Острова прошедшего времени

ГЛАВА ВТОРАЯ

Дядя Альберт встретил нас у калитки.

– Проходите прямо в сарай,– сказал он.– Только ничего не трогать.

Мы прошли в широкие, настежь распахнутые двери и с опаской приблизились к странному кораблю. Корпус его был изготовлен из лиственницы, плотной и твердой, как кость, кое-где виднелись свежие потеки смолы, и пах корабль смолой, как, наверно, и должен пахнуть любой корабль до своего первого плавания. Славка вытянул нос и понюхал доски.

– А правда, здорово было бы попасть на миллион лет назад? – сказал Славка.

– Скажешь тоже, на миллион. Хотя бы лет на сто, когда нас с тобой еще и в помине не было.

Славка встал на заляпанную не то краской, не то каким-то клеем табуретку и заглянул через борт корабля.

– Ух ты! – сказал он.– А приборов-то – как в самолете!

Я спихнул его с табуретки и забрался на нее сам.

В это время вернулся дядя Альберт и, вытирая руки прожженным дырявым вафельным полотенцем, спросил:

– Ну как вам нравится эта штука?

– Корабль должен иметь название,– сказал Славка.

– Да? – Дядя Альберт отбросил полотенце.– Мне такая мысль не пришла в голову... И какое название ты предлагаешь?

– Надо назвать его «Товарищ».

– «Товарищ»? Ну что ж, «Товарищ», так «Товарищ», отличное название, в нем как будто звучит удача. Если хочешь, чтобы тебе повезло, бери с собой детей. Мысль несколько несуразная, но в ней что-то такое есть. Детская уверенность – великая сила, еще не получившая признания.

Я не мог понять по лицу дяди Альберта, всерьез он все это говорит или шутит. На этот раз он был какой-то суетливый и беспокойный.

– Значит, вы надумали плыть со мной? – спросил он.

– Что за вопрос! – воскликнул Славка.

Дядя Альберт приплюснул его нос указательным пальцем, словно кнопку электрического звонка.

– Ну что ж, махнем с вами на тысячу лет назад...

– А в будущее нельзя? – спросил Славка.

– В будущее? Когда-нибудь люди смогут поплыть и в будущее, но для этого нужны будут другие корабли... А кроме того, путешествие в будущее опасно.

– А в прошлое? – спросил Славка. Он, я видел, всерьез поверил во всю эту затею.

– В прошлое тоже.– Дядя Альберт отвернулся от нас, открыл стоявший у стены высокий деревянный шкаф, достал оттуда какой-то сверток, обернулся к Славке и спросил: – Боишься?

– Кто, я? – Славка даже покраснел от возмущения. Вот не думал, что он такой храбрый.

Дядя Альберт развернул сверток. В нем было небольшое яблоко. Непонятно только, зачем его понадобилось так завертывать и вообще показывать.

– Видите? – спросил дядя Альберт.

– Яблоко как яблоко,– сказал я.

– Да? – Дядя Альберт улыбнулся и склонил голову набок.– А какой сейчас месяц?

И правда, сейчас было начало июня, а на ладони у дяди Альберта лежало спелое румяное яблоко, какие бывают только в августе, с зелеными листочками.

– Так вот,– сказал дядя Альберт.– Позавчера я махнул один на сто лет назад. Попал в конец августа.

– Ну и как? – вытянул шею Славка.

– Никак, привез вот яблоко.

– Ясное дело,– сказал Славка.

А я разглядывал сбоку лицо дяди Альберта и ждал, что он вот-вот улыбнется, сразу станет понятно, что он шутит. Но ничего подобного я не заметил.

– А зачем корабль? – спросил Славка.

– Ты можешь предложить что-нибудь лучшее? – спросил дядя Альберт.

– Нужен автомобиль, чтобы ездить.

– Во-первых, у меня нет автомобиля, а во-вторых, что ты будешь делать со своим автомобилем, если окажется, что на том месте, где ты сейчас стоишь, давным-давно было озеро, и ты угодишь в него? Или болото с трясиной...

– Да-а,– Славка почесал за ухом и согласился.– А как же мы будем передвигаться?

– Обыкновенно, как все.

– На троллейбусе?

– Какие тысячу лет назад были троллейбусы? – не выдержал я и вступил в разговор.

– Правда, тогда даже автобусов не было,– растерянно согласился Славка.– Бензина не было, нефти не знали, железа не знали... Что же тогда знали?

Меня этот болтун уже начал злить, и я оборвал его:

– Нефть знали. Помнишь греческий огонь? А стальные мечи были еще до нашей эры. Да такие, что перерубали на лету шелковый платок. И знали древние не меньше тебя, будь спокоен.

– Правильно,– сказал дядя Альберт.– Не надо думать, что наши предки были глупее нас. Напротив, они были в чем-то искуснее нас. Ведь мы не сможем даже разжечь костер, если у нас нет спичек.

Мама говорит, что я после школы непременно поступлю в институт международных отношений и стану дипломатом. Она считает, что у меня для этого есть все данные. Если дипломатия заключается в том, чтобы думать одно, а говорить другое, то мне уже не надо кончать никакого института, я давно готовый дипломат.

У дяди Альберта я всем своим видом показывал, будто верю каждому его слову. Но мне нравилась эта игра в парусные корабли, которые отправляются в минувшее время...

Славка с дядей Альбертом шлифовали какие-то контакты, а я стоял и глядел на корабль, представлял себе его в плавании по несуществующим просторам, по непостижимому океану времени, придумывал разные приключения и опасности. И вдруг – не знаю уж, как вырвалось,– сказал дяде Альберту:

– А можно, Тонька с нами...

Дядя Альберт подумал и сказал, что может взять кроме нас со Славкой еще двоих.

Я сразу побежал к Тоньке. Она работала в столовой сельскохозяйственного института. Она и в прошлом году летом месяц или два работала. Я застал Тоньку как раз в разгар обеда. Она мыла посуду и разговаривала со мной через маленькое квадратное окошко, куда ей подавали грязную посуду. Я видел только ее лицо, она еще больше похудела и выглядела усталой.

Я решил сказать все сразу.

– Тонька, хочешь путешествовать?

Она отодвинула со лба волосы сгибом кисти, с пальцев ее капала вода, и усмехнулась:

– На остров Таити?

– Нет, плыть будем по времени, туда, где нас не было. Понимаешь?

– А ты?

– Что я?

– Ты сам понимаешь, что говоришь?

– Не очень, но все равно.

Тонька продолжала мыть посуду и, не отрываясь, смотрела на меня через окошко.

Ко мне подошел какой-то толстый дядька с папкой под мышкой и сказал:

– Молодой человек, не отвлекайте посудницу. Я посмотрел на него как на пустое место.

– Ты не слышал, что я тебе сказал? – У дядьки начала краснеть толстая шея.

– Она же моет,– сказал я.– Поговорить нельзя, что ли?

– После поговоришь, вечером.

Он начал меня оттеснять от окошка широкой ладонью, похожей на деревянную лопату, какой разгребают снег. Сперва я было упирался, но потом решил, что связываться не стоит, из-за меня может влететь Тоньке, и ушел. Но вечером дома я объяснил ей все более толково, и она на другой день пошла со мной к дяде Альберту. Он почему-то притих, увидев Тоньку. Рассматривал ее лицо и грыз ноготь. Потом сказал, что с удовольствием возьмет ее в плавание по времени, что она как раз подходит для его команды.

И до сих пор я не мог решить, смеется дядя Альберт или нет. У меня даже мелькнула мысль, не сумасшедший ли он. Но игра шла вовсю, и отступать было уже невозможно. Я теперь только и думал о корабле времени, о путешествии в недостижимые миры. Раньше Славка мечтал то о жарких странах, то об охоте на носорога. Теперь и я стал мечтать – и о чем! О том, чего никак не может быть. Но меньшего я не хотел. А дядя Альберт спокойно готовился в далекий путь. Он говорил, что можно на бальсовом плоту переплыть океан, но тысячелетие непреодолимо ни для лайнера, ни для бабушкиного корыта. Случись с нами что-нибудь в пути, и мы застрянем где-то в средневековье. Можем угодить прямо на невольничий рынок. И там уж нам никакая милиция не поможет, никакой райисполком.

Зельц почуял в нашем поведении что-то новое и решил все выведать у Славки. Купил ему полкило халвы. Халву Славка съел, но секрета не выдал. А у меня Зельц даже не пытался ни о чем спрашивать.

И дома, и на уроках я думал о корабле. Идея, вначале казавшаяся безумной, захватила меня. Дядя Альберт прав: время – непостижимая вещь. Ведь это же не сумасшедший бред, а научная истина, что дед может стать моложе своего внука. Пока, правда, техника не достигла такого уровня, чтобы это стало возможно, но в дальнейшем люди, бесспорно, научатся совершать огромные прыжки во времени. Дядя Альберт говорит, что человек движется лишь относительно чего-то, а не просто движется, иначе и не будет никакого движения. Так и замедление времени является относительным: сами космонавты в звездном корабле не заметят, что они живут необычайно долго, об этом они практически узнают только тогда, когда вернутся на Землю и увидят, что их дети стали старше их самих. Сейчас такие разговоры уже никого не удивляют, а скажи это людям лет сто назад, и они решили бы, что ты сумасшедший.

Мне хотелось, чтобы кроме Тоньки в путешествие с нами отправился Махмут, и пошел к нему. Мальчишка он был решительный, но на сомнительную идею взять его не так-то просто.

И все-таки я решил и с ним говорить прямо, без обиняков.

– Махмут,– сказал я.– Хочешь отправиться в путешествие по времени?

– Ценю веселую шутку,– ухмыльнувшись, с нарочитым акцентом, явно подражая своему отцу, ответил Махмут.

– А ты не смейся. Я же не Славка и не Зельц. Махмут серьезно посмотрел на меня:

– Это верно.

– Так вот, на днях мы отплываем в прошлое.

– И далеко плыть думаешь? – снова по-дурацки ухмыльнулся Махмут.

– На тысячу лет назад. Он свистнул и умолк.

– Что молчишь? – спросил я.

– Ничего.

Махмута убедить было не так легко, как Тоньку. Она могла хоть во что поверить. А Махмут что-то вроде бы даже надулся.

– Только об этом никому ни слова, понял?.. Махмут посмотрел на меня с удивлением.

– Хорошо. Это игра такая, что ли?

– А если бы правда, ты поплыл бы в прошлое на корабле времени?

– Спрашиваешь...– Глаза Махмута снова вспыхнули веселым огнем.– На тысячу лет назад... Это ведь и не снилось никаким капитанам.

– Готовься. Через три дня на корабль. Махмут испуганно посмотрел на меня.

– Ты что...– Он покрутил пальцем возле своего виска.

– Ты же согласился... И пальчиком не делай мне так – я такой же сумасшедший, как ты.

– Ну ладно,– снова повеселел Махмут.– Поплывем.

Он принял все это за игру, так же, как и я. Однако я все-таки не был до конца уверен в том, что это игра. Внимательные глаза дяди Альберта, его перехваченный посередине поперечной морщиной лоб и беспокойные губы – вообще все в нем заставляло ему верить.