложная ситуация… – начал Ройс. Увидев сестру, он замолчал.

Мужчины встали, чтобы пожелать Джоанне доброго утра. Не успела она сказать им, чтобы они, не стесняясь, продолжали при ней свой разговор, Ройс указал на гору писем, лежавших па маленьком столике.

– Приглашения, – раздраженно бросил он. – Несметное количество приглашений. Похоже, буквально поголовно все в Брайтоне задумали устроить прием в нашу честь.

Джоанна села на предложенный Алексом стул и налила себе чаю, злясь про себя на их дурацкие церемонии. Хорошо хоть друг с другом они говорили честно и открыто. Есть надежда…

– А почему бы и нет? – отозвалась она. – В городе ведь сейчас целых два принца – наш и акорский. Не говоря уже о неуловимом графе Хоукфорте, который, как мило заметил премьер-министр, вернулся к нам из страны мертвых. Можно ли отказаться от таких предложений?

– Ты забыла упомянуть себя, – заметил Ройс. – А между прочим, ни о ком не говорят столько, сколько об очаровательной леди Джоанне Хоукфорт. – Он покосился па Алекса, имя которого, без сомнения, упоминали в связи с прочими сплетнями. – Ах да, еще судачат о трех трупах, найденных возле Стайна.

– Возле Стайна? – переспросила Джоанна, явно предпочитавшая разговор о трупах сплетням о себе.

– Стайн – модная улица около павильона принца. Брайтонские рыбаки обычно сушат там свои сети, а теперь светские львы и львицы избрали это местечко для прогулок.

– Полагаю, сегодня там особенно оживленно, – вставил Даркурт. Наклонившись к Ройсу, он церемонно произнес: – Милорд, я бы не прочь прогуляться. Могу я попросить вашу сестру составить мне компанию?

Джоанна вопросительно посмотрела на брата. Тот поставил на стол чашку и взглянул на нее.

– Я не возражаю, леди Джоанна, – с расстановкой произнес он.

Джоанна с облегчением вздохнула, только бы мужчины ничего не заметили.

– Как это мило с твоей стороны, Ройс, – тихо сказала она.

– А почему бы и вам не присоединиться к нам? – предложил Алекс.

– Пожалуй, я так и сделаю. – Ройс поднялся со стула. – Это будет семейная прогулка.

Намекнув таким образом на то, что от него не укрылись их отношения, Ройс направился к парадной двери; Джоанна с Алексом последовали за ним.

Был чудесный солнечный день. Обычно на набережной дул ветер с моря, неся с собой соленые морские брызги, которые насквозь просаливали лица и одежду прогуливавшихся людей. Но сейчас ветер утих, ласковые солнечные лучи еще согревали землю, хотя уже близился вечер. Толпы людей прохаживались по набережной – в основном это были представители знати или те, кто мечтал, чтобы и их причислили к высшему обществу.

Джоанна чинно шла между Ройсом и Алексом, изо всех сил стараясь подавить зевоту, что ей плохо удавалось. Разряженная в пух и прах публика вышла сюда себя показать и на людей посмотреть; в толпе то и дело мелькали подозрительные личности разного пола и возраста, явно пришедшие сюда для того, чтобы заглянуть в чужие карманы. Наглый и милый, смущенный и развязный – таков был Брайтон, представший перед глазами Джоанны.

– Иди рядом с нами, не отставай, – пробормотал Ройс.

Джоанну не надо было уговаривать. Они приближались к тому месту, где народу было особенно много. Джоанна украдкой посмотрела на Алекса и тут же убедилась – ее подозрения подтвердились.

– Не понимаю, на что они тут глазеют, – сказал он. – Все давно убрали, так что и пялиться не на что.

Да уж, ничего примечательного, кроме его собственной персоны. Казалось, нападение на него, вынужденное убийство троих человек не произвели на Алекса никакого впечатления. Но Джоанну трудно было обмануть. Она видела, как потемнел взор принца, и нежно сжала его руку.

Толпа была так занята созерцанием места убийства, что их трио осталось почти незамеченным. Они продолжали идти вперед, пока какой-то человек не остановился, чтобы приветствовать их.

Это был Чарлз, граф Грей, которого Джоанна видела в Карлтон-Хаусе. Стройный мужчина с покатым лбом и темными волосами, он почти всегда бывал мрачен. Причиной меланхолии графа считали его разочарование политикой, а возможно, смерть его любовницы Джорджианы, герцогини Девонширской, которая вовлекла его в большой скандал, родив ему незаконную дочь. Но Джоанну граф интересовал хотя бы потому, что занимался политическими реформами, и она была рада познакомиться с ним.

– Леди Джоанна, – сказал Грей, – я чрезвычайно рад. Могу теперь ходить с гордо поднятой головой – меня представили женщине, о которой судачит весь Брайтон.

Неожиданно для себя Джоанна залилась краской смущения. Она не привыкла быть в центре внимания, это раздражало ее. И все же она не хотела быть невежливой.

– Я тоже чрезвычайно рада знакомству, – проворковала она в ответ. – Должна сказать, я с интересом следила за вашей деятельностью.

– Да что вы, миледи! – Грей был явно польщен. – Вас увлекает политика?

– Ее практическая сторона. Нелепо ожидать, что люди отдадут всю свою энергию и верность нации, если у нее не будет авторитетного представителя.

Искренность Джоанны привела Грея в восторг. Серьезное выражение его лица сменилось удивленной улыбкой.

– Неужто древние башни Хоукфорта взрастили радикала? – усмехнулся он.

– Между прочим, не впервые, – вмешался Ройс. – Рад видеть вас, милорд. – Указав на Алекса, он спросил: – Кажется, вы знакомы с лордом Босуиком?

– Разумеется! Здравствуйте, милорд. Как поживаете, Ройс? Тут о вас очень беспокоились.

– Я уже слышал, – сказал Хоукфорт. – Любопытно, как быстро распространяются сплетни. Но скажите, что привело вас в Брайтон? Я-то думал, что вы избегаете этого места как чумы.

Грей лишь пожал плечами:

– Человеку не всегда удается делать то, что ему хотелось бы. Вы вернулись в Англию очень быстро, лорд Босуик. А мне же казалось, что вы предпочитаете проводить летние месяцы в Акоре.

– Как вы только что заметили, милорд, человек не всегда волен распоряжаться собой.

Грей внимательно посмотрел на Даркурта.

– Бедный Брайтон! Похоже, никому тут не нравится, пожалуй, кроме вас, леди Джоанна. Как вам Занаду[7] принца?

– Она превзошла все мои ожидания, милорд. Такое впечатление, что там оживают фантазии.

– Похоже, принц предпочитает фантазию реальности, – заметил Грей. – Однако не смею больше задерживать вас. Если вы будете вечером в павильоне, то, возможно, мы еще встретимся.

– Мы будем вечером в павильоне? – спросила Джоанна у своих спутников, когда граф ушел. Ей не понравился тон, каким тот говорил о принце, не понравилось и то, что граф явно не одобрял Принни и даже не пытался это скрывать.

– Не представляю, как избежать этого, – промолвил Алекс. – Принни будет ждать нас.

– Надеюсь, еще одного шоу с волшебным фонарем не будет, – проговорила Джоанна. – Одного более чем достаточно.

Ройс посмотрел на солнце, заходящее над морем.

– Принц никогда дважды не повторяет одно и то же, – сказал он. – Так что нас наверняка ждет что-то новенькое.

На этой зловещей ноте они расстались. Алекс направился в свою брайтонскую резиденцию, Джоанна с Ройсом – в свою. Но перед уходом Алекс взял Джоанну за руки, поднес их к губам и поцеловал.

– Скоро увидимся, – сказал он на прощание.

Сердце Джоанны все еще учащенно билось, когда он исчез в толпе.

– Чудесный человек, – заявила Малридж. – Мне он сразу понравился.

– Сразу ты, положим, сочла его негодяем, – поправила ее Джоанна. – И когда он мне не помог, ты сказала, что это тебя не удигля^т.

– Это было прежде. А вон как храСь.?^ «^л. себя, когда на него напали.

– Он воин, умеющий биться и выигрывать.

Взяв гревшееся на каминной полке полотенце, Малридж передала его Джоанне через ширму. Завернувшись в него, Джоанна посмотрела, какое платье приготовила ей Малридж. Миленькое одеяние нежно-зеленого цвета, который так подходит к ее глазам. При других обстоятельствах Джоанна с радостью надела бы его. Но этой ночью ей хотелось чего-то особенного, необычного…

– Пожалуй, я надену белое муслиновое, – сказала она, раздумывая, что бы сделать с волосами.

Когда Джоанна через полчаса спустилась вниз, где ее уже ждал Ройс, она поняла, что ее усилия были не напрасны. Брат оторопело уставился на сестру. Они уже были в карете, которая везла их к павильону, когда Ройс сказал:

– Бедняга Даркурт.

– Почему?

– У него нет шансов.

– Я тебя не понимаю.

– Зато он поймет. – Ройс усмехнулся, довольный собой.

Но Джоанна не одобрила его остроумия:

– Знаешь, братец, разумный человек должен предвидеть последствия своих слова. Если ты считаешь, что у Алекса Даркурта нет шансов, правда, не ясно, в какой ситуации, то ни один смертный не может считать себя в безопасности.

Джоанна была награждена удивленно-настороженным взглядом лорда Хоукфорта, но экипаж уже пддъехал к павильону, и брат с сестрой присоединились к потоку гостей, хлынувшему в двери.

Стоя у входа под руку с Ройсом, Джоанна засомневалась, стоило ли ей привлекать внимание своим нарядом. Все присутствующие, не таясь, обернулись к ней, правда, им хотелось увидеть рядом еще кое-кого… Их терпение было вознаграждено.

– …Почти половина населения требует облегчить их положение, – говорил принц-регент. – ..Но ведь это невозможно! Где, скажите» на милость, мы должны брать средства?

Едва не предложив принцу осмотреться вокруг и подумать, куда уходят средства, которые можно было бы потратить на людей, Алекс бросил взгляд на вход в павильон.

– Мы ведем войну, – продолжал принц. – И гражданам стоит помнить об этом и…

Он говорил еще что-то, но Даркурт не слышал его. Его внимание было поглощено женщиной, которая только что вошла в зал. Джоанна! Женщина, которую он сумел узнать и понять, как не знал до этого ни одну свою любовницу, потому что она смогла затронуть самые потаенные уголки его души. Он помнил ее всю – звук ее голоса, ее грудной смех, тепло ее дыхания, аромат ее тела, помнил, как она стонала в минуты страсти. Даже с закрытыми глазами Алекс мог представить себе эту женщину, и все же сейчас перед ним была… не Джоанна.

На мгновение Даркурту показалось, что ее тело облегает акорское платье, но он тут же понял, что ошибается. Да, стиль был тот, но не без английского влияния. Должно быть, Джоанна, не следившая вообще-то за модой, сама давала указания мадам Дюпре. Сколь тонкое выражение се отношения к Акоре и, подозревал Даркурт, к нему самому. Вышитая стеклянными бусинками, сверкавшими на свету, простая туника переливалась, когда Джоанна двигалась. Каскад золотистых кудрей спадал на ее обнаженные плечи, на макушке же волосы были схвачены белой шелковой лентой, расшитой теми же бусинками. Джоанна была истинной принцессой. Принцессой, принадлежащей ему. Только ему, и больше никому.

Алекс был так горд этим, что едва не забыл поклониться принцу-регенту. Краем глаза Даркурт заметил, что его высочество был поражен таким невниманием к собственной персоне, но, проследив за его взглядом, кажется, понял, почему акорец оказался столь рассеянным. Принни был настолько снисходителен, что даже улыбнулся и одобрительно кивнул.

Никакая сила на свете не могла остановить Алекса. Он стремительно направился к Джоанне. Та чуть отошла в сторону от брата – единственного из мужчин, у кого голова не шла кругом. Усмехнувшись, Ройс пробормотал что-то вроде «ату!». Нет, не может быть, это нечто бессмысленное. Впрочем, не важно. Ничто не важно, кроме Джоанны. Алекс бережно взял ее руку и поднес к своим губам.

В тот вечер леди Джоанну Хоукфорт повел к ужину маркиз Босуик, который, между прочим, как не преминули напомнить друг другу собравшиеся, был также и его высочеством принцем Акорским. Его британские титулы были пониже, тем не менее, он все же принадлежал к королевскому роду.

Разговор за столом принца был непринужденным и увлекательным. Джоанна потеряла счет времени и была весьма удивлена, когда увидела, что слуги уже убирают со стола. Она проснулась сегодня очень поздно, поэтому спать ей вовсе не хотелось. Джоанна почти забыла об осторожности, когда принц, встав из-за стола, кивком пригласил их проследовать в один из бесчисленных роскошных залов павильона.

– Подождите, вот увидите, вас ждет нечто неординарное, – сказал Принни с лукавой улыбочкой. – Нечто необычное и очень забавное.

Слава Богу, было светло. Ройс стоял напротив, сытый и веселый. Алекс приосанился, взглянув на Джоанну. Принц пригласил их и еще нескольких особо приближенных к нему людей в дальний конец комнаты. За ними толпой последовали остальные гости.

После вчерашнего представления Джоанна с некоторой опаской смотрела на противоположную стену зала, где были укреплены мишени. Что это, неужто принц собрался устроить состязание по стрельбе-из лука? Оставалось надеяться, что в нем примут участие только более или менее трезвые гости, в число которых сам принц явно не войдет.

Ее надежды развеялись, когда буквально через мгновение принц взял из рук бесстрастного лакея предмет, при виде которого по толпе пробежал недоуменный шепот.

– Нет, это не… – пробормотала Джоанна.

– Духовое ружье, – сказал Алекс. Взяв Джоанну под локоть, он поставил ее позади себя. – Догадываюсь, это его очередная игрушка. К сожалению, она может и убить.

Джоанна никогда не видела такого оружия, но слышала о нем. Камера духового ружья заполнялась сжатым воздухом, который при выстреле выбрасывал из дула шарики или даже дробь.

– Алекс, – прошептала Джоанна взволнованно, – он же пьян.

– Да, почти как и все остальные, дорогая. Думаю, нам пора уходить.

В это мгновение к ним присоединился Ройс. Заметив, что Джоанна стоит позади Алекса, он одобрительно кивнул.

– Пора идти, – повторил Ройс слова Алекса.

– Совершенно верно, – согласился Даркурт.

Мужчины направились к выходу, увлекая за собой Джоанну. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как их окликнул Принни:

– Даркурт! Я слышал, что вы отличный стрелок. Продемонстрируйте нам свое искусство.

Алекс пробормотал под нос замысловатое акорское ругательство, которое существенно увеличило словарный запас Джоанны.

– Здесь, ваше высочество? – громко спросил он. – Но выстрелы могут повредить всю эту красоту вокруг нас.

– Нет, все будет в порядке, – настаивал Принни. – Я абсолютно уверен… – Он протянул Алексу ружье.

– Принц это намеренно подстроил, – тихо проговорил Ройс. – Как бы он ни был пьян, он знает, что делает.

Джоанна сразу же догадалась, что ее брат имеет в виду.

– А кто будет стрелять? Маркиз Босуик, пэр Англии, доверенное лицо короля и принца-регента или принц Акоры, известный своей верностью родине?

Алекс задумался.

– Думаете, дело в этом?

– Думаю, да. Посмотри, Персеваль уже там.

Да, это был Персеваль. Причем мрачнее обычного. Fro взгляд бегал от принца к Алексу и обратно.

– В таком случае я согласен, ваше высочество, – громко сказал Даркурт. Он вложил руку Джоанны в руку брата, и они с Ройсом обменялись понимающими взглядами. – С удовольствием выполню вашу просьбу.

Толпа возбужденно загудела. Все тут же принялись делать ставки. Большинство ставило на Алекса, но находились и такие, кто сомневался в нем.

Даркурт подошел к начерченной на паркете мелом линии. Цель находилась в двухстах футах от него, в самом конце этого замечательного зала. Сбросив с себя свой великолепный сюртук, он передал его лакею. Джоанна с неприязнью покосилась на дам, которые тут же как голодные суки принялись жадно обсуждать фигуру Алекса. Джоанна подумала, что впервые употребила это слово как ругательство. Прежде она называла так только собак, совсем не обидно для милых животных.

– Цельтесь чуть влево, – посоветовал принц.

Алекс кивнул, прицелился и выстрелил. Одна из мишеней, стоявших в дальнем конце комнаты, упала. Слуга побежал, чтобы поднять ее.

– В яблочко, – объявил принц, когда лакей подал ему мишень. – Посмотрите, какое точное попадание.

Пока принц говорил, Алекс взял у слуги второе ружье, положил его на плечо и не мешкая выстрелил. Вторая пуля тоже попала точно в центр мишени.

Вскоре все мишени были прострелены, а Алекс стрелял вновь и вновь, неизменно попадая точно в цель.

Толпа была вне себя. Мужчины и женщины бурно ликовали. Джоанна посмотрела на их покрасневшие лица, спрашивая себя, понимают ли они, что происходит. Акор-ский принц поражает английские цели. Акорский принц доказал, что его выстрелы верны. И все же они аплодируют ему.

Хотя нет, пожалуй, не все реагируют однозначно. Стоявший в стороне Персеваль мрачнее тучи. Рядом с ним за происходящим наблюдал Грей. Выражение лица у того было почти такое же, как у премьер-министра; собственно, его обычная мина.

– Великолепно! – воскликнул Принни. Его голос поднялся почти до визга, когда он спросил: – Вы много знаете о пушках, Даркурт? Я слышал, это чрезвычайно занятные вещицы.

– Пушки… – повторил Алекс. Джоанне показалось, что Даркурту удалось умело скрыть свое изумление поразительной осведомленностью принца-регента. Он опустил последнее из духовых ружей, оглядел собравшихся и громко сказал: – В отличие от этих милых игрушек в пушки не поиграешь. У пушек одна-единственная цель – разорвать врага, уничтожить, разбросать по земле и засыпать его прахом.

Мужчины помрачнели, женщины поежились… от восторга.

– Как ужасно, – продолжал Алекс, – использовать оружие против тех, кто должны быть братьями и друзьями.

– Совершенно верно! – крикнул принц-регент. И так яростно закивал, что голова его, казалось, того и гляди отвалится. – Верно, черт возьми! Довольно врагов в этом мире. Я хочу знать, кто мне друг. – Он быстро и неуклюже обнял Алекса. – Старый Босуик знал, что делает, когда объявлял вас своим преемником. – Отойдя назад, принц кивнул Джоанне и привлек ее ко всей троице. – Босуики – старый добрый род. Начинался еще во времена Завоевателя. Конечно, в нашей стране есть еще фамилии и более древние. Кстати, – спросил принц у Алекса, – вам известно, что лорд Хоукфорт сражался рядом с Альфредом Великим? Вот это действительно древний род.

– Сражался и выиграл, – тихо добавил Ройс. Принни еще раз кивнул. Он был красен, возбужден и совершенно пьян, но тем не менее владел собой.

– Корона всегда могла рассчитывать на Хоукфортов, – сказал Принни. – Они никогда не подводили нас. Никогда!

– А ведь был один случай, с Ричардом Третьим, – с улыбкой промолвил Ройс.

– Не стоит вспоминать об этом, мой мальчик, – заявил принц-регент. – В этом нет необходимости. А сейчас все хорошо. Очень хорошо! Два старинных рода, трое добрых друзей. Чертовски хороший вечер!

Так оно и было, подумала Джоанна, когда им все-таки удалось незаметно ускользнуть из павильона, пока остальные гости добрались до духовых ружей.

Загрузка...